Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Образы женщины в традиционной русской культуре
1.1. Реконструкция и типология образов женщины в традиционно-нормативных отношениях
1.2. Доминирующие образы женщины в русском культуре XIX – начала XX веков
Глава II. Эволюция образов женщины в отечественной культуре ХХ столетия
2.1. Трансформация образа женщины в советском проекте отечественной культуры
2.2. Образы женщины в постсоветский период отечественной культуры
Заключение
Библиография
- Реконструкция и типология образов женщины в традиционно-нормативных отношениях
- Доминирующие образы женщины в русском культуре XIX – начала XX веков
- Трансформация образа женщины в советском проекте отечественной культуры
- Образы женщины в постсоветский период отечественной культуры
Реконструкция и типология образов женщины в традиционно-нормативных отношениях
Собственный подход к выявлению смыслов образа женщины исходит из того, что представление об образе женщины являются не только формой отражения жизни, обусловленной социальной практикой женщины, но и содержит символическую компоненту, являющуюся продуктом идеализации. Именно идеальность образа как структурной компоненты образа женщины демонстрирует архетипичность данного вопроса. Если говорить об архетипах присущих именно российским женщинам, то это, несомненно, будут архетипы, базирующиеся на христианском наследии, поскольку «древнерусская культура представляет собой гипертекст, стержнем которого является христианское вероучение» . В христианской культуре древней Руси человек считался творением божьим (созданным по образу и подобию…), поэтому образ человека формируется не только эмпирически из наблюдения за жизнью, взятой во всех ее социальных аспектах, но и теоретически из богословских представлений о сущности Бога и его взаимоотношениях с человеком и миром. Таким образом, в данной работе образ в широком смысле понимается нами как всеобщая категория, отражающая явления жизни в человеческом сознании и обладающая с позиции внутренней формы личностным аспектом, оценённой человеческой действительностью, культурной ценностью в ряду других ценностей, выражением исторически относительных тенденций и идеалов. К настоящему времени в философской литературе накоплен богатый материал по проблеме исследования традиционного восприятия роли женщины в обществе. Вместе с тем, отношение к положению женщины и ее самооценке в обществе неоднозначно как со стороны самого общества, так и в процессе описания его со стороны социогуманитарного знания истории, социологии, философии и других наук. Система межличностных отношений, обладающих гендерной спецификой, заложенная в патриархальном прошлом, обуславливалась общественной практикой, предполагавшей определенные культурные убеждения женщины (ценности), которые оказывали влияние на развитие женской личности, в том числе и в случае ее маргинальных отступлений от традиционно-нормативных отношений.
Русский мир богат именами выдающихся женщин, однако философия отношения к слабому полу на Руси складывалась исключительно по религиозно-брутальному принципу и вклад в ход развития российского общества женщинами отмечен исключительно на примерах царственных особ. Объективный взгляд, тем не менее, в последнем случае отмечает ситуацию, когда женщины вынуждены брать на себя функции в обществе и совершать самоотверженные поступки, приписываемые традицией мужскому роду. По существу это были вынужденные роли, ведь внутренняя сила женщины редко бывала самодостаточной, впрочем, женщина того времени не особенно и стремилась к этому. Вместе с тем, такая форма выражения как женственность, имела ареолы мистического и прекрасного – служила благородной цели: пробуждению и развитию сокровенных сил Природы, пробуждению человеческих сил. С данных позиций назначение женщины можно рассматривать в аспекте способности вселить несокрушимую уверенность в своем мужчине, сыне или муже, дать ему жизнь, научить любить и чувствовать. В основе достижения результативности такой благородной цели женщины в обществе заключено глубокое диалектическое противоречие ибо, отдавая мужчине всю себя, женщина нередко растворяется в нем как личность, приобретая все признаки соподчиненного отношения к мужчине. Объективация социальной формы соподчинения женщины мужчине определяет многовековую традицию смотреть на женщин как на существа униженные, готовые только к роли подчинённой. Такое понимание патриархата коррелирует с представлением об обществе, в котором мужчины являются «доминантным элементом» в семейной, хозяйственной и общественной жизни. Доказательством тому служат древние юридические документы (Русская Правда), научные результаты изучения фольклора, летописей и церковной литературы. В данной работе нам близка трактовка «патриархата» как «системы социальных структур и практик, в которых принято мужское доминирование, подавление и эксплуатация женщин» . Д. Валеев относит к чертам патриархата изменение статуса женщины в общественной жизни: «вековая придавленность женщин постепенно сужала её мир рамками домашнего очага, и её функции уже начинают ограничиваться деторождением, приготовлением пищи, заботой о домашнем хозяйстве и обслуживании желаний мужа». По мнению И.Е. Забелина в период патриархата, законов церкви и «Домостроя» как основного свода норм и правил быта, «женская личность была огорожена теремом от стороннего глаза и света вообще» . По словам И. Юкиной русской женщине отводилось «место общего фона, молчаливого большинства, существование которого всем очевидно, но которое не имеет своего голоса и которое не вписано в историческое полотно» . Но также бесспорно в русской истории богатство женских имен и фактов, демонстрирующее патриархальному миру всего европейского пространства, что если не ограничивать внутреннюю свободу женщины путами патриархального мироустройства, то она проявляет твердость характера, стремление к познанию, желание созидать и, способна на выдающиеся поступки во всех отношениях не уступающие мужским. В этой исторической реальности и заключается, на наш взгляд, сакраментальный смысл женственного, способного без потери идентичности перевоплощаться в соответствии с обстоятельствами, которые женщина успешно преодолевает и побеждает совершенством заложенного в женскую природу Создателем. Поговорка, что семья держится на женщине, бесспорна, но русские женщины играли, как правило, более заметную роль не только в семейной, но и в политической и культурной жизни Древней Руси. С установлением христианства на Руси, женщине было уготовлено библейское второстепенное место. Исследуя различные взгляды о положении женщины в этот период в России, О.В. Рябов в работе «Философия женственности в средневековой Руси» приводит слова Кирилла Туровского (XII в.), что «ум, обладающий всем телом», – это царь . Он отмечает, что именно ум как мужское начало, являлся царём души. Душевное, телесное, значит женское, никак не могло обойтись без руководства, так как было подвержено страстям и аффекту. Но тот факт, что в те времена велось исключительно натуральное хозяйство, определял женщине не только обязанности подчинения уму-мужчине, но и определённые права.
Доминирующие образы женщины в русском культуре XIX – начала XX веков
В чём же находилось утешение? В самом предназначение женщины на земле: рождение детей, служение Богу. В своей книге «Вера в горниле сомнений» автор М. М. Дунаев упоминает повесть ХVII века о жизни обыкновенной женщины. Жизнь главной героини Ульянии Осоргиной проста и обыденна. Но автор повести делает из неё героиню благодаря её кротости, смирению, доброте, незлобию. Её подвиг – служение богу в миру, отказ от мирских радостей, служение ближним. Женщина была возведена в ранг святых и повесть о её жизни легла в основу написания «Жития Иулиании Лазаревской». Русская женщина, жена, мать являла здоровый, трудолюбивый, сильный и практичный образ, который сочетался с любовью, нежностью и заботой к своим близким. Она была отмечена «красотой, которую дает душе высокая и благородная цель» .
История церкви знает много имён, которые своей жизнью и подвигом показали, что женщина – христианка способна претерпеть множество мук и лишений и умереть за свою веру. Ярким примером может послужить история Ксении Петербуржской, принявшей облик юродивой и смиренно, с любовью и верностью служившей Богу. Достигнув возраста замужества, Ксения была отдана замуж за хорошего человека и, следуя всем канонам церковного брака, была счастлива и «молодая семья Петровых была истинно «малой церковью»: атмосфера любви переполнила их дом» . Ударом послужила смерть мужа и двадцати шести летняя вдова решила стать на трудный путь юродства. «Казаться лишённой рассудка, безумной, чтобы принести в жертву Богу самое ценное, что есть у человека, – разум и великой жертвой умолить Создателя о помиловании скончавшегося внезапно,…, супруга Андрея» . Раздав всё своё имущество и отрёкшись от всего земного, Ксения оставила своё имя и, приняв имя своего мужа, пронесла через всю свою жизнь верность ему и своей любви. Что могло подвигнуть на такой шаг женщину? Традиционно – христианское воспитание, действительная вера в высшее предназначение женщины на земле или помутнение сознания после потери мужа? Оценивая уклад жизни женщины того времени, имели место быть все три причины: жёсткое воспитание, жёсткая вера и полное сознание того, что нормальная жизнь женщины может закончиться со смертью мужа. Никто и никогда не учил девушку тому, что же делать, если случиться трагедия. Вся жизнь замкнута на сознании нужности, необходимости только ему. С современной точки зрения многие женщины могут назвать достаточно много способов сохранения своего доброго имени и имени мужа и для этого совершенно не надо отходить от мирской жизни и тем более примерять на себя роль юродивой. В наше время были утеряны все принципы истинно христианского воспитания и мировоззрения. Кроме того, понятие «юродства» для нас сравни понятию «городского сумасшедшего» и не более. А.М.Панченко представляет юродство в житейском смысле как явление, связанное с неким недостатком: душевным или телесным. Он пишет: «Юродивый, с точки зрения пресловутого здравого смысла, - обыкновенный дурачок» . И тут же поясняет: «Это заблуждение, о чем не уставало твердить православное богословие» . История юродства на Руси восходит к древним векам, и юродивый считался посланником и гласом Бога на грешной земле. Подвиг Ксении Петербуржой и является таковым, что, не побоявшись толпы, пересудов, недоумения родных, она действительно пронесла по жизни всё то, что ей втолковывалось с детства: любовь к Богу и мужу. Своими поступками и образом жизни ей удалось убедить всё ту же толпу в её высшем предназначении и, уже при жизни, Ксению почитали за посланницу свыше. Но далеко не все молодые вдовы следовали принципам истинно христианского траура, то есть смирению, и даже представляли особую угрозу для замужнего общества. Оставшись одна, женщина полностью освобождалась от каких-либо обязательств, и могла вести жизнь достаточно вольную и даже бунтарскую. Н. Л. Пушкарёва в книге «Галерея знаменитых россиянок» упоминает судьбу Алёны Арзамасской или в народе «атаманши Алёны». Безрадостное крепостное детство, ранний брак с немолодым крестьянином сделали её жизнь мало чем отличающуюся от других женских крестьянских судеб. Но со смертью мужа замужество окончилось, и Алёна не стала испытывать судьбу и постриглась в монахини. Затворническая жизнь не принесла утешения её всё же вольному характеру, и она примкнула к восставшим крестьянам под предводительством Степана Разина. Бунтарка по натуре, Алёна очень скоро приобрела уважение и авторитет среди восставших. Она руководила отрядами, управляла городом Темниковом. После поражения восставших, Алёну пытали и приговорили к сожжению. «Но она ни чем не высказала страха…и, даже всё было объято пламенем, не издала ни звука» . Мужество, воля к свободе и независимости этой женщины могут только поражать воображение. Необходимо заметить, что как история, так и фольклор имеют немало примеров женщин – предводительниц разбойников. Возможно, именно отказавшись от сложенных общественных форм, в разбойноворовской среде, живущей по своим законам, женщина могла реализоваться как лидер, хозяйка, не терпящая давления и указов. Стоит вспомнить знаменитый сказочный персонаж бабы-Яги. Одинокая, грязная, злая, без креста, но свободная.
Вдовство определённо приносило женщине свободу, но по закону засматриваться на молодых вдов женатым мужчинам было запрещено. Однако сословие одиноких женщин имело место быть, и общество относилось к нему неоднозначно. К одиночкам относились вдовы, женщины, так и не вышедшие замуж, солдатки. Уважением в Российском обществе пользовались только богатые вдовы с детьми. Считалось грехом обидеть вдовицу, но душевного отдыха женщина все равно не получала. Сотни тысяч россиянок назывались «солдатками» не потому что женщина служила в армии, а с точностью до противоположного – понятие «женщина и война» считалось противоестественным. Этот термин обозначал брачные отношения с мужчиной рекрутом или солдатом, призванным на военную службу и отражал иной социально- правовой статус женщины российского общества, особый тип повседневной жизни. Женщина, становясь солдаткой, покидала свою прежнюю сословную нишу, происходила коренная ломка всего традиционного уклада и образа жизни. Надо отметить, что призыв мужа в армию давал крепостной крестьянке свободу, но она становилась причастной, как и все её позже рождённые дети, уже к военному сословию. Даже будучи беременной, в период призыва мужа, будущий ребёнок всё равно принадлежал военному ведомству. Спасая своих детей от неизбежного военного будущего, женщины часто скрывали беременность, заявляли о мёртворождённом ребёнке, либо «подкидывали» своих детей родственникам или знакомым. Рождаемость в таких семьях была очень низкой. Бесправие солдатской женщины научило, таким образом, отчасти спасать своих детей от безысходной доли стать «пушечным мясом» в войне. Быт жены солдата, тем более низкого чина, в полку представлял собой часто трагическую повседневность, неустроенность и несчастливую будущность, отмечал С. В. Карпущенко. Будучи замужем за рекрутом или уже за воином, женщина попадала в зависимость от полкового командования и получала статус «солдатская жена». Такая женщина уже не могла распоряжаться своей судьбой и обо всех своих семейных начинаниях либо изменениях обязана была ставить в известность военное начальство мужа. Девочки, родившиеся при полковой жизни, именовались «солдатскими девками» .
Трансформация образа женщины в советском проекте отечественной культуры
Герой Ивана Ефремова, ученый Гирин, отмечает, что церковь не справилась с взятой на себя ролью морального воспитателя человечества, что по отношению к женщине сохранилось пока еще много христианских предрассудков и что апостол Павел «с современной точки зрения – явный параноик с устойчивыми галлюцинациями, особенно круто утвердил антиженскую линию церкви» .
Впоследствии, партия и правительство, после многих разногласий по поводу появления чувств между мужчиной и женщиной в новом государстве, берёт курс на укрепление семейных отношений и тотальный контроль над личностью.
За годы существования Советского Союза, уже советская женщина перестала быть неотъемлемой частью строения нового государства, отдав бразды правления в мужские руки. Порядок в стране создавался и поддерживался за счет апелляций к гендерной идентичности – быть мужчиной или женщиной означало обладать определенными качествами, занимать определенное место в семье, выбирать определенные профессии. Был заключён как бы негласный договор между государством и женщиной, который наделял последнюю всеми правами, но требовал в замен полного соответствия политической и экономической ситуации. По мнению И. И. Юкиной: «…Женщины оказались удобным поводом для власти презентовать саму себя как решающую и решившую «женский вопрос» Однако политическая ситуация и общество требовали быть не просто «женственной женщиной», а советской женщиной.
Советская женщина демонстрировалась через различные факторы, среди которых и равноправное общественное отношение, и литературно – культурные каноны, и спортивные победы. Советскому государству действительно было чем гордиться: женщины были практически вовлечены в общественную деятельность, политика и культура тоже не обходились без известных женских имён. Профессия врача, учителя, бухгалтера были всецело предоставлены женскому населению страны, а это говорит о том, что по образованию женская часть населения уже не уступала, а опережала мужскую. Конечно, среди политических лидеров, на слуху, была фамилия лишь Е.Фурцевой, но какова была гордость государства быть опять-таки на первом месте в мире, отправив в космос В. Терешкову. Нравственность же советской женщины ставилась во главу угла. Полный отказ от приватного и жертвенность слыли как полное соответствие государственной ситуации. Женщина снова состояла на службе у властей. Стремление достичь индивидуального счастья ставило под сомнение моральный образ советской женщины. Брак в Советском государстве заключался без всяких материальных выгод, по любви. Молодёжь сама решала проблему будущего сосуществования. Бытовые семейные проблемы рассматривались «всем миром», а за связь с иностранцем можно было очень просто навлечь на себя клеймо изменницы Родины, получить статус эмигрантки и невозвращенки в случае заключения с ним брака. В книге «Женщины и коммунизм» звучит мысль одного из советских авторов: «С победой социализма в нашей стране возникла качественно новая семья – социалистическая семья, противоположная по своим основам семье собственнической и, в частности, буржуазной. Основу социалистической семьи составляет взаимная любовь и уважение супругов» . Одинокая женщина, воспитывающая сама ребёнка, стало для Советского общества нормой. Может, это и стало причиной и началом конца мужского «начала» в обществе. Женщина всё активнее занимала те ниши, которые в недавние времена принадлежали мужчинам, не переставая выполнять от природы данные только ей функции. Более того, современницы 70-80 гг. готовы уже были жертвовать личным счастьем ради достижения общественных успехов. Эта мысль прослеживалась как в литературе, так и в современном на то время кинематографе: « А у вас дети есть?… Зачем?... – искренне удивилась женщина. – В наше время у женщин есть дела поважнее…» . Советская женская эмансипация разрушала все многовековые устои женского бытия, доказывая своим существованием право на первенство в обществе исключительно под чутким руководством партии и правительства. Женщина обладала всеми правами: полный рабочий день, заработная плата в соответствии с занимаемой должностью, отпуск и т.д. Не работать, то есть быть домохозяйкой, не приветствовалось. На службу женщине пришли все сферы коммунального и сервисного обслуживания. Дети посещали детские сады, школы с группой продленного дня. Жизнь в социалистическом обществе, на первый взгляд, превосходила все ожидания женщины любого другого капиталистического государства. Но эмансипация женщины в обществе совершенно не распространялась на семью. И Курганов отмечает: «При семичасовом рабочем дне общие трудовые затраты времени... составляют у семейной женщины почти шестнадцать часов» и по сравнению с мужчинами они имеют практически двойной рабочий день» . Ведение домашнего хозяйство лежало на плечах женщины, как и в стародавние времена. Опять же проблемы общественного характера волновали мужчин, а семейно – бытовая нагрузка была прерогативой женщин. Женщина перестала быть самой собой, тем самым заставила забыть мужчину кто он по природе своей. Всепоглощающий дефицит товаров народного потребления в Советской стране заставил вспомнить хозяек процессы вязания, шитья, консервирования впрок. Это доказывает то, что какие бы не были времена, женщине необходима мудрость веков, и она должна быть обучена всем необходимым премудростям семейной жизни, независимо от того, насколько состоятельно сложится её будущее. Брак, семейная жизнь превратились в своеобразный обязательное условие, очередную ступень советского общества, где царила любовь, включающая все негласные условия сосуществования. Под негласным сосуществованием необходимо понимать сексуальные отношения между супругами. А.М.Страхов справедливо отмечал, что: «В советском тоталитарном обществе наблюдается стремление официоза к восстановлению ряда традиционных ценностей: любви, прочной, с наличием детей, семьи, стыду по отношению к обнаженному телу, правомерности вмешательства с позиций моральных норм в интимную жизнь» . В подтверждение этой мысли можно привести фразу Н.Медведевой: «…В Советском Союзе всегда у людей в комнатах висели постирушки на батареях. Во всех французских фильмах 60-ых – всегда есть кадр с капроновыми чулками в ванной, в комнате. Секс? А в СССР их спешно снимали, прятали, если приходил кто-то посторонний, неожиданно. Русские – гордые, не хотят, чтобы их постирушки кто чужой увидел. А, может, это не гордость, а провинциальность» . Ещё одно проявление провинциальной неловкости: в советских семьях сложилось не прописное, но беспрекословно выполняющееся действие: зарплата мужа, львиная её доля, должна находиться в руках и распоряжении жены! О чём это свидетельствовало? В первую очередь о не слишком больших жалованиях мужчин и их нежелании и неумении самостоятельно управлять хозяйством. Очень редко какой мужчина вёл домашнюю бухгалтерию, а если и так, то случай этот из ряда вон выходящий. И. С. Кон приводит пример о присутствии наличности в кошельках советских мужчин и женщин, работников одной из больших фабрик: «…Мужчины смущённо доставали из карманов рубли, трёшки, пятёрки, редко у кого было больше десятки. В женском цехе…доставали десятки и сотни: после работы женщины собирались делать крупные покупки либо держали деньги на всякий случай, поскольку в СССР всё всегда было в дефиците» . Американская журналистка Грей отмечала: «После десятков вечеров, проведённых с затурканными, подбашмачными мужчинами и множеством суперженщин, я пришла к выводу, что Советский Союз, возможно, нуждается не только в женском, но и в мужском освободительном движении» . Достаточно высокая оценка для недавно освобождённых Российских женщин с точки зрения женщины, живущей на «диком» Западе и уже заведомо рождённой свободной.
Образы женщины в постсоветский период отечественной культуры
XX век обнаружил новый образ – образ русской женщины проекта модерна, который являлся достаточно противоречивым и сложным в плане восприятия им окружающей действительности. Дореволюционный образ преподносился философами и писателями как нечто нереальное, вдохновляющее на творчество, любовь и нёс в себе высшее предназначение, претендующее на спасение мира. Существовало два образа: «София» и «Матрёна». Первая – душа мира, далёкая от материального, суетного, ежедневного. А вторая- представительница русского народа, жена, мать. Именно второй образ стал значимым при коренных изменениях в стране, то есть при переходе государственной власти к большевикам. Именно простые представительницы русского народа стали символом новой эпохи в истории России. Они смогли встать наравне с мужчинами в борьбе за новое будущее страны, гордо неся звание советской женщины.
Политическая революция 1917 года сделала женский вопрос вопросом права и справедливости. Цивилизованность межличностных отношений была отменена как проявление буржуазности. Произошла резкая либерализация половой морали, усугубленная гражданской войной и политикой «воинствующего материализма» и атеизма. Маргинальность предыдущего образа жизни стали нормой поведения, а недавние нормы перешли в разряд полного неприятия.
Политические новшества своеобразно перекроили исторически отведённые роли мужчины и женщины, освободив их от религиозных предрассудков и наделяя их правами, иной раз недостойными человека разумного. Провозглашение социализма и равноправия совершенно разнились с представлением о светлом будущем. Равноправие обеспечило тяжёлый труд наравне с мужчинами, но не предоставило никакой гарантии защиты женщин от мужского насилия и посягательств на личную свободу и свободу выбора.
Семья, выступив как ячейка общества, в которой теперь мораль борьбы стояла на первом месте, не выдерживала натиска современных требований. Советское государство полностью унифицировало женщину и мужчину, добиваясь цели наведения «полового» порядка в стране и подготовки к военным действиям, тем самым доказывая, что Советской женщине подвластен любой выбор общественной деятельности. Активное участие женщин в войнах явилось отрицательным фактом действия Советской партии и правительства. Пример военных женщин – «братишек», военных соратниц – жён, военных женщин – комиссаров, женщин, работающих на строительстве дамб, прокладывании железнодорожных путей и так далее, доказывает о исключительно потребительском отношении со стороны новой власти. В поствоенное время женщина становится достаточно активным членом Советского общества, но с ограниченной ответственностью, наделяется прерогативой власти не только на ответственных постах, но и над мужской частью населения в семейно-бытовых отношениях. Советская женщина становиться самостоятельной личностью, полностью застрахованной государством в случае развода или рождении ребёнка, но при условии активного служения на благо общества и страны. Осознавая свою свободу, ставя общественные интересы выше личных и находясь в рамках тоталитарного общества, она стремилась к реализации общественных обязанностей.
Советская девушка или женщина – это своеобразный эксперимент над человеком, которого испытывали на прочность и извне и снаружи. Обладая полными правами, она могла приобрести любую профессию и получить любое образование. Испытывалась на прочность и душа, полностью подчиняясь общественным принципам: ты замужем и работаешь – положительно! Ты замужем и домохозяйка – не похвально. Твой труд может оценить только общество! Общество, которому действительно на удивление всему миру удалось так изменить ориентиры в судьбах женщин и мужчин. Политически и экономически изменённое общество на рубеже XX-XXI веков породило новую прослойку в России – «бизнес-леди». Место русской женщины классической литературы и советской женщины-стахановки занимает девушка без Родины и принципов, но с деловой хваткой и безупречным внешним видом. Маргинальность данного периода по сравнению с предыдущими, проявлялась в полном совпадении желаний и возможности их реализации. Период ограничений и запретов был разрушен одновременно с развалом Советского Союза. Женщине новой России снова пришлось отстаивать свои права, так как новое общество превратило женский образ в объект для заработка денег (проституция, порнофильмы, тяжёлый труд на благо развития рыночной экономики). Современная литература вынесла на своих страницах все секреты и тайны женской души, сделав их достоянием общества. Экономический кризис привёл к огромной волне разводов и полному отсутствию общественной поддержки. Россия 90-х известна под лозунгом «демографический кризис», причиной которого стал отказ женщин рожать из-за низкого уровня жизни. Плюс, по мнению Н.А.Нарочницкой, так называемая политика «планирования семьи», которая «занималась пропагандой «простых, дешевых, эффективных, безопасных, продолжительно действующих и приемлемых методов предупреждения беременности» . По стране прокатилась волна эмиграции, давшая возможность ощутить новый опыт.
Начало XXI века характеризуется относительной экономической стабильностью и активным участием женщин в общественной жизни страны. Образ женщины, торгующей различным товаром, чтобы прокормить семью, сменяется активно действующей, образованной, деловой леди. Опыт западных стран, многовековой российский опыт стали на службу новой русской женщине, которая практически сама может управлять своими делами. Экранный и литературные образы девушек, ищущих счастья и заработок всевозможными способами, сменяются образами женщин, уверенными в своём выборе. Такие образы становятся модными с претензией на идеал. Нынешнее время активно наблюдает за развитием нового женского общества – общества трудоголиков и бизнесс-леди.
Новое содержание женских идеалов заставляют подчинить мужчину себе, завоевать полную экономическую независимость, сделать карьеру и параллельно иметь семью и детей. Женщина новой России следует растиражированному СМИ и определёнными личностями вектору, пытаясь строить карьеру, зарабатывать деньги и только затем уже задумываться о детях и, возможно, о семье. Новой Библией для современных молодых женщин стали модные, глянцевые журналы, где действительно прописаны все планы и советы к действиям. Для современной женщины потребительство, как к товарам, так и к человеческим отношениям становится нормой. Всё это происходит на фоне «множащихся» типов гендеров. Однако, если следуя общемировой тенденции по уничтожению биологической половой идентичности мужчин и женщин, можно констатировать, что уже ничто не может помешать деконструкции социальных ролей и институций.