Содержание к диссертации
Введение
Глава I Теоретико-методoлoгические аспекты исследoвaния фенoменa индивидуaльнoсти в культурном контексте 20
1.1. Методологические трудности теоретического осмысления феномена индивидуальности. 20
1.2. Философско-антропологическая характеристика автономии индивидуальности в культуре . 47
1.3. Методологические основания концептуализации индивидуальности в культурном контексте 71
Глaвa II Феномен индивидуальности в контексте poccийскoй культуpьi 90
2.1. Историософское выражение творческой индивидуальности в контексте отечественной культуры 90
2.2. Индивидуально-личностные права в контексте духовной культуры России . 114
2.3. Концептуализация индивидуальности в диалогических формах российской культуры . 130
Заключение 153
Библиoгpaфический список 159
- Философско-антропологическая характеристика автономии индивидуальности в культуре
- Методологические основания концептуализации индивидуальности в культурном контексте
- Индивидуально-личностные права в контексте духовной культуры России
- Концептуализация индивидуальности в диалогических формах российской культуры
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Перед российским обществом стоят важнейшие теоретико-методологические, практические и воспитательные задачи, которые делают востребованными новые исследования проблемы индивидуальности в философской антропологии и философии культуры. Несмотря на привычность в социально-гуманитарном знании социоцентризма, антропоцентрическая модель общества с ее освобождением индивидуально-личностного, автономного, свободного, творческого и ответственного начала по отношению к социокультурным формообразованиям и их трансформациям имеет свои несомненные достоинства и способствует цивилизационному прогрессу. Движение в направлении развития индивидуального начала культуры исторически детерминировано общемировой тенденцией. В связи с этим и культура играет новую роль в процессе становления и формирования отдельного человека как личности и уникального субъекта последующих культурных инноваций. Она призвана ответить на цивилизационный вызов о том, как соединить в себе российскую социальность и индивидность.
Отношение в системе «человек-культура» выступают неразрывным единством двух полюсов, которые служат предметом повышенного теоретического интереса исследователей и источником нового знания о человеке как системной целостности в культурном контексте и культуре как мере человеческого развития. Взаимодействие культуры и индивидуальности противоречиво: полюсы этого отношения не только комплиментарны, дополнительны, но и реципрокт-ны, склонны тормозить активность противоположной стороны. Культура, играя роль основания самого бытия индивидуальности, в то же время ограничивает возможное поле независимого творчества. Вопрос об индивидуальности человека постигается с разнообразных мировоззренческих точек зрения, предопределенных конкретно-историческими и культурными причинами. Постоянными векторами теоретического осмысления в этом вопросе остаются интенции, связанные с пониманием сущности человека на уровне его повседневного существования, смысле его жизни, а в XX и XXI веке – с защитой его целостности и уникальности, а также самого бытия человеческой единичности от игры отчужденных социальных сил. Под угрозой оказываются базовые условия существования индивида, его природная, социальная и культурная жизнь. Возможно, именно индивидуальность больше всего страдает и в ситуации современной антропологической катастрофы, а следовательно, нуждается в особой защите, которая не сводится к стандартному набору современных прав и свобод человека, а должна быть дополнена личностными (а не личными) правами.
Неослабевающее внимание философов и ученых к проблеме индивидуальности не в последнюю очередь обусловлено чрезвычайной сложностью этой проблемы и недостаточной разработанностью методологии ее культурологического исследования. «Individuum est ineffabile» – «неделимое есть невыразимое»: так можно кратко выразить эту трудность познания. Действительно, в плане семантики корень «divid» производен от слова «разделять» («divide,
dividere»); приставка «in» знаменует отрицание; «individuum» – то, что не поддается последующему делению, неделимое. Индивидуальность кажется чем-то совсем обычным, но известное далеко не всегда является познанным. Гении науки и философии критиковали чувственную достоверность с ее фетишами и заколдованными иррациональными превращенными, отчужденными формами действительного существования.
Актуальность исследования индивидуальности в связи с этим определяется поиском новых методов и концептуальных схем такого познания в аспекте философии и науки, требует сочетания принципов объяснения и понимания, а также все большего использования потенциала феноменологии и герменевтики.
Практическая необходимость анализа феномена индивидуальности в культурном контексте состоит в том, что в экзистенциальном измерении индивид осмысливает свое бытие для того чтобы самоосуществиться, самореализоваться, самоактуализоваться. Если человек – тайна, то эта таинственность относится, прежде всего, к человеку как экзистенциальному «здесь-бытию», к постижению индивидом смысла своего существования. Такое самопознание становится в духовной практике подлинным таинством. Эта таинственность может быть нивелирована, опошлена, осмеяна как человеческая странность и чудачество. Конечно, всем известная индивидуальность как внешняя абстрактная непохожесть требует уважения (толерантности) сама по себе и еще больше как маркер по отношению к внутренним источникам этой уникальности, а именно: требует феноменологического внимания к ее творческому потенциалу (которую сужают в терминах «креативность», «новации», «инновации» и прочие).
Формирование индивидуальности входит в число приоритетных задач российского общества по воспитанию свободного и творческого человека. Современная педагогика и психология пытаются преодолеть историческую инерцию нивелирования (вплоть до уничтожения) индивидуальности и насаждения вместо подлинной личности унифицированной и сакрализованной личности вождя, руководителя или лидера. Слово «единоличник» в свое время было не только бранным, но и приговором человеку как «врагу народа». Современная педагогика стремится воспитать сильную личность, часто упуская необходимость создания условий для становления яркой творческой индивидуальности с ее неповторимостью и уникальностью. Традиционная педагогика обслуживает процесс социализации, направлена на «производство специалиста», передачу общественного опыта и т.п., обращена к внешнему миру; она формирует удобного человека для стабильного существования и функционирования социума.
Педагогика индивидуальности выявляет необходимость процесса инкуль-турации, направленного на освоение собственного внутреннего мира, развитие своих сущностных сил, когда каждый человек (а не только гений или талант) становится подлинным собственником своих творческих способностей. Культуре коллективизма больше отвечает педагогика коллектива и соответственно педагогика личности. Напротив, становящейся культуре индивидуализма необходима педагогика индивидуальности. Разумеется, Россия – коллективистское общество, и коллективизм – это не только реальность, но и ценность. Однако
ценностью он становится в его диалектической взаимосвязи с индивидуализмом. Аналогично индивидуализм приобретает статус ценности в связи с коллективизмом. Нельзя противопоставлять их друг другу. Для российского общества с его традиционностью раньше была присуща только коллективная идентичность. В настоящее время получила свои права индивидуальная идентичность. Культурный идеал российского образования уже не в том, чтобы дети могли просто усвоить заданную групповую идентичность, но, наоборот, получить возможность развить способность осуществления своей цели, выстраивая собственную индивидуальную идентичность, свободно выбирая лучшую из предоставляемых альтернатив. Разумеется, идеал и реальность – это не одно и то же, что актуализирует проблему формирования индивидуальности.
Таким образом, теоретический интерес к способу индивидуального существования отдельного человека в культуре обусловлен переходом социальной системы России к общественному организму, имеющему автономный вид бытия индивида. Социальное и культурное творчество основывается на независимости поступка, на автономии индивидуальности и ее проявлениях в социокультурном диалогизме. Следовательно, все вышеизложенное позволяет сделать вывод об актуальности заявленной проблемы.
Степень научной разработанности проблемы. Многие существенные проблемы, касающиеся избранной темы, были объектом внимания ряда исследователей. Что касается историко-философского аспекта, то интерес представляет принцип индивидуации в трактовке Аристотеля, а затем Фомы Аквинско-го. Надо отметить значительный вклад философов эпохи Возрождения: Н. Макиавелли, Д. Бруно, Н. Кузанского, которые рассматривают конкретного человека как творца с позиций гуманизма, пантеизма и антропоцентризма, обосновывают его свободу. Представители философии Нового времени рассматривали человека как творческую индивидуальность и разработали теорию «естественного права», в соответствии с которой человек объявлялся свободным от рождения – Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо и др. Эти философы сделали индивида исходной точкой отсчета в понимании исторического процесса, а общество и государство – как продукты их договора. Феномен индивидуальности изучали немецкие классики: Г. Лейбниц, создавший оригинальную концепцию монады, И. Кант, Г.В.Ф. Гегель, Л. Фейербах. В работах этих философов получает обоснование неразрывная связь общего и единичного, а индивид интерпретируется как культурно-историческое существо. Гегелевская традиция диалектического понимания индивидуальности была продолжена К. Марксом и советскими философами, например, Э.В. Ильенковым, который обосновал значимость диалектического мышления личности для развития культуры. Шагом вперед было рассмотрение индивидуальности И.И. Резвицким в качестве такой формы существования индивидов, которая предполагает внутреннюю целостность и автономность (относительную самостоятельность), проявляется в виде творческого отношения к окружающему миру с помощью раскрытия задатков и реализации способностей. Отметим вклад в анализ культурного контекста человеческой деятельности и мышления ростовских исследова-
телей диалектической логики, философской антропологии и философии культуры (А.М. Минасян, В.П. Кохановский, В.Е. Давидович, Г.В. Драч, Ю.А. Жданов, М.К. Петров, Е.Я. Режабек, Е.Е. Несмеянов, Т.П. Матяш, О.М. Штомпель и др.).
В неклассической философии индивидуальность изучалась такими мыслителями, как: З. Фрейд, Э. Фромм, Н.А. Бердяев, М. Шелер, М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр, Т. Адорно и многими другими авторами, которые вносят свой вклад в историю философии, представляя и защищая индивидуальность в виде экзистенции, ставят проблему индивидуальной идентичности, закладывая основы персонализма, нового гуманизма и новой негативной диалектики.
На современном этапе проблема индивидуальности продолжает разрабатываться в современной отечественной и зарубежной философской, психологической и педагогической литературе.
Одним из показателей интереса отечественных исследователей к проблеме индивидуальности в настоящее время служит возрастающий объем диссертационных исследований по данному направлению. Поднимаются мировоззренческие вопросы антропологической природы и сущности, ценности индивидуальности, ее социальных, культурных и цивилизационных контекстов, типов и автономности индивидуальности, созвучные теме данного диссертационного исследования. Выделим только некоторые работы следующих авторов: Ю.В. Бец, Л.С. Воробьева, Е.А. Гулянская, В.В. Гусаченко, С. М. Климова, Р.Ю. Кравченко, И.Н. Кубанов, О.А. Микеева, С. Тецлав, В.А. Чечулин, О.В. Чудосветова и многие другие. Отдельно следует отметить оригинальное исследование Н.В. Просандеевой, которая разрабатывала концепцию индивидуальности с позиций синергетики.
Проблема человека и его индивидуальности отражена в работах по философии культуры и философской антропологии таких исследователей, как В.Д. Ермак, Н.В. Коломиец, В.А. Подорога, А.Д. Похилько, А.М. Руденко, А. В. Чечулин, П.А. Пономарёв, С.Б. Кожевников, А.В. Зубарева, А.П. Бандурин и другие. Вклад данных авторов в проблему индивидуальности состоит в типологических характеристиках индивидуальности в ее экзистенциально антропологическом измерении и обнаружении форм проявления ее автономности в культурных контекстах. В частности развивается интересная идея негативной детерминации внутренней активности индивида, которая прямо противоположна основной идее интегральной индивидуальности с ее направленностью на адаптацию к реальности.
Анализ вопросов, связанных с использованием социально-
психологических исследований, в которых индивидуальность рассматривается
в культурном контексте с учетом ее автономии проведён в диссертации с учё
том результатов трудов таких отечественных учёных К.А. Абульханова-
Славская (различие между личностью и индивидуальностью),
А.В. Брушилинский (идея недизъюнктивного подхода к индивидуальности),
Д.А. Леонтьев (психология индивидуально-личностного смысла), С.Л. Рубин
штейн (принцип диалектического детерминизма, принцип культурно-
исторического рассмотрения психического и другие методологические принципы), В.Б. Шумский (рассмотрение индивидуальности в историко-культурном и экзистенциальном контекстах). Выделим направление в психологии, связанное с анализом личностной автономии (Д.А. Леонтьев, Е.Р. Калитиевская, Е.Е. Дергачева и др.).
Педагогика индивидуальности выделяется в качестве самостоятельного
направления исследования и в настоящее время представлена в отечественной
педагогике работами Т.Б. Гребенюк, О.С. Гребенюк, С.А. Любишиной,
А.В. Трохимец и других. В этих трудах высказывается критическое отношение к традиционной педагогике и делается попытка самоопределения нового направления в педагогике.
В зарубежной литературе проблематику индивидуальности в аспекте ав
тономности сознания фундаментально обосновал основоположник феномено
логического движения Э. Гуссерль. Отталкивающийся от его идей
М. Хайдеггер и М. Шелер, а также Д. Гильдебранд, В. Франкл и многие другие,
а также представители экзистенциализма (наиболее известны А. Камю,
М. Мерло-Понти, К.Ясперс, Ж.-П. Сартр), а особенно, – позитивного экзистен
циализма (О. Больнов, Н. Аббаньяно) открыли принципиально новые пути в
концептуальных схемах ее исследовании и активно выступали в ее защиту от
тотального подчинения обществу, от его контроля или манипулирования. Экзи
стенциализм активно разрабатывал проблема художественного метода и рели
гиозно-мистического способа познания индивидуальности (С. Кьеркегор, Ф.М.
Достоевский, Ж.-П. Сартр, А. Камю, Ф. Кафка и другие). Постмодернизм (Ф.
Лиотар, Ж. Бодрийяр, Ж. Деррида и другие) в этом отношении идет еще дальше
и склонен видеть в искусстве наиболее адекватный метод ее познания. В то же
время постмодернизм хотя и акцентирует значимость проблемы индивидуаль
ности, но не решает ее, более того, позволяет себе спекулировать на трудностях
ее научного и философского познания (требование его «деконструкции»).
Критической теорией современного общества (франкфуртская школа) была выдвинута принципиальная идея приоритета индивидуально-личностной формы существования человека над общественными его формами, сделан акцент на автономности индивидуального личностного начала в обществе и необходимости умеренной социальной активности, а также поставлена проблема автономии нравственных и эстетических ценностей (Т. Адорно, Э. Фромм, Ю. Хабермас). Оригинальные идеи индивидуальности развивались в концепциях М. Фуко, Ж. Бодрийяра, Э. Гидденса, Х. Ортеги-и-Гассета. Например, своеобразна концепция защиты индивидуальности у Ортеги-и-Гассета, который с позиций своеобразного «рациовитализма» и элитарности критиковал массовое общество и дегуманизацию искусства.
В зарубежной литературе индивидуальность часто рассматривается в аспекте ее самореализации (К. Роджерс, А. Маслоу, К. Юнг, которые исходят из принципа об изначальном спонтанном стремлении индивидуальности к самореализации). Уделяется внимание проблеме индивидуальности и ее автономии в философском и политологическом аспектах (Г. Дворкин, В. Декомб, которые
рассматривают теорию и практику проекта автономии), этическом аспекте (О.Нил), социологическом ракурсе (М. Ошана), в культурологических, литературоведческих аспектах (М. Маклюэн и А. Моль), психологических аспектах (Й. Габаньска, Л. Дэзи, Р. Райан, Э. Эриксон, К.Г. Юнг и др.).
Из практически не обсуждаемых в отечественной литературе зарубежных исследований индивидуальной автономии можно выделить: процедурные теории автономности (Г. Франкфурт, Т. Хил и др.), субстантивные теории автономности (С. Вольф, П. Бенсон), реляционный подход (Дж. Кристмен, М. Ошана).
Таким образом, приходится констатировать, что проблема феномена индивидуальности в аспекте автономии по отношению к социокультурному контексту разработана недостаточно. Степень научной разработанности, актуальность и значение вопроса обусловили сущность исследования, его задачи, структуру, цель, предмет и объект исследования.
Объектом диссертационного исследования выступает человеческая индивидуальность.
Предметом исследования является феномен индивидуальности в культуре.
Цель диссертационного исследования – концептуализировать единство внутреннего ценностно-смыслового содержания индивидуальности с его концентрацией в индивидуальном сознании и внешнего проявления этого содержания в формах духовной культуры.
Для достижения данной цели требуется решить следующие задачи:
-
выявить трудности в познании индивидуальности и наметить пути их преодоления в виде методологического подхода к проблеме
-
разработать характеристику феномена индивидуальности в единстве внутренней и внешней ее сторон;
-
выявить сущность и показать значимость принципа феноменологиза-ции индивидуальности в культурном контексте;
-
отобразить проявления феномена творческой индивидуальности в контексте философской и литературно-художественной культуры России;
-
обосновать новые возможности защиты индивидуальности в виде легитимации или ограничения индивидуально-личностных прав;
-
выявить культурный диалогизм форм проявления феномена индивидуальности в контексте российской философской мысли.
Теоретико-методологические основы исследования. Теоретической основой исследования являются концепции философов классической эпохи и современности: Н.А. Бердяева, Э. Гуссерля, Ж.-Ж. Руссо, Г. Лейбница, Ж.-П. Сартра, Ф. Фейербаха, М. Хайдеггера и других. Методологической базой диссертационной работы явился синтез социокультурного подхода, герменевтики и феноменологии. В решении установленных задач автор базируется на антропологической философской традиции, интегрированной априорными теоретическими аксиомами: о родовой сути человека, о неизбежной противоречивости человеческого бытия и т.д. Концептуальными источниками стали работы фило-
софов антропологической школы, в первую очередь, Макса Шелера, Мартина Бубера, Эрнста Кассирера, а также работы как отечественных, так и зарубежных философов, социологов, психологов и т.д.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
-
Проанализированы методологические трудности в исследовании индивидуальности и предложен свой методологический подход к проблеме.
-
Выработано определение понятия индивидуальности как духовной самодетерминации человека с ее интенцией на культурное творчество.
-
Введена в качестве методологического принципа феноменологизация индивидуальности в культурном контексте.
-
Выявлены особенности творческой индивидуальности в российской культуре.
-
Эксплицировано понятие индивидуально-личностных прав человека и выявлены трудности реализации или ограничения этих прав.
-
Выявлена диалогическая суть проявлений индивидуальности применительно к формам российской философской культуры.
Основные положения, выносимые на защиту следующие:
-
Трудность познания индивидуальности в измерении человеческой субъективностью состоит в том, что в ходе объективации она подвергается деструкции. Ее внешнее исследование с позиций объективного и всеобщего постигает только одну второстепенную производную форму ее существования – уникальность. Дополнительным методологическим подходом служит феноменологическая герменевтика как особый опыт, обнаруживающий суть индивидуальности, которая состоит в ее духовной самодетерминации с интенцией культурного творчества.
-
Самодетерминация индивидуальности характеризует ее как автономию, т.е. единство зависимости и независимости от культурного контекста, сложное сочетание позитивной и негативной детерминации (кольцевой детерминизм). Характеристика индивидуальности включает процесс самоопределения духовного ядра индивида, самотрансценденцию как компенсацию за культурную и биологическую ограниченность, спонтанность, самотворчество и творческое самораскрытие автономии в культурном контексте.
-
Концептууализация индивидуальности означает выявление онтологических оснований феномена индивидуальности и обнаружение внутреннего ценностно-смыслового духовного содержания индивидуальности во внешнем культурном контексте. Самораскрытие автономии индивидуальности превращается в диалог как взаимную открытость индивидуальностей нравственным, эстетическим, религиозным и другим ценностям. Культурные контексты и социальные ситуации нормативно ограничивают индивидуальность, вырабатывая механизм антропологической релевантности для регулирования меры открытости или закрытости индивидуальности.
4. В России индивидуальность традиционно приписывалась писателю,
поэту, философу. При этом историософская дилемма философии тотальности и
философии индивидуальности завершилась победой тоталитаризма и пораже-
9
нием индивидуализма. Тоталитаризм активировал коллективистские начала в культуре, направленные на нивелирование индивидуальности вплоть до ее уничтожения. Развитие возрождающейся творческой индивидуальности требует сочетания принципов индивидуализма и коллективизма.
5. Индивидуально-личностные права отличаются от личных и личност
ных прав человека; и включают в себя, прежде всего, право на достойную
жизнь и на эстетическую (гармонично завершающую жизнь) смерть, право соб
ственности на тело и на душу, на гендерную идентичность. Одной из тенденций
индивидуализации среди российских женщин является стремление к эмансипа
ции, проявляемое в желании стать сильнее мужчины. В то же время современ
ная социокультурная ситуация России формирует новые маскулинные маркеры,
содержащие черты, традиционно приписываемые феминной индивидуальности.
6. Диалог означает самораскрытие автономии индивидуальности и встре
чу двух индивидуальностей в информационном пространстве культуры. Диало-
гизация современного российского общества происходит во всех сферах духов
ной культуры и выражает процесс феноменологизации индивидуальности в
культуре. Трудности в развитии диалогизма связаны с преодолением моноло-
гизма, который выражает тенденцию насилия в средствах достижения социаль
но-экономической эффективности. Исторический опыт показывает значимость
гуманистических религиозных ценностей для развития индивидуальности.
Теоретическая и практическая значимость работы заключается в том, что ее положения и выводы работы возможно применить в дальнейшем исследовании проблемы формообразования духовной культуры, в определении теоретико-методологических основ философской антропологии и философии культуры.
Материалы исследования могут быть интересны для средств массовой информации и некоторых иных структур, имеющих дело с вопросами патриотического воспитания, культуры, духовности.
Практические выводы и теоретические обобщения исследования можно применить в преподавании курса «Философия культуры», спецкурса «Феномен индивидуальности в контексте культуры», которые будут содействовать развитию методологических и общекультурных компетенций у студентов разных специальностей.
Апробация работы. Обсуждение диссертации состоялось на заседании кафедры религиоведческих и религиозно-философских дисциплин Армавирского православно-социального института, и диссертация была рекомендована к защите по специальности 09.00.13 – Философская антропология, философия культуры.
Результаты исследований прошли апробацию на семинарах школы культурной антропологии Факультета дополнительного педагогического образования, ежегодных вузовских научно-теоретических конференциях Армавирского православно-социального института и Армавирской государственной педагогической академии 2011-2015 года, научно-практических конференциях различного уровня: Международной научно-практической конференции «Социальная
эволюция, идентичность и коммуникация в XXI веке» (г. Ставрополь, 2009 г.),
межрегиональной научной конференции молодых ученых «Культура и обще
ство: актуальные проблемы теории и практики» (г. Ростов-на-Дону, 2011 г),
Всероссийской научно-практической конференции «Общество знаний и про
блемы инновационного развития региона» (г. Ставрополь, 2012 г.), Всероссий
ской научной конференции молодых ученых «Современные тенденции разви
тия социально-экономических исследований: проблемы и поиски решений». (г.
Ростов-на-Дону, 2013 г.), Всероссийской научно-практической конференции
«Актуальные проблемы современного социокультурного пространства» (г.
Краснодар, 2014 г), Всероссийской научно-практической конференции «Новые
тенденции в образовании и науке: опыт междисциплинарных исследований» (г.
Ростов-на-Дону, 2014 г); Всероссийской научно-практической конференции
«Великая Отечественная война в историко-философской, общественно-
публицистической и художественной мысли (к 70-летию Победы) (Армавир, 2015).
Результаты диссертационного исследования нашли свое отражение в семнадцати работах общим объемом 6,1 п.л., в том числе 7 статей изданы в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации.
Структура работы. Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографического списка. Объем работы – 179 страниц. В списке литературы содержится 233 источника.
Философско-антропологическая характеристика автономии индивидуальности в культуре
Гуссерлевская теория анализа сознания состоит из двух диалектических составляющих: – дофеноменальное решение – это генетический случай, когда раскрывается поле потенциальных референций в сознании, которые пока не стали бытием; – феноменологическое решение, – здесь феномены становятся уже предметом мыслительных процессов, а генетические сегменты этих процессов открывают себя сами изнутри в качестве существенных бытийных структур интенци-ональности, здесь появляется способность сознания «быть направленным» на что-то. Феномены превращаются в субъекты интенциональной негативности сознания – в значении отрицания реального содержания вещей для конституирова-ния чисто логического восприятия феномена. Совместимы ли феноменология и диалектика?
Диалектика – учение о развитии изменении бытия во времени. Э. Гуссерль утверждает, что время – бытие1. Основная идея феноменологии – субстантивация времени на основе темпоральных структур. Время – платформа бытия и сознания. Бытийная инфраструктура времени дает простор интроспекции в сознании, благодаря чему человек может выявить сущность скрытых основ мира, понять самого себя, смысл своего бытия. Предельно, казалось бы, рациональная феноменология приводит к иррационализму посредством экзистенциализма и фундаментальной онтологии М. Хайдеггера. Благодаря методологии анализа диалектики бытия и сознания экзистенциализм стал экзистенциализмом, а не прозрениями С. Кьеркегора, Ф. Кафки и других мыслителей.
Развитие европейской культуры – это многовековой процесс широкого производства гуманитарных текстов, но авторами их были и остаются таковыми люди с яркой индивидуальностью. Особенно интересны и требуют интерпретации тексты о себе (исповеди, автобиографии и т.д.). Вспомним произведения А. Бердяева, В.С. Соловьева, М.М. Бахтина, М.К. Мамардашвили и многих других. Герменевтика Г. Гадамера дает возможность понять эти тексты1 вместе с индивидуальностью их автора. В отношении герменевтики Г. Гадамера можно применить название «феноменологическая герменевтика». Это обозначение согласуется с теорией Г. Гадамера, поскольку в отличие от другой, традиционной герменевтики, интерпретации здесь подлежат не только литературные тексты, а весь опыт.
Принципиальное различие диалектики и феноменологии делает весьма трудным вопрос об их возможном взаимном дополнении. Однако поиск таких точек соприкосновения идет.
Культурная суть человеческой индивидуальности в философском аспекте обнаруживается в анализе дополнительности индивидуального сознания с его личностными уникальными смыслами и индивидуального бытия человека в культуре. Сознание индивидуальное, равно как и общественное сознание, детер минируется бытием диалектически: обстоятельства внешние влияют на сознание индивида не прямо, а «снимаются» внутренними предпосылками и факторами2. Принцип жесткого механистического детерминизма С.Л. Рубинштейн в анализе человеческой психики и сознания заменил мягким вариантом принципа диалек тического детерминизма, который выражен новой формулой – «внешнее, пре ломленное через внутреннее»3. Такой интерпретации детерминизма («внешние причины действуют только через внутренние условия»4) было достаточно для обвинения его в свое время в идеализме, поскольку идея абсолютной первично сти и вторичности во взаимоотношении сознания и бытия уже не работает. Фор мула диалектического детерминизма раскрывает характер воздействия на такую сложную систему как индивидуальность внешних, социокультурных оснований, «причин», и бытия соответственно на сознание. Однако введение релятивности в противопоставление внутреннего внешнему сразу дает возможность для совершения методологической инверсии: внутренние условия имеют тенденцию к индетерминизму, самообоснованию, превращаются в субстанцию, сущность внешних отношений. Внутренние условия становятся причинами, которые сами снимают внешние причины, превращая их в условия своей самореализации. Единый процесс взаимного обусловливания, детерминации с «обратной связью», закольцовывается. Один из основных выводов «кольцевого детерминизма», по Р. Б. Калмыкову, заключается в автономности и саморазвитии, что приводит к появлению многообразия свойств вещественных неодушевленных предметов, живых организмов, а также культуры как человеческой деятельности и его сознания, социальных отношений и т.д.1
Методологическую значимость для понимания индивидуальности имеет недизъюнктивный подход. Суть этого подхода раскрывает А.В. Брушлинский2. При анализе очень сложных систем выясняется, что элементы, компоненты этой системы связаны между собой, буквально переплетены настолько тесно и органично, что их нельзя отделять друг от друга, хотя в абстракции это и происходит. В простых системах элементы отделяются и в онтологическом плане (как допустим, машина в технике). Способ мышления, который применяет первый уровень абстракции, – это недизъюнктивный подход, а второй – дизъюнктивный. Первый подход базируется на диалектической логике, второй основывается на формальной.
Методологические основания концептуализации индивидуальности в культурном контексте
Индивидуализм, как почти всякая общая идея, имеет различный смысл и разнообразные уровни рационального обоснования. Он представляет собой в релятивный феномен, его смысл зависит от окружающей его духовной атмосферы. Трудности отображения истории и теории индивидуальности сопряжены с ее относительными определениями. То же самое справедливо и для индивидуализма. Нет и не должно быть одной окончательной оценки духовной миссии и сути индивидуализма, что следует учесть и апологетам, и критикам этой идеологии.
Анализируемый феномен – индивидуализм – имеет следующую характеристику: он есть исторический тип практически-поведенческой, социально-мировоззренческой жизненной ориентации, в пределах которой акцент ставится на абсолютную ценность индивида, его автономию, свободу, на право и способность самому устанавливать направления собственной деятельности, на ответственность за собственную судьбу и счастье своей семьи, на возможность деятельно обнаруживать самостоятельность1. Такое описание представляет западную разновидность индивидуализма. Рассматривая социальные реалии США и Западной Европы, Ю.А. Замошкин замечает, что приверженность ценностям индивидуализма выявлена у различных людей с диаметрально противоположными указаниями в отношении морали и права. Можно отметить факты обхода или нарушения норм морали и права у таких людей, причем изучение побудительных мотивов и психологических механизмов подобного поведения порой приходит к тем ценностным установкам, которые индивидуализм предлагает людям в качестве главных жизненных целей. Но большинство людей, принявших индивидуа 61 лизм, не нарушали принятые общественные нормы, моральные и правовые, более того, высказывали к ним явное уважение. Следовательно, речь идет о принципиально различной интерпретации ценностей, предлагаемых доктриной индивидуализма.
Реальная проблема индивидуализма соединена с альтернативой, перед которой сейчас находится история: существенные темпы роста и угроза всеобщего кризиса, либо модификация приоритетов социального прогресса, принятие восточного пути духовного совершенствования. В сфере определения глобальных проблем, перед какими находится современное человечество, индивидуализм в качестве системы ценностей выступает как средство, которое хорошо либо плохо служит решению этих проблем1.
Важнейшая проблема индивидуализма – это проблема ответственности и свободы. Что такое свобода человека? Существует много современных способов решений этих проблем. А. Швейцер понимает, что мы существуем в сверхорганизованном мире. Человек в нем разобщен и несвободен. Он слишком подвержен влиянию извне, предан идее коллективизма. В целом духовная ситуация может быть представлена как «отказ от неотъемлемых прав индивидуальности...»2. Ценность для Швейцера - индивидуальность, ее свобода. И путь к ней моралист видит в этике преклонения перед жизнью. Сходную позицию лаконично можно сформулировать так: свободы в нашем мире нет, но она нужна и абсолютно допустима. Иная точка зрения: свобода есть, но не является благом, ибо не соответствует природе индивида. Японский психиатр отмечает, что в человеке восточного типа присутствует чувство зависимости. Это чувство отвечает человеческой природе, так как человеку нужно чувствовать свою защищенность. По его мнению, люди на Западе страдают от своего индивидуализма, от того, что не удовлетворены их потребности в любви и патерналистской заботе3. Аналогичная мысль, что человек не может выдерживать бремя ответственности, бежит от сво 62 боды, высказана Эрихом Фроммом, который явно осуждает позицию «бегства от
свободы»1. Бегство от свободы вызвано страхом перед ответственностью, которая является оборотной стороной медали по отношению к свободе. Чем больше свободы, тем больше ответственности. Заметим, что в отношении индивидуальности страх ответственности дополняется страхом перед самотворчеством, нежелание отказаться от некоторых стереотипов и традиций. Комфортная жизнь часто имеет цену чрезмерного конформизма. Разумеется, речь не идет о разумном следовании общественным законам и общепринятым нравственным нормам поведения.
К сожалению, темпы жизни ускоряются настолько, что человек не успевает освоить новые требования времени, которые Тоффлер обозначил как «шок бу-дущего»2. «В демократическом государстве, – отмечает Я.М. Неплох, – есть большая группа людей, которая не может приноровиться к правилам игры общества личной инициативы»3. По отдельным оценкам, в последнее время на Западе возродилось увлечение идеей коллективизма, увеличился интерес к ее теоретической разработке4. Одно из заметных направлений развития этого явления – еще одна книга известного футуролога Э. Тоффлера «Третья волна»5. В обществе что-то не так, пишет мыслитель, если в соответствии с исследованиями Института душевного здоровья в Америке нет семьи, которая бы избежала психического или нервного расстройства6. Реакцией на неблагополучный менталитет явилось движение человеческих возможностей. Успех восточных культов и евангелист-ских движений, прибывающих и в Россию, доказывает растущие потребности людей в надындивидуальных ценностях. Тоффлер, как и некоторые иные, полагает, что возрастающая дифференциация среди людей, их индивидуализация со-1 63 действует нарастанию чувства одиночества. Чтобы гарантировать хорошую психологическую атмосферу, нужно возродить общность людей. Мыслитель допускает принятие мер к упрочению семьи, которая состоит из представителей различных поколений, возродить основы домашнего воспитания, утверждать чувства взаимопомощи в школе. Вместо того чтобы ставить учащимся оценку исключительно за их личные победы, нужно долю оценок допустить в зависимость от успехов класса в качестве единого.
В связи с тем, что социализация направлена на формирование личности, подчеркнем значимость инкультурации, которая в большей мере способствует развитию и саморазвитию индивидуальности. При этом отметим сходство и различие понятий «личность» и «индивидуальность».
Особенности культурного и исторического развития России содействовали значительному видоизменению семантики понятий «индивидуальность» и «личность» при их заимствовании. Когда H.М. Карамзин впервые в России начал использовать слово «личность»1, то он имел в виду сформировавшееся западное понятие. В современном ему европейском понимании личностью был гражданин, имеющий собственность, обнаруживающийся основой разнообразных прав, пребывающих под защитой государства, находившимся, в свою очередь, под контролем граждан. Понятие индивидуальности не совпадает целиком с понятием личности. Если понятие личности показывает человека со стороны его общественной сущности и социальной обусловленности, указывает на социальные позиции, ценностные ориентации и так далее, то термин «индивидуальность» показывает форму, способ его существования в культуре. Сущностное определение понятия индивидуальности заключается в существовании, в творческой субъ-ектности, поскольку она не имеет заранее заданной сущности, отражает самобытность данного конкретного индивида. Индивидуальность не столько результат, сколько процесс саморазвития, индивидуализации человека, формированием своей самобытности, становления самости.
Индивидуально-личностные права в контексте духовной культуры россии
В данном параграфе речь идет об индивидуально-личностных правах на телесность и духовность, на собственную индивидуальность. Проблема защиты индивидуальности входит в круг рассматриваемых вопросов. Защита индивидуальности необходима в связи с хрупкостью и ранимостью творческого начала в культуре. Проблемы авторского права, права на достойную жизнь и эстетическую смерть, права на закрытость интимной информации для публичной личности, права собственности на духовные ценности, права на идентичность и на духовные и телесные трансформации – вот далеко неполный перечень вопросов, связанных с правовой защитой индивидуальности. Возникает непростая дилемма расширения или ограничения подобных прав. Дискуссионным остается вопрос о границах толерантности по отношению к индивидуальности и формам ее выражения в культуре. Актуальны также вопросы права на различие женской и мужской индивидуальности в контексте российской культуры.
Следует различать личные и личностные (индивидуально-личностные) права человека, хотя все они стоят в одном ряду.
Личные права – это права естественные и неотчуждаемые, основополагающие права и свободы, которые принадлежат человеку от его рождения, не зависят от национального или государственного контекста1. Эти права включают право на саму жизнь, на свободу, свою физическую целостность и неприкосновенность, право не подвергаться пыткам или жестокому, унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию, право на защиту чести и доброго имени, на свободное передвижение и свободный выбор места жительства, право покидать собственную страну и свободно в нее возвращаться, право на судебную защиту и правосудие, на признание его правосубъектности в любой стране мира, свобода мысли, совести и религии, свобода слова и иного выражения, право свободно определять свою национальную принадлежность и пользоваться родным языком и некоторые другие права. В современной России личные права гарантируются статьями 20-29 Конституции1.
Понятие «личностные («соматические»)» права индивида ввел В.И. Крусс2. Эти права не поддаются традиционной классификации. Они не входят в круг естественных прав человека (право на жизнь, право на безопасное существование и т. д.) так, как они определяются современным правом. Эти права не вписываются в комплекс позитивных прав — экономических, политических, культурных, хотя в них присутствует каждый из аспектов позитивных прав. Например, право на смерть кажется противоречащим праву на жизнь, но признавая право на достойную жизнь, общество косвенно признает право индивида отказаться от такой жизни, которая недостойна человека. Право на аборт, смену пола, продажу органов также входят в число личностных прав.
Индивидуально-личностные права человека можно выделить из системы личностных прав как еще более нестабильные, неустойчивые, противоречивые, парадоксальные формы правового сознания и правового бытия, связанные с диалектикой социокультурного развития. Ввиду социокультурной противоречивости различных форм личностных прав человека, среди которых базовыми являются право на смерть и права собственности на тело, сознание и душу человека, позитивное право не может в полной мере выполнить свою основную задачу построения непротиворечивой модели человеческих отношений. В то же время эта проблема открыта будущему, поскольку противоречия индивидуально-личностных прав являются диалектическими, а не формально-логическими.
Обращаясь к зарубежному опыту следует отметить такую новационную категорию Хартии Европейского союза об основных правах, как «право на це 1 Конституция Российской Федерации: Принята всенародным голосованием 12 декабря лостность личности»1. П. 1 ст. 3 устанавливает, что каждый человек имеет право на собственную физическую и душевную целостность, а п. 2 конкретизирует: «при применении медицины и биологии должны в особенности соблюдаться: добровольное и надлежащим образом оформленное согласие заинтересованного лица в соответствии с правилами, установленными законом; запрещение применения евгеники, особенно ее части, имеющей цель селекцию людей; запрещение использования человеческого тела и его частей, как таковых, в качестве источника прибыли; запрещение воспроизводства человека посредством клонирования»2.
Важнейшее право индивидуальности – это свобода совести. Свобода совести как способность личности отстаивать право на свободомыслие и самостоятельность в рамках целостной телесно-психической автономности человека предполагает свободу распоряжаться собой, не допуская вмешательства извне. В широком смысле свобода совести не сводится к религиозному аспекту, а включает в себя право на ошибки, право вредить себе и т.д.3 Приведем примеры. Гомосексуализм, как и другие сексуальные отношения, если они не имеют целью деторождения, морально, а иногда законодательно осуждается, поскольку он «неестественен» и противоречит природе. В то же время гомосексуализм часто встречается и у животных (по-видимому, как приспособительная стратегия в случае перенаселенности). В таком случае, гомосексуализм является естественным?
Или супруги, которые не могут зачать детей по естественным физиологическим, биологическим причинам, должны ли осуждаться обществом за сексуальные отношения как «аморальные»? Может быть, моногамия по природе своей для человека неестественна, и биологически для него лучше иметь несколько сексуальных партнеров. Однако церковь осуждает полигамию. Почему?
Сущность противоречий собственности на тело, сознание и душу в качестве нравственного фундамента свободы совести заключается в парадоксальности и конфликтности ее правовой и социокультурной регламентации. В современной России борьба с религиозной нетерпимостью привела к доминированию светской, правовой власти над религиозной, породившей социокультурное противостояние религиозной традиции и секулярного права. Без органичного синтеза трех аспектов формирования свободы совести, включающей права собственности на тело, сознание и душу человека, невозможно поступательное модерни-зационное развитие российской культурно-цивилизационной системы.
В то же время в современной российской культуре сужено право на свободу совести для атеистов. В Конституции оно явно не выражено, и это уже само по себе о многом говорит. Статья 28 гарантирует свободу вероисповедания — право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними2. Атеизм не запрещен, но он стал маргинальным. Если же рассматривать атеизм как мировоззрение не только нерелигиозное, но и утверждающее позитивные ценности - свободы мысли и действия, то придется признать, что он стал индивидуально-личностным правом.
Индивидуально-личностные права не гарантированы государством и обществом. Более того, иногда идет речь о том, что их надо ограничить. В.И. Крусс, например, полагает, что личностные (соматические) права противоречат и противостоят духовно-нравственным ценностям. Например, в качестве аргументов приводится тот факт, что не одобряются, или даже прямо осуждаются религией и нравственными нормами аборты, беспорядочная половая жизнь, злоупотребление спиртными напитками и употребление наркотиков, транссексуальность (смена пола), стерилизация и пр. Конституцией предусмотрено лишь право на жизнь, а не право на смерть, а сторонники соматических прав, якобы, предлагают узаконить антиконституционное право человека на смерть, в частности, эвтаназию или суицид.
Для нашей страны характерна позиция патернализма: государство отечески опекает своих граждан, как детей от всякого рода зла. Однако патернализм тем самым не дает развиваться автономии индивидуальности. Свобода предполагает право на ошибки и заблуждения. Поэтому в области индивидуально-личностных прав нужно учитывать мнения сторонников легитимизации некоторых из этих прав1. Другое дело, что в этом вопросе следует учитывать не только индивидуальность человека, но и своего рода «индивидуальность» нации, государства, этноса, культуры.
Концептуализация индивидуальности в диалогических формах российской культуры
Любая добродетель обесценивается, когда ею гордятся. Вред гордыни уже в том. что этот вред незаметен. Почему же в православии гордыня по- осуждается? Почему льстить человеку означает отравлять его ядом гордыни, останавливать в его движении вперед? Почему истинная любовь выражается не в похвалах, а в спасении души через беспощадное обличение порока? Возможно, петому, что гордыня духовно ослепляет, а ее антипод, смирение, наоборот, открывает духовное зрение. Христианство считает гордыню самым большим грехом, источником всех других грехов. Гордыня – это самый глубинный внутренний порок человека, она гнездится в самом ядре личности, в природе человека (его «Ego») и провоцирует все пороки. Если я лучше других, то они достойны быть моими рабами1. Гордые люди склонны к насилию.
В светской культуре гордость как завышенная самооценка передается другим людям. Такая «гордыня» в моральном аспекте сравнительно безобидна и практически без нее трудно обойтись2. Мужчины гордятся тем, что они мужчины, а женщины тем, что они женщины. Патриот гордится своей родиной. Муж считает свою жену самой красивой, а преподаватель – свою дисциплину самой главной. Богатый гордится тем, что имеет много денег. Политик – тем, что имеет большую власть. Ученый гордится тем, что он написал много научных трудов, имеет ученые степени и звания. Гордость неизбежна, но, к сожалению, она незаметно перерастает в гордыню. Поэтому гордиться можно и нужно, но в меру. Современному человеку более всего присуща гордыня научно-технического разума. Он теряет меру, готов клонировать самого себя и лететь на другие планеты и звезды. Славянофилы в этом отношении были правы. Гордость рискованна, а гор-1 Архимандрит Рафаил (Карелин). Христианство и модернизм. М., 1999. С. 103-105. 2 Гильдебранд Д. Сущность христианства. Пер. с нем. - СПб.: Алетейя, 1998. - С. 202. дыня опасна для души, для целостности личности. За гордыню человек наказывается независимо от того, верит он в Бога или нет. Наказанием служат падения на жизненном пути и духовная гибель. Даже смирением нельзя гордиться. Подлинно смиренный не должен был бы видеть себя смиренным. Смирение – это способность индивидуальности к самоограничению для реализации возможностей духовного роста.
Поэтому нельзя в полной мере согласиться с тем, что концепция развития индивидуальности у славянофилов ущербна, что они исповедуют под видом смирения «представление о русском мужике, как терпеливом, пассивном и по-корном»1. Славянофилы ставят вопросы о свободе личности и развитой индивидуальности в ценностном измерении.
А.И. Герцен видит в индивидуальности высшую ценность. Однако эта ценность так же, как у славянофилов, немыслима без общества и культуры. Различие только в том, что Герцен склонен к науке и атеизму, к революционному действию. Всестороннюю и гармоническую личность и развитую индивидуальность он видит только в социализме. Герцен считает: «где начинается сознание, там начинается нравственная свобода; каждая личность одействотворяет по-своему призвание, оставляя печать своей индивидуальности на событиях»2. Герцен ставит вопрос о свободе личности и развитой индивидуальности в рациональном измерении. Человеческая единичность «восходит» к противоположности – науке как всеобщему. Освоение науки убивает мистику в душе личности, как бы губит ее, но происходит второе ее рождение – результат перехода всеобщего в единичное, когда объективная истина воплощается во внутреннее измерение личности. Такое взаимоотношение единичного и всеобщего есть активность, деяние. В таком «деянии», «одействотворении» индивидуальностью результатов науки проявляется ее самобытность.
В итоге и славянофилы, и западники отстаивали самоценность, автономию личности, но с разных позиций. При желании можно найти и нечто общее, как это сделал М.О. Гершензон, утверждая, что наряду с православием и государственной политикой славянофилы использовали как опыт мировой философии, так и достижения общественных наук, и «если иметь в виду не частные результаты, а настроения и приемы мысли, славянофильство окажется своего рода западничеством, то есть одним из общеевропейских направлений на русской почве»1. Этот диалог полезен не только для исторической ретроспективы и для современности, но и для будущей перспективы развития индивидуальности. Герценовский проект гибели христианской личности и рождении на ее месте личности, вооруженной научным мировоззрением, попытались осуществить в советском обществе, но несмотря на некоторые удачные результаты, этот проект в целом не выдержал проверки временем, поскольку идея коммунистической нравственности лишала нравственность абсолютной модальности, сводя ее к политической или какой-то другой целесообразности. Свобода, которая была предоставлена личности, независимой от нравственности, превратилась в активизм и прометеизм.
Диалог в культуре предполагает взаимное обогащение индивидуальностей. Поиск путей развития диалогической этики важен в сфере проблем повседневности: личностной самоидентификации, гендерной идентификации, выбора ценностных ориентаций, поиска жизненных смыслов.
Л. А. Волошина утверждает, что «понимание своей индивидуальности необходимо для восстановления внутренней гармонической связи с миром, который часто ощущается современным человеком как нечто обособленное и даже враждебное»2. Диалогическое право и этика едины в экзистенциальной основе. «Моральными» называют интуиции, которые дают нам информацию о правильном поведении, чтобы предотвратить гетерономное влияние на ранимость индивидуальности. Мораль - это формообразование, которое позволяет компенсировать включенную в наличные социокультурные формы подобную ранимость.
Сам образ жизни людей предполагает, что они формируются в качестве субъектов, способных к действию и речи, а происходит это в пространстве интерсубъективного «жизненного мира».
Личностные права – это права на тело и душу в их единстве и уникальности. Отсюда следует исключительная важность герменевтического метода при их рассмотрении. Парадоксы проистекают из столкновения антропологического и социального измерений автономности правового сознания. Право представляет собой справедливое разрешение противоречий правового сознания в социальном измерении. Однако культурное и антропологическое измерения правового сознания содержат в себе острые диалектические противоречия. В современном российском уголовном законодательстве не содержится явного запрета на самоубийство. Казалось бы, все, что не запрещено, разрешено. Однако разрешение тоже отсутствует, поскольку эвтаназия рассматривается в качестве убийства. Хотя и закрепление права на телесную смерть в законе не решило бы проблему, поскольку неясно, насколько сохраняется личность духовно, если исчезает тело. Парадокс: зачем человеку это право? Человек не станет трезво сверяться с конституцией, находясь на грани жизни и смерти или совершая самоубийство. Другое дело, если он составляет завещание, в котором выражает свою волю. Непонятно, на какой период времени лучше всего продлить действие его воли. Право на смерть приобретает свой подлинный смысл при рассмотрении его в контексте всех прав человека. Особое значение приобретает выработка нравственного сознания ценности жизни 1.