Содержание к диссертации
Введение
Глава I Философия и литература как специфические, формы смыслообразующей деятельности 13
1.1. История формирования единства философии и литературы как процесса осмысления человека и его мироотношения 13
1.2. «Пограничные» жанры словесности как формы нетеоретического философствования 37
Глава II Феноменология эссе 50
2.1. Жанровая специфика эссе 50
2.2. Миф и эссе: опыт сопоставления 75
2-3- Эссеистический способ мышления 87
2.4. Эссеизация и эссеизм— 98
Заключение 117
Список использованной литературы 119
- История формирования единства философии и литературы как процесса осмысления человека и его мироотношения
- «Пограничные» жанры словесности как формы нетеоретического философствования
- Жанровая специфика эссе
- Миф и эссе: опыт сопоставления
Введение к работе
Американизация культурной жизни Европы последних десятилетий, поиск альтернативных, не буржуазных путей развития западного общества, стремительная деперсонализация средств массовой информации, бурное эко-логическое движение, протест против отрицательных последствий научно-технической революции, критика социалистического опыта Восточной Европы, выявление ряда общеевропейских проблем, в первую очередь проблемы независимой, самостоятельно мыслящей личности — все это определяет сегодня интенсивную эволюцию традиционных философских и литературных жанров, выдвигает эссе на первый план идейного и мировоззренческого поиска. Именно в русле западноевропейского культурно-исторического процесса эссе заявляет о себе не только как о форме «чистой» словесности, но и как о новом мышлении, заявляет о своих парадигматических перспективах.
Актуальность темы исследования, В каждую историческую эпоху доминируют те или иные гносеологические проблемы. При переходе к "пограничным ситуациям", в условиях духовных кризисов возникают маргинальные восприятия, когда объект познания кажется утраченным, а результат ненужным. Именно в это время актуализируются смыслосодержащие, личности окрашенные, морально заданные понятия, характеризующие личное отражение себя и эпохи.
Несовершенство рационально-логического способа постижения феноменов личностного опыта вызывает потребность использовать те, так называемые "нетрадиционные формы философствования", к которым относится и эссе, В исследовании эссе мы выходим за пределы литературоведческих и историографических представлений; выяснение гносеологических и социокультурных аспектов этого феномена осуществляется с учётом того, что эс-сеистическое сознание отражает один из важнейших аспектов духовной жиз-
ни человека, поэтому философский анализ эссе предполагает интеграцию данных многих наук.
Актуальность исследования любой проблемы связана не только с появлением её принципиально нового содержания в определённый исторический период, а, следовательно, и введением новых понятий с целью уточнения
этого содержания; но и (что встречается гораздо чаще) с наполнением уже
і установившихся терминов новыми смыслами, соответствующими специфике
времени. С этой точки зрения представляется, что исследование эссе, проведённое в данной диссертации, актуально, главным образом, вследствие того, что оно предполагает рассмотрение определения эссе как способа философ-ско-художественного мышления с новых позиций,-характеризующих философскую мысль XX века, - экзистенциальных и феноменологических.
Стремление к всесторонней гуманизации философии как особой области человеческой культуры, наиболее ярко проявляющееся в настоящее время, приводит к переориентации интересов философствующего человека со сферы позитивных наук в сферу образно-художественного и специфически философского мышления, несводимого к способу познания мира сообразно научным моделям и схемам. В связи с этим возникает необходимость переосмысления целей и задач философии, особенно настоятельно выраженная в экзистенциальном и герменевтическом философских направлениях. Среди представителей данных течений наиболее ярко выделяются Мартин Хайдег-гер и его последователи, понимающие философию как неразрывное единство философствования и философствующего и делающие перенос акцентов с философии как области познания совокупной целостности предметно-сущего ца философию как область познания бытия всего сущего. Соответственно экзистенциализм ставит и проблему метода философии, точнее, философствования, как метода постижения бытия, а не только сущего (следует отметить, что при этом философствование трактуется как путь, ведущий к показу трансцендентного; основное событие человеческого присутствия; вопроша-
ниє о бытии совокупного целого всего сущего, захватывающее всё существо человека), и пытается отыскать такой метод, который бы позволил наиболее адекватно выразить неизвестное существо бытия с помощью тех средств, которые имеются в распоряжении человеческого мышления-.
Встающая проблема, поиска метода, философствования заставляет обратиться к нетрадиционным подходам. В экзистенциализме непосредственно указывается на взаимозависимость философии и того, что находится за её пределами, являясь одним из источников её образования; художественная литература и искусство становятся теми сферами, в которых философия ищет и находит для реализации свои новые возможности. Более того, экзистенциальный тип философствования связывается с областью образного мышления не только как с основанием, расположенным за его пределами, но и как с той сферой, которая существует внутри него. Это приводит к тому, что самым подходящим способом выражения философствования (как особого состояния сознания, формы мышления и его результатов) оказывается эссе как литературная форма.
Хотя некоторые философы уже указывали, на близость эссе к сфере философии, необходимо заметить, что эссе как способ философско-художественного мышления не было специальным предметом философского осмысления. Это происходило и вследствие неопределённости того, что каждый из мыслителей подразумевал под философствованием, и в связи с тем, что философы, писатели и поэты, работающие в эссеистиче-ском жанре, не считали нужным его обосновывать и анализировать. Между тем, философствование как таковое уже стало массовым явлением современной культуры. Это и определяет актуальность выбранной темы.
Степень научной разработанности проблемы. Непосредственное отношение к изучаемой проблеме имеют труды отечественных и зарубежных мыслителей, заложивших фундамент анализа культурно-исторических феноменов. В этом плане особо следует подчеркнуть значение работ М.М Бахти-
на, Л.М Баткина, B.C. Библера, Г\Д, Гачева, А,Я, Гуревича, М. Хайдеггера, О, Шпенглера, имеющих общеметодологическое значение,
И в отечественной и в зарубежной научной литературе существует много работ» посвященных анализу и особенностям философской мысли. На протяжении всех веков философа интересовали собственно философские построения (Платон, Б. Спиноза, Р. Декарт, И. Кант, Г\В.Ф. Гегель и др.). Про-
блемы самопознания нашли выражение в наследии русской философской мысли: НА, Бердяев, В.В. Зеньковский, И.И. Лапшин, Н.О. Лосский, B.C. Соловьев, C.JL Франк, Г.Г, Шпет и др. Экзистенциалисты изначально обосновывали свою авторскую позицию в своих трудах: М, Хайдеггер, Ж.-П, Сартр, А, Камю, К, Ясперс и др.
Философские дискуссии об уточнении интеллектуального статуса философии в 80-е годы прошлого века затронули представителей интеллектуальной культуры и в России, и за рубежом. Философствованию и философской рефлексии были посвящены публикации, вышедшие в философских журналах: Э; Агацци, Т,В. Адорно, Э. Гуссерля, МЛС Мамардашвили, К, Поппера, П, Рикёра, Дж, Сантаяны, Ю- Хабермаса, М. Хайдеггера, В. Хестле, К- Хюбнера, П.С. Юшкевича и ряда других мыслителей. В основном в них рассматривается философская проблематика уточнения функции философии. Философская. рефлексия рассматривается в контексте проблематики историзма культуры на конкретном материале творческих разработок мыслителя, стилей и типов философствования, личности философа в работах Ж, Гилла, Э, Лабранша, М- Мраза, Д. Маршалла, М, Уорнера, С, Фуллера и др. Все вышеназванные авторы нас интересовали прежде всего на предмет причин и условий становления человека философом, типов самосознания, сущности философствования.
Традиционно эссе исследовалось теорией литературы, литературной критикой, историей литературы, но менее всего оказались исследованы аспекты философского его постижения: эссеистическое самосознание, эссеи-
стический способ мышления, объект и субъект в эссе. Самобытное и оригинальное в каждом случае осмысление и использование понятия «эссе» дало возможность науке о литературе рассматривать эту проблему, главным образом, как жанрообразующуго форму (ЛЛ. Гинзбург, Е.П. Зыкова, В.А. Канторович), как повествовательную структуру (Е.А. Журбина, Д. Драри),
как. композиционный элемент произведения (ИЗ. Арнольд, Р- Ингарден).
Такой разноаспектный подход в изучении эссе свидетельствует о его поли фоничности.
Эссе занимает определённое место в словесности между литературными и нелитературными формами (философией, публицистикой), между нелитературными формами и «непосредственной психологической прозой» (дневники, письма). Исследованию единства философии и литературы с точки зрения единства мироотношения посвящен ряд работ А.А. Галича, В,С. Горского, Р.У- Искаковой, НС. Кона, Е.В. Кондратьевой, Г.Н. Поспелова и
ДР.
Между тем многоплановость данной проблематики диктует более углубленный анализ эссе. Идеи личной авторской позиции, субъективности как традиции, обращенной в прошлое, нашли своё выражение в исследованиях С.С. Аверинцева, ММ. Бахтина, B.C. Библера. Анализ их идей даёт возможность определить, исходные методологические принципы, которые могут стать основой разработки данной проблематики. Этим задаётся обращённость к историко-философскому, филологическому и культуроведческому анализу эссе.
Понимание причин актуализации рассматриваемой в диссертации проблематики предполагает выявление, с одной стороны, особенностей её интерпретации. И здесь большое значение для понимания механизмов эссе, с точки зрения диссертанта, имеют идее В, Дильтея: эссе выступает носителем специфических человеческих смыслов, расшифровка которых предполагает их интерпретацию, а значит, порождение новых смыслов- С другой стороны,
предполагается выявление образа автора как творца эссе. Этот образ структурируется и опирается в его познании на эмпирические данные и теоретические результаты, добытые нефилософскими науками, на психологию и когнитивные науки.
Опыт психологии оказался исключительно полезен для исследования самосознания в эссе: анализа проблем филогенеза самосознания, проблема-
тики происхождения сознания» мышления, интеллекта- Исследованию этих вопросов посвящены работы Б,Г. Ананьева, Э. Кассирера, А.Н. Леонтьева, А.Р. Луриа, А-С. Спиркина, К.Г. Юнга- Разнообразие познания побудило гносеологию обратить внимание на идейное содержание когнитивных наук, в изучении самопознания мы обращаемся к идеям JLC. Выготского, Ж. Пиаже, Несмотря на то, что в ходе исследования мы получили ряд ценных идей, в целом, названные работы характеризует частный подход к изучаемой проблеме. Что касается собственно философских работ, то в них эссе как форма самосознания автора не стала специальным предметом исследования на основе синтеза материалов частных наук.
Цель и задачи исследования определяются спецификой поставленной проблемы. Целью настоящей работы является выявление и обоснование правомерности постановки вопроса. об эссе как способе философско-художественного мышления, анализируемом в рамках антропологической проблематики, а также рассмотрение эвристических возможностей эссе в плане постижения бытия,
В связи с этим были поставлены следующие задачи исследования:.
исследовать особенности формирования единства философии и литературы как процесса осмысления человека и его мироотношения;
раскрыть специфику «пограничных» жанров словесности как форм нетеоретического философствования;
проанализировать концепты жанра эссе в свете как структурных, так и гносеологических признаков;
рассмотреть функционально-содержательные и генетические отношения между эссе и мифом;
выявить онтологическую основу эссе как особого способа мышления;
показать историко-культурные перспективы эссеистического мышления в целом.
Теоретические и методологические основы исследования. Диссертационная работа основывается на использовании общенаучной методологии, в частности, системного подхода, методика применения которого состоит в выявлении необходимого и достаточного набора характеристик, отличающих не только специфику определённой культуры, но и отдельных её феноменов.
Методологическую основу работы составили также принципы герменевтики, историзма, философского и литературоведческого анализа и синтеза; при выработке стратегии их анализа использовались методологические подходы ММ. Бахтина-Привлечение к работе методов и достижений экзистенциализма, феноменологии, антропологической философии означает не только более широкую теоретическую опору, но и понимание эссе именно как способа мышления.
Метод компаративистики позволил автору рассмотреть проявление эс-сеизации в различных областях духовной жизни, привлекая для анализа культурологические, психологические, литературоведческие, лингвистические и искусствоведческие исследования.
Метод комплексного гуманитарного анализа позволил рассмотреть эссе как целостный объект, с присущими ему многомерными функциями в различных областях культуры.
Научная новизна диссертационного исследования. Наиболее важные элементы, новизны исследования могут быть сформулированы следующим образом:
установлены основополагающие черты эссе как формы словесности, определяющиеся действием пяти категории: предмета, функции, метода, формы и содержания, показана непрерывно изменяющаяся структура эссе;
на основании текстологического анализа «Опытов» М- Монтеня выявлен генезис и дана характеристика той совокупности признаков, которая определяет эссе в эпоху Нового времени;
показано, что эссе — это: а) способ фиксации духовного опыта автора-философа, где он выступает одновременно и как объект предмета мышления, и как субъект опыта; б) специфическая форма мышления и философской рефлексии; в) литературно оформленное свободное самовыражение автора в своих размышлениях и эмоциях;
раскрыто значение компонентов эссистического сознания в структуре философского и художнического самосознания;
определены признаки эссеизации и эссеизма как интегративных процессов в культуре XX века.
Основные положения, выносимые на защиту:
рассмотрение единства философии и литературы как развитии «идеи» человека, которая в дальнейшем, благодаря всё более усиливающейся лич-ностно-индивидуальной ориентации, открывает горизонт эссеистического мышления как вида философствования и позволяет определить целостный подход к его анализу;
«пограничные» жанры словесности (воспоминания, исповеди, эссе и др.) есть отражение разностороннего (физического, психического, интеллектуального, духовного) опыта личности автора, индивидуального пути переживания и осмысления жизни, оформленного в слове, что является процессом одновременно и философским, и художественным;
теоретическое осмысление жанра эссе как способа философствования приводят к выводу о его принципиальной и неограниченной полипозиционности как условии постижения бытия;
сравнение эссеистического способа философствования и мифологического способа постижения бытия говорит о том, что эссеистическое стремление к целостности (синтетизм), к объединению разных культурных рядов, возникает на месте той централизующей тенденции, которая раньше принадлежала мифологическому сознанию (синкретизм);
природа эссеистического мышления - в свободном ре флектировании за пределы любой данности - образной, понятийной, смысловой, нормативной, символической- в сферу «немыслимого»;
эссе как способ философско-художественного мышления выражает одну из магистральных тенденций развития современной культуры: стремление к свободе самоопределения и миропостижения.
Научно-практическая значимость работы. Осмысление эссе как способа философско-художественного мышления, которому присуши целостное видение действительности и попытка выражения этого видения, позволяет в какой-то степени объяснить интенсивное использование эссеистического принципа во многих философских и литературных произведениях, интересных именно тем, что тайна бытия постигается в них косвенным образом, через парадоксальность и противоречивость, и эссе как раз способно уловить этот процесс постижения. К тому же, изучение эссе как способа мышления позволяет углубить не только содержание феномена эссе, но и представления о механизмах философствования и специфике философской рефлексии.
Данные диссертации могут быть использованы при подготовке лекции и семинарских занятий в-общих курсах по метафилософии, проблемам теории познания, истории литературы и литературоведению..
Апробация работы. Основные положения диссертационной работы обсуждались на методологических аспирантских семинарах, заседаниях ка-
федры философии и культурологии РГПУ. Материалы диссертации отражены в 5-ти публикациях.
Структура работы обусловлена целью исследования и характером решаемых задач. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников, что составляет 129 страниц машинописного текста.
История формирования единства философии и литературы как процесса осмысления человека и его мироотношения
Существенными источниками, питающими философское мышление, являются искусство и литература. Причём философия и художественная литература особенно близки, сходны между собой как формы осмысления человеческой жизни в слове, через слово, через специальную работу над словом» Н. И. Конрад писал: «Есть различные формы мышления. Одна действует в той области, которую мы называем наукой; другая - в той, которую мы называем философией; третья - в той, которую мы называем искусством. Материал, с которым работает наша мысль, вызывает существование многих специфических отраслей как науки, так философии и искусства, но все они для общественного сознания человека.представляют своё образное целое. Это целое, отлившееся в понятия, символы, воплощено в языке, в «непосредственной действительности мысли», а через язык, возведённый в план искусства, - в литературе- Именно это . и делает литературу достоянием общественного сознания» 1.
Рассмотрение философии и искусства как специфических форм смыс-лообразующей деятельности даёт выход к фундаментальным философским проблемам, касающихся не только специфики философского знания, его отношения к культуре, но и сущности гуманитарного знания вообще. Как нам. представляется, специфика гуманитарного знания состоит в том, что это знание о человеке и его мире, о сущности человеческого бытия, в отличие от негуманитарного знания, которое, даже если оно и занимается человеком (например» биология), то занимается им как природным явлением, а не как деятельным, целенаправленным отношением человека к природе, другим людям и к самому себе. Гуманитарное знание - это знание о законах человеческого бытия как сознательной деятельности. Философия и гуманитарное знание в целом занимаются одними и теми же проблемами, но философия рассматривает их всесторонне и обобщённо, т.е.1 с точки зрения отношения человека к миру, в то время как другие гуманитарные науки исследуют отдельные стороны этой проблематики.
То, что философия и литература выражают сущность человека и вырабатывают «понятие» человека, даёт основание предположить, что единство философии и литературы должно прослеживаться и в их историческом развитии как развитии «идеи» человека, «идеи», которая в дальнейшем, благодаря всё более усиливающейся личностно-индивидуальной ориентации, откроет горизонт эссеистического мышления и станет основополагающей в антропологизме жанра эссе. {Исследованию феноменальных особенностей эссе будет посвящена вторая, основная, глава нашего исследования).
Первым этапом исторического становления единства философии и литературы (применительно к европейской истории) выступает архаический, доклассический период античности, когда философия объединяет в себе в нерасчленённом, синкретическом виде элементы мифологического,. философского, научного, художественного и других форм познания и освоения мира. Философия этого периода рождается непосредственно из жизненных наблюдений, а также из представлений, почерпнутых из мифологии, эпоса и других форм; хотя она и преодолевает ограниченный характер этих представлений (философия впервые пытается найти общий закон, порядок вещей, установленный не богами, но внутренне присущий вещам), её первые обобщения несут на себе отпечаток более элементарного миросозерцания (как по содержанию, так и по форме). Так, в ранней философии и в гомеровском эпосе обнаруживаются сходные представления о человеке, его взаимоотношениях с миром: судьба отдельного человека представляется полностью зависимой от внешних, надмирных сил. Такой силой в эпосе изображена воля богов, а в философии в этом качестве выступает Логос, порядок вещей, действующий в отношений человека так же принудительно, как олимпийские боги, управляющие вещами и людьми.
Таким образом, перед нами единое по содержанию «понятие» человека, или единый тип мироотношения: человек во всех своих поступках, со всеми своими желаниями является пассивной стороной, зачастую - орудием действия богов; активным же началом миропорядка .являются боги или некая воля, закон, внешний по отношению к человеческим стремлениям и страстям. С самого начала философия и литература фиксируют в этом мироотношении определённую целостность человеческого бытия, реальной основой которого выступает непосредственное единство индивида и рода, духовной и материальной деятельности людей. Это целостность ограниченного человеческого бытия, когда индивид ещё не оторвался от родового коллектива. (Как нам известно, со временем, в результате общественного разделения труда, отделения и отчуждения духовной деятельности эта целостность будет утрачена, но философия и искусство - в этом их назначение — всегда будут стремится вы-„ работать (и, как мы далее попытаемся доказать, выработают) тот или иной способ «согласования» человека с миром)... Именно это первоначальное осмысление человеческого бытия как целостности представляется нам основанием, предпосылкой, обуславливающей способ философского и художественного мышления. Этот способ, или форма мышления, есть, в сущности, форма становления философской и художественной словесности.
Действительно, первоначальное единство философского и литературно-художественного осмысления человеческого бытия как целостности достигается соединением познавательного и ценностного подходов к бытию (знание и «понимание», истина и «смысл»), что, в свою очередь, становится возможным благодаря своеобразному синтезу рационально-теоретического и литературно-художественного способов мышления. Возникновение фиЛОСО фии и литературы - это процесс их словесного оформления, выделения из обыденной речи, мифологического текста, риторики, т.е. процесс интенсивной работы над словом, его смысловыми, выразительными возможностями. (Этот путь протекал через метафорические сдвиги в значении слова).
Результатом его стал особый тип рациональности, в котором абстрактная философская идея выражена в афористической образной форме, т.е. Б форме художественной речи. Эта особенность философского мышления даёт. о себе знать и позже: достаточно вспомнить афористическую речь Сократа, диалоги Платона, поэтический текст Лукреция. И в дальнейшем развитии философии продолжается работа над словом, в котором философское мышление пропускает через себя словесный материал, относящийся к всё более расширяющимся областям речевой практики людей: к мифологии,., религии, лирике и драме, обыденной и ораторской речи и т.д.
И в то же время «художественная рациональность» - это результат не только незрелости философии как формы словесности, не только отпечаток её интенсивного становления из нефилософского материала культуры. Она выступает в качестве средства обогащения философского мышления, образует тот способ, или стиль, философского мышления, с помощью которого только и можно осмыслить, охватить тогдашнюю форму целостности человеческого бытия.
«Пограничные» жанры словесности как формы нетеоретического философствования
Формирование мироотношения не завершает, не исчерпывает смыс-лоообразующей деятельности. «Понятие» человека, будучи результатом предшествующей духовной деятельности, в то же-время выступает в качестве предпосылки, своего рода культурно-исторического априори для последующего осмысления бытия. Но эта предпосылка, этот «высший» критерий оценки действительности, в свого очередь, подвергается проверке последней и время от времени неизбежно бывает «превзойдён» его. Таким образом, на любом уровне смыслообразугощей деятельности происходит постоянное вза-имное соотнесение идеи, или «понятия» человека, с исторически изменяющимся человеческой жизни, культуры.
Наиболее развитой формой этой деятельности является философско-теоретическое мышление. Сущность философии, как это было сформулировано немецкими «классиками», выражается в способности, или как говорит
Фихте, «назначении человека», в своём отношении к действительности исходить не из нее самой как из конечного, наличного бытия, но, напротив, преодолеть, превзойти его с точки зрения, выходящей за его пределы5.
Но это применимо не только к философии.как специализированной, рационально-теоретической форме мышления. И художественная литература, и обыденное осознание бытия, есть, в сущности, способ мышления, родственный философскому, а в некоторых случаях являющийся его нетеоретическим эквивалентом- Не только профессиональный философ, но и поэт, писатель, художник а просто рядовой «мыслящий индивид», уясняя своё отношение к миру, применяет к действительности определённое «понятие» человека и мира как высший критерий, высшую точку зрения и тем самым выступает как философ, хотя и непрофессиональный- Это означает, что помимо своей традиционной, теоретической формы философское мышление существует и в других, нетеоретических и неспециализированных формах.
Мысль о существовании нетеоретических форм философии достаточно ясно высказана М. С- Козловой, которая пишет, что «философия как феномен культуры может существовать в двух разных формах. Во-первых, это сти хийно вызревающие и шлифуемые в культуре универсальные духовно-мыслительные формы и всеобщие системы представлений, принципов кате горий, предугаданных общих закономерностей, основных принципов миропонимания и т.д. Такие стихийно складывающиеся философемы реально включены в механизмы построения научного (и не только научного) знания, нерасторжимо связаны с ним- Во-вторых, философия существует как особый, профессиональный способ эксплуатации и теоретической разработки, систематизации предельных, наиболее общих систем миропонимания. Наука в её генезисе испытывает воздействие обеих форм философского сознания» 6.
На наш взгляд, наиболее всеобъемлющей, формой нетеоретического философствования является миропонимание, мироуяснение, сопровождаю I щее вообще все сферы жизнедеятельности человека как. разумного, сознательного существа. В нашей научной литературе понятия «мироуяснение», «миропонимание», «мировоззрение» употребляются.то как синонимы, то во взаимно дополняющих друг друга значениях. Так, чаще всего мировоззрение определяется как система взглядов на мир и место человека в нём, как совокупность идей, убеждений, оценок, идеалов, а также принципов познания и практической деятельности 7 Для нас понятия «мировоззрение», «миропонимание», «мироуяснение» являются однопорядковыми в том отношении, что они фиксируют содержание мироотношения, или «понятия» человека в соотнесённости с миром. Это содержание фиксируется даже самой этимологией этих слов: «уяснение», «понимание», «воззрение» человека на мир, на своё место в нём. Нас в данном случае интересует не структура мировоззрения, а специфическое состояние этого сложного образования сознания. Мировоззрение - это не только некоторая относительно целостная система образов, понятий, представлений, принципов о человеке и о мире, но именно живой процесс мироуяснения, в результате которого человек «вписывает» себя в мир, а мир - в себя.
Как уже было сказано, этот процесс носит всеобъемлющий характер, т.е. сопровождает все сферы человеческой деятельности. На уровне повседневного познания мироуяснение принимает форму жизненной, или практической, философии (которую не следует отождествлять с обыденным сознанием вообще), неотделимой от самого жизненного процесса, от жизненных потребностей личности, ее общения, речи. Кроме того, в различных специализированных сферах духовной деятельности процесс ми-роуяснения, или нетеоретического философствования, принимает особые формы, важнейшими из которых, несомненно, являются литература и искусство, . литература и художественная критика, а также всевозможные типы стихийного философствования, сопровождающего научное познание.
В отличие от. жанров собственно художественного (роман, новелла и пр.) или философского (трактат, монография и пр.) ряда, жанры воспоминания, исповеди, письма, портрета, афоризма и, в первую очередь, эссе можно назвать кпограничнъши» поскольку они находятся как бы на границе, на стыке между художественной литературой и нелитературными формами ело-вескости: философией, публицистикой и пр. Как нам представляется, именно здесь, как и в исторически самых ранних жанрах словесности — мифологии, эпосе, — можно наблюдать, по выражению Г, Д. Гачева, само «делание» ело-весной формы как «физически ощутимой материи» . Но это и есть путь к пониманию того, как происходит зарождение и оформление формы словесно-художественного и философского мышления. С этой же целью следует, ещё раз обратиться к опыту обыденного сознания, к результатам самонаблюдения, поскольку оно, как замечает Г, Д, Гачев, может стать «наблюдением над рождением нашей исследующей и уясняющей мысли»9.
Что же представляют собой «пограничные» жанры словесности? Как показывает в своём очень интересном исследовании Л. Я. Гинзбург, эта литература живёт «открытой соотнесённостью и борьбой двух начал» - Первое начало — это, по мнению автора, присутствие в повествовании жизненного опыта личности, причём, что особенно важно, опыта самого автора мемуа- ров, писем, эссе и других произведений- Разумеется, мы найдём здесь и бес- пристрастную, безличную информацию, но все же в целом эта причастность событий, фактов к лично пережитому автором является для него - осознанно или неосознанно - важнейшим принципом отбора, организации, интерпретации жизненного материала. Второе начало — это «некоторая эстетическая ор- ганизованность материала»: произведение является художественной структурой. Кроме того, пишет Л. Я. Гинзбург, в этой литературе мы находим «мир конкретный и трезвый, мир пронзительных наблюдений и настойчивого анализа «пружин» поведения» и. Фактически это не два, а три начала: третьим можно назвать «трезвость» авторского видения, или анализ механизма поведения людей.
Жанровая специфика эссе
Как было отмечено в предыдущей главе, тип мышления в «пограничных» жанрах является продолжением и дальнейшим развитием смыслообра-зующей деятельности, начинающейся с опыта. Но если там «личное начало» утверждает укоренённость индивида в собственном опыте, то здесь автор осмысливает своё отношение к миру, утверждает свою укоренённость в других людях, в культуре, в истории. Нам представляется, что это и есть своеобразная, нетеоретическая форма философско-художественного истолкования -жизни, особая форма понятийно-образного мышления. Попытаемся доказать это на примере эссеистического жанра.
Постоянно обновляясь и видоизменяясь от автора к автору, эссеистика не поддаётся чёткому определению своей специфики, выступая, скорее, как некая особая жанровая система включающая самые разнообразные философские, исторические, научно-популярные, моральные, автобиографические, критические сочинения. Эта «неопределимость», как мы дальше покажем, входит в саму природу эссеистического произведения и обусловлена той мировоззренческой установкой, которая заставляет этот жанр постоянно переступать свои жанровые границы.
В современном российском литературоведении не существует единой концепции эссе, хотя, имеется ряд серьёзных публикаций Е. Зыковой, Е. Журбиной, Н. Ивановой, М Эпштейна, А, Канторовича, А. Эльяшевича, касающихся жанровых особенностей эссе. Среди западноевропейских теоретических разработок на первый план выходят концепции Т. В, Адорно, Дж. Броуди, Б- Бергера и др. В отечественных и зарубежных исследованиях встречаются различные, порой противоречащие друг другу подходы к пониманию сущности эссе. Так, Д. Лукач утверждает, что эссе - жанр вторичный и «ничего не создаёт с помощью творческого воображения» . Дж. Броуди, напротив, считает, что эссе «воссоздаёт человеческий облик эпохи»15. Н. Иванова пытается классифицировать жанр эссе по «негативным признакам» (отсутствие фабулы, характеров) .
В ряде зарубежных справочников эссе трактуется как нечто не подлежащее никакой дефиниции. В частности, в «Словаре мировых литературных терминов», изданном в Лондоне, говорится: «Что такое эссе, никогда в точности не было определено»17, а в «Справочнике общеупотребительных литературных терминов» утверждается, что «эссе не может быть приведено к какой-либо дефиниции» . В «Словаре иностранных слов» рамки эссе сужаются до соседнего публицистического жанра: « Эссе - это очерк, трактующий литературные, философские, социальные и прочие проблемы не в систематическом научном виде, а в свободной форме»1 .
В. Канторович выделяет три основных жанровых признака эссе: «Первый: Эссе трактует о предмете, строго говоря, только в той мере, в какой он произвёл впечатление на автора. Эссе непременно проникнуто субъективным авторским восприятием.,» Второй признак эссе - непринуждённая, свободная, лёгкая форма изложения, указывающая сама по себе на то, что она не претендует на всестороннее, исчерпывающее исследование предмета... И, наконец, третий признак жанра: размышления, глубокий умственный анализ»20. Первый из предложенных В. Канторовичем жанровых признаков эссе восходит к трактовке эссе самим основоположником этого жанра, М. Монте-нем, который в предисловии к своим «Опытам» писал в 1580 году: «...содержание моей книги - я сам...»" . Отсюда — один шаг до утверждения за эссеистом права на некое особое одиночество, являющееся необходимым условием самопознания и в конечном итоге познания мира. Непринуждённая, свободная, лёгкая форма изложения, о которой пишет В. Канторович, вовсе не указывает на то, что она не претендует на всестороннее, исчерпывающее исследование предмета. Подобные заблуждения основаны на априорном отрицании самой возможности свободного взгляда «за грань» понятий и образов; на отрицании свободного, не втиснутого в рамки «закона» поиска субъективной, авторской правды о мире. Эссе — это картина одного из «моментов истины», неизбежно вопрошающая об истине в целом, в её безначальной и бесконечной процессуальное . Эссеистическое постижение сути вещей - это путь самопознания, носящий в конечном итоге медитативный характер; этот путь требует определённых внутренних, душевных усилий, посредством которых познавательные стремления человека усиливаются настолько, что он становится способным переживать не только абстрактные мысли, но и их содержание,
В американских и английских исследованиях нередко предпринимаются попытки определять жанр эссе, исходя из буквального значения французского слова essais - попытка, проба, опыт, эксперимент, В частности, Р. Шу-лес, рассматривая термин «эссе» в качестве обозначения небеллетристической прозы небольшого объёма, выделяет два типа эссе: беллетристически ориентированное (повествовательное и драматическое эссе, взывающее к читательскому ощущению характера и ситуации) и не имеющее беллетристической ориентации (эссе-убеждение и поэтическое эссе, в основу которых положена определённая идея). С другой стороны, в английской научной литературе бытует точка зрения на эссе как на «эссеистическое эссе» в отличие от названных повествовательных, драматических, поэтических эссе и эссе-убеждений (или эссе-размышлений). При этом под «эссеистическим эссе» понимают такую литературную форму, которая имеет самое непосредственное отношение к поиску истины, к убеждению читателя в правдивости данной версии действительности. «Эссе является наиболее эссеистическим, - отмечает Р. Шулес, - если оно представляет собой попытку аргументации и убеждения, при которой автор обращается к читателю, как оратор к аудитории»22.
В целом же «эссеистичность эссе» понимается Р Шулесом как некое универсальное качество, присущее и другим жанрам и измеряющее их ин і тенсивность к истине. «Наиболее совершенные литературные произведения, отмечает Р. Шулес, - содержат в себе ряд важнейших качеств эссе и не могут быть полностью поняты без учёта их эссеистического измерения»23»
Более того, каждая из литературных форм, по мнению Р. Шулеса, может использовать технику других форм, в частности, стихотворение, драма, рассказ могут быть эссеистичесими, а эссе - соответственно поэтическим» драматическим, повествовательным (и собственно «эссеистическим»). Развивая свою мысль, автор уточняет, что эссе является поэтическим в той мере, в какой его автор и рассказчик ведёт разговор с собой наряду с разговором с читателем. Поэтическое эссе принимает форму «подслушанной медитации». Что касается так называемого «драматического» эссе, то Р. Шулес считает. его формой диалога двух или более характеров, в котором автор несёт минимальную нагрузку.
Миф и эссе: опыт сопоставления
Если эссе сформировалось только в Новое время, благодаря тому перевороту, который поставил человеческую индивидуальность в центр мироздания, что же было его аналогом в предшествующей культуре?
Выскажем сразу предположение, которое затем постараемся обосновать, Эссеистическое стремление к целостности, к объединению разных культурных рядов, возникло на месте той централизующей тенденции, которая раньше принадлежала мифологическому сознанию. Синтетизм эссе - это возрождение на гуманистической и личностной основе того синкретизма, который в древности опирался на нерасчленённость первобытного коллектива, и имел внеличносгную, космическую или теистическую ориентацию. Феномен эссе в том, что он своей рефлектирующей и индивидуалистической природой противостоит мифу и всяческому мифологизму, но не так, как обособившаяся часть противостоит целому, а как новообразованное целое противостоит первоначальному. Философия, искусство, науки тоже противостоят мифу, из которого они вышли, - как специальное противостоит синкретическому, самостоятельно развившиеся компоненты - начальной неразвитой цельности. Эссеистика же пытается осуществить эту цельность внутри расчленённой, развитой культуры, что, с одной стороны, резко противопоставляет её мифу, а с другой - ставит на аналогичное место в системе дифференцированной духовной деятельности. Эссеистика - отрицание сверхличной и нормативной мифологии и вместе с тем - наследование ер централизующих и синтезирующих возможностей, которые теперь надлежит осуществлять сознанию индивида.
О мифологизме в культуре XX века существует огромное количество исследований, в.которых выделяются преимущественно три основные его разновидности. Во-первых, это авторитарный мифологиям t присущий некоторым тоталитарным идеологиям (например, фашистской) и ознаменованный образами вождей, мифологемами крови и почвы» пропагандистскими эмблемами и т.д. Во-вторых, это вульгарный мифологизм присущий многим отраслям массовой культуры и выраженный в образах рекламных клише, детективных героев, штампах тривиальной словесности и т.д. В-третьих, это авангардный мыфологизм, присущий многим значительным художникам XX века и выражающий бессилие и ничтожность личности перед натиском отчуждённых, сверхличных структур окружающего общества или собственного подсознания. Как ни разнятся эти мифологизмы, их объединяеи друг с другом и с древней мифологией самодовление таких идейно-фигуративных схем, которые безразличны к индивиду или прямо ему противостоят, персонифицируя власть над ним космических стихий, или социальных законов, или психологических инстинктов. Здесь на первый план выступает власть «коллективного бессознательного» - антииндивидуальное и антирефлексивное начало мифологизма, которое в «авторитарной» и «вульгарной» его разновидностях воспринимается позитивно, как героическое или идиллическое, возвышенное или прекрасное, а в «авангардной» разновидности - негативно, как ужасное, гротескно-чудовищное, вызывающее маниакальный страх, или истерический смех» или полное оцепенение перед лицом неумолимого абсурда. Тем не менее ни один из этих мифологизмов не выполняет основной функции, принадлежащей собственно мифологии, которая, по словам Е. М. Мелетинского, «ориентирована на преодоление фундаментальных антиномий человеческого существования, на гармонизацию личности, общества и природы»3 - Внеличностный характер древней мифологии обеспечивал её гармоничное соответствие культурному состоянию первобытного коллектива. Но в Новое время любые попытки воспроизвести или заново создать деперсонализированную, массовую мифологию лишают её основного свойства и ценности - целостного характера, способности всесторонне воплощать духовную жизнь нового культурного субъекта, которым.взамен человеческой массы становится индивид.
Феноменальная, на наш взгляд, особенность эссеистики в том, что целостность созидается не исключением и отчуждением личности, как в неомифологических формах, а поступательным её самораскрытием, освоением всех способов миропонимания как возможностей её собственного растущего бытия. Будучи по видимости антимифологичной, отправляясь от индивидуальной рефлексии, эссеистика по сути берёт на себя в Новое время ту функцию консолидации, объединения разных областей культуры, какую в древности выполняла мифология. Эта функциональная общность эссе и мифа опирается на их глубокое структурное сходство, несущее, конечно, и отпечаток огромных временных различий. Одно из главных свойств мифа, на которое указывают практически все исследователи, - совпадение в нём общей идеи и. чувственного образа. Эти же начала сопрягаются и в эссе, но уже как самостоятельные, выделившиеся из первичного неразделимого тождества - идея не персонифицируется в образе, а свободно сочетается с ним, как сентенция . и пример, факт и обобщение.
Так, в опыте «Об отвлечении» Монтень рассуждает о том, что отвлечением и рассеянием мы скорей избавляемся от горя, преодолеваем препятствие, нежели прямым сопротивлением. и борьбой.. Эта мысль неоднократно формулируется в общем виде - и одновременно проводится через ряд конкретных примеров. Рассказывается, как посредством отвлечения Монтеню удалось утешить одну даму; о французском полководце, который мнимыми предложениями усыпил бдительность противников; о Плутархе, который, оплакивая умершую дочь, отвлекает себя воспоминаниями о детских её проказах, и т.д. Каждый образ не только подтверждает ранее высказанную мысль, но в своей конкретности содержит что-то ещё, за что цепляется следующая мысль, приводя для своего подкрепления новый образ, который опять-таки слегка меняет ход рассуждения. Мысль и образ не столько совпадают, сколько сцепляются своими частями, оставаясь открытыми для новых и новых сцеплений. Так создаётся непрерывность движения, перетекания содержания из абстрактности в конкретность: образ и понятие открываются друг другу неизвестными сторонами, возрастая благодаря этой взаимной несводимости,
В мифе те же составляющие соединены более жёстко, не разделяясь и не вступая в новые сочетания. Так, Иппомен, состязаясь в беге с быстроногой
Аталантой, одержал победу, роняя поочерёдно три яблока, вручённые ему Венерой, чтобы рассеивать внимание соперницы. Этот древнегреческий миф, приведённый Монтенем, воплощает уже знакомую нам идею: «отвлечение как путь к победе». Но эта идея целиком растворена в образности мифа, в его сюжете и персонажах, и лишь эссеистический подход извлекает её оттуда в более или менее обобщённом виде.
В эссе мысль преломляется посредством несколько образов, а образ толкуется через ряд понятий. И в этой их подвижности друг относительно друга заключено новое качество рефлексивности, релятивности, которым эссеистический мыслеобраз отличается от мифологического. Сколько бы ни привлекалось образов для подтверждения мысли, они не могут вполне быть равны ей; сколько бы понятий ни привлекалось для истолкования образа, они тоже не могут до конца исчерпать его. Отсюда энергичное саморазвитие эс-сеистического мыслеобраза: он каждый миг неполон, несамодостаточен, требует всё новых «свидетельств» со стороны образа и всё новых «доказательств» со стороны понятия. Образ и понятие уже вышли из мифологического синкретизма, развились в самостоятельные сущности, которые теперь могут сколько угодно объяснять друг друга, но не сливаться окончательно. Такой мыслеобраз, составляющие которого находятся в подвижном равновесии, частью принадлежат друг другу, частью же открыты для новых сцеплений, входят в самостоятельные и образные ряды, М- Н. Эпштейн очень точно называет его «эссемой» по аналогии с «мифологемой», составляющие которой связаны синкретически, нерасчленённо - Как единица эссеистического мышления, эссема представляет собой свободное сочетание конкретного образа и составляющей его идеи. При этом факт остаётся фактом, идея - идеей; они скреплены не единственным и обязательным образом, но через личность того, кто соединяет их в опыте самосознания.
Такой «открытый» тип построения мыслеобраза является специфическим именно для эссеистики. Термин «эссема» может в какой-то степени восполнить недостающее представление об особом типе квазимифологического образа, широко распространённом в современной словесности.