Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Метафора, символ и аллегория в сакральном тексте 18
1. Сакральные тексты и религиозный опыт 18
2. Аллегории и метафоры в сакральном тексте 30
3. Символы в сакральном тексте 60
Глава 2. Символизм повседневного опыта в сакральном тексте ... 83
1. Символизм слова и творчества 83
2. Символизм наслаждения и страдания, любви и войны 101
3. Власть человеческая как символ божественной власти 130
Глава 3. Традиционная герменевтика и переход к модернистской герменевтике 145
1. Традиционная герменевтика в Европе и в Индии 145
2. Гуманистический метод 156
3. От традиционной герменевтики к модернистской 166
Глава 4. Библейская герменевтика в эпоху модерна и постмодерна
1. Основные парадигмы и подходы в современной библейской герменевтике 178
2. Историко-критический метод 191
3. Библейская герменевтика во второй половине 20 века 238
Заключение 268
Литература 272
- Сакральные тексты и религиозный опыт
- Аллегории и метафоры в сакральном тексте
- Символизм наслаждения и страдания, любви и войны
- Традиционная герменевтика в Европе и в Индии
Введение к работе
Предлагаемая диссертация написана на тему, которую можно
назвать «вечной». Так же как «вечной книгой» называют Библию,
вечным является и вопрос о ее интерпретации. Это можно отнести и к
другим священным текстам. Уже в Ветхом Завете мы встречаемся с
толкованием священного текста. Эздра не просто читал найденную
книгу Закона, а объяснял ее народу (2 Ездр. 9:46). В Новом Завете мы
находим свидетельство о необходимости толкования. «И вот, муж
Ефиоплянин, <...> приезжавший в Иерусалим для поклонения,
возвращался и, сидя на колеснице своей, читал пророка Исайю. Дух
сказал Филиппу: подойди и пристань к сей колеснице. Филипп подошел
и, услышав, что он читает пророка Исайю, сказал: разумеешь ли, что
читаешь? Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня? и
попросил Филиппа взойти и сесть с ним» (Деян. 8: 27-31) В
философском дискурсе Нового Времени герменевтическая
проблематика, сформулированная Шлейермахером, с тех пор не теряла
своей актуальности. Актуальность и значимость герменевтической
проблематики в философии 20 века связана с усилением интереса к
связанным с нею проблемам истолкования, интерпретации и понимания
в практической жизни, политике, морали, праве, искусстве, религии,
коммуникативной деятельности, образовании. Проблема
переосмысления природы философского знания также актуализирует герменевтическую проблематику. Интерпретация есть неустранимый момент, форма и способ функционирования философских знаний. Новое философское знание всегда является результатом интерпретации. Поэтому выделение философского аспекта герменевтики, ее формирование как философской науки является закономерным итогом многовекового развития. Все намеченные герменевтами XIX века проблемы были подробно раскрыты и тематизированы в философии XX
века, составили ее ядро, стали ее центральными темами. (Это темы философии языка, текста, проблематика природы понимания и интерпретации, сознания и бессознательного). Следовательно, развитие герменевтики как философской науки явилось плодотворным, успешно реализующимся проектом, одним из наиболее актуальных направлений современной философии.
Специфика автора и читателя в случае герменевтики сакрального текста заключается в том, что они проявляют себя как носители определенных духовных тенденций. Разумеется, они остаются их носителями и при чтении или написании любого другого текста, однако именно в случае взаимодействия с сакральными текстами эффекты, связанные с духовными тенденциями проявляются наиболее ярко. Этими эффектами уже невозможно пренебречь. Следует отметить, что богословская герменевтика по необходимости занимает следующую позицию: один из текстов (именно тот, который является сакральным для исповедуемой герменевтом религии) рассматривается как нормативный и все остальные рассматриваются с точки зрения этого текста. Однако такой подход делает возможной более менее серьезную герменевтику только этого выделенного сакрального текста. Все остальные неизбежно превращаются или в подготовительные этапы к нему или позднейшие искажения заключенных в нем смыслов, а то и вообще в бессмысленное собрание заблуждений. Философская герменевтика сакрального текста должна искать подходы к построению общей теории интерпретации сакральных текстов
С другой стороны, современная политическая ситуация делает тему герменевтики сакрального текста по-особенному актуальной. Одной из наиболее острых глобальных проблем современности является конфликт цивилизаций. В современной западной политической теории (С. Хантингтон) выдвигается концепция неизбежности «конфликта цивилизаций». Согласно этой концепции, основными
конфликтами современного мира будут межцивилизационные
конфликты. Причем основой, духовным стержнем цивилизаций
являются религиозные традиции. Однако подход, основанный на
признании неизбежности межцивилизационных конфликтов вряд ли
можно признать приемлемым. Для выживания человечества в целом
необходим поиск путей взаимопонимания между различными
цивилизациями. Россия - страна многонациональная и
многоконфессиональная. Для сохранения политической стабильности в Российской Федерации также необходимо взаимопонимание между представителями различных культур, народов и конфессий. Сакральные тексты имеют исключительное значение для конфессионального сознания, для самосознания цивилизаций. Следовательно, для взаимопонимания цивилизаций необходимо искать способы адекватного понимания сакральных текстов. Здесь встает двойная задача. С одной стороны, необходимо найти то общее, что позволит вести межцивилизационный диалог, осознать единство, с другой стороны, необходимо определить и признать то специфическое отличие, которое позволит принять разнообразие и множественность, избежать попыток унификации и насильственного поглощения. Таким образом, актуальность изучения философской герменевтики сакрального текста заключается еще и в том, что она является коммуникативным средством между различными культурами и цивилизациями.
В то же самое время анализ и изучение длительного пути, пройденного теологической и философской герменевтикой, требует уточнения и переосмысления современной философской наукой. Концепции теологической герменевтики, призванные помочь В | понимании сакрального текста, теперь сами нуждаются в понимании и истолковании. Возникает необходимость выявить в этих концепциях как непреходящее, коренящееся в самой человеческой природе, так и временное, обусловленное конкретным историческим моментом, ведь ,
сами сакральные тексты и концепции их интерпретации весьма различны. Однако за этим различием и спецификой каждого из них, выступает единая реальность человеческого опыта, которая и является предметом настоящего диссертационного исследования.
Объект исследования: герменевтика сакрального текста.
Предмет исследования: совокупность теоретических концепций, принципов и практических приемов, применяемых для интерпретации сакральных текстов в философской, психологической и теологической герменевтике, рассматриваемая в неразрывной связи со спецификой сакрального текста.
Степень разработанности проблемы.
Герменевтика сакрального текста разрабатывалась в трех направлениях - теологическо-конфессиональном, философском и психологическом. В рамках классической философской герменевтики (В. Дильтей, Г. Гадамер, Г.Г. Шпет и др.) проблемы интерпретации сакрального текста разрабатывались как частный случай общей герменевтики1.
Особо следует отметить современные российских философов, внесших вклад в развитие герменевтики сакрального текста и философской герменевтики в целом2: С.С.Аверинцева, Ю.Д.
1 См. : Гадамер Ганс-Георг. Истина и метод Основы филос. герменевтики. / Ганс-Георг Гадамер. -М. : Прогресс, 1988. - 699,[1] с, Дильтей Вильгельм. Собрание сочинений : В 6 т. Т. 1. Введение в науки о духе Опыт полагания основ для изучения общества и истории. / Вильгельм Дильтей. - 2000. - 762 с, Шпет Густав.
Мысль и Слово : избр. тр. / Густав Шпет. - М. : РОССПЭН, ППП Тип. Наука, 2005. - 686, [1] с.
См.: Аверинцев С. Собрание сочинений. Переводы: Евангелие от Матфея. Евангелие от Марка. Евангелие от Луки. Книга Иова. Псалмы Давидовы. /
Артамоновой, А.А. Грякалова, Е.Н. Ищенко, А.С. Кравца, В.Г. Кузнецова, С.С.Неретиной, С.Ф. Одуева, У.Ф.Торчинова, Е.Н. Шульги и
Др.
С.Аверинцев. - Киев : Дух и литера, 2004. - 494 с; Аверинцев С. Поэтика ранневизантийской литературы. / С.Аверинцев. - М :Азбука, 2004. - 480 с. Герменевтика в России : Сб. научных трудов. Вып. 1. / [Редкол. : А.С.Кравец (отв. ред.) и др.] — Воронеж : Издательство Воронежского государственного университета - МИОН, 2002. - 272 с; Герменевтика субъекта : Сб. науч. тр. / [Редкол. : И. А. Овсянникова (отв. ред.) и др.]. - Омск : Изд-во ОмГПУ, 2002. - 175 с; Герменевтика. Психология. История = Hermeneutics. Psychology. History Hermeneutics. Psychology. History : Вильгельм Дильтей и соврем, философия : Материалы Науч. конф. [Под ред. Н. С. Плотникова] М. : Три квадрата , 2002 - 208 с; Ищенко Е.Н. Современная эпистемология и гуманитарное познание: Монография / Е.Н.Ищенко; Воронеж, гос. ун-т. - Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. университета. 2003 - 144 с; Кравец А.С. Развитие понятия смысла. / А.С. Кравец. // Философия: история и современность: сборник научных трудов. - Вып.1. - Воронеж : Воронежский государственный университет, 2005. - С. 48-63; Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. /В.Г. Кузнецов. -М. : Изд-во МГУ, 1991. - 191,[1] с; Одуев С.Ф. Навстречу Логосу: экзистенциализм и герменевтика / С.Ф. Одуев. - М. : Изд-во РАГС, 1998. - 182 с; Проблемы философской герменевтики. / [Отв. ред. А. М. Руткевич]. - М.: ИФАН, 1990. - 119 с; Рязанов И.В. Герменевтика текста : Опыт соц.-филос. исслед. : Дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11 / И.В. Рязанов. -Пермь, 1997. -173 с; Соколов Б.Г. Герменевтика метафизики / Б.Г. Соколов. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1998. - 218, [3] с; Феноменология. Герменевтика. Философия языка. Т. 1. / М. : Логос : Гнозис, 1998. - 512 с; Цветкова И.В. Философский текст и философская культура в их динамически детерминированной взаимосвязи: Герменевтический аспект : Дис. ... д-ра филос. наук : 09.00.01 / И.В. Цветкова. -Екатеринбург, 2004. - 265 с; Шульга Е.Н. Когнитивная герменевтика : Монография. / Е.Н. Шульга. - М.: ИФРАН, 2002. - 233, [2] с; Шульга Е.Н. Проблематика предпонимания в герменевтике, феноменологии и социологии. / Е.Н. Шульга. - М. : ИФРАН, 2004. - 170 с; Торчинов Е. Религии мира. Опыт запредельного. / Е.Торчинов. - М : Азбука, 2007. - 544 с.
В богословской герменевтике (которая подробно рассматривается в 3-й и 4-й главах) Священные Писания рассматриваются с конфессиональных позиций. Наибольший интерес для настоящего исследования представляет экзистенциальное направление в теологической герменевтике. Его представители фактически по своей методологии перешли от теологического дискурса к философскому . Однако, формально они остались в конфессионально-теологических рамках. Ценность их концептуальных исследований заключается в том, что в них последовательно раскрывается такой аспект сакральных текстов как связь сакрального символизма с универсальным экзистенциальным опытом, с многообразием человеческих переживаний, с насущными проблемами человеческого существования.
Р. Бультман и К. Барт поставили проблему предпонимания, необходимого для осуществления герменевтики сакрального текста. Данная проблема была поставлена первоначально применительно к библейской герменевтике, но, очевидно, это проблема обнаруживается и при переходе к герменевтике любого другого сакрального текста. Предпонимание - совокупность определенных концепций относительно содержания текста, которые существуют у читателя еще до начала герменевтического процесса. Согласно Бультману, предпонимание - это «жизненное отношение» читателя к тексту, к предмету текста, определенная общность интересов между текстом и человеком, который стремится понять этот текст.
Два крайних подхода к разрешению этой проблемы обозначались в концепциях Р. Бультмана и К.Барта. В экзистенциалистской концепции Бультмана, предпонимание (vorverstaendniss), необходимое для
1 См.: Бультман Рудольф. Избранное : Вера и понимание : т. 1-2 /Рудольф Бультман . - М. : РОССПЭН , 2004. - 750, [1] с. 22 ; Лезов С. Попытка понимания: Избранные работы. / С. Лезов. - М.-СПб: Университетская книга, 1998. - 575 с.
герменевтики Библии, это то понимание, которое каждый человек всегда
имеет в своей собственной экзистенции. Библия (и это утверждение
Бультмана применимо к другим сакральным текстам) в значительной
степени написана на мифологическом языке. Мифологический язык
представляет собой выражение божественного в терминах человеческой
жизни, потустороннего в терминах посюстороннего. Одновременно,
мифологический язык выражает определенное экзистенциальное
содержание. Однако он является не адекватным средством для такого
выражения, объективируя трансцендентное. Необходима интерпретация
мифа в терминах "значимых для экзистенции" и "необъективирующих".
Основой предпонимания служит общедоступный экзистенциальный
опыт. Для Бультмана вопрос о Боге и вопрос о человеке это один и тот
же вопрос. Мифологическое выражение «Царствие Божие» должно быть
переведено экзистенцальным выражением «аутентичное
существование». Согласно Бультману, переход от неаутентичного к
аутентичному существованию может быть осуществлен только
посредством искупительного акта Бога. Сакральный текст отделен о
несакрального только понятием «искупительного акта Бога». Эта
концепция «искупительного акта Бога» - основной существенный
момент, отличающий экзистенциализм Бультмана от экзистенциализма
Хайдеггера. Однако это выражение само по себе подпадает по
бультмановское понимание мифологического. Его выведение из общего
ряда подлежащих демифологизации объективирующих выражений
носит в концепции Бультмана искусственный характер. Однако если
последовательно провести программу демифологизации, то окажется
что сакральный текст утрачивает всю свою специфику и становится не
более чем несовершенным предшественником текстов
экзистенциальных философов, а герменевтика сакрального текста растворяется в экзистенциальной философии. Карл Барт говорит решительное «нет» всяким попыткам опереться на общедоступный опыт
в понимании Священного Писания. Бог есть «совершенно иное». Опыт
встречи с Богом, встречи с трансцендентным принципиально отличен
от всех других. И именно такой (и только такой) опыт может служить
основой предпонимания Священного Писания. Причем у К. Барта речь
идет не о некотором «религиозном опыте вообще», а исключительно о
конкретном христианском опыте. Общеэкзистенциальный опыт мало
может помочь в понимании сакрального текста. Позиция Барта приводит
к следующим следствиям. Сакральный текст любой конфессии никоим
образом не может быть понят человеком, который принадлежит к иной
конфессии (и тем, кто не принадлежит ни к какой конфессии). Более
того, сакральный текст не может быть понят и внутри этой конфессии
человеком, который не имеет религиозного опыта достаточного уровня.
Герменевтика сакрального текста становится возможной только как
богословская герменевтика, как внутреннее дело конкретной
религиозной общины. Бультман абсолютизирует общность
общеэкзистенциального и религиозного опыта. Барт абсолютизирует их различие. Для того, чтобы разрешить это противоречие надо принять во внимание реальность как общности, так и различия общеэкзистенциального и религиозного опыта. Будет целесообразно вывести экзистенциальную библейскую герменевтику из конфессиональных рамок и распространить ее на все многообразие сакральных текстов.
Психологическая герменевтика К.Г. Юнга учитывает тот принципиально важный для герменевтики сакрального текста факт, что сакральный текст является продуктом деятельности всей человеческой психики, а не только сознательной ее части1. Создание сакрального
Из числа работ К.Г. Юнга имеющих непосредственное отношение к теме нашего исследования отметим следующие : Юнг К.Г. Психология и алхимия. / К.Г. Юнг. -Киев : Рефл-бук : Ваклер, 2003. - 591 с, Юнг К.Г. Символическая жизнь. / К.Г. Юнг. - М.: Когито - центр, 2003. - 324 с, Человек и его символы / К.Г. Юнг, М.-Л, фон
текста - сложный и многоплановый психологический процесс и для понимания текста необходимо это учитывать.
Целью исследования является целостный анализ герменевтики сакрального текста, выявление и синтез наиболее продуктивных подходов выработанных в герменевтике сакрального текста в различных культурах.
Постановка и достижение указанной цели предполагает решение следующих задач:
выявление специфики сакрального текста и его взаимоотношения с религиозным опытом;
анализ принципов и приемов интерпретации сакральных текстов в их историческом развитии;
определение роли экзистенциального опыта как основы предпонимания сакрального текста;
обозначение роли различных психологических функций в формировании герменевтических концепций;
рассмотрение роли символов, метафор и аллегорий в сакральном тексте;
выявление основных типов символов и метафор, используемых в сакральных текстах различных религий;
определение роли экзистенциального символизма в сакральном тексте и выявление его универсальных форм.
Методология и источники исследования.
В работе использованы социально-философский анализ, сравнительный анализ, психологический анализ, а таюке общенаучные методы.
Франц, Дж. Л. Хендерсон [и др.]. - М.: Серебрян, нити, 2002. - 296 с, Юнг К.Г. Психология бессознательного / К.Г. Юнг. - М.: ACT : Канон+ , 1998. - 397 с.
Социально-философский анализ позволил выявить влияние социально-политических условий на формирование и последующую интерпретацию сакральных текстов. С его помощью определены конкретно-исторические предпосылки развития герменевтических стратегий
Сравнительный анализ позволил определить общее и особенное в структуре и содержании сакральных текстов. Благодаря его применению были выявлены основные типы метафор и символов, являющихся универсальными для сакральных текстов различных традиций, а также определить специфику их реализации в различных текстах.
Психологический метод использовался для анализа психологических механизмов формирования опыта переживания священного и его отражения в текстах различных традиций. С его помощью была исследована определена роль архетипического содержания в сакральных текстов.
Теоретические источники исследования
В работе использованы четыре группы источников.
1. Объекты исследования
а) Сакральные тексты различных традиций (Библия, Веды, Коран
и др.)
б) Комментарии на сакральные тексты (древние, средневековые и
Нового Времени).
2.Мето до логические источники:
а) Работы религиоведческого и психологического характера:
труды К.Г.Юнга, М.Элиаде, Э.Фромма, У.Ф.Торчинова, С.В.Ватмана и
др.
б) Труды представителей современной философской
герменевтики: В. Дильтея, Г.-Г.Гадамера, А.А. Грякалова, А.С. Кравца,
В.Г. Кузнецова, С.С.Неретиной и др.
в) труды современных библеистов: И.Иеремиаса, Бр. Мецгера, Дж.Данна, С.С.Аверинцева, С. Лезова, У.Фармера.
Обоснованность результатов и научная достоверность исследования
Результаты диссертационного исследования получены в ходе длительного изучения проблематики, включающего в себя анализ и критическое усвоение большого количества изучаемого материала, широкую исследовательскую базу, многообразие литературных источников, постоянные консультации с ведущими учеными в избранной тематике. Научная достоверность основывается на логической взаимосвязи целевых установок, адекватности логики исследования к объему современных методов исследования научного знания и обработки материала, смысловой соотнесенности полученных результатов с уже имеющимися данными в исследуемой области, что представляет собой научную преемственность и традицию.
Научная новизна исследования заключается в целостном анализе и реконструкции методов философской, теологической и психологической герменевтики в контексте современного философского . дискурса, на основе которого выявлены общие черты в развитии герменевтики сакральных текстов различных культур, определена природа и функции символов, входящих в сакральные тексты различных традиций, с учетом их онтологических, гносеологических и психологических аспектов, дано четкое разграничение роли метафор, аллегорий и символов в сакральном тексте и их значения в герменевтическом процессе, а также выявлены универсальные типы экзистенциальных символов, характерные для сакральных текстов.
Положения, выносимые на защиту:
В диссертационном исследовании определено, что в основе сакрального текста лежит иррациональное переживание трансценденции. Трансценденция может происходить через феномены повседневного опыта при достижении максимальной интенсивности переживания.
Выявлено, что герменевтика сакрального текста развивалась по принципу "вызов -ответ". Вызовы возникали со стороны рациональности господствующего в данной исторической ситуации типа. Основное противоречие герменевтики сакрального текста -противоречие между иррациональной природой сакрального текста и рациональным характером герменевтических процедур.
По характеру ответа герменевтические парадигмы и соответствующие конкретно-исторические типы герменевтики могут быть разделены на апологетические и элиминативные. Апологетические парадигмы направлены на сохраненение нормативного и культурообразующего значения интерпретируемого текста, элиминативные - на элиминирование такого значения.
Доказано, что к апологетическим ответам могут быть отнесены следующие конкретно-исторические типы герменевтики. Патристическая герменевтика была ответом на рациональность античного типа, схоластическая герменевтика - на рациональность средневекового типа, герменевтика Нового Времени - ответом на рациональность классической науки.
В диссертационном исследовании определено, что к ответам элиминативного типа относятся: неоплатоническую критика христианских сакральных текстов, атеистическая критика эпохи Просвещения, позитивистская и материалистическая критика XIX -XX вв.
Доказано, что в развитии герменевтики сакрального текста существенную роль играл политический фактор. За герменевтическими школами стояли определенные политические интересы. В частности за продвижением историко-критического метода стояли политические интересы Германии эпохи Бисмарка.
Выявлено, что важнейшим фактором, определявшим развитие герменевтики в России было осмысление текущей ситуации через призму эсхатологической модели, стремление истолковать социально-политические процессы через апокалиптические тексты и апокалиптические тексты через социально-политические процессы.
Теоретическая и практическая значимость исследования
Работа может быть использована при разработке курсов по истории философии, религиозной философии, культурологии, философии культуры, спецкурсов по герменевтике и другим философским дисциплинам, а также при выработке рекомендаций для органов власти по вопросам взаимодействия с представителями различных конфессий.
Апробация работы^ Полученные результаты излагались на следующих научных конференциях:
- на научном семинаре "Герменевтика в России", проведенном 20-22 сентября 2001 г. Воронежским межрегиональным институтом
общественных наук (ВМИОН) и факультетом философии и психологии Воронежского Государственного университета в рамках программы «Межрегиональные исследования в общественных науах» (г. Воронеж);
на научных сессиях Воронежского Государственного университета (факультет философии и психологии) 2000 г., 2001 г., 2002 г., 2003 г., 2004 г., 2005 г., 2006 г., 2007 г. (г.Воронеж);
- на научной конференции, посвященной памяти доктора
филологических наук, профессора А.А. Слинько, проведенной
Воронежским Государственным университетом и Воронежским
филиалом Российской академии Государственной службы в 2004 г. (г.
Воронеж);
- на IV российской конференции "Проблемы регионального
религиоведения и актуальные вопросы преподавания религиоведения в
высшей школе", проведенной в 2003 г. Всероссийской государственной
библиотекой иностранной литературы им. М.И. Рудомино и Институтом
«Открытое общество» (г. Москва);
- на научно-практической конференции «Православие в истории и
в современном мире: проблемы и перспективы», проведенной
Межнациональным гуманитарно-техническим институтом Поволжья в
2005 г. (г.Чебоксары).
Структура работы._ Диссертация состоит из введения, четырех глав (12 параграфов), заключения и библиографии.
***
В диссертации использована система транслитерации санскритских текстов ITRANS, а также упрощенная кириллическая
транслитерация. Везде, где это специально не оговаривается, Библия цитируется по Синодальному переводу1.
Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. / М: РБО, 2000. -1376 с.
Сакральные тексты и религиозный опыт
Название «герменевтика сакрального текста» предполагает два понимания. Во-первых, история герменевтики, обзор и анализ і герменевтических принципов и концепций исторически \ существовавших в богословской и философской мысли. Во-вторых; I герменевтика как истолкование сакральных текстов самим автором, в соответствии с его собственными принципами и подходами. Эти два і значения переплетаются. Анализ герменевтических систем, если он не будет сводиться к набору цитат, неизбежно предполагает их интерпретацию, так сказать «герменевтику герменевтики». Но интерпретация герменевтической системы неизбежно будет И интерпретацией самого сакрального текста, опосредованного данной системой. С другой стороны, мы считаем, что собственная система герменевтики должна существовать, как синтез достижений предшественников, а не построение, сделанное на пустом месте. Историю герменевтики сакрального текста мы понимаем как историю открытия различных аспектов данного текста, а не как историю заблуждений относительно текста. «История философии по своему существенному содержанию имеет дело не с прошедшим, а с вечным и вполне наличным и должна быть сравниваема в своем результате не с
галереей заблуждений человеческого духа, а скорее с пантеоном божественных образов»1. Эту идею можно применить и к истории герменевтики, заменив только «пантеон божественных образов» на «пантеон смыслов текста».
Далее необходимо пояснить, что будет в данной работе пониматься под герменевтикой. Мы принимаем определение данное П. Рикером в работе «Герменевтика и метод социальных наук: «Под герменевтикой я понимаю теорию операций понимания в их соотношении с интерпретацией текстов; слово "герменевтика" означает не что иное, как последовательное осуществление интерпретации. Под последовательностью я подразумеваю следующее: если истолкованием называть совокупность приемов, применяемых непосредственно к определенным текстам, то герменевтика будет дисциплиной второго порядка, применяемой к общим правилам истолкования ... Важно соблюдать точность в терминологии и закрепить слово "понимание" за общим явлением проникновения в другое сознание с помощью внешнего обозначения, а слово "интерпретация" употреблять по отношению к пониманию, направленному на зафиксированные в письменной форме знаки» .
Теперь надо перейти к вопросу о специфике сакрального текста. Сакральный текст является выражением религиозного опыта, иначе говоря - опыта переживания сакрального. Имеется ввиду именно переживание сакрального человеческим автором, а не просто его t описание (как в случае религиоведческого исследования). В христианской традиции Новый Завет возникает из религиозного опыта, а , http://orel.rsl.ru/nenext/foreign/ricoeur/social.htm именно опыта общения апостолов с Иисусом и религиозного опыта первых христианских общин. Аналогично происходит рождение сакрального текста в других традициях: опыт просветления Будды лежит в основе Дхаммапады, опыт общения Моисея с Богом на горе Синай - в основе Торы и т.д. С другой стороны, чтение/слушание сакрального текста призвано продуцировать в его читателе/слушателе определенный религиозный опыт, например, опыт веры: «вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10:17). Интерпретируя религиозный опыт, следует избежать двух крайностей, так сказать Сциллы и Харибды. С одной стороны имеет место опасность редукционистского подхода (например, фрейдистского или структуралистского) при котором теряется экзистенциальная специфика религиозного опыта. С другой стороны конфессиональная трактовка религиозного опыта выводит нас за рамки философского дискурса и мы перемещаемся в сферу теологии.
У. Джемс определил специфику религиозного опыта через специфику объекта, которым вызван религиозный опыт. При этом «чувство» в выражении «религиозное чувство» Джеймс понимает в самом широком смысле. Для него это синоним «душевного состояния», «переживания», говоря о «религиозном чувстве» он говорит именно о , «религиозном опыте». Джеймс полагает, что нет особых религиозных переживаний.
Аллегории и метафоры в сакральном тексте
Аллегория - есть зашифрованный текст, в котором осуществляется простая замена смысловых элементов, подлежащих зашифровке, на элементы аллегорического текста. Аллегория носит пропозициональный характер, ее цель - передать в зашифрованном виде определенную информацию. Каждому персонажу, каждой детали аллегории однозначно соответствует определенный объект - лицо, предмет или качество. Таким образом, существует однозначный ключ, владение которым является необходимым и, по большому счету, достаточным условием успешной экзегезы. Достаточно подставить на место соответствующих элементов шифра их значения, и мы получим параллельный текст, совершенно адекватно раскрывающий все смыслы, которые хотел передать автор аллегорического текста. Аллегория обычно основывается на определенном сходстве между объектами, подлежащими зашифровке, и элементами аллегории. Однако, такое сходство может быть весьма отдаленным и даже вовсе отсутствовать (знание ключа все равно поставит все на свои места). Зачем использовать аллегорию (если речь идет именно об аллегории, а не о метафоре или символе)? Почему нельзя передать соответствующий смысл «открытым текстом»? Аллегория может быть использована как способ сокрытия смысла публично сообщаемого послания от той части аудитории, которой оно не предназначено. В этом случае только сравнительно узкому кругу слушателей/ читателей сообщается ключ. В качестве примера можно привести слова Иисуса, обращенных к ученикам: «Вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах, так что они видя не видят и слыша не разумеют» (Лук.8:10). Аллегория может быть использована как способ сокрытия той информации, знакомство с которой было бы преждевременным (ср. мотив «мессианской тайны»). Аллегория может служить также средством придать сообщаемой информации выразительность, образность и эмоциональную насыщенность. Нет никакого сомнения, что в сакральных текстах встречается множество аллегорий. Например, сам Иисус толкует притчу о сеятеле как аллегорию (по крайней мере, аллегория является здесь одной из составляющих притчи). Мы выделили в тексте притчи курсивом элементы аллегорического шифра, а полужирным шрифтом- их расшифровку. «Вы же выслушайте [значение] притчи о сеятеле: ко всякому, слушающему слово о Царствии и не разумеющему, приходит лукавый и похищает посеянное в сердце его - вот кого означает посеянное при дороге. А посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тотчас с радостью принимает его; но не имеет в себе корня и непостоянен: когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняется. А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно. Посеянное же на доброй земле означает слышащего слово и разумеющего, который и бывает плодоносен, так что иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать» (Матф.13:3). Здесь мы видим четкое соответствие элементов притчи и элементов информации богословско-психологического характера о различных типах слушателей слова Иисуса о Царстве. В христианской традиции ранние примеры толкования библейского текста - это аллегории у Климента Александрийского, Оригена и Иринея Лионского1. Схоластическая герменевтика часто стремилась толковать любой библейский текст как аллегорию. Но если говорить о Евангелиях, то аллегории мы можем найти в притчах, да и то сами не притчи не сводятся исключительно к ним. Некоторые исследователи полагают, что первоначально даже те притчи, которые имеют аллегорическую расшифровку, в самом тексте Евангелий не имели аллегорического истолкования. Оно, по их мнению, было добавлено позднее и лишь приписано Иисусу. Гипотеза эта, по всей видимости, ошибочная, однако она показывает, насколько аллегоризм выглядит вторичным приемом. Основное его назначение - открыть метафору и символ, стоящие за нарративом или предписанием.
Наряду с аллегориями мы находим в сакральном тексте и в его толкованиях метафоры. Термин «метафора» имеет давнюю историю. Аристотель определял метафору как фигуру речи подобную сравнению, но в которой отсутствуют связки «как», «подобно» выражающие суть сравнения. Например «Бог подобен огню» - это сравнение. «Бог - это огонь» - метафора. Иногда аллегорию фактически отождествляли с метафорой, рассматривая аллегорию как развернутую метафору (например, это делается в работах Мадлен Буше). Согласно Дж. Додду, притча - это «метафора, сравнение основанное на природе или повседневной жизни, привлекающее внимание слушателя своей живостью или необычностью и вызывающие достаточно сильные сомнения относительно конкретного истолкования, чтобы спровоцировать работу мысли» .
Символизм наслаждения и страдания, любви и войны
В индуистских метафизических и мистических традициях различные виды имманентного наслаждения служат символами трансцендентного блаженства - ананды (Ananda). В кашмирском шиваизме существует развитая теория эстетического наслаждения как мистического переживания. Эстетические переживание могут возникать как в повседневной жизни (например, при созерцании цветка или от взгляда прекрасной женщины), так и при наслаждении произведениями искусства - картинами, музыкой, стихами и театральными постановками.
Понятие раса имеет важнейшее значение в эстетическом мистицизме кашмирского шиваизма. Слово rasa встречается уже в ведах. Основные его буквальные значения его: сок и вкус. Следует отметить, что в ведах имеется в виду, прежде всего, сок сомы -мистический напиток, занимающий исключительно важное место в ведическом ритуале. Таким образом, различные интерпретации термина раса могут рассматриваться и как духовные понимания ведической сомы. В понимании расы в кашмирском шиваизме сопрягаются вышеупомянутые буквальные значения данного термина — сок и вкус. Красота эстетического объекта представляет как бы его сок, а эмоции, вызываемые им - его вкус.
Одно из основных характеристик состояния при встрече с прекрасным - chamatkAra - удивление, восхищение, эстетический экстаз. В обыденном состоянии сознания присутствует жесткое разделение на субъект и объект. Хотя онтологически, субъект и объект едины в пространстве Абсолютного сознания, из-за действия силы самоограничения Абсолюта (майи), это единство не ощущается. Во время эстетического восприятия хотя бы отчасти преодолевается это разделение на субъект и объект. Человек, захваченный эстетическим переживанием погружается столь глубоко в созерцание объекта, что он уже не воспринимается как нечто внешнее. С другой стороны, отдаваясь эстетическому наслаждению, он как бы забывает себя, теряет ощущение своей отделенности, обособленности. И объект созерцания и сам созерцающий погружаются в единое пространство абсолютного сознания.
Функционирование человеческого сознания — пульсирующее движение (spanda) Божественной энергии Бытия - Сознания-Блаженства через индивидуальное сознание, через органы восприятия и ум. Спанда -это динамический аспект трансцендентной реальности, Божественного сознания, соединенного с Божественной энергией. Изначальная Божественная энергия есть источник всех энергий действующих в микрокосме и макрокосме. Спанда - это пульсация энергии, которая в космическом процессе образует чередование ее эволюции и инволюции - перехода от духа к материи и от материи к духу. Из спанды — пульсации энергии Абсолютного сознания возникает все, что существует. В человеке спанда - источник всех психофизиологических процессов, она проявляет себя в страхе и экстазе, радости и гневе, пульсирует в процессе восприятия и мышления. На физическом уровне проявлением спанды в человеке является дыхание с его чередованием вдохов и выдохов. Спанда - это вибрация , которая возникает на уровне Божественной энергии и распространяется на всех уровнях. Пульсация на более высоких уровнях является причиной пульсации на более низких. Но согласно кашмирскому шиваизму причина субстанциально неотлична от следствия, хотя следствие и выглядит отличным от нее. Поэтому через следствие можно придти к причине. Интенсивность этой пульсации в различных состояниях различна. В большинстве случаев, в обычном состоянии сознания интенсивность пульсации невелика и сознание находится в состоянии застоя. Внешние материальные и психоэмоциональные покровы скрывают изначальную Божественную энергию, стоящую и за человеком, и за окружающим его миром. Эстетическая эмоция представляет собой более мощный поток энергии. Эстетические объекты вызывают более интенсивную пульсацию, в результате чего сознание оказывается оживлено, насыщено Божественной энергией. Начинает ощущаться, просвечивать изначальная Шакти, стоящая за психосоматическим организмом человека.
Через восприятие прекрасных объектов мистик учится воспринимать весь мир как эстетический феномен. Согласно эстетической теории кашмирского шиваизма, раса - это эстетическое наслаждение, эстетическая эмоция. Эстетическое наслаждение имеет различную окраску в зависимости от того, каким именно моментом драмы они вызвано. Раса переживается зрителем по поводу бхавы эмоции, переживаемой персонажем. Абхинавагупта пишет: «По нашему мнению, вкушение [расы] - это самопознание состоящее из чистой радости... Любовь, скорбь и иные виды свойственных нашему сознанию впечатлений - причины разнообразия окраски наслаждения, а вызывают к жизни [эти впечатления] слагаемые драматического представления»1. Классическое соответствие бхав и рас следующее : бхава любви шрингара (эротическая раса), бхава веселости - хасъя (комическая раса), бхава скорби - коруна (сострадательная раса), бхава гнева - раудра (гневная раса), бхава мужества - вира (героическая раса), бхава страха бхаянака (раса страха), бхава отвращения - бибхаста (раса отвращения), бхава удивления - абдхута (раса удивления). Абхинавагупта добавляет к ним ишнта расу - мирную, созерцательную расу. Раса потенциально присутствует в произведении искусства и проявляется в процессе его восприятия заинтересованным зрителем/слушателем. Раса всегда позитивна - в произведении искусства могут быть трагические моменты, но в целом оно вызывает эстетическое наслаждение. Вишванатха, излагая концепцию Абхинавагупты, пишет: «Скажут, что такие расы, как горестная и др., поскольку состоят из скорби, не могут считаться расой.
Традиционная герменевтика в Европе и в Индии
С самого начала христианской эпохи христиане интерпретировали Священное Писание (Ветхий, а, по мере его написания, и Новый Завет). И уже в первые века обозначились различные подходы к его интерпретации. Крупнейшими герменевтическими школами патриотического периода были Александрийская и Антиохийская школа. Для того, чтобы понять психологические основания этих подходов, надо исходить из того, что сакральные тексты интерпретируются не только критическим разумом, но и всей совокупностью функций человеческой психики. При этом в силу специфики как отдельных личностей, так и определенных культурно-исторических парадигм в процессе интерпретации могут на первый план входить различные функции психики и различные установки: экстравертная и интровертная. Александрийская школа опиралась на богатую античную традицию аллегорического толкования сакральных текстов. У истоков этой традиции стояло киническое истолкование античной мифологии, воспринятое и развитое стоиками. Вот характерный пример такого истолкования: «Диоген говорил, что Медея была мудрой женщиной, а не волшебницей. Ведь она брала людей изнеженных, с телами, расслабленными в наслаждениях, и так заставляла их упражняться и исходить потом в парильнях, что возвращала им юношескую силу и свежесть. Поэтому о ней пошла слава, что она варила человеческое мясо и создавала юношей»1 Из античных философских традиций наибольшее влияние на герменевтику и все богословие Александрийской школы оказал платонизм и в особенности платоническое понимание ветхого завета Филоном Александрийским.
Основное внимание в Александрийской школе уделялось духовным, т.е. небуквальным способам толкования. Отправной точкой в герменевтическом процессе служили богословско-метафизические концепции, которые строились на основе платонической интерпретации христианского учения. Антиохийская школа сосредотачивала внимание на буквальном, историческом смысл библейского текста. Антиохийская школа уделяла также большое внимание тем нравственным урокам, которые можно извлечь из библейского текста. В процессе интерпретации отправной точкой для герменевтов Антиохийской школы служила та конкретно-историческая обстановка, в которой писался текст. Если Александрийская школа была несомненно связана с платонизмом, то Антиохийская школа была ближе к аристотелизму. Александрийская герменевтика интровертна, ее мало интересуют исторические события, происходившие во внешнем по отношению к интерпретатору мире. Ее интересует не то, что можно было бы постичь ощущением, оказавшись на месте описываемых событий, а открываемый во внутреннем опыте самого интерпретатора богословский смысл, ее интересует постигаемый мышлением мир идей. Антиохийская школа экстравертна, она идет от внешнего события. Для нее важнее нравственная оценка, связанная с функцией чувства (в данном случае - нравственного), а не развиваемая мышлением богословско-метафизической система.
Особо следует остановиться на герменевтических принципах Оригена. Ориген выделили в Писании три уровня смысла в соответствии с тремя типами христиан. Если Церковь представляет собой единый организм, то эти типы людей образуют в нем тело, душу и дух. Разделение же людей на три типа в свою очередь покоится в богословском отношении на выделении трех даров Святого Духа, о которых писал ап. Павел: «Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера» (1 Кор. 12:8-9). Первый вид людей — простые люди, они имеют простую веру и представляют собой тело церковного организма. Этот тип людей способен понимать буквальный, исторический смысл Писания. Более совершенный тип христиан имеет дар знания («гнозиса»). Эти люди образут душу церковного организма. Они способны постигать аллегорический смысл Писания. Наконец, наиболее совершенный тип христиан — те кто имеет дар мудрости. Они образуют дух церковного организма. Они способны проникнуть посредством духовного созерцания в высший духовный смысл писания, указывающий на грядущее блаженство.
Объединение двух подходов произошло на Западе и на Востоке в трудах соответственно блаженного Августина и Иоанна Златоуста. Любопытно отметить, что Августин и Иоанн Златоуст шли к синтезу с разных сторон - Иоанн Златоуст от историко-назидательной интерпретации Антиохийской школы, а Августин — от неоплатоников и полемики с ними.
В 390 г. донатист Тихоний издал труд под заглавием "Septem regulae ad inquirendum et inveniendum sensum S. Scripturae". Несмотря на то , что Тихоний принадлежал к числу еретиков изложенные в его труде герменевтические правила широко использовались использовались ортодоксальными авторами. В частности Исидор Севильский положил правила Тихония в основу своего труда "Sententiarum libri tres". Основная цель герменевтики Тихония - указать способы к разрешению кажущихся противоречий в Священном Писании. Правила Тихония указывают на необходимость обращать внимание не столько на исторический, сколько на нравственный, и мистический смысл библейских текстов. Первое правило Тихоний формулирует так: «е Domino et corpore Eius». В том случае если о Христе говорится, что-либо несогласующееся с его святостью, то под Христом в данном фрагменте следует понимать его мистическое тело, т.е. Церковь. Если в самом Христе нет никакого греха, то в Церкви есть и грешники. Второе правило: «de Domine corpore bipartito». Ветхозаветная и новозаветная церковь делится на две части - добрых чад и злых. Поэтому когда одному и тому же народу Божьему обещают благословения и наказания (напр. Ис. гл.48), следует понимать, что благословение обещано добрым, а наказание - злым. Третье правило: «de promissis et lege». Следует понимать, что слово «закон» употребляется в Писании в различных смыслах. Писание может говорить о законе в позитивном смысле - как о самих ветхозаветных заповедях и в негативном - как о внешнем, формальном соблюдении заповедей, сопровождающемся гордостью и тщеславием. Когда ап. Павел обещает награду за дела закона (Рим. 2:8-10), он имеет в виду закон в первом смысле