Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-методические предпосылки исследования риска в контексте профессиональной деятельности специалиста 20
1.1. Риск, как объект психологического исследования 20
1.2. Проявление риска в процессе профессиональной деятельности в экстремальных условиях 49
1.3. Психологические особенности неизбежного риска и устойчивости сотрудников противопожарной службы при тушении пожара .58
ГЛАВА 2. Эмпирическое исследование представлений о риске сотрудников фпс в процессе профессиональной деятельности .72
2.1. Социально-психологическая природа мотивационно-ценностной структуры сотрудников противопожарной службы 72
2.2. Роль представлений о риске у сотрудников ФПС при принятии решений в ситуациях неопределенности и неизбежного риска .. 85
2.3. Психологическая модель формирования и опосредования представлений о риске у сотрудника противопожарной службы 97
ГЛАВА 3. Актуализация взаимосвязи представлений о риске с мотивационно-ценностными структурами сотрудника противопожарной службы .102
3.1. Программа и организация исследования взаимосвязи представлений о риске с мотивационно-ценностными структурами сотрудников ФПС .102
3.2. Пути оптимизации представлений о риске 153
3.3. Практические рекомендации по повышению профессиональной компетентности руководителей тушения пожара 164
Заключение 176
Библиографический список
- Проявление риска в процессе профессиональной деятельности в экстремальных условиях
- Роль представлений о риске у сотрудников ФПС при принятии решений в ситуациях неопределенности и неизбежного риска
- Пути оптимизации представлений о риске
- Практические рекомендации по повышению профессиональной компетентности руководителей тушения пожара
Проявление риска в процессе профессиональной деятельности в экстремальных условиях
Таким образом, в психологическом аспекте общность разных типов выборов - с точек зрения их этапов - достаточно выражена. Вместе с тем, в психологии оказалась сильна дихотомия рационального и личностного выбора, причем она не сводится к разделению на опосредствованный мышлением выбор (о выборе не говорят, если человек рефлексивно не различает альтернатив и не осознает самого факта, что он может выбирать) или опосредствованный смыслообразованием; смысловая регуляция всегда имеет место, если речь идет о личностной включенности в ситуацию выбора (а значит, мотивационно смысловой регуляции образа ситуации, целеобразования и возможных стратегий). Осуществляет выбор человек думающий, предвосхищающий и осмысливающий возможности своих действий в ситуации неопределенности. Поэтому говорить о личностном выборе безотносительно к познавательным составляющим его регуляции не приходится.
Необходимо понимать, что предпочтение выбора задано его поведенческой реализацией, а определение психологического типа выбора на основе применения понятия «полезности» лишает это понятие исходного значения.
Принятие решений в контексте выбора возможно, так как бытийно заданы условия неопределенности. В теории конфликта И. Джэниса и Л. Манна определяется три условия, обуславливающие опору человека на тот или иной копинг в стрессовой ситуации при принятии решения: 1) осведомленность о серьезных рисках, связанных с предпочитаемыми альтернативами; 2) надежда найти лучшую альтернативу; 3) вера в то, что человек располагает достаточным количеством времени для поиска и взвешивания альтернатив [18].
В когнитивной психологии наиболее разработанной и эмпирически поддерживаемой стала психологическая теория принятия решений в условиях неопределенности - «проспективная теория» А. Тверски и Д. Канемана. В ней обосновывается, что при принятии решений нужно ориентироваться не только на предполагаемые проспективной теорией ориентиры рационального выбора, в частности, веса решений, включающие аспект не только вероятности, но и желательности наступления тех или иных событий (соответственно -нежелательности). Гораздо в большей степени нужно учитывать возможность непрогнозируемых событий - «черных лебедей», наступление которых не связано с вероятностной структурой ситуаций или траекториями их обычного («закономерного») развития. Эти маловероятные, а точнее, воспринимаемые как невероятные, события и являются основным источником как глобальных угроз, так и индивидуальных больших достижений. Последние, по мнению Н. Талеба, обычно неоправданно приписываются способностям человека [221].
Также авторы ввели понятие «эффект возможности», которое заключается в том, что вероятность редкого события переоценивается, поскольку оно рассматривается не в количественном выражении шанса, а как возможность. И увеличение процента (вероятности исхода) от 1 к 2, к 3, к 4 - и так до вероятности наступления чуть ниже вероятности 0.5 (или чуть ниже 50%) - имеет в субъективном восприятии человека больший вес. Наоборот, при оценивании высоковероятного события, (с возможностью не менее 50%), возможность не наступления исхода недооценивается, вес решений меньше, чем соответствующие проценты. Таким образом, возможность события и желательность взаимодействуют так, что веса решений охватываются лишь монотонной функцией [Там же]. В книге Л. Росса и Р. Низбета «Человек и ситуация» (1999) приведено множество исследований, показывающих преимущественную ориентировку человека при принятии решений именно на ситуационные факторы [76]. Для психологической трактовки принятия решений важно, что: - эта неопределенность человеком воспринимается, хотя не все составляющие ситуации или своих критериев человеком осознаются; - он может изменять ее своими решениями (последнее отличает ситуации интеллектуальных решений и личностных выборов от ситуации шанса); - выбор, как разрешение ситуации неопределенности, предполагает авторство и ответственность (не бывает безличных решений, хотя бывают «организационные» и пр.).
Неопределенность условий выбора не является только их внешней характеристикой. Как в построении образа целостной ситуации, так и в оценивании отдельных альтернатив, человек полагается на имеющиеся у него знания (пополняет их) и предвосхищает, прогнозирует возможные изменения ситуации (в том числе, и своим выбором) [Там же].
Интуитивное представление о возможности в науке дополняется представлением о вероятностной оценке наступления событий. И это разные оценки - построенные при полноте знания о ситуации выбора, или, напротив, при ограниченности информации (обратная сторона - неполнота ориентировки). Сама ограниченность знаний (недостаточная информированность человека) также может иметь разные основания. Во-первых, субъективное незнание при принципиальной возможности получения необходимых сведений (например, ограниченное знание в силу времени, отведенного на это, в силу недостаточности прилагаемых для анализа ситуации усилий или др.), или же, во-вторых, незнание «объективное» - при принципиальном отсутствии необходимых сведений в накопленном человечеством общественно-историческом надындивидуальном опыте (надындивидуальных знаниях, усваиваемых или присваиваемых отдельными людьми). Если в первом аспекте ограниченности можно оценивать индивидуальные различия между людьми - в степени владения необходимыми знаниями или прогностических способностей, - то во втором нужно оценивать движение всего человечества на пути к объективному знанию
Роль представлений о риске у сотрудников ФПС при принятии решений в ситуациях неопределенности и неизбежного риска
Он пишет, что принцип толерантности «препятствует догматической абсолютизации одних позиций, взглядов, форм поведения и огульному отрицанию других» [17, с. 48]
Выделение терминов толерантность и интолерантность к неопределенности осуществлено в процессе разработки теории авторитарной личности Т. Адорно, Е. Френкель-Брунсвик при попытке объяснения германского антисемитизма.
В своих научных трудах Т. Адорно часто ссылался на работу нацистского психолога Э. Йенш, в которой утверждалось, что различия в психологии восприятия неопределенности могут быть использованы для объяснения особенностей личности. При этом Адорно не соглашался с утверждением Йенш, что абсолютная однозначность восприятия неопределенности является желательной. Наоборот, он считал, что интолерантность восприятия неопределенности является недостатком. Адорно понимал ее, как неспособность справляться со сложным, меняющимся миром, считал ее синонимом «ригидности».
Б. Бошнер разделил характеристики интолерантной к неопределенности личности на первичные - свойства когнитивного стиля, и вторичные - черты личности. К чертам интолерантной к неопределенности личности он отнес: авторитаризм, догматизм, ригидность, закрытый склад мышления, тревожность, агрессивность, наличие этнических предрассудков [46].
Д.Т. Кроне обозначает в своих научных трудах, что интолерантность к неопределенности является результатом: а) низкого порога восприятия неопределенности; б) более сильных реакций в неоднозначных ситуациях (переживания неуверенности, беспокойства и волнений при том же уровне неопределенности); в) ожидания в будущем угрожающих последствий собственной неуверенности [Там же]. А.Н. Гусев, продолжая исследования Д.Т. Кроне, выделяет признаки толерантной и интолерантной к неопределенности личности. По его мнению, интолерантную личность характеризуют: - восприятие неопределенных ситуаций как источников угрозы; - тенденция приходить к решениям по типу «черное - белое»; - стремление принимать поспешные решения, зачастую не учитывая реального положения дел; - стремление к очевидному и безусловному принятию или отторжению в отношениях с другими людьми; - неспособность мыслить в категориях вероятностей и стремление избегать неясного и неконкретного; - склонность реагировать беспокойством и замыканием в себе на неясные ситуации; - потребность в категоризации; -невозможность допустить наличие позитивных и негативных характеристик в одном и том же объекте; - дихотомичность восприятия; - невосприимчивость к изменяющимся и противоречивым стимулам; - поиск безопасности и избегание неопределенности: - предпочтение знакомого незнакомому, отторжение всего необычного В то время как для толерантной к неопределенности личности характерным является: - поиск ситуации неопределенности; - чувство комфорта в момент пребывания в ситуации неопределенности; - восприятия неопределенных ситуаций как желаемых; - способность размышлять над проблемой, даже если не известны все факты и возможные последствия принятого решения; - способность принимать конфликт и напряжение, которые возникают в ситуации двойственности; - противостоять несвязанности и противоречивости информации; - принимать неизвестное; - способность выдерживать напряжение кризисных, проблемных ситуаций; - восприятие новых, незнакомых, рискованных ситуаций как стимулирующих; - готовность приспособиться к очевидно неоднозначной ситуации или идее [46]. Специальные исследования по выявлению структурных связей рациональности, как направленности на максимальный сбор информации для принятия решений и других участвующих в регуляции этого процесса свойств, показывают, что рациональность сопутствует как рефлексивности, так и интолерантности к неопределенности, как стремлению к ясности суждений. Но высокая рефлексивность может мешать продуктивным решениям, а интолерантность к неопределенности, как стремление к ясности, и непринятие неопределенности и противоречий в сочетании с ригидностью могут манифестировать латентную переменную ригидной рациональности. Авторы пытались обосновать, что переменные рациональности и рефлексивности связаны положительно с комплексом переменных ригидности и отрицательно - с переменными, манифестирующими принятие неопределенности и риска.
В исследованиях А.Э. Лачинс ригидность предстает свойством интеллектуальных стратегий. Ригидность понимается также, как один из полюсов когнитивного стиля, противопоставляемый гибкости. Это восходит к введенному в 1935 г. понятию «гибкость-ригидность контроля», ставшему известным после демонстрации эффекта Струпа.
Пути оптимизации представлений о риске
На современном этапе в структуру социальных представлений традиционно включают три шкалы: информацию, поле представления и установку. Эти компоненты постоянно пополняются в ходе социализации человека по мере приобретения опыта.
Информация - это совокупные сведения об объекте представления. Необходимо заметить, что суждения о явлении и иные когнитивные конструкты формируются только во взаимодействии людей, и иным способом не образуются.
Поле представлений - это смыслосодержательная компонента социальных представлений, отражающая иерархию структурных связей. Оно формируется в группе, опосредуется общими смысловыми границами, в которые помещается информация и определения диапазона интерпретаций понятия. По мнению С. Москвичи, поле представлений - «это иерархически завязанное пространство, в котором существуют образные и смысловые характеристики представлений. Характер поля представлений для представителей определенной социальной группы тождественен». Поле представлений формируется непосредственно в группе. В ней помещается новая информация и происходит ее толкование.
Установка - интериоризация информации, приобретенной от «поля представлений», созданного в группе, и из собственного совокупного опыта. Это взаимодействие субъекта деятельности с объектом социальных представлений, его оценка. Считается, что установка первична, поскольку может существовать без достаточного объема информации и при несформированном поле представлений [55,59,207].
Феномен социальных представлений о предмете раскрывается в работах Г.М. Андреевой [14], А.И. Донцова [55], С. Московичи [207], К.А. Абульхановой [2], Т.П. Емельяновой [59] и др.
Представителями европейской школы социальной психологии, в частности, С. Московичи, для установления и объяснения связи между процессами, происходящими в обществе, и когнитивными процессами человека, была разработана теория социальных представлений [207].
С позиций автора, под социальными представлениями понимают «понятия, утверждения и объяснения, возникающие в обыденном повседневном мышлении для понимания и осмысления окружающей действительности, «набор понятий, убеждений и объяснений, возникающих в повседневной жизни по ходу межличностных коммуникаций». В его концепции, основанной на теории коллективных представлений Э. Дюркгейма, социальное представление выступает как фактор, конструирующий реальность не только для отдельного индивида, но и для целой группы. Особенности формирования системы значений и личностных смыслов субъекта обусловлены спецификой разных культур, классов или групп. Для С. Московичи социальное представление - это не элемент индивидуальной психики отдельного субъекта, а нечто общее в индивидуальных сознаниях членов социума. Основная идея концепции социальных представлений: формы, созданные социумом и культурой, перерабатываются каждым представителем общества индивидуально, однако при этом включаются в процесс и групповой опыт, и сложившаяся ранее система представлений. Здесь формирование образа в сознании человека происходит посредством представлений из сферы обыденного сознания, являющегося продуктом «здравого смысла» и наивного мышления, т.е. индивидуальная мыслительная активность отдельного человека или группы людей, формирующая социальные представления. Прежде всего, социальное представление соединяет понятие, которым обозначается соответствующий социальный объект, с его непосредственным восприятием. На этой основе создается образ объекта, который часто приобретает для субъекта символическое значение, как бы воплощая, представляя тот смысл, который объект имеет для его собственной жизнедеятельности [Там же].
Познание человека и общества отличается от познания природного мира тем, что оно не может быть полностью беспристрастным, ибо, осуществляя его, люди познают самих себя. Поэтому в образ внешнего социального мира они невольно включают свой внутренний мир. В своих научных работах Д. Жодле обозначал, что «социальные представления обозначают специфическую форму знания, а именно: знания логики, содержания, функций - воспроизводство которых социально обусловлены. В более широком плане, социальные представления – это атрибуты обыденного практического мышления, предназначенные для освоения и осмысления социального, материального и идеального окружения. Организация их содержания, ментальных операций и логики характеризуется рядом специфических особенностей. Социальная детерминированность содержания и самого процесса представления предопределена контекстом и условиями его возникновения, каналами циркуляции, наконец, функциями, которым оно служит во взаимодействии с миром и другими людьми» [59, с.102-103]. Данное суждение дополнил С. Москвичи: «если наши представления социальны, то это не только в силу их общего объекта, и не потому только, что они разделяются многими. А скорее потому, что они являются продуктом разделения труда, которое и сообщает им определенную автономность» [207, с.94].
Т.П. Емельянова отмечает, что «модель социального представления позволяет провести сравнительный анализ представлений, существующих в разных социокультурных и профессиональных группах общества, но не объясняет механизмов формирования и функционирования этих представлений. Будучи формой коллективного знания, социальные представления строятся на основе информации, оценок, знаний, получаемых с помощью образования, массовых коммуникаций, однако их главной характеристикой остается включенность в решение повседневных задач обыденной жизни» [59, с.103].
М.А. Кленова декларирует, что «представления выступают в роли теорий, объясняющих окружающий мир в рамках определенной когнитивной структуры. Отличительной чертой этой структуры является трансформация собственно информационных элементов в «репрезентативно-образные», сопровождающиеся превращением описания в объяснение» [72 c. 41].
Практические рекомендации по повышению профессиональной компетентности руководителей тушения пожара
Исходя из выделившейся рефлексивной типологии представлений о риске и результатов факторного анализа, с учетом особенностей строения теорерической модели формирования и опосредования представлений о риске у сотрудников оперативной службы и других сведений, полученных посредством использования психодиагностического инструмента, охарактеризуем рефлексивные группы:
В процессе исследования было установлено, что снижается количество ассоциаций на те состояния, которые входят в зону дискомфорта испытуемых, что, в свою очередь, ведет к уменьшению семантического пространства, «склеенности» ассоциаций. Так, у приспосабливающего типа содержательно смысловое наполнение понятия «риск» - это выбор. Выбор, с точки зрения респондентов данной группы, необходим для разрешения ситуации неопределенности. Однако следует отметить, что для респондентов выбор также является травмирующим фактором, поскольку предполагает взятие ответственности за поступок или решение. Возможно, ключом для решения этой проблемы служит конформность. Как пишет О.Ю. Зотова, мотивационной целью конформности является ограничение действий и побуждений, нарушающих социальные ожидания и нормы. Эта мотивационная цель выводится из потребности группы к самосохранению, подавляя свои социально разрушительные наклонности. Ценности конформности подчеркивают самоограничение личности в каждодневном ее взаимодействии с другими людьми. Стандартные стратегии легки, но они не позволяют скоординировать жизнь в целом [222].
Содержательно-смысловое наполнение «риска» у самоутверждающегося типа – результат, установка, столь необходимая для приобретения власти и превосходства. Данный тип детерминирован как рецензорами внешних обстоятельств (профессиональные требования, ситуативные условия), так и внутренними, обусловленными требованиями к себе.
У прагматичного типа содержательно-смысловое наполнение понятия «риск» связывается с насильственной необходимостью. Эгоцентричный характер развития дает представление о риске, как о явлении глупом, ситуативно-неоправданном и ненужном. Лучший риск, в понимании испытуемых, - это его отсутствие. Гармония жизни, с точки зрения респондентов, заключается в ровном и стабильном существовании, не обремененном заботами и беспокойством, что естественно, находит свое отражение при отнесении в область антисостояний таких категорий, как риск, движение, адреналин и пр.
Профессиональный тип идентифицирует и отожествляет образ «Я» со значимым для себя окружением (работа, дом, учебное заведение, спортивный зал и пр.). Возможно, это попытка упрощения окружающих обстоятельств посредством перцептивной категоризации. Следствием является ранжирование источников информации на первоочередные и второстепенные. Второстепенные отбрасываются, уменьшая спектр воздействующих переменных. Это может привести как к более глубокой дифференциации приоритетных направлений, так и к потере значимых компонентов (апперцептивной слепоте). Соответственно, данный тип наделяет риск исключительно профессиональными переменными, встречающимися при тушении пожаров, отбрасывая иные составляющие понятия. Содержательно-смысловое наполнение «риска» - профессиональные угрозы. П. Слоан, при исследовании управленческих решений, принимаемых в организациях, констатирует, что некоторые руководители довольно часто демонстрируют стереотипное мышление, не способны на решение сложных и неординарных задач. Как указывает автор, «менеджеры в незнакомой обстановке легко дезориентируются при принятии управленческих решений, допускают множественные ошибки...». Возможно, к данной категории можно также отнести респондентов профессионального типа представлений о риске.
У экстремального типа представлений о риске феномен предстает в виде компоненты достижения удовлетворения и удовольствия. Респондентов данного типа отличает готовность к риску, связанная с готовностью действовать непривычным образом, не обращая внимания на штампы или одобрение других. Однако данный риск не всегда ситуационно оправдан. Их активность направлена навстречу опасности и выступает как результат свободного выбора субъекта. Именно угроза принимается, как вызов, возможность испробовать себя на прочность.
Содержательно-смысловым наполнением понятия является свобода. В качестве основной детерминанты, побуждающей деятельность, является фактор «Я сам». Безопасность, в понимании группы, есть уныние и скука.
Посредством реализации процессов, сопутствующих риску, спасатели реализуют процессы, приносящие удовлетворение взаимоотношений личности с другими людьми, которые позволяют реализовать духовно-психический потенциал личности в процессе жизнедеятельности, сохранить ее целостность, что является условием, запускающим позитивные возможности психического и профессионального развития каждого конкретного индивида.
Таким образом, представления о риске у пожарных имеют вид интегрального психического явления, содержательные аспекты формирования и проявления которого определяются типологией и спецификой профессионально обусловленных задач, профессионального взаимодействия и условиями профессиональной среды. В этой связи к экспрессивным характеристикам пространства представлений о риске у пожарных следует отнести переменные, предполагающие включение адаптационных и компенсирующих механизмов психики: модальность; сила и уровень личной значимости; интенсивность развития ситуации; степень угрозы благополучию; сложность и дифференцированность. Исходя из цели, задач и основных интересов нашего исследования, следует также рассмотреть особенности мотивационно-ценностных личностных структур в выделившихся рефлексивных подгруппах. Для изучения ценностей использовался опросник Ш. Шварца. Интерпретация ценностных структур респондентов, отнесенных к различным типам представлений о риске, контрастным образом иллюстрируют вариативность и иерархическую завязанность содержательных компонентов, включенных в понимание основных детерминант сознания.