Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Внутренняя картина дефекта в структуре самосознания личности
1.1 Разработка проблемы самосознания в психологических исследованиях 11
1.2 Условия и механизмы формирования самосознания в норме и патологии 42
1.3 Внутренняя картина дефекта в структуре самосознания учащихся с нарушениями развития 68
1.4 Выводы по главе 1 .87
Глава 2. Экспериментальное изучение внутренней картины дефекта подростков с ДЦП
2.1 Цель, задачи, методика экспериментального этапа исследования. Модель верификации типов внутренней картины дефекта 91
2.2 Детерминанты становления типов ВКД в условиях двигательной патологии 113
2.3 Условия профилактики и направления коррекции неблагоприятных типов ВКД обучающихся с двигательными нарушениями 177
2.4 Выводы по главе 2 186
Заключение 191
Список литературы 195
- Разработка проблемы самосознания в психологических исследованиях
- Внутренняя картина дефекта в структуре самосознания учащихся с нарушениями развития
- Детерминанты становления типов ВКД в условиях двигательной патологии
- Условия профилактики и направления коррекции неблагоприятных типов ВКД обучающихся с двигательными нарушениями
Разработка проблемы самосознания в психологических исследованиях
В современной психологии самосознание человека изучается в русле проблемы сознания, которая является ключевой проблемой философии, психологии и других наук о человеке. Именно категория сознания на протяжении веков была объектом споров, точкой идейно-теоретического противостояния различных философских и психологических школ. Разница в подходах к проблеме сознания определялась тем, как та или иная школа решала основной вопрос философии об отношении сознания к бытию. Сторонники идеалистического подхода отстаивали первичность психического и сознания, и вторичность материального мира. С материалистических позиций сознание – это результат эволюции материи, высшая функция мозга, связанная с речью и заключающаяся в обобщенном отражении окружающей действительности.
На современном этапе, независимо от точки зрения на происхождение сознания, исследователи (Р.М. Грановская, Р.С. Немов, С.Л. Рубинштейн, А.Г. Спиркин, Е.В. Шорохова, и др.) определяют его как способность субъекта отражать, осознавать независимый от него объективный мир и на основе этого отражения регулировать свою целенаправленную деятельность [188; 213; 259; 50; 143].
Помимо способности отражать окружающую действительность, для сознания характерно также определять отношение человека к окружающему, к отраженным явлениям: мое сознание – мое отношение к моей среде. Определяя сознание как единство отражения и отношения, исследователи (П.К. Анохин, А.Н. Леонтьев, В.Н. Мясищев, К.К. Платонов, Е.В. Шорохова и др.) подчеркивают значение такого его качества как активность отражения [13; 111; 136; 163; 259]. Сознание характеризуется активным отношением человека к действительности, к самому себе и к своей деятельности. Именно это качество сознания (активность) позволяет выйти за рамки философского понимания сознания как категории познания (отражение действительности – познавательная сторона психической деятельности), и в психологическом плане включить в сознание эмоционально – волевую сферу, потребности, интересы (т.е. все, связанное с активностью личности) [136, с.130].
Для теории сознания и в философском, и в психологическом плане важным является разграничение сознательного и психического. Сознание нельзя смешивать с другими психическими явлениями, или считать его неким началом, объединяющим их в единое целое. Сознание – это частная сторона психики, ее высшая форма. Развитие всех психических функций в их взаимодействии обеспечивает формирование у человека механизма внутреннего отражения внешнего мира, т.е. сознания. «Осознанная, целесообразная и произвольная регуляция поведения человека возможна благодаря тому, что у него формируется внутренняя модель внешнего мира». [50, с. 257]. В то же время, не все в психике является осознанным, и в разные моменты осознается в разной степени. К таким явлениям как сновидения, импульсные действия, автоматизированные навыки, ощущение равновесия и др. не в полной мере приложим признак осознанности. Определенные потребности, установки, интересы и т.п., человек может не осознавать, но, если они ему присущи, то могут проявляться в разнообразных непроизвольных реакциях, действиях, психических явлениях, которые принято считать бессознательными. [143, с. 139; 163, с.186; 136, с. 131].
Сознательные и неосознаваемые процессы взаимосвязаны и влияют друг на друга. Так, регулярно повторяющиеся осознаваемые действия автоматизируются и постепенно переходят в зону подсознательного, тем самым освобождая сознание для решения новых задач. Многие сложные переживания человека в связи с трудностью и нежелательностью их осознания, тормозятся и устраняются, т.е. вытесняются из области осознаваемого, образуя очаги внутреннего напряжения. Такие очаги могут быть глубоко упрятаны в бессознательное, но при определенных условиях они могут актуализироваться и стать фактом, травмирующим сознание, вплоть до развития психического заболевания. Исключить их болезнетворное влияние, по мнению З. Фрейда, позволяет осознание травмирующего фактора и его переоценка [51; 232].
Независимо от философских позиций, исследователи различных направлений в обязательном порядке выделяют рефлексивную способность человеческого сознания. Она проявляется в готовности к познанию других психических явлений и самого себя. Ощущая себя познающим субъектом, человек выделяет себя из остального мира. Рефлексия позволяет человеку понимать не только окружающий мир, процессы, происходящие в нем, но и свои собственные мысли и действия, осознавать свое отношение к внешнему миру и к самому себе [143, с.133]. Отделяя окружающий мир от себя, познавая объективные явления и окружающих людей, человек получает возможность познавать самого себя. Восприятие человеком внешнего мира сопровождается самоощущениями, из которых и развивается самопознание и самосознание [202, с.142]. Процесс самопознания осуществляется так же, как и познание объективного мира – в процессе активного направленного воздействия на окружающую среду, в процессе изучения других людей. Наиболее точно данный способ самопознания отражают слова К. Маркса: «…человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека. Лишь относясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку» [125, с. 62].
Осознание человеком своего «Я», своих действий и управление ими – есть высший уровень сознания – самосознание. К изучению проблемы самосознания издавна привлечено внимание как отечественных, так и зарубежных психологов. Многочисленные исследователи (К.А. Абульханова-Славская, В.С. Агапов, Б.Г. Ананьев, Р. Бернс, М.И. Боришевский, У. Джеймс, И.С. Кон, А.И. Липкина, М.И. Лисина, А.А. Налчаджян, В.В. Столин, Е.Т. Соколова, З. Фрейд, К. Хорни, П.Р. Чамата, И.И. Чеснокова, Е.В. Шорохова, Э. Эриксон, К. Юнг и др.), подходя к изучению данного вопроса с различных позиций выделяют, вместе с тем, достаточно сходные содержательные компоненты самосознания, дают его сущностную характеристику, тем самым, определяя общую стратегию психологических исследований в области самосознания личности [2; 5; 6; 10; 11; 24; 30; 55; 56; 87; 88; 89; 112; 115; 140; 217; 218; 207; 234; 237; 242; 243; 247; 248; 261; 262]. В то же время, несмотря на значительное количество работ по данной проблеме, она остается еще малопонятной, «ускользающей от научно - психологического анализа», что обусловливает дискуссионность в трактовке структурных и содержательных компонентов самосознания [111, с. 230]. Многообразие подходов к изучению самосознания порождает разнообразие терминологии, используемой для обозначения данного психического образования и его составляющих. Активно используются такие близкие по смыслу понятия как «самосознание», «Я», «самость», «смысл Я», «Я-концепция», «образ Я», «Я-идентичность» и другие. В научной литературе отсутствует четкое разграничение этих понятий. Хотя все они взаимосвязаны, однако не являются полностью синонимичными, а их соотношение и значимость в разных научных подходах не одинаковы. Такая рассогласованность приводит к понятийной неопределенности, когда зачастую для обозначения одного и того же понятия используют разные термины, или, напротив, разные по смыслу и содержанию явления обозначают одним термином. Отечественные исследователи (И.С. Кон, И.И. Чеснокова, М.И. Лисина и др.) для обозначения процесса познания себя и отношения к себе первоначально пользовались преимущественно такими терминами как «самосознание», «Я», «образ Я» [115; 87; 88; 89; 247; 248]. В более поздних научных работах (В.С. Агапов, В.В. Ипатова А.А. Налчаджян, Г.Г. Овчинникова; М.К. Омарова, Д.В. Юшков и др.) с теми же целями стало активно употребляться заимствованное у зарубежных психологов понятие «Я-концепция» [5; 70; 140; 149; 150; 264]. При этом некоторые авторы максимально приближают значения терминов «самосознание», «Я» и «Я-концепция». Другие, наоборот, – говорят о необходимости их четкого разделения. Аналогичные смысловые нюансы наблюдаются и при обозначении структурных компонентов самосознания. Так термин «Образ-Я» используется и для обозначения когнитивного компонента самосознания, и в более широком смысле как совокупность самовосприятия и самоотношения, и для обозначения единичных, ситуативных представлений человека о себе.
Внутренняя картина дефекта в структуре самосознания учащихся с нарушениями развития
Изучая Я-концепцию учащихся с различными нарушениями психофизического развития, исследователи пристальный интерес обращают на специфические особенности переживаний ими собственного дефекта с его проекцией на социальные последствия. Первоначально, пытаясь вербализовать специфику переживания ребенком имеющегося нарушения, авторы употребляли выражения «реакция личности на дефект» (А. Адлер, Л.С. Выготский), «внутренняя позиция личности по отношению к дефекту» (Божович Л.И., 1968) [8; 29; 45]. В медицинской психологии для обозначения личностных реакций человека на болезнь уже сравнительно давно традиционно используется понятие «внутренняя картина болезни» (ВКБ) (А.Г. Гольшейдер, Е.К. Краснушкин, Р.А. Лурия) [96; 119]. Совершенно очевидно, что прямой перенос этого термина в специальную психологию с целью его использования в ином (не медицинском) контексте, не представляется приемлемым. В этой связи, уже утвердившиеся в научном обороте специальной психологии выражения, такие как «реакция личности на дефект», «внутренняя позиция личности по отношению к дефекту», обрели в этом ином контексте использования более лаконичное по форме и точное по содержанию выражение – «внутренняя картина дефекта». В настоящее время в работах по специальной психологии (В.В. Ипатова, 2003, В.А. Калягин., Т.С. Овчинникова, В.М. Сорокин) это понятие достаточно широко используется [70; 78; 211].
Ряд исследователей используют понятия ВКБ и ВКД как синонимы, уточняя при этом, что в нейропсихологической концепции ВКБ основным понятием является синдром, а в концепции ВКБ (ВКД) в специальной психологии - личность [78, с. 88].
Термины «ВКБ» и «ВКД» бесспорно близки по значению, однако, на наш взгляд, не являются синонимичными, их различие весьма существенно. Медицинская психология, изучающая психологические особенности людей, страдающих теми или иными заболеваниями, определяет ВКБ как осознание человеком собственной болезни и личностно-поведенческую реакцию на нее (А. Гольшейдер, Е.Г.Королева, Е.К. Краснушкин Р.А. Лурия, Ю.М. Орлов) [94; 96; 119; 151]. Специальная же психология изучает особенности психического развития в условиях имеющегося дефекта и его последствий, и в этой связи, адекватность использования выражения «ВКД» очевидна. Под ВКД понимается комплекс представлений и переживаний субъекта по поводу имеющегося дефекта, который обусловливает или устойчивое чувство собственной неполноценности, или же не приводит к заметному снижению самооценочной позиции субъекта, оставляя индивидуальную активность личности в пределах нормы. Безусловная близость понятий ВКБ и ВКД, по сути своей обозначающих общую личностную реакцию на факт заболевания, или на наличие дефекта, не свидетельствует тем не менее об их полной идентичности. Они отличаются так же, как отличается статус болезни, для которого характерно наличие начала, течения и исхода и статус дефекта, который характеризуется наличием физического или психического недостатка. Сходство же болезни и дефекта в том, что и в одном и другом случаях нарушается жизнедеятельность организма, его взаимосвязи с окружающей средой.
По мнению Л.С. Выготского, дефект имеет системное строение, предполагающее наличие первичных нарушений, непосредственно вытекающих из биологической неполноценности центральной нервной системы, и вторичных нарушений, возникающих как результат взаимодействия ребенка с тем или иным дефектом с социальной средой. Принципиальное различие ВКБ и ВКД очевидно. ВКБ оказывает влияние на течение заболевания, в одних случаях направляя поведение человека на преодоление болезни, в других, наоборот, являясь фактором, порождающим отрицательные эмоции и усугубляющим течение болезни. ВКД не столько влияет на первичный дефект (из-за невозможности результативно воздействовать на биологически неполноценную центральную нервную систему), сколько обусловливает формирование личностных особенностей, определяющих стиль поведения и деятельности человека, возможности компенсации и социальной адаптации. Л.С. Выготский подчеркивал первостепенное значение реакции личности на дефект, ее определяющую роль в формировании компенсаторных процессов в психическом развитии ребенка [45, с. 28]. ВКД является важнейшим фактором формирования личности, а ее «положительный знак» обеспечивает успешную интеграцию индивида в общество.
Резюмируя вышесказанное, определим внутреннюю картину дефекта (ВКД) как комплекс представлений и переживаний субъекта по поводу имеющегося дефекта, обусловливающий специфику его личностной активности.
Исследователи выделяют несколько типов личностного реагирования на первичный дефект, основными из которых являются следующие: игнорирование (часто связано с недоразвитием мышления и его слабой критичностью), вытеснение (невротический тип реагирования, когда, в результате действия механизмов психологической защиты, сам факт наличия дефекта вытесняется в подсознание, при этом возникает внутренний конфликт, происходит накопление негативных эмоций), компенсаторный тип (осознание дефекта и восполнение утраченной функции за счет более сохранных), гиперкомпенсаторный тип (усиленное развитие сохранных функций, стремление доказать, что дефект не приводит к каким-либо проблемам) и астенический тип реагирования (фиксация сознания на дефекте, выраженное переживание собственной неполноценности, что приводит к низкой самооценке и снижению уровня притязаний) [226, с. 20].
Впервые вопрос личностной реакции на дефект был затронут А. Адлером в связи с изучаемой им проблемой комплекса недостаточности. Как мы уже указывали ранее, среди причин возникновения чувства недостаточности, помимо чрезмерной опеки или отвержения со стороны родителей, А. Адлер указывал на неполноценность органов ребенка. Особо остро чувство недостаточности может переживаться детьми, имеющими резко выраженные физические недостатки. Причем осознание такими детьми своего отличия от других людей может сочетаться с неблагоприятной семейной и социальной ситуацией: отвержением родителями ребенка, раздражительностью по поводу недостатков его развития; жалостью, избеганием, а порой унижением и насмешками со стороны сверстников. Постепенно представление о недостаточности переходит из биологической плоскости в психологическую: принципиально важным оказывается то, что именно чувствует человек по поводу своей недостаточности. А. Адлер был первым исследователем, который описал трудности, встающие на пути психического развития ребенка с физическими недостатками. Он ввел понятие «компенсации дефекта», утверждая при этом, что физиологическая недостаточность может быть компенсирована развитием других органов или функций. При дальнейшем исследовании данного феномена А. Адлер обнаружил, что он подчиняется не только законам физиологического, но и личностного развития [8]. По мнению А. Адлера, чувство собственной несостоятельности, помимо отрицательной, играет и положительную роль в развитии личности, являясь движущей силой развития. Переживание ощущения недостаточности настолько тяжело, даже невыносимо для человека, что требуется хоть какое-нибудь действие. Таким образом, чувство недостаточности толкает человека к ее преодолению, к развитию своих возможностей и совершенствованию. Включается механизм компенсации дефекта за счет использования сохранных функций [8]. Это наиболее благоприятный путь развития, когда «…минус дефекта превращается в плюс компенсации», когда «…выпадение функций вызывает к жизни новые образования, представляющие в своем единстве реакцию личности на дефект, компенсацию в процессе развития» [45, с. 255, 30].
Однако осознание ребенком собственных физических недостатков и понимание трудности или невозможности их устранения, может привести к потере уверенности в своих силах, к замыканию ребенка на своих проблемах. При такой реакции на дефект не происходит «нормального» преодоления чувства недостаточности, а оно становится устойчивой личностной чертой и проявляется в крайнем негативизме и отсутствии желания преодолеть свой недуг. Отсутствие психологической помощи, неблагоприятная семейная и социальная ситуация усиливают общее негативное самовосприятие.
Детерминанты становления типов ВКД в условиях двигательной патологии
В ходе эмпирического изучения ВКД подростков с ДЦП были получены экспериментальные данные, которые мы тщательно проанализировали в соответствии с задачами и выделенными параметрами исследования.
Анализ результатов эксперимента и их интерпретация осуществлялись поэтапно. Первоначально были проанализированы протоколы с эмпирическими данными, полученными в ходе индивидуального психологического эксперимента (образец персонального анализа эмпирических данных представлен в приложении 12). Целевая установка этого этапа заключалась в установлении специфики персональных психологических характеристик основных структурных компонентов ВКД каждого подростка: когнитивного, эмоционально-ценностного, поведенческого. Были выявлены индивидуальные особенности представлений подростков о себе в целом и об имеющихся у них нарушениях моторики; определено общее отношение каждого подростка к себе, специфика и степень переживания ими собственного дефекта. Нами были также изучены стили поведения каждого испытуемого, восприятие ими собственной эффективности в деятельности и общении, а также степень напряженности различных механизмов психологических защит.
Комплексная оценка специфических характеристик когнитивного, эмоционально-ценностного и поведенческого компонентов ВКД (в количественном и качественном выражении), позволила нам определить тип ВКД каждого испытуемого в соответствии с разработанной моделью их верификации.
Нами было выявлено пять типов ВКД, подростков с ДЦП. Соотношение верифицированных типов ВКД у испытуемых с разной степенью тяжести двигательного дефекта представлено в таблице 1.
Наряду с уже описанными в научной литературе вариантами личностной реакции подростков с ДЦП на имеющийся у них двигательный дефект (астеническим, компенсаторным, вытеснением), у испытуемых был верифицирован гиперкомпенсаторный тип ВКД [61, с. 365-366; 258, с. 119]. Кроме того, помимо четырех вышеперечисленных типов ВКД, нередко встречался вариант личностной реакции на дефект, в равной степени сочетающий в себе признаки астенического и компенсаторного типов ВКД. Мы выделили его как самостоятельный тип ВКД – «астено компенсаторный». Необходимо отметить, что все пять типов ВКД, выявленные нами, имеют отчетливо выраженное своеобразие структурных компонентов (особенности осознавания и переживания дефекта, стиль поведения испытуемых), позволяющее отграничивать их друг от друга и считать самостоятельными. Для доказательства неслучайности выделенных нами типов ВКД путем подтверждения выявленных различий между верифицированными типами ВКД подростков с ДЦП применялся непараметрический однофакторный дисперсионный анализ (критерий Краскела-Уоллиса) (таблица 2). Выбор метода анализа компонентов дисперсии изучаемых признаков определен тем, что он позволяет выявлять различия в уровне исследуемого признака в нескольких группах. Уровни значимости, рассмотренные в исследовании, составили р = 0,05; 0,01.
Статистическая обработка всего массива полученных количественных данных выявила достоверные различия между структурными компонентами разных типов внутренней картины дефекта подростков с ДЦП.
Своеобразие когнитивного компонента ВКД проявилось в различной степени осознавания испытуемыми собственного дефекта и сосредоточенности на нем: достоверно больше этот показатель выражен при астеническом типе ВКД, имеет средний показатель при компенсаторном типе ВКД, отсутствует при гиперкомпенсаторном типе ВКД и ВКД по типу вытеснения (р = 0,000004). Кроме того, при астеническом типе ВКД достоверно чаще встречаются отрицательные (и достоверно реже -положительные) самоописания испытуемых по всем категориям анализа и особенно по категориям субъективных маркеров ВКД (здоровье (болезнь), внешность, физические возможности, социальный статус, популярность, компенсаторные возможности, представления о собственном будущем, удовлетворенность жизнью (счастье)), что свидетельствует об общем негативном самовосприятии испытуемых данной группы (р = 0,000001). Противоположная картина наблюдается у подростков с компенсаторным типом ВКД, позитивность самовосприятия которых имеет достоверно большую выраженность (р = 0,000001). При гиперкомпенсаторном типе ВКД и ВКД по типу вытеснения этот параметр имеет средние показатели.
Значительные различия обнаружены в эмоционально-ценностном компоненте разных типов ВКД. Наибольшая выраженность негативных эмоциональных переживаний по поводу собственного дефекта достоверно чаще встречается при астеническом типе ВКД. Интенсивность переживаний двигательного дефекта имеет среднюю выраженность при компенсаторном и гиперкомпенсаторном типах ВКД и отрицательное значение при ВКД по типу вытеснения (р = 0,000001). Обнаружены существенные различия в общей самооценке подростков: низкий показатель самооценки достоверно больше выражен у испытуемых с астеническим типом ВКД, а высокий показатель – у подростков с гиперкомпенсаторным типом ВКД и ВКД по типу вытеснения (р = 0,000001). Необходимо отметить, что подростки с ВКД по типу вытеснения выше всего оценивают себя по показателям физической внешности, здоровья и счастья. Аналогичные тенденции прослеживаются при сравнительном анализе самоуважения подростков с разными типами ВКД.
Обращает на себя внимание показатель самооценки тревожности: достоверно меньше он выражен у подростков с ВКД по типу вытеснения (р = 0,000001). Можно предположить, что низкий уровень тревожности у таких испытуемых связан с действием механизмов психологической защиты (корреляционные связи будут рассмотрены позднее при анализе каждого типа ВКД).
Статистически значимые различия обнаружены при сравнительном анализе поведенческого компонента выявленных типов ВКД. Самые низкие показатели самоэффективности достоверно чаще встречаются при астеническом типе ВКД, а самые высокие – при компенсаторном и гиперкомпенсаторном типах ВКД, при этом наибольшую выраженность имеет показатель социальной самоэффективности при компенсаторном типе ВКД (р = 0,000001).
Существенные различия обнаружены в действии механизмов психологической защиты подростков с разными типами ВКД. Наибольшая выраженность общей напряженности защит достоверно чаще встречается у испытуемых с ВКД по типу вытеснения (р = 0,000001), при этом преобладающее действие оказывает одноименный защитный механизм, а также механизмы проекции, отрицания и рационализации. Напряженность психологических защит у подростков с остальными типами ВКД выражена в значительно меньшей степени, что может свидетельствовать об отсутствии у них внутреннего конфликта. При этом наблюдаются различия в преобладающих действиях определенных защитных механизмов при разных типах ВКД. Так, у подростков с астеническим типом ВКД достоверно более выраженным является механизм проекции, у испытуемых с компенсаторным и астено-компенсаторным типами ВКД – рационализации, а у учащихся с гиперкомпенсаторным типом ВКД – механизм отрицания (р = 0,000001).
Сравнительный анализ поведенческих реакций подростков с разными типами ВКД обнаружил достоверно большую выраженность компенсаторного и астенического стилей поведения у испытуемых с одноименными типами ВКД и наоборот. Кроме того, достоверно низкая выраженность астенических поведенческих реакций выявлена у учащихся с ВКД по типу вытеснения, при этом, показатели выраженности компенсаторных реакции у них не являются высокими (р = 0,000001).
Условия профилактики и направления коррекции неблагоприятных типов ВКД обучающихся с двигательными нарушениями
Установленные в настоящем исследовании различия в личностном реагировании детей с моторной недостаточностью на свой дефект выдвигают проблему индивидуализации психолого-педагогического сопровождения образования таких детей. При этом мера и специфика психолого-педагогического вмешательства с целью сглаживания нежелательной остроты личностного реагирования на дефект и повышения компенсаторной активности у детей существенным образом оказывается связанной с типом ВКД ребенка.
Компенсаторный тип ВКД детей с моторной недостаточностью является наиболее благополучным для сравнительно успешного личностного развития и социальной адаптации. Казалось бы, что психолого-педагогическое сопровождение процессов воспитания и обучения детей с нарушением опорно-двигательного аппарата должно быть нацелено на формирование у них именно такого типа личностной реакции на моторный дефект. Однако, совершенно очевидно, что специфика личностного реагирования детерминируется не только влиянием внешних психолого-педагогических воздействий, но в значительной мере опосредуется типом ВКД, выступающим в качестве значимого внутреннего образования их самосознания.
ВКД, складывающаяся в онтогенезе, проходит этапы своего становления в тесной связи с общей картиной развития самосознания ребенка под влиянием биологических и социальных факторов. Создание благоприятных социальных условий способствует гармоничному развитию самосознания ребенка и снижает возможную вероятность формирования у него неблагополучных типов ВКД. К таким условиям исследователи в первую очередь относят благоприятную семейную ситуацию развития, в которой общение с близкими взрослыми определяет представления ребенка о себе и отношение к себе, причем на первых порах развивается аффективная, а вместе с ней когнитивная составляющая его самосознания (Чудновский В.С., Чамата, Лисина и др.). Первоначально самоотношение и самопринятие ребенка полностью зависят от отношения к нему его близких, от способности родителей принимать и любить ребенка, несмотря на имеющиеся у него нарушения развития. Заложенный благодаря родителям в раннем детстве «фундамент» самооценки малыша будет во многом определять дальнейшее становление его самосознания.
Однако, сам факт рождения ребенка с патологией опорно двигательного аппарата является для его родственников мощным психотравмирующим фактором. Имеющиеся у ребенка физические недостатки, сказывающиеся на своеобразии его психического развития, затрудняют процесс принятия ребенка близкими родственниками и могут формировать амбивалентное отношение к нему (Шипицына, Мамайчук, 2001). Кроме того, члены семьи чаще всего мало осведомлены о специфике имеющегося у ребенка дефекта, о компенсаторных возможностях и перспективах развития ребенка. Они недостаточно компетентны в вопросах, касающихся как общей стратегии воспитания особого ребенка, так и частных методов и приемов этого процесса. Неправильные стратегии воспитания могут выражаться в чрезмерной опеке над ребенком, либо наоборот, в недостаточности внимания к нему из-за неверия в результативность мероприятий по преодолению дефекта и его последствий.
Трудноразрешимость проблем, с которыми сталкиваются родители в процессе воспитания ребенка с двигательной патологией зачастую вызывают состояние фрустрации, приводят в действие не всегда рациональные механизмы психологической защиты. Личностная реакция родителей на имеющийся у их ребенка дефект фиксируется и переживается ребенком на сознательно-бессознательном уровне, вынуждает его выстраивать соответствующие адаптивные стратегии поведения. Таким образом, специфика взаимодействия близких родственников с ребенком и их отношения к нему закладывают основу постепенно формирующейся у ребенка внутренней картины дефекта.
В этой связи очевидным направлением психопрофилактической работы по предупреждению формирования у детей с ДЦП неблагоприятных типов ВКД является необходимость своевременного оказания психологической помощи членам их семей. В то же время, практика общения с родителями детей с ДЦП показывает, что они сталкиваются с проблемой отсутствия информации о возможных путях получения психологической поддержки, особенно на ранних этапах развития ребенка. Решение этой проблемы является насущным вопросом современной психологической практики.
Психологическая помощь семьям, имеющим детей с нарушением опорно-двигательного аппарата, должна быть направлена на сглаживание родительского стресса, связанного с рождением ребенка-инвалида, формирование у членов семьи положительного отношения к нему, освоение взрослыми эффективных способов взаимодействия с ребенком. На сегодняшний день в психологической науке представлены подходы к коррекции семейной ситуации развития детей с ОВЗ, разработаны соответствующие направления и организационные формы работы (О.Г. Комарова, Л.М. Крыжановская, О.В. Максименко, Е.А Савина, Д. Саймон, М.М. Семаго, Н.В. Степина, В.В. Ткачева, О.Б. Чарова, В.В. Юртайкин и др.)[101; 102; 199; 120; 192; 194; 215; 225; 263].
Большое значение в профилактике возникновения у детей с нарушением опорно-двигательного аппарата неблагоприятных типов ВКД играет помощь родителям в выборе подходящих образовательных учреждений для ребенка на разных этапах его развития. Современная система образования предполагает различные образовательные условия, включающие возможность воспитания и обучения детей как в специальных коррекционных учреждений, так и в условиях инклюзивного образования.
Кроме того, современным детям доступны варианты получения образования в домашних условиях, включающие, в том числе, дистанционное обучение. Правильный выбор образовательных учреждений, совершенный с учетом индивидуальных психофизических особенностей ребенка, обеспечит ему благоприятную коммуникативную среду, необходимую для гармоничного развития самосознания. Принятие решение в этом важном вопросе требует как комплексного медико-психолого-педагогического обследования ребенка, так и консультирования родителей, которые, в силу разных причин, не всегда готовы следовать рекомендациям специалистов. Недостаточное понимание родителями важности своевременного создания специальных образовательных условий для ребенка с нарушением опорно-двигательного аппарата может привести к нарушению приемлемого межличностного взаимодействия со сверстниками и взрослыми, являющегося необходимым условием формирования позитивного самовосприятия и самоотношения.
Важнейшим направлением коррекционно-профилактической работы с детьми с нарушением опорно-двигательного аппарата, осуществляемой в дошкольных и школьных образовательных учреждениях, является создание условий для повышения у них потребности в позитивной саморефлексии. Создание таких условий возможно путем гармонизации межличностного взаимодействия детей и школьников, развития у них чувства эмпатии, повышения уверенности в себе посредством получения позитивного опыта в разрешении проблемных ситуаций, в том числе, связанных с наличием дефекта. Осуществлять такую работу целесообразно в форме групповых и индивидуальных занятий с применением общепринятых методов и приемов психокоррекции, а также уже разработанных коррекционно-развивающих программ (О.Л. Гончарова, А.Ю. Кржечковский, К.С. Кручинова, Л.М. Крыжановская, А.А. Махова, И.М. Первушина О.В. Хухлаева, О.Е. Хухлаев и др.) [99; 101; 102; 238; 239; 240]. Особое значение в коррекционном процессе имеет слаженное взаимодействие психолога, педагогов и родителей. Реализация комплексного подхода обеспечивает результативность коррекционно-развивающей работы с ребенком и помощь семье в создании стимулирующей и развивающей домашней среды.
Как показали результаты нашего экспериментального исследования, к подростковому возрасту только у 20% школьников с ДЦП формируется благополучный вариант личностной реакции на дефект - компенсаторный тип ВКД. Остальным учащимся требуется психологическая помощь, направленная на формирование у них позитивной витальной установки и гармонизацию личности в целом. При разработке содержания коррекционно-развивающих программ и методов их реализации психологу необходимо учитывать детерминанты становления каждого типа ВКД в условиях двигательной патологии. Очевидно, что при коррекции личностной реакции на дефект, психологическое воздействие должно носить целостный характер, оказывая позитивное влияние на ВКД подростков в целом. В то же время, своеобразие структурных компонентов, свойственное каждому типу ВКД, требует структурированного подхода к определению направлений их коррекции.
Охарактеризуем специфику направленности психокоррекционной работы при разных типах ВКД, обусловленную своеобразием структурных компонентов этих типов.