Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования проблемы профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования 17
1.1. Научно-теоретические подходы к изучению феномена ксенофобии 17
1.2. Генезис и эволюция проблемы реализации и преодоления ксенофобии в российском историко-педагогическом дискурсе 33
1.3. Современные направления и технологии профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования 57
Выводы по первой главе 78
Глава 2. Экспериментальная апробация педагогических условий профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования 81
2.1. Исследование показателей преодоления ксенофобии у будущих учителей 81
2.2. Обоснование и реализация модели по созданию педагогических условий профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования 103
2.3. Результаты экспериментальной работы по апробации педагогических условий модели профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования 124
Выводы по второй главе 134
Заключение 137
Список литературы 143
Приложения 162
- Научно-теоретические подходы к изучению феномена ксенофобии
- Современные направления и технологии профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования
- Исследование показателей преодоления ксенофобии у будущих учителей
- Результаты экспериментальной работы по апробации педагогических условий модели профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования
Научно-теоретические подходы к изучению феномена ксенофобии
Ксенофобия это явление, которое привлекает внимание все большего количества исследователей из различных областей знания и при этом является одной из наиболее сложных и малоизученных проблем современного общества. Ксенофобия существует на протяжении всей истории человечества, меняются ее объекты, но остается неизменным механизм ее возникновения, который достаточно сложен и противоречив и находится под воздействием множества факторов: биологического, политического, экономического, культурного, психологического и т.д.
Термин «ксенофобия» (греч. xenos - чужой + phobos - страх, боязнь) чаще всего рассматривается в двух значениях: во-первых, как страх (навязчивое состояние) перед незнакомыми лицами, во-вторых, как негативное отношение, ненависть, неприязнь к представителям иной национальности, религии, социокультурной и географической среды проживания, к чему-либо незнакомому, чужому, непривычному. Понятие «ксенофобия» часто ставят в один ряд с понятиями расизм, экстремизм, национализм, терроризм или сводят сугубо к толкованию этимологии термина, что предопределяет терминологическую путаницу.
С одной стороны, ксенофобия может трактоваться через отличительные свойства, представленные в характеристике страхов, с другой, понятие ксенофобии понимается не только как страх. Продуктивность семы «фобия» способствовала образованию понятия «ксенофобия». Последняя в свою очередь, являясь родовым, гиперонимическим понятием по отношению к видовому понятию «этно 18 фобия», открыла новую парадигму – ксенофобия этнофобия кавказофобия, русофобия, американофобия и т.д.66
Согласно теории К. Изарда, «страх» соотнесен с базовыми врождёнными эмоциональными процессами. В соответствии с международной статистической классификацией болезней «фобиями» называются психические расстройства, при которых некоторые ситуации или объекты, не являющиеся опасными, вызывают тревогу и страх67.
Психоаналитический подход в данном случае позволяет разделять страхи в зависимости от их осознанности и степени воздействия. З. Фрейд определял страх как реакцию свойственную всем организмам в различные возрастные периоды68. Страх является источником вытеснения опасного влечения, в результате которого возможно формирование невротического симптома, который призван защищать от страха. Фобия, по Фрейду, является проявлением невротического страха, страх в данном случае имеет преувеличенный характер, при котором внутренняя иррациональная опасность переводится в кажущийся реальный страх.
Ксенофобию невозможно однозначно отнести к невротическому страху, также нельзя однозначно утверждать, является ли страх к «чужим» реальным или воображаемым, более того, мы не можем отнести ксенофобию исключительно к страху.
Агрессия и страх взаимосвязаны и одно эмоциональное состояние сопровождает и обуславливает другое. Подобный тезис мы находим в работе Э. Фромма «Анатомия человеческой деструктивности»: «одним из самых действенных приемов вытеснения страха является агрессивность. Если человек находит силы из пассивного состояния страха перейти в нападение, тут же исчезает мучительное чувство страха»69.
Заниматься изучением природы страха в ксенофобии, представляется возможным, если обратиться к ее биологической основе. Вывод этологов гласит о том, что агрессия и страх в поведении, как животных, так и людей, взаимосвязаны. Представители социобиологического подхода (К.Лоренц, В.Р. Дольник) усматривают взаимосвязь между внутривидовой агрессией в животном мире и у людей. В работе «Агрессия (так называемое зло)» К. Лоренц приходит к выводу о том, что социальное поведение людей схоже с поведением животных; в наиболее ярких формах с животными, ведущими стайный образ жизни: «с человеческим обществом дело обстоит почти так же, как с обществом крыс, которые так же социальны и миролюбивы внутри замкнутого клана, но сущие дьяволы по отношению к сородичу, не принадлежащему к их собственной партии»70.
В.Р. Дольник обозначает различия человеческих рас по поверхностным признакам как соразмеримо большие, чем у многих близких видов, однако, и незначительные различия внутри расы, связанные с традициями, культурой, одеждой языком и пр. могут рассматриваться как межвидовые и вызывать неприятие или смех (например, близкие к русскому языки – украинский, белорусский, сербский). В определенном смысле внимательно-напряженная реакция на чем-то непохожих людей биологически нормальна и неизбежна, в качестве примера такой реакции может считаться нежелание или запрет на образование в некоторых культурах смешанных пар (брачных союзов).
Этологами выдвинут тезис о том, что расовая и национальная неприязнь врожденно (генетически) обусловленные концепты. Но это совсем не означает, что этологи подводят естественнонаучную основу под расизм. Они показали, что ксенофобия представляет собой ошибку генетической программы, внутривидовая агрессия обусловлена ошибочным инстинктом, рассчитанным на другой случай – видовые и подвидовые различия.
Иррациональный мотив отделения себя от чужих усугубляется под воздействием демографического (увеличения плотности населения) и социально-экономического факторов (снижение качества жизни). «Распадаться на «своих» и «чужих» мы можем по расам, национальности, языку, религии, классам, занятию, взглядам, цвету волос, одежде — все годится, только скучьте нас и лишите благо-получия»71.
После второй мировой войны появилось большое количество исследований, в которых ученые пытались осмыслить этот ужасный опыт человечества. Только у человека, утверждает Э. Фромм, используя метод «промывания мозгов», можно вызвать инстинкты агрессии и разрушения. Начиная с работ Э. Фромма, а затем в известном исследовании Т.В. Адорно и его коллег «Авторитарная личность» (Adorno, et al., 1950), признаки ксенофобии, как природы предубеждений рассматриваются в контексте социально-психологического подхода; объяснение причин межгруппового враждебного поведения усложняется, переходя от сугубо психологических к социальным факторам. Внешние религиозные (протестанство, кальвинизм), экономические (развитие капитализма), политические (нацистская Германия) факторы под воздействием внутренних бессознательных конфликтов, когда человек проецирует свои «запреты» потребностей и агрессии своего Супер-Эго на других людей способствовали появлению авторитарного типа личности. Авторитарный тип личности характеризуется такими чертами как конвенционализм, ригидность совести, любовь к сильным и ненависть к слабым (бедным), стереотипность мышления, вытесненные сексуальные желания, деструктивизм, склонность к насилию и др.
Механизм возникновения ксенофобии у Т. Адорно тесно связан с разрешением Эдипова комплекса в психоанализе. Объект, находящийся в роли жертвы (еврей), становится заменителем ненавидимого отца, приобретая на уровне фантазии те же самые черты, которые были отвратительны для субъекта в отце, такие, как практичность, холодность, доминирование, сексуальное соперничество 72 .
Современные направления и технологии профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования
В настоящее время в мировом образовательном пространстве актуализируется проблема появления «новой идентичности», выходящей за рамки национальной или религиозной принадлежности171. В то же время, в России одновременно происходят различные по силе и направленности процессы: глобализация (в педагогическом смысле - осознание себя гражданином Мира), возрождение гражданской (российской) идентичности (я – гражданин своей страны), сохранение религиозной идентичности (я принадлежу той или иной религии, религиозном сообществу) и возрождение национальной идентичности, а именно, национальных систем образования и воспитания (Я – как представитель и носитель национальной культуры).
Для реализации целей образования необходимо проявления субъектности каждого из четырех основных субъектов образовательного пространства многонациональной России – личности, этноса, общества и государства172. Кроме того, перед российским образованием стоит проблема нахождения баланса между общемировой, гражданской, религиозной, национальной идентичностью и разрешением возникающими на этой почве межэтническими и межрелигиозными конфликтами.
Проблемы, связанные с проявлениями ксенофобии, этнической и религиозной нетерпимости, молодежного экстремизма, терроризма не теряют своей актуальности, они постоянно присутствуют в фокусе внимания философов, социологов, политологов, психологов и педагогов.
Л. Гудков отмечает повышение уровня массовой ксенофобии в России за годы, прошедшие после распада СССР и одновременно уменьшение доли россиян, имеющих иммунитет против любых форм этнической неприязни. Это тревожный сигнал для российского общества, если в середине 1990-х гг. иммунитет против этноконфессиональной дискриминации, открытого выражения агрессии и насилия по отношению к любым меньшинствам имели более половины россиян, то теперь социологи смогли обнаружить его лишь у 28–30% граждан174.
Рост ксенофобии и низкий уровень сопротивления насилию обуславливают необходимость разработки и внедрения комплексных программ по предупреждению и предотвращению ксенофобии в молодежной среде.
Отражение основных положений и установок системы профилактики ксенофобии содержится в международных, федеральных и региональных нормативных актах. Среди которых: «Всеобщая декларация прав человека»175, «Декларация принципов терпимости»176, «Конституция Российской Федерации»177, «Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года»178, «Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года»179, «Основы государственной молодежной политики Российской Федерации на период до 2025 года»180, региональные программы (в Ростовской области – «Молодежь Ростовской области», «Обеспечение общественного порядка и профилактика правонарушений»181) и др. В обозначенных документах на законодательном уровне закрепляется равенство прав и свобод человека и гражданина, а также необходимость формирования особой политики и реализации образовательных программ, способствующих улучшению взаимопонимания, укреплению солидарности и терпимости в отношениях между людьми, этническими, социальными, культурными, религиозными и языковыми группами, нациями и государствами.
Успех деятельности по профилактике ксенофобии, как и других деструктивных форм поведения, во многом будет зависеть от совместных и консолидированных действий государства и общества. Не оставляет сомнений тот факт, что система образования, являясь частью государственно-общественного устройства, призвана решать задачи профилактики ксенофобии в детской и молодежной среде. Однако стоит заметить, что специфика профилактики ксенофобии в современном российском образовательном пространстве детерминирована рядом специфических противоречий и сложностей.
Первый парадокс состоит в том, что, с одной стороны, в стратегии развития системы образования закрепляется приоритет универсальных (общечеловеческих) ценностей (Болонский процесс) и общенациональных ценностей, способных противостоять идеям радикального национализма, шовинизма, ксенофобии, а с другой стороны, после распада советского союза наблюдается дефицит «интернационального» (в общечеловеческом смысле) основания для воспитания подрастающих поколений. В настоящее время в российской действительности констатируется отсутствие общечеловеческой идеи, принятой большинством на государственном и общественном уровне. Этот вакуум после распада советской системы воспитания заполняется различными течениями и верованиями, имеющими, в том числе, деструктивную направленность. Педагогам приходится одновременно решать сложные и способные противоречить друг другу задачи: внедрение граж-данско-патриотического воспитания, религиозное просвещение и противодействие идеям радикального национализма, этноцентризма, религиозной исключительности.
Следующая сложность процесса профилактики ксенофобии связанна с тем, что основы отношения к «чужим» начинают закладываться в детском возрасте и ведущую роль в формировании негативных стереотипов и предубеждений играют родители и значимые «другие». Изменить стереотипы и эмоциональные предпочтения, сложившиеся под влиянием взрослых еще в дошкольном возрасте, крайне трудно182. Взрослый студент, поступивший в высшее учебное заведение, как правило, представляет собой личность уже в определенной степени сформированную существующей социокультурной ситуацией развития. Помимо этого, на становление его личности непрерывно и постоянно воздействует множество сред: природная, социальная, культурная, идейно-политическая, информационная. Эти детерминанты также необходимо учитывать при разработке механизмов профилактики ксенофобии. Для того чтобы изменить реальность, квазиавтоматически заложенную родителями, и трансформировать негативное влияние окружения современный преподаватель вуза должен являться для ученика социально и эмоционально значимым объектом.
Исследование показателей преодоления ксенофобии у будущих учителей
Изучение показателей преодоления ксенофобии у будущих педагогов является актуальной проблемой, поскольку социальные установки, стереотипы и предубеждения учителей влияют на отношение и убеждения учащихся, которые, в свою очередь, влияют на преобладание толерантных или нетерпимых установок в обществе233.
Экспериментальная работа по апробации педагогических условий профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования включала три этапа: констатирующий, преобразующий и контрольный.
Цель констатирующего этапа заключалась в определении у будущих педагогов исходного уровня преодоления ксенофобии в контексте предъявляемых к педагогической профессии требованиям.
Задачи исследования:
1.Провести анализ требований, предъявляемых к выпускникам педагогических направлений подготовки в контексте преодоления феномена ксенофобии в образовании.
2. Изучение уровня осведомленности студентов об этнокультурных, этноре-гиональных знаниях, межкультурных различиях, осознания и понимания поликультурных особенностей образовательной среды.
3. Исследование социальных отношений студентов к представителям разных этносов.
4. Определение уровня развития толерантных установок на педагогическое взаимодействие с представителями различных этнокультурных групп.
Экспериментальная работа проводилась на базе Академии психологии и педагогики (ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет») и осуществлялась в течение двух лет: констатирующий этап 2017 год (сентябрь-октябрь), преобразующий этап 2017-2019 годы (октябрь 2017 г.- апрель 2019 г.), контрольный этап 2019 год (май-июнь).
В педагогическом эксперименте приняли участия студенты в общем количестве 120 человек. Для проведения эксперимента были сформированы две группы, каждая из которых была поделена на две подгруппы: контрольную и экспериментальную. В первую группу были отобраны 76 студентов из числа студентов 1 и 2 курсов, обучающихся по направлениям подготовки: 44.03.05 Педагогическое образование (c двумя профилями подготовки: «Начальное образование и иностранный язык), 44.03.01 Педагогическое образование, профиль подготовки: «Начальное образование». В контрольную подгруппу вошли 38 студентов 1 курса (направление подготовки: 44.03.05 Педагогическое образование (c двумя профилями подготовки: «Начальное образование и иностранный язык) и 2 курса (направление подготовки: 44.03.01 Педагогическое образование, профиль подготовки: «Начальное образование»). В экспериментальную подгруппу также вошло 38 обучающихся 1 курса, (направление подготовки: 44.03.01 Педагогическое образование, профиль подготовки: «Начальное образование») и 2 курса (направление подготовки: 44.03.05 Педагогическое образование (c двумя профилями подготовки: «Начальное образование и иностранный язык).
Во вторую группу вошли студенты первого курса магистратуры, направления подготовки 44.04.01 Педагогическое образование, в количестве 44 человек. В контрольную подгруппу были отобраны студенты магистратуры, обучающиеся по магистерской программе «Теории и технологии начального образования» (23 человека), в экспериментальную группу «Первичная профилактика зависимостей и медиация в образовании» (21 человек).
В контрольных группах учебно-воспитательный процесс осуществлялся по традиционным, утвержденным вузом образовательным программам. В экспериментальных группах была апробирована модель профилактики ксенофобии в студенческой среде.
Социальный состав участников эксперимента был представлен следующим образом: по гендерному признаку подавляющее большинство респондентов составили лица женского пола (95 %), по возрастному показателю первую группу составляли студенты бакалавриата в возрасте от 18 до 22 лет, вторую – обучающиеся магистратуры в возрасте от 22 до 38 лет. Этнический состав был представлен следующими национальными группами: «русский (ая)» – (92,5 %), узбечка, татарин, грузинка, армянка, аварка, казашка – 7,5 %, 2,5 % респондентов не определились со своей национальностью.
Для решения первой задачи констатирующего эксперимента нами был проведен анализ требований, предъявляемых к выпускникам педагогических направлений подготовки в контексте преодоления феномена ксенофобии в образовании.
В национальной доктрине образования в Российской Федерации в числе основных целей и задач образования указывается «воспитание граждан, уважающих права и свободы личности, обладающих высокой нравственностью и проявляющих национальную и религиозную терпимость, уважительное отношение к языкам, традициям и культуре других народов»234. Одну из задач гражданского и патриотического воспитания в стратегии развития воспитания в Российской Федерации на период до 2025 года составляет тенденция к формированию мотивов, нравственных и смысловых установок личности, позволяющих противостоять экстремизму, ксенофобии, дискриминации по социальным, религиозным, расовым, национальным признакам, межэтнической и межконфессиональной нетерпимости235.
Специфика требований к будущим специалистам в области педагогической профессии содержится в ряде государственных нормативных документов, в первую очередь, в Федеральных государственных образовательных стандартах.
Мы проанализировали четыре вида стандартов высшего педагогического образования на двух уровнях подготовки (бакалавриат и магистратура), утвержденных в разное время, на предмет проблематики феномена профилактики ксенофобии. На момент проведения педагогического эксперимента действовали образовательные стандарты Южного федерального университета (ОС ЮФУ)236, которые преимущественно не противоречили ранее принятым федеральным государственным образовательным стандартам высшего образования (ФГОС ВО). Опираясь на принцип преемственности в образовательной политике РФ, мы также рассмотрели новые федеральные государственные образовательные стандарты, принятые в 2018 году (Таблица 2).
Результаты экспериментальной работы по апробации педагогических условий модели профилактики ксенофобии у будущих учителей в системе высшего образования
Цель экспериментальной работы, включающей констатирующий, преобразующий и контрольный этапы, состояла в проверке эффективности педагогических условий профилактики ксенофобии у будущих учителей.
Задачи эксперимента включали: определение у студентов педагогических специальностей исходного уровня преодоления ксенофобии в контексте когнитивного, эмоционально-оценочного и поведенческого компонентов; разработку и апробацию педагогических условий модели профилактики ксенофобии у будущих учителей; выявление эффективности экспериментального исследования по реализации педагогических условий модели профилактики ксенофобии у будущих учителей.
Эффективность представленной модели по созданию педагогических условий профилактики ксенофобии у будущих учителей, а также правомерность выдвинутой в начале исследования гипотезы устанавливались путем сопоставления результатов констатирующего и контрольного экспериментов.
На этапе контрольного этапа эксперимента было проведено повторное диагностическое исследование по определению уровней преодоления ксенофобии у студентов педагогических направлений в контексте развития когнитивного (изучение уровня осведомленности студентов об этнокультурных, этноре-гиональных знаниях, межкультурных различиях, осознания и понимания поликультурных особенностей образовательной среды), эмоционально-оценочного (исследование социальных отношений студентов к представителям разных этносов) и поведенческого (определение уровня развития толерантных установок на педагогическое взаимодействие с представителями различных этнокультурных групп) компонентов.
Нами были использованы те же диагностические методики, что и на констатирующем этапе эксперимента: когнитивный компонент (Авторский опросник), эмоционально-оценочный компонент («Шкала социальной дистанции» Э. Богардуса (в модификации О.Л. Романовой), открытый вариант методики «Приписывание качеств» Д. Кац и К. Брейли), поведенческий компонент (Модифицированная «Диагностика уровня сформированности толерантности» студентов П. В.Степанова).
Полученные результаты измерений когнитивного компонента преодоления ксенофобии в экспериментальных и контрольных группах бакалавриата и магистратуры отражены в Таблице 11 и на диаграммах (Рисунок 8, 9).
Полученные в результате контрольного среза данные позволяют зафиксировать положительную динамику в преодолении ксенофобии на когнитивном уровне в экспериментальных группах. Наибольшее развитие когнитивный компонент преодоления ксенофобии получил в экспериментальной группе бакалавриата: высокий уровень преодоления ксенофобии повысился на 29 %, средний уровень снизился на 8 % и соответственно низкий уровень понизился на 21 %. В экспериментальной группе студентов магистратуры зафиксирован рост высокого уровня преодоления ксенофобии на 19 %, снижение среднего уровня на 5%, низкого уровня на 14 %.
Исследование эмоционально-оценочного компонента межэтнических установок студентов выявило различия в уровнях преодоления ксенофобии. Повторная диагностика по шкале социальной дистанции Э. Богардуса показала значительные изменения в экспериментальных группах бакалавриата и магистратуры (Таблица 12).
После проведения формирующего эксперимента студенты демонстрировали большую национальную толерантность к этническим группам. У студентов магистратуры и бакалавриата в экспериментальных группах установлен заметный рост в преодолении низкого и среднего уровня социальной дистанции по отношению к большинству из 21 национальности. В экспериментальной группе бакалавриата произошло снижение степени этнической дистанции -«ксенофобия» по отношению к евреям (на 17 %), армянам (на 20 %), грузинам (на 21 %), цыганам (на 38 %), дагестанцам (на 41 %), чеченцам (на 33 %), осетинам (на 24 %), таджикам (на 19 %), айзербаджанцы (на 30 %), выходцам из ЮАР – африканцам (на 26 %). Ответы студентов экспериментальной группы магистратуры демонстрировали, в сравнении с констатирующим срезом, снижение «индекса-ксенофобии» по отношению к евреям (на 15 %), цыганам (на 24 %), чеченцам (на 30 %), таджикам (на 20 %), айзербаджанцам (на 13 %), выходцам из ЮАР – африканцам (на 35 %), китайцам (на 32 %), корейцам (на 29 %), арабам (на 33 %). Таким образом, те представители этнических групп, которых респонденты «не пустили бы в Россию» были отнесены в категории «туристов в России» и «граждан России».
В экспериментальных группах бакалавриата и магистратуры также повысился высокий уровень преодоления ксенофобии, это свидетельствует о том, что те этнические группы, которые на констатирующем этапе эксперимента занимали позиции этнической обособленности и изолированности, переместились в категории «идентичность-открытость-толерантность» (восприятие представителей этнических групп как членов семьи или как близких друзей). Полный перечень ответов студентов бакалавриата и магистратуры по методике определения степени социальной дистанции по отношению к представителям разных национальностей на этапах констатирующего и контрольного эксперимента находятся в Приложениях Ж, З, И, К.
С целью дальнейшего исследования изменений в индикаторах межнациональных отношений (этнических стереотипов) был повторно использован открытый вариант методики «Приписывание качеств» (Д. Кац и К. Брейли).
Этнический стереотип является устойчивым образом чужой культуры, целенаправленно изменить который за короткое время крайне сложно. Тем не менее, опытно-экспериментальная работа позволила трансформировать некоторые негативные этнические стереотипы.