Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Предпосылки совершенствования правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 13
1.1. Тенденции правовой подготовки военных медицинских специалистов на разных исторических этапах 13
1.2. Изменение требований к результатам правовой подготовки военных медицинских специалистов 29
1.3. Принципы подбора содержания правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 44
Выводы по первой главе 57
Глава 2. Организационно-педагогические условия реализации педагогических инноваций правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 63
2.1. Анализ современного состояния правовой подготовки военных медицинских специалистов 63
2.2. Педагогические инновации в системе дополнительного профессионального образования 79
2.3. Моделирование реализации инноваций развития правовой компетентности военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 88
2.4. Программа реализации инноваций правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 103
Выводы по второй главе 116
Глава 3. Анализ практической реализации и обобщение инновационного опыта правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 120
3.1. Анализ результатов организационного этапа 120
3.2. Анализ результатов формирующего этапа эксперимента реализации педагогических инноваций правовой подготовки военных медицинских специалистов на деятельностном этапе (в соответствии с Программой) 130
3.3. Обобщение инновационного опыта правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования 146
Выводы по третьей главе 159
Заключение 162
Список литературы 166
Приложение 1 190
Приложение 2 201
- Тенденции правовой подготовки военных медицинских специалистов на разных исторических этапах
- Анализ современного состояния правовой подготовки военных медицинских специалистов
- Программа реализации инноваций правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования
- Обобщение инновационного опыта правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования
Тенденции правовой подготовки военных медицинских специалистов на разных исторических этапах
Педагогическое понятие «правовая подготовка» имеет глубокие философские и социальные основания, с которыми соотносят генезис проблемы взаимосвязи власти, морали и права в рамках концептов «долженствование» и «ответственность». Начало традиции утверждения неразделимости власти и морали положено ещ Аристотелем, считавшим, что мораль может проявляться только в государственном поле, вне которого она теряет всякий смысл [5]. Значима также мысль Н.А. Бердяева о том, что «тенденция к отождествлению политики и морали» достаточно явно проявлялась ещ в дохристианском мире [19, с. 313].
Совершенно очевидно, что с целью воспитания членов социума государство санкционирует и аккумулирует моральные нормы, принимающие вид гражданско-правовых основ. При этом Платон отдат приоритет политике и государству перед моралью в регулировании данных основ [155], а Гоббс, разделяя власть и мораль, определяет последнюю как соответствие предписаниям закона, утверждая, что «обязательная сила соглашений начинается лишь с установления гражданской власти, достаточно сильной, чтобы принудить людей к выполнению своих соглашений…» [44, с. 110]. Дж. Локк также признавал моральным именно осознанное подчинение человека законам государства, рассматривая моральные категории как «лишь согласие или несогласие наших сознательных действий с некоторым законом» [108, с. 410].
В свою очередь Сократ, Д. Юм, Ж.Ж. Руссо, И. Кант считали приоритетной мораль в регулировании общественных отношений. Так, к примеру, Ж.Ж. Руссо в работе «Об общественном договоре» связывает совесть и справедливость с наличием позитивного права в государстве, он пишет: «Если рассматривать вещи с человеческой точки зрения, то при отсутствии естественной санкции законы справедливости бессильны между людьми … ; необходимы, следовательно, соглашения и законы, чтобы объединить права и обязанности и вернуть справедливость к е предмету» [161, с. 226-227]. Право, возникнув позже морали, формируясь и развиваясь, долгое время лишь канонизировало средствами государственного принуждения некоторые нормы морали и обычаи, которые несли в себе нормативный смысл.
Таким образом, на основе даже беглого анализа литературы можно констатировать, что в контексте философского вопроса о соотношении власти, морали и права важнейшими императивами признавались справедливость и осознанность отношения к морали и долгу как этическим основаниям права (см. работы М.М. Бахтина, Х.-Г. Гадамера, П.С. Гуревича, Л.Г. Ионина, М.С. Кагана, Л.Н. Когана, Н.И. Крюковского, Ю.М. Лотмана, М.К. Мамардашвили, В.М. Межуева, В.А. Салеева, B.C. Степина, Л. Уайта, Я.С. Яскевич и др.).
Такое понимание особенно важно в рамках исследования вопросов совершенствования правовой подготовки военных медицинских специалистов (далее - военно-медицинских специалистов), чья деятельность и как офицеров, и как врачей лежит на оси «мораль – право - долг». При этом осознание проблем современного состояния правовой подготовки в военной образовательной организации невозможно без внимания к историческому ракурсу специфики становления правовой подготовки и формирования лучших отечественных традиций. Следует отметить, что решение вопроса правовой подготовки военно-медицинских специалистов на институциональном уровне связывают, в первую очередь, с личностью Петра I, которому была присуща вера в разумные законы, регламентирующие деятельность подданных и органов государственной власти. В связи с этим императором придавалось большое значение законотворчеству и административным реформам, обусловившим, в том числе, утверждение нравственно-этических и правовых основ деятельности гражданских и военных чинов.
Среди наиболее значимых событий того времени в контексте нашей работы представляется, во-первых, утверждение в 1711 году единой формы присяги «на верность Государственной службы», действовавшей вплоть до отмены е в XIX в. Александром II. Присяга была обязательной для всех категорий гражданских и военных чинов и актуализировала такие ценностные ориентации, как патриотизм и гражданственность, ответственность и преданность, честность и добропорядочность, соотнеснные с клятвой хранить «верность государю и всему государству», вершить «правый суд как между народом, так и в деле государственном» [160]. Вплоть до 1857 года присяга приносилась как при вступлении в должность, так и при производстве в чин. Текст присяги, будучи внеснным в Воинский устав (1715 г.), был представлен во всех военных законах, а также в законах, регулирующих гражданскую государственную службу. Следует подчеркнуть, что текст присяги осознавался не только как важнейший атрибут офицерской чести, но и как своего рода морально-правой регулятор военной и гражданской деятельности. Таким же документом осознавался и Генеральный регламент (1720 г.), который вплоть до 1917 года предписывал построение работы в государственных органах.
Ещ одним значительным (и даже знаковым) событием явилось подписание в 1722 году «Табели о рангахъ всхъ чиновъ, воинскихъ, статскихъ и придворныхъ, которые въ которомъ класс чины; и которые въ одномъ класс» (далее – Табель о рангах). Данный документ, как отмечал А.Н. Медушевский, можно считать предпосылкой для создания рациональной организации власти, регламентирующей, в целом, государственную службу в контексте военной и гражданской деятельности [118, с. 149-157]. По мнению В.А. Евреинова, отрицательным аспектом «Табели о рангах» являлось придание основополагающей значимости чину, что вело к появлению своего рода замкнутого слоя в обществе, который был ограничен в свом культурном развитии [59, с. 71]. С другой стороны, «Табель о рангах» являлась значимым стимулом для определнного роста в стремлении получить чин.
Если рассмотреть «Табель о рангах» в отношении субъектов нашего исследования – военно-медицинских специалистов, можем отметить следующее их положение в высшей иерархии чинов (рис. 1). Исходя из существовавших в России военной и гражданской государственной службы, деятельность врача соотносилась первоначально либо с должностью лекарского ученика в военном госпитале (и последующая сдача квалификационных экзаменов), либо с обучением в медицинском учебном заведении.
По окончании учебного заведения и введнной в 1810 году годичной практики вручался диплом лекаря, дающий право на медицинскую деятельность, и следовало направление на службу в армию либо на флот, на должность лекаря. Служба была длительной - до 20-ти лет, а с 1808 года был установлен срок обязательной военной службы для врачей - не менее 6-ти лет. В армии медикам определялись чины по «армейскому и флотскому штатам». В 1762 году Петром III был утверждн доклад «О рангах для Медицинского факультета», в рамках которого классифицировались чины для врачей согласно Табели о рангах и возможного получения ученой степени. К примеру, доктора, штаб-лекари и лекари могли быть произведены в чин коллежского асессора (VIII класс). Чин надворного советника являлся «потолком» для уездного врача.
После увольнения врачи могли продолжать службу в гражданских ведомствах или, выйдя в отставку, заниматься «вольной практикой». Следует подчеркнуть, что гражданскую службу бывших военно-медицинских специалистов государство рассматривало как своеобразную замену пенсии, которую вообще в XVIII – начале XIX вв. таким специалистам назначали нечасто.
Интересно отметить, что, по мнению О.Г. Черникова, В.С. Черного и Д.С. Забродского, зарождение военной медицины, в частности военно-морской медицины, связывается с Азовскими походами Петра I (1695-1696 гг.), так как именно данный период характеризуется появлением первых морских врачей на судах и галерах в составе их экипажей [186]. Это также обусловило открытие в 1707 году при созданном Московском сухопутном госпитале первой госпитальной школы в целях подготовки морских врачей, и первым трм ее выпускам (1712-1714 гг.) предписывалась служба на Балтийском флоте. В дальнейшем Петербургский и Кронштадтский адмиралтейские медицинские учреждения также открыли госпитальные школы.
Как справедливо подчркивают A.M. Шелепов и О.А. Крючков, огромное значение для становления военно-медицинской педагогики и совершенствования подготовки военно-медицинских специалистов имело создание в конце XVIII в. Военно-медицинской академии, являвшейся не только самым крупным, но и самым авторитетным образовательным, научным и медицинским государственным учреждением, с первых дней своего существования нацеленным на подготовку врачей для армии и флота [209]. Это нашло сво отражение в «Положении об Императорской медико-хирургической академии» (1869 г.), где отмечено, что Императорская медико-хирургическая академия является высшим учебным заведением, имеющим назначение «образование врачей, ветеринаров и фармацевтов преимущественно для военного и морского ведомств» [81, с. 85].
Однако, как отмечает Я.Н. Кричевский, к сожалению, в контексте подготовки специалистов для армии и флота не уделялось должного внимания военной специфике, о чм свидетельствует и письмо одного из основоположников военной медицины М. Мудрова в адрес попечителя Московского учебного округа Муравьева о том, что «в академиях, воздвигнутых для воспитания полковых и морских лекарей … , медицина военная не существует и по имени» [97]. По мнению И.В. Карпенко [87], ситуация непризнания значимости военной подготовки у медицинских специалистов сохранялась вплоть до октября 1917 г. (более ста лет), несмотря на мнение ряда учных и общественных деятелей того времени (Н.А. Вельяминов, В.А. Оппель, Е.В. Павлов и др.) [140]. И только создание Красной Армии после революции 1917 года обусловило коренные изменения в организации всесторонней подготовки военно-медицинских специалистов, в частности, признатся большая роль в этом начальника ГВМУРККА (Главного военно-медицинского управления Рабоче-крестьянской Красной Армии) 3.П. Соловьева, чтко сформулировавшего и обосновавшего принципы и программу подготовки военных врачей, где особо отмечалась необходимость «усовершенствование военного врача в военных науках и военном деле» [179]. Это сыграло огромную роль в плане повышения качества подготовки военно-медицинских специалистов.
В рамках нашего исследования особый интерес в этом плане представляет генезис правовой подготовки в общей системе военно-медицинского образования. Исходя из дуализма проблемы, рассмотрим её в двух аспектах. В первую очередь отметим, что историю правовой подготовки будущих офицеров в России достаточно подробно исследовали в своих работах И.Д. Кочанжи [92], Т.С. Сливин [170], В.П. Ходжейса [199] и др. Так, в контексте работы Т.С. Сливина отмечено, что правовая подготовка будущих офицеров ведт сво начало от преподавания в первых военных школах, созданных Петром I. Отмечается как количество изданных в этот период правовых актов: манифестов, указов, регламентов и др., так и значение данных документов для правовой подготовки офицеров для армии и флота. Правовая подготовка реализовывалась на уровне наставлений в рамках непосредственного исполнения служебных функций. Большим достижением явилось введение в 1830 году в учебный курс «Законоведения», включающего изучение российских гражданских и военных законов, а также требование (на уровне законодательного акта) рассматривать еженедельно актуальные правовые документы. Указывалось, что уважение к законам со стороны каждого офицера служит «ручательством» благосостояния государства.
В работе И.Д. Кочанжи большое значение в правовой подготовке русского офицера придатся тому факту, что различные приказы и постановления постоянно были представлены для общего ознакомления на страницах Свода военных постановлений, а также издавались отдельными сборниками по родам войск и военным округам. Было организовано издание специальной литературы по праву, подготовленной преподавателями военно-учебных заведений.
Особо хотели бы отметить, что в рамках правового образования офицеров большое значение придавалось также учению о нравственности, основные постулаты которого старались излагать понятным и простым языком [126]. Таким образом, можно предположить, что во всех военных учебных заведениях объем юридических дисциплин был соотнесн с целями подготовки российского офицера и потребностями соответствующего общего и военного образования. Важно подчеркнуть, что правовая подготовка будущих офицеров рассматривалась как часть «воспитательного влияния» и значимый компонент военной культуры.
Анализ современного состояния правовой подготовки военных медицинских специалистов
В одном из основных положений Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, рассматривающих проблемы предотвращения угроз национальной безопасности, признается необходимость обеспечения реализации гражданами России права на жизнь, безопасность, здоровье и здоровый образ жизни [131]. При этом обозначено, что «решение задач национальной безопасности в сфере здравоохранения и здоровья нации в среднесрочной и долгосрочной перспективе достигается», в том числе, путем повышения качества подготовки и переподготовки специалистов здравоохранения и совершенствования нормативной правовой базы здравоохранения.
Также признатся значимость (в рамках взаимодействия с гражданскими общественными институтами) повышения эффективности государственно правового регулирования, обусловливающего стандартизацию, лицензирование, сертификацию медицинских услуг, аккредитацию медицинских и фармацевтических специалистов, развитие системы управления качеством медицинской помощи, оптимизацию процесса подготовки специалистов здравоохранения. С учтом отмеченных обстоятельств, актуальной проблемой государственного уровня можно признать развитие правового регулирования подготовки и контроля кадров в сфере здравоохранения, в том числе, военного, связанной с важнейшими направлениями доктрины национальной безопасности. Совершенно очевидно, что с наличием существенных противоречий в области здравоохранения и права, несовершенством правового обеспечения деятельности медицинских специалистов органично связано и снижение регулирующей роли нравственных, правовых, социальных норм, что таит в себе большие опасности для выживания любого народа [64].
В связи с вышеизложенным в рамках диссертационного исследования проведн проблемный анализ основных направлений, определяющих состояние и тенденции правовой подготовки врачей, что оказывает опосредованное и непосредственное влияние на качество профессиональной подготовки военных медицинских специалистов.
Развитие теории медицинского права.
В настоящее время в общественном, научно-теоретическом и педагогическом дискурсе вс чаще стал использоваться термин «медицинское право», интегрирующий понятия «врачебное право», «здравоохранительное право» и др. [117, 116]. Как положительную тенденцию можно отметить появлению в вузах новой учебной дисциплины - «Медицинское право России», призванной восполнить основные проблемы в подготовке юридических кадров. В то же время медицинское право, как отрасль права, находится на этапе становления, а учебная дисциплина не является обязательной не только в юридических, но и в медицинских вузах. Достаточно спорным является и вопрос о признании медицинского права самостоятельной отраслью. Как справедливо считает С.В. Агиевец, медицинское право заслуживает признания в качестве важнейшей отрасли права, так как представляет собой «совокупность норм, регулирующих непосредственно медицинские, здравоохранительные отношения … в интересах государства, общества и граждан» [1, с. 25]. Нам импонирует также точка зрения Ю.Д. Сергеева, А.А. Мохова, в работах которых обосновывается целесообразность отдельного выделения медицинского права как необходимого компонента развития отечественной правовой системы [164, 123]. Хотя в медицинских трудах не утратила своей актуальности и точка зрения на проблему В.С. Андреева, который отмечал, что «с отношениями, имеющими «медицинскую специфику», соотносятся предметы «медицинского права», а нормы, которые их регулируют, являясь подотраслями права социального обеспечения, и составляют предмет «медицинского права» [2, с. 19].
Одним из важнейших методических и научных центров формирования и развития медицинского права на сегодняшний день признатся кафедра медицинского права Первого МГМУ им. И.М. Сеченова [165]. По мнению В.А. Белова [17], в контексте современного развития медицинского права можно выделить два основных подхода. Первый подход условно можно обозначить как ведомственно-отраслевой, в рамках которого отправной точкой правотворчества признатся практика организации и осуществления медицинской деятельности (Минздрав РФ выступает «источником правотворчества», а медицинское право выступает средством придания легальной формы ведомственным нормативам).
Второй подход связан с утвердившейся международной доктриной, рассматривающей аксиологические приоритеты человеческой жизни. В соответствии с данным подходом право приобретает вневедомственный характер, нацеливает на учт конструктивных интересов всех участников отношений в сфере охраны здоровья, обеспечения юридического равенства сторон, в том числе, частноправового и гражданско-правового направлений развития медицинского права. Современной проблемой медицинского права при этом становится выявление пределов публичного в сфере частноправовых отношений в сфере медицинских услуг и охраны здоровья. Таким образом, медицинское право характеризуется как комплексная интегративная отрасль права, которая регулирует правовые отношения в рамках осуществления медицинской деятельности (общей и подведомственной), здравоохранительных и других тесно связанных с ними отношений. Последние в правовой науке связываются:
- с медицинской помощью;
- с лечебно-диагностическим процессом;
-с медико-профилактическими и санитарно-эпидемиологическими мероприятиями;
- с лицензированием и аккредитацией медицинских организаций;
- с контролем и надзором в сфере здравоохранения и обязательного медицинского страхования;
- с медико-экономическим контролем;
- с экспертизой качества медицинской помощи.
К проблемным вопросам в области медицинского права отнесена, прежде всего, взаимосвязь в пределах отрасли правовых явлений и процессов, которые носят частноправовой и публично-правовой характер и имеют при этом достаточно неопределнные границы, что отражено в действующем законодательстве об охране здоровья и об обязательном медицинском страховании. Это связано с процессом внедрения договорных начал в процесс регулирования медицинской деятельности в сферу ее финансирования, которая всегда была, образно говоря, «столпом» публично-правового регулирования медицинской деятельности. В связи с этим метод медицинского права, или метод правового регулирования отношений в контексте медицинской деятельности, при сближении частноправовых и публично-правовых начал, а также тенденции к расширению договорного регулирования отношений, в большей степени вс же определяется как императивно-диспозитивный с явным акцентом в сторону императивного. Это объясняется, на наш взгляд, двумя причинами:
1. Система здравоохранения всегда была непосредственно связана с экономикой и социальной политикой общества, и правовое регулирование здравоохранительных отношений формировалось исключительно как императивное. Существовавшая распределительная система обусловила функционирование монопольной государственной системы здравоохранения. Финансирование здравоохранения осуществлялось из государственного бюджета, также являвшегося исключительной собственностью государства. В этой связи все отношения в сфере здравоохранения по сути своей правовой природы являлись административными, в том числе отношения между пациентом и врачом, а также признание врача должностным лицом.
2. Государственная политика в сфере здравоохранения в современной России стала вс более признаваться частью общей социальной политики, и во всех правоотношениях, регулирующих сферу здравоохранения, наряду с законом регулирующую силу приобрл договор, обеспечивающий публичный интерес, сопутствующий частным интересам пациентов. В связи с этим возник вопрос об установлении государством определенных пределов диспозитивного регулирования отношений в сфере медицинской деятельности, в том числе - в сфере не только добровольного, но и обязательного медицинского страхования.
В рамках рассмотрения данных вопросов актуализируются терминологические аспекты соотношения понятий «медицинская помощь» и «медицинские услуги» [47, 153]. Чткое определение данных понятий соотносится с акцентированием публичной или частной сферы права, избранием методов правового регулирования, с вопросами государственного и муниципального бюджета в сфере здравоохранения, с рынком медицинских услуг и правом человека на жизнь, охрану здоровья и медицинскую помощь, в том числе неотложную, на медицинские услуги квалифицированных специалистов, на реализацию соматических прав человека и т.п.
Программа реализации инноваций правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования
Экспериментальная программа реализации инноваций правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования в проводимом исследовании соотносится с принятыми в дидактике основными этапами педагогического проектирования [16, 189, 204]).
Преимуществами программного метода, как части педагогического проектирования, являются комплексность представления и целостного педагогического процесса, отражение в нм (в том числе, и визуально, схематично) методических взаимосвязей, особенностей функционирования и условий реализации компонент системы [68, 93].
Основные направления разработки экспериментальной программы реализуются в рамках:
1) соотношения целей экспериментальной работы с типом и механизмом исследования;
2) определения общего содержания поэтапной экспериментальной педагогической деятельности;
3) описания технологической составляющей экспериментальной программы (в том числе, инструментария диагностики и оценки промежуточных и итоговых результатов) [34, 94].
Внесм пояснения по данным направлениям в соответствии с проводимым нами исследованием.
В рамках первого направления (осмысления соотношения целей экспериментальной работы с типом и механизмом исследования) сразу отметим, что в научной литературе по педагогическому эксперименту выделяются два основных типа научных исследований: эмпирическое и теоретическое [148, 151, 217]. В ходе эмпирического исследования выявляется и описывается взаимосвязь проявляемых закономерностей, которые непосредственно связаны с окружающей действительностью. Теоретическое исследование, являясь опережающим по отношению к эмпирическому, имеет своей целью осознание закономерностей протекания и сущностных черт процессов и явлений, условий их развития. Теоретическое исследование не обусловливает непосредственное практическое взаимодействие с объектами, а пошагово моделирует данные объекты в идеальном (желаемом) виде с последующим их описанием и исследованием.
С учтом того факта, что педагогическое исследование имеет специфические объекты: личность и процесс е обучения, который создается и реализуется только в деятельности человека, – отдельными учными в последнее время выделяется еще один тип исследований – научный проект [128, 142] и др.
Целью и результатом исследования в виде научного проекта признатся создание инновационной образовательной практики [142], а лежащие в ее основе теоретические идеи в ходе экспериментальной апробации научного проекта «развиваются, конкретизируются, дополняются, т. е. происходит слияние теории и практики, решение насущной практической задачи в «полевых условиях» [142, с. 75].
К выстраиванию экспериментальной работы в виде научного проекта применима, на наш взгляд, типология Н.Л. Галеевой, которая в рамках проводимого нами исследования соотносится с конкретными шагами педагогического экспериментирования (рис. 9). На основе данной типологии проводимая в контексте нашей диссертационной работы поисково-исследовательская деятельность связывается не только с выдвижением гипотезы, но и с выявлением новых (инновационных) подходов к проблеме совершенствования правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования.
Каждый из данных этапов соотносится:
- с выявленной и описанной в пар.1.3. многоаспектной характеристикой правовой компетентности военного медицинского специалиста;
-с представленной в пар. 1.3. авторской матрицей профессионально-правовых компетенций военного медицинского специалиста как компонент их общей профессиональной правовой компетентности;
- с принципами реализации экспериментальной деятельности и обоснованием диагностического инструментария.
Научно-методические принципы реализации экспериментальной деятельности (научность, системность, последовательность, целостность и др.) глубоко и полно обоснованы в ряде научных трудов отечественных учных-дидактов [129, 149, 176] и др.
Реализация данных принципов в контексте разработки экспериментальной программы реализации инноваций развития правовой подготовки в системе дополнительного профессионального образования обусловливает:
-соответствие содержания разрабатываемой экспериментальной программы основным целям дополнительного профессионального образования и личностного роста военных медицинских специалистов в рамках осмысления государственного заказа на специалистов данного профиля и квалификационных требований;
- единство организационного, формирующего и контрольно-обобщающего этапов реализации экспериментальной программы; мотивационно-ориентированной, целевой, содержательно-технологической и оценочно-результативной компонент разрабатываемой на е основе модели и технологий обучения;
- всемерное обеспечение в системе правовой подготовки у слушателей мотивации к пониманию правовой компетентности как условия профессиональной успешности; стремления в этой связи к адекватной самооценке, самообразованию и саморазвитию;
-учт и осмысление российского и зарубежного теоретико-практического опыта военной педагогики и военной медицины в плане проведения целенаправленной диагностики и комплексного мониторинга правовой компетентности слушателей;
- оптимальное взаимодействие всех субъектов педагогического процесса, включнных в системную деятельность в рамках экспериментальной программы;
- обеспечение педагогической рефлексии в целях своевременной анализа промежуточных результатов того или иного этапа эксперимента, внесения соответствующих предложений по коррекции применяемых методов и диагностического инструментария.
Обоснование диагностического инструментария экспериментальной программы мы соотносим, в первую очередь, с реализацией в исследовании квалиметрического подхода (Г.С. Жукова, Е.В. Комарова, А.В. Мудрик, Н.И. Никитина, Н.Б. Шмелева и др.).
Термин «квалиметрия» (от лат. «квали» - качество; древнегреч. «метрия» - измерять), как правило, используется при обосновании комплексной оценки результатов педагогического эксперимента, в том числе и с применением математических методов процентно-количественного соотношения. В процессе реализации квалиметрического подхода, как правило, принимаются во внимание количественные и качественные критерии. Обращение к количественным критериям предполагает анализ объема знаний и умений, воспроизводимых обучаемым, по формулам
Обобщение инновационного опыта правовой подготовки военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования
Оценка эффективности авторской модели реализации инноваций развития правовой компетентности военных медицинских специалистов в системе дополнительного профессионального образования шла в рамках контрольно-обобщающего этапа эксперимента, реализующего аналитическую, контрольно-корректирующую и прогностическую функции. С учтом данных функций в ходе данного этапа педагогического эксперимента нами решались задачи:
- повторной диагностики и анализа полученных результатов применительно к обоснованию правильности выдвинутой в исследовании гипотезы;
- проверки эффективности организационно-педагогических условий реализации модели в контексте аккредитации военных медицинских специалистов.
При решении данных задач нам необходимо было ответить на следующие принципиально важные для исследования вопросы:
1) отмечается ли у респондентов - преподавателей вуза по окончании формирующего этапа эксперимента положительная динамика сформированности мотивационно-ценностных установок;
1.1. на признание правовой подготовки одной из важнейших компонент дополнительного образования военно-медицинских специалистов, органично включнного в систему аккредитации медицинских работников;
1.2. на активное применение инновационных методов, примов и форм, способствующих развитию правовой компетентности военных медицинских специалистов; вдумчивый анализ и принятие инновационного опыта правовой подготовки:
2) отмечается ли у респондентов, слушателей вуза, по окончании формирующего этапа эксперимента положительная динамика в развитии правовой аксиосферы, сформированности соответствующих мотивационно-ценностных установок, знаний и умений, профессионально-личностных качеств на уровне регулятивно-аксиологической, когнитивно-гностической, аналитико-поведенческой, информационно-коммуникативной, личностно-мотивационной компетенций;
3) является ли статистически значимой разница между результатами, полученными на подготовительном и обобщающем этапах педагогического эксперимента в рамках решаемых задач, и выдвинутой в исследовании гипотезы.
При этом считаем необходимым отметить, что подготовительно диагностический и контрольно-обобщающий этапы педагогического эксперимента были реализованы в одном и том же образовательном учреждении при соблюдении одинаковых организационно-педагогических условий осуществления образовательного процесса в вузе.
В проведении контрольно-обобщающего этапа эксперимента приняли участие 109 слушателей и 16 преподавателей Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, которые были задействованы в организационном и формирующем этапах эксперимента.
Инструментарий педагогической диагностики на контрольно обобщающем этапе эксперимента включал:
1) анализ результатов, полученных в ходе собеседований и онлайн-опросов преподавателей и сотрудников вузов, медицинских организаций;
2) педагогическая рефлексия по итогам научно-методических семинаров по проблемам внедрения инновационного опыта правовой подготовки военных медицинских специалистов, проведнных на базе Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова;
3) анализ результатов тематического анкетирования и онлайн-опросов слушателей;
4) анализ результатов тестирования (частичного и полного) на основе предложенных слушателям адаптированных психологических тестов; для обеспечения валидности выводов мы ориентировались на принципы рейтинговых шкал (в частности, на шкалу суммарных оценок Лайкерта);
5) включенное педагогическое наблюдение за действиями и высказываниями слушателей; серия индивидуальных и групповых собеседований с ними; посещение занятий.
Анализ применения диагностического инструментария в рамках ответа на первый вопрос контрольно-обобщающего этапа позволяет констатировать понимание преподавателями вуза необходимости совершенствования правовой подготовки военно-медицинских специалистов как одной из важнейших компонент подготовки к их аккредитации, а главное- понимание значения целенаправленного использования при изучении дисциплины соответствующих методов и средств обучения.
Так, в рамках констатирующего и экспериментального контроля при ответе на одни и те же вопросы, которые были предложены преподавателям в ходе собеседований и обсуждении вопросов на инструктивно-мотодических совещаниях, получены следующие результаты (рис. 23).
Применение соответствующего диагностического инструментария позволяет также сделать выводы о нацеленности преподавателей на изучение инновационного опыта формирования и развития у слушателей правовых компетенций, на использование интерактивных форм и методов в преподавании учебных дисциплин. Об этом свидетельствуют следующие результаты изучения преподавателями возможностей применения инновационных форм совершенствования правовых компетенций (рис. 24).