Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Роль Суда Европейского Союза в правотворческой деятельности ЕС по вопросам энергетики и энергетической политики .19
1.1. Суд Европейского Союза как правотворческий институт ЕС 19
1.2. Эволюция юрисдикции Суда Европейского Союза по вопросам энергетики и энергетической политики .38
1.3. Особенности осуществления юрисдикции Суда Европейского Союза в рамках Европейского сообщества по атомной энергии 72
Глава II. Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового регулирования единого энергетического рынка ЕС 81
2.1. Практика Суда Европейского Союза по вопросам создания и функционирования единого рынка электроэнергии ЕС 81
2.2. Практика Суда Европейского Союза по вопросам создания и функционирования единого рынка природного газа ЕС .110
2.3. Практика Суда Европейского Союза по вопросам трансъевропейских энергетических сетей 126
Глава III. Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового регулирования энергетической безопасности, энергоэффективности и международных отношений ЕС и России в области энергетики 134
3.1. Практика Суда Европейского Союза по делам в сфере обеспечения надежности поставок энергетических ресурсов .134
3.2. Практика Суда Европейского Союза по делам в сфере обеспечения энергоэффективности и использования возобновляемых источников энергии 141
3.3. Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового регулирования международных отношений России и ЕС в области энергетики 161
Заключение 178
Список использованной литературы 181
- Эволюция юрисдикции Суда Европейского Союза по вопросам энергетики и энергетической политики
- Практика Суда Европейского Союза по вопросам создания и функционирования единого рынка электроэнергии ЕС
- Практика Суда Европейского Союза по вопросам трансъевропейских энергетических сетей
- Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового регулирования международных отношений России и ЕС в области энергетики
Введение к работе
Актуальность научного исследования. Энергия в её различном понимании прочно вошла в научный, политический и литературный обиход1. Один из основателей энергетизма, Аристотель, утверждал, «energia» есть всякое действие, осуществляемое в противовес «potencia» как возможности2, а В. Оствальд определял «энергию как работу, или как все, что может происходить из работы и быть превращаемо в работу»3. Энергия, в первую очередь, воспринимается как процесс, реализующий некий потенциал и превращающий его в различного рода действия. Энергетику же мы воспринимаем как систему, преобразующую социоприродный потенциал в различные формы работы, и формирующуюся в результате проведенных действий новые блага цивилизации, которые могут выступать как вновь созданный потенциал развития4.
Кроме того, энергетика является одной из важнейших отраслей
современной экономики, затронутой стремительно развертывающимися
процессами международной и региональной интеграции государств. Не
случайно энергетическое сотрудничество сегодня имеет огромное
стратегическое значение для развития международных отношений и всегда становится одной из главных тем на встречах глав-государств.
В начале XXI века, в связи с увеличением потребления энергии, ресурсы планеты неуклонно истощаются. Это делает необходимым поиск альтернативных вариантов её производства. Кроме того, именно это политизирует сферу энергетики. Ресурсы распределены на планете неравным образом. Развитые страны мира потребляют энергию в больших количествах, но зачастую оторваны от или ограничены в энергоресурсах.
1 Об энергии принято говорить как о движущей силе материального производства, духовной и социальной
энергии общества, а также несущего определенную информацию поток сигналов мысли. См.: Бушуев В.В.
Энергетизм и энергология // Энергетическая политика. – 2014. - № 5. – С. 6.
2 Аристотель. Физика. М., 204 с. Изд-во «КомКнига», 2007. С. 38.
3 Оствальд В. Философия природы. СПб., 1903. 310 с. Изд-во политической литературы, 1984. С.225.
4 Бушуев В.В. Энергетизм и энергология // Энергетическая политика, 2014. № 5. С. 6.
Вот почему для Европейского Союза (ЕС), являющегося крупнейшим экономическим объединением 28 развитых государств Европы, энергетика представляет сферу жизненных приоритетов. Европейскому Союзу необходимо проведение энергетической политики, направленной на создание экономики, потребляющей минимум энергии и являющейся наиболее конкурентноспособной, эффективной и прозрачной5.
Энергетика – сфера деятельности, находящаяся под пристальным
вниманием институтов, органов и учреждений Европейского Союза. Если в
политической сфере главные решения в энергетической области
принимаются Европейским Советом, Европейским парламентом, Советом ЕС
и Европейской комиссией, то правовая интеграция на территории
Европейского Союза активно развивается благодаря деятельности
наднационального суда – Суда ЕС, который не только активно применяет право Союза, но и выполняет правотворческую функцию.
Вопросы энергетики затрагивались практикой Суда ЕС еще в 1960-е
годы. Первым «энергетическим делом», рассмотренным судебным
институтом Союза, стало дело «Costa v. ENEL», поистине составляющее
фундамент права ЕС, поскольку сформулировало один из его
функциональных принципов – принцип верховенства (примата). Случайно или нет, но именно энергетика стала той сферой, в рамках которой были заложены основы правовой системы Европейского Союза. В дальнейшем Судом была сформирована обширная практика, затрагивающая как аспекты функционирования внутреннего энергетического рынка, так и вопросы обеспечения энергетической безопасности в пределах ЕС.
Необходимость изучения практики Суда Европейского Союза по делам в сфере энергетики не вызывает сомнений. Актуальность её исследования обусловлена проводимыми в Российской Федерации реформами, целью которых является либерализация отношений в различных областях энергетики. Практика Суда ЕС в указанной сфере может быть использована
5 European Energy and Transport. Trends to 2030. European Commission, 2003.
при совершенствовании нормативно-правовой базы, обеспечивающей надёжность энергоснабжения, энергетическую безопасность и свободу конкуренции на энергетических рынках, без чего невозможно устойчивое развитие экономик Европейского Союза и Российской Федерации.
Кроме того, позитивный правоприменительный опыт судебного института может быть успешно использован при рассмотрении и разрешении такого рода дел судами, функционирующими в рамках интеграционных объединений на территории постсоветского пространства, таких как Евразийское экономическое сообщество, а также Единое экономическое пространство на территории Российской Федерации, Республики Беларусь и Казахстана.
При этом стоит отметить, что к настоящему времени в отечественной науке международного и европейского права не проводилось специальных исследований, посвященных изучению влияния практики Суда ЕС на развитие энергетического права Союза.
Степень научной разработанности темы. Роль практики Суда ЕС в процессе становления и развития энергетического права Союза, комплексный анализ его решений в указанной сфере в трудах ученых-международников пока не нашли должного отражения и разработки, что, по всей видимости, связано с тем, что энергетика как экономическая категория носит особый характер, сотрудничество в этой сфере стало активным только в настоящее время, а массив практики Суда ЕС по энергетическим делам достаточно обширен.
Тем не менее, стоит отметить ряд представителей российской науки международного и европейского права, в трудах которых, так или иначе, затрагивались вопросы участия институтов, органов и учреждений Европейского Союза в формировании энергетического права ЕС. Подобные аспекты были отражены, в частности, в работах И.В. Гудкова, С.Ю. Кашкина, В.Н. Кокина, А.И. Перчика, С.С. Селиверстова, А.А. Шкуты и др.
Общетеоретические аспекты права Европейского Союза, которые имеют значение, в том числе в контексте анализа правовых основ энергетической политики Европейского Союза, а также отдельные решения Суда Европейского Союза по делам в сфере энергетики исследовались в трудах ведущих представителей отечественной доктрины европейского права: М.М. Бирюкова, П.Н. Бирюкова, В.В. Войникова, Д.П. Губарца, Т.И. Двенадцатовой, А.С. Исполинова, П.А. Калиниченко, А.Я. Капустина, С.Ю. Кашкина, М.Н. Марченко, Е.С. Носовой Б.Н. Топорнина, А.О. Четверикова, Л.М. Энтина, М.Л. Энтина и др.
Цель и задачи исследования. Целью настоящей диссертации является исследование генезиса юрисдикции Суда ЕС в области энергетики, её современного состояния, а также основных направлений влияния решений судебного института Европейского Союза на развитие энергетического права.
Указанная цель исследования предполагает решение ряда задач:
1) определить роль и место Суда Европейского Союза в процессе
принятия решений в сфере энергетической политики ЕС;
2) выделить и охарактеризовать основные этапы эволюции юрисдикции
Суда ЕС в области энергетики, уделив особое внимание её современному
состоянию;
3) проанализировать особенности юрисдикции Суда ЕС в отношении
Европейского агентства по атомной энергии – организации региональной
интеграции, de jure не являющейся составной частью Европейского Союза,
однако управляющейся его структурами;
4) выявить основные направления развития практики Суда ЕС по
«энергетическим делам»;
5) обобщить практику судебного института Союза с учетом
выделенных направлений её развития;
6) выделить основные тенденции развития энергетического права ЕС,
порожденные судебной практикой;
7) проанализировать дела, рассмотренные Судом ЕС с участием российских энергетических компаний, и оценить вклад решений судебного института в развитие отношений Российской Федерации и Европейского Союза в сфере энергетики.
Предмет исследования. Исходя из поставленных целей и задач предметом исследования является обширная правоприменительная практика Суда ЕС в части применения и толкования норм энергетического права ЕС. Кроме того, предметом исследования являются доктринальные подходы отечественных и зарубежных ученых относительно роли Суда ЕС в процессе формирования права Союза, в том числе и в энергетической области. Также предметом исследования выступают нормы учредительных договоров и нормативных актов институтов Европейского Союза, принятых в сфере энергетики.
Объектом исследования являются публично-правовые отношения, регулируемые правом Европейского Союза и возникающие в ходе осуществления Судом ЕС толкования и применения как первичного, так и вторичного права Союза в области энергетики.
Методологическую основу диссертации составили философские,
общенаучные и специальные методы научного познания правовых явлений:
системный, исторический (историко-правовой), сравнительный
(сравнительно-правовой), формально-юридический, методы логической дедукции и индукции.
В частности, системный метод позволил определить место и роль судебного института Союза как правотворческого органа ЕС.
На основе историко-правового метода познания проведено
исследование генезиса и последующей эволюции юрисдикции Суда ЕС в области энергетики.
Сравнительно-правовой метод использовался при анализе правовых норм, учреждающих и регулирующих деятельность Суда и других
институтов ЕС, а также норм энергетического права Союза, в том числе прецедентного.
Формально-юридический метод нашел свое применение при анализе содержания положений международно-правовых и нормативно-правовых документов по исследуемой теме.
В ходе исследования также использовался статистический метод на основе анализа статистических данных, содержащихся в материалах Европейской комиссии.
Нормативная основа исследования включает источники
международного и европейского права: Договор к Энергетической Хартии, Договор о Европейском Союзе (ДЕС), Договор о функционировании Европейского Союза (ДФЕС), Хартию Европейского Союза об основных правах, нормативные акты институтов Европейского Союза, судебную практику Суда Европейского Союза, программные и иные документы институтов ЕС (дорожные карты, отчеты и т.п.), а также национальное законодательство и судебную практику государств-членов ЕС и Российской Федерации.
Теоретическую основу диссертации составляют исследования российских ученых в области международного и европейского права: Л.П. Ануфриевой, К.А. Бекяшева, М.М. Бирюкова, П.Н. Бирюкова, Г.М. Вельяминова, В.В. Войникова, А.А. Данильяна, Е.М. Дерябиной, Г.К. Дмитриевой, С.А. Егорова, Л.В. Зайцевой, А.С. Исполинова, П.А. Калиниченко, А.Я. Капустина, С.Ю. Кашкина, Д.К. Лабина, И.И. Лукашука, Ф.Ф. Мартенса, М.Н. Марченко, Е.Г. Моисеева, В.Н. Русиновой, Н.А. Соколовой, Б.Н. Топорнина, Г.И. Тункина, А.О. Четверикова, Л.М. Энтина, М.Л. Энтина, Ю.М. Юмашева и др.
При работе над диссертацией автором использовались труды, научные публикации и доклады таких ученых-правоведов из различных государств-членов ЕС, как: Г. Блок, Я. Броунли, Г. Де Бурка, Х. Бьёрнеби, А. Джонстон,
К. Дэйвис, П. Котракос, П. Крэйг, Б. Лапонш, К. Макух, Р. Перейра,
П. Пескаторе, Г. Расмуссен, М. Роггенкамп, А. Ронн, Р. Роулингс, К. Рэдкуэлл, К. Тиллерсон, К. Харлоу, Т.Хартли и др.
Выбор источников, использованных автором при написании диссертации, зависел от степени освещенности в работах вышеуказанных авторов вопросов, касающихся Суда ЕС и энергетического права.
Научная новизна диссертации определяется ее предметом, целью и задачами. В диссертации впервые в российской науке международного и европейского права осуществлен анализ эволюции юрисдикции Суда Европейского Союза по делам в области энергетики и её современного состояния. Также впервые исследованы основные направления влияния решений Суда ЕС на развитие энергетического права Союза, обобщена судебная практика с учетом выделенных направлений, а также выявлены основные тенденции развития энергетического права ЕС, порожденные практикой судебного института.
При написании работы проведен анализ действовавших ранее и действующих международных договоров, регулирующих отношения государств-членов ЕС и других участников европейской интеграции, а также третьих стран. Введены в научный оборот новые труды зарубежных авторов, а также материалы судебной практики Суда ЕС и судов государств-членов по исследуемой проблематике.
На основе проведенного диссертационного исследования и сделанных из него основных выводов на защиту выносятся следующие положения, содержащие существенные элементы научной новизны:
1. В настоящей диссертации и других научных исследований по
вопросам европейского права понятие «практика Суда Европейского Союза»
может быть определено в широком смысле как совокупность юридически
обязательных решений и заключений судебного института ЕС, вынесенных:
с одной стороны, при рассмотрении правовых споров, отнесенных к его
юрисдикции (дела прямой юрисдикции); с другой стороны, при
рассмотрении запросов, исходящих, как правило, от судебных органов
государств-членов, о толковании и применении источников первичного и вторичного права ЕС (дела преюдициальной юрисдикции).
Понятие «практика Суда Европейского Союза» также может
пониматься в узком смысле как совокупность правовых позиций,
сформулированных судебным институтом ЕС при рассмотрении
вышеуказанных дел.
Юридическое значение правовых позиций Суда Европейского Союза, в том числе в сфере энергетического права, определяется не только тем, что они дают единое толкование других источников права ЕС, но и тем, что они формируют новые принципы и нормы европейского права, официально квалифицируемые Судом Европейского Союза как его «установленное прецедентное право» (established case-law).
2. Практику Суда Европейского Союза в сфере энергетического права характеризует тенденция к постепенному расширению ее предмета и содержания, что объективно обусловлено расширением компетенции ЕС и юрисдикции его судебного института по вопросам энергетики и энергетической политики.
Первоначально (1 января 1952 г. – 30 октября 1993 гг.), в рамках
исторического предшественника и прообраза ЕС – Европейских сообществ,
юрисдикция их общего судебного института (Суда Европейских сообществ)
по исследуемым вопросам находила прямое отражение только
применительно к вопросам угледобычи и атомной энергетики: в учредительных договорах Европейского объединения угля и стали и Европейского сообщества по атомной энергии.
Косвенно данная юрисдикция осуществлялась также применительно к другим видам энергии на основании положений Договора об учреждении Европейского экономического сообщества 1957 г., относящихся к охране окружающей среды, конкуренции, созданию общего (единого внутреннего) рынка.
На следующем этапе, связанном с подписанием и вступлением в силу Договора о Европейском Союзе (1 ноября 1993 г. – 30 ноября 2009 г.), энергетическая компетенция ЕС и вытекающая из нее юрисдикция Суда Европейского Союза была распространена на вопросы создания трансъевропейских энергетических сетей.
На современном этапе, связанном с вступлением в силу Лиссабонского договора о реформе ЕС (1 декабря 2009 г. по настоящее время), первичное право ЕС впервые наделяет европейские институты, в том числе Суд Европейского Союза, полномочиями принимать решения по вопросам энергетики в целом в рамках официально учрежденной Лиссабонским договором «политики Союза в энергетической сфере» (раздел XXI «Энергия» части третьей Договора о функционировании ЕС).
3. Несмотря на учреждение общей энергетической политики
(«политики Союза в энергетической сфере»), юрисдикция Суда
Европейского Союза в отношении дел в сфере атомной энергии по-прежнему подчиняется правовому режиму, предусмотренному Договором об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии 1957 г. – интеграционной организации, формально самостоятельной от ЕС, но поставленной под управление его институтов, в том числе судебного (Суд Европейского Союза одновременно является судом Евратома).
Практика Суда Европейского Союза в сфере атомной энергетики характеризуется, как правило, расширительным толкованием единых стандартов безопасности по радиационной защите, предусмотренных Договором о Евратоме.
Ключевое значение в практике Суда Европейского Союза в сфере атомной энергетики (половина от общего числа рассмотренных дел) получил контроль исполнения государствами-членами обязательств, закрепленных в директивах Евратома, которые были изданы на основании его учредительного договора.
4. Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового
регулирования единого энергетического рынка ЕС, а равно
трансъевропейских энергетических сетей, исходит из расширительного
толкования обязательств государства-членов по устранению барьеров
трансграничному перемещению энергетических ресурсов и по обеспечению
конкурентной среды для европейских предприятий электроэнергетического и
газового секторов.
В практике Суда Европейского Союза по указанным вопросам также
принципиальная роль отводится обеспечению принципа прозрачности
(транспарентности) при доступе третьих лиц к энергетическим
распределительным системам.
5. Количество дел, рассмотренных и разрешенных Судом Европейского
Союза по вопросам создания и функционирования единого рынка
электроэнергии ЕС, значительно превышает количество дел, относящихся к
единому рынку природного газа. Основными причинами такой
диспропорции, выявленными в диссертации, являются: несовершенство
нормативного регулирования единого рынка электроэнергии в текущем
законодательстве (вторичном праве) ЕС; неготовность государств-членов
своевременно имплементировать законодательные акты ЕС в национальное
законодательство, обусловленная как экономическими, так и техническими
факторами; многоаспектность правового регулирования электроэнергетики,
которая наряду с созданием единого рынка включает в себя аспекты
энергоэффективности, энергосбережения, бесперебойности поставок,
использования возобновляемых источников энергии и др.
Основными вопросами, получившими к настоящему времени отражение в практике Суда Европейского Союза по вопросам создания и функционирования единого рынка электроэнергии, являются: защита прав конечных потребителей электроэнергии; ценообразование на рынке электроэнергии; обеспечение доступа третьих лиц к сетям электроэнергии.
6. Практика Суда Европейского Союза по вопросам создания и
функционирования единого рынка природного газа характеризуется
преобладанием дел прямой юрисдикции, возбуждаемых Европейской
комиссией против государств-членов, ненадлежащим образом
имплементировавших соответствующие директивы ЕС. Эта черта сближает
ее с аналогичной практикой по вопросам единого рынка электроэнергии ЕС.
Дела преюдициальной юрисдикции, рассмотренные и разрешенные
Судом Европейского Союза по вопросам создания и функционирования
единого рынка природного газа, в основном, имели своим предметом
вопросы ценообразования в аспекте возможности изменения в
одностороннем порядке компанией-поставщиком стоимости поставки энергетических ресурсов.
При рассмотрении дел как прямой, так и преюдициальной юрисдикции Суд Европейского Союза исходит из необходимости обеспечить эффективную защиту прав конечных потребителей газа, соблюдение принципов недискриминации и транспарентности, а также защиту прав любых потребителей при реализации концессионных соглашений.
7. Практика Суда Европейского Союза по делам в сфере надежности
поставок энергетических ресурсов в настоящее время имеет фрагментарный
характер и охватывает лишь дела прямой юрисдикции (иски об
аннулировании и иски Европейской комиссии к государствам-членам).
При рассмотрении соответствующих дел наряду с нормами энергетического права Суд Европейского Союза применяет нормы конкурентного права ЕС и при толковании последних обычно следует позиции Европейской комиссии.
8. При рассмотрении дел в сфере обеспечения энергоэффективности
Суд Европейского Союза, как правило, исходит из буквального толкования
источников вторичного права ЕС, поскольку подавляющее большинство
соответствующих источников имеют технический характер (являются актами
технического регулирования).
В практике Суда Европейского Союза по указанным делам особый
акцент делается на необходимости охраны окружающей среды в качестве
приоритетной задачи, предписанной положениями учредительных
документов, экологическим законодательством ЕС и его международными обязательствами, принятыми в контексте борьбы с изменением климата.
9. Практика Суда Европейского Союза по делам в сфере использования
возобновляемых источников энергии формируется, преимущественно, на
основе запросов судебных органов государств-членов (дела преюдициальной
юрисдикции), что свидетельствует о наличии трудностей в применении
соответствующего законодательства ЕС на национальном уровне.
Основными аспектами правового регулирования, получившими единое толкование в практике Суда Европейского Союза по указанным делам, являются: введение территориальных ограничений в национальных планах поддержки производства возобновляемой энергии; совместные проекты государств-членов в отношении «зеленой» энергетики; выдача сертификатов гарантии происхождения; нарушение принципа равенства в отношении использования различных источников возобновляемой энергии.
При рассмотрении указанных дел, как и дел в сфере обеспечения энергоэффективности, Суд Европейского Союза исходит из потребностей обеспечить устойчивое развитие, охрану окружающей среды, а также соблюдение принципов транспарентности и недискриминации.
10. Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового
регулирования международных отношений России и ЕС в области
энергетики в настоящее время является немногочисленной и формируется на
основании дел, возбужденных крупнейшими энергетическими компаниями
нашей страны, такими как Газпром и Роснефть.
При рассмотрении указанных дел Суд Европейского Союза разрешал вопросы, имеющие лишь косвенное отношение к энергетической сфере: признание и исполнение иностранных судебных и арбитражных решений и
правомерность санкций (ограничительных мер), введенных ЕС в отношении отдельных российских граждан и юридических лиц.
Решения Суда Европейского Союза по указанным делам во многом продиктованы протекционистскими интересами и носят политизированный характер, вследствие чего их законность и обоснованность вызывают разумные сомнения.
11. Практика Суда Европейского Союза по вопросам энергетического права ЕС не ограничивается толкованием источников и норм права ЕС, изданных в рамках общей энергетической политики («политики Союза в энергетической сфере»), но охватывает также источники и нормы других отраслей права ЕС, применимых к сфере энергетики (в частности, конкурентное, экологическое, трудовое право).
Одновременно практика Суда Европейского Союза по указанным вопросам может приводить к выработке подлинно общеправовых принципов, имеющих значение для развития европейской правовой интеграции в целом.
Важнейшим примером таких принципов является принцип
верховенства (примата) права ЕС по отношению к национальному праву государств-членов, сформулированный Судом Европейского Союза еще в 1964 г. при рассмотрении в порядке преюдициальной юрисдикции дела с участием итальянской энергетической компании «Энель» (дело «Коста против Энель»).
Научная и практическая значимость исследования. Ранее опубликованные работы рассматривали в основном правовые основы различных направлений энергетической политики ЕС, будь то обеспечение надежности поставок энергоресурсов или правовое регулирование единого рынка природного газа, но не касались роли отдельных институтов, в том числе Суда ЕС, в формировании энергетического права Европейского Союза.
Вместе с тем, изучение влияния практики Суда Европейского Союза на
развитие энергетического права ЕС имеет важное теоретическое и
практическое значение:
-
Для более глубокого и полного уяснения роли судебной практики в формировании одной из наиболее стратегически важных областей правового регулирования в ЕС, коей является энергетическое право;
-
В контексте предполагаемого использования правовых новаций Суда ЕС для совершенствования российского законодательства и судебной практики в сфере энергетики;
-
Для использования опыта Суда Европейского Союза в разрешении дел в энергетической сфере применительно к органам международного правосудия, действующим в рамках интеграционных организаций, функционирующих на пространстве бывшего СССР, включая Евразийский экономический союз.
В этой связи представляется необходимым провести в рамках
отечественной науки международного и европейского права специальное
исследование влияния практики судебного института Европейского Союза на
развитие энергетического права ЕС, позволяющее определить основные
этапы эволюции юрисдикции Суда ЕС в области энергетики,
проанализировать современную «постлиссабонскую» практику Суда ЕС, а также выделить основные тенденции развития энергетического права Союза, заданные судебной практикой.
Результаты диссертационного исследования возможно использовать для последующих научных исследований в области международного и европейского права.
Основные положения диссертации могут быть использованы при
преподавании учебных дисциплин «Европейское право (право Европейского
Союза)», «Международное право», спецкурсов и семинаров по вопросам
энергетического и экологического права ЕС, международного
энергетического и экологического права, а также энергетического и экологического права зарубежных государств. Результаты и рекомендации диссертации могут также быть использованы для совершенствования
российского законодательства и правового регулирования интеграционных процессов на пространстве бывшего СССР.
Достоверность результатов исследования обеспечивается четкой постановкой целей и задач, подкреплением научно-теоретических выводов нормативно-правовыми и правоприменительными материалами, а также апробацией полученных результатов и выводов в научной, практической и преподавательской деятельности.
Апробация результатов диссертационного исследования.
Диссертация подготовлена на кафедре интеграционного и европейского права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), на заседании которой автором были доложены основные положения и выводы диссертации. Основные выводы и положения диссертационного исследования опубликованы автором в научных статьях, шесть из которых опубликованы в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации. Основные положения диссертационного исследования были изложены на научно-практических конференциях, круглых столах, проведенных в Московском государственном юридическом университете имени О.Е. Кутафина (МГЮА), в том числе представлены в качестве докладов на ХIV и XV Международной научно-практической конференции молодых ученых «Традиции и новации в системе современного российского права».
Соответствие диссертации Паспорту научной специальности. Тема
диссертации, ее содержание и результаты соответствуют следующим
областям исследования паспорта специальности 12.00.10 – «Международное
право; Европейское право»: понятие, природа и сфера действия европейского
права (п.2.1.); история международно-правового регулирования
сотрудничества европейских государств (п.2.3.); цели, принципы, ценности и компетенция Европейского Союза (п.2.9.); предпосылки европейской
интеграции и основные этапы ее развития (п.2.10); понятие, источники и
субъекты права Европейского Союза, его система (п.2.12); основные
особенности институционной системы Европейского Союза (п.2.13.);
правовые основы экономической системы и отдельных направлений
экономической деятельности Европейского Союза (п.2.15.); международно-
правовое регулирование сотрудничества Российской Федерации с
Европейским Союзом (п.2.19.).
Структура диссертации. Структура диссертации обусловлена поставленными перед ней целью и задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, а также библиографии.
Эволюция юрисдикции Суда Европейского Союза по вопросам энергетики и энергетической политики
Не секрет, что энергетика – одна из важнейших отраслей промышленности, которая определяет экономическое состояние региона. Энергетика лежит в основе социальной активности в развитых странах. Так, затраты на электроэнергию оказывают воздействие не только на отрасли с большим потреблением энергии, но и на стоимость жизни граждан, в частности, из-за влияния цен на энергоносители, транспортные расходы и отопление. Европейская энергетическая политика должна, с одной стороны, обеспечить бесперебойное функционирование единого энергетического рынка, а, с другой стороны, гарантировать поставки относительно дешевых и безопасных энергоносителей для государств-членов ЕС. Таким образом, общая энергетическая политика вращается вокруг двух осей: функционирование внутреннего энергетического рынка и безопасности поставок энергоносителей54.
Прежде чем приступить к непосредственному анализу эволюции юрисдикции55 судебного института Союза в сфере энергетики, необходимо сказать несколько слов о наднациональной юрисдикции Суда ЕС в целом. Еще классик международного права Л. Оппенгейм указывал, что «юрисдикция - это термин, который описывает пределы правовой компетенции государства или иной регламентирующей власти на то, чтобы создавать нормы права, применять их и принуждать лиц к их исполнению»56. Под «иной регламентирующей властью» можно понимать, помимо государства, также международные и наднациональные организации.
Понятие наднациональной юрисдикции не ново, равно как не ново понятие наднациональности57. Отдельными представителями науки европейского права высказывается точка зрения, согласно которой Европейский Союз рассматривается не как классическая международная организация, но как организация наднациональная, в которой сочетаются черты международной межправительственной организации, конфедерации и федеративного государства58. Институты Европейского Союза, в том числе и Суд ЕС, – это, в первую очередь, наднациональные институты, реализующие компетенцию наднациональной организации Европейский Союз. Реализуя свои полномочия по осуществлению правосудия на наднациональном уровне, Суд принимает решения, а по отдельным делам – заключения, подлежащие обязательному исполнению государствами-членами, другими институтами, органами и учреждениями Союза, а также физическими и юридическими лицами.
Можно выделить следующие особенности наднациональной юрисдикции Суда Европейского Союза:
- правовой основой закрепления полномочий по рассмотрению и разрешению дел, являются многосторонние соглашения, заключенные и вступившие в силу согласно традиционным правилам принятия международных договоров – Договор о Европейском Союзе 1992 года и Договор о функционировании Европейского Союза 1957 года;
- наднациональная юрисдикция Суда Европейского Союза по большинству вопросов носит исключительный характер, что вытекает из статьи 344 ДФЕС: «Государства – члены обязуются не представлять споры в отношении толкования и применения Договоров на разрешение иными способами, чем те, которые ими предусмотрены»59;
- юрисдикция Суда ЕС охватывает не только вопросы разрешения в рамках региональной интеграционной организации межгосударственных споров экономического характера, но и затрагивает другие сферы наднациональной компетенции Союза (охрана окружающей среды, пространство свободы, безопасности и правосудия и др.) за некоторыми исключениями60;
- она касается различных категорий дел, в том числе дела, возбуждаемые по искам государств – членов, институтов, органов и учреждений Союза, физических и юридических лиц, дела, рассматриваемые Судом в преюдициальном порядке (по запросам национальных судебных органов), а также дела, в рамках которых Суд реализует свои контрольные полномочия, проверяя правомерность действий и решений управомоченных субъектов;
- на формирование и закрепление полномочий Суда ЕС по осуществлению правосудия значительное влияние оказали конституционные традиции государств - членов, основные принципы построения национальных судебных систем. Наднациональная юрисдикция Суда ЕС в основе своей продукт синтеза международно-правовых и государственно-правовых начал в процессе создания эффективно функционирующей судебной власти.
Что касается эволюции наднациональной юрисдикции Суда Европейского Союза в области энергетики, необходимо выделить три этапа: 1) 1952 – 1993 гг.; 2) 1993 – 2009 гг.; 3) 2009 – настоящее время. Рассмотрим каждый из них подробнее.
Первый этап (1952-1993 гг.). Полномочия по рассмотрению и разрешению дел в энергетическом секторе были закреплены за судебным институтом ещё с момента появления в 1951 году первой региональной интеграционной организации, которая в дальнейшем легла в основу построения Европейского Союза – Европейского объединения угля и стали, членами которого стали шесть европейских государств: Франция, Федеративная Республика Германия, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург. По сути, Суд Европейского объединения угля и стали стал прообразом современного Суда Европейского Союза. Отличался он, в первую очередь тем, что его юрисдикция распространялась на довольно узкую сферу общественных отношений – общий рынок угля и стали. В первой половине и в середине двадцатого столетия уголь – основной источник энергии, в 1950-х гг. в мировом энергопотреблении он составлял 84%.61 Предприятия и их объединения, работающие в угледобывающей сфере, а также физические лица с момента вступления в силу Договора об учреждении Европейского объединения угля и стали (другое название – Парижский договор) 23 июля 1952 года получили возможность непосредственно обращаться в наднациональный Суд за защитой своих прав и законных интересов, коей не преминули воспользоваться, инициировав создание вместе с другими управомоченными субъектами судебной практики62.
Наднациональному судебному институту в Парижском договоре была посвящена глава IV. В соответствии с положениями Договора состав Суда был представлен семью судьями и двумя генеральными адвокатами63. При этом предусматривалось, что каждые три года происходит частичное обновление состава судей и генеральных адвокатов. По результатам рассмотрения дела Суд принимал решения, не подлежащие пересмотру никакой другой судебной инстанцией. Государства-члены и другие управомоченные субъекты (институты, органы, учреждения ЕОУС, а также предприятия, их объединения и физические лица) должны были неукоснительно исполнять решения судебного института, дабы избежать наложения штрафных санкций в форме неустойки либо уплаты единовременной суммы (статья 36 Договора о ЕОУС). Юрисдикция Суда ЕОУС охватывала как иски об аннулировании, так и иски из бездействия, предъявляемые к институтам, органам и учреждениям ЕС. В полномочия Суда ЕОУС входило рассмотрение и преюдициальных запросов. Суд ЕОУС выступил образцом для создания впоследствии Суда Европейского экономического сообщества, чьи полномочия не существенно отличались от его предшественника. Он стал первым наднациональным судебным институтом, рассматривающим дела в энергетической сфере, хотя и весьма узкой, охватывающей лишь угольную промышленность государств-членов.
В 1957 году по принятии соответствующих Договоров64 были учреждены еще две интеграционные организации – Европейское экономическое сообщество и Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом). Первое из них представляло европейское объединение общеэкономической компетенции, ведавшее вопросами разработки и осуществления общей политики в различных сферах жизни: торговля, транспорт, сельское хозяйство и т.д. Тем не менее, несмотря на подлинно широкий характер компетенции данной организации, Договор об учреждении ЕЭС 1957 года не затрагивал вопросы энергетической политики.
Практика Суда Европейского Союза по вопросам создания и функционирования единого рынка электроэнергии ЕС
Электроэнергетика, как и энергетическая сфера в целом, долгое время не регулировалась правом Сообществ. В период с 1950-х по 1970-е гг. сфера электроэнергетики была целиком и полностью отдана на откуп государствам-членам. Они осуществляли жесткий контроль за данной областью путем создания вертикально интегрированных компаний, курирующих весь энергетический цикл - от производства до потребления энергии128. Ситуация изменилась лишь в 1980-е гг. С принятием в 1986 году Единого европейского акта, который установил цель создания внутреннего рынка к концу 1992 года, вопрос необходимости проведения в том числе общей электроэнергетической политики сдвинулся с мертвой точки. В 1988 году Европейской Комиссией была принята рабочая программа под названием «Внутренний энергетический рынок», в котором впервые за много лет отразилась приверженность европейского института к формированию единого рынка в электроэнергетической отрасли. Однако первые попытки Комиссии инициировать принятие нормативных актов в данной области не находили поддержки в Совете ЕС129.
В 1990-е годы Комиссия подвергла критике существование монополий и исключительных прав, в первую очередь в телекоммуникационной индустрии, а затем в электроэнергетическом и газовом секторах на том основании, что деятельность компаний-монополий в указанных сферах препятствует эффективному функционированию внутреннего рынка ЕС. К сожалению, в то время государства-члены не смогли договориться о принятии квалифицированным большинством голосов законодательства относительно либерализации энергетического и других рынков на коммунитарном уровне. В связи с этим Комиссией было принято решение использовать положения Договора о ЕС, посвященные правовому регулированию конкурентных отношений и свободному передвижению товаров, с целью дальнейшей ликвидации государственных монополий.
Поскольку специальные положения об энергетической политике в праве ЕС на тот момент отсутствовали, к энергетическому сектору, в том числе к электроэнергетическому рынку, применялись статьи Договора об учреждении ЕЭС, регулирующие следующие аспекты: общая торговая политика, защита потребителей, налоги, конкуренция и внутренний рынок130.
При этом часть 2 статьи 90 Договора об учреждении ЕЭС предусматривает: «предприятия, на которые возложено управление службами общего экономического значения или представляющие собой по своему характеру фискальную монополию, должны подчиняться правилам настоящего Договора, включая правила конкуренции, в той мере, в какой применение этих положений не подрывает, юридически или фактически, выполнение ими специальных задач, которые на них возложены. Развитие торговли не должно подвергаться какому-либо воздействию, которое противоречило бы интересам Сообщества»131.
В данном случае Комиссия утверждала, что исключительные права монополий входили в противоречие с положениями права внутреннего рынка ЕС о свободе движения товаров и свободе учреждения в той части, в которой наличие таких прав не может быть оправдано выполнением публичных обязательств132. Более того, указывалось, что монополии вовсе не обязаны оказывать услуги общественного характера. В итоге исключительные права вертикально интегрированных хозяйственных объединений государств-членов ЕС были успешно оспорены133.
Приведем пример из судебной практики. В деле «Commission v Italy» затрагивались вопросы применения права внутреннего рынка ЕС в отношении электроэнергетического сектора. В данном случае Комиссия в результате проведенного расследования пришла к выводу, что компания ENEL, монополист, обладающий исключительными правами на импорт и экспорт электроэнергии в Италии, создавала препятствия производителям электричества из других государств-членов при продаже энергии конечным потребителям, а также нарушала право потенциальных покупателей на свободный и недискриминационный выбор источника энергоснабжения.
Исключительные права, зарезервированные за компанией ENEL, расценивались Комиссией как меры, ограничивающие торговлю, а также как меры, имеющие эффект, равнозначный количественным ограничениям на импорт134. Кроме того, Комиссия полагала, что такое положение дел создает дискриминационные условия для компаний-экспортеров, зарегистрированных в других государствах-членах, а также mutatis mutandis иностранным потребителям, поскольку вероятнее всего обладатель исключительных прав на экспорт электроэнергии будет реализовывать свою продукцию в первую очередь на национальном рынке несмотря на предложения о покупке со стороны компаний-дистрибьютеров электроэнергии из других государств-членов135.
Суд ЕС оставил без удовлетворения иск Европейской Комиссии, поскольку не было доказано, что применение норм права внутреннего рынка не создает препятствий для оказания услуг общеэкономического значения компанией ENEL. Соответственно утверждалось, что государства-члены не несут бремя доказывания того, что ни одна мера не может обеспечить возможность оказания таких услуг при одинаковых условиях. Более того, Суд ЕС пришел к выводу, что юридическое лицо должно осуществлять свою деятельность при экономически приемлемых условиях, которые предположительно влекут за собой получение обычной нормы прибыли на инвестируемый капитал136. Тем не менее, было отмечено, что «для государства-члена ЕС сам факт передачи полномочий по оказанию услуг общеэкономического значения предприятию не столь важен. Главное, чтобы оказание подобных услуг не принесло ущерб коммунитарным интересам»137.
Данное решение имеет основополагающее значение для становления единого электроэнергетического рынка, так как судебным институтом Союза была открыта дорога к рассмотрению исключительных прав с точки зрения конкурентного права и норм права внутреннего рынка. Вдобавок Комиссии было предоставлено полномочие по предъявлению исковых требований о воспрепятствовании осуществлению исключительных прав при условии доказательства того факта, что существование таких привилегированных правомочий не является необходимым для исполнения обязательств по обслуживанию населения. Кроме того Суд ЕС утверждал, что в определенных обстоятельствах Комиссия может отменить исключительные права. Такая позиция судебного института и привела государства-члены к столу переговоров. Национальные компетентные органы заключили, что лучше принять участие в переговорах по обсуждению текста Директивы, предусматривающей последовательную либерализацию рынков, нежели предоставить Комиссии возможность инициировать далеко не всегда обоснованные иски в Суд ЕС138.
Несомненно, процесс создания единого конкурентного электроэнергетического рынка ЕС значительно ускорился с подписанием Договора об учреждении Европейского Союза в феврале 1992 года. Впервые меры в области энергетики нашли отражение в первичном праве Союза среди направлений деятельности Сообществ139. Это способствовало скорейшему инициированию Комиссией переговоров по вопросу принятия нормативного акта, регламентирующего правоотношения в области электроэнергетики на наднациональном уровне. По итогам четырехлетних переговоров, несмотря на противодействие со стороны энергетических компаний, была принята
Директива 96/92/ЕС об общих правилах для внутреннего рынка электроэнергии140.
Данная Директива не только обозначила требование, обращенное на тот момент к 15 государствам-членам либерализовать сектор электроэнергетики, но и достаточно детально раскрыла следующие аспекты: конкурентные отношения и монополии, функциональное разделение, производство и распределение энергии, обеспечение надежности розничных поставок, а также регулирование тарифов.
Либерализация электроэнергетического рынка изначально была нацелена на повышение конкуренции, что в итоге должно было способствовать снижению цен на электроэнергию на розничном рынке. Для этой цели необходимо было финансово обособить подразделения крупных компаний, занимающихся генерацией, сбытом, поставкой и хранением электрической энергии. Инициаторы принятия Директивы 96/92/ЕС пытались разрушить вертикальные связи, которые препятствовали взаимодействию энергетических рынков государств-членов ЕС.
Суд Европейского Союза рассмотрел ряд дел о толковании отдельных положений указанной Директивы, принятой в рамках Первого энергопакета. Одно их таких – дело «Vereniging voor Energie v Directeur van de Dienst uitvoering en toezicht energie» (Case C-17/03)141.
Практика Суда Европейского Союза по вопросам трансъевропейских энергетических сетей
Одним из значительных направлений политики Европейского Союза является содействие развитию трансъевропейских сетей. Статьей 170 ДФЕС устанавливается, что Союз для содействия достижению целей, предусмотренных статьями 26 и 174, и обеспечения гражданам ЕС, хозяйствующим субъектам, а также региональным и местным коллективам возможность в полной мере использовать преимущества, вытекающие из пространства без внутренних границ, вносит вклад в сооружение и развитие трансъевропейских сетей в секторах транспортной, телекоммуникационной и энергетической инфраструктуры. Также отмечается, что деятельность Союза призвана способствовать межсоединению национальных сетей и взаимной совместимости в их функционировании, а также создавать благоприятные условия для доступа к этим сетям. Вдобавок, учитывается необходимость связать с центральными регионами Союза его островные, анклавные и периферийные регионы185.
Указанная сфера входит в совместную компетенцию Европейского Союза и государств-членов в соответствии с пунктом «h» части 2 статьи 4 ДФЕС. Она является самостоятельным направлением политики Европейского Союза, тесно соприкасающимся с областью энергетики. Как видим из вышеназванных положений статьи 170 ДФЕС, развитие трансъевропейских сетей осуществляется не только в энергетическом секторе. Однако сооружение трансъевропейских энергетических сетей способствуют выполнению такой стратегически важной для ЕС задачи, как обеспечение энергетической безопасности, создавая инфраструктуру для поставки различного рода энергоресурсов на территорию государств-членов Европейского Союза.
В рамках упомянутой области за Союзом зарезервированы следующие полномочия: разработка комплекса ориентиров, охватывающих цели, приоритеты и главные направления мероприятий, планируемых в сфере трансъевропейских сетей; осуществление мероприятий, которые могут потребоваться для обеспечения взаимной совместимости в функционировании сетей, в частности, в области гармонизации технических норм; оказание поддержки проектам, имеющим общий интерес, которые финансируются государствами-членами и определены в рамках ориентиров, в частности, в форме анализов на предмет осуществимости, гарантий займов или субсидий на выплату процентов по займам; внесение вклада в финансирование в государствах-членах специальных проектов в области транспортной инфраструктуры с помощью Фонда сплочения; принятие решения о сотрудничестве с третьими странами в целях осуществления проектов, имеющих общий интерес, и обеспечения взаимной совместимости в функционировании сетей186.
За государствами-членами ДФЕС закрепил полномочия в области координации политики, проводимой в указанной сфере, при непосредственном участии Европейской комиссии. При этом Комиссия имеет право предпринимать любые инициативы, полезные для содействия такой координации187.
В области регулирования трансъевропейских энергетических сетей в ЕС действует Регламент ЕС 347/2013 о руководящих принципах для трансъевропейских энергетических сетей188. Принятию данного документа предшествовало введение в действие инициированной Европейской Комиссией стратегии «Европа 2020»189. Одним из приоритетных направлений данного документа является содействие более эффективному использованию энергоресурсов, более устойчивой и конкурентноспособной экономики. Данная стратегия указала на необходимость развития инфраструктуры в области энергетики, провозгласив курс на создание «ресурсоэффективной Европы», в границах которой функционируют модернизированные сети, связанные на континентальном уровне.
В указанном документе предусмотрены правила своевременного развития и совместимости приоритетных коридоров и сфер трансъевропейской энергетической инфраструктуры. В нем дается определение проектов, представляющих общий интерес, необходимых для имплементации приоритетных коридоров и сфер, подпадающих под категорию энергетической инфраструктуры электроэнергии, газа, нефти и двуокиси углерода, указывается не необходимость содействия своевременной реализации таких проектов посредством упорядочения, более тесной координации и ускорению процессов выдачи разрешений и посредством усиления участия общественности, принятия правил и руководства для трансграничного распределения затрат и относящихся к риску льгот для проектов, представляющих общий интерес, а также условия получения для них финансовой помощи Союза190.
Содействию развития трансъевропейских сетей служит также Регламент ЕС № 1316/2013 Европейского Парламента и Совета ЕС о создании европейского фонда «Connecting Europe Facility» (CEF), изменению Регламента ЕС 913/210 и отмене Регламентов ЕС 680/2007 и 67/2010191. Целью создания указанного фонда стало увеличение инвестиций в трансъевропейские сети оптимизация финансирования от государственного и частного секторов при повышении юридической определенности и соблюдении принципа технологической нейтральности. Существование такого фонда должно повысить эффективность деятельности ЕС в сфере энергетического сотрудничества, а также обеспечить оптимизацию реализационных затрат192.
Кроме того, отдельные положения Директив, регулирующих общие правила относительно функционирования внутренних рынков электроэнергии и природного газа, имеют прямое отношение к трансъевропейской энергетической инфраструктуре, поскольку затрагивают аспекты транспортировки энергоресурсов по сетям, проходящим через территории государств-членов ЕС, а также третьих стран. Учитывая, что Суд Европейского Союза в своей практике не сталкивался с преюдициальными запросами о толковании положений нормативных актов, а также соответствующих статей ДФЕС, посвященных собственно трансъевропейским энергетическим сетям, его деятельность по рассмотрению обращений национальных судебных органов относительно интерпретации в духе коммунитарного права Директив, регулирующих аспекты функционирования внутреннего рынка энергоресуросов и частично затрагивающих транспортировку электричества и природного газа, приобретает особую ценность. Разумеется, решения судебного института в таких случаях оказывают влияние не только на формирование энергетической политики и политики в сфере трансъевропейских сетей, но и на развитие общей торговой политики.
Итак, в контексте вышеназванных сфер деятельности Европейского Союза рассмотрим дело «ATEL»193. Европейская комиссия обратилась в Суд ЕС с иском о нарушении обязанностей к Словакии, которая не выполнила обязательства по обеспечению недискриминационного доступа к системе магистральных линий электропередач, предусмотренного статьей 32
Директивы 2009/72/ЕС об общих правилах для внутреннего рынка электроэнергии и отменяющая Директиву 2003/54/ЕС. В 1990 году был заключен договор между Швейцарской Конфедерацией и Чехословакией о взаимном стимулировании и защите инвестиций. В 1997 году компания ATEL, учрежденная на территории Швейцарии, и словацкое предприятие, действующее в качестве сетевого системного оператора, подписали контракт, согласно которому ATEL предоставлялось гарантированное право на 300 МВт пропускной способности между Венгрией и Польшей и возможность пользоваться таким правом приемлемым для нее способом. Данное право предоставлялось в обмен на участие в финансировании строительства линии электропередач, соединяющей электроэнергетическую систему Словакии с венгерской и польской системами.
Преимущественное право передачи энергии вплоть до 2014 года противоречило требованиям недискриминационного доступа к системе магистральных линий электропередач и Европейская Комиссия настаивала на необходимости расторгнуть контракт. С другой стороны, словацкая сторона утверждала, что при условии прекращения договорных обязательств компания ATEL по своему правовому положению будет приравниваться к операторам рынка, даже если она не будет принимать участие в инвестировании энергосистемы Словакии. Более того, словацкая сторона подчеркивала, что при отсутствии надлежащей компенсации расторжение контракта вступит в противоречие обязательствам государства по Договору к Энергетической хартии, а отказ от гарантии по договору привет к несоблюдению положений об отказе от прав (статья 13 Договора к Энергетической хартии).
Практика Суда Европейского Союза по вопросам правового регулирования международных отношений России и ЕС в области энергетики
В контексте обеспечения энергетической безопасности актуальным становится вопрос взаимодействия ЕС с третьими государствами. Энергетическая безопасность – составная часть политики безопасности, проводимой Европейским Союзом. В частности, в статье 24 ДЕС установлено, что «компетенция Союза по вопросам общей внешней политики и политики безопасности охватывает все сферы внешней политики, а также весь комплекс вопросов, относящихся к безопасности Союза» Безусловно, энергобезопасность – центральный из таких вопросов.
Европейский Союз является крупнейшим импортером энергии. В 2014 – 2016 гг. зависимость Союза от импорта энергоносителей была на уровне 53,4 %. Хотя в последнее время наметилась тенденция к диверсификации источников энергии, государства-члены ЕС остаются в значительной степени или полностью зависимыми от поставок энергоресурсов230.
Важнейшим поставщиком энергоносителей в ЕС является Российская Федерация. Доля импорта российского газа в страны ЕС составляет 31%, нефти – 27%, угля – 24%231. Зависимость ЕС от внешних поставок энергоносителей сделала Россию стратегически важным партнером с точки зрения энергетической безопасности, а энергетику – центральным вопросом российско-европейских отношений.
Тем не менее, государства-члены ЕС выражают обеспокоенность по поводу непрекращающегося роста зависимости от внешних поставок российских энергоносителей. В этой связи в 2014 году Европейской Комиссией был принят двадцатистраничный документ под названием «Стратегия энергетической безопасности ЕС»232, в котором красной нитью проходит идея об уменьшении зависимости европейских стран от поставок энергоносителей из Российской Федерации. В первую очередь, речь идет о сокращении поставок природного газа. Особое внимание, стратегия энергобезопасности уделяет необходимости обеспечения поставок природного газа для тех государств-членов, которые целиком и полностью зависят от импорта газа из одного источника. Для других стран Комиссия также предлагает осуществлять проверку энергетических систем на предмет подготовки к потенциально возможному энергетическому кризису. Если у государств-членов нет возможности увеличить производство энергии, они могут быть обеспечены сжиженным газом. Также стратегия предусматривает возможность соединения запасов природного газа и создания дополнительных мощностей233.
Вопросы обеспечения энергетической безопасности были затронуты и в «Глобальной стратегии Европейского Союза по внешней политике и политике безопасности» 2016 года234, в которой обеспечение энергетической безопасности названо в числе приоритетных для ЕС направлений деятельности. В документе подчеркивается важность укрепления отношений «с надежными странами-производителями энергоресурсов и транзитными странами, а также поддержание создания инфраструктуры, которая позволит диверсифицированным источникам энергии выйти на европейские рынки». Особо отмечается необходимость заключения прозрачных инфраструктурных соглашений с третьими странами, которые должны соответствовать Третьему энергетическому пакету. Также «энергетический Союз» должен уделять значительное внимание повышению энергоэффективности, согласованной разработке реверсивных энергопотоков, объединению энергосистем и развитию инфраструктуры хранения сжиженного природного газа. Стоит отметить, что подход к вопросам энергобезопасности в рамках Глобальной стратегии полностью соответствует принятой в 2014 году Стратегии.
Положения указанных документов были продиктованы непрекращающимися на территории ЕС корпоративными и политически обусловленными «газовыми войнами», участие в которых принимали российские энергетические компании. В частности, по инициативе Польши Суд ЕС приостановил действие решения Европейской Комиссии о предоставлении расширенного доступа компании «Газпром» к являющемуся частью «Северного потока» газопроводу OPAL235, поскольку, по мнению польской стороны, доминирование российской компании с государственным участием не отвечает интересам обеспечения европейской энергетической безопасности и в ближайшем будущем может способствовать стремительному росту цен на энергоносители. Кроме того, «газовый вопрос», так или иначе, затрагивает такой аспект, как транзит природного газа через территорию государств-транзитеров (в частности, Украины), отношения с которыми становятся камнем преткновения для успешного взаимодействия в энергетической сфере с государствами-членами ЕС.
Взаимоотношения Европейского Союза и Российской Федерации в области энергетики определяются не только стратегическими целями и задачами, упомянутыми в вышеназванных документах. ЕС и Россия всегда стремились по мере возможностей перевести взаимодействие в области энергетики на «нормативные рельсы». В 1994 году нормативно-правовая база сотрудничества ЕС и России была оформлена Соглашением о партнерстве и сотрудничестве, учреждающим партнерство между Российской Федерацией с одной стороны, Европейскими сообществами и их государствами-членами, с другой стороны, заключенным 25.06.1994 на о. Корфу (Греция) (СПС). В статье 105 СПС отмечается, что сотрудничество сторон в сфере энергетики осуществляется на основе принципов рыночной экономики и Европейской энергетической хартии236. Статья 65 СПС под названием «Энергия» предусматривает сотрудничество в таких областях, как «улучшение качества и безопасности энергоснабжения в приемлемых с экономической и экологической точек зрения условиях», «развитие энергосбережения и эффективности использования энергии», «вопросы влияния энергопроизводства, энергосбережения и энергопотребления на окружающую среду с целью предотвращения или уменьшения соответствующих негативных экологических последствий». В статье 69 «Окружающая среда» указывается, в частности, на необходимость «устойчивого, действенного и экологически эффективного производства и использования энергии»237.
Положения СПС достаточно активно применяются в практике российских судов с 1997 года. Вместе с тем, положения СПС о сотрудничестве в сфере энергетики сами по себе никогда не были предметом рассмотрения в российской судебной системе. Среди дел с участием российских компаний единственным случаем применения СПС является дело ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС», рассмотренное ФАС Московского округа в 2006 году238.
Вынесенное ФАС МО постановление № КГ-А40/698-06-П от 2 марта 2006 года касалось проверки законности и обоснованности определения Арбитражного суда города Москвы от 21 декабря 2005 года о признании и приведении в исполнение решения Высокого суда правосудия Англии и Уэльса о взыскании с ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» в пользу ряда европейских банков 475284466,67 долл. США. Российским судом вывод, изложенный в вышеуказанном определении, был подтвержден. ФАС сослался на пункт 1 статьи 98 СПС, предусматривающий, что каждая Сторона Соглашения приняла на себя обязательство обеспечить свободный от дискриминации по сравнению с собственными лицами доступ физических и юридических лиц другой Стороны в компетентные суды и административные органы Сторон для защиты их индивидуальных прав и прав собственности, включая те из них, которые касаются интеллектуальной собственности.