Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Судебный механизм как особенность международных организаций региональной экономической интеграции
1.1. Международная интеграция, международные интеграционные объединения и международные судебные механизмы в научной доктрин 17
1.2. Понятие международной организации региональной экономической интеграции и организации, соответствующие данному понятию 32
Глава 2. История становления и развития судебных механизмов международных организаций региональной экономической интеграции
2.1. Становление судебных механизмов интеграционных объединений в период 1950–1960 гг. до 1990 г 54
2.2. Судебные механизмы международных организаций региональной экономической интеграции в период с 1990-х гг. по настоящее время 71
Глава 3. Правовые основы функционирования судебных механизмов международных организаций региональной экономической интеграции
3.1. Принципы организации и ведения судебной деятельности в международных организациях региональной экономической интеграции 97
3.2. Институциональная структура судебных механизмов .105
3.3. Компетенция судов международных организаций региональной экономической интеграции в аспекте судопроизводства .113
Глава 4. Роль практики судов в развитии институциональной и правовой системы международных организаций региональной экономической интеграции
4.1. Основные правовые концепции в практике МОРЭИ .144
4.2. Судебная практика МОРЭИ, затрагивающая сферу защиты прав человека 169
Заключение 190
Список сокращений 199
Список использованных источников и литературы 200
- Международная интеграция, международные интеграционные объединения и международные судебные механизмы в научной доктрин
- Становление судебных механизмов интеграционных объединений в период 1950–1960 гг. до 1990 г
- Институциональная структура судебных механизмов
- Судебная практика МОРЭИ, затрагивающая сферу защиты прав человека
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Начавшийся в 1990-х – начале 2000-х годов процесс активной судебной институциализации международного права привел к появлению значительного числа международных судебных органов, в чьей компетенции находится различный круг вопросов, в том числе уголовного права, прав человека, торговли, инвестиций. Данная тенденция неразрывно связана с появлением региональных межгосударственных образований, что позволяет говорить об углублении мирового интеграционного процесса и о следующей эволюционной волне в данной области.
Тема международной интеграции вызывает множество споров и служит предметом полемики. В текущий период проводятся исследования по вопросам интеграционного права и интеграционного правосудия, связывая последнее с созданием и деятельностью интеграционных объединений государств в экономической и других сферах жизни. Есть авторы, которые категорически не согласны с выделением интеграционного правосудия как особого типа международного правосудия и подвергают критике подобный подход.
Как отмечалось рядом авторов, средства правовой защиты в международном экономическом праве, в частности, судебное разрешение споров, отличаются достаточно высокой эффективностью по сравнению с другими сферами международного права. Основное объяснение данному факту политическая и экономическая теории видят в том, что взаимная либерализация торговли предполагает условия сотрудничества, при которых участники имеют реальное формальное равенство и получают эквивалентную выгоду. Иными словами, устранение нарушений договоренностей напрямую влияет на экономическое благосостояние государств, что обусловливает интерес в создании судебного механизма, имеющего реальную власть в разрешении спорных ситуаций.
Правила свободной торговли, предусмотренные системой Всемирной
торговой организации, создают намного более выгодные условия для
регионализации экономик. Универсальным инструментом сотрудничества,
взаимодействия государств, и, следовательно, слияния экономик является
международный договор. Принципиальный интерес для нас составляет
организационно-договорная форма интеграции, под которой мы понимаем
международный договор, закрепляющий цели интеграции государств и
предусматривающий создание межправительственной организации, в рамках
которой достигаются эти цели. Так, объективная экономическая реальность
обусловила становление международных организаций региональной
экономической интеграции (далее – МОРЭИ) как нового типа международных организаций, что, в свою очередь, привлекает большое внимание исследователей. Особый интерес к данному типу организаций выражают ученые из стран-участниц Евразийского экономического союза (ЕАЭС), поскольку ЕАЭС – новейшая, созданная в 2015 г., и первая в истории международная организация, которая была определена в учредительных документах как международная организация региональной экономической интеграции.
Изучение институциональной и правовых систем, и, в частности, судебного механизма МОРЭИ, влияния данного типа международных организаций на международное право представляется важным для развития правовой доктрины и совершенствования международного права.
Под судебным механизмом мы понимаем систему принципов правосудия,
в соответствии с которыми осуществляется организация и функционирование
суда, судебную компетенцию, которая охватывает определенные виды
судопроизводств, предусмотренные в отдельной организации, и
институциональное устройство судебного органа. Исследование судебного механизма МОРЭИ позволяет проследить взаимосвязь между волей государств-участников организации наделить созданное ими объединение определенной
властью и степень разработанности судебного механизма, взаимосвязь между предметом и целями международных организаций экономической интеграции и компетенцией судебного органа.
При исследовании судебного механизма МОРЭИ выявляется целый ряд проблем, как то: пролифирация международных судебных институтов, что, в свою очередь, влечет за собой проблему дублирования и конкурирования судебных форумов; влияние актов судов МОРЭИ на интеграционное право, заимствование судами практики другу у друга, копирование и адаптирование элементов судебных механизмов одних МОРЭИ другими.
Таким образом, рассматриваемая тема актуальна как с точки зрения исследования системы международного правосудия, так и с точки зрения теории интеграции права, которая находится в процессе формирования.
Научная разработанность. Автор обращается к интеграционным теориям, предложенными такими учеными, как Давид Митрани, Эрнст Хаас, Бела Баласса, а также к общей теории международного права и сравнительному правоведению – Батлер У. Э., Мамлюк Б. Автор использует положения работ, посвященных международным интеграционным объединениям, правовым аспектам международной экономической интеграции и интеграционному праву таких авторов, как Ануфриева Л. П., Абдуллин А. И., Блоккер Н. М., Вылегжанин А. Н., Давлетгильдеев Р. Ш., Ефремова Н. А., Калмакарян Р. А., Капустин А. Я., Кашкин С. Ю., Кембаев Ж. М., Моисеев А. А., Пескаторе П. А., Рачков И. В., Рыжов В. Б., Тюрина Н. Е., Фещенко А. С., Шермерс Х. Г., Шумилов В. М., Федоров И. В.
В России и на постсоветском пространстве изучением механизмов
международных судов и смежных вопросов занимаются следующие юристы:
Исполинов А. С. Нешатаева Т. Н., Смбатян А. С., Шинкарецкая Г. Г.,
Рафалюк Е. Е., Алфеева Ю. В., Хабриева Т. Я., Толстых В. Л., Энтин М. Л. и другие.
Среди иностранных ученых, изучающих международные судебные механизмы, наиболее яркими представителями являются Коэн Ленартс, Ричард Плендер; Карен Альтер, Лоуренс Хелфер, Эрик Познер, Джон Ю, Розалин Хиггинс, Дженнифер Хильман. Региональным судам экономических интеграций Латинской Америки посвящены работы Надин Сусани, Эндрю Махарадж, Майкла Антони Лилла, Шелдона Макдональд, Виктора Джордан, Йориса Кокен, Герды ван Розендаль; исследованиями региональных судов экономических интеграционных образований в Африканском регионе занимаются Эдфе Оджомо, Харольд Нсекела, Сандэй Бабалола Абаджуло, Соломи Балунги Босса и другие.
Научная новизна. До настоящего времени российские авторы исследовали общие тенденции развития международного правосудия, либо концентрировались на какой-либо региональной группе судов, либо на одном региональном судебном механизме и его практике. В более ранних диссертациях международные судебные учреждения преимущественно рассматривались изолированно друг от друга, без системной взаимосвязи их институциональной организации и практики между собой. Многообразие новейших работ, посвященных интеграционному правосудию, носят фрагментарный характер и не затрагивают всего спектра проблем, связанных с данной темой.
В настоящей работе автор сосредоточился на исследовании судебных
механизмов, под которыми мы определяем судебные институты, их
компетенцию, принципы организации и функционирования правосудия,
определенного типа международных организаций – МОРЭИ, выделенных по
предметному признаку. Автор системно подошел к исследованию судебных
механизмов МОРЭИ, с учетом рассмотрения их исторической общности,
сходства институциональной организации и наличия сходных и
индивидуальных видов судопроизводств, взаимосвязи их судебной практики. Подобный подход позволяет изучить не только специфику определенных
судебных механизмов, но и глубже понять особенности данного типа
организаций, такие, к примеру, как свойство надгосударственности,
постепенное расширение предмета деятельности организации и, как следствие,
расширение компетенции суда организации. Выделенный перечень
исследуемых судебных механизмов позволил автору обратиться к новым теоретическим и эмпирическим источникам, ранее не использовавшимся в российской юридической науке. На основании вышесказанного, в рамках указанного научного представления:
впервые на диссертационном уровне дано определение понятию «международная организация региональной экономической интеграции»; посредством выведения специфических признаков, свойственных данному типу международных организаций, составлен перечень действующих МОРЭИ;
изучена взаимосвязь между компетенцией судов и углублением интеграции в отдельных регионах на протяжении истории существования исследуемых судебных механизмов;
акцент сделан на том, как опыт в построении системы судопроизводства одних интеграционных образований влияет на другие, систематизированы и концептуализированы знания о международном региональном судоустройстве, судебной практике и ее влиянии на правовую систему МОРЭИ;
при помощи сравнительно-правового метода автор анализирует, как заимствование структурных элементов судебных механизмов и правоположений судебной практики адаптируется в условиях правовой культуры и традиций государств-участников определенной МОРЭИ;
сделан вывод о том, что широта судебных полномочий напрямую зависит от реальной воли государств-членов наделить МОРЭИ наднациональной компетенцией.
В настоящей работе рассматривается специфика судебного механизма международных организаций региональной экономической интеграции, как особенность международных организаций данного типа. В этой связи, целью
исследования является выявление общих и особенных характеристик судебных механизмов МОРЭИ.
Задачи исследования:
вывести специфические признаки, дать определение понятию МОРЭИ, определить место судебного механизма в системе МОРЭИ, как одного из их специфических признаков, опираясь на теоретические и эмпирические источники;
определить этапы становления судебных механизмов, общие для всех МОРЭИ;
проследить взаимосвязь между углублением интеграционных процессов, развитием институциональной и судебной системы МОРЭИ;
выявить общие закономерности и тенденции развития судов МОРЭИ;
рассмотреть принципы правосудия с учетом специфики судопроизводства МОРЭИ;
проанализировать элементы выделенных судебных механизмов: структуру судебного института, виды судопроизводств по предмету рассматриваемого дела, по категориям судебных инстанций;
выявить ряд типичных характеристик элементов судебных механизмов МОРЭИ, предложить на данном основании основные модели судебных механизмов;
определить возможные правовые пробелы в судебном механизме ЕАЭС и предложить способы их преодоления;
выявить фундаментальные доктрины, получившие зарождение и распространение в судебной практике МОРЭИ;
проанализировать общие и специфические тенденции развития судебной практики МОРЭИ;
проследить, как структура и компетенция судебных механизмов влияют на развитие судебной практики, также выявить иные факторы, влияющие на развитие судебной практики;
проследить взаимосвязь между судебными решениями МОРЭИ на предмет наличия или отсутствия межсудебного диалога, как то: взаимное цитирование правоположений, данных в судебных решениях, обращение за толкованием норм права, данных в решениях, ранее принятым судебными институтами различных МОРЭИ;
на основании анализа судебной практики и уставных документов выявить взаимосвязь между компетенцией судебного института и авторитетом МОРЭИ, в которой он учрежден.
Методологическую основу исследования составляют общенаучные и
частно-научные методы познания. Применены следующие общенаучные
методы: дедукция, индукция, системный метод, анализ и синтез, сравнение,
абстрагирование, аналогия, моделирование. Среди частно-научных методов
применены: технико-юридический, историко-правовой метод, сравнительно-
правовой, формально-юридический, системно-структурный, логический,
комплексный, метод правового моделирования.
Нормативную основу исследования составляют нормативно-правовые акты выделенных международных организаций региональной экономической интеграции, содержащиеся в учредительных договорах, решениях и иных актах институтов данных организаций; а также нормы общего международного права, содержащиеся в многосторонних соглашениях.
Эмпирическую основу диссертации составили акты Суда Европейского
Союза (ЕС), Андского трибунала правосудия, судебной механизм
Южноамериканского общего рынка (МЕРКОСУР), Суда Карибского сообщества (КАРИКОМ), Суда Восточноафриканского сообщества (ВАС), Суда Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС), Суда ЕАЭС.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Международная организация региональной экономической интеграции
(МОРЭИ) – это международная организация, которая создается для достижения
экономических целей, основополагающей из которых является достижение
экономического благосостояния народов государств-участников посредством
специфических форм сотрудничества: таможенного союза, общего рынка,
экономического или валютного союза; обладает правосубъектностью;
отличается гармонизацией и унификацией национальных правовых систем
государств-участников по вопросам экономики, обладает правовой системой,
развитой институциональной системой, собственным судебным механизмом, в
большей или меньшей степени проявляет свойства наднациональности и
формируется в определенном регионе государствами, связанными
экономической, исторической и культурной общностью. МОРЭИ не образуют
самостоятельного вида международных организаций, однако представляет
собой тип международных организаций, обеспечивающий эффективное
взаимодействие государств-членов в экономической сфере. Наиболее полно
выведенным признакам отвечают: ЕС, Андское сообщество наций, ЕАЭС, ВАС,
ЭКОВАС, МЕРКОСУР и КАРИКОМ.
2. Становление судебных механизмов МОРЭИ представляет собой
длительный эволюционный процесс, в ходе которого они развиваются
симметрично и в единстве с другими институтами интеграционных
организаций. Успешному развитию и совершенствованию региональных
судебных механизмов способствует структурная и правовая преемственность.
Изначально ни у одного из рассмотренных образований, за исключением ЕС, не
было постоянного суда. Каждый последующий шаг в углублении
экономической интеграции и расширении предмета деятельности МОРЭИ
требовал институциональных изменений и приближал к созданию постоянных
судебных органов. В процессе развития прослеживается прохождение МОРЭИ
схожих этапов, и заимствование идей и опыта одних интеграционных
организаций другими, однако путь становления каждой из них индивидуален и самостоятелен.
3. По мере развертывания интеграционных процессов в МОРЭИ,
экономические цели дополняются гуманитарными. Это обусловлено тем, что
наиболее вероятное достижение основной цели МОРЭИ, а именно,
экономического благосостояния народов государств-участников, возможно при
условии уважения и соблюдения прав человека как высшей ценности.
Расширение предмета и целей интеграционного образования закономерно ведет
к расширению полномочий судебных механизмов, которые включают новые
виды судопроизводств, преимущественно с прямым или опосредованным
участием частных лиц, в частности преюдициальное производство. Это
обусловлено тем, что наибольшее количество экономических транзакций
происходит между частными лицами, и в процессе реализации норм
интеграционного права возникают споры и проявляются правовые пробелы,
требующие урегулирования.
4. В МОРЭИ применяются универсальные принципы международного
правосудия с учетом специфики предмета деятельности данных организаций.
Все виды судопроизводства МОРЭИ подразделяются на две большие группы:
по разрешению спорных дел и по толкованию судебных актов. Судебный
механизм каждой МОРЭИ индивидуален, в то же время элементы данного
механизма соответствуют двум основным судебным моделям: Орган по
разрешению споров Всемирной торговой организации (ОРС ВТО) и Суда ЕС.
Данные институты являются наиболее авторитетными в области регулирования
международных экономических споров и обладают внушительной
юридической практикой. В этой связи МОРЭИ склонны заимствовать их опыт
судоустройства, судебную практику и концепции. Многие виды
судопроизводства по разрешению спорных дел были заимствованы из опыта
Суда ЕС.
5. В судебном механизме ЕАЭС существует ряд значительных пробелов:
отсутствие закрепления судебных гарантий права на свободу движения рабочей
силы, отсутствие какого-либо механизма урегулирования споров между ЕАЭС
и его служащими. Для устранений данных пробелов автор предлагает
следующие реформы. Для устранения первого пробела распространить
компетенцию Суда ЕАЭС на раздел XXVI Договора ЕАЭС и ввести в этой
связи судопроизводство с непосредственным либо с опосредованным участием
физических лиц, то есть производство по преюдициальным запросам. Для
устранения второго пробела предусмотреть производство по заявлениям
служащих с участием органов ЕАЭС в качестве ответчиков. При этом
целесообразным будет использование опыта существующих трибуналов для
разрешения данных споров, в частности опыт ЕС и ООН.
6. Судебная практика играет значительную роль в формировании
системы права МОРЭИ, что способствует достижению уставных целей и
развитию интеграции. Структура и компетенция судебного механизма
предопределяет направление судебной практики. Так, наиболее важные
судебные решения для права МОРЭИ были приняты в результате рассмотрения
дел с прямым или опосредованным участием частных лиц. Таковыми, в
частности, стали основополагающие концепции, которые первоначально были
введены в интеграционное право решениями Суда ЕС, и нашли отражение в
практике других МОРЭИ, а именно: принцип приоритета интеграционного
права над национальным и его автономия по отношению к общему
международному праву, принцип непосредственного действия
интеграционного права и судебных решений МОРЭИ. В судебной практике
происходит заимствование и распространение данных концепций и иных
правоположений практики Суда ЕС. Представляется благотворным для
развития права ЕАЭС ввести в компетенцию его суда производство по
преюдициальным запросам.
7. В связи с многообразием дублирующих друг друга международных
судов и отсутствием монополии большинства МОРЭИ на отправление
правосудия по делам, вытекающим из регулирования общего рынка или
таможенного союза, существует проблема форум-шоппинга, которая может
привести к принятию противоречащих решений. Пролиферация
международных судебных институтов также составляет риск для целостности
международного права. В качестве одного из средств преодоления данных
проблем президентом Международного суда ООН (МС ООН) Жилбертом
Гийомом был предложен международный межсудебный диалог. Анализ
судебной практики МОРЭИ и исследований в данной области приводит нас к
выводу, что международный межсудебный диалог еще не сложился. Скорее
речь может идти об одностороннем обращении к судебным позициям наиболее
опытных и авторитетных международных судов, таких, как Суд ЕС, МС ООН,
Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). На данный момент именно в
этом проявляется некоторая системность международного правосудия. Для ее
дальнейшего развития необходимо, в частности, формирование
профессионального сообщества судей, юристов-практиков и исследователей,
благодаря которому идеи об интеграционном праве получили бы
распространение.
8. Можно выделить МОРЭИ, в которых государства поощряют судебное
нормотворчество, укрепляя с его помощью интеграционную структуру
объединения. Однако существует и обратная тенденция, которая показывает,
что есть и такие МОРЭИ, в которых государства стремятся к сдерживанию
развития судебной власти, ограничивая полномочия судебного органа, к таким
относятся ВАС и ЕАЭС. Это обусловлено тем, что судебное нормотворчество
тесно связано с феноменом судебного активизма. Так, критика в адрес
толкования права Судом ЕврАзЭс привела к сужению компетенции Суда
ЕАЭС. Исходя из того, какую роль играет суд в системе органов
международной организации, насколько автономен он по отношению к
государствам-членам, обладает ли наднациональными полномочиями и какова его реальная политическая власть, можно сделать вывод о наличии свойства наднациональности у организации в целом, о том, насколько она авторитетна по отношению к государствам-членам. В этом проявляется прямая взаимосвязь между компетенцией суда и властью и авторитетом организации, в которой он учрежден.
Теоретическая значимость исследования. Диссертационные выводы
вносят вклад в развитие науки международного права, в частности, в такие ее
отрасли, как право международных организаций, международное
процессуальное право, а также в развитие концепции интеграционного права, посредством таких результатов проведенного исследования, как:
разработка нового понятийного аппарата, а именно: предложение определения международной организации региональной экономической интеграции как определенного типа международных организаций;
выведение типовых моделей международных региональных судебных механизмов;
объяснение правовых аспектов региональной интеграции при помощи политической теории международной интеграции;
выявление роли судебного механизма в структуре МОРЭИ и прямой взаимосвязи между степенью императивности судебной власти и наличием наднациональных полномочий региональной организации.
В последующем диссертационные положения могут быть использованы для более глубокого и детального изучения международной интеграции и международных судебных механизмов, в частности, на региональном уровне.
Практическая значимость исследования. Сделанные выводы могут способствовать развитию системы международного правосудия. Заключение о несовершенствах судебного механизма ЕАЭС могут служить рекомендацией для преодоления существующих правовых пробелов и совершенствования данной организации.
Представляется целесообразным использовать положения настоящей диссертации при разработке учебных дисциплин по международному праву в части изучения права международных организаций и системы международного правосудия. Данное предложение может быть особенно актуальным при подготовке будущих специалистов в области права интеграции, свободно ориентирующихся в вопросах функционирования и правового регулирования таможенного союза и общего рынка как в Евразийском, так и в международном пространстве.
В заключении автором формулируются основные выводы, следующие из данной диссертационной работы.
Апробация и внедрение в практику результатов исследования.
Отдельные положения работы обсуждались на теоретических семинарах кафедры Международного и европейского права Казанаского (Приволжского) университета, а также были представлены в форме докладов на следующих конференциях:
1. Доклад «Особенности интеграции в рамках Евразийского
экономического союза» на XIV Международном конгрессе «Блищенковские
чтения» 16 апреля 2016 г. в Российском университете дружбы народов.
2. Доклад «Supranational power of regional courts in economic integration»
на Международной научно-практической конференции, посвященной юбилею
Организации Объединенных Наций «70-летие ООН и проблемы развития
международного права», организованная совместно с Казанским
(Приволжским) федеральным университетом, Министерством юстиции
Республики Татарстан, Российской ассоциацией международного права,
Университетом Западного Парижа Нантерр (Франция), Университетом
Потсдама (Германия) и Центром ЕС в КФУ «VOICES+». 15–16 октября 2015 г.,
Юридический факультет КФУ.
Во время работы над исследованием диссертант проходил научную
стажировку в департаменте международного права университета г. Лювен
(Бельгия) в 2014-2015 г. Результаты диссертационного исследования были
опубликованы в 5 научных статьях, три из них в рецензируемых научных
изданиях, рекомендованных ВАК при
Министерстве образования и науки РФ.
Структура работы. Структура диссертации обусловлена целями и задачами и включает в себя введение, четыре главы, подразделенные на параграфы, заключение, а также список использованных источников и литературы.
Международная интеграция, международные интеграционные объединения и международные судебные механизмы в научной доктрин
Вопросы интеграционного права и интеграционного правосудия вызывают большой интерес в отечественной правовой доктрине на современном этапе, в связи с чем к настоящему моменту по данной тематике разработан целый ряд ценных новейших теоретических работ и учебных пособий1. В западной доктрине интеграционное право и правосудие стали предметом исследований еще в более раннем периоде. Так, по мнению Петерсмана Э.-У., на региональном уровне интеграционные экономические образования добились значительных успехов в установлении обязательной судебной юрисдикции в отношении государств-членов2. Данный тезис ставит основной вопрос: что собой представляют данные образования и чем обусловлена особенность их судебных механизмов? Для более четкого и определенного обозначения экономических интеграционных образований в нормативно-правовой оборот постепенно входит понятие международной организации региональной экономической интеграции, однако, конвенционного определения понятия МОРЭИ нет. В этой связи есть необходимость разобраться, что представляет собой данный тип международных организаций, в чем их существенные признаки и какие из ныне действующих международных организаций можно отнести к таковым.
С этой целью обратимся к интеграционным теориям. Integrum с латинского означает целое, integratio – восстановление, восполнение3; интеграция – понятие многогранное, используемое не только в юридической науке, но и во многих других отраслях: в том числе и в физико-математических, биологических, социальных и философских науках. В самом широком смысле само существование международного права как единой и универсальной системы норм и есть отражение процесса мировой интеграции. По мнению автора, экономико-политический подход является наиболее емким к данному феномену, в соответствии с которым можно сказать, что международная интеграция – это процесс, с помощью которого государства устраняют барьеры на пути к свободной торговле и свободному перемещению людей через национальные границы в целях снижения напряженности, которая может привести к международному конфликту4.
Становление международных организаций экономической интеграции как типа начинается в середине ХХ века. Глобальные изменения послевоенного мира дали толчок интеграционным процессам, в первую очередь, в ослабленных и развивающихся регионах мира. Сам термин «интеграция» был впервые употреблен по отношению к европейским государствам в 1948 г. на совете ОЕЭС в Париже. Поднимался вопрос о необходимости «создания процветающей экономики в Западной Европе путем экономической интеграции. Сущностью такой интеграции должно было быть образование единого большого рынка, на котором будут устранены количественные ограничения движения товаров, валютные барьеры при расчетах и в дальнейшем все тарифы»5. Во многом такой подход был обусловлен состоянием глубокого кризиса послевоенной Европы. Курс на ее объединение, заложенный Планом Маршалла, способствовал восстановлению экономик. Данным планом предусматривались денежные гранты всем Европейским государствам при соблюдении двух условий: Европейские государства должны были объединяться для распределения американской помощи, а также постепенно упразднить торговые барьеры.
Интеграционные процессы закономерно коснулись стран, находившихся на стадии переходной экономики, в таких регионах, как Латинская Америка, и освободившихся от колониальной зависимости регионов Африки и Карибского бассейна. Государства стремятся к интеграции, как к средству создания и поддержания независимой национальной экономики, повышения жизненного уровня народа и достижения высокого уровня экономического развития6.
Существует целый ряд интеграционных теорий, сформулированных западными политологами, которые часто берутся на вооружение юристами, в том числе российскими. Рассмотрим по порядку идеи западных и российских ученых относительно международной интеграции.
Так, взгляды западных ученых на международную интеграцию можно свести к следующим основным теориям: федерализм7, функционализм и неофункционализм, теория либеральной межправительноственности (liberal integovernmentalism)8, теория трансакционализма9, теория многоуровневого управления (multilevel governance)10, теория неотрансакционализма или наднациональности11.
Наибольший интерес для нашего исследования представляет производная от функционализма теория неофункционализма. Согласно функциональной теории мирового порядка, предложенной Дэвидом Митрани в 1930 и 1940 гг., коллаборация, развитая в функциональных сферах, в частности в экономической, в конце концов должна перетечь в политическую сферу и привести к ликвидации политических барьеров между государствами. Теория неофункционализма, авторами которой являются Эрнст Хаас и Леон Линдберг, в отличие от функционализма, концентрируется не на глобальной, а на региональной интеграции. Основные положения данной теории сводятся к следующему:
- экономическая интеграция приводит к политической интеграции;
- наднациональные институты Европейского сообщества со временем создадут наднациональную программу, которая будет доминировать над интересами государств-членов;
- в результате политический союз будет усиливаться формированием наднациональных групп – политической элиты и корпораций, которые будут поддерживать европейскую интеграцию, оказывая давление на правительства европейских государств в целях дальнейшей интеграции.
Нео-функциональный подход построен на «эффекте переливания» («spillover» effect). Согласно Линдбергу, «эффект переливания» относится к ситуации, в которой заданная основная цель в определенном направлении может быть достигнута только принятием последующих действий в смежных областях, в свою очередь, требующих дополнительных задач и целей12. Таким образом, происходит расширение предмета интеграции. Более того, по мнению Хааса Э., именно создание общего рынка является наиболее благоприятной средой для интеграции, которой уступают и военные альянсы, образования, нацеленные на защиту прав человека и т. д.13
Нео-функционализм был весьма востребован теоретиками до 1970 гг., поскольку давал удовлетворительное объяснение первоначальным процессам европейской интеграции. Однако вместе со стагнацией развития европейской интеграции в 1970 и 1980 гг. неофункционалисты подверглись критике, и популярность теории вскоре иссякла. Причиной стал тот факт, что прогнозы неофункцианалистов не нашли эмпирического подтверждения, динамика интеграционных процессов оказалась слабой и зависимой от политических перипетий. В этой связи Хаас заявил о том, что взгляды неофункционализма более не актуальны14. Однако идеи неофукционализма повлияли на теорию правовой интеграции. Так, Анн-Мари Слoтер и Вальтер Матли указали, что Хаас точно предугадал, как развернется правовая интеграция15. Слoтер и Матли изложили наблюдение, как структуры Европейской системы позволяют правовой интеграции развиваться посредством взаимодействия между наднациональными и национальными акторами, которые функционируют воедино для достижения общих интересов. Опираясь на неофункционализм, авторы верно объяснили, что право Европейских сообществ неизбежно приведет к формированию новых правовых областей, вместе с развитием прецедентного права Суда ЕС16.
Таким образом, теория неофункционализма сохранила значимость для объяснения интеграционных процессов. Интерес к ней вновь возрос с 1990 г. одновременно с созданием Европейского Союза17.
Становление судебных механизмов интеграционных объединений в период 1950–1960 гг. до 1990 г
Динамику развития судебного механизма МОРЭИ можно рассматривать с внешней и внутренней стороны. При рассмотрении внешней динамики развития судебного механизма мы учитываем мировые события и коллективно принятые договоры общего международного права, которые определили условия взаимодействия для государств и международных организаций, и, как следствие, изменили политические ориентиры в мире и регионах. Во-первых, это период после окончания второй мировой войны, или, как принято его обозначать, этап становления современного международного права. В это время была создана ООН в соответствии с уставом, который закрепил основополагающие принципы международных отношений, в том числе принцип самоопределения народов, положивший начало освобождению стран от колониальной зависимости, принята Всеобщая Декларация прав человека, подписано ГАТТ в 1947 г., а также приняты иные важнейшие международные договоры.
В качестве второго периода международных событий, которые имеют значение для настоящего исследования, можно определить декаду 1990-х гг. На это время пришелся расцвет эпохи создания глобальных торговых блоков, чему послужили два основных мировых фактора. Первым фактором выступил распад Советского Союза и параллельное, на рубеже 1989–1990-х гг., завершение социалистического правления в странах восточной Европы и в других регионах мира, в частности, в таких странах, как Бенин, Буркина Фасо, Гвинея Биссау, Гвинея, Сенегал, Мали (образуют ЭКОВАС); Танзания (входит в состав ВАС).
Эти события обозначили прекращение холодной войны и биполярности мира, что в свою очередь, привело к исчезновению непримиримых идеологических барьеров, распространявшихся в том числе и на подход к построению экономик. В европейском регионе произошло объединение Германии. В этот же период был принят Вашингтонский консенсус, который повлиял на усиление региональной интеграции и распространение идей свободной торговли.
Решающим внешним фактором данного периода послужило учреждение ВТО 1 января 1995 г. и создание вместе с ней торговой системы международного масштаба, которая устанавливает преимущества для экономических интеграционных объединений. На фоне данных событий начала 1990-х гг., как отмечает Смбатян А. С., произошло сближение видения мировых реалий, что придало импульс развитию и умножению числа международных судебных органов107.
Внутренняя динамика развития обусловлена, во-первых, целями отдельно взятой группы государств совместно создать экономически благоприятную среду внутри региона, перейти на более высокий интеграционный уровень, а также стремлением создать развитую институциональную систему, и, в частности, судебный механизм, которые будут способствовать достижению поставленных целей. В этой связи государства-члены МОРЭИ принимают соответствующие договоры в рамках организации. Во-вторых, под внутренней динамикой мы рассматриваем также политическое напряжение внутри отдельного региона и акты государств, которые не всегда имеют своим предметом нормативное изменение МОРЭИ, но влияют на развитие организации как положительно, так и негативно. В-третьих, внутренняя динамика развития обусловлена актами, независящими напрямую, либо независящими вообще от воли государств. Под такими актами мы можем понимать решения суда МОРЭИ, действия частных лиц по инициированию судебных процессов и приданию резонанса проблемным аспектам и событиям, с которыми они столкнулись, деятельность общественных организаций, преследующих цель содействовать региональной интеграции в ее различных направлениях (подробно судебная практика МОРЭИ рассмотрена в главе четвертой данного исследования). Таким образом, исследуя ряд модификаций, через которые прошла институциональная система каждой из выделенных нами МОРЭИ, мы можем проследить индивидуальную судьбу судебных механизмов.
Вопрос рассмотрения истории развития и становления судебной системы МОРЭИ интересен также с точки зрения цивилизационного подхода, для которого характерен взгляд на историю как на сосуществование цивилизаций – их взаимодействие и противостояние108. Для нас значение имеет взаимодействие цивилизаций, которое может выражаться в обмене мыслями и опытом, направленными на взаимопонимание, пополнение знаний и поиск общих подходов к решению существующих и вновь возникающих проблем и противоречий109. Следовательно, если рассматривать МОРЭИ, как своего рода цивилизационные центры, соответственно европейский, африканский, латиноамериканский и евразийский, то исследование их опыта и вклада в развитие идей интеграции и правосудия имеет теоретическое и прикладное значение для осмысления природы судебных механизмов МОРЭИ и региональной экономической интеграции.
Таким образом, нам представляется целесообразным рассмотреть становление судебных механизмов, опираясь на внешние факторы, то есть, на исторические события, которые определили ключевые исторические рубежи в развитии МОРЭИ. Следовательно, мы можем выделить два временных периода: первый – долгий период зарождения и развития интеграционных образований в регионах; обозначим для него временные рамки с 1950 по 1990 гг., и второй период с 1990 г. и до настоящего времени, в течение которого появились новейшие МОРЭИ и продолжилось реформирование ранее созданных. При этом, в рамках заданных временных отрезков мы будем обращаться к внутренней динамике развития МОРЭИ, к тем актам и событиям, которые сформировали индивидуальную судьбу их судебных механизмов.
В период с 1950 до 1990 г. были заложены основы интеграционных начал в европейском регионе и регионах, освобожденных от колониальной зависимости: ВАС, ЭКОВАС, КАРИКОМ. Первые шаги к интеграционному сближению были предприняты латиноамериканскими странами для создания МЕРКОСУР и Андского сообщества наций. Остановимся на них подробнее.
1) Толчок к экономической интеграции послевоенной Европы, пребывавшей в руинах, был заложен Планом Маршалла. 5 июня 1947 г. на конференции в Гарвардском университете Государственный Секретарь США Джордж Маршалл огласил американский план восстановления Европы. Данным планом предусматривались денежные гранты всем Европейским государствам при соблюдении двух условий: Европейские государства должны были объединяться для распределения американской помощи, а также постепенно упразднить торговые барьеры. В реализации плана Маршалла участвовало 16 европейских государств. Объединение Европы рассматривалось как создание объединенных штатов Европы, наподобие государственного устройства Соединенных Штатов Америки110. Однако, несмотря на положительный эффект Плана Маршалла, благодаря, в первую очередь, финансовой помощи, Европа оказалась в определенной зависимости от США. В этой связи был разработан план Роберта Шумана, министра иностранных дел Франции, по предложению Жана Моне о дальнейшем развитии Европы, который сводился к тому, чтобы создать общий рынок угля и стали (два основополагающих ресурса, необходимых для ведения войны) с принципиальным участием Франции и Германии, как это указано в декларации Шумана 1950 г., под управлением международного образования, обладающего наднациональными полномочиями, а именно ЕОУС. Суд ЕС зарождался как суд ЕОУС, а в обсуждении его институциональной архитектуры участвовали первые шесть стран: Франция, Германия, Великобритания, Италия и страны Бенилюкс, которые стали первыми участниками данного объединения, при этом наиболее принципиальные предложения были внесены Францией, Германией и Италией. Как отмечает Дитлев Тамм, долгое время подробности процесса создания Суда ЕС были недоступны для общественности, однако сейчас, благодаря активному распространению знаний о ЕС и публичному характеру большинства архивов, стало возможным воссоздать историю переговоров об учреждении европейского суда111. Первоначально в проекте Жана Моне по плану Шумана была предусмотрена лишь слабая апелляционная система ad hoc, посредством которой можно было бы оспаривать решения Высшего руководящего органа ЕОУС. Однако немецкая делегация заявила, что европейский суд должен быть постоянным авторитетным органом, который мог бы сбалансировать власть Высшего руководящего органа. В качестве модели такого суда немецкая сторона предложила Верховный суд США, возглавляющий судебную систему федерации112. Германия настаивала на том, чтобы суд ЕОУС был больше похож на конституционный суд с полномочиями рассматривать спорные дела между органами ЕОУС, к которому также был бы открыт доступ частных лиц. Право оспаривать решения Высшего руководящего органа рассматривалось как важная правовая гарантия против принятия произвольных решений. По мнению Франции, упор в компетенции суда необходимо было сделать на оспаривание актов публичного характера, а допуск частных лиц до участия в разбирательстве был бы неоправданным шагом.
Институциональная структура судебных механизмов
Выводы, к которым мы пришли в результате исследования развития и становления судебных механизмов МОРЭИ говорят о том, что большая часть судов МОРЭИ строится на основе постоянного состава. Также возможны суды, функционирующие на основе судейских составов ad hoc. В систему последних входят арбитражи ad hoc, которые являются квази-судебными органами, организованными для рассмотрения конкретного спора. Это означает, что постоянного и заранее определенного судейского состава в первой инстанции нет и судебный состав формируется разово. Таковой является судебная система МЕРКОСУР. Ее современная модель строится на основании Протокола Оливо от 18 февраля 2002 г., в соответствии со статьей 28 которого арбитраж ad hoc служит первой инстанцией по рассмотрению споров. В качестве апелляционной инстанции выступает Постоянный суд по пересмотру (ст. 17. (1) Проткола Оливо). Данная организация судебной системы МЕРКОСУР отсылает нас к ОРС ВТО, где основная функция по урегулированию спора в порядке первой инстанции ложится на третейские группы ad hoc, а функции инстанции по пересмотру осуществляет постоянный Апелляционный орган. В то же время при заимствовании модели судебной организации, МЕРКОСУР отличается тем, что тяжущиеся стороны сами определяют состав арбитражей. В ОРС ВТО центральной фигурой является Генеральный Совет ВТО, который, в свою очередь, формируется из состава служащих министерств иностранных дел или торговли всех государств-участников. Генеральный совет уполномочен создавать третейские группы из заранее им определенного списка кандидатов, имеющих квалификацию оценить технические и материальные аспекты, связанные с применением специальных защитных, антидемпинговых и компенсационных мер, принимать доклады третейских групп и Апелляционного органа. В то же время отличительной чертой МЕРКОСУР является наличие административно-трудового трибунала, который был создан 5 сентября 1997 г. в соответствии с Решением 42/97 и Резолюцией 53/03 Группы общего рынка. В состав данного трибунала входят 4 судьи, которые назначаются Группой общего рынка.
Подобная мимикрия со стороны МЕРКОСУР обусловлена тем, что ОРС ВТО является одним из наиболее опытных среди ранее созданных международных органов по урегулированию экономических споров между государствами192. Экономическая специализация его профиля и внушительная правоприменительная практика способствуют распространению данной модели, как наглядной и наиболее оптимальной судебной системы для организаций, а также для объединений, в основе которых лежит торговый договор (зоны свободной торговли), преследующих сугубо экономические цели. Данная модель встречается только у одной организации среди рассматриваемых нами МОРЭИ – у МЕРКОСУР. Судебные механизмы остальных МОРЭИ входят во вторую группу судов с постоянным судебным органом, в качестве наиболее характерных черт которых можно выделить следующие. Суды возглавляются руководителем – председателем или президентом, который осуществляет общие организационно-распорядительные полномочия в суде: утверждает порядок деятельности Суда и судей, к примеру, определяет даты и продолжительность судебных сессий; назначает на должность и освобождает от должности сотрудников (технический персонал) и должностных лиц, за исключением судей; осуществляет замену судьи в составе, если он не может присутствовать по какой-либо причине на слушании, распределяет дела между судебными составами. Суды имеют свой судейский аппарат, который осуществляет правовое, организационное, материально-техническое и иное обеспечение деятельности Суда. Основой такого аппарата являются секретариат суда или судебный регистратор, состоящие из технического персонала и возглавляемые руководителем – Секретарем или Регистратором соответственно.
Административный аппарат отвечает за ежедневное техническое функционирование суда и его первостепенной функцией является постоянный прием заявлений.
Суды, организованные на постоянной основе, в своей структуре, как правило, имеют несколько составов, рассматривающие дела по первой и по апелляционной инстанции193, и (или) составы, специализированные на рассмотрении определенных категорий дел. В то же время есть исключения из данного обобщения как по первому, так и по второму основанию, для более подробного анализа обратимся к структурной организации каждого суда.
Структура Суда ЕС представляет собой наиболее организационно сложную систему среди всех МОРЭИ. Она включает в себя три уровня, которые мы рассмотрим в следующей последовательности: специальные суды при Суде общей юрисдикции, Суд общей юрисдикции и Суд ЕС.
Статья 257 Договора о ЕС содержит положения о специализированных судах, которые высшие органы Союза – Европейский парламент и Европейский Совет – имеют право создавать при Генеральном суде. Регламент, на основании которого учрежден такой специальный суд, также должен предусматривать правила организации суда и пределы его компетенции. Единственным специальным судом в истории судебной системы ЕС являлся Трибунал по делам публичной службы, учрежденный в соответствии с решением Совета ЕС 2004/752/EC, состоявший из семи судей, из которых выбирался один президент, и самостоятельного регистра. В компетенцию Трибунала входило разрешение споров между Союзом и его служащими на основании статьи 270 Договора по первой инстанции. Трибунал прекратил существовать 1 сентября 2016 г. в соответствии с регламентом 2016/1192 Европейского парламента и совета от 6 июля 2016 г. о передаче Генеральному суду юрисдикции рассматривать по первой инстанции споры межу Европейским Союзом и его служащими.
Суд общей юрисдикции выполняет функцию суда первой инстанции при Суде ЕС, согласно ст. 256 Договора о ЕС в его полномочия входит рассмотрение заявлений государств-членов, институтов ЕС, частных лиц. До 1 сентября 2016 г. Суд общей юрисдикции также осуществлял пересмотр в порядке апелляции решений Трибунала по делам публичной службы. При генеральном суде, как суде первой инстанции, создан корпус генеральных адвокатов во главе с первым генеральным адвокатом, число которых не является строго фиксированным и может возрастать по мере потребности суда, в данный момент их количество составляет 11194. В соответствии со ст. 222 Договора о ЕС и ст. 49 Статута Суда ЕС, генеральный адвокат, руководствуясь принципами беспристрастности и независимости, в целях помощи Генеральному суду исследует обстоятельства дела и представляет мотивировочное заключение по делам, требующих его экспертной оценки. Ст. 50 Статута предусматривает внутреннее деление Генерального суда на палаты по три и пять судей, каждая из которых возглавляется президентом. В особых случаях Суд общей юрисдикции может заседать в составе Генеральной палаты.
Суд ЕС является высшей судебной инстанцией в Союзе и в его компетенцию входит пересмотр решений Генерального суда в порядке апелляционного производства за исключением решений по трудовым спорам между Союзом и его служащими. В качестве суда первой инстанции Суд ЕС рассматривает заявления Европейской комиссии о нарушении государством-членом договоров ЕС195, преюдициальные запросы, споры об исполнении государствами-членами договоренностей о Европейском инвестиционном банке, споры между государствами, относящиеся к ведению права ЕС196.
Суд общей юрисдикции и Суд ЕС состоят из одного судьи от каждого государства-члена. Согласно статье 17 Статута Суда ЕС, внутри каждого судебного звена есть деление на палаты по три-пять судей, которые возглавляются президентом палат. Большая палата состоит из тринадцати судей во главе с президентом Суда ЕС.
Другие суды рассматриваемых нами МОРЭИ, хоть и заимствовали многие элементы суда ЕС, тем не менее, представляют собой значительно более простую систему, чем Суд ЕС.
Андский трибунал имеет только один судебный состав из пяти судей, рассматривающий все категории дел по первой инстанции. В остальном, в соответствии с судебным статутом, утвержденным решением № 500 Андского совета министров иностранных дел, Андский трибунал повторяет общие структурные элементы – самостоятельно назначает Президента суда, Регистра и формирует судебный секретариат.
Судебная практика МОРЭИ, затрагивающая сферу защиты прав человека
Так или иначе, реализация принципов построения общего рынка затрагивает права человека, в первую очередь свободу передвижения частных лиц – работников и лиц, оказывающих услуги. Иными словами, сфера трудовой миграции немыслима без применения норм о трудовых правах и свободах. В то же время некоторые суды целенаправленно действуют в целях расширения своей компетенции и включения в нее производства о защите прав человека, а в исключительных случаях это становится их основной специализацией.
Обратимся сначала к практике Суда ЕС как наиболее опытного судебного механизма в данном вопросе. Изначально Договор о Европейском экономическом сообществе не предусматривал компетенции Суда ЕС относительно вопросов, затрагивающих нарушения прав человека. С 1970 г. Суд ЕС также включил в предмет рассмотрения дела о защите прав человека. Концептуальное изменение в юрисдикции Европейского Суда произошло в связи с рассмотрением трех дел, которые европейские ученые называют «триптихом» в прецедентном праве ЕС о правах человека, а именно упомянутые ранее в настоящей диссертации дела: Stauder против City of Ulm310, Internationale Handelsgesellschaft против Einfuhr und Vorratstelle fr Getreide und Futtermittel311, и Nold против Европейской комиссии312. Так, с начала 1970-х гг. права человека более не рассматривались как сфера, не совместимая с правилами регулирования общего рынка. Суд ЕС указал в вышеперечисленных делах, что права человека являются основополагающими принципами права союза, которые проистекают из конституционных традиций государств-членов и международного права. В соответствии с данным правовым основанием, Суд обязан рассматривать заявления о нарушениях прав человека, которые повлекли акты Европейских сообществ313.
В 1950 г., когда создавались международные институты в европейском регионе, предполагалось, что система защиты прав человека в Европейском союзе будет интегрирована с Европейской Конвенцией о защите прав человека и будет установлена формальная связь между двумя европейскими судами314. Однако этого не произошло и до настоящего дня. В связи с чем практика Суда ЕС заполнила данный пробел. Таким образом, мы можем наблюдать, что Судом ЕС была постепенно создана автономная система защиты основных прав человека на основе конституционных принципов государств-членов и международных конвенций, на основании чего институты ЕС имеют определенную самостоятельность в данной области.
Дело Кади –самое известное дело в практике Суда ЕС, отражающее автономность системы защиты прав человека и особый характер системы права ЕС. В данном деле Суд ЕС постановил, что некоторые правила ЕС, касающиеся осуществления резолюций Совета Безопасности, которые были приняты в соответствии с главой VII Устава Организации Объединенных Наций, нарушают основные права, защищаемые в соответствии с правовым порядком Европейского сообщества. Суд постановил, что положения Устава ООН не могут иметь первенства над основными правами человека, которые являются частью законодательства ЕС, и подчеркнул автономию конституционных рамок ЕС в сфере защиты прав человека: «рассмотрение Судом вопроса о действительности любой меры Сообщества в свете основных прав должно рассматриваться как выражение в обществе, основанном на верховенстве права, конституционной гарантии, вытекающей из Договора ЕС, как автономной правовой системы, которая не должна ущемляться международным соглашением»315.
По мнению Вайлера практика, расширяющая компетенцию Суда ЕС, обусловлена его стремлением занять роль конституционного трибунала в регионе, а национальные суды, в свою очередь, эту инициативу поддержали. Иными словами, первоначальная идея создать общий конституционный суд Европы отпечаталась на деятельности Суда ЕС, благодаря политическим силам вокруг Европейского союза.
С 1990-х гг. практика Суда в области защиты прав человека приобретает новый виток развития. Еще до принятия Маастрихтского договора в 1991 г. было рассмотрено дело Франковича против Италии (Francovich v Italy, C-6/90) о праве граждан на компенсацию со стороны их соответствующих государств-членов, если государство не соблюдает нормы права сообщества; в данном случае Италия не имплементировала директиву 80/987 (теперь 2008/94/EC), предусматривающую минимальную денежную гарантию для работников при несостоятельности их работодателя. После вступления в силу Маастрихтского договора в 1993 г. в практике Суда ЕС все бльшую роль стали приобретать дела, связанные с соблюдением директив о правах граждан ЕС. К примеру, в порядке преюдициальных запросов были рассмотрены дела: Martinez Sala (с-85/96, 1998) о праве граждан на пособие по уходу за детьми в соответствии с директивой № 1612/68, Baumbast (с-413/99, 2002) о праве детей на посещение общеобразовательной школы при трудовой миграции их родителей граждан ЕС в соответствии с директивой № 1612/68.
В то же время, несмотря на автономию, Суд ЕС принимает во внимание практику суда Европейского суда по правам человека при разрешении споров, к которым она относима, а именно при применении положений Хартии Европейского союза об основных правах. Формулировка Хартии была согласована на уровне министров и включена в проект конституции для Европы. Однако проект конституции был отвергнут на референдумах во Франции и Нидерландах. Поэтому ссылка на скорректированную в 2007 г. Хартию была также включена в качестве приложения в более поздний Лиссабонский договор, который вступил в силу 1 декабря 2009 г.
Обращаясь к африканскому континенту, мы находим, что практика судов ВАС и ЭКОВАС идет принципиально по пути развития юриспруденции в области прав человека. Как было указано ранее при анализе компетенции судебных механизмов, Суд ВАС не наделен прямыми полномочиями рассматривать дела в области общего рынка. Вместо этого рассмотрение споров о применении норм общего рынка было передано комитету таможенного союза и национальным судам. Подобное распределение судебной юрисдикции подрывает формирование единой судебной практики. Именно защита прав человека служит опорой для укрепления интеграции сообщества, создававшегося в целях построения экономического объединения, как бы парадоксально это ни звучало. Это обусловлено в первую очередь тем, что защита прав человека на национальном уровне крайне слаба. В этой связи международные судьи в восточноафриканском регионе при содействии НКО и иных представителей гражданского сообщества смогли фактически расширить компетенцию суда и, более того, придать его решениям обязательную силу. Так, в период с 2007 по 2017 гг. из 65 принятых Судом ВАС решений 24 являются по делам по заявлениям частных лиц316.
Дело Мватела против ВАС стало первым делом, рассмотренным Судом ВАС317. В данном деле три члена Восточноафриканской законодательной ассамблеи в порядке статьи 30 Договора ВАС обратились в суд с заявлением о признании недействительным доклада собрания Отраслевого совета по правовым и судебным вопросам (далее – Отраслевой совет), которое состоялось 13 и 16 сентября 2005 г., а также все акты, которые были приняты на основании данного доклада. В частности, в заявлении оспаривались 4 спорных законопроекта, которые, по мнению заявителей, были приняты Отраслевым советом с превышением полномочий, а именно: законопроект о торговых переговорах Восточноафриканского сообщества, Бюджетный законопроект Восточноафриканского сообщества, Восточноафриканский законопроект об иммунитетах и привилегиях и законопроект о Межуниверситетском Совете Восточной Африки. Совет Министров ВАС на собрании 24 ноября 2004 г. решил, что в соответствии со статьей 14 Договора ВАС законопроекты политической ориентации должны быть сначала рассмотрены Советом Министров, а затем направлены Ассамблее, и 4 указанных законопроекта подпадают под данную категорию. Однако в результате непосредственных переговоров с государствами-членами о данных актах, Секторальный Совет решил не направлять данные законопроекты в Ассамблею. Так, на состоявшемся митинге 13–16 сентября 2005 г. был принят оспариваемый доклад, который закрепил решение о том, что протоколы, которые ранее были приняты Советом министров, достаточны для реализации проекта Межуниверситетского Совета и обеспечения иммунитета и привилегий ВАС, и в принятии аналогичных по содержанию актов нет смысла. Перед судом стояла задача одновременно разрешить спор между двумя органами сообщества и дать правовое толкование, разъяснив следующие основные вопросы: (а) легитимность создания отраслевого Совета и его заседания в сентябре 2005 г., (б) состояние спорных законопроектов, (с) взаимоотношения Совета и Ассамблеи по законодательству. Суд пришел к следующим выводам. Установление Отраслевого Совета противоречило статье 14 (3)(i) Договора ВАС, однако суд для разрешения данной коллизии сослался на доктрину перспективного аннулирования, в соответствии с которой акты данного органа, принятые с момента вынесения судебного акта, не будут иметь юридической силы, но акты, принятые Отраслевым советом с момента его учреждения и до принятия судебного решения, останутся в силе. При этом суд сослался на применение доктрины перспективного аннулирования другими судами, а именно на решение Суда ЕС по делу Defrenne vs. Sabena318, на практику пятого окружного Апелляционного Суда США по делу Linkletter vs. Walker Warden319, практику Верховного Суда Индии по делу Golaknath vs. The State of Punjab320.