Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Генезис и теоретические аспекты смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции в международном праве .17
1. Правосудие переходного периода и предпосылки создания гибридных трибуналов и интернационализированных судов 17
2. Концепция смешанной (гибридной) юрисдикции в контексте деятельности органов национальной и международной юстиции 34
3. Основные проблемы в деятельности органов смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции (гибридных трибуналов и интернационализированных судов) 59
Глава II. Правовые основы гибридных трибуналов и интернационализированных судов 70
1. Учреждение гибридных трибуналов и интернационализированных судов в рамках ООН, внутреннего законодательства государств и двусторонних соглашений между ООН и государством 73
1.1. Решения временных администраций ООН/миссии ООН в Восточном Тиморе и Косово 73
1.2. Внутреннее право государств 79
1.3. Резолюции Совета Безопасности ООН 85
1.4. Двустороннее соглашение между ООН и государством. Пример Сьерра-Леоне 88
2. Двусторонние соглашения между государствами и региональными организациями (на примере Африканского Союза) 96
Глава III. Сотрудничество гибридных трибуналов и интернационализированных судов с национальными судами и международным уголовным судом .116
1. Модели соотношения юрисдикции национальных и международных судебных органов .116
2. Взаимодействие гибридных трибуналов и интернационализированных судов с органами национальной юстиции и Международным уголовным судом .136
Заключение .152
Список сокращений .156
Список источников и литературы .158
Приложение 1 190
Приложение 2 199
- Правосудие переходного периода и предпосылки создания гибридных трибуналов и интернационализированных судов
- Основные проблемы в деятельности органов смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции (гибридных трибуналов и интернационализированных судов)
- Двусторонние соглашения между государствами и региональными организациями (на примере Африканского Союза)
- Взаимодействие гибридных трибуналов и интернационализированных судов с органами национальной юстиции и Международным уголовным судом
Правосудие переходного периода и предпосылки создания гибридных трибуналов и интернационализированных судов
Справедливое наказание лиц, виновных в совершении международных преступлений, является важнейшей задачей международного сообщества. Сотрудничество в этой сфере маловероятно без объединения усилий национальных органов осуществления правосудия.
Окончание холодной войны способствовало появлению так называемого «правосудия переходного периода», проложив путь к учреждению международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии (Далее – МТБЮ)13, Руанде (Далее – МУТР)14, Международного уголовного суда (Далее – МУС)15, а также более 20 комиссий по установлению истины и примирению (Далее – КУИП), а в последнее время - созданию смешанных судов, а именно гибридных трибуналов или интернационализированных судов.
Переходное правосудие является многоаспектной и сложной концепцией. Доклад Генерального Секретаря ООН от 2004 года Совету Безопасности «О верховенстве права и правосудии переходного периода в конфликтных и постконфликтных обществах» определяет правосудие переходного периода как «полный спектр процессов и механизмов, связанных с попытками общества смириться с наследием большого масштаба для обеспечения подотчетности, справедливости и достижения примирения»16.
Аналогичное, немного более полное определение дано в Энциклопедии международного публичного права Макса Планка: «Переходное правосудие характеризует сферу международного права, касающуюся вопроса о том, как противостоять прошлым широкомасштабным нарушениям прав человека и злоупотреблениям по международному праву в период перехода к миру и демократии»17. Таким образом, вопрос о правосудии переходного периода возникает либо в контексте постконфликтного правосудия после вооруженного конфликта, либо в контексте прошлых злоупотреблений, совершенных диктатурами или авторитарными режимами. Концепция правосудия переходного периода характеризуется массовыми нарушениями прав человека в прошлом и процессом перехода к миру и демократии, его основная цель - положить конец безнаказанности и установить верховенство права18. Иными словами, правосудие переходного периода призвано решать проблемы обществ, находящихся на стадии из конфликтных ситуаций, а именно: привлечение виновных к ответственности без ущерба для демократического прогресса; развитие судебных или сторонних форумов, способных разрешать конфликты; разработка репараций; создание мемориалов; разработка учебных программ, которые устраняют культурные пробелы и «незаживающие травмы» в исторической памяти государства19.
Сам термин «правосудие переходного периода» имеет довольно недавнее происхождение. На международно-правовом уровне он появился после окончания Второй мировой войны, когда международным сообществом предпринимались попытки поиска возможности противостоять широко масштабным и систематическим нарушениям прав человека.
Между тем, соображения о правосудии переходного периода, то есть о том, как бороться с прошлыми злоупотреблениями и преступлениями, совершенными в ситуациях вооруженного конфликта, прослеживаются еще в древние времена, когда серьезные нарушения прав человека часто решались путем предоставления амнистий. Например, уже в древних Афинах, около в 400 г. до н.э., наказание злодеяний, совершенных против афинских тиранов, было запрещено после их поражения20.
Гуго Гроций, в «De jure belli ac pacis»21 полагал, что нецелесообразно осуществлять уголовное преследование за совершение преступлений во время войны после ее окончания. Соответственно, многие мирные договоры от 1648 Вестфальского мирного договора22 до 19-го века предусматривали положения об амнистии23.
Правосудие переходного периода можно условно разделить на три этапа развития.
Первое поколение
Первое поколение появилось в конце Второй мировой войны, когда в 1945 году державы-победители, а именно Великобритания, Советский Союз и Соединенные Штаты Америки, учредили Международные военные трибуналы в Нюрнберге и Токио.
С провалом судебных процессов над военными преступлениями после Первой мировой войны союзники хотели обеспечить справедливое судебное расследование в отношении могущественных политиков и старших военных офицеров за их роль или соучастие в совершении преступлений против мира, военных преступлений и преступлений против человечности. Международные военные трибуналы твердо установили, что существуют преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества, и преступления против международного права. Такие преступления совершаются физическими лицами, индивидуальное наказание необходимо для обеспечения соблюдения международного права.
Нюрнбергский и Токийский трибуналы были новаторскими в том, что впервые была реализована индивидуальная уголовная ответственность. У Международного военного трибунала24 (Далее – МВТ) была «самопровозглашенная законность»: безоговорочная капитуляция немецких и японских суверенов предоставила союзным государствам правовое основание учреждения и деятельности таких трибуналов. Сообщения о систематических зверствах, совершенных немецкими и японским войсками, усилили стремление к наказанию ответственных лиц.
Однако эта новелла стала впоследствии ассоциироваться с понятием правосудие победителей25. Кроме того, критики судебных процессов ссылались на принцип tuquoque26, в соответствии с которым Германия и Япония не могли обвинить победителей, а именно Советский Союз и Соединенные Штаты, за зверства, совершенные против их граждан27.
Кроме того, преступления против мира и преступления против человечности еще не были определены формально, что позволяло МВТ действовать ex post facto28 с ретроактивной юрисдикцией29.
Несмотря на эти трудности, «Нюрнберг привнес мораль в международное право, настаивая на судебном процессе со справедливым судебным разбирательством и надлежащей процедурой, а не основанном на мести. Именно в Нюрнберге были сформулированы понятия индивидуальной международной ответственности за международные преступления и преступления против человечности, в частности»30.
Второе поколение
Второе поколение международных трибуналов ознаменовало собой учреждение МТБЮ и МУТР в 1993 и 1994 годах соответственно в ответ на широкомасштабные нарушения международного гуманитарного права, преступления против человечности, геноцид на Балканах и в Руанде.
Учреждение данных трибуналов продемонстрировало, что международное сообщество серьезно относится к проблеме наказания «ответственных высших должностных лиц»31. В отличие от МВТ, преступления, в отношении которых эти два трибунала получили юрисдикцию, теперь хорошо известны, и концепция индивидуальной уголовной ответственности теперь широко признается32. А. Кассезе пишет, что МТБЮ и МУТР представляли собой настоящие международные трибуналы, состоящие из экспертов-судей и прокуроров, действующие с уважением к надлежащей правовой процедуре и правам обвиняемых.
Основные проблемы в деятельности органов смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции (гибридных трибуналов и интернационализированных судов)
Исследование смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции, а также вопросов, связанных с функционированием смешанных судов, предполагает необходимость поиска путей осуществления эффективного правосудия. Долгое время преобладало мнение, что только международное правосудие является действенным, однако впоследствии данный тезис был подвержен критике117. Эта точка зрения, столь популярная в международном сообществе, объединяет признание того, что местные суды испорчены/неадекватны, с безусловным одобрением чисто международных судов. На наш взгляд, необходимо глубже разобраться в вопросе эффективности органов смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции, проанализировав основные проблемы в их функционировании. Являясь относительным новшеством в системе международного уголовного права, гибридные трибуналы и интернационализированные суды наряду с очевидными достоинствами имеют ряд недостатков и вопросов, требующих разрешения.
Финансирование
Одним из наиболее важных отступлений международных уголовных трибуналов от типичных международных трибуналов является то, как они финансируются. МТБЮ, МУТР и МУС финансируются за счет начисленных взносов: в соответствии с заранее установленной шкалой взносов расходы на суды по Главе VII покрываются государствами-членами Организации Объединенных Наций, а расходы МУС – государствами-участниками Статута МУС. Нынешние смешанные суды не финансируются таким образом. В контексте данных органов все финансовые обязательства, как правило, распределяются между государствами и международным сообществом, однако данное утверждение не дает никаких гарантий, что финансирование будет получено в полной мере и в срок. Смешанные суды в Косово и Восточном Тиморе частично финансируются из бюджетов соответствующих административных органов Организации Объединенных Наций и частично из национального бюджета этих территорий. Чрезвычайные палаты частично финансируются Камбоджей, но, главным образом, международными донорами. Специальный суд по Сьерра-Леоне полностью финансируется за счет добровольных международных взносов.
На наш взгляд, проблема достаточного и оперативного финансирования является одной из самых острых проблем гибридных трибуналов и интернационализированных судов. Большинство постконфликтных государств не имеют финансовых возможностей для разрешения длительных дорогостоящих судебных разбирательств в отношении международных преступлений, а без постоянного финансирования слаженная и успешная работа таких органов невозможна.
В связи с этим налицо проблема своевременного полного финансирования, так как органы смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции зависят от взносов заинтересованных государств и других субъектов международного права, что не может гарантировать эффективного отправления правосудия подобными судами.
Проблема кадрового состава
Еще одной важной характеристикой гибридных трибуналов и интернационализированных судов является их способность к созданию столь необходимого кадрового потенциала судей и адвокатов в постконфликтном государстве118. Смешанные суды могут улучшить общий кадровый потенциал на местах, предоставив некую платформу, на которой местный персонал сможет заниматься, обучаться и тренироваться. В идеале, эти сотрудники могут продолжать вносить свой вклад в позитивную судебную культуру на протяжении всей своей карьеры. Путем создания судебной инфраструктуры и обучения местного персонала смешанные суды могут оставить наследие, которое повысит эффективность внутренней судебной системы в деле защиты международных стандартов правосудия119. Например, одним из намерений Организации Объединенных Наций (Далее – ООН) по созданию Специального суда в Сьерра-Леоне было содействие укреплению государственных учреждений, особенно судебных органов.
Однако, недостаток кадров является одной из главных проблем в функционировании смешанных судов. Там, где судебная система полностью развалена посредством конфликта, местные юристы часто не имеют необходимого образования и опыта.
Недоверие местных жителей
Например, при осуществлении своего ограниченного мандата СССЛ столкнулся с проблемой доверия местного населения по поводу главных целей функционирования данного органа. Как указано в Уставе СССЛ, единственными лицами, на которых судом было возложено судебное преследование, были так называемые главные военные командиры. Как следует из Ст. 1 Устава, Суд полномочен осуществлять судебное преследование лиц, которые несут наибольшую ответственность за серьезные нарушения международного гуманитарного права и законодательства Сьерра-Леоне, совершенные на территории Сьерра-Леоне начиная с 30 ноября 1996 года, включая тех лидеров, кто, совершением таких преступлений, ставил под угрозу установление и осуществление мирного процесса в Сьерра-Леоне120. Это означало, что лица, которые стреляли, убивали и расчленяли отдельных сьерралеонцев, в большинстве случаев, не преследовались судом, несмотря на то, что они были непосредственным лицом войны. Тот факт, что фактические исполнители этих преступлений часто жили в одних и тех же общинах и ходили по тем же улицам, что и их жертвы после войны, должно быть, был горькой пилюлей для многих жителей Сьерра-Леоне.
Также неимоверно сложной задачей было убедить граждан Сьерра-Леоне в том, что суд действительно намерен следовать принципам «верховенства права». У сьерралеонцев были веские основания сомневаться в трибунале. В стране, где коррупция является нормальной, международное сообщество эксплуатирует алмазы Сьерра-Леоне, а затем закрывает глаза на происходящие там зверства121. Информационно-пропагандистские бюро специального суда имело целью преодолеть заслуженный скептицизм и многое объяснить.
Отсутствие обязательного сотрудничества со стороны третьих государств
Одним из ключевых преимуществ судов, учрежденных на основании главы VII, МТБЮ и МУТР, по сравнению с национальными судами, является то, что Совет Безопасности может обязать третьи государства сотрудничать с этими трибуналами. Нынешние смешанные суды как часть внутренней системы или учрежденные международным соглашением, не имеющим обязательной силы для третьих государств, не могут рассчитывать на такое обязательное сотрудничество. Хотя косвенно на основе резолюции, содержащейся в Главе VII, Палаты в Косово и Восточном Тиморе также не обладали такими полномочиями; резолюции, предоставляющие административные полномочия МООНК и ВАООНВТ, обязывали третьи государства в той мере, в какой они должны признавать полномочия временных администраторов по управлению этими территориями. Однако решения специального представителя генерального секретаря не являются более обязательными для третьих государств, чем решения обычного суверена третьего государства. Некоторые считают тот факт, что смешанные суды не имеют обязательств по Главе VII для третьих государств сотрудничать с судом, недостатком, присущим данной модели. Однако тот факт, что деятельность смешанных судов в Восточном Тиморе, Сьерра-Леоне и Косово в большей или меньшей степени затруднялась этой особенностью, не означает, что она является определяющей характеристикой смешанных судов как таковых. Обязательное сотрудничество третьих государств не обязательно является исключительной чертой международных судов, учреждаемых Советом Безопасности. Если совет определит, что отсутствие сотрудничества со стороны третьих государств и вытекающая из этого безнаказанность обвиняемых «представляют собой угрозу миру и безопасности» – в соответствии с обоснованием пункта преамбулы Статута МУС, предусматривающего, что международные преступления представляют угрозу миру, – он может обязать государства сотрудничать с любым судом, включая смешанные суды, даже сугубо внутренние суды. Резолюция по Главе VII могла бы обязать государства сотрудничать с трибуналом в общих чертах, как это было рассмотрено и запрошено специальным судом, или в конкретном случае.
Проблема легитимности
В некоторых обстоятельствах гибридные трибуналы и интернационализированные суды могут обладать большей легитимностью при рассмотрении серьезных преступлений в области прав человека, чем, с одной стороны, чисто внутренние судебные процессы или чисто международные процессы - с другой. В постконфликтных ситуациях легитимность Национальных институтов часто ставится под сомнение. Конечно, конкретный характер кризиса легитимности различен и неотделим от уникальной истории и культуры пострадавшего государства.
Это касается судебной системы, которая зачастую коррумпирована и продолжает оставаться беззаконием. Кроме того, остающийся в наличии персонал, по всей видимости, будет серьезно скомпрометирован в результате связи с прежним режимом или отсутствия необходимых навыков. Судьи и прокуроры прежнего режима, которые не привлекали к ответственности или не осуждали убийц, палачей или лиц, занимающихся этнической чисткой, могут по—прежнему оставаться на месте, или же новый режим, возможно, почти полностью заменил старый персонал.
Двусторонние соглашения между государствами и региональными организациями (на примере Африканского Союза)
В данной связи представляется важным упомянуть Чрезвычайные Африканские палаты, созданные в 2013 году. Учредительным документом Чрезвычайных африканских палат является Соглашение между Африканским Союзом и Сенегалом196. Применимое право – Статут трибунала и национальное законодательство197.
В июле 2012 года Международный суд постановил, что Сенегал должен «безотлагательно принять необходимые меры для передачи уголовного дела (против Хиссена Хабре) своим компетентным органам для целей судебного преследования, если он не выдаст г-на Хабре»198. В соответствии с договоренностью с Бельгией199 Международный суд постановил, что Сенегал нарушил Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 года, не предъявив гну Хабре обвинения, а также отказавшись выдать его для судебного преследования200.
В августе 2012 года, Сенегал и Африканский Союз заключили Соглашение о создании специального трибунала. В декабре 2012 года Национальное собрание Сенегала приняло закон «О создании чрезвычайных африканских палат».
Отличие Чрезвычайных африканских палат от вышеназванных трибуналов и судов в том, что это первый такой орган, который был создан в рамках одной судебной системы государства для уголовного преследования бывшего главы другого государства в осуществление своего обязательства выдавать или осуществлять судебное преследование.
Чрезвычайные Африканские палаты являются поистине уникальным органом смешанной (гибридной) уголовной юрисдикции. Они своим примером разрешают сразу несколько злободневных для международного сообщества вопросов. В этом параграфе будет рассмотрен феномен данного органа.
Создание Чрезвычайных африканских палат в судах Сенегала завершает более чем двадцатилетние усилия по созданию механизма судебного разбирательства по делу Хиссена Хабре. Данный трибунал открывает новые возможности в области международного уголовного правосудия в Африке по ряду направлений. Суд Хабре представляет первый суд Африканского государства бывшего главы государства другого Африканского государства. Будучи первым интернационализированным судом, созданным при участии Африканского Союза, Палаты также наглядно продемонстрировали, как может выглядеть региональный подход к «интернационализированному» правосудию. Кроме того, Трибунал создает прецедент для создания международного уголовного трибунала, который действует исключительно на основе универсальной юрисдикции201. В данном параграфе рассматривается ряд правовых вопросов, возникающих в связи с учреждением Палат, в том числе, вопрос о его надлежащей квалификации в качестве смешанного суда; причины минималистского подхода к включению международных признаков; необходимость опоры на универсальную юрисдикцию как основу для смешанного уголовного суда; и соответствие Статута Чрезвычайных палат принципу nullum crimen sine lege202.
Для привлечения Хабре к ответственности потребовалось почти три десятилетия, и это примечательно для ряда национальных, региональных и международных субъектов, которые были вовлечены в то или иное дело. Охота за правосудием началась в 1990 году, когда режим Хабре был свергнут в Чаде, а он бежал в Сенегал203.
Хабре правил Чадом с 1982 по 1990 год, при этом режим характеризовался широким применением пыток, что привело к тому, что его называли «Пиночет Африки»204.
Вскоре после его свержения новое правительство в Чаде создало комиссию по установлению истины и примирению для изучения масштабов преступлений, совершенных во время его правления. Отчет показал, то примерно погибло около 40 000 человек, и еще 200 000 людей было замучено205. Комиссия рекомендовала инициирование судебного преследования лиц, ответственных за совершение этих преступлений, но пока Хабре был в Сенегале, идея проведения судебного расследования в Чаде зашла в тупик.
Правовой прорыв, который проложил путь для дела Хабре, произошел в 1999 году, когда палата лордов вынесла решение об иммунитете главы государства по делу Пиночета. Пиночет приехал в Великобританию, чтобы обратиться за медицинской помощью, но оказался обвинен испанским судом в пытках и других преступлениях, в то время как он все еще был в Лондоне. Испанский суд ссылался на универсальную юрисдикцию для преследования Пиночета за преступления, которые он, как утверждалось, совершил во время своего правления206. Универсальная юрисдикция относится к той форме юрисдикции в международном праве, которая предоставляет суду любого государства возможность возбуждать разбирательство в отношении определенных (определяемых на международном уровне) преступлений, независимо от местонахождения преступления, гражданства правонарушителя или гражданства жертвы207. Таким образом, такая форма юрисдикции позволяет национальным судам осуществлять судебное преследование лиц за конкретные международные преступления, совершенные за пределами их территории.
Однако никогда ранее не делалось ссылки на универсальную юрисдикцию в отношении бывшего главы государства. В связи с этим выдача Пиночета также поставила вопрос о том, что будучи бывшим главой государства, он по-прежнему пользуется иммунитетом от внутренних судов такого иностранного государства, как Испания. Хотя Аргументы лордов расходились в попытках ответить на этот вопрос, большинство постановило, что Пиночет больше не обладает иммунитетом от судебного преследования за международное преступление, подобные пыткам, и может быть выдан Испании208. Проведение этого совещания стало новаторским в том плане, что оно показало, что бывшие главы государств могут подвергаться судебному преследованию за международные преступления на основе универсальной юрисдикции во внутренних судах других государств. Но, в конце концов, Пиночет был признан слишком больным, чтобы предстать перед судом, и, следовательно, никогда не был экстрадирован в Испанию209.
В данной связи также необходимо рассмотреть дело Демократической Республики Конго против Бельгии в Международном Суде ООН в 2002 году.
В соответствии с особым законом, наделявшим бельгийские суды универсальной юрисдикцией в отношении серьезных нарушений Женевских конвенций и протокола I и нарушений протокола II, бельгийский суд выдал в 2000 году ордер210 на арест г-на Абдулая Йеродия Ндомбаси, исполняющего обязанности министра иностранных дел Конго, по запросу ряда лиц, переживших резню, устроенную против тутси. Ордер на арест был препровожден всем государствам, включая Демократическую Республику Конго, которая получила его 12 июля 2000 года.
Однако власти Демократической Республики Конго заявляли, что такой шаг противоречит международному праву, а именно нарушает норму о неприкосновенности и иммунитете от уголовного процесса действующих министров иностранных дел, и что следует отозвать и отменить ордер на арест и предоставить компенсацию за моральный ущерб ДРК211. Бельгия выдвинула возражения в отношении юрисдикции, спорности и приемлемости212.
В своем Постановлении от 14 февраля 2002 года213, Международный Суд ООН отклонил возражения Бельгии и заявил, что он обладает юрисдикцией для рассмотрения заявления ДРК. Что касается существа дела, то суд отметил, что в данном случае он должен рассматривать только вопросы иммунитета от уголовной юрисдикции и неприкосновенности действующего министра иностранных дел на основании, в том числе, норм обычного международного права.
Затем суд отметил, что в обычном международном праве иммунитеты министров иностранных дел предоставляются не для личной выгоды, а для обеспечения эффективного выполнения ими своих функций от имени их государств. Суд постановил, что функции, выполняемые министром иностранных дел таковы, что на протяжении всего срока его полномочий министр иностранных дел, находясь за границей, пользуется полным иммунитетом от уголовной юрисдикции и неприкосновенностью. Затем суд отметил, что, вопреки доводам Бельгии, он не смог сделать вывод из проведенного им анализа практики государств о том, что в соответствии с обычным международным правом существует какая-либо форма исключения из этой нормы, которая предусматривала иммунитет от уголовной юрисдикции и неприкосновенность для действующих министров иностранных дел, когда они подозревались в совершении военных преступлений или преступлений против человечности.
Взаимодействие гибридных трибуналов и интернационализированных судов с органами национальной юстиции и Международным уголовным судом
В данном параграфе будут исследованы возможные модели взаимодействия гибридных трибуналов и интернационализированных судов с органами национальной юстиции и Международным уголовным судом
Необходимо рассмотреть три ситуации: во-первых, обеспечение сотрудничества со стороны территориального государства; во-вторых, сотрудничество государств, «непосредственно затронутых» конфликтом; и в-третьих, сотрудничество со стороны других государств. Как МООНК, так и ВАООНВТ действовали в качестве национального органа при учреждении и функционировании Коллегий в Восточном Тиморе и Трибунале по Косово, соответственно. В отношении лиц, находящихся за пределами Косово или Восточного Тимора, должна была применяться горизонтальная модель, поскольку данные суды должны были рассматриваться в качестве национальных учреждений.
Общее мнение состоит в том, что обязательство государств-членов оказывать помощь ВАООНВТ и МООНК в выполнении их мандата не распространялось на общее обязательство сотрудничать с вышеназванными смешанными судами, включая выдачу и оказание правовой помощи. Как представляется, именно эта модель применялась на практике.
В Восточном Тиморе ВАООНВТ заключила Меморандум о взаимопонимании с Индонезией в целях регулирования сотрудничества по уголовным делам270. Как отмечает Слейтер, меморандум «не был основан на принятии на себя полной и безоговорочной обязанности Индонезии оказывать ВАООНВТ всю необходимую помощь»271.
В конечном счете, сотрудничество с ВАООНВТ было крайне ограниченным, и Индонезия отказывалась выдавать подозреваемых Восточному Тимору для судебного разбирательства272. После обретения Независимости Восточный Тимор вступил в переговоры с Индонезией в ряде областей, включая сотрудничество в области правовых и судебных мер. ВАООНВТ также использовала свой потенциал для заключения международных соглашений и заключения соглашений с третьими государствами, если это необходимо для сотрудничества в судебной области. После обретения независимости Восточному Тимору необходимо было заключить новые двусторонние соглашения с третьими государствами, с тем чтобы разрешить вопросы, связанные с выдачей и оказанием взаимной правовой помощи по уголовным делам.
Позиция МООНК в отношении властей Союзной Республики Югославия (Далее – СРЮ) была более проблематичной, поскольку до обретения независимости Косово оставалось юридически частью СРЮ, а запросы о выдаче и оказании правовой помощи технически исходили из той же юрисдикции273.
Вместе с тем как СРЮ, так и МООНК, как представляется, рассматривали правовые системы как отдельные и приняли горизонтальную модель сотрудничества, заключив соглашения о выдаче и правовой помощи по уголовным делам на специальной основе. Неоднозначный правовой статус Косово в период функционирования переходной администрации также сказался на способности Трибунала по Косово обеспечить сотрудничество с другими государствами. МООНК могла запрашивать помощь от имени Трибунала, однако запрашиваемое государство не должно было нести никаких юридических обязательств по ее выполнению. Аналогичным образом, без поддержки югославского правительства Трибунал не мог опираться на положения договоров, участником которых являлась Союзная Республика Югославия.
Запросы о выдаче подозреваемых в Косово и из Косово направлялись на специальной основе между МООНК и соответствующим государством. МООНК провела переговоры по ряду меморандумов с такими государствами, как Албания, Союзная Республика Югославия, Македония и Черногория, предусматривающих сотрудничество в вопросах осуществления уголовного правосудия и подписала двусторонние соглашения с государствами, позволяющими осуществлять выдачу.
Судебная палата по расследованию военных преступлений в Боснии и Герцеговине применяет горизонтальную модель сотрудничества в отношении государств бывшей Югославии и других государств. Будучи национальным судом, он опирается на запросы о выдаче и правовой помощи, поступающие от соответствующих национальных органов либо на специальной основе, либо в соответствии с договорами о выдаче и взаимной правовой помощи. Сотрудничество с другими государствами региона улучшилось после ратификации Боснией Европейской конвенции о выдаче274. Сотрудничество со стороны властей Сербской Республики так же, как представляется, улучшилось, и любые трудности в налаживании сотрудничества с субъектами рассматривались в качестве вопроса внутреннего права.
Кроме того, суд поддерживает отношения с МТБЮ и получил несколько дел, переданных ему МТБЮ, причем обвиняемые были переданы из МТБЮ Боснийским властям, а затем Палатам. Правило 11bis Правил процедуры и доказывания МТБЮ275 также предусматривает передачу обвинительного заключения Палатам, например, МТБЮ может определить, что после ареста обвиняемого государство, производящее арест, должно передать обвиняемого Палатам. Это потенциально позволяет Палатам обходить двусторонние или многосторонние Соглашения и призывать государство содержания под стражей передавать обвиняемого даже в отсутствие договорного соглашения.
Если рассматривать в данной связи Трибунал по Ираку, то можно отметить, что он может использовать ресурсы иракской полиции, суда и пенитенциарной системы.
Статья 39 Устава Трибунала предусматривает, что Совет Министров совместно с председателем Трибунала издает инструкции по содействию осуществлению Устава Трибунала. Предполагается, что это будет включать инструкции другим национальным учреждениям по оказанию помощи и сотрудничеству с ним. Данный орган опирается на модель горизонтального (параллельного) сотрудничества по отношению к другим государствам, при этом просьбы об аресте и выдаче должны направляться иракскими властями в соответствии с иракским законодательством и соглашениями, участником которых является Ирак. Функционирование Трибунала, в значительной степени, зависит от помощи сил Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства и других партнеров по коалиции в обеспечении содержания под стражей подозреваемых лиц276. Например, бывший президент Саддам Хусейн был задержан американскими войсками. Во время суда он оставался под стражей в США и был освобожден иракскими властями для казни. Наличие смертной казни в качестве высшей меры наказания создало трудности для некоторых государств, таких, как Соединенное Королевство, при передаче подозреваемых Трибуналу для судебного разбирательства. Это также поднимает вопрос, актуальный для всех изучаемых органов осуществления правосудия, соответствуют ли данные суды минимальным стандартам справедливого судебного разбирательства и обеспечения основных прав человека. Если этот стандарт не соблюдается, государства могут быть обязаны в соответствии с международными соглашениями, участниками которых они являются, не выдавать или не передавать лицо в распоряжение соответствующего трибунала277.
Соглашение об учреждении Чрезвычайных палат в судах Камбоджи налагает на правительство Камбоджи обязательство сотрудничать с Палатами. Это обязательство, которое действует на основании положения о сотрудничестве в уставах МТБЮ и МУТР, появляется в результате введения далеко идущих обязательств, возложенных на Камбоджийские власти278.
Включение конкретного положения о сотрудничестве также влияет на деятельность Палат, имеющих отдельный порядок опоры на национальные власти и национальные суды. Это не обязательно является негативной характеристикой, поскольку Палаты могут, по-прежнему, полагаться непосредственно на национальные органы, но иметь отдельные средства обеспечения запросов об оказании помощи. Позиция менее ясна в отношении сотрудничества с другими государствами. Соглашение об учреждении Палат не создает обязательств для других государств, помимо Камбоджи, в соответствии с принципом, согласно которому договор не может создавать обязательств для третьих государств. Палаты не обладают отдельной правосубъектностью и не могут заключать соглашения с государствами для обеспечения сотрудничества с ними. Вместо этого они зависят от существующих двусторонних соглашений, участником которых является Камбоджа, и от правительства Камбоджи, обращающегося с необходимыми запросами об оказании помощи. Это, возможно, не является серьезной проблемой, поскольку до настоящего времени все обвиняемые находились на территории Камбоджи и были арестованы и переданы трибуналу Камбоджийскими властями.
Специальный суд по Сьерра-Леоне является самостоятельным субъектом внутренней правовой системы и не может напрямую полагаться на национальные власти Сьерра-Леоне. Вместо этого Соглашение налагает на правительство Сьерра Леоне обязательство сотрудничать с судом. Это включает запросы об аресте, содержании под стражей и передаче в суд лиц, находящихся на территории Сьерра Леоне279. Закон «О ратификации»280 инкорпорирует это обязательство в национальное законодательство и предусматривает механизмы такого сотрудничества. Правила процедуры и доказывания также регулируют сотрудничество с национальными властями.