Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Общая характеристика международно-правового регулирования природопользования и охраны окружающей среды в субрегионе эковас 40
1.1. Понятийно-категориальный аппарат темы исследования 40
1.2. Зарождение и генезис международно-правового регулирования охраны окружающей среды на африканском континенте 56
1.3. Современное состояние экологической ситуации в субрегионе Западной Африки 65
1.4. Соотношение между универсальной, региональной, субрегиональной и двусторонней формами международного природоохранного сотрудничества государств Западной Африки ... 78
ГЛАВА 2. Экономическое сообщество государств западной африки (эковас) как институциональная основа международного сотрудничества государств западной африки в области природопользования и охраны окружающей среды 95
2.1. История создания ЭКОВАС 95
2.2. Экологическая компетенция ЭКОВАС и его руководящих органов 102
2.3. Вклад ЭКОВАС в обеспечение устойчивого специального природопользования и продовольственной безопасности субрегиона Западной Африки 114
ГЛАВА 3. Эковас в условиях новых вызовов и угроз устойчивому развитию субрегиона западной Африки 139
3.1. ЭКОВАС и реализация целей устойчивого развития в субрегионе Западной Африки 139
3.2. «Договоры об обмене» («Debt-for-Nature Swaps») как новый инструмент привлечения инвестиций в субрегион Западной Африки для борьбы с глобальным изменением климата, для охраны окружающей среды и устойчивого использования природных ресурсов 147
3.3. Морское пиратство как новая угроза стремлению ЭКОВАС обеспечить устойчивое природопользование и охрану окружающей среды в Западной Африке 158
Заключение 164
Список литературы 166
- Зарождение и генезис международно-правового регулирования охраны окружающей среды на африканском континенте
- Соотношение между универсальной, региональной, субрегиональной и двусторонней формами международного природоохранного сотрудничества государств Западной Африки
- Экологическая компетенция ЭКОВАС и его руководящих органов
- «Договоры об обмене» («Debt-for-Nature Swaps») как новый инструмент привлечения инвестиций в субрегион Западной Африки для борьбы с глобальным изменением климата, для охраны окружающей среды и устойчивого использования природных ресурсов
Зарождение и генезис международно-правового регулирования охраны окружающей среды на африканском континенте
Глубокий юридический подтекст несет в себе деление природопользования на общее и специальное. Его критерием являются основания возникновения права природопользования. И здесь сразу оговоримся, что в настоящей диссертационной работе речь пойдет только и исключительно о специальном природопользовании, а вопросы общего природопользования в настоящем параграфе затрагиваются исключительно для сравнения и понимания существа различия между этими двумя видами природопользования.
Общее природопользование является общедоступным, т.е. не требует в каждом конкретном случае особого разрешения со стороны компетентных государственных органов, а также юридических или физических лиц, за которыми природные объекты закреплены в пользование. Оно напрямую связано с практической реализацией права на благоприятную окружающую среду, являющегося сегодня одним из фундаментов эколого-правового статуса человека . Это не исключает, однако, возможности установления в отдельных случаях пределов и условий для такого природопользования.
Каждый человек вправе иметь доступ к водным объектам общего пользования и бесплатно использовать их для личных и бытовых нужд. На водных объектах общего пользования могут быть запрещены забор водных ресурсов для целей питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения, купание, использование маломерных судов, водных мотоциклов и других технических средств, предназначенных для отдыха на водных объектах, водопой, а также иные виды деятельности. Специальное природопользование связано, как правило, с удовлетворением экономических интересов общества, юридических и физических лиц. Оно сопряжено с более значительными, чем при общем природопользовании, воздействиями на природу. Специальное природопользование осуществляется в соответствии с разрешительной (лицензионной) системой и требует выделения определенных частей природных объектов в обособленное пользование юридических или физических лиц. Формами специального природопользования являются комплексное природопользование и специальное пользование водами, недрами, объектами животного мира, другими природными ресурсами.
Выделение комплексного природопользования объясняется тем, что, выдавая разрешение на использование какого-либо одного природного объекта, обладатель лицензии невольно будет использовать иные природные объекты или его деятельность будет негативно сказываться на них. Особенно наглядно это проявляется при лесопользовании, т.е. использовании лесов, которые не только оказывают позитивное воздействие на состояние атмосферного воздуха, но и являются убежищем для огромного числа представителей биоты (тропические леса, например, являются «домом» для почти 60% современного биоразнообразия, а на 10% территории Земли, покрытых лесными насаждениями, скрывается 70% биологического разнообразия). Отдельные природные ресурсы: земля, недра, воды, леса, объекты животного мира, атмосфера, - как правило, предоставляются в специальное природопользование для осуществления предпринимательской деятельности. Особой разновидностью права специального водопользования, пользования атмосферой и недрами является предоставление соответствующих сред для удаления жидких, газообразных и твердых отходов производства и потребления. Право специального природопользования возникает на основании разрешений, лицензий, договоров, оформляемых в рамках определенных в законодательстве процедур.
В связи со специальным природопользованием представляется необходимым рассмотреть вопрос о том, как современное международное экологическое право воспринимает термин «пользование/использование» со ссылками на некоторые международные акты.
В настоящее время в научный оборот достаточно прочно вошли понятия «устойчивое использование» и «разумное использование». Если второй из этих двух терминов встречается прежде всего в Рамсарской конвенции о водно-болотных угодьях, имеющих международное значение главным образом в качестве мест обитания водоплавающих птиц 1971 г., то устойчивое использование, впервые взятое на вооружение Всемирным фондом дикой природы, все больше и больше проникает в правовую материю, образуя основу международного режима охраны биологического разнообразия. Как бы там ни было, оба эти понятия своими корнями восходят к концепции «устойчивого развития», отражающей взаимосвязь между развитием и охраной окружающей среды. На такую зависимость впервые внимание было обращено, как полагает большинство юристов-экологов и юристов-международников, в ходе работы Стокгольмской конференции ООН по проблемам окружающей человека среды 1972 г. Но только в докладе Международной комиссии по окружающей среде и развитию под председательством Г.Х. Брундтланд «Наше общее будущее» 1987 г. эта воображаемая связь приобрела реальные очертания.
Напомним, что Комиссия Г.Х. Брундтланд была создана в 1984 г. по инициативе Генерального секретаря ООН. На Комиссию были возложены, в частности, задачи выработать предложения долгосрочных стратегий в области окружающей среды, которые позволили бы обеспечить устойчивое развитие к 2000 г. и на более длительный период; рассмотреть способы и средства, с использованием которых мировое сообщество смогло бы эффективно решать проблемы окружающей среды . В Докладе Комиссии Г.Х. Брундтланд устойчивое развитие определялось как «такое развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего времени, но не ставит под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности» . В контексте Декларации по окружающей среде и развитию 1992 г. проф. М.М. Бринчук определяет устойчивое развитие как экологически обоснованное экономическое и социальное развитие . Признавая огромное значение концепции устойчивого развития, пользующейся поддержкой подавляющего большинства государств мира, М. Якобе особо подчеркивает, что ее огромная ценность состоит в том, что «отсутствие четко сформулированного определения устойчивого развития приводит к тому, что остро конфликтующие между собой группы и интересы используют один и тот же язык и вкладывают в нее одни и те же цели» .
Соотношение между универсальной, региональной, субрегиональной и двусторонней формами международного природоохранного сотрудничества государств Западной Африки
Сегодня под угрозой исчезновения в Западной Африке находятся многие виды животных и растений. Происходит это главным образом в связи с негативным антропогенным воздействием на среду обитания. Приведем в качестве примера лесного слона (Loxodonta cyclotis). Его жизни угрожают не только изменяющееся традиционное место обитания и сокращение мест для водопоя, но и участившиеся случаи браконьерства.
В настоящее время слоновая кость сравнивается с «алмазами из Сьерра-Леоне» и «шахтами Конго». Незаконную охоту на слонов провоцируют войны, беспорядки, преступность, нищета. Слоновую кость легко обменять на наличные деньги, а также оружие, поэтому многие из крупных вооруженных группировок в Африке незаконно охотятся на слонов.
Они убивают слонов, чтобы получить деньги на финансирование войн или просто оружие, чтобы убивать людей. В 2011 г. за изделия из слоновой кости браконьерам удалось выручить от 7,8 до 10 млрд долларов США - больше,
чем в какой-либо иной год до этого. Большая часть незаконно добытой слоновой кости (около 70% ежегодно) поставляется в Китай, где данный продукт издавна пользуется большим успехом. Особо широкое распространение данный незаконный вид бизнеса получил в Нигерии и Кении. Кот-д Ивуар, чье название происходит от слоновой кости, пока еще своего имени не «опозорил». В результате сегодня наблюдается почти полное исчезновение слоновой кости. Это в свою очередь провоцирует новую волну браконьерства, поскольку одна незаконно добытая кость взрослого слона может обеспечить год безбедного существования любому жителю Западной Африки.
Кроме того, все больше и больше сокращаются площади его традиционного местообитания. Происходит это из-за того, что, например, в Гвинее рубят лес и освобождают новые участки земли, а в Либерии добывают железную руду и алмазы. Помимо того, жизни карликовых бегемотов угрожают заиливание рек и исчезновение растений и лесов. Река Нигер представляет опасность для карликовых бегемотов из-за добычи нефти и разливов последней. В Либерии и Сьерра-Леоне общеполитическая ситуация нестабильна, вследствие чего вопросам охраны окружающей среды в этих странах уделяется очень мало внимания.
Проведенный в настоящем параграфе обзор различных отчетов и докладов, в которых содержится оценка современной экологической CITES - Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под Ежегодник ГЭП: обзор изменений состояния окружающей среды. 2007. URL: www.unep.org/vearbook/2007/PDF/GYB2007 Russian Full.pdf ситуации в субрегионе Западной Африки, позволяет сделать вывод о том, что степень воздействия ЭКОВАС на международные экологические отношения, на экологическую политику государств-членов, на формирование основ концепции устойчивого развития и обеспечение экологической безопасности не отвечает пока еще задачам и целям, которые были поставлены перед Сообществом в его учредительном договоре 1993 г.
В результате такой несогласованной единой экологической политики ЭКОВАС на территории государств-членов этого Сообщества продолжается варварское истребление лесных насаждений (сокращением темпов истребления лесонасаждений в последние 3 года на 1% можно пренебречь), сохраняющееся на территории субрегиона подсечно-огневое земледелие приводит к утрате сельскохозяйственных угодий и эрозии почв. Несмотря на большое количество водно-болотных угодий в странах субрегиона, лишь 12 из 15 государств ЭКОВАС в настоящее время являются сторонами Рамсарской конвенции о водно-болотных угодьях, имеющих международное значение главным образом в качестве мест обитания водоплавающих птиц 1971 г. и поместили свои водно-болотные угодья в Рамсарский список.
Участие же государств-членов ЭКОВАС в Вашингтонской конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения 1973 г. не мешает им недобросовестно исполнять на практике требования этого международного договора, в результате чего наблюдается варварское истребление на их территории браконьерами, например, лесных слонов, черных носорогов и карликовых бегемотов.
Обладая богатыми пресноводными ресурсами, государства субрегиона направили всю свою энергию на строительство гидроэлектростанций, обеспечивающих субрегион электроэнергией, совершенно забыв принцип международного права, в соответствии с которым должно обеспечиваться равенство между видами использования трансграничных водотоков. 1.4. Соотношение между универсальной, региональной, субрегиональной и двусторонней формами международного природоохранного сотрудничества государств Западной Африки
Как уже отмечалось выше, решение проблемы охраны окружающей среды, которая предполагает выработку принципов устойчивого развития и обеспечения экологической безопасности, носит глобальный характер и не может быть решена усилиями отдельно взятых государств. В этой связи проф. В.П. Шатров писал: «Социалистические, капиталистические и развивающиеся страны одинаково заинтересованы в решении глобальных экологических проблем, ибо ни один народ не может чувствовать себя спокойно в случае экологических катастроф, происходящих вне его территории» . Ни один народ «не способен самостоятельно построить изолированную и независимую линию экозащиты»
В решение разнообразных экологических проблем свой вклад вносят любые формы международного сотрудничества, в том числе и национальное экологическое законодательство отдельных государств. Несколько ранее мы уже подчеркивали, что складывавшийся десятилетиями постулат о том, что региональное и субрегиональное международное сотрудничество должно дополнять и развивать достигнутые универсальные договоренности, сегодня не всегда срабатывает, поскольку острота экологических проблем, возникающих в отдельных регионах мира, не терпит отлагательства в поисках решения, а выработка универсальных международных договоров и соглашений, как показывает опыт заключения, например, Конвенции ООН по морскому праву, занимает порой десятилетия.
Экологическая компетенция ЭКОВАС и его руководящих органов
В настоящем параграфе диссертант проанализирует основные итоги, достигнутые государствами-членами ЭКОВАС в плане реализации на практике и восприятия целей Декларации тысячелетия 2000 г. и принципов концепции устойчивого развития. Такой анализ носит междисциплинарный характер, что обусловлено волнообразным характером развития экономики государств субрегиона Западной Африки (1970-е - начало 1980-х гг.- упадок; 1995 - 2011 гг. - экономический рост).
Начиная с 1995 г. все страны Западной Африки ощутили на себе результаты довольно скромного экономического роста. В этот период реальный рост ВВП в государствах-членах ЭКОВАС составил 4,5% в год, что во многом было обеспечено за счет экономики Буркина-Фасо, Кабо-Верде, Либерии и Мали. В этот временной период падение ВВП наблюдалось в Кот-д Ивуаре, Гвинее, Гвинее-Бисау и Того.
Многие специалисты связывают рост ВВП в большинстве государств Западной Африки с рядом причин: политическая стабильность; большой спрос на основные экспортные товары государств Западной Африки, особенно на сырую нефть и на какао-бобы; лучшее в рамках африканского континента макроэкономическое управление; быстрое восстановление экономики государств в постконфликтный период; создание и деятельность новых горнодобывающих предприятий.
Несмотря на такой умеренный рост, большинство стран Западной Африки ставят перед собой задачу повышения и поддержания экономического роста в долгосрочной перспективе.
Для стран Западной Африки, которые в основном экспортируют минеральные ресурсы, увеличение глобального спроса и последующее повышение цен не привели к высоким темпам роста. Такого результата на африканском континенте следует ожидать, прежде всего, тем государствам,
которые проявляют должную активность на рынке инвестиций, привлекая в свою экономику иностранный капитал, который при участии национальных инвестиций в очень ограниченном масштабе позволит получать сверхприбыли и обеспечить рост ВВП.
Начиная с 1995 г. и вплоть до настоящего времени ситуация в экономике государств Западной Африки характеризуется преобладанием в ней иностранных инвестиций и лишь незначительным участием в создании экономического потенциала государств вложений от юридических и физических лиц из этих стран. Например, доля прямых иностранных инвестиций в экономику государств-членов ЭКОВАС за этот период (1995 2011 гг.) увеличилась с 3% до 11,7%. При этом, однако, нельзя забывать и о том, что прямым иностранным инвестициям не удалось решить крайне важные для субрегиона проблемы: обеспечить создание дополнительных рабочих мест и сократить масштабы нищеты в субрегионе Западной Африки.
Произошло это прежде всего потому, что иностранные инвесторы сконцентрировали свое внимание главным образом на капиталоемких добывающих отраслях, особенно на добыче минеральных ресурсов.
Что касается сферы внешней торговли, то и здесь в результате проводимых реформ не удалось улучшить ее баланс практически всем странам-членам ЭКОВАС, за исключением лишь двух из них, которые выиграли благодаря повышению цен на энергоресурсы. Речь идет о Гвинее-Бисау и Нигерии. Подтвердим данный вывод конкретными цифрами: в период с 1995 по 2009 гг. наблюдался дефицит во внешней торговле товарами и услугами государств субрегиона Западной Африки, который составил 12,7% от суммарного ВВП этих стран. К 2011 г. ситуация еще ухудшилась, а процент дефицита увеличился до 20,5. Такое положение дел в экономике и, в частности, во внешней торговле государств субрегиона закономерно привело к увеличению их внешней задолженности, особенно в странах, относящихся к категории наименее развитых (LDC).
Осложняется ситуация в субрегионе еще и тем, что проводимые в государствах субрегиона инфраструктурные изменения не приводят к желаемым результатам ни с точки зрения повышения благополучия людей, ни с точки зрения обеспечения их продовольственной безопасности.
Происходит не просто уменьшение вложений в сельскохозяйственное производство, но и сокращается промышленное производство, что прежде всего проявляется в обрабатывающей промышленности, где в лучшем случае наблюдается стагнация.
Государства субрегиона Западной Африки по-прежнему находятся в арьергарде с точки зрения человеческого измерения, под которым диссертант понимает доступ человека к образованию, здравоохранению, питьевой воде и к и другим основным инфраструктурным услугам. Все это вместе взятое существенно замедляет продвижение государств-членов ЭКОВАС к решению проблемы сокращения бедности и лишает эти страны возможности добросовестно выполнить свои обязательства и достичь Целей Развития Тысячелетия и Стратегий сокращения бедности.
Это притом, что уровень бедности в странах субрегиона Западной Африки является наиболее высоким в мире. Более трети стран этого субрегиона входят в число беднейших на планете.
Уровень безработицы в государствах-членах ЭКОВАС также существенно увеличился за последние 15-20 лет. И если таким государствам, как Бенин, Буркина-Фасо и Нигер удается пока еще удерживать уровень безработицы в районе одних и тех же величин, то в Кабо-Верде, Гане и Мали уровень безработицы повысился до таких величин, которые ранее этим странам были неизвестны. Если же говорить о группах населения, то особо большой процент безработных встречается в категории выпускников учебных заведений. Особой дискриминации на рынке труда подвергаются женщины, которые, даже получив возможность трудиться, зарабатывают меньше, чем мужчины.
Хотя рост населения в государствах-членах ЭКОВАС ниже, чем в каком-либо ином субрегионе Африки, он продолжает оставаться существенно выше, чем в других районах Земного шара. В течение первого десятилетия XXI в. прирост населения в государствах Западной Африки сократился на 0,1% по сравнению с периодом 1990-1995 гг. и составил 2,6%.
Это неизбежно отрицательно сказывается на стремлении правительств государств субрегиона выполнить Цели Развития Тысячелетия.
Большая часть населения этих стран проживает в городах, и эта тенденция продолжает сохраняться. Темпы роста городского населения существенно превышают темпы роста населения в целом в этих государствах, причем зачастую рост городского населения происходит за счет сокращения сельского населения.
Коэффициент рождаемости, который считается основной причиной быстрого прироста населения, хотя в начале 2000-х гг. и имел тенденцию к некоторому снижению, тем не менее по-прежнему позволяет государствам субрегиона держаться в первых рядах по этому показателю и превосходить все остальные субрегионы Африки. За исключением Кабо-Верде и Ганы, во всех остальных странах Западной Африки коэффициент рождаемости составляет 5 детей на одну женщину.
«Договоры об обмене» («Debt-for-Nature Swaps») как новый инструмент привлечения инвестиций в субрегион Западной Африки для борьбы с глобальным изменением климата, для охраны окружающей среды и устойчивого использования природных ресурсов
Основная проблема стран субрегиона - не убытки от пиратства, а влияние данных потерь на международные страховые тарифы. После всплеска активности морских пиратов в 2011 г. страховщики приравняли воды Бенина по своей опасности к водам Нигерии. Это в конечном счете привело к резкому увеличению стоимости морских перевозок в Бенин.
По данным ООН, 40% государственных доходов Бенина обеспечивает его основной порт - порт Котону. В результате этих действий, многие иностранные компании прекратили деловые связи с Бенином, чтобы избежать нападения или выплаты выкупов. Эти внезапные изменения в бизнесе стали не только ударом для бенинских властей, но и ослабили Мали и Нигер, страны, которые не имеют выхода к морю и всегда получали свои товары через порт Котону.
В течение третьего квартала 2011 г. морской трафик сократился на 70%, что на 28% снизило доходы Бенина. Помимо чисто экономического ущерба такие действия морских пиратов наносят ущерб и экономическому и политическому имиджу стран субрегиона. Государства Западной Африки несут не только экономические потери, связанные с хищением их природных ресурсов, но и особенно потери в связи с вынужденным сокращением добычи нефти. Легко предположить, что сложившаяся «нездоровая ситуация» с нападением морских пиратов как в Гвинейском заливе, так и в различных других частях света, не могла не вызвать желания у мирового сообщества и, прежде всего, у ведущих морских держав, объединить свои усилия в деле выработки адекватных средств международно-правового противодействия. В результате на свет появились ст. 100 и 108 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., которые, однако, не смогли снять абсолютно все вопросы. В частности, до сих пор по-разному раскрывается юридическое содержание самого понятия «морское пиратство», что в условиях Западной Африки не позволяет давать однозначную юридическую оценку, и тем самым зачастую дает возможность пиратам избегать заслуженного наказания. Суды зачастую квалифицируют морской разбой и морское пиратство как как бандитизм или морское хулиганство в мало защищенном регионе. В некоторых странах морское пиратство в порту зачастую квалифицируется как кража. Сказанное указывает на те многочисленные проблемы, которые еще предстоит решить современному международному праву. Пока же можно говорить о некоем консенсусе, достигнутом по отношении к морскому пиратству за пределами территориального моря. Неслучайно вооруженное нападение на суда в Гвинейском заливе сегодня квалифицируется как простое вооруженное нападение. К настоящему моменту Совет Безопасности ООН очертил действующий круг международно-правовых норм, которые должны быть положены в основу будущего режима борьбы с морским пиратством: во-первых, это ст. 101-107, 110-111 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.; во-вторых, ст. 15-23 Женевской конвенции об открытом море 1958 г.; и, в третьих, Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства 1988 г. Специалисты отмечают, что Конвенция 1988 г. не является оптимальной для решения задачи борьбы с морским пиратством. Область ее применения ограничивается территориальными водами, а сама она применяется только в тех случаях, когда «судно совершает плавание или его маршрут включает плавание в воды, через воды или из вод, расположенных за внешний границей территориального моря какого-либо одного государства или за боковыми границами его территориального моря с сопредельными государствами» (п. 1 ст. 4). Стремясь привлечь внимание мировой общественности к проблеме морского пиратстваІЗ и 14 октября 2012 г. главы государств и правительств франкоязычных стран провели Конференцию в Киншасе, которая завершилась принятием резолюции, призывавшей мировое сообщество усилить борьбу с морским пиратством в Гвинейском заливе. Подготовка и оснащение контингента местных сил для борьбы с пиратством обошлась США в 35 млн. долларов США. В свою очередь по просьбе Президента Бенина Генеральный Секретарь ООН Пан Ги Мун направил специальную r „ 191 миссию для оценки степени угрозы пиратства в Гвинейском заливе В дальнейшем ООН передала на рассмотрение данный вопрос своей специализированной организации - Международной морской организации (ИМО). ИМО с конца 1990-х - начала 2000-х гг. развернула борьбу с морским пиратством в горячих точках (Южно-Китайское море, Малаккский пролив и Сингапур). К великому сожалению, ни один из призывов государств-членов ЭКОВАС усилить группировку военных кораблей в субрегионе, привлечь к борьбе с морским пиратством дополнительные финансовые средства, до сих пор не возымели действия. Своими силами государства субрегиона справиться с этим явлением, наряду с имеющимися в субрегионе актами похищения людей в Нигере, деятельности террористической группировки в Нигерии, не в состоянии. Любое отвлечение бюджетных и иных финансовых средств на активизацию борьбы с морским пиратством будет означать уменьшение шансов у государств-членов ЭКОВАС добиться целей устойчивого развития, создания условий для устойчивого природопользования в Западной Африке и охраны окружающей среды, а также обеспечения экологической безопасности. Обеспечение безопасности судоходства и иной любой деятельности на море требует объединения усилий в борьбе с морским пиратством не только государств-членов ЭКОВАС, но и всего мирового сообщества. По мнению диссертанта, первым шагом в этом направлении явилось принятие Кодекса Джибути в январе 2009 г. Сфера его действия - западная часть Индийского океана и Аденский залив. 5 июня 2013 г. аналогичный кодекс был принят для субрегиона Западной Африки главами 22 государств в Яунде (Камерун). В основу Кодекса был положен Меморандум о взаимопонимании интегральной функции сети береговой охраны в Западной и Центральной Африке 2008 г., разработанный ИМО, Морской организацией Западной и Центральной Африки (МОЗЦА), ЭКОВАС, Экономическим сообществом государств Центральной Африки и Гвинейского залива (ЭСЦАГ) в соответствии с резолюциями Совета Безопасности ООН 2018 (2011 г.) и 2039 (2012 г.). Кодекс подписали Ангола, Бенин, Камерун, Кабо-Верде, Чад, Конго, Кот д Ивуар, Демократическая Республика Конго, Габон, Гамбия, Гана, Гвинея, Гвинея-Бисау, Экваториальная Гвинея, Либерия, Мали, Нигер, Нигерия, Сенегал, Сьерра-Леоне, Сан-Томе и Принсипи, Того. В настоящее время ИМО учредила два региональных координационных центра: один в Кот-д Ивуаре и второй в Гане. Во избежание злоупотреблений и пренебрежения международный правом Совет Безопасности ООН отдельно подчеркнул, что Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. определяет правовые рамки для морской деятельности, в том числе по борьбе с пиратством и вооруженным разбоем на море.