Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Эволюция геополитической реальности в Центральной Азии в условиях биполярного мира и возникновение афганского конфликта 42
1. Возникновение и развитие афганского конфликта, в период существования двухполюсной политической системы и его воздействие на сопредельные регионы 42
2. Формирование концепции региональной безопасности в Центральной Азии с учетом национальных интересов новых независимых государств 71
3. Влияние афганского конфликта на эволюцию геополитической ситуации в Центральной Азии в конце ХХ века 90
Глава II. Афганский конфликт как фактор угрозы безопасности Центрально-азиатских государств 107
1. Изменение геополитической ситуации вокруг Афганистана с появлением Движения «Талибан» 107
2. Усиление Движения «Талибан» и перспективы системы безопасности в Центральной Азии 144
3. Проблема борьбы с наркобизнесом и наркотрафиком в Центральной Азии и зависимость ее разрешения от ситуации в Афганистане .158
Глава III. Афганский конфликт во внешней политике Центрально-азиатских государств и их подходы к вопросам становления новой системы безопасности в регионе .181
1. Адаптация внешнеполитической стратегии центрально-азиатских государств к афганскому конфликту 181
2. Национальная стратегия Узбекистана в вопросах мирного урегулирования афганского конфликта .194
3. Афганская проблема и международные организации (ООН, ОБСЕ, ОИК) 207
Глава IV. Трансформация геополитической ситуации в Центральной Азии после событий в США 11 сентября 2001 года 225
1. Афганский фактор после 11 сентября 2001 года в формировании новой среды безопасности в Центральной Азии .225
2. Эволюция позиций Центрально-азиатских государств в отношении афганского конфликта после событий 11 сентября 2001 года 252
3. Перспективы развития новой системы безопасности в Центральной Азии в постконфликтный период в Афганистане 260
Заключение 281
Библиография 236
- Формирование концепции региональной безопасности в Центральной Азии с учетом национальных интересов новых независимых государств
- Усиление Движения «Талибан» и перспективы системы безопасности в Центральной Азии
- Национальная стратегия Узбекистана в вопросах мирного урегулирования афганского конфликта
- Эволюция позиций Центрально-азиатских государств в отношении афганского конфликта после событий 11 сентября 2001 года
Формирование концепции региональной безопасности в Центральной Азии с учетом национальных интересов новых независимых государств
Главной отличительной чертой современного мира является его переход в качественно новое, по сравнению с недавним прошлым, состояние. Представляется возможным выделение следующих основных черт совершающегося перехода.
Во-первых, стала иной общая конструкция международной жизни. Мир перешел от биполярного к многополюсному состоянию. С окончанием «холодной войны», завершением эры противостояния двух социально-политических систем в международных отношениях развернулся сложный процесс становления новых приоритетов и ценностей, утверждались новые центры международной жизни, качественно увеличился состав активных членов международного сообщества, усложнилось содержание взаимоотношений между ними.
Во-вторых, в причинно-следственных отношениях с указанными изменениями находятся перемены, происшедшие в пределах бывшего Советского Союза. В пределах геополитического пространства недавно единой страны, но уже в совершенно иных политико-идеологических и культурно-исторических рамках образовались новые независимые государства, стремящиеся стать полноправными членами мирового сообщества.
Распад Советского Союза радикально изменил ситуацию в регионе к северу от бывшей советско-афганской границы. На месте бывших советских социалистических республик азиатской части СССР образовались группа самостоятельных государств – Казахстан, Кыргызия, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. Появление новых государственных образований коренным образом изменило политическую картину не только в пределах самого региона, но и за его пределами. Бывшая советская Средняя Азия, обретая новые геополитические контуры, изменила свои географические очертания и трансформировалась в Центральную Азию. В новых условиях государства региона практически с нуля начали поиск своей идентичности, формы внутриполитического устройства, отражающей интересы общества, а также выработку приоритетных направлений внешней политики, которые, прежде всего, должны были привести к созданию системы устойчивой государственной и региональной безопасности. Появление новых независимых государств, безусловно, усложнило региональный баланс сил, не только открыв новые возможности развития, но и вызвав новые потенциальные факторы напряженности.
С учетом этих факторов в международных политических кругах и исследовательских центрах шел активный процесс переосмысления концептуального понимания Центральной Азии, где на протяжении почти полутора веков присутствовала Россия. Значение переосмысления происшедших событий на наш взгляд, в том, что оно фокусирует внимание на далеко идущих последствиях освобождения Центральной Азии от российского присутствия и попытках становления системы региональной безопасности и стабильности. С завершением строительства Трансазиатской железнодорожной магистрали, развитием автомобильных и воздушных сообщений, нефте- и газопроводов геостратегическое значение Центральной Азии, по-видимому, еще более возрастет, поскольку можно ожидать, что через нее пройдут значительные грузопотоки из азиатско-тихоокеанского региона в Европу, Западную Азию и обратно.
С точки зрения современной политологии не всякое национальное или этническое образование с единой территорией, внешними границами и единой административной властью может быть названо государством. Государство должно становиться. Оно должно выработать эффективные формы функционирования административных органов, бюрократического аппарата, создать единое социокультурное пространство и добиться общегражданской самоидентификации, выработать у населения единое правовое сознание. Некоторые из новообразовавшихся стран никогда в своей истории не имели опыта государственности, следовательно, не имели и не могли иметь такие государствообразующие признаки. Первые годы независимого развития этих стран, казалось, подтвердили пессимистические предположения, выдвинутые в начале 90-х годов многими зарубежными политологами о неспособности новых независимых государств Центральной Азии к национальной консолидации, а также проведению экономических и политических реформ, которые способствовали бы успешному вхождению в мировое сообщество. Тем не менее, страны региона за последние годы смогли довольно успешно решить сложнейшие задачи этапа формирования и становления государственности, консолидировать государственную власть и продемонстрировали способность преодолевать внутренние и внешние факторы угрозы своей суверенности и территориальной целостности. В контексте стратегического развития страны Центральной Азии переживают сегодня «переходный период» на пути укрепления своей государственности, становления рыночных отношений, создания условий для стабильности и безопасности не только в регионе, но и за его пределами. Одновременно с этим процессом идет выработка внешних стратегий, которые строятся на принципах национальных интересов.
Новые страны региона, одновременно получив свою независимость, сразу стали объектом геополитических интересов ведущих стран мира. Анализируя складывавшуюся ситуацию в постсоветском пространстве, в частности вокруг региона, известный политолог Б.Румер констатирует, что эти государства стали перед дилеммой включения в общий рынок – тюркоязычных государств (с антииранской ориентацией), турко-иранский альянс, что явилось бы вызовом арабским интересам или блок исламских государств оппозиционных Западу и России вместе взятых, проект которого в 1994 г., на совещании глав государств Центральной Азии продвигался Б.Бхутто, но был отвергнут . Интересны с точки зрения политического анализа и некоторые исторические подходы Б.Румера к проблемам региона. Он утверждает, что перспективы центральноазиатских государств пробудили сближение позиций России, государств НАТО, Индии и Китая. Этот большой интерес к Центральной Азии, напоминает, по мнению исследователя, англо-российское соперничество в этом регионе в ХIХ веке, которое было названо Р.Киплингом «большой игрой». Однако, этот «тайм игры значительно увеличил количество игроков» На новом этапе, в котором главными игроками продолжали быть все те же государства – Россия, США, Пакистан и Иран, присоединились новые участники: Турция, Индия, Китай и молодые государства Центральной Азии. Как бы развивая мысль Б.Румера о геополитических и геоэкономических интересах вокруг региона ведущих стран Запада и США, видный американский политик С.Тэлботт пишет, «мы хотели бы видеть победителями в этой «большой игре» на Кавказе и в Центральной Азии всех игроков. Но все они должны подходить к этому с чувством ответственности» .
Усиление Движения «Талибан» и перспективы системы безопасности в Центральной Азии
Очередная попытка разрешения афганского конфликта в свою пользу была предпринята талибами летом 1998 года.
Внутренние противоречия в рядах антиталибского альянса, обострившиеся с мая 1997 года заметно ослабили позиции альянса на Севере Афганистана. Генералу А.Дустуму так и не удалось восстановить единство узбекской общины Афганистана, а, следовательно, и ее позиции на севере страны. В результате, к лету 1998 года она стала слабейшим звеном антиталибского альянса. Впервые за годы афганского конфликта оказался нарушенным принцип этнической солидарности узбекского меньшинства, который в условиях раздробленности в Афганистане позволял узбекам доминировать на афганской политической сцене. Попытки генерала А.Дустума восстановить монолитность узбекской общины оказались в целом неудачными. Часть афганских узбеков не стремилась к восстановлению политического единства узбекской общины под его флагом. А это означало продолжение войны с Движением «Талибан» с весьма вероятной перспективой военного поражения и вполне возможными репрессиями со стороны победителей. Не случайно поэтому, новое наступление Движения «Талибан» летом 1998 года началось именно на позиции афганских узбеков на Западе Афганистана. Быстрому захвату Меймене и провинции Фарьяб способствовал переход части местных узбекских полевых командиров на сторону Движения «Талибан». Тем самым был нанесен самый серьезный удар по единству узбекской общины и по позициям антиталибского альянса. Впервые, этническая солидарность афганских узбеков оказалась нарушена вплоть до сепаратного перехода их части на сторону другого политического лагеря.
Переход части афганских узбеков на сторону Движения означал, что остальным членам узбекской общины придется определить свои позиции, как по отношению к Движению, так и к перспективам антиталибского альянса. К началу августа 1998 года, колебания в рядах узбекской общины были закончены: талибы захватили провинции Джаузджан и Балх с преимущественно узбекским населением. Под их контроль перешел город Шиберган – родина генерала А.Дустума. Таким образом, узбекская община Афганистана капитулировала перед талибами, и это предопределило общий крах антиталибского альянса. После перехода узбеков на сторону Движения окончательное поражение антиталибской коалиции стало лишь вопросом времени.
В середине 1998 года талибы заняли территории населенные сторонниками секты исмаилитов, которые практически все время ориентировались на союз с узбекской общиной и генералом А.Дустумом. Исмаилиты были одними из наиболее последовательных сторонников автономии в Афганистане национальных и религиозных меньшинств, что делало их оппонентами стремления Движения «Талибан» и этнических пуштунов восстановить централизованное афганское государство. Однако без афганских узбеков способность исмаилитов поддерживать свою локальную автономию сводилась к минимуму. Капитуляция узбеков предопределила крах исмаилитов. В результате не смогли удержаться в провинции Бамиан и шииты-хазарейцы, игравшие ранее ключевую роль в антиталибском альянсе. В результате этих событий отряды талибов осенью 1998 года вышли к границе с Узбекистаном, а в ряде мест, вплотную подошли к таджикской границе. По сути дела, к октябрю 1998 года единственной организованной силой, выступающей против Движения «Талибан» в Северном Афганистане остались только формирования таджиков Ахмад Шаха Масуда. Таким образом, к началу осени 1998 года талибы практически полностью взяли под свой контроль территорию Афганистана, ликвидировав большинство независимых анклавов на Севере страны.
Анализ сложившейся ситуации показал, что в ходе событий лета – начала осени 1998 года антиталибский альянс практически прекратил свое существование. В итоге рухнула система псевдогосударственных объединений на Севере Афганистана, выполнявших роль буфера и являвшихся важной составной частью системы безопасности, сложившейся в регионе после распада СССР.
В то же время, крах важного элемента системы безопасности республик Центральной Азии не вызвал глобального потрясения самой системы безопасности. В аналогичной ситуации в предыдущие годы государства Центральной Азии проявляли гораздо больше беспокойства по поводу побед Движения «Талибан» и степени угроз, возникающих в связи с этим для безопасности южных границ СНГ. Например, сразу после взятия талибами Кабула в конце сентября 1996 года, в Алматы была созвана экстренная консультативная встреча глав государств Центральной Азии и России для рассмотрения ситуации, складывающейся в регионе после захвата Кабула Движением «Талибан». На встрече присутствовали президенты Казахстана, Кыргызии, Таджикистана, Узбекистана и председатель правительства России . Результатом встречи стало совместное заявление, в котором была выражена обеспокоенность происходящими в Афганистане событиями. Было заявлено, что любые возможные действия, подрывающие стабильность на границах Афганистана с государствами СНГ, получат адекватный ответ. Руководству Совета коллективной безопасности СНГ было поручено создать оперативную группу для анализа ситуации, а также подготовки предложений о мерах по стабилизации ситуации близ границ с Афганистаном. Совету министров обороны СНГ было поручено разработать предложения по обеспечению безопасности южных рубежей СНГ. Кроме того, участники Алматинской встречи рекомендовали Совету Безопасности ООН незамедлительно провести заседание по афганскому вопросу.
Национальная стратегия Узбекистана в вопросах мирного урегулирования афганского конфликта
Для Узбекистана, с первых дней приобретения независимости, проблемы укрепления региональной безопасности и урегулирования конфликтов мирными средствами явились одними из главных приоритетных направлений его внешней политики. В своих выступлениях и трудах Президент Республики Узбекистан И.А.Каримов неустанно обращал внимание общественности не только центрально-азиатского региона, но и всего мирового сообщества на опасность региональных и межрегиональных конфликтов, на их возможные последствия для человечества. В одном из своих трудов И.А.Каримов особо подчеркивал, что «Узбекистан, целенаправленно задействуя все существующие возможности как в рамках своей государственной политики, так и с использованием механизмов международных институтов, оказывал и будет оказывать поддержку и содействие любым усилиям и практическим шагам, направленным на мирное урегулирование и предотвращение военно-политических конфликтов в сопредельных с нашей республикой странах. В этом суть и смысл одного из магистральных направлений нашей национальной стратегии» .
И.А.Каримов не только определял национальную стратегию Узбекистана в вопросах мирного урегулирования конфликтов, но и предлагал конкретные пути для их решения. По его убеждению, процесс установления мира и стабильности должен был состоять из следующих неразрывно связанных друг с другом элементов: «поэтапность урегулирования; участие в переговорном процессе всех заинтересованных сторон; «встречное» движение сторон на основе взаимных уступок и разумных компромиссов; покровительство и активное участие в этом процессе ООН, ОБСЕ, ОИК и других международных организаций; сохранение территориальной целостности каждой из сторон; недопустимость в какой бы то ни было форме давления или вмешательства извне; жесткое эмбарго на поставки вооружений в зоны локальных конфликтов». Учитывая тот факт, что Республика Узбекистан является непосредственным географическим соседом Афганистана, а также то, что долгие годы существовала и продолжает существовать угроза региональной эскалации этого конфликта, Узбекистан с большой тревогой и обеспокоенностью воспринял ситуацию в Исламском Государстве Афганистан. Афганская проблема имела непосредственное отношение к многонациональной безопасности, включая вопросы мира и стабильности в регионе, распространения терроризма. Особенность афганской проблемы заключалась в том, что она влияла не только на события внутри самого Афганистана, но и на события в региональном масштабе. Именно по этой причине она содержала в себе огромный компонент в части международной безопасности. Без достижения мира в Афганистане трудно было бы говорить об обеспечении безопасности и долгосрочной стабильности во всем обширном регионе.
Афганистан до недавнего времени был, образно говоря, «бикфордовым шнуром», подведенным не только к региональной, но и всей системе международной безопасности . Территория этой страны к концу ХХ века превратилась в опорную базу, полигон крайне воинствующих, разрушительных сил международного терроризма и религиозного экстремизма, по сути дела в главный источник поставки на мировой рынок наркотиков. Эта ситуация в регионе усугублялась и тем, что отдельные страны в завуалированной форме пытались утвердить и расширить свое влияние в Афганистане, ставшем, по существу, плацдармом для проникновения чуждой идеологии в страны Центральной Азии, прибегая к различным лозунгам исламской солидарности. Именно этим объяснялось то, что правительство Республики Узбекистан постоянно выдвигало конкретные предложения, направленные на привлечение усилий международного сообщества к мирному разрешению афганского конфликта. Впервые афганскую проблему Президент Республики Узбекистан И.А.Каримов затронул в сентябре 1993 года, выступая на 48 сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций. Именно тогда И.А.Каримов высказался за необходимость привлечения к ней внимания международного сообщества. Как отклик на это обращение в 1994 году была создана специальная миссия ООН по Афганистану. В сентябре 1995 года И.А.Каримов выступил на Ташкентском совещании-семинаре по вопросам безопасности и сотрудничества в Центральной Азии, где отметил сущность неразрывной взаимосвязи составных элементов, в процессе установления мира и стабильности в Афганистане. В октябре 1995 года выступая на заседании 50 сессии Генеральной Ассамблеи ООН Ислам Каримов уже выдвинул ряд инициатив по урегулированию конфликта в Афганистане, в том числе предложение о введении эмбарго на поставки вооружений. Говоря об афганской проблеме, уместно было бы напомнить известную с давних пор истину, что безопасность и гарантия надежности в завтрашнем дне не может быть проблемой региональной значимости. Решение должно быть осуществлено совместными усилиями стран всего мира. Мировое сообщество не должно игнорировать выход неконтролируемых конфликтов за региональные рамки. Именно этим можно объяснить тот факт, что усилия Узбекистана на протяжении прошедших лет по привлечению внимания мирового сообщества к проблемам региональной безопасности, в частности, Афганистану, постепенно находили определенное понимание. В начале 1996 года Европарламент принял резолюцию с призывом прекратить всякое вмешательство во внутренние дела Афганистана, а также ввести международное эмбарго на поставки вооружений в зону конфликта. Летом того же года США в одностороннем порядке объявили эмбарго на поставки вооружений в Афганистан. Тогда же в рамках встречи глав государств и правительств стран-членов Европейского Союза во Флоренции И.А.Каримов призвал активизировать усилия ЕС в деле урегулирования афганской проблемы. В ноябре 1996 года И.А.Каримов в ходе официального визита в Королевство Бельгия встретился с руководством КЕС и НАТО для обсуждения ситуации в Афганистане. Усилия Президента Республики Узбекистан в этом направлении, поддержанные мировым сообществом, правительствами соседних государств, а также ООН привели к сосредоточению усилий всего мирового сообщества вокруг афганской проблемы.
Эволюция позиций Центрально-азиатских государств в отношении афганского конфликта после событий 11 сентября 2001 года
Британская газета «Таймс», комментируя планы США относительно сторонников афганских талибов отмечала, что было бы неразумно исходить из того, что либо временное правительство Афганистана, либо американцы смогут арестовать всех сторонников свергнутого режима талибов. Однако к тем, кто занимал руководящие посты не следует относиться так же, как к простым бойцам. В нынешней ситуации очень важно, чтобы все те, кто представляет собой угрозу безопасности Афганистана, кто обвиняется в нарушении прав человека и кто является последователем бен Ладена, оказались под контролем США и были допрошены. Несмотря на все трудности, новое правительство Афганистана не может себе позволить оставить на свободе бывших сторонников режима талибов . Французская газета «Монд» в своём комментарии отмечала, что решение США разместить арестованных членов организации «Аль-Каида» и сторонников режима талибов на американской военной базе Гуантанамо на Кубе стало началом процесса привлечения этих людей к ответственности. И даже если бен Ладен и мулла Омар найдены не будут, можно только приветствовать тот факт, что перед судом предстанут те, кто отличился беспримерным человеконенавистничеством и жаждой разрушения. Однако процесс должен быть справедливым, причём и с точки зрения обвиняемых. Поэтому в данном случае разумнее было бы отдать предпочтение международному трибуналу или американскому гражданскому суду. Тогда процесс приобрёл бы большую легитимацию. Если обвиняемых будут судить на изолированной военной базе, средствам массовой информации и общественности будет нелегко следить за ходом процесса, а следить за ходом процесса необходимо . Британская газета «Дэйли телеграф» в комментариях к отправке международных миротворческих сил в Афганистан отмечала, что если выяснится, что англичане оказали в Афганистане поддержку просто лучше всех организованной банде, тогда они снова станут играть ту позорную роль, которую уже играли в определённый период в Боснии, поддерживая Милошевича. Но даже если этого не произойдёт, англичане могли бы стать жертвами собственной популярности среди афганского населения: их могли бы попросить остаться в Афганистане дольше, чем на намеченные 90 дней, причём не только в Кабуле, но и в других регионах страны. Афганцы категорически против замены британских миротворческих сил контингентом во главе с Турцией, поскольку они убеждены в том, что все исламские страны поддерживают в Афганистане ту или иную фракцию, – отмечает британская газета «Дэйли телеграф» . Турция, предлагающая выработать стратегию противодействия террору, отмечает политобозреватель газеты «Стар» Фатах Чекирге, дает понять США, что вести борьбу необходимо не только против бен Ладена и поддерживающих его группировок, но и против терроризма в мировом масштабе. Впрочем, замечает журналист, это прекрасно понимают в Вашингтоне, где рассматривают Турцию в качестве «центра противостояния международному терроризму». Именно этим, полагает Чекирге, и можно объяснить активизацию в последние дни в Анкаре контактов представителей ФБР с Национальной разведывательной организацией /МИТ/ или службой внешней разведки. По некоторым данным, продолжает обозреватель «Стар», на встречах сотрудников секретных служб двух стран обсуждаются вопросы нанесения «точечных ударов» по фундаменталистским группировкам за пределами Турции и на ее территории. Вашингтон, указывает Чекирге, прекрасно зная о том, что турецкая армия видит в фундаментализме «угрозу номер один» для светского режима республики Ататюрка, хочет взять на вооружение опыт ее противодействия радикальным исламистам. С другой стороны, в Пентагоне, равно как и в секретных службах США, не прочь ознакомиться с 15-летним опытом противостояния турецкой армии в сложных климатических условиях юго-восточной Анатолии и Северного Ирака курдским партизанам. Проведение США и их союзниками операции «Несокрушимая свобода» в Афганистане явило собой начало принципиально нового этапа в борьбе с международным терроризмом. «Акции возмездия», оказали самое непосредственное воздействие на формирование новой системы коллективной безопасности в XXI веке, привели к кардинальным переменам в Центральной Азии и к изменению внешней политики государств, традиционно соперничающих за господство в этом регионе . Причем надо отметить, что самые значительные изменения произошли именно в Центральной Азии. Здесь впервые появились военные базы США. Хотя России, Ирану и Китаю в целом удалось частично нейтрализовать факт проникновения США в критически важный для них регион, надо признать, что Вашингтону удалось создать в Центральной Азии плацдарм для дальнейшего распространения своего влияния. В результате в регионе сложилось неустойчивое равновесие политических сил, которые не являлись откровенно враждебными друг другу, однако вопрос взаимного противостояния интересов США, России, Ирана и Китая в Центральной Азии после осени 2001 года стал более актуальным.
Можно согласиться с мнением американского эксперта Рона Каллари рассматривающего афганский фактор в политике Вашингтона как одну из важных мер по диверсификации нефте-газоимпорта. Согласно утверждениям Р.Каллари, действия США в Афганистане предусматривают установление военного контроля и баланса между полевыми командирами, а также сдерживание российского влияния. По мнению американского эксперта, Соединенные Штаты не покинут регион «до тех пор, пока не достигнут своих целей» . Эксперт также полагает, Вашингтон может ускорить внедрение проекта строительства трансафганского трубопровода, который назвали новым «Шелковым путем». Отмечая важность трубопровода для администрации США, Р.Каллари считает, что Соединенные Штаты «более не могут находиться в состоянии зависимости исключительно от традиционных источников» в Саудовской Аравии, Венесуэле и Канаде. Им необходимо обеспечить диверсификацию импорта, а каспийские страны являются важным элементом в этом уравнении. Ссылаясь на мнения экспертов и заявления политиков высокого ранга, Р.Каллари также отмечает, что ряд поддерживаемых Вашингтоном программ по содействию экономическому развитию Центральной Азии «также важен, как и меры в обеспечении безопасности в борьбе с причинами терроризма» .