Введение к работе
Исследование феномена политической субкультуры, составляющее содержание предлагаемой работы, является попыткой автора шести ясность в одну из злободневных проблем отечественной политической науки.
Актуальность избранной темы определяется высокой степенью голитизированности российского общества. Процессы социальной трансформации и становления новой государственности, с одной сто-юны, сопровождаются острой борьбой политических групп и направ-іений в крайне фрагментированном пространстве современной рос-:ийской идеологии и культуры, с другой, - придают первостепенное (начение поиску критериев государственно-политической идентич-юсти российского социума. Последнее прямо относится к предмету >течественной политологии, переживающей период становления и :амоопределения в качестве научной дисциплины.
Формирование российской политологической традиции невозможно без постановки и решения целого ряда методологических проїдем. В частности, исследование политических отношений в России іасто оказывается малопродуктивным при механическом перенесе-ши на анализ феноменов российской политики методов, практикуемых зарубежной политической наукой. Отсюда возникает проблема применимости классической методологии и понятийного аппарата )бщепризнанных политологических школ и направлений к анализу юлитических отношений в России. При внимательном взгляде на многочисленные политические объединения, выступающие под име-іем партий и движений, обнаруживается, что в большинстве случаев іти самоназвания - лишь желаемый, а не реальный их статус в огече-:твенном политическом пространстве. Разумеется, методы традици-шного партологического анализа неприменимы к изучению таких юлитических общностей. В результате исследователи все чаще дютребляют по отношению к ним понятие "политическая суРкульту->а".
Фрагментированность российской политической культуры, оче-щдная не только для специалистов, но и для всех, кого интересуют гроблемы политики, является еще одним фактором роста популярно-:ти концепта. Между тем, его операциональность остается весьма гроблематичной. В ряде исследований о политических субкультурах дгаминается, как о явлениях, не требующих строгого определения и іетких критериев верификации, либо, как о чем-то само собой разумеющемся.
В других случаях авторы ограничиваются дистриптивными, ни к іему не обязывающими аналитика, определениями политической >убкультуры. Предлагаются разнообразные, чаще всего произвольные <ритерии типологии политических субкультур. Количественный рост
эмпирических данных о субкультурных общностях в политике до CI пор, однако не привел к изменению качественного уровня их научв го анализа. Понятие "политическая субкультура" зачастую прим няется как метафора, или как идеологема, что приводит к разруш нию грани между научными исследованиями и политической публ цистикой. Таким образом, назрела необходимость теоретическо: обоснования и более или менее строгого определения категорі "политическая субкультура".
Степень научной разработанности проблемы. Попытки теоретич ского обоснования понятия "политическая субкультура"были пре приняты американскими политологами У. Розенбаумом и Д. Элаз ром, известным польским социологом Е. Вятром, а в последние го,п - российскими исследователями Э. А. Баталовым и К. С. Гаджиевьв Эти авторы выявили социологические параметры политической су культуры, поддающиеся количественным методам анализа. Наиболі значимо в их работах указание на автономный характер систем ценностей и норм, отличающий политическую субкультуру от госпо ствующей политической культуры. Однако социологические тракто ки феномена уводят исследователей от анализа его собственно кул турной и политической специфики. Неясно оказывается, чем полит: ческая субкультура отличается от любой другой, и есть ли смы< включать в понятие субкультуры кроме ценностно-нормативной с: стемы еще и группу ее носителей, как это делает У. Розенбаум.
Поиски ответов на эти вопросы привели диссертанта к изучена второй группы публикаций, которую составили работы по социолог! культуры, конфликта, молодежи, альтернативных (новых социал ных, неформальных) движений. Монографии и статьи А. С. Ахиез ра, И. Н. Андреевой, А. И. Атояна, Е. Г. Бааля, 3. Баумал (Германия), Ю. Р. Вишневского, Э. Гидденса (БРИГ,); В. В. Грибан ва, А. В. Громова, Ю. Н. Давыдова, Р. Дарендорфа (Германия), і Запесоцкого, Г. Е. Зборовского, А. Г. Здравомыслова, Л. Г. Ионин О. С. Кузина, Н. Курека, Н. Лумана (Германия), С. Я. Матвеевой, ! А. Орловой, Г. П. Орлова, Л. А. Радзяховского, И. Б. Роднянско; М. В. Розина, А. Ю. Согомонова, Н. Смелзера (США), И. Ю. Сую. диева, М. Сэвиджа (Великобритания), А. Уорде (Великобритания), < А. Ушакина, Ю. Хабермаса (Германия), В. Т. Шапко дают предста ление о роли культурных факторов социальной трансформации и с циального конфликта. Осмысление "ненормативных" видов челов ческой деятельности привело некоторых из перечисленных авторов выходу за рамки классической научной; парадигмы, задающей аналі социальных феноменов на базе троичной эпистемы "субъект-объек отношение (функция)", и к созданию Еетрадиционняых моделей с циологической теории. К таковым относятся междисциплинарна концепция социальной маргиналистики А. Атояна, теория соци культурной динамики А. С. Ахиезера, теория структурации Э. Ги, денса, теория самореференции Н. Лумана, теория коомуникативної действия Ю. Хабермаса. Все они объединяются сосредоточенность
*
на проблемах соотношения чувственных и рациональных компонентов социального действия, условий возможности рационального акта, возникновения субъектных свойств и становления субъекта социальных отношений. Другие исследователи, представленные в этой группе, обосновали необходимость изучения автономных культурных образований в процессе анализа макросоциальных систем, попытались дать общее определение понятию "субкультура". Однако попытки теоретического обоснования понятия свелись к фиксации феноменологических проявлений культурного отличия той или иной социальной группы от макросоциальной общности, в которую она входит. Это привело к весьма разноречивым трактовкам понятий субкультуры, контркультуры, культурной нормы. Релятивность предложенных интерпретаций субкультуры порождает сомнение в возможности операционального применения термина.
Тем не менее, анализ третьей группы публикаций, которую составили исследования политической культуры, принадлежащие перу Г. Алмонда (США), Ф. М. Бурлацкого, С. Вербы (США), П. Вивре (Франция), Ю. Владсковой, А. А. Галкина, Г. В. Голосова, Ю. В. Градсковой, Д. В. Гудименко, В. Дахина, А. И. Дженусова, М. Дю-верже (Франция), Ю. В. Ирхина, В. А. Житенева, Г. В. Каменской, А. Б. Каримовой, Н. В. Казариновой, Н. М. Кейзерова, Л. Н. Когана, Д. Кэвенега (Великобритания), М. М. Лисенкова, Ю. П. Лисовского, И. М. Моделя, Б. С. Орлова, Ю. С. Пивоварова, В. А. Решетникова, П. Розанваллона (Франция), Е. П. Старостиной, Р. Такера (США), Н. Д. Тотьмянина, М. X. Фарукпгана, Дж. Хана (США), Л. Херсона (США), А. П. Чередниченко, В. А. Щегорцова позволил выявить тенденцию к устойчивому росту случаев применения термина "политическая субкультура" как в общетеоретическом плане, так и при анализе политических культур конкретных стран. Становится ясно, что давление огромного эмпирического материала, накопленного за более чем тридцатилетний период интенсивных политико-культурных исследований, вынуждает аналитиков выйти за границы сложившихся теоретических моделей политической культуры в поисках адекватного научного инструментария для изучения политико-культурных феноменов, которые не вписываются в традиционные объяснительные конструкции. Однако эти поиски пока не привели к конвенциональному пониманию термина "политическая субкульту- ра".
В попытке найти однозначные критерии идентификации политической субкультуры диссертант обратился к работам по философии, социологии и психологии политики. Эта четвертая группа публикаций включает в себя исследования П. Бурдье (Франция), Р. А. Бур-ханова, К. С. Гадж'иева, Г. В. Голосова, Л. Я. Гозмана, Р. Даля (США), Г. Г. Дилигенского, М. Догана (Франция), М. Енике (Германия), Н. В. Иванчука, М. В. Ильина, Ю. Л. Качанова, Л. Н. Когана, Г. Лассуэлла (США), У. Матца (Австрия), К. Миллет (США), К. Мушаходзи (Япония), П. Ордешука (США), А. С. Панарина, Д.
Пеласси (Франция), В. А. Подороги, Э. А. Позднякова, В. П. Пугаче ва, Дж. Ролза (США), В. Н. Руденкина, Л. Санистебана (Испания] Дж- Сартори (США), А. И. Соловьева, Н. Н. Целищева, В. Л. Цым бурского, Й. Шапиро (США), П. И. Шереля (Франция), Е. Б. Шесте пал, К. Эдера (Великобритания). Анализ этих работ позволил устане вить рост интереса политологов к коммуникативным и психологиче ским аспектам политических отношений, политической мифологии лингво-аналитическим, герменевтическим, семиотическим, структу ралистским, антропологическим интерпретациям политики. Назван ные направления политологической рефлексии, сохраняя некоторуї обособленность друг от друга, расширяют проблемное поле полити ческой науки и смещают ее дисциплинарные границы к области фи лософии и теории культуры.
Таким образом, поиск непротиворечивой трактовки полити ческой субкультуры привел диссертанта к изучению обширного і многообразного круга культурологической литературы, составившее пятую группу публикаций, связанных с темой исследования. Сюд: вошли труды М. М. Бахтина, В. С. Библера, Р. Барта (Франция), М Вебера (Гермния), В. Виндельбанда (Германия), А. Г. Габричевского Г. Г. Гадамера (Германия), Р. Гвардини (Италия), Л. Н. Гумилева, П С. Гуревича, Н. Я. Данилевского, Ж. Делеза (Франция), Ж. Деррид; (Франция), К. Касьяновой, Л. Н. Когана, Ж. Лакана (Франция), Ю М. Лотмана, Э. С. Маркаряна, В. М. Межуева, X. Ортеги-и-Гассет; (Испания), В. М. Полищука, Г. Риккерта (Германия), Э. Сепирі (США), П. А. Сорокина, Л. Н. Столовича, А. Тойнбі (Великобритания), В. Н. Топорова, А. Флиера, Э. Фромма (США), М Фуко (Франция), Й. Хейзинги (Нидерланды), О. Шпенглер! (Германия), К.-Г. Юнга (Швейцария), К. Ясперса (Германия). В ши роком спектре философских интерпретаций, приемов теоретической и прикладного анализа культуры, предложенных перечисленным! авторами, диссертант нашел ряд эвристически продуктивных прин ципов и методик, применимых к сфере политологии. Вместе с тем этот методологический потенциал до сего времени слабо востребоваї специалистами по исследованию политических отношений, что созда ет известные трудности, в том числе и при поиске конвенциональньп принципов выделения, определения и анализа политических суб культур. Отсюда возникает необходимость и возможность продол жить попытки инструментального обоснования концепті "политическая субкультура" с привлечением методов исследования которые не считаются пока традиционными для политической науки.
Цель диссертационного исследования - теоретическое обосновали! и операционализация понятия "политическая субкультура" в ка честве инструментальной категории политологического анализа. Этил определяется философско-методологический характер работы. Реали зация поставленной цели предполагает решение следующих задач ис следования:
-
Уточнение методологического статуса понятия "субкультура" и поиск адекватного исследовательского подхода к феноменам, обозначаемым при помощи этого понятия.
-
Выявление сущности субкультуры, в том числе:
анализ условий возникновения субкультур;
определение субкультуры;
- реконструкция морфогенеза субкультуры, выделение этапов
(фаз) развертывания ее структуры и дифференциации ее функций;
- поиск универсальных критериев типологии субкультур.
3. Выбор метода исследования политических субкультур, что
предполагает:
анализ эффективности традиционных методов политологии в применении к проблематике политической субкультуры;
анализ познавательного потенциала культурологических методов исследования политической культуры и субкультуры;
реконструкция генезиса политических культур современного общества, форм их актуализации и функционирования.
4. Анализ сущности политической субкультуры, включающий в
себя:
дефиницию понятия; .
выявление условий и обстоятельств зарождения политической субкультуры;
анализ процесса и направлений ее морфологических превращений;
анализ роли политической субкультуры в политическом самоопределении человека и политических трансформациях общества.
Теоретическую и методологическую основу исследования составили труды отечественных и зарубежных авторов в области философии, теории и социологии политики, гносеологии, социальной философии, культурологии, этнологии, социальной и политической психологии, лингвистики.
Диссертант опирался на выводы и достижения Баденской и Франкфуртской школ социальной философии, Ереванской, Московской и Уральской школ философии и теории культуры, Московско-Тартусской школы семиотики, таких направлений современной научно-философской мысли, как герменевтика, психоанализ, постструктурализм, деконструктивизм, эстетическая аксиология, интуитивизм, экзистенциализм, социальная маргиналистика, теории мифа, цивилизаций и этногенеза.
Научная новизна исследования. В диссертации предлагается оригинальная методологическая концепция исследования политических субкультур, в частности:
- анализируется культурно-исторический контекст современных
исследовательских подходов к проблемам субкультуры и контркуль
туры, в результате чего формулируется вывод об эффективности
коммуникативной интерпретации субкультурных феноменов;
- обосновывается социально-философский статус категории
"субкультура" и необходимость междисциплинарного синтеза методов
социологии, культурологии, психологии, эстетики, этнологии и дру
гих отраслей знания при анализе субкультур;
предлагается новое прочтение темы субкультуры, согласно которому она является способом субъектной идентификации маргинальных индивидов и групп, а маргинальность понимается как периферийное местонахождение человека и сообщества в социальном пространстве, лишающее последних признанного социального статуса;
реконструируется процесс развертывания структуры и дифференциации функций субкультуры;
вводится критерий относительной маргинальности в качестве универсального основания типологии субкультурных образований;
выявляются пределы познавательной продуктивности традиционных методов политологии и анализируются причины ограниченной эффективности их применения к проблематике политической культуры и субкультуры;
анализируется возможность применения к исследованию политической культуры и субкультуры методов культурологических дисциплин - лингвоанализа, герменевтики, семиотики, структурной антропологии, "археологии гуманитарного знания" М. Фуко;
реконструируется генезис политических культур современных обществ, а также идеологии либеральной демократии;
выявляется интегральная форма актуализации и функционирования политической культуры;
дается сущностное определение политической субкультуры и ее операциональная дефиниция как подвижного мезоуровня политических отношений, опосредующего политическую коммуникацию между человеком, общностью, гражданским обществом, государством, региональным и мировым сообществом государств.
Практическая значимость исследования определяется его теоретико-методологическим содержанием. Основные положения и выводы диссертации могут использоваться в профессиональной политической деятельности, в научной экспертизе и консультациях по вопросам современного состояния, а также перспектив развития политических субкультур России.
Выводы диссертации могут использоваться в преподавании общего курса политологии, служить основой спецкурсов по культурологическим аспектам политики и политическим субкультурам.
Апробадия результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации излагались на внутривузовских научных конференциях Орского государственного педагогического института 1992, 1995 гг., обсуждались на заседании кафедры политологии и социологии Института по переподготовке и повышению квалификации преподавателей социальных и гуманитарных наук при Уральском государственном университете им. А. М. Горького. Результаты исследо-
вания нашли отражение к тезисах и статье, опубликованной в научно-теоретическом и методическом журнале "ВУЗ и школа".
Структура и объем диссертадин. Работа состоит из введения, двухглав и заключения. Список литературы содержит 219 наименований. Объем диссертации - 179 страниц.