Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Власть и властные отношения в обществе 18
1. Власть как категория социальных наук 18
2. «Политическое» и властные отношения 33
3. «Экономическое» и власть 46
Глава вторая. Экономически господствующий класс и государство в капиталистическом обществе 65
1. Капитализм и «партикуляризация» государства 65
2. Буржуазия и политическая власть: инструменталистская концепция 74
3. Класс капиталистов и государство: структуралистская теория взаимоотношений 97
Заключение 133
Литература 139
- Власть как категория социальных наук
- «Экономическое» и власть
- Капитализм и «партикуляризация» государства
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Актуальность темы исследования связана, во-первых, с тем* фактом, что проблема соотношения экономической и политической властей является предметом постоянного интереса исследователей, как в России, так и за рубежом, причем наибольший интерес вызывает такой ее аспект как взаимоотношения экономически господствующих групп и государства в современном, капиталистическом обществе. Неослабевающее внимание; к этой: проблеме неудивительно, учитывая, что экономика* и политика - две основополагающие сферы общественной жизни, и что без изучения; отношений; между этими сф ерами и соответствующими властными структурами невозможно понять, как устроено, как функционирует и изменяется общество.
Проблема взаимоотношений экономической и политической властей, экономически господствующего класса и государства становится особенно актуальной в условиях набирающих силу процессов интернационализации и глобализации экономики, когда складываются; и расширяются транснациональные сети производства и обмена, все теснее связывающие друг с другом национальные экономики, когда границы государств становятся все менее существенными препятствиями для экономической деятельности. Транснационализация и детерриториализация экономики; в смысле утраты ею привязки к границам конкретных национальных государств, ведет к существенным изменениям в соотношении \ экономической и политической / властей, в механизмах и: возможностях влияния класса капиталистов на государство. Необходимо выяснить, в чем; именно состоят этих перемены, тем; более что они; имеют самые серьезные социально-политические последствия. Не уяснив их существа, мы будем не в состоянии понять многие важные, волнующие простых людей, политиков ; и ученых явления и: процессы, наблюдаемые в жизни современных капиталистических обществ; Например, мы не сможем адекватно объяснить, почему в последние десятилетия переживает острый кризис «социальное госу-
дарство», которое росло и крепло на протяжении нескольких послевоенных десятилетий; почему уничтожаются многие, казалось, незыблемые социальные завоевания рабочего класса? Почему во многих развитых странах тенденция к ослаблению социальных неравенств, имевшая место в 1940-60-е годы, неожиданно для большинства исследователей сменилась их усилением, так что в ряде стран (например, в США, Великобритании) картина распределения доходов напоминает ту, какая; была в конце 1940-х годов? Отчего после длительного спада растет забастовочное и г протестное движение? Почему государственное вмешательство в экономику, имевшее длительную тенденцию к росту, резко сокращается, уступая: рыночной стихии до такой степени, что некоторые ученые говорят о том, что на смену суверенному государству приходит суверенный рынок? Все эти и многие другие важные тенденции теснейшим образом связаны и, во многом, обусловлены вызванными интернационализацией и глобализацией экономики сдвигами во взаимоотношениях экономически господствующего класса и государства в капиталистическом обществе и не могут быть объяснены без их изучения.
Еще одним важным обстоятельством, придающим: особую актуальность теме исследования, выступает процесс трансформации российского общества 1980-х-1990-х годов. Среди ученых, политиков и простых людей нет согласия относительно того, какое общество сложилось или складывается в России в ходе трансформации, капиталистическое или нет, и, если да, то, какую именно разновидность капитализма оно собой представляет. Но, как бы то ни было, за последние полтора десятилетия произошли существенные изменения, и Россия, на наш взгляд, сделала известные шаги по пути формирования капитализма с присущим; ему паттерном взаимоотношений; экономической и политической властей. Получили: развитие частная: собственность, элементы рыночного саморегулирования і экономики и, как следствие, наметилось, некоторое: разделение экономической и политической властей^ известная (хотя и меньшая, чем на Западе) дифференциация между господствующим; в экономике классом и государственным аппаратом, которой \ не существовало, в развитом виде, в совет-
ское время и которая присуща капиталистическому обществу. Поэтому представляется, что исследование теоретических вопросов соотношения >«экономического» ш «политического» во властной структуре капиталистического общества, анализ взаимоотношений класса капиталистов и государства будет небеспол езным ; для - понимания и объяснения современных российских реалий, ив частности отношений крупного бизнеса и исполнительной власти в России.
Степень разработанности темы
Изучение проблемы взаимоотношений; экономической и политической г властей имеет глубокие корни: еще античные философы, Платон [82] и Аристотель [3]; затрагивали ее, в; частности, когда- обсуждали; олигархию, «власть богатых», как одну из «худших», «ненормальных» форм государства. Они проницательно і замечали, что богачи, вследствие своего корыстолюбия, не в; состоянии осуществлять власть в интересах всего полиса, всего общества.- Но действительно интенсивное исследование указанной < проблемы началось лишь в современную, капиталистическую эпоху. Это и понятно, ведь, именно при капитализме происходит автономизация «экономического» и «политического», относительное разделение экономической и политической властей, экономически: господствующего класса и государства, что актуализирует проблему их взаимоотношений. В XVHI-XIX веках соотношение экономической и политической властей, в различных аспектах, рассматривалось многими учеными. Так, например, Ж.-Ж. Руссо [94] и А. Сен-Симон [96; 97] в своих работах показывали тесную связь и привилегированное отношение между частной і собственностью» и экономической і властью, в. одною стороны, ш государственной, политической властью, с другой. Но, пожалуй, наибольший; вклад в изучение проблемы, которой посвящено настоящее исследование, внесли; К. Маркс и Ф. Энгельс [59-66; 115;: 116; 118]. Основоположники марксизма считали политику надстройкой ? над базисными, экономическими отношениями, которая, однако, оказывает на них активное, обратное влияние. Политика рассматривалась как форма отношений? и борьбы между экономическими классами; государство, чаще всего, как орудие экономически наиболее сильного класса, используемое
им для поддержания своего экономического и политического господства. Впрочем, в некоторых работах (например, в «Восемнадцатом брюмера; Луи Бонапарта» [59]) К. Маркс скептически отзывался о способности экономически господствующего класса капиталистического общества (класса капиталистов или буржуазии) осуществлять политическое господство.
В XX веке соотношение экономической и политической властей в капиталистическом обществе исследовалось многими* учеными. Так, Э. Альватер [121], Мі Вебер [220], К. Поланьи [200; 201; 205], Р. Хейлбронер [157], И. Хирш [163] и другие в своих работах показали, что особенностью капитализма, в сравнении с докапиталистическими обществами, является автономизацияї «экономического» и «политического», существование относительно обособленных друг от друга, хотя и тесно связанных, экономической и политической сфер и властных структур. Особое внимание учеными, XX века было уделено анализу взаимоотношений экономически господствующих групп и государства при капитализме: Эта проблема, так или иначе, рассматривалась в рамках каждой из трех основных парадигм в изучении отношений государства и общества: плюралистской, элитистской и' марксистской или г классовой (эти парадигмы выделяет, в частности Р. Элфорд [119]).
Плюралисты (Р. Даль [21; 136], С. Келлер [173], Н. Полсби [202], А. Роуз [210]' и!др.), утверждают, что в современных западных обществах нет «правящего класса» или «властвующей элиты», способной единолично господствовать в политическом процессе.. Власть распределена между множеством или, по* крайней мере, рядом конкурирующих между собой «заинтересованных групп» или элит (у разных плюралистов по-разному), влияние которых сильно варьируется от одного политического вопроса к другому. Среди таких элит (заинтересованных групп) — экономическая* элита; вернее, элиты, которые имеют различные интересы и крайне редко действуют как единое целое. Самое сильное влияние на политику экономические элиты оказывают в тех предметных областях, которые непосредственно затрагивают их бизнес, их узкие деловые интересы, и в которых они не сталкиваются с серьезным противодействи-
ем (вопросы налоговых льгот, субсидий отраслям, регулирования и пр.). Напротив, по более общим вопросам, находящимся в ведении:высших, центральных и местных, органов законодательной и исполнительной власти (социальное и трудовое законодательство, бюджетная политика и пр.), их влияние: весьма і ограниченно и нередко уступает влиянию иных групп, в частности, профсоюзов.
Такова, вкратце, плюралистская трактовка места экономических элит в политическом процессе, их:взаимоотношений с государством1 в современных западных обществах: Впрочем, некоторые плюралисты признают, что такое положение при капитализме существовало не всегда. Так, Д. Рисман считает, что в США до 1930-х годов корпоративная элита; была «правящим классом», «одностороннее верховенство которого» достигло кульминации в эпоху Мак-Кинли», но затем, установилась «аморфная структура власти», характеризующаяся ее распылением между рядом «вето групп», включая бизнес [174, р. 284, 286; 208]. Но, как отмечают плюралисты, даже и во второй половине XX века во многих местных сообществах, например, в городах Юга США, сохранялась «элитистская^ олигархическая структура власти, в которой крупные бизнесмены занимают все важные позиции принятия решений» [210, р. 297]. Впрочем, они указывают, что по мере индустриализации ни роста городов наблюдается тенденция к формированию «плюралистической, конкурентной структуры власти, в которой высшие бизнесмены обычно менее влиятельны по неэкономическим вопросам, чем политические лидеры, специалисты того или иного профиля и директора и президенты ассоциаций» [210, р. 297]М4менно такое положение характерно для большинства крупных городов США, особенно на Севере: Эти утверждения плюралисты доказывают многочисленными эмпирическими; исследованиями структуры власти в местных сообществах (например, исследование Р. Даля (в Нью-Хэйвене [139])).
Наконец, следует отметить, что в последние десятилетия в рамках неоплюрализма і наметилась тенденция к пересмотру политической роли бизнеса в условиях полиархии, что заметно, прежде всего, в работах Ч; Линдблома
1970—80-х годов [177-179]. По мнению Ч. Линдблома, бизнес является не просто одной из * ряда влиятельных заинтересованных групп, но занимает особое,. «привилегированное: положение» в политике, обусловленное тем, что в руках бизнесменов сосредоточены «публичные функции» в рыночной системе, от успешности выполнения которых зависит состояние экономики, благополучие общества и прочность власти правительства.
В отличие от плюралистов, элитисты и неоэлитисты, среди представителей которых можно назвать Т. Дая и X. Зиглера [20]j Р. Миллса [68], Ф: Хан-тера [166; 167], а также, с известными оговорками, У. Домхоффа [142-144] иМ. Паренти [196]; полагают, что в капиталистических обществах существует более или менее сплоченная властвующая элита или правящий класс. Властвующую элиту составляют индивиды, занимающие ключевые позиции в важнейших институтах (организациях) современного общества. По Р. Миллсу [68], к таким институтам относятся > корпорации, государство и»армия. Властвующая элита, следовательно, состоит из руководителей крупнейших корпораций, правительственных чиновников и высших армейских офицеров. Экономический, политический и военный сегменты элиты теснейшим образом взаимосвязаны и переплетены друг с другом; Элитисты, таким образом, утверждают, что экономическая элита не просто занимает привилегированное положение по отношению > к государству и его руководителям, но образует с последними единый правящий слой с фундаментально общими интересами и целями. Вместе с тем, в отличие от марксистов-инструменталистов они не склонны считать, политических и военных лидеров простым орудием в руках корпоративной элиты и подчеркивают их самостоятельный статус. Впрочем, в элитизме есть все же заметная тенденция к тому, чтобы экономический сегмент считать самым массовым и, что важнее, основным, самым влиятельным сегментом властвующей' элиты (неслучайно А. Роуз называл трактовку Р.' Миллсом и Ф. Хантером структуры власти «гипотезой господства экономической элиты» [210, р. 22]). В этом смысле весьма красноречиво замечание Р. Миллса, что «не профессиональные политики из состава «видимого» правительства, а заправилы корпора-
ций, представленные либо лично, либо через своих эмиссаров в официальном политическом руководстве страной, сосредоточили в своих руках власть и обладают всеми средствами для охраны привилегий своего корпоративного мира. Они официально не царствуют, но зато фактически управляют многими жизненно важными областями повседневной американской жизни, и нет таких сил, которые бы оказывали им стойкое и успешное сопротивление» [68, с. 170]:
Еще более показательны выводы Ф. Хантера [166], который*с помощью репутационного метода в конце 1950-х годов ; исследовал структуру власти в Атланте (США). По его данным, все городские руководители принадлежали к миру финансистов или зависели от него, а собственно предприниматели составляли примерно половину городской властвующей элиты. Ф. Хантер показал, что все ключевые государственные решения в городе принимались под контролем крупного бизнеса, с которым согласовывала все свои действия государственная власть. Власть бизнеса была, по большей части, скрытой: она проявлялась,^ основном, на предварительных стадиях принятия «решений и осуществлялась неформальным путем. В 1970-х годах Ф. Хантер [ 167] вновь исследовал структуру власти Атланты и пришел примерно к тем же выводам о политическом господстве бизнеса.
У. Домхофф, который по своим взглядам примыкает к элитистам, также утверждает, что подавляющее большинство членов высшего класса и;властвующей элиты принадлежат в той или иной форме (в качестве инвесторов, директоров, управляющих, юристов и советников) к корпоративному сообществу. Заслугой У. Домхоффа [142] является то, что он выделил и изучил основные процессы, посредством которых властвующая элита господствует в США. Это:
Процесс особенного интереса, т.е. различные средства, используемые богатыми людьми, отдельными корпорациями и секторами экономики для оказания; влияния на правительство с тем, чтобы удовлетворить свои узкие, краткосрочные интересы, связанные, например, с налогами, субсидиями, регулированием.
Процесс формирования политики; т.е. средства, которыми разрабатываются и проводятся общие политики в соответствии с интересами правящего класса и
властвующей элиты. 3. Процесс отбора кандидатов, т.е. способы, которыми члены господствующего класса пытаются повлиять на избирательный процесс посредством их финансирования и оказания услуг кандидатам; 4. Идеологический процесс, который включает формулирование, распространение и - внедрение верований и аттитюдов, позволяющих сохраняться существующей политике и политикам, благоприятным для богатства, дохода; статуса и; привилегий правящего класса. Нетрудно увидеть, что первый и j третий; процесс являются способами влияния экономических доминант на политический^процесс. Что касается третьего и, четвертого процессов, то, по утверждению У. Домхоффа [142], центральную роль в них играют организации, состоящие полностью или частично из бизнесменов (например, элитарные предпринимательские союзы).
В отличие от элитистского и плюралистского подходов, марксистская парадигма в качестве основного субъекта политики принимает не заинтересованную группу или институциональную элиту, а общественный класс. Двумя основными классами капиталистического общества являются пролетариат (рабочий класс) и буржуазия: Все марксисты согласны с тем, что буржуазия, будучи экономически господствующим классом, находится в привилегированном отношении к. государству в том смысле, что государственная: политика, в целом, выражает ее коренные интересы, связанные с поддержанием капиталистического порядка. Но в трактовке конкретного механизма взаимоотношений капиталистов и:государственной власти, механизма формирования классовой; политики между марксистами есть разногласия.
В' марксистской политической социологии XX века выделяются два основных подхода: инструменталистский и структуралистский. Инструментали-стская трактовка взаимоотношений класса капиталистов и; государства восходит к работамК. Маркса и Ф. Энгельса [60; 65; 66; 115; 116; 118] (хотя их наследие противоречиво, и они не оставили; детально разработанной политической теории) и наиболее последовательно. развивалась В .И: Лениным [52; 53; 56] и советскими учеными, среди которых можно \ назвать М.И. Байтина [5], Ф.М. Бурлацкого и А.А. Галкина [11], В.Е. Гулиева [18; 19], И.Д; Левина и В1А.
Туманова [87]. С точки зрения инструменталистов, государство в капиталистическом обществе является орудием класса капиталистов (буржуазии), а при монополистическом капитализме — монополистической буржуазии. Этот класс (слой) подчиняет государство своей воле и эффективно использует в своих коренных интересах, в интересах воспроизводства капиталистического порядка. Заслугой советских марксистов стал анализ механизма политической власти (диктатуры) монополий. Среди основных способов, которыми капитал осуществляет политическую власть, они называли финансирование партий и кандидатов; лоббизм фирм, отраслей и союзов бизнеса, формирование общественного сознания с помощью частных масс; медиа и системы образования; личную унию капитала и государства.
Антиподом инструментализма является структуралистский подход, представленный Ф. Блоком [127], К. Оффе [192-194]; Н. Пуланзасом:[204] и др. В отличие от инструменталистов, структуралисты при анализе взаимоотношений экономически господствующего класса и государства не придают первостепенного значения изучению субъективных отношений между капиталистами и политиками и тех способов, которыми первые навязывают свою волю вторым. Структуралисты трактуют отношения между буржуазией и государством как, в своей основе, объективные, структурные. Это значит, что если государство действует в интересах капиталистов, создавая благоприятные условия для накопления капитала, то это обусловлено тем, что оно объективно зависит, материально и политически, от процесса накопления и заинтересовано в его поступательном развитии.
Следует отметить, что структуралистский марксизм «не прижился» в отечественной политической науке. В советское время господствовал инструментализм, а после крушения СССР большинство ученых отказалось от марксистского политического анализа в какой бы то ни было форме, и исследует отношения экономически господствующих групп и государства с других, в основном элитистских и плюралистских позиций. Среди современных российских ученых, так или иначе, рассматривающих проблему взаимоотношений эконо-
мических элит и государства в российском обществе, можно назвать М.Н. Афанасьева [4], И.М. Бунина [10], О.В. Гаман-Голутвину [16], Н.В. Зубаревич [29], А.Ю: Зудина [30-34], В;А. Лапину [48; 49], ЯШ Паппэ [76], СП. Перегудова [77-80], Р.Ф. Туровского [101], А.Е. Чирикову [49] и др.
Цель и задачи исследования
Цель исследования состоит в том, чтобы раскрыть соотношение экономической и политической властей в капиталистическом обществе через анализ взаимоотношений экономически господствующего класса и государства.
В соответствии с данной целью выдвигаются следующие задачи исследования:
1. Уточнить содержание понятий «власть», «экономическое», «политическое», «экономическая власть», «политическая власть» на основе анализа имеющихся в научной литературе определений.
2.. Выявить специфику проявления «экономического» и «политического», экономической и политической властей в капиталистической формации в сравнении с докапиталистическими обществами.
3. Раскрыть сущность и экономические причины «партикуляризации» государства в капиталистическом обществе.
4; Проанализировать возможности инструментализма как теории взаимоотношений экономически господствующего класса и государства.
Выявить основные аспекты структурной зависимости государства от капиталистической экономики и показать ее роль в формировании. политики, отвечающей интересам господствующего класса.
Раскрыть механизм, посредством которого капиталисты в качестве инвесторов контролируют государственную политику.
Выяснить роль давления инвесторов капитала в формировании политики, содействующей воспроизводству капитализма и экономически господствующего класса.
8. Проанализировать соотношение давления посредством инвестиций и намеренных форм влияния в механизме контроля господствующего класса над государственной политикой.
9: Вскрыть тенденции и причины изменений во взаимоотношениях капиталистов и государства в условиях интернационализации и глобализации экономики.
Объектом исследования выступают власть, как способность социального актора подчинять себе другого социального актора, и властные отношения как общественные отношения, в которых проявляется' и осуществляется власть. Предмет исследования - соотношение экономической и политической властей, взаимоотношения экономически господствующего класса и государства в капиталистическом обществе.
Теоретико-методологическая основа исследования
Теоретическими источниками и методологической основой исследования являются::
1. Теория «партикуляризации государства» неомарксистской \ «школы логики капитала». Вклад в ее разработку внесли такие авторы,. как Э: Альватер [121], Б. Бланке, У. Юргенс и Г. КастендиекТ126]; В. Мюллер и С. Неусусс [190]- И; Хирш [163], Ш. Холловэй и С. Пиккиотто [165] и др. Опираясь на работы К. Маркса и советского ученого Е. Пашуканиса, они показали, что если в докапиталистических обществах, в частности при феодализме, государственная власть непосредственно присваивалась членами господствующего класса, то в капиталистическом обществе государство принимает особую, «партикуляризо-ванную» форму возвышающегося над непосредственным производством; относительно изолированного от членов господствующего класса аппарата публичной власти. «Партикуляризация» государства при капитализме означает институциональное разделение экономики и политики и существование двух относительно обособленных друг от друга, хотя и тесно связанных, наборов властных отношений: экономических и политических.
Опираясь на принцип экономического детерминизма, используя логический метод и структурно-функциональный подход, неомарксисты «выводят» партикуляризованное государство и соответственно институциональное разделение «экономического» и «политического» из логики и потребностей капиталистического способа производства. Так, например, Э. Альватер [121 ^связывает партикуляризацию государства с неспособностью капитала, в силу ограниченности логики его функционирования (гонказа прибылью, конкуренция),
«и воспроизвести социальную природу своего существования, выполнить ряд
функций, которые необходимы для і его собственного воспроизводства и которые должны, поэтому, обеспечиваться аппаратом публичной власти, не подверженным ограничениям, присущим капиталу. Б. Бланке, У. Юргенс и Г. Кае-тендиек [126] выводят «партикуляризованное» государство из товарной природы капитализма и необходимости регулирования і отношений между товаро-
'#- производителями посредством закона и денег, которое может осуществлять
только орган, сам стоящий вне отношений товарного производства.
2. Теория «укорененности» институционализированной экономики К. По-
ланьи [200; 201; 205]. В сравнении с марксистами из «школы логики капитала»,
К. Поланьи подошел к проблеме институционального разделения;«экономиче
ского» и «политического» при. капитализме как бы с другой стороны, с точки
зрения;специфической, автономизированной формы капиталистической эко
номики. Поланьи рассматривал экономику в субстантивном смысле как инсти
туционализированный ; процесс взаимодействия . между человеком и его окру
жением, результатом которого является < непрерывное обеспечение материаль-
ци ных средств для удовлетворения потребностей. Исторический и сравнительный
анализ позволили ему показать, что экономика может быть «укоренена» как в і неэкономических, по своей природе, так и в специфически экономических институтах. Первое характерно для всех докапиталистических обществ, где производство' и распределение обеспечиваются неэкономическими институтами (семейно-родственными, религиозными, политическими), в качестве побочного продукта их функционирования. Напротив, подъем капитализма отделил
(disembedded) производство от неэкономических институтов, включая политические, и привел к возникновению автономной рыночной ; экономики, функционирующей в соответствии с логикой!максимизации прибыли. Однако по мере обнаружения кризисного, саморазрушительного и < разрушительного для; общества характера свободного рынка, наметилась обратная тенденция к укоренению (re-embedding) экономики в неэкономических, прежде всего политических институтах, движение от нерегулируемого к регулируемому капитализму. Такова, вкратце, концепция «укорененности» экономики К. Поланьи, которая 5 в теоретико-методологическом плане полезна тем, что позволяет выявить специфику организации «экономического» в капиталистическом обществе, состоящую і в его институциональном обособлении от политики и других неэкономических сфер, и в то же время понять относительный характер этого обособления.
3... Структуралистский марксизм как направление политической социологии. Этот подход, среди представителей которого можно назвать, например, таких авторов как Ф. Блок [127], К. Оффе [192-194], Н. Пуланзас [204], возник в 1960-70-е годы в качестве альтернативы, своего рода отрицания инструмен-талистского подхода, господствовавшего в классическом и советском марксизме. Инструментализм трактовал государство в капиталистическом: обществе как орудие экономически: господствующего класса (класса капиталистов), который подчиняет своей воле государственный аппарат и эффективно использует его в интересах воспроизводства капиталистического порядка. Марксисты-структуралисты подвергли критике инструменталистскую теорию, в частности, за волюнтаризм и субъективизм, за то, что, анализируя -. взаимоотношения господствующего класса и государства, инструменталисты сосредоточивают внимание исключительно на тех способах, которыми одни субъекты (капиталисты) навязывают свою волю другим субъектам (политикам и чиновникам). С точки; зрения структуралистов, все это имеет, хотя и важное, но все же не первостепенное значение. Структуралистский подход ориентирует исследователя на то, чтобы при изучении взаимоотношений экономически господствующего класса
и государства делать главный упор на анализе объективных, структурных связей, существующих между ними в условиях капиталистической формации, и на тех косвенных и ненамеренных формах контроля капиталистов над государством, которые возможны благодаря этим связям.
Научная новизна исследования
Научная новизна исследования заключается в следующем::
Уточнена специфика проявления «экономического» и «политического», экономической и политической властей в капиталистическом обществе (в сравнении с докапиталистическими > формациями), заключающаяся в их относительной автономизации.,
Показана, сущность «партикуляризации» государства в, капиталистическом обществе и ее обусловленность логикой и потребностями капиталистического способа производства.
Зі Вскрыта несостоятельность инструменталистской теории взаимоотношений экономически господствующего класса и государства в связи с недостаточной «политической классовой сознательностью» капиталистов.
4. Выявлена двойственность структурной зависимости государства от экономики и показана ее решающая роль в формировании политики; служащей интересам господствующего класса.
5; Раскрыт механизм, посредством которого капиталисты в качестве инвесторов влияют на государственную политику.
Показана противоречивая роль давления инвесторов капитала в формировании политики, служащей воспроизводству капитализма и коренным интересам экономически господствующего класса.
Проанализировано соотношение давления инвесторов и намеренных (властных) форм влияния в механизме контроля экономически господствующего класса над политикой государства.
Показано, как в условиях интернационализации и глобализации экономики, вследствие роста мобильности капитала изменяются взаимоотношения класса капиталистов и государства;
Научно-практическая значимость исследования
Научно-практическая значимость исследования состоит в возможности использования его материалов в учебном процессе, для чтения лекций и проведения семинаров, например, по социологии политики. Выводы, полученные в результате исследования, можно также использовать для дальнейших теоретических и эмпирических исследований по проблемам власти, взаимоотношений экономически господствующих групп и государства и пр. Кроме того, они могут быть полезны и для выработки рекомендаций в сфере государственного управления.
Апробация работы
Основные выводы исследования докладывались на семинаре кафедры социологии политических и социальных процессов факультета социологии СПбГУ «Конфликт и социальный порядок»; на семинаре «Власть: соотношение «экономического» и «политического»», проведенном в июне 2002 года группой политической социологии Социологического Института Российской Академии Наук; на втором всероссийском научном семинаре «Социологические проблемы институтов власти в условиях российской трансформации». Диссертация обсуждена на кафедре социологии политических и социальных процессов факультета социологии Санкт-Петербургского Государственного Университета 13 мая 2003 года и рекомендована к защите. Основные выводы исследования отражены в 4 публикациях общим объемом в 2,7 п. л.
18:
Власть как категория социальных наук
Но, несмотря на отсутствие единства и существование множества подходов к концептуализации власти, у большинства предлагаемых ее определений: есть нечто общее, то, что их объединяет, единое ядро. Общий момент - в том, что власть обычно связывается с идеей оказания: воздействий, производства следствий. С. Льюке пишет: «абсолютно основным общим ядром; или примитивной идеей, лежащей в основании всех рассуждений о власти, является идея о том, что А некоторым образом воздействует на Б» [181, р. 243]. Б. Хиндесс, рассматривая основные: трактовки власти, отмечает, что их роднит «простейшая концептуализация власти» как «способности ... обеспечивать определенные результаты» [162, р. 334]. По мнению Д. Скотта, «родовое определение власти ... можно рассматривать как относящееся к способности или возможности вызвать что-то...» [215]. B.F. Ледяев пишет: «несмотря на широкий спектр предпочтений, большинство исследователей согласны в том, что в основе понятия власти лежит идея каузальных следствий: власть представляет собой/способность,оказать определенное воздействие на объект» [50, с. 6]. Словом,- общее ядро большинства определений, власти - идея производства воздействий, следствий результатов, изменений. Но оказывать воздействия, производить следствия, вызывать изменения - значит быть причиной. Именно идея: причинности лежит в основе определений власти.. Властное отношение обычно рассматривается как вид или даже эквивалент каузального отношения. Р: Даль пишет: «ближайшим . эквивалентом: властного отношения ... является каузальное отношение. Поэтому утверждение «С имеет власть над Р» можно заменить утверждением «Поведение С является причиной поведения Р»»[Цит. по: 50, с. 31].
Итак, в основе концепции власти лежит, идея оказания воздействий, производства следствий, внесенияг изменений, т.е. идея причинности. Властное отношение, в самом общем, родовом смысле, есть каузальное (причинное) отношение, в котором одна сторона оказывает воздействие на другую, производя в ней определенные изменения. Но если власть просто отождествить с причинностью, то под категорию власти подпадут такие разнообразные явления как: электрическая сила, гидравлическая сила, умственные способности и т.п. Тогда окажется, что власть универсальна, что она существует не только в социальном; мире, в человеческом обществе, но ив мире природы, техники; что ей обладают не только люди, но и животные, явления неживой природы (например, ветер, ломающий ветвь дерева), технические средства (мельница, перемалывающая зерно), ибо все они способны, пусть и ненамеренно; произвести следствия, оказать воздействия, внести изменения. Следует отметить, что некоторые ученые считают вполне правомерным включение в понятие власти явлений, не относящихся к социальному миру. Так, М.; Марсаль полагает, что «власть не есть факт специфически человеческий, она имеет условия и нормы в биологической структуре, которая обща нам и животным» [Цит. по: 40, с. 19]. Б. де Жувенель считает, что власть есть факт природы, а М. Дюверже находит проявления власти у животных и насекомых, среди которых есть управляющие и управляемые [Цит. по: 40, с. 19]. К. Гибсон идет еще дальше, утверждая, что «вряд ли кто-то будет сомневаться в том, что штормовое море имеет власть потопить корабль, а мотор - власть вращать колеса» [Цит. по: 50, с. 135];
Как бы не относиться к таким взглядам, очевидно, что власть как категория социальных наук не тождественна причинности, но значительно уже ее по своему содержанию. Социальные категории выражают исключительно явления общественной жизни, не распространяясь за ее пределы. Категория же причинности охватывает явления присущие не только социальной жизни, но и миру физической природы, техники и является общенаучной, философской категорией: Следует отметить, что большинство ученых рассматривают власть именно как социальную категорию, охватывающую исключительно общественные явления и отношения. Так, П. Бюрдо, например, писал, что, «власть и общество рождаются вместе», Ж. Лапьер - что власть - «исключительный атрибут общественных организаций, социальный факт» [Цит. по: 40; с. 22]. Представляется, что в качестве социальной категории власть должна быть ограничена только социальной каузацией, производством воздействий одними социальными акторами (индивидами и группами людей) на других социальных акторов; а властное отношение - социальным причинным отношением, обеими сторонами которого, субъектом и объектом власти, являются индивиды или группы людей. Как пишет Р. Даль, «хотя в разговорной речи; термин [власть] охватывает отношения между людьми и другими одушевленными и? неодушевленными предметами , мы полагаем необходимым ограничить его отношениями между людьми. ... Акторами могут быть индивиды, группы; роли, учреждения, правительства, национальные государства и другие объединения людей»[138, с. 290]. Н.М. Кейзеров отмечает, что «понятие «власть» ... применимо только к отношениям между людьми, в качестве; объекта и субъекта власти, может выступать лишь человеческая личность, социальные группы или организации людей, обладающие сознанием и волей» [40, с. 23].
«Экономическое» и власть
Что представляет собой «экономическое» как общественное явление, что дает нам основание определить то или иное отношение, процесс или деятельность как «экономические», а не, скажем, «политические», «социальные» или «идеологические»? Представляется, что определяющим признаком «экономического» является его связь с обеспечением материальных средств для удовлетворения человеческих потребностей, или, другими словами, с обеспечением материальных благ. Люди имеют массу разнообразных потребностей, для удовлетворения которых необходимы материальные блага. Материальными являются средства удовлетворения таких элементарных, первичных и фундаментальных потребностей как потребности в пище, питье, одежде, жилище. Но материальные блага нужны и для удовлетворения многих других потребностей, например, образовательных, военных, религиозных. Так, чтобы удовлетворить потребности в образовании, могут требоваться книги, письменные принадлежности, бумага, учебные здания; для религиозных нужд могут быть необходимы культовые сооружения и І пр.; для военных — вооружение и обмундирование и пр.
Словом, материальные средства; необходимы для удовлетворения самых разнообразных человеческих потребностей, от простейших и до возвышенных и утонченных. Именно с их обеспечением и связано «экономическое». «Экономическое», таким образом, означает «относящееся к обеспечению материальных средств для. удовлетворения человеческих потребностей» (К. Поланьи [205, р. 122]) или материальных благ1. Экономику можно определить как процесс обеспечения, материальных благ или как совокупность соответствующих отношений. Материальные блага являются тем особым предметом или поводом, по которому складываются экономические отношения, и который отличает этот тип общественных отношений от других типов, от политических, социальных, идеологических отношений.
Что же именно представляют собой те процессы и отношения, посредством которых общество обеспечивает материальные блага для удовлетворения. потребностей своих членов? Конечно, всякое конкретное общество имеет свои, конкретно-специфические механизмы обеспечения материальных средств, однако можно выделить и некоторые общие экономические процессы и отношения, свойственные всем или большинству обществ. Одна из наиболее интересных типологий экономических процессов і принадлежит К. Поланьи [201, р. 31-34]; Он выделяет два типа движений, составляющих экономику, на основании: характера тех изменений в положении материальных элементов, которые происходят в результате движения. 1. движение может заключаться в изменении v места, пространственного положения материальных вещей: Такие движения называются локационными, их примерами являются производство и транспор-тировка..2. движение может заключаться визменении присвоения материальных элементов, в изменении того, кто и в какой степени владеет или распоряжается ими, в «смене рук», в которых находится вещь, (где «рука» обозначает личность или: группу людей; способную владеть или распоряжаться вещью). Такие движения называются присвоительными и разделяются на два вида: трансакционные и диспозиционные. Трансакция - двухстороннее присвоитель-ное движением между «руками», таков, например, обмен. Диспозиция - «одно-сторонний г акт руки, к которой силой обычая или закона определенные при-своительные эффекты привязываются» [205, р. 146]; ее примеры: администрация, управление, взимание дани, налогообложение, распределение доходов. Описанные два типа; движений, присвоительные и локационные, а также их сочетания, согласно К. Поланьи,, исчерпывают возможности, заложенные в; экономическом процессе, который, в целом, понимается как «институционализированный! процесс взаимодействия между человеком и его, приводящий к постоянному обеспечению материальных средств для удовлетворения; потребностей» [205, р. 145].
Типология экономических процессов К. Поланьи логична и интересна, но нельзя сказать, чтобы эта; схема и присущая ей терминология широко принимались в научном сообществе. Гораздо более, распространенным, по крайней мере, в отечественной литературе, и более предпочтительным, с нашей точки зрения, является; иное видение сущности и типов экономических отношений,
Капитализм и «партикуляризация» государства
Вопрос о сущности взаимоотношений экономически господствующего1 класса и государства является ядром проблемы соотношения экономической и политической властей. В капиталистической формации эти отношения принципиально отличаются от тех, которые мы наблюдаем в докапиталистических обществах. В докапиталистических обществах господствующий класс и государство органически слиты, сращены друг с другом. Так, при феодализме государственная власть неразрывно связана с частной земельной собственностью и классом землевладельцев. Владение землей предполагает политическую, государственную власть землевладельца над теми, кто живет на земле; феодальные вотчины являются не только и не столько хозяйственными, сколько административно-политическими единицами; государство представляет собой иерархически организованный класс феодалов . Государственная власть осуществляется феодалами в их частных интересах, с помощью личного аппарата управления и принуждения, состоящего из членов семьи, слуг и служащих феодала и совмещающего хозяйственные и политические функции. Именно в качестве политических властителей феодалы подчиняют и эксплуатируют непосредственных производителей.
В капиталистическом обществе дело обстоит иначе. Здесь привилегированная связь между господствующим классом и государством, хотя и существует (это мы попытаемся показать в третьем параграфе), но является гораздо менее прямой и явной, более косвенной и скрытой, чем в докапиталистических обществах. Капитализму присуще относительное разделение господствующего класса и государства. Государство при капитализме принимает особую, партикуляризованную форму относительно изолированного от членов эксплуататорского класса аппарата публичной власти. Как писал К. Маркс, в новое время, при капитализме, произошло раздвоение общества на гражданское общество, и государство и «государство приобрело самостоятельное существование наряду с гражданским обществом и вне его» [66, с. 62]. Позднее Е. Пашуканис отмечал: при капитализме государство принимает особую форму, «механизм государственного принуждения [больше] не создается как частный механизм господства, ... [но] отделяется от господствующего класса, принимая форму имперсонального механизма публичной власти; изолированной от общества» [Цит. по: 165, р. 19].
Капиталистическое предприятие, в отличие, от феодальной вотчины, непосредственно не является единицей политико-административной организации общества (хотя, разумеется, может влиять на политику); его функционирование подчинено специфически экономической цели - извлечению прибыли путем производства и реализации на рынке товаров и услуг. Между государственной; властью и эксплуататорским классом нет такой прямой и неразрывной связи, как при феодализме: капиталисты не являются непосредственно политическими правителями, носителями государственной власти, не имеют прямого доступа к средствам физического насилия. Э. Гидденс отмечал, что «в капиталистических обществах ... господствующий класс (собственники крупного капитала ...), имеет доступ к «правительству». Но такой доступ ... является более косвенным, чем тот, которым обычно пользовалась землевладельческая аристократия или джентри в классово разделенных обществах, правившие прямым образом» [154, р. 63]. При капитализме, в противоположность прежде существовавшим классовым системам; «...господствующий класс, т.е. те, кто владеет или контролирует крупные активы капитала, не имеет ... прямого доступа к средствам насилия, чтобы.поддерживать свое господство» [154, р. 159-160]. В капиталистическом обществе государственная власть и средства физического насилия сосредоточены в руках относительно изолированного от экономики и господствующего класса капиталистов аппарата. Этот аппарат, содержащийся за счет налогов, состоящий из оплачиваемых чиновников, обладающий на территории страны монополией на легитимное физическое насилие и на, принятие общеобязательных решений, есть «партикуляризованное» государство..
«Партикуляризованная» форма государства; в капиталистическом обществе, предполагающая отсутствие у капиталистов прямого доступа к государственной власти и средствам легитимного физического насилия, обусловлена фундаментальнымиІчертами капиталистической экономики, логикой и потребностями капиталистического способа производства (КСП). Возможность такой формы государства, предполагающей сосредоточение государственной властш и контроля над средствами физического насилия в особой, стоящей над экономически господствующим классом инстанции, вытекает из специфики: механизма подчинения! и эксплуатации непосредственных производителей в условиях КСП. Как известно (и как было показано в третьем параграфе первой главы) приКСП в отличие от докапиталистических способов производства, существует в развитой форме специфически экономический механизм подчинения И: эксплуатации непосредственных производителей, причем эксплуатация шосит скрытый і характер: она опосредствуется и маскируется актом обмена между рабочим? и капиталистом; как формально свободными и юридически равноправными? товаровладельцами, актом купли-продажи рабочей силы: Но; еслш механизм подчинения и эксплуатации; работников можно реализовать- чисто экономическим путем, то, нет необходимости при капитализме, в отличие от. докапиталистических обществ, чтобы внеэкономическая (политическая, государственная) власть непосредственно вмешивалась в эксплуататорское отношение, чтобы внеэкономическое принуждение прямо использовалось капиталистом для подчинения и эксплуатации работников.