Политические режимы национальных республик Северо-Кавказского федерального округа: факторы формирования и системные характеристики Ханалиев Нурадин Умарпашаевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Теоретико-методологические основы исследования политических режимов 18

1.1. Основные характеристики политического режима 19

1.2. Основные типы политического режима 27

1.3. Сравнительный анализ преимуществ и недостатков типов политических режимов 39

1.4. Выбор типа политического устройства в национальных республиках СКФО 48

Глава II. Ключевые факторы формирования и институционализации политических режимов

2.1. Политическая жизнь региона через призму экономики 55

2.2. Исламская составляющая системного кризиса на Северном Кавказе 65

2.3. Роль и значение этно-национального фактора в динамике развития политических режимах региона 83

2.4. Этно-территориальные противоречия и конфликты в процессе формирования политических режимов 109

Глава III. Системные и структурные составляющие политических режимов

3.1. Политика федерального центра в сфере формировании политических режимов 121

3.2. Политические режимы в социо-культурном и политико-культурном измерении 134

3.3. Этно-клановая составляющая властной системы национальных республик 141

3.4. Политические режимы между демократией и авторитаризмом 153

Заключение 182

Библиографический

Список использованных источников и литературы

• Основные типы политического режима
• Выбор типа политического устройства в национальных республиках СКФО
• Роль и значение этно-национального фактора в динамике развития политических режимах региона
• Политические режимы в социо-культурном и политико-культурном измерении

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Национальные республики СевероКавказского Федерального округа, будучи субъектами Российской Федерации, развиваются в общем русле тенденций и процессов, характерных для всей страны в целом. Об этом свидетельствуют те значительные изменения, которые за постсоветский период осуществлены во всех без исключения сферах общественной и политической жизни республик. Речь идет, прежде всего, о принятии основных ценностей и принципов рыночной экономики, гражданского общества и политической демократии. Вместе с тем, необходимо отметить, что Северный Кавказ – один из самых сложных и проблемных регионов Российской Федерации, характеризующийся наличием комплекса этно-национальных, конфессиональных и территориальных противоречий и конфликтов. Здесь ключевое значение имеют как проблемы, связанные с переводом экономики на рельсы устойчивого развития и роста, модернизацией политических режимов и властной системы, так и государственная национальная политика федерального центра в регионе, призванная предотвращать и блокировать эти противоречия и конфликты. Речь идет, прежде всего, о национальных республиках СКФО – Республике Дагестан, Республике Ингушетия, Республике Северная Осетия-Алания, Кабардино-Балкарской, Карачаево-Черкесской и Чеченской Республиках. Там, где необходимо, нельзя не учитывать также Республику Адыгея, входящую в состав ЮФО.

Несмотря на достигнутые успехи, было бы преждевременно утверждать, что сформировавшиеся здесь режимы и властная система в полной мере соответствуют общепринятым идеям, ценностям, принципам и установкам политической демократии и правового государства. Как представляется, установившиеся в национальных республиках политические режимы и властная система все еще до конца не прошли путь формирования и принятия как правящей элитой, так подавляющей частью населения, ценностей,

институтов, норм и правил игры политической демократии и правового государства. Именно поэтому все эти процессы важно исследовать с научной точки зрения, вовремя выявляя все проблемы и противоречия переходного периода. Этими доводами и аргументами определяются выбор темы настоящего исследования, ее значимость и актуальность.

Выбор темы именно в этом формате определяется также тем фактом, что по целому ряду ключевых характеристик национальные республики региона заметно отличаются от Ставропольского края, который также является одним из субъектов СКФО, где численность русских составляет подавляющее большинство (по данным переписи населения 2010 года, вместе с украинцами и белорусами около 83% от общей численности населения). Особняком стоит Республика Адыгея, входящая в состав Южного Федерального округа. Особенность этой республики состоит в том, что здесь русские вместе с украинцами и белорусами составляют более 63% населения, а адыги - 24,3%, что также позволяет отнести ее к национальным республикам СКФО.

Степень изученности темы. Прежде всего, следует выделить труды отечественных и зарубежных исследователей, посвященные природе, месту и роли политических режимов в политической жизни общества. Существенный вклад в этой области внесли представители западной политической науки. Разумеется, при выполнении данного исследования были использованы лишь некоторые из их работ, без которых невозможно было бы выявить и проанализировать системные характеристики различных политических режимов. Среди них считаю целесообразным выделить работы Л. Даймонда, Р. Даля, М. Дюверже, Дж. О'Доннела и П.А. Шмиттера, А. Лийпхарта, Х. Линца, Т. Карла и П.А. Шмиттера, А. Пшеворского. М.Н. Хагопяна, Р.С. Макридиса, М.С. Фиша, Т.М. Николса и др.¹

¹ Даймонд Л. Прошла ли «третья волна» демократизации? // Полис. – 1999. – №1; Dahl R. On Democracy. – New Haven, 1999; Lijphart А. Democracies: Patterns of Majoritarian and Consensus Government in Twenty-one Countries. – New Haven, 1984; Линц Х. Опасности президентства. – Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015); Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце XX века. – М., 2003; McFaul M. Transitions from Postcommunism // Journal of Democracy. – 2005. – Vol.16. – №7. – Р.5-19;

Большое внимание данной проблеме уделяется в отечественной политической науке. Одной из первых крупных работ в этом направлении стало учебное пособие выпускника философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, ныне профессора Университета Сан-Франциско А.П. Цыганкова «Современные политические режимы: структура, типология, динамика», опубликованное в 1995 году². В ней была предпринята попытка выявить и проанализировать теоретические корни и типологию политических режимов.

Весьма полезными при разработке данного вопроса стали работы В. Б. Кувалдина, Г.Ю. Курсковой, А.В. Кынева и др.³ Применительно к разделам данной работы, в которых затрагиваются общетеоретические вопросы, интерес представляют труды профессоров факультета политологии МГУ им. М.В. Ломоносова И.В. Василенко, А.П. Кочеткова, Р.Ф. Туровского⁴.

Во-вторых, множество авторов концентрирует внимание на основных факторах, условиях и особенностях социальной и экономической сфер общественной жизни, так или иначе оказывающие влияние на формирование и институционализацию политических режимов и властной системы национальных республик региона⁵. Некоторые авторы таких работ склонны объяснять основные

Nichols T.M. The Russian Presidency: Society and Politics in the Second Russian Republic. – Basingstoke: Macmillan, 2000; и др.

² Цыганков П.А. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. –
Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015).

³ Кувалдин В.Б. От полупрезидентской республики – к суперпрезидентству // Этика успеха.
Вестник исследователей, консультантов и ЛПР. – Выпуск 5. Кредо и кодекс власти.
Российское президентство. – Тюмень – Москва, 1995; Курскова Г.Ю. Политический режим
Российской Федерации. – М., 2010; Кынев А.В. Институт президентства в странах
Центральной и Восточной Европы как индикатор процесса политической трансформации //
Политические исследования. – 2002. – № 2; и др.

⁴ Василенко И., Василенко Е., Ляпоров В., Люлько А. Имидж России. Концепция
национального и территориального брендинга. – М., 2012; Кочетков А.П. Авторитаризм:
ретроспектива и реальность // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические
науки. – № 2. – С. 60-70; Туровский Р.Ф., Кузнецов О.В., Хорват Д. Роль федеральных
округов при разработке стратегий регионального развития // В кн. «Актуальные проблемы
развития федеративных отношений в Российской Федерации». Сборник материалов проекта.
– М.: Издательский дом Эдуарда Боброва, 2006. – С. 171-187. Кармоков Х.М., Кузнецов О.В.,
Туровский Р.Ф., Чепляева О.К. Анализ социально-экономического положения регионов
Северо-Кавказского федерального округа и разработка предложений по федеральному
регулированию их социально-экономического развития. – М.: НИИ СП, 2010.

⁵ Зубаревич Н. Социально-экономическое развитие республик Северного Кавказа:

проблемы, стоящие перед республиками региона, главным образом состоянием социальной сферы и экономики. Именно в них они усматривают основную причину конфликтогенности Северо- Кавказского региона.

В-третьих, это работы, в которых анализируются этно-национальные аспекты, определяющие основные контуры и конфигурацию политических режимов и властной системы. В этом кругу важным подспорьем при написании диссертации послужили труды М.А. Аствацатуровой, А.Х. Борова, А.Б. Дзадзиева, Н. Нефляшевой, Х. Сайдумова, И. Стародубровской и К. Казенина и

др.⁶

Большой интерес представляют Доклады Международной кризисной
группы – некоммерческой, независимой международной организации, которая
поставила своей целью выявление и анализ причин разного рода противоречий,
кризисов и конфликтов во всех регионах земного шара для разработки и
реализации мер и средств их предотвращения и разрешения. На основе
результатов полевых исследований они составляют и выпускают

количественные и экспертные оценки. – Режим доступа:

(Дата обращения: 10.05.2015); Магомедов Э.М. Как улучшить инвестиционный климат Северо-Кавказского федерального округа? // Российское предпринимательство. – 2013. – Липина С.А. Северный Кавказ: Проблемы экономики и политики. – М., 2008; Ее же. Стратегические приоритеты социально-экономического развития республик Северного Кавказа: пути и методы их достижения. – М., 2010; Стародубровская И.В., Соколов Д.В. Истоки конфликтов на Северном Кавказе. – М., 2013; и др.

⁶ Аствацатурова М.А. Северный Кавказ: Перспективы и риски. Трансформация
регионального этнополитического пространства. – М., 2011; Боров А.Х. «Черкесский
вопрос» как историко-политический феномен // Научные доклады Центра социально-
политических исследований КБНЦ РАН (№ 1). – Нальчик, 2012; Дзадзиев А.Б.
Демографические процессы в республиках Северного Кавказа в межпереписной период
1989–2002 гг. // Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах:
ежегодный докл. – М., 2003; Мусаева Л.З., Шамилев С.Р., Шамилев Р.В. Особенности
расселения сельского населения субъектов КФО // Современные проблемы науки. – 2012. –
№ 5; Нефляшева Н. Черкесское национальное движение - общероссийский и международный
контекст: общие подходы. – Режим доступа: (Дата обращения:
10.05.2015); Сайдумов Д.Х. О некоторых итогах реализации концепции государственной
национальной политики Чеченской Республики // Вестник Академии наук Чеченской
Республики. – 2012. – №1; Северный Кавказ: Взгляд изнутри. Вызовы и проблемы
социально-политического развития / Под. ред. А.Г. Матвеевой, А.Ю. Скакова и И.С. Савина.
– М.: Институт Востоковедения РАН, 2012; Стародубровская И., Казенин К. Доклад
«Северный Кавказ: quo vadis (куда идешь)?». – Режим доступа:

(Дата обращения: 10.05.2015).

аналитические тематические доклады, адресованные соответствующим международным организациям, политическим и государственным деятелям, ответственным за принятие решений по данному кругу проблем⁷. Первый из этих докладов посвящен выявлению и анализу причин возникновения этно-национальных противоречий и конфликтов в регионе постсоветского периода, форм их проявления и содержания. Во втором докладе предпринята попытка дать анализ причин и условий распространения политического исламизма и деятельности экстремистских группировок, исповедующих это течение исламского фундаментализма и его роли в идеологическом обосновании террористической деятельности.

Следует упомянуть труды В.А. Тишкова⁸, С.М. Маркедонова⁹, А.Н. Палчаева¹⁰ и др., которые посвящены состоянию и перспективам трансформации политических режимов национальных республик региона.

⁷ Доклад Международной кризисной группы «Северный Кавказ: сложности интеграции (I).
Этничность и конфликт». 30 ноября 2012 // Полит.ру. – Режим доступа:
Северный Кавказ: сложности
интеграции (II), исламский фактор, вооруженное подполье и борьба с ним. Доклад
международной кризисной группы. – Режим доступа:
(Дата
обращения: 10.05.2015); Северный Кавказ: сложности интеграции (III): государственное
управление, выборы, верховенство права. Доклад международной кризисной группы. –
Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015).

⁸ Тишков В.А. Конфликты и федерализм / Федерализм и этнический фактор на Северном
Кавказе. Общая оценка ситуации и природы конфликтов // Казанский федералист. – 2002. –
№2; Его же. Кризис понимания России // Эксперт. – 2005. – №13; Его же. Государственно-
административное устройство и управление. – Режим доступа:
(Дата обращения: 10.05.2015); Его же. Вперед, назад
или в никуда? Северный Кавказ, проблемы и политика. – Режим доступа:
(Дата обращения: 03.04.2013); Его же. Русское
население республик Северного Кавказа – Режим доступа:
(Дата обращения: 10.05.2015); и др.

⁹ Маркедонов С.М. Кавказская проекция властной рокировки. 30 сентября 2011 // Полит.ру. –
Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015); Его же.
Хватит кормить кого? // Россия в глобальной политике. – 2013. – № 6; Его же. Национальный
вопрос и Северный Кавказ: интерпретация Дмитрия Рогозина. 13.09.2011 // Chartr Cauaasica.
– Режим доступа: (Дата обращения:
10.05.2015); и др.

¹⁰ Палчаев А.Н. Конфликтный потенциал национально-территориального устройства
Северного Кавказа // Власть. – 2012. – № 1; Его же. Об изъянах национально-
территориального устройства республик Северного Кавказа // Власть. – 2012. – № 3; Его же.
О перспективах федерализма в России // Свободная мысль. – 2013. – № 1; Его же.

В-четвертых, широкий круг исследований посвящен месту и роли ислама и политического исламизма с точки зрения их влияния как на политическую жизнь региона в целом, так и в качестве идейно-вероисповедного обоснования экстремизма и терроризма в регионе в целом. В их числе можно назвать работы А.А. Баутина,. В. Бобровников, А. Игнатенко. А.В. Малашенко, Н.М. Емельяновой, К.М. Ханбабаева, и др.¹¹

Важно учесть также множество диссертационных исследований,

посвященных различным аспектам экономического и политического развития Северного Кавказа, а также этно-политической и конфессиональной ситуации в регионе¹². В этом кругу нельзя не отметить также кандидатские диссертации, защищенные на факультете политологии МГУ им. М.В. Ломоносова¹³.

Децентрализация как оптимальный путь решения проблем Северного Кавказа ХХ // Теория и практика общественного развития. – 2014. – № 21.

¹¹ Малашенко А.В. Исламские ориентиры Северного Кавказа. – М, 2001; Его же. Фактор
ислама в российской внешней политике // Россия в глобальной политике. – 2007. – № 2;
Емельянова Н.М. Мусульмане Кабарды. – М., 1999; Емельянова Н. Тайное и явное в
северокавказском исламе // Центральная Азия и Кавказ. – 2001. – № 6; Ханбабаев К.М.
Ислам и проблемы обеспечения национальной безопасности в Южном федеральном округе //
Южнороссийское обозрение. – 2005. – № 30; Его же. Исламский радикализм на Северном
Кавказе: Идеология, цели, пути финансирования // Свободная мысль. – 2007. – № 3;
Баутин А.А. Исламизм и проблемы исламского экстремизма на Северном Кавказе. Часть 1. –
Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015);
Бобровников В. Мусульманский национализм на постсоветском Кавказе. – Режим доступа:
(Дата обращения:
10.05.2015); Игнатенко А. Ислам в XXI веке. Главные направления исследований (Часть
первая). – Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015).

¹² Бойченко Ю.С. Влияние социально-экономического фактора на этнополитическую
ситуацию в Северо-Кавказском федеральном округе: автореф. … канд. полит. н.: 23.00.02. –
М., 2013; Дзусов И.И. Религиозная ситуация в республиках Северо-Кавказского
федерального округа: автореф. … канд. социол. н.: 22.00.06. – Майкоп, 2013; Мозговой А.В.
Миграционные процессы в контексте обеспечения общественной безопасности в СКФО РФ:
автореф. … канд. полит. н.: 23.00.02. канд. полит. н. – СПб, 2011; Санглибаев А.А.
Этнополитические процессы на Северном Кавказе на современном этапе: автореф. … докт.
полит. н.: 23.00.02. – Ставрополь, 2008; Осокин А.Е. Социально-экономический аспект
обеспечения устойчивого развития Северо-Кавказского федерального округа: автореф. …
канд. экон. н.: 08.00.05. – М., 2010.; Харченко В.А. Внутригосударственные межэтнические
конфликты на постсоветском пространстве: теория и практика политического управления:
автореф. … докт. полит. н.: 23.00.04 – Бишкек, 2011; и др.

¹³ Битиева З.Р. Развитие института политических партий в республиках Северного Кавказа:
автореф. … канд. полит. н.: 23.00.02. – М., 2012; Эмиров Р.М. Геополитические приоритеты
национальной безопасности Российской Федерации на Северном Кавказе: дисс. … канд.
полит. н.: 23.00.02. – М., 2014; и др.

Источниковой и эмпирической базой исследования послужили

Конституция Российской Федерации, Конституции национальных республик
Северного Кавказа и некоторых зарубежных стран, Федеральные и
Конституционные законы Федерального Собрания, а также законы

законодательных собраний национальных республик, Стратегия социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 года; результаты всероссийских переписей населения 2002 и 2010 годов¹⁴, Широко

¹⁴ Конституция Российской Федерации. – М., 1994; Конституция Республики Адыгея. –
Майкоп, 1995; Конституция Республики Дагестан 1994 года. – Махачкала, 1994;
Конституция Республики Дагестан 2003 года. – Махачкала, 2004; Конституции США. – М.,
1984; Конституция Французской Республики 1958. – Режим доступа:

(Дата обращения:

10.05.2015); Основной закон Федеративной Республики Германия от 23 мая 1949 г. (с
последующими изменениями и дополнениями до 20 октября 1997 г.). – Режим доступа:
(Дата обращения: 10.05.2015); Закон «О запрете
ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан от 16
сентября 1999 года» (в ред. Законов Республики Дагестан от 12.05.2004 №13, от 09.03.2007
№10); Закон РСФСР от 26 апреля 1991 г. N 1107-I «О реабилитации репрессированных
народов» (с изменениями и дополнениями от 1 июля 1993 г.). – Режим доступа: Система
ГАРАНТ: Закон Российской Федерации от
18.10.1991 N 1761-1 (ред. от 30.11.2011) «О реабилитации жертв политических репрессий»
(18 октября 1991 г.); Закон СССР «О свободном национальном развитии граждан СССР,
проживающих за пределами своих национально-государственных образований или не
имеющих их на территории СССР» от 26 апреля 1990 г. – Режим доступа: Система ГАРАНТ:
Международная черкесская организация
(МЧА, 1991-2011): Сборник документов и материалов. – Нальчик, 2011; Указ Президиума
Верховного Совета СССР о снятии ограничений по спецпереселению с чеченцев, ингушей,
карачаевцев и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны. –
Режим доступа: (Дата

обращения: 10.05.2015); Указ Президента Российской Федерации № 1603 «О порядке
рассмотрения кандидатур на должность высшего должностного лица (руководителя высшего
исполнительного органа государственной власти) субъекта Российской Федерации» от 27
декабря 2004 г. // Российская газета. 29 декабря 2004 г.; Федеральный закон №106 от 29 июля
2000 г. «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации
законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов Российской
Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2000. – №31. – Ст. 3205;
Федеральный закон от 4 июля 2003 г. №95 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об
общих принципах организации законодательных (представительных) органов

государственной власти субъектов Российской Федерацию» // Российская газета. 8 июля
2003 г.; Федеральный закон от 11 декабря 2004 г. N 159-ФЗ «О внесении изменений в
Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных

(представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» // Российская газета. 26 декабря 2004 г.; Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. // Госкомстат России докладывает окончательные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. –

привлечены материалы федеральных и региональных Интернет порталов, таких как Вестник Кавказа¹⁵, Кавказская политика¹⁶, Кавказ-инфо¹⁷, Кавказский узел¹⁸, Charta Caucasia¹⁹, Кавказ Online²⁰, Полит.ру²¹ и др., а также материалы федеральных и региональных СМИ др. Привлечены также конституции ряда зарубежных стран.

В целом, высоко оценивая вклад отечественных ученых в изучение ключевых проблем национальных республик СКФО, следует отметить тот факт, что в полной мере невыясненным остается пласт проблем, касающихся предпосылок, условий, основных факторов и процессов, определяющих состояние, основные направления и особенности их политического развития. Речь идет, прежде всего, о природе, системных и структурных характеристиках политических режимов и властной системы северокавказских республик, их соответствия или несоответствия общепринятым в мире ценностям, нормам, установкам политической демократии и правового государства, с одной стороны, и Конституции Российской Федерации, с другой стороны. Сохраняется в должной мере не изученным комплекс вопросов, связанных с выявлением степени соответствия этих режимов национально-историческим, социо-культурным, политико-культурным, конфессиональным особенностям народов республик СКФО. Все еще мало глубоких теоретических исследований, посвященных осмыслению факторов и векторов формирования и развития взаимоотношений, разделения и разграничения полномочий между тремя главными ветвями власти и т.д. Весьма мало работ, посвященных сравнительному анализу политических режимов региона. Этими доводами и

Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015);

Всероссийская перепись населения 2010 года. – Режим доступа: (Дата обращения: 10.05.2015); и др.

¹⁵ Вестник Кавказа. – Режим доступа:

¹⁶ Кавказская политика. – Режим доступа:

¹⁷ Кавказ-инфо. – Режим доступа:

¹⁸ Кавказское сотрудничество. – Режим доступа:

¹⁹ Charta Caucasia. – Режим доступа:

²⁰ Кавказ Online. – Режим доступа:

²¹ Полит.ру. – Режим доступа:

аргументами определяются актуальность и значимость выбранной для диссертационного исследования темы.

Объектом диссертационного исследования служат политические режимы национальных республик СКФО – Республики Дагестан, Республики Ингушетия, Республики Северная Осетия-Алания, Кабардино-Балкарской, Карачаево-Черкесской и Чеченской Республик. Там, где необходимо, рассматривается также Республика Адыгея, входящая в состав ЮФО.

В качестве предмета исследования выбраны основные факторы
формирования и институционализации, системные и структурные

составляющие политических режимов национальных республик СевероКавказского Федерального округа. Рассматривается весь комплекс проблем, касающихся состояния и особенностей функционирования власти и властных отношений в регионе в их тесной взаимосвязи с политикой федерального центра. При этом считаю целесообразным подчеркнуть, что главное внимание концентрируется на разработке именно этой тематики. Нельзя отрицать тот очевидный факт существования тех или иных различий между национальными республиками по целому ряду критериев, таких, например, как размеры территории, численность населения, этно-национальный состав, масштабы и характер экономики, политика в социальной сфере и экономике. Различия могут быть в названиях ветвей власти, персональном составе кланов, национальных движений, степени конфликтогенности, тарикатов (дорога, путь) ислама, распространенных в той или иной республике и т.д. Но их природа, системные и структурные составляющие, предназначение, статус, властные полномочия, предназначение типа политического режима, выбранного всеми республики едины, на взгляд автора, различаясь лишь в отдельных деталях и нюансах.

Основная цель исследования состоит в выявлении и раскрытии ключевых
факторов формирования и институционализации, природы,

системообразующих и структурных составляющих политических режимов

субъектов СКФО в современных условиях политической нестабильности и конфликтогенности Северо-Кавказского региона.

Для достижения поставленной цели поставлены следующие задачи:

выявить и проанализировать основные трактовки существующих типов политических режимов, выделить типы политических режимов, соответствующие национально-историческим, традиционным, социо-культурным, политико-культурным, конфессиональным характеристикам республик СКФО, дать авторское определение политического режима;

раскрыть и исследовать важнейшие факторы, определяющие основные направления и характер формирования и институционализации политических режимов региона;

- дать общую характеристику современной политической ситуации в СКФО
и показать ее влияние на формирование системных и структурных составляющих
политических режимов и властной системы республик;

- выявить и исследовать важнейшие конфликтогенные факторы,
оказывающие влияние на социальную и политическую ситуацию и,
соответственно, на системные составляющие политических режимов и властную
систему в регионе;

- выделить, проанализировать и оценить системные и структурные
составляющие политических режимов, властной системы национальных
республик СКФО.

Исследовательская гипотеза заключается в предположении, что в республиках Северного Кавказа достигнут существенный прогресс на путях формирования и институционализации рыночной экономики, ценностей, принципов, отношений и институтов политической демократии, несмотря на сложные современные условия, связанные с политической нестабильностью и конфликтогенностью Северо-Кавказского региона. Действующие здесь конституции и нормативно-правовые акты соответствуют Конституции Российской Федерации и международным правовым документам. Однако в силу целого комплекса исторических, социо-культурных, политико-12

культурных, конфессиональных и иных факторов практическое воплощение выбранного национальными республиками смешанного президентско-парламентского типа политического режима характеризуется некоторыми специфическими особенностями. Речь идет, прежде всего, о том, что он характеризуется сочетанием действительно демократических ценностей, установок и институтов с некоторыми авторитарными элементами в реальной политике. Такие негативные явления, как коррупция, клановость, радикализм, терроризм, оказывают существенное негативное влияние на формирование и институционализацию политической демократии в регионе, что требует активных политических усилий по их искоренению и совершенствованию политических механизмов управления в СКФО.

Положения, выносимые на защиту.

1. Политический режим является производным от политической системы
образованием. Политическая система базируется на основополагающих
мировоззренческих, социо-культурных, политико-культурных
системообразующих ценностях, идеях, принципах и установках,
определяющих природу и предназначение соответствующей формы
государственно-политического устройства. Политический режим формируется
в рамках соответствующей политической системы с учетом ее
основополагающих ценностей, принципов, установок и призван обеспечить их
практическое воплощение.

2. Поскольку от формы государственного устройства и типа
политического режима, выбранных с согласия большинства населения страны,
зависят их легитимность, жизнеспособность, эффективность, ключевое
значение имеет выявление того из существующих в современном мире типов
политического режима, который в должной мере соответствует национально-
историческим, социо-культурным, политико-культурным, конфессиональным
и иным характеристикам республик СКФО. В силу комплекса объективных и
субъективных факторов, выявленных и проанализированных в диссертации,
это выбор выпал в пользу президентско-парламентского режима.

3. С распадом СССР и, соответственно, крахом коммунистической
идеологии, народы России оказались как бы в идеологическом вакууме и перед
необходимостью поисков новых идеологических, мировоззренческих
ориентиров, форм политической самоорганизации, государственного
устройства. В результате имеет место возрождение интереса к этническим
корням, национально-культурным традициям, духовным ценностям. В качестве
одной из альтернатив стал религиозный ответ на новые требования и вызовы
времени.

1. Одним из ключевых факторов, определяющих характер, главный вектор политического развития, системные и структурные составляющие, конфигурацию политических режимов и властной системы, являются полиэтнический состав их населения, многообразие культур, языков. В этом русле немаловажное значение имеют особенности национального менталитета, социо-культурной системы и политической культуры народов региона.

2. Более или менее значимое влияние на политическую жизнь и системные характеристики политических режимов региона оказывает политика федерального центра. В этом направлении, наряду с очевидными достижениями в деле развития и совершенствования федерально-субъектных отношений, политика федерального центра не лишена также некоторых недостатков и ошибок, в той или иной мере негативно влияющих на формирование и укоренение ценностей, установок, институтов, отношений, правил игры политической демократии и правового государства.

6. Сформировавшиеся к настоящему времени политические режимы,
органически сочетая в себе демократические, советские и современные
авторитарные элементы, по своим системообразующим характеристикам,
носят гибридный характер, Они располагаются как бы в поле пересечения
между двумя, казалось бы, противоположными полюсами демократии и
авторитаризма. Соответственно, им еще предстоит пройти отрезок пути,
ведущего к окончательному закреплению у демократического полюса.

Научная новизна диссертационного исследования заключается, прежде
всего, в комплексном исследовании проблемы формирования и

институционализации политических режимов и властной системы национальных республик Северо-Кавказского Федерального округа в современных условиях политической нестабильности и конфликтогенности региона.

1. Дано авторское определение политического режима. Выявлены и
проанализированы ключевые факторы, обусловившие выбор национальными
республиками региона смешанного президентско-парламентского типа
политического режима.

2. Обоснован тезис о том, что множество факторов, лежащих в основе
социально- политической нестабильности и конфликтогенности региона, в свою
очередь, оказывает существенное негативное влияние на формирование и
институционализацию политической демократии, порождены не только сугубо
социальными и экономическим трудностями, но и в не меньшей степени
состоянием духовной сферы, политической культуры, всего гражданского
общества.

3. Обосновано положение о том, что после распада СССР, в силу комплекса
причин, миграции людей между субъектами региона приобрели такие
масштабы, что административные границы республик перестали
соответствовать границам расселения многих народов. В результате, за
исключением сельских регионов, весьма трудным делом стало определение
критериев, в соответствии с которыми тот или иной этнос, в строгом смысле,
может претендовать на ту или иную территорию исключительно как «свою».

4. Разработано положение о дуалистической природе политических
режимов национальных республик, которые в той или иной степени
органически сочетают в себе ценности, принципы, отношения как
политической демократии, так и некоторые элементы авторитарной системы,
и располагаются в поле пересечения между двумя, казалось бы,
противоположными полюсами демократии и авторитаризма.

Теоретико-методологическая основа исследования. Для исследования
процессов и тенденций развития политической жизни и политических режимов
национальных республик Северо-Кавказского федерального округа

использовался историко-культурологический подход, в котором ключевое
место отводится этно-национальному, социо-культурному и связанным с ними
факторам. Его значимость определяется тем фактом, что некоторые аспекты
политической жизни и политических режимов региона трудно выявить и
объяснить без необходимого экскурса в советский период, без должного
анализа исторических коней и особенностей национального менталитета
народов региона. В этом русле использованы методы, приемы, инструменты
системного, междисциплинарного, политико-культурного подходов.

Использован также методы и приемы сравнительного анализа, что определяется присутствием как существенных сходств, так и различий между национальными республиками по целому ряду критериев, таких, например, как численность населения, этнический состав, особенности этнического менталитета, уровень конфликтогенности и др.

В совокупности эти подходы дали возможность реализации поставленной цели: выявить и раскрыть основополагающие факторы, определившие характер, процессы, направления формирования и институционализации политических режимов национальных республик региона.

Научно-практическая значимость исследования

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что разработанные в нём теоретические и методологические подходы могут быть использованы для дальнейшего более глубокого изучения процессов и тенденций политического развития Северокавказского региона в целом и каждой из национальных республик в частности. Основные результаты, положения и выводы диссертации могут также служить подспорьем в лекционных курсах по политологии в высших учебных заведениях соответствующего профиля, при разработке региональной политики Федерального Собрания и других органов государственной власти Российской Федерации.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры российской политики факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. Также содержание работы было представлено и являлось предметом научного обсуждения в рамках научных конференций и круглых столов:

Международная конференция «Каспийский субрегион: угрозы безопасности и факторы стабилизации» (16 мая 2013 г.) Москва, Российский Институт каспийского сотрудничества.

Международная конференция «Сценарии и перспективы эволюции в постсоветской Центральной Азии, Афганистане» ( 4 июня 2013 г.). Москва, МГИМО.

Круглый стол «Политические идеологии в современном мире: кризис или очередной этап эволюции» (3 декабря 2014 г.). Москва, ИМЭМО РАН.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

Основные типы политического режима

В отечественной и зарубежной политической науке не существует единого общепринятого определения политического режима. К тому же, как только что отмечалось, порой понятия «политический режим» и «политическая система» используются как синонимы. Как утверждает, например, американский политолог К. Бекстер, «политический режим есть система или форма правления»22. Другой американский политолог М. Хагопян, не проводя различий между понятиями «полития», «политическая система» и «политический режим», утверждает, что в широком смысле они призваны определить основополагающие принципы организации политической жизни, структурные характеристики политического порядка23. По его мнению, политический режим представляет собой «особую институциональную структуру, характеризующую политическую систему», полномочия и функции которой шире, чем у правительства или конкретных групп официальных лиц, представленных во властных институтах24.

Интерес представляет позиция известного французского исследователя М. Дюверже, который приложил немало усилий для решения проблемы взаимосвязи политической системы и политического режима. Он рассматривал политический режим как «структуру правления, тип человеческого общества, отличающий одну социальную общность от другой», или же как «определенное сочетание системы партий, способа голосования, одного или нескольких типов принятия решений, одной или нескольких структур групп давления»25. Для Дюверже характерно отождествление партийной системы с политической системой, а последнюю с политическим режимом.

Американские политологи Г. О Доннел и Ф. Шмиттер считают политический режим «совокупностью явных или скрытых структур, определяющих формы и пути доступа граждан к основным государственным должностям, их характеристики, а также используемые ими ресурсы и стратегии в целях достижения желаемого результата»26. Политический режим, по мнению другого американского политолога Р. Макридиса, «предполагает специфические пути и средства, какими эти функции могут быть структурированы и встроены в институты и процедуры, а также возникающие в ходе этого специфические взаимоотношения»27.

С рассматриваемой точки зрения интерес представляет типологии, предлагаемые зарубежными учеными. Так, известный американский политолог Р. Даль выделяет англо-американский, континентально-европейский, либерально-демократический, коммунистический, фашистский, многопартийный, двухпартийный, однопартийный, плюралистический, полиархический режимы28. Согласно другому американскому политологу Х. Линцу существуют следующие пять основных типов политических режимов - демократический, авторитарный, тоталитарный, посттоталитарный, султанистский. По его мнению, эти режимы отличаются четырьмя главными характеристикам - по степени политической мобилизации граждан; по уровню плюрализма; по степени идеологизации; по конституционности власти лидера либо правящей группировки29.

Разумеется, во всех названных трактовках есть рациональное зерно и при исследовании данной проблемы нельзя их недооценивать и не учесть. Тем более, в период восстановления политической науки в нашей стране работы зарубежных авторов, значительная часть которых была переведена на русский язык, широко использовались отечественными исследователями при разработке теоретических и методологических основ политических исследований в области власти, форм государственного устройства, политических систем и политических режимов. Вместе с тем, нельзя не отметить тот факт, что из приведенных определений не всегда можно составить сколько-нибудь ясное представление о характере взаимосвязи или о ее отсутствии между политическим режимом и политической системой.

Всевозрастающее внимание проблематике политического режима в постсоветский период уделяется в отечественной политической науке. Здесь зачастую как синонимы используются понятия «президентский режим» и «президентская система», «парламентский режим» и «парламентская система»», «авторитарный режим» и «авторитарная система» и др.

Одним из первых крупных трудов, посвященных данной теме стало учебное пособие А.П. Цыганкова «Современные политические режимы: структура, типология, динамика», опубликованное в 1995 году. В нем выделяются следующие критерии политического режима: во-первых, режим, будучи формой правления, в то же время, «решая задачи социальной и политической стабилизации, способствует организации значительно более масштабных, макросоциальных процессов». В этом плане режим близок политической системе, раскрывая ее динамический аспект; во-вторых, режим обеспечивает «определенную стабилизацию политической системы, приводя ее элементы, структурные характеристики в упорядоченное взаимодействие, обеспечивая их слаженность и координацию»; в-третьих, режим «представляет собой совокупность властных структур, позволяющих правящему классу осуществлять возложенные на него полномочия»; в-четвертых, разные режимы включают разные средства и методы достижения целей; в-пятых, режим, по сравнению с системой, обладает своими собственными временными характеристиками30.

На основе этих критериев Цыганков пришел к выводу, что «политический режим есть совокупность определенных структур власти, которые функционируют в общих (структурных и временных) рамках политической системы общества и преследуют цели ее стабилизации, опираясь в этом на сложившиеся (или же складывающиеся) социальные интересы и используя специфические методы»31. По его мнению, политический режим, «это своего рода жизнь, «дыхание» политической системы, ее упорядоченная динамика… Он весьма близок к политической системе содержательно, … что в целом ряде случаев позволяет рассматривать данные понятия как взаимозаменяемые»32.

Интерес представляет определение Г.В. Атаманчука, который считает, что политический режим близок к понятию «стиль государственного управления»33. По его мнению, «именно политический режим есть действительность государственной власти», что в нем абстрактные и на словах обычно звонкие и правильные, положения переводятся в конкретику, в технологии решения тех или иных проблем, что ведет к прямому соприкосновению власти и человека34.

Выбор типа политического устройства в национальных республиках СКФО

Для правильного понимания данного феномена необходимо, прежде всего, определить содержание самих терминов «ислам», «салафизм», «исламизм», «политический ислам», «исламский фундаментализм», «ваххабизм» и др. Зачастую эти понятия используются как синонимы. При этом бросается в глаза неопределённость, многозначность этих понятий, в трактовке которых нередко идеологизированный подход преобладает над научным. Как отмечал, например, Р. Абдулатипов, «в понятие «ваххабизм» мы вложили все невежественное, что оказалось вокруг ислама. Такой ваххабизм после себя оставляет пустыню, все культурное уничтожается»88. «Российская газета» называла ваххабизм «не просто злом, но смертоносным злом»89. Представители официального духовенства даже придерживаются той точки зрения, что салафиты не являются мусульманами. Со своей стороны, салафиты отказываются обсуждать с ними доктринальные проблемы, утверждая, что они являются вероотступниками, предлагающими извращенное видение ислама.

В целом, исламизм, «политический ислам», «фундаментализм» большей частью объясняется как установка на восстановление изначального ислама путём обращения к опыту ас-салаф ас-салихун, отчего он получил название «салафия» - «салафизм». Причём, зачастую такое восстановление трактуется как реставрация раннеисламских социальных институтов и связанных с ними социальных и правовых норм.

Анализ показывает, что современный исламский фундаментализм отнюдь не монолитен, в нем имеются умеренные и радикальные течения левого и правого толка. В ряде исламистских организаций могут бок о бок сосуществовать как подразделения, использующие мирные, легальные методы работы, так и подразделения законспирированные, прибегающие к насильственным методам и террору90. То же самое верно применительно к ваххабизму, который служит собирательным понятием для обозначения разнородных праворадикальных группировок политического исламизма, играющего роль идеолого религиозного обоснования экстремистской, террористической деятельности на Северном Кавказе.

Ваххабизм в целом, с точки зрения степени агрессивности, или неагрессивности, также нельзя трактовать однозначно. Ведь он является государственной религией Саудовской Аравии, руководство которой решительно борется с радикализмом в исламе и терроризмом.

Можно утверждать, что в основе противоречий в исламе лежат противоборство и столкновение традиционного и современного, старого и нового, на которых во все более растущей степени накладываются процессы глобализации, транснационализации, модернизации и секуляризации.

«Политический ислам» или «исламизм» служит в качестве собирательного названия для обозначения разного рода социально-политических течений, рассматривающих ислам как идеологическую основу программы достижения политических целей. В данном смысле он приобретает признаки своеобразной политической идеологии, которая используется в двух направлениях: истинный ислам против испорченного ислама и мусульманский Восток против неверного Запада, который стремится разрушить мусульманский мир91.

На этой основе отдельные руководители групп фундаменталистов разработали и пытаются осуществить свою версию экспорта исламской революции. Объектами такого экспорта стали все без исключения постсоветские мусульманские страны, в том числе национальные республики Северного Кавказа. Можно утверждать, что экспансия различных вариантов фундаментализма сыграла свою роль в политизации и радикализации ислама на постсоветском пространстве.

Однако, как показывает исторический опыт, панисламизм, предусматривающий объединение всех мусульманских народов и стран в общем и целом остается лишь вероисповедной декларацией, вынужденной отступить каждый раз, когда на передний план выходят узко-национальные экономические, социальные, политические и иные интересы. Если когда-либо и ставился вопрос о создании какого-либо подобия государственного образования в форме будь-то конфедерации, федерации или унитаризма, то каждый раз обнаруживалась его несостоятельность. Вспомним в этой связи окончившийся неудачей опыт создания Объединенной арабской республики в составе Египта и Сирии, лихорадочные попытки М. Каддафи объединить Ливию то с Египтом, то с Сирией, то с Тунисом и т.д., опыт распада Пакистана на собственно Пакистан и Бангладеш и т.д.

Рассмотренные здесь характеристики и особенности политического исламизма в его фундаменталистской версии более или менее отчётливо проявились на Кавказе. Об этом свидетельствует и то, что некоторые группировки, именующие себя приверженцами ваххабизма и иных форм исламского фундаментализма, превратились в фактор, серьезно дестабилизировавший социальную и политическую ситуацию на Кавказе, особенно на Северном Кавказе.

Можно утверждать, что сложившаяся в регионе ситуация создала весьма благоприятную почву для принятия определенной частью населения нетрадиционных для ислама вариантов фундаментализма. Ошибочным представляется сложившееся мнение, согласно которому «в лес» идут главным образом и даже исключительно представители обделенных, нищенствующих слоев населения, безработные, разного рода преступники и т.д. Анализ состава незаконных вооруженных формирований показывает, что такие оценки не совсем верны. Как отмечает профессор Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации К. Ланда, «боевики представляют собой весьма разнородную социальную группу. Среди них «есть идейные. Есть группа боевиков, рэкетирующих местных бизнесменов. Есть боевики, скажем так, второго уровня, которые взаимодействуют с местными чиновниками – клановыми лидерами, использующими их в своих целях как «запасной эшелон»92. Другими словами, ряды фундаменталистов, а также вооруженного подполя пополняют отнюдь не представители люмпенизированных, задавленных нуждой слоев населения, изгои, а выходцы из вполне обеспеченных семей. Наблюдается тенденция роста числа лиц из состоятельных семей, в том числе чиновников и даже сотрудников правоохранительных органов, которые примыкают к вооруженному подполю. В фундаменталистских и экстремистских организациях и движениях участвуют представители как состоятельных, так и неимущих, как образованных, так и малообразованных слоев населения. Среди российских «ваххабитов» есть представители всех возрастов и социальных групп, включая беднейшие слои горцев, богатых коммерсантов из торговых центров, представителей сельской и городской интеллигенции, студенчества, профессорско-преподавательского корпуса.

Роль и значение этно-национального фактора в динамике развития политических режимах региона

В федеративном государстве особо важное значение наряду с горизонтальным разделением власти имеет вертикальное разделение полномочий и предметов ведения между федеральным центром и субъектами Федерации. Соответственно, с точки зрения обеспечения жизнеспособности и эффективного функционирования властной вертикали особую значимость приобретают разработка и реализация оптимальных форм и механизмов разносторонних экономических, финансовых, инвестиционных, административных и иных взаимосвязей между этими уровнями государственной власти. Это весьма сложная и трудно осуществимая проблема, которая решается в процессе совершенствования и достижения зрелости самой федерации. В России особую актуальность и значимость эта проблема приобретает в отношениях федерального центра с таким сложным и многосоставным регионом как Северный Кавказ.

Важно учесть, что форма государственно-политического устройства и политических режимов всех без исключения субъектов Федерации определяется Конституцией Российской Федерации. Согласно ст.4 Конституции, «1. Суверенитет Российской Федерации распространяется на всю ее территорию. 2. Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации. 3. Российская Федерация обеспечивает целостность и неприкосновенность своей территории»139.

При этом суть федерализма состоит в предоставлении значительной самостоятельности в решении множества проблем каждому из субъектов Федерации, касающихся интересов их населения. С этой точки зрения, федеративные отношения строятся на принципе субсидиарности, который особенно отчетливо выражается в системе разделения предметов ведения между федеральным центром и субъектами Федерации. В этом принципе находит свое практическое воплощение принципа разделения власти по вертикали на федеральный и региональный уровни, передачи тех или иных полномочий и предметов ведения на уровень субъектом и муниципалитетов.

Существуют три категории предметов ведения и ответственности: исключительного ведения Российской Федерации; совместного ведения Федерации и субъектов Федерации; исключительного ведения субъектов Федерации140. Как отмечается в ч.3. ст.11, «разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации осуществляется настоящей Конституцией, федеративными и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий»141. Согласно Конституции, «каждый из уровней власти кроме случаев, предусмотренных законом, не вправе вмешиваться в сферу компетенций друг друга».

В соответствии с п.1. ст.77 Конституции, «система органов государственной власти республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов устанавливается субъектами Российской Федерации самостоятельно в соответствии с основами конституционного строя Российской Федерации и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленными федеральным законом»142. Законодательные органы субъектов Федерации выполняют законотворческую, бюджетно-финансовую, контрольную функции, определяют порядок избрания руководителя законодательного собрания, утверждают свои бюджеты осуществляют контроль за их выполнением, утверждают программы социально-экономического развития и др. Поэтому естественно, что в субъектах Федерации сложились разнообразные системы организации государственной власти, существование различий в полномочиях национальных республик и остальных субъектов федерации. Очевидно, что в силу этих, и других связанных с ними факторов федеральный центр не может и не вправе диктовать властям субъектов Федерации политический курс в тех сферах, где предметы ведения переданы им Конституцией и федеративными законами.

При всем том нет сомнений в том, что федеральный центр играет ключевую роль в определении основных критериев, векторов, форм, средств трансформации системы отношений федерального центра и субъектов Федерации. В сложившихся в регионе условиях только федеральный центр способен разработать и реализовать программы модернизации всех сфер общественной жизни, прежде всего, политической системы. Это вполне естественно, поскольку, согласно ч.4 ст.78 Конституции РФ «Президент Российской Федерации и Правительство Российской Федерации обеспечивают в соответствии с Конституцией Российской Федерации осуществление полномочий федеральной государственной власти на всей территории Российской Федерации»143.

Политические режимы в социо-культурном и политико-культурном измерении

Комплекс приведенных в предыдущих разделах данной главы реалий свидетельствует о том, что у народов республик все еще не сформировалось консенсус по таким основополагающим вопросам как форма государственного устройства, легитимность власти и политической оппозиции, национально-территориальное устройство, пути оптимизации межнациональных отношений и др. Интерес представляет, что формально зафиксированные в конституциях республик демократические ценности и принципы такие как верховенство права, политический плюрализм, разделение власти, защита прав и свобод человека и т.д. самими властями в той или иной форме и степени не всегда в должной мере соблюдаются. К примеру, нарушая принцип разделения власти, реальные рычаги принимать решения, имеющие жизненно важное значение для народов, сосредоточена в руках главы республики, а законодательное собрание, как правило, зачастую чуть ли не единогласно утверждает предложенные им решения.

В данном направлении реформа 2004 года, в результате которой система прямых всенародных выборов глав субъектов федерации была заменена институтом их выборов соответствующими законодательными собраниями, как отмечалось выше, никак не решила стоящие перед регионом ключевые проблемы. По сути дела реформа узаконила практику фактического назначения региональных руководителей Президентом Российской Федерации. Показательно, что парламент Республики Дагестан, которая считается наиболее плюралистической из всех национальных субъектов региона с точки зрения многопартийности и наличия оппозиционных средств массовой информации, фактически не составляет реального и эффективного противовеса президенту республики. Поэтому неудивительно, что после обнародования реформы избирательной системы 2012 года у многих людей не вызывало сомнений в том, что для республик Северного Кавказа, в том числе и Дагестана мало что изменится. Дело в том, что Народное Собрание практически единогласно проголосует за любого кандидата на пост главы республики, предложенного федеральным центром. И это не удивительно, если учесть опыт его деятельности за весь период своего существования.

Весьма показательный пример обоснованности данного тезиса дает тот факт, что депутаты по указанию тогдашнего президента Республики М.Г. Алиева единогласно отправили в отставку Магомедсалама Магомедова с поста председателя Народного собрания. Через три года в 2010 году кандидатуру того же Магомедова, предложенного Президентом Российской Федерации на пост президента Республики Дагестан, депутаты Народного Собрания поддержали почти единогласно. В 2013 году те же депутаты почти единогласно проголосовали за его отставку и назначение на эту должность Р. Абдулатипова, кандидатура которого была предложена Кремлем.

В этом вопросе нельзя не согласиться с журналистом из газеты «Настоящее время». Комментируя единодушное голосование за избрание в сентябре 2013 года Р. Абдулатипова главой Республики Дагестан, кандидатура которого была предложена Президентом Российской Федерации В.В. Путиным, констатировал: «все те, кто был раньше за всенародные выборы, сегодня высказываются за голосование через парламент, кто выступал за парламентскую форму – за всенародные выборы»189. Эту скоротечную метаморфозу он объяснял так: «власть поменялась. Те, кто у власти, не хотят всенародных выборов, а ушедшие жаждут реванша. Все, кто не у дел, оказались – за «демократию» и «честные выборы». Те, кто был за демократию, не против и парламентской формы голосования»190.

Безусловно, декларирование в конституциях республик института выборов руководителей муниципалитетов, субъектов Федерации (правда, за исключением национальных республик Северного Кавказа), глав государства, Бисавалиев М.И. Как же быть с президентом? // Настоящее время. 5 апреля 2013 г. а также депутатов Государственной Думы и региональных законодательных собраний и других составляющих политической демократии можно оценить положительно с точки зрения перспектив государственного устройства.

Ключевое место в правовом государстве занимает система политических, юридических и иных гарантий, которые призваны обеспечить действенность декларированных в Конституции Российской Федерации и конституциях субъектов Федерации основополагающих прав и свобод человека, политический и идеологический плюрализм, разделение властей, сдержек и противовесов. Однако, на поверку оказывается, что все эти формально признанные положения не всегда соответствуют своему предназначению.

В национальных республиках – в одних в меньшей, а в других в большей степени - эти положения соблюдаются не всегда и не в должной мере. Зачастую они остаются просто декларациями, служащими для прикрытия авторитарных методов политического управления. Зачастую институты, призванные реализовать декларируемые права и свободы, не всегда действуют, вернее, не могут действовать независимо от исполнительной власти.

Одним из значимых критериев классической демократичности политического режима является наличие реальной, официально признаваемой властями оппозиции, способной наравне с правящей верхушкой конкурировать за власть и влияние в обществе и государстве. Северный Кавказ нельзя рассматривать как архаичное, застойное общество, поскольку оно характеризуется динамизмом, более или менее существенными сдвигами в культуре, менталитете, политических ориентациях и установках и активно реагирует на процессы модернизации и глобализации. Было бы неправомерно говорить о политической и общественной пассивности граждан национальных республик региона. Об этом свидетельствует множество массовых протестных акций и выступлений в защиту тех или иных интересов, кампаний, начинаний или политики властей, с которой не согласна часть населения. Как верно отмечает И. Стародубровская, «в регионе действуют различные общественные движения: национальные, правозащитные, религиозные. В Дагестане сохраняются независимые СМИ, причем в условиях, когда крупные оппозиционные журналисты регулярно становятся жертвами террористических актов. Общественная активность в различных формах – митинги, демонстрации, публикации в прессе – воспринимаются как легитимный способ доведения своих интересов и потребностей до власть предержащих… Можно сказать, что гражданское общество на Северном Кавказе является более активным и зрелым, чем в подавляющем большинстве российских регионов»191.

При всем том в большинстве национальных республик оппозиция отодвинута на обочину политической жизни. Более того, ей блокируется путь вхождения в существующие властные структуры, что исключает возможность достижения компромисса. В этом смысле интерес представляет высказывание спикера парламента Чеченской Республики, который заявлял, что в Чечне нет оппозиции: «Мы хлебнули этой демократии, которую нам преподнесли на блюдечке в 1990-е гг., когда нас пытались научить демократии, многопартийности, свободе обсуждения и т.д…. У нас, кавказцев, мусульман, свои подходы к демократии, свое понимание демократии и свои демократические традиции»192.