Особенности миграционных процессов в Ингушетии после распада СССР (политологический аспект) Чапанов Ахмед Курейшевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Теоретико-методологические основы исследования миграционных процессов 28

1.1. Современные подходы к пониманию миграций 29

1.2. Историческое развитие миграционных процессов в Ингушетии 46

1.3. Современная миграционная ситуация в Республике Ингушетия 69

Глава II. Политические аспекты миграционных процессов в Республике Ингушетия 87

2.1. Основные направления миграционной политики в РИ 87

2.2. Тенденции и проблемы современных миграционных перемещений вИнгушетии 105

2. Миграционные потоки в СКФО: сравнительный анализ .126

2.4. Ингушская 3. диаспора как фактор российского политического влияния .146

Заключение 162

Список источников и литературы

• Историческое развитие миграционных процессов в Ингушетии
• Современная миграционная ситуация в Республике Ингушетия
• Тенденции и проблемы современных миграционных перемещений вИнгушетии
• Ингушская 3. диаспора как фактор российского политического влияния

Введение к работе

Актуальность темы диссертации обусловлена существенным влиянием миграций на все сферы жизнедеятельности общества в современных политических условиях. Геополитические изменения в современном мире порождают новые причины и мотивации миграций, превратив человеческие ресурсы в ключевой источник социально-экономического развития государств, а сами миграционные процессы в глобальное явление. Все это усиливает необходимость и значимость исследования миграционных проблем.

Масштабы происходящих миграций, их направленность и социально-политические последствия требуют нового понимания миграций как социально-политического процесса. Миграционные потоки влияют на экономическую, демографическую, религиозную, этническую ситуации в государстве, на его политическую стабильность и развитие в целом. Массовость этого процесса обуславливает необходимость учета миграционной ситуации для принятия решений, прежде всего в политической сфере, для обеспечения национальной безопасности и разработки миграционной политики, соответствующей современным политическим реалиям.

Мы отмечаем возрастающий интерес научного сообщества к различным аспектам заявленной проблемы.

Миграционные процессы, как явление социально-политическое,

отличаются сложностью и неоднозначностью, требуют исследования причин и факторов формирования мотивации к миграциям, самого процесса миграционных передвижений, включая проблемы социокультурной адаптации мигрантов и их влияния на социально-политическую стабильность в принимающей стране.

Проблемы внутренней и внешней миграции населения характерны

сегодня для многих государств планеты, в том числе и для РФ, что отчасти

обусловлено высокой миграционной привлекательностью нашей страны и

усилившимися в результате различных конфликтов миграционными потоками.

Сложная миграционная ситуация в Европе, когда миграционный кризис стал вызовом для всего мира, а проблема беженцев превратилась в глобальную проблему, лишь актуализирует эту тему для России и ее субъекта – Ингушетии.

Современная миграционная политика должна максимально учитывать имеющийся исторический опыт в данной области отношений, особенности современных миграций и национальный аспект, поскольку Россия является многонациональным государством.

Следует отметить, что с 1990-х гг. по настоящее время миграция населения в Республике Ингушетия остается интенсивной, но факторы, определяющие миграцию в Ингушетии, отличаются на различных исторических этапах.

Внимание к теме ингушской миграции обусловлено масштабностью
изменений, произошедших в этнокультурном пространстве народов Северного
Кавказа в результате массовых миграционных волн. Кроме того, большой
интерес представляют социально-политическая жизнь и духовное наследие
ингушской эмиграции, оказавшейся за рубежом в разные исторические
периоды. Осмысление сущности и характеристик социально-культурного
феномена российского зарубежья, соотнесение его со всеми эмиграционными
потоками с территории России, где малоизученным звеном является ингушская
эмиграция, ее роль и место в культурно-историческом и политическом
процессе – важное условие формирования полной картины истории и

мотивации исхода эмигрантов из нашей страны.

Также актуализируют тему исследования необходимость

совершенствования системы управления миграциями и недостаточность ее изученности в отечественной литературе.

В настоящее время существуют исследования по региональным особенностям миграции населения. Однако исследования, посвященные миграционным процессам в современной Ингушетии, их последствиям,

переселению ингушей в Европу после 1992 г., политической и культурной эмиграции в XX-XXI вв. и дальнейшей судьбе диаспоры, как фактора российского политического влияния, не получили пока должной научной разработки.

Необходимо помнить, что в эффективной миграционной политике важной составляющей является проблема адаптации и интеграции мигрантов на новом месте. Данный аспект проблемы в настоящее время сохраняет свою актуальность и является важной составной частью эффективной миграционной политики государства. Серьезным препятствием успешной адаптации мигрантов является нетерпимость принимающего общества, которая отчасти стимулируется СМИ и Интернет-сообществами, проявляющими агрессивную позицию по отношению к мигрантам.

В условиях глобализации и развития информационно-коммуникативного общества миграция выступает как неразрывная составляющая политического процесса; наблюдается политизация миграционных процессов; миграция становится элементом системы национальной безопасности.

Мигранты определяются как люди, которые были вынуждены покинуть традиционное место жительства. В новой среде они пытаются осуществлять свои политические интересы через различные формы участия в политической деятельности, что и «приводит к формированию новых политических структур, или к появлению и укоренению в сознании людей ценностных ориентиров, с помощью которых они оценивают политические события»¹.

Важными политическими участниками делает мигрантов их активное участие в социально-политической жизни государства. Стоит отметить, что анализируя миграционные процессы в рамках политологического знания, нам необходимо учитывать социокультурный анализ, целью которого является выявление взаимосвязи политической культуры и политической социализации

¹ Ефимов Ю.Г. Политическая миграциология: миграционные процессы в контексте политологических проблем. Ставрополь, 2005. С. 9.

в ингушском обществе, а также степень культурной обусловленности политических процессов в республике.

Актуализирует тему исследования и необходимость в современных условиях учитывать религиозную составляющую миграционных процессов, о чем, например, ярко свидетельствуют изменения в миграционной политике в последние годы ряда европейских стран (Германии, Франции и др.), и что особенно важно для рассматриваемой республики. В последние годы в Ингушетии особо ощущается влияние религиозного фактора на миграционный климат и как следствие - политическая напряженность в республике.

Религиозный фактор в современных политических условиях может

выступать как стабилизирующим, так и дестабилизирующим политическую обстановку фактором. В связи с этим необходимо выявлять и учитывать механизмы взаимодействия религии и миграционного процесса, как части политического, с целью разработки мер по обеспечению социально-политической стабильности и государственной безопасности.

Важной политической и государственной задачей остается сохранение
стабильности социально-политической обстановки и поддержание

правопорядка в Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО). К особенностям данного региона следует отнести его геополитическое положение, геоклиматическую привлекательность, высокую плотность населения, темпы прироста населения, сохраняющуюся межэтническую и религиозную напряженность, отсутствие инвестиционной привлекательности по причине экономической и социально-политической нестабильности. Сохраняющиеся многочисленные межэтнические конфликты на приграничных территориях также негативно влияют на стабильность в регионе. Россия и Северный Кавказ рассматриваются населением, оказавшимся в зонах конфликтов, как районы возможного укрытия.

Одной из самых больших проблем региона остается терроризм, спектр проблем по его предотвращению. Рассматриваемому региону принадлежит немалая роль в формировании единого антитеррористического пространства.

Миграционные процессы в данном регионе оказываются

геополитическим фактором, существенно влияющим на общую социально-политическую ситуацию на Северном Кавказе. Конфликтный потенциал региона представляет собой значительную угрозу национальной безопасности России.

В этой связи необходим комплексный и последовательный подход к борьбе с международным терроризмом, который также невозможен без специальных программ экономического и социально-политического развития, без учета особенностей миграций на Северном Кавказе.

Разработанная Стратегия социально-экономического развития Северо
Кавказского федерального округа до 2025 года определяет основные
направления, способы и средства достижения стратегических целей
устойчивого развития и обеспечения национальной безопасности Российской
Федерации на территориях Республики Дагестан, Республики Ингушетия,
Кабардино-Балкарской Республики, Карачаево-Черкесской Республики,

Республики Северная Осетия, Чеченской Республики и Ставропольского края².

Нелегальная миграция в условиях продолжающегося экономического и
социально-политического обострения в ряде стран мира сохраняет тенденцию к
расширению, способствует росту нестабильности и преступности,

террористическим проявлениям, то есть представляет угрозу национальной безопасности России. По некоторым статистическим данным, численность незаконно находящихся на территории нашего государства лиц составляет примерно 1,5-2,5 млн. человек. По нашему мнению, сохраняется реальная опасность использования каналов незаконной миграции для проникновения членов террористических организаций на Северный Кавказ, что, безусловно,

Стратегия социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 года.

способствует экспорту терроризма. Поэтому крайне важно взаимодействие государственных и правоохранительных органов всех задействованных стран: исхода, транзита и оседания нелегальных мигрантов.

Неконтролируемые миграционные потоки на территории Ингушетии
приводят к негативным социально-политическим последствиям в республике.
Возросшая в последнее время нелегальная миграция в Ингушетии содействует
криминализации общества, связи нелегалов с преступными группировками,
коррупции властных структур, проникновению и распространению

экстремизма, терроризма и политического радикализма. Свидетельством данных тенденций является неоднократное задержание на территории республики боевиков террористической группировки Исламское государство, запрещенной в РФ.

Сегодня мы отмечаем возрастающее влияние миграционных процессов на политическую ситуацию в Ингушетии. Республика уже испытывает миграционное давление, которое неизбежно будет нарастать в силу определённых факторов, в том числе в связи с активным строительством столицы и развитием туристических зон горных районов республики.

Все более многообразной становится структура миграционных потоков.
Следует отметить, что основную часть мигрантов составляют трудящиеся-
мигранты (экономические). Миграционные потоки также существенно влияют
на этническую структуру ингушского общества, приводят к осложнению
межнациональных, религиозных отношений, поскольку Ингушетия –

моноэтническая и монорелигиозная республика, где большинство – ингуши и мусульмане-сунниты по вероисповеданию.

Проведенный анализ российской миграционной политики позволяет говорить о ее эволюции – после 1990-х гг. неоднократно обновлялась законодательная база, введены новые нормы закона о дифференциации определения степени нарушений, новые требования к мигрантам (сдача экзамена, тестирование, патент и т.д).

В РФ приток иммигрантов достаточно жестко ограничивается законодательно, ввиду чего возрастает число нелегальных проникновений через государственную границу.

В последние годы нелегальная миграция в Республике Ингушетия
превратилась в распространенное явление. Известно, что в большинстве

случаев, незаконных мигрантов завозят сами местные жители, чтобы использовать их как дешевую рабочую силу. При этом необходимо учитывать существенное влияние мигрантов на местный рынок труда, на практике идет отъем рабочих мест у резидентов. Так, например, украинские беженцы в Ингушетии считаются наиболее квалифицированными среди всех приезжих.

Миграции должны способствовать поддержанию стабильности

численности населения в республике, выполнению экономических задач, однако, приходится констатировать меняющийся характер миграционной мобильности и неэффективность государственного регулирования в данной сфере. Как и в большинстве стран, в Ингушетии миграционные процессы существенно влияют на формирование структуры и численности населения, что неизбежно сказывается на социально-политической ситуации.

Многоаспектная проблема миграций в современных условиях становится одной из центральных как в политической науке, так и в политической жизни государства. Реализация политического курса, государственного управления напрямую связана с миграционной ситуацией в государстве. Качественное состояние миграционной ситуации сегодня определяющим образом влияет на характер и методы осуществления государственной политики.

Политологическое знание, которое теоретически осмысливает новые тенденции в жизнедеятельности обществ, народов и государств в современных политических условиях, требует в том числе исследования миграционных процессов и их влияния на социально-политическое развитие государства, на реальное взаимодействие субъектов политики, на политические процессы.

Основой социально-политической стабильности и одновременно
необходимым инструментом реализации политического курса в данной сфере
является создание системного, непротиворечивого и эффективного

законодательства, регламентирующего миграционные передвижения и

межнациональные отношения.

Таким образом, совершенствование миграционной политики имеет своей конечной целью повышение эффективности государственного управления в данной сфере, что может быть достигнуто только при комплексном подходе к решению данной политической задачи.

Хронологические рамки. Исследование охватывает период с 1992 года, с момента образования независимой Ингушской республики в составе РФ по настоящее время. При этом основное внимание уделяется миграционным потокам на территории республики в период президентства Ю.-Б. Б. Евкурова (2008 г. - по настоящее время).

Территориальные рамки ограничены территорией Республики

Ингушетия и районами расселения ингушских соотечественников в России и за рубежом.

Степень научной разработанности проблемы.

Современное научное сообщество отмечает актуализацию проблемы миграций, которая затрагивает широкий круг вопросов, связанных с различными сферами жизнедеятельности современного общества. Миграции исследуются различными социально-гуманитарными науками. В предыдущие годы издано немало работ, посвященных миграционным процессам.

Однако, следует отметить, что все еще недостаточно обобщающих исследований о взаимосвязи миграционного и политического процессов в современных условиях, и работ по таким аспектам рассматриваемой проблемы как управление миграционными процессами, адаптация и интеграция мигрантов, эмиграция высококвалифицированных специалистов, влияние новейших технологий на миграционные процессы и другие.

Автор использовал наиболее значимые методологические принципы и
междисциплинарный подход, что позволило использовать различные
источники политологического, исторического, социологического,

экономического, философского и др. знания.

Отметим, что в конце XX-начале XXI вв. значительные социально-политические и экономические изменения, прежде всего распад СССР, существенным образом изменили геополитическую ситуацию на евразийском континенте, потребовали применения новых теоретико-методологических подходов при изучении миграционных процессов, в том числе и на территории России.

Основу исследования составляют работы Ж.А. Зайончковской, В.А. Ионцева, В.М. Кабузана, Н.В. Мкртчян, В.М. Моисеенко, В.И. Переведенцева, Л.Л. Рыбаковского, Т.Н. Юдиной и др.³ Труды В.Г. Гельбраса, В.М. Капицына, В.И. Переведенцева, С.В. Рязанцева⁴ характеризуют миграционные потоки между Россией, странами СНГ и Дальним Востоком.

Акуальными являются работы, которые рассматривают демографические проблемы и влияние миграции на политическое и социально-экономическое развитие северокавказского региона⁵.

³ Зайончковская Ж.А., Мкртчян Н.В. Внутренняя миграция в России: правовая практика // Миграционная
ситуация в регионах России. Вып. 4. М., 2007; Методология и методы изучения миграционных процессов (под
ред. Ж. Зайончковской, И. Молодиковой, В. Мукомеля). М.: Центр миграционных исследований, 2007; Ионцев
В.А. Международная миграция населения: теория и история изучения. М.: Диалог-МГУ, 1999; Ионцев В.А.
Международная миграция. М., 2001; Кабузан В.М. Динамика численности и этнического состава населения
Чечено-Ингушетии в XVIII-XX веках // Труды Института российской истории. Вып. 5. М., 2005. С. 206-225;
Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX-XX веках: этностатистическое исследование. СПб., 1996;
Мкртчян Н.В. Регионы Северного Кавказа в зеркале миграции // Проблемы населения и рынков труда России и
Кавказского региона. Ставрополь, 1998; Моисеенко В.М. Внутренняя миграция населения. М., 2004;
Переведенцев В.И. Методы изучения миграции населения. М.: Наука, 1975; Рыбаковский ЛЛ. Миграция
населения: прогнозы, факторы, политика. М., 1987; Он же. Миграция населения между регионами: проблемы
методологии и методики анализа. М., 2008; Он же. Региональный анализ миграций. М., 1973; Он же. Миграция
населения. Три стадии миграционного процесса. (Очерки теории и методов исследования). М., 2001; Юдина
Т.Н. Социология миграции. М., 2006 и др.

⁴ Гельбрас В.Г. Россия в условиях глобальной китайской миграции. М., 2004; Капицын В.М. Становление
системной миграционной политики в СНГ// Ars Administrandi. 2010, № 2. С.81-96; Переведенцев В.И. Миграция
в ритме времени. М., 2010; Рязанцев С.В. Трудовая миграция в странах СНГ и Балтии: тенденции, последствия,
регулирование. М., 2007; Моделирование потоков трудовой миграции из стран Центральной Азии в Россию:
экономико-социологическое исследование / С. В. Рязанцев. М., 2011.

⁵ Белозеров В.С. Региональные факторы миграции и этническая структура миграционного потока на Северном
Кавказе // Проблемы населения и рынков труда России и кавказского региона. М., Ставрополь, 1998. С. 62-67;
Он же. Этнодемографические процессы на Северном Кавказе / B.C. Белозеров. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000;
Белозеров В.С. Миграционные процессы на Северном Кавказе: общие черты и региональные факторы

Для нашего исследования наиболее важна современная наполняемость термина «миграционный процесс», под которым понимается множество событий (явных и неявных), влекущих за собой смену места жительства⁶; большое значение имеют понятия «мигрант», «миграция» и «диаспора».

Историографические источники по своему содержанию и характеру можно разделить на несколько групп. К первой группе относятся работы отечественных авторов.

Общая характеристика миграционных процессов рассматривается в исследованиях М.С. Блиновой, Г.С. Витковской, В.А. Ионцева, В.М. Моисеенко, В.И. Мукомеля, Т.Н. Юдиной и др⁷.

Этнодемографические и этномиграционные процессы анализируются в работах А.Г. Вишневского, Л.М. Дробижевой, А.Д. Назарова, С.А. Панарина, Э.А. Паина, Ю.А. Полякова, В.Б. Жиромской, Ш.С. Сулеймановой, В.А. Тишкова, А.В. Топилина и др⁸.

миграции Электронный ресурс] // URL: (дата обращения 11.04.15); Рязанцев С.В. Миграционная ситуация в Ставропольском крае в новых геополитических условиях. Ставрополь, 1999.

⁶ Миграционные процессы после распада СССР / Под ред. Ж. А. Зайончковской. М., 1994.

⁷ Блинова М.С. Современные социологические теории миграции населения. М., 2009; Витковская Г.С.
Вынужденная миграция и мигрантофобия в России // Нетерпимость в России: старые и новые фобии; под ред.
Г. Витковской, А. Малашенко. М., 1999; Ионцев В.А. Международная миграция населения: теория и история
изучения. М.: Диалог-МГУ, 1999; Моисеенко В.М. Очерки изучения миграции населения в России во второй
половине XIX-начале XX столетия. М., 2008; Мукомель В.И. Миграционная политика России: постсоветские
контексты. М.: Диполь-Т, 2005; Мукомель В.И. Трансформация трудовой миграции: социальные аспекты //
Россия реформирующаяся. Вып. 11: Ежегодник / отв. ред. М. К. Горшков. М: Новый хронограф, 2012; Юдина
Т.Н. Социология миграции. М., 2006.

⁸ Вишневский А.Г. Избранные демографические труды. Тт. 1-2. М., 2005; Дробижева Л.М. Социальные
проблемы межнациональных отношений в постсоветской России/ Л.М. Дробижева. М., 2003; Дробижева Л.М.
Политика межэтнической интеграции и адаптация мигрантов в московский социум Электронный ресурс]//
URL: (дата обращения:
14.01.2016 г.); Мигранты, мигрантофобии и миграционная политика / Отв. ред. В.И. Мукомель. М., 2014;
Назаров А.Д. Особенности регулирования межнациональных и этномиграционных процессов в условиях
современной России / Назаров А.Д., Назарова Е.А. М., 2015; Миграция и безопасность в России/ под ред. Г.
Витковской и С. Панарина. М., 2000; Паин Э.А. Этнополитический маятник. Динамика и механизмы
этнополитических процессов в постсоветской России / Э.А. Паин. М.: Институт социологии РАН, 2004;
Население России в XX веке: исторические очерки. Т.1-3. 2010-2012; Сулейманова Ш.С., Рябова Е.Л.
Миграционные процессы и межнациональные, межконфессиональные отношения в России: взаимовлияние и
роль СМИ // Этносоциум и межнациональная культура. 2016, № 2. С.9-20; Тишков В.А. Единство в
многообразии. Оренбург, 2011; Топилин А.В. Взаимодействие миграционных и этнических процессов. М.,
2010.

Следует выделить монографию Э.А. Паина «Этнополитический маятник: динамика и механизмы этнополитических процессов в постсоветской России»⁹, в которой рассматривается взаимосвязь миграции и этнополитических процессов в России. Исследователь отмечает влияние этнической миграции на рост национализма у русских.

В.С. Малахов¹⁰, изучая процесс адаптации мигрантов на примере западноевропейских стран и США, приходит к мнению, что под воздействием миграционных процессов культурная неоднородность населения будет возрастать. Предпринимаемые органами власти действия только способствуют изоляции мигрантов в принимающем социуме и, следовательно, их этнической консолидации.

Сложности адаптации мигрантов на новом месте, проблемы конфликтных ситуаций проанализированы в работах В.С. Айрапетова, Г.С. Витковской, Г.Д. Гриценко, Н.П. Космарской и др¹¹. В трудах Н.С. Кулешовой¹² выявляются особенности маргинального поведения внешних и внутренних мигрантов в России, для которых процесс этносоциокультурной адаптации особенно труден и длителен. Также рассматриваются процессы аномии, аккультурации и роль культурной интеграции для мигрантов.

Анализируя национальный аспект миграции, В.С. Белозеров отмечает, что массовые межрегиональные потоки мигрантов, в частности представителей кавказских народов, к которым часто проявляется неприязненное отношение со

⁹ Паин Э.А. Этнополитический маятник. Динамика и механизмы этнополитических процессов в постсоветской
России / Э.А. Паин. М.: Институт социологии РАН, 2004.

¹⁰ Малахов В.С. Культурные различия и политические границы в эпоху глобальных миграций. М.: Новое
литературное обозрение; 2014.

¹¹ Айрапетов B.C. Социальные проблемы вынужденной миграции: состояние и пути решения (на материалах
современной России) // Дисс…канд. филос. наук. М., 1994; Витковская Г.С. Вынужденная миграция и
мигрантофобия в России Текст. / Г. С. Витковская // Нетерпимость в России: старые и новые фобии; под ред. Г.
Витковской, А. Малашенко. М., 1999; Гриценко В.В. Русские среди русских: проблемы адаптации
вынужденных мигрантов и беженцев из ближнего зарубежья в России. М.: Институт этнологии и антропологии
РАН, 1999; Космарская Н.П. «Женское измерение» вынужденной миграции и миграционное законодательство
России. М.: Эслан, 1998.

¹² Кулешова Н.С. Этносоциокультурные особенности населения государств на постсоветском пространстве и
иммиграционные процессы // Вестник МГУКИ. М., №3. 2014. С. 49-57; Кулешова Н.С. Маргиналы
современной России: социокультурный подход (внутренние мигранты) // Вестник МГУКИ. М., № 1, 2011. С.
72-77; Кулешова Н.С. Население современной России: этносоциокультурный подход. М., «Ключ-С». 2011.

стороны местного населения, приводят к тяжелым последствиям, в том числе и межнациональным конфликтам¹³.

Проблемы «утечки умов» или т.н. интеллектуальная миграция проанализирована О.А. Жареновой, Н.В. Кечил, Е.Ю. Пахомовым, Е.В. Ивановым, Н.Н. Хасбулатовой и др.¹⁴

Следует отметить значительный вклад отечественной политологии в
исследование основ миграционного законодательства РФ и его реализации, как
инструмента миграционной политики. Определение целей и задач

миграционной политики, рассмотрение ее функций, изучение влияния миграции на политическую ситуацию стали предметом исследований М.Ю. Ежовой, В.Ю. Зорина, А.Н. Пороховой, Т.А. Прудниковой, Т.М. Регент, М.Л. Тюркина, И.П. Цапенко и др.¹⁵

Политико-правовой аспект управления миграционными процессами в современных условиях раскрывают в своих работах В.А. Волох, Н.А. Воронина, Г.Г. Гольдин, М.И. Ибрагимов, О.Д. Воробьёва, А.В. Топилина, А.Р. Файзуллина, Е.И. Филиппова, Т.Я. Хабриева и др¹⁶.

¹³ Белозеров В.С. География и динамика этнической структуры населения Северного Кавказа // Дисс... канд.
геогр. наук. М., 2000.

¹⁴ Жаренова О.А., Кечил Н.В., Пахомов Е.Ю. Интеллектуальная миграция россиян. Ближнее и дальнее
зарубежье /О. А. Жаренова, Н.В. Кечил, Е. Ю. Пахомов. М.: Центр политической информации, 2002; Иванов
Е.В. Интеллектуальная миграция: политологический аспект //Дисс… канд. полит. наук. М., 2011; Хасбулатова
Н.Н. Политическое регулирование международной интеллектуальной миграции в условиях глобализации //
Дисс… канд. полит. наук. М.: РАГС, 2010; Интеллектуальная миграция в современном мире: учебное
пособие/под ред. М.М. Лебедевой. М., МГИМО, 2014.

¹⁵ Ежова М.Ю. Управление миграционными процессами в Российской Федерации в условиях постсоветских
трансформаций: этнополитический аспект // Дисс. канд. полит наук. М., 2004; Зорин В.Ю., Аствацатурова М.А.
Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации: традиционные методы и
инновационные подходы реализации на современном этапе // Вестник Российской нации. №1, 2015. С. 17-37;
Зорин В.Ю. Стратегия государственной национальной политики: проблемы и решения // Мир перемен. №2,
2014. С. 117-133; Порохова А.Н. Миграционные процессы в Российской Федерации. Проблемы регионального
управления // Автореф. дисс. канд. полит. наук. М., 2005; Прудникова Т.А. Миграционные процессы и их
влияние на общественную и национальную безопасность (теоретико-методологические основы). М., 2011;
Регент Т.М. Миграция в России: проблемы государственного управления / Т.М. Регент. М., 1999; Тюркин М.Л.
Миграционная система России: концептуальные организационно-правовые основы // Дисс... д. юрид. наук. М.,
2004; Цапенко И.П. Управление миграцией: опыт развитых стран / Ин-т мировой экономики и международных
отношений РАН. М., Academia, 2009.

¹⁶ Волох В.А. Формирование и реализация государственной миграционной политики Российской Федерации //
Дис...док.полит.наук. М., 2013; Волох В.А. Вынужденная миграция в Европе: состояние, проблемы, пути
оптимизации управления и миграционного законодательства в России // Власть. 2016, № 1. С. 158-163 и др.;
Воронина Н.А. Миграционное законодательство России: состояние, проблемы, перспективы. М, 2010; Гольдин
Г.Г. Миграция населения: Проблемы политико-правового регулирования // Дис…док. полит. наук. М., 2001. Он
же. Политические и правовые проблемы миграции. М, 2000; Ибрагимов М.И. Миграционные процессы на
постсоветском пространстве. Саратов, 2001; Ибрагимов М.И. Миграция и политика. Саратов, 2002;

Вопросам нелегальной миграции и гендерному аспекту значительное внимание уделяют в своих исследованиях И.В. Ивахнюк, Е.С. Красинец, Е.С. Кубишин, Е.С. Метелев, Е.В. Тюрюканова и др¹⁷.

Изучению миграционных процессов в условиях глобализации и вопросам международной миграции посвящены труды И.А. Алешковского, В.А. Ионцева, И.В. Ивахнюк и др¹⁸.

Влияние миграционных процессов на политическую ситуацию
рассматривается в докторской диссертации Ефимова Ю.Г. «Миграция в
современном политическом процессе»¹⁹. Миграционные тенденции

анализируются автором, как в региональном, так и в общемировом политическом процессе. Исследователь считает необходимой разработку нового научного направления – политической миграциологии.

Вопросы вынужденной миграции, проблемы обустройства беженцев в северокавказском регионе характеризуют работы В.С. Айрапетова, М.Г. Арутюнова, С.И. Аккиевой, Л.Я. Арапхановой, А.Б. Дзадзиева, М.-Р.А. Ибрагимова, Э.Ф. Кисриева, О.Д. Комаровой, Ш.С. Мудуева и др.²⁰

Миграционное движение населения: теория, политика, практика, перспективы (под ред. Воробьевой О.Д, Топилина А.В.) М., 2013; Файзуллина А.Р. Миграционная политика в современной России: федеральный и региональный аспекты. Уфа, 2007; Филиппова Е.И. Правовое положение мигрантов в городах России. М., 1999; Хабриева Т.Я. Миграционное право России: теория и практика. М., 2008 и др.

¹⁷ Ивахнюк И., Дауров Р. Незаконная миграция и безопасность России: угрозы, вызовы, риски // Миграция и
национальная безопасность. М., 2003; Красинец Е., Кубишин Е., Тюрюканова Е. Нелегальная миграция в
Россию. М., 2000; Метелев С.Е. Международная трудовая миграция и нелегальная миграция в России. М.:
ЮНИТИ-ДАНА, 2012; Тюрюканова Е.В. Глобализация международной миграции: роль женщин // Гендер и
экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002. С. 285-286.

¹⁸ Алешковский И.А., Ионцев В.А. Управление международной миграцией в условиях глобализации // Век
глобализации. М., 2015. № 1. С. 75-87; Ивахнюк И.В. Международная трудовая миграция. М., 2005; Она же.
Управление муждународной трудовой миграцией: мировой опыт и российские практики // Проблемы теории и
практики управления. М., 2015. № 10. С. 35-44.

¹⁹ Ефимов Ю.Г. Миграция в современном политическом процессе // Дис… док. полит. наук. Ставрополь, 2007.

²⁰ Айрапетов B.C. Социальные проблемы вынужденной миграции: состояние и пути решения (На материалах
современной России) // Дисс...канд.филос.наук. М., 1994; Арутюнов М.Г. Вынужденная миграция и права
человека. М., 1998; Аккиева С.И. Русское население Кабардино-Балкарской республики: современные
миграционные процессы // Запад-Восток. 2012. №4-5; Арапханова Л.Я. Миграционные проблемы в Республике
Ингушетия // Миграционные процессы на Юге России: реалии, проблемы, перспективы: Сб. материалов
междунар. науч.-практ. конф. Ростов-н/Д., 2008. Вып.2. С.92-94; Ибрагимов М.-Р. А. Миграционные процессы
в Ингушетии в постсоветский период // Гуманитарные и социально-политические процессы модернизации
Кавказа. 2016. С. 115-131; Дзадзиев А. Б. Русское население республик Северного Кавказа: современные
миграционные установки // Северный Кавказ в национальной стратегии России. М., 2008; Комарова О.Д.
Вынужденные мигранты: переселение и возвращение / Отв ред. В.А.Тишков. М., 1997; Проблемы беженцев в
Ингушетии: (результаты социол. исслед., проведен. в Ингушетии в конце апр. - начале мая 1994 г.). М., 1994;
Барахоев А.Д. Положение в Ингушетии внутриперемещенных лиц из Чечни проблемы вынужденной миграции
в Российской Федерации // Материалы конференции, Москва, 19-20 апреля 2005 г. М., 2005; Оздоева Р.Т.

В российской политической науке диаспоральные процессы рассмотрены в научных трудах В.А. Тишкова, М.А. Аствацатуровой, Т.В. Полосковой, В.Д. Попкова, М.В. Саввы, И.М. Сампиева и др.²¹

В отдельную группу следует выделить работы ингушских

исследователей. Так, например, Б.Д. Газиков, М.Б. Долгиева, З.Р. Дзуматова, М.А. Ялхароева, М.Д. Яндиева²² анализируют этапы формирования и современный этнокультурный облик ингушской диаспоры в Турции, Казахстане и Западной Европе.

Институциональная основа и общественно-политическая, культурная жизнь северокавказского зарубежья рассматриваются в трудах И.Л. Бабич, В.Ф. Ершова, А.А. Ганич, Ф.А. Борлаковой и др²³.

Среди работ, посвященных изучению деятельности национально-культурных центров по сохранению языка и культуры можно выделить

Деятельность общеобразовательной школы в условиях лагеря вынужденных переселенцев //

Дис…канд.пед.наук. Ставрополь, 2005; Оздоева Р.Т., Шаповалов В.К. Образование детей вынужденных переселенцев в республике Ингушетия. Ставрополь, 2005 и др.

²¹ Тишков В.А. Исторический феномен диаспоры. Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX
вв. // Сб. ст. под ред. Ю.А. Полякова и Г.Я. Тарле. М., 2001; Аствацатурова М.А. Диаспоры в РФ:
формирование и управление. Ростов-н/Д; Пятигорск, 2002; Полоскова Т.В. Современные диаспоры. М.:
Научная книга, 2000; Попков В.Д. Феномен этнических диаспор. М., ИС РАН, 2003; Савва М.В. Новые
диаспоры Краснодарского края. Краснодар, 2006; Карабулатова И.С., Сампиев И.М., Евсеев В.Н. Ингушская
диаспора Тюменской области: проблемы сохранения языка и культуры: монография / И.С. Карабулатова, И.М.
Сампиев, В.Н. Евсеев и др.; 2010; Сампиев И.М. Социокультурный портрет современной ингушской диаспоры
Тюменской области: (по результатам социол. исслед.) / Сампиев И.М.; Назрань: Пилигрим, 2007.

²² Газиков Б.Д. Страницы деятельности Магомета Джабагиева // История и культура народов Кавказа. 2016. С.
59-67; Долгиева М.Б. Общественная мысль Ингушетии второй половины XIX-начала XX вв. // Дисс… канд.
ист. наук. Нальчик, 2002; Долгиева М.Б. Современное расселение ингушей // Вопросы истории. Магас, 2013.Т.
Вып. 10; Дзуматова З.Р. Мухаджирство горцев Северного Кавказа как следствие политического противоборства
России и Турции // сб. тр. Кубанские исторические чтения. Краснодар, 2015. С. 14-22; Она же: Мухаджирство
как одно из последствий Кавказской войны // Современная научная мысль. 2016, № 3. С. 11-16; Ялхароева М.А.
Ингушская диаспора в Турции. Назрань, 2008; Ингушетия и ингуши / Сост. М. Яндиева. Т.2. Назрань – Москва,
2001; Яндиева М.Я. Ингушские смыслы в художественно-интеллектуальном наследии XX века. М., 2007;
Яндиева М., Мальсагов А. Общекавказская государственность: вчера, сегодня завтра. Назрань, 2003 и др.

²³ Бабич И.Л. Северокавказская нация в европейской эмиграции (1917-1930-е годы): миф или реальность //
Общество как объект и субъект власти. СПб., 2012; Бабич И.Л. Социокультурные и политико-правовые аспекты
адаптации кавказских мусульман в современной Европе (постановка проблемы) // Социодинамика. М., 2015.
№1. С. 1-10; Бабич И.Л. Политические взгляды кавказской диаспоры во Франции на роль России в судьбе
Кавказа // Метрополия и диаспора: две ветви русской культуры. М., 2015. С. 263-274; Ершов В.Ф. Русский мир
и северокавказское зарубежье в XX -начале XXI века. М., ИНФРА-М, 2016; Ершов В.Ф. Институциональная
структура северокавказского зарубежья во Франции в 1920-е-1950-е гг. // Армия и общество. № 2(39), 2014;
Ганич А.А. Черкесы в Иордании: особенности исторического и этнокультурного развития М., 2007; Борлакова
Ф.А. Карачаево-балкарская эмиграция: этапы формирования и этнокультурной эволюции // Дисс…канд. ист.
наук. Карачаевск, 2009.

исследования М.А. Ялхароевой²⁴, где впервые наиболее полно представлены пути развития духовности ингушского народа в условиях диаспоры.

Работы Л.Я. Арапхановой, Ж.А. Ермекбаева, П.М.

Поляна²⁵рассматривают проблемы депортации и национальных миграций. Монография Арапхановой «Спецпереселенцы. История массовых репрессий и депортация ингушей в XX веке» является историко-политологическим исследованием политики массовых репрессий в 1920-1950-х гг. в СССР. В работе на основе архивных документов и фактологического материала исследуется широкий спектр проблем, связанных с принудительным выселением ингушского народа. Также Арапханова в своих исследованиях рассматривает современные миграционные тенденции в Ингушетии. В частности, в монографии «Политическая элита Ингушетии в структуре региональных политических элит современной России»²⁶ отмечается, что во время руководства Р.С. Аушева в отношении миграции наблюдалось решение проблем вынужденных переселенцев и беженцев, в период руководства М.М. Зязикова – застой в решении проблем мигрантов, в период Ю.-Б.Б. Евкурова – этот процесс активизировался, наблюдается ужесточение миграционной политики в целом²⁷. Таким образом, Л.Я. Арапханова выделяет 3 этапа современных миграционных процессов в Ингушетии.

Современная ингушская миграция, в том числе и эмиграция, рассматривается в трудах М.С.-Г. Албогачиевой, И. Бокова, М. Вачагаева, В.П. Куксы, З.М. Картоевой, И.Н. Молодиковой, О.С. Павловой и др²⁸.

²⁴ Ялхароева М.А. Ингушская диаспора в Турции. Назрань, 2008.

²⁵ Арапханова Л.Я. Спецпереселенцы. История массовых репрессий и депортация ингушей в XX веке. М., 2004;
Ермекбаев Ж.А. Чеченцы и ингуши в Казахстане. Алматы, 2009; Полян П.М. Не по своей воле... История и
география принудительных миграций в СССР. М., 2001.

²⁶ Арапханова Л.Я. Политическая элита Ингушетии в структуре региональных политических элит современной
России. М., 2010.

²⁷ Там же. С. 93.

²⁸ Албогачиева М.С.-Г. Ингушская женщина в городской и сельской среде // Кавказский город: потенциал
этнокультурных связей в урбанистической среде. СПб., 2013; Боков И. Об ингушской диаспоре во Франции. О
полковнике Куриеве и размышления о нашей истории // Вачагаев М.М. Ингуши в Европе // Платон. 2014. №1-3/2. С.15-17;
Картоева З. Проблемы совершенствования миграционной политики в условиях Республики Ингушетия //
Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2012, № 3. С. 213-224; Олигова Л.Д.,
Абдурахманова А.Г., Муразаканова Л.З. Экология миграции и демографии населения Республики Ингушетия //

Особый интерес для нашего исследования представляет монография
Куксы В.П., в которой рассматриваются миграционные процессы на
постсоветском пространстве, анализируется их воздействие на

этнополитическую ситуацию на Северном Кавказе. Также на документальной основе рассматриваются различные аспекты вынужденной миграции, проблемы формирования и реализации миграционной политики в Республике Ингушетия в чрезвычайных условиях²⁹.

К следующей группе следует отнести исследования, посвященные проблемам обеспечения национальной безопасности. В политико-правовом аспекте, эти вопросы были рассмотрены П.П. Барановым, B.Л. Райгородским, В.Ю. Верещагиным, М.Г. Делягиным, М.И.Лабунец и др³⁰.

Вопросы современной российской политики, политического процесса, политические аспекты глобализации, в том числе подходы основных школ теории международных отношений к решению проблем безопасности анализируются в трудах В.А. Ачкасова, И.А. Василенко, М.В. Ильина, В.И. Коваленко, П.А. Цыганкова и др³¹.

Региональный аспект проблемы безопасности рассматривается в работах С.Е. Бережного, И.П. Добаева, Х.Х. Ваиханова, В.А. Коношенко, A.B. Корнева, Н.П. Медведева, В.И. Немчиной, В.Г. Попова, М.Б. Смоленского, Л.Л. Хоперской и др³².

Юг России. 2009. №2; Молодикова И.Н. Мигранты с Северного Кавказа в ЕС: проблемы интеграции и гендерных ролей // Наука. Инновации. Технологии. №2, 2015. С. 99-119; Павлова О.С. Ингушский этнос на современном этапе (черты социально-психологического портрета). М., 2012.

²⁹ Кукса В.П. Государственное регулирование вынужденной миграции на Северном Кавказе: (на материалах
Республики Ингушетия). Ростов-н/Д., 2002.

³⁰ Баранов П.П., Райгородский В.Л. Концептуальные основы национальной безопасности // Философия права.
2004. № 1; Верещагин В.Ю., Лабунец М.И. Политический экстремизм: этнонациональная институционализация
и регионализация. Ростов -н/Д., 2002; Делягин М.Г. Пути России в однополярном мире // Мегатренды мирового
развития. М., 2001.

³¹ Ачкасов В.А. Этнополитология. СПб., 2005; Василенко И.А. Политическая глобалистика. М., 2003. Она же.
Современная российская политика. Учебник для магистров. М., 2014; Ильин И.В. Глобалистика в контексте
политических процессов. М., 2010; Цыганков П.А. Теория человеческой безопасности: политические
последствия, уроки для России // Вестник Московского университета. 2010, № 4. С. 78-83;

³² Бережной С.Е. Исламский фундаментализм на юге России. Ростов-н/Д, 2009; Добаев И.П. Исламский
радикализм в международной политике. Ростов-н/Д, 2000; Он же. Терроризм и антитеррористическая
деятельность на юге России. М., 2011; Ваиханов X.X. Национальная безопасность России на региональном
уровне: геополитически-конфликтологический подход (на материалах Чеченской Республики). Ростов-н/Д,
2010; Коношенко В.А., Корнев A.B., Попов В.Г. Проблемы законодательного обеспечения региональной
безопасности на юге России // Информационный вестник. 2003. № 1; Медведев Н.П. Влияние экстремизма и

Отдельную группу составляют научные труды зарубежных

исследователей. Теоретическое осмысление миграционных процессов

населения началось еще в XIX в. англичанином немецкого происхождения Э.Г. Равенштейном³³.

По мнению американского социолога Самюэля Стауффера (модель промежуточных возможностей Стауффера), расстояние и население двух пунктов – не главный фактор миграционного потока между ними³⁴.

Большой вклад в изучение теории миграции населения внесли Эверетт С. Ли, В. Зелински (автор культурного районирования США), Ф. Дювель, Р. Парк, С.Сассен, Дж. Харрис, М. Тодаро, Дж. Холлифилд, К. Бреттел и др³⁵.

Б. Бузан, О. Вевер, М. Вейнер и Т. Флокхарт в своих трудах анализируют безопасность миграции (securitization of migration)³⁶.

Наибольший интерес для нас представляет политологический подход к анализу миграционных процессов примененный в работах А. Золберга, Г. Фримана, Дж. Холлифилда, С. Штеттера и др.³⁷.

Проблемами международных миграционных потоков, осмыслением вопросов влияния миграционных перемещений на различные сферы общества,

терроризма на конфликтогенность Северо-Кавказского региона // Вопросы политологии. №2, 2015. №2. С.38-45; Добаев И.П., Немчина В.И. Новый терроризм в мире и на Юге России: сущность, эволюция, опыт противодействия. Ростов-н/Д., 2005; Смоленский М.Б. Гражданское общество как фактор становления правового государства и укрепления национальной безопасности // Информационный вестник. 2002. № 1; Хоперская JI.JI. Современные этнополитические процессы Северо-Кавказского региона: проблемы политического управления // Дис... док. полит. наук. М. 1997.

³³ Ravenstein E. G. The laws of migration // Journal of the statistical society. 1885, № 48.

³⁴ Stouffer S. Intervening Opportunities: A Theory Relating Mobility and Distance // American Sociological Review.
1940. № 5. P. 845-867.

³⁵ Lee E. A Theory of Migration // Demography. 1966. № 3; Zelinsky W. The Hypothesis of the Mobility Transition //
Geographical Review. 1971. № 61. P. 219-249; Park R., Burgess E., McKenzie R. The City. Chicago, 1925; Sassen S.
Regulating Immigration in a Global Age: A New Policy Landscape // Annals of the American Academy of Political and
Social Science. 2000. № 570. P. 65-77; Sassen S. The Mobility of Labor and Capital: A Study in International
Investment and Labor Flow. New York: Cambridge University Press. 1988. P. 240; Harris J., Todaro M. Migration,
unemployment, and development: a two-sector analysis // American Economic Review. 1970. №60; Brettell C.
Migration Theory: Talking Across Disciplines / Caroline Brettell, James Hollifield. New York: Routledge, 2007.

³⁶ Buzan B., Weaver O. Regions and powers: the structure of international security. Cambridge, 2003; Weaver 0.
Securitisation and Desecuritisation // On Security / R. D. Lipschutz (ed.). New York, 1995. P. 46-86; Weiner M. Bad
Neighbors? Bad Neighborhoods: An Inquiry into the Causes of Refugee Flows // Intern. Security. 1996. Vol. 21. № 1.
P. 5-42.

³⁷ Zolberg A.R. The Next Waves: Migration Theory for a Changing World / A.R. Zolberg // International Migration
Review. 1989. № 23 (3). P. 403-430; Freeman, G.P. Models of Immigration Politics in Liberal Democratic States /
G.P. Freeman // Ibid. 1995. № 29 (4). - P. 881-902; Hollifild. J.F. The Migration Crisis in Western Europe: The Search
for a National Model / J.F. Hollifild // Migration. Ethnicity. Conflict. - Austria, 1996. - P. 367-402; Stettеr S.
Regulation Migration: Authority Delegation injustice and Home Affairs / S. Stetter // Journal of European Pubkic
Policy. 2000. Vol. 7.

анализом социокультурной адаптации занимаются М. Вейнер, Э. Гидденс, Н. Глэйзер, К. Джоппке, Дж. Холлифилд³⁸.

В центре внимания С. Бенхабиб³⁹ оказывается концепция

мультикультурализма. Иммигранты могут быть инкорпорированы в культуру большинства в ходе процессов пересечения, размывания или сдвигания границ между доминантной и миноритарной культурами. По мнению Бенхабиб, иммигранты попадают в общества, где давление, побуждающее их уподобиться местным жителям, существенно ослабло. У детей иммигрантов нет необходимости учить официальный язык принимающей страны.⁴⁰ На наш взгляд, в настоящее время эта точка зрения небесспорна. Без знания языка все же очень сложно интегрироваться в принимающее общество. Мигранты лишаются перспективы приобщения к культуре принимающего большинства.

В 1990-е гг. американский социолог Д. Массей сделал попытку создать теорию международной миграции, объединявшую предыдущий опыт. Им была предложена синтетическая теория международной миграции или теория сетей миграции – демографическая теория, объясняющая международную миграцию доминированием капиталистических отношений в нерыночных обществах.

В теоретическое осмысление феномена диаспоры значительный вклад внесли Д. Армстронг, Р. Брубейкер, Г. Шеффер, У. Сафран и др⁴¹.

Также в исследовании использовались публикации журналов и газет, посвященных миграционной тематике – «Миграция XXI век», «Ваше право. Миграция», «Диаспоры», «Российская миграция», «Земляки», национальных газет, таких как «Сердало» (Свет), «Ингушетия» и др.

Статистические данные по различным миграционным перемещениям и истории современной деятельности ингушских эмигрантов были почерпнуты из

³⁸ Hollifield J.S. Immigrants, markets and states. Harvard University Press, 1992; Joppke C. Immigration and the
Nation-State. Oxford University Press, 1999 и др.

³⁹ Benhabib S. The Rights of Others: Aliens, Residents, and Citizens. 2004.

⁴⁰Бенхабиб С. Притязания культуры. Равенство и разнообразие в глобальную эру / пер. c англ. под ред В.И. Иноземцева. М. Логос. 2003. С. 217.

⁴¹ Armstrong J.A. Mobilized and proletarian diasporas // American political science review. Wash., 1976. Vol. 70, №2. P. 393–408; Brubaker R. Accidental diasporas and external «homelands» in Central and Eastern Europe. Wien., 2000; Sheffer G. Diaspora politics: At home abroad.- Cambridge, 2003.

следующих интернет-ресурсов: , ,
, ,

, – Росстат, – Ингушетиястат, – Министерство по внешним связям, национальной политике, печати и информации РИ и др.

Таким образом, анализ разработанности заявленной проблемы, позволяет
сделать вывод, что многоаспектной проблеме миграций посвящено большое
количество исследований. Однако, недостаточно работ, содержащих анализ
современной миграционной ситуации в Ингушетии. Практически

неисследованными остаются: проблема вынужденных переселенцев и беженцев в 1990-е гг.; современные иммиграционные волны в Ингушетию, в том числе, нелегальная миграция как угроза национальной безопасности; эмиграционные волны ингушей в Европу (после 1992 г.); проблема социокультурной адаптации и общественно-культурной деятельности ингушских мигрантов.

Объект диссертационного исследования – миграционные процессы в Республике Ингушетия (РИ). Предмет исследования – особенности миграционных процессов в Республике Ингушетия в современных политических условиях.

Цель исследования - комплексный анализ миграционных процессов на территориии Республики Ингушетия для выявления закономерностей формирования, развития и особенностей их влияния на социально-политическую жизнь в РИ. Достижение данной цели требует реализации следующих исследовательских задач:

- проанализировать и обобщить теоретические и методологические
основы изучения миграции населения;

- исследовать в контексте политологического знания взаимосвязь
миграционных и политических процессов в республике;

- определить основные причины, типы миграции населения, современные
тенденции миграционных процессов;

- изучить специфику политизации миграционных процессов в
современной Ингушетии;

показать влияние экономических, социально-политических и других факторов на миграционные процессы в Ингушетии;

выявить количественные и качественные характеристики ингушских миграционных потоков;

- определить особенности формирования ингушской диаспоры в России
и за рубежом на современном этапе;

- проследить влияние информационных технологий на миграционную
среду;

- охарактеризовать проблемы реализации миграционной политики и
исследовать перспективы политического регулирования миграционных
процессов в республике.

Основная гипотеза исследования состоит в том, что современные миграционные процессы в Ингушетии являются важным фактором, характеризующим социально-политическую ситуацию в республике, который влияет на этнорелигиозный состав населения, баланс интересов населения, стабильность и безопасность в РИ. С одной стороны, мигранты в РИ решают проблему дефицита высококвалифицированных специалистов, т.е. работают на решение социально-экономических задач, но одновременно их социально-политическая активность определяющим образом сказывается на политической ситуации, усиливая политическую нестабильность в республике и регионе. Политизация миграционных процессов влияет на политические интересы населения.

В соответствии с поставленными целью и задачами исследования на защиту выносятся следующие положения:

1. Миграционные процессы в условиях трансформации российского общества подверглись серьезным качественным изменениям. Изменились масштабы миграции, ее содержание, направление, характер, формы. Эти

тенденции проявляются в современных миграционных процессах в Ингушетии, в которых также определяются региональные и местные особенности, обусловленные современными политическими условиями и комплексом факторов, характеризующих специфику развития республики.

1. Главным фактором современных миграционных передвижений в республике выступают разница в качестве жизни, социально-экономических возможностях, безопасность образа жизни и потенциал самореализации. Внутренняя и внешняя миграции в республике характеризуются нестабильностью. Наблюдаемая в настоящее время в Ингушетии миграционная нестабильность определяющим образом влияет на политическую ситуацию в республике, стабильность развития и безопасность населения.

2. Миграции в республике являются неотъемлемой характеристикой современной политической жизни. Мигранты активно включаются в политическую жизнь республики, проявляют социально-политическую активность посредством участия в национально-культурных организациях, мигрантских общинах, организации протестных акций и др., что ведет к росту национализма среди местного населения, порождает новые вызовы. В связи с тем, что в Республике Ингушетия показатель плотности населения один из самых высоких на территории России, даже малейшие миграционные перемещения сказываются на социально-экономическом самочувствии граждан и политической ситуации в республике.

4. Успешность регулирования современных миграционных процессов в
Ингушетии определяется способностью государственных органов учитывать
интересы иммигрантов, социально-психологические установки к адаптации и
включению их в активную социально-политическую жизнь в сочетании с
интересами местного населения.

6. Проблема управления миграционными процессами является политической проблемой нашего государства и РИ. Для этого необходима разработка научно-обоснованной концепции, которая составит основу

миграционной политики и обеспечит комплексный механизм ее гибкой реализации в условиях моноэтнической и монорелигиозной республики. Использование информационных процессов и новейших информационных технологий в среде мигрантов дополняют возможность повышения эффективности управления миграционной политикой.

7. Современные социально-политические условия жизнедеятельности ингушского общества, возросшая неконтролируемая миграция, национальная безопасность требуют ужесточения миграционной политики.

Теоретико-методологическая база исследования.

Определенные в исследовании актуальные аспекты заявленной темы
рассматриваются в рамках политической науки. Для достижения поставленной
в работе цели автором используются междисциплинарный, комплексный,
системный, проблемный подходы, используются политологические,

исторические, социологические, экономические, статистические и другие исследовательские методы.

Теоретико-методологической базой диссертации являются труды российских и зарубежных исследователей в области социально-гуманитарного знания, определившие общие методологические подходы к исследованию миграционных процессов. Важную роль в формировании авторской позиции сыграли работы классиков политологического знания по проблемам политического процесса, политической жизни, политического конфликта, социального, политического поведения личности и другим политическим аспектам. Следует выделить таких авторов как Г. Алмонд, Р. Арон, А. Бентли, Б. Бузан, С. Верба, А. Дегтярев, Д. Истон, С. Липсет, Е. Мелешкина, Д. Ольшанский, Г. Пауэлл.

Источниковая и эмпирическая база исследования.

Решению исследовательских задач способствовало изучение большого числа источников, в том числе нормативно-правовой базы и иных официальных документов. Основу исследования составляют законодательные акты в области

миграции: Стратегия государственной национальной политики Российской
Федерации на период до 2025 г.; Концепция государственной миграционной
политики до 2025 г.; законы «О беженцах» (от 19 февраля 1993 г., в редакции
от 28 июня 1997 г.); Закон Российской Федерации «О вынужденных
переселенцах» (от 19 февраля 1993 г., в редакции от 20 декабря 1995 г.),
федеральные и региональные программы и другие аналитические материалы –
Федеральный закон от 31 мая 2002 года № 62-ФЗ «О гражданстве Российской
Федерации», Федеральный закон от 25 июля 2002 года № 115-ФЗ «О правовом
положении иностранных граждан в Российской Федерации», Федеральный
закон от 18 июля 2006 года № 109-ФЗ «О миграционном учете иностранных
граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации», Указ Президента
Российской Федерации от 22 июня 2006 года № 637 «О мерах по оказанию
содействию добровольному переселению в Российскую Федерацию

соотечественников, проживающих за рубежом», Концепция противодействию терроризму в Российской Федерации (вступила в силу 5 октября 2009 г.), которая утверждена Президентом Российской Федерации Д. Медведевым 5 октября 2009 года.

Международные документы, регулирующие миграционные перемещения – «Конвенция о статусе беженцев» (28 июля 1951 г.), «Протокол о статусе беженцев» от 31 января 1967 г., «Европейская Конвенция о правовом статусе трудящихся-мигрантов» (принята 24 ноября 1977 г., вступила в силу 1 мая 1983 г.), «Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей» (резолюция 45/158 Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 1990 года).

В работе использованы международные и национальные статистические
данные, в частности, Росстата РФ и территориального органа Федеральной
службы государственной статистики по Республике Ингушетия –

Ингушетиястат, а также статистические и аналитические материалы международных организаций (МККК, МОМ, МОТ, УВКБ и др.) и зарубежных

исследовательских центров; информация периодической печати в области миграции.

Для решения поставленных в диссертации задач важное значение имеют воспоминания и письма деятелей ингушской культуры, их родственников и ближайших друзей. В их рассказах – картины эмигрантского быта, размышления о судьбах эмиграции, переплетениях политической борьбы и т.д. В ходе личной переписки с представителями научно-интеллектуальной части общественно-политических организаций диаспоры и различных ингушских союзов и ассоциаций в Европе были получены некоторые интересные сведения о жизни и деятельности ингушских мигрантов.

Научная новизна работы состоит прежде всего в комплексном подходе к исследованию заявленной проблемы, в системном анализе миграционных процессов в Республике Ингушетия в современных политических условиях.

В результате проведенного анализа и обобщения современных теоретико-
методологических подходов к исследованию миграций, предложена авторская
периодизация миграционных потоков в Ингушетии после распада СССР,
выявлены особенности их формирования. Используемые современные методы,
анализ работ отечественных и зарубежных ученых, статистические обобщения
и сравнения позволили охарактеризовать современную миграционную
ситуацию в республике: определить основные типы миграции населения;
выявить ключевые проблемы современных миграционных процессов в РИ и
квалифицировать миграционные процессы как фактор, определяющий
политическую стабильность и безопасность в республике. Проведенный в
исследовании политологический анализ позволил также определить

особенности современных миграционных процессов в РИ, обусловленные геополитическим положением республики, историческими традициями, демографической ситуацией, социально-экономическими, политическими факторами развития республики и социально-психологической спецификой ингушского общества; а также выявить мотивы/факторы миграционных

процессов, имеющих региональный характер, с целью повышения

эффективности мер, направленных на преодоление отрицательных последствий миграций в регионе.

В работе проведен политологический анализ международной и
российской нормативно-правовой базы и других документов,

регламентирующих рассматриваемые вопросы и определяющих основные направления миграционной политики РФ и РИ как ее субъекта, в результате чего также получены теоретические и практические выводы, обладающие элементами новизны. Исследователь приходит к выводу, что правильно определяемая миграционная политика обеспечивает баланс интересов мигрантов и местного населения. В сфере регулирования и управления миграционными процессами выявлена необходимость учета специфики политических условий в республике, определены установки, характерные для принимающей стороны по отношению к мигрантам; сформулирован ряд рекомендаций по совершенствованию методов управления миграционными процессами в РИ в современных политических условиях.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что результаты проведенного исследования в определенной степени служат теоретическим дополнением отечественной и кавказоведческой политической миграциологии. Выявленные тенденции и факторы могут оказаться полезными при дальнейшей теоретической разработке проблем, связанных с миграционными процессами в Республике Ингушетия и на Северном Кавказе, с деятельностью ингушской диаспоры.

Практическая значимость. Содержащиеся в исследовании

аналитические и фактические материалы, статистические данные, выводы и рекомендации могут быть использованы в образовательной сфере - для подготовки спецкурсов, учебных пособий, лекционных курсов по истории ингушского народа, современных политических и миграционных процессов на Кавказе, в частности в Ингушетии.

Практическая значимость исследования также заключается в том, что полученные в работе результаты могут быть применены в управленческой и экспертной деятельности по различным аспектам миграций.

Материалы исследования могут использоваться для составления миграционных карт, инфографик и статистических баз данных, а также способствовать реализации новых интернет-проектов по миграции.

Апробация результатов исследования. Материалы и результаты работы
докладывались и обсуждались на конференции «Ломоносов-2014»,

«Ломоносов-2015», «Ломоносов-2016», «Молодые исследователи – в поиске-2014», «Глобалистика-2015», а также на круглых столах и семинарах, проводимых на кафедре политологии Востока ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова.

Опубликованы статьи: «Миграционные процессы в информационном обществе (на примере Республики Ингушетия)» в журнале «Вестник РГГУ», «Социокультурная адаптация ингушских эмигрантов во Франции» в Вестнике МГУКИ, «Миграционные процессы в современной Ингушетии» в журнале «Каспийский регион: политика, экономика, культура» и др⁴².

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре политологии Востока ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова (протокол № 58 от 14 июня 2016 г.).

Структура и объем работы. Данное диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, насчитывающего более 50 источников, а также более 250 наименований литературы на русском языке, 20 – на иностранных языках, а также Интернет-ресурсы.

⁴² Чапанов А.К. Миграционные процессы в информационном обществе (на примере Республики Ингушетия)// Вестник РГГУ. М., 2015. №2. С.102-111; Он же. Социокультурная адаптация ингушских эмигрантов во Франции // Вестник МГУКИ. М., 2015. №5. С. 129-134; Он же. Особенности миграционных процессов в современной Ингушетии//Каспийский регион: политика, экономика, культура. Астрахань, 2016. № 1. С.92-98.

Историческое развитие миграционных процессов в Ингушетии

В зависимости от свободы принятия решений миграция делится на добровольную, принудительную и вынужденную. Особое место в истории миграций занимают принудительные миграции, связанные с насильственным переселением людей и c депортацией целых народов из мест их постоянного проживания. Так, в конце Великой Отечественной войны насильственному переселению подверглись ингуши и другие народы Северного Кавказа (чеченцы, балкарцы, карачаевцы и др.), крымские татары, турки-месхетинцы. В дальнейшем многие из них были возвращены на свою историческую родину, однако восстановить ситуацию 1940-х гг. не удалось, что спровоцировало ряд межнациональных конфликтов и сложную этнополитическую ситуацию в рассматриваемом регионе.

Необходимо отметить, что депортация относится к принудительным миграциям. В последнее время, в отечественной науке стали отказываться от этого термина. Принудительные миграции – это перемещения населения посредством мер государственного принуждения. Само принуждение может быть при этом прямым или косвенным. В первом случае мы имеем дело с откровенно репрессивным характером воздействия государства на гражданина или иноподданного (насильственные миграции или депортации), во втором – с целенаправленным административным давлением на его волеизъявление (добровольно-вынужденная миграция, когда государство оказывает влияние на обстоятельства индивидуального принятия решения о переселении)62.

Проект федерального закона о миграции (Закон РФ от 19 февраля 1993 г. N 4530-I «О вынужденных переселенцах») вводит также понятие «вынужденная миграция» – перемещение людей с целью поиска убежища63. В середине XX в. вынужденная начинает доминировать над добровольной – территориальные перемещения по собственной воле. В 1990-е гг. для Ингушетии характерна именно вынужденная модель миграционных перемещений. В зависимости от правового статуса различаются легальная и нелегальная миграции. Незаконной (нелегальной или недокументированной) миграцией считается въезд, транзитный проезд, деятельность, а также процесс пребывания и выезд с территории республики иностранных граждан и лиц без гражданства с нарушением действующего законодательства РФ.

Миграции населения влияют на общественно-политическое развитие посредством осуществления своих функций.Так, Заславская Т.И. выделяет следующие функции при анализе миграции населения: ускорительная, селективная и перераспределительная.

Сегодня перед учеными стоит задача комплексного, всестороннего изучения миграционных процессов в связи с масштабностью этого процесса в современном мире и вызванными им переменами во всех сферах жизнедеятельности человека. Отметим, что современные миграционные процессы являются следствием глобализации и развития информационно коммуникативного общества и дополняют политическую нагрузку на сложившиеся политические институты, несут угрозы политической стабильности и национальной безопасности 64 . Социально-экономический прогресс и глобализация усилили миграционные потоки, разрушив замкнутость территорий.

Начало изучения аспектов миграционного процесса связано с мальтузианством (Т. Мальтус). Вопросы миграции населения затрагивали видные просветители XVIII в. Представители классической и неоклассической школ также обращались в своих трудах к проблемам передвижения. Значительный вклад в исследование миграционной проблематики внесли представители неоклассической экономической школы Дж. Харрис, М. Тодаро, О. Старк и др 65 . Основания социологических подходов к миграциям мы находим в трудах М. Вебера, Г. Зиммеля, Т. Парсонса. В зарубежных научных школах теории миграции отражены в рамках различных концепций.

Первые научные работы, которые рассматривают непосредственно аспекты миграции и уже формулируют некоторые общие законы миграции, опубликованы в конце XIX в. Как уже отмечалось, основоположником общетеоретических подходов исследования миграции населения является Э.Г. Равенштейн66, которым на примере анализа миграций в Англии и Северной Ирландии были сформулированы одиннадцать миграционных законов.

Классический подход исследования процессов миграций содержится в труде У. Томаса и Ф. Знанецки «Польский крестьянин в Европе и Америке67, где раскрываются последствия миграций и адаптация мигрантов на новом месте. Авторы отмечают, что у индивидов, которые испытывают влияние новой среды, происходит формирование других паттернов (образцов поведения).

Р. Парк, Э. Берджес и Р. Маккензи характеризуют миграцию в некоторой степени как показатель и ускоритель социальной мобильности 68 . Парк, в частности, выделял способность человека к передвижению 69 . В. Зомбарт выделил единичные и массовые типы переселений70. Э. Ли выдвинул теорию «притяжения-выталкивания»

Современная миграционная ситуация в Республике Ингушетия

Основное правовое отличие в России между понятиями «беженец» и «вынужденный переселенец» заключается в том, что вынужденный переселенец является гражданином РФ. C этой точки зрения, в отношении переселенцев из Чечни, целесообразно употреблять перемещенные лица (внутриперемещенные) вместо термина «беженцы», если не имело место пересечение государственной границы.

Однако, существуют документы (Конвенция ОАЕ, документы Комиссии по гуманитарным вопросам), в которых беженец характеризуется, как лицо в результате влияния различных факторов, вынужденное покинуть обычное местожительство.

Законодательную базу миграционной политики в России составляют Конституция РФ, федеральные законы и иные нормативно-правовые акты, международные договоры, а также Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 г. и Стратегия государственной национальной политики РФ на период до 2025 г.

К источниковой базе миграционного права, кроме вышеназванных, можно причислить внутригосударственные договоры и соглашения нормативного характера, международные договоры в области прав человека, к которым присоединилась Российская Федерация, правовые акты, регулирующие миграционные правоотношения и общепризнанные нормы международного права. Въезд мигранта на территорию нашего государства регламентируется положениями Федерального закона от 15.08.1996 №114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» (в ред. от 28.12.2010). Согласно ст. 24 указанного закона въезд любого из перечисленных выше лиц на территорию РФ допускается только по действительным документам, удостоверяющим их личность и признаваемым РФ в этом качестве.

Такими документами, согласно ст. 10 ФЗ от 25.07.2002 № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в РФ» (в ред. от 29.12.2010) являются: паспорт иностранного гражданина; разрешение на временное проживание; вид на жительство; иной документ, установленный федеральным законом или признаваемый в соответствии с международным договором РФ в качестве документа, удостоверяющего личность иностранного гражданина или лица без гражданства177.

Режимы пребывания могут быть различными. В настоящее время национальным законодательством предусмотрены следующие режимы въезда иностранцев и апатридов, т.е. лиц без гражданства на территорию Росси: визовый, безвизовый; вид на жительство; беженцы. Следует выделить несколько этапов развития миграционной политики РФ в постсоветский период: 1-й этап: 1991 – август 1994 гг. Этот этап характеризуется созданием первичных органов государственного регулирования миграционных потоков – объединение по делам вынужденных переселенцев и беженцев. В декабре 1991 г. при Министерстве труда и занятости России в целях обеспечения работы с вынужденными мигрантами из государств СНГ был создан Комитет по делам миграции населения.

Российская Федерация как новое самостоятельное государство в этот период находилась на стадии строительства собственной государственности. Нуждалась в нормативно-правовой базе, формировании новых подходов к управлению на федеральном и региональном уровнях. В 2004 году на основе указанного Комитета при Министерстве труда и создается Федеральная миграционная служба (ФМС) в качестве самостоятельного федерального органа исполнительной власти. Федеральная миграционная служба (ФМС России) реализует государственную политику в сфере миграции и осуществляет и обеспечивает в пределах своей компетенции правоприменительные функции по контролю, надзору и оказанию государственных услуг в сфере миграции.

Такие же функции выполняют и все региональные территориальные органы – управления Миграционной службы РФ, в том числе и Управление Федеральной миграционной службы по Республике Ингушетия, ее отделы в районах и центрах. Сбором различных социально-демографических и миграционных данных занимается Ингушетиястат.

С создания в 1993 году бывшего Госкомитета по делам вынужденных переселенцев, которая постановлением Правительства РИ была выведена в самостоятельную структуру – Миграционную службу Республики Ингушетия начинается история миграционной службы в Ингушетии. После ликвидации ФМС России Миграционная служба РИ была преобразована в территориальный орган вновь созданного Министерства по делам федерации, национальной и миграционной политики РФ в Республике Ингушетия. По упразднении этого министерства и передаче его функций, касающихся реализации государственной миграционной политики, МВД России – в Управление по делам миграции МВД Республики Ингушетия. С начала 2006 года в республике был создан Отдел федеральной миграционной службы (ОФМС России) по Республике Ингушетия, впоследствии который был преобразован в Управление Федеральной Миграционной службы (УФМС России) по Республике Ингушетия.

Тенденции и проблемы современных миграционных перемещений вИнгушетии

С февраля 2004 года, при содействии правительств России и США, Международная организация по миграции (МОМ) начала реализацию программы по переселению турок-месхетинцев из Краснодарского края в США. В настоящее время эта программа приостановлена.

В Ингушетии живет много турок-месхетинцев, которые приехали в конце 1980-х гг. XX столетия. В Ингушетии все турки-месхетинцы еще в 1991 году получили паспорта и российское гражданство. Главой диаспоры турок-месхетинцев в республике является Бинали Халилов.

Турки-месхетинцы, проживающие на территории Ингушетии, успешно интегрируются в общественно-политическую и экономическую жизнь республики. Стоит отметить, что национально-культурная община «Ахисха» входит в республиканскую общественную организацию «Ассамблея народов Ингушетии». В Ингушетии, по данным последней переписи населения, проживают более 700 представителей этого народа. Все они сосредоточены в Малгобекском районе и заняты сельским хозяйством.

Местные жители относятся к приезжим доброжелательно. Ингушей и турок-месхетинцев связывает общность истории – оба народа подверглись депортации в 1944 году. Руководитель турко-месхетинской диаспоры Билал Халилов, который является депутатом городского собрания Малгобека, не раз отмечал, что не припомнит, чтобы между турками-месхетинцами и местными жителями возникали конфликты.

После ухудшения российско-турецких отношений в ноябре 2015 г. распространились слухи о массовом выезде турок-месхетинцев из Ингушетии. 4 февраля в пресс-службе Министерства по внешним связям, национальной политике печати и информации Ингушетии было озвучено обращение турко-месхетинской диаспоры, в котором опровергаются сведения о якобы ухудшении отношений к туркам-месхетинцам вследствие политических разногласий России и Турции239.

В последние десятилетия Северный Кавказ испытывает все большее воздействие современного мира. Процессы глобализации постепенно разрушают изоляцию и приводят к мобильности различные этнические группы.

Очень схожая ситуация наблюдается в горных районах восточных стран, в частности в Иране, Афганистане и Пакистане. Миграция в поисках работы приобрела первостепенное значение для многих малых народов этого региона. Наряду с увеличением объемов трудовой миграции изменилось и ее качество, направления, виды, а также формы различного влияния (социального-экономического, культурного) на жизнь горных сообществ.

Для горных районов Ирана, Пакистана, Афганистана характерны сезонные миграции местных жителей – отходничество на заработки, отгон скота на сезонные пастбища и другие сезонные работы. Производство в горах развито слабо, естественный прирост населения достаточно высокий240.

До 1980-х годов за пределами Афганистана находилось не более 5 000 человек, большинство из которых занималось торговлей. Однако свыше 1,5 млн. кочевников-кучи также выезжали на сезонные работы241. Вначале 1980-х годов страну охватили волны вынужденных мигрантов, и как следствие – миллионы беженцев. К середине 1980-х годов формируется внешняя трудовая миграция из Афганистана, которая в настоящее время заметно превышает внутреннюю. Работа за пределами своей страны для афганцев превратилась в один из важнейших видов деятельности населения.

Самый высокий уровень трудовой эмиграции характерен для больших городов (Кабул, Герат), горных регионов страны (афганский Бадахшан, Панджшер, Нуристан и др.), приграничных провинций (Герат, Кунар, Джелалабад, Кандагар и др.) и беднейших районов (Хазараджат и др.)242.

Очень трудно учесть объем трудовой миграции из Афганистана, поскольку пока сложно отделить трудовую миграцию от вынужденной и других видов миграционных перемещений. По оценке Минтруда Афганистана в трудовую миграцию за пределы Афганистана в 2002-2003 гг. отправлялось 25-27 тыс. чел. ежегодно243.

Афганцы всех этнических групп из горных районов работают на тяжелых, низкоквалифицированных работах – в сфере строительства, торговли, транспорта, химической промышленности. В летний и осенний сезон афганцы нанимаются к богатым землевладельцам в Иране и Пакистане и выполняют тяжелые сельскохозяйственные работы за небольшую плату.

Перевозка и реализация контрабандных товаров стала основной сферой деятельности большинства горных пуштунов. Многие из них работают в странах Персидского залива – ОАЭ, Омане, Катаре и Саудовской Аравии.

Афганская внешняя миграция отличается от других тем, что они покидали родину, спасая свою жизнь и семью, в результате войны. Новые потоки беженцев хлынули в другие страны в конце 1990-х - начале 2000-х годов. В этот период, по оценкам ООН, количество беженцев возросло до 6,5 млн. чел. Около половины всех афганских беженцев находились в Иране, чуть меньше в Пакистане. На территории России проживало около 100 тыс. афганцев. К середине 2000-х годов в страну обратно вернулись более 3 млн. переселенцев.

Ингушская 3. диаспора как фактор российского политического влияния

Из представителей интеллигенции к известным ингушским эмигрантам в Москве можно отметить следующих: бизнесмены Ахмет Полонкоев, Микаил Гуцериев, Михаил Шишханов; оперная певица Зайнап Кодзоева, актриса и певица Тамара Яндиева и др.

Чтобы поддерживать связь со своей родиной, обычаями и традициями, языком в Москве создано несколько государственных и общественных организаций, одна из которых – Постоянное представительство Республики Ингушетия при Президенте РФ262.

В декабре 1989 года в Москве было организовано общество чечено-ингушской культуры «Даймохк» (Отчизна). С 2011 года действует Региональная общественная организация «Ингушская национально-культурная автономия города Москвы» (РОО ИНКА), ее председатель В.Б. Гагиев. Основными целями автономии, являются:

–помощь по поддержанию и развитию ингушского языка, сохранению традиций ингушской культуры (создание культурных центров, фондов, учреждений и организаций культуры и образования, средств массовой информации и др.);

– содействие участию граждан в просветительской и благотворительной деятельности, охране памятников истории и культуры, становлению национального образования и т. д.» [http:// www.rooinka.ru/organization#ustav].

В столице функционирует и национально-культурная организация -Ингушский общественный центр, председателем координационного совета которого является С.Х. Наурбиев, проводит большую общественную работу, направленную на интеграцию ингушей в московское культурное пространство, а также на воспитание ингушской молодежи. Старейшины совета во главе с С.Х. Наурбиевым регулярно выезжают в вузы Москвы, где обучаются ингуши, и проводят там воспитательную работу, направленную на адаптацию молодых людей к жизни в мегаполисе. Силами наиболее активной ингушской молодежи создан «Союз ингушских молодежных объединений» (СИМО) [http:// www.atozrecycling.ru/], который координирует деятельность ингушских студенческих землячеств столичных вузов.

Кроме Москвы ингушские диаспоры в России функционируют во всех республиках Северного Кавказа и во многих областях и краях РФ (Амурская область, Республика Башкортостан, Забайкальский край, Ивановская область, Калининградская область, Республика Карелия, Ненецкий автономный округ, Республика Саха (Якутия) и др.).

В Санкт-Петербурге действует Ингушский культурный центр «Таргим». Целью этого центра является возрождение и сохранение национального самосознания, языка, культуры, национальных традиций народов Ингушетии в Санкт-Петербурге.

В Тюменской области, где численность ингушей достаточно высока (около 5 тысяч) в 2001 году была создана Тюменская областная общественная организация Центр ингушской культуры «Магас». Она помогала сохранению и развитию культуры, обычаев и традиций ингушского народа в этом регионе.

В последнее время возникло множество проблем, связанных с национально-духовным, культурным развитием соотечественников. Однако, несмотря на многочисленные проблемы, активно осуществляется последовательная работа по защите интересов представителей ингушской диаспоры. Ингушское зарубежье в Европе, вобрав в себя духовные силы стран проживания, интегрируясь и адаптируясь в новой среде, в тоже время накопила уникальный опыт по сохранению и развитию национальной культуры и ее традиций. Большую роль в этом сыграла деятельность политической и научно-культурной части ингушской эмиграции.

Очевидно, что стремление адаптироваться, интегрироваться в общество новой страны проживания неизбежно приведут к потере своих национально-культурных традиций. Но необходимо помнить, что насильственное стремление ускорения ассимиляции со стороны принимающего общества, неизменно ведет к самоизоляции общины.

Анализ деятельности ингушской диаспоры на территории различных государств, в том числе и на постсоветском пространстве, позволяет утверждать, что степень участия диаспоры в политической жизни страны пребывания напрямую зависит от процессов адаптации к новым социально экономическим и политическим условиям. Основной целью внутриполитической деятельности диаспоры становятся защита прав и свобод этнических меньшинств во всех сферах жизнедеятельности, свободное отправление религиозных культов, вероисповедания с использованием связанной с ним атрибутики и символики. Политическая активность диаспор и используемые в этих целях методы зависят от установленных в стране пребывания политических и правовых норм и институтов. Диаспора как участник политического процесса стремится получить для своих членов при сохранении национальной идентичности максимум прав для осуществления экономической и политической деятельности в стране. Многие вопросы, связанные с российской диаспорой в целом и ингушской диаспорой, в частности, требуют не только глубокого понимания, но и адекватной программы действий в этой области.

Диаспора, продвигая общие интересы этнической группы в органах власти принимающего государства, лоббируя национальные интересы страны исхода в международной сфере одновременно играет роль агента своей этнической родины и РФ. Осуществляя конструктивное взаимодействие с ингушской диаспорой, РФ в лице РИ осуществляет продвижение государственных, национальных интересов.