Содержание к диссертации
Введение
Глава. 1. РОЛЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОНКУРЕНЦИИ В СОВРЕМЕННЫХ ТЕОРИЯХ ДЕМОКРАТИИ 14
1.1. Конкуренция как форма упорядоченного политического конфликта 14
1.2. Роль политической конкуренции в теориях «элитистской демократии» 29
1.3. Политическая конкуренция в плюралистической демократии 47
Глава. 2. СТРУКТУРИРОВАНИЕ МЕЖПАРТИЙНОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОНКУРЕНЦИИ 76
2.1. Политические партии как агенты конкуренции 76
2.2. Политическая конкуренция в транзитных обществах 113
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 145
ВЫВОДЫ 152
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 154
- Конкуренция как форма упорядоченного политического конфликта
- Роль политической конкуренции в теориях «элитистской демократии»
- Политические партии как агенты конкуренции
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена фундаментальными изменениями, происходящими в современной России, практической потребностью изучения теоретико-методологических основ политического процесса как необходимого условия дальнейшей демократической трансформации общества. В условиях плюрализма одним из важнейших демократических институтов предстает политическая конкуренция. Между тем, в отечественной политологической науке до настоящего времени не получили своего отражения исследования, посвященные разработке политической конкуренции как важнейшей характеристики качества демократического процесса. Следует отметить, что вопрос о сущности и специфике политической конкуренции в транзитных обществах, ее отличиях от конкуренции экономической, обычно не затрагивается в научной литературе, хотя он имеет принципиально важное значение для понимания смысла и содержания демократии как таковой. Поэтому автор диссертации счел необходимым обратиться к «классическим» и современным теориям демократии с тем, чтобы выяснить, как именно понимается сущность политической конкуренции в нормативных моделях.
Политическая конкуренция рассматривается диссертантом на примере межпартийной конкуренции. Одной из главных проблем, с которыми Россия и ряд других стран столкнулись в период транзита, является становление политических партий, отражающих интересы определенных социальных групп. Несмотря на значительные усилия, степень влияния политических партий на принятие важнейших политических решений в этих странах все еще относительно невелика. Между тем, опыт развитых демократий со всей очевидностью свидетельствует, что без развитой партийной системы и электоральной конкуренции партий в период выборов и в процессе парламентской деятельности говорить о качестве демократии довольно трудно. В силу этого разработка и введение необходимых правил политической конкуренции становится исключительно важной для
формирования полноценной партийной системы. Изучение политической конкуренции внутри партийных систем имеет также большое значение в компаративистском анализе демократических политий.
Политическая конкуренция интегрирует в себе множество показателей, отражающих положение дел в обществе: она непосредственно связана с механизмами избирательного процесса, с формами политической мобилизации, со способами социального контроля над действиями властей. Иными словами, характер политической конкуренции становится наиболее точным индикатором степени демократичности политических процессов. Межпартийная конкуренция, будучи важнейшей составляющей политической конкуренции, является весьма значимым индикатором, отражающим степень демократичности политического процесса и межпартийных отношений. Она проявляется не столько в форме столкновений и соперничества, сколько — сравнения и сопоставления партийных программ, целей, стиля и методов партийной деятельности, которые сравниваются, осознаются и оцениваются гражданами для определения своей политической позиции в разрешении коренных проблем жизни общества. Таким образом, актуальность диссертационного исследования определяется, с одной стороны, необходимостью изучения такого важного критерия качества демократии как политическая конкуренция, закономерностей ее становления и формирования в разных сообществах; с другой, — важностью выработки более полных подходов к изучению партийных систем, в том числе, в транзитных странах.
Степень изученности темы. Несмотря на основательную изученность
«классических» и современных теорий демократии, собственно
политической конкуренции как важнейшему критерию качества
демократического процесса в отечественной научной литературе до последнего времени не уделялось должного внимания. Проблемы политической конкуренции затрагивались лишь в избранных работах М.В. Лазарева, Г.М. Пушкаревой, а также переводных работах Р. Парка, М.
Портера, в то время как за рубежом существует внушительный массив литературы, специально посвященной данной проблеме.1 На Западе эта проблема до последнего времени разрабатывалась, главным образом, в рамках «теории рационального выбора» и «теории общественного выбора» . Широкое применение математического аппарата приводило к некоторой: формализации рассматриваемой проблемы, акцентированию количественных переменных, во многом за счет утраты интереса к ее качественным составляющим.
Иная ситуация сложилась с исследованием политических партий. Отдельные партии и партийные системы более или менее хорошо изучены, однако до настоящего времени практически отсутствуют теоретические и эмпирические исследования, разъясняющие методы межпартийной конкуренции на избирательной сцене, особенно в «новых демократиях»3. Значительная часть исследований «новых демократий» посвящена преимущественно процессам «консолидации», «сохранения демократических завоеваний», формированию гражданского общества, правам - человека в этих странах, а также их государственному устройству4. Однако с течением времени становится очевидным, что выделение лишь нескольких базовых характеристик недостаточно для выяснения условий жизнеспособности демократии. Более того, преобладание холистского подхода к вопросам
1 Лазарев М.В. Конституционный порядок и политическая лояльность // Полития. 2003 .№ 3; Парк Р.
Конкуренция. Конфликт. Аккомодация. Ассимиляция // Теоретическая социология. Под ред. СП.
Баньковской. Москва: CTU. 2002. Т.1.; Портер, Майкл. Конкуренция. СПб: Вильяме. 2002; Пушкарева Г.В.
Политический менеджмент. Москва: Дело. 2002.; Roemer, John. Political Competition. Theory and
Application. Cambridge: Harvard University Press. 2001.
2 Бьюкенен Дж. Конституция экономической политики // Вопросы экономики. 1994.№ 6;Вентцель Е.С.
Исследование операций. М. 1980; Здравомыслов А.Г. Рациональность и властные отношения // Вопросы
социологии. 1996. Вып. 6 ; Нейман Дж., Моргенштерн О. Теория игр и экономическое поведение. М. 1970;
Рациональный выбор в политике и управлении. СПб. 1998.; Рузавин Г.И. Эпистемологические проблемы
принятия решений в социально-экономической деятельности // Вопросы философии. 2001. № 12; Рузавин
Г.И. Теория рационального выбора и границы ее применения в социально-гуманитарном познании//
Вопросы философии. 2003 № 5; Саймон Г.А. Теория принятия решений в экономической теории и науке о
поведении // Теория фирмы. СПб. 1995.; Дегтярев А.А. Методологические подходы и концептуальные
модели в интерпретации политических решений // Полис. 2003. № 1-3.
3 Одним из немногих исключений является работа: Kitschelt H., Mansfeldova Z., Markowski R., Тока G. Post-
Communist Party Systems. Competition, Representation, and Inter-Party Cooperation. Cambridge: Cambridge
University Press. 1999.
4 См., например, Linz Juan and Alfred Stepan. Problems of Democratic Transition and Consolidation: Southern
Europe, South America, and Post-Communist Europe. Baltimore: John Hopkins University Press. 1996. P. 7-37.
демократической консолидации, привело к некоторой недооценке со стороны исследователей специфических механизмов электоральной конкуренции, играющих, на самом деле, важнейшую роль в процессе реализации демократии. Тем не менее, опыт «новых демократий» свидетельствует, что устойчивость демократического режима не в последнюю очередь зависит от качества демократического взаимодействия, во многом предопределяющего легитимность демократии в глазах как широкой общественности, так и элиты.
Следует отметить, что важным источником информации для диссертанта стали работы зарубежных и отечественных транзитологов. Специалистов в этой области, изучающих закономерности динамики посткоммунистических режимов, можно с некоторой долей условности разделить на три большие группы. Первая группа исходит из того, что в России и странах Восточной Европы произошли полномасштабные революции (Д. Лейбман, Ю. Хабермас, Р. Дарендорф, Д. Котц, Ф. Вир, В. May, И. Стародубровская, Е. Гайдар, Л. Гордон, Э. Клопов и др.). Вторая группа делает акцент собственно на транзите от авторитарного общества к демократии и рыночной экономике (36. Бжезинский, Д. Элстер, Дж. Мюррел, Л. Шевцова, Ю. Левада и др.). Наконец, третья группа отмечает поверхностный характер произошедших изменений, что позволяет говорить не столько о «транзите», сколько о «трансформации» (В. Гельман, Т. Заславская, И. Клямкин, Л. Тимофеев, А. Медушевский). А.Ю. Мельвиль, в частности, использует понятие «гибридный режим».5 Вследствие снижения уровня политической конкуренции, некоторые авторы либеральной ориентации, например, М. Урнов начали писать даже о возврате к авторитаризму6.
Наряду с широко известными работами диссертант использовал труды нового поколения зарубежных исследователей, внимание которых
5 Мельвиль А.Ю. Демократические транзиты (Теоретико-методологические и прикладные аспекты).
Москва: МОНФ. 1999.
6 Урнов М. Федеральная власть в России в период президентства В. Путина: точка зрения либерала.//
Открытый форум. 2004.
сконцентрировано на новейших тенденциях в развитии формирования и эволюции партий. Это, прежде всего, исследования фон Бойме, О. Кирхаймера, Р. Каца, П. Маира, А. Макаллистера, А. Панебьянко и др .
В отечественной литературе, посвященной современной многопартийности, следует выделить, прежде всего, работы концептуального плана. Имеются ввиду труды З.М. Зотовой, В.П. Любина, С.А. Маркова, Т.М. Шмачковой, Л.В. Сморгунова, М.Н. Афанасьева, Г.В. Голосова, А.Ю. Шутова, СМ. Хенкина, С.Н. Пшизовой и других.8 Значительный вклад в изучение политического, в том числе электорального поведения российский партий внесли B.C. Комаровский, З.М. Зотова, В.И. Тимошенко, К.Г. Холодковский, В.А. Кулинченко и другие исследователи9. Большинство политологов сходятся во мнении, что партийная система в России находится сегодня лишь в стадии становления, она довольно подвижна, неустойчива, подвержена изменениям «сверху», во многих случаях довольно слабо связана с электоратом, особенно, в периоды перерывов между выборами. Сильное влияние на процесс формирования партийной системы оказывает внутриэлитарная борьба, отражающаяся затем в электоральной конкуренции, существенно искажающая ее характер. В этой связи следует назвать диссертационное исследование А.Н. Щербака — «Влияние коалиционной политики на становление партийной системы России» (М.: МГИМО(У) МИД
7 V. Вешпе К. Party Leadership and Change in Party Systems || Government and Opposition. 1996. V. 31. no.2.; Kircheimer O. The Transformation of West European Party Systems|| Political Parties and Political Development. Ed. by Lawson K. and Merkl P. Princeton.1988; Katz R., Mair P. How Parties Organize: Change and Adaptation in Party Organization in Western Democracies. London. 1994, etc.
* Зотова З.М. Политические партии и организации в системе политического управления// Политическое управление. М. 1999; Любин В.П. Политические партии и движения в России и на Западе: функционирование систем, М. 1995.; Марков С.А. Партии и политика в демократическом процесс М. 1998; Шмачкова Т.М. Теория коалиций и становление российской многопартийности ( Методики рационализации политического процесса) // Полис. 1995. № 5; Сморгунов Л.В. Сравнительная политология. Теория и методология измерения демократии. СПб. 1999; Афанасьев M.H. Политические партии в российских регионах // Pro et Contra. 2000; Голосов Г.В., Лихтенштейн A.B. «Партии власти и российский институциональный дизайн: теоретический анализ // Полис. 2001, № 1; Шутов А.Ю. Политический процесс. М.:МГУ. 1994; Шутов А.Ю. Земские выборы в истории России (1864-1917): Исследование избирательных систем. М.: МГУ. 1997; Хенкин СМ. «Партия власти»: российский вариант // Pro et Contra. 1996, № 1; Пшизова С.Н. Какую партийную модель воспримет общество?// Полис. 1998. № 4.
9 Комаровский B.C. Выборные кампании в системе институтов демократии современного российского общества // Политолог: Взгляды на современность. 1995. № 6.; Зотова З.М. Политические партии России. Организация и деятельность. M. 2001; Кулинченко В.А. Политические клубы и партии. M. 1996; Кулинченко В.А. Тенденции развития политического плюрализма в России. М. 2001; Холодковский К.Г. Парламентские выборы 1999 года и партийное структурирование российского общества // Полис. 2000. № 2.
РФ. 2003 г.) представляющее собой один из первых в отечественной политологической литературе опытов изучения взаимодействия партийных структур между собой.
Особое внимание в отечественной науке придается
институциональным условиям формирования партийной системы.
Практически все исследователи отмечают важное значение конституционной
и избирательной реформ 1993 года, а также значение Закона о партиях. Сама
специфика смешанной избирательной формулы оказывает существенное
воздействие не только на сам характер политических партий, но и специфику
их электоральной политической конкуренции. Проблемам
институционализации партий, правилам и процедурам их участия в
избирательном процессе, посвящены работы С.А. Авакьяна, В.В. Лаптевой,
Е.Ю. Мелешкиной, В.Е. Чиркина и др.10. Вместе с тем, использование
подхода, выработанного на основе анализа теории политической
конкуренции, позволяет акцентировать внимание на некоторых
малоизученных аспектах развития партий и партийных систем как в развитых демократиях, так и в посткоммунистических странах.
Следует отметить, что если организационные принципы проведения избирательных кампаний достаточно основательно изучены как в отечественной, так и в зарубежной политологии, то технологии целенаправленного воздействия на конкуренцию остаются во многом «белым пятном». Между тем, в этом контексте встает вопрос не только о морально-правовых пределах искажения политической конкуренции, но и об анализе когнитивной природы данного влияния. Вопрос о допустимых пределах воздействия на условия политической конкуренции, а также влияния на решение, принимаемое во время процедуры голосования эквивалентен вопросу о степени свободы, характеризующей современное общество.
10 Авакьян С.А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. М. 1996; Лаптева В.В. Право и многопартийность в современной России. М. 1999; Мелешкина Е.Ю. «Воронка причинности» в электоральных исследованиях //Полис. 2002 № 5.; Первый электоральный цикл в России. Под ред. Гельмана В.Я., Голосова Г.В., Мелешкиной Е.Ю. Москва: «Весь мир». 2002; Второй электоральный цикл в России. 1999-2000. Под ред. Гельмана В.Я., Голосова Г.В., Мелешкиной Е.Ю. Москва: «Весь мир». 2002;
Состояние научной разработанности темы в соответствии с указанными выше факторами ее актуальности обусловливают цель настоящего исследования.
Цель исследования — изучить роль, характер и специфику межпартийной политической конкуренции в демократических и транзитных обществах, ее влияние на демократический процесс в целом.
Задачи исследования предусматривали:
изучение генезиса и теоретических аспектов политической конкуренции как развивающегося феномена отношений граждан и власти, ее содержания, структуры, места и роли в системе политологических понятий;
разработку адекватного теоретического подхода к изучению характера, специфики и тенденций в эволюции политической конкуренции через анализ теорий, объясняющих взаимовлияние формы правления и характеристик партийной системы;
рассмотрение теоретических предпосылок изучения качества демократических процедур на примере некоторых базовых теорий демократии, раскрытие современных взглядов на идейно-мировозренческие проблемы политической конкуренции в постсоветской России и странах Восточной Европы;
сравнительный анализ опыта выстраивания принципов политической конкуренции в ряде стабильных и «новых» демократий, позволяющих выявить и объяснить общие и отличительные факторы, касающиеся развития и функционирования политической конкуренции на межпартийном уровне, выяснить условия, препятствующие формированию строительства политических партий как агентов конкуренции в транзитных обществах.
Объектом исследования являлся демократический политический процесс, его сущность, качественные характеристики и условия функционирования.
Предметом исследования стала политическая конкуренция между политическими партиями в контекстах разных демократических теорий и реальной демократической практики в современных обществах.
Методология исследования. Многофакторность феномена политической конкуренции, его организационно-содержательная и функциональная сложность предопределили множественность методических подходов к его исследованию. Поставленная проблема в диссертации решается под разными углами зрения, как деятельность социальных субъектов; как сфера отношений, возникающих между политическими акторами; как область, в которой функционирует и развивается общественное, групповое и индивидуальное сознание.
Методологию исследования формируют: историко-генетический методу позволяющий выявить процесс зарождения и формирования понятия политической конкуренции в конкретно-исторических условиях; компаративный метод, посредством которого проведен сравнительный анализ идей и представлений отдельных авторов и основных «школ» исследования демократического процесса; наконец, структурно-функциональный метод, позволяющий определить специфику характера политической конкуренции в политиях различного типа.
Научная новизна исследования. Данная работа представляет собой первую в отечественной политологической науке диссертацию, посвященную выяснению сущности, характера и специфических особенностей эволюции политической конкуренции в демократическом политическом процессе, опирающуюся на широкий пласт научной литературы по теории и практике демократии, демократического транзита и изучения современных политических институтов.
В процессе настоящего исследования обоснован тезис о том, что сам факт наличия честной межпартийной конкуренции в электоральном процессе является основополагающим признаком демократичности политического режима. Выявлено, что характер и специфика политической
конкуренции предопределяются избранной моделью демократии (конкуренция в «элитистской демократии» носит совершенно иной характер нежели в демократии участия; в «Вестминстерской модели» нежели в концессуальной демократии и т.д.). В этой связи проанализированы основные модели демократии с точки зрения той роли, которую они придают межпартийной политической конкуренции. Показано, что перенос закономерностей функционирования экономического рынка на сферу политики вполне уместен и позволяет выяснить некоторые аспекты функционирования политического режима, которые в противном случае оказались бы скрытыми. Установлено, что политическая конкуренция, имея ряд общих признаков и закономерностей с конкуренцией на экономическом рынке (предпочтительность олигополии, эффективность, стабильность правил игры между участниками и др.), в то же время, обладает собственной спецификой, связанной с характером мира политического как такового. Выявлена прямая связь между характером межпартийной политической конкуренции и политической культурой того или иного общества, равно как и характером избирательного законодательства (мажоритарной или пропорциональной системами).
Практическая значимость исследования. Положения и выводы диссертации могут быть использованы политическими партиями и организациями, занимающимися политическим менеджментом, политиками и лидерами партий, политическими аналитиками и консультантами, а также применяться при разработке программ курсов и чтении лекций по «Теории политики», «Современным политическим теориям», «Политическому менеджменту» и т.д. на политологических факультетах и отделениях в высших учебных заведениях.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту: 1. Под политической конкуренцией понимается форма упорядоченного соперничества за власть индивидов или групп, регулируемая определенными правилами и законами и опирающаяся на присутствующую в обществе
«культуру согласия», позволяющую не допустить сползания ее в насильственный конфликт. В качестве агентов (субъектов) политической конкуренции могут выступать политические партии, ассоциации, движения, группы, органы власти, СМИ, патронально-клиентальные сети и т.д. Объектом политической конкуренции обычно становятся либо рядовые граждане, за чьи голоса, например, партии борются во время выборов, либо политические (в том числе, властные) институты, когда речь идет о попытках воздействия на власть.
2. Сам факт наличия честной межпартийной конкуренции в
электоральном процессе является основополагающим признаком
демократичности политического режима. Тем не менее, характер и
специфика политической конкуренции предопределяются избранной
моделью демократии.
3. В стабильных демократических режимах политическая конкуренция
разворачивается преимущественно между партиями программного типа,
отражающими сформировавшиеся интересы избирателей и намечающиеся
идеологические кливажи. В «дефектных демократиях» политическая
конкуренция нередко происходит между патронально-клиентальными
сетями, по существу, выхолащивающими смысл демократического процесса
как такового. При этом межпартийная конкуренция носит по существу
«фасадный» характер, создавая видимость демократической конкуренции, в
то время как фактически она проходит между различными кланами и
группами в органах исполнительной власти.
4. Имеется прямая связь между характером межпартийной
политической конкуренции и политической культурой того или иного
общества (в том числе, характером коммунистического режима,
предшествовавшего началу демократического транзита) в
посткоммунистических обществах, равно как и характером избирательного
законодательства (мажоритарной или пропорциональной системами).
Именно характер политической культуры предопределяет стиль и традиции
осуществления власти, обращение к административному ресурсу, регулирование электорального процесса административными методами, искусственное создание конкурентной среды «фасадного» типа и т.д.
5. Нарушения принципов честной политической конкуренции, которые можно наблюдать в российском политическом процессе, во многом являются наследием патримониального типа коммунистического режима, следствием апатии населения, несформированности развитого гражданского общества и гражданской культуры, равно как и результатом вполне определенного типа демократического устройства, способствующего развитию патронально-клиентальных связей. В этом смысле политическая конкуренция выступает в качестве диалектической противоположности политической коррупции.
Апробация работы. Диссертация апробирована и рекомендована к защите кафедрой политической теории Московского государственного института международных отношений (университета) Министерства иностранных дел Российской Федерации.
Основные положения диссертации доложены и обсуждены на: Московском научно-практическом семинаре «ПОЛИТИЯ» — «Стратегическое моделирование избирательных кампаний: новые технологии» (Москва, февраль 2003 г.); конференции «Московские выборы и российский политический процесс» (Москва, сентябрь 2003 г.); конференции «Московское измерение декабрьских выборов» (Москва, ноябрь 2003 г.); Московской конференции «Безальтернативный выбор России» (Москва, декабрь 2003 г.); 3-ем Всероссийском политологическом конгрессе (секция «Политической философии») — «Конкуренция в условиях элитарной демократии» (Москва, апрель 2003 г.).
По теме диссертации опубликовано три статьи.
Структура и объем диссертации. Цель и задачи исследования, особенности его предмета и объекта, а также используемые методологические принципы и процедура изучения проблемы определили логику, структуру и содержание диссертации. Диссертационная работа
изложена на 165 страницах машинописи, состоит из введения, двух глав собственных исследований (включающих пять разделов), заключения, выводов, списка использованной литературы. Список литературы включает 236 источников, в том числе иностранных авторов — 83.
Конкуренция как форма упорядоченного политического конфликта
Понятие конкуренции пришло, прежде всего, в экономику, а позднее и в политическую науку, из биологии, будучи определенным как «борьба за существование». Конкуренция (competition), разъясняет видный английский социолог Э. Гидденс, «понятие, используемое в экологии для обозначения борьбы различных видов за наилучшую позицию на данной территории».11 Конкуренция начинается с борьбы за существование в ситуации хаотического соревнования индивидов, в котором одни погибают, другие -приспосабливаются. В определенном смысле, это та самая «война всех против всех» или «естественное состояние», которое было описано в свое время Т. Гоббсом в его знаменитом «Левиафане».
«Конкуренция - это жизнь торговли», - утверждали еще в ХУ111 веке в Англии Адам Смит и физиократы. Для них — это атрибутивная черта социального порядка, основанного на принципе свободы. По мере расширения «свободного предпринимательства», соответственно, расширялось и пространство конкуренции. В теоретическом смысле рыночный механизм, в котором взаимодействие мотивируется стремлением к прибыли, может адекватно функционировать только в том случае, если акторы следуют определенным нормам поведения. Логика механизма «свободного рынка» целиком строится на принципах конкуренции. Рынок (в данном случае неважно, идет ли речь о товарном или политическом рынке) -это группа покупателей и продавцов определенного товара или услуги. Покупатели как группа определяют спрос на товар, а продавцы как группа -предложение товара. Формы рынков многообразны, соответственно многообразны и типы конкуренции. В современной практике совершенные конкурентные рынки встречаются крайне редко — это идеальный тип. Иными словами, мы живем в мире несовершенной конкуренции, в том числе, и в политике, где рынок обычно оказывается разделенным между двумя-тремя крупными игроками.
В случае, если конкуренция приобретает систематический характер, «взаимодействие класса и конкурентности не только создают экономическую систему, но также и социальную систему: то, что происходит в экономике, имеет тенденцию распространяться и господствовать во всех аспектах нашей жизни», - подчеркивает американский исследователь Б. Харгроув13. Именно это позволило перенести целый ряд характеристик товарного рынка на рынок политический.
Только выход на рынок с конкурентоспособным «товаром» дает возможность предприятию или политической партии выжить в условиях рынка. В научной литературе, посвященной данной проблеме, присутствует три подхода к определению конкуренции:
1) конкуренция как состязательность на рынке. При таком подходе конкуренция понимается как соперничество субъектов за достижение лучших результатов на каком-либо поприще. Иными словами, это вид честной борьбы, в котором при наличии у каждой из претендующих сторон в принципе равных шансов, верх одерживает более умелая, предприимчивая, способная сторона.
2) конкуренция как поведенческий элемент рыночного механизма, то есть та самая «невидимая рука» рынка (Адам Смит), которая координирует деятельность его участников и обеспечивает равновесие спроса и предложения. Этот подход характерен для «классической» экономической теории, а также теории демократии,
3) конкуренция как критерий рыночного механизма, противостоящий монополизации, означающей конец всякой конкуренции вообще. При этом, в качестве наиболее предпочтительной модели рынка выдвигается олигополия, то есть рынок, характеризующийся наличием ограниченного числа крупных фирм (на политическом рынке - партий, групп, движений или центров принятия решений), с одной стороны, устанавливающих систему контроля и взаимозависимости через «торг», а с другой, - вступающих друг с другом в конкуренцию14. Олигополия -промежуточный вариант, не означающей монополии, однако устанавливающий довольно высокий барьер вхождения на рынок новых участников, то есть отходящий довольно далеко от идеального типа совершенной конкуренции.
Роль политической конкуренции в теориях «элитистской демократии»
Любая избирательная кампания, построенная на демократических принципах, обязательно происходит в среде политической конкуренции, то есть в атмосфере соперничества между различными политическими силами. Цель политической конкуренции, как нами, уже подчеркивалось выше, заключается в получении участниками соперничества влияния на массы, или на определенные слои и группы избирателей, а также на власть. Однако то, каким образом, политическая конкуренция может быть организована, в определяющей степени зависит от той или иной теории демократии, положенной в основу используемых демократических процедур.
Значительный вклад в разработку идеи политической конкуренции внесли представители так называемой «элитистской теории демократии27», в частности, М. Вебер и И. Шумпетер. В отличие от многих либеральных теоретиков, рассуждавших о наиболее желательных формах политической организации, и с этой позиции оценивающих реально существующие институты и учреждения, Вебер пошел по другому пути - от анализа фактического положения дел к рассмотрению конкурирующих возможностей дальнейшего развития политического устройства.
Вебер проанализировал «прямую демократию», под которой он понимал систему принятия решений в отношении «общественных дел», в которой граждане принимают непосредственное участие. Такая система вполне возможна, писал он в работе «Экономика и общество».29 Она даже может оказаться вполне эффективной, но только в организациях, отвечающих следующим условиям:
1) организация должна носить локальный характер и отличаться небольшой численностью своих членов;
2) социальное положение членов организации не должно слишком различаться;
3) административные функции должны быть относительно простыми и неизменными;
4) исполнение функций предполагает минимальную подготовку исполнителей.
Прямая демократия, таким образом, предполагает равенство участников при минимальных социальных и экономических различиях между ними. Управленческие задачи просты и четко сформулированы.
У прямой демократии есть характерная черта, делающая ее весьма нестабильной - присущий ей тип политической репрезентации исключает политические переговоры и компромиссы. Иными словами, у прямой демократии нет адекватного механизма регулирования конкурентной борьбы между фракциями. Строго говоря, она предполагает наличие конкуренции только между отдельными гражданами, причем нередко это не столько конкуренция, сколько интриги или «подковерная борьба».
Иное дело - представительская форма правления, однако и она предполагает наличие нескольких необходимых условий. Прежде всего, это наличие стабильного государства.
Вебер связал неизбежность бюрократизации с проблемами координации, возникающими в современных экономических системах в связи с формированием массового общества. Предсказуемая, складывающаяся на основе четко зафиксированных стабильных правил, политическая и правовая среда совершенно необходима как для развития предпринимательства, так и создания условий для политической конкуренции. Вне такой среды предприниматели не могут успешно управлять своей деятельностью, устанавливать рыночные связи, а также выстраивать стабильные отношениях потребителями. Организационная эффективность может быть гарантирована только бюрократией, которая в долгосрочной перспективе оказывается необходимым условием развития отлаженного и эффективного рыночного механизма.
В то же время, политическая конкуренция оказывается решающе важным противовесом тотальной бюрократизации, а, следовательно, и тенденциям к становлению тоталитарного государства.
Во-вторых, это сильный парламент, способный стать площадкой, на которой с помощью конкурентной борьбы будет формироваться сильное политическое лидерство. Коль скоро именно парламент играет важнейшую роль в «сдерживании» ползучей бюрократизации, Вебер привел в его защиту ряд важных аргументов:
- Парламент означает наличие определенного уровня открытости правления. Будучи форумом обсуждения публичной политики, парламент становится гарантом выражения конкурирующих мнений и идей.
- Структура парламентских дискуссий, сама природа дебатов, а также необходимость быть убедительным благодаря ораторскому искусству становится испытанием для возможных политических лидеров. Политики должны уметь мобилизовывать общественное мнение и выдвигать убедительные политические программы. Таким образом, парламент становится полем конкурентной борьбы не только между партийными фракциями, но и между политическими лидерами.
Парламент становится местом переговоров, достижения компромиссов между разными позициями, то есть способствует преодолению противоречий, которые в противном случае, могли бы стать поводом для раскола общества на конфликтующие (а отнюдь не просто конкурирующие) группы.
Политические представители принимают решения на основании критериев, существенно отличающихся от логики бюрократического процесса принятия решений или деловых операций на рынке. Они могут наглядно продемонстрировать альтернативные варианты политики разным группам электората с противоречивыми интересами, тем самым, создавая возможность достижения компромиссов. Они могут сознательно формулировать цели, в ответ на давление «снизу». Они становятся персонифицированным воплощением политики. «Мы воспринимаем само общество как «значимое», только преобразуя его в большую психическую систему, пишет американский политолог Ричард Сеннет. Возможно мы и понимаем, что работа политика состоит в том, чтобы создавать и исполнять законы, но эта работа не интересует нас после того как мы воспринимаем действия личности в политической борьбе. О политическом лидере, выставляющем свою кандидатуру на какой-либо пост, говорят как о «заслуживающем доверия» или «законном» на основании того, что это за человек, а не на основании поддерживаемых им действий или программ. Одержимость личностным фактором за счет более безличных социальных отношений подобна фильтру, обесцвечивающему наше рациональное понимание общества.. .».
Сказанное позволяет рассматривать парламент как сущностно необходимый механизм для сохранения конкуренции ценностей и выявления политического лидерства как условий плюрализма, в свою очередь, гарантирующих демократический характер общества. В то же время, в отличие от Дж. С. Милля, Вебер считал, что развитие коммерции и политических партий подрывает классическую либеральную концепцию парламентаризма как эпицентра формирования политических программ и курсов с помощью рациональной рефлексии общенациональной политики, направляемой исключительно публичным или всеобщим интересом.
Политические партии как агенты конкуренции
Политические партии — это, как известно, группы людей, объединившиеся друг с другом ради обретения политической власти. Для партий контроль над правлением оказывается приоритетной целью, к которой они стремятся легальными методами (через выборы), полулегальными способами (митинги, пикеты, демонстрации), а также в особых случаях с помощью нелегальных, насильственных способов (революции). В основе стремления к контролю и власти лежат разные цели. Тем не менее, можно выделить несколько основных целей, в ряде случаев взаимно налагающиеся друг на друга: защитить свою идеологию (например, коммунистическую), создать поддержку отдельному политическому лидеру или даже целой семье (перонизм в Аргентине) или нескольким «семьям» (в олигархических режимах) добиться реализации специфических интересов группы или региона страны (партии Квебека в Канаде).
Непосредственным участником политической конкуренции являются организационные структуры (инфраструктуры) политических партий. Партийная инфраструктура не только устанавливает общие рамки деятельности членов партии, определяет способ отбора руководителей и их полномочия, но также вступает в прямое взаимодействие с организационными структурами других партий в конкурентном политическом пространстве.
Политические партии - это, как известно, группы людей, объединившиеся друг с другом ради обретения политической власти. Для партий контроль над правлением оказывается: приоритетной целью, к которой они стремятся легальными методами (через выборы), полулегальными способами (митинги, пикеты, демонстрации), а также в особых случаях с помощью нелегальных, насильственных способов (революции). В основе стремления к контролю и власти лежат разные цели. Тем не менее, можно выделить несколько основных целей, в ряде случаев взаимно налагающиеся друг на друга: защитить свою идеологию (например, коммунистическую), создать поддержку отдельному политическому лидеру или даже целой семье (перонизм в Аргентине) или нескольким «семьям» (в олигархических режимах) добиться реализации специфических интересов группы или региона страны (партии Квебека в Канаде).
Непосредственным участником политической конкуренции являются организационные структуры (инфраструктуры) политических партий. Партийная инфраструктура не только устанавливает общие рамки деятельности членов партии, определяет способ отбора руководителей и их полномочия, но также вступает в прямое взаимодействие с организационными структурами других партий в конкурентном политическом пространстве.
Французский политолог Морис Дюверже, один из «классиков» теории партий, выделял прямую и непрямую инфраструктуру партий . Прямая структура включает в себя членов и функционеров партии, объединенных в рамках ячеек и секций. Члены партии при этом демонстрируют свою лояльность по отношению к данной конкретной партии, подчиняются решениям партийного Центра. Непрямая структура партий означает, что она объединяет под своей эгидой не только собственно партийный аппарат и ее членов, но также различные организации, отнюдь не всегда политического свойства, например, профсоюзы, клубы, группы интересов, культурно-досуговые и спортивные объединения, всевозможные ассоциации и т.д. Члены этих объединений, в первую очередь, идентифицируют себя со своей профильной организацией, и лишь опосредованно - с политической партией. Например, значительную часть членов Лейбористской партии Великобритании составляют члены отраслевых профсоюзов.
Дюверже также квалифицирует партийные организации как массовые и кадровые. В первом случае, речь идет о большом числе рядовых членов партии, о ее массовой поддержке, часто носящей высоко идеологизированный характер (например, Коммунистическая партия Китая или Лейбористская партия в Великобритании); во втором, - о группе профессиональных политиков, обычно обладающих высоким уровнем профессионального мастерства, умением привлекать финансовую поддержку и добиваться влияния не столько числом, сколько искусством: политики (политические партии в США и Канаде).
М.Я. Острогорский, видный русский политолог начала XX века, в своей известной работе о партиях73 ввел в политический оборот важное понятие «кокуса» - внутреннего круга партии. Обычно в него входит лидер партии и его ближайшее формальное или неформальное окружение.