Детерминанты воспроизводства субъектов – носителей политического нигилизма в политических процессах современной России Иващенко Наталья Павловна

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. Политический нигилизм в системе политической деятельности: субъекты носители, особенности индентичности 19

1.1. Базовые понятия и теоретические подходы исследования Политического нигилизма 19

1.2. Теория элитизма как методологический инструмент изучения феномена политического нигилизма 40

ГЛАВА 2. Дисфункции политико–социальных институтов как детерминанты политического нигилизма 59

2.1. Базовые институциональные детерминанты воспроизводства практик политического нигилизма в современной России 59

2.2. Дисфункциональные процессы в неполитической институциональной сфере, оказывающие влияние на распространение политического нигилизма 79

ГЛАВА 3. Криминализация общества как фактор воспроизводства политического нигилизма 98

3.1. Влияние системной коррупции на воспроизводство паттернов политического нигилизма 98

3.2. Необходимость системного реформирования правоохранительных органов в контексте уменьшения в обществе политической аномии 114

Заключение 133

Список литературы

• Теория элитизма как методологический инструмент изучения феномена политического нигилизма
• Дисфункциональные процессы в неполитической институциональной сфере, оказывающие влияние на распространение политического нигилизма
• Влияние системной коррупции на воспроизводство паттернов политического нигилизма
• Необходимость системного реформирования правоохранительных органов в контексте уменьшения в обществе политической аномии

Введение к работе

Актуальность исследования. Проблематика политического нигилизма актуальна для большинства стран мира, и Россия в этом отношении не является исключением. В одном из интервью Д.А. Медведев сказал: «Мы обязательно должны дать себе ответ на вопрос, что мы строим. Конечно, у нас есть набор принципов, согласно которым развивается наша страна. Все эти принципы в полной мере отражены в Конституции Российской Федерации. Там все написано! И про социальное государство, и про правовое государство, и про защиту частной собственности. Мне хотелось бы, чтобы мы строили справедливое, современное и сильное государство, эффективную, социально ориентированную экономику»¹.

В утвержденных Президентом Российской Федерации 4 мая 2011 года «Основах государственной политики РФ в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан» констатируется, что «правовой нигилизм» «девальвирует подлинные духовно-нравственные ценности, служит почвой для многих негативных социальных явлений»².

В постсовременной России возрастание роста политического нигилизма является следствием общенационального кризиса социальных ожиданий. Не случайно политический нигилизм присущ как простым гражданам, так и представителям элиты. В данном контексте политический нигилизм части общества рассматривается как существенное препятствие модернизации страны, о чем предметно указывается в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации 31 декабря 2015г.³

Однако экономо-центрические реформы 1990-х годов осуществлялись без ориентации на повышение экономической и политической грамотности населения, что и привело к снижению интереса граждан к участию в управлении делами государства и, как следствие, росту политического нигилизма.

Отсутствие внятной реакции властей на многочисленные случаи инто-лерантного поведения представителей бюрократии и системных политических акторов, необоснованные действия правоохранительных и судебных структур, их способствующий росту аномии банальный непрофессионализм – эти и многие иные проявлений дисфункций политической системы являются результатом отсутствия общегосударственной политики по профилактике политического нигилизма.

Немаловажен и тот факт, что нигилизм способствует процессам переоценки политической морали. В последние десятилетия правящая элита не осуществляет консолидацию общества с помощью близкой гражданами со-

¹ Цит. по: Сначала - свободный человек, потом - свободная страна: встреча Президента РФ Д.Медведев с жур
налистами «Российской газеты» // Российская газета - Федеральный вып., 2010, № 5334 (255). 11 ноября.

² Основы государственной политики РФ в сфере развития правовой грамотности и правосознания граждан:
Указ Президента Российской Федерации от 4 мая 2011г. № Пр-1168 // Российская газета. 2011. 05 мая.

³ Стратегия национальной безопасности Российской Федерации: Указ Президента Российской Федерации от 31
декабря 2015г. № 683. // Российская газета. 2015. 31 декабря.

циокультурной и политической риторики, следствием чего становится рост атомизации социума, составной частью которого становится политический нигилизм. Дефицит вариантов позитивной политической консолидации, то есть отсутствия общенациональной идеи, которая могла бы сплотить граждан, избирателей, побудить их активно поддержать власть, также является одним из факторов нарастания нигилизма в политической системе страны.

Со стороны элиты замалчивание проблемы политического нигилизма и отсутствие конкретной программы мер по снижению аномии – означает не просто консервацию этой социально-политической болезни, но, более, того – стимуляцию ее развития. Речь должна идти о системных институциональных дисфункциях выступающих детерминантами роста политического нигилизма.

В рассматриваемом контексте достаточно показательно влияние политического нигилизма на ситуацию в соседних с Россией странах. «Принимая во внимание, что Украина уже вошла в состояние глубокого экономического кризиса, необходимо осознавать, что его реалии в сочетании с распространенным правовым нигилизмом и высоким уровнем агрессии в социально-психологических установках населения могут свести управляемость украинским обществом к нулю»¹. Такие риски, при определенном сценарии развития событий, могут угрожать и России.

У современного российского общества нет запросов к будущему, поскольку де-факто отсутствует прямая коммуникация с властью, от которой это будущее в значительной мере зависит. Перманентный кризис моральной неуверенности в базовых ценностях функционирования важнейших институтов транзитивного общества, утрата доверия не только к политикам, но и представителям власти в целом, в том числе к правоохранительным органам – эти и иные факторы способствуют снижению эффективности государственной пропаганды. Широкое применение на выборах административного ресурса способствовало росту недоверия к электоральным процедурам.

Неправосудные приговоры подрывают доверие ко всей судебной и даже правовой системе в целом, а широко распространенные не правовые действия части представителей силовых структур усиливали недоверие населения в целом к власти.

Наряду с национальными детерминантами существуют и факторы, связанные с системным кризисом капитализма как экономико-политической системы. Не случайно в странах Европы, где к общественному мнению власти традиционно прислушиваются, налицо ухудшение положения среднего класса и стремление расширить Европейский союз в интересах транснациональных компаний и «евробюрократии» за счет интересов большинства населения.

Результатом данной политики стал провал принятия европейской конституции в 2005 г. на референдумах во Франции и в Голландии и рост политического нигилизма в странах с развитыми демократиями. Показательным

¹ Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты стран БРИК: опыт сравнительного анализа / Власть и элиты / Гл. ред. А.В. Дука. Вып. 1. -СПб: Интер-социс, 2014. С. 69.

явился и результат отрицательного голосования по вхождению Украины в Европейский союз в 2016 г. Соответственно мы имеем дело с политологической проблемой не отдельно взятой страны, а демократических институтов в целом, что и обусловило актуальность темы диссертационного исследования.

Степень научной разработанности темы исследования

Основоположником изучения политического нигилизма был известный немецкий философ Фридрих Ницше. В его работах европейский нигилизм был отражением авторитарной политики. Далее, Мартин Хайдеггер определяет, что он называет «классическим нигилизмом» по Ницше – освобождение индивида от необходимости в рамках устоявшихся форм политического согласия и единения¹. В свою очередь, Аугусто Боаль изучил связь нигилизма с эмоциональной сферой существования человека².

Всеобъемлющее толкование феномена нигилизма и философское осмысление связанных с ним политических процессов было предложено в получивших широкую известность работах американского исследователя Стенли Розена³. Дональд А. Кросби классифицировал пять типов нигилизма: политический, моральный, эпистемологический, космический и экзистенциальный.

В свою очередь, Карен Карр⁴ предложила аналогичные таксономии типов нигилизма: гносеологический (отказ в возможность познания), алетиоло-гический (отрицание реальности истины), метафизической (отрицание независимо существующего мира), этический (отрицание в реальности моральных или этических ценностей) и экзистенциальный – аксиологический (ощущение пустоты и бессмысленности существования).

Ральф Уолдо Эмерсон получил широкое признание за его оптимистичный взгляд на возможности обычных людей преодолевать политический нигилизм, доказав существование эпистемологических основы этой точки зрения⁵.

Такой дискурс важен для того чтобы предотвращать процесс деградации государственной власти, падения авторитета и доверия к ней. Тем не менее политическая аномия не находится в фокусе исследовательского интереса, что объясняется, в частности, спецификой разработки теоретических моделей.

Любая реалистическая модель исследования является в значительной мере идеалистической, в то время как политический нигилизм, хотя и является формой политического действия, тем не менее, специфика его ориентирована на бездействие. Так, некоторые политологи рассматривают нигилизм как первопричину кризиса современной американской модели демократии⁶.

¹ Антропономия. Общая теория человека. -Н. Новгород: НАСА, 1991.

² Boal A. Games for Actors and Non-Actors. -London: Routledge, 1992. Р. 48.

³ Rosen S. Nihilism. A Philosophical Essay. -New Haven and London: Yale University Press, 1969; Rosen S. The Idea
of Hegel's Science of Logic. -Chicago: University of Chicago Press, 2014.

⁴ Carr K.L. The of Nihilism: The Twentieth Century Responses to Meaninglessness. -Albany: State University of New
York Press, 1992.

⁵ Holzwarth J. Epistemological Sources of Emerson's Democratic Optimism / Paper presented at the annual meeting of
the APSA 2008 Annual Meeting, Hynes Convention Center. -Boston, Massachusetts, Aug 28, 2008.

⁶ Jeliski J. Nihilism and the Roots of Crisis in American Democracy: A Diagnosis of Cornel West //Journal of Educa-
tion Culture and Society, 2014, №. 2.

Как отмечает американский политолог Пегги Нунан, нигилизм не является феноменом исключительно «простых» граждан, но эта мировоззренческая позиция характерна и для представителей правящей элиты¹. По этой причине при реализации политики формирования «информационного общества, с точки зрения американского исследователя Нейта Сильвера, необходимо целенаправленное формирование навыков распознания релевантного сигнала в информационном шуме современного мира².

Современная политика сталкивается, с одной стороны, с политической стагнацией и дефицитом прогрессивный идей в рамках официальной институциональной политики, а с другой, с различными общественными движениями, подрывающими устоявшийся политические порядок. В данном контексте как институциональные, так и анти-институциональные акторы, как правило, обвиняют друг друга в «нигилизме», под которым понимают оппозиционную деструктивность и неспособность предложить конструктивную, позитивную альтернативу статус-кво³.

Выявить индикаторы бездействия по определению достаточно сложно, поскольку речь идет о диалектических процессах, отражающих специфику функционирования политической системы государства и протекающих в политических процессах.

Соответственно, идентифицировать различные проявления политического нигилизма возможно в процессе изучения общества, ориентированного на увеличение благосостояние благосостояния своих членов и выявление проблем препятствующих повышению эффективности⁴. При этом важно учитывать, что в любом обществе существует апатия, когда часть граждан ориентирована исключительно на потребление, а многие политические и социальные проблемы, пока их лично не достанет, в общем, не интересуют.

Данная проблематика находится в фокусе исследовательского интереса зарубежных политологов⁵ и государства заинтересованного в подготовке компетентных и при этом политически активных граждан⁶.

В странах находящихся в перманентном экономическом, политическом и социальном кризисе, связанные с нигилизмом нарративы сегодня стали частью

¹ Noonan P. The Nihilist in the White House. This administration doesn’t build, it divides and tears down. Vindication
is assumed // The Wall Street Journal, 2014, 21 November.

² Silver N. The Signal and the Noise: Why So Many Predictions Fail-but Some Don't. -New York, NY: Penguin Pub
lishing Group, 2012. См. также перевод на русский язык: Сильвер Н. Сигнал и шум. Почему одни прогнозы сбы
ваются, а другие - нет / Пер. П. Миронова. –М.: изд-во Колибри, 2015.

³ Lebovic N., Ben-Sha R. (eds.). The Politics of Nihilism. -New York: Continuum Publishing Corporation, 2014.

⁴ Rothenbuler E.W. Revising communication research for working on community. / In G. J. Shepherd & E. W.
Rothenbuler (eds.), Communication and community. -Mahwah, NJ: Lawrence Erlbaum Associates Publishers, 2001.
РР. 159-179.

⁵ Cohen C., Celestine-Michener J., Holmes C. Nihilism and Politics: The Constrained Life Chances of African Ameri
can Youth / Paper presented at the annual meeting of the American Political Science Association, Marriott, Loews Phil
adelphia, and the Pennsylvania Convention Center. -Philadelphia, PA, Aug 31, 2006; Eden R. Political Leadership and
Nihilism: A Study of Weber and Nietzsche. -Tampa: University Presses of Florida, 1983.

⁶ Massaro T.M. Constitutional literacy: A core curriculum for a multicultural nation. -Duram and London: Duke Uni
versity Press, 1993; Patrick J. J., Vontz T. S. Principles and practices of democracy in the education of social studies
teachers: Civic learning in teacher education (Vol. 1). -Bloomington, Indiana: ERIC Clearinghouse for Social Studies/
Social Science Education, 2001.

политической мифологии¹. Так, многие из протестующих в Тунисе, Египте, Ливии и других странах, в которых произошли «цветные революции», проходили политическую социализацию через этап нигилистического дискурса².

Указанный дискурс весьма важен в условиях, когда политический нигилизм укоренился как историческая традиция. Изменить настрой граждан можно через формирование слоя собственников и самодостаточных людей, т.е. людей, которым есть, что защищать, и которые осознают свои права и пользуются ими в личных и общественных интересах. Поэтому, учитывая в практической деятельности феномен политического нигилизма, исследователи должны учитывать эффект когнитивных предубеждений. На этот факт обращает внимание Джон Фрейзер, рассматривавший влияние нигилизма на ценностные ориентации индивидов и соответствующие практики политического действия³.

Через снижение уровня коррупции и ориентацию элиты на следование правовым нормам, а также правовое воспитание детей, начиная с раннего школьного возраста, возможно изменение трендов политического нигилизма. В частности, политологи изучали указанные политические решения на примере Италии, где долгое время была системная коррупция и сращивание власти с преступными организациями. В итальянском обществе назрело стремление изменить ситуацию, и в 1992-1994 гг. правовой нигилизм был сильно снижен⁴. жен⁴.

В России ситуация по данным исследователей имеет иной тренд. Элита современной России находится в поиске социальных утопий ⁵, в то время как как политический нигилизм стал частью политической культуры значительной части социума.

Характерной особенностью политической динамики современного российского общества стало неприятие социумом многих правовых и демократических институтов, которые сформировались в 90-ее гг., а также низкая политическая активность граждан. Это связано не столько с традициями политической жизни общества, сколько с низкой эффективностью либерально -демократических институциональных форм государства и гражданского общества в современных условиях⁶.

В указанном контексте представителями общественных наук изучался феномен маргинализации населения как фактор российского политического

¹ Tyrrell I. The Myth(s) that Will Not Die / In: Grard Bouchard (ed.). National Myths: Constructed Pasts, Contested
Presents. -New York: Routledge, 2013. РР. 46-64.

² Kioupkiolis А., Katsambekis G. (eds.). Radical Democracy and Collective Movements Today: The Biopolitics of the
Multitude Versus the Hegemony of the People. -Ashgate: Farnham and Burlington, 2014.

³ Fraser J. Nihilism, Modernism, and Value. -N.Y.: EBookIt, 2014.

⁴ Klofstad C. Political Talk and Political Participation: Does Who You Talk to Matter? / Paper presented at the annual
meeting of the American Political Science Association, Marriott, Loews Philadelphia, and the Pennsylvania Convention
Center. -Philadelphia, PA, 2006, Aug 31.

⁵ Мартьянов В.С., Фишман Л.Г. Россия в поисках утопий. От морального коллапса к моральной революции. -
М.: Весь мир. 2010.

⁶ Сулимин А.Н. Правовой нигилизм как традиция в истории политической культуры России // Человек и обще
ство: проблемы взаимодействия. -Саратов: ИЦ «Наука», 2009. Часть 2. С. 133-136.

процесса¹, особенности политических проявлений гражданского неповиновения², самооценки политических действий госслужащих³, а также соответствие их деятельности изменившимся в ходе перехода России к информационному обществу реалиям политической пассивности значительной части социума⁴. Тем не менее, исследования отстают от реалий общественной жизни, в связи с чем образовалась научная лакуна, на заполнение которой и ориентировано настоящее диссертационное исследование.

Объектом исследования является политический нигилизм как форма политического действия.

Предметом исследования являются основные детерминанты, влияющие на воспроизводство политического нигилизма.

Цель исследования заключается в выявлении особенностей воспроизводства базовых детерминант и практик политического нигилизма в современной России.

Гипотеза исследования. Политический нигилизм, будучи отражением одной из форм политического действия, находится на периферии политологического дискурса. Такое положение не может быть признано приемлемым, поскольку в современной России по разным оценкам от 20 до 40 % граждан предпочитают не участвовать в политике. Неучастие в политической жизни является следствием большого числа детерминант, которые подлежат изучению, поскольку политический нигилизм приводит социальную и политическую систему страны в состояние неустойчивости. Отказ от участия в политике, в частности, может быть обусловлен не столько апатией, но и быть одной из форм протеста населения по отношению политической линии правящей элиты.

В соответствии с указанным, ставятся следующие основные задачи исследования:

1) оценить актуальность используемого в политической науке инстру
ментария оценки политического нигилизма;

2) установить взаимосвязь политического нигилизма и политического
действия (бездействия) в рамках существующего в стране политического поля;

3) выявить различия между уровнями анализа политического нигилизма;

1. доказать существование (или отсутствие) на институциональном уровне расколов, влияющих на нарастание политического нигилизма;

2. выявить взаимосвязь мер по осуществлению антикоррупционной стратегии и изменения уровня политического нигилизма;

6) установить существование взаимосвязи криминализации правоохра
нительных органов и политического нигилизма в общественном сознании.

¹ Доманов В.Г. Маргинализация населения как фактор российского политического процесса. – Краснодар, 1998.

² Деметрадзе М.Р. Политико-правовые аспекты гражданского неповиновения // Полис, 2007, № 4. С.83-99.

³ Тавокин Е.П. Государственные служащие: самооценка эффективности, деловых и личностных качеств // Мо
ниторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2010. № 2 (96). С. 5-19.

⁴ Бондаренко С.В. Трансформация культуры бюрократии в процессе внедрения технологий мобильного элек
тронного управления делами общества (основные направления развития) / Политическая наука на Юге России:
итоги двадцатилетнего развития. Сб. материалов междунар. научно-практ. конф., Ростов-на-Дону, 11-12 марта
2009г. Вып.1. –Ростов н/Д: Изд-во СКАГС, 2009. С.145-149.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

установлено, что в политической науке отсутствуют многофакторные объяснительные модели формирования и воспроизводства политического нигилизма, учитывающие эволюцию социума и его представлений о формах участия в политических действиях;

доказано, что политический нигилизм не может быть отделен от моральных выводов и перспективы политического действия (бездействия) в рамках существующего в стране политического поля;

установлено различие институционального и территориального уровней анализа политического нигилизма;

доказано существование в современном российском обществе на институциональном уровне расколов, влияющих на нарастание политического нигилизма;

выявлено, что при осуществлении антикоррупционной стратегии не учитывается политический нигилизм, что приводит к снижению эффективности принимаемых государством мер;

доказана взаимосвязь криминализации правоохранительных органов и роста политического нигилизма.

Теоретическая значимость проведенного исследования во многом формирует основы теоретического и методологического подхода к процессу исследования детерминантных процессов воспроизводства политического нигилизма в современных условиях России. Авторский подход имеет значение для дальнейшего исследования специфики использования современных детер-минантных процессов воспроизводства политического нигилизма в России.

Теоретической базой исследования послужили фундаментальные исследования разнообразных теоретико-методологических подходов, существующие в многочисленной литературе по проблемам элитизма. Среди них: системный, структурно-функциональный, неоинституциональный, сравнительный, исторический, логико-прогностический подходы, теория рационального выбора. Важным методологическим основанием работы стал неоинституциональный подход.

Важно отметить, что при рассмотрении политических институтов автор использовал определение Д. Норта, определявшего «институт» как «правила игры» в обществе, необходимые в качестве ограничителей в повседневной практике и взаимоотношениях между людьми и представленные в виде формальных и неформальных структур¹.

Использовались базовые положения современной теории демократии, транзитологической парадигмы, инструменты сравнительного политологического анализа. Сравнительный метод применялся для анализа процессов функционирования отечественной и зарубежной региональной элиты, основных направлений политико-экономических трансформаций.

Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. -М.: Начала, 1997. С.17.

Кроме того была использована экономическая теория демократии, базовые положения которой акцентируют внимание на выгодах и неоправданных тратах гражданина участвующего в демократическом процессе¹.

Автором использована концепция политического участия А. Ричардсона², а также теория экстрактивных институтов Д. Асемоглу и Д. Робинсона³.

Методология сравнительного политологического анализа применялась не только в качестве иллюстративного инструмента, но и позволила проверить правдоподобность использованных в диссертации теорий, а также выявить причинно-следственные связи между различными детерминантами политического нигилизма.

Практическая значимость настоящего исследования заключается в возможности использования его результатов не только в академических исследовательских целях, но и в практической деятельности как органов власти и управления, так и в деятельности политических и общественных образований, а также в процессе подготовки управленческих кадров и преподавании учебных курсов по политологии, социологии управления и ряда других дисциплин.

Эмпирической базой исследования (эмпирической и фактологической) явились статистические данные, документы и информационные материалы органов власти; результаты собственных исследований автора, результаты социологических исследований ВЦИОМ, ФОМ и других исследовательских организаций.

Кроме того, при осуществлении диссертационного исследования использовались материалы научных исследований, получившие отражение в монографиях и статьях, информация различных исследовательских центров, прежде всего, данные мониторинга общественного мнения.

Для формирования эмпирической базы исследования диссертантом были использованы методы контент-анализа, исследования документов, статистический метод.

Помимо вышеуказанного в качестве источника выступала повседневная политическая практика, информация о которой была получена преимущественно из печатных и электронных средств массовой информации. Ее анализ позволил существенно расширить возможности исследования процессов воспроизводства политического нигилизма.

Методология и методы диссертационного исследования. Выбор методологии был продиктован целями и задачами исследования, где междисциплинарный подход выступает в качестве основы методологического исследования, способствуя использованию в работе теоретических положений в современной политологической науке и достижений классической политической школы, а также ряда других смежных дисциплин. С одной стороны методологические основы данного исследования предопределяются целями, задачами и характе-

Downs A. An Economic Theory of Democracy. -New York, NY: Harper and Brothers. 1957. Richardson A. Participation, Concepts in Social Policy I. -London: Routledge & Kegan Paul, 1983. Acemoglu D., Robinson J.A. Why Nations Fail, forthcoming. -Crown, NY, 2010.

ром данного исследования, с другой же стороны – научной позицией и концептуальным подходом самого автора. Применялись следующие методы: сравнительный, структурно-функциональный, сетевой, системный, проблемный, метод включенного наблюдения и ряд других, в том числе методы диалектической оценки и контент-анализа, использованные для анализа детерминантных процессов воспроизводства политического нигилизма в современной России.

Научная новизна конкретизируется в положениях, выносимых на защиту:

1. В политической науке отсутствуют многофакторные объяснитель
ные модели формирования и воспроизводства политического нигилизма, учи
тывающие эволюцию социума и его представлений о формах участия в поли
тических действиях. Такого рода модели должны исходить из примата обеспе
чения прав человека и выявления дисфункций, препятствующих их реализа
ции. В таком контексте политический нигилизм должен рассматриваться как
один из важнейших индикаторов функционирования политической системы.

2. Политический нигилизм не может быть отделен от моральных выводов и перспективы политического действия (бездействия) в рамках существующего в стране политического поля всех акторов и, в первую очередь, представителей правящей элиты. Результатом низкого уровня политического доверия населения к элите становится снижение политической легитимации власти, а вместе с этим политическим процессом и распространением антиценностей. В свою очередь, дезинтеграция общества способствует росту политического нигилизма.

3. Необходимо различать институциональный уровень и территориальный уровень анализа политического нигилизма. Если на территориальном уровне индивид под влиянием повседневности воспроизводит паттерны политического нигилизма в силу окружающей его политической реальности (которая в силу объективно существующих различий между регионами отличается), то на институциональном уровне происходит формирование мировоззрения имеющего достаточно длительный темпоральный промежуток: прошлое, настоящее и возможное будущее. Указанный методологический подход соответствует макро- и мезоуровням анализа политологического дискурса: макроуровень – это выявление основных детерминант политического мировоззрения, а мезоуровень – позволяет осуществить анализ влияния на политическое поведение повседневных практик с учетом социального и экономического положения индивида.

4. Объективно существуют и при этом на институциональном уровне
нарастают расколы в российском обществе. Эти расколы вносят свой вклад в
ослабление политической и социальной идентификации населения России. Од
ним из институциональных последствий ослабления идентификации населения
является рост политического нигилизма, сопровождаемый неверием в реаль
ность модернизации. На институциональном уровне снижения политического
нигилизма существует несколько существенных препятствий. Неэффективное
функционирование базовых институтов современного российского общества

приводит к низкому уровню безопасности личности и собственности, а также неверие в возможность определять характер политической жизни в стране.

5. При осуществлении антикоррупционной стратегии не учитывается
политический нигилизм, что негативно сказывается на восприятии социумом
реализуемых мер. Противодействие коррупции происходит без учета того,
что в современной России сложились институциональные условия для пра
вового и политического нигилизма – прежде всего, связанные с несовершен
ством законодательства и практики его применения, а также избиратель
ность в применении норм права и практически полное отсутствие контроля
общества над действиями правящей элиты.

6. Первоочередной задачей является противодействие криминализации
правоохранительных органов, а также институционального кризиса в целом
до уровня более-менее приемлемого для государственной власти и населе
ния. Существующий политический порядок был сформирован в современной
России за счет деформации в общественном сознании базовых ценностей
правового общества и утраты у значительной части населения доверия к по
лиции, что выступает в качестве одной из важнейших детерминант полити
ческого нигилизма. Без изменения указанных трендов становится невозмож
ной модернизация, а значит и перевод социально-политической системы на
уровень экономически развитых государств.

Степень достоверности исследования. Достоверность результатов исследования определяется опорой на современную нормативно-правовую базу, использование материалов репрезентативных социологических исследований, контент-анализа выступлений и публикаций государственных и политических деятелей, представителей органов власти и управления; результатами апробирования разработанных ею выводов и положений на практике, а также в учебном процессе, что подтверждается актами внедрения.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования докладывались на научно-практических конференциях, «круглых столах», были опубликованы в статьях и тезисах научных докладов, в том числе в журналах из списка ВАК при Минобрнауки РФ. Общий объем публикаций составил более 6,3 п.л. (15 публикаций). Основные положения и выводы данного диссертационного исследования были апробированы и обсуждены на заседаниях кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России.

Структура работы. Диссертация выстроена логически, состоит из введения, трех глав, каждая из которых состоит из двух параграфов, заключения, библиографического списка литературы на русском и иностранных языках.

Теория элитизма как методологический инструмент изучения феномена политического нигилизма

Оказавшись в ситуации, выходом из которой оказывается политический нигилизм, граждане могут применить одну из трех альтернатив: - отказ от участия в каких-либо политических практиках; - публично выказывание пренебрежение политикой и негативное от ношение к политическим акторам и институтам; - проявление незаконных инициатив активного бойкота любых полити ческих механизмов. Политический нигилизм может быть как общесистемным, так и локальным. В качестве примера локально ориентированного политического нигилизма приведем политическую ситуацию в депрессивных моногородах, жители которой не верят в способность местной власти кардинально изменить ситуацию. Общесистемный политический нигилизм проявляется, в частности, в условиях необеспеченной ресурсами идеологической программы правящей элиты.

Яркий пример возникновения политического нигилизма как результата банкротства реализаций коммунистической утопии – «от каждого по способностям, каждому по его потребностям».

Такого рода политические обещания преуспевающего и справедливого общества, наполняющегося надеждой светлого будущего на первом этапе их выдвижения удовлетворили глубокую и самую отчаянную тоску людей, накопленную за десятилетия бедности и страдания. Обещаниям поверили массы, тем самым легитимировав правящую элиту.

Однако невозможно реализовать обещанное на практике, представило политическую проблему для правительства. Так, политолог П.Роубал замечал: «Коммунистические режимы с их утопическими стремлениями стояли перед острой проблемой того, как соединить промежуток между идеологическими заявлениями и действительностью»1.

Невыполнение обещанного привело, в конечном счете, к делегитима-ции власти, потерявшей поддержку населения, поскольку массы разочаровались. Возникший по отношению к социалистическому строю в конце 80-х годов ХХ века политический нигилизм сменился в начале 90-х политической эйфорией, которая со временем спала.

Известный философ Зигмунт Бауман констатирует: «Еще одна большая сложность — это кризис самоидентификации. В свое время Жан-Поль Сартр выдвинул концепцию projet de la vie («проект жизни»). Ее суть в том, что в раннем возрасте человек выбирает жизненный путь и старается ему следовать. Но сегодня культура, идеология и стиль жизни меняются так быстро, что молодежь не успевает даже что-то спланировать, а не то что реализовать планы. Поэтому наше общество — это не то, что можно назвать современным обществом. Предлагаем говорить о liquid modernity («неустойчивая современность») вместо solid modernity («надежная современность»). Понимание того, что предыдущие поколения меняли мир с целью сделать его в конечном итоге неизменным, привело к противоречиям. Такова была цель построения идеального общества, в том числе и коммунистического. Сегодня мы продолжаем менять мир, ни на что особо не надеясь. Поэтому термин «постмодернити» определяем как «модернити без иллюзий». нового среднего класса, который недоволен отсутствием социальных лифтов, бюрократически-полицейским давлением на бизнес, архаичным стилем общения государства с обществом. Такие люди не видят выразителем своих интересов ни партию власти, ни существующие оппозиционные партии. Для большинства из них характерен откровенный цинизм в восприятии политической сферы, стремление самоустраниться от политики»1.

Самоустранение от политики является следствием распространением в общественном сознании антиценностей.

Как утверждает В.Э.Багдасарян, «Антиценности, так же как и ценности, всегда субъектны. Их факторное (причинное) значение формируется и усиливается широким распространением на уровне массового сознания. Поэтому фиксация антиценностной экспансии является диагнозом того факта, что народонаселение соответствующей страны неизбежно «больно». Будучи мировоззренчески восприняты значительной частью населения, факторы, ведущие к разрушению государства, приобретают характер ложных общественных ориентиров»2.

Социальный протекционизм, возведенный в высшую ценность (прежде всего на словах, но во многом и на деле) комбинировался с защитой интересов олигархов и коррумпированных чиновников, что, по мнению автора настоящей диссертации, только усиливало уровень недоверия в обществе.

Представители гуманитарных наук неоднократно выражали сожаление о последствиях для стабильности демократических политических систем феномена низкого уровня политического доверия. Однако эмпирическая поддержка и научная идентификация причинных механизмов указанной обеспокоенности явно недостаточна.

Тем не менее, в последнее время такие исследования стали появляться. Так, основываясь на данных полученных в тридцати трех европейских странах (число респондентов 41 тыс.125 чел.) Софии Марием и Марк Хог выявили, что граждане с низкими уровнями политического доверия, с большей вероятностью станут совершать делинквентные действия, к примеру, налоговое мошенничество, чем ответчики с высокими уровнями политического доверия.

Согласно данных цитируемого исследования, граждане с низкими уровнями доверия учреждениям политической системы считают для себя нравственно приемлемым нарушать законодательные нормы. Результатом низкого уровня политического доверия становится снижение политической легитимации власти1, а вместе с этим политическим процессом и распространением антиценностей, что подтверждается данными социологических опросов.

Для иллюстрации приведенного тезиса сошлемся на опрос ВЦИОМ, который был проведен 24-27 октября 2014 года по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1624 человек в возрасте 18 лет и старше

Дисфункциональные процессы в неполитической институциональной сфере, оказывающие влияние на распространение политического нигилизма

Вторичный анализ приведенных выше данных свидетельствует, что только 32 % граждан убеждены, что от их политической воли зависит выбор руководителя государства.

Такие данные являются весьма тревожными с позиций развития в стране ценностей демократии, а в условиях консервации в России политической и избирательной систем приводят к политической апатии.

Во многих странах существует ментальный промежуток между властью и населением. Вопрос в ином: насколько такой раскол угрожает кризисными проявлениями способными вызвать системный кризис легитимности власти и требующие немедленного разрешения проблемы в осуществлении демократического управления. При этом возникает восприятие демократического дефицита. Неэффективные администрации, неспособные обеспечивать основное социальное обеспечение также создают неудовлетворенность политическим порядком и инструментами его поддержания.

Далее, французский политолог Жак Сапир констатирует: «Если мы действительно хотим построить более справедливое общество, самое важное – дать ответ на кризис демократии. Нам нужны правительства, по-настоящему представляющие своих избирателей, обладающие достаточной властью, чтобы обуздать частные интересы, когда они начинают угрожать интересам большинства. Проводимая ими политика должна соответствовать настоящим нуждам большинства («старые» и «новые» социальные права). Но я очень сомневаюсь, что такое возможно с нынешней политической элитой. Воистину мы вступаем в новую эпоху потрясений и революций»1.

Часть элиты понимает нарастание угроз связанных с политической аномией значительной части граждан. Так, в свое время экс-Президент России Д.А. Медведев опубликовал 23 ноября 2010 года в своем видео-блоге на сайте Кремля запись, посвященную политической жизни Российской Федерации, в которой Президент обратил внимание, что в последнее время в политической системе России стали появляться признаки застоя и «угроза превращения стабильности в фактор стагнации».

Далее по его словам, ситуация, когда оппозиционные движения не имеют шансов на победу в честной политической борьбе, приводит к тому, что правящая партия «бронзовеет», а ее противники деградируют и становятся маргиналами.

«Поэтому возникла необходимость поднять уровень политической конкуренции», - заявил президент. Также он подчеркнул, что политическое большинство не должно быть статическим, а правящая партия не должна исполнять роль «приложения» к исполнительной власти. Политическая система любой конфигурации должна быть устроена так, чтобы были хорошо слышны и учитывались мнения всех, в том числе и самых малых социальных групп. А в идеале - чтобы был слышен голос даже одного человека».

Также он напомнил о ряде проведенных по инициативе президента реформ органов законодательной власти. В частности, по распоряжению Президента РФ были одобрены и приняты поправки к закону о выборах, гарантирующие приблизившимся к проходному порогу партиям места в региональных парламентах, а также допускающие непарламентскую оппозицию к участию в особых заседаниях Государственной Думы. Помимо этого, была упорядочена численность региональных законодательных собраний в соответствии с населением территории.

Президент Российской Федерации упомянул среди достижений по демократизации политической системы в России и закон о выборах губернаторов. Кандидатов на этот пост президенту России теперь представляет партия, имеющая большинство в законодательном собрании. Стоит отметить, что во всех регионах России большинство в местных парламентах принадлежит «Единой России»1.

«Единая Россия» безропотно признала правоту Президента РФ. Один из идеологов «Единой России», глава ее ЦИК А.Воробьев уже через пару часов после выступления Президента РФ поспешил заявить, что партия полностью согласна с утверждениями главы государства.

«В современном демократическом обществе конкуренция – это неотъемлемое условие развития, – заметил А.Воробьев. – Отсутствие конкуренции – угроза. Мы, «Единая Россия», эти инициативы поддержали, хотя это ставит именно нас в более жесткие условия».

Кроме того, высокий партийный функционер поспешил добавить, что оппозиция – это не «враги», а «другое мнение». И выразил надежду, что «оппозиция услышала и правильно понимает этот сигнал».

Далее, следует отметить, что никаких позитивных сигналов от партии власти представители оппозиции давно не улавливали. Более того, неизменные заверения единороссов в предоставлении прав оппозиции, как правило, расходились с делом. И поэтому вчерашнее утверждение о том, что «оппозиция – это не враги», оппоненты власти восприняли не иначе, как издевательство, поскольку случаи из реальной практики наглядно показывают, что еди-нороссы ведут себя со своими оппонентами именно, как со злейшими врагами. Например, как по-другому можно расценивать заявление, сделанное недавно бывшим сотрудником администрации президента и членом комиссии генсовета «Единой России» по координации агитационно-пропагандистской работы в регионах О. Матвейчевым, который откровенно написал в своем блоге, что мечтает «намотать на гусеницы танков» противников власти.

Так, по мнению экспертов, в отсутствии всякой конкуренции «Единая Россия» уже давно превратилась в партию-монополиста. И не важно, что другие партии уже давно в политической жизни страны исполняют роли заурядных статистов, что силы партии власти и всех остальных партий совершенно не равны, единороссы решительно пресекают малейшие попытки оппонентов зафиксировать хоть какие-то самостоятельные действия и решения, которые не по нраву идеологам единственно правильной в стране партии. На оппозицию давят как законодательно, так и с помощью административного ресурса. Одним из самых популярных методов «Единой России» стал принцип действий на опережение.

Одним из показательных примеров являются – региональные выборы. Так, когда «Единая Россия» в очередной раз триумфально победила во всех шести субъектах, где избирались региональные законодательные собрания, то другие участники избирательного процесса буквально взбунтовались против применяемых методов проведения избирательного процесса, учета и подсчета голосов. Оппозиционеры возмутились тем, что установлен еще один рекорд по количеству нарушений и скандалов.

Влияние системной коррупции на воспроизводство паттернов политического нигилизма

Принцип господства права – это не абстрактная ценность. Согласны с мнением Я.Ю. Старцева, что «коррупция является опасным социально-негативным явлением, представляющим угрозу институтам государства и стабильности общественной жизни»1. Учитывая масштаб распространения коррупции в стране, возникает необходимость формирования системы мер по ее преодолению2. Справедливость в морально-этическом смысле и правовая государственность - вот те основы противодействия коррупции, без которых теряют смысл планы модернизации России.

Очевидно, что для успеха модернизации крупные инвестиции должны быть сделаны для улучшения качества жизни, низкий уровень которой является одним из факторов политического нигилизма, однако коррупция душит предпринимательскую инициативу. «Признаем, что в условиях не снижающейся криминализации социально-экономической среды у граждан нашей страны исчезает главный стимул к любой здоровой предпринимательской, инновационной, социальной активности. И уж тем более - стимул к решению задач технологической, инфраструктурной, управленческой модернизации национальной экономики.

Эти стимулы исчезают хотя бы (и прежде всего) потому, что огромная часть экономических и социальных результатов, получаемых личностью, предприятием, организацией, – присваивается или просто уничтожается организованным криминалом. Признаем также, что в нынешней России, к нашему глубочайшему сожалению, криминал в силу многих причин организуется и самоорганизуется быстрее, нежели его социальные конкуренты. То . есть слабые ростки здорового гражданского общества»1. Таким образом, транзитарная экономическая и политическая система приобретает качества системной криминальности.

Термином «транзитарная (от латинского Transitus - переход, прохождение) экономика» описывается современное состояние хозяйства России, в котором одновременно присутствуют и диалектически взаимодействуют три типа экономики а) социалистической, т.е. основанной на преобладании общественной формы собственности; б) переходной, т.е. основанной на много-укладности и присутствии различных форм собственности; в) рыночной, строящейся на частной собственности, с тенденцией перерастания в постиндустриальное общество с социально ориентированным рынком2.

Доля «серой» экономики в России составляет 16 % от ВВП, а занято в ней примерно 13 миллионов человек. Как утверждает глава Росстата А. Су-ринов: «Сегодня ненаблюдаемая экономика составляет примерно 16 процентов от ВВП. Но это без незаконных видов деятельности: без проституции, торговли наркотиками, без порнографии, контрафакта», – заявил чиновник. Он пояснил, что за «серой» экономикой скрывается неформальный рынок труда и скрытая оплата труда. «По сегодняшним оценкам, там занято примерно 13 миллионов человек, или 17 – 18 процентов экономически активного населения», - отметил руководитель Росстата.

В начале 2010 года Суринов отмечал, что в тени находится примерно пятая часть экономики России. Доля теневой экономики стала расти, начиная с конца третьего квартала 2009 года, «когда начались кризисные явления, когда ухудшилась ситуация на рынке труда»3.

Результат оценки данных условий экономики, оцененный в 2014 году, показал, что уже примерно 25 % находятся в тени, но еще не оценен кризис осени 2015 года, обрушивший последние надежды населения на выживаемость в условиях открытости. Приведенные цифры свидетельствуют о низкой ответственности власти за снижение теневой экономики, негативно сказывающейся на восприятии населением государства как важнейшего экономического актора.

В проведенном своем исследовании кандидат политических наук Ревя-гина Н.Г. обратила внимание на то, что причины коррупции как опасного социального явления лежат в самом укладе жизни, анализ которого требует вычленения отдельных аспектов экономического, политического, социально-психологического1.

Так, по мнению Ревягиной Н.Г., трагедийность сложившейся ситуации состоит в том, что «теневое право», право, порожденное отклоняющимся, в том числе коррупциогенным, поведением, приобретает весомость даже большую, чем сами формальные нормы2.

В свою очередь, французский политолог Жак Сапир констатирует: «Если вы поддерживаете настоящую, а не формальную демократию, более равномерное распределение богатств и ресурсов, более справедливый доступ к образованию и здравоохранению посредством широкого предоставления этих общественных благ, если вы выступаете за усиление контроля за экономической деятельностью, которая способна нанести вред окружающей среде, за улучшение защиты от «природных» рисков, вызванных человеком, тогда да – вы на стороне прогресса»3.

Как отмечает профессор Т.Я. Хабриева, директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, «в качестве задачи, стоящей перед политической экспертологией в рассматриваемой сфере, может стать разработка научно-методических основ противодействия коррупции. В этом направлении ученым предстоит разработать унифицированное нормативное определение понятия «коррупция», в том числе с учетом известного по документам ООН и Совета Европы международно-правового определения, согласно которому коррупция - это злоупотребление государственной властью для получения выгоды в личных целях, в целях третьих лиц и группы лиц»1.

В целом понятие «коррупция» выходит за пределы взяточничества и охватывает также непотизм и многочисленные формы незаконного присвоения публичных средств для частного использования2.

В условиях системной коррупции сверх концентрация власти - действительно опасна, поскольку коррупционные проявления пронизывают все уровни государственного и муниципального управления, парализующий экономическую си социальную активность.

Связанный с коррупцией политический страх приводит к уходу из общественной жизни со стороны отдельных граждан.

Другая форма политического действия - деятельность в политике, равно как и деятельность антикоррупционная, рассчитана на то, чтобы приобрести известность, популярность, а через это и деньги. При этом независимо от использования акторами указанных форм антикоррупционной деятельности связанный с политическим нигилизмом эффект практически не учитывается.

Необходимость системного реформирования правоохранительных органов в контексте уменьшения в обществе политической аномии

На институциональном уровне снижения политического нигилизма существует несколько существенных препятствий. Неэффективное функционирование базовых институтов современного российского общества приводит к низкому уровню безопасности личности и собственности, а также неверие в возможность определять характер политической жизни в стране.

Если избиратели не согласны с действиями какого-то депутата, недовольны им, то положение они не могут изменить, поскольку в России, как и в большинстве стран мира, процедура отзыва отсутствует. Связанное с нарастанием политического нигилизма снижение значимости процедуры выборов приводит к резкому уменьшению явки избирателей и, как следствие, к снижению легитимности действующей власти.

Обществу правящая элита предлагает безальтернативные пути достижения целей развития, что отнюдь не способствует расцвету присущего демократическим системам плюрализма. Де-факто множащиеся препятствия на пути регистрации новых партий негативно сказываются на легитимности существующей партийной системы, вызывая недоверие к власти той части граждан, которую не устраивают программные идеи зарегистрированных политических партий. Рост напряженности в обществе, вызванный кризисом социальных ожиданий не сопровождается появлением инструментов горизонтальной и вертикальной мобильности, без которых невозможна модернизация и снижение уровня политического нигилизма.

По указанной причине консолидированным конформным большинством политический нигилизм не воспринимается как институциональная проблема, которую не только необходимо вынести на повестку дня, но и разработать комплекс мер по повышению политико-социальной активности граждан. Проблема, о которой мы ведем речь, присуща не только для России.

Отстранение людей через неполитические механизмы от участия в решении общественно значимых проблем противоречит принципам социальной справедливости, выступающей современным гарантом устойчивости политической и социальной систем государства. Экономическая изоляция нередко является маркером для других форм отчуждения - социального, культурного, политического. Соответственно с ростом маргинализации снижается и легитимность базовых институтов государства.

Низкая легитимность управляемых выборов с каждыми такими выборами превращает российскую власть во все менее легитимную. Результаты же выборов становятся фактором дестабилизации и в таких процессах возможно массовое участие граждан считающихся элитой в настоящее время политическими нигилистами.

Выходом из нарастающей нестабильности политической системы является принятие комплекса мер ориентированных на уменьшение политического нигилизма. В первую очередь речь должна идти о повышении правовой грамотности и стимулировании участия граждан в деятельности местных сообществ.

В постсовременной России не созданы важнейшие институты политического и социального развития, необходимые для вовлечения граждан в общественную жизнь, большие нарекания вызывает эффективность проведения судебной реформы и результаты противодействия системной коррупции – без которых сложно рассчитывать на результативное снижение уровня политического нигилизма.

Растущий уровень коррупции и антидемократические тенденции угрожают стабильности страны, системная коррупция пропитала бюрократический аппарат и угрожает самой структуре общества, а растущий политический нигилизм становится одной из угроз национальной безопасности. Внутренние корпоративные нормы и правила специфической части государственной машины все больше становятся правилами для всей политической системы государства.

Ответы обществу на имеющие признаки коррупционных деяний факты, может дать только инициированное властями публичное расследование с участием компетентных экспертов гражданского общества, что позволит гражданам поверить в эффективность антикоррупционной деятельности. Пока же низкая эффективность антикоррупционных мер только способствует росту политического нигилизма.

Необходимо перейти от декларативной борьбы с коррупцией к реальным действиям. Реальным выходом из порочного круга системной коррупции может быть создание принципиально другой политической культуры, основанной не только на страхе перед коррупционерами и возможности получения выгоды от участия в коррупционных практиках.

При осуществлении антикоррупционной стратегии не учитывается политический нигилизм, что негативно сказывается на восприятии социумом реализуемых мер. Противодействие коррупции происходит без учета того, что в современной России сложились институциональные условия для правового и политического нигилизма – прежде всего, связанные с несовершенством законодательства и практики его применения, а также избирательность в применении норм права и практически полное отсутствие контроля общества над действиями правящей элиты.

Первоочередной задачей является противодействие криминализации правоохранительных органов, а также институционального кризиса в целом до уровня более-менее приемлемого для государственной власти и населения. Существующий политический порядок был сформирован в современной России за счет деформации в общественном сознании базовых ценностей правового общества и утраты у значительной части населения доверия к полиции, что выступает в качестве одной из важнейших детерминант политического нигилизма.

Без изменения указанных трендов становится невозможной модернизация, а значит и перевод социально-политической системы на уровень экономически развитых государств.

Выработка правового самосознания займет не год и не два, но если это будет одно из направлений государственной политики, то в течение десяти лет можно психологически переломить правовой нигилизм. При этом необходимо научное сопровождение принимаемых политических решений, а значит и дальнейшее изучение проблематики политического нигилизма.