Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концепт «онтологизация»: историко-философский экскурс 14
1.1. Фундаменталистское понимание онтологизации в классической философии 16
1.2. Предпосылки и сущность конструктивистской трактовки онтологизации
1.3. Концепт «онтологизация» в современном философском дискурсе 58
Глава 2. Основные характеристики онтологизации и восприятия 75
2.1. Виды онтологизации как процесса конструирования картин мира 75
2.2. Восприятие как система субъективных образов и первичная онтологизация 90
Глава 3. Взаимосвязь онтологизации и восприятия 101
3.1. Восприятие как условие и источник индивидуальной онтологизации идей и образов 101
3.2. Изменения системы восприятия как фактор трансформации процессов онтологизации идей и образов 117
Заключение 145
Список использованной литературы 150
- Предпосылки и сущность конструктивистской трактовки онтологизации
- Восприятие как система субъективных образов и первичная онтологизация
- Восприятие как условие и источник индивидуальной онтологизации идей и образов
- Изменения системы восприятия как фактор трансформации процессов онтологизации идей и образов
Введение к работе
Актуальность исследования. Парадигмальные изменения в философии и науке, начавшиеся в конце XIX в. и обусловленные переходом от классики к неклассике, сопровождались трансформацией картин мира и переосмыслением их философских оснований. На смену убеждению в существовании единого и неизменного бытия пришел онтологический плюрализм, утверждающий полифундаментальность реальности, а затем и само существование реальности было поставлено под сомнение. Соответственно, изменились представления о соотношении бытия и познания: репрезентативизм, в рамках которого познание рассматривалось как отражение свойств реальности, был вытеснен конструктивистскими подходами, сводящими реальность к системам представлений, рождающихся в социальных и когнитивных практиках. Утверждая множественность и изменчивость онтологических моделей, конструктивизм проблематизирует процессы формирования онтологий, различные варианты которых обобщаются понятием «онтологизация».
Необходимость исследования онтологизации обусловлена
фрагментарностью и неполнотой теоретических объяснений сущности этого
процесса. Ученые, как правило, используют узкую трактовку онтологизации,
понимая под ней либо процесс продуцирования онтологических схем в
философском или научном познании и последующее включение их в системы
представлений о реальности (И. Д. Невважай), либо особую методологию
мыслительно-организационной деятельности (Г. П. Щедровицкий), либо
выстраивание локальных онтологий отдельных предметных сфер или
конкретных феноменов (А. О. Карпов, В. Д. Эрекаев). Между тем
представления о бытийности объектов возникают уже при выполнении перцептивных задач. Поэтому онтологизацию можно рассматривать не только как методологическую процедуру, но и как реальную практику формирования первичных представлений о реальности, происходящую при решающем участии восприятия. Таким образом, теоретическое осмысление данного
процесса требует исследования его взаимосвязи с чувственным опытом человека.
Переосмысление значения чувственного образа в качестве важнейшего
инструмента познания – одна из ключевых задач современной онтологии и
гносеологии. Образы восприятия играют особую роль в освоении мира, так как
они участвуют не только в конструировании картин мира, но и в создании
повседневной реальности, жизненного мира человека, включающего
представления о бытии и бытийности. Такое исследование позволяет
осмыслить восприятие не только как материал познания, но как один из
ведущих когнитивных процессов. Именно восприятие обеспечивает
целостность реальности, конструируемой человеком в ходе онтологизации, захватывающей все уровни человеческого бытия, включая самые абстрактные. Участие образов восприятия в конструировании абстрактных моделей не всегда очевидно, но именно потому оно требует особого внимания.
Выявление механизма влияния восприятия на различные виды онтологизации позволило бы сделать более осознанным целенаправленное конструирование новых моделей реальности, создавать условия для формирования и внедрения определённых онтологических моделей. С другой стороны, понимание того, что онтологические представления не могут развиваться без чувственного взаимодействия с миром, определяет практико-ориентированные стратегии философских и научных исследований. Знание механизмов функционирования онтологизации позволит человеку достигнуть лучшего контроля над собственным сознанием и в конечном счете повысить эффективность своей познавательной и практической деятельности.
Степень научной разработанности проблемы. В классической философии сформировалось фундаменталистское представление о познании и освоении мира человеком, в рамках которого онтологизация как самостоятельный процесс не выделялась. Высказанная Парменидом идея о необходимости поиска правильного пути познания задала тенденцию к изучению лишь тех способов конструирования представлений о бытийности,
которые позволяли создавать рациональную картину мира. Таким образом, для
античной философии магистральной линией стала ориентация на достижение
единственно правильной истины о бытии с помощью мышления. Платон
дополнил ее мистико-интуитивным постижением «бытия бытия»,
осуществлявшегося в отрыве от восприятия, а Аристотель хотя и замкнул вновь представления о бытии на доктринальном мышлении, однако в иерархической системе познания бытия он оставил восприятие первой и самой низшей ступенью. Тем самым была определена роль восприятия как «толчка» к постижению бытийности и бытия.
В Средние века для богословия и философии были одинаково важны
рациональные и иррациональные виды онтологизации. В исследованиях
феномена веры, бытия Бога и проявлений Божественной сущности мистические
интуиции дополнялись рациональными схемами. В философии Высокого
Средневековья нормальным (истинным) способом конструирования
представлений о бытии признавалось строго регламентированное
размышление, опирающееся на догматы; с другой стороны, Фома Аквинский утверждал несводимость бытия вещи к её интеллигибельной конструкции, что стало важным шагом на пути к осознанию онтологизации как самостоятельного процесса, связанного с особого рода представлениями, отличными от представлений о свойствах, функциях или целях.
В Новое время окончательно сформировалась и утвердилась идея о том, что только путь познания по «прямой, постоянной, верной дороге», определенной разумом, может привести к истинному представлению о бытии. Это подталкивало исследователей к изучению разума как инструмента, помогающего отобразить объективно данную реальность. При этом восприятие либо занимало место первой ступени и источника истинного знания (Ф. Бэкон, Дж. Локк), либо объявлялось источником иллюзий и заблуждений (Р. Декарт, Б. Спиноза), что породило сомнения в существовании реальности и достижимости объективной и неизменной истины (Д. Беркли, Д. Юм).
Немецкая классическая философия открыла дорогу осмыслению идей и
образов как конструктов (И. Кант). Восприятие также перестало
рассматриваться только как материал познания, его роль в процессе конструирования знаний прояснялась по мере обнаружения таких свойств, как цикличность (И. Кант), системность (Г. В. Гегель), текучесть и длительность (А. Бергсон), которые продолжают исследоваться и современными учеными (У. Найссер).
Большое значение имел переход к исследованию динамики сознания. Одним из первых эволюционную связь мышления и восприятия, где последнее являлось фундаментом и одновременно первоисточником, продемонстрировал А. Бергсон. М. Мерло-Понти указал на то, что представления о бытии формируются последовательно и уже на уровне восприятия появляется «перцептивное бытие». Е. В. Субботский выделил в качестве предмета рассмотрения индивидуальный уровень онтологизации – «бытиизацию» – и проанализировал влияние на него восприятия.
Последствия изменений характера восприятия в современной культуре, отразившиеся на мыслительных процессах и повлиявшие на онтологизацию, были изучены в работах А. Бергера, П. Верильо, Р. Л. Грегори, Ф. Джемисона, М. Маклюэна. В русскоязычной литературе эту проблему исследовали Е. В. Батаева, В. В. Клодий, Н. А. Клодий, Н. А. Симбирцева, А. И. Филина.
Особое методологическое значение для изучения темы имеют изложение и анализ конструктивистской идеи онтологизации как процесса формирования научной реальности (С. Вулгар, Б. Латур, А. Пикеринг, В. А. Лекторский, Л. А. Микешина, А. А. Новиков, В. С. Стёпин, М. Ю. Опенков, В. С. Швырёв), понимание Г. П. Щедровицким и П. Г. Щедровицким онтологизации в качестве методологического подхода, включающего онтологическую практику – жизнь, организованную в соответствии с выработанными представлениями, а также феноменологический метод Э. Гуссерля.
Важно отметить также исследования восприятия как системного процесса, позволившие обнаружить его связь с онтологизацией. В
гештальтпсихологии была подтверждена идея целостности и активности
восприятия (М. Вертгеймера, К. Коффки и других), которая затем получила
развитие в экологической концепции Дж. Гибсона. В отечественной
психологии системность восприятия изучали Б. М. Величковский,
B. П. Зинченко, А. В. Запорожец, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия,
C. Л. Рубинштейн. В своих работах они стремились показать взаимосвязь
восприятия с деятельностью, практикой человека, раскрыть его как активный
процесс. В современной науке такие исследования продолжаются
А. Л. Алюшиным и Е. Н. Князевой, В. А. Барабанщиковым, Е. В. Субботским,
С. Д. Смирновым и другими.
Значение восприятия для первичных процессов онтологизации, представляющих собой зарождение веры в существование воспринимаемых объектов, было исследовано У. Джемсом, Э. Жильсоном, Н. О. Лосским, С. М. Мочаловым, Т. Ридом. Влияние восприятия на готовность верить в существование того или иного объекта было продемонстрировано такими исследователями, как Ф. Знанецкий, Р. Руммель, У. Томас, Д. Н. Узнадзе.
Несмотря на основательное изучение отдельных аспектов темы в
философской и конкретно-научной литературе, приходится констатировать
отсутствие целостных теоретических представлений о взаимосвязи
онтологизации и восприятия. В связи с этим поиск объяснительной схемы, отражающей взаимосвязь восприятия и онтологизации, является актуальной в теоретическом и практическом отношении задачей.
Объект исследования – представления о бытийности материальных и идеальных объектов в надындивидуальном и индивидуальном сознании.
Предметом исследования является влияние восприятия на
формирование и развитие процессов онтологизации идей и образов в надындивидуальном и индивидуальном сознании.
Цель исследования – определение роли восприятия в процессах онтологизации идей и образов. Достижение поставленной цели требует решения следующих задач:
1) проанализировать эволюцию представлений об онтологизации и
восприятии в истории философии, раскрыть содержание концепта
«онтологизация»;
-
выявить виды и режимы функционирования онтологизации;
-
определить значение первичной онтологизации для восприятия;
4) описать механизм воздействия восприятия на различные виды
онтологизации идей и образов;
5) проанализировать изменения роли восприятия в процессах
онтологизации идей и образов в современной философии и науке.
В качестве теоретико-методологической основы исследования
использована методология умеренного конструктивизма, позволяющая
трактовать соотношение объективной, субъективной и виртуальной
реальностей как взаимодействие конструктов сознания разного уровня.
Для изучения взаимосвязи онтологизации и восприятия использованы
системный подход и метод теоретического моделирования. На этапе
исследования концепта «онтологизация» использовались методы
контекстуального анализа, сравнения, интерпретации. Для выявления сущности первичной онтологизации, связанной с образами восприятия, применялся феноменологический подход. При анализе динамики воздействия восприятия на онтологизацию был задействован герменевтический метод толкования медиа-образов.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
– описан переход от доктринальной онтологизации к конструктивистской как результат смены парадигм в философии и науке; дано авторское определение понятия «онтологизация»;
– предложена классификация процессов онтологизации, выделены два режима функционирования онтологизации: интенсивный и рутинный (нормальный);
– доказано, что восприятие сопровождается первичной онтологизацией,
которая опирается на веру в существование объектов и обеспечивает
целостность и устойчивость образов восприятия;
– установлено, что виртуализация и децентрация восприятия способствуют росту вариативности процессов онтологизации идей и образов в философии и науке; показана амбивалентность роли «клипового» восприятия, которое уменьшает результативность обыденной онтологизации, но создает новые возможности для конструирования локальных онтологий в философии и науке.
Положения, выносимые на защиту:
1. Генезис представлений о бытии в истории философии связан с
переходом от традиционной (ритуальной) онтологизации к доктринальной,
утверждающей предзаданность объективной реальности и указывающей
единый путь познания бытия. В философии Нового времени и классической
науке доктринальная онтологизация утвердилась в форме
репрезентативистского подхода. Внутренние противоречия репрезентативизма,
проявившиеся в связи с обнаружением иерархичности и
полифундаментальности реальности, привели к появлению конструктивистской
трактовки онтологизации как теоретической работы по созданию множества
локальных онтологических моделей, отражающих альтернативные формы
освоения мира. В рамках конструктивистского подхода онтологизацию можно
определить как многоуровневый процесс формирования и рутинизации
представлений о бытийности объектов различной природы, связанный не
только с мышлением, но и с восприятием.
2. На уровне индивидуального сознания процессы онтологизации
сопряжены с чувственными переживаниями, а их направленность определяется
гносеологическими установками. На уровне надындивидуального сознания
онтологизация выступает частью коллективного опыта, реализующегося с
помощью знаково-символических структур, и выполняет функцию
поддержания целостности культуры, препятствует ее фрагментаризации под
влиянием нового опыта или чуждой культуры. Существует два режима
функционирования онтологизации: интенсивный, требующий особых
ментальных, волевых и творческих усилий для формирования представлений о бытийности объектов, выходящих за рамки привычного опыта; рутинный, поддерживающий не выходящие за рамки привычного опыта стереотипные представления посредством повторения шаблонных схем онтологизации.
-
Восприятие является иерархически упорядоченной открытой системой образов, функционально связанной с первичной онтологизацией: благодаря первичной онтологизации образы восприятия наделяются бытийным статусом, что является необходимым условием поддержания их целостности.
-
Условием первичной онтологизации выступает вера в существование воспринимаемых объектов, данных через образы. В акте восприятия образ наделяется атрибутом бытийности, так как он репрезентирует себя как объект, выделяющийся из потока переживаний. Повторяющееся восприятие уже известных образов создает установку на веру в существование предметов, стоящих за этими образами.
5. Появление новых форм онтологизации обусловлено усложнением
знаково-символических систем и развитием познавательных процессов
(мышления, воображения и т.д.). При этом продукты уже осуществившейся
онтологизации становятся частью новых процессов. В сложных формах
познавательной и практической деятельности восприятие стимулирует
онтологизацию не только объектов и образов, но и идей, нагружая образы
восприятия идеальным содержанием в качестве культурных конструктов.
Благодаря этому они получают возможность оказывать влияние на
онтологические модели: в предметах и переживаемых ситуациях субъект видит
подтверждение или опровержение тех или иных абстрактных идей.
6. В современной философии и науке теоретическая онтологизация идей
и образов становится все более вариативной и многоплановой, во-первых, под
воздействием виртуализации восприятия, стирающей границы между
реальностью и репрезентацией реальности, во-вторых, благодаря
усиливающейся в условиях наполненности медиа-пространства
синтетическими образами гибкости (флексибельности) восприятия. Появляется
возможность конструирования реальности, в которой противоречащие друг
другу идеи и образы одинаково наделяются онтологическим статусом.
Стремление современного человека освоить максимальный объем информации
привело к появлению «клипового» восприятия, характеризующегося
амбивалентностью: создавая препятствия для рутинизации представлений о
бытийности объектов, оно уменьшает результативность обыденной
онтологизации, однако открывает новые возможности для конструирования локальных онтологий в теоретических областях знания.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Предложенная в работе схема онтологизации может стать основой для
построения её концептуальной модели. Осмысление связи между
онтологическими моделями и восприятием мира имеет большое значение для понимания истории развития человеческой мысли. Исследование взаимосвязи онтологизации и восприятия способствует созданию целостного видения познавательной деятельности человека. Анализ влияния изменений восприятия на онтологизацию помогает увидеть отрицательные и положительные моменты в тенденциях развития современного человека, а также осмыслить сложившуюся социокультурную ситуацию.
Исследование конструктивного значения восприятия способствует осознанию особенностей современной картины мира, что создает условия формирования мировоззренческих ориентиров. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы при составлении учебных курсов по дисциплинам «Онтология и теория познания», «История и философия науки» и «История философии».
Апробация работы. Наиболее значимые выводы работы
обсуждались на VII Всероссийском философском конгрессе «Философия. Толерантность. Глобализация: восток и запад – диалог мировоззрений» (Уфа, 2015), международной конференции «Искусство и общество. Наследие и современность» (Волгоград, 2014), на научно-практических конференциях
«Поиск истины в пространстве современной культуры» (Санкт-Петербург, 2014), «Диалог и сообщество» (Санкт-Петербург, 2014), а также в рамках Научной сессии ВолГУ (Волгоград, 2015, 2016) и Региональной конференции молодых исследователей Волгоградской области (Волгоград, 2013, 2014, 2015). По теме диссертации опубликовано 10 работ, 3 из которых вышли в изданиях, рекомендованных ВАК при Министерстве образования и науки РФ.
Структура работы. Диссертация состоит из 3 глав, 7 параграфов, введения и заключения. Общий объем исследования составляет 167 страниц. Список литературы включает в себя 203 источника.
Предпосылки и сущность конструктивистской трактовки онтологизации
Проблема роли разума в духовной жизни человека получила новое значение в Средние века. С одной стороны, в это время произошло возвращение к мифологической модели, в которой уже известная истина требовала постоянной онтологизации (обновления и укрепления правильных представлений о бытии). С другой стороны, изменился способ репрезентации истины: теперь она была воплощена в тексте, который сам по себе требовал понимания и интерпретации.
Средневековые представления о бытии формировались, прежде всего, под влиянием знаменитой ветхозаветная фразы: «Я есьм Сущий»70. Так как в этой фразе приведено самоназвание Бога, она не могла интерпретироваться аллегорически. По этому поводу Э. Жильсон писал: «есть лишь один Бог, и это Бог есть Бытие: таков краеугольный камень всей христианской философии, и заложил его не Платон и даже не Аристотель, а Моисей»71. В то же время христианская философия испытывала на себе мощное влияние античной традиции, а потому логика и метафизика оставались доминирующими способами познания и описания реальности. В некотором смысле можно сказать, что доктринальная онтологизация конкурировала с актами мистического переживания принадлежности к Бытию.
Осуществлённый христианством синтез различающихся духовных практик привёл к появлению нового типа мышления. Идея репрезентативности бытия, встречавшаяся ещё у Аристотеля, в средневековой философии превратилась в бесконечный поиск знаков, символов и образов, отсылающих к Богу, то есть к высшему Бытию. Важно, что в отличие от аристотелевских знаков, средневековые «следы» бытия совмещали в себе и рациональные, и иррациональные компоненты. Поэтому С. С. Неретина предлагает использовать термин «троп»: «тропы и есть та постоянно пребывающая форма, где происходит срастание логического, мистического, исторического, эстетического, образного»72. Тропы были характеры не только для философии и теологии, но и для искусства, народного творчества а, возможно, и для обыденного сознания: «средневековый человек и сам жил в мире, населённом тайными значениями, иносказаниями, переносными смыслами и Божьими знамениями, заключенными в окружающих его вещах»73. Сформировавшееся в это время образно-символическое мышление укрепляло связь различных видов онтологизации благодаря комплексному использованию как рациональной, так и чувственной сфер.
Произошедшие в культуре изменения ставили перед философами задачу примирить греческую рациональность с непознаваемым мистическим трансцендентальным Богом. В поисках её решения, древние апологеты обратились к понятию «логос». Логос интерпретировался как своего рода переводчик: он должен был связывать земной мир и Бога, выражая в слове путаные трансцендентные истины, поэтому он ассоциировался с Христом74. Однако подобная рационализация христианских истин встречалась с множеством непреодолимых трудностей, прежде всего потому, что противоречия содержались в самом сердце нового учения.
Удачное решение проблемы предложил Климент Александрийский. Он выделил два пути познания одной истины: через откровение и через размышление75. Для постижения истины, считал Климент, необходима и вера, и разум, «причём вера как нечто более первоначальное оказывается одновременно и более фундаментальным (она – основание), и более элементарным (она лишь начало и первый шаг) проявлением phronesis (мудрости – примеч. А.В.)»76. Бог, обладающий всей полнотой бытия, заявляет о себе сначала через веру, а затем позволяет понять самого себя и сотворённое им человеческому разуму. Сегодня можно сказать, что Климент интуитивно подошёл к осознанию взаимосвязанности различных способов онтологизации, таких как мистическое переживание и логическое размышление.
Размышления о синтезе веры и разума продолжил Августин Аврелий. Он разделил предметы на три вида: первые нуждаются исключительно в вере (факты), вторые требуют познания для того, чтобы в них поверили (научные знания), а третьи необходимо познавать, основываясь на вере (религиозные истины)77. Таким образом, Августин произвёл спецификацию веры, показав её связь с познанием не только божественной, но и тварной реальности. Он писал, что вера заложена в самом человеке, поэтому любой непременно найдёт её в себе, если будет достаточно внимателен. Никакой скептицизм, никакие сомнения, считал Августин, не могут опровергнуть мысль о собственном существовании, которая одновременно и очевидна разуму, и сопряжена с чувством веры в собственное существование, и сопровождается любовью к бытию и познанию: «без всяких фантазий и без всякой обманчивой игры призраков для меня в высшей степени несомненно, что я существую, что я это знаю, что я люблю»78. Таким образом, в самонаблюдение за собственным существованием уже заложены все необходимые духовные практики.
Восприятие как система субъективных образов и первичная онтологизация
Уже внутри «радикального конструктивизма» появлялись попытки реабилитировать реальность. Так, Г. Рот считал, что необходимо разграничивать «действительный» и «реальный» мозг147. При этом, «реальный» мозг становится в его теории неким подобием «вещи самой по себе» – недоступной, но гарантированно существующей реальностью. Проблема «радикальных конструктивистов» заключается в том, что они противопоставляют конструкты и реальность, даже если и отрицают её существование. Возможно, Рот проговорил то, что другие «радикальные конструктивисты» предпочитали не замечать в своих теориях, а именно наличие непреодолимого разрыва между реальностью и познанием.
Другая форма радикального конструктивизма обыкновенно обозначается как социальный конструктивизм. В рамках этого подхода радикальной трансформации подвергаются понятия «субъект» и «объект», а вместо них вводится новый термин «гибрид», обозначающий то, что «является наполовину объектами, наполовину – субъектами»148. В гибриде соединяются свойства человеческого и нечеловеческого, природного и искусственного, субъективного и объективного. Конструирование же, согласно этому подходу, происходит внутри сети взаимодействий, а не совершается субъектом, как полагали «радикальные конструктивисты». Поэтому, по мнению Б. Латура, исследователям следует отказаться от идеи существования какой-либо первоосновы, через которую можно было бы всё объяснить, и которой можно было бы заменить любой объект (например, сказать, что квантовая физика – это, на самом деле, идеологический проект или квинтэссенция социальных отношений)149.
Латур критикует притязание онтологизации на автономность, заявляя, что она не может осуществляться в отрыве от других процессов: «натурализация, социализация, дискурсивизация, дивинизация, онтологизация — все эти «-изации» являются в равной степени невозможными. Ни одна из них не образует общего основания, на котором полагались бы коллективы, ставшие сопоставимыми. Нет, мы не впадаем из одной крайности в другую — из природы в социальное, из социального в дискурс, из дискурса в Бога, из Бога в Бытие. Эти инстанции имеют конституционную функцию лишь при условии сохранения своего различия.»150 Таким образом, онтологизация не является ни отражением реальности, ни её конструированием, но представляет собой лишь один из необходимых для конструирования процессов.
Представители социального конструктивизма особым образом решают проблему реальности, заявляя: то, что конструируется – это и есть объект (Пикеринг)151, это и есть реальность (Латур)152. Такая реальность изменчива и непредсказуема, следовательно, учёные никогда не знают заранее, будут ли их исследования успешными или нет. Чем больше внимания и сил акторы уделяют конструируемой реальности, тем более «прочной» она будет, и тем более высокую ступень существования она займёт153.
Таким образом, представители социального конструктивизма не ограничивают онтологизацию рамками одной онтологической модели, но осмысляют её как процесс, дающий возможность создавать совершенно непохожие онтологии. Идея множественности онтологий делает онтологизацию одним из важнейших процессов реальности и позволяет осознать её значимость. Социальный конструктивизм предполагает отказ от использования доктринальной онтологизации и переход к теоретической, требующей подбора или даже создания механизмов формирования и укрепления представлений о реальности в каждой конкретной ситуации. Однако попытка приверженцев социального конструктивизма избавиться от субъект-объектной структуры познания вызывает множество вопросов. Особенно уязвимой представляется замена концепта «субъект познания» на «актор». В отличие от субъекта, актор – это всего лишь один из «участников» конструирования, ничем не выделяющийся среди остальных154. В этом рассуждении упускается из виду очень важная деталь – в отличие от объектов, субъект способен выбирать точку зрения, исходя из которой он будет производить своё исследование, как это сделали сами Латур, Вулгар и Пикеринг. Конечно, этот выбор всегда ограничен, а любая точка зрения позволяет увидеть лишь часть реальности. Однако для того, чтобы выбрать ракурс исследования от познающего субъекта требуется хотя бы минимальное усилие, что позволяет говорить об особой роли субъекта, отличающей его от объектов познания.
Избавиться от многих перекосов радикального конструктивизма и создать более гибкий подход позволил переход к умеренным взглядам на те же проблемы. В рамках умеренного конструктивизма предпринимаются попытки реабилитировать такие концепты как «субъект», «объект» и «реальность». В то же время сохраняются представления о множественности онтологий, процессуальности онтологизации, трактовка познания как творческой деятельности
Восприятие как условие и источник индивидуальной онтологизации идей и образов
Образы группируются, в зависимости от способа их восприятия, в зрительные, аудиальные, а, возможно, также обонятельные или тактильные подсистемы, которые имеют структурообразующее значение для восприятия. Действительно, визуальные (или аудиальные) образы не просто связаны друг с другом, но они выстраиваются в единую систему, свойства которой не сводятся к свойствам её элементов.
Подсистемы восприятия выстраиваются в иерархию, где одна или несколько из них становятся доминантными. Считается, что для большинства людей ведущими являются визуальные образы244. Это проявляется, например, в эффекте «зрительного плена»: если сенсорные и визуальные данные противоречат друг другу, то восприятие предпочитает визуальную информацию, подстраивая тактильные данные под зрительные245. Однако некоторые мыслители полагают, что доминирование зрительной подсистемы является следствием воздействия на человека европейской культуры и свойственно не всем народам246. Действительно, необходимо понимать, что иерархия системы восприятия не универсальна, и во многом зависит от личностных особенностей человека247.
Рассмотрев структуру системы восприятия, необходимо найти закономерности её развития. Самая важная тенденция восприятия – это стремление к целостности, так как именно целостность обеспечивает устойчивость образов даже в условиях изменчивой окружающей среды. Кроме того, именно благодаря целостности восприятия люди способны осваивать и познавать мир. Однако целостность требует сочетания множества условий, среди которых: способность к запоминанию, идентификации, первичная онтологизация. Последняя необходима потому, что, формирующиеся в результате функционирования этого вида онтологизации представления, позволяют зафиксировать образы восприятия в качестве существующих. И, напротив, то, что не было бы наделено бытийностью, не могло бы репрезентировать себя в качестве цельного образа.
Система восприятия стремится к восстановлению целостности, в случае её нарушения. Примером может служить описанный в труде А. Р. Лурии «Потерянный и возвращенный мир» случай больного, который перестал видеть мир как целое: «после ранения по-настоящему целиком я не могу видеть ни одного предмета, ни одной вещи. Мне приходится теперь все время довоображать их»248. Также он испытывал трудности при представлении образов тех или иных предметов, по его словам, они «не приходили» в нужный момент. Ещё более сложным препятствием для поддержания целостного восприятия было расстройство памяти. Это приводило к искажению восприятия: пациент не мог ориентироваться на местности, а иногда забывал, какой пейзаж находится за его спиной.
Тем не менее, в отличие от некоторых других больных, личность которых распадается249, он сохранял собственное «я», самосознание и волю. В течении 25 лет он пытался собрать свои чувства и мысли в единое целое с помощью обширных дневниковых записей, которые помогали ему сконцентрироваться. Как видно из приводимых Лурией записей и дневника больного, раздробленный мир причинял ему страдания, но его воля к порядку не иссекала. Это значит, что единство восприятия, которое здоровый человек принимает как должное, является не только условием адекватной ориентации в мире, но и потребностью, которую человек испытывает даже в экстремальных ситуациях. Большое значение для формирования целостных образов имеет способность восприятия ограничивать поступающую перцептивную информацию. Стремление к единству порождает такие свойства восприятия как константность и обобщенность: человек идентифицирует предметы, замечая их наиболее характерные черты и игнорируя незначительные отклонения. Предметы, которые человек видит перед собой, оказываются своего рода схемами, контуры, цвета и местоположение которых корректируются восприятием250.
Для того чтобы успешно участвовать в жизнедеятельности человек не нуждается в слишком детальном восприятии, напротив, он полагается на полученные ранее сведения об объектах, ища в них общее, а не уникальное. Выявлено, что во время восприятия действует так называемая «перцептивная установка»: знание о контексте или среде, в которую помещён предмет, влияет на то, как человек его идентифицирует. Поэтому, если в жилой комнате вырастет невысокая трава, то, с большой долей вероятности, при первом взгляде большинство людей воспримет её как ковер, в то время как та же трава на улице не вызовет подобной иллюзии.
Однако в действительности человеку доступно более детальное и интенсивное восприятие, выходящее за рамки обычного состояния. Это доказывают многочисленные опыты «расширения сознания». В известной работе О. Хаксли «Двери восприятия» описано как изменяются визуальные и аудиальные образы под действием мескалина: они становятся ярче, подвижней и разнообразней
Изменения системы восприятия как фактор трансформации процессов онтологизации идей и образов
Подобные изменения связываются с появлением клипового мышления. Оно, как правило, противопоставляется целостному, логически последовательному системному мышлению. Акты клипового мышления изолированы друг от друга и не становятся частью целого (картины мира, мировоззрения)338. С одной стороны, как замечает К. Г. Фрумкин, быстрое переключение внимания, присущее клиповому мышлению, куда более полезно для адаптации в современной реальности, чем умение концентрации339. С другой стороны, представляется, что происходящее в клиповом мышлении упрощение способов переработки информации, если оно не идентифицируется человеком, делает сознание открытым для манипуляций. Дело в том, что клиповое мышление нерефлексивно и некритично, а потому оно легко пропускает через себя любую информацию340. Особенно опасными являются такие воздействия на онтологизацию, в результате которых процесс обыденной онтологизации может стать полностью неосознаваемым и даже автоматическим.
Так как термин «клиповое мышление» отражает целый комплекс разнообразных изменений ментальных способностей человека, выделяется также «клиповое» восприятие как одна из его составляющих. Хотя само по себе восприятие является целостной системой, в «клиповом» восприятии совокупность образов, которая ранее рассматривалась как единство, расчленяется на части, каждая из которых наделяется целостностью. Это позволяет увеличить разнообразие воспринимаемых образов, так как теряется необходимость полного усвоения предлагаемой информации и появляется возможность преобразования фрагмента в целое. Возникающая благодаря масс-медия информационная перенасыщенность среды является причиной появления зависимости от потребления образов. Когда восприятие множества разных образов становится привычным для индивида, среда, изобилующая образами, начинает казаться ему единственно комфортной. Этим объясняется стремление многих современных людей заполнить своё время потреблением образов (просмотром видеоматериалов, прослушиванием музыки, игрой в компьютерные игры и так далее). Сегодня проблемы зависимости от продуктов масс-медиа имеют особое значение. Вот как описывает Батаева человека, пристрастившегося к потреблению визуальных образов: «видеоман жаждет видеть, превращаясь в театрала, синемана, шоу-мана, star-мана; целыми днями он готов смотреть телевизор, кинофильмы, просматривать глянцевые журналы, созерцать лица и телемоделей, артистов, поп-звезд, не насыщаясь, не утоляя своей визуальной жажды»341.
Необходимость быстро воспринять разнообразные образы подталкивает индивидов к выработке простых критериев, которые позволяли бы моментально и без усилий сформировать представление о бытийности интересующего их образа. Это приводит к упрощению онтологизации. У современного человека не всегда достаточно времени для того, чтобы осознать бытийный статус всех объектов, с которыми ему приходится взаимодействовать. Как следствие, основным способом конструирования представлений о бытийности становится обыденная онтологизация, происходящая через эмоциональную оценку и привычку. При этом обыденная онтологизация становится всё проще: она опирается на поверхностные эмоции и унифицированные привычки.
Таким образом, клиповое восприятие приводит к тому, что онтологизация становится шаблонной и поверхностной. Это создаёт благоприятную среду для манипуляций. Под влиянием возникшей зависимости от потребления образов индивид постоянно обращается к СМИ, которые могут не только внедрять определённые установки и ценности, но и расшатывать устоявшуюся картину мира. Трансляция с экранов телевизоров и компьютеров противоречивой информации, или, говоря словами С. Кара Мурза, «некогерентных высказываний»342, затрудняет обыденную онтологизацию. В результате рутинная обыденная онтологизация теряет способность создавать представления, выходящие мировоззренческий уровень. Картина мира индивидов превращается в подвижную структуру, лишённую каких-либо чётких границ и твердых оснований и полностью зависящую от внешних влияний. Сегодня мы видим, что не только манипуляторы, движимые злым умыслом, но и обычные пользователи Интернета запутывают людей. Например, в группах «социальных сетей» зачастую публикуется противоречивая информация, а сообщения о выдуманных событиях находятся в одном виртуальном пространстве вместе с фактами из исторических хроник.
Многие люди ищут пути сопротивления изменениям восприятия, и пытаются, хотя бы для самих себя, остановить поток информации. Именно поэтому в последнее время всё более популярными становятся восточные практики, и открываются центры занятия йогой и медитацией. Многие учёные и писатели демонстрируют негативное отношение к происходящим изменениям. А. И. Филина небезосновательно связывает ускорение восприятия с ограниченностью современного человека узкой и сиюминутной проблематикой, забвением вечных вопросов343. Кроме того, появляются произведения искусства, такие как перформанс «В присутствии художника» Марины Абрамович или фильм «Зеркало» А. Тарковского, направленные на создание непривычной для современного человека ситуации, замедляющей темп восприятия.