Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Рациональное как проблема в науке
1. Проблема рационального в философии и науке 9
2. Рациональное и внерациональное в истории философии, науки и культуры 40
Глава II. Рациональное и внерациональное в культуре
1. Рациональное и внерациональное в культурологических концепциях 70
2. Рациональное и внерациональное как социокультурные нормы 102
3. Рациональное и внерациональное в структуре индивидуального и коллективного сознания 129
Глава III. Фольклор - культурный синтез рационального и внерационалыюго.
1. Фольклор как выражение общественного сознания 147
2. Диалектика рационального и внерационального в
фольклоре 161
Заключение 188
Список литературы 190
- Проблема рационального в философии и науке
- Рациональное и внерациональное в истории философии, науки и культуры
- Рациональное и внерациональное в культурологических концепциях
- Фольклор как выражение общественного сознания
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В последние десятилетия философы, социологи, науковеды все активнее обсуждают проблему рациональности. Почти все дискуссии, ведущиеся в разных областях философского знания, начиная с теории познания и кончая этикой, социальной и политической философией, так или иначе выходят именно на эту проблематику. Это, разумеется, не случайно. Дело в том, что та совокупность идей и идеалов, которая в течение последних столетий во многом определяла развитие не только западноевропейской философии, но и западной культуры в целом ныне подвергается самому решительному переосмыслению.
В философии XX века выявлены отношения «разума» и «неразума», сознательного и бессознательного, рационального и внерационального, но при этом отмечается нарастание кризиса рациональности (В.В. Семенов) и высказывается мысль о необходимости поиска путей выживания человечества в XXI веке. Полагают, что рациональность - показатель разумности, но традиционная, или классическая, рациональность человека разумного оказалась не такой уж и разумной. Человек в своей практике больше пользуется рассудком и самую жизнь свою делает все более рассудочной - сферой утилитарной рациональности.
Результаты и следствия такой практики поставили человечество перед довольно сложными проблемами.
XXI век станет вызовом человечеству, какого еще не знала история. Как полагают эксперты, он разразится демографическим, культурным, нравственным, моральным, этническим взрывом.
Техногенная рациональность вытесняет разумные тенденции, то, что традиционно называлось мудростью. И, как выяснилось, господство технологического над духовным в обществе прослеживается во всей его истории, тенденция эта восходит к неолитической революции. Однако в XXI веке она приобрела особый размах, совершенно оттеснив разумные начала. Чтобы не допустить ир-
рационального реванша необходимо внедрение рационального начала в общественную жизнь, а рационализация техносферы и ряда областей экономики не должна сопровождаться в современном обществе эрозией культурных смыслов, в результате чего человек может ощущать себя в ситуации, ускользающей из-под его контроля.
Степень научной разработанности проблемы. Анализ философско-научного материала по проблеме рациональности показывает, что работы исследователей по данной проблеме можно разделить на несколько групп:
работы ученых И.С. Алексеева, Б.С. Грязнова, Т. Куна, В.И. Кураєва, И. Лакатоса, Н.С. Мудрагей, А.Л. Никифорова, К. Поппера, Б.И. Пружинина, П. Фейерабенда и других, разделяющих точку зрения Р. Декарта и Г. Лейбница, а именно, классическое понимание рациональности.
работы философов А.С. Богомолова, И.Т. Касавииа, В.В. Кизимы, П.В. Копнина, Т.Н. Ойзермана, А.И. Ракитова, А.В. Смирнова и других, пропагандирующих неклассическое понимание рациональности.
труды исследователей П.П. Гайденко, Ю.Н. Давыдова, В.Н. Кузнецова, Г.К. Майнбергера, А.А. Новикова и других, настаивающих на многообразии типов рациональности.
исследования ученых М. Вебера, В.Ф. Дружинина, К. Манхейма, В.Н. Поруса, В.И. Чернова, B.C. Швырева и других, усматривающих в рациональности социально-культурные основания.
работы ученых О. Конта, Ф. Корнфорда, Г. Спенсера, Э. Тейлора, Дж. Томсона, B.C. Черняк и других, утверждающих тот факт, что рациональность имеет мифологическую основу.
труды исследователей А.Н. Арлычева, Л.В. Максимова, Н.С. Мудрагей, В.В. Налимова, Т.Б. Романовской, Е.С. Чистовой и других, изучающих противоположное рациональному явление - иррациональное.
В первой половине XX века проблема рациональности была предметом рассмотрения таких философов как А. Бергсон, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, К.
Ясперс и др. Во многом они определили тот угол зрения, под которым тема рациональности обсуждается и сегодня, а именно как вопрос о формообразующем принципе жизненного мира и деятельности человека, определяющем отношение человека к природе и себе подобным.
Сегодняшнее обсуждение вопроса о рациональности имеет свою специфику: оно сместилось в сферу философии науки и культурологии, что не могло не внести новых важных акцентов в характер и способы обсуждения этой проблемы.
Во-первых, рациональный подход к нерациональным феноменам жизни не дает полноты результатов исследования. Например, проблема интуиции. Во-вторых, расширяется познавательная проблематика современных тем исследования. Например, проблема веры ученого (религиозное явление или социально-психологическое?). В-третьих, ставится вопрос о внерациональных способах познания и о том, насколько они адекватны проблеме исследования. Например, проблема мистицизма.
Проблемой настоящего исследования выступает анализ противоречия между общими концептуальными представлениями о рациональном и его конкретным проявлением в науке и культуре.
Объект - рациональное как тип и результат философской рефлексии.
Предметом исследования являются особенности рационального в философии и культуре.
Цель исследования — раскрытие эвристических возможностей рационального в его конкретизации.
В соответствии с целью, поставлены следующие задачи:
Зафиксировать феномены рационального и внерационалыюго в истории философии, науки и культуры.
Эксплицировать место и роль рационального и внерационалыюго в классической философской парадигме.
3. Исследовать рациональное и внерациональное как социокультурные
нормы.
4. Выявить особенности рационального в фольклоре.
Методология исследования опирается на основные типы концепций исторических форм рациональности: абсолютистский, «линейный», «локальный» (или «точечный»), «многомерный», которые представлены в работах таких авторов как Б.С. Грязнов, И. Лакатос, П.П. Гайденко, Г.К. Майнбергер, Ф. Корн-форд, Э. Тейлор, К. Манхейм, В.Н. Порус и которые в свою очередь послужили основой методологического осмысления проблемы взаимоотношения рационального и внерационального в исследуемой области данной диссертации.
Выявленные таким образом концептуальные положения обусловили методологическую стратегию настоящей работы. Реализация данной стратегии выразилась в применении ряда методов и приемов, примененных в данной работе. К ним относятся прежде всего феноменологический, исторический, логический. Они в свою очередь обусловили применение следующих общенаучных методов: сравнение, классификация, анализ, синтез, обобщение. Кроме того, принятая стратегия заставила обратиться к использованию в качестве приемов настоящего научного исследования таких категорий, как «общее» и «единичное», «абстрактное» и «конкретное», «возможность» и «действительность».
Научная новизна результатов исследования состоит в том, что:
Эксплицированы рациональное и внерациональное в культурологических концепциях классического типа; выявлено, что рациональное в культуре выполняет чаще всего роль формы - в то время, как внерациональное выступает элементом содержания феноменов культуры.
Аргументировано, что категории рационального и внерационального в социальной реальности достаточно продуктивны и в культурно-историческом контексте выступают как социокультурные нормы, задающие границы выявления и осмысления бытия культуры и общества (но, в тоже время, не препятствующие инновациям в мышлении).
3. Зафиксированы и отрефлексированы особенности рационального и внерационального в фольклоре (реализм, глубина и диалектичность народного мышления, выражение картины мира в художественно-образной форме, направленность жанра - пословицы - на воссоздание объективности мира, материалистический характер познания природы мира).
Основные положения, выносимые на защиту. В соответствии с полученными результатами исследования на защиту выносятся следующие положения:
Наличное бытие в истории европейской культуры и классического типа философствования выступает в качестве универсального объекта рефлексии, историческими формами осмысления которого выступают понятия рационального и внерационального.
Рациональное как предельная форма философского мышления в качестве элемента науки служит описательной и объяснительной нормой.
Рациональное и внерациональное в качестве научных традиций определяют общий вектор эволюции философии и научного мышления в процессах рефлексии культурного и социального бытия.
В фольклоре как имманентном фрагменте культурного и социального бытия, внерациональное играет относительно самостоятельную роль в осмыслении бытия в отличие от науки и философии.
Теоретическая значимость исследования заключается в осмыслении категорий рационального и внерационального в культурологических концепциях. Тем самым выявляются специфические отношения между философией и культурологией. Исследованы рациональное и внерациональное как социокультурные нормы. Вовлечен в теоретический анализ фольклорный материал и установлена связь между рациональным и внерациональным. Материалы работы раскрывают социокультурную обусловленность взаимосвязей философии и народного творчества.
Практическая значимость исследования заключается в:
>
формировании информационно-методического обеспечения, осмысления и изучения проблем народного творчества,
разработке и применении историко-теоретических и методических положений, которые могут найти свое применение в теоретических курсах по философии и культурологии, а также народному творчеству.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на научных конференциях: Второй Всероссийской научно-методической конференции «Художественная культура: теория, история, критика, методика преподавания, творческая практика» (Красноярск, 2004); Второй областной научной конференции «Молодые ученые Кузбассу» (Кемерово, 2003); на 1-й научно-методической конференции аспирантов и соискателей КемГАКИ «Философские проблемы мышления в контексте современной культуры» (Кемерово, 2002); на И-й научно-методической конференции аспирантов и соискателей КемГАКИ «Методология и методы гуманитарных и социальных исследований» (Кемерово, 2003); на Ш-й научно-методической конференции аспирантов и соискателей КемГУКИ «Категория проблемносте в научном исследовании» (Кемерово, 2004).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, семи параграфов, заключения и списка использованной литературы, насчитывающего 191 наименование.
Проблема рационального в философии и науке
Проблема рациональности является одной из ключевых в мировой философии. Исторически рационалистическая традиция восходит к древнегреческой философии: например, еще Парменид, который различал знание «по истине» (полученное посредством разума) и знание «по мнению» (достигнутое в результате чувственного восприятия), усматривал в разуме критерий истины.
Разум никогда не может стать мишенью отрицания по той простой причине, что он внутренне устроен так, что сам может сказать себе «Да» или «Нет» и всегда только по отношению к себе. Внутри разума находится самокритика, критерием которой служит самопознание относительно предметов возможного опыта. «Если бы разум был бы не тем, что он есть, мы должны были бы застыть внутри его фактичности и находились бы там взаперти. Но разум сам открывается вовне, в трех временных «экстасисах» - прошлом, настоящем и будущем -он прокладывает нам путь к миру» [102, с.60]. Уже со времен Платона разум считается той инстанцией, которая всегда ищет и находит путь, чтобы достичь интеллигибельного. Но и достигнув этого, он не удовлетворяется. А именно: обогащенный интеллигибельным предметным миром, он хочет вернуться к самому себе. Только в таком возвращении к себе осуществляется сущность человека, озаренная разумом.
Разум принадлежит человеку как ограниченному существу. Не разум, но человек - есть тот, кто мыслит: разум зависит от человека, от такого, каков он, и поэтому разум не реализует все то, на что он способен в принципе. Истина как идея превышает нашу способность к ее достижению. Эта специфическая ограниченность разума, по словам Г.К. Майнбергера, коренится в его связанной с телом не-вечности. Но именно эта ограниченность парадоксальным образом всегда приносит с собой нечто безграничное, а именно: лежащую в области нейрофизиологии способность к обогащению и утонченности. Связь тела и духа - это решающая основа для разумного человеческого творчества. А способность воображения делает наш разум чрезвычайно изобретательным.
Разум в своей самонаправленности характеризуется тем, что по отношению к вещам, в природе которых заложена неточность, он предлагает адекватный, но неточный канон и трактует его как правильный.
Как Платон, так и Аристотель осознавали, каждый на свой лад, что разум сталкивается сам с собой и со своими границами и хотел бы постоянно расширять эти границы. Проникновение в неограниченно-безусловное, то есть в абсолют, есть и остается идеалом разума. В борьбе против софистов, которые сняли иллюзии, связанные с разумом, Платон превратил осознанную им ограниченность разума с помощью диалектического метода в идеализм. Аристотель - тоже под влиянием софистов и их воззрений на разум как орган общения — в противоположность Платону, обратил ограниченность разума в его пользу. Правда, он никоим образом не критиковал разум в его восхождении к «самотождественному духу» (Nus) и не препятствовал этому. Однако он, в противоположность этому, сделал ограниченность объемов разума его собственной характеристикой.
С Аристотеля разум начинает раскрываться во многих видах рациональ-ностей, сталкивается с обстоятельствами жизни, с возможностью быть другим, то есть с тем бытием, которое зависит от решения человека. Возвращение из области метафизики в мир, не поддающийся взвешиванию, точному расчету -это в тоже время возвращение к многообразию, к нерешенности, к другому бытию и его возможностям. Один из важных этапов такого теоретического превращения - риторика.
Это можно убедительно доказать на основе функции риторической компетенции. «У Аристотеля это звучит коротко и ясно: действовать риторически рационально - это значит вырабатывать в каждом сущем возможную достоверность. Везде, где возникает достоверность, то есть пробуждается доверие, воз можно убеждение, начинающееся с обоснований и имеющее достаточные основания. Сделать достоверным - это значит сделать вещь достоверной для каждого» [102, с.64]. Эта особая форма обоснования: именно та, которую можно подвести под название «многообразия типов рациональностей». Возвращаясь в мир многообразия по упорядоченному пути разум отдает некоторую долю разумности. Эта доля называется рациональностью, риторическое использование разума рассматривается как одно из возможных проявлений разума во многих типах рациональностей.
Полагают, что рациональность - показатель разумности, но рациональность человека разумного оказалась не такой уж и разумной. Человек в своей практике больше пользуется рассудком, следовательно, и самую жизнь свою делает все более рассудочной - сферой утилитарной рациональности, которая препятствует развитию и вытесняет разумные тенденции, то, что традиционно называлось мудростью.
Рассудок можно определить как отчуждаемую от эмоциональных переживаний способность оперировать понятиями по правилам формальной логической системы (при этом и структура логической системы и содержание понятий уже заданы предшествующим развитием практической и познавательной деятельности людей). Рассудочное мышление может давать новые знания в пределах содержания сложившейся системы знаний, но оно неспособно внести другое содержание в эту систему, привести к созданию новой системы знаний, потребность в которой становится особенно отчетливой при обнаружении фактов, не согласующихся со старой. Создание такой новой системы знаний требует участия другой способности субъекта, а именно способности к образованию нового опосредствующего представления.
Рациональное и внерациональное в истории философии, науки и культуры
В данном параграфе речь пойдет о проявлении категорий рационального и внерационального в истории философии, науки и культуры. Тема рациональности во всем многообразии ее значений, связанном с многозначностью латинского ratio, проходит через всю историю философии. Причем в форме двух, не всегда связанных между собой проблем: рациональности знания и рациональности действия.
В первом аспекте история понятия рациональности — это история антиномической постановки вопроса о соотношении многообразных категорий, сопоставляемых с ratio и его аналогами и проявлениями: логос и миф, знание и мнение, разум и вера, разум и рассудок, дедукция и интуиция и т.д.
В философии Нового времени, отразившей развитие науки и научного - в широком смысле - мировоззрения, рациональное стало, в общем и целом, по словам А.С. Богомолова, «синонимом дискурсивного мышления, в котором оттеснены на задний план все элементы интуитивного, эмоционального, индивидуально-личностного» [17, с. 106].
Во втором аспекте проблема рациональности превращается в проблему рационального (осмысленного, продуманного, заранее рассчитанного, целесообразного) действия. Основываясь на разуме, соответственно, на научной рациональности, оно тем более успешно, чем больше соответствует разуму, науке. Рациональное мышление имеет своей основой целесообразную и целенаправленную деятельность, и прежде всего труд, общественно-производственную практику, которую можно рассматривать как «парадигму всего рационального». На этой основе развертываются все иные формы рациональности, включая науку, искусство, нравственность и т.д.
В марксисткой философии постановка вопроса о рациональности связана с пониманием разума как познающего, то есть связного, последовательного и доказательного мышления, которое основывается на опыте, практике и ранее приобретенных знаниях.
Концепция рациональности зарождается в условиях расцвета античной цивилизации. Понятие «разум» начало формироваться на рубеже VII-VI вв. до н.э., когда древнегреческие мыслители из города Милета (Фалес, Анаксимандр и Анаксимен) внесли значительные новшества в постановку и решение важнейших мировоззренческих проблем, которые издавна волновали человечество и, тем самым, это ознаменовало рождение философии. Они не стали воспроизводить традиционные мифологическо-религиозные представления о начале, строении, существовании и изменении мира, а только попытались самостоятельно найти ответ на эти вопросы. Стоит подчеркнуть, что делали они это не спонтанно, а опирались на известную сумму наблюдений над природными явлениями, то есть они имели эмпирические основания. Общеизвестно, что первые греческие философы были и первыми естествоиспытателями, так что философская рациональность зарождалась в единстве с научной рациональностью.
В ходе данного процесса знание мыслителями было противопоставлено слепой вере в истинность предшествующих мировоззренческих представлений. Тем самым рациональность, которая формировалась в лоне философии включала в себя, по словам В.Н. Кузнецова, «принцип критического подхода к наличным мировоззренческим представлениям и тесно связанный с ним принцип необходимости аргументированного обоснования каждого положения, претендующего на истинность: «всеобщее согласие» с каким-либо утверждением было признано несостоятельным перед лицом хотя бы одного обоснованного возражения» [88, с. 9].
Все это намечало грань между философско-научным разумом и мифологически - религиозным сознанием.
При возникновении философской рациональности ярко проявилась и получила мощное развитие существенная для нее методологическая установка на объяснение мира из него самого, не апеллируя к мифическим сверхъестествен ным силам. Таким образом, мироустроительная функция от богов была передана вещественно-материальным первоначалам, которыми являются вода, воздух и огонь.
С точки зрения Фалеса, Анаксимандра, Анаксимена, Гераклита способность воды, воздуха или огня быть первоначалами бытия может быть постигнута только разумом, который осмысливает чувственные восприятия. Проблема единства разума и чувств имела важное значение практически для всех античных философов-материалистов, а мыслители идеалистической ориентации, в особенности Платон, отрывали рациональность от чувственности, что и являлось одним из основных постулатов идеализма. По мнению Платона, чувственное познание не может доставить нам истину. Он игнорирует опытные знания человека, в частности, естествознание и самым активным образом борется против материализма.
Начиная с Сократа, у которого рациональность отождествлялась с идеей всеобщности истины применительно ко всем сферам бытия человека и Платона, рациональность которого проистекала из вечности и изначальности мира идей как бытийного, объективного основания порядка и мероопределения в материальных феноменах в древнегреческой философии все более отчетливо осознается, что для развития рационального познания фундаментальное значение имеет выработка понятий с присущими им функциями обобщения и абстрагирования.
Рациональное и внерациональное в культурологических концепциях
Понятие «культура» относится к числу фундаментальных в современном обществознании. В обыденном сознании культура служит оценочным понятием и относится к таким чертам личности, которые точнее было бы назвать не культурой, а культурностью. В науке принято говорить о «культурных чертах», «культурных системах, развитии, расцвете и упадке культур...» [89, с. 84].
Американские антропологи А. Кребер и К. Клакхон в книге «Культура. Критический обзор концепций и дефиниций» дали около трехсот определений культуры, которые они разбили на пять основных типов.
Описательные определения. Согласно Э. Тайлору, «культура, или цивилизация, в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знаний, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества».
Исторические определения. Примером здесь может служить определение, данное известным лингвистом Э. Сепиром: культура - это «социально унаследованный комплекс способов деятельности и убеждений, составляющих ткань нашей жизни». Недостаток определений этого типа связан с предположением о стабильности и неизменности, в результате чего из виду упускается активность человека в развитии и изменении культуры.
Психологические определения. Антрополог Р. Бенедикт определяет культуру как социологическое обозначение для наученного поведения, то есть поведения, которое не дано человеку от рождения, не предопределено в его зародышевых клетках как у ос или социальных муравьев, а должно усваиваться каждым новым поколением заново путем обучения у взрослых людей».
Социолог К. Янг дает следующее определение: «Культура - это формы привычного поведения, общие для группы, общности или общества. Она состоит из материальных и нематериальных элементов».
Структурные определения. Здесь характерны определения, данные антропологом Р. Линтоном: «а)...Культуры - это в конечном счете не более чем организованные повторяющиеся реакции членов общества, б) Культура - это сочетание наученного поведения и поведенческих результатов, компоненты которых разделяются и передаются по наследству членам данного общества».
Генетические определения. «Культура - это имя для особого порядка или класса феноменов, а именно: таких вещей и явлений, которые зависят от реализации умственной способности, специфической для человеческого рода, которую мы называем «символизацией». Говоря точнее, культура состоит из материальных объектов - орудий, приспособлений, орнаментов, амулетов и т.д., а также действий, верований и установок, функционирующих в контекстах символизирования. Это тонкий механизм, организация экзосоматических путей и средств, используемых животным особого рода, то есть человеком, для борьбы за существование или выживание» (социолог Л. Уайт).
Все вышеназванные определения изложены Л. Иониным, а также наличествует и его собственное понимание. «Однако, - пишет он, - можно приблизительно представить себе, в чем были бы согласны авторы буквально всех приведенных выше определений. Без сомнения, они были бы согласны с тем, что культура - это то, что отличает человека от животных, культура - это характеристика человеческого общества. Кроме того, они, наверное, согласились бы, что культура не наследуется биологически, но предполагает обучение. Далее, они наверняка признали бы, что культура напрямую связана с идеями, которые существуют и передаются в символической форме (посредством языка)» [90, с. 47].
Таковы разногласия в понимании природы культуры и ее определении. Слово «культура» пришло из Древнего Рима и под ним прежде всего понимали возделывание земли. Только в XVIII-XIX веках для европейцев культура приобрела духовный оттенок. Она стала обозначать совершенствование человеческих качеств. Культурным называли человека начитанного и утонченного в манерах поведения.
В России в середине XIX века слово «культура» широкого распространения не получило. Вместо него употреблялись близкие по смыслу выражения «образованность», «просвещение», «разум», «воспитанность». Только в 60-е годы XIX века новый термин входит в русские словари, а в 80-е утверждается в научной и художественной литературе.
Интересно, что в европейских языках - немецком, английском и французском - слово «культура» поначалу служило сельскохозяйственным термином (обработка, культивирование земли), а в философской, научной и художественной литературе употреблялось скорее как метафора. Потребовались многие десятилетия для того, чтобы из метафоры сделать строгое научное понятие и философскую категорию. В философский, а затем научный и повседневный обиход первым слово «культура» запустил немецкий просветитель И.К. Аделунга, выпустивший в 1782 году книгу «Опыт истории культуры человеческого рода». А спустя два года вышел в свет первый том книги его соотечественника И.Г. Гердера (1744-1803) «Идеи к философии и истории человечества», где слово «Kulture» уже перестает служить метафорой, но наполняется теоретическим и философским содержанием.
Фольклор как выражение общественного сознания
Впервые термин «фольклор» стал входить в обиход на рубеже 20-30-х годов прошлого столетия, когда вторжение в фольклор стало очевидным и прогрессирующим процессом. Мощная фольклорная волна охватила не только науку и профессиональное художественное творчество, но и педагогику, средства массовой информации.
Историко-типологическая теория основывается на признании глубокой и качественной специфичности фольклора как исторически сложившейся и развивающейся области искусства. К числу наиболее важных и, так сказать, сквозных особенностей фольклора можно отнести синтетический характер и коллективную природу. Обе особенности являются категориями историческими, а потому вопрос о типологии их, о закономерных этапах их развития имеет значение не только в общетеоретическом плане, но и для уяснения особенностей фольклорного процесса.
В понимании коллективной природы фольклора нет какого-либо единства. Многообразие точек зрения может быть сведено к двум основным. Первая сосредотачивает внимание на диалектике отношений личного и коллективного начала как определяющей существо вопроса. «Сущность коллективного творчества выражается в том, что личный творческий акт непосредственно осуществляется как один из моментов непрерывной творческой деятельности коллектива, и любая из тех личностей, которая составляет его, может стать и действительно становится участницей этого процесса. В результате произведение фольклора хотя и возникает по творческой инициативе одаренной личности, но как целостное художественное произведение оно создается не отдельной лич ностью, а в процессе творческого сотрудничества многих личностей, составляющих данный коллектив» [45, с. 172].
Вторая точка зрения связана с признанием коллективного творчества как безличного по своей природе. «Вопрос должен быть поставлен со всей возможной четкостью и ясностью. Или мы признаем наличие народного творчества как такового, как явления общественной и культурной исторической жизни народа, или мы его не признаем, утверждаем, что оно есть поэтическая или научная фикция и что существует только творчество отдельных индивидов или групп» [138, с. 142].
Два подхода к пониманию коллективности как будто не могут быть согласованы, настолько они различны. Между тем можно думать, что в них схвачены различные в историко-типологическом плане стадии развития коллективности: первоначальная, более древняя (В.Я. Пропп), и позднее развившаяся (В.Е. Гусев). Две концепции противостоят одна другой постольку, поскольку в реальном процессе, длившемся тысячелетия, совершался постепенный и закономерный переход от безлично-бессознательных форм к формам лично-коллективным.
Фольклор изначально и на всем протяжении своей истории - на разных ее этапах и в различных жанровых системах по-разному - теснейшим образом связан с комплексом производственных, социально-бытовых, семейных отношений коллектива, он непосредственно включен в систему бытовой практики, создается и функционирует в составе этой системы, регулируется ее нормами и вне ее не может существовать и развиваться.
Бытовая обусловленность и бытовые связи фольклора представляют собою специфическое выражение его исторических, этносоциальных связей и зависимостей, они имеют самое прямое отношение к эстетической, мировоззренческой, функциональной природе фольклора и к процессам его структурообра-зования.
Говоря о роли быта, необходимо сказать и о не меньшей роли системы коллективных представлений. Неправомочно разделять быт и представления: они всегда стадиально соотносятся и всегда взаимозависимы. Не только система представлений обусловлена бытом, но и вся бытовая система коллектива насквозь семиотична и идеологически значима. Поэтому правильнее сказать, что фольклор как художественная и функциональная система порождается единством быта и представлений коллектива, их движением и противоречиями.
Понимание коллективного - одного из законов развития народного искусства, отнюдь не сводимое к плоскому коллективизму, к группе мастеров за одним столом, к певческой группе. Это отнюдь не фабрика, растущая в объемах производства, а глубинная, внутренняя сила коллективного, проявляющаяся через преемственность в веках творческого начала, народного опыта, формирующего свое отношение к миру и жизни как великой ценности всего человеческого, что сохраняет, воспроизводит и прославляет она на Земле и в ее духовных и природных началах. Вот источник нравственной силы народного искусства, его оптимизма, необходимых человечеству и современной культуре сегодня. Народный мастер всегда свое творчество связывает с красотой, природой, землей, с народной памятью, традицией. Поэтому его творчество, как и само народное искусство, сохраняет этническую культурную целостность. Как бы оно ни изменилось во времени, связь с корнями остается. Она основана на методах творчества, опирающегося и воспроизводящего архетипы на преемственность, формирующую школы традиций. Все это создает не только мастера, но и те психологические структуры, которые позволяют функционировать народному изобразительному искусству, фольклору, поэтическому и музыкальному.