Введение к работе
Актуальность исследования. Русский футуризм — одно из ярких и наиболее противоречивых явлений отечественного искусства начала ХХ века. В данной работе предпринята попытка рассмотреть такой аспект его бытования, как книга и книжная графика, что помогает трактовке данного явления в единстве, без акцентировки отдельных течений внутри него (кубофутуризм, эго-футуризм и др.). Являясь ярким примером «коммуникативного искусства», книжная графика русского футуризма, рассмотренная как художественное явление, дает материал для анализа смены художественной парадигмы на рубеже XIX-XX вв.
Под русским футуризмом понимается художественное направление эпохи «Серебряного века». Если символизм, акмеизм и впоследствии имажинизм по-своему решали вопросы соотношения формы и содержания, то футуризм провозглашал революцию формы, независимой от содержания или, с другой точки зрения, самой являвшейся содержанием. Из этого представления вытекала идея абсолютной свободы поэтического слова. Футуристы отказывались от литературных традиций. Эстетика футуризма строилась на декларированном разрыве с прошлым и подразумевала введение принципиально новой стилистики, новых художественных приёмов языка и изобразительности, обращённых в будущее человечества (отсюда самоназвание «будетляне»). В художественной практике русского футуризма огромное место занимает книга и книжная графика. С их помощью футуристы моделировали новый, синтетический тип художественной рецепции, соединяющий визуальное и вербальное восприятие их произведений. Оно, с их точки зрения, должно было составить основу взаимоотношений человека и произведения искусства в концептуально мыслимом ими будущем. «Производство» произведений и их «потребление» читателем рассматривалось русскими футуристами как процесс коммуникации, в котором оба участника были одинаково значимыми.
В основе многих художественных стилей, течений, направлений в искусстве «Серебряного века» лежит демонстрация оппозиционности «большой культуре» прошлого. Но при этом они оказались естественным порождением уникального культурного и художественного конгломерата, который представляет собой искусство XIX — начала XX века. Серебряный век основывал свои искания на традициях всех без исключения культурных эпох — архаики, Средневековья, Ренессанса, Нового времени и др., что не могло не отразиться на поисках языка искусства, особенно в областях, где изобразительное, визуальное соприкасается с собственно текстом. Футуристы предвосхитили и определили многие художественно-графические достижения в творческой сфере, понятой преимущественно как способ коммуникации.
Актуальность исследования книжной графики русского футуризма как важной части наследия русской культуры начала ХХ в. выявляется при рассмотрении и анализе художественного наследия русского футуризма, его влияния на дискурсивную и художественную практику современного графического дизайна и типографику (совокупность художественного оформления, средства набора, шрифта и шрифтовой композиции). Открытия, сделанные футуристами, востребованы в современной художественной практике, в графическом дизайне и книжной графике, в областях рекламы, дизайна городской среды, в разнообразных СМИ и в других областях, связанных с подачей как вербальной, так и визуальной информации. Проблемы эстетики, пластики, языка, речи, смысла, обнаженные футуристами, краеугольным камнем лежат в основе теории постмодернизма и постструктурализма, а также многих направлений современного визуального искусства. Современное искусство во многом только сегодня подходит к тем проблемам, попытка решить которые осуществлялись в творческой практике футуристов, и то, что в наши дни подается как «откровение», уже присутствовало ранее — в их творчестве.
В корне меняя принципы взаимоотношения художника с адресатом произведения искусства, футуризм, по мысли его создателей, предлагал вызов искусству, культуре, а в итоге — и принципам коммуникации, если использовать современную терминологию. Вызов заключался прежде всего в обращении к таким сферам жизни, как техника и прогресс, традиционно понимавшимся как нечто чуждое сфере искусства.
Без последовательного рассмотрения футуризма как самостоятельного явления и особенно — книжной графики футуристов невозможно реконструировать ясную картину не только русского авангарда, но и всего «Серебряного века» во всем ее многообразии и сложности. Тем более что художественная практика футуризма включала в себя такие традиционные виды художественной деятельности, как живопись, графику, поэзию, театр, многие прикладные искусства и т.д., а теория его предполагала преобразование жизни как таковой и глобальную смену ценностной парадигмы человечества на основе, во-первых, симультанизма, и во-вторых, символики техники, технического прогресса и скорости.
Без опыта, оставленного футуристами, существование привычных ныне форм прикладного и графического искусств в том виде, в котором мы их знаем, было бы невозможным. Этот опыт является востребованным современной визуальной культурой. Исследование книжной графики русского футуризма, особенно вследствие многочисленных аналогий футуристического искусства с современным, имеет еще и практический смысл: изучение наследия искусства начала века чрезвычайно популярно сейчас среди русских художников, графиков и дизайнеров, и обращение к истокам во многом прояснит складывающуюся на наших глазах картину современности.
Степень изученности проблемы. Ключом к пониманию и изучению русского футуризма являются произведения самих футуристов. К этим документам эпохи следует отнести также воспоминания, письма, записные книжки Д. Бурлюка, Б. Лившица, А. Крученых, М. Матюшина, К. Малевича, Р. Якобсона, С. Третьякова и их современников. Долгое время русский футуризм находился если и не в забвении, то уж точно на периферии научного изучения, что было связано в первую очередь с идеологическими предпосылками. Новое «открытие» футуризма было осуществлено на Западе (а особый интерес начал проявляться с 1980-х гг.) благодаря целому ряду выставок из частных коллекций, публикаций.
В России новый всплеск интереса к футуризму после значительного перерыва произошел в конце 1980-х гг. и связан с именем Е. Ковтуна. Серьезным вкладом в изучение истории русского авангарда стало исследование А. Крусанова «Русский авангард: 1907—1932», в котором подробнейшим образом реконструируется панорама взаимоотношения футуристов со зрителем и отношение к футуризму в обществе и художественной критике в первую очередь с исторических, а не искусствоведческих позиций, а также монография Е. Бобринской «Футуризм» (М., 2000).
Непосредственно футуристической книге, книжной графике и издательской деятельности русского футуризма посвящена книга Е. Ковтуна «Русская футуристическая книга» (М., 1989). Особое внимание автор уделяет литографированным изданиям 1910-х гг. Е. Поляков, автор исследования «Книги русского кубофутуризма» (издание 2-е, исправленное и дополненное, М., 2007), также посвященного русской футуристической книге, концентрирует внимание на роли и месте футуристической книги в системе русской культуры, специфике русского футуризма и переплетении оригинальных идей художников и заимствованных у западных коллег- единомышленников. Также следует выделить работы и статьи
А. Лаврентьева, в которых затрагивается художественное значение русского футуризма для современной «книги художника» и типографики в практическом контексте создания учебно-методических программ по истории графического дизайна и опытов графического моделирования для студентов художественных вузов (особое внимание книгам «будетлян» отводится в книге А. Лавреньева «Лаборатория конструктивизма» (М., 2000)).
Следует отметить, что типографика русского футуризма, которая является важной составляющей системы выразительных средств печатной графики и футуристической книги, часто остается на втором плане, оказываясь в лучшем случае затронутой в части узкоспециальных тем. Влияние футуристического наследия на современное визуальное искусство и культуру также упоминается вскользь и недостаточно раскрыто в качестве художественной и дискурсивной практики. Попытка компенсировать этот пробел предпринята в данной работе.
Цели исследования. Целью исследования является анализ книжной графики футуризма как цельного и многомерного явления в контексте художественных поисков эпохи в русле идеи взаимодействия искусств и идеи синкретического восприятия.
Задачи исследования. Основной задачей исследования является всестороннее изучение произведений книжного искусства футуризма (с точки зрения его графики, типографики, композиции, наконец, книжных обложек). Решение этой задачи приводит к актуализации наследия футуризма. Без опыта, наработанного футуристами, существование привычных ныне форм станкового, прикладного, графического искусств в том виде, в котором мы их знаем, было бы невозможным, что также отражено в исследовании.
Интерпретация и дешифровка образов футуристической графики и пластики, визуализировавших специфику мировоззрения художников, необходима современному живописцу или дизайнеру. В связи с этим возникает задача анализа книжной графики (образ, шрифт, иллюстрация).
Проблематика данного исследования включает в себя целый комплекс теоретических и практических вопросов, связанных с одним из жанров деятельности русских футуристов — книжно-графического искусства. Все это обусловило формулировку темы диссертационного исследования: «Книжная графика русского футуризма».
Объект исследования. Объектом исследования является совокупность как текстовых, так и визуальных произведений русских футуристов, имеющих отношение к книжной графике. В исследовании анализируются: 1) творчество русских футуристов в области книжной графики, манифесты, альманахи и сборники; 2) концепции визуально-поэтического творчества лидеров русского футуризма и мастеров авангарда, таких как Д. Бурлюк, А. Крученых, В.Маяковский В. Хлебников, Н. Гончарова, В. Каменский, В. Степанова, О. Розанова, М. Ларионов, К. Малевич и других; 3) также произведения в жанре «книга художника» авторов конца XX — начала XXI вв., рассмотренных как реализация принципов изобразительности (основной из которых — единство визуального и вербального начал), заложенных русскими футуристами.
Объект исследования закономерно связан с актуальной постановкой таких важных проблем, как:
бытование художественной формы, специфика образов, структуры, графики, типографики, композиции, обложки футуристических изданий;
своеобразие эстетической программы футуризма;
проблема обновления художественного текста и языка, дискурс футуризма.
Предмет исследования. Предметом исследования в данной работе является визуально-пластический язык книжной графики русского футуризма, рассмотренный в контексте художественных исканий русского авангарда и актуальной визуальной культуры современности.
Методолого-теоретическая база исследования. Методолого- теоретическая база исследования определяется характером темы и спецификой поставленных задач, требующих комплексного и многоаспектного подхода к такому сложному явлению, как книжная графика русского футуризма. Методологическим основами данного исследования являются концептуальные положения и выводы отечественного искусствознания, культурологии и философии, сравнительно - сопоставительный и системный анализ, целью которого стало обобщение полученных выводов, достигнутых в процессе изучения книжной графики русского футуризма.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования определяются временными границами существования самого футуризма как художественного явления. Период существования футуризма можно разделить, в свою очередь, на этапы внутреннего развития, связанные не только с качественными улучшениями накопленного опыта, но даже и с пересмотром собственных же достижений.
Временные рамки существования русского футуризма (в отличие, например, от итальянского) являются нечеткими. Однако время наивысшего творческого взлета футуризма, когда были созданы наиболее значительные произведения, поддается конкретной датировке. Одним из пиков творческого напряжения и активности футуристических лидеров и всего русского авангарда является период 1912—1915 гг. В этот период были созданы значительные произведения, такие как «Садок судей-II», «Пощечина общественному вкусу», «Рыкающий Парнас», «Трое» и др., изданы книги В. Хлебникова, В. Маяковского, Е. Гуро, Д. Бурлюка, А. Крученых создал декларацию о заумном языке.
Другим сложнейшим в стилистическом отношении является период 1917—1920 гг., время больших культурных и художественных сдвигов. Именно здесь проходит условная граница между «русским» и «советским» авангардом. Однако без примеров, относящихся ко времени даже второй половины двадцатых годов, понимание феномена русского футуризма не является полным.
Учитывая всю сложность временной и стилистической периодизации футуристического искусства, наиболее характерными и наполненными в хронологическом отношении можно считать период между 1910—1918 гг., который лег в основу исследования.
Новизна исследования.
В данной работе впервые проведен конкретный анализ отдельных книг русского футуризма, в ряде случаев сопоставленных с книгами других художественных течений и направлений.
Впервые художественная практика «будетлян» рассмотрена в современном им широком культурном контексте.
В исследовании типографика футуризма впервые сопоставлена с постмодернистской типографикой «новой волны» 1990-х гг. и художественной практикой «книги художника», существующей и продолжающей развиваться и по сей день.
Впервые в исследовании рассмотрена типографика русского футуризма, понятая прежде всего с точки зрения современного визуального искусства и графического дизайна.
Научная новизна исследования заключается в рассмотрении теоретической (выраженной в статьях и манифестах, а также в жанрово подобных текстах) и художественной практики русского футуризма в пространстве современной визуальной культуры; в раскрытии оригинальных основ современного графического дизайна, подходов к созданию коммуникативного продукта, которые были заложены и реализованы в футуризме.
Теоретическая значимость исследования. Разработанная система представлений о книге футуристов позволит представить данное явление во всей совокупности его характерных черт, а именно художественных (вербальных и визуальных) особенностей и коммуникативной природы.
В работе рассмотрены особенности визуального языка книги русского футуризма, показанной как особый жанр, сформировавшийся внутри футуристической эстетики и обладающий важным историческим и художественным значением.
Практическая значимость исследования. Практическое значение исследования состоит в установлении преемственности в современном российском искусстве, ориентированию его на собственное историческое наследие и культурные корни. Сравнительное исследование проблематики русского футуризма и современного искусства помогает раскрытию культурного и художественного значения русского футуризма для современной визуальной культуры с целью его обогащения и является необходимым теоретическим и практическим источником для художников, графиков и дизайнеров.
На основе работы могут быть разработаны программы спецкурсов для целого ряда вузов, в которых изучается теория и практика книжного дизайна. Так, возможно сравнение образцов книжной графики русского футуризма с современными образцами, а также сопоставление отечественной и зарубежной визуальной практики. Также материалы диссертации могут быть использованы в любой области, изучающей взаимовлияние и взаимосвязь визуального и вербального начал, составляющих единый когнитивный процесс. Вопрос об указанном единстве является одним из важнейших сегодня как в книгоиздательстве, так и в сфере масс-медиа, бизнеса, преподавания и др., и поэтому данная работа, представляющая собой, в частности, исследование динамического взаимодействия обоих начал, может быть востребована и специалистами в области теории СМИ и методики преподавания.
Основные положения, выносимые на защиту. Основными положениями, выносимыми на защиту, являются:
представление о тесной взаимосвязи русского футуризма и других течений, существовавших в эпоху «Серебряного века»;
новаторство русских футуристов в области книжного искусства (единство текста и образа);
эстетическая значимость таких художественных приемов футуризма, как «сдвиг» и «остранение», лежащих в основе эстетики футуризма;
визуализация слова как средство отказа от логоцентризма, специфика знака в художественной практике русского футуризма;
закономерности соотношения эстетических и функциональных задач в книге русского футуризма;
семиозис отдельных зон футуристической книги (обложка, текст, иллюстрации; графика, типографика, композиция, обложка);
значение художественной практики русского футуризма для современного книжного дизайна, базирующегося на футуристической эстетике;
современные авторские книги («книга художника») как реализация идей русских футуристов в области книжного дела.
Апробация результатов исследования. Основные положения исследования были апробированы автором в выступлениях на научных конференциях. На научно-практической конференции к 100-летию Манифестам футуризма «Пощечина общественному вкусу» и «Слово как таковое» к 120-летию В.В. Маяковского Государственный музей В.В. Маяковского (2013), на научно-практической конференции аспирантов
МГХПУ им. С. Г. Строганова (2005) прочитан доклад, посвященный синтезу искусств в пространстве жизни. В курсе на Отделении интегрированных коммуникаций (Факультет прикладной политологии) НИУ-ВШЭ.
Автором в рамках Федеральной целевой программы «Культура России» при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям была издана монография «Футуризм и современное визуальное искусство» (М.: «Совпадение», 2006. — 256 с. — Ил.)
Структура исследования. Работа состоит из Введения, трёх глав и заключения. В конце работы представлены три приложения и иллюстрации.