Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Исследование проблемы формирования и развития взаимоотношений Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном 18
1.1 Вклад арабских авторов в изучение истории взаимоотношения Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном 18
1.2. Политическое положение Мовераннахра и Хорасана в период Багдадского халифата 37
Глава 2. Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в политических и социально-экономических сферах 59
2.1 Политические взаимоотношения Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном 59
2.2. Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в социально-экономической области 78
Глава 3. Сотрудничество Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в культурно-духовной, научно-образовательной и архитектурной сферах 93
3.1. Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в культурно-духовной сфере 93
3.2. Сотрудничество Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в научно-образовательной и архитектурной сферах 11212
Заключение 146
Список использованной литературы
- Политическое положение Мовераннахра и Хорасана в период Багдадского халифата
- Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в социально-экономической области
- Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в культурно-духовной сфере
- Сотрудничество Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в научно-образовательной и архитектурной сферах
Политическое положение Мовераннахра и Хорасана в период Багдадского халифата
Одной из важнейших проблем исследования мусульманской истории и культуры, особенно народов Востока, является изучение литературных исторических источников, имеющих письменный характер. В VIII-X вв. во многих мусульманских стран Востока образовались новые просветительные, научные и литературные центры, которые подготавливали почву для дальнейшего развития науки, культуры и литературы народов Востока.
Говоря о вкладе арабских авторов в изучение истории становления взаимоотношений Мавераннахра и Хорасана с Багдадским халифатом, прежде всего, следует сказать, что труды арабских авторов Мухаммад ал-Калби, Абул Фарадж аз-Зубайра, ат-Табари, ал-Йакуби и десятков других, сыграли очень важную роль. Если обратить внимание на труды этих авторов, то можно увидеть, что они посвящены почти всем сферам устройства Мавераннахра и Хорасана. Отсюда и их великое значение в изучении различных сторон жизни народов и государств данного региона.
Среди названных авторов Абу-л-Хасан Али ал-Хусейн ал-Масуди стоит особняком. До нынешнего времени в мировой науке ал-Масуди упоминается как выдающий историк, великий писатель, талантливый географ и известный ученый IX-X вв. Особенно его книга «Мурудж-аз-захаб ва ма адин ал-джаухар» («Золотые копи и россыпи самоцветов»), который относится к числу универсальных памятников общемирового характера, играет важную роль в изучении истории народов Востока. Английский арабист Х. Гибб писал: «На арабском языке нет более замечательного произведения, чем «Мурудж-аз-захаб»».1
Ал-ал-Масуди был первым автором, который представил историю мусульманской общины, арабо-мусульманского государства — Халифата, как объект занимательного, во многом вымышленного повествования. Сам же ал-Масуди как подлинно творческий, а потому увлеченный своим делом и скромный человек остался непроницаемым для последующих биографов.
За свою жизнь ал-Масуди объехал и описал значительную часть известных в то время арабо-мусульманских земель, оставил характеристики народов, среди которых ему приходилось жить. Он собрал правдивые сведения о тех странах, в которых ему самому побывать не довелось. Его сообщения о многих землях и населявших эти земли народах стали важным источником для историков, географов и этнографов. Тщательно изучая то, что видел собственными глазами или слышал от осведомленных людей, придирчиво выделяя достоверное от того, что, по его мнению, противоречило истине, ал-Масуди решил ряд важных задач географической науки своего времени, завоевав на века славу выдающегося географа и путешественника.1
Поэтому ал-Масуди остался в истории не только арабо-мусульманской, но и мировой культуры как историк, оригинальный писатель и выдающийся географ и путешественник.
Из тридцати шести трактатов, о которых ал-Масуди упоминает сам, до нас дошли только две работы: «Мурудж-аз-захаб» («Золотые копи…») и «Китаб ат-танбих ва-л-ишраф» («Книга указания и наблюдения»).2 Оба труда принадлежат к жанру всемирно-исторических хроник; большинство же прочих трактатов ал-Масуди носили, насколько в настоящее время представляется возможным реконструировать их содержание, религиозно-философский характер. Самая большая его работа, по истории и географии, потеряна (сохранились лишь отдельные цитаты и ссылки в других работах), и вместе с ней безвозвратно потерянными оказались подробные описания различных людей и мест.1
Необходимо отметить, что в IX-X веков Багдад еще был цветущей столицей арабо-мусульманской империи и считался городом относительно новым, хотя за свою тогда еще недолгую по сравнению с другими городами Ближнего Востока историю он успел пережить немало потрясений. В последнем своем сочинении — «Китаб ат-танбих ва-л-ишраф» (Книге указания и наблюдения) ал-Масуди, перечисляя основанные со времени возникновения ислама крупнейшие города, называет их семь. Багдад оказывается предпоследним, шестым.2 Нет ничего удивительного в том, что название столицы Ирака имеет персидское происхождение — ведь Ирак до завоевания его в VII в. арабо-мусульманами входил в состав державы Сасанидов — обширной империи, которой управляла иранская династия. Основание Багдада было связано со сменой правящих династий в Халифате. После смерти основателя ислама пророка Мухаммада во главе мусульманской общины встали халифы, дословно — «заместители» пророка. Первые четыре халифа — Абу Бакр, Омар, Осман, Али — считаются в традиционной арабо-мусульманской историографии праведными, исполненными особого благочестия. Верующие мусульмане полагают до сих пор, что во времена праведных халифов в мусульманской общине свято блюли заветы Корана и пророка Мухаммада и поэтому первые мусульмане, современники праведных халифов, жили счастливо. Но, после смерти в 661 г. последнего из праведных халифов, Али ибн Абу Талиба, зятя и двоюродного брата пророка, власть в Халифате захватили Омейяды — знатный и богатый арабский род, правивший в Мекке, на родине Мухаммада (с), в доисламские времена. Омейяды установили наследственную монархию. Однако потомки последнего праведного халифа Али и других родственников пророка Мухаммада (с) в глазах современников обладали большими правами на престол, и власть Омейядов не могла быть прочной. Но именно при Омейядах Багдадский халифат достиг наибольших размеров. Земли его простирались от границ Франкского королевства на западе до границ Китая на востоке. В это же время в дополнение к материальным богатствам закладывались основы богатства духовного: это была эпоха рождения арабо-мусульманской культуры, органически соединившей в единое целое культурные традиции покоренных народов и народа-покорителя и впоследствии ставшей одной из величайших мировых культур.1
Другой летописец того периода, автор многотомного собрания биографий арабо-мусульманских поэтов «Книга песен» Абу-л-Фарадж, приводящий в своем труде аналогичную легенду об отце Исхака Ибрахиме ал-Маусили, пишет, что он сам все это сочинил, для того чтобы поднять свой престиж в глазах ценителей поэзии и музыки.2 Весьма одиозной фигурой, о которой также ходило много всевозможных легенд, был халиф Мутадид, во время правления которого родился ал-Масуди. Писателю удалось создать запоминающийся образ этого умного и хитрого деспота, отличавшегося патологической жестокостью.
Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в социально-экономической области
Сторонники Шуубия широко пропагандировали таджикско-персидскую культуру.1 Особенностью движения Шуубия заключалось и в том, что его сторонники ставили перед Абасидским Халифатом вопрос о широком привлечении местного населения в управлении страной. Это предложение было принято Халифатом. Движения Шуубия заставила Хоруннарашида пойти на путь примирения и согласится привлечь к управлению Халифата авторитетных и влиятельных людей местного население, в том числе и таджиков. К тому же не прекращавшие народные волнения свидетельствовали, что наместники халифа не могли держать Мавераннахр и Хорасан в повиновении одной только силой оружия. Управление этой страной становилось возможным для них только тогда, когда наместники в более широких масштабах привлекали к управлению местную аристократию. Таким путём Аббасиди хотели парализовать её стремление к независимости и в тоже время опереться на неё в борьбе с народными восстаниями.
Одна из знаменитых местной аристократии Мавереннахрской династии было семейство Бармакидов из Балха. Это семейство была прославлена ещё при дворе Сосонидов. Основатель этого семейство был Бармак который был знатоком философии, астрономии, литературы и.т.д. при правлении Арташира 1 был визирем, показал огромную способность в управлении государства.2
Арабы после свержения сосонидского государства стали широко привлекать бармакидов в управлении своего государства.
Об огромном влияния и авторитета этого семейства можно судить по тому, как арабский халиф ал-Махди поручил своего сына Хоруна (Хоннуррашида) известному мыслителю и ученому Бармакиду, Фазл ибн Яхьё, чтобы он научил Хоруна различным наукам. Яхья дал Хоруну не только знание по различным наукам, но и научил его управлению государственными делами и государством в целом.1
При Яхья Хорун достиг совершенства в знании политики, выдержанности и прежде всего управлении государством. Эти качество позволили Хоруну возглавить правительство арабского халифата после смерти своего отца. При помощи мудрых и умных визирей он превзошел своего отца в управлении государством. Время его правления (785-809гг) было временем подъема политической, экономической, и международной жизни халифата. 2
Фазл ибни Яхья возглавил администрацию халифа Хорунаррашида (Хоруна). Огромное внимание уделялось подбору расстановки и выдвижению кадров в государственные и религиозные учреждения. Фазлу было дано полное право на его усмотрения освобождать или назначать людей на различные посты. И Фазл на ключевые государственные и религиозные посты, назначал грамотных способных и авторитетных людей среди местного населения. Всё управление страной велось этим семейством, они распоряжались доходами государственной казны, даже определяли расходы халифата.3
Огромная заслуга Бармакидов в деле возрождения и оживления до исламских наших традиции и обрядов, в том числе «Навруз», «Мехргон», даже арабы стали отмечать «Навруз». Бармакиди как образованные и рассудительные люди большую услугу оказали халифату в деле распространения ислама. Они старались, чтоб религия ислам внедрялось среди населения без поджогов и казнь. Дело в том что арабы в начали своего нашествия казнили тех кто не принимал ислам, поджигали города и сёла. Для предотвращения этого Фазл ибн Яхья в 770-771гг в Бухаре построил мечеть для пятничной молитвы.
Возвышение могущества этого семейства не давало покоя их врагам. Им удалось войти в доверии Хорунаррашида и по его приказу 29 января 803г был казнён Бармакидец Джафар, а Яхья и его сыновня Фазл, Мухаммад и Муса было заточены в трюму там они и скончались. В скором времени Хорунаррашид раскаялся о содеянном, потому это без Бармакидов трудно была управлять государством.2
Однако казнь семейство Бармакидов не могло быть преградой на пути других семейств таджиков, арабы для них были бесплодными деревьями в управлении государством.
Арабам пришлось возложить начатое дело Бармакидов на семейство Саманидов, Тахиридов и Саффаридов.
Таким образом, начиная со времени правлении халифа Мансура (754-775гг) и его приемниках халифов Махди (773-785гг) и Хорунаррашида (786-809гг), различными областями Мавераннахра и Хорасана в основном управляли визири из местной феодальной знати, главным образом из семейства Бармакидов и Саманидов. Однако эти мероприятия не привели к упрочения власти халифата наоборот дали толчок для развития условии способствующих освобождению Мавераннахра от арабского владычества.
Народные восстания XIXв. разбудила политическое сознание широких народных масс, воспитала в них чувства достоинства культуру борьбы за свою независимость. Тем не менее, были и люди которые считали честью быть приближенными в правящих кругах. Арабские халифы таких людей привлекали к управлению. Этим путем халифат хотел при помощи местной аристократии преградить путь народным волнениям, движениям против арабских правителей.
Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в культурно-духовной сфере
Для упрочения положения ему необходимо было занять и Хамадан. Однако когда авангард войска Мардавиджа под командованием его племянника подошел к городу, его атаковали халифские войска. Авангард был разбит, а племянник Мардавиджа погиб в бою. Вскоре сам Мардавидж с главными силами подошел к Львиным воротам Хамадана. Эти ворота носили такое название, так как напротив них находилась статуя льва, поставленная там, по преданию, Александром Македонским. Согласно местному преданию, лев являлся палладиумом — хранителем Хамадана. Местные жители считали, что город будет разорен только в том случае, если враги сломают статую льва.1
Воспользовавшись всеобщим смятением, заговорщики немедленно бежали к халифу Ради (934—940), а войско, узнав о гибели своего повелителя, принялось нещадно грабить столицу будущей мировой империи.
Осмотрев Хамадан, ал-ал-Масуди, видимо, двинулся с караваном на северо-восток, к столице древней иранской области Мидии городу Рею, развалины которого находятся примерно в 8 км от современного Тегерана. Бурной была история этого города. В 330 г. до н.э. его захватили войска Александра Македонского. В 641 г. н.э. последний сасанидский шах Иаздигурд Ш простился в Рее с народом перед уходом в Хорасан перед лицом надвигающихся арабо-мусульманских полчищ, остановить которые он не мог. Вскоре после этого Иаздигурд погиб близ столицы Хорасана Мерва; династия Сасанидов на нем прекратилась.2
Город был захвачен арабами-мусульманами в 644 г. Вскоре здесь вспыхнуло народное восстание против чужеземного господства, жестоко подавленное одним из видных арабо-мусульманских полководцев Саадом ибн Абу Ваккасом. Через сто с лишним лет после этих событий Рей сильно пострадал во время гражданской войны в Халифате, когда на смену династии Омейядов пришла династия Аббасидов. Вскоре, однако, он был заново отстроен будущим халифом Мухаммадом ал-Махди, который в то время был назначен на пост Правителя Востока и избрал Рей своей резиденцией. При ал-Махди изменилось даже название города — он стал носить имя Мухаммадия. Здесь одна из жен Мухаммада ал-Мадхи родила Харуна ар-Рашида.
Новая усобица — борьба за власть между сыновьями Харуна ар-Рашида Амином и Мамуном — не обошла Рей стороной. В 810 г. будущий основатель государства Тахиридов в Иране Тахир ибн ал-Хусейн одержал под Реем одну из решающих побед над войсками Амина. После этого сражения путь на Багдад, о печальной судьбе жителей которого мы уже знаем, был открыт для сторонников Мамуна.
Обосновавшись в Балхе, арабо-мусульмане поняли, что им не удастся утвердиться здесь, не искоренив местные верования. Поэтому одной из первых акций Даххака ибн Кайса, полководца, чьи войска захватили город, было разрушение Навбехара и святилищ других религий. ал-Масуди мог видеть лишь развалины некогда величественного сооружения. Видимо, он расспрашивал местных жителей о прошлом монастыря, так как сообщает некоторые интересные подробности. Путешественнику удалось узнать, что Навбехар был крупным земельным собственником. Настоятель монастыря носил титул бармака, который впоследствии стал родовым именем будущих аббасидских вазиров. По сведениям ал-Масуди, в центре монастыря возвышалась башня, на вершине которой устанавливались копья с флагами из оранжевого шелка (оранжевый цвет символизирует в буддизме бренность мира), сто локтей в длину каждый. Однажды ветер сорвал один из этих флагов, и его потом нашли за пятьдесят фарсахов от Балха.1
Таким образом, надо отметит, что арабские сочинение широко пользовались трудами своих предшественников, включая обширные отрывки из их сочинений в свою собственную работу. В значительной мере на основе многих трудов арабских авторов, реконструируется развития ранней арабо-мусульманской истории.
Взаимоотношение Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в социально-экономической области
Во второй половине IX в. Рей не раз переходил из рук одной династии в руки другой, пока здесь не устроилась относительный покой после захвата города незадолго до прибытия туда ал-Масуди — в 912 г. — Саманидами, включившими его в состав своего государства. Большинство населения Рея составляли иранцы, усердно занимавшиеся ремеслом и торговлей. Особой славой пользовались местные шали, керамика, изделия из дерева. Знаменитой была городская библиотека, которая располагалась на берегу канала Суркани в квартале Рудха. Ей-то, уж конечно, не обошел своим вниманием ал-Масуди.2
По сведениям Ибн ал-Асира, после победы Аббасидов и поддерживавших их групп иранской землевладельческой знати (дехканов) в Иране усилились феодальные тенденции. Несмотря на большое количество рабов, рабство все же не составляло основного способа производства, а было лишь укладом в раннефеодальном обществе, правда, весьма влиявшим на всю социально-экономическую жизнь страны. Рабы работали в большом число в поместьях — на искусственном орошении и других тяжелых работах.3
Сотрудничество Багдадского халифата с Мавераннахром и Хорасаном в научно-образовательной и архитектурной сферах
Высокий уровень культуры земледелия, строительство наземных и подземных ирригационных сооружений и дамб в Хорезме, Бактрии-Тохаристане, Парфии-Хорасане, Согде, низовьях Зарафшана, Фергане, сложные монументальные архитектурные постройки, развитие ремесленного производства, потребность во внутренней и транзитной торговле обусловливали необходимость расширения научных знаний в области астрономии, математики, геометрии, развития вычислительной и измерительной техники. К приходу арабов и исламизации народов Мавераннахра и Хорасана они обладали достаточным и прочным запасом знаний по многим отраслям точных наук.1 Историк Динаври писал: «народ, не владеющий навыками искусства орошения, рытья арыков и каналов, возведения преград на пути паводков и отвода их к безводным землям, наращивания стока воды в нужное время года и не имеющий представления о вычете цикла Луны и измерении площади треугольника, квадрата и многоугольника, не умеющий строить мосты, возводить понтоны, поддерживать исправными водяные колеса на речках, не знающий сложности счета, тот народ бессилен чего-либо добиться в науке».2
Характер установившегося в Мавераннахре и Хорасане ислама существенно отличался от ислама западных областей. Здесь в IX-Х вв. и гораздо позже были еще очень живучи элементы древних местных традиций (идолопоклонство, ритуалы, связанные с похоронным, свадебным обрядами и встречей Нового года), а идеи, порожденные и насильственно внедряемые исламом и арабами, занимали незначительное место.3 Географ Мукаддаси говорил о бухарцах, что «они очень легкомысленны в исполнении предписаний ислама».1 Другим ярким убедительным примером является процесс над афшином Уструшаны Хайдаром в Багдаде2, которого обвинили в ереси и верности традициям своих предков.
Школьное образование на Ближнем и Среднем Востоке имеет давнюю историю. Университеты и отдельные специализированные школы, очевидно, возникли на базе школ писцов и монастырских кружков, о чем говорят находки шумерско-вавилонских словарей, сборники текстов для упражнений в письме, а также грамматические правила.3 Там учащиеся получили, в первую очередь, основные познания в чтении и письме, математике и геометрии, астрономии и медицине. Круг детей, которые могли попасть в школу, конечно, был весьма ограничен. Посещали школу только сыновья крупных торговцев, землевладельцев, жрецов и аристократов. Дети ремесленников обучались профессии родителей и наследовали ее.4
Школы помещались в больших частных домах, в царском дворце, где в основном готовили придворных чиновников, или на территории мечете. У зороастрийцев их устраивали при храмах огня.
Наряду с мальчиками обучением были охвачены и девочки. В наставлении Озарбада сыну Заману говорится: «Не наводи препятствий стремлениям жены и детей заняться наукой, как бы потом уныние и печаль не охватили тебя за содеянное».5
Школами заведовали образованные люди, обладавшие познаниями в нескольких отраслях науки. Высоко чтилась роль учителя. В Авесте Заратуштра назван учителем. К учителю предъявлялись строгие требования. Он должен был ночи напролет проводить в чтении и подготовке к утреннему уроку, который, кстати, начинался на рассвете, после петушиного крика. В Фаргарде Авесты говорилось: «Эй, Заратуштра, определи место учителя, такого, который провел бы ночь в чтениях и обучении у мудрецов, с тем, чтобы его мысли не занимали хлопоты, а в день страшного суда сердце было наполнено радостью и весельем, а в вечном грядущем мире ему было обеспечено райское блаженство».1
Следует отметить, что еще в VI-V вв. до нашей эры уже складывались определенные регионы формирующегося научно-образовательного и культурного центра. Например, такие центры формировались в Экбатане, Сорде, где группа ученных занималась составлением словарей, перепиской и комментированием Авесты2 и других письменных памятников. Аналогичный центр существовал в Египте при храме Нейт местности Саис.3 Здесь по указанию Дария 1 была учреждена медицинская школа. Для этого в Египет был направлен из Хузистана чиновник по имени Уджагорресент. Согласно его уцелевшему письму, он восстановил храм Нейт и возобновил работу медицинской школы, обеспечил учеников надлежащей литературой и другими учебными пособиями. По словам Уджагирда, в школе обучались в основном дети знатных людей.4 При школе готовили также кадры чиновников. Такие же научные центры складывались в городах Дура Европе, Александрии в Египте и Антиохии.5 В Авесте упоминается врач, который организовал школьный кружок и обучал детей медицине.6 Там же сообщается о враче, якобы знавшем все разновидности лекарственных трав и способы изготовления из них препаратов.7