Эмоциональный интеллект при аффективных расстройствах Плужников Илья Валерьевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Понятие эмоционального интеллекта: теоретические проблемы, основные модели и методы измерения 11-26

1.1. Некоторые вводные замечания 11-20

1.2. Смешанные концепции эмоционального интеллекта 20-22

1.3. Концепции эмоционального интеллекта как способности 22-24

Глава 2. Клинико-психологическая модель эмоционального интеллекта 27-61

2.1. Постановка проблемы теоретического исследования и общий обзор модели 27-30

2.2. Основные компоненты клинико-психологической модели эмоционального интеллекта 31-48

2.2.1. Перцептивный компонент эмоционального интеллекта 31-33

2.2.2. Понимание эмоций как компонент эмоционального интеллекта 34-38

2.2.3. Регуляторный компонент эмоционального интеллекта 39-48

2.3. Отдельные компоненты эмоционального интеллекта при различных формах психической патологии 48-61

2.3.1. Эмоциональный интеллект при расстройствах шизофренического спектра 48-52

2.3.2. Эмоциональный интеллект при расстройствах патохарактерологического спектра 52-55

2.3.3. Эмоциональный интеллект при расстройствах аффективного спектра 55-61

Глава 3. Постановка проблемы, методы и испытуемые 62-97

1.1. Постановка проблемы и обоснование гипотез эмпирического исследования 62-68

1.2. Методическое обеспечение работы 68-81

1.3. Характеристика групп испытуемых 82-

Глава 4. Результаты исследования 98-131

2.1. Структура эмоционального интеллекта в норме и патологии 98-122

2.2. Эмоциональный интеллект и формальный интеллект в норме и при расстройствах аффективного спектра 122-131

Глава 5. Обсуждение полученных результатов 132-156

3.1. Состояние основных компонентов эмоционального интеллекта при психических расстройствах 132-140

3.1.1. Восприятие эмоций, первичное и вторичное означение эмоциональных состояний 132-134

3.1.2. Эмоциональная регуляция познавательной деятельности и когнитивная регуляция эмоций 134-140

3.2. Возможности использования принципов синдромного подхода при анализе нарушений эмоционального интеллекта 140-151

3.3. Эмоциональный интеллект и формальный интеллект при расстройствах аффективного спектра 151-152

3.4. Место нарушений эмоционального интеллекта в этиопатогенезе расстройств аффективного спектра. К вопросу о психосоциальных

факторах пограничной психической патологии 153-156

Заключение 157-162

Выводы 163-164

Литература 165-190

Приложения

• Некоторые вводные замечания
• Постановка проблемы теоретического исследования и общий обзор модели
• Постановка проблемы и обоснование гипотез эмпирического исследования
• Структура эмоционального интеллекта в норме и патологии

Введение к работе

Актуальность проблемы исследования. Согласно современным

психологическим исследованиям (R.Sternberg, 2005; Г.Гарднер, 2007), интеллект не является единой познавательной способностью: в качестве самостоятельных выделяются лингвистический, логико-математический, музыкальный, социальный и др. виды интеллекта. В последнее время внимание сосредоточено на эмогцюналъном интеллекте. Если к 1990 году по проблеме эмоционального интеллекта существовало всего несколько публикаций, то к 2001 году, их количество стало более ста (по данным G.Matthews, M.Zeidner, R.Roberts, 2002, p. 11). Перспективность и обоснованность использования концепта «эмоциональный интеллект» были показаны во множестве работ, выполненных в рамках общей, социальной и организационной психологии. Адаптация в современном обществе, карьерный рост, отношения в семье связаны не только и не столько с формальными способностями и когнитивным функционированием индивида, сколько с определенного рода навыками, тесно связанными с эмоциональной сферой личности. В ряде исследований было показано, что высокий уровень развития эмоционального интеллекта способствует успешности в различных сферах человеческой жизни, таких как образование, юриспруденция, медицина (M.Brackett, J.Mayer, R.Warner, 2003; M.Zeidner et al., 2004; Д.Гоулман, 2008).

Кроме интенсивно развивающихся психологических представлений о роли эмоций в процессах познания на возникновение понятия «эмоциональный интеллект» оказали влияние кулътуральные и социально-экономические факторы. К первым можно отнести изменение под влиянием парадигмы Востока рационалистического менталитета западного общества в сторону синтетичности и целостности с акцентом на интуицию, субъективность, группоцентризм (Е.В.Завадская, 1977; Т.И.Ойзерман, 1977; М.А.Мамонова, 1991; Б.М.Величковский, 2006а). Для западной ментальности является характерным исключение из сферы интеллекта всего иррационального и нелогичного, как мешающего объективному отражению и интерпретации действительности. В концепции эмоционального интеллекта отражена тенденция выделения иррациональной (интуитивной, эмоциональной) составляющей человеческой психики как детерминанты успеха, а в более широком контексте, как детерминанты, определяющей адаптацию человека. Социально-экономические факторы - это, прежде всего, т.н. «эмоциональная революция» (В.В.Оськин, 2004) в сфере общественных и экономических отношений. Капитал современной компании складывается из материальных активов и интеллектуальной собственности, важной составляющей которой является

«эмоциональный капитал» (K.Thompson, 1998) как способность сотрудников управлять своими эмоциями в целях достижения поставленных целей (общение с клиентами, партнерами и т.п.).

Как в популярной, так и в академической литературе (G.Matthews, M.Zeidner, R.Roberts, 2002; J.Mayer, P.Salovey, D.Caruso, 2004; С.Дж.Стейн, Г.Бук, 2007; Д.Гоулман, 2008; Т.Бредберри, Дж.Гривз, 2008) подчеркивается, что если высокий уровень рассматриваемой способности есть детерминанта жизненного успеха, то низкий уровень эмоционального интеллекта тесно связан с социальной дезадаптацией и прежде всего с такими эмоциональными расстройствами как депрессия, тревога, различные формы отклоняющегося поведения, все чаще проявляющиеся в молодом возрасте.

Вместе с тем уровень эмоционального неблагополучия в обществе с каждым годом неуклонно растет. Если в середине 70-х годов прошлого столетия распространенность депрессивных расстройств в странах Европы и США составляла 0,4-0,8% (J.Glatzel, 1973, цит. по: А.Б.Смулевич, 2003), то к 1990-м годам этот показатель достиг 5-10% (B.T.Ustun, N.Sartorius, 1995). К началу XXI века распространенность депрессий в общей популяции достигла 10-20%) (Г.И.Каплан, Б.Дж.Сэдок, 2002; А.А.Чуркин, Н.А.Творогова, 2006; С.Н.Мосолов, 2007), а тревожно-фобические расстройства на каком-либо этапе жизни охватывают около 30% женского и 19% мужского населения. Для женщин заболеваемость в течение года составляет 23%), для мужчин - 12% (R.C.Kessler et al, 1994).

Необходимо ответить, что аффективные расстройства в виде депрессии и тревоги являются важным фактором риска суицидального поведения (В.В.Войцех, 2006), возникновения болезней зависимости (H.-U.Wittchen, 1988; А.Г.Гофман, 2003), а также в значительной степени осложняют протекание и лечение сопутствующих соматических заболеваний (О.П.Вертоградова, 1985; В.Н.Краснов, 2001).

Расстройства аффективного спектра лежат «тяжелым экономическим бременем» на современном обществе: общие затраты на больных депрессией составили по одним данным 30 млрд. долларов (E.S.Paykel, T.Brugha, T.Fryers, 2005), по другим - более 100 млрд. евро в год (H.-U.Wittchen, F.Jacobi, 2005). Финансовая помощь пациентам с тревожно-фобическими расстройствами составляет более 46 млрд. долларов, что является третыо от общих расходов на здравоохранение в США (Р.Карсон, Дж.Батчер, С.Минека, 2004). Депрессии и невротические расстройства - одна из главных причин снижения трудоспособности, превосходя в этом сердечно-сосудистые заболевания, диабет, артрит и др. (R.C.KessIer, R.G.Frank, 1997).

В этой связи продолжение психологических исследований факторов и механизмов возникновения и течения аффективных расстройств, которые проводятся в научных

коллективах факультета психологии МГУ (Е.Т.Соколова; В.В.Николаева; А.Ш.Тхостов), Московского института психиатрии (А.Б.Холмогорова, Н.Г.Гаранян), Научного центра психического здоровья РАМН (С.Н.Ениколопов), Санкт-петербургского научно-исследовательского психоневрологического института имени В.М.Бехтерева (Л.И.Вассерман) и др. остается крайне необходимым.

Таким образом, актуальность настоящего исследования обусловлена необходимостью разработки проблемы эмоционального интеллекта в отечественной клинической психологии и потребностью общества в уменьшении негативных последствий, связанных с расстройствами аффективного спектра.

Цель исследования - изучение структуры эмоционального интеллекта при психических заболеваниях и его роли в симптомообразовании аффективных расстройств.

В соответствии с целью диссертационной работы были сформулированы следующие задачи исследования:

1. Методологический анализ современных теоретических и эмпирических исследований эмоционального интеллекта в норме и патологии.

2. Теоретическое обоснование предложенной клинико-психологической модели эмоционального интеллекта.

3. Разработка и адаптация методического комплекса для изучения различных составляющих эмоционального интеллекта при психической патологии.

4. Исследование структуры, особенностей и нарушений эмоционального интеллекта у больных с аффективными расстройствами (депрессивными, тревожными, обсессивно-компульсивными и соматоформными расстройствами) в сопоставлении с другими формами психической патологии (шизофренией).

5. Оценка соотношения эмоционального и формального интеллекта в норме и при аффективных расстройствах.

6. Анализ особенностей эмоционального интеллекта больных в зависимости от длительности заболевания, ведущего психопатологического синдрома и нозологической принадлежности расстройств аффективного спектра.

Объект исследования - эмоциональный интеллект у психически здоровых лиц и у больных с психическими расстройствами.

Предмет исследования - особенности нарушений эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах (депрессивных, тревожных, обсессивно-компульсивных, соматоформных) и шизофрении.

Теоретико-методологические основания диссертационного исследования: культурно-деятельностная традиция Московской психологической школы

(Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев); представления о единстве аффективной и познавательной сфер личности (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн, Е.Т. Соколова, А.Б. Холмогорова, Н.Г. Гаранян); абилятивная концепция эмоционального интеллекта (Дж. Мэйер, П. Сэловей, Д. Карузо); выделение нарушений знаково-символического опосредствования¹ как центрального механизма симптомообразования различных форм патологии (Л.С. Выготский, Б.В. Зейгарник, Е.Т. Соколова, В.В. Николаева, Ю.П. Зинченко, А.Ш. Тхостов); отечественный клинико-психологический подход к изучению психических расстройств, основанный на принципе синдромного анализа (А.Р. Лурия, Б.В. Зейгарник, Ю.Ф. Поляков, Е.Т. Соколова, В.В. Николаева); клиническая концепция расстройств аффективного спектра, основанная на биопсихосоциальной модели психический патологии (В.Н. Краснов).

В качестве основных методов исследования были выбраны: психодиагностический, клинико-психологический, экспериментально-психологический, а также методы математико-статистической обработки данных. Использовались: тест эмоционального интеллекта Мэйера-Сэловея-Карузо (MSCEIT), методика классификации эмоционально выразительных лиц по сенсорно-перцептивным признакам, опросник когнитивной регуляции эмоций (CERQ), полуструктурированное клинико-психологическое интервью, методика диагностики структуры интеллекта взрослых Д. Векслера, Шкала дифференциальных эмоций, Госпитальная шкала тревоги и депрессии, методический прием исследования эмоциональной регуляции познавательной деятельности.

Испытуемые. В исследовании приняли участие 50 здоровых лиц, 40 больных с аффективной патологией, 80 пациентов с невротическими расстройствами, 25 больных шизофренией. 167 здоровых испытуемых приняли участие в апробации русскоязычного варианта опросника когнитивной регуляции эмоций. Всего в исследовании приняли участие 362 человека.

Достоверность и надежность результатов обеспечена репрезентативностью выборки испытуемых, применением научно обоснованных методов психологического исследования, корректной и адекватной обработкой полученных данных с помощью методов математической статистики.

Гипотезы: 1. При разных формах психических расстройств особенности и нарушения эмоционального интеллекта могут иметь различные качественные и количественные характеристики, являясь как первичными, так и вторичными симптомами.

2. В норме эмоциональный интеллект и формальный интеллект могут быть независимыми структурно-функциональными единицами психики. При некоторых формах психопатологии вероятны феномены агглютинации, а также полной автономии между этими двумя функциями.

3. Особенности эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах могут быть устойчивыми характеристиками, не связанными с длительностью заболевания.

Положения, выносимые на защиту:

1. Эмоциональный интеллект является относительно независимой от формального интеллекта метакогнитивной способностью, состоящей из трех иерархически организованных компонентов (восприятия, понимания и регуляции эмоциональных состояний), реализующихся в особой познавательной деятельности, основной целью которой является наиболее точное и эффективное отражение своих и чужих эмоций для успешного управления ими в целях и задачах другой деятельности (например, профессиональной, общения, переживания).

2. Предлагаемый способ выделения специфических систем связей, а также сохранных и нарушенных звеньев эмоционального интеллекта при отдельных расстройствах аффективного спектра и шизофрении с использованием принципов синдромного подхода (Л.С. Выготский, А.Р. Лурия) и психометрических технологий является перспективным для интерпретации психодиагностических данных.

3. Функциональное снижение эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах связано с наличием коморбидного расстройства личности, а также с рангом ведущего психопатологического синдрома.

4. Нарушения эмоционального интеллекта при депрессивных, тревожных и обсессивно-компульсивных расстройствах не связаны с длительностью заболевания, являются устойчивыми во времени и вносят свой специфический вклад в патогенез указанных психопатологических состояний в качестве предиспозиционных и хронифицирующих личностных факторов.

Научная новизна. Впервые в отечественной клинической психологии проведено комплексное исследование эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах и шизофрении с применением психодиагностического, экспериментального, клинико-психологического и математико-статистического методов.

Разработана и апробирована в эмпирическом исследовании теоретическая клинико-психологическая модель эмоционального интеллекта, состоящая из трех основных структурно-функциональных компонентов: восприятия эмоций, понимания эмоций,

регуляторного компонента эмоционального интеллекта (эмоциональной регуляции познавательной деятельности, когнитивной регуляции эмоций).

Выявленные «двойные диссоциации» функций эмоционального интеллекта при расстройствах аффективного спектра и шизофрении продемонстрировали правомерность выделения компонентов, представленных в авторской модели эмоционального интеллекта. Центральным нарушением, определяющим психологическую картину состояния эмоционального интеллекта при всех аффективных расстройствах, является нарушение его регуляторного компонента. Это проявляется, с одной стороны, в дефицитарности знаково-символического опосредствования эмоциональной регуляции, что ведет к нарушению ее актуального функционирования, а с другой - в актуализации деструктивных стратегий саморегуляции эмоциональных состояний (самообвинений, руминаций, катастрофизации, употребления алкоголя для снятия тревоги, избегающего поведения и др.). Показаны нарушения и импрессивных функций эмоционального интеллекта (ухудшение восприятия эмоций по сравнению с нормой) у больных с аффективной патологией и шизофренией. Грубый дефицит вербализации эмоциональных состояний выявлялся при соматоформных расстройствах.

Использование базовых принципов синдромного клинико-психологического анализа позволило определить место нарушений тех или иных компонентов эмоционального интеллекта при отдельных психических расстройствах, выделить первичные и вторичные симптомы, сохранные звенья, компенсаторные связи и механизмы.

Показана роль таких клинических характеристик, как синдромальная и нозологическая принадлежность, а также длительность болезненного состояния, в структуре нарушений эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах.

Разработаны и апробированы в эмпирическом исследовании экспериментально-психологическая методика, направленная на оценку функций восприятия эмоций («Классификация эмоционально выразительных лиц по сенсорно-перцептивным признакам») и экспериментальный методический прием изучения особенностей эмоциональной регуляции познавательной деятельности при пограничных психических расстройствах. На русскоязычной выборке адаптирован опросник когнитивной регуляции эмоций (CERQ), продемонстрировавший высокие показатели валидности, надежности и согласованности.

Теоретическое значение. Проведенное исследование предлагает новые возможности решения проблемы связи «аффекта и интеллекта» путем введения в клиническую психологию концепта «эмоциональный интеллект». Принципы синдромного

клинико-психологического подхода в сочетании с применением методов математической статистики демонстрируют свою эвристичность для анализа особенностей эмоционального интеллекта при психической патологии. Полученные данные о стабильности во времени нарушений эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах дополняют существующие представления о психосоциальных факторах патогенеза этих форм психопатологии.

Практическое значение. Результаты, полученные в диссертационной работе, могут быть применены в клинико-психологической диагностике больных с расстройствами аффективного спектра, аномалиями личности и другими пограничными состояниями. Результаты и методы исследования могут быть применены психологами, решающими экспертные задачи. Полученные в работе данные о нарушенных и сохранных звеньях эмоционального интеллекта могут использоваться для оптимального выбора психокоррекционных и реабилитационных технологий, а также для более точного прогнозирования ожидаемой эффективности психотерапевтических интервенций и перспектив социальной адаптации пациентов в зависимости от их индивидуально-личностных особенностей.

Апробация результатов работы и публикации. Работа обсуждалась на заседании кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова 9 декабря 2009 года (протокол № 598). Основные результаты, полученные в диссертационном исследовании, были доложены на Научной конференции «Ломоносовские чтения» (Москва, 18 апреля 2008 г.); Секции «Психология» XIV, XV и XVI Международных научных конференций студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, апрель 2007, 2008, 2009 гг.) и Школе молодых ученых, организованной Российским обществом психиатров (Суздаль, 30 сентября - 3 октября 2009 г.). Основное содержание диссертационной работы отражено в 9 научных публикациях (общий объем - 2,8 п.л., авторский вклад - 2,16 п.л.).

Результаты исследования используются в курсе «Клиническая психология» на факультете психологии МГУ имени М.В. Ломоносова, а также в практической и научно-исследовательской работе Отделения расстройств аффективного спектра Московского научно-исследовательского института психиатрии Росздрава и Клинической психиатрической больницы № 4 им. П.Б. Ганнушкина.

Объем и структура диссертации. Основной тест составляет 190 страниц машинописного текста. Диссертация состоит из введения, двух частей, пяти глав, заключения, выводов, списка литературы (505 наименований, из которых 254 на иностранном языке) и трех приложений. Работа содержит 12 рисунков, 42 таблицы, 12 графиков и 5 диаграмм.

Некоторые вводные замечания

Проблема отношений между «аффектом» (в самом широком смысле: чувствами, эмоциями, переживаниями) и «интеллектом» (познанием, разумом, мыслью) интересовала ученых с самых древних времен (S.Leighton, 1996; J.Cooper, 1996; А.Н.Ждан, 2004; K.Kafetsios, E.LaRock, 2005; М.Graver, 2007) и продолжает оставаться в фокусе внимания исследователей до самого последнего времени (см. Б.М.Величковский, 2006а). Обобщая имеющиеся представления о связи эмоциональных и познавательных процессов, можно выделить два плана в решении проблемы «взаимодействия аффекта и интеллекта» в философии и общей психологии.

Первый — теоретический план - включает в себя рассмотрение общих вопросов о роли эмоций в познании и наоборот. В свою очередь, в этом плане можно выделить две теоретические позиции. Позиция противопоставления и противостояния аффекта и интеллекта представлена в ряде философских учений, начиная с Античности, в которых указывается, во-первых, на относительно автономное существование познания и эмоциональной сферы и, во-вторых, на негативную, пагубную и дезорганизующую роль аффекта по сравнению с деятельностью, руководимой разумом. Позиция согласованности и единства аффекта и интеллекта методологически в большей степени разработана в отечественной психологической школе (Л.С.Выготский, 1958; 1984; С.Л.Рубинштейн, 1946; А.Н.Леонтьев, 1975/2004), однако встречается и у некоторых зарубежных авторов, не объединенных единой методологией (Э.Блейлер, 1981; Г.Майер, 1981; Р.Стернберг, 2005; Г.Гарднер, 2007 и др.). К этой позиции относятся и когнитивные теории эмоций, о которых речь пойдет ниже.

Эмпирический план рассмотрения вопроса о связи аффективных и когнитивных процессов, к сожалению, часто не связан с теоретическим. В данном контексте следует отметить исследования об избирательном влиянии эмоций на познавательные процессы, такие как восприятие, внимание, память, принятие решений и креативность (см. Я.Рейковский, 1979). Эти исследования не пересекаются с той или иной теоретической позицией, а решают конкретные эмпирические задачи, например, как влияет положительное или отрицательное подкрепление на процесс выделения фигуры из фона. Тем не менее, существуют многочисленные эмпирические работы, имеющие четкую связь с теоретическими построениями относительно взаимодействия аффекта и интеллекта. К ним относятся, например, исследования школы О.К.Тихомирова (О.К.Тихомиров, Ю.Е.Виноградов, 1969; И.А.Васильев, 1979; И.А.Васильев, В.Л.Поплужный, О.К.Тихомиров, 1980; О.К.Тихомиров, 2002) и экспериментальные доказательства положений, выдвинутых в когнитивных теориях эмоций.

Концепция эмоционального интеллекта, которой посвящены следующие параграфы, также является одним из вариантов решения проблемы связи аффективных и когнитивных составляющих психики человека в рамках плана согласованности-единства. Тем не менее, надо отметить, что авторы различных моделей эмоционального интеллекта в большей степени уделяют внимание проверкам отдельных гипотез эмпирического уровня, чем общей теории и методологии.

Прежде чем переходить к описанию конкретных моделей эмоционального интеллекта, целесообразно обратиться к теоретическим предпосылкам возникновения этого понятия1 в общей психологии.

Большое влияние на становление современных концепций эмоционального интеллекта оказали теории интеллекта (преимущественно социального) с одной стороны и когнитивные теории эмоций - с другой. После выделения эмоционального интеллекта в самостоятельную область научных изысканий, эти теории получили свое дальнейшее независимое развитие. Кроме того, необходимо отметить еще две области научного знания, не связанные с социальным интеллектом и когнитивными теориями эмоций, но решающим образом определяющие современные направления исследований эмоционального интеллекта. Это метакогнитивный подход, или метакогнитивизм, и позитивная психология. Остановимся на них подробнее.

Когнитивные теории эмоций, разрабатываемые в первую очередь в США с 60-х годов XX века, представляют собой один из вариантов решения проблемы «связи аффекта и интеллекта», который был предложен западным когнитивизмом2. Первым, кто выдвинул идею об определяющей роли познавательных процессов в порождении эмоциональных явлений, был немецкий психолог К.Штумпф, указавший на решающее значение для возникновения эмоций убеждений, имеющихся у индивида (Г.М.Бреслав, 2006).

В середине 1950-х годов М.Арнольд была предложена когнитивно-процессуальная теория эмоций, в центре которой стоит интуитивная оценка ситуации с точки зрения ее благоприятных или угрожающих аспектов (М.Арнольд, Дж.Гассон, 1954/2008; М.Arnold, 1960, цит.по: Х.Хекхаузен, 2003; К.Изард, 2003). Оценка (appraisal) ситуации заключается в том, что субъект занимает определенную эмоционально окрашенную позицию, которая переживается как поведенческая тенденция приближения или избегания. Сопровождающие ее физиологические реакции определяют способы выражения эмоции. Заключительным этапом работы этой системы является собственно действие приближения или бегства.

Согласно двухфакторной теории эмоций С.Шахтера и Дж.Зингера (1962/2002), в процессе формирования аффективной реакции на какое-либо внешнее событие участвуют с одной стороны, физиологическое возбуэюдение (arousal), а с другой - интерпретация доступной индивиду информации об этом событии и собственном физиологическом состоянии. В эксперименте, проведенном авторами концепции, было показано, что при одинаково высоком уровне физиологического возбуждения (после инъекции эпинефрина), эмоции испытуемых значимо отличались в зависимости от условий познания, в которых они (испытуемые) располагали. Так, если помощник экспериментатора, исполнявший роль другого испытуемого, всячески демонстрировал эмоции гнева или эйфории, у испытуемого возникали те же самые эмоции (см. Г.М.Бреслав, 2006; Х.Хекхаузен, 2003; К.Изард, 2003).

Более сложную модель предлагает Р.Лазарус (1994/2002): после воздействия какого-либо раздражителя (стрессора) начинается познавательная активность, состоящая из двух стадий. Первая стадия - первичная оценка — предоставляет информацию о том, насколько угрожающей является ситуация. Целью второй стадии - вторичной оценки -является выдвижение предположений о возможности справиться с наличной ситуацией. Для этого может быть применена одна из двух стратегий: либо прямые действия, сопровождаемые соответствующей эмоциональной активацией, например, нападение (гнев), бегство (страх), пассивность (депрессия), либо переоценка (reappraisal), делающая ситуацию менее опасной в ментальном плане и, в свою очередь, понижающая уровень эмоционального возбуждения.

С развитием когнитивной психологии в целом, также усложнялись и модифицировались описанные выше теории эмоций. К середине 90-х годов XX века в западной психологии на смену «блочным» концепциям памяти, внимания и эмоций пришел подход уровней переработки информации. Последний исходит из того, что человек обрабатывает информацию, «проводя» ее через ряд последовательных стадий (уровень сенсорной переработки, перцептивный, семантический и смысловой уровни), каждая из которых имеет разную степень отнесенности к субъекту. Применительно к эмоциональной сфере модели, разработанные в рамках этого подхода (M.Johnson, K.Multhaup, 1992; M.Power, T.Dalgleish, 1997), предполагают, что эмоциональные реакции развиваются только при переработке информации на высшем уровне самоотнесения. Например, при тахистоскопическом предъявлении испытуемому слова «рак», на вопросы «шрифтом какого цвета набрано это слово?» (сенсорный уровень) или «обозначает ли это слово болезнь?» (семантический уровень), эмоция возникать не будет. При апелляции к смысловому уровню посредством вопроса «умер ли кто-либо из ваших близких родственников от этой болезни?» возникнет аффективная реакция, которую можно будет зарегистрировать, в том числе, объективными методами.

Постановка проблемы теоретического исследования и общий обзор модели

Тезис о неразрывной связи эмоций и познания в психической деятельности индивида (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн, В.К.Вилюнас, Р.Лазарус и др.), получивший свое подтверждение в общепсихологических исследованиях, был реализован в отечественной и зарубежной клинической психологии в форме понятий, отражающих данное теоретическое положение. Это такие концепты как «эмоциональная активность» (Н.С.Курек, 1996; 1998; Н.Г.Гаранян, 1988), «когнитивно-аффективный стиль личности» (Е.Т.Соколова, 1976; 1989; 1991; 1995; 2001; 2006; А.Бек, 2002; Д.Шапиро, 1998), «эмоциональный уровень внутренней картины болезни», «эмоциональная регуляция» и «репрезентация эмоций» (В.В.Николаева, 1987; 1995; А.А.Матвеев, 2008), «эмоция как высшая психическая функция» (Е.Д.Хомская, 1998; 2002; 2003; А.Ш.Тхостов, 1997; А.Ш.Тхостов, И.Г.Колымба, 1999). В целом, взаимодействие эмоций и познания, по данным клинико-психологических исследований, имеет место на всех уровнях организации психики человека: на уровне психофизиологических функций и нейропсихологических факторов, на уровнях операций, действий, деятельности в целом, на уровне личности. Несмотря на методологическую разрозненность и эмпирическую фрагментарность указанных исследований, а также их недостаточное внимание к сознательной и произвольной деятельности индивида по саморегуляции эмоций, описанные выше подходы могут стать хорошим теоретическим базисом для клинико-психологической модели эмоционального интеллекта.

Как уже указывалось выше, рассмотренные в первой главе основные концепции эмоционального интеллекта показали свою адекватность в общей, социальной и организационной психологии. Тем не менее, они не могут непосредственно использоваться для объяснения клинической реальности, чему есть несколько причин. Во-первых, рассмотренные представления об эмоциональном интеллекте в большей степени эмпиричны; выделенные нами в процессе теоретического анализа, их исторические корни и методологические основания не рефлексируются их разработчиками и исследователями, принимающими ту или иную концепцию эмоционального интеллекта. Во-вторых, ни в одной из моделей не указывается, что тот или иной компонент может по-разному нарушаться при различных формах патологии; в популярной литературе, посвященной эмоциональному интеллекту, лишь в самом общем виде постулируется, что его низкий уровень может как-то быть связан с различного рода эмоциональными проблемами.

Для снятия этих и некоторых других проблем нами на основании анализа большого объема литературы была разработана предварительная клинико-психологическая модель эмоционального интеллекта, базирующаяся на следующих методологических основаниях. Первое из них - это положение о культурно-историческом происхождении и деятелъностной природе (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн) эмоционального интеллекта в структуре психики субъекта. Такого понимания эмоционального интеллекта придерживается, например, Е.П.Ильин (2007).

Второе основание модели - понимание эмоционального интеллекта как совокупности определенных способностей (Дж.Мэйер, П.Сэловей, Д.Карузо). Из этого основания могут быть выделены следующие следствия: (1) методический инструментарий, разработанный в рамках данной модели (MSCEIT) может быть использован в клинических условиях, в первую очередь, в связи с его хорошими психометрическими показателями и структурной организацией, отличающейся от опросников; (2) индивидуальные различия в эмоциональном интеллекте обусловлены степенью сформированности и развитости тех или иных его компонентов; (3) патология эмоционального интеллекта только в самых редких случаях носит тотальный характер, чаще она связана с каким-то одним (основным) нарушением.

Из последнего тезиса следует третье основание предлагаемой нами модели — использование разработанных в отечественной клинической психологии принципов синдромного анализа (Л.С.Выготский, 1983; А.Р.Лурия, 1969/2000; Е.Д.Хомская, 2003; Б.В.Зейгарник, 1986; Ю.Ф.Поляков, 1995; 1998; В.В.Николаева, Г.А.Арина, 1998; В.В.Николаева, 2007; Л.И.Вассерман, 1997) при рассмотрении нарушений эмоционального интеллекта с выделением в их составе нарушенных и сохранных компонентов, а также первичных, вторичных и третичных симптомов.

В настоящем исследовании в качестве «рабочего определения» под эмоциональным интеллектом будет пониматься специальная метаспособность, состоящая из иерархически организованных способностей восприятия, понимания и регуляции эмоциональных состояний, реализующие свои функции в особой деятельности, основной целью которой является наиболее точное и эффективное отражение своих и чужих эмоций для их успешного управления в целях и задачах другой, более общей деятельности (например, профессиональной, деятельности общения, переэюивания).

Опишем в самом общем виде механизмы функционирования эмоционального интеллекта (см. рисунок 2.1.1.). Согласно А.Н.Леонтьеву (1975/2004; 2001), любая деятельность человека сопровождается эмоциями, которые являются отражением субъекта отношения мотивов этой деятельностью к ее целям. В деятельности общения (Г.М.Андреева, 2002) и деятельности переживания (Ф.Е.Василюк, 1984) эмоции играют центральную роль. Для успешной реализации этих видов деятельности, как и любых других, индивиду необходимо отраэюатъ эмоции (свои и эмоции других участников данной деятельности). Процесс отражения эмоций начинается с восприятия эмоций -базовой способности в структуре эмоционального интеллекта. Восприятие эмоций создает «сырой материал», или в терминологии А.Н.Леонтьева — «чувственную ткань» эмоций, которая на следующем этапе перерабатывается в системе понимания эмоций. Основная функция понимания эмоций - это установление причинно-следственных отношений между различными отражаемыми в данный момент эмоциями, а также между эмоциями и стоящими за ними мотивационно-смысловыми образованиями. Понимание эмоций, таким образом, объективирует чувственную ткань эмоциональных состояний в системе значений, тем самым, вводя ее в сферу сознания, что обеспечивает индивиду возможность предсказывать свое поведение и поведение другого человека. Понимание каузальных отношений между эмоциями и мотивами порождает личностный смысл эмоционального состояния. Так начинается регуляция эмоций. Личностный смысл определяет субъективную значимость тех или иных эмоций для индивида (помогают они ему в реализации деятельности или, наоборот, мешают?) и в соответствии с этим помогает индивиду выбирать стратегии - либо поддержания (и усиления) актуального эмоционального состояния, либо его нивелирования. Стратегии регуляции эмоций могут быть как неосознаваемыми (защитные механизмы личности), так и осознанными. В целом, система сознательной регуляции призвана контролировать работу системы эмоциональной регуляции, которая может влиять на протекание деятельности (и основной, и деятельности эмоционального интеллекта) как организующе, так и дезорганизующе. После завершения всего этого процесса, деятельность эмоционального интеллекта повторяется снова - для сличения.

Постановка проблемы и обоснование гипотез эмпирического исследования

Актуальность эмпирического изучения эмоционального интеллекта в клинической психологии. В предыдущих главах рассматривались преимущественно теоретические аспекты понятия «эмоциональный интеллект». Тем не менее, проблема эмоционального интеллекта имеет важное социальное значение. В современном мире проблема компетентности в понимании и выражении эмоций стоит достаточно остро: искусственно навязываемый культ рациональности и высокий образовательный ценз непосредственно не способствуют развитию и укреплению гуманистического мировоззрения и эмоциональной культуры человека XXI века. Культ рациональности и тесно связанный с ним запрет на выражение чувств ведут к вытеснению эмоций из сознания, что создает невозможность их психологической переработки и приводит к разрастанию физиологического компонента и формированию болезненных явлений, зачастую превращающихся в очерченные психопатологические состояния. Безусловно, угрожающие цифры распространенности депрессивных и тревожных расстройств, а также различных форм девиантного поведения у лиц трудоспособного возраста, связаны не только с макросоциальными и культуральными факторами, но и последние также нельзя игнорировать. Как справедливо указывает А.С.Петровская, «эмоциональную жизнь современного человека определяют две разнонаправленные тенденции. Первая тенденция характеризуется возрастанием частоты и интенсивности эмоциональных нагрузок. Вторая - негативным отношением к эмоциям, которым приписывается деструктивная, дезорганизующая роль в жизни человека. Решению проблемы эмоциональных и психосоматических расстройств могла бы способствовать целенаправленная работа по развитию эмоционального интеллекта» (2007, с. 103). С этим тезисом нельзя не согласиться, однако для решения указанного вопроса необходимо, прежде всего, выполнить более скромную задачу - задачу изучения особенностей эмоционального интеллекта при различных состояниях психологического неблагополучия. Другими словами, прежде чем предпринимать какие-либо действия по развитию эмоционального интеллекта, его коррекции и психотерапии, необходимо выделить «зоны дефицита», т.е. те звенья и составляющие эмоционального интеллекта, которые в наибольшей степени страдают при той или форме патологии. Этот универсальный принцип был предложен еще Л.С.Выготским.

Гипотезы эмпирического исследования и обоснование их выдвижения. Гипотеза № 1: «При разных формах психических расстройств особенности и нарушения эмоционального интеллекта могут иметь различные качественные и количественные характеристики, являясь как первичными, так и вторичными симптомами». Эта гипотеза была сформулирована исходя из большого количества исследований, посвященных особенностям и нарушениям восприятия, понимания и регуляции эмоций при расстройствах шизофренического, аффективного и патохарактерологического спектров. Обзор этих исследований представлен в параграфе 2.3. главы 2 настоящей работы. Вторая часть гипотезы основана на введении в обсуждение полученных результатов принципов синдромного анализа, предложенного Л.С.Выготским.

Гипотеза № 2: «В норме эмоциональный интеллект и формальный интеллект могут быть относительно независимыми структурно-функциональными единицами психики. При некоторых формах психической патологии вероятны феномены агглютинации, а также полной автономии между этими двумя способностями». Данная гипотеза была сформулирована на основе ранее эмпирически подтвержденного теоретического положения о том, что при психических расстройствах связь между «аффектом и интеллектом» может быть как ригидной и жесткой, так и хрупкой, лабильной и прозрачной (Е.Т.Соколова, 1995; А.Ш.Тхостов, 1997; А.Щ.Тхостов, И.Г.Колымба, 1999). Кроме того, в литературе описаны, а практикующим психологам хорошо известны отсутствие эмпатии, высших моральных чувств, контроля над аффектом у интеллектуально сохранных и порой когнитивно-сложных пациентов с нарциссическими и антисоциальным расстройствами личности (О.Кернберг, 2005; Н.МакВильямс, 2005; Р.Хаэр, 2007). И наоборот, выраженный интеллектуальный дефицит, наблюдающийся при «салонном слабоумии» (E.Bleuler, A.Hoche), не мешает «конституационально-глупым» (П.Б.Ганнушкин, 1933/2007) индивидам иметь очень высокий социальный и эмоциональный интеллект (А.Б.Смулевич, 2007).

Гипотеза № 3: «Особенности эмоционального интеллекта при аффективных расстройствах могут быть устойчивыми характеристиками, не связанными с длительностью заболевания, и являться одним из психосоциальных факторов пограничной психической патологии». Если гипотеза № 1 будет подтверждена, а также не будут найдены статистически значимые связи между стажем болезни и отдельными параметрами оценки функций эмоционального интеллекта, можно будет говорить о том, что нарушения эмоционального интеллекта являются стабильными и входят в состав личностных и интерперсональных факторов расстройств аффективного спектра (по А.Б.Холмогоровой, 2006), куда также включаются алекситимия, нарушения рефлексивной регуляции мышления и поведения, коммуникативные дисфункции и дефицит социальных навыков, т.е. близкие по содержанию психологические категории.

Таким образом, целью настоящего исследования является изучение структуры эмоционального интеллекта при психических заболеваниях и его роли в симптомообразовании аффективных расстройств. В соответствии с целью диссертационной работы были сформулированы следующие задачи исследования: 1. Методологический анализ современных теоретических и эмпирических исследований эмоционального интеллекта в норме и патологии. 2. Теоретическое обоснование предложенной клинико-психологической модели эмоционального интеллекта. 3. Разработка и адаптация методического комплекса для изучения различных составляющих эмоционального интеллекта при психической патологии. 4. Исследование структуры, особенностей и нарушений эмоционального интеллекта у больных с аффективными расстройствами (депрессивными, тревожными, обсессивно-компульсивными и соматоформными расстройствами) в сопоставлении с другими формами психической патологии (шизофренией). 5. Оценка соотношения эмоционального и формального интеллекта в норме и при аффективных расстройствах. 6. Анализ особенностей эмоционального интеллекта больных в зависимости от длительности заболевания, ведущего психопатологического синдрома и нозологической принадлежности расстройств аффективного спектра.

Обоснование выбора методов исследования для операционализации предложенной модели эмоционального интеллекта. При разработке методического комплекса, использованного в данной работе, учитывались следующие принципы: использование различных методов психологического исследования; релевантность теоретических представлений о восприятии, идентификации, понимании и регуляции эмоций, лежащих в основе методик, модели эмоционального интеллекта, используемой в настоящей работе; валидность и надежность инструментария; соответствие уровня сложности и времени, необходимого для проведения методик, физическим и психологическим возможностям исследуемого контингента больных.

Структура эмоционального интеллекта в норме и патологии

По результатам анализа показателей восприятия эмоций, было обнаружено единственное различие, значимое на уровне тенденции, между группами больных с депрессией и здоровых испытуемых: последние обнаруживали меньшее количество «внутрирядовых» ошибок при выполнении задания классификации эмоционально-выразительных схематичных лиц по сенсорно-перцептивным признакам.

2. Тест эмоционального интеллекта Мэйера-Сэловея-Карузо (MSCEIT). Для оценки состояния функций идентификации эмоций (первичного означения эмоциональных состояний), использования эмоций в деятельности (знания об эмоциональной регуляции деятельности), понимания и анализа эмоций (вторичное означение эмоций) и управления эмоциональными состояниями (знания о когнитивной и поведенческой регуляции эмоций) больные с депрессией сравнивались со здоровыми испытуемыми по критерию U Манна-Уитни. Также в указанных группах проводилось сравнение интегральных показателей уровня развития эмоционального интеллекта (EQ). Результаты представлены в таблице 2.1.3.

3. Опросник когнитивной регуляции эмоций (CERQ) и полуструктурированное интервью. Для оценки функционирования основных когнитивных и поведенческих стратегий регуляции эмоций больные с депрессией сравнивались со здоровыми лицами по шкалам методики CERQ (использовался критерий U Манна-Уитни) и специально разработанного для настоящего исследования полуструктурированного интервью (использовался критерий знаков). См. таблицу 2.1.4.

Результаты этой части исследования демонстрируют, что больные с депрессивными состояниями, по сравнению со здоровыми испытуемыми, набирают более высокие баллы по шкалам «Самообвинение» (р 0,001), «Руминации» (р 0,05) и «Катастрофизация» (р 0,01) методики CERQ (см. график 2.1.2. а, б, г). По шкалам «Позитивное мышление» (р 0,05, см. график 2.1.2. в) и «Положительный пересмотр» (на уровне тенденции) больные с депрессивными расстройствами набирают значимо меньше баллов, чем лица без психической патологии.

Полуструктрированное интервью. По критерию знаков здоровые испытуемые по сравнению с больными депрессией одинаково часто отвечают утвердительно на вопрос об использовании стратегий изменения наличной ситуации. Больные с депрессией по сравнению с группой нормы на уровне тенденции (р = 0,074) чаще отвечают утвердительно на вопрос об использовании стратегии отвлечения внимания. Значимых различий между ответами больных и здоровых ни по одной другой из шкал интервью не обнаруживались.

Паттерны межфункциональных связей компонентов эмоционального интеллекта в норме и при депрессии. Для математико-статистического обоснования применения в разделе «Обсуждение результатов» метода синдромного анализа было проведено исследование связей между различными параметрами оценки основных компонентов эмоционального интеллекта в норме и при психических расстройствах. Использовался коэффициент корреляции г Спирмена.

По результатам корреляционного анализа параметров оценки компонентов эмоционального интеллекта здоровых испытуемых (таблица 0.4.10., приложение 4) были выделены следующие паттерны связей: 1) Ветвь 1 «Идентификация эмоций» методики MSCEIT положительно коррелирует с Ветвью 2 «Использование эмоций» и Ветвью 4 «Управление эмоциями», причем эти связи независимы друг от друга. 2) Ветвь 3 MSCEIT «Понимание эмоций» на уровне тенденции положительно коррелирует с Ветвью 2 «Использование эмоций». 3) Интегральный показатель «Восприятие эмоций» (методики классификации) на уровне тенденции положительно коррелируют с Ветвью 4 теста эмоционального интеллекта «Управление эмоциями», но значимо отрицательно коррелирует с Ветвью 2 «Использование эмоций». По результатам корреляционного анализа в группе больных депрессивными расстройствами (таблица 0.4.11., приложение 4) были выделены паттерны межфункциональных связей, отличные от паттернов здоровых испытуемых: 1) Интегральный показатель «Восприятие эмоций» (методики классификации) отрицательно коррелирует с Ветвью 1 MSCEIT «Идентификация эмоций» и Ветвью 2 «Использование эмоций». 2) Ветвь 2 «Использование эмоций» положительно коррелирует с Ветвью 1 «Идентификация эмоций» и Ветвью 3 «Понимание эмоций», причем эти связи независимы друг от друга. 3) Ветвь 3 «Понимание эмоций» положительно коррелирует с Ветвью 4 «Управление эмоциями».

Обобщим полученные результаты: По сравнению со здоровыми испытуемыми, у больных, страдающих депрессией, наблюдаются большее число «мелсрядовых» ошибок в методике классификации схематичных лиц по сенсорно-перцептивным признакам, однако общий суммарный балл по двум методикам на восприятие эмоций у них статистически значимо не отличается от суммарного балла здоровых испытуемых. Больные с депрессией, по сравнению с лицами без психической патологии, хуэ/се справляются с заданиями теста эмоционального интеллекта Мэйера-Сэловея-Карузо по параметрам «Использование эмоций» и «Управление эмоциями». Интегральный показатель эмоционально-интеллектуального развития (ЕО) у больных депрессией также статистически значимо ниже, чем у здоровых испытуемых. Для больных депрессивными расстройствами характерны более высокие баллы по таким шкалам Опросника когнитивной регуляции эмоций как «Самообвинение», «Руминации» и «Катастрофизация». По шкалам «Позитивное мышление» и «Положительный пересмотр» эти больные набирают статистически меньше баллов по сравнению с нормой. По данным полуструктурированного интервью, больные депрессией чаще отвечают утвердительно на вопрос об использовании ими стратегии отвлечения внимания как способа регуляции собственных эмоций. Методом корреляционного анализа были выделены паттерны связей между параметрами оценки компонентов эмоционального интеллекта у лиц без психической патологии и у больных с депрессией. Данные паттерны отличаются у здоровых и больных депрессией испытуемых.

1. Методики на восприятие эмоций. По результатам сравнения распределений по количеству «межрядовых» ошибок (методика классификации эмоционально выразительных схематичных лиц по сенсорно-перцептивным признакам) в группах больных тревожными расстройствами и здоровых испытуемых значимых различий обнаружено не было: %2(2) = 0,81; р = 0,66. Не было статистически достоверных различий (критерий U Манна-Уитни) между здоровыми испытуемыми и больными с тревожными расстройствами и по другим параметрам оценки функций восприятия эмоций: количеству «внутрирядовых ошибок» (р = 0,75), суммарному баллу по классификации (р = 0,63), баллам по методике «Реконструкция круга Шлосберга» (р = 0,51), суммарному баллу по двум методикам (р = 0,37).

2. Тест эмоционального интеллекта Мэйера-Сэловея-Карузо (MSCEIT). По результатам анализа показателей теста эмоционального интеллекта, были обнаружены достоверные на уровнях значимости р 0,05 и р 0,01 различия между здоровыми испытуемыми и лицами с патологически выраженной тревожностью по параметрам «Использование эмоций», «Управление эмоциями», а также по интегральному показателю EQ. Из таблицы 2.1.5. видно, что больные с тревожными состояниями хуже справляются с заданиями указанных ветвей MSCEIT, а интегральный показатель эмоционального интеллекта у них ниже, чем EQ здоровых испытуемых.