Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы 11
1.1. Введение 11
1.2. Инфаркт 4а типа и повреждения миокарда во время чрескожного коронарного вмешательства (ЧКВ) 11
1.3. Прекондиционирование миокарда как защита миокарда от необратимого ишемического повреждения/некроза 14
1.4.Фармакологическое прекондиционирование 18
1.4.1. Фармакодинамика никорандила 19
1.4.2. Фармакокинетика никорандила 20
1.5. Клинические исследования никорандила 20
1.5.1. Никорандил в терапии стабильной ИБС без ЧКВ (кардиопротекция в отсроченном периоде) 20
1.5.2. Никорандил в лечении ОКС 22
1.5.3. Изучение никорандила при назначении во время плановых ЧКВ 25
1.7. Заключение 27
Глава 2. Материалы и методы исследования 29
2.1. Критерии отбора пациентов в исследование 29
2.2. Общая характеристика методов обследования и лечения 30
2.3. Дизайн исследования 35
2.3.1. Первый этап. 35
2.3.2. Второй этап 35
2.4. Регистр неблагоприятных сердечно-сосудистых событий 37
2.5. Статистическая обработка материала 38
Глава 3. Результаты 40
3.1. Общая характеристика исследуемых пациентов 40
3.2. Сердечно-сосудистые события в первые 3 дня после ЧКВ 55
3.3. Частота возникновения конечных точек в ближайшем и отдаленном периоде после ЧКВ 70
3.4. Факторы, ассоциированные с развитием сердечно-сосудистых событий при длительном наблюдении после планового ЧКВ у больных стабильной ИБС 75
Глава 4. Обсуждение полученных результатов 81
Заключение 90
Выводы 91
Практические рекомендации 93
Список литературы 94
- Прекондиционирование миокарда как защита миокарда от необратимого ишемического повреждения/некроза
- Общая характеристика исследуемых пациентов
- Сердечно-сосудистые события в первые 3 дня после ЧКВ
- Факторы, ассоциированные с развитием сердечно-сосудистых событий при длительном наблюдении после планового ЧКВ у больных стабильной ИБС
Прекондиционирование миокарда как защита миокарда от необратимого ишемического повреждения/некроза
Впервые такой феномен, как ишемическое прекондиционирование, был описан Мuгry и соавт. в 1986 году [70]. При проведении научного эксперимента на собаках ученым удалось обнаружить, что предварительная окклюзия коронарной артерии адаптирует кровоснабжаемую ей область к последующему ишемическому повреждению или некрозу миокарда. Следующим этапом эта команда ученых продемонстрировала, что проведение четырех коротких и обратимых окклюзий коронарной артерии в течение 5 минут с 5-минутными интервалами для реперфузии снижает размер зоны ИМ на 75% по сравнению с контрольной группой при последующем 40-минутном лигировании коронарной артерии. Подобный механизм получил название «ишемическое прекондиционирование», так как в его основе, по мнению авторов, лежит кардиопротективный эффект [70]. В результате данных работ был не только открыт вышеописанный феномен, но и было доказано, что реваскуляризация миокарда может вызвать реперфузионное повреждение, еще в большей степени увеличивающее ишемическое [53, 97] (Рисунок 1).
Примечание к рисунку: снижение АТФ при ишемии приводит к увеличению внутриклеточных ионов водорода и кальция. При реперфузии образование активных форм кислорода (АФК), изменение рН и повышение концентрации кальция способствуют образованию пор митохондриальной проницаемости (ПМП), что приводит к гибели клеток [53].
В дальнейшем было установлено, что достигнуть воспроизведения эффекта ишемического «прекондиционирования» возможно не только вышеописанным методом, но и при помощи ряда других механических приемов. С другой стороны, добиться воспроизведения эффекта ишемического прекондиционирования можно при помощи фармакологических методов [53, 97]. Немаловажен и тот факт, что осуществление ряда коротких серий (циклов) ишемии-реперфузии, значительно снижающей выраженность ишемического повреждения миокарда, эффективно не только на этапе до продолжительной ишемии миокарда, но и во время, и, даже после.
Данные явления получили названия ишемического прекондиционирования (ИПРК), кондиционирования (ИК) и посткондиционирования (ИПСК), соответственно [9, 34, 53]. Развитие эффекта ИПРК обусловлено, с одной стороны, изменением активности метаболических путей в кардиомиоците, с другой –поддержанием ионного гомеостаза, что, в свою очередь, достигается активностью ряда триггеров: аденозина, брадикинина, монооксида азота, активных форм кислорода и др., вступающих во взаимодействие с рецепторами кардиомиоцитов и клетками эндотелия (рисунок 2). В результате этих процессов активируется ряд проводящих путей внутриклеточных сигналов, в которых участвуют L-изоформа протеинкиназы С, АТФ-зависимые К+ - каналы и другие посредники ИПРК. В результате эффекта ИПРК отмечается высокая степень сохранения энергетических ресурсов кардиомиоцита, и снижение концентрации ионов Ca2+. К моменту наступления очередного случая ишемии, снижается скорость распада молекул АТФ, замедляются метаболические процессы и гликонеогенез, отмечается снижение выраженности клеточного ацидоза. Ряд вышеописанных процессов позволяет значительно ограничить последствия не только малых ишемических воздействий, но и более тяжелых и продолжительных [2, 9, 33]. Рисунок 2. Ключевые механизмы и клеточные мишени для уменьшения ишемического реперфузионного повреждения
Примечание к рисунку: цитопротекторные пути могут быть эндогенными (кондиционирующими) или фармакологическими. Общая конечная точка, по-видимому, ингибирует поры митохондриальной проницаемости (ПМП), хотя другие пути также вносят свой вклад. GSK, гликоген синтазы киназы; ИП3, инозитол трифосфата; MAPK, митоген активированный протеин киназы; PKC, протеинкиназы c; PLC, фосфолипазы С. [53].
Почти четверть века назад было также установлено, что добиться защитного эффекта ИПРК возможно формированием ишемического воздействия в зоне, значительно отдаленной от миокарда [82]. Так, при провоцировании коротких эпизодов ишемии манжетой тонометра на уровне плечевой артерии, отмечается высвобождение ряда триггерных веществ: аденозина, норадреналина, активных форм кислорода и др [14].
При последующем сбрасывании давления в манжете вышеописанные активные вещества распространяются с током крови по всему организму, и достигается эффект ИПРК [8, 67, 100]. Однако, в силу высокой вариабельности результатов клинических исследований, ДИП не удалось занять своего места в клинической практике.
Наиболее перспективным направлением защиты миокарда с целью предупреждения ишемического повреждения/некроза миокарда при ЧКВ на сегодняшний день является фармакологическое прекондиционирование.
Общая характеристика исследуемых пациентов
В исследование включено 182 пациента со стабильной стенокардией, направленных на плановое ЧКВ. 66% пациентов – мужчины, средний возраст 65 лет. Распределение пациентов по возрастным группам отражено на рисунке 5. Возраст большинства пациентов (88%) находился в диапазоне от 51 до 81 года.
У 152 (83%) пациентов ИМТ превышал нормальные значения (от 18,5 до 24,99 кг/м2), медиана ИМТ составила 29 кг/м2. 76 (41%) обследованных пациентов имели стенокардию напряжения на уровне II функционального класса, 87 (48%) – III функционального класса. Анамнез ИМ был у 85 (46%) больных. 107 пациентов (59%) в прошлом перенесли реваскуляризацию миокарда, при этом 100 пациентов (55%) – эндоваскулярным путем. Большинство пациентов имели артериальную гипертонию с достигнутыми целевыми значениями АД. Подробная клинико-демографическая характеристика представлена в таблице 2.
У 169 пациентов (93%) отмечалось наличие стенокардии до выполнения ЧКВ, у остальных пациентов – безболевая форма стенокардии. Распределение по классам стенокардии в анамнезе представлено на рисунке 6.
Всем пациентам дана ангиографическая характеристика. Установлено, что 79 пациентов (43%) имели однососудистое поражение, 68 (37%) пациентов – двухсосудистое поражение, у 35 пациентов (19%) – трехсосудистое поражение (Рисунок 7). Чаще всего, у 140 пациентов (77%), имело место поражение ПНА, у 137 пациентов (75%) – ПКА, у 109 (60%) – ОА. У 98 пациентов (54%) была повреждена ДА, у 94 (52%) – АТК, у 61 (34%) – ствол ЛКА (Рисунок 8).
107 (59%) пациентов, участвовавших в исследовании, подвергались реваскуляризации миокарда в прошлом. При этом 100 пациентам (55%) выполнялось ЧКВ, 11 (6%) пациентам выполнялось АКШ, 4 (2,2%) пациента имели в анамнезе и ЧКВ, и АКШ. Один стент был установлен 125 (69%) пациентам, два стента – 50 (27 %), имплантация трех и четырех стентов осуществлялась 6 (3%) и 1 (0,5%) пациенту, соответственно. При этом 39 пациентам (21%) произведена имплантация двух и более стентов в одной артерии. Медиана общей длины стентов на 1 пациента составила 24 мм (от 8 мм до 38 мм), медиана диаметра стентов – 3 мм (от 2,25 мм до 4 мм).
Две группы, контроля и никорандила, сопоставимы по основным клиническим показателям (Таблица 3). Различия в значениях креатинина и клиренса кретинина, рассчитанного по разным методикам, не считали истинно достоверными, так как эти показатели находились в пределах нормальных значений.
Общая выборка пациентов была также разделена на две группы, мужскую и женскую, выполнен анализ сопоставимости. Две группы сопоставимы по основным показателям, однако средние показатели ИМТ статистически значимо ниже у мужчин, чем у женщин (29,05 баллов против 30,90, p=0,013). Также женщины дольше страдали АГ (в среднем 13 лет против 10, p=0,049). Исходный средний показатель глюкозы был выше у женщин (6,85 ммоль/л против 6,04 ммоль/л, p=0,006). Средние показатели ЛВП при поступлении были выше у женщин (1,20 ммоль/л против 1,06 ммоль/л, p=0,014). Также установлено, что мужчины курили в 10 раз чаще (3% против 36%, p=0,000028). Полное сопоставление клинических параметров мужской и женской групп приведено в таблице 4.
Пациенты перед процедурой ЧКВ получали двойную антиагрегантную терапию, бета-блокаторы, ингибиторы АПФ (антагонисты рецепторов ангиотензина II), блокаторы кальциевых каналов, нитраты (только в группе контроля), статины. Характеристика лекарственной терапии по группам контроля и никорандила в таблице 5. Пациенты принимали статины в стандартных дозировках. Чаще всего пациенты принимали аторвастатин 89 пациентов (81%), реже – розувастатин 32 человека (8%) и симвастатин принимали 2 пациента (1%) (Рисунок 9).
По ангиографическим параметрам группы пациентов также были сопоставимы. Результаты проведенных коронароангиографий были проанализированы по шкале Syntax Score. Среднее значение Syntax в группе контроля – 11,3, в группе никорандила – 10.9 (p=0,77). Средняя длина стента в группе контроля составила 32,6 мм, в группе никорандила – 35,6 мм (p 0.1). Средняя величина диаметра стента также статистически не различалась и в обеих группах составила 2,9 мм (p=0,35). Подробная ангиографическая характеристика групп представлена в таблице 6.
По результатам выполнения ЧКВ полная реваскуляризация достигнута у 89 (46%) пациентов, 99 (54%) пациентов имели стенозы в артериях, не подвергнутых ЧКВ (стенозы более 50% в коронарных артериях, превышающих 2 мм в диаметре), что связано с этапностью выполнения ЧКВ.
Аналогичное сравнение по ангиографическим параметрам было выполнено по мужской и женской подгруппам. Подгруппы сопоставимы по ангиографическим параметрам, однако имеется тенденция, демонстрирующая большее среднее количество пораженных сосудистых бассейнов (1,62 – у женщин против 1,83 – у мужчин, p=0,09). Также среднее суммарное время дилатации было больше в женской подгруппе (53 сек у мужчин против 61 сек у женщин, однако различия зафиксированы на уровне тенденции, p=0,053)
Сердечно-сосудистые события в первые 3 дня после ЧКВ
Пациенты были разделены на две подгруппы по локализации стентирования: первая группа – пациенты, имплантация стента которым выполнялась в зону ствола ЛКА, или в устье ПНА, или в проксимальный сегмент ПНА (n=38); вторая группа – пациенты с имплантацией стента в других сосудах (n=133). Из анализа были исключены пациенты, имплантация стентов которым выполнялась более, чем в одной магистральной артерии. По результатам анализа не было получено статистических различий между подгруппами (Таблица 7).
С целью определения динамики кардиоферментов был выполнен анализ лабораторных данных динамики высокочувствительного тропонина I и креатинкиназы – МВ фракции. Утром, в день ЧКВ, у пациентов проводился биохимический анализ крови на вч-тропонин и КК-МВ. Через сутки после ЧКВ выполнялось повторное биохимическое исследование на вч-тропонин I и КК-МВ, этот анализ повторяли еще через двое суток (на 3-е сутки). Анализ показателя вч-тропонина выполнялся спустя 24 часа, так как этот временной интервал позволил продемонстрировать достоверное различие уровней вч-тропонина у больных на терапии никорандилом по сравнению с контрольной группой [32, 62, 65]. Нам также удалось продемонстрировать концентрацию пиковых уровней повышения как вч-тропонина, так и КК-МВ в первые сутки после ЧКВ (Рисунок 10). Так как у обоих показателей наиболее выраженная динамика отмечена через 24 часа, дальнейший анализ был сфокусирован именно на этих данных.
Также было установлено, что после проведения планового ЧКВ только у 3-х пациентов динамика вч-тропонина была отрицательной, в то время как у 98% пациентов приросты этого показателя были положительными (рисунок 11). Однако при анализе динамики прироста КК-МВ через 24 часа после планового ЧКВ обнаружено, что у четверти (22%) пациентов динамика была отрицательной (рисунок 12). Рисунок 11. Детальный анализ динамики вч-тропонина чрез 24 часа после ЧКВ
Следующим этапом статистического анализа была оценка кардиопротективного эффекта применения пероральной формы никорандила у больных, направленных на плановое ЧКВ. Различий в исходных показателях уровней вч-тропнина не наблюдалось, однако обнаружена тенденция к более сдержанному повышению уровня среднего значения вч-тропонина через 24 часа в группе никорандила по сравнению с группой контроля: 364 пг/мл против 725 пг/мл (медианные значения: 104.6 пг/мл против 109,55 пг/мл) (p=0.1) (Таблица 9). Анализ степеней прироста кардиоферментов после ЧКВ продемонстрировал, что в группе контроля средний прирост вч-тропонина через 24 часа составил 735,22 пг/мл, в группе никорандила – 260,31 пг/мл (медианные значения: 100,35 пг/мл против 99,9 пг/мл ) (p=0,21). Также по полученным данным показатель вч-тропонин через 24 часа превысил ВГН у 146 (182) 80% пациентов. При более детальном анализе прироста вч-тропонина после пластики в обеих группах было установлено, что в группе контроля статистически значимо чаще встречались случаи прироста вч-тропонина - более, чем на 2000 пг/мл (у 8 (10%) пациентов в группе контроля против 1 (1%) пациента в группе никорандила) (p=0.038) (Таблица 8).
Обнаружена тенденция к снижению послеоперационных уровней КК-МВ в группе никорандила по сравнению с группой контроля: 3,97 нг/мл против 2,78 нг/мл (p=0,08) (Таблица 9).
При анализе прироста КК-МВ через 24 часа после ЧКВ выявлена тенденция: в группе контроля средняя величина прироста КК-МВ достигла 2,5 нг/мл против 0,5 нг/мл (медианные значения: 0,7 нг/мл против 0,5 нг/мл) в группе никорандила (p=0.06) (Таблица 9). Также всем пациентам, участвовавшим в исследовании, выполнялось исследование ЭКГ до ЧКВ, во время, через сутки и через трое суток после, однако значимых различий между группами в «ишемической» динамики в виде депрессии или подъема сегмента ST, инверсии зубца T получено не было (Таблица 9).
ИМ 4а типа зарегистрирован у 14 (8%) пациентов, среди мужчин – 6%, среди женщин – 12%. При оценке влияния никорандила на развитие ИМ 4а типа [94] было определено, что подобное осложнение наблюдалось у 11 (12%) пациентов в группе контроля и у 3 (3%) пациентов в группе никорандила (p=0,05). (Таблица 9).
Осложнения при выполнении ЧКВ были редки. У одного пациента в группе никорандила был тромбоз стента, который был устранен при окончании ЧКВ. У одного пациента в группе контроля была диссекция коронарной артерии во время выполнения ЧКВ, которая была устранена при окончании ЧКВ. ИМ 4а типа зарегистрирован у 14 пациентов. При установке диагноза ИМ 4а типа использовалось четвертое определение ИМ [94], в соответствии с которым диагноз устанавливается при условии превышения вч-тропонина более, чем в 5 раз выше ВГН в сочетании с вновь выявленным Q-зубцом на ЭКГ, симптомами ишемии на ЭКГ, окклюзией коронарной артерии по данным ангиографического исследования, феноменом замедленного контрастирования в симптом-связанной артерии, дистальной эмболизацией коронарного русла или визуализацией зон аномального движения стенок сердца. При оценке влияния никорандила на развитие ИМ 4а типа [94] было определено, что подобное осложнение наблюдалось у 11 (12%) пациентов в группе контроля и у 3 (3%) пациентов в группе никорандила (p=0,05) (Рисунок 13, Таблица 9). Помимо превышения ВГН вч-тропонина в 5 и более раз у 7 пациентов была зарегистрирована ишемическая динамика по ЭКГ после ЧКВ, у 2 пациентов была зарегистрирована окклюзия боковой ветви коронарной артерии (более 2 мм в диаметре), у 1 пациента – тромбоз стента, у 4 пациентов – визуализация зон аномального движения стенок сердца. При разделении пациентов на мужскую и женскую подгруппы установлено, что ИМ 4а типа развился у 5/62 (8%) мужчин в группе контроля и у 2/58 (3%) мужчин в группе никорандила. Тогда, как среди женщин ИМ 4а типа зарегистрирован у 6/28 (21%) в группе контроля и у 1/32 (3%) женщин в группе никорандила.
Выявлены основные факторы, повышающие вероятность развития ИМ 4а типа у больных стабильной ИБС при плановых ЧКВ, связанные с ангиографическими аспектами проведения ЧКВ, независимые от назначения никорандила. Основными предикторами развития ИМ 4а типа являются ряд ангиографических параметров, такие, как длина установленных стентов (35 мм среди пациентов с ИМ 4а типа против 28 мм среди пациентов без ИМ 4а типа, p=0.006), суммарное время всех дилатаций (70 секунд у пациентов с ИМ 4а типа против 50 секунд у пациентов без ИМ 4а типа, p=0.07) и ряд других параметров, представленных в таблице 10.
Такие показатели, как балл по шкале SYNTAX Score, КСР и ФВЛЖ имеют статистически значимые отличия, однако не являются истинно достоверными, так как находятся в границах нормальных значений. Среди 3 пациентов из группы никорандила, имевших ИМ 4а типа, было установлено, что суммарная длина установленных стентов превышала среднюю по всей выборке (34 мм) более, чем в 2 раза и составила 92 мм, 64 мм и 90 мм. Также были зафиксированы экстремально высокие приросты вч-тропонина более, чем в 10 раз: 1580 ммоль/л, 8674 ммоль/л, у третьего пациента данные о вч-тропонине после ЧКВ были недоступны для анализа, диагноз ИМ 4а типа был установлен лечащим врачом. У одного из троих пациентов были поражены все три сосудистых бассейна, у двух других – 2. У всех троих оставалось по одному стенозу в артериях, не подвергнутых ЧКВ. Двум пациентам было имплантировано 3 стента, одному – 2. Суммарное время всех дилатаций во время проведения ЧКВ также превысило средние значения по всей выборке (56 сек) и составило 80 сек, 85 сек и 130 сек соответственно. Данные о приросте КК-МВ после ЧКВ были получены только у одного пациента и составили 11,5 нг/мл.
На следующем этапе анализа оценивалась частота превышений ВГН более, чем в 5 раз в группе контроля и группе никорандила. В группе никорандила осложнения в виде превышений ВГН более, чем в 5 раз наблюдались у 45 пациентов из 90 (50%). Из них 26 составили мужчины (45% от общего числа мужчин N=58) и 19 женщины (59% от общего числа женщин N=32) (Рисунок 14). Однако отличия по данному показателю не достигали статистически значимого уровня.
Факторы, ассоциированные с развитием сердечно-сосудистых событий при длительном наблюдении после планового ЧКВ у больных стабильной ИБС
Проанализирована связь развития ССС с потенциальными предикторами, определяемыми до ЧКВ. Основным фактором, связанным с повышением риска развития ССС в течение года после ЧКВ, является ИМ 4а типа. У пациентов, имевших ССС, статистически значимо чаще наблюдалось подобное осложнение во время госпитализации (p=0.014) (Таблица 13). Не установлена статистически значимая связь приема никорандила и снижения частоты наступления ССС в течение года после ЧКВ. ССС наступили у 16/80 (20%) пациентов из группы контроля и у 11/81 (14%) из группы никорандила (p=0.4). Также не выявлена статистическая значимость при определении влияния факта наличия стенозов в артериях, не подвергнутых ЧКВ, после операции на частоту наступления ССС. Среди пациентов, не имевших стенозов в артериях, не подвергнутых ЧКВ, ССС наступили у 15/72 (20%) пациентов. Среди пациентов, имевших стенозы в артериях, не подвергнутых ЧКВ, ССС наступили у 12/89 (14%) (p=0,3).
Следующим этапом был выполнен статистический анализ прироста вч-тропонина через 24 часа после ЧКВ в группах пациентов, имевших и не имевших ССС в течение года после ЧКВ с распределением на «малые» и «большие» приросты вч-тропонина, по аналогии с анализом в « 3.2. События в первые 3 дня после ЧКВ», по результатам которого установлено, что прием никорандила приводит к снижению относительного числа «больших приростов», при которых вч-тропонин возрастает более, чем на 33 пг/мл. Возвращаясь к анализу факторов, способствовавших наступлению ССС в течение года после ЧКВ, установлено, что среди пациентов без ССС (N=137) малые приросты вч-тропонина наблюдались в 29,4 % случаев, большие – в 70,6%. Среди пациентов, имевших ССС (N=24), малые приросты наблюдались в 13,5% случаев, большие – в 86,5 %, однако статистической значимости связи повышенной частоты «больших» приростов при ЧКВ с развитием ССС в течение года после ЧКВ достигнуто не было (p=0,17) (Таблица 14).
Более детальный анализ факторов, ассоциированных с развитием ССС в течение года после ЧКВ, выполнялся с применением ROC-анализа. Для каждого возможного фактора-кандидата строилась ROC-кривая. Из нее оценивалась «диагностическая значимость показателя» и определялось оптимальное «отрезное» значение. Далее данный показатель кодировался «0» или «1» на основе отрезных значений. После этого проводилось построение логистической регрессии, которая оценивала снижение шансов.
Оценивалось прогностическое значение влияния количества пораженных коронарных артерий на частоту в развития ССС в течение года после ЧКВ. Логистический регрессионный анализ не выявил статистически достоверной связи числа пораженных сосудов с частотой развития ССС в течение года после ЧКВ, так уровень статистической значимости модели составил p=0,44. ROC анализ также не подтвердил прогностическую значимость данного показателя. Площадь под кривой (AUC) составила 0,558 при 95% доверительный интервале от 0,478 до 0,637. (Таблица 15). Также по результатам логистического регрессионного анализа не выявлено статистически достоверной связи числа пораженных бассейнов коронарных артерий с ССС, уровень статистической значимости модели составил p=0,30. ROC анализ также не подтвердил прогностическую значимость данного показателя. Площадь под кривой (AUC) составила 0,580 при 95% доверительном интервале от 0,500 до 0,657. (Таблица 15). Не удалось установить статистически достоверной связи между наличием стенозов в артериях, не подвергнутых ЧКВ, после операции и частотой развития ССС в течение года после ЧКВ, уровень статистической значимости модели составил p=0,22. (Таблица 15). Таким же образом был выполнен ряд попыток поиска факторов, влияющих на развитие ССС в течение года после ЧКВ по следующим параметрам: курение, суммарная длина установленных стентов; средний диаметр стентов; среднее давление предилатации и суммарное время дилатации. Однако статистически значимых результатов достигнуто не было. Также не удалось получить статистически значимого результата при проведении логистического регрессионного анализа влияния приема никорандила на развитие ССС в течение года после ЧКВ, но установлено, что шансы в группе контроля столкнуться с ССС увеличиваются в 1,6 раз (p=0,27) (Таблица 15).
Однако при проведении логистического регрессионного анализа влияния количества установленных стентов на развитие ССС в течение года после ЧКВ, установлена тенденция связи суммарного количества установленных стентов с развитием ССС, уровень статистической значимости модели зафиксирован на уровне тенденции (p=0,09). ROC анализ также подтвердил низкую прогностическую значимость данного показателя. Площадь под кривой (AUC) составила 0,587 при 95% доверительном интервале от 0,507 до 0,664. При последующем построении логистической модели с коррекцией на пол, оценка значимости вхождения функции прогноза достигает тенденции p=0,08 (Таблица 15). Логистический регрессионный анализ выявил статистически достоверную связь пола с частотой развития ССС в течение года после ЧКВ, уровень статистической значимости модели составил р=0,0310, уровень статистической значимости для включения данного показателя в модель прогноза - 0,0304. У женщин относительные шансы столкнуться с ССС в течение года после ЧКВ возрастают в 2.5 раза при доверительном интервале от 1,1 до 5,9 (Таблица 15).
Также по результатам логистического регрессионного анализа выявлена статистически значимая взаимосвязь между уровнем прироста вч-тропонина через 24 часа после ЧКВ и частотой развития ССС в течение года после ЧКВ, с отрезным значением в 389,8 пг/мл, AUC=0,641, р=0,04 (Рисунок 23) (Таблица 15).