Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Направления научно-исследовательской деятельности А. Шарипова
1.1. Текстологическое исследование произведений Габдрахима Утыз Имяни аль Булгари и Кул Шарифа .16
1.2. Литературоведческо-концептуальные воззрения А. Шарипова в области изучения истории татарской литературы и взаимовлияния тюркских литератур .42
1.3. Значимость трудов А. Шарипова в области изучения возникновения и формирования поэтических жанров в древнетюркской и тюрко-татарской литературе .48
1.4. Проблемно-тематические аспекты публицистики А. Шарипова .71
1.5. Своеобразие литературной критики А. Шарипова 86
ГЛАВА II. Литературное творчество А. Шарипова: идейно-художественное и стилевое своеобразие
2.1. Тематический диапазон поэтических произведений .103
2.2. Проблема героя в стихах и мастерство поэта .128
2.3. Художественные особенности песенной поэзии А. Шарипова 141
2.4. Тематика и сюжетно-композиционные особенности рассказов и миниатюр 153
Заключение 163
Список использованной литературы
- Литературоведческо-концептуальные воззрения А. Шарипова в области изучения истории татарской литературы и взаимовлияния тюркских литератур
- Проблемно-тематические аспекты публицистики А. Шарипова
- Проблема героя в стихах и мастерство поэта
- Тематика и сюжетно-композиционные особенности рассказов и миниатюр
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Творческая лаборатория того или иного писателя, представляющая собой синтез научного и
литературного мастерства, является неоценимым богатством и
достоянием каждой национальной литературы. В истории татарской и
башкирской художественно-эстетической мысли таких примеров
немного. Среди них особое место принадлежит татарскому ученому,
публицисту, литературному критику, поэту, прозаику и педагогу А.
Шарипову. Проблема творческой лаборатории А. Шарипова в силу
своей художественной специфики, многомерности понятия,
включающего в себя формы проявления авторского сознания в
различных типах повествования, соотношение творческой и жизненной
биографий, эволюцию духовного опыта писателя, стилистические
формы поэзии в татарском литературоведении является
неисследованным явлением и нуждается в теоретико-методологическом обосновании. Таким образом, проблема изучения целостности научно-исследовательского и художественного мира А. Шарипова через исследование особенностей и закономерностей его творческой деятельности обусловила актуальность диссертационной работы. Обращение к творческой лаборатории ученого и писателя является одним из важнейших и необходимых условий литературоведческого анализа. Такие труды способствуют созданию целостной панорамы духовного мира того или иного народа в контексте его исторического развития.
Степень изученности темы и проблемы. В российском
литературоведении основательный фундамент в изучении проблемы
творческой лаборатории заложен в 1960-х гг. Вопросы психологии
творческого процесса, индивидуальности автора, техники и культуры
писательского труда в этот период подверглись глубокому
теоретическому исследованию в трудах А. Ковалева, П. Медведева, А.Б. Мейлаха, А. Цейтлина1. В них также намечены контуры методов, которыми предстоит оперировать исследователям писательского труда, подчеркивается потребность изучения особенностей творческого процесса каждого подлинного писателя. В этом направлении изучению опыта в творческой лаборатории отдельных мастеров слова посвящены
1 Ковалёв А.Г. Психология литературного творчества. Л.: Изд-во
Ленинградского государственного университета, 1960. 136 с.; Медведев П.Н. В лаборатории писателя / авт. предислов. Е. Добин. Л.: Советский писатель, 1960. 319 с.; Мейлах Б.С. Русские писатели о литературном труде: (XVIII-XX вв.): сб. в 4-х томах. Л.: Советский писатель, 1954. 818 с.; Цейтлин А.Г. Труд писателя. Вопросы психологии творчества, культуры и техники писательского труда. М.: Советский писатель, 1962. 591 с.
труды Л. Громова, В. Новикова, З. Паперного, Н. Фортунатова, К. Чуковского2 и др.
В татарском литературоведении первыми основательными
исследованиями в этой области можно считать труды Н. Юзеева
“Шигырь гармониясе” (“Гармония стиха”, 1972), “Хзерге татар
поэтикасы” (“Современная татарская поэтика”, 1973)3, где автором
проведен разносторонний анализ творческого процесса татарских
поэтов. В 1970-1980-е годы в раскрытии особенностей той или иной
творческой лаборатории все более активно стали участвовать сами
писатели. Специфические особенности творческой лаборатории,
субъективные рассуждения и наблюдения представлены в книгах таких
классиков, как И. Гази, А. Еники, Ф. Хусни4. В 1990-е годы в этот
процесс внесли значительный вклад Г. Баширов (процесс создания его
романа “Семь ключей” получил подробное освещение в книге И.
Башировой “Жидегн чишм моы” (“Мелодии Семиречья”), З.
Шайхлисламов “Алыем дип шагыйрь анын…” (“Постигая духовный
мир поэта…”), Р. Фатхрахманов, защитивший в 1999 году кандидатскую
диссертацию на тему “Творческая лаборатория прозаика (на материале
произведений А. Еники, М. Магдеева, А. Гилязова, Н. Фаттаха и др.)”5,
где анализируется синтез индивидуально-психологических
особенностей и жизненного опыта писателей, отражение этого явления в
2 Громов Л.П. В творческой лаборатории Чехова: уч. пособие для студентов-
филологов. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1963. 175 с;
Новиков В.В. Творческая лаборатория Горького-драматурга. М.: Советский
писатель, 1976. 543 с; Паперный 3. О мастерстве Маяковского. М.: Советский
писатель, 1957. 454 с; Фортунатов Н.М. Творческая лаборатория Л. Толстого:
наблюдения и раздумья. М.: Советский писатель, 1983. 319 с; Чуковский К.И.
Мастерство Некрасова. М.: Гослитиздат, 1955. 685 с.
3 Юзиев Н. Шигырь гармониясе: татар шигыре поэтикасы / фэнни ред. X.
Госман. Казан: КДУ нэшр., 1972. 221 б.; Юзиев Н. Хэзерге татар поэтикасы.
Поэзия теориясенэ кереш. Казан: Татар. кит. нэшр., 1973. 352 б.
4 Гази И. Чиклэвеклэрегез тешле булсын: мэкалэлэр, истэлеклэр, очерклар Ьэм
кендэлеклэр. Казан: Татар. кит. нэшр., 1984. 280 б.; Еники Э. Хэтердэге тееннэр.
Казан: Татар. кит. нэшр., 1983. 140 б.; Хесни Ф. Ни эйтергэ? Ничек эйтергэ?
Казан: Татар. кит. нэшр., 1974. 256 б.; Хесни Ф. Карурманга керэм. Казан: Татар.
кит. нэшр., 1984. 276 б.
5 Бэширова И.Б. Ждегэн чишмэ моны... Казан: Татар. кит. нэшр., 1995. 143 б.;
Шэйхелисламов З.Р. Анлыем дин шагыйрь жанын... (Эхмэт Фэйзи ижатында
Тукай). Казан: Фикер, 2001. 144 б.; Фэтхрахманов Р. Прозаикныц ижат
лабораториясе (Э. Еники, М. МэЬдиев, А. Гыйлэжев, Н. Фэттах h.6.
язучьгларньщ эсэрлэре материалында): дисс... канд. филол. наук. Казан, 1999.
214 6.
их индивидуальном стиле. В кандидатской диссертации Р. Музаффарова
“Творческая лаборатория Сибгата Хакима: проблемы литературного
мастерства” (2011)6 подробно освещается процесс развития
художественного мастерства С. Хакима и выявляются индивидуальные особенности его поэтического мира.
В 1960-1980-е годы в этом направлении так же результативно
работали и башкирские литературоведы. Основателем научной
традиции в этой области можно считать видного ученого и писателя Г.Б.
Хусаинова, уделившего в своих монографических трудах значительное
внимание вопросам выяснения индивидуального художественного мира,
творческого мастерства таких башкирских поэтов и прозаиков, как М.
Карим, С. Кудаш, Р. Нигмати, Д. Юлтый,7. В дальнейшем значительную
лепту в изучение проблемы творческой лаборатории представителей
башкирского словесного искусства внесли Р.Т. Бикбаев, А.Х.
Вильданов, М.Х. Идельбаев и Г.С. Кунафин8, который в своих
монографиях уделил особое внимание раскрытию особенностей
художественного мышления и поэтического мастерства писателей. В
этом отношении особый интерес вызывают такие его труды, как “И
песней, и сатирой. Развитие жанровой системы башкирской
литературной песенной и сатирической поэзии ХIX-начала ХХ веков”
(1999), “Поэтическое эхо прошлого. Развитие жанровой системы
башкирской манифестационно-публицистической и нарративной
поэзии” (2004), “Башкирская поэзия ХIX-начала ХХ веков. Вопросы
жанровых и идейно-художественных особенностей” (2011) и
6 Музаффаров Р.М. Творческая лаборатория Сибгата Хакима: проблемы
литературного мастерства: дисс… канд. филол. наук. Казань, 2011. 175 с.
7 Хсенов Г.Б. Халык шагиры Мостай Крим. ф: Башк. китап. ншр., 1965.
260 б.; Хсенов Г.Б. Сйфи Кудаш ижады. ф: Башк. китап ншр., 1959. 228 б;
Хсенов Г.Б. Халык шагиры Нигъмти. ф: Башк. китап ншр., 1960. 255 б.;
Хсенов Г.Б. Дауыт Юлтый. Тормошо м ижады. ф: Башк. китап ншр.,
1963. 222 б.
8 Бикбаев Р.Т. Шйехзада Бабич. Тормошо м ижады. ф: Башк. китап. ншр.,
1981. 320 б.; Вильданов А.Х., Кунафин Г.С. Башкирские просветители-
демократы ХIX века. М.: Наука, 1981. 256 с; Идельбаев М.Х. Башкирская
литература XVIII века и творчество Салавата Юлаева. Уфа: РИО БашГУ, 2004.
158 с; Кунафин Г.С. Мгърифтсе м зип М. мтбаев. Тормошо. Дньяга
карашы. Ижады. ф: Башк. китап. ншр., 1991. 256 б.; Кунафин Г.С.
Акмулланы шигри ййгоро - Поэтическая радуга Акмуллы. ф: Китап, 2011.
272 б.; Кунафин Г.С. Жлил Кейекбаев. Тормошо м ижады. ф: Китап, 2012.
242 б.; Кунафин Г.С. Шйехзада Бабичты ижад офоктары - Творческие
горизонты Шайхзады Бабича. ф: Китап, 2015. 288 б.
“Особенности развития башкирской литературы ХIX-начала ХХ веков” (“ХIX-ХХ быуат башы башкорт збитене сеш зенслектре”, 2014). К сожалению, приходится констатировать, что таких исследований, отражающих особенности художественного мира, закономерности творческой лаборатории мастеров слова и в татарском, и родственном башкирском литературоведении, пока совсем немного.
Объектом исследования является научное и литературное творчество А. Шарипова на материале его монографических трудов и статей по истории, текстологии и теории татарской литературы, стихотворных сборников, рассказов, статей, очерков и воспоминаний о современниках.
Предмет исследования – творческая лаборатория А. Шарипова, основанная на изучении особенностей его научно-исследовательской и литературной деятельности.
Цель данного исследования – комплексное изучение научно-исследовательской и литературной деятельности А. Шарипова, определение её места и роли в татарской литературоведческой науке и литературе.
Для достижения данной цели выдвинуты следующие задачи:
определить характерные черты творческой лаборатории А. Шарипова, классифицируя его деятельность по основным направлениям (литературоведение, публицистика, литературная критика, литературные произведения);
изучить научно-исследовательскую деятельность ученого и писателя (труды в области текстологии, теории и истории литературы);
определить характер, основные направления и своеобразие публицистики и литературной критики А. Шарипова;
- проанализировать и раскрыть проблематику и идейно-
тематическую природу поэтических и прозаических произведений
писателя, выявить индивидуальные особенности его литературного
мастерства;
- оценить научно-исследовательскую и литературную
деятельность А. Шарипова в свете современной литературоведческой
науки и художественно-эстетической мысли и определить его вклад в их
развитии.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что она является первым исследованием, специально посвященным творческой лаборатории А. Шарипова и выявлению особенностей его писательского мастерства. В ней впервые автором вводятся в научный обиход и подвергаются комплексному изучению тексты научно-исследовательских трудов и литературных произведений А. Шарипова,
также анализируется синтез индивидуально-психологических
особенностей и жизненного опыта писателя. Анализ многогранного творчества ученого и писателя позволяет раскрыть его индивидуальные особенности, психологию творческого процесса, эволюцию его художественного мастерства. Реконструкция развития научных и художественных замыслов в свете мировоззренческих и эстетических позиций создает целостное представление о творческой лаборатории А. Шарипова.
Методология и методика исследования. В соответствии с
проблематикой и характером исследования в диссертации использованы
историко-литературный, сравнительно-сопоставительный, структурный,
источниковедческий, типологический методы, герменевтика
(интерпретация). В качестве вспомогательных приемов применены описательный, биографический, текстологический методы изучения материала.
Теоретической основой данного диссертационного исследования послужили труды В.Г. Зинченко9, Н.Д. Тамарченко10, В.Е. Хализева11, Л.В. Чернец12, М.Х. Бакирова13, Р.К. Ганиевой14, Д.Ф. Загидуллиной15,
9 Зинченко В.Г. Методы изучения литературы. Системный подход: учебное
пособие / В.Г. Зинченко, В.Г. Зусман, З.И. Кирнозе. М.: “Флинта: Наука”, 2002.
200 с.
10 Теория литературных жанров: уч. пособие для студентов учреждений высшего
проф. образования. 2-е изд. / М.Н. Дарвин и др.; под ред. Н.Д. Тамарченко. М.:
“Академия”, 2012. 253 с.
11 Хализев В.Е. Теория литературы: учебник. 3-е изд., исправ. и доп. М.: Изд-во
“Высшая школа”, 2002. 347 с.
12 Чернец Л.В. Литературные жанры. Проблемы типологии и поэтики. М.: Изд-
во Московского государственного университета, 1982. 192 с.
13 Бакиров MX. Древнегюркская поэзия: неразгаданные тайны устного и письменного
поэтического творчества наших предков: монография Казань: Татар. кн изд-во., 2014. 389 с;
Бакиров MX. Татар фольклоры югары уку йортлары ечен дареслек Казан: Мэгариф, 2008.
359 6.
14 Ганиева Р.К. Традиции Восточного Ренессанса в тюркских литературах Средневековья и
Нового времени: монография. Казань: Изд-во '4>эн”, 2014. 270 с; Ганиева Р.К. Татарская
литература традиции и взаимосвязи. Казань: Изд-во Казанского государственного
университета, 2002. 268 с.
15 ЗаЬидуллина Д.Ф. Эдэбият кануннары км заман (Татар эдэбият нэзариясенец барлыкка
кшуе Ъэм усеш баскычпары). Казан: Татар. кит. нэшр., 2000. 271 б; Заііидуллина Д.Ф.,
Закиржанов Э.М, Гыйтэжев Т.Ш. Татар эдэбияты: Теория. Тарих Казан Мэгариф, 2004. 247
б.; ЗаЬидуллина Д.Ф., ИбраЪимов МИ, Эминева В.Р. Эдэби эсэр: ейрэнэбез Ъэм анализ
ясыйбыз. Казан Мэгариф, 2007 112 б.
А.М. Закирзянова16, Г.С. Кунафина17, Х.Й. Миннегулова18, Ю.Г. Нигматуллиной19, Х.У. Усманова20, Ф.М. Хатипова21, Г.Б. Хусаинова22 и др.
Научная и теоретическая значимость диссертационной работы состоит в том, что она дает целостное, системное представление о творческой лаборатории А. Шарипова, что может послужить методологической базой для дальнейших исследований в данном направлении. Работа также представляет интерес как теоретический источник для исследователей специфики творческой лаборатории того или иного писателя.
Практическая значимость исследования заключается в
возможности использования её результатов и выводов в учебном процессе: при составлении программ, методических пособий по истории и теории татарской литературы, при подготовке специальных курсов, семинарских занятий, посвященных изучению творческой лаборатории
Закирзянов AM Основные направления развития современного татарского литературоведения (кон ХХ-нач. XXI в.): монография. Казань: Изд-во “Ихпас”, 2011. 320 с; Закиржанов ЭМ Янарыш кшыннан (Хэзерге татар эдэбият белеме мэсьэлэлэре). Казан: Татар. кит. нэшр., 2008. 303 б.
17 Кунафин Г.С. Башкирская поэзия XIX-XX веков. Вопросы жанровых и
идейно-художественных особенностей: монография. Уфа: Гилем, 2011. 480 с;
Кунафин Г.С. XIX-XX быуат башы башкорт эзэбиэтенец усеш узенсэлектэре:
монография. Эфе: БР полиграфкомбинаты ДУЛ, 2014. 740 б.; Кунафин Г.С.
Научное и литературное исследование Мухаметсалима Уметбаева. Уфа, 1977.
187 с; Кунафин Г.С. Башкирские просветители-демократы XIX века. М.: Наука,
1981.; Кунафин Г.С. Просветитель и писатель Мухаметсалим Уметбаев. Уфа,
Башк. кн. изд-во, 1991. 256 с. (на башкир. языке). и др.
18 Миннегулов Х.Ю. Записи разных лет (Татарская литература: история, поэтика и
взаимосвязи). Казань: “Идел-Пресс”, 2010. 407 с; Миннегутов Х.Ю. Татарская литература и
восточная классика: вопросы взаимосвязей и поэтики Казань: Изд-во Казанского
государственного университета, 1993. 384 с.
19 Нигматуллина ЮГ. Комшексное исследование художественного творчества Казань: Изд-
во Казанского государственного университета, 1990. 152 с.
20 Госман X. Борынгы терки Ьэм татар эдэбиятыныц чыганаклары: уку-укыту
эсбабы. Казан: Казан дэулэт университеты нэшр., 1981. 248 б.
21 Хатипов Ф.М. Эдэбият теориясе: югары уку йортлары, педагогия
училищелары, колледж студентлары ечен кулланма. Казан: Мэгариф, 2000. 351
б.
22 Хесэйенов Г.Б. Башкорт эзэбиэтенец поэтикаЪы. Беренсе кисэк. Теоретик
поэтика. Эфе: Гилем, 2006. 403 б.; Хесэйенов Г.Б. Эзэбиэт теорияйы: укыу
эспабы. Эфе: Китап, 2010. 384 б.
ученых и писателей в высших и средне-специальных учебных заведениях и т.д.
Положения, выносимые на защиту:
1. Творческая лаборатория А. Шарипова является
основополагающей в определении специфики научно-художественной
модели творчества, которая является одной из значимых явлений в
истории татарской литературы и заслуживает тщательного и
всестороннего исследования и определения её вклада в татарскую
филологическую науку и литературу. Изучение особенностей научного
и литературного мастерства А. Шарипова возможно и плодотворно
лишь при использовании всех материалов, касающихся его творчества.
2. Значительную часть научно-исследовательской деятельности
А. Шарипова составляют труды в области текстологии и истории
татарской литературы. Он стал одной из центральных фигур в данном
направлении, подвергнув комплексному текстологическому
исследованию рукописные произведения Г. Утыз Имяни, Кул Шарифа и
Сирина (С.Х. Батыршина) и возвратив их поэтические произведения
татарскому и другим тюркоязычным народам. Исследования А.
Шарипова позволили наследию этих поэтов стать доступным
современному читателю и являются существенным вкладом в татарскую
литературоведческую науку.
3. Впервые в области теории татарской литературы А.
Шариповым исследуются комплексно важнейшие теоретические
проблемы системы стихотворных жанров и жанровых форм
древнетюркской и тюрко-татарской литературы VIII-XIV вв. (генезис,
эволюция, поэтика, структура, функциональные особенности), также
рассматривается дальнейшее функционирование жанров в тюрко-
татарской литературе XI-XIV вв.
4. Изучение творческой лаборатории А. Шарипова позволяет
понять ранее неизвестные или недостаточно проясненные особенности
художественного мира поэта и прозаика, выявить его своеобразие в
контексте публицистики, литературной критики и современной
татарской литературы.
5. Литературное мастерство писателя свидетельствует о
гармоничности, целеустремленности и многообразии его
художественных исканий, проявляющихся во всех микроэлементах его
поэзии и прозы – от динамики жанровой и композиционной структуры
до особенностей стиля и языка.
6. Творческие принципы А. Шарипова, основанные на глубоком
лиризме, жизненном материале, народности, верности национальным
традициям, неустанном художественном поиске, определяют его поэзию
как одно из значимых явлений в пространстве современной татарской литературы.
Апробация работы. Основные научные и практические
результаты диссертационной работы были апробированы в виде
научных докладов и прошли обсуждение на научных и научно-
практических конференциях различных уровней: на межрегиональной
научной конференции молодых ученых и аспирантов “Наука XXI века.
Проблемы филологии и искусствоведения” (Казань, 2011), на
конференции “Наследие Габдуллы Тукая в нынешнем культурном
пространстве” (Казань, 2013), на межрегиональной научной
конференции молодых ученых и аспирантов “Наука XXI века.
Проблемы филологии и искусствоведения” (Казань, 2013), на
международной научно-практической on-line конференции “Место
Тукая в истории тюркоязычных народов” (Уральск, 2013), на VII
Международной тюркологической конференции “Современная
тюркология: язык, литература, история и культура тюркских народов”
(Елабуга, 2014), на II Международной научно-практической
конференции “Актуальные проблемы и достижения в гуманитарных
науках” (Самара, 2015), на научно-практической конференции
“Актуальные проблемы отечественной и зарубежной истории,
филологии: взгляд молодых ученых и аспирантов” (Казань, 2015).
Содержание диссертации и её результаты нашли отражение в монографии диссертанта и 11 публикациях, четыре из которых опубликованы в рецензируемых журналах, входящих в перечень ВАК Министерства образования и науки РФ. Полный список публикаций приводится в конце автореферата.
Структура диссертационной работы обусловлена
поставленными целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы (более 350 наименований). Общий объем работы составляет 200 страниц печатного текста.
Литературоведческо-концептуальные воззрения А. Шарипова в области изучения истории татарской литературы и взаимовлияния тюркских литератур
Рассмотрим степень изученности творческого наследия Г. Утыз Имяни в пространстве татарской литературы. Творческое наследие поэта вызывало особый интерес у различных ученых, поскольку его деятельность оказала влияние не только на взгляды его последователей, но также способствовала формированию целого направления татарской общественной мысли. Из дореволюционных исследований следует выделить труды К. Насыри, Ш. Марджани, Е.А. Малова, Р. Фахретдинова. Первые и наиболее подробные сведения о Г. Утыз Имяни содержит сочинение Ш. Марджани “Мостафад л-хбар фи хвали Казан в Булгар” (“Кладезь сведений о делах Казани и Булгара”)54. Наряду со сведениями биографического характера он приводит отрывки из его сочинений и суждения Г. Утыз Имяни по некоторым вопросам мусульманского права.
К. Насыри55 рассматривает Г. Утыз Имяни в основном как поэта, а не как богослова и приводит подробные биографические сведения. Эти труды ученых были написаны, опираясь на широко распространенные рукописные материалы и письменные памятники, поэтому их по праву можно считать самыми основательными источниками. Это послужило предпосылкой тому, что информация о поэте Г. Утыз Имяни вошла и в мир русской литературы56.
Самым ценным материалом о поэте, написанным до революции, является труд Р. Фахретдинова “Асар”57, где наряду со сведениями биографического характера приводятся отрывки из его сочинений и анализируется его наследие. Он в наследии Г. Утыз Имяни выделяет богословские проблемы, характеризующие его как мыслителя. Однако, в трудах Р. Фахретдинова также отсутствуют ссылки на источники, которыми он пользовался при изучении жизни и деятельности Г. Утыз Имяни и не упоминаются названия его трудов.
Ученый М. Рамзи58 в своей книге, выпущенной в 1908 г. в Оренбурге, приводит некоторую информацию о Г. Утыз Имяни. Поэт татарского народа Г. Тукай59 в свое время также интересовался личностью и творчеством Г. Утыз Имяни, вследствие чего оставил свои взгляды относительно этих вопросов.
Таким образом, исследования дореволюционного периода являются в основном описательными и не содержат глубокого и разностороннего анализа деятельности Г. Утыз Имяни и его трудов. В полном смысле этого слова, научное, углубленное и системное изучение творчества Г. Утыз Имяни началось только после Октябрьской революции. В 1920-1930 годы к этой области обращались такие литературоведы, как Г. Рахим, Г. Газиз60, Г. Тулумбай61, Л. Заляй62 и др., труды которых в основном однотипны и рассматривают Г. Утыз Имяни как поэта, а приводя биографические данные, они все ссылаются на К. Насыри. В трудах этих исследователей Г. Утыз Имяни представлен как продолжатель традиций суфийской лирики, который выступал с критикой ишанов и мулл, обиравших народ, и призывал своих современников следовать высоким морально-этическим примерам.
В 1940-1960 гг. исследованием деятельности поэта-просветителя занимались В. Горохов63 и У. Беляева64. В. Горохов считает, что Г. Утыз Имяни выступал за изучение языка тюрки, а также он является сторонником идеи о том, что Г. Утыз Имяни “отражал пробуждающиеся передовые слои татарского общества, которые стремились к реформам”. В объемной научно-исследовательской работе литературоведа У. Беляевой проводится достаточно глубокий анализ творческого наследия поэта. Именно она начинает изучение печатных и рукописных произведений автора с точки зрения текстологии. У. Беляева проводит весомые исследования в изучении особенностей творчества Г. Утыз Имяни, отражает основные идеи и мотивы, освещенные в стихотворениях поэта, стремится определить его место в истории татарской литературы.
Такие ученые, как У. Беляева, С. Камалов и А. Фатхиев высказывали различные мнения об объеме творческого наследия Г. Утыз Имяни. У. Беляева высказала по этому поводу следующее: “Нам известно 55 произведений Габдрахима Утыз Имяни, 27 из которых написаны в стихотворной форме, из них 24 – на тюркском, 3 – на арабском языках. Из 28 прозаических произведений 10 – на тюркском, 18 – на арабском языках65. А. Фатхиев приводит такие же цифры”66. Однако, нужно отметить, что в них описаны только те рукописи Г. Утыз Имяни, которые хранятся в Научной библиотеке Казанского университета, а рукописи, хранящиеся в других источниках, остались без внимания. Необходимо еще обратить внимание на то, что после издания этих работ, за прошлые годы в литературной науке стали известны новые материалы, однако они также остались без внимания и должного научного изучения.
Можно утверждать, что в последующем не было стремлений дать оценку и изучить творчество Г. Утыз Имяни еще глубже и обширнее. Хотя, некоторые литературоведы мимоходом обращали внимание на произведения писателя, когда изучали ту или иную проблему. Так, наряду с У. Беляевой, к творчеству Г. Утыз Имяни также обращались такие ученые, как М. Гали (1893-1952)67, Б. Яфаров (1893-1955)68, М. Гайнуллин (1903-1985)69, А. Фатхиев (1937-1992)70 и др. Таким образом, к концу 1950-х годов поэтическое наследие поэта изучилось в определенной степени и в литературоведении о нем сложились определенные взгляды. Здесь ясно одно: многие из ученых писали обобщенно, приводя краткую и сжатую информацию о жизни и творчестве Г. Утыз Имяни.
Проблемно-тематические аспекты публицистики А. Шарипова
Деятельность А. Шарипова в области публицистики исследована нами в двух направлениях: 1) статьи на злободневные темы; 2) статьи научно-исследовательского и педагогического характера.
Картины действительности, суждения автора, произошедшие события, человеческие характеры, различные явления органически вплетаются в ткань публицистики, являясь аргументами, почерпнутыми из жизни А. Шарипова. Ученый является известным публицистом со статьями, посвященными на злободневные и актуальные темы, которые пронизаны духом борьбы за сохранение татарской нации, её культуры, национального самосознания и языка. В подобных статьях публицист убедительно призывает общественность решить те или иные вопросы, к которым сам глубоко неравнодушен и желает изменить существующее положение дел. Он активно высказывает свою точку зрения, дает оценку, выражает довольство или недовольство по отношению к происходящему. Следующие статьи относятся к этой категории: “Туган тел” длт гимны булсын” (“Родной язык” должен стать гимном республики”)190, “Туган телне саклап калу чен кршерг кирк!” (“Надо бороться за сохранение родного языка!”)191, “Казанга Тукай мйданы кирк!” (“Казани нужна площадь Тукая!”)192, “Туган телне яклап” (“Защищая родной язык”)193, “ВУЗда укытырга телисеме? – Рхим ит!” (“Хочешь преподавать в вузе? – Добро пожаловать!”)194, “з алдарларыбыз кайда? (“А где наши герои?”)195 и др.196
Если обратимся к статье “Туган телне саклап калу чен кршерг кирк!” (“Надо бороться за сохранение родного языка!”), то видим, что здесь А. Шарипов выступает как борец татарского языка и, в целом, национального самосознания. Автор говорит следующее: “Судьба нашего родного языка в наших руках и за её судьбу одинаково ответственны как взрослые, так и дети! И поэтому для сохранения родного языка и для того чтобы все национальные языки были на одном уровне должны бороться как взрослые, так и дети!”197.
В статье “Туган тел” длт гимны булсын” (“Родной язык” должен стать гимном республики”) прослеживается схожая мысль публициста, так как и здесь он борется за родной язык, выдвигает все аргументы, для того, чтобы именно этот знаменитый текст и мелодия была гимном Республики Татарстан: “...Для татарского народа нет лучше и популярнее текста песни и мелодии чем “Родной язык” Г. Тукая. Гимн самостоятельного государства должен отражать дух проживающего в нем основного населения, её образ жизни, восприятие действительности, особенности мышления, в то же время должен помочь вообразить прошлое, настоящее и будущее татарского народа. “Родной язык” Г. Тукая полностью отвечает этим требованиям”198.
В статье “Кыйммтен югалтмый торган исем яки башкалабызга Ччклр урамы кирк” (“Название, не теряющее своей ценности или столице нужна улица Цветов”) А. Шарипов говорит о том, что следует поменять название центральной улицы Казани на другое, а именно, предлагает назвать её улицей Цветов. И он приводит несколько доводов почему улица Баумана должна именоваться именно таким образом: “...Улица Баумана всегда являлась улицей молодежи и в будущем останется улицей молодежи. Будущее этой улицы я представляю таким образом: от начала до конца её украсят цветочные клумбы, будут расположены цветочные киоски либо же по всей улице будут продаваться цветы. Каких только цветов не встретишь там! Несмотря на то, что вся улица покрыта камнями, она будет наполнена запахом цветов...”199. Далее подчеркивает следующую мысль: “... Именовать центральную улицу названием “Цветов” обладает и символическим значением. Источающая запах цветов улица Баумана, как известно, если одним концом присоединяется к Кремлю, то вторым концом выходит к центральной площади Г. Тукая. Словно, весь народ, собравшийся на улице приносит букет цветов и Кремлю, и Г. Тукаю”200. В-третьих, “Цветы”, по мнению А. Шарипова, интернациональное понятие: “На мой взгляд, это название будет по душе не только нашему народу, но и для представителей других национальностей”201.
Написав эту статью, А. Шарипов надеялся, что его предложение каким-либо образом повлияет на изменение названия улицы, хотя этого и не произошло. Ведь ясно, то что название центральной улицы Казани не изменится ни на какое, так как улица Баумана известна с давних пор очень многим иностранцам, посещающих столицу и является одной из любимейших мест туристов. Решение её переименования приведет лишь к непониманию, путанице и неоднозначной оценке со стороны граждан.
В статье “Бурлак” безг нилр сйли?” (“О чем нам рассказывает “Бурлак”?”) повествуется о спектакле “Бурлак”, написанным по пьесе М. Гилязова. А. Шарипов в своей статье раскрывает причины одинакового воздействия спектакля как на пожилое, так и на молодое поколение, также выясняет причины такого большого эмоционального воздействия пьесы на зрителя. В своей статье А. Шарипов слишком подробно останавливается на сюжете пьесы, её анализе. На наш взгляд, сюжет картины впечатляющ, но его осмысление нужно было оставить читателю, и к тому же, из-за знания сюжета у читателя теряется интрига к просмотру данной пьесы. В статье также акцентируется внимание на деятельность главного режиссера театра Ф. Ибрагимова, а именно на то, как он смог проникновенно “прочитать” эту пьесу, усилив философскую глубину, и, украсив её “новыми узорами”.
В статье “з алдарларыбыз кайда? (“А где наши герои?”) А. Шарипов высказал свою критику по отношению к новогодней программы 2013 г. на татарском языке. Указывая на то, что в этой программе не было заметно ни национального чувства, ни национальной самобытности, ни пропаганды многовекового богатого национального наследия”202, А. Шарипов выдвигает свое предложение по этому вопросу: “...На сегодняшний день нам нужны передачи, способствующие сохранению татарского народа, её национального самосознания, вселяющие духовные силы и воспитывающие в народе чувство гордости за нацию. Нужны певцы, являющиеся гордостью татарского народа, такие как И. Шакиров, А. Авзалова, Р. Ильясов, Ф. Кахиров, Б. Насыйрова. Хотя бы элементарное взятие интервью у этих личностей хотя бы оживило передачу. ...Если мы не будем пропагандировать наших знаменитых певцов по радио и телевидению, не покажем уважениях к ним при жизни, не будет ли это нелюбовью по отношению к своему народу?”203. К сожалению, как отмечает автор, надеясь услышать хотя бы одну татарскую народную песню на этой передаче, так и не дождался её.
Проблема героя в стихах и мастерство поэта
Лирический герой осознает реальность, тоскуя вспоминает прошлое, обновляя в памяти, и, принимая полностью, как есть настоящее, ставит перед собой цели. Исходя из этих свойств, можно определить авторский идеал. Авторский идеал стоит твердо на Земле, у него есть свое достойное место в обществе и жизни. Он нужен другим, он любит и любим; он является рядовым земным человеком. В то же время, лирический герой А. Шарипова выступает и как представитель религии ислам. Автор сам искренне верит в Бога и прослеживается линия, что все проделанное и то, что произойдет - это все по воле Божьей. Во многих произведениях упоминается об Аллахе. Возьмем к примеру поэму “Мин - укытучы!” (“Я - учитель!”, 2004): “Димэк,/мща Алжтарафыннан//Укытучы булырга кушылганУ/"356 (“Значит/мне по воле Божьей//Назначено быть учителем...//”) или “Ьэрбер кеше тирэн мэгънэ белэн/Пткэрергэ тиеш//Аца Алла биргэн//Ул гомерне диеп анлатамУ/"351 (“Каждый человек со смыслом//Должен провести//Годы отведенные//Ему Аллахом//”).
Ознакомившись стихотворением “Келемдге рухи байлыкларга..” (“Духовным богатствам моей души...”, 2006), создается впечатление, что в нем словно отражается отношение сегодняшней молодежи к любви. Это стихотворение противоложность содержанию произведений про историю любви Лейлы-Маджнуна, Тахира-Зухры. Конечно, это стихотворение не про него, а про людей, которые далеки от любви: Тз тижцне эзлэгэнсец икэн//Мш бит аны сонлап твшендемУ/Мэхэббэттэн ucepenj/haecmapda очып йвргэн идем//Тормыш мине эщиргэ твшердеУ/"35 (“Оказалось искал вторую половинкуУ/Я это позже понялУ/Опьянев от любви,Летал в небесах, Но жизнь опустила на землю.//”).
Влюбленный человек бывает слеп, его разум затуманен. Он не видит, не слышит, им управляют только чувства. После полета в небеса, одурманившись чувствами, возвращение в реальность для лирического героя является унижением и знаком совершенной ошибки: “Синец максат байлык булган жэн,//Байдан булсын,/дидец/егетем.//Шуца курэ мине санламадыц//Ьэм взелде минем вметем.//”359 (“Оказывается твоей целью было богатство//СказалаУпусть мой парень будет богатымУ/Поэтому ни во что не ставила меня/Так умерла моя надежда//”).
Выбор будущего спутника жизни через материальные ценности оскорбляет чистоту чувств лирического героя. Не понимающие искренне влюбленных в тебя людей - это люди, лишенные сокровенных чувств жизни: “Байдан булды син телэгэн кешеУ/Баилык тутадыгыз щан-фэрманУ/Тышкы яктан кешелекле булып,//Кечелекле булып курендегез, -//Аныц асылын инде кем кургэн?..//”360 (“Из богатых был твой избранникУ/Очень много богатства вы накопилиУ/Снаружи человечнымиУ/Почитательными казались, –/А сущность кто уж видел?..//”). Это стихотворение является потоком яростных, гневных, презрительных чувств безответно влюбленного лирического героя. Слова “любовь” и “красота” не могут быть вместе: это два разных, противоположных понятия. Автор делится с читателем со следующими мыслями: если тебе нужна вторая половинка в жизни, то она должна быть готова ради тебя на все и та, которая любит тебя всем сердцем. Нужно идти по одному направлению, а не по двум тропинкам. В конце стихотворения сталкиваемся со следующим потоком мыслей поэта: “Минем дэ бар хэзер зур байлыгым, //Башкалардан бер дэ ким тугелУ/Эмма шунысы ачык://Куцелемдэге рухи баилыкларга//Хэзер инде син дэ тщ тугел.//"ш (“Сейчас и у меня есть богатство, -//Не хуже чем у других.//Но ясно то://Духовным богатством моей души,/Ты уже сейчас неровня.//”). Также в данном стихотворении поэт хотел сказать, что только тогда, когда встречаются люди равные духовным богатством души, мир становится полноценным, гармоничным и светлым, а жизнь обретает смысл.
И наконец перейдем к стихотворениям А. Шарипова, посвященным его любимой, его спутнице жизни. В стихотворении “Фйрзг” (“Файрузе” (первое посвящение, 2001) в чувствах лирического героя ярко выражается терпение, настойчивость, умение ждать. Он как другие не спешит раньше времени расстаться с жизнью, чтобы объяснить свою любовь: “Свюемне исбат иту вченПзем телэп гургэ керште?..//Юк,/мш улмим аныц вченШлеп исбат иту -/квчсезлек!//”362 (“Чтобы доказать свою любовь,//Покончить с жизнью мне?..//Нет/я не умру ради этого!//Доказательство смертью -/бессилие!//”). От лирического героя требуется много терпения и силы воли: "Э мин - квчле!//Рухым квчле минем!//Э квчсезлек турында -ffhm суз юкУ/Шуца курэ//Сща булган ихлас куцелемне//Исэн чакта исбат итэрмен.//”363 (“А я - сильный!//Дух мой силен!//А про бессилии –/Речь и не идет!//Поэтому//Мои искренние чувства к тебе//Я докажу при жизни.//”).
Лирический герой сильно верит в себя, смотрит в будущее с надеждой. Последние строки стихотворения сообщают о том, что Файруза все равно поймет сердце лирического героя: "Э син mdeJ/Минем йврэк//Ярылып улгэч,//Узец//Йврдгемне ачып карарсыц...//Шул чакта син//Бары сща булган/Юлы мэхэббэтне табарсъщ...//"364 (“А ты уже сама,/Когда мое сердце//Расколется и перестанет биться/Ты сама//Вскроешь и поймешь сердце мое...//И тогда тыНайдешь искреннюю любовь к тебе...//”).
Тематика и сюжетно-композиционные особенности рассказов и миниатюр
Деятельность А. Шарипова многогранна: помимо того, что он является ученым в области истории татарской литературы и литературоведения, поэтом, публицистом, литературным критиком и педагогом, он также является и прозаиком. В творчестве А. Шарипова имеется ряд рассказов и миниатюр-парчей, но на сегодняшний день они пока не нашли место в его литературных сборниках: их можно встретить в различных периодических изданиях.
А. Шарипов, по большому счету, писатель-реалист, так как в своих рассказах он всегда изображал жизнь такой, какой её можно наблюдать каждый день, день за днем. Однако в миниатюрах писателя, наоборот, присутствует романтическое настроение. Особенностями его рассказов, созданных в русле традиций реализма (“Юл чатында очрашу”/“Встреча на перекрестке”, 2007), “Ташу акканда”/“Во время паводка”, 1986), “Кыз келе”/“Душа девушки”, 1968), являются лаконизм, тонкий психологический анализ в изображении главных героев. В малых произведениях – миниатюрах-парчах автора (“Уйнагыз, уйнагыз миа Бетховенны...”/“Играйте, играйте мне Бетховена...”, 1968), “Елмаясы...” /“Улыбаешься...”, 1968) присутствует романтическое “бегство автора от действительности”, уход в свой мир – мир мечты.
А. Шарипов – человек с чувством юмора, он любил и любит смеяться. Так, в арсенале прозаических произведений А. Шарипова можно встретить и юмористические рассказы, и анекдоты, сюжет и история которых взяты в основном из реальных комичных событий (“ор сзле кунак” /“Острословный гость”), “Тел хикмтлре”/“Тайны языка”), “Как так?”, “Хм мин... с нами не живет”/“И я... с нами не живет”), “Табиб кише”/“Совет доктора”) и др388. Однако многим из них не хватает еще большей комичности, остроумия и искрометности.
Рассмотрим тематику и сюжетно-композиционные особенности рассказов и парчей писателя. Рассказ А. Шарипова “Юл чатында очрашу” (“Встреча на перекрестке”, 2007) написан в течение 3-4 дней в то время, когда он отдыхал в санатории. Произведение вобрало в себя события, произошедшие с самим автором.
Если оценивать его с сюжетно-композиционной точки зрения, то произведение традиционного характера. То есть, произведение начинается с экспозиции. Спешка рассказчика к поездам Агрыз и Тюмень является завязкой. Начало рассказа подобным образом, вызывает интригу у читателя, делает начало рассказа интересным. Встреча рассказчика с Зуфар абый, поездка его с ним, остановка на перекрестке, встреча там девушки в возрасте около 20 лет обеспечивает развитие событий. А слова девушки “Кияу эзлим” (“Ищу жениха”) являются кульминацией. После этого идет часть развязки. Произведение имеет положительную развязку.
Если оценивать с точки зрения хронотопа, то время, в котором описываются события, является ограниченным. То есть, можно сказать, что события происходят за один день, за несколько часов. Только время повествования рассказчика чуть позже -использование слов “иде” (“было”) подчеркивает это еще раз. Если оценивать с точки зрения места, то можем сказать - события происходят в дороге.
Рассмотрим систему образов. Главный герой - рассказчик, эпизодические образы - Зуфар абый, Фануса. Вспомогательный образ - шофер машины, которую остановили. Называемые образы - родители Фанусы, Миннисаттай и др.
Рассмотрим произведение с идейно-тематической точки зрения. Рассказ охватывает вечную тему: жизнь и быт переплетается в проблему одиночества. Перекресток же, дается в параллели с жизнью. Девушка стоит на перекрестке. Она не знает куда и к кому идти. У нее есть только одно желание - выйти замуж. Таким образом, поднимаются вопросы легкомысленности и легкомысленного взгляда на жизнь. Автор смог поднять в одном событии актуальные проблемы общества, присущие каждому времени и народу: пьянство, жизнедеятельность, одиночество, верность выбранного пути и т.д.
В произведении события описываются на перекрестке. Это помогает раскрыть авторскую идею. То есть, человек оказывается на перекрестке. Хотя люди и идут по одной и той же дороге, но у каждого из них разные направления, мечты, мысли, взгляды на жизнь, цели. "Э сез коя барасыз? ” (“А вы куда идете?”) спрашивает рассказчик. Таким образом уточняет символ дороги. Девушка вместо того, чтобы сказать куда направляется, отвечает своей целью: “Кшуэзлим ” (“Жениха ищу”)389.
Рассказ обогащен художественно-изобразительными средствами. Автор сохранил и передал речь каждого образа в своем первозданном виде. Например, для передачи речи Фанусы использовались слова “короче”, “мужыт”, “шмотка” и др. Например: “Бэжэнэ башлагач, ишоткаларымны жыйдым да чыгып тайдым” (“Когда начал приставать, я собрала шмотки и ушла”). Описания пейзажа ("жэиге жылы шн У“теплый летний день”) и др., портрета ("встенэ джемпер, джинсы чалбар кигэн; матур гына, тулы гэудэле бер кыз ”/“одета в джемпер и джинсовые брюки; красивая, с хорошим телосложением девушка” и др.) использованы весьма успешно. Использованы эпитеты ("экрйге жылы кон ”/“теплый летний день”, “матур гына, тулы гэудэле бер кыз ”/“девушка с хорошим телосложением”, “кызыл галстук”/“красный галстук”) и др., фразеологизмы (“куз яюше/у"/“бросить взгляд”) и др. Такие символы как “багаж” (“багаж”), “сумка” (“сумка”) помогают описать образ Фанусы, раскрыть ее особенности характера, жизненный опыт. “Полные” две сумки, которые несет с собой Фануса, показывает читателю каким богатым жизненным опытом она обладает, свидетельствует о том, что прошла через много испытаний и сложностей, однако, так и не нашла пока свой путь.