Введение к работе
С момента становления самосознания человечества, в переломные периоды истории, связанные,с одной стороны, со сменой эпох и идеологий, с другой - с осмыслением вечных общечеловеческих ценностей, искусство сближается с филооофией, наполняется философским содержанием.
Не удивительно, что философские искания обострились в советской литературе наших дней, когда страна вступила в новый этап,связанный с ускорением ооциалыю-экономического развития страны."Это стратегический курс партии, нацеленный на качественное преобразование всех сторон жизни советского общества" .
"Нынешняя перестройка, - указывает Генеральный секретарь ЦК КПСС. М.С. Горбачев, - охватывает не только экономику, но и вое другие стороны общественной жизни: социальные отношения,' политическую систему, духовно-идеологическую сферу, стиль и метода работы ''а партии, всех наших кадров. Перестройка - емкое слово. Я бы поставил, знак равенства между словами перестройка и революция"".
Советская литература вносит свой вклад в "вдейно-теорети ее-кое осмысление нашего времени, в развитие художественного сознания страны, в художественное отражение всего богатства помыслов» чувств, стремлений и дум советских людей"''. Более того, как было признано на Совещании философской общественности по теме "Философия и жизнь" (14-16 апреля 1987 г.)» "в последние годы отдельные функции философий ... взяли на оебя работники литературы и искусства"4. И если в лекциях и учебниках по философии "самое интересное и увлекательное в современном научном познании -человек и общество, законы их развития, противоречия, борьба классов, строительство нового мира, устремленность человечества к идеалу, духовные поиски и разочарования, обретение истины
-
Материалы ГОЛ съезда КПСС. М»: Политиздат, 1986. С.139.
-
Горбачев М.С. Перестройка неотложна, она касается всех и во-всем // Правда. 1986. 2 авт.
-
Горбачев М.С. Революционной перестройке - идеологию обновления. Речь на Плеіг/ме ЦК КПСС 18 февраля 1988 года. Постановление Пленума ЦК КПСС. М.: Политиздат, 1988. С.20.
-
Вопрооы философии. 1987. Л 7. С.95.
и героизм трудового созидания - превращается нередко ... в нечто скучное, казенное, формальное , то в литературе происходит иной процесс.
Перечисленные проблемы составляют содержание лучших произведений советских писателей, произведений, утверждающих мысль, что "в XX веке ... человечество должно признать жизненную необходимость приоритета общечеловеческого как главного императива эпохи". Именно эта мысль лежит в основе формируемого философией и литературой "нового сознания, новой идеологии", нового мышления. Суть его не сводится лишь к борьбе за предотвращение ядерной угрозы. Нависшая опасность обострила в человеке чувство родства -родства с другими людьми, своими собратьями но планете, родства с природным миром. Ныне человек вое прочнее осознает себя и частью человечества, и частью природы, и частью культуры. Культура же по сути своей интернациональна, принадлежит всему человечеству ... Мир - это единство. Жизнь - это единство ..." (Д.С.Лихачев) . "Деятели советской многонациональной культуры и искусства, - пишет профессор Ю.А.Лукин, - единодушны в понимании того, что художественное творчество способно помочь человечеству отвести угрозу гибели цивилизации» культуры и самой жизни, отстоять мир, общечеловеческие ценности"'**
Характерно, что в решении, философски-нравственных задач участвуют не только книги лучших советских современных писателей - А. Адамовича, Ч.Айтматова, В.Астафьева, В.Белова, В.Быкова, Ю.Бондарева, Н.Думбадзе, О;Гончара, В.Распутина, Ю.Трифонова и многих других, но и произведешія русской клабсики, и книги советских писателей предшествующих поколений: М.Горького, А.Толстого, М.Шолохова, Л.Леонова, М.Булгакова, М.Пршвина, А.Платонова. Более того, сегодня становится отчетливо видно, что в произведениях классиков (и отечественной, и мировой литературы) и непонятых, недооцененных в свое время критикой художников содержались ответы на
-
ХХУП съезд КПСС и задачи кафедр общественных наук: Материалы Всесоюзн. совещания заведующих кафедрами обществ, наук вузов; Москва, 1-3 окт. 1986. М.: Политиздат, 1987. С.9-Ю.
-
М.С.Горбачев. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М.: Политиздат, 1988. С.149.
-
Лит.обозрение. 1987. & 5. С.З.
-
Вопросы литературы. 1987. № 2. С.32.
многие сегодняшние вопросы, И ответы на эти вопросы были не только философски глубоки, диалектичны, многомерны, но и художественно неповторимы, иеоли в cede принципиально новые решения.
Стремление литературы философски осмыслять мир было не только отмечено советскими литературоведами и критиками, но и вызвало к жизни ряд оерьезных исследований, посвященных философским аспектам литературы. Вслед за монографией Л.Ф.Ершова "Русский советский роман" (Л., 1967), содержащей в себе практически впервые в нашем литературоведении анализ философского романа, появляются коллективные исследования ленинградских ученых "Советская литература и новый человек" (Д., 1967) и "Современный советский роман, философские аспекты" (Л., 1979), труд комиссии по комплексному изучению художественного творчества "Ритм, пространство и время в литературе и искусстве" (Л., 1974). В статьях и монографиях Г. А.Белой, А.Ґ.Бочарова, Н.А.Грозновой, Ч.Г.Гусейнова, А.В.Гулыги, В.А.Ковалева, М.Б.Козы.тна, Ф.Ф.Кузнецова, А.И.Овчаренко, М.Н.Пар-^ хоменко, В.М.Пискунова, Г.М.Сердобинцевой, Ю.И.Суровцева, Л.М.Ще-мелевой и многих других ученых ставятся проблемы философского содержания и художественного своеобразия так называемой интеллек дуальной литературы. Проблемы философских поисков западноевропейкой и американской литератур поднимаются в трудах Г.В.Аникина и Н.П.Михальской» С.И.Великовского, В.ДіДнепрова, Д.В.Затонского, Б.В.Ивашевой, Т.Л.Мотылевой, Б.Л.Сучкова и ряда других историков-зарубежной литературы. Особенно интенсивно ведутся поиски в области философской поэзии. Монографии Е.А.Маймина ("Русская философская поэзия". М., 1976) и Ю.В.Манна ("Русская философская эстетика". М., 1969) дополняются исследованиями Р.С.Сшівак, А.И.Павловского, Г.В.Филиппова о русской и советской философской поэзии. Предпринято несколько попыток воссоздания философских концепций писателей на основании их художественных произведений; защищено более десяти диссертаций, посвященных философскому осмыслению мира в творчестве отдельных писателей.
Значение философской проблематики и ее художественного воплощения в советской литературе (в частности в романе) столь велико, что отим определяется актуальность настоящего исследования.
Следует отметить, что содержание, '"вкладываемое как в понятие "философская литература", так - уже - и в понятие "философский роман", настолько-лишено Тератологической' однозначности * что мож-
- 4 -но говорить о малой теоретической разработанности проблемы.
Бытует несколько трактовок литературоведческого понятия "философская литература": оценочная (когда всякое глубокое, значимое произведение именуется так), мировоззренческая (взгляды писателя, ' его связь с той или иной философской школой, доктриной, наличие собственной философской теории) и эстетическая (предполагающая общечеловеческое, субстанциальное Начало, воплощенное в особой структуре, характеризующейся сближением и взаимопроникновением интеллектуально-логического и образно-конкретного повествования).
Лишь последний, эстетический уровень, может служить критерием для отнесения произведения к особой ветви художественной литературы.
Наиболее полное описание метажанра. философской литературы предложено Р.С.Спивак в ее монографии "Русская философская лирика. Проблема типологии жанров" (Красноярск» 1985). Шесте с тем характер исследования не позволил ученой развить ее теорию метажан-рового сюжета на материале нелирических произведений. Требуют подробного рассмотрения различные способы сюжетного развития философской идеи в романе, подчинения ей композиции и системы образов.
Практически не изучен вопрос о пространственно-временном континууме философской литературы в целом и - особенно - романа. Реализация одного из замечаний М.М.Бахтина (о "вертикальном времени") позволяет выделить эту категорию в качестве жанрообразующей. В философском повествовании конкретно-временное интегрируется субстанциальным, что позволяет сделать героя представителем человечества, субъектом истории. Что касается пространства, то оно обладает в философских произведениях способностью к безграничному расширению, с одной стороны, и локализации - с другой. Однако у этих тенденций есть общее: любое пространство - и вселенная и ее уголок - субстанциально, универсально. И то, и другое является проявлением универсальной сущности мира. Иное дело, что на этом пространстве, как правило, значительно меньше бытовых деталей.ха-рактерных для иных метажанров литературы.
Выделение содержательных дефиниций позволяет обратиться к вопросу о роли типа мышления в философской литературе. Из ленинского положения о том, что "различные виды бытия требуют свойствен-. них именно им видов опосредствования или содержат их в себе;* поэтому и природа доказательства относительно каждого из них раз-
-5-, лична" , со всей очевидностью вытекает, что философскому содержанию наиболее соответствует тіш изображения, отличающийся большой обобщенностью повествования, интеллектуальной напряженностью, условностью. Вместе 'с тем степень этой условности, обобщенности да-,леко неоднозначна. Речь идет лишь об общей закономерности, проявляющейся в символизации, метафоризацш, добавочном философском подтексте.
Только в случае, когда Мысль, философская идея писателя обретает адекватную повышенно-обобщенную форму, мы можем говорить о метажанре философской литературы. Тютчев философский поэт не потому, что в его стихотворениях отразились многие идеи Шеллинга» а потому, что его поэзия обладает особыми интеллектуалиэированны.-№і формами 'отражения жизни, философские отступления в романах Л. Толстого, неся огромную мысль, являются вставками в эпически развивающийся поток жизни, объективизированное действие. Они не задают сюжет, а скорее вытекают из него как выводы. В то время как в "Преступлении и наказании" и "Братьях Карамазовых"Ф.Достоевского идея, столкновение идей формируют собой сюжет и систему образовj определяют введение большего количества условных приемов. Пронизанная философией» философскими спорами эпопея М.Горьког "Жизнь Клима Самгийа" тем не менее по всей овоей структуре является социально-историческим романом о развитии русской общественной мысли, в то время как "На дне" и "Старик" - философские драмы. "
Предлагаемая концепция позволяет ответить и на вопрос о возможности создания одним и тем же художником произведений как философского, так и не философского жанра. Есть писатели і чье внимание сосредоточено исключительно в сфере мысли» идей, - их произведения всегда: философские. Есть художники, чей взор простирается широко. В зависимости от предмета повествования они обращаются то к философскому, то к социально-бытовому роману, к эпопее или другим жанрам.
Такое понимание философского метажанра имеет и идеологический смысл, так как отрицает фальсификаторски-провокационные заявления буржуазных идеологов, якобы в социалистическом обществе не может быть явления философской литературы из-за отсутствия плюрализма философий, а единая марксистско-ленинская философия, на платформе
I В.Й.Лешга.Поли. собр. соч. Т.29. С.ІЗЗ.
которой стоят советские мастера культуры, порождает унылое однообразие. Многообразие советской философской литературы обеспечивается богатством субстанциальных проблем XX в., оригинальностью, поливариантностью и глубиной их художественного решения в рамках .бесконечно развивающегося учения Маркса - Энгельса - Ленина.
Шесте с тем факт, принадлежности произведения к философскому метажанру сам по себе не является показателем его идейной зрелости или художественного мастерства. Как и всякое научное понятие, "философская литература" - термин, позволяющий выделить в особую типологическую общность большое количество произведений и определить их связь со временем, их идеологическую направленность, стилевые течения, плодотворные и непродуктивные тенденции их развития.
Предлагаемая теория философского романа, разработанная на основе широких наблюдений над произведениями данного жанра (от его прообраза в творчестве Платона до романов 80-х гг. XX в.)* изучение эволюции советского философского романа в контексте мирового литературного процесса, попытка создания истории советского философского романа в его важнейших типологических разновидностях определяют новизну исследования.
Из сказанного очевидно, что цели и задачи работы состоят в том, чтобы изучить генезис философского романа; проверить сделанные теоретические выводы, соотнеся их с практикой советской литературы; выявить-основные содержательные и структурные особенности советского философского романа; определить и описать его основные типологические разновидности; проанализировать плодотворность или непродуктивность тех или иных конкретных философских идей и художественных решений.
Объем материала не позволил включить в исследование все многообразие советского философского романа. За пределами работы оказалась целая ветвь, связанная с философской фантастикой. Романы В.Бргосова ("Гора Звезды"), А.Богданова ("Красная звезда"), Е.Замятина ("Мы") і А.Чаянова, И.Ефремова, братьев Стругацких и другие, разрабатывающие вопросы бытия Вселенной и человечества, исследующие природу человека и общества, настолько специфичны, что могут составить предмет самостоятельного исследования.
Сказанное относится и к особому направлению философского рома-
_ 7 -
на, сформировавшемуся в 60-80-е гг. Мы бы назвали его философским романом на историческую тематику. Речь вдет о книгах Ч.Амирэдаиби ("Дата Туташхиа"), Ч.Гусейнова ("фатальный Фатали"), С.Залыгина ("Комиссия" и "После бури"), трилогии О.Чиладзе и ряде других произведений, где, с одной стороны, изображается история и исторические лица, с другой - повествование поднимается над социально-исторической конкретикой. История нужна здесь авторам как исходная точка, от которой они отталкиваются в своих субстанциальных раздумьях о мире и человеке. Не случайно в романах этого рода резко усилены условность, авторское- начало, широко используются миф, притча, а время и пространство организованы по тем же законам, что и у авторов- философского романа.
В поле зрения автора работи - философские романы о современности, связанные'в первую очередь с традицией основоположников советского философского романа Л.Леонова, М.Пришвина и М.Булгакова.,,
Методологической основой диссертации являются труды классиков марксизма-ленинизма, программные документы КПСС по вопросам литературы и искусства, материалы ХХУП съезда партии, а также труды ведущих советских литературоведов, философов и критиков.
Практическая значимость дисоертации состоит в том, что ее ю-ложения и выводы находят применение в практике вузовского преподавания, в общих и специальных курсах по истории советской литературы, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам философского ро-. мана. Содержащиеся в диссертации материалы и обобщения использованы в соответствующих разделах очерка "Русская советская литература" Литературного энциклопедического словаря (М., 1987), в программе курса "Введение в советскую литературу" (М., 1986), в учебном пособии "Генезис философского романа" (М., 1986).
Ряд выводов и наблюдений автора диссертации вошел в пособия для лекторов общества "Знание": "ХХУ съезд КПСС и проблеми совре- : менной советской литературы" (М., 1977) и "ХХУП съезд КПСС и актуальные проблемы современной советской литературы" (М., 1988);.
Апробация работы. Основные положения диссертации использовались автором в лекциях и спецкурсах для студентов фзкультета русского языка и литературы МТПИ имени В.И.Ленина. Часть материалов и выводов диссертации включалась в учебные курсы и отдельные лекции, читавшиеся диссертантом в ИОН при ЦК КПСС, Университете.марксиз-
ма-лешінизма и на Курсах повышения квалификаций партийных, советских и идеологических кадров МГК КПСС. Материалы исследования были положены в основу докладов, прочитанных на "Ленинских чтениях" в МШИ имени В.И.Ленина (1985, 1988), на Всесоюзных леоновских (1974, 1979) и прйшвинской (1973) конференциях в Пушкинском доме (ИРЛИ) АН СССР, на ЗШІ межвузовокой конференции ЛГУ (1988), на Пришвинских в Ельце (1983) и Брюсовских в Ереване (1986) чтениях.