Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Художественное своеобразие хронотопа романов И.М.Гоголева
1.1. Образы пространствам времени в якутском романе 22-42
1.2. Специфика пространственно-временного континуума в романах И.М.Гоголева 43-56
1.3. Диалогизм как организующий фактор хронотопа романов И.М.Гоголева 57-73
Выводы 74
Глава 2. Особенности внешнего пространства и времени в романах И.М.Гоголева: художественные функции архетипов в системе хронотопа .
2.1. Проблема архетипа в литературе 75-86
2.2. Поэтика времени и пространства: система архетипов в романах 87-109
Выводы 110
Глава 3. Специфика внутреннего пространства: архетип героя в хронотопе романов И.М.Гоголева .
3.1. Специфика внутреннего «Я» пространства в романах И.М.Гоголева 111-117
3.2. Образ человека-бога и мотив странничества в хронотопе романов 118-136
3.3. Категория двойничества в аспекте системности образов 137-152
3.4. Феномен прорыва в романах И.М.Гоголева 153-158
Выводы 159
Заключение 160-164
Библиографический список литературы 165-177
Приложение 1 178
Приложение 2 179
Приложение 3 180
Приложение 4 181
Приложение 5
- Образы пространствам времени в якутском романе
- Специфика пространственно-временного континуума в романах И.М.Гоголева
- Проблема архетипа в литературе
- Специфика внутреннего «Я» пространства в романах И.М.Гоголева
Введение к работе
Актуальность исследования. Пространство и время - важнейшие идейно-художественные (формально-содержательные, мировоззренческие, идейные и композиционные) характеристики литературы. Их исследование имеет существенное значение для раскрытия особенностей художественного отражения действительности, специфики внутреннего мира произведения, фундаментальных вопросов содержания и формы, закономерностей их восприятия.
В современном литературоведении утвердилось использование термина «хронотоп» для обозначения взаимосвязи временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе (М.М.Бахтин). Хронотоп определяет целостность литературного произведения в совокупности элементов, которые находятся в различных отношениях друг с другом.
Художественное время и пространство, обладая сильным знаковым потенциалом, обретают основополагающее значение в моделировании поэтической системы писателя, в отражении его мировидения. Пространственно-временное мировосприятие, трансформируясь в различные мифологемы, имеет способность приобретать оригинальные формы в творчестве писателей. Хронотопический аспект произведений опосредованно выражает ментальность определенного народа, является источником мифопоэтических представлений.
По М.М.Бахтину, основное значение хронотопа усматривается в формировании жанра и жанровых разновидностей: «...хронотопы имеют жанрово-типический характер, они лежат в основе определенных разновидностей романного жанра, сложившегося и развивающегося на протяжении веков»1.
1 Бахтин М М Вопросы литературы и эстетики. - М : Худож лит-ра, 1975 - С 399.
Помимо жанрообразующего характера данные категории выступают как важнейшие составляющие текста, организующие композицию произведения -развертывание сюжета, повествовательную логику, способ изображения в романе. Хронотоп есть моделирующая сюжет художественного текста категория, в рамках которой закрепляются определенные субструктуры: время является в поэтике произведений элементом сюжетосложения, устанавливающим причинно-следственную связь между звеньями событий, а пространство представляется в качестве ареала, в пределах которого разворачиваются все события.
М.М.Бахтин отмечает особое изобразительное значение хронотопа. Существенно также значение данной категории в воссоздании образа человека в литературе. Отражение реальной действительности, развертывание человеческого характера получает наиболее полное, целостное восприятие именно в контексте хронотопа. Важна роль хронотопа в активизации психологизма художественного текста. Усложнение связей между пространственно-временными отношениями в романном пространстве способствует углублению в сознание субъектов художественного произведения.
Целесообразно учитывать, что каждого отдельного автора отличает особая трактовка художественного времени и пространства, обусловленная стилевыми особенностями эпохи, принадлежностью к определенному литературному направлению или течению, творческой индивидуальностью, национальной ментальностью писателя.
На современном этапе создание пространственно-временной картины мира в художественных текстах обнаруживает тенденцию к усложнению. Изменение восприятия времени и пространства повлекло за собой изменение формы их существования в художественном тексте. Время и пространство в произведении получили статус художественного приема, поскольку "переход к роману с эйнштейновым, релятивистким космосом включает в себя и
освобождение, автономизацию хронотопа". Существует тенденция расширения спектра понятия "хронотоп", использования новых терминов, изобретаются различные классификации хронотопов.
Как отмечает А.Б.Есин, становится очевидным "индивидуализация пространственно-временных форм, что связано и с развитием индивидуальных стилей, и с возрастающей оригинальностью концепций мира и человека у каждого писателя"3.
В данной работе предпринята попытка выделить хронотопический комплекс в романах И.М.Гоголева в контексте целостного рассмотрения прозы писателя в ее развитии. Этим обстоятельством обусловлен выбор аспекта исследования: рассмотрение пространственной картины мира как отражения онтологической ситуации эпохи, ментальности народа.
Художественное время и пространство в романах И.М.Гоголева заслуживает специального научного исследования, так как данная область поэтики писателя остается до сих пор недостаточно изученной. В трудах якутских исследователей Д.Е.Васильевой, А.Н.Мыреевой, В.Б.Окороковой, Д.Т.Бурцева, О.И.Пашкевич в основном получают освещение следующие аспекты поэтики И.М.Гоголева: жанрово-стилевые особенности прозы писателя, проблематика, система образов в романах, выявляется роль творческого наследия писателя в литературном процессе.
Многомерное пространство романов Гоголева, смоделированное из различных временных модусов и пространственных комплексов, представляет собой сложную художественную систему, в которой наблюдается синтез авторского, универсального культурно-исторического и ментального сознаний.
Необходимость реконструирования пространственно-временной картины романов якутского писателя определяет круг проблем нашего исследования, а
2ХоружийСС "Улисс" в русском зеркале//Джеймс Джойс Собр соч. в 3-х т., T.3. - М.: Знаменитая книга, 1993 -С 459
3 Есии А Б. Время и пространство // Введение в литературоведение - М , 2000, под ред Чернец Л В.-С 59
именно: исследование архетипических структур, составляющих базисный фонд произведений, выявление принципов структурирования, которые были характерны для мифопоэтического мышления народа. Избранный ракурс изучения позволяет показать освоение и модификацию архетипического фонда в романах И.Гоголева. Необходима интерпретация пространственно-временных архетипов в произведениях писателя в историко-культурном контексте, обусловленном особенностями эпохи, национальной ментальностью, мировоззрением писателя.
В работе рассматривается динамика развития романного героя, которая выражена в эволюции пространства (т. е. ареала существования) от замкнутого до открытого, времени - от исторического до мифологического, что обусловило зарождение так называемого нового типа героя.
В литературоведении существуют различные подходы, интерпретации хронотопического комплекса художественного произведения. Однако в исследовании художественного хронотопа в романах И.М.Гоголева мы в основном руководствуемся концепцией М.М.Бахтина. Опираясь на концепцию ученого, можно выделить такие критерии, как "диалогизм", "двойничество", рассмотренные исследователем в контексте концепции хронотопа с целью раскрытия специфики архитектонически и семантически значимых структур в системе романов писателя, а также особенностей изображения персонажей.
Таким образом, актуальность данного исследования определяется необходимостью изучения проблемы соотношения времени и пространства в романах И.М.Гоголева как одного из важных аспектов художественного своеобразия творчества писателя. Представляется важной задача рассмотрения прозы Гоголева в ее целостности, основываясь на объективных, архитектонически значимых элементах его поэтики, позволяющих выявить закономерности жанрово-стилевой эволюции, специфику художественного творчества, место наследия писателя в общем литературном процессе.
Выявление примененных писателем поэтических средств, в том числе актуализированных и использованных категорий художественного времени и пространства в романах якутского писателя, дает обширный материал для теоретических обобщений и практического применения.
Научная новизна работы определяется неизученностью избранной темы исследования в якутском литературоведении:
впервые в якутском литературоведении осуществлен целостный анализ особенностей хронотопа в романах И.М.Гоголева в контексте единого романного пространства в якутской литературе;
выявлено своеобразие архетипики в системе хронотопа романов И.М.Гоголева, что является новым подходом в исследовании поэтики якутского романа в целом;
впервые рассмотрена категория диалогизма как основополагающего принципа организации хронотопа романов И.М.Гоголева;
в контексте обновленных принципов анализа исследована проблема двойничества как особого художественного приема в создании нового типа героя в якутском романе.
Степень научной разработанности проблемы. Изучение в литературных текстах временных и пространственных отношений в их единстве началось относительно недавно. Как отмечал М.М.Бахтин, внимание в основном уделялось анализу временных отношений в отрыве от пространственных.
Одной из первых отечественных теоретических работ, в которой была поставлена задача специального изучения времени в литературном произведении, была статья А.Г.Цейтлина "Время в романах Достоевского" (1927). Исследователь выявляет обусловленность сюжетной динамики произведения от психологического состояния героев Достоевского. Также им отмечена связь форм художественного времени произведения с отношением автора к действительности. В "Литературной энциклопедии" (1928)
А.Г.Цейтлин определяет особое значение роли времени в построении композиции, соединении всех художественных элементов произведения, передаче мировоззрения писателя.
Проблема литературного времени становится объектом специального изучения в работе представителя "формальной школы" В.Б.Шкловского "О теории прозы" (1939). По его мнению, романное время как особый эстетический фактор соединяет в сюжете все элементы произведения, объединенные мировоззрением художника, выполняет функцию, организующую композицию. Ученый на основе анализа сюжетного построения романов Филдинга, Сервантеса, Пушкина и Стерна определил высокозначимость роли времени в композиции, в соединении всех художественных элементов произведения, в раскрытии мировоззрения писателя4.
Исследователь ввел в научный обиход ряд понятий, используемых при анализе художественного времени прозы, таких, как пунктирное время, условное (предметное) время, параллельное время, время перебивочное, время рассказываемое и др.
Другой представитель "формальной школы" Б.В.Томашевский подчеркивает необходимость разграничения литературного времени по особенностям восприятия данного текста. Он считает, что следует различать фабульное время (время, в которое предполагается совершение событий) и время повествования (то время, которое занимает прочтение произведения, т.е. длительность спектакля)5.
Проблема времени в художественном тексте рассматривается Р.Якобсоном, В.Фишером, А.Слонимским, В.Переверзевым, Г.Волошиным, также Г.Пуле, Г.Мейергоффом, Я.Зунделовичем, Б.Бурсовым и др., чьи идеи
4 Шкловский В Б. О теории прозы.-М., 1939. - С. 186
5 Томашевский Б В. Теория литературы. Поэтика - М , 1996. - С. 190.
оказали заметное влияние на развитие филологической мысли в России и за ее пределами.
Углубленному изучению категорий пространства и времени способствовал выход книги Д.С.Лихачева "Поэтика древнерусской литературы" (1967), где решению проблемы были отведены отдельные главы "Поэтика художественного времени" и "Поэтика художественного пространства". Художественное время рассматривается исследователем как явление самой художественной ткани, подчиняющее своим художественным задачам и грамматическое время, и философское его понимание писателем6, "сознание и ощущение движения и изменяемости мира в многообразных формах времени пронизывает собой литературу"7.
По Д.С.Лихачеву, от эпохи к эпохе с осознанием изменяемости окружающего мира, образы времени обретают в литературе большую значимость: писатели все яснее и напряженнее осознают, все полнее запечатлевают "многообразие форм движения", "овладевая миром в его
временных измерениях" . Развитие представлений о времени определено Лихачевым как одно из важнейших достижений литературы, так как литература в большей мере, чем любое другое искусство, становится искусством времени.
Как полагает исследователь, историческая эволюция искусства слова -это процесс приобретения "свободы" времени в произведении искусства. Происходит движение от "закрытого" времени, которое совершается в пределах сюжета и не связывается с событием вне пределов произведения, к "открытому" времени, включенному в более широкий поток времени9.
По Лихачеву, различные временные компоненты произведения, такие как время фактическое и изображенное, сюжетное и авторское,
6ЛихачевД С. Историческая поэтика русской литературы - СПб, 1997.- С.7. 7 Лихачев Д С Историческая поэтика русской литературы - СПб, 2001.- С 5 'Лихачев Д С. Поэтика древнерусской литературы -М, 1967.-С. 209-219. 'Лихачев ДС. Поэтика древнерусской литературы. -М, 1967.-С214.
читательское (время восприятия произведения) и исполнительское, оказываются явлениями стиля художественного произведения.
Обращение к пластам индивидуальной и коллективной психологии предпринято литературоведами Д.С.Лихачевым (воссоздание менталитета человека Древней Руси), Г.Д.Гачевым (исследование национальных образов мира). В их трудах национальные символы, архетипы представлены в контексте времяпространства, в особой национальной модели мира.
В разработке теории хронотопа существенно влияние трудов М.М.Бахтина и тартуско-московской школы во главе с Ю.М.Лотманом. Важно подчеркнуть, что целостный анализ пространства и времени в их взаимосвязи, положивший начало изучению данных категорий как отдельной системы в поэтике произведений, представлен именно в концепции М.М.Бахтина. В 30-ые годы им был использован термин "хронотоп" для обозначения формально-содержательной категории литературы. В работе "Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике" (1975), Бахтин дал определение хронотопу (времяпространству) как взаимосвязи временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе10.
Как отмечает Бахтин, хронотоп имеет определяющую роль в утверждении художественного единства литературного произведения в его отношении к реальной действительности". "Время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно зримым; пространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем. Этим пересечением рядов и слиянием примет характеризуется художественный хронотоп"12. Исследователь утверждает, что "всякое вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопов"13.
10 Бахтин ММ Вопросы литературы и эстетики -М: Художлит-ра, 1975 -С 234
11 Там же -С. 391.
12 Там же -С235.
13Там же.-С406.
В данном труде М.М.Бахтиным анализируются основные типологически устойчивые хронотопы, определяющие важнейшие жанровые разновидности романа на ранних этапах его развития, рассматриваются хронотопы авантюрные, бытовые, идиллические, мистериальные, карнавальные. Нужно уяснить, что "хронотоп" трактуется исследователем не только как взаимосвязь времени и пространства, но и как образ этой взаимосвязи - дорога, замок, гостиная-салон, порог и т.д. как преимущественных точек для развертывания сцен, в которых изображается событие14.
В концепции Бахтина оформляется категория Большого Времени, в котором отмечено единство хронотопа всего мирового целого: "Я ввел понятие Большого Времени.... Здесь на равных правах живут Гомер и Эсхил, Софокл и Сократ. И Достоевский тоже. Ведь в Большом Времени ничто не исчезает бесследно, все возрождается к новой жизни. С наступлением всякой ранее не бывшей эпохи все, что случилось прежде, все, что пережило человечество, -итожится и наполняется обновленным смыслом"15.
Рассмотрение пространства и времени в качестве основополагающих характеристик художественного образа предприняли Ю.М.Лотман, Б.А.Успенский, С.Ю.Неклюдов и др.
Труды Ю.М.Лотмана, одного из представителей тартуско-московской школы, способствовали разработке непосредственно проблемы художественного пространства. Художественное пространство, по его концепции, является основным средством художественного моделирования. Он утверждает, что "язык пространственных представлений" в литературном творчестве "принадлежит к первичным и основным".
Ю.М.Лотманом разнопланово рассматриваются пространственные картины, образы замкнутого и открытого пространства, земного и космического, реального и воображаемого миров в литературе. Им введено
14Там же -С 392-397
15 Бахтин ММ Многоголосье // Бахтинский сборник- 2 Бахтин между Россией и Западом -М., 1991.-С 375.
понятие "историко-эпохальные или национальные типы сюжетного пространства". При описании данных типов на материале русского романа XIX века, исследователь приходит к выводу, что пространство литературы определенным образом структурировано, художественное пространство представляет собой модель мира данного автора, выраженную на языке его пространственных представлений16.
Ю.М.Лотман вслед за М.М.Бахтиным рассматривает пространство как категорию содержательную: "Пространство в художественном произведении моделирует разные связи картины мира: временные, социальные, этические и т.п."17, и определяется ученым как "континуум, в котором размещаются персонажи, и совершается действие" . В статьях о семиотике художественного пространства приводится суждение об обязательной приуроченности героя произведения к определенному месту. По отношению к герою эти места являются функциональными полями, попадание в которые равнозначно включению в конфликтную ситуацию.
Исследователь, рассматривая пространственные модели
художественного текста, выделяет следующие различительные признаки пространства: ограниченность - неограниченность, направленность -ненаправленность, закостенелость - раскованность, прерывность -непрерывность и на основе их выделяет такие разновидности пространства, как точечное, линеарное, плоскостное и объемное .
"Пространственная" концепция отмечается в трудах В.Н.Топорова и В.В.Иванова, которыми разработан структурно-генетический подход к проблемам пространства и времени. Объектами их изучения становятся способы воплощения пространства и времени в литературном тексте, особенности функционирования пространства и времени в художественной
|6ЛотманЮМ В школе поэтического слова Пушкин Лермонтов Гоголь -М, 1988 -С 253.
17 Лотман Ю М. Указ соч С 252.
18 Гам же - С 258
19 Там же - С 282
ткани произведения. Топоров В.Н. исследует созданные писателями
индивидуальные образы пространства, детерминированность
пространственными факторами некоторых психо-ментальных особенностей человека, получающих отражение в художественной ткани произведения. По мнению исследователя, данные пространственные образы реализуются не в профаническом, усредненном пространстве, а в гораздо более богатом -семантизированном и / или сакрализованном .
Категории пространства и времени стали предметом исследований в
трудах Ю.И.Селезнева, Н.И.Джохадзе, И.А.Попова-Бондаренко,
С.А.Бабушкина, В.И.Чередниченко, Г.А.Хотинской, А.Г.Богдановой, М.В.Гавриловой, Н.К.Шутая и др.
Хронотопический подход к изучению художественных текстов представлен в работах зарубежных исследователей, таких, как Ж.Пуллон, Г.Мюллер, А.Мендилов, О.Уоррен, Р.Уэллек, Д.Фрэнк, Дж.Кестнер, Г.С.Морсон, У.А.Корт и др.
На основе рассмотренного материала можно утверждать, что отечественные и зарубежные исследователи склоняются в основном к концепции, последовательно выраженной в исследованиях М.М.Бахтина.
Исследованию традиционной символики якутов посвящены труды якутских исследователей, этнографов А.И.Гоголева21, Е.Н.Романовой22, Р.И.Бравиной23, языковеда Л.Л.Габышевой24, фольклориста А.Е.Захаровой25, философа К.Д.Уткина , где предпринимается попытка реконструкции религиозно-мировоззренческой системы якутов, выявляются основные
20 Топоров ВН Миф Ритуал Символ. Образ Исследования в области мифопоэтического. -
М Прогресс=Культура, 1995 -С446
21 Гоголев А И Этномифологический мир саха - Якутск, 1996
22 Романова Е Н Люди солнечных лучей с поводьями за спиной (Судьба в контексте мифоритуальной традиции
якутов) -М, 1997
2} Бравина Р И Концепция жизни и смерти в культуре этноса (на материале традиций саха) - Новосибирск: Наука, 2005
24 Габышева Л Л Семантика и структура текстов олонхо // Язык - миф - культура народов Сибири - Якутск,
1991.
25 Захарова А Е Архаическая ритуально-обрядовая символика народа саха - Новосибирск. Наука, 2004.
26 Уткин К Д Культура народа саха: этнофилософский аспект. - Якутск* Бичик, 1998.
мифологемы, символы и категории якутской народной культуры. Предпринимается систематический анализ якутской эпической системы символов, их архаической ритуально-обрядовой и религиозной направленности в контексте традиционного мировосприятия народа саха. Частично рассматриваются такие аспекты, как пространственное мировосприятие в культуре саха, национальный образ мира народа на стыке этнологии и фольклористики.
Одной из первых работ, направленных на освещение нового в якутском литературоведении аспекта - изучение символики, является труд Н.З.Копырина "Изобразительные средства якутской поэзии" (1981), посвященный исследованию традиционной символики, также путей обогащения изобразительных средств якутской поэзии27. Национальные символы, образы также становятся объектом исследования в работе В.Т.Петрова «Взаимодействие традиций в младописьменных литературах» (1987).
Особое место в изучении поэтики произведений занимает анализ, произведенный в работе якутского ученого В.Т.Петрова "Традиции эпического повествования в якутской прозе" (1982), направление которой имеет несомненный новаторский характер. Впервые в якутском литературоведении были рассмотрены особенности организации художественного времени в различных жанрах якутского фольклора, в частности, в эпосе олонхо, сказках, преданиях. Частичное освещение получила проблема художественного времени и пространства, основанная на обобщении материалов якутской литературы, был предпринят анализ художественного времени в якутской прозе на примере произведений П.А.Ойунского, С.С.Яковлева-Эрилика Эристиина, Н.Е.Мординова-Амма Аччыгыйа, Д.К.Сивцева-Суоруна Омоллоона. Стоит отметить, что внимание исследователя в целом было обращено временному аспекту произведений. Данной акцентировкой
27 Копырин Н 3 Саха поэзиятын дьуЬуннуур ньымалара (Изобразительные средства якутской поэзии) - Якутск: Кн изд-во, 1981.
обусловлен вывод ученого о том, что художественное время организуется посредством движения героя в пространстве и передачи серии его поступков. Им отмечены такие особенности художественного времени как "время мыслей героя" и "авторское время". Примечательны выводы исследователя о том, что организация времени является одной из форм раскрытия характера
персонажа .
Исследование хронотопического начала как существенного аспекта в построении целостной картины мира занимает особое место в изучении поэтики произведения. Нарастание интереса исследователей к данному вопросу позволяет утверждать, что категория хронотопа является обширной системой, способствующей раскрытию специфических элементов поэтики произведений.
Основной объект исследования в нашей работе - художественное время и художественное пространство как основополагающие категории поэтики романов И.М.Гоголева.
Предметом исследования является хронотоп в романах И.М.Гоголева "Черный стерх", "Богиня милосердия", "Третий глаз", "Манчаары", который рассматривается как структура, представляющая собой совокупность внутренних отношений системы пространственных и временных элементов текста.
Целью диссертационной работы является выявление специфики хронотопа в романном пространстве И.М.Гоголева как особого художественного отражения авторского мировидения.
Для достижения выдвинутой цели нами поставлены следующие задачи: - рассмотрение основных концепций изучения художественного времени и пространства в современном литературоведении;
Петров ВТ Традиции эпического повествования в якутской прозе. - Новосибирск Наука, 1982.
изучение особенностей пространственно-временной организации романов И.М.Гоголева, рассмотрение устойчивых пространственно-временных структур;
исследование основных типов, временных оппозиций художественного времени, таких, как историческое и мифологическое, их соотношение и функции;
- выявление диалогизма как одного из основных принципов организации художественного хронотопа романов писателя;
- анализ литературной архетипики в романах Гоголева на основе выявления ее
художественного и национального своеобразия; раскрытие семантики и
функций архетипов, как минимальных единиц хронотопа;
выявление устойчивых бинарных структур, двойничества в хронотопическом комплексе писателя;
- анализ эволюции системы персонажей в романах Гоголева и становления
нового типа героя как особого явления в романном пространстве;
- реконструирование авторской модели хронотопа как особого способа
отражения национальной ментальносте.
Теоретико-методологической основой исследования служат известные труды по теории литературы М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, Ю.М.Лотмана, Е.М.Мелетинского, В.Н.Топорова и других авторов, в которых разрабатывались методология и методы исследования художественного времени и пространства. Также труды якутских литературоведов Г.К.Боескорова, Е.В.Федорова, В.Т.Петрова, Г.С.Сыромятникова, Н.З.Копырина, А.А.Бурцева, А.Н.Мыреевой, Д.Е.Васильевой, В.Б.Окороковой, П.В.Сивцевой, Д.Т.Бурцева и др. В качестве вспомогательной литературы привлечены работы психоаналитиков К.Г.Юнга, М.Фрая, культуролога М.Элиаде.
Теоретическая значимость диссертации связана с использованием ее выводов в практике литературоведения и в общетеоретической разработке комплексного подхода к изучению литературных произведений. Результаты работы могут способствовать более глубокому изучению поэтики романов писателя И.М.Гоголева, якутской прозы в целом.
Практическое значение. Материалы диссертации, ее основные выводы и положения могут быть использованы в преподавательской деятельности при изучении якутской литературы в вузах в специализированных курсах, посвященных поэтике якутской литературы.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В романах И.М.Гоголева зарождается совершенно новый в якутской
литературе тип художественного хронотопа «большого мира» с предельно
развернутыми границами. В нем актуализированная поэтика мифологизации
выступает как стилеобразующий фактор, оказывающий комплексное
воздействие на все элементы художественной структуры романов, на
семантическую и композиционную организацию текстов.
2. В едином архетипическом поле романов синтезируются
художественное авторское мировидение и универсальный культурно-
исторический подход к концепции мира и человека. В данном случае
актуализация нового качества романного мышления в поэтике Гоголева
выводит его произведения на метаисторический, философский уровень.
Создание Гоголевым образа человека-бога в якутской романистике позволяет утверждать о появлении нового типа героя, совершившего прорыв в мифологизированное пространство. Данный тип героя свидетельствует об активизации и углублении психологизма в творчестве писателя.
Одной из основных характеристик хронотопа И.М.Гоголева является бинарность, что наиболее ярко проявляется в системе архетипов, эволюционирующей на разных этапах творческого пути писателя. Бинарная структура системы архетипов модифицируется на разных этапах
эволюционирования авторской позиции: первоначальная оппозиция, представленная в романе «Черный стерх» как «периферия / центр», претерпевает трансформацию в «закрытое / открытое пространство» (тюрьма, психиатрическая больница) в «Богине милосердия», а в романах «Третий глаз», «Манчары» образуется новая оппозиционная пара более усложненного вида как «небытие / вечность».
6. Создание образа героя-двойника, медиатора, принадлежащего к различным культурным сферам одновременно, определяет авторскую концепцию, в которой способность к всеобщему диалогу является основополагающей перспективой взаимоотношений человека и мира.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась и получила положительную оценку на заседании кафедры якутской литературы Якутского государственного университета им. М.К.Аммосова. Основные положения и отдельные моменты исследования излагались в выступлениях диссертанта на всероссийских, республиканских конференциях, а также отражены в пятнадцати публикациях.
В ходе исследования использованы мифопоэтический, историко-сравнительный, типологический методы исследования.
Структура исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и пяти приложений.
Содержание диссертации:
Во введении определены актуальность и научная закономерность изучения избранной проблемы, дано обоснование выбора темы исследования, выявлена степень разработанности данной проблемы в теоретической литературе, сформулированы основные цели и задачи исследования, обоснованы методы анализа, теоретическая и практическая значимость диссертации.
В первой главе "Художественное своеобразие хронотопа романов И.М.Гоголева" в 1 "Образы пространства и времени в якутском романе"
дается сравнительный анализ хронотопа в произведениях якутских писателей с целью выявления и сопоставления их особенностей в различные периоды литературного процесса. Предпринята попытка анализа индивидуально-авторского, национально-ментального доминант, их соотношения в реконструировании пространственно-временной картины произведения.
В 2 "Специфика пространственно-временного континуума в романах И.М.Гоголева" осуществляется исследование специфики художественного времени и пространства в романах якутского автора, проводится анализ следующих элементов хронотопа: пространственно-временных форм, соотношение временных рядов, пространственных составляющих, способов организации сюжетного времени, ритмическая организация времени. Предпринята попытка определить особенности жанра, тематики, системы образов, языковых средств, обуславливающих особенности индивидуального стиля, своеобразие творческой манеры писателя. Выявляются мифологические, фольклорные, литературные, философско-религиозные истоки поэтики писателя, выяснены основные принципы мифологизации.
В 3 главы "Диалогизм как организующий фактор хронотопа романов И.М.Гоголева" анализируются категории диалогизма и выявляется ее роль в композиционном построении художественного текста. Исследование коммуникативного аспекта произведений, в пределах которого рассматриваются соотношение монолога, разноголосья и диалога, является одним из основополагающих уровней поэтики писателя.
Во второй главе "Особенности внешнего пространства и времени в романах И.М.Гоголева: художественные функции архетипов в системе хронотопа" рассматривается ряд важнейших для настоящей диссертации проблем, сопряженных с проблемой архетипа ( 1 "Проблема архетипа в литературе"). Во 2 "Поэтика пространства: система архетипов в романах И.М.Гоголева" рассмотрено своеобразие архетипических структур романов "Черный стерх", "Богиня милосердия", "Третий глаз", "Манчары" в контексте
творчества писателя И.М.Гоголева, наполняющих внешнее пространство романов, формулируются основные закономерности использования архетипической матрицы в его произведениях.
Основное внимание уделяется определению художественной функции архетипа на основе интерпретации его философского содержания, а также раскрытия национального своеобразия архетипов. Проведено исследование роли архетипических структур, определяющих мировосприятие и мироощущение И.Гоголева, что показано в основном на примере анализа романов "Черный стерх", "Богиня милосердия", "Третий глаз", "Манчары". Отдельное внимание уделяется анализу пространственных оппозиций в романах писателя.
В третьей главе "Специфика внутреннего пространства: архетип героя в хронотопе романов И.М.Гоголева" в 1 " Внутреннее "Я" пространство в романах" рассматривается специфика конструирования внутреннего пространства в романах писателя. Раскрывается использование таких художественных приемов, как внутренний монолог, монтаж, дехронологизация повествования, воспоминания персонажа и т.д. способствующие проникновению во внутренний мир героя, создающих дополнительную ино-сферу хронотопа романов.
В 2 "Роль архетипа человека-бога в романном пространстве" предпринята попытка доказать, что в романах писателя воплощается идея человека-бога, проводятся мифологические параллели. При репродукции данного образа показана эволюция героя, прошедшего путь от замкнутого пространства к открытому, преодолевшего историческое время.
В 3 "Двойничество как художественный прием в хронотопе романов" анализируется роль бинарных структур в формировании пространственно-временной системы текстов, характеризуются двойниковые пары в системе бинарности, связанные с семантикой пространственно-временного разграничения.
В 4 "Феномен прорыва в романах И.М.Гоголева" нами формулируется вывод, что конечным результатом сложнейшего процесса освоения героем нового хронотопа является прорыв как новодействие, характеризующее совершенно иной, качественно отличный уровень самоутверждения личности. Феномен прорыва относительно персонажа в якутском романе позволяет делать вывод о зарождении нового типа героя, появление которого, в свою очередь, характеризует новый подход к проблеме человека, отражает иной уровень духовно-нравственного становления индивида.
В заключении сформулированы общие выводы работы. Исследование национально-художественного сознания, рассматриваемого в хронотопическом комплексе, где базовым ориентиром является система архетипов, привело нас к выводам, связанным с реконструкцией особой модели мира произведений И.М.Гоголева.
Образы пространствам времени в якутском романе
В литературе XX в. намечается тенденция к всеобщей ремифологизации исторической, общественной и культурной сфер. В мировой литературе наблюдается "возрождение" мифов, получающих воплощение в таких модифицированных видах, как роман-притча, роман-миф, драма-миф и.т.п. Данное явление наблюдается в творчестве Т.Манна ("Доктор Фаустус"), Г.Гессе ("Игра в бисер"), Г.Маркеса ("Сто лет одиночества"), Ф.Кафки ("Превращение"), А.Белого ("Петербург"), М.Булгакова ("Мастер и Маргарита"), Ч.Айтматова ("Плаха") и др. Мелетинский Е.М. по этому поводу отметил, что мифологизация как явление поэтики в современном романе есть определенный феномен: "Мифологизм повлек за собой выход за социально-исторические и пространственно-временные рамки"29.
В современных художественных системах идет процесс активизации мифопоэтического мышления, актуализировалась ориентация на миф, прослеживается обращение к архетипическому фонду. Вследствие этого в современной литературе новое значение обретает категория "романного мышления", трактуемая как "жанрово-стилевое единство, устремленное к познанию целостности мира".30
Как отмечает Г.Л.Нефагина, процесс мифологизации (то, что получило название "неомифологизма"), произошедший в результате сложного процесса интеграции мифологической и эстетической систем образности, в русской прозе проявился и в реалистической, и в модернисткой течениях прозы31. Исследователь уточняет, что уровень синтеза мифа и реалистической эстетики достигает особой полноты именно в произведениях философского характера32.
Согласно В.Н.Топорову, проблема функционирования мифологических структур в художественно-литературном тексте трактуется двояко: в первом случае, "тексты выступают в "пассивной" функции источников" мифа, в другом, "эти же тексты способны выступать и в "активной" функции, и тогда они сами формируют и "разыгрывают" мифологическое и символическое..."33. Как отмечает исследователь, именно в текстах, ориентированных на мифологические источники, генерируется подлинно мифопоэтическое пространство, занимающее оппозиционное положение по отношению к отпадающим и технизированным образам пространства: "Это новое "завоевание" или, точнее, усвоение себе, обживание, одухотворение пространства совершается в разных направлениях и разными способами. Среди них - создание новых мифологем о пространстве, которые иногда становятся лейтмотивом целых текстов и "разыгрываются" не только на уровне образов и идей, но и на собственном языковом уровне"34.
Заслуживают особого внимания аргументации исследователей о том, что наиболее полное развертывание хронотоп получает в жанре романа. Д.Фрэнк в статье "Пространственная форма в современной литературе" выявляет, что современная литература, в особенности жанр романа, в своем эволюционировании обнаруживает тенденцию к пространственной форме. Исследователем фиксируется утрата "временного измерения" как попытки уйти от историзма реальной действительности и замене его сугубо пространственными связями. Фрэнк замечает, что литература стремится "насколько возможно, преодолеть время как специфическое условие их восприятия" . Введенный им термин "пространственная форма" весьма удачен для характеристики типа эстетического видения в литературе и искусстве XX века.
Исследователь Д.Кестнер утверждает, что "пространственность" повествовательных жанров проявляется в наибольшей степени в романе, вследствие чего именно роман следует рассматривать как совершенную модель пространственных отношений в художественных текстах36.
В данном случае вполне уместен тезис В.Н.Топорова, который вполне обоснованно говорит о том, что "в настоящее время вырисовываются перспективы особой "спациализированной" поэтики, отсылающей как к самому тексту, так и к "правилам" его чтения (литературоведчески-читательский аспект) сквозь призму "пространственности"37. Данное явление получает широкое распространение на весь литературный процесс.
В.Т.Петров в труде "Традиции эпического повествования в якутской прозе" отмечает, что "замкнутое" единое движение времени, характерное для фольклорных произведений, остается преобладающей формой организации художественного времени и пространства в якутской прозе 20-30-х гг.
Пространственные представления народа саха, как один из важнейших аспектов мифопоэтической модели Вселенной, нашли, как нам кажется, самое прямое воплощение в создании картины мира в произведениях первых якутских писателей А.Е.Кулаковского, П.А.Ойунского, а в дальнейшем особую акцентуализацию приобрели в романном хронотопе И.М.Гоголева.
В мифопоэтической космологии народа саха Вселенная представляет собой проекцию трехмерного пространства. В вертикальном разрезе мир выступает в качестве иерархизированной развернутой системы, организованной как трехчленная структура из верхнего, среднего, нижнего миров, каждый из которых характеризуется наличием восьми горизонтальных направлений. В мифологических воззрениях верхний мир представляет девятиярусную модель. "Три нижние страны, залегающие от Среднего мира на юго-восток, отличаются теплым климатом, ярким и никогда не заходящим солнцем и богатой вечнозеленой растительностью. Пять небесных стран, залегающих от Среднего мира на юго-запад, отличаются холодным и сырым климатом, туманным небом и скудной растительностью. Верхняя, девятая небесная страна, как конец и полюс мира, отличается особенно суровым климатом, без всякой растительности, ледяным дыханием, туманным небом... Это страна мрака и тени"38.
Средний мир и нижний мир в мифологических воззрениях народа описываются как одноярусные. Однако встречаются замечания, в которых упоминается, что по структуре нижний мир является многоярусным39. С.К.Колодезников в исследовании категорий пространства, времени, движения в мифопоэтическом контексте отмечает, что трансцендентальный нижний мир по мифологическим представлениям якутов, состоит из двух плоскостей, расположенных независимо на одном уровне, или из девяти вертикально расположенных плоскостей40.
Специфика пространственно-временного континуума в романах И.М.Гоголева
В художественной структуре романов Ивана Михайловича Гоголева особую роль играет организация времени и пространства, в которой находит отражение своеобразие национального мировидения народа саха. Все аспекты пространства и времени имеют существенное значение для понимания идейно-образной взаимосвязи художественного мира его романов. В частности, в системе романов конкретное выражение получают архетипы, которые обретают достаточно специфический вид в контексте времяпространства.
Обратимся прежде всего к проблеме художественного времени в его произведениях. Как показал анализ, поэтике романов Гоголева присуще особое отношение ко времени, а конкретно, эволюция времени, которая заключается в последовательном преодолении исторического времени и стремлении к мифологическому.
Противостояние между историческим (векторным) и мифологическим (циклическим) временами в литературном тексте представляет одну из основных проблем в трактовке художественного времени. А.Я.Гуревич подчеркивает, что "сочетание линейного восприятия времени с циклическим в разных формах можно наблюдать на протяжении всей истории; вопрос заключается в том, как соотнесены эти две различные формы осознания протекающего времени"59. Проводя ту же мысль, Е.С.Яковлева называет доминанту того или иного представления о времени "мировоззренческим маркером эпохи"60.
Циклическое и линейное время отличаются степенью абстрактности: линейное время абстрагировано от событий, циклическое же время конкретно, оно не мыслится отдельно от заполняющих его событий, это условие самой цикличности времени61. Е.Строганова утверждает, что "независимо от того, о каком обществе идет речь, время можно подразделить на сакральное (в разных традициях: Время Оно, Мифическое Время, Время до Времени, Время Сновидений, Время до Падения, Потерянный рай и т.п.) и профанное (обыденное) время" . Первое связано с природными, космическими ритмами, тогда как второе — с историей. И так как космические ритмы цикличны и обратимы (сакральное время), а история — линейна и необратима (профанное время), то происходит "выход" из времени исторического и личного и "погружение" во время вымышленное, трансисторическое.
Интересные результаты в этом отношении дает сопоставление хронотопа в романах. Повествование в романах "Черный стерх", "Богиня милосердия" организуется в основном по линейному временному принципу, свойственному историческому развертыванию событий.
Противоречивое отношение к истории чувствуется уже в романе-трилогии "Черный стерх". В то время, когда создавались историко-революционные романы и появлялись образы героев-революционеров, Гоголев удивляет читателя образами Кысалга, Хобороос, Орджонумаан ойууна, Алысардаах удаганки, не соответствующими требованиям времени и его идеологии. Абсурдность человеческой истории выявляется в авторской концепции достаточно четко: отчуждение от собственных корней, разрыв с миром предков, гордыня, повлекшие за собой катастрофичность бытия, проявятся в будущем. А пока грозным предостережением звучат слова шаманки Алысардаах: "Не стоит уповать на ученость. Многого еще не знает эта ваша наука"63 (пер. - А.Ленская).
Прямолинейный сюжет, направленный вперед, в романе "Черный стерх", как было нами отмечено, протекает по руслу историзма и раскрывает линейное историческое времяисчисление. Роман выстроен по законам исторического времени, подчинен потоку однонаправленного времени (термин Д.С.Лихачева), которое в подобном повествовании "никогда не возвращается назад и не забегает вперед"64. События здесь развиваются строго во временной логической последовательности. Средством конкретизации художественного времени в данном романе выступает четкое прикрепление событийного ряда сюжета произведения к конкретному историческому времени, времени кризиса якутской действительности начала XX века.
Абсурдность бытия усиливается и приобретает драматический характер в следующем романе — "Богиня милосердия". "Хаос внешний" и "хаос внутренний", т.е. в масштабах внешнего мира и внутри личности переплетаются между собой, как бы переходят один в другой. Человек ничтожен, мал, беспомощен в этом огромном мире, но все же у него не угасает искорка надежды. Знаменательно в этом отношении даже имя главного героя "Кулусун", что означает "маленький костер".
Думается, что именно отрицательное отношение к окружающей действительности предопределило появление в данном произведении архетипа "дома сумасшедших" как мини-модели государственного строя страны. Историк, один из несчастных клиентов Дома Печали, предупреждает Кулусуна: "Не надо верить истории. В истории все очень запутано, искажено. Там белое представляется черным, а черное показывают как белое. Мы историки все ходим вниз головой. Никогда не стоит нас прощать!"65 (пер. наш -КС).
Наконец, катастрофически безысходное время истории превращается в безвременный мир мифа, что находит выражение в пространственной форме романа "Третий глаз". Роман имеет сложный многоплановый хронотоп, которому несвойственен закономерный ход событий в одном временном ряду, характерны расширение временного потока, полнота времени, особый пространственный простор романного поля. Здесь время уплотняется, сгущается, стягиваются воедино настоящее, прошлое, будущее. В данном романе создается особый пространственный простор романного поля.
Хронотопы первых двух романов противопоставлены богатому, динамическому сюжету в романе "Третий глаз", характеризующемуся пространственным континуумом с различными измерениями.
Проблема архетипа в литературе
При исследовании поэтики произведения совершенно закономерно вытекает проблема архетипа, изучаемого в аспекте мифологизма, являющегося связующим звеном в рассмотрении вопроса о взаимодействии мифа и литературы, так как архетипы, восходящие к сфере мифологии, сохраняются длительное время в фольклоре и литературе, при этом модифицируясь и трансформируясь . При этом проблема мифопоэтики художественного текста, исследование структур бессознательного, находящих отражение в художественной ткани произведений, напрямую выводит нас к системе архетипов, составляющих семантическую матрицу литературного текста.
В настоящее время исследование фольклорно-мифологических символов, архетипов представляется перспективным аспектом литературных изысканий. Уясняется важность выяснения семантического значения архетипических элементов, широкого теоретического осмысления стилевых поисков, выявления степени влияния мифа на современную литературу и ее проявления в индивидуальном творчестве. На этой основе важно уяснить способы и характер проявления ментальных структур, составляющих основу картины мира.
Романное пространство Гоголева представляет собой сложную систему, одним из компонентов которой является архетипический фонд -основополагающая матрица в структуре произведений. Анализ функционирования архетипов в поэтике романов позволяет выявить особенности моделирования художественного мира, раскрыть авторскую концепцию, установить логическую связь между элементами художественного произведения.
Термин "архетип" происходит от греческого arche (начало) и typos (образец) или "перво (пра) образ", "первичный тип", "прототип", "праформа". При рассмотрении природы архетипа, исследователями в первую очередь, выделяется первичный характер архетипа".
Обсуждение вопросов о наличии универсальных "первообразов", о причинах появления одних и тех же мотивов и представлений в традициях, не связанных друг с другом, о коллективных представлениях и бессознательных компонентах человеческой психики началось уже более столетия назад.
Понимание архетипа и внедрение термина в научный обиход восходит к работам К.Г.Юнга, который определял архетипы "как наиболее древние и наиболее всеобщие формы представлений человечества", находящиеся в коллективном (или сверхличном) бессознательном100. Как предполагается уже в самой формулировке, архетипы, по Юнгу, становятся источником сновидений и мифов, воображений и фантазий человека, на материале данных представлений основываются образы в искусстве и литературе. Исследователь полагает, что полное развертывание архетипов "проявляется в бессмертных творениях искусства и в пламенных формулах вероисповедных символов религий"101. Помимо этого, как утверждает Юнг, архетипы являются источником и в религии, "праобразы наблюдаются и в поэзии и вообще в искусстве, и - last not least - религиозный опыт и догматика богаты архетипическими образами"102.
В статье В.Лейбина "Архетип" дается ссылка: "Юнговское понятие архетипа сформировано в традиции платонизма, согласно которому идеи присутствуют в разуме богов и служат моделям всех сущностей человеческого космоса. Понятию "архетип" предшествовали также априорные категории восприятия Канта и прототипы Шопенгауэра". Понятие архетипа первично употреблялось еще в античной философии. Например, в философии Платона под архетипом понимается умопостигаемый образец, "эйдос", у схоластов -природный образ, запечетленный в уме, у Августина Блаженного - исконный образ, лежащий в основе человеческого познания . В общем, исследователей издавна привлекала пронизанность художественной ткани мирового искусства определенными устойчивыми мотивами, образами, сюжетами.
Согласно позиции Юнга, архетипы - " ...трансцендентные по отношению к сознанию реальности... вызывающие к жизни комплексы представлений, которые выступают в виде мифологических мотивов"104. Архетипы в трактовке исследователя являются "связующим звеном" между рациональным сознанием современного человека и "миром инстинкта" первобытного. В первом случае, при сознательном выражении мысли человек обращается к разуму; во втором - к чувствам и эмоциям. Благодаря существованию архетипов в человеке любой эпохи присутствует "архаическое сознание", в обыденной жизни отодвинутое на задний план "рационалистическим". Однако в определенные моменты оно все же дает о себе знать105.
Юнг в качестве одной из основных характеристик архетипа отмечал также его динамическую природу: "Архетип, разумеется, всегда и везде находится в действии... Архетип... есть динамический образ"106.
Относительно трактовки Юнгом понятия "архетип" Ю.В.Доманским приводятся следующие выводы: "Юнг утверждает, что в коллективном бессознательном существуют некие модели, имеющие аналогии в древнейших мифах. Эти модели он назвал архетипами, продемонстрировав, что в современном мире они присутствуют в той или иной степени в психике каждого человека и могут реализовываться прежде всего в снах, при некоторых формах психических заболеваний и в художественном творчестве"107.
Архетип обладает первичностью в отношении всех последующих вариантов, моделей. Помимо первичной номинативной функции архетипа важен его коммуникативный аспект, раскрывающий аккумуляцию и передачу к читателю смыслового компонента сообщения.
Другой особенной чертой архетипа является его повторяемость, замеченная еще Юнгом: по утверждению исследователя, архетипы "представляют собой отражение постоянно повторяющегося опыта человечества" . Исследователями также давно подмечено такое свойство архетипа, как его способность трансформироваться и модифицироваться, в то же время сохраняя основную архетипическую модель-ядро, в различных художественных интерпретациях. А.Ю.Большакова отмечает по этому поводу: "Организующий принцип литературного архетипа как ментального первообраза (ментальной "матрицы", праформы) можно кратко обозначить как вариативность инвариантности: обладая способностью к бесконечным внешним изменениям, он одновременно таит в себе неизменное ядро, обеспечивающее высокую устойчивость архетипической модели"109.
Проблема изучения архетипов в отечественной науке существовала давно. Исследователи XIX века уделили много внимания поиску первоэлементов, схем, формул, мотивов, лежащих в основе мифопоэтических текстов. Данная проблема разрабатывалась в трудах Д.О.Шеппинга ("аллегорические формулы", предшествующие всем мифологическим преданиям), И.М.Снегирева ("коренные понятия"), О.Ф.Миллера, Ф.И.Буслаева ("ряды верований и убеждений", первообраз"), А.А.Потебни ("первообраз"), А.Н.Афанасьева ("миф, мифическое предание, мифическое представление, мифическое сказание), А.Н.Веселовского ("формулы вымысла, мотивы) и других110. В идеях Буслаева, Потебни, Веселовского исследование реализации "первообразов" в мифологии, фольклоре получает дальнейшее развитие, однако уже в ином направлении. Согласно их концепции, первообразы хранятся не в коллективном бессознательном, а в языке, фольклорной, ритуально-бытовой и литературно-художественной традициях.
Специфика внутреннего «Я» пространства в романах И.М.Гоголева
Одной из особенностей поэтики Гоголева является наличие внутреннего пространства, придающее наибольшую углубленность хронотопу романа. Заслуживает внимания то, что писатель еще в романе "Богиня милосердия" прибегает к попытке персонифицировать внутреннее "Я" героя в образе существенно нового в якутской литературе персонажа Эгоса.
Моделируется иная система координат, в которой строится внутреннее пространство героя. Усложнение композиционной организации текстов разного рода вставками, такими, как рассказы очевидцев, письма, сновидения, пересказанные предания, внутренние монологи, шаманские мистические трансы, дневниковые записи, воспоминания, свидетельствует об активизации и углублении психологизма романного поля. Посредством углубления во внутреннее «Я» пространство персонажа достигается наиболее полное развертывание образа героя, отражается взаимосвязь субъекта и объекта художественного произведения.
Весьма интересной представляется в романах писателя мифологема "возвращения". В данном случае интересно обращение И.М.Гоголева к минувшему времени в качестве стилистического приема. К возвращению "назад" писатель обычно прибегает в момент наивысшей необходимости, "воспоминание" в данном случае выполняет функцию раскодирования знаковой структуры. Обращение к сну, воспоминанию, памяти персонажа в романе, как внутреннему пространству, представляет некий код к раскрытию скрытых детерминант текста.
1. Возвращение в детство, в свое изначальное "Я" соотносится с понятием повторения и может быть осуществлено через сновидение героя, метаморфозу образа, трансформацию его функций, то есть посредством повторного воспроизведения образа самого себя.
Отличается особый характер пространства и времени в главе "Смерть солнца" в романе "Третий глаз", где характерно искажение временной перспективы всего романа. Сновидение Кыраса, разворачивающееся в рамках второй части романа, как параллельный смысловой вариант основного сюжета произведения, определяет всю идейную канву романа. Сон в данном случае выступает в качестве метазнака и являет собой переход от более реального времени к знаковой второй части.
Временная обособленность главы "Смерть солнца" представляет особый интерес. В хронотопе сновидения тесно сливаясь между собой, и, в то же время отделяясь, объединяются в единое целое различные временные ряды, утрачивается логическая связь между наполняющими его объектами, время тесно приближается к хаосу, не-бытийности. В сновидениях, как отмечает Элиаде М., категории пространства и времени модифицируются таким образом, что это «в некоторой степени напоминает отказ от Времени и Пространства в мифах»154.
Временной ритм в различных частях романа неоднороден. Например, время жизни мальчика Внука Солнца (его детство, отрочество, взросление, смерть) показано в разрезе одного момента (короткого сна девушки Кыраса) в отдельной главе «Смерть солнца» (роман «Третий глаз»).
Раскодировка данного сновидения способствует выявлению спрятанного, скрытого текста. Героиня Кыраса обладает особой переместимостью во времени. Трансцендентное значение полета, перемещение главной героини Кыраса из одной пространственной плоскости в другую может быть рассмотрено в некоторых плоскостях: Во-первых, совершенно очевидно, что архетип сна неразрывно связан с мотивом "временной смерти". Смерть, закат солнца, это условие неизбежности надвигающихся сумерек (темноты, Хаоса), ассоциирующееся с трагизмом человеческой экзистенции, является одним из сильнейших архетипов в поэтике романов Гоголева. Элиаде в книге "Мифы, сновидения и мистерии" рассматривает аспект сновидений, символизм полета и смерти в инициациях. Подчеркивая древность темы, исследователь отмечает, что переживание вознесения на Небо встречается на всех уровнях архаических культур (не только в шаманских ритуалах, но и у других слоев общества). По Элиаде, вознесение всегда относится к прорыву из заблокированного или "застывшего" состояния к свободе "движения", "к переходу от одной формы бытия к другой"155.
Не случаен в контексте данного отрезка и факт воскресения Кыраса на ином временном уровне: в тот временной отрезок, когда Внук Солнца трагически погибает, пробуждается ото сна Кыраса, его иновременной двойник. О близкой связи между мотивом смерти и "новой жизнью" говорит И.Ахундова: «Под "новой жизнью" здесь понимается переход на более высокий уровень бытия или в иную форму жизни, переход из одного состояния в другое или движение в сферу сознания. Значит, можно поставить знак равенства между "новой жизнью" и смертью, которая не является крайней формой катастрофы, концом всего, недаром ее сравнивают то с "пробуждением", то с "возвращением домой", то с освобождением из "тюрьмы"»156.
Гоголевым создан образ некой утопической страны, страны Солнца, относящейся и к внутреннему пространству как мотив сновидения Кыраса, и к пространству внешнему относительно хронотопа романа. Идеализированная страна локализована за пределами исторического времени, пространства. В данном случае отчетливо прослеживается сюжет, где находит выражение трансформированное представление о Золотом Веке. Сходный сюжет мы встречаем в рассказе Ф.М.Достоевского "Сон смешного человека", где героем совершается нисхождение в преисподнюю и путешествие ("полет") на другую планету - на планету детей солнца.
В данном случае усматривается использование писателем так называемой "исторической инверсии", которую отмечает Бахтин М.М. Мифологическое мышление в разные периоды развития человечества «локализует в прошлом такие категории, как цель, идеал, справедливость, совершенство, гармоническое состояние человека и общества и т.п.». Таким образом, все «положительное, идеальное, должное, желанное путем инверсии относится в прошлое или частично в настоящее»157.
Помимо этого сновидение есть форма перемещения героя в качественно иную форму жизни. К обряду перехода заставляет обратиться уже само понятие "переход пределов", а также то, что сон / смерть, по словам М.Элиаде, - это "Великая Инициация".
Таким образом, архетип сна в поэтике произведений Гоголева выполняет функцию дополнительного ареала, углубляющего текст, придающего тексту внутреннее развертывание.
Интересен случай, когда в повествовательную ткань романа «Богиня милосердия» внедряется вставка - достаточно объемная глава «Воспоминания у родного камелька» о детских годах Кулусуна. Посредством дехронологизации времени повествования, когда временная цепь в романе логически разрушается, создается параллельный основной сюжетной линии хронотоп - время счастья, безмятежности. "Возвращение назад" наблюдается также в романе "Третий глаз". Здесь внутреннее пространство развертывается в рамках сновидения, где девушка Кыраса претерпевает метаморфозу и превращается в мальчика Внука Солнца.
