Введение к работе
Творчество Андрея Платонова принадлежит тому роду явлений духовной жизни, значение которых выявляется далеко не сразу -лишь с течением времени, очень постепенно происходит процесс "приятия" художника, осознаётся масштаб его дарования, оценивается вклад в развитие национальной культуры.
Критические статьи о Платонове, выходившие при его жизни, в подавляющем большинстве носили открыто тенденциозный, социо-логизированный характер. Научный интерес к художественному наследию и биографии писателя возник в середине шестидесятых годов. Именно тогда (после переиздания ряда произведений) стали появляться исследования, авторы которых ставили перед собой целью с иных позиций приблизиться к пониманию платоновского творчества. Среди подобных работ следует выделить статью Л.А.Шубина "Андрей Платонов" (.1967), диссертацию Л.П.Фоменко "Творчество Андрея Платонова" (.1969), где очерчивались в целом жизненный путь и творчество Платонова; сборник статей ВГУ "Творчество Андрея Платонова" (1970), посвященный разным сторонам его литературной деятельности, отдельным произведениям. Был выявлен довольно широкий спектр проблем,.часть которых до сих пор остаётся в центре внимания литературоведов: проблема этической концепции Платонова, вопрос о герое, о "соотношении" конкретного и отвлечённого в языке писателя, о формах повествования и др.
В дальнейшем изучение творчества писателя продвигалось в самых различных направлениях. С одной стороны, продолжали появляться сочинения очеркового характера, связанные, главным образом, с воссозданием общей картины творческой биографии Платонова, взятой в более или менее широком контексте эпохи (М.Джордан, В.А.Чалмаев, В.В.Васильев, М.Геллер), и труды, в которых основной упор был сделан на поиск новых и систематизацию известных фактов его литературной жизни (О.В.Ласунский, В.А.Верин, С.И.Рва-чёв, ТЛангерак). С другой стороны, в исследованиях Н.В.Корниенко, Н.В.Малыгиной, Н.Г.Полтавцевой, Л.П.Фоменко, С.Г.Семёновой, Е.Толстой-Сегал, Э.Наймена, Т.Богдановича, Ш.Любушкиной, Э.Тески и др. рассматривались проблемы художественного метода, философии, этической и эстетической позиции писателя. Особый интерес представляют работы, в которых на первый план выведен вопрос о языке и стиле А.Платонова, о специфической зависимости между философй-
ей и словом, обнаруживающейся в его произведениях (Л.Я.Боровой, С.Г.Бочаров, Е.Толстая-Сегал, М.Шимонюк, Г. и А.Якушевы).
Однако при всём видимом обилии литературы, посвященной Платонову, и безусловных результатах, достигнутых в изучении платоновского наследия, нельзя не признать, что оно по-прежнему остаётся для нас Ьеъъя, тсор/}/а . Наши представления о биографии писателя недостаточно полны. Тексты почти всех произведений известны в искажённом, не соответствующем авторской воле виде. Преждевременно говорить о создании целостной концепции творчества Платонова - настолько'разнообразны и нередко противоречивы точки зрения, сосуществующие в литературе о нём. Отсутствие прочной фактической основы, порождающее такую ситуацию, заставляет думать о необходимости скорейшего восполнения недостатка фактов и, прежде всего, об обращении к архивам, изучении и публикации малодоступных материалов.
В этом отношении заслуживает безусловного внимания работа по подготовке и изданию (.или переизданию) платоновских текстов Н.В.Корниенко, В.А.Верина, Т.Лангерака, ряда других русских и зарубежных исследователей. К настоящему моменту - что особенно важно для русских учёных - в широкий научный оборот введён целый ряд значительных произведений писателя ("Чевенгур", "Котлован", "Ювенильное море", "14 красных избушек", "Счастливая Москва" ), литературоведы получили возможность познакомиться хотя бы отчасти с рукописным наследием художника. А это в свою очередь привело к пересмотру прежних, казалось бы, устоявшихся взглядов на литературную деятельность и творческую эволюцию Платонова.
Среди проблем, связанных с освоением "новых" произведений Андрея Платонова, одно из важнейших мест занимает проблема прочтения и интерпретации романа "Чевенгур"- Размышления о "Чевенгуре" представлены в главах отдельных монографий Ш.Геллер, Д.Бета, В.С.Варшавский, В.А.Чалмаев, В.В.Васильев) и в целом ряде статей (В.А.Свительский, Л.Д.Коробков, С.Г.Семёнова, A.M. Зверев, В.А.Подорога, К.М.Кантор, Г.Гюнтер, Е.Толстая-Сегал, Э.Наймен, ТДангерак, Е.Д.Шубина и др.), в содержательном и пока единственном в своём роде "Комментарии" Е.А.Яблокова.
Предпринимались попытки определить жанровое своеобразие произведения, выявить его связи с предшествующими философскими и художественными традициями, показать его в контексте эстетиче-
ской, „политической и естественно-научной мысли своего времени. Но при всей широте подходов и пестроте мнений, нашедших отражение в работах о "Чевенгуре", в них всё же ощущается существенный недостаток: они подчас носят достаточно общий, приблизительный, иногда внутренне противоречивый характер. Ещё предстоит дать целостный анализ произведения, выверить и всесторонне прокомментировать его текст, проследить историю его создания, эволюцию замысла, "динамику" платоновских идей. Этим обстоятельством и обуславливается актуальность предлагаемого диссертационного сочинения.
В его основу положено рассмотрение автографа романа А.Платонова "Чевенгур" (РО ИРЛИ, Ф.780, ед.хр.34). Сопоставляя различные варианты текста, автор диссертации пытается выделить те на-' правления и те принципы, которых придерживался Платонов в процессе написания романа. Работа не является "узким" текстологическим исследованием - если под текстологией понимать самостоятельную отрасль филологической науки, задача которой заключается в установлении точных текстов произведений, их комментировании и т.п. - она носит более широкий литературоведческий характер. Основная пель работы состоит в том, чтобы к изучению проблематики, поэтики и стилистики "Чевенгура" подойти с точки зрения истории создания этого произведения, его творческой истории.
Для достижения указанной цели необходимо было решить практическую задачу по восстановлению первоначальных редакций некоторых фрагментов романа.
Рукопись романа Платонова "Чевенгур" впервые подвергается тщательному текстологическому анализу, впервые предпринята попытка восстановить первоначальные редакции ряда её фрагментов и, опираясь на это, обратиться к творческой истории произведения. В этом заключается новизна настоящей работы.
Методологической и теоретической основой диссертации явились текстологический, историко-литературный методы исследования, существующие в современном литературоведении.
Научно-практическая значимость работы состоит в том, что итоги проведённого исследования, наблюдения и конкретные выводы могут послужить для подготовки академического издания текста произведения. Материалы диссертации будут полезны для разработки проблем, касающихся эволюции мировоззрения и художественных
4 принципов писателя в двадцатые годы. Её материалы могут быть использованы в практике вузовского преподавания, при чтении спецкурсов по истории русской литературы двадцатого века.
Апробация работы. Основные положения диссертации апробиро
ваны в статьях, предназначенных для опубликования в изданиях
Института русской литературы (.Пушкинский Дом) Российской акаде
мии наук. Отдельные положения исследования легли в основу докла
дов, прочитанных на чтениях ВГУ (1989), научной конференции, по
священной творчеству А.Платонова (ЙРЛИ, 1989), научной конферен
ции молодых ученых и специалистов (ИРЛИ, 1990), а также Плато
новского семинара (ИРЛИ, 1991). Диссертация обсуждалась на засе
дании Отдела Новейшей русской литературы ИРЛИ.
' Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх
глав и заключения. Общий объём с.
Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, научная новизна работы, формулируется цель исследования, определяется степень изученности проблемы, объём и характер привлекаемого материала. Даётся краткое описание рукописи романа.
Автограф "Чевенгура", находящийся в архиве ИРЛИ (Ф.780, ед. хр.34), в основном написан карандашом на нелинованной бумаге (всего 383 листа) ровным, достаточно чётким почерком. Рукопись составлена как бы из разных фрагментов текста. Одни из них помещены на листах хорошего качества, плотных, двойных. Другие на одинарных или на тонкой бумаге несколько меньшего формата. Фрагменты отличаются по характеру правки, имеют собственную нумерацию страниц - помимо общей для всего текста романа. Часть текста - довольно значительная - отпечатана на машинке.
Первый фрагмент представляет собой "пролог" к "Чевенгуру" -"Происхождение мастера" (под таким заголовком он был опубликован в 1929 году); второй - главку, в которой рассказывается о командировке героя Дванова в степной город Новохопёрск и о его возвращении домой; третьим, по мнению автора диссертации, является отрывок из повести "Строители страны", считающейся утраченной редакцией "Чевенгура". За ним следует машинопись, которая, в свою очередь, распадается на ряд самостоятельных частей. Двести последних страниц снова рукописные.
В первой главе - "Новохопёрск" (фрагмент неизвестного произведения). От автобиографизма к художественно-философской обоб-
5 щённости" - сопоставляется два варианта небольшого фрагмента рукописи романа, в котором содержится рассказ о пребывании героя романа Александра Дванова в городе Новохопёрске и о его путешествии домой.
Отрывок "Новохопёрск" (это условное название, данное ему в диссертации) является исправленным вариантом неизвестного раннего произведения Платонова, в первоначальном виде не имевшего отношения к "Чевенгуру" - оно не полностью вошло в роман. В исходном варианте "Новохопёрск" представлял собой автобиографическое повествование, посвященное осени 1919 года, которое велось от лицр рассказчика. Имя Дванова появилось лишь в поздней редакции фрагмента.
Несложно установить параллели между эпизодами первой редакции фрагмента и жизнью Платонова: факт командировки рассказчика в "степной город", существование в тексте реальных топонимов и ряда эпизодических действующих лиц, которые имели прототипы.
При выявлении параллелей между судьбой рассказчика и самого писателя автор диссертации использует письма Платонова, написанные в начале двадцатых годов. Совпадение текстов художественного произведения к писем позволяет предположительно указать время работы над ранней редакцией "Новохопёрска": 1922 год.
Во второй редакции фрагмента, вошедшей в "Чевенгур", повествование во многом утрачивает автобиографический характер: Платонов устраняет из романа большинство деталей и образов, ассоциирующихся с его собственной жизнью.
Как результат, в "Чевенгуре" устанавливаются новые отношения между автором и героем, отличные от тех, которые существовали в раннем."Новохопёрске". Ранняя редакция автобиографична не только с точки зрения внешней канвы событий - рассказчик и писатель родственны по мирочувствованию, мировосприятию. В этом смысле в романе (,т..е. в основной редакции фрагмента) между Платоновым и двановым дистанция гораздо больше.
При редактировании "Новохопёрска" Платонов последовательно уничтожает все фрагменты, связанные с непосредственными авторскими характеристиками героя, открытой демонстрацией его психологических состояний. Из текста романа исчезают целые внутрен^ ние монологи, принадлежащие рассказчику, своеобразные "философские рассуждения". Перед читателем развёртывается почти хрони-
кальная запись событий. Только в отдельных случаях в романной редакции остаются следы прежнего стиля повествования. Возникающая при этом неоднородность структуры повествования вызывает ряд противоречий, которые влияют как на формирование отдельных мотивов, так и на становление художественного мира произведения в целом.
Изменение характера изображения героя сопровождается изменением стиля повествования. В "Новохопёрске" психология героя передаётся главным образом интроспективно - самонаблюдение, воспоминание о себе. При создании "Чевенгура" писатель отказывается от этого приёма. В результате из второй редакции отрывка исчезают многие моменты, которым прежде отводилась далеко не последняя роль. И в то же время основное, глубинное ("интенция") остаётся в романе, не исчезает бесследно.
Так происходит и с философскими рассуждениями, монологами рассказчика. Смысл, в них заключённый, и сам факт их утраты во второй редакции помогают подобрать ключ к загадке платоновского слова.
Сопоставление вариантов "Новохопёрска" даёт возможность проследить за возникновением одной из особенностей платоновского стиля и поэтики. В работе писателя выделяются как бы два этапа (их временные границы размыты). На первом Платонов выясняет, прежде всего для самого себя, смысл наиболее значимых слов, находит место явлениям, стоящим за ними, в моделируемой им действительности. Это наглядно представлено в "Новохопёрске". Образ рассказчика подразумевает именно выяснение мира. Размыщляя о мире, рассказчик объективно образует и по-своему интерпретирует ряд "слов-категорий", которые затем войдут в структуру "Чевенгура". Автор имеет дело с конкретными, близкими ему реалиями жизни. Он отражает вполне определённые события, психологические состояния, которые переживает рассказчик (образ автобиографический), тщательно мотивирует их, опираясь на действительные факты. Для первого этапа характерна приверженность к почти документальному воспроизведению жизни. Отношения между словом и реальностью относительно просты: художник главным образом стремится словесно запечатлеть то, что непосредственно видит, или, точнее, помнит.
Второй этап зафиксирован в окончательной редакции "Чевен-
7 гура". Он знаменуется более глубоким и сложным осознанием, совершенно иным ощущением"и восприятием сущности вещей.
О таких понятиях, как "жалость", "тоска", "тревога" и др., герой "Новохопёрска" рассуждает с почти публицистической ясностью. Для "Чевенгура" же такая прямота неприемлема. "Чевенгур" - загадка, все связи в нём скрыты, существуют подспудно. Миновала стадия формирования основных единиц стилевой системы, не требуется уделять слишком много внимания уже осмысленным явлениям, образам, понятиям. И Платонов устраняет лишнее из текста. Теперь все связи, все причины и основной смысл сосредоточены не в нескольких абзацах, как прежде, а в одном слове. Есть два способа раскрыть его значение: первый, доступный, - прочитать произведение; второй, доступный в редких случаях, - обратиться к документам, фиксирующим ранние стадии работы над ним. Различные подходы дадут не совсем одинаковые результаты. Но ясно следующее. "Слово-категория" в окончательной редакции ни«* сколько'не утрачивает своей ёмкости, наоборот, значимость его возрастает. Возникает своеобразная "художественная абстракция". Вероятно, с этого момента и можно по-настоящему говорить о начале философского осмысления действительности художником. Именно такие уже однажды "осмысленные" слова становятся основой для возникновения "постоянных мотивов" - столь важного явления в творчестве Платонова.
Вторая глава - "Повесть А.Платонова "Строители страны" (.к реконструкции произведения)" - посвящена реконструкции и интерпретации фрагмента повести "Строители страны", которую считают начальной и необнаруженной редакцией романа "Чевенгур". Этот фрагмент сохранился в автографе "Чевенгура", находящемся в РО ИРМ (в диссертации он условно назван "Строители" ). Его можно восстановить, устранив слой поздней правки, которую производил писатель на самых последних этапах работы над романом. Объём фрагмента - 69 рукописных страниц.
Убедиться в том, что отрывок действительно являлся частью "Строителей страны", а не какого-нибудь другого произведения, можно, сопоставив его с письмом Г.3.Литвина-Молотова, которое представляет собой своеобразную рецензию на эту повесть ("Литературное обозрение", 1989, J 9, C.28-3D).
Во фрагменте "Строители" действуют те же герои,
8 которых называет Литвнн-Ыолотов в своём письме: Копёнкин, Гратов, Дванов, Геннадий, Щумилин, Софья. Исключение составляет Мрачковский. Вместо этого персонажа во фрагменте присутствует Мрачинский, но такое несоответствие, видимо,вызвано ошибкой Литвина-Молотова. Героиню называют по имени и отчеству - Софья Александровна. Её фамилия - Крашенина, в отличие от Сони Манд-ровой из "Чевенгура". Копёнкин носит имя не Степан, как в романе, а Стратилат. Сюжет фрагмента также вполне соотносится с планом повести, представленным в письме Литвина-Молотова.
В соответствии с тезисным изложением Литвина-Молотова, можно было бы предположить, что "С т"р о и т е л и" представляют собой заключительную часть произведения. На самом деле это не так. При внимательном прочтении письма и сравнении его с автографом "Чевенгура" выясняется, что "Строители" -не финальная часть, а один из композиционных центров повести. Несмотря на отсутствие цельного текста произведения, благодаря ключевому положению отрывка появляется возможность судить о многих чертах той художественно-философской концепции, которая нашла отражение в несохранившемся произведении.
В диссертации анализируются те особенности повествования, которые помогают отыскать пути к пониманию позиции автора в "Строителях страны", а в дальнейшем - и автора "Чевенгура".
Обращает на себя внимание чёткость, точность и простота (по сравнению с "Чевенгуром") сюжетного развития темы, положенной в основу произведения. Художник как бы определил для себя задачу, которую затем планомерно решает - причём кажется, что и ответ ясен автору заранее. Дана группа действующих лиц, из которой по определённым критериям нужно отобрать одного или двух главных - героев. Они будут находиться в центре дальнейшего (после окончания рассматриваемого фрагмента) повествования. Им, собственно, и посвящена повесть. Вопрос о том, кто является истинным героем повести ("строителем") ігкакие особые качества делают его таковым - это главный вопрос произведения. Критерием отбора служит любовь героини. Предполагаемые строители страны Геннадий, Гратов, дванов, Копёнкин испытываются взаимоотношениями с Софьей Александровной.
Повествование в "Строителях" носит во многом логизированный характер: принципы, по которым оно строится,
9 лежат на поверхности, может быть даже слишком видны. Слишком видна заданность - ради чего пишется произведение. И это прежде всего отражается на его героях. Все персонажи и повествователь открыто и демонстративно заявляют о своих взглядах на окружающий мир. Их речи подчас превращаются в своеобразные мировоззренческие декларации.rJt поступки прямо подтверждают слова, являются их продолжением.
Рассматривая мировоззренческие системы героев Платонова -а их взгляды на мир чаще всего действительно системны'- и целостны - устанавливая единое, тождественное в этих системах, автор диссертации пытается подойти к пониманию концепции мира, которая представлена в произведении.
Александр Дванов - это герой умствующий, размышляющий о мире. Он философ. При"всей парадоксальности самого стиля мышления, свойственной, пожалуй, всем без исключения персонажам Платонова, Александр Дванов имеет предельно чёткие представления об окружающей его действительности. Настолько чёткие (в отличие, например, от синкретичных представлений Копёнкина), что они вполне соотносятся с известной гегелевской схемой: натурфилософия, психология, социология. Картина мира, возникающая в сознании героя, вполне целостна и завершена.
Лейтмотив всех рассуждений Дванова - переустройство Вселенной. Ценность природы для Дванова определяется её полезностью. Вся Вселенная должна стать рентабельной, оправдать своё существование полезностью. В этом смысл преобразований, которые предстоят человеку. Само же преобразование понимается как борьба. После покорения природы "мёртвые будут воскрешены". Таковы "натурфилософские" воззрения героя повести.
Однако победа над природой невозможна без переустройства самого человеческого общества, без социальной революции. Поэтому Дванову необходимо поскорее "основать в степи социализм" . В то же время новое общество невозможно- построить без использования природных сил. Натурфилософское и социальное - при всём том, что Дванов чётко .отличает одно от другого - оказываются настолько взаимозависимыми, что это налагает отпечаток на
1 РО ИРЛИ, Ф.780, ед.хр.34, л. В дальнейшем все ссылки на рукопись даются в тексте.
10 саму форму, стиль мышления героя. Течение природного процесса выступает для героя в качестве "времеїшого и пространственного" критерия, с помощью которого оценивается процесс, протекающий в обществе. А сам человек ставится в один ряд с силами природы: и г природе, и в человеке присутствует одно и то же "демиурги-ческое" начало. Возникает своеобразная триада: крайние члены её - социальное и природное, а в центре - человек.
С натурфилософскими и социологическими воззрениями героя связаны его представления о человеке, об "устройстве" человеческой души. Возникает необычная ситуация. Герой является носителем определённых взглядов на природу человека, он - создатель "философии духа". И в тс- же время он сам попадает под действие тех законов, которые вывел. Происходит это прежде всего потому, что в создании и изложении этих законов, "философии духа", непосредственно участвует повествователь (несобственная речь, голоса героя и повествователя как бы сливаются).
Две силы, по мнению героя и повествователя, образуют основу человеческой души - чувство и сознание. Они реальны и действенны, как притяжение земли. Повествователь, говоря о них, вспоминает "яблоко в саду Ньютона" (.69). Первая сила -сознание - это некая константа, нечто существующее само по себе, некое неразложимое начало, необходимое в человеке для определённой цели: "чтобы сотворить его (.мир - В.В.) во второй и последний раз" (.69). Чувства разнообразны. Важнейшие из тех, которые испытывает человек, связаны с отношением к другому человеку - любовь или дружба. Чувство и мысль взаимозависимы, однако они являются не только взаимодействующими, но ещё и противодействующими силами. Они стремятся и увлекают человека к разным целям. Одна - к удовлетворению потребности любить (.повествователь определяет её словом "интимное"), другая - к. "концу света", к переустройству Вселенной ("общественное").
Чтобы преодолеть разлад между общественным и интимным, Дванов превращает первое в средство для достижения второго: сначала герой должен построить социализм в деревне, и только потом он сможет возвратиться к своей возлюбленной. Конфликт между чувством и мыслью поворачивается новой стороной: теперь он не заключён исключительно в самом человеке - это конфликт между личностью и социумом. Преодолеть его будет пытаться не
только Дванов: вопрос об "истинном" герое произведения непосредственно связан с егб разрешением.
В противоборстве мысли и чувсї-ва рождается мечта - в которую человек верит и которую жаждет осуществить. Дванов - мечтатель. Важнейшее свойство его души - фантазия, способность создавать вымышленный мир и делать его частью мира реального. Существование Дванова не мыслшло без фантазии, с помощью которой . он постигает, а точнее выдумывает истину, отыскивает цель и мечту, чтобы затем воплотить выдуманное в действительность. Истина, цель и мечта оказываются рядоположенными понятиями.
Мечта и цель прежде всего связана с любовью и с переустройством мира, с социализмом как средством достижения любви. Связь эта основана на следующем. Социализм Дванова, если можно . так выразиться, антропологичен. В его сознании понятие "социализм" чётко ассоциируется с женским началом, непосредственно сравнивается с женщиной: "В социализме тоже есть какая-то высота женщины" (.92).
Круг замкнулся. "Философия души" героя приводит опять к размышлениям о социуме и природе.
Гратов и Дванов - два персонажа, чётко противопоставленные друг другу. Суть противопоставления этих образов заключена в особенностях "устройства" души каждого из героев. В основе его лежит всё та же ключевая для платоновской "философии духа" дихотомия "сердце - разум". Человеком владеют две силы, равные по значимости силам природы, и от того, какая из них преобладает в конкретном человеке, зависит состояние его души, все его устремления, желания, поступки.
Преобладающей и подавляющей личность Гратова силой является чувство - страсть к Софье Александровне. У него только одна цель - осуществить свою любовь или избавиться от неё. Думать о переустройстве мира,ему некогда, он просто не в состоянии выйти из круга своих личных переживаний ради эфемерно далёкой мечты. Постоянно подчёркивается подчинённость чувству, "безумие" Гратова, в буквальной смысле болезненность его состояния.
Вторая составляющая души Гратова - разум - вытесняется, превращаясь в некоего "стороннего наблюдателя", "евнуха души", "ангела-хранителя". "Его роль: видеть'и быть свидетелем" (.82). Этот "маленький зритель" наблюдает за всеми фазами болезни
12 Гратова и за его выздоровлением. Страсть Гратова была достаточно сильна, чтобы лишить его разума, однако оказалась "слишком нежной" для того, чтобы он смог выдержать хоть какую-нибудь борьбу за свою любимую. Поэтому все стремления Гратова направлены на то, чтобы "выздороветь", то есть забыть о своей цели, о любви. Гратов подменяет своё чувство к Софье Александровне временной привязанностью к другой женщине. Теперь у героя нет желаний, нет цели, поскольку она осуществлена.
Практически герой на этом завершил свой жизненный путь, если под словом "путь" понимать движение, поиск, активное отношение к жизни: "емєсто желаний для него наступили воспоминания, вместо тоски - сожаление" (96). Гратов не может быть строителем - его душа устроена иначе.
Та же участь уготована Геннадию. Геннадий в своих размышлениях оперирует двумя - в основном - общефилософскими и логическими понятиями: истина и ошибка. Вся логика его рассуждений, касающихся социологии и истории, основывается на их взаимодействии: ошибка - почва для истины и предшествует ей. В сфере истории ошибкой признана революция, следовательно, она преходящее явление и будет в конце концов исправлена самой логикой исторического процесса.
Совершенно по-разному понимают, что такое истина, Геннадий и Дванов. Для Дванова истина субъективна, он её выдумывает и ставит перед собой цель воплотить её в жизнь. Геннадий в этом отношении реалист. Истина для него в течении истории. Вера же во всемирную революцию - ошибка, фантазия. Здесь очевидно противопоставление "мечтатель - реалист".
Трудно сказать, чей взгляд на мир ближе автору. Вряд ли вообще можно ставить вопрос таким образом. Ясно другое: в центре внимания автора в любом случае находится судьба мечтателя, а не реалиста.
>:тратилат Копёнкин до революции был обыкновенным, "ясным" человеком. Революция преобразила его, наделив любовью к образу Розы Люксембург. Необычность такой любви осознаёт и сам Копёнкин, и его товарищи. Но, с другой стороны, это чувство не кажется им нереальным и невозможным.
В повести ставится вопрос о том, что такое настоящая любовь. Есть два рода человеческих чувств - плотское желание
ІЗ "размножаться" и противоположное ему идеальное чувство - страсть к тому, что не существует или существует как идея. Понятия "плотское" и "идеальное" имеют здесь истинно философский, платонический смысл: противопоставление реального и ирреального плана жизни. Любовь земная противопоставлена платонической, и необходимо решить, какая из них настоящая.
Плотская страсть Гратова исчезла, как только была удовлетворена. А у Копёнкина - "редкая" любовь, любовь к недостижимому, к идее. Она и должна быть признана настоящей.
Предает страсти Копёнкина представляет собой символ, означающий нечто большее, чем просто воображаемая цель эротических переживаний. В нём соединены по крайней мере три глубоких смысловых плана, характеризующих бытие человека и укладывающихся в ту же гносеологическую триаду: психология, социология, натурфилософия. Только Копёнкин их не различает и не осмысливает: нужно переделать страну, покорить природу, и тогда Копёнкин достигнет заветной цели. Подобным образом рассуждал Дванов. Оба эти героя мечтатели, воплощающие фантазию в реальность.
Мечта же постоянно требует жертв и подвигов, которые Дванов и Копёнкин, в отличие от остальных, готовы совершать.
Автор "Строителей страны" противопоставляет два полярных типа людей: "умные" и "дураки". Идеальным представителем "умных" в повести является Геннадий. Однако собственный ум Геннадия обрекает его на бездеятельность. Совсем иное представляет собой Копёнкин, который не обращается к логике, для которого всё настолько ясно, что он не знает сомнений. Копёнкин в буквальном смысле "полоумный", "дурак".(Нужно помнить, правда, что слово у Платонова далзко не всегда сохраняет .тот же оценочный смысл, которым его наделяет обыденное сознание). Он всегда действует "наугад", "на волю коня". И это самое главное в Ко-пёнкине. Безумие героя автор соотносит с волей надличностного, сверхчеловеческого разума: "Дванов думал, не есть ли самое полоумие Копёнкина особый вид самозащиты и хитрость большого разума?" (95).
Дурак Копёнкин оказывается единственным из героев по-настоящему беззаветно преданным истине-мечте, несмотря на то, что его мечта наиболее фантастична и недостижима - а точнее, именно благодаря этому. Он - центральный персонаж повести, "строи-
14 тель страны", истинный герой времени в глазах своих товарищей.
Однако даже к такому человеку автор относится с известной долей скептицизма.
Третья глава работы - "Чевенгур" и "Строители страны". Сопоставительный анализ" - посвящена сравнению двух редакций фрагмента "Строители". В диссертации обращается внимание на одну из ярко выраженных особенностей творчества Платонова - "автодиалогизм". Писатель постоянно ведёт диалог с собой, переосмысляет, подвергает сомнению собственные мысли, идеи. Ярчайшим примером "автодиалогизма" Платонова является история создания второй редакции "Строителей" (шире - "Чевенгура"). "Перманентность" художественного мышления писателя даёт ему возможность возвращаться к, казалось бы, освоенным проблемам, ставить вопрос в одном произведении, а решать его в другом, написанном позже.
Так, в "Строителях" в центре повествования находятся несколько действующих лиц: Гратов, Геннадий, Дванов, Ко-пёнкин. В процессе развития сюжета автор выбирает из упомянутых персонажей "истинных" строителей социализма, которые' становятся затем героями "Чевенгура". В "Чевенгуре" ситуация иная - герои найдены, но автор, словно сомневаясь в своём выборе, начинает заново пересматривать своё отношение к ним, проверять, действительно ли его герои - строители. Естественно, что при изменении оценки изменяются и персонален и многое другое. Однако вторая редакция отрывка, как и роман в целом, в любом случае остаётся лишь продолжением размышлений автора на уже заданную тему.
Разговор о судьбе героев в связи с историей создания второй редакции "Строителей" крайне важен. Он позволяет взглянуть на вопрос об идеале Платонова в ракурсе этой самой. истории: что подвергал художник сомнению, свой идеал или его служителей - тот тип героя, человека, который, как казалось художнику, должен был способствовать воплощению его идеала в жизнь?
При редактировании отрывка из "Строителей страны" главные перемены происходят в системе персонажей. Из повествования в романе устраняются два значимых действующих лица - Гратов и Геннадии. Причём Гратов исчезает не бесследно, его образ как
15 бы сливается с образом Дванова. Частично трансформирована фабула. Ряд сцен и эпизодов переставлены, другие оказываются вычеркнутыми. Сюжет второй редакции фрагмента "Строите-л и", если сравнивать её с первой, упрощается.
Прежде чем перейти к подробному рассмотрению того, как менялось содержание фрагмента, автор диссертации останавливается на проблеме, которая уже была затронута в первой главе работы. В ней разбирался механизм возникновения "слов-категорий" в произведениях Платонова. В процессе творческого освоения писателем действительности выделяются две стадии. Первая - стадия "открытого", "публицистического" осмысления факта. Она фиксируется з начальном варианте текста. Вторая - связана с более поздним редактированием этого варианта. Исчезает открытость текста. На месте "философско-публицистических рассуждений" остаются лишь ключевые слова, сохраняющие, однако, смысловую ёмкость целого вычеркнутого фрагмента. Происходит "редукцля формы", в результате которой смысловая нагрузка на слово увеличивается. "Рздукция формы" (при сохранении основного содержания) свойственна работе писателя не только над языком, но и над образами героев, и над архитектоникой произведения в целом. Это доказывается сопоставлением двух редакций "Строите-л е й".
В центре внимания автора работы оказываются образы Копён-кина и Дванова. Образ Копёнкина, на первый взгляд, подвергся наименьшим изменениям в новой редакции "Строителей". Перед читателем всё тот же воин революции, странник, ищущий дорогу в коммунизм и влюблённый в Розу Люксембург. Но всё же это другой Копёнкин. Чтобы увидеть разницу, достаточно сопоставить портреты героя "Строителей страны" и "Чевенгура". Ряд изменений показывает, что писатель пересмотрел своё отношение к нему. И персонажи, окружающие Копёнкина, начинают относиться к нему совершенно иначе, не так, как в "Строителях страны".
Иное восприятие образа героя обусловливается и тем, что в процессе переработки первой редакции произведения этот образ начинает функционировать в условиях новой художественной системы. Качества, составляющие его основу, остаются как будто неизменными. Но меняется "фон картины", нарушаются связи, существовавшие прежде внутри произведения, и фигура, изображённая авто-
ром, предстаёт в совсем другом свете. Например, и в "Строителях страны", и в "Чевенгуре" главной чертой, которая определяет строй мысли и психологию Копёнкина, является чувство любви к Розе Люксембург (в отношениях между Копёнкиным и Розой усматриваются по крайней мере два плана: "фёдоровский" -мотив воскрешения и метафорической воплощение проблемы революционного идеала, коммунистической идеи). Но если "Строители страны" - повесть о любви, и любовная тема в ней фактически доминирует даже над той, которая-выражена её названием - герои прежде всего стремятся достичь взаимности своих возлюбленных, а строительство социализма выступает для них в качестве средства достижения этой цели -, то в "Чевенгуре" тема любви утрачивает прежнее значение стержня повествования. Безумная страсть Копёнкина к Розе, неожиданное появление в романе героя, влюблённого в мёртвую аенщину, обескураживает, порождает "ситуацию абсурда".
В диссертации постоянно подчёркивается, что образ Копёнкина без особо значимых в содержательном плане изменений был перенесён из повести в роман. Однако есть одна существенная черта, которой Копёнкин не имеет в "Чевенгуре". Иаенно она переворачивает все представления об отношении Платонова к своему герою. Сам факт её отсутствия у Степана Копёнкина указывает на то, что автор "Чевенгура" иначе оценивает своего героя, чем автор "Строителей страны".. Копёнкин в "Чевенгуре" перестал быть строителем, и это главное.
Автор "Строителей страны" всеми силами стремится доказать, что его герой - незаурядная личность. Имя - Стратилат ("предводитель войска"). Стоит ему появиться среди людей, пусть даже нисколько ему не знакомых, и мрачная атмосфера, царившая до сих пор, сменяется непринуждённой. Девушка, впервые увидевшая Стратилата, немедленно влюбляется в него, а товарищ после недолгого знакомства вдруг осознаёт всю значимость этого чудаковатого человека для дела социализма. Ничего похожего нельзя обнаружить в "Чевенгуре". Степан Копёнкин больше не способен влиять на людей, воодушевлять их своей верой в мечту. Он утратил дар "оживлять" их своей верой. Стратилат Копёнкин, тридцатилетний полный сил и надежд рыцарь революции, превращается в романе в "пожилого воина", которому заранее предписана скорая смерть'("Я ведь помру скоро, а ты один на лошади останешься!.."
17 (127)). Почему это произошло? С момента, когда возник замысел произведения о Стратилате, до окончательного его воплощения прешло время. А у каждого времени свой герой. Это увидел и понял Платонов. Эпохе конца двадцатых безумцы, подобные Копёнки-ну, не нужны, они существуют в ней только на правах "лишних людей", судьба их определена историей.
В отличие от Стратилата Копёнкина образ второго героя повести "Строители страны" претерпел кардинальные изменения. Центральный персонаж романа Александр Дванов относится к совершенно иному типу героев. Воспроизводя заново в "Чевенгуре" личность Александра Дванова, Платонов лишь использовал известные черты, принадлежавшие прежде соответствующему персонажу из повести. В новой редакции эти черты закономерно лишились статуса доминирующих, определяющих трактовку образа. Другие свойства характера заняли их место.
Дванов - стержневой образ романа. Читатель сталкивается с ним уже на первых страницах "Чевенгура". Здесь его истоки, и поэтому обращение к началу романа, к "Происхождению мастера", необходимо. Анализируя "Происхождение мастера", автор диссертации останавливается на вопросе о том, каким образом происходит становление героя в романе А.Платонова "Чевенгур". Затем автор исследования ставит задачу выявить, какой отпечаток наложили на образ Дванова те мотивы, которые звучат в "Происхождении мастера", с одной стороны. А с другой - определить "степень преемственности" героя романа по отношению к его "праобразу" из повести "Строители страны".
В рукописи "Чевенгура" можно выделить три текстовых слоя. (Это обстоятельство особенно в'ажно учитывать при рассмотрении образа Дванова). Первый включает в себя фрагменты произведений, написанных до того момента, как Платонов взялся за работу над окончательной редакцией романа - "Новохопёрск" и "Строители". Ко второму относятся фрагменты, написанные специально для "Чевенгура", и "Происхождение мастера". При анализе рукописи романа наблюдается столкновение двух стихий, соответствующих указанным текстовым слоям. В результате столкновения возникает третий слой - исправленные, отредактированные варианты фрагментов, взятых из ранних произведений, то есть вторые редакции "Новохопёрска" и "Строителей". При этом
18 существенно следующее. Платонов сознательно обрабатывал различные фрагменты в соответствии со своим замыслом, стараясь снять противоречивость текстовых стихий. Но в то же время текстовые стихии, антагонизм которых до конца преодолеть было невозможно, в определённом смысле подчиняли себе писателя, направляя его работу по некоему "усреднённому" пути.
То лее самое смешение стихии наблюдается и при рассмотрении образа Дванова. Александр Дванов, герой повести "Строители страны" - философ. В его рационализированном сознании существует известная система представлений о мире. Иное отношение к жизни свойственно герою "Чевенгура" (речь сейчас идёт о "прологе"). Чувство, а не мысль лежит в основе .его способности познавать мир, не рациональный подход, а "сопереживание" и "сочувствие". В связи с этим одаа из главных задач, стоящих перед Платоновым при редактировании фрагмента "Строители" заключалась в том, чтобы избавить Дванова от излишней рассудительности и вывести на передний план новое качество. Но в результате получается, что "интуитивизм" Дванова, его способность воспринимать всю жизнь сразу, не расчленяя её на отдельные сферы и явления (.черта, обнаружившаяся в "Происхождении мастера") и рационалистичность Дванова из "Строителей страны" оказываются соположе-ны, сопряжены в том образе героя, который предстаёт перед читателем на страницах окончательной редакции "Строителей", т.е. в "Чевенгуре". А дальнейшая разработка образа (.за рамками отрывка "Строители") приводит к тому, что повествователь вынужден прямо декларировать возникшую двойственность душевного склада героя. Эта двойственность проявляется, например, в следующем. "Интуитивизм" Дванова, героя "Чевенгура", предполагает определённую пассивность в отношении к действительности: сквозь пустоту в душе Дванова проходит поток жизни, и ему только остаётся наблюдать за этим процессом. Деятельное, активное начало в образ Дванова привносят стилистические (.в широком смысле) стихии "Новохопёрска" и "Строителей страны".
Далее, питаясь выявить "родословную" героя "Чевенгура", автор работы рассматривает линию "Гратов - Дванов". Ведь прежде чем включить фрагмент "Строители" в текст романа, Платонов "слил" воедино два эти образа, объединил Дванова и
19 Гратова в одну личность. В "Строителях страны" Дванов и Гратов противопоставлены друг другу: Гратов порабощен своими чувствами, Дванов - нет. Но то не самое обстоятельство - подавляющее превосходство чувства над разумом - обличает Гратова с Двановьсл из "Происхождения мастера". Поэтому так легко "слились" образы этих героев, так легко легли в повествование о Дванове эпизоды, рассказывавшие прежде о Гратове.
Преобладание чувств над рассудком монет привести к "катастрофе" (слово из "Строителей страны"). Это было ясно Платонову. И поэтому возник образ нового героя, в душе которого сосуществуют две стихии и в душе которого они (иногда) уравновешивают друг друга.
Мотив любви-страсти, любви к женщине, игравший ведущую роль в "Строителях страны", уходит из романа. Те сцены из "Строителей", в которых прежде развивалась тема "любви-обладания", в изменённой редакции приобретают новый смысл, прочитываются иначе. Вместо любви для героя главным является воспоминание (так определяется его отношение, например, к Соне Мандровой). Память же в "Чевенгуре" - категория особая. Она, собственно, и есть способность вбирать и удерживать в себе окружающий мир, непосредственно соотносимая с двановским "сочувствием любой жизни" , "интуитивизмом" героя. На основе памяти, в воображении герой создаёт свой невидимый никому другому мир, который значит для него не меньше, чем мир "видимый". В этом мире находится место не только живущим, но и тем, кто умер. В результате в сознании героя оказываются размытыми границы жизни и смерти, и это становится предпосылкой последнего, итогового поступка Два-нова, каким явилось возвращение к родному отцу.
В диссертации анализируется работа Платонова над образом "евнуха души". В повести "Строители страны" это всего лишь "угол сознания человека, или, в определённых условиях, "изгнанное сознание". В романе этот образ в семантическом плане более подвижен. Он сначала, в рамках фрагмента "Строители", возникает как атрибут сознания, а затем, в части,- идущей за "Строителями", предстаёт в новой, принципиально иной роли. Образ "сторожа", "евнуха" поднимается и над сознанием и над чувствами. Он теперь та связка, которой объединены две противоположных силы души человека. Сущность его заключается в
20 способности совмещать то, что прежде было несовместимым для героев Платонова.
В заключительной части главы рассматривается проблема идеала и его воплощения в связи с анализом романа "Чевенгур" и истории, его создания. В "Строителях страны" Платонов поставил перед собой цель и пытался разрешить проблему воплощения идеала в действительность. Он искал средства, а, главное, стремился умозрительно "сконструировать", смоделировать тип человека, способного на это. Та. же проблема является одной из центральных в романе "Чевенгур". Но в "Чевенгуре" представлен совершенно новый взгляд на неё. Платонова не устраивает прежняя, казавшаяся удачной, "модель" строителя будущего. Рядом возникает образ героя иного склада, рождённого воображением автора в условиях изменившейся действительности.
В заключении подводятся основные итоги проведённого исследования и намечаются возможные направления дальнейшей работы.
Автором диссертации была предпринята попытка восстановить общую "канву" и этапы создания романа "Чевенгур", проследить на примере конкретного платоновского произведения, как работал писатель. Исследование .позволило выявить одну из основных проблем, на_кеторой было сосредоточено внимание А.Платонова в процессе написания романа: поиск, "моделирование" героя, способного воплотить в жизнь платоновский идеал, а в дальнейшем -переосмысление и переоценка найденного образа. В результате изучения стиля и поэтики романа с точки зрения его творческой истории прояснились некоторые особенности становления стилевой и образной системы произведения и среди них важнейшая - "редукция формы".
И всё же, по мнению автора диссертации, восстановление творческой истории "Чевенгура" ещё только начинается - эта работа не может быть ограничена рамками одного лишь кандидатского сочинения. Предстоит исследование всех разнохарактерных -черновых и "беловых", рукописных и машинописных - материалов, связанных с созданием романа, имеющихся в распоряжении литературоведов, а также разыскание новых. Необходимо проанализировать "Чевенгур" в контексте всего творчества писателя; определить, какое воплощение нашли идеи "Чевенгура" в предшествующих и последующих произведениях.