Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Фирдоуси и социально-политические предпосылки создания «Шахнаме» и национального героя 13
1. Фирдоуси и социально-политические предпосылки создания бессмертной книги и великого героя 13
2. Источники создания «Шахнаме» Фирдоуси и ее научная ценность .25
ГЛАВА II. Образ Рустама в мифах, исторических хрониках и в «Шахнаме» Фирдоуси 48
1. Исторические и мифологические корни образа Рустама .48
2. Рустам и его присутствие в других эпических и мифологических произведениях 66
3. Рустам и его приключения в изображении Фирдоуси 80
ГЛАВА III. Поэтическое мастерство Фирдоуси в создании образа Рустама 154
1. Общее состояние языка фарси и литературы Ирана в эпоху Фирдоуси .154
2. Изображение героических и человеческих качеств Рустама в изображении Фирдоуси 158
3. Мастерство Фирдоуси в использовании художественных выразительных и изобразительных средств .175
Заключение 184
Библиография .191
- Источники создания «Шахнаме» Фирдоуси и ее научная ценность
- Рустам и его присутствие в других эпических и мифологических произведениях
- Рустам и его приключения в изображении Фирдоуси
- Изображение героических и человеческих качеств Рустама в изображении Фирдоуси
Введение к работе
Актуальность темы. «Шахнаме» Фирдоуси является одним из величайших произведений не только персидско-таджикской, но и мировой литературы. Оно было создано в тех условиях, когда язык фарси, персидская литература, иранская религия и культура переживали тяжелейший период своей истории.
Актуальность исследования «Шахнаме» в любом аспекте значима тем, что Фирдоуси через несколько столетий после арабского нашествия возродил убитый иранский дух, увековечил национальную историю, о чём написано множество трудов как иранскими, так и зарубежными учёными. Избранная же нами тема, прежде всего, посвящена определению ценности тех аспектов «Шахнаме» Фирдоуси, которые до сих пор менее привлекали внимание исследователей. Также, нами предпринята попытка установить личность Рустама – главного героя основных поэм «Шахнаме» - с учётом её исторических и мифических корней.
Актуальность темы также обусловлена тем, что после нашествия арабов в Иран многие письменные и исторические памятники, связанные с этой страной, были уничтожены, и Фирдоуси был вынужден тридцать лет трудиться в поисках сведений, и определению в них исторического и мифологического. Множество легенд сохранилось благодаря тому, что переходило из уст в уста и дошло до эпохи Фирдоуси. Сила воображений, либо слабость памяти людей стали причиной множества изменений в них. Тем более трудно приходилось Фирдоуси отличать правдивые предания от мифологических легенд и придать им историческое содержание.
Другим важным моментом в «Шахнаме» является необходимость создания единства и сплочённости между различными племенами одного народа. В подобных случаях необходимо иметь один образ, одного национального героя, который мог бы объединить все племена одного великого народа. С этой точки зрения «Шахнаме» является величайшим произведением персидской литературы, которое посредством рассказов о подвигах и самоотверженности героев далёкого прошлого пробудило чувство патриотизма, национального единства между племенами иранских народов, если даже те подвиги не были совершены в реальности. Ведь возвеличение прошлого своего народа, наполненного неустанной борьбой за свою свободу, и была одной из центральных идей «Шахнаме». С другой стороны, в иранской мифологии место Рустама и его подвигов иногда занимает другой богатырь по имени Гаршосп со своими деяниями, что дало повод некоторым исследователям выдвигать предположения об идентичности личности Рустама с Гаршоспом, а иногда – с личностью предводителя сакских племен Гундфаром. В этой связи особую значимость приобретают познание личности Рустама, анализ деяний и подвигов главного героя «Шахнаме», выяснение корней присутствия этой личности в глубине иранской истории и общества. Исследованию именно этих вопросов посвящена наша диссертация.
Степень изученности темы. У каждого, кто берётся за исследование «Шахнаме», особенно поэм о подвигах Рустама, невольно возникают такие вопросы, как «сколько процентов из того, что написано в «Шахнаме», связано с историей и имеет реальную основу?», «какую в действительности цель преследовал Фирдоуси, когда создавал свой эпос?», «был ли в истории иранских полководцев человек по имени Рустам с теми свойствами, о которых рассказывает Фирдоуси в «Шахнаме»?», «как и чем отличается Рустам «Шахнаме» от Рустамов других произведений персидской или арабской литератур?» и т.д. Никто из многочисленных иранских и зарубежных учёных, писавших о Фирдоуси и его «Шахнаме» не стремился ответить на названные вопросы. В лучшем случае некоторые из учёных в отдельных разделах своих трудов высказывали предположения об исторических корнях легенд о Рустаме и о его идентичности с реальными личностями. Первым из них был европейский востоковед Йозеф Маркорет, который в одном из своих трудов писал о Рустаме вне контекста «Шахнаме» и идентифицировал его с богатырём Гаршоспом из «Авесты», даже выдвинул гипотезу о том, что «Рустам» был псевдонимом Гаршоспа. Затем этого вопроса также касались европейские востоковеды Фон Штегельберг, Гавсинг, Герцфильд, Викандр, Нёльдеке, Мул и другие. Отдельные заметки содержатся в трудах В. В. Бартольда (сочинения, т.7, м., 1971 – с. 378-408) и Е. Э. Бертельса.
Исследованию образа Рустама посвящена книга иранского учёного армянского происхождения Алишана Леопарда «Рустам коронадатель». Известный иранский учёный Мехрдод Бахор в книгах «Мифы Ирана», «От мифа до истории», а также в ряде своих статей идентифицировал личность Рустама с богом молнии и войны Индрой у индусов, а некоторые свойства Заля – с божественным царём индусов Кришной. Этой темы, в частности, мифологических аспектов личности Рустама, в нескольких своих ценных трудах также коснулся Джамал Халеги. Специальному освещению этого вопроса посвящена статья доктора Бахмана Саркарати «Рустам: личность историческая или мифологическая?». В этой статье автор даёт обзор трудов отечественных и зарубежных исследователей по данному вопросу, затем высказывает своё видение вопроса, что подробно проанализировано нами в заключительной главе диссертации.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является поиск и нахождение ответов на существенные вопросы относительно личности главного персонажа героической части «Шахнаме» - Рустама.
Для достижения этой цели в диссертации предпринята попытка решать следующие задачи:
определить политические и социальные предпосылки создания «Шахнаме» Фирдоуси;
попытаться установить степень соотношения мифологического и реально исторического в формировании личности Рустама в «Шахнаме»;
- проследить процесс трансформации легенд о мифологической и
исторической личности Рустама;
осветить сущность личности Рустама, какие деяния приписываются ему в «Шахнаме» и с какой целью, откуда взялось это имя, какое место оно занимает в истории, встречается ли оно и в других сочинениях или же Рустам был плодом вымыслов отдельных людей, легендой, переходящей из уст в уста и в результате обретшей сегодня сказочную форму и окраску;
определить грани между сказочной и действительной в повествованиях, связанных с Рустамом;
осветить идеалы Фирдоуси, выражаемые им посредством создания образов Каве, Гива, Гударза, Сиявуша, Рустама и Исфандияра, сталкивая их с такими представителями темной силы, как Заххак, Афрасияб, дивы и т.д.
Методологические основы исследования. В процессе работы над темой автор пользовался историко-аналитическим методом, временами прибегая к использованию возможностей сравнительно-типологического метода исследования. Теоретической основой исследования послужили труды иранских и таджикских учёных, а также русских и европейских востоковедов, таких как Забихулла Сафо, Мухаммадтаги Бахар, Мехрдод Бахар, Алишан Леопард, Садриддин Айни, В.В.Бартольд, Е.Э.Бертельс, М.Н.Османов, Нёльдеке, Йозеф Маркорет, Фон Штегельберг, Герцфильд, Викандр, Гавсинг, Мул и др.
Предметом исследования является изучение мифологических и исторических аспектов образа Рустама с тем, чтобы определить их роль в формировании художественной концепции личности главного персонажа героической части «Шахнаме» Фирдоуси
Научная новизна диссертации. В нашей работе впервые в иранском литературоведении и европейской востоковедческой науке более полному и всестороннему исследованию подвергнуты такие вопросы, как социально-политическая основа создания «Шахнаме», мифологические и исторические корни формирования главного персонажа героической части «Шахнаме» Рустама, соотношение легендарного и реального в образе Рустама в «Шахнаме» Фирдоуси, освещение идеалов автора «Шахнаме», связанных с созданием легендарно-героических образов. Всё это дало возможность установить, что социально-политическим импульсом, подтолкнувшим Фирдоуси к созданию «Шахнаме», явилось стремление поэта возродить былое величие Ирана, пробудить в умах и сердцах различных иранских племён любовь и уважение к своей истории, к историческим традиционным ценностям, посредством создания героических художественных образов, в особенности образа Рустама, проиллюстрировать насколько важны единство, сплочённость и благоразумие для защиты и процветания государства и народа. Автору также удалось проследить процесс формирования художественного образа Рустама, оттолкнувшись от определения соотношения легендарного, сказочного, реального, исторического в его личности в «Шахнаме» Фирдоуси.
Источники исследования. Главным источником исследования явилось «Шахнаме» Фирдоуси, опубликованное в 1379 (2000) году издательством «Рофеъ» в Тегеране на основе московского издания «Шахнаме» в пяти томах.
В исследованиях также использованы фундаментальные труды и источники, освещающие период жизни и деятельности Фирдоуси, проливающие свет на многие проблемы, связанные с «Шахнаме». Таковыми являются книги «Шуубия» Джалолуддина Хумои (Исфахан, 1363/1984), «Форснаме Ибн Балхи», подготовленное Гаем Лестрачом и Рейнальдом Никольсоном (Тегеран, 1385/2006), «Ду карни сукут» //«Два века молчания» Абдулхусейна Зарринкуба (Тегеран, 1380/2001), «Таърихи Табари» // «История Табари» (Тегеран, 1375/1996) и т.д.
Теоретическая и практическая значимость работы. Основные положения и выводы исследования представляют широкие возможности специалистам в области истории персидско-таджикской литературы глубже и шире изучить мифологические и исторические основы средневекового эпоса, в частности, «Шахнаме» Абулькасима Фирдоуси.
Материалы диссертации, её основные положения и выводы могут быть использованы при написании академической истории персидско-таджикской литературы и учебных пособий по ней, а также при чтении лекций по истории персидско-таджикской литературы раннего средневековья.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Основные социально-политические и духовные факторы,
стимулировавшие Фирдоуси к созданию «Шахнаме».
2. Художественная концепция личности и образа главного героя центральных
поэм героической части «Шахнаме» Рустама с мифологической и
исторической точек зрения.
-
Соотношения мифических, легендарных и исторических элементов в художественной концепции личности Рустама в «Шахнаме».
-
Поэтическое мастерство Фирдоуси в создании художественного образа Рустама.
5. Значение «Шахнаме» Фирдоуси, в частности образа Рустама, в
консолидации иранских народов, возрождении персидского языка и иранской
литературы после завоевания Ирана арабами.
Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в опубликованных статьях автора, список которых указывается в конце настоящего автореферата.
Диссертация обсуждена на расширенном совместном заседании отделов литературного наследия, фольклора и современной литературы Института языка, литературы, востоковедения и письменного наследия им. Рудаки Академии наук Республики Таджикистан (протокол №15 от 17 апреля 2014 г.,) и кафедры истории таджикской литературы факультета филологии Таджикского национального университета (протокол № 7 от 16 декабря 2014 г.).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы.
Источники создания «Шахнаме» Фирдоуси и ее научная ценность
Таким образом, в Нахованде в 21 году хиджри (641г.) завершилась четырнадцать веков славной и насыщенной событиями история древнего Ирана, из которой семь веков приходятся к эпохе до нашей эры и семь других – к нашей эре. Эта была эпоха не только застоя великого государства, но и застоя прогнувшейся и разрушенной машины управления. Ибо в последние годы правления Сасанидов все механизмы управления государством были парализованы. С другой стороны, в тот период происходило религиозное разложение иранского общества, моральные изъяны зороастрийского духовенства, его активное вмешательство в управление государством стали причиной того, что просвещённые люди отворачивались от зороастризма и стали примыкать к другим верованиям, у которых моральные и духовные устои были крепче чем у зороастризма. Именно этим объясняется то влияние, которое имело христианство в иранском обществе того периода. Не зря Рузбех ибн Марзбон, позже приобретший известность под именем Салмон Фарси, отвернувшись от религии Сасанидского двора, принял христианство, но не находя утешение и в нём, в поисках новой религии направился в Сирию и Хиджаз.(16, 165).
Арабы завоевали Иран, были разрушены многие города и дворцы истреблены знатные роды, разграблены богатства и имущества людей, словно вещи продавались иранские девушки и женщины на базарах Медины, у тех, кто не принимал ислам, изымались баснословные налоги. Всё это совершалось арабами силой меча и плети, никто открыто не мог жаловаться на эти их деяния, ответом арабов на малейший протест, особенно в период правления Омеядов, была смертная казнь.
Высокомерие и ненависть арабов по отношению к побеждённым не имели границ. Они с детской самоуверенностью, присущей в той или иной степени каждому победителю, инородных мусульман называли «мавло», то есть своими рабами. Оскорбление и унижение, кроющиеся в слове «мавло», пробуждали в сердце каждого иранца чувство вражды и ненависти к арабам. Эти вражда и ненависть усиливались по мере усиления гнёта и насилия, применяемых арабами в отношении иранцев, соответственно росло чувство недовольства в народных массах.
«Мавло» не имел права занимать авторитетную должность, готовить оружие, садиться на лошадь. Если «мавло» иранского происхождения женился на арабской девушке, одного подстерегающего слова было достаточно, чтобы разлучить жену с мужем, а мужа подвергнуть избиению и тюремному заключению.
Управленческая и судебная власть везде была в руках арабов, ни один «мавло» не мог получить подобные должности. Такая ситуация не могла продолжаться долго, ибо арабы в государственном управлении, тем более в управлении империей, не обладали ни талантом, ни достаточным опытом. (53, 92-93).
Арабы, круг мыслей и действий которых никогда не пересекал границ арены их лошадей и верблюдов, для управления огромной завоеванной территорией не могли полностью игнорировать «мавло», поэтому рано или поздно были вынуждены признать превосходство «мавло» в этом деле. Не зря один из высокомерных и самодовольных омеядских правителей был вынужден высказать следующее известное изречение: «Я удивляюсь этим иранцам, тысячу лет правили и ни на час не нуждались в нас, а мы правим сто лет и ни на миг не чувствовали себя свободными от нужды в них». (114, 432). Однако, на зло тем, кто не хотел видеть «мавло» во главе государственных дел, не прошло много времени, как иранцы в сферах религии и науки заняли своё достойное место. (51, 276).
В частности, последние годы правления Омеядов большинство факихов (юристов), казиев (судей) и чиновников были людьми иранского происхождения, они составляли костяк правительства, их ум и талант вскоре были признаны правителями халифата. В конце концов Омеядский халифат стал ареной анархии, междоусобиц, внутренних конфликтов, что ослабило устои государство Омеядов. Особенно в Хорасане, превратившемся в центр сторонников Аббасидов, усиливались движения народных масс и Омеяды не в силах были подавлять их. Хорасан, являющийся колыбелью героических сказаний, находился относительно далеко от столицы арабского халифата и больше чем любое другое место был удобным для восстания иранцев.
Поэтому когда близился распад Омеядского правления, там консолидировались сторонники Аббасидов. В числе их был и Абумуслим Хорасани. Он был из тех иранцев, которые уже не могли терпеть гнёт и насилие арабов, поэтому пропагандировал своё восстание как путь освобождения и открыто призывал людей к восстанию.
Он и его восстание были преданы Аббасидами и Абумуслим, как и многие герои иранского происхождения, восставшие против насилия арабов, был убит. Однако, и после по разным причинам ненависть и вражда, которые иранцы питали к арабам, приобщали их к движениям, имевшим характер недовольства и восстания. Пытки, смертная казнь, тюрьмы и ссылки лишь укрепляли их волю и веру в освобождение от арабского гнёта.
Рустам и его присутствие в других эпических и мифологических произведениях
Гаршосб, Гаршосп, Карсосб, Карсоспа и Карсосп-это имя великого и священного богатыря, похожего на Рустама-главного героя «Шахнаме». Он является главным героем «Авесты», религиозной книги зороастрийцев. Некоторые исследователи идентифицируют эту личность с Рустамом и даже считают имя Рустама прозвищем Гаршоспа. Следует категорически заявить, что Рустам не может быть эпической заменой Гаршоспа (47; 72; 73; 84; 97; 138; 143; 149;).
Гаршосп в «Авесте» приводится в форме «Карсоспа» и состоит из двух частей: «Корса» в смысле «худой» и персидский «асп», т.е. «лошадь», в целом означает «имеющий худую лошадь».
Родословие Гаршоспа по отцовский линии в «Авесте» доходит до Сриты (Thrita). Иногда вместе с фамилией он называется Сом Гаршосп, даже в книгах на языке пехлеви иногда встречается только по фамилии – Сом (43-I.415).
В главе «Вандидода» в первой и второй строфах говорится: «Заратуштра спросил у Ахурамазды: кто был первым мужчиной из Пешдадидов среди благочестивых, умных, сильных, честных и богатырей, который приостановил несчастья, приостановил смерть, приостановил междоусобицу?» Согласно этому преданию Срита в «Авесте» был первым лекарем, избавившим человечество от недугов, подобие Склепсиуса у греков и Эсклабиуса у римлян. Гаршосп в «Авесте» назван смелым молодым человеком. Это качество приводится в священной книге как «наярманав» (96-I,415).
Очевидно то, что присутствие Гаршоспа в священной книге подтверждается в книгах на языке пехлеви в регионе Забулистана. Это присутствие в Забулистане, схожесть его имени и прозвище Сом с именем предка Рустама и, по мнению Нёльдеке, искусственное строение родословия Рустама, всё это позволило ему идентифицировать Рустама с Гаршоспом.
Господин доктор Мехрдод Бахор идентифицирует некоторые особенности личности Рустама со свойствами бога молнии и войны Индрой (Indra) у индусов, а некоторые черты характера Зала – с божественным царем индусов Кришной (Krishna). Тем самым он приходит к выводу о том, что корни легенд о Рустаме и Зале кроятся в будийско-индо-кушанской культуре. Из семи сходств между Индрой и Рустамом, перечисленных этим исследователем, кроме темы рождения через кесарево сечение и из сходств, перечисленных им в жизни Зала и Кришны кроме темы ссылки ребёнка после его рождения (и то без учёта деталей), все эти сходства выглядят поверхностными и сомнительными, а некоторые из них вовсе не заслуживают внимания.
По поводу принадлежности или непринадлежности Рустама и его предков к сакам М. Бахор утверждает, что он по происхождению является саком и приводит несколько аргументов. Здесь мы рассмотрим точки зрения Халеги М. Дж., Моаззина М.М. и некоторых других исследователей, которые убеждены в том, что Рустам не был саком. Хотя в «Шахнаме» и других текстах Рустам известен как сак, т.е. выходец из Систана, нет единодушия и относительно источников легенд, ибо некоторые исследователи убеждены, что имя Рустама не встречается в текстах на среднесакском языке (хатни) и форма «Рустахам», которая встречается в среднеперсидских текстах, больше тяготеет к западноиранскому говору. Это имя, по утверждению Нёльдеке и Хеннинга (в критике книги Херцфильда), в пятом веке нашей эры встречается в форме Arostom в ассирийских текстах и кроме того, на западе Ирана оно было неизвестным именем. Форма Rustam и в согдийском тексте является не согдийским или заимствованным из сакского языка, а отточенной формой говора на парфянском или среднеперсидском языке.
Нёльдеке убеждён, что легенды о Рустаме не привнесены саками в период их миграции в конце второго века с северных регионов на землю, которая позже по их имени стала называться Сакистан (Систан), а эти легенды были частью легенд исконных жителей Систана, т.е. земель Заранга (Drangiana) и Арахосии (Arachosia).
Стариков, русский ученый, при рассмотрении источников национальных эпических сказаний Фирдоуси убежден, что эти сказания связаны с саками и они принесли их с собой во время своей миграции с южной Сибири в Систан.Однако Нёльдеке не согласен с этой точкой зрения и видит корни иранских эпических сказаний в досакских источниках, ибо мифы о Гаршоспе, корни которых восходят к очень далёкой доавестийской цивилизации, были распространены до пехлевийской эпохи и их отражение мы наблюдаем в «Авесте», а жители Систана и до прихода саков хорошо помнили о них.Таким образом, национальные эпические сказания о Рустаме или Зале, которые широкое распространение получили среди населения Систана (как сакских, так и других племён) и Хорасана, видимо, после их знакомства с письменными вариантами «Авесты», хотя в «Авесте» и отсутствует упоминание о них, поэтому не следует связать эти сказания с сакскими племенами до их переселения в Систан (63,104).
Рустам и его приключения в изображении Фирдоуси
Рустам растёт и крепится. Однажды ночью он слышит крики. Все с волнением говорят, что белый бешеный слон вырвался из цепи. Рустам берёт тяжёлую палицу своего деда и направляется к слону. Сторожи преграждают ему путь, однако он ударом палицей ломает замок и оказывается лицом к лицу со слоном. Слон выпрямляет хобот, чтобы схватить его, но Рустам одним ударом палицей по голове валит слона с ног: Тахамтан вдруг зарычал словно лев, Не испугался, а смело подошёл к слону. Бешеный слон, как увидел его, Подобно горе двинулся к нему. Тахамтан палицей нанёс один удар по голове, Прямо перед ним свалилось тело слона (78-I,629). На верблюде твоём ничего не должно быть, кроме соли, Направься туда так, чтобы никто не узнал тебя.
Эта весть молниеносно распространяется по городу. Люди восхищаются его мощью, отец гордится, что у него есть такой сын. Однако отец требует от него, чтобы Рустам, прежде всего, направился на кровную месть за прадеда Наримана, который был убит жителями Хисаркуха: В тех местах дорого ценят соль, Дороже и лучше неё они не имеют ничего. Их жилище ограждено крепостью, Еду же они принимают без соли (78-I, 631). Переодевшис Рустам отправляется в путь с караваном, везущим соль и добирается до крепости, площадь которой составляла 4x4фарсанга (1 фарсанг = 8км. – Д.Б) и имела всё, кроме соли. Рустам вместе с караваном соли входит в крепость. Охрана с радостью встречает караван. Соль обменивается на золото и медь. Ночью, когда крепость погружается в покой, Рустам и его друзья хватаются за мечи и убивают всех обитателей крепости за кровь Наримана. Рустам тяжелой палицей ломает замки всех хранилищ золота и меди, грузит всё на верблюды и направляется к отцу. Зал радуется победе Рустама, доводит эту весть до Сома и посылает ему множества подарков: Послал весть знатному Сому Известный богатырь (Зал) с сопроводительным письмом .. Вместе с письмом много подарков Горделивому богатырю (Сому) и предводителю. Как только письмо дошло до Сома, Лицо его озарилось светом радости (78-I, 638).
В то время Манучехру, шаху Ирана, исполнялось сто двадцать лет и он знал, что дни его сочтены, поэтому в соответствии с популярным обрядом Фирдоуси изображает последние минуты жизни шаха, когда он призывает наследника и знать к соблюдению божественных предписаний, напоминает о самых ярких своих поступках, направленных на благо страны и народа, в том числе присутствующих, и разъясняет: я являюсь внукомИраджаот его дочери, отомстил за его пролитую кров его братьям Салму и Туру, а теперь на престол сядет Нузар, мой внук и наследник престола. Закрылись оба глаза этого Каянида, Увял он и испустил последний выдох. Завершился период царства именитого шаха, О нём в памяти сохранились добрые слова (78-I,651). Фирдоуси в лице Рустама создаёт образ истинного иранца, отважного, сильного и в то же время рассудительного, верного религиозным, морально-бытовым традициям предков. Мудрец Туса хотел, чтобы иранцы в лице Рустама обрели своего идеала. Рустам в «Шахнаме» не только сам становится подобным идеалом, но и воспитывает таких же идеальных учеников, как Сиявуш и Бахман. Он является героем, совершившим семь подвигов и выигравшим все свои бои. Фирдоуси считает семь подвигов Рустама этапами совершенствования духа и тела человека, подготовки его к выполнению тяжких испытаний для защиты своей родины.
Семь подвигов Рустама связаны также с семью этапами божественной любви и философии, согласно которой человек должен пройти их, чтобы обрести совершенство. Поэтому Фирдоуси, как и все мыслители – теософы, верит в то, что человек обретает духовное совершенство лишь тогда, когда он сможет преодолеть этапы самоотречения и самопожертвования.
Рустам всячески защищал падишахов, даже тех из них, которые были лишены таланта и умения управлять страной. Однако Фирдоуси признаёт защиту падишахов, если даже они бездарны, очень важным фактором для защиты границ Ирана, для единства народа и целостности Родины, ибо в лице правителя он видит символ национального единства и убеждён, что все должны объединяться вокруг этого верховного лица, чтобы обеспечивалось необходимое для защиты страны каянидов единство.
Прежде чем приступить к описанию подвигов героя Рустама, следует сказать несколько слов о блестящем Рахше Рустама, который с первого дня его рождения до последних дней богатыря был рядом с ним.
Изображение героических и человеческих качеств Рустама в изображении Фирдоуси
Сражение Рустама с Исфандияром составляет последнюю крупную поэму героической части «Шахнаме» и в ней гений Фирдоуси проявляется подобно светочу, которая перед угасанием, засверкает ослепительным образом. Фирдоуси, как бы желая попрощаться с величественной эпохой сказок, в этой поэме максимально использует свой поэтический дар, всю силу своего таланта таким образом, что битву Рустама и Исфандияра можно назвать совершеннейшей, высочайшей и самой содержательной из всех поэм «Шахнаме» (49,213). В этом сражении сталкиваются два бесподобных богатыря: один старый, а другой – молодой; один – на закате, второй – на восходе. Однако, и здесь, как и в истории с Сухробом, старость берёт верх над молодостью; и здесь нет победителя и побеждённого; тот, кто убивает, не является более одержимым чем убитый. В этом и заключается высокая идейность и трагичность поэмы. История Рустама и Исфандияра показывает, что иногда судьба человека бывает до того запутанной, что грань между дозволенным и недозволенным, правильным и неправильным достигает тонкость волоска (94,29).
В этой поэме скрещивают мечи два богатыря, которые посвятили свою жизнь защите добра. Мифологическая и героическая части «Шахнаме» насыщены борьбой добра и зла. Однако, здесь рассматривается личность и гордость самого человека; для каждого из этих двух богатырей защита чести равносильна защите добра.
В этой поэме, также как в поэме «Рустам и Сухроб», сюжет начинается с пролога, в котором поэт подготавливает читателя к восприятию печальной истории, о которой он хочет рассказать: Обрати внимание по утрам, чтобы услышать От соловья пения на языке пехлеви. Он печально поёт о смерти Исфандияра, Нет у него другой памяти, кроме печали. А голос Рустама в тучной ночи Рвёт сердца неба и оглушает всё вокруг (78-IV,471). Исфандияр, сын Гуштаспа, обладает двумя великими качествами: он и царевич, и богатырь. Эти два качества вместе не были присущи ни одному другому из героев «Шахнаме». Конечно, в «Шахнаме» есть царевичи и цари, которым присущи отважность и сила. Таковыми являются Манучехр, Сиявуш, Гуштасп, но они являются богатырями другого ряда, не лучшего, тогда как Исфандияр является единственным богатырём, побеждавшим во всех своих сражениях, и не было равного ему. Он обладает и другим исключительным качеством и это то, что они был «стальным» и это качество ставит его даже выше Рустама. Молодой, богатырь, царевич, стальной – всё это сочетаются в нём и он со всеми этими качествами является самым совершенным и полноценным мужем своего времени. Тем не менее он не чувствует себя счастливым, ибо то, что имеет, меньше того, чего он желает. То, что не хватает ему в жизни, - это царство; и поскольку он горд и нетерпелив, не хочет ждать, когда умрёт его отец и он займёт его место. Сладость царства он видит в том, чтобы сесть на трон до того, как умрёт отец. Это чрезмерное и нетерпеливое желание становится причиной его гибели; трагедия Исфандияра является трагедией чрезмерности (58, 642).
Его отец Гуштасп к тому времени несколько раз обещал передать ему престол, но не выполнял свои обещания. Первый раз он обещал ему это когда посылал его на сражение с туранцем Арджаспом. Одним из богатырей Арджаспа в бою был убит его брат Зарир и должна была совершиться месть за его кровь. Гуштасп обещает Исфандияру, что после его победы в том бою он уступит ему царство. Исфандияр убивает убийцу Зарира и прогоняет тюрков из Ирана, но так и не получает престол. После этого отец ему говорит, чтобы он странствовал и распространял зороастризм по всему миру, когда он обратит неверных и идолопоклонников к новой религии, уступит ему царство. Исфандияр обращает весь мир к священной религии, но Гуштасп снова не хочет отдавать престол, не только не уступает ему царство, но и приказывает заковать его в замке «Гунбадон деж» в цепи, ибо кто-то по имени Гуразм говорил о нём плохо царю, будто царевич хочет заковать отца в цепи и силой овладеть троном.
Гуштасп, после того как заковал Исфандияра, прибывает в Забулистан и призывает Рустама, семейство Зала и всех жителей Забулистана принять зороастризм. Он два года гостит в Забуле в качестве гостя Рустама. За это время туранец Арджасп идёт с войском на Иран, в Балхе убивает старого Лухраспа, отца Гуштаспа, разрушает иранские города. Услышав эту весть, Гуштасп спешно направляется в столицу, но он был не в силах сопротивляться Арджаспу. Поэтому снова вспоминает об Исфандияре, посылает своего визиря Джамаспа в зиндан с посланием о том, что если он прогонит Арджаспа, то в этот раз безоговорочно уступит ему престол. Это было его третье обещание. Исфандияр, поскольку был обижен и зол, не принимает просьбу отца. Джамасп ему говорит, что Арджасп убил братьев, а сестёр взял в плен, однако царевич, поскольку был обижен и на своих братьев и сестёр, не поддаётся этой уловке.
Джамасп сообщает ему, что твой верный и дорогой брат Фаршидвар также убит туранцами, на этот раз Исфандияр (подобно Ахиллесу, который забывает свою обиду ради отмщения за кровь своего друга Патрокуля) соглашается воевать с туранцами, разрывает цепи и направляется на поле сражения. Туранцы терпят поражение от него и пускаются в бегство. Отец в четвёртый раз обещает, что после освобождения сестёр из плена Арджаспа уступит ему царство. Тут возникают семь испытаний Исфандияра, подобные семи испытаниям Рустама. Здесь также, как и в семи испытаниях Рустама, для того, чтобы добраться до стального замка «Руин деж», где содержатся его сестры в плену, перед Исфандияром есть две пути: короткий и длинный. Исфандияр выбирает короткий, полный опасностей, путь. В первом испытании он убивает двух волков, во втором- двух львов, в третьем – дракона, в четвёртом – колдунью, в пятом – жар-птицу. В шестом испытании он преодолевает снежную горную вершину, в седьмом – бурную реку. Исфандияр, одолев семь испытаний, приближается к стальному замку, тут он с несколькими избранными своими воинами вливаются в состав торговцев (также как Рустам во время освобождения Бижана), входит в замок, захватывает его и освобождает своих сестёр. Затем убивает Арджаспа и возвращается в Иран.