Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Историческое развитие и формирование жанра газель в литературе на фарси-дари Афганистана 16
I. 1. Газель и ее историческое развитие 16
I. 2. Предыстория поэзии сопротивления и специфика формирования газели сопротивления на фарси-дари в Афганистане 30
I. 3. Периоды и поэтические области газели сопротивления на фарси-дари Афганистана 55
Глава II. Тематика и идейное содержание газелей сопротивления на фарси дари Афганистана 75
II.1. Роль исламской религии и место женщин в газели сопротивления Афганистана 75
II.2. Патриотизм, свободолюбие, борьба за справедливость и отторжение тирании в газели сопротивления на фарси-дари Афганистана 88
II.3. Мир, война, скитания, протест, отчаяние и разочарование в газели сопротивления на фарси-дари Афганистана 102
Глава III. Поэтика газели сопротивления на фарси-дари Афганистана ...128
III.1.Язык газели сопротивления на фарси-дари Афганистана 128
III.2. Воображение и мелодичность в газелях сопротивления на фарси-дари Афганистана 143
III.3. Идея добродетели и форма в газелях сопротивления на фарси-дари Афганистана 162
Заключение 174
Положения, выносимые на защиту 182
Список использованной литературы
- Предыстория поэзии сопротивления и специфика формирования газели сопротивления на фарси-дари в Афганистане
- Периоды и поэтические области газели сопротивления на фарси-дари Афганистана
- Патриотизм, свободолюбие, борьба за справедливость и отторжение тирании в газели сопротивления на фарси-дари Афганистана
- Воображение и мелодичность в газелях сопротивления на фарси-дари Афганистана
Предыстория поэзии сопротивления и специфика формирования газели сопротивления на фарси-дари в Афганистане
Данная жанровая форма за долгую свою историю подверглась различным трансформациям, которая, начиная с упоминаний о красоте возлюбленной, ее неласковом отношении, до горечи и печали скитаний и разлуки влюбленных, и наконец, в сегодняшнем образе - решительный голос призыва к справедливости и правосудию, наряду с порицанием несправедливости и беззакония, стала средством борьбы против фанатизма и безудержной социальной и политической смуты и отражения моральных и этико-воспитательных вопросов и других злободневных проблем. В частности, по этому поводу таджикский ученый Абдулгани Мирзоев справедливо отметил: «...Не только чувственность и определенные вопросы личной жизни, но и важные области жизни общества и общественных идей могли в той или иной степени вмещаться в содержание газелей» [110, с. 26].
Исторический путь газели. Относительно истоков газели существуют различные мнения. «И.С.Брагинский и некоторые русские ученые придерживаются того, что газель является порождением народных песен (таранэ). Однако другой ученый А.Мирзоев, придерживаясь мнения другой группы литературоведов, делит газели на специальные и общие. Общие и своеобразные газели он относит к народным песням и стихам и добавляет, что народные песни под влиянием формальных арабских стихов перешли в газель» [66, с. 35]. По этому поводу М.Л.Рейснер отмечает: «Газель на фарси X. вполне адекватно истолковывается в терминах арабской классической поэтики. Трудность анализа состоит именно в том, что термин «газель» был в равной степени приложим и к вступительным частям касыд, развивающим любовную тему, и к любовным стихотворениям малого объема» [140, с. 24]. Кроме того, Абдугани Мирзоев исходя из газелей Рудаки и Унсури утвеждает, что «слово газель не имела отношения лишь к насибу касыды этих двух мастеров поэзии, а с большой вероятностью, означало их лирические стихи» [110, с. 31]. Однако многие исследователи персидской газели, такие как Шуджо Хоросани, были уверены, что «тагаззул» (лирическое вступление к касыде) отделился от касыды и достиг положения отдельной поэтической формы, то есть газель на фарси-дари, находившаяся с тех незапамятных времен во власти касыды, вопреки всему отделилась и стала отдельной поэтической формой [66, с. 28].
В этой области исследователи представляют также очевидные доводы, в частности, доктор Шамиса отмечает: «...наилучшим доказательством того, что газель - это продолжение совершенства тагаззула (лирическое вступление к касыде), является «тахаллус» (псевдоним), размещавшийся в касыде между двумя частями - васф (описание) и мадх (восхваление). После отпадения части мадх, бейт тахаллус стал завершающим. Одним словом, тахаллус в касыде - это упоминание восхваляемого, а в газели напоминание о поэте» [85, с. 54].
Следовательно, если рассматривать историю формирования персидской поэзии, можно прийти к такому выводу, что газель появилась на персидской литературной арене уже после касыды, и в нынешней своей форме наблюдалась в наследии авторов начиная с Санаи Газнави. Так как газель, согласно сложившемуся мнению, происходила из популярных народных лирических песен и стихов на начальном этапе становления лирического персидского стиха в виду привлекательности и плавности последних, можно заметить, что к ним испытывали склонность очень многие видные персидские поэты, и весьма вероятно, что данное обстоятельство стало причиной того, что газель в лирическом облике, отделившись от касыды, в последующие столетия выступила как самостоятельная жанровая форма.
Следует отметить, что со второй половины III в. л. х. IX в. до начала VIB. Л.Х. XII., когда персидская поэзия проходит эпоху своего восхождения и достигает своей наивысшей формы, завершается закладка фундаментальной основы рассматриваемой жанровой формы.
Подводя итог, можно сказать, что бесспорно газель с момента зарождения персидской поэзии в статусе поэтического жанра повсеместно наблюдается в произведениях древних поэтов. Несмотря на то, что период с времен Рудаки до шестого века летоисчисления хиджры (XII в.) в истории нашей литературы, по существу, признан эпохой стихотворной формы -касыда (ода), «... число стихов, представленных как газель, являются либо тагаззулами (лирическое вступление к касыде), либо нетипичными и не столь распространенными газелями. Другими словами, это были газели, в которых еще не в полной мере применена лирическая элегантность языка и которая ещё не приобрела своеобразную форму» [66, с. 77]. Однако при пристальном внимании, можно заметить, что в количественном выражении газель в сравнении с касыдой незначительна, и те отрывки газелей в действительности являются ташбибами (зачин) касыды. При этом с начала шестого века л.х. по сей день газель появляется как основная форма наряду с касыдой и другими поэтическими формами и серьезно заявляет о себе на поэтической арене. «Развитие газели начинается с шестого века и до начала нынешнего столетия. Нам неизвестен поэт, который писал исключительно газели, но примечательно то, что в эпоху начала ее развития поэты обратились к форме газели, которую уже можно было найти у таких поэтов, как Санаи и Аттар» [85, с. 73]. Следовательно, при тщательном изучении истории литературы весьма очевидно, что, бесспорно, шестое
Периоды и поэтические области газели сопротивления на фарси-дари Афганистана
Делая вывод, следует отметить, что во многих газелях сопротивления Афганистана на фарси-дари религиозные элементы и реалии рассматриваются как осевой вопрос, и эти элементы сыграли весьма заметную роль в пробуждении чувств афганского народа для защиты своих национальных и духовных ценностей. Газели сопротивления Афганистана на фарси-дари в этом отношении отличаются превосходными картинами, которые, ввиду неразрывной связи с внутренними и субъективными переплетениямии, религиозными убеждениями аудитории, имеют чрезвычайное воздействие. Наряду с представлением религиозных и культовых элементов в афганской лирической поэзии сопротивления на фарси-дари, также часто встречаются обрядовые стихи, описывающие празднования религиозных мероприятий, таких как Ашура и Мухаррам, которые рассмотрим в следующих разделах.
Отражение положения женщин в газелях сопротивления Афганистана на фарси-дари. В раздираемом войной и насилием обществе Афганистана, где со всей мощью господствуют традиции и обычаи племени, а также в сознании масс весьма заметно присутствует радикальная концепция религии, женщины, как наиболее уязвимые слои общества, по существу лишены самых основных своих человеческих прав. После коммунистической революции до свержения режима талибов, паника и ужас были распространеным явлением повседневной жизни в городах и селах, и несомненно можно сказать, что большинство женщин, как самые бесправные и беспомощные члены этого общества, в результате этих событий были подвергнуты серьезному гонению. Грубость в семье, сексуальное насилие, похищение людей, принудительный брак и другие деяния организованной преступности очень часто применялись по отношению к угнетенным женщинам этой земли. Тем временем сторонники просвещения, современности и перемен выступали в защиту пострадавших и угнетенных женщин. Поэты и творцы газелей в рамках своих творений отражали события бесчеловечного угнетения женщин и резко осуждали эти акты. В качестве примера рассмотрим газель Мухаммада Воизи:
Духтари миёни вожахри шеъри ман шахид шуд, Байни кулиёни руспии шабона русапед шуд. Духтари, ки доманаш дар илтихрби шарм дар гирифт, Борхр канори чодахр ва порк нопадид шуд. Охираш тамом шуд гуруру обру, порк, бад, Шаб тилисм карду рафт шакли як дарахти бед шуд... [43, с. 11] Перевод подстрочный: В словах стихов моих, измученная пала дева, Среди принужденных оков ночных оправдана была. У девы, осрамленное позором, горело тело, Не раз она в парке и в дороге исчезала. Достоинство и гордость девы в парке потерялось,
Ночь, закляв ее, ушла, а дева ивой стала... Это стихотворение действительно представляет взволнованную и убогую девушку, которая родилась в атмосфере полного ужаса и угнетения в Афганистане, и потеряла свою гордость и достоинство в парках иностранных городов. Это стихотворение повествует о маленьком уголке трагической жизни женщины, истерзанной войной Афганистана, причиной которой стала неразумная государственная политика. Непрерывное нагнетание страха и ужаса, приобретшее массовый характер, не давало перевести дух этой половине общества в разные периоды. Этот весьма серьезный вопрос своеобразно отражен в газелях сопротивления Афганистана на дари, еще один пример которого мы можем увидеть в стихах, принадлежащих отточенному перу Мохаммадшарифа Саиди: Шаб аст, дод бизан, бону, сукути сарди сатарван чист? «Садо, садост, ки мемонад» далели хднчара бастан чист? Суруди шуълаи дилтангй зи чашмхри ту мечушад, Гулуи талхи ту медонад, ки таъми бугз шикастан чист. Тамоми панчарахрят кур, миёни гури худат мондй, Ва хеч, гох, нафахмидй фуруг, оина, равзан чист. Шаб аст, бо нахи овозат бидуз парчами исёнро, Вагарна мондану пусидан канори риштаву сузан чист? Тамоми мантики инонро, ки бар гурури ту механданд, Шикофтам ва нафахмидам, ки пеши мантикашон, зан чист. Хдвои тозаву борони миёни богча мепечад, Дар ин бахрри шукуфой, далели панчара бастан чист? [26, с. 175] Перевод подстрочный:
Во мраке, женщина, кричи, равнодушно не молчи, «Голос есть голос, он будет таков»,- поэтому ты не молчи. Песнь жгучей тоски глаза твои изливают, Вкус горечи, гасивший гнев, устам твоим знаком. За окнами закрытыми ты как будто в гробу, Не осознав прелесть молодости и мира красу. Во мраке, пусть восстанет голос твой, Не дай загнить клубку, ведущему к добру. Мне не понять причину их смеха над гордостью твоей, Мне все же не понять, что женщина для них. Вновь после дождя веет свежестью в саду, Зачем укрываться от цветущей весны. В этой газели поэт отметил историческую изоляцию женщин и их роль в устранении этой изоляции, в которой холодное молчание женщин считается главной причиной для продолжения этих страданий и лишений. Он явно побуждает женщин на борьбу против несправедливости в стране, неравенства и явного нарушения их человеческих прав, а также считает действенным лишь крики женщин о свободе в защиту своих прав. Поэт хорошо осознает, что фанатичные мужчины в этой стране смотрят на женщин сквозь призму веков невежества и тьмы и подчеркивает, что мнение подавляющего большинства мужчин в этой стране о женщинах несовместимо ни с какой логикой и всеобщими принципами человеческого общества. Поэтому, призывая женщин к устранению тьмы и мрака, при этом считает их логическое восстание единственно разумным решением и
При углубленном рассмотрении положения женщин в Афганистане можно увидеть, что большая часть общества этой страны всегда была подвержена систематической дискриминации. Этот вопрос имеет глубокие мрачные корни патриархального мышления, социальной культуры и традиции этой географической территории. Следовательно, поэты Афганистана прикладывают массу усилий, чтобы осудить это бесчеловечное мышление и и предупредить женщин страны о его ужасных последствиях. Они считают, что только глубокое и широко распространенное противостояние женщин страны может сыграть действенную роль для устранения этой бесчеловечной идеологии и единственно правильным способом решения данной социальной и культурной проблемы может быть осознание прав женщин и реальное признание их роли в регулировании общественных отношений.
Патриотизм, свободолюбие, борьба за справедливость и отторжение тирании в газели сопротивления на фарси-дари Афганистана
Чилчароге, ки ба хдр чавку чаман мечушид, Дар азои шаби ин шахр сияхпуш шудааст [20, с. 590]. Перевод подстрочный:
Светильник, озаряющий всякую площадь и луг, В трауре ночи город этот приоделся в черное. Использование этих диалектных слов творчестве многих поэтов первого и второго поколения поэзии сопротивления, знакомых в значительной степени с местными элементами и спецификой. Но поэты, выросшие в атмосфере чужбины, вдали от сельской местности были лишены возможности использования местных оригинальных образцов.
Кроме того, благодаря связям нашего народа, в годы скитаний с персоязычным Ираном, в произведениях некоторых поэтов, воспитанных в литературном кругу этой страны, примечательно вхождение лексики из диалектов и наречий персидского языка Ирана в газели эмиграции. Как, к примеру, нижеследующие бейты Сайидабуталиба Музаффари, где применены слова «осупос», что означает бедные и нищие, «ваШин», что означает определение критерия или сбор сорняков и ненужных вещей, используемых в персидском языке в западного региона Ирана:
Нагуфтй чаро мисли ман осупосй, Туро мешиносам, маро мешиносй? Биё, решай кинах,оро вачин кун, Ки дишаб нахобидам аз тарси досй [40, с. 15-16]. Перевод подстрочный:
Почему не сказал ты, как я беден, Тебя я знаю, ты знаешь меня? Корни ненависти прополи, Ибо ночь я не спал от боязни серпа. В газелях соротивления на фарси-дари больше нет тех сложных «хаканийских» фраз, так как внимание к языку читателей в поэзии сопротивления имеет важное значение. Соотвественно, фразы также в значительной степени являются изящными, современными, эмоциональными и ощутимыми. Поскольку язык фарси-дари обладает высокой структурной силой, то поэты Афганистана пытались, как часть своего поэтического творчества, попробовать силы в применении мастерски выраженных лексических комбинаций.
Сураи заррини нур аз хотири хуршед рафт, Ин кддар бедод шуд, аммо касе чизе нагуфт [19, с. 277]. Перевод подстрочный: Золотую суру «Нур» позабыло Солнце, Столько беззакония, но никто ничего не сказал. Бурчи мехрозини айёрон ба хокистар нишаст, Санги бунёдини ёдистони ёрон чур шуд [там же, с. 279]. Перевод подстрочный: «Башня Мехразин» изворотливых бойцов испепелена, Камень мемориала друзей уложен. В приведенных выше двух бейтах Сами Хамед выражения «Сураи заррини нур» золотая сура «Нур» (свет), «хотири хуршед» (память солнца), 139 «бурчи мехрозин» (башня Мехразин) имеют необычную красоту и изящество, которые исходят из новаторского мышления поэта. Такие новые художественные комбинации повсеместно ярко заметны в газелях сопротивления. б) Разговорный язык. Подход поэтов к разговорному языку, является еще одной характерной особенностью в лирике сопротивления. Этот процесс, по мнению таких исследователей, как Мухаммадказем Каземи в поэзии Афганистана начинается с покойного Абдулкаххара Аси. «Он тоже применяет языковое мастерство и лексические композиции для обозначения позиции и старается приблизиться к языку речи и достижений Нима» [99, с. 268]. Если использование этого типа языка в поэзии будет осознанным и с полным знанием речевых особенностей, оно определенно будет иметь глубокое влияние на целостность, искренность и плавность языка. Как этот бейт Самеъ Хамида, в котором использована фраза «аз бар накардан», означающая не придать забвению, а сохранить коренную и местную нагрузку:
Дар шеъри орзухо хашви кабех, будем, Як сина дил насузонд, аз бар накард моро [16, с. 10] Перевод подстрочный:
В поэзии мечты тавтологией мы были, Сердце в груди не горело, забвение нас предало. Или в нижеследующем бейте Мохаммада Арефа Рахмани применяется фраза "говорить о боли стене", часто употребляемая в повседневной речи:
Ин ибодат, одатам шуд окибат, Дар ба девори сангШ гуфтанам [27, с. 127] Перевод подстрочный:
Этот ритуал вошел в привычку мою,
О боли рассказывать каменной стене. Далее, в бейте Сайидфазлуллаха Кудси применяется популярный термин «даст ба кор шудан » (браться за дело): Гиряи шавк, мекунам ин ки ба арса боз хам, Хашми хдзорсолаат даст ба кор мешавад [27, с. 233] Перевод подстрочный: Я плачу оживлённо опять, что на поле Твой гнев тысячелетний берется за дело. Язык поэзии сопротивления, как правило, является одним из самых фундаментальных и эффективных методов, который подчеркивает роль применения данных газелей и вносит значительный вклад при воздействии на умы и сердца читателей. Этот подход имеет широкое применение в творениях певцов газелей и является одной из сильных сторон творчества поэтов этого периода.
Юмор. По сути, использование юмора в поэзии является одним из действенных методов для критики социальных и политических недугов общества. Острый язык юмора является живым и поражающим инструментом при выражении идей сопротивления и ненависти к врагу, и вонзается, как острый меч, в сердце угнетения и несправедливости. Использование юмора естественным образом проникает в творения поэтов, что осуществляется в критической среде, а также в тени страха и ужаса, под удушающим воздействием которого формируются их произведения. В афганской лирике сопротивления на фарси-дари, повествующей о мужестве и стойкости против зла времени, является хорошей платформой для применения этой поэтической техники и поэты-лирики в этом случае предприняли твердые и мощные шаги. Как этот бейт
Воображение и мелодичность в газелях сопротивления на фарси-дари Афганистана
Форма в газелях сопротивления на фарси-дари Афганистана. Каждое стихотворение может иметь две формы: 1. Внешняя форма. 2. Внутреняя или субъективная форма. Внешняя форма стиха, в действительности, известна как шаблон, поэтому в классической персидской литературе формы отделены друг от друга с учетом способа использования полустиший, бейтов, рифм, а иногда и метра. В связи с этим, газели сопротивления на фарси-дари Афганистана -за исключением нескольких случаев, к которым мы обратились при рассмотрении вопроса метра - следуют той же форме старых газелей.
Но, относительно субъективной формы поэзии имеются более серьезные размышления, которые весьма примечательны и заслуживают более широкого рассмотрения. Если представить краткое определение субъективной формы поэзии, можно сказать, что "... она заключается в вопросе соединения различных элементов одного стихотворения в его общем составе [79, с. 98]. А также « субъективная форма поэзии состоит из ментальной и будящей воображение поэта атмосферы, которая может быть побуждением к мысли, а также источником душевного пробуждения и волнения" [71, с. 48]. Другими словами, присутствующая в стихотворении органическая связь между объектами и элементами, называется субъективной формой поэзии. Внутренняя форма придает стихотворению единство, при отсутствии которой это органическое единство теряется. Иначе говоря, в стихотворении, где присутствует полноценная субъективная форма, расположение слов и использование образов представлены так, что данные слова и образы не могут быть удалены или изменены, и если какое-либо слово будет удалено или заменено, стих теряет свое единство и формальность. На данной субъективной форме акцентировалось внимание некоторых классиков персидской литературы, таких как Насер Хосров Балхи , а иногда и Мавляви Руми. Однако позже в индийском стиле в связи с важностью «такбайтов» (одиночных бейтов), каждый из которых исполняет отдельный ритм, со временем придаются забвению. Но с приходом Нима, и исходя из предложения и подчеркивания, касающегося внутренней формы стихотворения, вновь она становится предметом пристального внимания поэтов современников. Этот вопрос в последние годы оказывает непосредственное влияние на течение творения газелей в Иране и Афганистане. В качестве примера рассмотрим следующую газель:
Ин пиёда мешавад, он вазир мешавад, Сафха чида мешавад, доругир мешавад. Ин яке фидои шох,, он яке фидои рух, Дар пиёдагон чШ зуд маргу мир мешавад. Фил качравй кунад, ин сиришти филхрст, Качравй дар ин маком дилпазир мешавад. Асп хез мезанад,часту хез кори уст, Чдстухез агар накард, дастгир мешавад. Он вазир мекушад, он вазир мехурад, Хурду бурди у чй зуд чашмгир мешавад.
Ногах,он канори шох, хонабанд мешавад, Зери пойи фил пах,н чун хамир мешавад. Он пиёдаи заъиф окибат расидааст, Х,ар чй хост мешавад, гарчи дер мешавад. Ин вазир мешавад, он ба зер мешавад [37, с. 131- 132]. Перевод подстрочный: Этот становится пешкой, тот министром, Лист собирается, в переполох пускается. Один предан королю, другой ладье, Слон уклонится, природа слонов такова. Уклонение в этом статусе привлекательно. Лошадь скачет, скакать ее призвание, Коль не будет скакать, поймана будет. Этого министра убивает, того министра съедят, Его поедание и выгода скоро становится явным. Вдруг вокруг короля запирается дом, Под ногами слон растекается словно тесто. Та пешка слабая, наконец дошла, Что захочет сбудется, хотя будет поздно. ч тот пєпіКс, тот министр ... конец игры, Этот министром останется, тот падет. Если глубже рассмотреть данную прекрасную газель Мохаммадказема Каземи, мы выясняем насколько поэт справился с задачей. Данная газель, в действительности, вращается вокруг формулы власти и социально-политических проблем в стране, где шахматы использованы как центральный образ, а другие небольшие картины и сценки, глубоко и неразрывно связанные с общим образом, двигаются вокруг этого круга. Эта газель, которая начинается с построения и движения шахматных пешек, продолжается движением других фигур и завершается тем, что король задержан, а пешка становится ферзем (министром). При размышлении мы видим, что Каземи, концентрируя свои творческие силы в момент создания, смог использовать объекты и изображения в чрезвычайной систематичности и скоординированности. В данном случае, стихотворение достигает абсолютного совершенства и безусловного переплетения, к которому применима субъективная или внутренняя форма. Однако, этот подход не был соблюден всеми поэтами современниками должным образом, за исключением ряда поэтов Афганистана - творцов газелей сопротивления.
В целом, можно прийти к такому выводу, что творцы газелей сопротивления на фарси-дари предприняли решительные и устойчивые шаги относительно использования художественной техники. Язык газелей сопротивления на фарси-дари Афганистана является величественным, богатым и весьма плавным. Оживленность, динамичность и изящность, которые являются главной спецификой новой газели, в значительной степени проиллюстрированы интуитивно воспринимаемыми и весьма ощутимыми образами, принятыми с учетом воздействия окружающего пространства на газели сопротивления на фарси-дари. Кроме того, различные элементы образности, такие как сравнение, иносказание, метонимия, метафора, анимизм и т.д. используются значительно в тонком и прекрасном ракурсе. Добродетельные аспекты газелей этого периода в зависимости от общего состояния, господствующего в окружающем пространстве поэзии, имеют большое влияние и поскольку тематическое пространство, преобладающее в афганских газелях сопротивления на 173 фарси-дари является трагическим и тоскливыми, то часто эти газели несут печальную эмоциональную нагрузку. В целом, музыкальные элементы газели являются приятными на слух и весьма восхитительными. В то же время, большинство из поэтов этого периода обладают глубоким потенциалом в гармонии внешней и внутренней формы поэзии.