Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лирический цикл в символизме 23
1.1. Понятие «лирический цикл» 23
1.2. «Часослов» Р.М.Рильке и циклизация богослужебных текстов в католических часословах 26
1.3.Представление о «книге стихотворений» в поэтологических текстах символистов 29
Глава 2. Принципы организации материала в «Часослове» 45
2.1. Лирический цикл как «форма» «Часослова» 45
2.1.1. Представление о «динамической форме» 45
2.1.2. Единство стихотворений в «Часослове» 46
2.2. Кумулятивный и циклический принципы построения текста 61
2.2.1. Кольцо как принцип организации материала в «Часослове» 65
2.3. «Часослов» в сопоставлении с прочими циклами Р.М.Рильке 77
Глава 3. Функции автоцитат в «Часослове» 80
3.1. «Часослов» как «мозаика цитации» 80
3.2. Автоцитаты как средство «пародирующего» и «профанирующего» переосмысления цитируемых текстов 85
3.2.1. „Nachtwachter ist derWahnsinn" 86
3.2.2. "Da lebenMenschen, weiCerbliihte, blasse..." 91
3.3. «Полемическая» функция автоцитат 96
3.3.1 „Du wirst nur mit der Tat erfasst" 97
3.3.2 „Du musstnicht bangen, Gott. Sie sagen: mein..." 103
3.4. Автоцитаты как «приятие» других циклов и средство саморефлексии цикла 108
3.4.1 "Wenn es nur einmal so ganz stille waere..." и „Du meinst die Demut. Angesichter..." 108
3.4.2 „O wo ist er, der aus Besitz und Zeit..." 111
3.4.3. „Mach mich zum Wachter deiner Weiten" 116
Глава 4. От «Книги о монашеской жизни» к «Книге о нищете и смерти»: эволюция поэтики 121
4.1. Постановка проблемы 121
4.2. «Ранний» и «более поздний» («русский» и «французский») периоды творчества P.M. Рильке 125
4.3. „Vielleicht, dass ich durch schwere Berge gehe" 133
4.4. Образ семени в «Часослове» 141
4.5. Две редакции «Книги о монашеской жизни» 143
4.5.1. Стихотворения, наиболее сильно переработанные Рильке в 1905 году 144
4.5.1.1. "Da ward die Mutter auch geliebt" и "Da ward auch die zur Frucht Erweckte.." 144
4.5.1.2. "Ihr vielen unbesturmten Stadte" 150
4.5.1.3. "Ich habe lang an Dir gewacht..." и "Wie der Wachter in den Weingelanden" 155
4.5.2. Небольшие изменения, внесенные Р.М.Рильке в отдельные стихотворения при подготовке «Часослова» к печати 164
Заключение 169
Библиография 171
Введение к работе
I. Актуальность исследования
Проблема циклизации в лирике привлекает внимание многих современных литературоведов. Об этом свидетельствует проведение международных научных конференций по данной проблематике, выход в свет монографий и сборников статей, посвященных общим проблемам цикловедения и конкретным циклам1. Однако лирические циклы Рильке до сих пор достаточно редко становились объектами цикловедческих исследований2.
Русскоязычные ученые в своих работах неоднократно указывали на цельность «Часослова» Р.М.Рильке. Так, Н.С.Литвинец отмечает, что этот «сборник в целом воспринимается как единое лирическое высказывание, обращенное к Богу....»3. А.В.Карельский указывает на то, что одно стихотворение «Часослова», прочитанное вне связи с остальными, «вырвано из более широкого контекста».4 Как отмечает ученый, «...этот цикл - не просто механическое сведение стихов под одной обложкой, а скорее пространная лирическая поэма с единой идеей, и каждое стихотворение - ступень в развитии этой идеи, оно связано с предшествующими и с последующими»5.
Таким образом, и А.В.Карельский, и Н.СЛитвинец указывают на важные особенности «Часослова», позволяющие рассматривать его как лирический цикл. Однако сам термин «цикл» ими либо вообще не употребляется, либо используется без осмысления его содержания. Эти исследователи подмечают существенные черты «Часослова», не классифицируя их как предмет изучения цикловедения и не рассматривая их подробно: подобное рассмотрение просто не входило в их задачи. Однако недостаточно ограничиться простым указанием на цельность «Часослова» и на тесную взаимосвязь между входящими в него стихотворениями. Необходимо описать и осмыслить особенности его циклического
1 См., например: Zyklische Kompositionsformen in Georg Irakis Dichtung. Szegeder Symposion. I Hrsg. von Karoly
Csury - Tubingen: Niemeyer, 1996 - 299 S.; Европейский лирический цикл. Материалы международной научной
конференции, 15-17 ноября 2001 г.-М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2003.-278 с.
2 В российском литературоведении на сегодняшний день не существует ни одной монографии, в которой тот
или иной цикл Рильке рассматривался бы с точки зрения его циклической структуры, композиционного
построения, взаимосвязей между стихотворениями в нем. В немецкоязычной науке существует несколько
подобных работ. См., например: Bradley, B.L. R.M.Rilkes neue Gedichte : Ihr zyklisches Gefuge. - Bern ; Miinchen :
Francke, 1967. -194 S. Cerok-Reiter, A. Wink und Wandlung: Komposition und Poetik in Rilkes "Sonette an Orpheus"
I TQbingen : Niemeyer, 1996. - 319 S. (Studien zur deutschen Literatur; Bd. 140).
3 См. Литвшіец H.C. Комментарий II Р.М.Рильке. Лирика: Сборник. - М.: Прогресс, 1981. - С.
- S.411
4 Карельский А.В. О лирике Рильке // А.В.Карельский. Метаморфозы Орфея: Беседы по истории западных
литератур. Вып. 2: Хрупкая лира. Лекции и статьи по австрийской литературе XX века / Сост. Э.В.Венгерова. -
М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1999. - С. 69
' Там же.
построения. Все это определяет актуальность избранной темы исследования. II. Объект и предмет исследования
Объектом исследования является «Часослов» Р.М.Рильке, предметом исследования -особенности его циклического построения, характер взаимосвязей между отдельными стихотворениями в нем.
Первое издание «Часослова» вышло в свет в издательстве «Инзель» в 1905 году. Этот лирический цикл состоит из трех частей, написанных в разное время, но не публиковавшихся по отдельности при жизни автора: „Das Buch vom monchischen Leben", „Das Buch von der Pilgerschaft", „Das Buch von der Armut und vom Tode". Существует достаточно много вариантов перевода заглавий отдельных частей «Часослова» на русский язык6. Мы в данной работе переводим их названия следующим образом: «Книга о монашеской жизни», «Книга о паломничестве», «Книга о нищете и смерти»7.
Первая часть цикла, «Книга о монашеской жизни», была создана Рильке в период с 20 сентября по 14 октября 1899 года, во время пребывания поэта в Шмаргендорфе под Берлином. Первоначально автор дал этой группе стихотворений название «Молитвы». Рукопись данного текста была передана Рильке Лу Андреас-Саломе в 1899 году.
Текст «молитв» заметно отличается от окончательной редакции «Книги о монашеской жизни». Первый вариант этой части цикла содержит комментарий в прозе, в котором указываются даты и обстоятельства создания стихотворений, поясняются отдельные места текста, а также рассказывается о жизни монаха-иконописца, - вымышленного создателя «молитв». При подготовке «Часослова» к печати в 1905 году прозаический комментарий был исключен автором из первой части цикла. Исчезли и подписи, указывавшие на даты написания стихотворений. Помимо этого, некоторые стихотворения были исключены из окончательной редакции первой книги. Несколько текстов было кардинально переработано автором. «Молитвы» получили название «Книга о монашеской жизни» .
6 В частности, следует упомянуть следующие переводы заглавий: «Книга первая. Об иноческой жизни» (перевод
А.Прокопьева), «Книга первая: О житии иноческом» (перевод С.Петрова), «Книга вторая. О пути на богомолье»
(перевод В.Топорова).
7 Наш перевод названий первых двух книг соответствует варианту перевода, предложенному К.М.Азадовским и
А.Г.Березиной. Однако в отличие от этих исследователей и от таких переводчиков, как, в частности,
В.Микушевич, мы переводим название третьей части цикла как «Книга о нищете и смерти», а не как «Книга о
бедности и смерти». Наш перевод названия третьи книги, таким образом, ближе к вариантам перевода,
предложенным С.Петровым («Книга третья: О нищете и смерти») и А.В.Карельским («Книга нищеты и
смерти»).
8 Подробнее об истории создания первой части «Часослова» см.: MOvius R., Raincr Maria Rilkcs Stunden-Buch. Entstehung und Gehalt. - Leipzig, 1937. Первоначальная редакций первой части «Часослова» была впервые
Вторая часть цикла - «Книга о паломничестве» - была написана спустя два года после первой, в Вестерведе. Ее создание пришлось на период с 18 по 25 сентября 1901 года. При подготовке «Часослова» к печати в «Книгу о паломничестве» также были внесены изменения, однако они носили не столь масштабный характер, как в случае «Книги о монашеской жизни». Третья часть «Часослова», «Книга о нищете и смерти», создавалась уже после первого длительного пребывания Рильке в Париже и знакомства поэта с Роденом. Она была написана в итальянском городке Вьяреджо в период с 13 по 20 апреля 1903 года. Летом 1903 года вторая и третья книги «Часослова» были переписаны Рильке набело для Л. Андреас-Саломе. На титульном листе первого издания «Часослова» стояло посвящение «Вложено в руки Лу» („Gelegt in die Hande von Lou")9.
Между написанием стихотворений, составивших «Книгу о монашеской жизни», и созданием третьей части цикла прошло четыре года. За этот период творческая манера Рильке заметно эволюционировала. Именно на время написания «Часослова» приходится рубеж между ранним и более поздним творчеством поэта, который большинство исследователей относят к 1902-1903 гг10. В этот период, во время пребывания Рильке в Париже, намечается постепенное изменение творческой манеры поэта. Под влиянием знакомства с Роденом и в силу внутреннего развития своего письма Рильке переходит от ранних произведений к более зрелому творчеству, к поэтике вещи, к «предметному говорению», «трезвой точности» („sachliches Sagen")11.
«Молитвами» Рильке считал не только те тексты, которым впоследствии было суждено стать «Книгой о монашеской жизни», но и две другие книги цикла. Сам Рильке так пишет о «Часослове» в письме к Лу от 18 июля 1903 года: «Там <во Вьяреджо> возникли молитвы, книга молитв. Именно тебе я должен сказать об этом, ведь в твоих руках покоятся мои первые молитвы, о которых я так часто думал, находя в них опору издалека. Ведь они так полнозвучны и так им у тебя покойно (о них никто не знает, кроме тебя и меня), поэтому я и мог найти в них опору. И мне однажды хотелось бы прийти к тебе и приложить новые молитвы, что возникли за это время, к тем прежним, твоим, вложить их в твои руки, внести их в твой тихий дом.
издана в 1937 году. См.: Rilke R.M. Das Stunden-Buch. - Faks. Druck. - Leipzig: Inscl-Verl.. - 8 [Faks.] T. 1. Das „Buch vom monchischen Leben" I [Nachw.: Ruth Movius]. - Faks. Druck d. crstcn hs. Fassg. - 1936. - 6 Bl., 40 faks. Bl.
9 См. Азадовский KM. «Россия была главным событием...» /I Рильке и Россия: письма, дневники, воспоминания,
стихи / изд. подгот. Константин Азадовский. - Санкт-Петербург: Издат. Ивана Лимбаха, 2003. - С. 86
10 См., например: Березина AT. Поэзия и проза молодого Рильке. - Л.: Издательство Ленинградского
университета, 1985. - С. 135; Карельский А.В. О лирике Рильке // А.В.Карельский. Метаморфозы Орфея: Беседы
по истории западных литератур. Вып. 2: Хрупкая лира. Лекции и статьи по австрийской литературе XX века /
Сост. Э.В.Венгерова. - М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1999. - С. 82
Это выражение впервые встречается в письме Рильке к Кларе Рильке, датированном 1907 г.
Ты видишь, я нищ и странен. И пройду стороной. Но в твоих руках должно сохраниться все, что могло бы однажды, будь я сильнее, стать моей родиной»12.
«Часослов» вобрал в себя впечатления Рильке от поездок по России, совершенных им в 1899 и 1901 гг . «Никому из иноязычных поэтов, пытавшихся воспевать Россию, не удавалось найти столь неповторимые образы, какими насыщен «Часослов» - книга о «русском боге», русском иночестве и паломничестве. Созданная нерусским поэтом, эта книга проникнута великой любовью к России и верой в ее будущее», - пишет К.М. Азадовский . А.В.Карельский, называя «Часослов» первым «цельным поэтическим сборником»15 Рильке, отмечает, что создан он «под знаком России»16.
«Часослов» также несет на себе отпечаток интереса Рильке к искусству итальянского Возрождения. Как указывает К.М.Азадовский, для «Часослова» характерно «проходящее через всю книгу противопоставление светлого и светского искусства итальянского Ренессанса «сокровенному» искусству византийско-русской иконописи с ее темными приглушенными тонами»17.
В числе основных тем «Часослова» можно назвать тему взаимоотношений человека с Богом, мотив созидания и творчества, тему бедности. Важную роль в этом цикле играет также социальная проблематика, образ «больших городов»18.
Каждое стихотворение «Часослова» обладает достаточной самостоятельностью и может быть прочитано как автономный текст. Но в то же время «Часослов» - это единство поэтических текстов, текстовый ансамбль, в котором отдельные стихотворения составляют единое целое. Указанные особенности позволяют рассматривать и описывать «Часослов» как лирический цикл.
Здесь представляется необходимым объяснить, почему для описания того, как «работает» принцип циклизации в «Часослове», мы избираем именно понятие «лирический цикл». В силу того, что это произведение Рильке состоит из трех частей, мы могли бы использовать по отношению к «Часослову» обозначение «книга стихотворений», а каждую из составляющих его частей, напротив, называть «циклом».
Как мы увидим ниже, в первой главе исследования, большинство поэтов-
12 Цит. по: Азадовский КМ., Указ. соч., С. 85-86.
13 См., например: Schnack I. Uber Rainer Maria Rilke: AufsStze - 1. AufL - Frankfurt am Main ; Leipzig : Insel-Verl.,
1996. - 231 S; Brutzer, Sophie. Rilkes russische Reisen. - Darmstadt, 1969.
14 Азадовский K.M., Указ. соч. С. 6
15 Карельский А.В., Указ. соч. С. 80
16 Там же.
17 Азадовский КМ., Указ. соч. С. 39.
18 Несколько подробнее об основной проблематике «Часослова» речь пойдет в четвертой главе данного
исследования
символистов, пишущих о явлении циклизации, чаще всего используют словосочетание «книга стихотворений». И.В.Фоменко отмечает, что «книга стихотворений» является циклическим образованием более высокого порядка, нежели «лирический цикл». По мнению этого ученого, книга стихов - это система циклов. И.В.Фоменко рассматривает книгу стихотворений как «структуру», занимающую «особое положение в иерархии: стихотворение - цикл - книга»19. В своей классификации ученый опирается прежде всего на поэтологические тексты самих символистов, в частности, на письменные высказывания А.Блока.
Таким образом, если следовать за поэтами-символистами, а также за некоторыми современными исследователями (в частности, за И.В.Фоменко), необходимо называть «Часослов» «книгой стихотворений».
И все же, несмотря на то, что «Часослов» состоит из трех частей («разделов», «глав»), которые вместе составляют циклическое единство более высокого порядка, мы считаем возможным употреблять по отношению к этому тексту понятие «лирический цикл». Во-первых, этот термин принято применять к «Часослову» в немецкоязычном литературоведении , в котором понятие «книга стихотворений» („Gedichtbuch") не имеет терминологического характера. Отказ от употребления термина «лирический цикл» в пользу «книги стихотворений» повлек бы за собой возникновение неоправданных терминологических расхождений между русскоязычным и немецкоязычным рилькеведением.
Во-вторых, употребление словосочетания «книга стихотворений» не совсем обоснованно еще и потому, что сам Рильке называет «книгами» как раз отдельные части «Часослова», а не все произведение в целом («Книга о монашеской жизни», «Книга о паломничестве», «Книга о нищете и смерти»). В связи с этим во избежание терминологической путаницы мы рассматриваем «Часослов» как лирический цикл, состоящий из трех частей (книг), а не как «книгу стихотворений», в которую входят три различных «цикла».
Сам Рильке не называл «Часослов» циклом. Однако в ряде письменных высказываний поэта можно обнаружить указания на цельность этого текста, на наличие тесных взаимосвязей между составляющими его стихотворениями. «Речь идет о большом,
"Фоменко И.В. Книга стихов: миф или реальность? // Фоменко И.В. Книга стихов: миф или реальность? // Европейский лирический цикл. Материалы международной научной конференции - М: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2003. - С. 66
2" См., например: Rilke-Handbuch: Leben - Werk - Wirkung / Manfred Engel (Hrsg.). Unter Mitarb. von Dorothea Lauterbach. - Stuttgart; Weimar: Metzler, 2004. - S.216
законченном круге стихотворений <...>. В нем должны быть внешне объединены те озарения и молитвы, которые сами собой уже органически составились во внутреннюю целостность. В память о Livres d'heures эта книга должна получить название «Часослов» с подзаголовком: «первая, вторая и третья книга молитв», - пишет Рильке в письме в издательство «Инзель» от 13 апреля 1905 г. Здесь поэт называет «Часослов» «большим, законченным кругом» стихотворений („einen grossen, gerundeten Gedichtkreis"). Слово «круг» („Kreis") связано с представлением о цикличности: в переводе с греческого „kyklos" означает «круг», «круговорот» . Понятие „Gedichtkreis" («круг стихотворений»), употребленное Рильке в письме к издателю, можно рассматривать как своего рода синоним слова «цикл».
Более подробно о содержании понятия «лирический цикл» речь пойдет в первой главе данного исследования. Однако уже здесь необходимо кратко оговорить, что в нашей работе понятие «лирический цикл» используется как литературоведческий термин, как научное понятие. Содержание данного термина не вполне совпадает с содержанием поэтологического понятия «цикл». Литературоведческий термин «цикл» может быть употреблен и по отношению к тем циклическим образованиям, которые сами авторы циклами не называли. Вслед за американской исследовательницей Х.Мастэрд мы рассматриваем лирический цикл не столько как какой-то конкретный жанр, сколько как структурный механизм, принцип объединения стихотворений в некую целостность. «Всякий ученый, приступающий к изучению лирического цикла, не может рассчитывать на то, что цикл будет согласовываться с какими-то специфическими структурными законами, так как это не освященный веками жанр, который бы следовал определенным стилистическим и эстетическим нормам. Цикл -это, скорее всего, такой структурный механизм, который допускает огромное количество всяких вариаций.»23, - пишет Мастэрд.
III. Цели и задачи исследования
Целью исследования являлось рассмотрение «Часослова» Р.М.Рильке с точки зрения особенностей его циклической структуры. Эта общая цель конкретизировалась в следующих задачах исследования:
21 Цит. по: Rilke R.M. Werke. Kommentierte Ausgabe in vier Banden. I Hrsg. Von Manfred Engel, Ulrich FUlleborn,
Horst Nalewski, August Stahl. - Band I. Gedichte. 1895 bis 1910./ Hrsg. von Manfred Engel und Ulrich FUlleborn. -
Frankfurt a.M. und Leipzig, 1996. - S. 726.
22Дарвин M.H. Художественная циклизация лирики II Теория литературы. Том III. Роды и жанры (основные
проблемы в историческом освещении). - М.: ИМЛИ РАН, 2003. - С. 467.
и Цит. по: Дарвин М.Н. Художественная циклизация лирики // Теория литературы. Том III. Роды и жанры
- описание внутренних взаимосвязей между стихотворениями в «Часослове»;
- анализ особенностей построения отдельных частей цикла и соотношения этих частей
между собой;
выявление функций перекличек между стихотворениями;
сравнительное рассмотрение поэтики всех трех частей цикла, а именно, того, существуют ли между отдельными книгами «Часослова» различия, касающиеся характера образности и структуры метафор;
систематизация изменений, внесенных автором в первоначальный текст первой части цикла в 1905 году, и рассмотрение этих изменений в контексте эволюции творческой манеры Рильке в период между 1899 и 1905 гг.;
IV. Обзор литературы по теме исследования
Творчеству Р.М.Рильке посвящено достаточно много русскоязычных работ. Произведения поэта становились предметом изучения таких исследователей, как В.Адмони, К.М.Азадовский, А.Г.Березина, А.В.Карельский, Н.С.Литвинец, Е.Л.Лысенкова, М.В.Рудницкий, О.А.Седакова и других ученых24. В России творчество Рильке хорошо изучено в связи с «русской темой» в произведениях поэта. Помимо этого, значительная часть русскоязычных работ посвящена исследованию проблемы перевода текстов Р.М.Рильке .
«Часослов» в русской науке рассматривается в первую очередь в связи с центральными аспектами тематики этого произведения. К.М.Азадовский, А.Г.Березина, А.В.Карельский и другие исследователи достаточно подробно пишут об основных мотивах и темах «Часослова».
(основные проблемы в историческом освещении). - М.: ИМЛИ РАН, 2003. - С. 488.
24 Адмони ВТ. Поэзия Райнера Марии Рильке // Вопросы литературы, 1962. - № 12; Азадовский К.М. «Россия
была главным событием...» II Рильке и Россия: письма, дневники, воспоминания, стихи / изд. подгот.
Константин Азадовский. - Санкт-Петербург: Издат. Ивана Лимбаха, 2003. - С. 5 - 117; Березина А.Г. Поэзия и
проза молодого Рильке. -Л.: Издательство Ленинградского университета, 1985. - 184 С; Карельский А.В. О
лирике Рильке // А.В.Карельский. Метаморфозы Орфея: Беседы по истории западных литератур. Вып. 2:
Хрупкая лира. Лекции и статьи по австрийской литературе XX века / Сост. Э.В.Венгерова. - М.: Российск. гос.
гуманит. ун-т, 1999. - С. 77-98; Литвинец Н.С. Комментарий // Р.М.Рильке. Лирика: Сборник. - М.: Прогресс,
1981. - С. 403-507; Лысенкова, Е.Л. Эволюция поэтического языка P.M. Рильке и проблемы ее отражения в
русских переводах : Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Магадан, 1997. - 21 с; Седакова О.А. Новая лирика
Райнера Мария Рильке // Седакова О.А. Проза / Сост. А.Великановой. - М.: Эн Эф Кью / Ту Принт, 2001. - С.
425-456.
25 См., в частности: Букреева, Л.Л.; Береснев, С.Д. Об адекватности художественного образа в оригинале и
переводе : (На материале стихотворения Р.М.Рильке "Abschied" и его пер. на рус. яз.) // Науч. докл. высш. шк.
Филол. науки. - М., 1986. - N 2. - С. 60-65 Лысенкова, Е.Л. За строкой перевода : (Переводчики Р.М.Рильке о
своем труде). - Магадан: Кордис, 2002. - 123 с; Чайковский, P.P.; Лысенкова, Е.Л. "Пантера" Р.М.Рильке в
русских переводах. - Магадан: АО "МАОБИТ", 1996. - 131 с; Чайковский, P.P. Доказательства переводчика:
("Книга образов" и "Сонеты к Орфею" P.M. Рильке в переводах В. Авербуха) // Перевод и переводчики. -
Магадан, 2000. - Вып.1. - С. 104-108
Практически все исследователи указывают на важность религиозной проблематики в «Часослове», отмечая, что по форме, как и по названию, этот текст - собрание молитв. Как отмечает К.М.Азадовский, «теснейшее переплетение мистического и эстетического элементов на русской почве - отличительный признак «Часослова»26. Многие русскоязычные ученые пытаются осмыслить соотношение этих двух аспектов в произведении. Практически все из них сходятся во мнении, что образ Бога в «Часослове» неоднозначен, и его нельзя трактовать в русле традиционного христианского восприятия. К.М.Азадовский указывает на то, что «русский Бог» Рильке «пантеистичен» . «Бог «Часослова» вездесущ и неуловим; он постоянно отрицает самого себя; он - «лес противоречий». <...> Он - человек и одновременно предмет, он внутри человека и вне его, он может быть добрым и злым, творцом и разрушителем. Этот Бог - символ, свидетельство
вечных и неразрешимых антиномии жизни; он неясен, неразличим и неназываем» , - пишет исследователь.
А.Г.Березина также рассматривает образ Бога в «Часослове» не как личностный образ (трактовка, которая была бы близка к христианским представлениям), но как «некую условную инстанцию»29, к которой «можно обращать» «больные и безответные вопросы»30.
А.В.Карельский указывает на то, что отношения Бога и человека в «Часослове» строятся как равноправные. Поэт ощущает себя творцом, в этом цикле поэт и Бог, как пишет исследователь, «передают друг другу прерогативы творчества»31.
Важность религиозной проблематики в «Часослове» русскоязычные исследователи связывают в том числе и с «русской темой» в этом тексте, с впечатлениями Рильке от поездок по России. Как пишет К.М.Азадовский, «переживание России <...> было у Рильке глубоко религиозным» .
Взаимное соотношение отдельных книг, составляющих «Часослов», рассматривается русскоязычными исследователями в первую очередь с точки зрения тематики. При этом, в
частности, К.М.Азадовский, указывая на тематические различия отдельных частей цикла,
Азадовский К.М., Указ. соч., С. 39
27 Там же.
28 Там же, С. 38
гч Березина А.Г. Поэзия и проза молодого Рильке. - Л.: Издательство Ленинградского университета, 1985. - С. 119-120
30 Там же, С. 119.
31 Карельский А.В. О лирике Рильке // А.В.Карельский. Метаморфозы Орфея: Беседы по истории западных
литератур. Вып. 2: Хрупкая лира. Лекции и статьи по австрийской литературе XX века / Сост. Э.В.Венгерова. -
М: Российск. гос. гуманит.ун-т, 1999.-С. 81.
32Азадовский К.М., указ. соч., С. 38.
33 См., например: Азадовский К.М., Указ. соч., С. 80, С. 85. Подробнее данная проблематика будет рассмотрена в
четвертой главе исследования.
отмечает, что они «внутренне и внешне теснейшим образом связаны друг с другом.
«Часослов» Р.М.Рильке не рассматривался подробно русскоязычными учеными с точки зрения его циклической структуры. Однако некоторые исследователи подчеркивают, что в творчестве Рильке в целом заметно тяготение к принципу циклообразования. Так, А.Г.Березина указывает на то, что уже в раннем сборнике «Жертвы ларам» «у Рильке обнаруживается явное тяготение к циклическому расположению стихов, что и в дальнейшем будет характерной особенностью его поэзии»35. Как пишет исследовательница, стихи в «Жертвах ларам» «обнаруживают явное тяготение друг к другу»36.
А.Г.Березина рассматривает тягу к цикличности как проявление стремления поэта к многостороннему описанию мира, к наиболее полному исчерпанию основных проблем произведения, к как можно более полному раскрытию центральной темы. Так, о «Жертвах ларам» исследовательница пишет: «Скрытая цикличность сборника - это стремление поэта к исчерпывающей разработке темы не в одном стихотворении, а в ряде разных стихов, в которых оказывается возможным запечатлеть многослойность смысла вещей»37
Заканчивая свое рассмотрение раннего сборника Р.М.Рильке «Жертвы ларам», А.Г.Березина пишет, что «циклическую систему построения» поэт «будет разрабатывать и в последующих сборниках»38. Однако данный аспект структуры более поздних текстов Рильке не рассматривается исследовательницей подробно.
Принципу циклообразования в творчестве Рильке посвящена статья Н.С.Павловой «Роман как лирический цикл», в центре рассмотрения которой стоит роман Р.М.Рильке «Записки Мальте Лауридса Бригге». В данной работе Н.С.Павлова показывает, как механизм циклообразования «работает» в прозе поэта. Исследовательница указывает на наличие «малых циклов»39 внутри «большого целого»40 романа. Уподобляя роман Рильке собранию стихотворений в прозе, Н.С.Павлова отмечает, что важно «понять прежде всего характер этих «стихотворений» и их сцепления»41.
В немецкоязычной науке существует большое количество работ, посвященных исследованию «Часослова» Р.М.Рильке. Так, например, существует достаточно много исследований, в которых речь идет о соотношении религиозного и эстетического аспектов в
' Азадовский К.М.,укаг. соч., С. 79.
35Березина А.Г. Поэзия и проза молодого Рильке. - Л.: Издательство Ленинградского университета, 1985. - С. 34.
36 Там же.
37 Там же.
38 Там же, С. 35.
^Павлова Н.С. Роман как лирический цикл // Европейский лирический цикл. Материалы международной научной конференции - М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2003. - С. 247
Там же. 41 Там же.
этом тексте .
Следует отметить, что, как и в русской науке, в немецкоязычном рилькеведении преобладают работы, в которых «Часослов» рассматривается с точки зрения тематики. Принцип циклизации в творчестве Р.М.Рильке изучается в основном на материале других циклов поэта.
Однако ряд исследователей все же обращается в той или иной мере к этой теме. Среди них можно назвать таких, как К. Герхард, Э.Берта, А.Паньи43 и некоторых других.
Работы этих ученых внесли ценный вклад в изучение циклической структуры «Часослова». Было сделано много важных обобщений, касающихся соотношения отдельных частей этого цикла друг с другом, были отмечены такие центральные особенности «Часослова», как диалогическая структура стихотворных текстов, роль повторений, тесные взаимосвязи между стихотворениями, соседствующими в цикле друг с другом.
Некоторые ученые в своем анализе «Часослова» считают возможным использовать понятие «тематическое априори» (или «мотивное априори»), введенное в научный обиход Иоахимом Мюллером44. Ввиду того, что концепция Мюллера легла в основу ряда исследований циклической структуры «Часослова», мы считаем необходимым кратко осветить ее в данном обзоре. Теория Мюллера предполагает наличие в лирическом цикле одного центра, обуславливающего все его конкретные особенности. Такой центр получает у Мюллера название «априори». «Тематическое априори», по Мюллеру, - это объединяющее начало цикла, исходное переживание поэта, послужившее импульсом к созданию цикла. Назначение отдельных стихотворений, входящих в цикл, - постепенно развертывать, раскрывать «априори», являющееся в концепции Мюллера своего рода «всеобъемлющем основанием» и «первопринципом»45 цикла. К этому «первопринципу» можно свести все
42 Doll I. Rilke in religionsgeschichtlicher Betrachtung: Ein Beitr. zur Religions- und Gcistesgcschichtc des beginnenden 20. Jh. - o. 0., [1957]. - 111 gez. Bl.; 4 [Maschinenschr.]; Kaubisch M. Rainer Maria Rilke: Mystik u. Kunstlertum. -Dresden : JeB, 1936. - 70 S.; Lowenstein S. Rainer Maria Rilkes Stunden-Buch: Theologie und Asthetik. - Berlin: wvb, Wiss. Verl. Berlin, 2005. -150 S. Mtiller H.-R. Rainer Maria Rilke als Mystiker: Bekenntnis u. Lcbcnsdcutung in Rilkcs Dichtungen. - Berlin: Furche-Verl., 1935. - 245 S. - (Furche-Studien ; Bd. 11) Schammert II. KUnstlerische und religiose Anschauungcn im Stundenbuch von Raincr Maria Rilkc . - o. 0., [1951]. - XV, 173 gez. Bl. Schiwy G. Rilkc und die Religion - 1. AufL - Frankfurt am Main: Inscl Verlag, 2006. - 180 S. Wagner-Egelhaaf, M. Mystik der Moderne: die visionSre Asthetik der deutschen Literatur im 20. Jahrhundert. - Stuttgart : Metzler, 1989. - 336 S. Wernick E. Die Religiositat des Stundenbuches von Rilke: Ein Vortr. - Berlin: W. de Grayter & Co., 1926. - 47 S. - (Studien zur Geistesgeschichte und Kultur; 1)
A3Berta, E. „Die ewige Metamorphose". Referentialitat und Autoreferentialitat als Verstandigungsgrundlagen fur Rilkes Stundenbuch. II Textualitat und Rhetorizitat. I Hrsg, von Kdlm&n Kovdcs. - Frankfurt a.M., 2003. - S. (Debrecener Studien zur Literatur. Band 10); Gerhard, C. Das Erbe der "grosscn Form": Untcrs. zur Zyklus-Bildung in d. expressionist. Lyrik. - Frankfurt am Main ; Bern ; New York : Lang, 1986. - 389 S.; (Europaische Hochschulschriften : Reihe 1, Deutsche Sprache und Literatur; Bd. 910); Pagni, A. Rilke urn 1900 : Asthetik u. Selbstverstandnis im lyr. Werk. - Niirnberg: Carl, 1984. -184 S. (Erlanger Beitrage zur Sprach- und Kunstwissenschaft; Bd. 72)
44 См.: Mtiller J. Das zyklische Prinzip in der Lyrik. II Germanisch-romanische Monatsschrift. - 1932. - N 20. - S.l-20.
45 Косиков Г.К. «Структура» и I или «текст» (стратегии современной семиотики) // Французская семиотика: От
структурализма к постструктурализму / пер. с фр. и вступ.ст. Г.К.Косикова. - М.: Издательская группа
стихотворения лирического цикла, но сам он не присутствует явно ни в одном из них.
В концепции Иоахима Мюллера лирический цикл описывается как моноцентрическое, монологическое произведение. Соответственно, у лирического цикла, в представлении этого ученого, может быть лишь одно правильное истолкование. Согласно мнению Мюллера, задачей исследователя является выявление того, какой мотив является «тематическим априори» цикла.
На представление Мюллера о едином центре цикла опирается анализ «Часослова», предложенный немецкой исследовательницей Кордулой Герхард. Мотивным априори, «центром» «Часослова» Герхард считает тему тоски по чему-то недостижимому, - тему „Sehnsucht". Подход Герхард ориентирован на «вживание» во внутренний мир автора, обеспечивающее понимание текста. Как и Иоахим Мюллер, Герхард объективирует свое прочтение цикла и не допускает возможности выявления какой-то иной темы в качестве «априори» «Часослова», нежели тема тоски. При этом «центр» цикла, столь важный для всего анализа «Часослова», предложенного Герхард, определен исследовательницей достаточно произвольно и бездоказательно. Герхард никак не мотивирует свой выбор темы тоски (Sehnsucht) в качестве «априори» этого цикла.
Исследовательница делает ряд ценных наблюдений о поэтике и структуре «Часослова». Однако свой анализ текста она ставит на службу «исходного переживания», «центра» цикла: все особенности и характерные черты «Часослова» интерпретируются в работе Герхард как выражение «тематического априори».
Другой подход к изучению рассматриваемого текста Рильке представлен в работах исследователей, стоящих на позициях постструктурализма.
Поструктуралистские концепции цикла разработаны, в частности, в исследованиях немецкоязычных ученых Вальтрауд Витхёльтер и Эрики Гребер46. В отношении «Часослова» Рильке подобный подход представлен в работе Эржбет Берты47.
Названные исследовательницы исходят из представления о лирическом цикле как о многомерном, полифоническом текстовом пространстве. Понятие центра цикла в работах Витхельтер, Гребер и Берты отсутствует, а интерпретация текста не сводится, как у Мюллера и Герхард, к поиску основной идеи, которую по-своему выражает каждое стихотворение
«Прогресс», 2000.-С. 31
46См. Wietholter W. Urspriinglicher Gedanken Refrain - Wiederholung. Zum Phanomen friihromantischer Zyklik II
Deutsche Vierteljahresschrift fur Literturwissenschaft und Geistesgeschichte. - 75 Jahrgang, LXXV Band, Heft 4. -
Stuttgart, 2001.- S. 587-656; Greber E. Textile Texte. Poctologische Metaphorik und Literaturthcorie. Studien zur
Theorie des Wortflechtens und der Kombinatorik. - Koln; Weimar; Wien; Bohlau, 2002.
47 Berta, E. „Die ewige Metamorphose". Referentialitat und Autoreferentialitat als Verstandigungsgrundlagen fur Rilkes
Stundenbuch. II Textualitat und Rhetorizitat. I Hrsg, von Kalman Kovacs. - Frankfurt a.M., 2003. - (Debrecener Studien
zur Literatur. Band 10).
цикла.
Эржбет Берта рассматривает «Часослов» как полифонический текст, как пространство, в котором сталкивается множество различных, противоречащих друг другу и опровергающих друг друга голосов. Указание на основную тему, «центр», «точку наличия» , «устойчивое начало»49 лирического цикла в контексте работы Берты звучало бы как попытка сведения на нет многоголосия цикла, как подчинение полифонии какому-то одному голосу.
В своей статье о «Часослове» Эржбет Берта намечает важные пути исследования этого лирического цикла. Так, исследовательница указывает на то, что основным «генератором значения»5 в этом цикле являются переклички между стихотворениями: отдельные стихотворные тексты, входящие в «Часослов», обретают смысловую полноту не за счет референциальности, но в силу взаимной соотнесенности. Берта также отмечает важную структурную роль начала во всех трех частях цикла.
В целом можно выделить два основных подхода к лирическим циклам и, в частности, к «Часослову» Рильке: ряд исследователей рассматривают цикл как возможность наиболее полно раскрыть основную тему, общую для всех стихотворных текстов, входящих в цикл. Согласно данной точке зрения, все стихотворения по-разному выражают одну основную мысль, центральную идею произведения. В связи с этим форма цикла позволяет достаточно полно выразить то или иное содержание, раскрыть центральный образ, наиболее многосторонне отразить мировоззрение автора или осветить ту или иную проблематику. Такой подход представлен не только в работе Иоахима Мюллера и Кордулы Герхард, но и во многих других исследованиях. В частности, в работах В.Браунгарта, М.Энгеля, Н.С. Литвинец присутствует представление о некоем «центре», вокруг которого «кружат» и который стремятся выразить отдельные стихотворения, входящие в «Часослов». Так, у Н.С.Литвинец мы находим утверждение о наличии в этом лирическом цикле «центрального образа», «постигнуть» который стремится «поэтическая мысль» Рильке. Согласно мнению Литвинец, таким «центральным образом» в «Часослове» является образ Бога. „Ich kreise um Gott", - пишет поэт, и действительно, мысль его то и дело возвращается к главному своему предмету, к Богу, который постепенно вырастает до символа бытия вообще. Отсюда и своеобразная концентрическая структура «Часослова», обусловливающая равномерное движение поэтической мысли вокруг центрального образа со все большим приближением, со
48 Деррида Ж., Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук // Французская семиотика: От
структурализма к постструктурализму / пер. с фр. и вступ.ст. Г.К.Косикова. - М: Издательская группа
«Прогресс», 2000. - 536 с, илл. С. 407
49 Там же, с. 407
все более напряженным стремлением постигнуть его» , - отмечает Н.С.Литвинец.
Другой подход представлен в работе Э.Берты, уже упоминавшейся выше. В статье Берты исследуется в первую очередь то, как возникает многозначность, из чего рождается значение в этом лирическом цикле Рильке.
В предлагаемом диссертационном исследовании отдельные стихотворения, входящие в «Часослов», рассматриваются не с точки зрения того, как они выражают какую-либо «основную идею» произведения, а с точки зрения их соотношения друг с другом, перекличек между ними. В этом смысле наше исследование ближе к подходу, предложенному Э.Бертой.
Как уже указывалось выше, большая часть исследований «Часослова» посвящена изучению тематики этого цикла. Мы в данной работе стремимся рассмотреть «Часослов» под другим углом зрения. Анализируя отдельные стихотворения цикла, мы, безусловно, касаемся и их тематики, однако в отношении «Часослова» в целом нас прежде всего интересуют не основные темы и проблемы этого произведения, а принципы организации материала в нем, взаимоотношения между отдельными стихотворными текстами, переклички между ними и то, как благодаря данным перекличкам в цикле возникают дополнительные смысловые пласты.
В качестве основного «генератора значения» в «Часослове» мы, вслед за Бертой, рассматриваем переклички между отдельными стихотворениями цикла. Однако в отличие от этой исследовательницы мы обращаем внимание прежде всего на словесные, а не на тематические и образные межтекстовые переклички. Кроме того, Берта лишь указывает на то, что отдельные стихотворения «Часослова» могут рассматриваться как «варианты» друг друга, мы же исследуем функции подобной «вариативности».
Практически во всех работах о «Часослове» так или иначе затрагивается вопрос о взаимном соотношении отдельных частей этого цикла. Большинство литературоведов указывает на тематические различия между книгами «Часослова». Подобным образом к изучению этого цикла подходят, в частности, Н.С. Литвинец, М. Энгель, В. Браунгарт . Мы затрагиваем иной аспект данной проблемы, рассматривая те различия между частями «Часослова», которые касаются структуры метафор и характера образности.
Сколь различными ни были бы исходные методические предпосылки исследователей
50 Berta, Е. op. cit. S. 40
51 Литвинец Н,С. Указ.соч., С. 411
" Berta Е, op.cit. S.40
"" См. Литвинец Н.С. Комментарий // Р.М.Рильке. Лирика: Сборник. - М.: Прогресс, 1981. - С. 403-507. ; Braungart W. Das Stunden-Buch. // Rilke-Handbuch: Leben - Werk - Wirkung I Manfred Engcl (Hrsg.). Unter Mitarb. von Dorothea Lauterbach. - Stuttgart; Weimar: Metzlcr, 2004. - XV, 570
EngelM. Das FrUhwerk. Kommentar// R.M.Rilke. Kommentierte Ausgabe in vier Banden. - Band 1. Gedichte 1895 bis 1910.- Hrsg. von Manfred Engel und Ulrich Fulleborn. - Frankfurt a.M., 1996.
циклической структуры «Часослова», их работы отмечены одним существенным сходством: практически никто из них не дает подробных разборов отдельных стихотворений, входящих в «Часослов». Существенное отличие нашего исследования от работ К.Герхард, В.Браунгарта, Э.Берты, М.Энгеля и других ученых, писавших о «Часослове», состоит в том, что в центре нашей работы стоят разборы конкретных стихотворных текстов. В этом смысле можно сказать, что данное исследование носит скорее индуктивный, нежели дедуктивный характер.
V. Методологическая основа, методика и структура диссертации
В центре нашей работы стоит выявление и описание внутренних взаимосвязей элементов в отдельном тексте Рильке. Таким образом, можно сказать, что в данной работе мы остаемся в рамках функциональной поэтики54.
Исследование «Часослова» как лирического цикла по необходимости должно включать в себя достаточно подробный анализ отдельных составляющих его стихотворений, что предполагает высокую степень имманентизма, концентрацию на работе с отдельным текстом. «Толкование отдельного текста - это не произвольное занятие, которому можно предаваться, прикрываясь успокоительным алиби «конкретности»: единичный текст стоит всех прочих текстов, известных литературе, однако не в том смысле, что он представительствует от их лица (абстрагирует и уравнивает их), а в том, что сама литература есть не что иное, как единый и единственный текст: индивидуальный текст вовсе не дает доступа (индуктивного) к определенной Модели, он служит одним из входов в разветвленную систему с множеством подобных входов; воспользоваться этим входом значит увидеть вдали не узаконенную структуру норм и отклонений от них, не нарративный или поэтический Закон, но целую перспективу (обрывки чьих-то речей, голоса, доносящиеся из недр других текстов и других кодов) с убегающим, отступающим, таинственно распахнутым горизонтом...», - пишет Ролан Барт в работе „S/Z".55 В нашем исследовании «Часослов» рассматривается как один из подобных «входов в разветвленную систему» текста творчества Р.М.Рильке: изучение этого цикла может стать основой для более пристального ознакомления со всем творчеством поэта, для более глубокого понимания и других его текстов.
54 Как отмечает Г.К.Косиков, один из основных подходов в современной теории литературы является подход «с
точки зрения функциональной поэтики, выявляющей и описывающей внутренние взаимосвязи в отдельном
произведении». См.: КосиковГ.К., указ.соч., С. 35.
55 Барт P. S/Z. Пер. с фр. 2-е изд., испр. Под ред. Г.К.Косикова. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. -С.39.
В связи с тем, что «Часослов» состоит из множества отдельных стихотворений, мы обращаемся в данной работе к интертекстовому анализу, целью которого является выявление функций перекличек между стихотворениями в цикле.
Один из основных методов, которым мы пользуемся в данном исследовании - метод параллельных мест. Как отмечает Антуан Компаньон, «это самый распространенный и наименее дискуссионный метод - собственно, это главный прием при изучении и исследовании литературы» . В его основе лежит техника сопоставления. «Понимание и толкование текста всегда неизбежно представляет собой превращение тождеств в различия, того же самого - в иное; на фоне повторений мы выделяем отличия. Оттого метод параллельных мест лежит в самом основании нашей дисциплины, образует ее базовую технику. Мы пользуемся им постоянно, чаще всего и не задумываясь об этом. От единичного, индивидуального, от непреодолимой, казалось бы, уникальности произведения <...> он позволяет перейти к множественному и серийному...»57, - пишет Антуан Компаньон. В данной работе мы обращаемся к этому методу не столько с целью прояснения тех или иных «темных мест» цикла, сколько, используя выражение Компаньона, с целью выявления отличий на фоне повторений.
Метод параллельных мест можно считать наиболее широко используемым в цикловедении. Частое обращение к нему во многом связано с самим предметом исследования. Сама сущность лирического цикла как единства, состоящего из множества автономных текстов, предопределяет стремление к поиску перекличек между отдельными стихотворениями, изучению их «отражений» друг в друге.
Как пишет М.Н.Дарвин, при исследовании лирических циклов «усилия литературоведов направлены главным образом на обнаружение и описание различных межстихотворных связей, образов, перекличек, циклических повторов».58 «Ценность таких научных изысканий, безусловно, отрицать никак нельзя. Однако не остаемся ли мы при этом в рамках одной только описательной поэтики?»59, - задается вопросом исследователь. Вопреки замечанию М.Н.Дарвина, мы в данной работе, указывая на переклички между отдельными стихотворениями в «Часослове», не останавливаемся на уровне простого описания. В наши цели не входит составление каталога параллельных мест в этом лирическом цикле Рильке. В рамках данного исследования мы не просто стремимся указать
6 Компаньон А. Демон теории. Литература и здравый смысл. / пер. с фр. С.Зенкина. - М.: Издательство им. Сабашниковых, 2001. - 336 С. С. 80. 57 Там же, С. 81.
м Дарвин М.Н. Художественная циклизация лирики // Теория литературы. Том III. Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). - М.: ИМЛИ РАН, 2003. - С. 489. 59 Там же.
на переклички между стихотворениями в «Часослове», но ставим своей целью выявление функций автоцитат в цикле.
Техника сопоставления и сравнения применяется нами и при сравнении первоначальной и окончательной редакций первой части «Часослова». Техника сопоставления позволяет нам выработать основу для систематизации изменений, внесенных автором в текст при подготовке «Часослова» к печати, и увидеть данные изменения в контексте эволюции поэтики Рильке в период с 1899 по 1905 гг.
В данном исследовании мы также используем технику рассмотрения лирических циклов, предложенную немецкой исследовательницей Аннет Герок-Райтер в книге, посвященной циклической структуре «Сонетов к Орфею» Р.М.Рильке. Герок-Райтер предлагает исследовать синтагматические и парадигматические связи между стихотворениями в цикле. Под синтагматическими исследовательница понимает связи между поэтическими текстами, соседствующими друг с другом в цикле. Парадигматическими же Герок-Райтер называет «вертикальные» связи между стихотворениями, то есть переклички между текстами, отстоящими друг от друга по расположению в цикле.60 Во избежание перенасыщения работы излишними понятиями мы не употребляем в основном тексте исследования термины «парадигматические» и «синтагматические» связи между стихотворениями, однако по сути мы придерживаемся указанного методического подхода Герок-Райтер, исследуя как связи между соседствующими в «Часослове» текстами, так и переклички между стихотворениями, отстоящими друг от друга по расположению в цикле.
Помимо этого, мы используем некоторые элементы методики исследования лирических циклов, разработанной российскими цикловедами.61 Так, вслед за С.Н. Бройтманом мы исследуем лирический цикл с точки зрения сочетания в нем кольцевого и кумулятивного принципов организации материала .
При рассмотрении функций автоцитат в «Часослове» мы привлекаем терминологию, используемую З.Г.Минц в ее исследовании поэзии Александра Блока63. Однако применительно к «Часослову» Рильке мы не считаем возможным употреблять понятия
60 Gcrok-Reiter, A. Wink und Wandlung : Komposition und Poetik in Rilkes "Sonette an Orpheus" I Tubingen : Niemeyer, 1996. - (Studien zur deutschen Literatur; Bd. 140)-С 37
61 Здесь мы прежде всего имеем в виду работы В.И.Тюпы, М.Н.Дарвина, И.В.Фоменко, С.Н.Бройтмана. См.:
Европейский лирический цикл. Материалы международной научной конференции, 15-17 ноября 2001 г. - М.:
Россииск. гос. гуманит. ун-т, 2003.-278 с.
62 См. Бройтман С.Н. Кумулятивный и циклический принципы в цикле стихов («Стихи к Блоку» М.Цветаевой,
1916 г.) // Европейский лирический цикл. Материалы международной научной конференции - М.: Россииск. гос.
гуманит. ун-т, 2003. - С. 220-232.
65 См. Минц 3. Г. Поэтика Александра Блока / Вступ, статья В. Н. Топорова; Сост. Л. А. Пильд. - СПб.: «Искусство-СПб», 1999 г. - 728 с.(Блок и рус.символизм: Избр. тр.: В 3 кн.)
«сюжет» и «фабула» цикла, как это предлагает делать Минц .
Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения. В первом разделе первой главы рассматривается содержание понятия «лирический цикл», - основного понятия данной работы. Далее, во втором разделе первой главы, мы переходим к рассмотрению того, какое место занимает форма цикла в символистской поэтике, какие взгляды на книгу стихотворений и на лирические циклы высказывают поэты-символисты в своих поэтологических текстах.
Во второй главе работы мы переходим к анализу «Часослова». Здесь мы рассматриваем характер внутренних взаимосвязей между стихотворениями, соседствующими друг с другом в цикле. В данной главе мы также исследуем соотношение кольцевого и кумулятивного принципов организации материала в «Часослове». Третья глава посвящена изучению взаимосвязей между стихотворениями, удаленными друг от друга по расположению в цикле. Здесь мы проводим интертекстовый анализ и выявляем различные функции автоцитат в «Часослове». В рамках этого раздела мы приходим к выводу о том, что, помимо прочих функций, переклички между стихотворениями в цикле имеют важную функцию для исследователя. Зачастую они указывают на отличия в характере разработки одних и тех же образов в разных книгах «Часослова». В связи с этим в следующей, четвертой главе, на отдельных примерах раскрывается, в чем заключается подобная неоднородность поэтики цикла. В рамках данного раздела также проводится систематизация отличий окончательного варианта «Книги о монашеской жизни» от первоначальной редакции этой части цикла. Мы концентрируем свое внимание на сравнении двух редакций данной книги, так как именно она была наиболее значительно переработана при подготовке «Часослова» к печати в 1905 году.
VI. Основные положения, выдвигаемые на защиту
1. Стихотворения в «Часослове» тесно связаны между собой. Они не могут быть расположены в какой-либо иной последовательности без ущерба для смысла целого. В них можно выделить не только общие мотивы и образы, но и общие рифмопары, сходные синтаксические конструкции. Все стихотворения «Часослова» являются автономными, самостоятельными текстами, но в то же время прочтение их в контексте всего цикла, вместе с последующими и предыдущими стихотворениями, позволяет воспринять их иначе, нежели
См. Минц 3. Г, Указ. соч. С. 25.
в отрыве от цикла, наделяет их дополнительными пластами значения.
Отдельные части «Часослова» отличаются кольцевым построением. В каждой книге цикла можно условно выделить «начальную» и «концевую» группы стихотворений, во многом перекликающиеся друг с другом и «обрамляющие» собой все остальные тексты.
Одной из основных функций автоцитат в «Часослове» является функция пародирующего переосмысления. «Старые», уже знакомые читателю образы в других стихотворениях цикла могут встречаться в новых, «сниженных» контекстах. При этом перекликающиеся друг с другом тексты «на равных» присутствуют в цикле, находясь в отношениях дизъюнкции.
Помимо этого, в числе основных функций автоцитат в «Часослове» можно выделить «полемическую» функцию («отрицания», неприятия предшествующих смыслов), функции расширения смысловой емкости стихотворений и проявления саморефлексии цикла.
5. Третья книга «Часослова» отличается от первой большей степенью
«материальности», «вещественности» образов. Если в «Книге о монашеской жизни» тот или
иной образ, та или иная метафора встречается лишь «мельком», как часть сравнения в ряду
многих других сравнений, то в «Книге о нищете и смерти» та же метафора может
реализовываться и становиться центральным образом целого стихотворения. Данное отличие
отдельных книг «Часослова» друг от друга является проявлением неоднородности поэтики
цикла. Оно несет на себе отпечаток эволюции творческой манеры Рильке в 1899-1905 гг.
6. Отдельные изменения, внесенные автором в «Книгу о монашеской жизни» при
подготовке «Часослова» к печати, складываются в систему и также свидетельствуют об
эволюции поэтики Рильке в период написания цикла.
VII. Научная новизна исследования
Новизна исследования заключается, во-первых, в установлении словесных и образных перекличек между стихотворениями, входящими в «Часослов» Р.М.Рильке. Практически ни одна из тех перекличек, о которых идет речь в данной работе, не отмечена в имеющихся комментариях к «Часослову» или в соответствующих литературоведческих исследованиях. Новизна заключается и в самом принципе рассмотрения перекличек, предполагающем подробный сравнительный анализ стихотворений. Благодаря такому подходу в работе выявляются различные функции автоцитат в «Часослове».
В данном исследовании также впервые приведены в систему различия между
первоначальной и окончательной редакциями «Книги о монашеской жизни», что позволяет увидеть в них свидетельство эволюции поэтики Рильке в 1899-1905 гг. Уже имеющиеся у исследователей знания об отличиях трех книг «Часослова» друг от друга были рассмотрены с новых позиций, что позволило сделать вывод о том, что основные различия между отдельными частями этого цикла заключаются не только в тематике, но и в различной разработке одних и тех же тем и образов и в структуре метафор.
VIII. Источники, но которым осуществляется цитирование текстов Рильке
Немецкие тексты стихотворений, входящих в «Часослов», цитируются по изданию: Rilke R.M. Werke. Kommentierte Ausgabe in vier Banden. I Hrsg. Von Manfred Engel, Ulrich Fulleborn, Horst Nalewski, August Stahl. - Band I. Gedichte. 1895 bis 1910.1 Hrsg. von Manfred Engel und Ulrich Fulleborn. - Frankfurt a.M. und Leipzig, 1996. Текст первоначальной редакции «Книги о монашеской жизни» цитируется по изданию: Rainer Maria Rilke. Die Gebete / Das Buch vom monchischen Leben. II Rainer Maria Rilke. Samtliche Werke. I Herausgegeben vom Rilke-Archiv in Verbindung mit Ruth Sieber-Rilke. Besorgt durch Ernst Zinn. - Erster Band. Gedichte erster Teil. S. 307-373. По-русски стихотворения в большинстве случаев приводятся в выполненном нами подстрочном переводе, так как имеющиеся поэтические переводы практически нигде не сохраняют подлинных словесных перекличек между стихотворениями и не могут быть использованы в целях адекватного анализа текста. В тех случаях, когда детальное рассмотрение образной структуры стихотворений не является необходимым для целей нашего исследования, мы обращаемся к поэтическим переводам, выполненным В. Микушевичем, С. Петровым, А.Прокопьевым и В.Топоровым6 . Использование поэтических переводов каждый раз отдельно оговорено в тексте работы.
65 См. их переводы, в частности, в следующих изданиях: Рильке P.M. Избранные сочинения. - Пер. с нем. - М.: «РИПОЛ КЛАССИК», 1998.-704 z.\ Рильке P.M. Стихотворения (1895-1905).-Харьков: Фолио; М.: ACT, 1999. - 440 с. - (Вершины). Рильке P.M. Часослов: Стихотворения: Пер. с нем. и фр. - М.: ООО Издательство «ACT» ; Харьков: Фолио, 2002. - 202 с.
Понятие «лирический цикл»
Несмотря на широкое применение термина «лирический цикл» в исследовательских работах, общепринятого определения этого понятия в литературоведении не существует66. Как отмечает М.Н.Дарвин, в науке о литературе «до сих пор нет еще более или менее ясного понимания того, что же собственно следует понимать под словом «цикл»67.
В целом в данной работе мы опираемся на три определения лирического цикла, предложенные различными исследователями. Эти дефиниции не исключают, а, скорее, поясняют и дополняют друг друга. Как отмечает Е.Л.Ляпина, «лирические циклы - такие лирические образования, которые правомерно рассматривать как цельные художественные образования» . Сходное определение дает лирическому циклу и В.А.Сапогов. «Лирический цикл - целостный текст („большое стихотворение", „лирическая поэма"), где каждое стихотворение, условно говоря, - часть, строфа. Лирический цикл - это как бы большая стансовая структура», - пишет этот ученый.69 Как мы уже отметили выше, мы не можем не согласиться с двумя приведенными определениями, однако ближе всего к нашему пониманию лирического цикла - дефиниция, предложенная Э.Ихеквацу. Как отмечает этот ученый, «лирический цикл есть целое, составленное из автономных стихотворений, в котором каждое отдельное стихотворение следует рассматривать с учетом преемственности его положения и в связи с симультанностью целого»70. Таким образом, лирический цикл является текстовым единством, состоящим из множества стихотворений. Будучи частью цикла, каждое отдельное стихотворение лишается некоторой доли автономности, при этом не переставая быть самостоятельным поэтическим текстом.
Благодаря объединению в общий контекст стихотворные тексты цикла получают дополнительное значение. По этой причине соотношение отдельного стихотворения со всем циклом нельзя рассматривать как простое соотношение части с целым. Целое цикла представляет собой нечто большее, нежели собрание поэтических текстов. Как указывает М.Н.Дарвин, «множество отдельных лирических произведений в цикле имеет значение не складывания, но значение объединения»71. Этот ученый проводит аналогию между принципом циклизации в лирике и принципом киномонтажа. Дарвин опирается на известную формулу СМ. Эйзенштейна, в соответствии с которой сумма двух единиц -больше, чем два (1 + 1 2). Подобно тому, как при монтаже в кино новое значение возникает за счет сопоставления двух соседних кадров, так и в лирическом цикле благодаря соседству и сопоставленное стихотворений рождается новый смысл, не содержащийся ни в одном отдельном поэтическом тексте.
В приведенном выше определении лирического цикла Э.Ихеквацу фигурирует словосочетание «симультанность целого», указывающее на синхроническую природу цикла. Стихотворения, составляющие лирический цикл, обладают достаточной степенью независимости друг от друга и присуствуют в нем «одновременно», в связи с чем невозможно говорить о каком-либо последовательном сюжетном развитии в лирическом цикле.
Связь частей в цикле не представляет собой готовой, «предзаданной» автором нарративной последовательности. Подобная связь существует «лишь как возможность (иногда и скрытая), реализовать которую может только в своем восприятии читатель» . Структура лирического цикла предельно открыта. Объединение стихотворений в цикл организует контекст их восприятия, однако установление межтекстовых связей внутри цикла - процесс бесконечный, зависящий от конкретного читателя. Как отмечает А.В.Михайлов, переклички между стихотворениями в цикле «не могут быть прослежены и исчерпаны до конца». Многообразие внутренних связей между поэтическими текстами в цикле «устроено как открытое множество», они «должны устанавливаться заново в каждом акте чтения» . Иными словами, указание на те или иные переклички между текстами в цикле всегда является плодом индивидуального читательского прочтения. «Читатель сам устанавливает,
Единство стихотворений в «Часослове»
Снижение автономности отдельных стихотворений проявляется в «Часослове», в частности, в том, что здесь в некоторых случаях один стих предыдущего стихотворения рифмуется с каким-либо стихом последующего. Так, предпоследний (четвертый) стих текста „Du bist der Erbe...", входящего в «Книгу о паломничестве», внутри этого стихотворения
остается незарифмованным, но рифмуется с первым стихом следующего текста. В свою очередь, этот первый стих последующего текста внутри этого текста также остается незарифмованным и рифмуется только с четвертым стихом стихотворения „Du bist der Erbe". В конце последнего стиха стихотворения „Du bist der Erbe" стоит двоеточие. Формально этот текст выделен в отдельное стихотворение, но с точки зрения пунктуации и синтаксиса следующее стихотворение составляет с ним единое целое. Последний стих предыдущего текста и первый стих последующего относятся здесь к одному и тому же предложению. Приведем полностью текст стихотворения „Du bist der Erbe" и начало последующего стихотворения (рифмующиеся между собой стихи разных стихотворений выделены жирным шрифтом):
Отмеченная особенность соответствует теме наследования, играющей столь важную роль в обоих рассматриваемых стихотворениях: подобно тому, как сыны наследуют отцам, а Бог наследует уходящий в вечность мир (ср. процитированные выше стихи), одно стихотворение здесь наследует рифму другого.
Снижение автономности каждого отдельного стихотворения проявляется в «Часослове» также в том, что здесь нередко первый стих одного стихотворения продолжает последний стих предыдущего. Этому можно привести множество примеров. Так, текст „Werkleute sind win Knappen, Jiinger, Meister" из «Книги о монашеской жизни» заканчивается стихом „Gott, du bist groB" („Боже, ты велик"). Слова «ты велик» из последнего стиха „Werkleute sind wir: Knappen, Jiinger, Meister" повторяются в первом стихе последующего стихотворения. Ср. первые два стиха этого текста: „Du bist so groB, daB ich schon nicht mehr bin, //wenn ich mich nur in deine Nahe stelle" («Ты так велик, что меня уже нет, когда я только становлюсь вблизи от тебя»).
Благодаря такому повторению одно стихотворение словно передает эстафету другому. В стихотворении „Werkleute sind wir: Knappen, Jiinger, Meister..." в центре стоит мотив строительства, созидания. Речь идет здесь о созидании людьми Бога, Церкви, метафорически представленном как строительство здания. Заканчивается этот текст утверждением о том, что Бог - велик, которое в контексте этого стихотворения может быть прочитано и как утверждение величины, больших размеров построенного здания. Следующий за этим стихотворением текст „Du bist so groB, daB ich schon nicht mehr bin" продолжает тему величия и также решает ее метафорически, в категориях пространственной величины: в процитированных выше первых двух стихах этого текста «я» говорит о том, что Бог настолько «велик» что, «становясь вблизи» от Него, можно стать буквально невидимым, несуществующим.
Безусловно, текст „Du bist so groB, daB ich schon nicht mehr bin" может быть прочитан и понят и вне контекста предыдущего стихотворения. Однако важно подчеркнуть связанность указанных текстов друг с другом, проявляющуюся в том числе и на лексическом уровне.
В свою очередь, стихотворение, следующее за текстом „Du bist so groB, daB ich schon nicht mehr bin...", можно также рассматривать как непосредственное продолжение этого текста. В обоих стихотворениях важную роль играет образ ангела (ангелов), само слово «ангел» употреблено и в том, и в другом тексте. В стихотворении „Du bist so groB, daB ich schon nicht mehr bin..." тоска «я» по Богу сравнивается с большим ангелом, стоящим перед лицом Бога (ср. стихи 7-10).
«Часослов» как «мозаика цитации»
„Gib mir Gewand" - «Дай мне одеяние»: с такой просьбой обращается Бог к «я» в стихотворении „Gott spricht mit jedem nur, eh er ihn macht", входящем в «Книгу о монашеской жизни». Метафора одеяния может быть прочитана поэтологически, как проявление авторефлексивности текста. В таком прочтении весь текст «Часослова» предстает как ткань, как плетение, каждый раз заново возникающее перед читателем. Стихотворения в цикле цитируют друг друга, помнят друг о друге и откликаются друг на друга; они тесно сплетены друг с другом, словно нити одной ткани. В данной главе работы мы на отдельных примерах проследим, как переплетаются отдельные нити этого «полотна», и укажем на некоторые функции автоцитат в «Часослове».
Стихотворения, составляющие лирический цикл, сопоставлены друг с другом уже в силу того, что они являются частью одного контекста восприятия. В.И.Тюпа называет «ансамблевость культурных феноменов» «лимитированной интертекстуальностью»6. «Ансамбли отграничивают некоторую группу текстов от всех остальных, обособляют их в культурном пространстве духовной жизни»161, - отмечает Тюпа. За счет этого в текстовых ансамблях, в том числе и в лирических циклах, становится заметнее соотнесенность отдельных текстов друг с другом. В «отграниченной» ото всех остальных группе стихотворных текстов, составляющих лирический цикл, интертекстуальные связи можно классифицировать как явные, заметные, «бросающиеся в глаза».
Лирический цикл, с одной стороны, можно рассматривать как единство, как один текст: в этом случае переклички между стихотворениями должны классифицироваться как самореференция, как отсылки текста к самому себе, автоцитаты. С другой стороны, цикл состоит из множества стихотворений, которые могут быть прочитаны и по отдельности, как самостоятельные тексты.
В силу промежуточного положения цикла как текстового единства и, одновременно, множества стихотворений, межтекстовые связи в «Часослове» можно рассматривать и как интертекстуалыюсть в пределах одного текста, и как интертекстуальность в пределах творчества одного автора. В любом случае, важно указать на то, что каждое стихотворение «Часослова» может быть воспринято как интертекст, сотканный из «обломков» других стихотворений, как точка пересечения нескольких текстов, переплетения нескольких голосов.
Цитаты из других стихотворений цикла, аллюзии на них сложно назвать в прямом смысле «чужим» словом в «Часослове». И все же стихотворения в цикле сохраняют значительную автономность по отношению друг к другу, так что аллюзии и здесь указывают на присутствие в том или ином стихотворном тексте чего-то «чужого», дополнительных, иных смысловых пластов. Автоцитаты имеют в цикле функцию синекдохи, pars pro toto: несколько процитированных слов или образов замещают собой все стихотворение, из которого они взяты, о котором они напоминают.
Все то, что «устанавливает явное или скрытое соотношение»162 текста с другими текстами, Ж.Жепетт называет «текстуальной трансцендентностью».163 Если использовать термин, предложенный французским исследователем, можно сказать, что межтекстовые переклички «трансцендируют» отдельные стихотворения «Часослова», превращая лирический цикл в пространство цитации, в котором все тексты сосуществуют одновременно, диахрония (следование стихотворений друг за другом и последовательность прочтения) трансформируется в синхронию.
«Любой текст строится как мозаика цитации, любой текст есть продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста»164, - отмечает 10. Кристева, интерпретируя концепцию диалога, предложенную М.М. Бахтиным. Как будет показано ниже, каждое стихотворение «Часослова» может быть увидено и прочитано как подобная «мозаика».
На примере поэтики А.Блока функции автоцитат в лирических циклах изучены в работах З.Г.Минц. Результаты ее исследований во многом перекликаются с нашим анализом «Часослова» Рильке. В связи с этим в рамках данной работы представляется возможным отчасти использовать язык описания функций автоцитат, предложенный Минц. В частности, следует оговорить возможность и широту использования самого термина «цитата» в данной работе. В целом мы перенимаем то значение, которое вкладывает в это понятие З.Г.Минц. Как отмечает исследовательница, «цитатами, или реминисценциями, в нашем значении слова, могут быть:
1. Цитаты в собственном смысле - точно воспроизведенные отрывки «чужого текста» ...
2. Перефразировки «текста-источника» типа: «Тяжелозвонкое скаканье» («Медный всадник») — «Скок по камню / Тяжко-звонок» (А. Блок) ...
3. Сокращенные знаки-указания на тот или иной «чужой текст», в каждом из которых в свернутом виде заключен их «текст-источник»165. (Под данными «знаками-указаниями» Минц понимает, в частности, имена героев, сюжетные или иные отношения между «именами художественного текста», те или иные признаки персонажей и проч.)
Таким образом, в нашем понимании о «цитате» можно говорить не только в тех случаях, когда речь идет о дословном воспроизведении отрывка из какого-либо «чужого» текста. В данной главе работы мы используем слово «автоцитата» как понятие, сходное по значению с терминами «реминисценция» и «аллюзия».
В целом можно сказать, что основной функцией цитат - в частности, автоцитат в «Часослове» - является функция смыслообразования, расширения смысловой емкости. Благодаря отсылке к «чужим» текстам возникает новое, дополнительное значение. Однако при этом отношения между «претекстом» и отсылающим к нему текстом могут быть различными. Немецкий исследователь Манфред Пфистер отмечает, что текст, содержащий аллюзии на другой текст, может полностью принимать его, «впитывать» его до конца, полностью с ним соглашаться, а может и напрямую отрицать, отвергать его. Однако, как справедливо замечает этот ученый, аллюзии обладают «тем большей интертекстуальной интенсивностью, чем сильнее семантическое и идеологическое напряжение между изначальным и новым контекстом»166. Отрицание предшествующего смысла, как пишет исследователь, несет в себе «больший диалогизм», нежели приятие. Однако о «наибольшей диалогичное» можно говорить в тех случаях, когда налицо «диалектика между установлением связи и дистанцированием».167 В таких случаях можно говорить о том, что функция аллюзий заключается в разыгрывании, инсценировке текстуальных различий, во взаимной релятивизации слов и текстов.