Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Провинция в английской литературе XVIII века и эстетике Г. Филдинга 21
1.1. Провинция в английской литературе XVIII века: Р. Стил, Дж. Аддисон, Д. Дефо, Дж. Свифт, С. Ричардсон 21
1.2. Человек и общество в эстетике Филдинга 49
1.3. «Донкихотство» в эстетике и произведениях Г. Филдинга 70
Выводы по главе I 100
Глава 2. Английская провинция и ее представители в романах Г. Филдинга 103
2.1. Архетипы «дорога» и «дом» в «комических эпопеях» Г. Филдинга 103
2.2. Образ сквайра в романах «История Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» и «История Тома Джонса, найденыша» 128
2.3. Провинциальный герой Г. Филдинга: в поисках нравственного идеала 156
Выводы по главе II 177
Заключение 180
Библиография
- Провинция в английской литературе XVIII века: Р. Стил, Дж. Аддисон, Д. Дефо, Дж. Свифт, С. Ричардсон
- Человек и общество в эстетике Филдинга
- Архетипы «дорога» и «дом» в «комических эпопеях» Г. Филдинга
Введение к работе
Имя Генри Филдинга (Henry Fielding, 1707-1754) известно российскому читателю с конца XVIII века, когда на русский язык были переведены основные произведения писателя с французского и немецкого языков. Автор первого перевода романа «История Тома Джонса, найденыша» (The History of Tom Jones, a Foundling, 1749) неизвестен. Один из первых переводов с немецкого в 1772-1773 гг. сделал И. Сытенской («Приключения Иосифа Андревса и приятеля его Авраама Адамса»), далее последовали переводы с французского П.Ф. Берга («Амелия, повесть», 1772-1785) и Е. Харламова («Повесть о Томасе Ионесе, или Найденыше», 1787). Однако к 1840-м годам творчество Г. Филдинга было уже основательно подзабыто. Интерес к нему возник вновь в 1930-х годах, но до сих пор его романы, особенно «История приключений Тома Джонса, найденыша», остаются весьма актуальными.
Творчество Филдинга на протяжении долгого времени оставалось обойденным вниманием исследователей литературы. Возможно, это было связано с тем, что о писателе в английской критике XVIII века сложилось превратное мнение как об аморальном писателе, неосновательном, поверхностном авторе. Неодобрительно о Филдинге высказывались в свое время С. Ричардсон, С. Джонсон, Т. Смоллетт, У. Теккерей. Только в первой трети XX века Филдинг стал интересовать ученых. Большинство значительных работ посвящены подробному изложению биографии писателя и анализу его отдельных произведений. Так, впервые развернутый очерк жизни и творчества Филдинга дал А. Мэрфи [262], который лично знал писателя. Начало серьезного пересмотра устоявшихся представлений о Филдинге как человеке приходится на конец XIX века и 1907 год. В биографии, написанной А. Добсоном [231] (1883), представлен богатый материал о жизни и творчестве писателя. Однако классическая биография Г. Филдинга была издана на чужбине, в Америке. В 1918
4 году вышло трехтомное исследование У. Кросса [228], созданного на основе тщательного изучения фактического материала и анализа его творчества. Самой последней и полной биографией писателя является книга П. Роджерса [281] - первая на русском языке научно-популярная биография Филдинга (1984). За рубежом биографию Филдинга изучали, Ф. Дадден [233], Е. Дженкинс [248], X. Банержи [209], М. Ирвинг [246], Дж. Бисли [214] и мн. др. Благодаря названным исследованиям во многом изменилось превратное мнение о Филдинге-писателе и человеке.
Раннее творчество Филдинга вызывало как восхищения, так и нарекания со стороны западноевропейских литературных критиков. Анализом романного творчества занимались Р. Алтер [206], К. Роусон [278], Б. Харрисон [237] и др. Так, М. Баттестин подробно останавливается на исследовании нравственных основ произведений Филдинга. По мнению исследователя, все творчество писателя основывается на учении христианских богословов. Баттестин проанализировал роман «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» в соответствии с этическими представлениями Филдинга: его верой в доброту человеческой природы, неприятием «жеманства и ее родственных причин - тщеславия и лицемерия» [211; 217].
Дж. Клиффорд [225; 254] в рамках литературы XVIII века рассмотрел общественные взгляды Филдинга и их отражение в произведениях автора. Исследователь заметил, что, принимая идею классового общества, писатель в своих романах часто обличает власть имущих, и развитие сюжета занимает второстепенное место по сравнению с утверждением нравственных принципов. Главным в творчестве Филдинга Дж. Клиффорд считает представление картин жизни Англии XVIII века.
Б. Харрисон обратился к философским основам «Истории Тома Джонса, найденыша», дал анализ развития в творчестве писателя понятия «добродетель» как «удовольствия от совершения добрых дел» [237].
5 А. Хамфрис [244], Г. Хатфилд [238], Е. Хатченс [245], Г. Левин
[253] проанализировали особенности иронии Филдинга и указали на то, что сатира Филдинга взяла свое начало в творчестве Свифта и Гея, поэтому произведения писателя отличаются злободневностью и остротой.
А. Райт [310] исследовал генезис драматургических героев Филдинга и установил, что характеры всех наиболее ярких персонажей романов имеют своих предшественников в драматургии. Например, предшественниками сквайра Вестерна явились сэр Позитив Трэп из «Любви под разными масками» и сквайр Бэджер из «Дон Кихота в Англии».
Р. Паулсон [267] выпустил в свет сборник статей различных исследователей, занимавшихся творчеством Филдинга. В частности, М. Мэк провел сравнительный анализ романа «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» и «Памелы» Ричардсона, и указал на реалистические тенденции в изображении Филдингом характеров героев по сравнению с Ричардсоном. Заметив всю неестественность и упрощенность взаимоотношений ричардсоновских героев, Фил-динг в «Истории приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» со свойственным ему комическим воображением развенчивает слабые стороны Памелы, противопоставляя ей поистине добродетельных, безыскусных, естественных героев.
Многие отечественные исследования в области литературы также посвящены жизни и творчеству Филдинга. Среди них труды таких известных исследователей, как М. П. Алексеев [31], И. В. Головня [62], 10. И. Кагарлицкий [101], Е. И. Клименко [103], Н. П. Михальская [36], С. С. Мокульский [134] и др.
М. П. Алексеев тщательно исследовал сатирическое мастерство Филдинга в его ранних произведениях. Он привлек богатый критический материал и доказал, что талант Филдинга как последователя комедии Реформации, автора комедий, фарсов также заслуживает признания. Кроме
того, ученый указал, что писатель, с детства знающий провинциальную Англию, правдиво и подробно описывал ее быт и нравы [31].
И. В. Головня проанализировал творчество Филдинга с просветительской и гуманистической точек зрения, отметив правдивость изображения писателем современной ему английской действительности. По его мнению как просветитель и судья Филдинг выполнял задачу исправления нравов общества. Веселые, остроумные пьесы писателя правдиво передают особенности жизни англичан XVIII века, поскольку с ранних лет Филдинг присматривался к сквайрам и изображал их типы: наживала, истинный хозяин жизни современной писателю Англии [62].
Отдельные произведения Филдинга подробно рассматривали такие ученые, как Ю. И. Кагарлицкий [101] и С. С. Мокульский [134].
Е. И. Клименко, изучая язык и стиль английских прозаиков XVIII века, исследовала стиль Филдинга на примере его знаменитого романа «История Тома Джонса, найденыша» и выявила, что, несмотря на преобладание «джонсоновского стиля», Г. Филдинг часто пользовался контрастом, употребляя слова и выражения условно-окрашенного стиля рядом с разговорной лексикой, а иногда даже с просторечными выражениями и вульгаризмами. Непреложным и стеснительным правилам «ученой» и условной поэтики Г.Филдинг противопоставил свободное и естественное народное искусство [103].
Основательная работа по изучению творчества Филдинга-романиста была проделана А. А. Елистратовой, которая в своих трудах по английскому Просвещению дала глубокий анализ важнейших произведений Филдинга, отмечая силу его просветительского оптимизма, не лишенного иллюзий. Основу просветительски-оптимистического мировоззрения Филдинга составляет глубокое доверие к человеческой природе, не развращенной собственническим своекорыстием и светской суетностью, убеждение в естественном праве каждого человека на земное счастье, жажда наблюдения, познания и истолкования действительности
7 во всех ее проявлениях. При этом А. А. Елистратова отмечает, что повествование Филдинга отличается богатой оттенками шутливостью, которая служит выражением его светлого, жизнеутверждающего гуманизма [72].
Помимо монографических и критических работ в отечественной науке написан ряд диссертаций, рассматривающих различные аспекты творчества английского писателя и драматурга. Первая диссертация, посвященная драматургическому наследию Филдинга, была защищена в 1946 году Л. В. Баркманом [42]. Затем следует большой ничем не объяснимый перерыв, и с 1980-х годов к творчеству Филдинга постоянно обращались и в кандидатских, и в докторских исследованиях О. В. Готлиб [64], Е. П. Зыкова [83], Е. Я. Константиновская [106], В. Г. Маевская [127], М. Г. Соколянский [166], Т. Г. Терпугова [168], но чаще всего авторов исследований интересуют два романа писателя: «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» (The History of the Adventures of Joseph Andrews, And of his Friend Mr. Abraham Adams, 1742) и «История Тома Джонса, найденыша». Так, в докторской диссертации «Творчество Генри Филдинга и проблемы типологии просветительского романа» (1981) М. Г. Соколянский рассмотрел творчество Филдинга в широком контексте развития западноевропейского романа XVIII века. Применив жанрово-типологический подход изучения, он определил, что четыре романа писателя не идентичны в жанровом отношении. Так, роман «История жизни покойного Джонатана Уайльда великого» соотнесен им с авантюрным романом, в котором доминирует политическая сатира, в «комических эпопеях» синтезировались элементы литературной пародии, эссеистики, «авантюрного романа» и «романа большой дороги», а «Амелия» предшествует сентименталистскому роману.
В диссертации «Роман Л. Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» и история английского романа эпохи Просвещения» (1987) В. Г. Маевская, исследуя роман Л. Стерна в контексте исто-
8 рий развития английского романа XVIII века, дает типологический анализ романов Дефо, Ричардсона и Филдинга. В частности, она указывает, что философию морали Филдинга следует искать не в эссеистике, не в прямых философских сентенциях, а в романах, характере изображения нравов.
В диссертации «Сервантесовские мотивы в английском романе XVIII столетия: (Г. Филдинг, Т. Смоллетт, Л. Стерн)» (1998) О. В. Гот-либ рассмотрела влияние Сервантеса на писателей XVIII века, в том числе на роман Филдинга «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», указала на прямые параллели, начиная от первоначального замысла произведений (и тот и другой задуманы как пародия), их структуры и заканчивая донкихотской сущностью героев.
Сервантесовская тема в произведениях Филдинга также привлекала исследователей. И. В. Головня отмечал, что Филдинг постиг гуманистический замысел романа Сервантеса, и Дон Кихот в филдинговской комедии выступает как воплощение человеческой доброты, бескорыстности и гуманизма. Подражание манере Сервантеса в «Истории Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», по мысли ученого, заключается в том, что Филдинг переносит читателя из дворянской усадьбы на большие дороги Англии, намеренно сталкивая своих странствующих героев с людьми разных сословий и характеров. При этом второстепенные персонажи у Филдинга представляют собой самостоятельные социальные типы, вплетающиеся в судьбу главных героев.
По мнению А. А. Елистратовой, Филдинг не упрощал характер Дон Кихота, не сводил его к шутовскому пародийному гротеску, но признавал его сложность и душевную глубину. Романы «Истории Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» и «История Тома Джонса, найденыша» выстроены по-сервантесовски - как история, исполненная внутренней цельности и проблемного философского содержания, заключенного в многообразии комических бытовых эпизодов и раскрывающе-
гося в ироничной рефлексии автора. Главной чертой «донкихотских» героев является простодушие, доверчивость и человеколюбие. Как отмечает А. А. Елистратова, «универсальность» «Дон Кихота» была типична для рационалистического мировоззрения просветителей, а Филдинг обращается к сервантесовскому роману как раз в контексте просветительских суждений о «цивилизации» и «естественном состоянии», делает его критерием «разумности» и «естественности» нравов современного общества [71; 91].
А. Паулсон изучил параллель между «Историей приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» и «Дон Кихотом» Сервантеса, главным образом обращая внимание на то, что Филдинг использовал «донкихотство» как сатирический прием для критики фантазера, мечтавшего изменить мир и реальных людей, не нуждающихся в переменах [266].
Г. Макаллистер [254], А. Райт [310] указали на внешнее сходство с «Дон Кихотом» романов «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» и «Истории тома Джонса, найденыша», где, как и у Сервантеса, путешествовали пары героев. Дж. Клиффорд [225] выявил недостатки в копировании Филдингом рыцаря из Ламанчи. Его героям, по мнению исследователя, не доставало непосредственности, теплоты и остроты, присущей героям Сервантеса. М. Ирвинг считал, что Филдинг перенял у Сервантеса основную идею его романа, важнейшей чертой которого было «следование Природе» [246]. М. Мэк указал на внутреннюю связь между сервантесовским Дон Кихотом и пастором Адамсом Филдинга, касающуюся их характеров [268]. По его мнению, и с этим соглашается М. Баттестин, Филдинг провел аналогию между двумя героями, потому что они оба нравственные люди, простаки и, одновременно, герои. Пастор Адаме, как и сервантесовский рыцарь, построил воображаемый мир на принципах христианства, и никакие неприятности и злоключения не могли истощить его идеализм и веру в человеческую
10 доброту [211]. Ф. Карл исследовал влияние романа «Дон Кихот» и образа
его главного героя на английскую литературу XVIII века и подчеркнул
его исключительное значение для Филдинга и других писателей [257].
Однако, указывая на внешние сходства романов Филдинга и Сервантеса («романы дороги», пары героев, романы-пародии), исследователи несколько упростили представление Филдинга о сущности противоречивой природы Дон Кихота, которая несла не только положительные, но и отрицательные качества. Двойственная натура человека, которую повсюду замечал и изображал Филдинг, не могла ускользнуть от его внимания в связи с сервантесовскими героями. Утверждая доброе начало «донкихотства», Филдинг также предупреждал о его оборотной, вредоносной стороне. В своей работе мы посвятим отдельный параграф рассмотрению сущности филдинговского понимания «донкихотства», служащего раскрытию нравов общества и двойственной природы человека.
В своей работе «Пастораль в английской литературе XVIII века» (1999) Е. П. Зыкова, изучив творчество писателей XVIII века, выявила взаимодействие жанра бытового романа с пасторалью. В частности, в романах Филдинга автор исследования рассматривает взаимодействие двух модальностей, пасторальной и сатирической, которые взаимно дополняют друг друга: современная действительность осмеивается с точки зрения идеала, имеющего ярко выраженные пасторальные черты, и этот идеал, противопоставляемый низменной действительности, находит выражение в многочисленных мотивах, характеризующих положительных персонажей (добрым сердцем и прямодушием, исключающим всякую способность усмотреть дурной умысел другого).
В диссертационном исследовании «Ценности культуры Просвещения в английском романе XVII-XVIII веков» (2003) Т. Г. Терпугова, проанализировав систему ценностей в творчестве романистов конца XVII-первой половины XVIII веков: Дефо, Филдинга, Ричардсона, - пришла к выводу, что, несмотря на различия философских, религиозных и эстети-
ческих взглядов авторов, рационализм присутствует в системе ценностных ориентации каждого из них, причем является ее доминантой. В характерах героев их романов исследователь обнаружила нечто общее: оптимизм, уверенность в способности Разума постичь Божий Промысел и объяснить им все происходящее в мире, убежденность в возможном и скором улучшении как «человеческой природы», так и общества в целом, активная направленность «на мир» с опорой на собственные силы.
Для изучения филдинговских «романов большой дороги» особый интерес представляют работы, касающиеся исследования понятий «дорога» и «путешествие». М. Бахтин, анализируя развитие европейского романа, рассматривает хронотоп «дороги», его сюжетную роль в истории романа. Ученый выделяет существенную черту «дороги», общую для всех перечисленных им разновидностей романов, в частности для романов Филдинга: дорога проходит по родной стране, а не в экзотическом чужом мире, раскрывается и показывается социально-историческое многообразие Англии [45].
Последние годы в культурологии и филологии наблюдается повышенный интерес к определению понятий «дорога» и «путешествие». Так, Е. В. Гусева в своей диссертации «Культурная единица «дорога»: атрибутивно-семантические свойства» (2001) [66] исследует «дорогу» как культурный элемент, прослеживает семантическую эволюцию слова. Представляя его как знак, символ, метафору, исследователь выстраивает и анализирует синонимические ряды к слову «дорога». Гусева прослеживает процесс осмысления дороги не только как материального объекта, но и как сложного экзистенциального концепта, имеющего метафорическую природу.
А. А. Белякова в диссертации «Восприятие концепта «путешествия» в динамике его становления в англоязычной культуре» (2004) [46], изучая концепт «путешествие» в англоязычной культуре, прослеживает возникновение и эволюцию, этимологию слова «путешествие», его сино-
12 нимическое поле. Автор исследования указывает, что XVIII век является
ключевым в развитии данного концепта, когда путешествие стало направлено не внутрь путешественника, а касалось внешнего мира, нравов других народов, а также совпадало с образовательной целью.
При всем разнообразии вопросов, затронутых западными и отечественными исследователями, изучению особенностей изображения Фил-дингом английской провинции уделено недостаточно внимания. В рамках анализа произведений Филдинга встречаются лишь отдельные упоминания о провинции, которые сводятся к представлению образов хозяев гостиниц, священников и других случайных встречных, с которыми сталкиваются его главные персонажи. Например, Г. Макаллистер [254], А. Добсон [231], М. Ирвинг [246], И. Эренпрейс [234] в целом рассматривают нравы, поведение провинциальных людей, критикуют их алчность, сварливость, лживость, лесть. Больше внимания уделено анализу лондонской жизни и ее представителей. В частности, Г. Макаллистер считает, что Лондон - олицетворение всего самого худшего в произведениях Филдинга: «Лондон является воплощением мрачности и пессимизма Филдинга, свифтовской сатиры', «Джонатана Уайлда», становится местом страдания мистера Вилсона и Горного Отшельника и фоном большей части его третьего романа «Амелия» [254; 93]. Дж. Клиффорд рассматривал Лондон в публицистике Филдинга, в частности, в «Предложении о мерах по действительному обеспечению бедняков» писатель предлагал обратить внимание на чудовищную нищету людей, живущих на окраинах столицы. Исследователь показал, что Филдинг знал не понаслышке о реальностях суровой жизни в Лондоне, поэтому нет сомнений в том, что в своих художественных произведениях он правдиво говорил о безнравственных светских дамах и безысходности неимущих людей. Наивысшим проявлением пессимистического отношения Филдинга к английской столице стал роман «Амелия», где главным героям не остается ни одного
13 шанса быть счастливыми в пределах Лондона, они обретают его в провинции [225].
Просветителей интересовала вся страна, поэтому, как заметил А. Хамфрис, изучивший отношение писателей XVIII века (в том числе и Филдинга) к Лондону и провинции, увлечение столичной жизнью вовсе не мешало писателям любить сельский покой и тишину.
Понятие «провинция» имела особое значение в английской культуре и литературе XVIII века. Стремление к познанию, открытию внешнего и внутреннего мира человека постоянно преследовало писателей-просветителей, способствовало их увлечению философией и путешествием. Последнее позволяло им узнать не только жизнь за пределами Англии, но и нравы, условия быта британской глубинки. В XVIII веке это во многом было обусловлено и разочарованием в Лондоне, который к тому времени стал центром просветительства. Однако английская столица, будучи оплотом просветительства, в то же время все больше становилась рассадником организованной преступности, вопиющей бедноты и всевозможных пороков. Такие противоречия не могли остаться незамеченными писателями XVIII века. Постепенно у них изменялось отношение к Лондону, в том числе как символу цивилизации. Они все больше замечали, что за хваленой воспитанностью столицы скрывается простая манерность, кокетство, прикрывающая глупость и развращенность («Роксана» (Roxana: The Fortunate Mistress, 1724), «Молль Флендерс» (The Fortunes and Misfortunes of the Famous Moll Flanders, 1722) Д. Дефо, «Кларисса, или История молодой леди» (Clarissa Harlowe or the History of a Young Lady, 1747-1748) С. Ричардсона), а также снобизм, который впервые будет зафиксирован в романе Г. Филдинга, а позже получит определение у У. Теккерея.
Известно, что важнейшим этическим завоеванием английского Просвещения была реабилитация земных чувств и природы человека. Однако нравы лондонцев не отвечали требованиям просветителей, кото-
14 рые на первое место выдвигали гуманистические идеалы добра, справедливости, честности. В своём творчестве английские писатели-просветители стремились уяснить меру душевных и нравственных сил, ума, находчивости и нравственной стойкости своих героев в различных жизненных обстоятельствах. Не случайно в поисках своего идеала писатели обращались к изображению провинции, не утратившей своей естественности. В противовес лондонским щеголям и кокеткам в литературе появляется естественный человек.
В результате в литературе постепенно утвердилось противопоставление Лондона и провинции. Писатели постоянно сравнивали, критиковали, вставали то на сторону столичной светскости, то высказывались в пользу провинциальной простоты. В значительной степени такая противоречивость во взглядах связана с тем, что многие писатели, проживая в Лондоне, часто бывали в провинции и имели возможность воочию убедиться, насколько столичные нравы отличаются от провинциальных. Картины Лондона при этом чаще всего изобилуют мрачными описаниями, а провинциальная жизнь показана как приют покоя и уединения. В творчестве писателей можно проследить, как менялось отношение к провинции: от созерцательности и восторженного описания у поэтов (Дж. Денхам, А. Поуп, Дж. Дайер, М. Грин, Дж. Гей) к анализу и социальной критике у Д. Дефо, С. Ричардсона и других, в том числе у Г. Фил-динга.
Английские словари тоже зафиксировали этот процесс, что объективно указывает на необходимость изучения своеобразия провинции в английской литературе XVIII века. Прежде всего под провинцией понимали ее географическое расположение. Об этом свидетельствуют словари XIX - XX веков. Например, в A New English Dictionary on Historical Principles «провинция» - 'a comprehensive designation for all parts of a country outside the capital or the chief seat of government; e. g. of England apart of London' (общее наименование всех местностей за пределами сто-
15 лицы или главной резиденции правительства) [207; 1523]. В «Большом
Оксфордском толковом словаре английского языка» приводится следующее определение: провинция - это местность за пределами столицы (с латинского) ('the parts of the country outside its capital city (from Latin)' [49; 537]. Схожее с ним определение присутствует в «Словаре активного усвоения лексики английского языка»: 'Provinces - the parts of a country that are distant from the main city' (Провинция - местность, удаленная от главного города) [160; 448]. Подобным же образом определяется «провинция» и в других словарях английского языка. Так, в Cambridge International Dictionary of English: «провинция - это местность страны за пределами столицы» ('the provinces - the parts of a country outside its capital city') [223; 1139]. В Webster's New Twentieth Century Dictionary «провинция - местность, удаленная от столицы и населенных культурных центров» (province (b) [pi.] the parts of a country removed from the capital and populated, cultural centers') [306; 1450]. В Webster's Encyclopedic Unabridged dictionary of the English language «это часть страны за пределами столицы или крупных городов; (в Англии) местность страны за пределами Лондона» ('Province(s) - the parts of a country outside the capital or the largest cities; (in England) all parts of the country outside of London') [305; 1556]. Созвучное им определение дается в «Толковом словаре английского языка» А. Хорнби: «Провинция - вся страна за пределами столицы» ('Province - all the country outside the capital') [184; 781].
Уже в словарях было зафиксировано, что Лондон являлся центром не только как географическая единица, но и как культурное ядро страны. Не случайно The Oxford Reference Dictionary указывает, что «провинция - это вся страна за пределами столицы, особенно, считающаяся некультурной, неискушенной и т.д.» ('the provinces - the whole of a country outside the capital, esp. regarded as uncultured, unsophisticated, etc') [299; 1163].
Oxford Compact Thesaurus приводит синонимический ряд слову «провинция»: 'outlying districts, countryside, hinterland(s)' (удаленные районы, сельская местность, район, удаленный от промышленных и культурных центров) [265; 452].
Таким образом подчеркивался особый статус Лондона. И хотя в него, как в Париж, устремлялись честолюбивые, тянущиеся к знаниям или просто жаждущие приключений со всех концов страны, он, оставаясь венцом Англии, не был ее «душой», подобно французской столице. Лондон существовал как бы сам по себе, поэтому оправдано такое деление Англии на две части: Лондон й вся остальная страна. По замечанию А. Хамфриса, провинциальный человек ощущал себя чужестранцем, когда оказывался в Лондоне [244; 5], тогда как во Франции наблюдалось противоположное явление: «государственная власть не только при монархии, но и при буржуазной республике испытывала хроническое недоверие к жителям собственной столицы, лишив их даже тех куцых прав, которыми пользовались 38 тысяч коммун провинциальной Франции» [145; 9].
В английской литературе XVIII века с самого начала фиксировалось неоднозначное, во многом противоречивое понимание и восприятие провинции, и каждый автор привносил нечто свое.
Качественно новое значение в понятие «провинция» внес Генри Филдинг, который представил панорамные картины провинциальной и столичной жизни. По словам Г. Макаллистера, если Лондон Филдинга начинал приобретать те мрачные, угрюмые стороны, которые сделали его «распутным городом» В. Вордсворта и символом зла романов Ч. Диккенса, то провинция, напротив, становилась символом спокойной добродетельной жизни, где даже зло являлось частью всеобщей гармонии [254; 31].
Г. Филдинг хорошо знал провинциальную Англию и рассматривал ее как воображаемый приют «естественной добродетели». В работе будет
17 проанализировано, как формируется понятие «провинция» в творчестве
Г. Филдинга, тем более что его видение провинции не замыкалось на описании внешних сторон провинциальной и столичной жизни, он исследовал и сравнивал эти два полярных мира через изображение нравов людей, условий жизни, быта. Панорамное описание стало возможным благодаря тому, что Филдинг использовал форму романа-путешествия, «эпоса большой дороги». Главные персонажи его важнейших романов «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса» и «История Тома Джонса, найденыша» путешествуют по дорогам Англии, встречаются с различными людьми, обличая их недостатки и проявляя свою добродетельную природу. Каждая встреча становится своего рода испытанием для главного героя, служит раскрытию его нравственных качеств. «Дорога» приобретает особое значение в романах Филдинга: она служит основой для воспитания и исправления главного действующего лица через его постоянное движение вперед.
Филдинг представил особый тип сознания, свойственный английской провинции, о чем свидетельствует галерея его образов, которые мы будем исследовать в работе. При этом провинциальное сознание не означает невежественное, вульгарное, это наивное, простодушное, не испорченное светом, столичной жизнью, доверчивое, искреннее, непосредственное, близкое к природе мировосприятие, которое можно считать синонимом природного сознания. По мнению Филдинга, провинциальное сознание свободно от притворства, помпезности, а главное, от условностей, диктуемых столичной цивилизацией, оно руководствуется только вековыми принципами морали, непреходящими нравственными ценностями. Провинциальное сознание формирует провинциальную этику, которая включает в себя такие принципы, как честность, открытость, непосредственность, добродетельность, естественность.
Герои произведений Филдинга: сквайры, сельские священники, простые обыватели - стали отражением провинциальной жизни, которую он постоянно соотносил со столичными нормами. Это сравнение было явно не в
18 пользу Лондона, который не мог соперничать с добротой и искренностью
провинции. Филдинг противопоставлял провинцию столице, которая была насквозь пронизана фальшью, притворством, непомерной лживостью и лестью. Недаром все отрицательные, отталкивающие персонажи произведений писателя населяют Лондон и, наоборот, лучшие живут в провинции.
Посредством дороги Филдинг соединил порочный мир столицы и чистый мир провинции, показал, насколько пагубным для последнего становится это взаимодействие.
Описывая провинцию, ее нравы и людей, Филдинг ориентировался на одного из величайших гуманистов прошлого - С. Сервантеса. В первой главе мы подробно остановимся на изучении параллели Филдинг-Сервантес и докажем, что, как положительные (доброта, преданность), так и отрицательные (вредоносность, своекорыстие) черты характеров Дон Кихота и Санчо Пансы нашли отражение в главных персонажах Филдинга. В поисках нравственного идеала Филдинг экспериментирует: он зрительно меняет местами Дон Кихота и Санчо Пансу, наделяет своих главных персонажей чертами сервантесовских героев с единственной целью — обнажить нравственные противоречия общества и прежде всего максимально противопоставить столицу и провинцию и в то же время показать всю условность идиллического мира провинции. Это закономерно для Филдинга, поскольку его талант заключается в способности открывать истинную сущность предметов, замечать двойственность человеческой природы, уметь предсказать поступки людей в тех или иных обстоятельствах, исходя из их характеров. Сервантес стал своеобразной нравственной опорой в гуманистических поисках писателя и, возможно, поэтому Филдинг не сразу был понят современниками.
Таким образом, несмотря на большое количество исследовательских работ, посвященных жизни и творчеству Филдинга, некоторые существенные стороны его художественного наследия не были полностью раскрыты. Так, рассматривая взаимоотношения главных героев в произ-
ведениях Филдинга, нравы общества и людей, принадлежащих к различным сословиям, интерес исследователей чаще обращен к английской столице - Лондону, где наиболее очевидно проявляется контраст между роскошью и нищетой, пороком и добродетелью. Однако никто из ученых не уделил должного внимания панорамному рассмотрению провинции в произведениях Филдинга и философско-эстетической основе «донкихотства» в эстетической программе писателя.
Актуальность данного исследования обусловлена интересом современного литературоведения к проблемам развития английского романа XVIII века; необходимостью детального изучения английской провинции, изображенной на страницах романов Г. Филдинга: «История жизни покойного Джонатана Уайлда великого», «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», «История Тома Джонса, найденыша», «Амелия»; потребностью расширения представлений о взглядах Г. Филдинга на человека и общество, нашедших отражение в эстетической программе писателя.
Цель работы - выявление художественного новаторства Г. Филдинга в описании английской провинции XVIII века.
Для достижения цели исследования выделяются следующие задачи:
рассмотреть представления Филдинга о человеке и обществе и определить содержание понятия «провинция» в его эстетической системе;
изучить особенности художественного выражения «донкихотства» в романах «История жизни покойного Джонатана Уайлда великого», «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», «История Тома Джонса, найденыша», «Амелия»;
проанализировать архетипы «дорога» и «дом» в структуре романов Г. Филдинга «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», «История Тома Джонса, найденыша», «Амелия»;
рассмотреть образ сквайра как носителя нравственных ценностей английской провинции;
охарактеризовать особенности нравственного идеала в романах Г. Филдинга «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», «История Тома Джонса, найденыша», «Амелия».
Объект исследования - романы Г. Филдинга «История жизни покойного Джонатана Уайлда великого», «История приключений Джозефа Эндруса и его друга мистера Абраама Адамса», «История Тома Джонса, найденыша», «Амелия».
Предмет исследования - английская провинция XVIII века в романах Г. Филдинга.
Методологической основой исследования являются работы: по истории культуры Англии (Т. Берк, М. Верд, Ч. Гибберт, А. Добсон, П. Томсон, А. Турбервилл, А. Хамфрис, Ч. Хоул); по истории и теории литературы (Г. В. Аникин, В. Я. Бахмутский, М. М. Бахтин, Ю. Б. Виппер, И. Ф. Волков, М. М. Гиршман, Н. А. Гуляев, В. М. Жирмунский, Н. Б. Колесников, В. А. Луков, Н. П. Михальская, Б. В. Томашевский, В. И. Тюпа, В. Е. Хализев); по истории зарубежной литературы XVII-XVIH веков (Л. В. Сидорченко, М. В. Урнов, И. Шайтанов); по истории английской литературы XVII-XVIII веков (А. А. Ели-стратова, Н. Е. Ерофеева, Е. П. Зыкова, А. Г. Ингер, Ф. Карл, К. Роусон, Дж. Бисли); по творчеству Филдинга (А. А. Елистратова, М. Г. Соколянский, О. В. Готлиб, Е. П. Зыкова, М. Баттестин, П. Роджерс) и др.
В основу исследования положены системный и типологический методы анализа.
Работа состоит из введения, двух глав и заключения.
Провинция в английской литературе XVIII века: Р. Стил, Дж. Аддисон, Д. Дефо, Дж. Свифт, С. Ричардсон
Англия в XVIII веке оставалась большей частью, как и прежде, аграрной страной. По утверждению Ч. Хоул, это была все такая же «зеленая цветущая страна, чье небо лишь к концу века слегка подернулось заводским дымом» [241; 91].
Существует и противоположная точка зрения. Например, А. Тур-бервил полагает, что Англия по большей части являлась городской, если в понятие города включить многочисленные маленькие города, которые были различны по характеру и образу жизни [302; 223]. Понятия «город» и «деревня», «городской» и «сельский» тогда имели иной смысл, чем сейчас, поскольку даже самый большой город по протяженности был не больше современной крупной деревни. Кроме того, в образе жизни городского и сельского населения в XVIII веке не наблюдалось существенных отличий. По словам Е. Мартина, разница между городом и деревней не была столь очевидной [258; 86]. Так, Д. Дефо считал Манчестер «одной из самых больших, если не самой большой деревней в Англии» [14;123].
Социальным феноменом, вызывающим наибольший интерес, являлся Лондон - единственный город в Англии, который по праву можно было считать таковым в XVIII веке. По данным П. Борсея, в 1700 году Лондон являлся домом для каждого десятого англичанина [215; 4]. С английской столицей по численности, благосостоянию, темпам роста и развития не мог соперничать ни один, даже самый крупный город. Рост и активное развитие Лондона при влекали внимание писателей. Однако восхищение оживленностью и пышностью столичной жизни омрачалось очевидностью ее несовершенства. За светскостью и роскошью скрывались грязь, преступность и нищета. Так как писатели-просветители свою задачу видели в том, чтобы развенчать порок и преумножить добродетель, то в поисках нравственного идеала они, хотя бы на время, отдалялись от столичной суеты и находили приют в сельской провинции. Дж. Аддисон жил в уединении, вдали от города, близ Челси. А. Поуп переселился в деревню и восхищался своей Туикнемской виллой, Дж. Свифт находил удовольствие в спокойной жизни вдали от Лондона, проводя время то в Челси, то в Кенсингтоне, то в ирландской деревне. С. Ричардсон был родом из провинции, и ему было с чем сравнивать лондонскую жизнь. Д. Дефо в своем «Путешествии через весь остров Великобритания» восхвалял Лондон, в то же время с откровенной подробностью описывал лондонское дно.
Столичная культура проникала все глубже во все уголки страны, видоизменяя не только географию, но и сознание людей. Однако эти преобразования происходили с большим отставанием от темпов развития Лондона, и провинция и провинциальное противопоставлялось столице, что нашло двоякое отражение в литературе первой половины XVIII века. С одной стороны, Лондон олицетворял собой новое, прогрессивное, в то время как провинция представала грубой, отсталой, невежественной. С другой стороны, писатели изображали развращенную, бесполезную светскую знать, лондонское дно, а провинция символизировала патриархальную «старую добрую Англию», ностальгия по которой заставляла их обращаться к ее описанию снова и снова. Однако здесь следует оговориться, что представления поэтов существенно отличаются от видения писателей-прозаиков.
Сельская провинция для поэтов - это прежде всего Природа. Они описывали красоту пейзажей, гармонию и покой буколической жизни. Пасторальная поэзия популярна потому, что она дышит чистотой и спокойствием. Сельский и городской мир на раннем этапе Просвещения не противостоят, а взаимно дополняют друг друга. Рассмотрев, как изменялось взаимоотношение понятий «городской» - «сельский мир» в представлениях поэтов XVIII века, начиная с ранних, которые изображали сельский и городской мир в гармоничном равновесии, и заканчивая поздними, утверждающими губительное воздействие городской цивилизации на мир сельской провинции, Е.П. Зыкова [83; 210] установила, что для мыслящих пасторальных поэтов природа предстает сразу в трех ипостасях. За прекрасным образом сельской природы как наиболее благоприятной среды обитания для человека, встает образ Природы как универсума, в гармоническую жизнь которого человек должен вписаться и заново, на основе научных данных осмыслить свои взаимоотношения с ним. Столь же значима для пасторалистов и третья грань понятия «природы» - природное начало в человеке: его естественные страсти, склонности и способности, воздействие природного окружения.
Человек и общество в эстетике Филдинга
Обращаясь к описанию провинции, Г. Филдинг постоянно возвращался к своим детским воспоминаниям, поскольку на протяжении долгого времени мог наблюдать провинциальные окрестности вначале Шар-пем-парка в Сомерсетшире, а затем Ист-Стоура в Дорсетшире. Детские воспоминания нашли отражение в описании местности, природы, пронизанной детской восторженностью. Не случайно исследователь У. Кросс [228; 1; 453] назвал эти картины самыми светлыми и счастливыми. Об этом свидетельствуют и страницы романов Филдинга, в частности, изображение окружающего ландшафта поместья сквайра Олверти из «Истории Тома Джонса, найденыша». Поскольку это фактически единственный подробный пейзаж, мы позволим себе привести его без сокращения: «Готический архитектурный стиль не создавал ничего благороднее, чем дом мистера Олверти. Своим величественным видом он внушал зрителю уважение и мог потягаться с лучшими красотами греческой архитектуры. Внутренние удобства не уступали солидной внешности.
Он стоял на юго-восточном склоне холма, ближе к подошве, чем к вершине, так что был укрыт с северо-востока рощей старых дубов, некруто поднимавшейся над ним на полмили, и все же достаточно высоко, чтобы любоваться восхитительным видом на открывающуюся внизу долину.
От середины рощи к дому спускалась красивая лужайка, у вершины которой, из скалы, покрытой елями, бил роскошный ключ, образуя вечный каскад футов в тридцать вышиной, падавший не по правильным уступам, но по беспорядочно раскиданным природой обломкам замшелых камней; достигнув таким образом подножия скалы, он уже с гораздо меньшей прытью змеился далее по кремнистому руслу и у подошвы холма, в четверти мили к югу от дома, впадал в озеро, которое было видно из всех комнат, расположенных по фасаду. Из этого озера, которое за полняло центр красивой равнины, убранной купами буков и вязов и служившей пастбищем для овец, вытекала река; на протяжении нескольких миль она извивалась среди восхитительных лугов и лесов и впадала, наконец, в море, замыкавшее горизонт своим широким рукавом, с островом по другую сторону.
Направо от этой долины открывалась другая, не столь обширная, с разбросанными по ней селениями, и кончавшаяся увитой плющом башней и еще уцелевшей частью фасада старого разрушенного монастыря.
По левую руку открывался вид на прекрасный парк, раскинутый по очень неровной местности и приятно радовавший взгляд всем разнообразием, какое могут дать холмы, лужайки, деревья, воды, распланированные с удивительным изяществом не столько искусством, сколько самой природой. Дальше местность постепенно поднималась и переходила в гребень диких гор, вершины которых скрывались в облаках» [10; 17].
Однако детские впечатления стали лишь одним из факторов, оказавших серьезное воздействие на мировосприятие будущего писателя. Отношение к провинции, ее жителям как носителям не только патриархальных, но и буржуазных представлений о мире и, как следствие, нравственных принципов, складывалось у Филдинга на протяжении всей жизни. Особое влияние на становление его взглядов в этом направлении оказали не только философско-этические учения Т. Гоббса (Th. Hobbes, 1588 - 1679), Дж. Локка (J. Locke, 1632 - 1704), Э. Шефтсбери (A. Shaftesbury, 1671 - 1713), Б. Мандевиля (В. Mandeville, 1670-1733), но также и представителей одного из направлений англиканской церкви, - «латиту-динаризма» , которое П. Роджерс определил как «признание за человеком естественной и пылкой способности к милосердию и сочувствию» [282; 278]. Их учение в основном касалось нравственных вопросов, где важнейшее место отводилось приоритету добрых дел (деятельного милосердия) над верой, которая сама по себе не гарантировала человеку спасение. Латитудинаризм (от англ. latitude - широта, свобода) предполагал, по определению Г. Макаллистера, либеральность, терпимость, «это было истинное христианство добрых дел и деятельного милосердия» [254; 23].
Важно также отметить, что все эти факторы определили не только взгляд Филдинга на провинцию, но и своеобразие его художественной манеры, благодаря чему исследователи в разное время пытались отнести его к разным направлениям. Например, П. Роджерс [156; 97], считал, что для Филдинга подлинным образцом стал античный эпос Гомера и Вергилия, поэтому к творчеству писателя предлагает применить термин «неоклассицизм»; В.А. Луков [124], Р. Уильяме [308] и др. обнаруживают в творчестве Филдинга черты сентиментализма. На близость строения сюжета «комических эпопей» с произведениями барочного направления, в частности с «Комическим романом» (Roman comique, 1651 - 1657) П. Скаррона (1610 - 1660), указывали А. Г. Ингер [86 464], М. С. Батте-стин [212; 85], особенно Т. Касл [224; 185]. В работе мы придерживаемся точки зрения А. А. Елистратовой [72], которая отмечает не только проявление просветительского идеала в эстетике Филдинга, но и указывает на сильное гуманистическое начало во взглядах писателя на общество и человека. При этом гуманистическое и христианское у Филдинга выступают как синонимичные понятия, поскольку учение латитудинариев определило его основные жизненные взгляды.
Архетипы «дорога» и «дом» в «комических эпопеях» Г. Филдинга
Понятие «дорога» является архетипичным. Тема «дороги» восходит к мифологии и фольклору и имеет множество вариаций. Путешествие героя - традиционный сюжет в древнем эпосе. На территории Европы оно ассоциируется с путешествием Одиссея в поэме Гомера. Поскольку Филдинг увлекался античностью, то, возможно, не только дороги Дон Кихота определили его интерес к путешествию и не только Сервантес вдохновил его на написание своих комических эпопей.
В последние годы в отечественном литературоведении наблюдается повышенный интерес к определению понятия «дорога». Для нашего исследования наиболее значимыми являются две работы: Е. В. Гусевой и А. А. Беляковой, которые анализируют понятие «дорога» с разных позиций. Так, Е. В. Гусева в диссертации «Культурная единица «дорога»: атрибутивно-семантические свойства» [66] (2001) рассматривает его с философских позиций, А. А.Белякова в исследовании «Восприятие концепта «путешествия» в динамике его становления в англоязычной культуре» [46] (2004) - с точки зрения филологии. Последняя работа для нас значима еще и потому, что автор скрупулезно проанализировала многочисленные английские источники, которые отразили эволюцию слова «дорога», что в значительной мере облегчает отечественному исследователю анализ этого понятия в творчестве отдельных авторов, в данном случае эпохи Просвещения. Концепции этих исследователей можно представить в виде таблицы, которую мы дополнили сведениями из словарей английского языка.
У Филдинга все эти конструкты понятия «дорога» раскрываются в полной мере в ходе развития сюжетов его «комических эпопей». Писатель придает понятию «дорога» как духовному путешествию наиболее важное значение. Отсюда «комическое» наполняется духовным содержанием в соответствии с традицией средневековой клерикальной литературы, где комедией называлось любое произведение, которое начиналось со страдания, ужаса, падения персонажа, а заканчивалось радост ным, счастливым концом. В этом Филдинг явно последователь латиту динаризма.
Известно, что XVIII век прошел под знаком движения, путешествия, которое имело особое значение в английской культуре. Этому в немалой степени способствовали достижения в области науки предыдущего столетия (открытие пространства, времени, движения). Англичане стремились к освоению новых земель, знакомству с другими народами. С возникновением английского просветительского романа в обществе сложилось понятие, которое предопределило не только сюжеты, но и судьбы центральных героев английских романов, а роман-путешествие стал одной их основных форм XVIII века, о чем свидетельствует творчество Д. Дефо, Дж. Свифта, Г. Филдинга, Т. Смоллетта. При этом писателей прежде всего привлекала родная страна.
Подобно своим современникам, Г. Филдинг обратился к изображению Англии, и, несмотря на то, что их произведения принадлежат к различным жанрам, основу составляет путешествие. Например, Дефо в своем «Путешествии через весь остров Великобритания» и Филдинг в романе «История Тома Джонса, найденыша» стремились дать панорамную картину английской провинции. Однако, если Дефо для этого потребовалось проехать через всю страну, скрупулезно описать города и деревни Англии, то Филдингу достаточно было изобразить «всю» страну, которая вместилась в рамки одного графства Сомерсетшира. Недаром высказывание Горация «Видел нравы многих людей» стало эпиграфом к роману «История Тома Джонса, найденыша». Оно указывает, во-первых, на то, что это произведение необходимо воспринимать панорамно. Здесь представлено все общество в разрезе, законченная картина английской действительности XVIII века. А во-вторых, Филдингу удалось раздвинуть рамки времени и отобразить вечные проблемы человечества, вытекающие из его природы, подверженной всевозможным слабостям и по 106 рокам, главными из которых были и остаются тщеславие, зависть, порождающие ненависть, лицемерие, сребролюбие.
Дефо обрисовал внешние, видимые стороны Англии, представил в своем произведении такое множество людей, что в ходе повествования они теряют свою индивидуальность, сливаются в безликую массу. Фил-динг, напротив, изобразил, прежде всего, нравы, характеры, каждый из представленных им персонажей отличается самобытностью, неповторимостью потому, что автор хорошо знал тех, о ком рассказывал, ведь практически каждый из его персонажей имел своего прототипа . При этом если у Дефо Лондон - центр, на благо и процветание которого работает вся страна, то Филдинг во главу угла ставит провинциальную Англию, в которой сохраняется патриархальный дух страны.
Дорога присутствует в произведениях обоих писателей, но у каждого их них это понятие имеет различную интерпретацию. Дефо описывает большие и малые дороги Англии, размытые дождем или утопающие в пыли, его дороги такие же труженики, как и люди, они заполнены повозками, народом и являют собой артерии, обеспечивающие жизнедеятельность страны.