Содержание к диссертации
Введение
1 Современное состояние проблемы 8
1.1 Роль пожаров в лесообразовательном процессе 8
1.2 Формирование светлохвойных насаждений юга Сибири 18
2 Район работ, объекты наблюдений и методика исследований 27
2.1 Описание района работ 27
2.2 Объекты наблюдений 48
2.3 Методика исследований 51
3 Оценка состояния древостоев после пожаров 57
3.1 Зонально-географические особенности влияния пожаров на древостой 60
3.2 Устойчивость к воздействию огня основных лесообразующих пород 98
3.3 Влияние пожаров на структуру древостоев 109
4 Характеристика напочвенного покрова 118
5. Лесовозобновление светлохвойных насаждений 161
5.1 Зонально-географические особенности возобновления 161
5.2 Особенности возобновления лиственницы 202
6 Лесообразовательный процесс в светлохвойных насаждениях юга Сибири 208
6.1 Лесные пожары как фактор формирования светлохвойных насаждений 209
6.2 Зонально-географические особенности процесса лесообразования в светлохвойных насаждениях юга Сибири 216
6.3 О влиянии пожаров на структуру популяций 252
7 Прогноз состояния насаждений после пожаров 265
7.1 Лес и антропогенный фактор 265
7.1 Прогноз состояния насаждений после пожаров 272
7.2 Оценка природной пожарной опасности и ее динамики 282
Заключение 292
Список литературы
- Формирование светлохвойных насаждений юга Сибири
- Объекты наблюдений
- Влияние пожаров на структуру древостоев
- Зонально-географические особенности процесса лесообразования в светлохвойных насаждениях юга Сибири
Формирование светлохвойных насаждений юга Сибири
Процесс лесообразования включает множество взаимосвязанных аспектов, требующих анализа. Строение, ход роста и развитие древостоев [Ткаченко, 1955]; модификация фаций, ряды трансформаций [Сочава, 1959]; процесс от возобновления до полного распада древостоя и его динамика [Уткин, 1965]; пространственное размещение, возрастная структура и восстановительная динамика во времени [Фуряев, 1973]; постадийное развитие насаждений [Чертовской и др., 1974]; поэтапное формирование типов леса [Мелехов, 1980]; восстановительные ряды типов леса [Попов, 1982] и т.д. - все это отдельные стороны лесообразовательного процесса, «...под лесообразовательным процессом предполагается понимать совокупность явлений возникновения, развития и разрушения леса, созданного естественным или искусственным путем, закономерно и последовательно развивающихся на земной поверхности, реализующихся в определенных физико-географических условиях в ходе возрастного развития лесообразователей» (В.Н. Седых. Лесообразовательный процесс. Новосибирск: Наука, 2009. СЮ). Таким образом, процесс лесообразования включает в себя множество достаточно сложных компонентов и рассматривается в динамике. В последнее столетие понятие о лесообразовании усложняется по мере изученности отдельных его сторон. Все ярче тенденции комплексного одновременного изучения этого процесса.
Г.Ф. Морозов [1904, 1914] году высказал идею о динамичности лесов и обратил внимание на то, что в развитии лесных сообществ имеются лишь этапы однородного качества разной длительности и устойчивости, обусловленные как биологическими свойствами пород, так и средой. В.Н. Сукачевым [1918, 1928, 1938, 1942, 1944] были выделены вековые, эдафические, экогенетические и антропогенные смены пород. Разработанные В.Н. Сукачевым положения о сукцессиях лесных ассоциаций и об онтогенетических рядах лесных сообществ нашли отражение в трудах его учеников и последователей [Соколов, 1926; Смагин, 1965, 1973, 1980, 1985; Махатадзе, 1961, 1965, 1985]. Б.А. Ивашкевичем были выделены [1933] производные типы насаждений. Б.П. Колесников разнообразие лесов понимает как совокупность определенных стадий лесообразовательного процесса. Ведущим фактором лесообразования признается среда леса, вторым - лесная растительность. По мнению автора, лесообразовательный процесс проявляется в виде смен лесообразующих пород. Принадлежность типа леса определенному этапу лесообразовательного или лесовосстановительного процесса является его важнейшим свойством [Колесников, 1938, 1958, 1961; Колесников, Смолоногов, 1960]
Понятия, близкие к такой трактовке типа леса, распространены среди географов. Так, Л.Г. Раменский [1938], В.Б. Сочава [1959], К.Г. Раман [1959] понимают под элементарной морфологической единицей ландшафта фацию вместе с ее короткопроизводными вариантами.
В.Н. Смагин [1985] предложил понятие экогенеза. Экогенез - это основной закон эволюции биогеоценотического покрова Земли (биосферы), понимаемый как необратимый процесс развития и смены биогеоценозов, сущность которого проявляется в способности сообществ организмов преобразовывать среду своего существования и на определенных рубежах этих преобразований изменить свой состав, структуру и продуктивность в направлении большего соответствия изменившимся условиям среды.
Изучая лесообразовательный процесс таежной зоны, многие исследователи обращали внимание на значительную роль лесных пожаров. Пожары от молний возникали в лесах задолго до появления человека и возникают поныне. Расчеты Н.П. Курбатского [1964] показывают, что в начале голоцена от молний ежегодно возникало несколько тысяч лесных пожаров, способных беспрепятственно распространяться среди лесных массивов. В Сибири на долю пожаров от молний приходится до 40 % от их общего количества, а в Нижнем Приангарье - 45 % [Иванов, 1996, 2006; Коршунов, 2002; Иванов и др., 2002, 2010]. По мере развития цивилизации, увеличения плотности населения и освоения лесных территорий количество пожаров резко увеличилось, в десятки раз по сравнению с доисторическим периодом [Фуряев, 1996]. Многие районы Северного полушария с присущим им континентальным климатом и хвойными лесами особенно благоприятны для возникновения пожаров. В связи с продолжающимся хозяйственным освоением таежных территорий эта тенденция будет усиливаться [Курбатский, 1976; Валендик, 1979; Душа-Гудым, 1984]. Кроме того, возрастание частоты пожаров и горимости лесов ожидается с прогнозируемым потеплением климата [Будыко, 1974; Kasischke et al, 1995; Goldammer and Price, 1998; Шутов, Рябинин, 2009 и др.]. Увеличение активности пожаров может привести в бореальных лесах Сибири к обострению их экологических последствий [Kasischke et al, 1995; Ivanova et. al, 1996; Abaimov et. al, 2000; Furyaev et al, 2001].
M.E. Ткаченко [1911, 1931] одним из первых среди отечественных лесоводов дал научный анализ роли огня - как фактора возобновления леса и смены пород в таежных лесах. Он отметил важное место огня в многовековой истории формирования лесов малонаселенных таежных регионов, где, с одной стороны, они гибнут после пожаров, а с другой, - после них происходит обновление состава сообществ. Смена пород в результате пожаров от молний, позволяла насаждениям использовать запасы питательных веществ из разных почвенных горизонтов, что обеспечивало многовековое существование лесов на одних и тех же площадях. По мнению автора, огонь в лесу необходимо рассматривать как естественно-исторический фактор. Пожары, выступают как мощный фактор гибели, восстановления и формирования лесов [Курбатский, 1964; Седых, 2009 и др.]. Существует вполне объективное мнение, что на территории тайги практически невозможно встретить участок леса, который когда-либо не был пройден пожаром, а во многих случаях не подвергался бы его неоднократному воздействию [Бузыкин, Пшеничникова, 1980; Фуряев, 1996].
Объекты наблюдений
Пожары возникают в летний период при высоких классах пожарной опасности по условиям погоды и имеют устойчивую форму.
Последствия пожаров наиболее губительны. Чаще - до полной гибели древостоев. После низовых пожаров средней силы отпад составляет более 70 % от запаса древостоев, выживают, как правило, единичные лиственницы и куртины темнохвойных пород, приуроченные к понижениям рельефа или произрастающие вблизи ручьев. Из-за низко опущенного полога темнохвойных пород возможен переход пожаров в верховые. Гарям характерна высокая захламленность в результате вывала древостоев.
Во всех условиях местопроизрастания наиболее уязвимыми к воздействию огня оказываются деревья, имеющие огневые и другие повреждения. Пожарные подсушины, по нашим наблюдениям, проведенным во время экспериментальных выжиганий в Хребтовском лесничестве, могут гореть несколько часов после прохождения огня, интенсивно прогорают карры и засмоленные места. Температура пламени при горении пожарных подсушин достигает 900С и более.
Если рассмотреть степень воздействия пожаров на насаждения сосны в динамике, следует сказать, что по материалам исследований кафедры лесоводства СибГТУ 1986 года, проведенным в Богучанском лесхозе, послепожарный отпад в спелых и перестойных древостоях сосны не превышал 32-56 % от запаса, даже после сильных низовых пожаров (рисунок 3.1). В настоящий период отпад в наиболее устойчивых к пожарам спелых древостоях после сильных беглых пожаров составляет от 42 до 72 % в зависимости от типа леса. А после сильных устойчивых пожаров - от 73 до 100 %. Такой рост послепожарного отпада в последнее десятилетие, скорее всего, можно объяснить изменением климата и усилением засух, следовательно, лучшим просыханием напочвенного покрова, его прогоранием и более значительным повреждением корневых лап. Засушливые периоды в районе повторяются раз в 3-7 лет. В засушливые годы комплексный показатель ПВ-1 практически всегда превышает 4,5 тысячи единиц в летний 17500 период. Пики, когда продолжительность чрезвычайного класса пожарной опасности по условиям погоды длится более месяца, повторяется последние десятилетие раз в 3-4 года. Годы с высокой и чрезвычайной горимостью совпадают с годами, характеризующимися высокой пожарной опасностью по условиям погоды. Комплексный показатель пожарной опасности ПВ-1 в 1996, 2003 и 2006 годах превышал 14 и даже 16 тыс. единиц (рисунок 3.6), тогда как чрезвычайная пожарная опасность по местной шкале пожарной опасности начинается с 4,45 тыс. единиц в летний период и 3,45 тыс. единиц - в весенний период (таблица 3.4). Длительность периода с чрезвычайной пожарной опасностью по условиям погоды составляла практически 1,5 месяца,
В результате изменения климата и воздействия пожаров, уменьшается, вероятно, и доля площадей с мерзлотными почвами. На трансформацию границ мерзлотной зоны, в результате климатических изменений, указывают многие исследователи [Абаимов, Матвеев, 1999 и др.].
При рассмотрении более мелких территориальных подразделений наблюдается меньший отпад в группах подроста при прохождении огня. Подрост сохраняется за счет меньшего просыхания горючих материалов из-за большой его густоты. Что является действенным механизмом сохранения хвойных молодняков в современный период. Так, при прохождении огня экспериментального пожара (Хребтовское лесничество), густая куртина подроста сосны пострадала не значительно, из-за достаточно влажного напочвенного покрова под густым молодняком и, следовательно, слабой интенсивности горения. Огонь распространялся лишь по поверхностному слою горючего материала (опада и лишайника), спеклась лишь верхняя часть лишайника, а подрост не погиб. Следовательно, густое произрастание хвойных молодняков предохраняет их от возникновения пожаров и, в отдельных случаях, от гибели при прохождении огня.
Среднесибирский подтаежно-лесостепной район. В Среднесибирском подтаежно-лесостепном лесном районе расположены самые крупные города исследованной части юга Сибири. Наибольшую нагрузку испытывают насаждения, находящиеся вблизи Красноярска, частота пожаров здесь выше, а их повторяемость может составлять 3-5 лет, на отдельных участках - 1 год.
Всего за период исследований с 1995 по 2008 год в лесном районе было заложено 65 пробных площадей. При сборе и анализе материалов, в первую очередь, учитывался антропогенный фактор, так как с ним связана частота пожаров и межпожарный интервал, пожары от гроз в районе возникают исключительно редко. Из факторов лесообразования, оказывающих влияние на развитие пожаров и их последствия, необходимо учитывать рельеф - менее изрезанный (равнинный) в лесостепной части района. В соответствии с этим в территориальном отношении были изучены подтаежные низкогорные леса зеленой зоны г. Красноярска (предгорья Восточного Саяна) и более отдаленные от города равнинные леса лесостепной части. В свою очередь, в этих подразделениях исследования производились по группам типов леса. Изучение по типам условий местопроизрастания не имело смысла, поскольку в значительной степени преобладают свежие и влажные супесчаные и суглинистые почвы. Отмечалась приуроченность насаждений к склонам различных экспозиций.
Сведения о состоянии древостоев разнотравной, крупнотравной и зеленомошной групп типов леса в низкогорных лесах зеленой зоны Красноярска и равнинных лесах после низовых пожаров приведены в таблице 3.5. В связи с преобладанием насаждений травяных групп типов леса в районе пик горимости приходится на весенний период, когда более характерно развитие беглых низовых пожаров. В отдельные годы возникали осенние пожары. Летние пожары возникают крайне редко. Насаждений зеленомошной группы типов леса, пройденных пожарами в ближайшие десятилетия, в низкогорной пригородной части района встретить не удалось.
Влияние пожаров на структуру древостоев
После верховых пожаров подстилка практически на всех пробных площадях прогорела полностью или ее запасы минимальны (таблица 4.10).
В среднем запас подстилки в сухих условиях местопроизрастания на участках, пройденных верховыми пожарами, составляет 0,78 т/га, а в насаждениях, пройденных низовыми пожарами, превышает 4,4 т/га. На суглинистых свежих и влажных почвах запас подстилки в насаждениях, пройденных низовыми пожарами, составляет более 6,6 т/га, на гарях после верховых пожаров - 0,4 т/га. В случае распространения на гарях повторных низовых пожаров подстилка прогорает полностью. Меньший запас напочвенного покрова после верховых пожаров на участках с более богатыми и увлажненными почвами можно объяснить тем, что пожары в таких насаждениях, вследствие большего запаса горючих материалов, развивают более высокую интенсивность и, возможно, переходят в устойчивую форму. После воздействия беглых низовых пожаров запас напочвенного покрова, в основном, представлен хвоей и древесным опадом - от 2,2 до 10,7 т/га, присутствуют ветошь и травяной покров. После воздействия верховых пожаров на гарях опад может отсутствовать, так как допожарный опад вместе с подстилкой прогорает, а свежего опада хвои также нет. Запасы травяной ветоши достигают 2 т/га. На части участков гарей поселился пожарный мох дикранум, его запас составляет от 1 до 4 т/га. Наибольшие запасы вегетирующих трав отмечены на полыневой и вейниковых гарях - до 2,5 т/га.
Проективное покрытие травяного покрова (чаще вейников, возможно Иван-чая или в сухих условиях полыни) на гарях составляет от 50 до 100 %. После повторных низовых пожаров запас напочвенного покрова может быть достаточно велик. Увеличение запасов, прежде всего, за счет вейника, можно объяснить следующим. После пожаров из-за изменения светового режима и более раннего прогрева почвы, а также в результате обогащения почвы зольными элементам, складываются благоприятные условия для разрастания вейников. Огневые повреждения при повторных пожарах у вейника, относящегося к корневищным растениям, провоцируют прорастание спящих почек, и способствуют увеличению густоты травяного покрова, и, соответственно, накоплению запасов травяной ветоши. Это приводит к возможности возникновения и развития повторных низовых пожаров. Пожары на таких участках могут возникать ежегодно. На сухих песчаных почвах запас напочвенного покрова незначительный и представлен только травяным покровом, сухотравьем с проективным покрытием 50 %, на влажных почвах проективное покрытие травяным покровом достигает 100 %.
После верховых пожаров на гарях отмечается более выраженная мозаичность живого напочвенного покрова, по сравнению с участками, пройденными низовыми пожарами (таблица 4.10). В целом коэффициент варьирования запасов живого напочвенного покрова, следовательно, и его мозаичность после верховых пожаров выше, чем после низовых, что можно объяснить большим прогоранием напочвенного покрова, значительным изменением светового режима и режима увлажнения.
Отмечается повсеместное распространение рододендрона даурского в составе подлеска. На гарях отмечается появление ивы козьей и Бебба.
В сухих условиях местопроизрастания в травяном покрове преобладают полыни, горичник байкальский, астрагал и другие виды сухотравья, встречаются эдельвейсы бледно-желтый степной и бледно-желтый скученный, в подлеске -рододендрон даурский. На свежих почвах травяной покров представлен вейником, полынями, горичником, брусникой, Иван-чаем, майником двулистным, костяникой, дендрантемой Завадского, горошками, мхом Шребера и другими видами. В подлеске встречается рододендрон даурский, ольха, шиповник, ивы, малина. На влажных почвах произрастают, кроме перечисленных выше видов прострел, кровохлебка, голубика, багульник, грушанки, чистотел. На участках с сильным прогоранием подстилки на переувлажненных почвах разрастается маршанция. В подлеске кроме перечисленных видов присутствует спирея. После пожаров происходит разрастание вейника, Иван-чая, сорных трав, дендрантемы Завадского, различных видов полыни. После воздействия низовых пожаров в видовом составе трав преобладают горошки, осочка, брусника и другие виды, после верховых - вейник, Иван-чай, хвощ, на сухих почвах - полыни и т.д. (таблица 4.12). Гари представлены вейниковыми, кипрейными и полыневыми типами. Насаждения, пройденные пожарами - сосняками рододендроновыми и мертвопокровными, лиственничниками вейниковыми и рододендроновыми.
Алтае-Саянский горно-лесостепной и Забайкальский лесостепной районы (степные боры). Видовой состав и обилие видов живого напочвенного покрова, мощность, фракционный состав, степень прогорания, а также динамика накопления после воздействия пожаров опада и подстилок были описаны в Минусинских и Шушенских борах, Балгазынском бору и Цасучейском бору. По запасам напочвенного покрова наиболее изучены Шушенские боры.
Как и в других районах отмечается нарастание мощности субстрата, его запаса, увеличение обилия видов и степени проективного покрытия живого напочвенного покрова с увеличением влажности и богатства почв. Так в
Шушенских борах, расположенных в непосредственной близости с горной системой Западного Саяна, за счет этого наиболее увлажненных, отмечаются наибольшие мощность и, соответственно, запасы напочвенного покрова, большее видовое разнообразие живого напочвенного покрова.
В сухих Цасучейском и Балгазынских борах, произрастающих на песчаных и супесчаных почвах, запасы и мощность субстрата минимальны. Опад в разреженных насаждениях представлен травяной ветошью, а в густых насаждениях хвоей, в этом случае травяной покров практически совсем не развит. Мощность подстилки чаще не превышает 1,5-2,0 см, а на гарях подстилка может совсем отсутствовать. В отдельных случаях по пониженным элементам рельефа или в перегущенных насаждениях мощность подстилки может достигать 10 см. После воздействия пожаров мощность и запасы подстилки снижаются. Живой напочвенный покров представлен, в основном, сухотравьем. В Балгазынском бору в составе живого напочвенного покрова присутствуют молодило (горноколосник), злаки, вероника седая, подмаренник настоящий, тимьян обыкновенный, перекати поле, различные виды полыней, горошки, злаки, клевер люпиновый, зопник клубненосный, пижма обыкновенная. После пожаров видовой состав изменяется незначительно, но степень проективного покрытия травами увеличивается. В их составе нарастает доля злаков, полыней, сорных трав, появляется ковыль степной. В Цасучейских борах в составе травяного покрова были отмечены клевер люпиновый, вейники, дендрантема Завадского, василистник малый, вероника седая, злаки, подмаренник желтый, горец вьюнковый, ирис русский, горичник байкальский, купена лекарственная, осока, репяшок аптечный, полынь пижмолистная, львиный зев, володушка козелецелистная, эдельвейс бледно-желтый степной. Из подлесочных пород в Цасучейском бору встречаются барбарис сибирский, шиповник, Курильский чай, боярышник даурский. После пожаров в составе появляется ива Бебба. На некоторых участках гарей отмечается разрастание барбариса сибирского (до 80 %), шиповника.
Зонально-географические особенности процесса лесообразования в светлохвойных насаждениях юга Сибири
Совокупность факторов лесообразования определяет структуру и состав фитоценозов; и в комплексе влияет на возникновение и развитие пожаров и на их последствия в фитоценозах, при этом, для каждого лесного района характерен свой специфический набор факторов-лесообразователей, оказывающих наиболее значимое влияние. Пожары, в свою очередь, формируют состав и структуру насаждений (до формирования самостоятельных фаций с особыми рядами сукцессии) в связи с особенностями лесного района. При этом пожарам свойственна многовариантность их характеристик и последствий, которые в определенной степени носят вероятностный характер, определяющийся, кроме того, погодными условиями, временем прохождения огня, плотностью стояния деревьев в древостое, нанорельефом и т.п.
Приведенное сопоставление колебаний климата с развитием светлохвойных формаций, на наш взгляд, является дополнительным основанием считать пожары одним из важных факторов филогенеза светлохвойных насаждений. При высотных и широтных смещениях растительности светлохвойные леса оставались в лесопожарных условиях одного порядка. В отличие от равнинных территорий Западной Сибири, в Средней и Восточной Сибири, а также в Забайкалье, с более выраженным рельефом происходило не столько смещение границ зон и подзон в меридиональном направлении, сколько подъем и опускание границ высотных поясов и подпоясов.
Более мелкий временной масштаб касается формирования светлохвойных насаждений в связи с пожарами в процессе онтогенеза изучаемых насаждений. Естественная частота пожаров, по оценке разных авторов, проводивших исследования в различных регионах, для сосняков - от 35 до 87,2 лет [Иванова, 2005]. Особенно важен, на наш взгляд, первый после появления возобновления и начала роста древостоев межпожарный интервал. Рост повторяемости пожаров (раз в 10 лет и чаще), характерный для районов со значительной антропогенной нагрузкой, приводит к гибели появляющееся возобновление и ставит лесные насаждения на грань неизбежного вымирания, переводя популяции главных лесообразующих пород в разряд дигрессивных. При повторяемости пожаров, близкой к естественной, низовые пожары до средней силы действуют как обычный фактор естественного отбора (гл.З) и не нарушают функции ландшафта как объекта человеческой деятельности (гл.3,4,5). В этих случаях огонь в лесу выступает как эволюционный, периодически действующий фактор формирования светлохвойных насаждений [Санников, 1973; Софронов, Вакуров, 1981; Санников, Санникова, 1985; Лузганов и др., 1998; Буряк и др. 2003; Валендик, 2008 и др.].
В целом пожары в светлохвойных насаждениях могут рассматриваться как обычный экологический фактор. При влиянии пожаров на светлохвойные насаждения действует закон толерантности (лимитирующего фактора) Либиха-Шелфорда. При определенных условиях пожары оказывают оптимальное воздействие на восстановление, развитие и формирование светлохвойных насаждений. Крайности в интенсивности горения препятствуют процессу лесообразования. Например, при высокой интенсивности пожара уничтожается древостой и на участках крупных гарей затрудняется возобновление; при малой интенсивности пожара непрогоревшая лесная подстилка и дернина препятствуют появлению всходов. То же нужно сказать и о повторяемости пожаров. При длительном отсутствии огня в лесу накапливается большое количество горючих материалов, что при последующих пожарах может привести к гибели древостоев. Кроме того, отсутствует необходимое послепожарное раскисление почв, что в совокупности с накоплением мощного субстрата и задернением препятствует поселению и выживанию новых поколений и зачастую приводит к смене светлохвойных на темнохвойные и мягколиственные породы. При повторяемости пожаров, намного превышающей естественную, возобновление отсутствует Ряды сукцессии - дегрессивно-демутационные [по Попову, 1982].
Пожары, при наблюдающемся изменении климата, сопровождающимся усилением засух, лимитируют возможность существования части лесных экосистем юга Сибири, пожарные режимы уже не соответствуют требованиям основных лесообразующих пород.
В текущий период имеется отчетливая тенденция к росту частоты пожаров и их повторяемости (возможно - до ежегодных). Данная закономерность характерна для пригородных травяных лесов, лесостепных боров и для нарушенных участков лесных земель практически во всех районах юга Сибири. При такой повторяемости пожаров всходы, самосев и мелкий подрост рано или поздно обречены на вымирание. Вместе с тем, после низовых пожаров до средней силы довольно часто наблюдается сохранение групп и куртин подроста и самосева, чаще на пожарищах с ярко выраженной мозаично стью условий местопроизрастания. Выживание подроста в этом случае связано с различными сроками пожарного созревания отдельных участков и с различными характеристиками горючих материалов. Нередко такие группы и куртины подроста приурочены к местам, достаточно сильно прогоревшим при предыдущем пожаре и за счет этого освобожденным от горючих материалов. Такая приуроченность подроста характерна для участков с более богатыми и увлажненными почвами. В насаждениях и на гарях в бедных сухих условиях, где подрост приурочен к участкам с меньшей степенью прогорания, послепожарное накопление горючих материалов, как правило, более длительно и вероятность возникновения повторных пожаров снижается. Кроме того, густые группы самосева и подроста аккумулируют снег, формируя на занятой и прилегающей территории глубокий рыхлый снежный покров с повышенным запасом влаги, чем сокращают глубину промерзания и способствуют повышенному содержанию влаги в почве. При этом в летний и осенний период группы самосева и подроста слабо препятствуют проникновению влаги в почву и задерживают ее физическое испарение. Сохранения групп и куртин подроста, формирующих групповоразновозрастные древостой, дает возможность дальнейшего существования светлохвойных насаждений юга Сибири. Этот процесс можно усилить рядом лесохозяйственных мер.
Проведенные исследования показали, что в перегущенных молодняках и жердняках, а также в высокополнотных средневозрастных и приспевающих насаждениях наблюдается снижение силы пожаров и уменьшение степени их отрицательных воздействий.
Фактором, лимитирующим существование части лесных экосистем юга Сибири, является антропогенное воздействие, также в значительной степени изменяющее лесопожарные режимы.
Нарастание площадей вырубок, незаконные рубки с большим запасом древесных горючих материалов, увеличение частоты пожаров и повторное прогорание гарей и вырубок, кроме того, обуславливают увеличение эмиссии углерода при пожарах [Kukavskaya, Buryak, Ivanova et al, 2013]. Так по результатам исследований, эмиссия углерода при пожарах в насаждениях лесных районов юга Сибири варьировала от 0,7 до 25,0 тС/га (рисунок 6.1).