Генезис социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности Потепалов Дмитрий Владимирович

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. Социально-культурная деятельность отечественных организаций по преодолению детской беспризорности с x в. до ноября 1917 г 15

1.1. Формирование предпосылок социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности до XVIII в 15

1.2. Начало социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в XVIII в. 41

1.3. Развитие и воплощение научных идей о социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в XIX — начале XX в. 64

Выводы по главе 1. 85

ГЛАВА 2. Преодоление и предупреждение детской беспризорности отечественными организациями на основе социально-культурной деятельности в ноябре 1917 г.—начале XXI в 88

2.1. Становление социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в ноябре 1917—1940 гг. 88

2.2. Участие в социально-культурной деятельности по преодолению детской беспризорности отечественных организаций в 1941—1990 гг. 112

2.3. Трансформация социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в 1991 г. — начале XXI в. 130

Выводы по главе 2 152

Заключение 156

Список литературы

• Начало социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в XVIII в.
• Развитие и воплощение научных идей о социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в XIX — начале XX в.
• Участие в социально-культурной деятельности по преодолению детской беспризорности отечественных организаций в 1941—1990 гг.
• Трансформация социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в 1991 г. — начале XXI в.

Введение к работе

Актуальность темы исследования на социально-педагогическом уровне определяется несоответствием между политическими, экономическими возможностями, имеющимися в современной России для полного искоренения детской беспризорности, и слабой разработанностью педагогических средств, которая прежде всего выражается в недостаточном использовании отечественного социально-культурного наследия. Оно имеет существенные преимущества по сравнению с зарубежным опытом преодоления детской беспризорности. Беспризорники — дети с особым социально-культурным статусом, для которого характерно отсутствие семейного или государственного попечения, педагогического надзора и необходимых условий для нормальной жизни. В настоящее время появляется возможность при преодолении распространения детской беспризорности не утратить, а сохранить и приумножить значимый отечественный педагогический опыт, не игнорировать те особенности, которые составляют присущую России самобытность.

На научно-теоретическом уровне прослеживаются расхождения в
анализе социально-культурной деятельности отечественных организаций, к
которым мы относим совокупные государственно-общественные силы,
осуществлявшие гуманистическую деятельность, направленную на защиту
детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Подразумевается,
что она заключалась в эффективных и разумных решениях с использованием
арсенала психолого-педагогических средств, ориентированных на формирование
общей положительной направленности личности ребенка. Историко-
педагогические исследования социально-культурной деятельности
отечественных организаций В. И. Зиновьевой, Г. А. Комаровой, И. С. Кона,
А. М. Лушникова, В. А. Лыткина, М. В. Фирсова, В. Д. Ширшова и других
составляют огромный научный ресурс. Изучение социально-культурной
деятельности отечественных организаций на основе сравнительно-
исторического анализа с системно-структурным подходом создало возможность
проанализировать их позиции по вопросу преодоления детской беспризорности.

Мы постарались учесть точки зрения не только тех исследователей, кто специально изучает проблему сиротства, но и тех, кто кроме детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, изучает социально-культурную деятельность в отношении других нуждающихся в поддержке категорий населения.

На научно-методическом уровне существует необходимость устранить рассогласование в предупреждении и преодолении сиротства, которое возникло из-за разных подходов к трактовке социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в России. Мы считаем, что социально-культурная деятельность — разносторонняя социальная поддержка различных категорий детей в соответствии с традициями и опытом работы государственно-общественных институтов, а социальная поддержка — совокупность методов, средств и форм помощи, устранявших последствия негативных явлений и процессов в социуме.

Однако достигнутый уровень обобщения социально-культурного опыта преодоления детской беспризорности не позволяет использовать его на практике. Цивилизационный подход к изучению социально-культурной деятельности создает трудности в объяснении взаимосвязи западноевропейского и российского опыта социальной поддержки. Данный подход был дополнен историко-генетическим и экзистенциально-гуманистическим подходами, что создало условия для целостной педагогической реконструкции социально-культурной деятельности отечественных организаций. Историко-генетический подход позволил исследовать функционирование отечественных организаций сквозь призму социально-культурной деятельности — социальной поддержки различных категорий детей, имеющей общемировые основания в выработке системы сохранения жизни и социально-приемлемой личности. Экзистенциально-гуманистический подход дал возможность исследовать социально-культурную деятельность только тех отечественных организаций, у которых она опирается на гуманизм и ориентирована на общечеловеческие ценности.

На основании анализа актуальности сформулирована проблема

исследования, заключающаяся в выделении, определении и обосновании

генезиса социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности. Генезис — многомерный процесс, включающий этап формирования предпосылок, этап зарождения, этап развития, этап становления и этап трансформации социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности. Он постоянно эволюционирует, наполняется качественно новым содержанием вместе с развитием человечества, предусматривает сохранение, передачу последующим поколениям и совершенствование ими ценностей и традиций, аккумулирование и реализацию социально-педагогического потенциала отечественных институтов — знакомство с «содержательной историей воспитания и формирования личности ребенка» (И. С. Кон) на примере отечественных организаций.

С учетом значимости педагогического познания сформулирована тема
исследования: «Генезис социально-культурной деятельности

отечественных организаций по преодолению детской беспризорности».

Объект исследования — социально-культурная деятельность по преодолению детской беспризорности в России. Предмет исследования — предпосылки, зарождение, развитие, становление и трансформация социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности.

Проблема и тема позволяют сформулировать цель исследования: выявить, определить и обосновать генезис социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности.

Гипотеза исследования:

– сущность генезиса социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности заключается в многомерном процессе совершенствования социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей;

– к важнейшим этапам генезиса социально-культурной деятельности

отечественных организаций по преодолению детской беспризорности относится

этап формирования предпосылок, этап зарождения, этап развития, этап

становления и этап трансформации;

– анализ генезиса социально-культурной деятельности отечественных организаций будет способствовать установлению эволюции и преемственности в преодолении детской беспризорности, что необходимо для обеспечения демографических перспектив современного общества.

В соответствии с поставленной целью и гипотезой в диссертации решаются следующие задачи:

1. На основе анализа сущности, структуры и содержания генезиса выявить особенности социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности, что позволит восстановить утраченное в социально-педагогическом опыте и с успехом практически использовать воссозданное педагогическое наследие в современных условиях.

2. На основе анализа социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности определить содержание и своеобразие этапов генезиса и раскрыть качественные изменения, обосновывающие определение этих этапов.

3. Обосновать эволюцию и преемственность в социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности.

Степень научной разработанности проблемы. При написании работы

был привлечен достаточно широкий круг источников, которые можно

подразделить в зависимости от этапа социально-культурной деятельности

отечественных организаций по преодолению детской беспризорности на пять

блоков. К первому блоку относятся работы М. А. Ошанина, Н. В. Яблокова,

Е. Д. Максимова, М. Н. Гернета, А. Селиванова и др., — которые

проанализировали предпосылки социально-культурной деятельности (X — XVII

вв.). Ко второму блоку — труды российских ученых по истории педагогики:

А. М. Лушников, А. И. Пискунов и др., истории социальной педагогики: Ю. В. и

Т. А. Васильковы, Л. В. Бадя, К. В. Кузьмин, В. Д. Ширшов, М. В. Фирсов и др.),

изучавшие период зарождения научных идей в соответствующей области

(1706—1796 гг.). К третьему — диссертационные исследования

Е. Н. Володьковой, Р. Е. Азизбаевой, Л. В. Хотемовой и др., работы по

благотворительности (П. И. Георгиевский, О. К. Павлова, Т. Г. Фруменкова и др.),

рассматривавшие этап развития научных идей о социально-культурной
деятельности отечественных организаций по преодолению детской
беспризорности (1797 — октябрь 1917 гг.). В 1990-е гг. время появились
многочисленные исследования, касающиеся периода становления социально-
культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской
беспризорности в Советской России (ноябрь 1917—1990 гг.) Это работы
Л. В. Блонского, Т. Н. Мамеевой, А. А. Славко, Н. В. Семиной, И. А. Лавровой,
Ж. К. Кесаевой, И. А. Егорьковой, О. Б. Масловой, О. А. Оличевой,

А. Д. Реутовой, Н. С. Сажиной, Е. Н. Афанасовой, А. А. Жарковой и др., которые соответствуют четвертому блоку. В диссертациях Н. Ф. Сморгуновой, Е. О. Лифановой и др. по детской беспризорности затрагивается этап трансформации — интеграции профилактической, коррекционной и реабилитационной работы по преодолению детской беспризорности (1991 г. — начало XXI в.), которые относятся к пятому блоку изучаемой научной проблемы.

Теоретико-методологической основой исследования являются положения психолого-педагогической теории деятельности (В. Д. Шадриков, С. Л. Рубинштейн, К. А. Абульханова-Славская и др.); гуманистической парадигмы образования и воспитания (Е. И. Ильин, В. А. Сухомлинский, М. Н. Скаткин и др.); концепции витагенного образования (А. С. Белкин, Н. К. Жукова и др.), социально-культурной деятельности (И. В. Воробьева, Т. Г. Киселева, Ю. Д. Красильников, Н. Н. Ярошенко и др.), культурно-исторического развития психики (И. С. Кон, Д. Б. Эльконин, Л. С. Выготский, А. Р. Лурия и А. Н. Леонтьев и др.).

Для решения поставленных задач использованы следующие методы исследования: теоретические — исторический и логический; сравнительно-исторический анализ научной, исторической, педагогической, историко-педагогической, публицистической литературы; классификация и обобщение; сравнительно-генетический; индукции и дедукции; историко-культурной реконструкции; обобщения педагогического опыта; эмпирические — метод аналогии, позволяющий выявить сходство отношений к детям взрослой части населения в западно-европейских государствах и России; сравнительно-исторический анализ с системно-структурным подходом.

Этапы исследования. Исследование проводилось с 2003 по 2015 г.

На первом этапе (2003—2007) на основе теоретического анализа литературы из различных областей наук — педагогики, истории, социологии, психологии, философии и др. — по проблеме исследования, а также на основании историко-ретроспективного изучения документальных источников по истории детской беспризорности России выявлялись актуальность и степень разработки темы.

На втором этапе (2008—2011) на основе общенаучных методов — анализа, синтеза, дедукции и индукции, а также специальных — сравнительно-исторического анализа и историко-культурной реконструкции — производилось определение концепции, методологических основ и структуры исследования, разрабатывались и обосновывались основные положения исследования.

На третьем этапе (2012—2015) обобщались и систематизировались полученные данные, вносились коррективы и дополнения, осуществлялась редакционная правка и оформление кандидатской диссертации.

Научная новизна заключается в следующем:

4. В социально-культурной деятельности отечественных организаций выявлена социальная поддержка, характеризующаяся гуманизмом: отказ от казенного воспитания в пользу семейного; построение с детьми отношений, основанных на милосердии; формирование общей положительной направленности личности ребенка; предоставление детям общего и профессионального образования; социальная реабилитация нуждающихся детей; профилактика в сфере внутрисемейных, общественных, неформальных отношений; развитие навыков и способностей у выпускников стационарных учреждений к различным видам трудовой деятельности.

5. С позиций современных подходов определено аксиологическое содержание социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности, в которой отмечаются ценности-традиции, свидетельствующие об опоре на гуманизм и ориентацию на общечеловеческие ценности.

6. На основе системно-структурного подхода выявлены преемственные

связи деятельности современных структур социальной поддержки с социально-8

культурной деятельностью отечественных организаций по преодолению детской беспризорности, находящие свое отражение в социальной адаптации, социокультурной анимации, социально-психологической реабилитации, социальной педагогике, профилактике преступности несовершеннолетних, системном подходе к преодолению детской беспризорности, психолого-педагогической и медико-социальной помощи.

4. Прослежена эволюция в социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности, заключающаяся в изменениях организационно-деятельностного компонента (организационные формы), ценностно-целевого компонента (ценности, мотивы и цели), социально-антропологического компонента (возрастание роли гуманистического подхода) и ресурсно-ценностного компонента (источники финансирования, инфраструктура).

5. На основании анализа качественных изменений в представлениях о преодолении детской беспризорности определены этапы генезиса социально-культурной деятельности отечественных организаций.

Теоретическая значимость исследования:

1. Уточнена дефиниция понятия «беспризорники» в следующем виде: дети с особым социально-культурным статусом, для которого характерно отсутствие семейного или государственного попечения, педагогического надзора и необходимых условий для нормальной жизни.

2. Дана авторская трактовка понятия «социально-культурная деятельность отечественных организаций», к которым мы относим совокупные государственно-общественные силы, осуществлявшие гуманистическую деятельность, направленную на защиту детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Подразумевается, что она заключалась в эффективных и разумных решениях с использованием арсенала психолого-педагогических средств, ориентированных на формирование общей положительной направленности личности ребенка.

3. Дана авторская трактовка понятия «социально-культурная

деятельность» — разносторонняя социальная поддержка различных категорий

детей в соответствии с традициями и опытом государственно-общественных

институтов.

4. В контексте исследования социально-педагогического опыта уточнена трактовка понятия «генезис социально-культурной деятельности отечественных организаций», которое рассматривается как многомерный процесс, включающий возникновение предпосылок, зарождение, развитие, становление и трансформацию социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности.

Практическая значимость исследования:

4. Анализ педагогического наследия социально-культурной деятельности отечественных организаций позволяет представить, как в условиях радикальных изменений во всех сферах жизни общества, кризисов, различного рода конфликтов совершенствовалась гуманистическая деятельность по преодолению детской беспризорности.

5. Осмысление социально-культурной деятельности отечественных организаций с позиций современных подходов к социально-педагогическим исследованиям подтверждает актуальность и ценность российского педагогического наследия.

6. Обращение к педагогическому наследию отечественных организаций поможет сохранить и передать последующим поколениям воспитательные традиции общества в сфере преодоления детской беспризорности.

7. Материалы исследования могут быть использованы в качестве раздела в курсах «Социальная педагогика», «История образования и педагогической мысли», «История педагогики и образования», читаемых для педагогических колледжей, академий, университетов.

Достоверность и обоснованность результатов исследования

обеспечиваются использованием методов исследования, адекватных его цели и задачам, целостным, системно-структурным подходом к решению проблемы, научной логикой исследования, теоретическим анализом литературы из различных областей наук, историко-ретроспективным изучением документальных источников.

Материалы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры профессиональной педагогики Российского государственного профессионально-педагогического университета, всероссийских научно-практических

конференциях (Екатеринбург, 2010—2013; Уфа, 2014), международных всероссийских научно-практических конференциях (Екатеринбург, 2010), использовались в преподавании курсов «История образования и педагогической мысли», «Социальная педагогика», публиковались в печатных изданиях. Всего по теме диссертации опубликовано 47 работ, из них 9 в журналах, рекомендованных ВАК РФ.

На защиту выносятся следующие положения:

1.Не отрицая значения исторического и сравнительно-исторического анализа социально-культурной деятельности отечественных организаций, мы утверждаем, что получению структурированной и полной информации о преодолении детской беспризорности способствует сравнительно-исторический анализ в единстве с системно-структурным подходом. Он позволяет установить, что гуманистическая деятельность по преодолению детской беспризорности осуществлялась совокупными государственно-общественными силами, функционировавшими как вне зависимости от сферы детства, так и специально в целях удовлетворения потребностей ребенка.

2. Анализ социально-культурной деятельности отечественных организаций дает основание утверждать, что в период отсутствия самих понятий о ценности жизни ребенка и необходимости его опеки, до утверждения в общественном сознании понятия о ребенке как высшей социальной ценности произошла эволюция и преемственность в рассматриваемой сфере, опирающиеся на гуманизм и ориентированные на общечеловеческие ценности, которые на современном этапе следует сохранить и обогатить.

3. Принимая за основу качественные изменения, выявленные в ходе аналитико-поисковой работы, мы утверждаем, что в генезисе социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности выделяется пять этапов с сопутствующими тенденциями к развитию:

1) Появление спонтанных представлений о преодолении детской беспризорности при отсутствии в обществе самого понятия о ценности жизни ребенка (X — XVII вв.). Тенденция к возникновению потребности в помощи детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей (этап формирования

предпосылок).

2. Формирование общих представлений о преодолении детской беспризорности под влиянием появления в общественном сознании понятия о человеческом достоинстве ребенка (1706—1796 гг.). Тенденция к осуществлению социально-культурной деятельности на основе идей эпохи Возрождения и Просвещения с помощью формирующейся государственно-административной и общественной системы, включавшей в себя определенные институты социума (этап зарождения).

3. Формирование и воплощение научных идей о преодолении детской беспризорности под влиянием утверждения в российском обществе понятия о родительской любви и перемещения ребенка в центр семейной жизни (1797 — октябрь 1917 гг.). Тенденция к осуществлению социально-культурной деятельности государственных и общественных организаций по преодолению детской беспризорности на основе теории общей и профессиональной педагогики, семейного воспитания (этап развития).

4. Развитие и воплощение фундаментальных научных идей о преодолении детской беспризорности под влиянием понимания особой значимости ребенка как перспективного гражданина государства, который должен подготовиться к роли активного деятеля культуры, науки, искусства, традиций конкретного народа (ноябрь 1917—1990 гг.). Тенденция к проведению социально-культурной деятельности государственных и общественных организаций по преодолению детской беспризорности в виде взаимосвязанных и взаимообусловленных учреждений, и служб разного профиля, объединяющих различных специалистов для помощи детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, на основе соблюдения базовых прав ребенка (этап становления).

5. Интеграция профилактической, коррекционной и реабилитационной работы в преодолении детской беспризорности под влиянием утверждения в общественном сознании понятия о ребенке как высшей социальной ценности (1991 г. — начало XXI в.). Тенденция к преобразованию социально-культурной деятельности государственных и общественных организаций по преодолению детской беспризорности в психолого-педагогическую и медико-социальную деятельность для помощи детям-сиротам

и детям, оставшимся без попечения родителей (этап трансформации).

4. В ходе исследования выявилось, что социально-культурная деятельность отечественных организаций по преодолению детской беспризорности опиралась на гуманизм даже в периоды самых грозных социальных потрясений. Гуманистическая деятельность в преодолении детской беспризорности является стержнем российской системы социальной поддержки, который обеспечивает ее самобытность и ориентацию на общечеловеческие ценности.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, в том числе списка интернет-ресурсов, включающей 242 наименования и приложения.

Начало социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в XVIII в.

С античных времен в социально-культурной деятельности господствовали две концепции, находящиеся между собой в дуальной оппозиции: (соревнование) и (солидарность). Агонистический подход (Ф. Ф. Зелинский, Е. Н. Корнилова и др.) реализовывался не только на праздниках, играх, мусических и драматических состязаниях, проводившихся под присмотром богов, но и во всей общественной жизни и в отношении воспитания детей, в том числе новорожденных, так как многие взрослые рассматривали детей как своеобразных конкурентов в борьбе за ресурсы, прежде всего продовольственные. Эта конкуренция была одной из причин инфанти-цида, а затем и оставляющего стиля воспитания [234, с. 147].

Другая сторона дуальной оппозиции — homonoia, или солидарность (принцип единомыслия, по И. В. Меланченко), проявлялась в сотрудничестве, взаимопомощи, в заботе о внебрачных, бродяжках, нищих, малолетних воришках и других категориях беспризорных детей. Агонистичность требовала обострения неравенства в воспитании, а солидарность — актуализации равенства в воспитании [156, с. 18].

В историографическом обзоре социально-культурной деятельности по преодолению детской беспризорности в России особо выделяются работы исследователей конца XIX — начала XX в.: М. А. Ошанина, Н. В. Яблокова, Е. Д. Максимова, М. Н. Гернета, А. Селиванова, — которые проанализировали предпосылки (до начала XVIII в.) социально-культурной деятельности по преодолению сиротства и период зарождения (1706—1796 гг.) научных идей в соответствующей области [153; 238; 104; 42; 190]. В. Ф. Залеский и Г. Я. Щербинин рассматривали эволюцию форм и средств социальной помощи обездоленным детям с позиции развития научных трудов о социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности (1797— октябрь 1917 гг.) [59; 235].

П. Ф. Каптерев в своем фундаментальном труде «История русской педагогии» дал систематическое изложение развития российской педагогики за весь период существования [76]. Он предложил свою периодизацию ее развития: от принятия христианства (988) до Петра I (первая половина XVIII в.) — церковная педагогика; от Петра I до 60-х гг. ХIХ в. — государственная педагогика; с 60-х гг. ХIХ в. — общественная педагогика. Эта периодизация помогает анализировать педагогические идеи прошлого применительно к детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, и разрабатывать этапный подход к истории социально-культурной деятельности по преодолению детской беспризорности в России. Однако П. Ф. Каптерев специально не исследовал социально-культурную деятельность по преодолению детской беспризорности в России.

В 1990-е гг. возрождается интерес к данной проблеме, которая вновь стала актуальна в связи с обострением социально-экономической и полити ческой ситуации в России. Можно отметить диссертационные исследования Е. Н. Володьковой, Р. Е. Азизбаевой, Л. В. Хотемовой, рассматривавшие этап развития научных идей о социально-культурной деятельности государствен ных и общественных организаций по преодолению детской беспризорности (1797— октябрь 1917 гг.) [33; 3; 227]. В это время появляются многочислен ные исследования, касающиеся периода становления социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспри зорности в Советской России (ноябрь 1917—1990 гг.) Это работы Л. В. Блонского, Т. Н. Мамеевой, А. А. Славко, Н. В. Семиной, И. А. Лавровой, Ж. К. Кесаевой, И. А. Егорьковой, О. Б. Масловой, О. А. Оличевой, А. Д. Реутовой, Н. С. Сажиной, Е. Н. Афанасовой, А. А. Жарковой и др. [21; 105; 199; 195; 79; 106; 146; 178; 185; 9; 56]. Важно, что в современных условиях продолжаются исследования, посвященные анализу детской беспризорности и безнадзорности в России — это диссертации Н. Ф. Сморгуновой, Е. О. Лифановой и др. [200; 97]. В этих работах по детской беспризорности затрагивается этап трансформации — интеграции профилактической, коррекционной и реабилитационной работы по преодолению детской беспризорности (1991 г. — начало XXI в.).

Изучение истории детства в России с древнейших времен и до конца XVII в. весьма затруднено ввиду практически полного отсутствия письменных источников. Отдельные, крайне скудные летописные свидетельства, говорящие о детях, не дают возможности даже в самых общих чертах нарисовать картину детства в те с исторической точки зрения не столь уж и далекие времена. Именно отсутствие документальных свидетельств не позволяет отечественным ученым до сих пор создать сколько-нибудь обобщающий труд по истории детства в России, но это не должно препятствовать проведению исследований в области педагогики, изучению социально-культурной деятельности государственных и общественных организаций царской России по преодолению детской беспризорности.

В последние десятилетия исследователи истории социальной работы в России нарисовали яркую картину жизни целого ряда асоциальных групп населения (нищие, бродяги, разбойники, проститутки и т. п.) и борьбы общества и государства с этими социальными проблемами и пороками [10; 29; 65; 93; 99; 109; 206; 224; 233]. Однако, говоря о преодолении детской беспризорности в период российской древности и в Средние века, авторы ограничиваются лишь самыми общими высказываниями, часто противоречащими друг другу. Достаточно привести следующие примеры: 1) «История развития детского призрения… началась со времен Великого князя Владимира» [145, с. 5; 148, с. 22]; 2) «Государственная политика призрения детей-сирот начинается… со времен царствования Ивана Грозного» [90, с. 92]; 3) в начале XVII в. особенно заботился о вдовах и сиротах Борис Годунов, который «не щадил никаких средств и ежедневно раздавал в Москве огромные деньги бедным» [103, с. 41]; 4) «Сиротские дома существовали в России издавна. Первые сведения о них относятся ко времени царствования Михаила Романова» [48, с. 117]; 5) «В XVIII в. в России стали открываться приюты… Первый из них был открыт в Новгороде в 1706 году» [2, с. 28]. Очевидно, что эти и другие многочисленные разночтения и ошибки вызваны в первую очередь скудостью источниковой базы и весьма вольным толкованием имеющихся документов. Поскольку появление новых письменных источников маловероятно, то изучение социально-культурной деятельности по преодолению детской беспризорности в России до XVIII в. должно носить концептуальный характер.

Примечательно, что ни в одном документе светской и духовной властей исследуемой эпохи (Устав 996 г. князя Владимира I, Русская Правда, «Правда Ярославичей», Судебники Ивана III и Ивана IV, решения Стоглавого собора 1551 г., Соборное уложение 1649 г. царя Алексея Михайловича и др.) нет никаких статей, свидетельствующих о проявляемой о неблагополучных детях заботе. Нет упоминаний об этом и в своеобразном учебнике нравственности того времени — Домострое [54]. Во всех сохранившихся письменных источниках сведения о детях вообще крайне редки и лаконичны. Это тем более удивительно, что имеются многочисленные свидетельства, включая законодательные акты, о помощи государства, церкви, общества асоциальным группам взрослого населения (нищие, вдовы, престарелые, инвалиды, умалишенные и т. п.).

Развитие и воплощение научных идей о социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в XIX — начале XX в.

Начавшаяся во второй половине XVII в. интеллектуальная эволюция страны привела к тому, что в общественном сознании стало зарождаться понятие о человеческом достоинстве ребенка. Происходило это под влиянием более развитого Запада. Известно, например, что молодой Петр I (1682-1725), находясь в 1697 г. в Голландии, наряду с решением важнейших государственных задач, осматривал «госпитали, воспитательные дома» [83, с. 56]. Вернувшись в Россию, царь, вспоминая путешествие по Западной Европе, говорил, что «есть в тамошних больших и знатных городах сиротские домы, в которых… после родителей оставшиеся дети содержатся и воспитаны бывают» [60, с. 37], но эти изменения происходили только в сознании представителей самых высших слоев общества. Их распространение, а главное — проникновение в общество было делом будущего.

Многие отечественные исследователи в своих работах пишут о «большой заботе», проявляемой по отношению к обездоленным детям Петром I. Отмечается большое число царских и сенатских указов, посвященных борьбе с данным социальным недугом, разработке высшими государственными деятелями ряда проектов решения данной проблемы, переписка Петра I по этому вопросу с митрополитом Иовом и др.

Грандиозные свершения и преобразования императора многократно описаны и воспеты его современниками и потомками. Однако вопросы о том, какой ценой они были достигнуты и какие негативные последствия принесли стране, практически исчезли со страниц отечественной литературы и учебников с 1930-х гг. — времени формирования культа личности И. В. Сталина. Не выходя за рамки темы, можно только отметить, что одним из печальных социальных последствий реформ Петра I было резкое увеличение числа беспризорников. Это было связано с появлением большого количества «незаконнорожденных» детей и обнищанием крестьян, налоги на которых за время реформ выросли в три раза.

Рост числа беспризорников стал следствием создания регулярной армии и введения Петром I пожизненной рекрутчины. Такая система комплектования армии резко увеличила число мужчин, не состоящих в браке. Причем их количество из десятилетия в десятилетие возрастало как в абсолютном, так и в процентном отношении. Если за первую четверть XVIII в. было призвано 284 тыс. рекрутов, что составило 3,6 % по отношению к общей численности мужского населения, то за 1726—1760 гг. было призвано 795 тыс., а за 1767—1799 гг. — более 1252 тыс. рекрутов, что составило в обоих случаях до 7 % от общей численности мужского населения [15, с. 23]. В свою очередь, образовалась огромная «армия» молодых женщин-рекрутчанок, навечно потерявших мужей и не имеющих возможности создать новую семью. Русские женщины говорили о Петре I: «Какой он царь? Он крестьян разорил с домами, мужей наших побрал в солдаты, а нас с детьми осиротил и заставил плакать век» [75, с. 107].

Следовательно, к уже существующим добавился новый, очень сильный асоциальный фактор, активно провоцирующий детскую беспризорность. Его действие продолжалось до отмены в 1874 г. рекрутской системы комплектования армии. Число не состоящих в браке мужчин пополняла также растущая армия молодых чиновников, появившаяся ввиду реформы государственного управления, и постоянно приезжающие на службу иностранцы, которые не хотели создавать семьи из-за конфессиональных и культурных различий.

Самым пагубным образом на положении детей сказалось обнищание деревни, вызвавшее сокращение социально-педагогических функций сельской общины. Увеличилась детская смертность, как по причине голода, так и детоубийства. Не имея возможности прокормить детей, а также из-за введения подушной подати крестьяне нередко отдавали детей, особенно мальчиков, случайным людям или выгоняли из дома. Особенно часто это происходило, надо полагать, перед новой ревизией (переписью мужского населения). Ближайший сподвижник Петра I, адмирал Ф. Я. Лефорт писал: «Как кажется, нас скоро постигнет несчастье. Бедность увеличивается с каждым днем. Улицы (Москвы) полны народом, готовым продать своих детей» [44, с. 36]. Увеличение числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, было связано также с насильственной массовой переселенческой политикой, строительством новых и ростом старых городов. Город, с его высокой платой за жилье, безработицей, с несвойственной для русского общинного образа жизни разобщенностью людей, был серьезным фактором усиления детской асоциальности. Результатом всех этих социальных потрясений, переживаемых обществом, стало то, что в начале XVIII в. детская беспризорность превратилась в общегосударственную проблему.

О ее масштабах свидетельствует то, что в годы правления Петра I появились три достаточно проработанных проекта решения данного вопроса. Так, известный государственный деятель Ф. С. Салтыков (ум. в 1715 г.), изучив за границей опыт общественного попечения, предложил в 1714 г. проект «Изъявление прибыточныя государству». Ссылаясь на опыт Англии, он советовал всю заботу о нищих, престарелых, инвалидах и сиротах возложить на церковные приходы. При церквах предлагалось построить кельи для жилья. Приходы должны были обеспечить призреваемым «пищу и платье сиротское», «постели и тепло». Финансирование предполагалось за счет приходов, а церковным старостам разрешалось для «питалища и в прочих потреб» нищих и сирот «ходить с блюдом и просить милостыню». Следуя традициям «трудовой помощи», заложенным еще в Стоглаве, автор предлагал, чтобы «увечные без одной руки или ноги, или без обоих, или иные какие увечья, но только они некоторую бодрость и здравие тела имеют» смотрели бы за мало-43 летними и больными и тем самым отрабатывали свой хлеб. Особые мероприятия предусматривались для организации попечения о «зазорных» младенцах: если «вдова или девка обрюхает и родит», то отец ребенка должен «питать его до самого возраста», то есть до совершеннолетия. В том случае, если «отец мощь» такую не имеет, то младенца предлагалось отдавать в приход, а с отца брать от 2 до 5 руб. Дети должны были не только находиться на иждивении, но и обучаться «словесному, читать и писать». После этого воспитания и обучения сирот предлагалось направлять в «главные госпитали» для дальнейшего обучения и получения профессиональных навыков. Программа обучения «мужского пола» предусматривала пятнадцать дисциплин, среди которых — «часового дела», «токарного дела», «епонскаго лакового дела», «ломового дела», а также обучение «мануфактурным, рукодельным делам, воинским, градским делам». Для «женскаго пола» предусматривалась программа из двенадцати дисциплин: шить, ткать, плести кружева, прясть и т. д. В профессиональном воспитании сирот виделось не только одно из средств ликвидации нищенства («они из нищеты своей пройдут в нарочитое состояние»), но и подготовки для государственных нужд «рачительных детей», приносящих прибыль государству.

Участие в социально-культурной деятельности по преодолению детской беспризорности отечественных организаций в 1941—1990 гг.

В новых социальных условиях государственная власть провозгласила новые принципы образования: связь школы с жизнью, производственного труда с обучением, самоуправление, совместное обучение девочек и мальчиков, — которые оказали существенное влияние на расширение функций педагога в социально-культурной деятельности с беспризорными детьми. Прежние дореволюционные приюты перестраивались в новые учреждения — детские дома. В 1918 г. в Москве функционировало 39 учреждений для беспризорных детей. К началу 1919 года в 36 губерниях Советской России насчитывалось 1279 учреждений, в которых осуществлялась социально-культурная деятельность с 75 574 сиротами и детьми, оставшимися без попечения родителей [207, с. 11].

Важнейшие учреждения, которые осуществляли социально-культурную деятельность, направленную на несовершеннолетних — детдома — в первые годы советской власти, несмотря на гуманистические устремления государства, представляли собой весьма неприглядное зрелище. Приоритет такой жизнеутверждающей установки, как воспитание достойных граждан нового общества, перед необходимостью спасения детей от голодной смерти и болезней не срабатывал. У советской власти не хватало материальных средств на содержание детдомов, многие помещения были абсолютно не приспособлены под детские нужды. Были сложности с подбором квалифицированных кадров [84, с. 47; 25, с. 146; 188, с. 107; 91, с. 394].

Осознание невозможности справиться с работой только ведомственными средствами стало распространяться в руководящих кругах. К участию в работе по борьбе с беспризорностью, кроме Народного комиссариата социального обеспечения, были привлечены Советы, Народный комиссариат труда (Наркомтруд), профсоюзы и организации специалистов. В 1918—1919 гг. по инициативе рабочих стало распространяться шефство рабочих фабрик и заводов над детскими учреждениями, в том числе и над детскими домами. В то время на заводах и фабриках часто проводились воскресники и субботники в помощь детским домам [226, с. 56, 58]. В день субботника рабочие и колхозники шили детское белье, убирали помещения детских учреждений, заготавливали дрова. Оказание помощи детям, в том числе беспризорным, проводилось также в рамках Недели ребенка. Декрет СНК от 7 октября 1920 г. «О неделе ребенка» предписывал организовать ее с целью пропаганды и помощи нуждающимся детям советских республик. В число нуждающихся попадали и беспризорные. Полученные при этом средства подлежали распределению между отделами охраны здоровья детей, материнства и младенчества. Организация Недели ребенка была возложена на местные исполкомы. Декрет призывал трудящихся к добровольному пожертвованию всего того, что относилось к питанию и предметам первой необходимости. Акции «Неделя ребенка» проводились в условиях голода. Рабочие многих предприятий страны занимались сверхурочной работой для оказания материальной помощи детским учреждениям [108, с. 111].

Следовательно, в первые годы утверждения советской власти в стране возобладало социальное воспитание детей и государственная опека над ними. Практическая деятельность различных органов власти и организаций была направлена на удовлетворение материальных нужд и различных духовных потребностей детей, что, по сути, составило жизненную перспективу детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. При этом вся эта деятельность была стихийной из-за громадных трудностей, с которыми приходилось сталкиваться в период утверждения советской власти.

Система социально-культурной деятельности сложилась в 1920-е гг., когда различными категориями детей, оказавшимися вне семьи, занимались разные учреждения и ведомства: 4 марта 1920 г. в составе Народного комиссариата просвещения (далее Наркомпроса) и местных отделов народного образования (ОНО) были созданы особые отделы правовой защиты детей (позднее переименованные в отделы социально-правовой охраны несовер-96 шеннолетних, СПОН). Наряду с исполнением функций защиты детства (комиссии по вопросам несовершеннолетних, юридическая помощь и опека, а с декрета 12 декабря 1920 г. — патронат), они боролись с детской беспризорностью и, несколько позднее, сосредоточили в своих руках руководство различными детскими учреждениями [209, с. 30]. Эти отделы были созданы на основе вышеупомянутого отдела охраны детства. Отдел СПОН активно взаимодействовал с профессиональными, политическими и общественными организациями. Основным, главным звеном в отделе СПОН стали детские дома.

Своеобразной предстает практика социально-культурной деятельности в условиях советского детского дома. Он представлял собой не только учреждение, обеспечивающее материальное существование ребенка, но и воспитательное учреждение. В нем педагоги организовывали досуг, учебу, труд и быт детей так, чтобы все это способствовало воспитанию детей в коммунистическом духе, воспитанию в них коммунистической морали.

Трансформация социально-культурной деятельности отечественных организаций по преодолению детской беспризорности в 1991 г. — начале XXI в.

В современных условиях проблему детской беспризорности и безнадзорности можно было бы эффективно разрешить при помощи системы начального профессионального образования (НПО). К сожалению, ее в 2012 г. объединили с системой среднего профессионального образования (СПО). Государство должно вновь взять на себя обязанности материального обеспечения безнадзорных детей, обучения, воспитания и подготовки к трудовой деятельности. Иначе у нас вновь появятся люди, которые в принципе никогда не смогут получить полное среднее образование. Таким образом в системе образования исчезает преемственность, которая была важнейшим достоинством советской системы образования в сравнении с образованием в капиталистических странах.

В СССР учебные заведения системы трудовых резервов, созданной в 1940 г. и трансформированной в 1954 г. в систему профтехобразования, а с 1992 г. — в систему начального профессионального образования, продолжали выполнять важную функцию защиты детей от трудностей послевоенного и перестроечного времени. Только в 1949 г. из детских домов в школы ФЗО и училища пришло 28,1 тыс. юношей и девушек [152, с. 164—165, 230—231]. Система профессионального образования всегда была ориентирована на педагогическое сопровождение обездоленных подростков и помощь им. К сожалению, начальное профессиональное образование оказалось не в состоянии учесть рыночные отношения, конкуренцию на рынке труда. Возник переизбыток выпускников профессиональных училищ одних профессий и недостаток других.

Законом об образовании 2012 г. эта система профессионального образования была упразднена, несмотря на то, что современных условиях резко повысился спрос на множество рабочих профессий и специальностей.

В 2014 г. нигде не работало почти 30 % молодых людей в возрасте от до 24 лет [240]. Они постоянно пополняют беспризорную среду, а могли бы получить рабочую специальность и пойти работать, но для этого нужно изменить систему подготовки специалистов. Начальное профессиональное образование всегда давало профессиональную подготовку и включало социально-культурную составляющую, которая была направлена на адаптацию детей, имеющих затруднения в обучении и поведении, особенно из малообеспеченных и асоциальных семей. Следовательно, изменения системы начального профессионального образования должны коснуться прежде всего формы социальной адаптации подростка. Начальное профессиональное образование должно помочь учащимся овладеть способами приспособления и обособления в конкретных условиях общества. Это фактор социально-культурной адаптации к обществу.

Для успешной социализации в обществе можно было бы, кроме опыта центров педагогической реабилитации в начальном или среднем профессиональном учебном заведении, создать центр по развитию творческих способностей. Для его успешного функционирования можно было разработать не только психические, но и социально-культурные оздоровительные программы: это активные группы вроде театральных, художественных, туристических, любителей видео и фотографии; физические оздоровительные программы могут осуществляться в спортивных клубах, а также в виде посещения больниц с целью изучения, скажем, вредного влияния алкоголя или курения; возможна организация экскурсий — выход из привычной обстановки, изучение ремесел или мелкого бизнеса [13, с. 211].

Необходимо также обратиться к уже имеющемуся советскому педагогическому опыту. Например, педагог-новатор советского времени А. С. Макаренко разработал свою систему воспитания, сердцевиной которой являлся детский коллектив как органичное целое, «как трудовая община». Основой самоуправления и всей внутренней организации воспитательного коллектива, в его представлении, была производственно-профессиональная направлен-146 ность учреждения [100, с. 16].

Несмотря на то что педагогические коллективы детских домов и школ-интернатов ведут большую воспитательную работу с детьми, эта работа далеко не всегда дает ожидаемый эффект, поскольку имеет массовый и формальный характер и не учитывает индивидуальные психологические особенности детей.

Зачастую данные учебные заведения оказываются не в состоянии исправить недостатки семейного воспитания, а самое главное — помочь подросткам приобрести уверенность в себе, способность адаптироваться к жизни в сложных условиях современного общества. В результате, достигнув 18-летнего возраста, молодые люди оказываются неприспособленными к «большой жизни». Даже самые способные из них, имея льготы для поступления в колледжи и высшие учебные заведения и даже получая повышенную стипендию, проучившись непродолжительное время, отчисляются из-за тяжелого материального положения. Главная причина — это отсутствие жилья, так как далеко не все учебные заведения имеют общежития, а право детей-сирот на получение квартиры государством не всегда обеспечивается.

Большая часть выпускников детских домов и интернатов тем или иным образом устраивается в жизни, осваивая простейшие профессии на производстве, в сельском хозяйстве, но путь к получению высшего образования и соответствующему профессиональному росту чаще всего для них оказывается закрытым. Поэтому, не сумев адаптироваться в обществе, почти каждый пятый выпускник детского дома попадает в преступный мир [98, с. 5].

Проблема адаптации в обществе детей из неблагополучных семей или не имеющих родителей носит комплексный характер и в первую очередь должна решаться на государственном уровне. Они должны обеспечиваться жильем, получать стипендию или заработную плату не ниже прожиточного минимума и т. д.

Итак, социализация детей-сирот и детей, оставшихся без попечения ро- дителей, их адаптация и обособление в новых условиях среды и последующая интеграция в общество осуществляются с бльшими трудностями, чем у их сверстников из благополучных семей. Исследователи указывают, что жертвами черствости и эгоизма являются не взрослые, а дети, что оборачивается для последних серьезными отклонениями в личностном развития. Это напрямую зависит от их длительного пребывания на полном государственном обеспечении в искусственно созданных благополучных условиях детских учреждений.

Перечислим показатели, которые, с нашей точки зрения, свидетельствуют об успешной социализации:

1. Достижение выпускником сиротского заведения такого уровня социальной компетентности, при котором он может самостоятельно планировать профессиональную карьеру, отвечающую его интересам, возможностям, потребностям рынка труда, семейную жизнь, достигать намеченных планов.

2. Способность самостоятельно справляться с возникающими на его жизненном пути трудностями, а также понимание, где и от кого можно получить помощь в решении возникающих проблем.

3. Наличие четких представлений о самом себе, своих возможностях и принятие себя во всем многообразии личностных проявлений.

4. Освоение видов социального опыта: а) ценностного (нравственные интересы, идеалы, убеждения); б) привычной активизации (оперативная адаптивность к стабильным и нестабильным условиям, адекватный уровень достижений, социальная устойчивость к негативным воздействиям); в) операционного (общетрудовые умения, развитие мышления, памяти, воображения, навыки саморегуляции, реалистичность жизненных планов); г) сотрудничество (коммуникативные знания и умения, умение разрешать конфликты, личностные притязания, работать в коллективе).