Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Современные технические средства в российском уголовном процессе: понятие, классификация, методологические и правовые основы применения 18
1. Понятие и классификация современных технических средств в российском уголовном процессе 18
2.Методологические и правовые основы применения технических средств в доказывании на досудебных стадиях уголовного процесса 48
3. Общие положения применения технических и электронных средств в уголовно-процессуальном доказывании, перспектива их совершенствования 77
Глава 2. Применение технических и электронных средств в доказывании на досудебных стадиях российского уголовного судопроизводства: основания, процессуальный порядок, проблемы правоприменения и законодательного регулирования 104
1. Основания и процессуальный порядок применения технических и электронных средств при производстве следственных и иных процессуальных действий 104
2.Основные проблемы применения технических и электронных средств при производстве отдельных следственных действий и использования их результатов в уголовно-процессуальном доказывании 123
3. Проблемы введения в уголовный процесс и использования в доказывании результатов применения технических и электронных средств, полученных за рамками уголовно-процессуальной деятельности 159
Заключение 183
Библиографический список 195
- Понятие и классификация современных технических средств в российском уголовном процессе
- Общие положения применения технических и электронных средств в уголовно-процессуальном доказывании, перспектива их совершенствования
- Основания и процессуальный порядок применения технических и электронных средств при производстве следственных и иных процессуальных действий
- Проблемы введения в уголовный процесс и использования в доказывании результатов применения технических и электронных средств, полученных за рамками уголовно-процессуальной деятельности
Понятие и классификация современных технических средств в российском уголовном процессе
Развитие науки и техники, внедрение в жизнь новых информационных технологий, появившиеся возможности их использования в доказывании по уголовным делам одновременно обусловили ряд проблем, которые невозможно разрешить без всестороннего осмысления роли и значения современных технических средств в уголовном судопроизводстве.
Особенности развития современных информационных технологий оказывают непосредственное влияние на исследование существующих в уголовно-процессуальной науке проблем, связанных с понятием технических средств, их применением, а также использованием сведений, полученных с их помощью, проверкой и оценкой допустимости, относимости, достоверности полученных таким образом доказательств в уголовном судопроизводстве. Это, в свою очередь, обуславливает необходимость разработки современных подходов к решению указанных выше вопросов.
По мнению В.А. Семенцова, нацеленность на обнаружение и закрепление информации обуславливает использование в доказывании вспомогательных средств, призванных компенсировать недостатки человеческого восприятия, запоминания, сохранения, воспроизведения, переработки и передачи поступающей в ходе производства следственных действий информации1.
Дело в том, что познавательные способности следователя, дознавателя связаны, прежде всего, с его органами чувств и логико-мыслительными процессами. Вместе с тем следует признать, что возможности органов чувств человека ограничены, как и способности по запоминанию информации. Данную проблему позволяет решить изготовление и применение устройств, направленных на получение дополнительной информации и ее фиксацию. По мнению В.А. Волынского, «когда возможности человеческого восприятия исчерпаны, их роль переходит к техническим средствам, как к особым материальным средствам, инструментам исследования, выступающим в качестве продолжения органов чувств судебного эксперта, специалиста, следователя, оперативного работника»2.
Безусловно, было бы неверным не использовать эти возможности в уголовном судопроизводстве. Поэтому уголовно-процессуальное законодательство допускает применение технических средств при производстве следственных действий в целях обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств, фиксации хода и результатов следственного действия, а также изготовления протокола. При производстве следственного действия могут применяться стенографирование, фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись.
Как отметил Д.В. Муленков, «наиболее распространенными в практической работе подразделений органов внутренних дел на сегодняшний день являются технические средства фиксации криминалистически значимой информации, такие как фото-, видео-, аудиоаппаратура и др.»3. Данные средства обеспечивают точность, полноту, всесторонность закрепления существенных свойств объектов, возможность их последующего исследования, проверки и объективной оценки4.
Указанной точки зрения придерживается и А.Е. Федюнин, полагающий, что «способность объективного отражения происходящих событий, их запоминания с мельчайшими подробностями, долговременного хранения и многократного воспроизведения делает технические средства важнейшим инструментом обеспечения объективного расследования уголовных дел и фактором, способствующим соблюдению прав и свобод граждан»5. При этом данные «способности» технических средств гармонично дополняют письменно-протокольную форму фиксации следственных действий объективной информацией.
А.А. Давлетов в этой связи обоснованно указывает, что одна письменно протокольная форма не может обеспечить точность и полноту закрепления сведений, полученных в ходе следственных действий, применение видео-, аудиозаписи и иных технических средств значительно повышает информативность следственных действий6.
Г.Ф. Горский, Л.Д. Кокорев, П.С. Элькинд указывают, что применение технических средств расширяет и углубляет возможности доказательственного познания, в максимальной мере объективизирует собираемый по уголовным делам доказательственный материал7.
Таким образом, можно утверждать, что применение технических средств в уголовном судопроизводстве обусловлено их возможностью объективно фиксировать и сохранять сведения, необходимые для разрешения дела по существу.
В первую очередь это связано с научной обоснованностью создания технических средств и их функционирования, так как технические средства изначально были направлены на точную фиксацию физических свойств материального мира. Как верно отметил С.Д. Цомая, в технике и технических средствах нашли отражение как эмпирические, так и научные знания8.
М.Б. Вандер по данному поводу писал, что характерной особенностью кримтехники является широкое использование достижений естественных и технических наук9. Другими словами, технические средства основаны на научных достижениях и прошли экспериментальную проверку, вследствие чего результаты их применения стали очевидными и общепринятыми.
При этом развитие технических средств не стоит на месте. Если раньше для поиска информации и ее фиксации применялись лупы, ультрафиолетовые лампы и другие средства, в том числе письменные принадлежности, то сейчас стали широко применяться фотоаппараты и видеокамеры, компьютеры и мобильные телефоны10.
Кроме того, современные технические средства имеют возможность как выявлять информацию, так и хранить ее и передавать, что, в свою очередь, позволяет значительно расширить познавательную деятельность человека.
Несмотря на указанные обстоятельства, применение технических средств в сфере уголовного судопроизводства имеет ряд теоретических и практических проблем.
В уголовно-процессуальной и криминалистической науке широкое распространение получил вопрос терминологии в отношении технических средств.
Многих авторов не устраивает существующий в действующем УПК РФ термин «технические средства», так как он не отражает специфику технических средств, используемых в уголовном судопроизводстве, не позволяет выделить их из широкого круга технических средств, применяемых в других сферах человеческой деятельности.
До настоящего времени нет однозначного мнения по вопросу использования соответствующего понятия в отношении технических средств.
Между тем от ответа на данный вопрос зависит правовое регулирование и однообразие применения технических средств на практике. Не определив сущность технических средств, невозможно выделить категорию технических средств, применяемых в уголовном судопроизводстве, определить задачи и место в регулируемых отношениях.
В настоящее время в уголовно-процессуальной доктрине можно встретить несколько точек зрения относительно наименования технических средств. Одни авторы предлагают заменить термин «технические средства» на «научно-технические», другие считают более полным использование термина «технико-криминалистические средства», третьи пишут о технических средствах коммуникации, четвертые вводят понятие электронно-технических средств. Полагаем, что все указные выше подходы заслуживают отдельного внимания.
Итак, основываясь на научной обоснованности объективности предоставляемых техническими средствами сведений и возможности использования таких сведений в доказывании, многие авторы предлагают заменить термин «технические средства» на «научно-технические средства»11. При этом под научно-техническими средствами, как правило, понимаются те же самые технические средства, однако признак научной обоснованности ставится во главе, как бы возвышаясь над технической составляющей, которая, по их мнению, присуща лишь простейшим приспособлениям типа линейки, увеличительного стека, световых приборов и т.п.
Общие положения применения технических и электронных средств в уголовно-процессуальном доказывании, перспектива их совершенствования
В настоящее время процессуальные нормы, регламентирующие порядок применения технических средств, не образуют единой целостной системы, а рассредоточены по тексту УПК РФ. Более того, в уголовно-процессуальном законе предусмотрены различные цели применения технических средств, тогда как определение понятия «технические средства» отсутствует. К этому следует добавить, что законом не установлены участники уголовного судопроизводства, имеющие право применять технические средства, и не определен статус сведений, полученных с использованием данных средств, в доказывании. Также нет принципиально новых положений о формах использования технических средств и специальных познаний, о порядке правовой оценки полученных с помощью них результатов.
Между тем уголовное судопроизводство в целом характеризуется ярко выраженной направленностью на детальную урегулированность нормами уголовно-процессуального права всей деятельности по расследованию и рассмотрению уголовных дел. Применение технических средств в доказывании в первую очередь направлено на достижение целей предварительного расследования, то есть установление обстоятельств дела по уголовному делу, а также виновного лица. Лица, не виновные в совершении преступления, не могут подвергаться уголовному преследованию и должны быть освобождены от наказания и реабилитированы. Гарантом выполнения данных требований является процессуальная форма, которая имеет правовой характер. Как отмечает В.А. Панюшкин, «использование достижений научно-технического прогресса в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности тоже должно носить правовой характер и строиться на определенной правовой основе»129.
Вместе с тем следует заметить, что развитие техники и потребность использования ее результатов в уголовном судопроизводстве всегда опережали реальную правовую регламентацию этого вопроса. Например, до введения в действие Устава уголовного судопроизводства 1864 года в отечественном законодательстве не было норм, в которых упоминалось бы о применении технических средств в уголовном судопроизводстве, однако фактически их применение осуществлялось. В названном Уставе только одна норма касалась применения простейших измерительных приборов (ст. 318)130. В УПК РСФСР 1923 года были закреплены нормы, содержание которых свидетельствовало о допустимости применения в уголовном судопроизводстве таких технических средств, как фотоаппараты (ч. 3 ст. 67) и средства взлома сейфов, дверей и других преград (ст. 180)131. Так постепенно в сферу уголовно-процессуального законодательства вовлекались технико-криминалистические средства.
В действующем УПК РФ речь идет уже о применении полноценных технических средств, которые многими авторами называются научно техническими средствами. Так, в ч. 2 ст. 166 УПК РФ прямо указано, что при производстве следственного действия могут также применяться стенографирование, фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись. В остальных случаях просто перечислены задачи, решаемые с помощью технических средств. Например, фиксация хода и результатов следственного действия (ст. 170 УПК РФ). Помимо этого, в действующем УПК РФ существуют требования, согласно которым следователь обязан уведомлять участников следственного действия о применении технических средств (ст. 164 УПК РФ) и заносить в протокол сведения о том, какие именно применены технические средства и какие результаты получены (ст. 166 и 180 УПК РФ). В случаях применения технических средств за рамками доказывания уголовно-процессуальный закон ограничивается лишь указанием на возможность их применения, например, для обеспечения полноты протокола судебного заседания могут быть использованы технические средства (ст. 259 УПК РФ).
Однако к настоящему времени технологический прогресс существенно шагнул вперед и есть, как уже отмечалось, достаточные основания вести речь о применении не только технических средств, но и электронных средств, а следовательно, и необходимости правового регламентирования применения именно электронных средств.
Из приведенных положений можно сделать два вывода. Во-первых, в уголовном судопроизводстве существует тенденция к расширению сферы применения технических средств. Во-вторых, на законодательном уровне регламентируется применение только технических средств, которые являются средствами фиксации доказательств. При этом вопрос о применении других технических средств решен, по мнению С.Ф. Шумилина, «путем закрепления общего, некорректного правила, согласно которому «при производстве следственных действий могут применяться технические средства (ч. 6 ст. 164 УПК)»132. В.А. Волынский, комментируя проект действующего УПК, указал, что, излагая требования к протоколу следственного действия, по существу, дается конкретный перечень технических средств через систему осуществляемых с их помощью действий: фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись и т.д. Вместе с тем оказались упущенными такие средства выявления следов, как химические реактивы, порошки, не упоминаются поисковые приборы и т.п.133
В действующей редакции все же имеется указание на приложение к протоколу слепков и оттисков следов, выполненных при производстве следственного действия (ч. 8 ст. 166 УПК РФ). Поэтому в совокупности с разрешением применения при производстве следственных действий технических средств и способов обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств (ч. 6 ст. 164 УПК РФ) логически возникает понимание наличия правового дозволения использования технических средств для фиксации следов, в том числе химических реактивов и порошков.
Из приведнного примера видно, что действующая система регулирования, несмотря на отсутствие конкретных норм, предусматривающих использование некоторых технических средств, в конечном счете довольно гибкая и включает универсальное правило, разрешающее применение технических средств через систему осуществляемых с их помощью действий.
В данном случае следует согласиться с В.В. Игошиным в том, что в нормах уголовно-процессуального закона упоминается не перечень определенных технических средств, а скорее – «процессы их применения»134.
В то же время нельзя не отметить существующие взгляды на необходимость регламентации использования достижений научно технического прогресса в уголовном судопроизводстве, которая ведет к предложениям по редактированию и дополнению законодательства. Так, большинство авторов видит суть затронутой проблемы в отсутствии в УПК РФ общей нормы, регламентирующей правила и принципы использования технических средств135.
В связи с тем, что в уголовно-процессуальном законе имеются нормы общего характера, определяющие задачи применения технических средств, и в то же время нормы частного характера, которые в своей совокупности формируют перечень допустимых к применению в уголовном судопроизводстве технических средств, то отсутствие общей нормы, регламентирующей правила и принципы применения технических средств, приводит к ограничению возможности использования современных технических средств при проведении следственных действий.
Одним из специфических признаков технических средств является присущее им качество совершенствования и расширения их возможностей, что связано с постоянным развитием науки и техники, благодаря чему появляются новые, более совершенные технические средства. Именно поэтому многие авторы считают, что правовое регулирование неспособно успевать за развитием технических средств, из-за чего тормозится введение новых средств доказывания в уголовное судопроизводство136.
Дело в том, что первоначально правовое регулирование осуществлялось по модели введения новых технических средств в нормы действующего на тот момент уголовно-процессуального закона при возникновении возможности использования их полезных свойств в доказывании, в связи с чем возникла исследуемая проблема расширения круга технических средств, фактически используемых в уголовно-процессуальном доказывании.
Основания и процессуальный порядок применения технических и электронных средств при производстве следственных и иных процессуальных действий
Следственные действия, являясь основным и наиболее эффективным способом собирания доказательств, представляют собой приспособленные к получению и передаче определенного вида информации комплексы познавательных и удостоверительных приемов, операций по собиранию и проверке доказательств, предусмотренные процессуальным законом в виде правил и осуществляемые непосредственно следователем. Их проведение обеспечивает максимальную полноту получаемой информации и создает дополнительные гарантии ее надежности176.
В то же время возникающая в ходе производства следственных действий необходимость максимально полно установить различные юридически значимые для дела обстоятельства, выявить следы преступления и вещественные доказательства, а затем все это зафиксировать, сделав доступным для последующего исследования, проверки и оценки, т.е. использования в доказывании по уголовному делу, обуславливает применение технических и электронных средств.
Более того, для достижения названных выше целей с учетом многообразия выявляемых или устанавливаемых сведений проведение следственных действий в ряде случаев практически немыслимо без использования технических средств, существенно увеличивающих поисковые и иные возможности человека. Поэтому закон предусматривает возможность применения в ходе следственных действий технических средств и способов обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств следователем или специалистом, участвующим в производстве следственного действия (ст. 164 УПК РФ).
В случае если технические средства применены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, а полученные сведения указывают на наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию, то названные сведения могут быть использованы в качестве доказательств и положены в основу выводов и решений органов предварительного расследования и суда.
Однако следует отметить, что по многим вопросам, связанным с процессуальными основаниями и порядком применения технических и электронных средств в уголовно-процессуальном доказывании, не выработано единых подходов, что обуславливает необходимость более глубокого исследования в данной области.
Особое внимание следует уделить таким проблемам, как: во-первых, правовое регулирование оснований применения технических средств и определение круга лиц, принимающих решение о применении технических средств, во-вторых, определение субъектов применения технических средств, в том числе, проблемные вопросы необходимости участия специалиста при применении технических средств.
Правовым основанием применения технических средств в ходе следственного действия являются нормы, устанавливающие общие правила производства следственных действий, которые предусматриваются в ст. 164 УПК РФ. Согласно положениям этой статьи следователь перед началом следственного действия обязан уведомить лиц, участвующих в следственном действии, о применении технических средств. Анализ данной нормы позволяет сделать следующие выводы: во-первых, решение о применении технических средств принимает следователь (дознаватель); во-вторых, следователь, (дознаватель) обязан определиться с вопросом о применении технических средств до начала следственного действия; в-третьих, право следователя (дознавателя) на применение технических средств неразрывно связано с его обязанностью уведомить о применении технических средств участников следственного действия; в-четвертых, если законом не предусмотрено иное, следователь (дознаватель) принимает решение о применении технических средств по собственному усмотрению.
Так, например, право следователя, дознавателя в применении технических средств ограничивается при проведении освидетельствования. В данном случае осуществление фотографирования, видеозаписи и киносъемки в случаях, предусмотренных ст. 179 УПК РФ, допускается только с согласия освидетельствуемого лица.
Таким образом, к кругу лиц, принимающих решение о применении технических средств, в первую очередь, согласно действующему законодательству, относится следователь (дознаватель). В то же время ст. 189 УПК РФ, помимо инициативы лица, ведущего расследование, предусматривает возможность осуществления фотографирования, аудио- и (или) видеозаписи, киносъемки при проведении допроса по ходатайству допрашиваемого лица.
Исследуя вопросы, связанные с заявлениями и разрешениями ходатайств в уголовном судопроизводстве, Н.А. Власова указывает, что это правоотношения, где реализованному субъективному праву участника процесса на заявление ходатайства корреспондирует ряд обязанностей субъекта разрешения ходатайства, а именно принятие, рассмотрение поступившего заявления и доведение до заявителя принятого по нему решения, а также права обжалования этого решения177.
В этой связи закрепленное в УПК РФ право допрашиваемого ходатайствовать о применении технических средств не может соотноситься с возможностью принимать решение об использовании технических средств.
Данное право предполагает лишь ответную реакцию со стороны следователя, который в силу закона обязан рассмотреть поступившее ходатайство и принять по нему решение. Таким образом, в конечном счете, принятие решения о применении технических средств остается за следователем (дознавателем). Однако в случае отказа в удовлетворении ходатайства кому-либо из участников процесса в их применении его действия могут быть обжалованы в порядке ст. 124, 125 УПК РФ. При этом анализ положений ст. 124, 125 УПК РФ позволяет сделать вывод, что решение о применении технических средств в данном случае при удовлетворении жалобы будет принято прокурором, начальником следственного органа или судом, что существенно расширяет круг лиц, принимающих решение о применении технических средств.
Несмотря на то, что лицо, обладающее правом ходатайствовать о применении технических средств, не относится к лицам, принимающим решение о применении технических средств, оно, заявляя ходатайство, как бы инициирует решение вопроса о применении технического средства. В то же время действующее законодательство не содержит ответа на вопрос о том, при любых ли следственных действиях возможно заявление указанного ходатайства.
Следует отметить, что право ходатайствовать о применении технических средств закреплено только в общих правилах, регламентирующих порядок производства допроса, в то время как при осуществлении иных следственных действий подобного права участникам не предоставлено. В УПК РФ лишь в ч. 5 ст. 241, предусматривающей гласность судебного разбирательства, говорится о праве лиц, присутствующих в открытом судебном заседании, вести аудиозапись. При этом проведение фотографирования, видеозаписи и (или) киносъемки допускается только с разрешения председательствующего в судебном заседании.
О возможности применения других технических средств участниками уголовного судопроизводства в УПК РФ не сказано, за исключением возможности применения технических средств для копирования материалов дела при ознакомлении с ними.
Если вновь обратиться к общим правилам производства следственных действий (ст. 164 УПК РФ), то в них лишь указана возможность применения технических средств и необходимость уведомления об этом участников следственного действия. В то же время о праве ходатайствовать о применении тех или иных технических или электронных средств в уголовно-процессуальном законе не сказано.
В этой связи полагаем обоснованным мнение ряда авторов, что в данном случае следует руководствоваться гл. 15 УПК РФ, предоставляющей право заявлять ходатайства, в том числе и о применении технических средств178.
Следует отметить, что по данному пути идет и практика проведения следственных действий. Результаты обобщения практики свидетельствуют о том, что чаще всего заявляются ходатайства о применении видео- или аудиофиксации. В некоторых случаях заявляются ходатайства о применении полиграфа или о прохождении психофизиологического исследования с применением полиграфа179. Хотя последнее лишь условно можно отнести к техническим средствам, т.к. в уголовно-процессуальном законе его применение не предусмотрено180.
Проблемы введения в уголовный процесс и использования в доказывании результатов применения технических и электронных средств, полученных за рамками уголовно-процессуальной деятельности
Уголовно-процессуальное законодательство не ограничивает познавательные возможности следователя по собиранию доказательств рамками следственных и иных процессуальных действий. Органы расследования вправе использовать сведения, предметы, документы, полученные третьими лицами, но «введенные» в уголовный процесс с соблюдением требований УПК РФ.
Так, следует согласиться с мнением ряда авторов, что помимо следственных действий, собирание доказательств осуществляется иными процессуальными действиями, среди которых можно выделить: а) истребование предметов и документов, б) представление предметов и документов258. В отличие от следственных действий, указанные способы собирания доказательств не имеют развернутого регулирования в УПК РФ259.
В результате в правоприменительной практике возникает проблема оценки подобных доказательств с точки зрения их допустимости и применения в качестве таковых в уголовно-процессуальном доказывании260. При этом данная проблема затрагивает не только вопросы использования в доказывании предметов и документов, представленных гражданами и организациями, но и материалов, полученных в результате ОРД и в рамках административного процесса.
Между тем как, например, отмечает В.С. Балакшин, использование в качестве доказательств материалов административной деятельности – обычная практика261.
Еще более распространенной является практика использования в доказывании результатов ОРД правоохранительных органов, уполномоченных осуществлять ОРМ. И, несмотря на то, что полученные оперативными работниками материалы не являются доказательствами в уголовно-процессуальном смысле, на их основе можно установить обстоятельства, имеющие значение для разрешения дела.
По мнению большинства авторов, чтобы использовать полученную таким образом информацию в доказывании, необходимо, чтобы она была соответствующим образом «введена» в уголовное судопроизводство262.
В.И. Зажицкий считает, что сведения, выявленные оперативно-розыскным путем, могут стать содержанием доказательств по уголовному делу при строгом выполнении соответствующих требований уголовно-процессуального закона263. Подобного мнения придерживаются А.В. Куликов и Б.А. Таранин, предполагая, что материалы, полученные в ходе ОРМ, должны пройти процессуальный путь преобразования сведений в доказательства с помощью производства дополнительных следственных действий, которые позволят субъектам процессуальной деятельности воспринять факты и обстоятельства, имеющие значение для дела, и облечь их в определенную уголовно-процессуальным законом форму264. Иначе говоря, многие авторы видят решение проблемы в том, чтобы результаты ОРМ надлежащим образом «ввести» в уголовное дело и проверить следственным путем. Только в таком случае названные результаты либо способствуют получению новых доказательств, либо приобретают статус полноценных доказательств, либо отвергаются как недопустимые.
Однако не все авторы придерживаются данной точки зрения. Например, по мнению Е.А. Доля, подобная трансформация недопустима, так как результаты ОРД не могут изменить свой статус и быть признаны доказательствами. При формировании доказательств на основе результатов ОРД происходит не изменение правового статуса результатов ОРД, а получение новых данных -доказательств265.
С позицией названного автора трудно согласиться по следующим причинам. По нашему мнению, принципиального различия между информационной основой итогового доказательства и первоначального результата ОРМ нет. В подтверждение этого многие авторы склонны не углубляться в особенности категориального аппарата и в связи с исключительной полезностью сведений ОРМ для разрешения уголовного дела предлагают использовать данные сведения в доказывании после осуществления их проверки процессуальным путем266.
Рассмотрим затронутую проблему подробнее через призму избранной темы. В центре данной проблемы, как нам представляется, лежит то, что материалы ОРД получаются посредством оперативно-розыскных действий, то есть за рамками уголовного процесса. В то время как в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством собирание доказательств должно происходить в рамках уголовного процесса, а не за его пределами. Именно с установленным в законе порядком собирания доказательств законодатель связывает целую систему гарантий их доброкачественности, соблюдения прав и законных интересов участников уголовного процесса, установления истины по уголовным делам267.
В настоящее время ни в теории, ни в правоприменительной практике проблема использования в уголовно-процессуальном доказывании результатов ОРМ, в том числе полученных посредством применения технических средств, однозначна не решена. Данная проблема требует исследования и разрешения.
Как известно, ст. 89 УПК РФ допускает возможность использования материалов ОРД в процессе доказывания по уголовному делу в случае, если они получены с соблюдением требований УПК РФ. Однако это невозможно, так как действия по получению ОРМ не регламентируются УПК РФ в принципе. Поэтому фактически ст. 89 УПК РФ является неприменимой, что влечет за собой поиск «путей ввода» результатов ОРД в доказательственную базу.
В итоге, если результаты ОРД получены с соблюдением требований Федерального закона «Об ОРД», то они могут стать доказательствами по уголовному делу после их закрепления и проверки следственным путем в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством268. То же самое относится и к материалам ОРД, полученным с помощью технических средств.
Использование новейших средств науки и техники в данном случае имеет значение, превосходящее традиционные способы получения информации. В первую очередь это связано с необходимостью скрытого получения информации и ее фиксации. Как показывает практика, одним из наиболее эффективных приемов документирования преступлений коррупционной направленности является наблюдение с использованием аудио- и видеоаппаратуры в служебных помещениях269. То же самое касается раскрытия преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств. На практике наблюдается устойчивая тенденция ко все более изощренным способам сбыта наркотиков, в том числе и так называемый бесконтактный сбыт с использованием средств сотовой связи и электронных платежных терминалов. В этих ситуациях использование устройств звукозаписи, видеозаписывающей аппаратуры, средств поисковой техники, специальных химических веществ люминесцирующего и красящего свойства при «проверочной закупке» наркотических средств дает целостную картину происходящего события с учетом малейших деталей270. В то время как раскрыть преступления, совершенные преступными группами (сообществами), с помощью только процессуальных действий очень трудно, а в некоторых случаях – вообще не представляется возможным271.