Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические и правовые основы обыска и выемки в системе следственных действий 16
1. История возникновения и развития законодательства, регламентирующего порядок производства обыска и выемки в уголовном судопроизводстве 16
2. Международно-правовые основы и зарубежный опыт процессуального регулирования обыска и выемки 34
3. Современное состояние процессуального регулирования обыска и выемки в законодательстве Российской Федерации 58
Глава 2. Основные направления совершенствования различных видов обыска и выемки 8 2
1. Процессуальные и прикладные проблемы обыска в жилище 82
2. Обыск в иных помещениях 103
3. Личный обыск 122
4. Выемка предметов и документов, охраняемых законодательством 139
Заключение 159
Список использованной литературы 167
- Международно-правовые основы и зарубежный опыт процессуального регулирования обыска и выемки
- Современное состояние процессуального регулирования обыска и выемки в законодательстве Российской Федерации
- Обыск в иных помещениях
- Выемка предметов и документов, охраняемых законодательством
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Одним из важных элементов механизма защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, является своевременное выявление, пресечение, раскрытие и качественное расследование совершенных преступлений. Однако, как свидетельствует следственная практика, в настоящее время данный механизм не в полной мере обеспечивает защиту указанных выше прав. Несмотря на то, что такие важные следственные действия, как обыск и выемка, являются одними из распространенных, их результаты (раскрываемость) в последние годы остаются низкими. Так, по данным МВД России, доля раскрытых тяжких и особо тяжких преступлений за 2015 г. составила 50,3%. Если количество раскрытых убийств и покушений на убийство составило 84,9%, то похищений человека – 83,9%, преступлений террористического характера – 37,3%. В наиболее густонаселенном Центральном федеральном округе раскрываемость тяжких и особо тяжких преступлений составила 44,8%1.
В настоящее время обыск и выемка являются одними из наиболее
эффективных следственных действий, направленных на получение, прежде всего,
вещественных доказательств, а также изобличение подозреваемых в совершении
преступлений. При этом следует отметить, что производство данных
следственных действий сопряжено с существенным ограничением
конституционных прав и свобод граждан. Потребностью сочетать данные интересы вызван быстрый рост нормативно-правового регулирования институтов обыска и выемки в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации2. Анализ их реализации в судебной практике и деятельности правоохранительных органов свидетельствует о наличии ряда нерешенных проблем.
1 Состояние преступности в России за 2015 г. (Электронный ресурс : доклад ФКУ ГИАЦ
МВД России). URL: (дата обращения: 29.06.2016).
2 Далее – «УПК РФ».
Нередко потребность в производстве данных следственных действий
возникает на ранних этапах предварительного расследования при
непосредственном обнаружении (пресечении) преступления. В результате
широкое распространение, с одной стороны, получила практика проведения
обысков и выемок до возбуждения уголовного дела. С другой стороны,
неопределенность и оценочность критериев «достаточности» оснований до
недавнего времени влекли многочисленные отказы судов в удовлетворении
ходатайств следователей и органов дознания о производстве обысков и выемок.
Так, в 2012 г. в целом по России из 312 176 ходатайств следователей и органов
дознания о производстве обыска в жилище судами (судьями) удовлетворено лишь
152 617 (т.е. 48,7%). В то время как в 2015 г. было заявлено лишь 200 523
аналогичных ходатайств, из которых судами удовлетворено 193 578 (96,5%)3.
Одновременно практической деятельности органов предварительного
расследования широкое распространение получили факты проведения обысков под видом осмотра, административного изъятия или выемки вообще без судебного контроля.
Поскольку уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие порядок производства обыска и выемки в практике правоохранительных органов реализуются до и после возбуждения уголовного дела, можно полагать, что соответствующие процедуры требуют совершенствования с учетом их особенностей, оснований и обстоятельств проведения соответствующих обысков и выемок. Кроме того, процедуры инициирования, санкционирования и контроля результатов обыска и выемки, закрепленные в действующем законодательстве, не различаются в зависимости от места проведения данных следственных действий, личности обыскиваемого и правового положения органа (должностного лица) принимающего решение о производстве обыска. Соответствующие ограничения и гарантии вводятся и закрепляются, наряду с УПК РФ, иными актами федерального законодательства.
3 Сводные отчеты по форме № 1 «Отчет о работе судов по рассмотрению уголовных дел по первой инстанции» за 2012 и 2015 годы: Сайт Судебного департамента РФ. URL: (дата обращения: 29.06.2016).
Несмотря на быстрые изменения и дополнения текста УПК РФ 2002– 2016 гг.4 законодательное регулирование вопросов производства обысков и выемок характеризуется рядом недостатков, таких как:
неопределенность сроков производства обысков в жилище по судебному решению, а также сроков действия данного решения суда и территориальной подсудности дел;
отсутствие критериев допустимости или необходимости распространения правового режима обысков в жилище на иные помещения, сооружения, предназначенные для временного пребывания людей, а также на транспортные средства и земельные участки;
производства обыска помещения и выемки имущества, собственник или титульный владелец которого неизвестен или отсутствует, в том числе находится в розыске;
порядка замены обыска выемкой и выемки обыском.
Необходимостью решения указанных, а также ряда иных нерешенных вопросов обусловлена актуальность настоящего исследования, в процессе которого предопределены:
необходимость переосмысления теоретических положений институтов обыска и выемки в уголовно-процессуальном праве;
потребность в выработке наиболее эффективного процессуального механизма выбора оптимальных процедур производства обыска и выемки, сочетающего достижение целей противодействия преступности, охраны прав и свобод всех участников данных уголовно-процессуальных отношений.
Установлено, что основным критерием, определяющим в современном уголовном процессе выбор процедуры санкционирования обыска или выемки, а равно последующей проверки допустимости использования результатов данных
4 Федеральные законы об изменении ст. 182–186.1 и 165 УПК РФ от 29 мая 2002 г. № 58-ФЗ; 5 июня 2007 г. №87-ФЗ; 24 июля 2007 г. 1 июля 2010 г. № 143-ФЗ; 28 июля 2012 г. № 143-ФЗ и 207-ФЗ, 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ; 21 июля 2014 г. № 245-ФЗ; определения Конституционного Суда Рос. Федерации от 8 ноября 2005 г. № 439-О; от 19 января 2005 г. № 10-О и от 16 декабря 2008 г. № 1076-О-П.
следственных действий в качестве доказательств, является совокупность конституционных прав и свобод человека и гражданина и связь данных прав и свобод с личностью обыскиваемого лица и иных участников данных следственных действий.
Степень научной разработанности темы диссертации. Исследованием проблем производства следственных действий, а именно обыска и выемки, в уголовном судопроизводстве занимались такие ученые-процессуалисты, как: В.П. Божьев, В.Н. Бутов, А.В. Варданян, Б.Я. Гаврилов, Л.В. Головко, А.П. Гуськова, К.Ф. Гуценко, Е.А. Доля, П.С. Ефимичев, А.Н. Иванов, В.В. Кальницкий, В.Н. Карагодин, М.А. Ковалев, В.М. Коронуков, Л.Б. Краснова, В.Н. Курченко, В.А. Мальцев, И.Л. Петрухин, А.В. Писарев, А.П. Рыжаков, С.Б. Россинский, А.А. Фатьянов, В.И. Филенко, Г.П. Химичева, А.С. Шейфер и другие. Отмечая достоинства выполненных ими научных исследований, полагаем необходимым обратить внимание на целесообразность переосмысления теоретических положений института производства обыска, выемки и выработки наиболее эффективного процессуального механизма производства указанных следственных действий.
Объектом диссертационного исследования являются уголовно-
процессуальные правоотношения, возникающие между участниками уголовного судопроизводства при реализации правовых норм УПК РФ, регламентирующих процессуальный порядок обыска и выемки.
Предмет диссертационного исследования составляют положения
Конституции РФ, Уголовно-процессуального кодекса РФ и иных нормативных правовых актов, относящиеся к процедуре производства обыска и выемки, а также практика их реализации.
Целью диссертационного исследования является изучение проблем совершенствования процессуального порядка производства обыска и выемки в целях повышения эффективности их применения на практике и обеспечения соблюдения конституционных прав граждан в стадии предварительного расследования.
Для реализации данной цели в ходе исследования предусматривается решить следующие задачи:
выявить основные закономерности становления институтов обыска и выемки в правоприменительной практике органов уголовной юстиции и этапы закрепления данных институтов в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве;
проанализировать практику правового регулирования производства обыска и выемки в законодательстве экономически развитых зарубежных государств, выявить и раскрыть его особенности, влияние на формирование механизма реализации гарантий личных свобод, закрепленных международными правовыми актами;
проанализировать современное состояние и выявить тенденции развития процессуального регулирования обыска и выемки в законодательстве Российской Федерации;
на основе изучения теоретико-правовых аспектов становления и развития отечественного и зарубежного законодательства об обыске и выемке сформулировать авторское определение понятия «обыска» и «выемки»;
научно обосновать основные направления совершенствования таких предусмотренных законодательством видов обыска, как обыск в жилище, обыск в иных помещениях, личный обыск, а также выемки предметов и документов, охраняемых законодательством;
выработать предложения и сформулировать рекомендации по внесению
необходимых изменений в уголовно-процессуальное законодательство
Российской Федерации, регламентирующих порядок производства обыска и выемки.
Методологическую основу исследования составили общенаучный
диалектический метод как основа познавательного процесса с опорой на базовые принципы системного подхода; частные научные методы, в том числе историко-правовой, сравнительно-правовой, метод обобщения практики и статистических
материалов; специальные методы, разработанные другими науками и используемые в уголовном процессе (анкетирования, экспертной оценки).
Нормативную правовую базу исследования составили общепризнанные принципы и нормы международного права; правовые нормы Конституции Российской Федерации, федеральных законов и нормативных актов других федеральных органов исполнительной власти.
Теоретической основой диссертации явились труды отечественных ученых в области уголовно-процессуального и ряда смежных отраслей права, таких как Г.З. Адигамова, А.П. Аленин, А.В. Бабин, А.А. Бакиров, И.Л. Бедняков, В.М. Быков, Е.Н. Викторова, Л.Н. Викторова, А.Т. Валеев, Ю.Г. Василовская, М.Г. Гайдышева, С.Д. Долгинов, В.Л. Жбанков, А.А. Леви, И.А. Ломако, О.А. Луценко, К.Д. Муратов, С.Н. Наумов, М.А. Пешков, А.Р. Ратинов, М.А. Фомин и других.
Эмпирическую базу исследования составляют результаты изучения
материалов приостановленных и прекращенных производством 135 уголовных дел следователями следственных управлений5 СУ УВД по САО, ОД УВД по САО, СУ УВД по ЮВАО ГУ МВД по г. Москве, а также рассмотренных судами с вынесением приговора, в процессе расследования которых следователями (дознавателями) проводились 186 обысков и выемок, рассмотренных межрайонными судами города Москвы, районными судами Калужской, Нижегородской, Свердловской, Тверской областей и города Санкт-Петербурга в 2012–2015 гг., 215 материалов о выдаче разрешения суда на производство обыска и проверки его законности теми же судами за тот же период, решения и материалы обобщения судебной практики Верховного Суда РФ, судов города Москвы, Калужской и Свердловской областей.
При исследовании также использовались результаты анкетирования 50 следователей, 50 дознавателей МВД и 40 сотрудников оперативных подразделений уголовного розыска территориальных органов внутренних дел города Москвы, Московской области, слушателей курсов повышения
5 Далее – «СУ».
квалификации Академии управления МВД России, Московского областного филиала Московского университета МВД России им. В.Я. Кикотя.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что автором выявлены и исследованы проблемные вопросы реализации положений уголовно-процессуального законодательства, регламентирующих процессуальный порядок производства обысков и выемок различных видов. В результате этого установлены причины и условия неполной реализации при производстве данных следственных действий органами предварительного следствия и дознания международно-правовых принципов, а также стандартов охраны прав человека и гражданина на личную неприкосновенность, неприкосновенность жилища, личную и иную охраняемую законом тайну.
В процессе исследования впервые с момента введения в действие нового уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации автором разработана методика определения способа санкционирования обыска и выемки в различных следственных ситуациях и определения способа инициирования последующего судебного контроля законности проведения указанных выше следственных действий в случаях, не терпящих отлагательства.
Кроме того, по результатам диссертационного исследования разработаны научно обоснованные рекомендации, направленные на совершенствование:
уголовно-процессуального законодательства в части оптимизации
правового регулирования применения мер процессуального принуждения в виде обыска и выемки;
предварительного судебного санкционирования и (или) последующего контроля результатов проведения данных следственных действий, сопряженных с ограничением различных прав и свобод участников уголовно-процессуальных отношений.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Авторское определение понятий «обыск» и «выемка», под которыми понимается комплексный правовой институт, регулирующий поисковые действия представителей судебных и правоохранительных органов, направленные на
временное досудебное ограничение свободы владения, пользования и
распоряжения определенными вещами, предметами и веществами, права на
личную неприкосновенность физически задержанного при пресечении
правонарушения лица, а также ограничение прав на конфиденциальность информации различных участников уголовного судопроизводства, в целях создания надлежащих условий для изучения судом соответствующих вещей, предметов, веществ и информации, решения вопросов их доказательственного значения и последующей принадлежности, обоснованности задержания и ареста подозреваемого и обвиняемого.
Данный институт состоит как из уголовно-процессуальных подинститутов обыска и выемки, так и административно-процессуальных подинститутов досмотра и изъятия, а также из соответствующих оперативно-розыскных мероприятий.
2. Выявленные и исследованные основные особенности правового
регулирования обыска и выемки, позволяющие определить основные этапы
становления соответствующих институтов в отечественном уголовно-
процессуальном законодательстве: от казуального закрепления архаичных – обычно правовых – норм до установления инструкций правоохранительным органам по поиску и изъятию материальных объектов и следов, а в дальнейшем – расширения перечней видов обысков и выемок в уголовном процессе с определением условий допустимости вмешательства правоохранительных органов и суда в сферу частных интересов. При этом установлено, что последний этап, совпадающий с развитием современного состязательного процесса, характеризуется:
разделением обыска и выемки как самостоятельных следственных действий, расширения перечня объектов, подлежащих выемке за счет информации, сообщений и др.;
разграничением функций органов дознания, предварительного следствия и суда при производстве данных следственных действий;
законодательным, а в последующем международно-правовым и
конституционно-правовым закреплением приоритета прав граждан,
неприкосновенности жилища и собственности, уважении тайны личной жизни и коммерческой тайны и др.
3. Вывод о том, что общими тенденциями развития данных институтов в
современном мире является унификация процедур судебного санкционирования
обысков, выемок, доступа к частной информации, расширения правовых гарантий
лиц, вовлекаемых органами власти в расследование уголовных дел, и
международно-правового закрепления соответствующих процедур и правовых
гарантий.
При этом общепризнанные принципы и стандарты защиты личных прав и свобод, закрепленные Конституцией и международными договорами Российской Федерации, в настоящее время в части обеспечения гарантий участия заинтересованных лиц в судебных процедурах выдачи разрешения на производство обысков и выемок, а равно последующего контроля законности и обоснованности их проведения не в полной мере реализуются следователями и дознавателями ввиду: невозможности организации полноценного судебного контроля за соблюдением законности изъятия вещей и предметов при производстве различных процессуальных действий; действующего порядка проведения административного изъятия или осмотра и выемки одного и того же предмета по одним и тем же основаниям; отсутствия эффективной процедуры опротестования и признания недопустимыми доказательств, полученных в результате необоснованных или неправомерных обысков и выемок.
4. Авторская модель выбора процедуры принятия решения о производстве
обыска или выемки с последующей проверкой законности и обоснованности из
производства, а также признания доказательствами результатов данных
следственных действий с учетом сочетания трех факторов: а) характера и
совокупности ограничиваемых конституционных прав и свобод; б) статуса
обыскиваемых и лиц, у которых производится выемка; в) правового режима
изымаемого объекта и/или места производства обыска или выемки. С учетом
ограничений доступа в помещения, сооружения и на земельные участки различаются: а) проводимые на основании судебного решения обыски и выемки в дипломатических и консульских резиденциях и приравненных к ним помещениях, в помещениях, используемых в качестве жилищ на момент производства следственных действий, в иных помещениях, если обыск и выемка сопряжены с доступом к сведениям, составляющим государственную и иную, охраняемую законом тайну; б) проводимые по постановлению следователя или дознавателя обыски и выемки во всех других помещениях; сходные по содержанию режимные и оперативно-розыскные мероприятия, проводимые в помещениях органов и учреждений, исполняющих постановления (приговоры) суда в отношении лиц, лишенных свободы или ограниченных в свободе, подвергнутых аресту, депортации и т.п.
5. Разработанные рекомендации по совершенствованию действующего
уголовно-процессуального законодательства в части: а) закрепления общих
условий производства обыска, выемки и иных следственных действий,
ограничивающих конституционные права и свободы граждан, указанных в
ст. 184-186.1 УПК РФ, – лишь при наличии соответствующей доказательственной
информации по уголовному делу и (или) результатов оперативно-розыскных
мероприятий, переданных в установленном порядке следователю, дознавателю
или суду; б) регламентации срока проведения обыска в жилище по судебному
решению, а также срока действия данного решения (ч. 3 ст. 182 и ст. 165 УПК РФ)
10 сутками с момента вынесения соответствующего решения; в) распространения
действующих процедур санкционирования обыска производственных и иных
помещений и последующего контроля законности на ситуации обысков
земельных участков, транспортных средств и иных сооружений, предназначенных
для временного пребывания людей; г) включения личного обыска в число
следственных действий, производство которых возможно до возбуждения
уголовного дела в ситуациях, не терпящих отлагательства.
6. Предложение о дополнении ст. 182 УПК РФ примечанием следующего
содержания: «1. Правила производства обыска, установленные настоящим
Кодексом, применяются при производстве обыска земельных участков и находящихся на них зданий, строений, сооружений и транспортных средств, а также перевозимых грузов и багажа, если иное не предусмотрено федеральным законом.
2. Обыск земельных участков и находящихся на них зданий, строений, сооружений и транспортных средств производится в присутствии их собственников или владельцев, либо их представителей. Если они неизвестны или своевременное прибытие их к месту производства обыска невозможно, обыск проводится в присутствии представителя органа местного самоуправления. Обыск перевозимых грузов и багажа производится в присутствии их отправителей, получателей или их представителей. Если они не установлены или своевременное прибытие их к месту производства обыска невозможно, обыск проводится в присутствии представителя транспортной организации-перевозчика».
Необходимо отметить, что после вступления в законную силу Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ6 (в ред. от 19 декабря 2016 г.) (с изм. и доп., вступ. в силу с 31 декабря 2016 г.) законодателем неоднократно вносились изменения и дополнения в его правовые нормы, регламентирующие порядок производства обыска и выемки. В частности, федеральными законами: от 1 июля 2010 г. № 143-ФЗ, от 28 июля 2012 г. № 143-ФЗ, от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ, от 29 мая 2002 г. № 58-ФЗ, от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ, от 3 декабря 2007 г. № 322, от 28 июля 2012 г. № 143-ФЗ, от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ. Наличие большого количеств указанных выше изменений свидетельствует о целесообразности совершенствования институтов обыска и выемки в целях обеспечения стабильности в реализации анализируемый нами институтов.
Теоретическая значимость. Проведенное исследование современных теоретических взглядов на правоприменительную деятельность органов предварительного расследования в части реализации ими мер процессуального
6 Далее – «УПК РФ».
принуждения при производстве обысков и выемок позволило сформулировать доктринальное определение обыска и выемки, выявить общие тенденции их законодательного регулирования и указать целесообразные направления дальнейшего изучения и развития теории уголовно-процессуального права.
Практическая значимость исследования состоит в том, что разработанные
соискателем практические рекомендации могут быть использованы: в
правотворческой деятельности по совершенствованию уголовно-процессуального
законодательства; в правоприменительной деятельности следователей,
дознавателей и сотрудников оперативных подразделений; в образовательной деятельности высших учебных заведений, в системе профессиональной подготовки, повышения квалификации в сфере реализации положений уголовно-процессуального права.
Апробация и внедрение результатов исследования. Основные
теоретические положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на кафедре «Управления органами расследования преступлений» Академии управления МВД России и апробированы с участием автора в межведомственных и межвузовских научно-практических конференциях, проведенных на базе Академии управления МВД России и Крымского филиала Краснодарского университета МВД России. Результаты исследования отражены в семи опубликованных научных статьях, пять из которых опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России.
Выводы и предложения, сформулированные в диссертационном
исследовании, отражены в научных публикациях автора, а также внедрены в
деятельность следственного отдела, отделения дознания ОМВД России по району
«Люблино» УВД по ЮВАО ГУ МВД России по г. Москве, в учебный процесс
кафедры уголовно-правовых дисциплин (дисциплина – «Уголовный процесс»)
юридического института ГАОУ ВО г. Москвы «Московский городской
педагогический университет», научную деятельность Федерального
государственного казенного учреждения «Всероссийский научно-
исследовательский институт Министерства внутренних дел Российской Федерации», что подтверждается соответствующими актами.
Структура диссертации обусловлена кругом исследуемых проблем, целью и задачами исследования, избранной методологической основой; она состоит из введения, двух глав, содержащих семь параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложений.
Международно-правовые основы и зарубежный опыт процессуального регулирования обыска и выемки
Поэтому в научных публикациях встречаются утверждения о том, что «история обыска берет начало с XV века, как розыскного действия, именуемого повальным»1.
Однако, такое утверждение сложно признать в силу ряда причин: Во-первых, русский «повальный обыск» имел совершенно иное содержание, чем современные обыск и выемка, представлял собой не поиск вещей и следов, а опрос групп лиц, потенциально располагающих информацией о преступлении, фильтрацию полученных сведений, выявление на их основе подозреваемых и потенциальных свидетелей. Повальным обыском «в русском дореформенном процессе [назвали] один из моментов предварительного следствия, состоявший в том, что все жители … околотка опрашивались относительно жизни и поведения заподозренного в преступлении». Тем самым в последующем, при зарождении розыскного процесса создавались условия для применения института облихования2. Отголоски таких подходов сохранились в каноническом праве, где «обыском» называют опрос участников обряда венчания для установления возможных препятствий к вступлению в брак3.
Для повального обыска набиралась группа лиц, как правило, живущих вблизи места совершения преступления - чем больше, тем лучше. По мелким и средним делам опрашивали («обыскивали») по отдельности 5-10 человек. По сложным делам о преступлениях, совершенных в условиях неочевидности отбирали десятки и даже свыше сотни человек, стараясь привлечь людей, хоть сколько-нибудь знакомых с интересующим предметом. Так на ранних этапах становления архаичного состязательного уголовного процесса (судоговорения) не только осуществлялся сбор первичной информации о преступлении, но и выявлялись лица, предположительно причастные к его совершению, дававшие в ход «обыска» уклончивые, путаные показания или заведомо ложные ответы на очевидные вопросы. Таких лиц задерживали и подвергали пытке или иным традиционным испытаниям.
Во-вторых, гораздо более древние памятники русского архаичного права, такие как Русская Правда (XI-XIII вв.) и Псковская судная грамота (конец XIV века), содержат ряд норм, указывающих на физический поиск, как подозреваемых в преступлении лиц, так и связанных с преступлением вещей или следов. «По делам о личных оскорблениях, - пишет О.В. Бобровский, - к таким следам относились: кровоподтёки, ссадины, кровоточащие раны и т.д. которые назывались «знамением»; по делам о кражах - найденные в жилище краденые вещи, по делам об убийстве -наличие в жилище у обвиняемого трупа, которые объединялись одним понятием «поличное»1.
В древнерусском праве так первоначально называли чужую вещь, находящийся при лице, в руках, поклаже и т.д. Лицо, захваченное с поличным при преследовании по следам, в своем жилище или в ином месте, например, на торгу, имело право доказывать, что соответствующий предмет перешел к нему на законном основании. В этом случае первоначального похитителя разыскивали, обыскивая, т.е. опрашивая всех лиц, державших поличное в своих руках. Позднее поличным стали называть любую вещественную улику, например, оружие, орудия и средства преступления и др. Задержание лица с поличным при преследовании и даже обнаружение поличного в жилище заподозренного лица предоставляло органам власти право арестовать подозреваемого.
Так, в ст.17 Краткой редакции Русской правды встречается норма о преследовании виновного в имении его господина. В ст. 57 ПСГ говорится об обязанности собственника имения впустить «в хором» «обыскивати» приставов, истца и представителей местной общины, исполнявших функции понятых, а в ст. 60 прямо указывается на обязанность приставов «ино дом его (обвиненного в краже, татьбе) обыскать, и знайдут в дому его что полишное, и он тот же тать»1. Следовательно, в подобной ситуации, выемка поличного выступала результатом «обыска», с одной стороны, опроса всех лиц, находящихся в домовладении, с другой стороны, именно как поискового действия2.
Законодательное закрепление названных мер свидетельствовало об укреплении централизованной государственной власти, в частности, закреплялась обязанность русских людей (в том числе целой общины, «верви»), а также проживающих на Руси иноземцев, выдавать скрывающихся у них беглых холопов, разбойников, воинских преступников (ст. ст. 11 и 17 Краткой редакции; ст. ст.7, 29, 38). В противном случае, хозяин имения (подворья) либо целая община (вервь) претерпевали наказание. Кроме того, согласно ст. 114 Пространной редакции Русской Правды, хозяин убежавшего холопа, выследив его в каком-либо городе, мог рассчитывать на помощь местной княжеской администрации в возвращении беглого («а будет посадник не ведал его»3). За это потерпевший должен был заплатить представителям власти определенное вознаграждение. - Таким образом, уже в глубокой древности выделилась и такая функция повального обыска, проводящегося непосредственно в жилищах, как обнаружение ранее скрытого поличного и скрывшихся подозреваемых («беглых») путем обхода и осмотра домовладений или конкретных имений.
Современное состояние процессуального регулирования обыска и выемки в законодательстве Российской Федерации
Однако, соответствующие предметы и документы могут быть обнаружены неожиданно для лица, производящего обыск, а обстоятельства, препятствующие производству обыска в определенном помещении без предварительного вынесения решения суда могут быть установлены уже после начала следственных действий. Очевидно, проверка законности действий и решений органа, ведущего предварительное расследование, допустимость использования соответствующих материалов в качестве доказательств, должна учитывать не намерения должностного лица, а допустимость ограничения прав и свобод человека и гражданина, в данных условиях. Для этого в части 5 статьи 165 УПК РФ (в редакциях Федеральных законов от 27.07.2006 г. №153-ФЗ, от 03.12.2007 г. №322-ФЗ, от 23.07.2010 г. №172-ФЗ, от 06.07.2016 .г) была закреплена процедура последующего судебного контроля законности следственного действия (обыска или выемки), проведенного в ситуациях, не терпящих отлагательства. В подобных случаях следователь или дознаватель в течение 24 часов с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве соответствующего следственного действия. К уведомлению прилагаются копии постановления о производстве следственного действия и его протокола для проверки законности решения о его производстве. Получив указанное уведомление, судья в течение 24 часов должен проверить законность произведенного обыска или выемки с вынесением постановления о его законности или незаконности.
Анализ ответов опрошенных сотрудников позволяет утверждать, что основная масса следователей и дознавателей имела опыт производства обыска и выемки в жилищах граждан в отсутствие решения суда. В частности, среди следователей не имели подобного опыта лишь 2 из 21 имеющих большой опыт и стаж службы, 2 из 19 имеющих стаж службы от 5-10 лет и 4 из 10 сотрудников, имеющих стаж службы менее 5 лет. Часто прибегали к подобному экстраординарному порядку около 58% следователей имеющих большой опыт и стаж службы, более 25% имевших стаж службы до 10 лет, и ни разу – следователи, имеющие стаж службы менее 5 лет. Среди последних иногда (до 10 раз) подобным порядком проводили обыски или выемки в жилище уже 60%. Обыск или выемку в помещении без предварительного судебного решения – если оно было необходимо – часто проводили 2/3 (67%) следователей имеющих большой опыт и стаж службы, около 17% со стажем службы 5-10 лет, и ни одного среди следователей, имеющих стаж службы менее 5 лет. Иногда к подобной процедуре прибегали около 25% следователей имеющих большой опыт и стаж службы, 56% сотрудников со стажем службы 5-10 лет и 100% сотрудников, имеющих стаж службы менее 5 лет.
Сходные величины демонстрируют данные участвовавших в проведенных диссертантом опросах дознавателей, среди которых до 30% имеющих большой опыт и стаж службы часто проводили обыски в жилищах в порядке части 5 статьи 165 УПК РФ, 46% сотрудников со стажем службы в должности 5-10 лет, и 9% сотрудников, имеющих стаж службы менее 5 лет. Иногда прибегали к подобной процедуре 56% имеющих большой опыт и стаж службы, 46% - со стажем службы 5-10 лет и около 56% дознавателей, имеющих стаж службы менее 5 лет. Не имели подобного опыта соответственно 2 сотрудников, имеющих большой опыт и стаж службы, 4 сотрудников со стажем службы менее 5 лет и лишь 1 со стажем службы 5-10 лет. Опыт частого проведения обысков и выемок в помещениях, занимаемых предприятиями, организациями и учреждениями без получения предварительного судебного решения имели 82% дознавателей, имеющих большой опыт и стаж службы, 77% сотрудников со стажем службы 5-10 лет и ни одного – среди сотрудников, имеющих стаж службы менее 5 лет. Ответы «иногда» дали на данный вопрос соответственно 18, 12 и 73% соответственно в каждой из названных групп дознавателей по стажу службы.
Несколько отличаются данные опросов сотрудников оперативных подразделений, у которых среди сотрудников, имеющих большой опыт и стаж службы, опыт частого проведения обысков жилищ в порядке ч.5 ст.165 УПК РФ имеют около 30% и около 23% со стажем службы до 10 лет. Тогда как подобный опыт частых обысков в помещении есть только у 11% сотрудников с большим стажем службы и 15% со стажем службы до 10 лет. Соответственно, иногда применяли экстраординарный порядок обыска (выемки) в жилище 48% сотрудников, имеющих большой стаж службы, и 23% сотрудников со стажем службы до 10 лет; а при обыске (выемке) в помещении – 64 и 23% соответственно. – При этом ни в одной из профессиональных и возрастных групп не было зафиксировано ни одного случая последующего признания судом проведенных следственных действий незаконными. Возможно, опрошенные сотрудники никогда не ошибались и ни разу не злоупотребили своими полномочиями по любым мотивам, но и позиции тех авторов, которые указывают на формальный характер процедур судебного контроля законности, также заслуживают внимания.
По мнению Н.А. Куличковой, А.В. Варданяна и некоторых других исследователей, организации полноценного судебного контроля препятствуют искусственное сокращение сроков судебной проверки и фактическое исключения из участия в судебном заседании обыскиваемых лиц и их представителей. Последние оказываются лишены возможности подготовится к рассмотрению материала в полной мере, нередко с участием специалиста изучить постановление и протокол следственного действия, представить свои возражения и необходимые документы, даже своевременно явиться в суд по месту производства предварительного расследования1.
Обыск в иных помещениях
При этом, транспортные средства называют самостоятельным местом производства выемки около 30% опрошенных нами следователей, имеющих большой опыт и стаж службы, (дознавателей – св.63%), до 60% следователей со стажем службы от 5 до 10 лет (дознавателей – 78%) и 40% следователей, имеющих стаж службы менее 5 лет (дознавателей – 67-68%). Самостоятельным местом производства выемки называют багаж соответственно 27, 48 и 30% следователей из тех же групп (среди дознавателей – св.67, 40 и 82%). Транспортное средство и различные его части, как вероятные места производства обыска называют около 27%, следователей имеющих большой опыт и стаж службы (дознавателей – 50%), до 56% их коллег со стажем службы от 5 до 10 лет (дознавателей – 23%) и 30% следователей, имеющих стаж службы менее 5 лет (дознавателей – св.54%). Багаж, как возможное место производства обыска, также выделяют в среднем 33,3% следователей и около 48% дознавателей.
Результаты анализа полученных результатов позволяют утверждать, что, с одной стороны, имеет место сложившаяся практика производства обысков и выемок указанных объектов. С другой стороны, нормы об обыске иных помещений и выемке в них, сами по себе достаточно фрагментарные, применяются при регулировании соответствующих уголовно процессуальных отношений по аналогии. Такое положение не способствует единству правоприменительной практики и искусственно ограничивает использование обыска и выемки как средств собирания доказательств по уголовным делам.
Особенности использования обыскиваемых помещений и хранилищ, а также одновременное пребывание на них многочисленных групп людей, подчас побуждают следователей и органы дознания проводить дополнительные организационные действия, связанные с обеспечением принудительного доступа к месту проведения обыска и преодолением возможного противодействия со стороны находящихся там лиц. При обыске производственных, офисных и иных помещений, а в отдельных случаях – и транспортных средств, следующих с пассажирами, подобные ситуации встречаются значительно чаще, чем при обыске жилищ, когда необходимо обеспечить в основном внезапность появления сотрудников правоохранительных органов в месте производства обыска, исключить возможность уничтожения доказательств или избавления от них. Тогда как при обысках иных помещений потребность в так называемом «силовом обеспечении» возникает чаще, в случаях пресечения группового совершения преступления и задержания с поличным соучастников, пресечения возможного сопротивления с их стороны, либо обнаружения признаков ранее совершенных преступлений в процессе предпринимательской или иной профессиональной деятельности.
В частности, анализ ответов опрошенных следователей органов внутренних дел позволяет утверждать, что ситуации отсутствия доступа к месту проведения обыска или выемки встречались в деятельности 10% следователей, имеющих стаж службы менее 5 лет, 85% которых имели стаж службы 5-10 лет, и почти у всех имеющих большой опыт работы следователей. Среди дознавателей с небольшим стажем работы подобный опыт имелся более чем у 36%, среди имеющих стаж службы от 5 до 10 лет – уже более чем 68%, а сотрудников, имеющих большой опыт и стаж службы – 73%. Имеющие большой опыт работы сотрудники оперативных подразделений отметили подобный опыт в 74%, имеющие стаж службы до 10 лет – 84%. Это может объясняться более частым привлечением именно сотрудников, имеющих стаж службы менее 5 лет из подразделений уголовного розыска в составе оперативно-следственных групп для оказания помощи следователям и дознавателям.
При преодолении данного препятствия имеющие большой опыт работы следователи называли два или более вариантов ответов, среди которых доминируют уговоры лиц, имеющих доступ в жилище или помещение, либо разрушение преград, вскрытие дверей, окон, решеток и т.п. (по 73 % ответивших). Среди их коллег со стажем службы 5-10 лет наиболее популярными приемами являются уговоры и проникновение совместно с лицами, имеющими доступ, без их согласия (примерно по 80%), разрушение и вскрытие преград отметили примерно 64% респондентов. Ответы сотрудников имеющих меньший опыт и стаж службы (2 из 10) указывают на преобладание тех же приемов проникновения.
Среди дознавателей, имеющих большой опыт и стаж службы, указавших один-два варианта ответов наиболее «популярными» способами также являются уговоры лиц, имеющих доступ (назвали свыше 90%) и проникновение совместно с лицами, имеющими доступ, без их согласия (75%). Дознаватели, имеющие стаж службы 5-10 лет выбрали в среднем по одному варианту, указав те же приемы (94 и 27,5% соответственно). Среди их коллег, имеющих стаж службы менее 10 лет, наиболее популярны (75%) уговоры лиц, имеющих доступ к месту проведения.
Кроме того, среди следователей со стажем службы 5-10 лет и дознавателей с тем же стажем службы и имеющих большой опыт и стаж службы наиболее распространены отказы от производства обыска или выемки, в том числе, с переносом времени производства следственных действий. Среди следователей со стажем службы 5-10 так поступили 40% сталкивавшихся с отсутствием доступа (среди имеющих большой опыт и стаж службы – только 15%), а среди дознавателей с тем же стажем службы такое решение принимали около 46% (среди имеющих наибольший опыт и стаж – уже 53,3%). – Такие изменения можно объяснить только значительным разнообразием дел, находящихся в производстве дознавателей, а также опасениями применять меры принуждения в полном объеме при ограниченной процессуальной независимости дознавателей.
Выемка предметов и документов, охраняемых законодательством
Судебная практика по ходатайствам следователей и дознавателей о выемке документов в ГНИ, отличается большим разнообразием даже в пределах различных судов районного – городского звена отдельных субъектов Федерации. Очевидно, в ближайшей перспективе по вопросу производства выемки в налоговых органах первичных документов налогового учета на стадии досудебного производства потребуется разъяснение Пленума Верховного Суда РФ.
Ранее подобное разъяснение было дано по вопросу о доступе к документам лечебных учреждений в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 26 от 9 декабря 2008 г. «О дополнении постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса РФ» с изм. внесенными постановлениями Пленума от 5 декабря 2006 г. № 60 и от 11 января 2007 г. № 1, пунктом 12-1, который был изложен его в новой редакции: «Исходя из положений пункта 7 части 2 статьи 29 УПК РФ, части 3 статьи 183 УПК РФ и статьи 9 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» выемка медицинских документов, содержащих сведения о наличии у гражданина психического расстройства, фактах обращения за психиатрической помощью и лечении в учреждении, оказывающем такую помощь, а также иные сведения о состоянии психического здоровья, являющиеся врачебной тайной, производится на основании судебного решения, …в порядке, установленном статьей 165 УПК РФ.
Если органам дознания и следствия или суду в связи с проведением предварительного расследования или судебным разбирательством необходимы лишь сведения, составляющие врачебную тайну (факт обращения за медицинской помощью, диагноз заболевания и иные сведения, полученные при обследовании и лечении гражданина), то …они могут быть представлены по запросу органов дознания и следствия или суда без согласия гражданина или его законного представителя. В этом случае получение судебного решения о разрешении (предоставления) указанных сведений не требуется». – Подобные дополнения и изъятия упрощают решение вопроса о порядке производства выемки отдельных видов документов, но делают всё более громоздким и запутанным сам перечень сведений, доступ к которым предполагает необходимость предварительного получения решения суда о производстве соответствующего следственного действия.
Кроме того, несанкционированный доступ к различной информации конфиденциального характера, включая сведения, составляющие коммерческую или личную тайну, имеет неодинаковое значение и воспринимается различными лицами и объединениями по-разному. Например, изъятие следователем архивных фондов и результатов многолетней научно-исследовательской деятельности Санкт-Петербургского Научно-исследовательского и правозащитного центра «Мемориал», а также ее сотрудников, в том числе, материалов, которые еще не были официально опубликованы, было расценено в судебной жалобе на действия органов следствия «как причинение существенного имущественного ущерба и еще большего репутационного вреда». В числе иных, данное обстоятельство послужило одним из оснований признания судом обыска в НИЦ «Мемориал» незаконным1. - Однако, нельзя в принципе исключать и возможность умышленного злоупотребления соответствующим правом на защиту конфиденциальности, ноу-хау, авторскими и смежными правами и иными, -со стороны различных лиц при отсутствии легального перечня сведений, составляющих охраняемую законом тайну, обязательного как для частных лиц, так для правоохранительных органов и для суда.
С учетом изложенного, по результатам проведенного исследования представляется возможным сформулировать авторскую модель выбора процедуры принятия решения о производстве обыска или выемки, последующих санкционированиях обыска и выемки, а также признания доказательствами результатов данных следственных действий с учетом сочетания трех факторов:
а) характера и совокупности ограничиваемых конституционных прав и свобод. По данному признаку получение решения суда по постановлению следователя или дознавателя (последующий судебный контроль законности и обоснованности проведенного обыска) требуется для личного обыска, обыска и выемки личной информации (кроме случаев предусмотренных законом), а также обыска и выемки в жилище. Обыск и выемка в иных помещениях, а также в багаже, транспортных средствах и на земельных участках (кроме случаев, предусмотренных законом) вынесения судебного решения не требуют, что не исключает судебный контроль по обращению заинтересованных лиц;
б) статуса обыскиваемых и лиц, у которых производится выемка. По данному признаку различаются обыск и выемка у лиц, наделенных иммунитетами от подобных следственных действий, когда необходима усложненная или обычная судебная процедура получения разрешения; лиц, не наделенных иммунитетами, когда получение решения суда не требуется (кроме случаев, установленных законом); лиц, лишенных свободы или ограниченных в свободе, подвергнутых аресту, депортации и т.п., содержащихся в специальных учреждениях по постановлению (приговору) суда. В последнем случае обыск и выемка могут заменяться сходными по содержанию режимными и оперативными мероприятиями. За законностью их производства необходим прокурорский надзор, судебный контроль необходим лишь по обращению заинтересованных лиц;