Проверка сообщения о преступлении:генезис и перспектива Варнавский Денис Андреевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Проверка сообщения о преступлении как уголовно-процессуальный институт 16

1.1. Генезис нормативного регулирования проверки сообщения о преступлении в российском уголовном процессе 16

1.2. Начальная стадия уголовного процесса в зарубежных странах 32

1.3. Понятие и виды сообщения о преступлении 44

Глава 2. Способы проверки сообщения о преступлении и правовое положение лиц, участвующих при ее проведении 70

2.1. Особенности проверки сообщения о преступлении посредством проведения следственных действий 70

2.2. Проверка сообщения о преступлении непроцессуальными действиями 90

2.3. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности при проверке сообщения о преступлении 108

2.4. Правовое положение лиц, участвующих при проверке сообщения о преступлении 122

Глава 3. Процессуальный порядок проверки сообщения о преступлении и виды решений, принимаемых по ее результатам 136

3.1. Процессуальные сроки проверки сообщения о преступлении 136

3.2. Виды и процессуальное значение решений, принимаемых по результатам проверки сообщения о преступлении 161

Заключение 171

Библиографический список 175

Приложения 203

• Начальная стадия уголовного процесса в зарубежных странах
• Особенности проверки сообщения о преступлении посредством проведения следственных действий
• Правовое положение лиц, участвующих при проверке сообщения о преступлении
• Виды и процессуальное значение решений, принимаемых по результатам проверки сообщения о преступлении

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Неукоснительное соблюдение прав и
свобод человека и гражданина, а при необходимости их защита и восстановление
являются главными задачами российского уголовно-процессуального

законодательства начиная с момента проверки поступившего сообщения о преступлении.

Актуальность данного положения подтверждается и позицией законодателя. Начиная с 2002 года, года вступления в законную силу Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации¹, и по 2017 год им разработано и принято 14 федеральных законов, которыми внесены изменения и дополнения в главу 19 УПК РФ, регламентирующую порядок принятия, проверки сообщения о преступлении и вынесения по нему процессуального решения. Не остался в стороне и Конституционный Суд Российской Федерации, который вынес одно постановление.

Однако такую активность законодателя следует воспринимать с
определенной долей скептицизма и осторожности. С одной стороны, внесенные
изменения расширили полномочия органов предварительного расследования и
прокуратуры по процессуальному механизму проверки сообщения о

преступлении, позволили обеспечить использование более эффективных и
результативных способов получения доказательственной информации, что в свою
очередь способствует реальной защите прав и свобод участников уголовного
судопроизводства, а также граждан, вовлекаемых в сферу уголовно-
процессуальных правоотношений при проверке сообщения о преступлении. С
другой стороны, некоторая поспешность в принятии подобного рода
нововведений привела к определенному дисбалансу, рассогласованности
содержательного наполнения отдельных статей УПК РФ, отсутствию четкого
процессуального регулирования в производстве отдельных следственных
действий, проводимых при проверке сообщения о преступлении,

¹ Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 29.07.2017). Далее по тексту – УПК РФ.

4
неопределенности в наделении лиц, в отношении которых эти действия
проводятся, процессуальными правами и обязанностями. Следует подчеркнуть,
что несоблюдение законотворческой технологии в определенной степени
нарушило архитектонику уголовно-процессуального закона, усложнило

применение отдельных статей УПК РФ в правоприменительной практике. Беспрестанное экспериментирование с уголовно-процессуальным законом посредством многочисленных изменений и дополнений создали необходимость доктринальной переработки института проверки сообщения о преступлении, которую невозможно решить лишь изданием ведомственных нормативно-правовых актов и организационно-распорядительных документов. Указанные обстоятельства и желание исследовать причины и последствия внесенных законодателем нововведений, а также намерение разработать новый алгоритм проверки сообщения о преступлении обуславливают актуальность избранной нами темы диссертации.

Более того, отсутствие четко продуманной, процессуально и

организационно регламентированной процедуры проверки сообщения о преступлении может привести к сокрытию преступлений от учета в связи с отказом в возбуждении уголовного дела, передачей по подследственности либо прямой нерегистрации. О том, что анализируемая стадия является одной из самых проблемных в уголовном судопроизводстве, свидетельствуют и официальные статистические данные об основных показателях деятельности органов прокуратуры Российской Федерации. Так, за девять месяцев 2017 года прокурорами выявлено 3 839 158 нарушений закона на досудебной стадии уголовного судопроизводства, из которых 2 828 192, или 73,6%, при приеме, регистрации и рассмотрении сообщений о преступлении; отменено практически 13 тысяч постановлений следователей и дознавателей о возбуждении уголовного дела, а также более 1,7 миллиона постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела.

Данное исследование представляется достаточно актуальным и с точки зрения изучения имеющихся «радикальных» мнений, высказанных рядом ученых

5 (А.С. Александров, Б.Я. Гаврилов, Ю.В. Деришев, В.В. Кожокарь и др.), полагающих необходимым исключить из уголовного процесса проверку сообщения о преступлении, а уголовное дело возбуждать при наличии повода.

По нашему мнению, наиболее перспективным вектором развития стадии возбуждения уголовного дела, составной частью которого является проверка сообщения о преступлении, будет не формальное упразднение последнего, а поэтапная замена его полицейским дознанием, при котором возбуждается не уголовное дело, а уголовное преследование.

Актуальность исследования избранной нами темы с учетом исторического и зарубежного опыта обусловлена также следующими обстоятельствами:

непродолжительный практический опыт показывает, что внесенные изменения в УПК РФ, в том числе в 2013 году, в части регламентации проверки сообщения о преступлении имеют ряд существенных недоработок и противоречий, которые приводят к неоднозначному их толкованию и применению участниками уголовного судопроизводства;

нововведения не предусматривают четкой правовой регламентации процессуального статуса лица, в отношении которого проводятся проверочные действия и мероприятия;

требует изучения достаточность установленных законом процессуальных средств для своевременной и качественной проверки сообщения о преступлении;

необходима научная проработка вопроса процессуальной регламентации процедуры истребования и изъятия документов и предметов;

не исследована в достаточной степени роль субъектов оперативно-розыскной деятельности при проверке сообщения о преступлении и их взаимодействие с представителями органов предварительного следствия и дознания;

отсутствует объективный анализ достаточности сроков проверки сообщения о преступлении для принятия законного и обоснованного процессуального решения в порядке ст. 145 УПК РФ.

Необходимо также подчеркнуть, что научные исследования последних лет, в том числе проведенные после внесения существенных дополнений в УПК РФ в 2013 году, не разрешили в полной мере проблемы, возникающие у правоприменителей при проверке сообщения о преступлении, и не определили механизм поэтапного преобразования российского досудебного производства в стадию полицейского дознания.

Степень научной разработанности темы. Проблемы процессуального регулирования проверки сообщения о преступлении вызывают интерес ученых-процессуалистов уже на протяжении длительного периода времени.

Научные основы избранной нами темы диссертационного исследования были заложены выдающимися дореволюционными учеными-процессуалистами – Н.Н. Полянским, В.К. Случевским, Д.Г. Тальбергом, И.Я. Фойницким и другими авторами.

Процессуальные аспекты и существующие проблемы правового

регулирования института проверки сообщения о преступлении нашли отражение
в работах известных ученых-процессуалистов советского и постсоветского
периода: А.В. Агутина, В.С. Афанасьева, О.Я. Баева, А.М. Баранова,
С.В. Бородина, Ю.Н. Белозерова, Л.П. Буторина, А.Н. Васильева, Н.А. Власовой,
Н.Н. Галановича, Л.В. Головко, С.И. Гирько, В. Н. Григорьева, Ю. В. Деришева,
В.И. Елесина, А.В. Еремяна, С.В. Ермакова, Н.В. Жогина, В.Н. Исаенко,
В.В. Кальницкого, Л.М. Карнеевой, Н.П. Кузнецова, А.М. Ларина,
М.М. Макаренко, Л.Н. Масленниковой, П.Г. Марфина, В.Н. Махова,
А.Р. Михайленко, М.Н. Меликяна, Н.Е. Павлова, И.Л. Петрухина,

А.В. Победкина, Ю.В. Прушинского, В.М. Савицкого, Л.А. Сергеева, В.Ф. Статкуса, В.В. Степанова, М.С. Строговича, В.Т. Томина, Ю.Г. Торбина, И.В. Удовыдченко, А.А. Усачева, Ф.Н. Фаткуллина, А.Г. Филиппова, А.Г. Халиулина, Г.П. Химичевой и многих других авторов.

Проблемам проверки сообщения о преступлении посвящены

диссертационные работы А.Н. Ильина, Д.С. Кротова, Я.П. Ряполовой,

7 В.М. Тарзиманова, Л.А. Сиверской, Я.А. Гаджиева, В.В. Кожокарь и других авторов.

Высоко и положительно оценивая вклад ученых, в работах которых исследованы интересующие нас проблемы, мы полагаем возможным продолжить изучение и определение дальнейших направлений и форм решения проблем, возникших в связи с неполнотой и противоречивостью норм УПК РФ в части проверки сообщения о преступлении вследствие внесенных в уголовно-процессуальное законодательство изменений и уточнений, а также дополнительно проанализировать их актуальность и достаточность.

Объектом исследования являются уголовно-процессуальные

правоотношения, возникающие с момента поступления сообщения о совершенном или готовящемся преступлении и до принятия уполномоченным уголовно-процессуальным законом лицом процессуального решения по результатам проверки в соответствии со ст. 145 УПК РФ.

Предметом исследования являются нормы российского и зарубежного
уголовно-процессуального законодательства, смежных отраслей права и
международно-правовые нормы, регламентирующие процессуальную

деятельность при проверке сообщения о преступлении; правоприменительная практика органов дознания, следствия, прокуратуры и суда; статистические данные об основных показателях деятельности органов прокуратуры Российской Федерации; данные официальных форм ведомственного статистического наблюдения СК России, содержащие сведения о деятельности указанных органов в данной сфере.

Цель диссертационного исследования состоит в разработке теоретических
положений и практических рекомендаций по расширению полномочий органов
дознания и предварительного следствия, а также определению процессуального
положения лиц, участвующих в производстве следственных действий при
проверке сообщения о преступлении с учетом складывающейся

правоприменительной практики и зарубежного опыта; теоретическом и практическом обосновании необходимости определения критериев допустимости

8 доказательств, полученных до возбуждения уголовного дела, и сведений, полученных при проведении оперативно-розыскных мероприятий.

Достижение поставленной цели предопределило решение следующих основных задач:

исследовать генезис становления и развития процессуального института проверки сообщения о преступлении в российском уголовном судопроизводстве;

провести сравнительно-правовой анализ нормативного регулирования проверки сообщения о преступлении в российском и зарубежном уголовном процессе;

изучить научные концепции, мнения и суждения, касающиеся толкования понятия «сообщение о преступлении» и сформулировать авторскую позицию по данному вопросу;

исследовать нормативно-правовое регулирование понятий «сообщение о преступлении» и «повод для возбуждения уголовного дела» и их соотношение между собой;

изучить достаточность и корректность уголовно-процессуальной регламентации отдельных видов сообщения о преступлении;

проанализировать корреляцию содержания норм УПК РФ, регламентирующих проверку сообщения о преступлении в связи с вносимыми в них дополнениями и изменениями со смежными нормами;

изучить практику производства следственных действий, осуществляемых при проверке сообщения о преступлении, а также возникающие в этой связи проблемы по защите прав и свобод лиц, в отношении которых они проводятся;

проанализировать практику проведения оперативно-розыскных мероприятий при проверке сообщения о преступлении и использования их результатов, выявить причины малозначительного участия субъектов оперативно-розыскной деятельности на данной стадии;

исследовать объективную достаточность процессуальных сроков, установленных УПК РФ, для принятия органами предварительного расследования процессуального решения по сообщению о совершении преступления;

проанализировать содержание и направленность полномочий прокурора и руководителя следственного органа при проверке законности решений, принимаемых дознавателем и следователем по результатам рассмотрения сообщения о преступлении;

определить перспективы развития института проверки сообщения о преступлении и сформулировать предложения о целесообразности его поэтапного преобразования в полицейское дознание.

Методологическую основу диссертационного исследования составили
общенаучные, частнонаучные и специальные методы познания: диалектический,
сравнительно-правовой, историко-юридический, формально-логический,

социологический, системный, статистический и другие методы.

Нормативно-правовую базу исследования составили: Конституция Российской Федерации, международные правовые акты, УПК и УК РФ, Устав уголовного судопроизводства (1864 г.), федеральные и федеральные конституционные законы, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, судебные решения Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, приказы, указания и распоряжения Генерального прокурора Российской Федерации, нормативно-правовые акты СК России, МВД России, иных федеральных ведомств, регламентирующие правоотношения при рассмотрении сообщения о преступлении.

Теоретическую основу исследования составили фундаментальные разработки теории и истории права, социологии, уголовно-процессуального и уголовного права. Непосредственными источниками научной информации по теме исследования стали труды отечественных и ряда зарубежных ученых, посвященные вопросам проверки сообщения о преступлении и принятия

10 процессуального решения, нашедшие отражение в диссертациях, монографиях, учебниках, научных статьях, пособиях и иных изданиях.

Эмпирической базой исследования явились сведения, полученные автором с 2004 года по 2017 год в связи с осуществлением профессиональной деятельности в органах прокуратуры и Следственного комитета Российской Федерации; данные за 2009 – 2017 годы, полученные при изучении 311 уголовных дел и 587 материалов, по которым приняты решения об отказе в возбуждении уголовного дела и направлении сообщения о совершении преступлении по подследственности, находящихся в производстве следственных органов Главного следственного управления СК России по городу Москве² и территориальных подразделений ГУ МВД России по г. Москве; организационно-распорядительные документы, информационные письма, решения коллегий, координационных совещаний правоохранительных органов СК России и ГСУ СК России по г. Москве; обзоры следственной, прокурорской и судебной практики; публикации в печатных и электронных изданиях; статистические данные о деятельности органов прокуратуры; официальные формы ведомственного статистического наблюдения СК России; результаты анкетирования 346 сотрудников органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания.

Научная новизна состоит в том, что в представленной работе с учетом последних изменений уголовно-процессуального законодательства, касающихся проверки сообщения о преступлении, разрешены теоретические, нормативно-правовые и прикладные вопросы процедуры проверки сообщения о преступлении, в том числе следственных действий и определения процессуального статуса участвующих в них лиц; выявлены процессуальные недостатки, препятствующие принятию решений в порядке ст. 145 УПК РФ; сформулированы предложения о дополнительных мерах по защите прав и законных интересов лиц, в отношении которых рассматриваются сообщения о преступлении; определены возможные перспективы поэтапного преобразования института проверки сообщения о преступлении в стадию полицейского дознания.

² Далее по тексту – ГСУ СК России по г. Москве.

11 Научная новизна находит выражение в следующих основных положениях, выносимых на защиту:

1. Авторское определение понятия «сообщение о преступлении» как информации, поступившей в правоохранительные органы и суд (по делам частного обвинения) от физических и юридических лиц, содержащей сведения о признаках совершенного или готовящегося преступления, требующей проверки в установленном уголовно-процессуальном законом порядке. Предлагаемое определение позволит устранить несоответствие в трактовке «сообщение о преступлении», содержащееся в п. 43 ст. 5 УПК РФ, с отдельными видами поводов к возбуждению уголовного дела, закрепленными в ч. 1 ст. 140 УПК РФ.

2. Обоснование авторской позиции о необходимости введения в уголовно-процессуальный закон понятия «Повод для начала досудебного производства», вместо «Поводы для возбуждения уголовного дела», под которым следует понимать: «Решение органа дознания, дознавателя, руководителя следственного органа, следователя в пределах компетенции, установленной уголовно-процессуальным законом, о начале досудебного производства по поступившему сообщению о преступлении, оформляемое в виде постановления, копия которого в течение 24 часов направляется заявителю, лицу, в отношении которого начато производство, с разъяснением порядка его обжалования, а также прокурору». Данное положение, с одной стороны, позволит устранить логическое и сущностное несоответствие между названием гл. 19 и ст. 140 УПК РФ с решениями, принимаемыми в рамках ст.145 УПК РФ, имея в виду решения об отказе в возбуждении уголовного дела либо направлении по подследственности. С другой стороны – проверка сообщения о преступлении приобретет четкие временные границы: с момента вынесения постановления о начале досудебного производства и до принятия решения в порядке ст. 145 УПК РФ. К тому же у лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, появится установленный процессуальный статус с соответствующими правами и обязанностями, в том числе право обжаловать данное решение органа

12 предварительного расследования, что создаст дополнительные гарантии соблюдения его прав и законных интересов.

3. Вывод о необходимости передачи по решению руководителя органа предварительного расследования анонимных сообщений о преступлении, информация о которых требует незамедлительной проверки, в орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, или иной правоохранительный орган в соответствии с компетенцией, о чем в течение 24 часов должен быть проинформирован прокурор.

4. Установленные в процессе исследования факты свидетельствуют о необходимости участия защитника, а также обеспечения защиты прав и законных интересов лица, явившегося в правоохранительные органы для добровольного сообщения о совершенном им преступлении, с момента подачи им соответствующего заявления и начала производства в отношении его процессуальных действий, связанных с проверкой достоверности сделанного заявления. Если данное лицо является несовершеннолетним, то помимо защитника предусмотреть возможность присутствия его законных представителей, а также педагога или психолога. В случае если лицо не достигло возраста шестнадцати лет либо достигло этого возраста, но оно страдает психическим расстройством или отстает в психическом развитии, участие педагога или психолога следует признать обязательным.

5. Предложение о необходимости уточнения содержания постановления прокурора о направлении материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании, закрепив в нем в обязательном порядке описание возможно совершенного преступления с указанием времени, места и способа его совершения, характера и размера причиненного вреда, а также конкретные пункт, часть, статью УК РФ, предусматривающие ответственность за данное преступление. Данное положение позволит исключить случаи вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием в представленных материалах признаков состава преступления.

6. Обоснованное автором предложение о расширении полномочий органов предварительного расследования по проведению любых следственных действий, в том числе требующих получения разрешения суда, с одновременным исключением из содержания ч. 1 ст. 144 УПК РФ всех непроцессуальных действий, которые прямо не предусмотрены в специальных нормах УПК РФ.

7. Утверждение о распространении на лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, правового статуса подозреваемого путем вынесения постановления о начале досудебного производства, предусмотрев в том числе возможность его задержания органами предварительного расследования на срок, установленный УПК РФ.

8. Результаты исследования и установленные при этом факты позволили сделать вывод о недостаточности регламентированных УПК РФ сроков проверки сообщения о преступлении, в связи с чем предложено закрепить возможность продления срока проверки сообщения о преступлении до 6 месяцев в случае правовой и фактической сложности, а также единого исчисления срока досудебного производства с момента принятия сообщения о преступлении до вынесения итогового процессуального решения по уголовному делу.

9. Полученные в результате исследования данные свидетельствуют о необходимости направления прокурору материалов проверки сообщения о преступлении для определения подследственности в случае их передачи между различными органами предварительного расследования, а также закрепления процедуры передачи сообщения о преступлении в системе одного органа предварительного расследования только с согласия вышестоящего руководителя и распространения положений ст. 152 УПК РФ, регламентирующей определение правил территориальной подследственности, на проверку сообщения о преступлении.

10. Анализ дореволюционного уголовно-процессуального законодательства и зарубежного опыта, а также складывающаяся правоприменительная практика в современный период позволили автору обосновать предложение о механизме поэтапного перехода от стадии

14
возбуждения уголовного дела к полицейскому дознанию, первым этапом которого
будет возложение на органы дознания ответственности за раскрытие
преступления и установления виновного лица с момента поступления сообщения
о преступлении или соответствующего поручения органов следствия и дознания.
Данное положение позволит исключить возможность перепоручения

ответственности за раскрытие преступления и установление подозреваемого на органы предварительного расследования, которые не уполномочены на проведение оперативно-розыскной деятельности.

11. Предложение о совершенствовании действующего законодательства в

виде законопроекта о внесении дополнений и изменений в УПК РФ (проект федерального закона содержится в приложении).

Теоретическая значимость исследования состоит в научном осмыслении важных аспектов теории и практики процессуального регулирования института проверки сообщения о преступлении, определения признаков и выявления сущности имеющихся законодательных пробелов в механизме проверки сообщений и обеспечении при этом прав и законных интересов вовлекаемых в сферу проверки лиц. Разработанные в диссертации положения, учитывая монографический характер исследования, вносят определенный вклад в развитие науки уголовно-процессуального права и могут служить основой для дальнейшего развития и совершенствования института проверки сообщения о преступлении.

Практическая значимость исследования проявляется в том, что полученные выводы и разработанные на их основе предложения и рекомендации могут быть применены в правотворческой и правоприменительной практике по совершенствованию действующего законодательства на стадии возбуждения уголовного дела, а также в разработке подзаконных нормативно-правовых актов и ведомственных организационно-распорядительных документов.

Положения диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе по программам высшего юридического образования, дополнительного профессионального образования, а также повышения

15 квалификации сотрудников правоохранительных органов, в их практической деятельности при выполнении возложенных на них обязанностей по рассмотрению сообщений о преступлениях.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные положения
диссертации докладывались автором на научно-практических конференциях
аспирантов и соискателей «Актуальные проблемы современного права в научных
исследованиях молодых ученых-юристов» (Москва, 2014-2017), «Прокуратура в
системе обеспечения национальной безопасности (Сухаревские чтения)» (Москва,
2017), «Следствие в России: три века в поисках концепции» (Москва, 2017),
изложены в 7 научных статьях общим объемом 2,5 печатных листа, в том числе в
5 статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых журналах, входящих в
перечень рекомендованных Высшей аттестационной комиссией при

Министерстве образования и науки Российской Федерации.

Результаты диссертационного исследования используются в учебном процессе юридического факультета АНО ВО «Российский новый университет», а также Московской академии Следственного комитета Российской Федерации.

Основные положения диссертационного исследования также внедрены в практическую деятельность Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве, прокуратуры Тульской области.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 9 параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Начальная стадия уголовного процесса в зарубежных странах

Определение перспектив развития института проверки сообщения о преступлении, как мы полагаем, не будет полным без изучения опыта зарубежных стран, тем более с учетом его становления в УУС (1864 г.), разработанного на основе уголовно-процессуального кодекса Франции.

Изучение зарубежного опыта вызывает интерес и с точки зрения ряда отечественных ученых, которые выступают за упразднение стадии рассмотрения сообщения о преступлении и безусловное возбуждение уголовного дела исключительно при наличии повода по аналогии с уголовно-процессуальным законодательством зарубежных стран, в которых возбуждается уголовное преследование по результатам проведения дознания полицией.

Справедливости ради стоит отметить, что далеко не во всех странах Европейского союза в уголовном процессе отсутствует стадия рассмотрения сообщения о преступлении. Как отмечает Я.П. Ряполова, «действующее и реформированное законодательство некоторых в прошлом социалистических стран Европы, характеризующихся, как известно, определенным стремлением на протяжении более двадцати лет дистанцироваться от прежних канонов государственного управления» 39 , в настоящее время сохранило этап стадии рассмотрения сообщения о преступлении, которая присуща УПК Чехии, Словакии, Польши и странам бывшей Югославии.

Более того, на территории большинства бывших союзных республик этап стадии рассмотрения сообщения о преступлении также существует до настоящего времени, к примеру, в Республиках Беларусь, Армения, Узбекистан, Кыргызской Республике. Как верно указано В.Н. Маховым В.Н. и И.А. Бахромовым, «это объясняется традицией заимствования в целях более эффективного сотрудничества при производстве по уголовным делам, сложившейся еще в годы советской власти»40.

Вместе с тем от данной стадии отказались в Грузии, Казахстане и Украине, причем некоторые ученые положительно восприняли данные изменения. Так, А.Ф. Волынский считает, что в новом уголовном процессе Украины «продемонстрирована воля и желание законодателя этой страны, используя многовековой опыт ряда западноевропейских стран борьбы с "рыночной преступностью", противопоставить современной преступности современные формы, методы и средства борьбы с ней»41.

Итак, уголовно-процессуальное законодательство зарубежных стран, относящихся к континентальной правовой системе (страны континентальной Европы, Латинской Америки, некоторые страны Азии и Африки), в которой на первом месте стоят кодифицированные источники права, и англосаксонской правовой системе (Великобритания, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия) с характерным преобладанием юридической практики не предусматривает такого юридического понятия, как «рассмотрение сообщения о преступлении». Органы полиции, а также иные специализированные органы исполнительной власти после получения сообщения о преступлении незамедлительно приступают к дознанию. Таким образом, стадия рассмотрения сообщения о преступлении в указанных государствах заменена «полицейским дознанием» с учетом национальных особенностей, основные цели которого заключаются в установлении лица, совершившего преступление, а также проверке поступившей информации.

Как указывает Л.В. Головко, в современном мире существует «три возможных модели организации предварительного расследования, между которыми и вынуждено делать выбор любое современное государство. В теории их принято обозначать: а) французской моделью; б) германской моделью; в) американской моделью»42.

Полагаем, что необходимо подробнее остановиться на особенностях зарубежного досудебного производства.

Франция. Основополагающие институты уголовно-процессуального законодательства Франции были заимствованы из уголовного процесса Великобритании. Как писал И.Я. Фойницкий, «приняв за образец английский строй процесса, Франция значительно, однако, переработала его под влиянием местных институтов прежнего порядка и таким образом создала континентальный тип реформированного процесса, носящий смешанный характер» 43 . Таким образом, континентальная система права зародилась во Франции.

Современный уголовный процесс Франции предусматривает три стадии: полицейское дознание, возбуждение уголовного преследования и предварительное следствие. В последнюю стадию входит предание суду. Полицейское дознание, в свою очередь, проводится в формах дознания очевидных преступлений и первоначального дознания, при которых получаемые сведения имеют разное процессуальное значение. Некоторые авторы называют полицейское дознание «полицейской стадией процесса»44.

В любом случае оба вида полицейского дознания преследуют цели отыскания улик, получения доказательств, установления виновного лица и проводятся под руководством прокурора. Дознание очевидных преступлений не предусматривает сроки его проведения, но, как правило, протекает в течение нескольких недель и детально регламентировано законодательством.

Полицейские комиссары, офицеры и агенты судебной полиции, а также иные должностные лица, наделенные полномочиями по проведению полицейского дознания, вправе выполнить весь спектр установленных следственных действий в целях закрепления вины лица, совершившего преступление, которые приобретают значение доказательств. Проведенные следственные действия оформляются протоколами, которые с иными процессуальными документами передаются прокурору.

В случае отсутствия условий очевидности, установленных законом, проводится первоначальное дознание, которое по своей сути сродни «проверке сообщения о преступлении», предусмотренной российским законодательством. Зачастую первоначальное дознание оформляется единым протоколом, сроки его проведения не установлены. Полученные результаты представляются прокурору, который при наличии оснований возбуждает публичный уголовный иск. По сути, уполномоченными должностными лицами проводятся оперативно-розыскные мероприятия, направленные на установление закрепленных законом поводов для его начала. Вместе с тем, даже на данной стадии полиции предоставлены определенные меры процессуального принуждения – задержание, причем, как отмечает К. Б. Калиновский, «не только подозреваемых, но и потерпевших и свидетелей для дачи ими сведений о преступлении»45.

Таким образом, можно сделать вывод, что полицейское расследование во Франции проводится в целях установления события преступления и лица, его совершившего. С точки зрения теории уголовного процесса оно является общим расследованием, дальнейшее предварительное расследование преследует цель установления виновности конкретного лица и является специальным.

Взаимоотношения между органами полиции, прокурором и судом возможно охарактеризовать следующим: прокурор наделен властными надзорными полномочиями по отношению к органам полиции, которые представляют ему собранные материалы для принятия решения о возбуждении уголовного преследования, в том числе и в отношении неустановленного лица, и передачи уголовного дела либо непосредственно в суд по очевидным мелким преступлениям, либо следственному судье, которым проводится собственное независимое расследование и принимается итоговое процессуальное решение, в том числе о прекращении уголовного преследования конкретного лица (аналогичный институт следственных судей, производящих собственное независимое расследование существует и в иных европейский странах, к примеру, в Бельгии, княжестве Лихтенштейн – выделено Д.В.). То есть для французской модели организации предварительного расследования характерны «сильные» позиции прокурора по отношению к органам полиции и «слабые» – по отношению к следственному судье, перед которым он может исключительно ходатайствовать. Вместе с тем, как отмечено В.Н. Маховым, прокурор «вправе предписать следственному судье производство всех действий, которые ему представляются полезными для установления истины»46.

Особенности проверки сообщения о преступлении посредством проведения следственных действий

Назначением уголовного судопроизводства в соответствии с требованиями ст. 6 УПК РФ является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, с одной стороны, и защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод – с другой. Полноценная реализация данного принципа уголовного судопроизводства, по нашему мнению, невозможна без качественного и всестороннего рассмотрения сообщения о преступлении, в том числе с использованием всех необходимых средств, а также методов принуждения при возникновении объективной необходимости.

Неполнота проведенной проверки может привести как к необоснованному возбуждению уголовного дела и незаконному уголовному преследованию лица, так и к незаконному отказу в возбуждении уголовного дела, что Конституционным судом Российской Федерации рассматривается как ограничение граждан на доступ к правосудию108.

Важно подчеркнуть, что принятие необоснованного решения по сообщению о преступлении, с одной стороны, подрывает авторитет власти и создает недоверие граждан к правоохранительной системе в целом – с другой, может способствовать совершению новых преступлений, поскольку создает у преступника уверенность в безнаказанности, а также желание совершать новые преступления. Ярким примером несвоевременного возбуждения уголовных дел и незаконных отказов являются 48 убийств и 3 покушения на убийство, совершенные с 1992 по 2006 годы А.Ю. Пичушкиным. Как установлено в ходе расследования, объектами его нападения в ряде случаев являлись асоциальные личности – злоупотребляющие алкоголем, без определенного места жительства и т.п., то есть те, чью пропажу никто не замечал. Большинство уголовных дел в его отношении возбуждено в связи с задержанием в 2006 году, причем после отмен решений об отказе в возбуждении уголовного дела по фактам безвестного отсутствия граждан. Задержанный заявлял: «Не поймали бы, я бы никогда не остановился, никогда. Спасли жизни многим, поймав меня»109.

На наш взгляд, качественное проведение проверки, своевременное обнаружение, фиксация и изъятие следов, а также получение значимой для органов следствия и дознания информации невозможно без наделения их дополнительными полномочиями при рассмотрении сообщения о преступлении.

Необходимо отметить, что объем полномочий правоохранительных органов на стадии рассмотрения сообщения о преступлении обсуждается уже на протяжении практически века, поскольку в 1928 году НКЮ и ВС РСФСР утверждено директивное письмо, из которого следовало, что, «прежде чем приступить к расследованию, необходимо использовать все прочие возможности для уяснения дела – запросы, затребования объяснений и т.д. ... Во всех тех случаях, когда состав преступления явно отсутствует, нужно отказывать в производстве расследования в порядке ст. 95 УПК»110.

Существуют и более ранние упоминания. Так, в объяснительной записке к Уставу уголовного судопроизводства 1864 года содержится указание о необходимости проведения «первоначальных мер исследования по сведениям о преступлении»111.

Как отмечают М.В. Чиннова и А.В. Сучков, «достижение целей уголовного судопроизводства во многом зависит от своевременного возбуждения уголовного дела»112. Мы полностью разделяем данную точку зрения, вместе с тем полагаем, что своевременное возбуждение уголовного дела, гарантирующее достижение целей уголовного судопроизводства, невозможно без своевременного проведения необходимых следственных действий, направленных на проверку и установление обстоятельств произошедшего. По нашему мнению, личность, общество и государство ставит перед следователями и дознавателями важные и сложные задачи – установить наличие либо отсутствие признаков состава преступления и восстановить социальную справедливость, поэтому и арсенал средств и методов должен быть достаточным для качественного и своевременного их решения.

Уголовно-процессуальное законодательство РСФСР и Российской Федерации до 2013 года не содержало четких требований о возможности проведения конкретных проверочных мероприятий до принятия решения о возбуждении уголовного дела, что создавало объективные трудности как представителям органов предварительного следствия, так и суду в связи с необходимостью рассмотрения жалоб участников рассмотрения сообщения о преступлении на незаконность и необоснованность принятого процессуального решения в порядке ст. 145 УПК РФ.

Несмотря на принятые законодателем в последние годы существенные изменения гл. 19 УПК РФ, которые значительно расширили арсенал следственных действий, проводимых до принятия решения о возбуждении уголовного дела, и создали дополнительные гарантии соблюдения прав и законных интересов участвующих лиц, на наш взгляд, они являются недостаточными и по своей сути не в полной мере отвечают тем требованиям и задачам, которые стоят перед органами предварительного следствия и дознания.

Кроме того, неоднократные изменения, внесенные законодателем, на практике привели к возникновению множества вопросов, таких, как определение порядка проведения следственных действий, использование их результатов при расследовании уголовного дела и ряд иных. В этой связи следует согласиться с мнением авторов, которые полагают, что «достаточно трудно воспринимать, а уж тем более применять, такой сложный и важный по своей сути нормативно-правовой документ, каковым является УПК, когда при внесении в него изменений и дополнений не соблюдаются в полной мере принципы юридической техники, нарушается архитектоника и структура правового акта» 113 . Постоянное экспериментирование с УПК РФ путем внесения многочисленных изменений и дополнений породили «бессистемность реформ, от которых все устали» 114.

Важно отметить, что отсутствие в УПК РФ четкой регламентации производства следственных действий на стадии проверки сообщения о преступлении и формы их закрепления может привести к непоправимым последствиям – признания полученных доказательств недопустимыми в связи с нарушением требований норм уголовно-процессуального законодательства, тогда как в некоторых случаях восполнить их на стадии предварительного расследования уже будет невозможно, к примеру, в связи с нарушением порядка изъятия предметов и документов и проведением по ним судебных экспертиз. Как отмечают А.А. Ларинков и В.А. Шиплюк, проверки прокурорами уголовных дел, предварительное следствие по которым приостановлено, а также прекращенных уголовных дел показывают, что большинство решений принято в связи с ненадлежащим проведением первоначальных проверочных мероприятий115.

Вместе с тем, предоставление органам предварительного расследования дополнительных полномочий по проведению следственных действий при проверке сообщения о преступлении позволит не только объективно разобраться в сложившейся ситуации и установить, действительно ли совершено запрещенное уголовным законом деяние, но и одновременно с этим закрепить следы преступления и принять неотложные меры к его раскрытию «по горячим следам». Предоставлением следователям и дознавателям дополнительных полномочий, как полагает В.Н. Исаенко, будут «созданы более расширенные возможности решения органами предварительного расследования задач, установленных в ч. 2 ст. 21 УПК РФ»116.

Далеко не все авторы разделяют нашу точку зрения о необходимости расширения перечня следственных действий, проводимых при проверке сообщения о преступлении.

Так, по мнению П.А. Лупинской, «…среди материалов, полученных до возбуждения уголовного дела, лишь протокол осмотра места происшествия может служить доказательством» 117 . Аналогичной точки зрения придерживается Б.Т. Безлепкин118.

С ними солидарна Г.П. Химичева, которая считает, что «расширение перечня следственных действий, проводимых до возбуждения уголовного дела, уничтожит важнейшую гарантию, ограждающую граждан от произвола в применении принуждения со стороны органов расследования, приведет к стиранию границ между рассмотрением сообщения о преступлении и предварительным расследованием, позволяющим существенно ограничить права и законные интересы личности»119.

Правовое положение лиц, участвующих при проверке сообщения о преступлении

Уголовно-процессуальные правоотношения, как и любые правоотношения в целом, предусматривают наличие у субъектов взаимных прав и обязанностей. Вместе с тем на протяжении длительного периода времени в уголовно процессуальном законодательстве отсутствовала специальная норма, регламентирующая процессуальное положение лиц, участвующих при проверке сообщения о преступлении.

Попытка устранить данный пробел в УПК РФ предпринята указанным Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ. Законодатель дополнил ст. 144 УПК РФ частью 1.1, в которой закрепил необходимость разъяснять лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, их права и обязанности, предусмотренные УПК РФ, и обеспечивать возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе права не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа. Кроме того, закреплена возможность применения мер государственной защиты к участникам досудебного производства и обязанность участников проверки сообщения о преступлении не разглашать ставшие им известные данные.

Причем нормотворческая деятельность последних нескольких лет может быть рассмотрена не только как попытка законодателя установить лицам, участвующим при проверке сообщения о преступления, конкретный процессуальный статус, наделив их конкретными правами и обязанностями, но и как начало деятельности по расширению перечня участников уголовного судопроизводства. Как отмечают А.А. Ларинков и В.А. Шиплюк, «законодателем предпринята попытка позитивно решить вопрос о правах личности в стадии возбуждения уголовного дела».206

Данная законодательная инициатива положительно воспринята практическими работниками, поскольку при качественной проработке должна в итоге привести к надлежащей организации проверки сообщения о преступлении, исключить дублирование проведенных следственных действий на стадии предварительного расследования и, как следствие, минимизировать количество необоснованно принятых процессуальных решений в порядке ст. 145 УПК РФ. Вместе с тем достаточно непродолжительный срок применения новых норм УПК РФ выявил ряд существенных недоработок, которые необходимо устранить в ближайшее время.

Законодателем сделан первый шаг в очень важном направлении, но, по нашему мнению, им предпринята именно попытка восполнения пробелов положений УПК РФ, поскольку проблема осталась нерешенной. Стоит подробней остановиться на анализе внесенных изменений.

Итак, положения ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ законодатель сформулировал таким образом, что лицам при производстве процессуальных действий, к которым с учетом положений п. 32 ст. 5 УПК РФ относятся следственные и иные действия, предусмотренные УПК РФ, как минимум должны разъясняться четыре права и одна обязанность. С одной стороны, это наталкивает на мысль о равенстве прав и обязанностей всех участников проверки сообщения о преступлении, их процессуальной обезличенности, – с другой, конструкция нормы с использованием оборота «в том числе» заставляет задуматься, что все же у них существуют еще какие-то права и обязанности, характерные для конкретных участников процессуальных действий.

Причем тем же Федеральным законом от 2013 года ст. 144 УПК РФ дополнена ч. 1.2, в соответствии с которой полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств только при условии соблюдения положений ст.ст. 75 и 89 УПК РФ, то есть должны отвечать принципу допустимости. Положения ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ сформулированы таким образом, что следователи и дознаватели по собственному усмотрению помимо разъяснения указанных прав и обязанности для того, чтобы полученные сведения после принятия решения о возбуждении уголовного дела было можно использовать в качестве доказательства, должны разъяснять участникам следственных действий еще какие-то права. Возникают вопросы – кому и какие? Ответов, к сожалению, УПК РФ не дает. Как указывает А.Н. Халиков, «права участников процессуальных действий в рассматриваемой стадии досудебного производства, то есть до возбуждения уголовного дела, в конкретном юридическом изложении развернуто не регламентированы уголовно-процессуальным законодательством»207.

Рассмотрим в качестве примера наиболее распространенный непроцессуальный способ проверки сообщения о преступлении – получение объяснения. С учетом требований законодателя для того, чтобы объяснение было возможно использовать в качестве доказательства после возбуждения уголовного дела, следователи и дознаватели перед его получением должны дополнительно разъяснить лицам их права и обязанности, помимо предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, которые специфичны для каждого участника уголовного судопроизводства. Некоторые авторы предлагают должностным лицам, проводящим проверку сообщения о преступлении, по собственному усмотрению разъяснять им права, предусмотренные для тех или иных участников. К примеру, при получении объяснения от очевидца исследуемых событий разъяснять ему права, предусмотренные для свидетеля, лицу, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, – права подозреваемого и т.д.

Мы не согласны с этой позицией, поскольку уголовно-процессуальный закон должен быть строго определен, к нему невозможно применить правило все, что не запрещено, то разрешено. Да и практика свидетельствует о том, что следователи и дознаватели не склонны рисковать и ссылаться на объяснения очевидцев как на доказательства по уголовному делу, опасаясь несогласия с их позицией прокуроров и судов и возвращения уголовных дел для дополнительного расследования. Это приводит к повторному вызову участников проверки сообщения о преступлении для получения показаний.

Полагаем, что направление развития современного уголовного процесса выбрано абсолютно верно: сведения, полученные при проверке сообщения о преступлении не только могут, но и должны быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу. В противном случае положения УПК РФ выглядят абсурдно: полученные сведения признаются достоверной и достаточной информацией для решения вопроса о совершении преступления, но использоваться в качестве доказательств не могут. Поэтому, в целях дальнейшего развития положения УПК РФ о допустимости доказательств, полученных на стадии проверки сообщения о преступлении, мы предлагаем установить лицам, участвующим в ее проведении, конкретный процессуальный статус, тем более законодателем определенная работа в этом направлении уже проведена, так как появился новый участник уголовного судопроизводства со стороны защиты – лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, фактически подозреваемый (277 респондентов или 80% опрошенных поддержали наше мнение о различии процессуального статуса лиц, участвующих при проведении проверки сообщения о преступлении).

Долгое время как в науке уголовного процесса, так и в нормативно-правовых актах существовало мнение, в соответствии с которым уголовное преследование лица возможно только после принятия решения о возбуждении уголовного дела, что, на наш взгляд, является нелогичным, поскольку на стадии проверки сообщения о преступлении органами предварительного следствия и дознания может проводиться работа, направленная не только на проверку поступившей информации, но и на изобличение лица в совершении деяния, запрещенного уголовным законом (с нами солидарны 309 респондентов или 89% опрошенных). Конечно же, не вызывает сомнения тот факт, что основным предназначением стадии рассмотрения сообщения о преступлении является проверка поступившей информации о совершении преступления, а не установление причастности конкретного лица, но не стоит забывать, что изобличительная деятельность начинается со стадии проверки сообщения о преступлении.

Указанное правило закреплено в п. 55 ст. 5 УПК РФ, в соответствии с которой уголовное преследование может осуществляться только в отношении подозреваемого и обвиняемого, которые появляются в поле зрения правоприменителей после принятия решения о возбуждении уголовного дела и принятия установленных УПК РФ процессуальных решений.

Как было указано ранее, существует объективная необходимость внесения изменений в п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ и предоставление права на защиту лицу, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, не с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих его права и свободы, а с момента заявления правоохранительным органам явки с повинной. Это создаст дополнительные гарантии соблюдения его прав и законных интересов, обеспечит соблюдение его права на защиту.

Виды и процессуальное значение решений, принимаемых по результатам проверки сообщения о преступлении

По мнению одного из ведущих специалистов в области криминалистики Р.С. Белкина, сбор доказательств «прекращается после того, как установлен предмет доказывания в необходимых по данному делу пределах. Дальнейшее собирание доказательств может повлечь за собой неоправданное увеличение сроков расследования, искусственное усложнение материалов дела, ненужное расходование времени, сил и средств»263. Аналогичного мнения придерживается Н.А. Селиванов, который выступает за «оптимальный набор следственных действий, обеспечивающий полноту … расследования»264.

Вместе с тем не все авторы согласны с указанной точкой зрения. Так, Л.В. Попова полагает, что в УПК РФ необходимо внести изменения, в соответствии с которыми «оценивать собранные доказательства с точки зрения их достаточности при условии, когда исчерпаны все возможности для получения иных доказательств, а принимаемое процессуальное решение на конкретной стадии расследования является единственно правильным, законным и обоснованным, мотивированным и не подразумевает принятие иных решений»265.

Итак, после проведения уполномоченным должностным лицом органов следствия и дознания необходимых проверочных мероприятий возникает необходимость принятия процессуального решения в порядке ч. 1 ст. 145 УПК РФ.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство предусматривает возможность органов дознания и предварительного следствия принять одно из трех процессуальных решений по результатам проверки сообщения о совершенном преступлении:

- о возбуждении уголовного дела;

- об отказе в возбуждении уголовного дела;

- о передаче сообщения по подследственности в соответствии со ст. 151 УПК РФ, а по уголовным делам частного обвинения - в суд в соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК РФ.

С нашей точки зрения, наиболее неурегулированным в уголовно-процессуальном законодательстве является принятие решения о передаче сообщения по подследственности, что в ряде случаев может привести к злоупотреблениям по службе и нарушению прав и законных интересов личности и государства. Остановимся на нем подробнее.

Следует отметить, что в науке уголовного процесса нет единого мнения по вопросу полномочий органов следствия и дознания при передаче поступившего сообщения о преступлении по подследственности. Фактически процедура принятия данного процессуального решения и исчисления при этом срока проверки сообщения о преступлении законодателем оставлена на усмотрение органов следствия и дознания, на что указывают ряд авторов, к примеру, М.М. Макаренко и СВ. Ермаков 266.

В процессе применения данной нормы УПК РФ на практике выявлен ряд сложностей, которые могут привести к существенному нарушению прав и законных интересов как личности, так и государства. По нашему мнению, к ним относится отсутствие:

1. законодательной регламентации процедуры передачи сообщения о преступлении как в пределах одного органа предварительного расследования, так и между различными ведомствами, наделенными полномочиями по осуществлению уголовного преследования;

2. правил исчисления процессуальных сроков проверки сообщения о преступлении при его передаче по подследственности;

3. правил определения территориальной подследственности при проведении проверки по поступившему сообщению о преступлении.

Полагаем необходимым попытаться предложить варианты решения приведенных пробелов в законодательстве.

Если буквально толковать положения п. 3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ, то законодатель допускает возможность передачи сообщения о преступления без возбуждения уголовного дела. Вместе с тем ряд авторов придерживается мнения, что передача сообщения нецелесообразна при необходимости немедленного реагирования и допустима только после возбуждения уголовного дела и проведения неотложных следственных действий, направленных на закрепление следов совершенного преступления267. Подобное мнение может сложиться и при анализе положений ст. 151 УПК РФ, которая регламентирует компетенцию правоохранительных органов при проведении предварительного расследования по возбужденным уголовным делам.

Иной точки зрения придерживается А.М. Багмет, который полагает, что «независимо от наличия либо отсутствия возбужденного уголовного дела после того, как отпали опасения за права и законные интересы заявителя, материал должен передаваться органу, которому подведомственно его рассмотрение»268.

Отсутствие единого мнения в данном вопросе свидетельствует о необходимости законодательного закрепления правил передачи сообщения о преступлении по предметной и территориальной подследственности, причем, мы полагаем, что основным пробелом в исследуемой норме является не определение возможности передачи сообщения о преступлении до или после принятия решения о возбуждении уголовного дела, а отсутствие строго установленной процедуры его передачи, исчисления процессуальных сроков.

Так, некоторые авторы, к примеру, А.А. Ларинков и В.А. Шиплюк, полагают, что в соответствии с действующими нормами уголовно-процессуального законодательства (п. 12 ч. 2 ст. 37 УПК РФ – выделено Д.В.), прокурор наделен правом разрешения спора о подследственности на стадии рассмотрения сообщения о преступлении269. Не оспаривая данное утверждение, мы считаем, что в УПК РФ не установлен четкий механизм передачи сообщения о преступлении по подследственности, что является пробелом действующего законодательства.

Как отмечают М.М. Макаренко М.М. и С.В. Ермаков, «в законе отсутствует четкая регламентация момента, с которого следует исчислять срок рассмотрения сообщения о преступлении, переданного по подследственности. Данный пробел выступает одной из причин незаконного превышения срока разрешения поступающей информации о преступлениях и требует своего устранения»270. Так, в соответствии с п. 32 совместного приказа Генеральной прокуратуры Российской Федерации № 39, МВД России № 1070, МЧС России № 1021, Минюста России № 253, ФСБ России № 780, Минэкономразвития России № 353, ФСКН России № 399 от 29.12.2005 «О едином учете преступлений», содержащего Типовое положение о едином порядке организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях, срок проверки сообщения о преступлении, переданного по территориальности, исчисляется со дня его поступления в иной орган. Данное правило содержится далеко не во всех локальных нормативно-правовых актах. Так, в приказе Следственного комитета Российской Федерации от 11.10.2012 № 72 «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации» устанавливаются общие сроки рассмотрения сообщения о преступлении, предусмотренные ст. 144 УПК РФ, правил исчисления процессуальных сроков при направлении сообщения по подследственности не содержится.

С учетом высказанных нами предложений о дополнительном наделении органов предварительного расследования полномочиями по продлению срока проверки сообщения о преступлении свыше 30 суток мы полагаем необходимым установить единый порядок исчисления ее сроков, то есть с момента поступления и до принятия итогового процессуального решения, в том числе и в случае передачи сообщения по подследственности.

Поскольку УПК РФ не регламентирует данные вопросы, то на практике это приводит к злоупотреблениям при нежелании органов дознания и предварительного следствия принимать итоговое решение по поступившему сообщению (242 респондента или 69,9% заявили, что в их профессиональной деятельности возникали споры о территориальной и ведомственной подследственности).

Так, распространены факты принятия решения о направлении сообщения по подследственности в случаях, когда сотрудники правоохранительных органов просто не успевают завершить проведение проверки либо не хотят ее проводить «по неочевидным преступлениям и сложным составам» 271 . Наибольшее количество таких решений принимается по сообщениям о совершении налоговых преступлений и нарушений требований охраны труда, по факту невыплаты заработной платы и иных обязательных выплат, а также о безвестном исчезновении граждан. Изучение данных материалов в порядке процессуального контроля свидетельствует, что указанные необоснованные решения принимаются неоднократно, то есть два и более раза, а это влечет нарушение законных прав и интересов заявителей, сокрытие преступлений от учета, нарушение разумного срока уголовного судопроизводства, несвоевременное изъятие предметов и документов, имеющих значение для принятия законного процессуального решения в порядке ч. 1 ст. 145 УПК РФ.