Использование материалов СМИ в доказывании по уголовным делам на досудебных стадиях уголовного судопроизводства Рогова Антонина Александровна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Правовое регулирование использования материалов СМИ в уголовном процессе: история и современное состояние 15

1. История развития взаимодействия между СМИ и правоохранительными органами 15

2. Правовой статус СМИ в уголовном процессе 42

3. Особенности проведения проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ 68

Глава 2. Роль СМИ в доказывании по уголовным делам 99

1. Направления использования информации, распространенной в СМИ, 99 в уголовном судопроизводстве 99

2. Использование сведений, распространенных в СМИ, в уголовно процессуальном доказывании 122

3. Проблемы оценки и проверки сведений, распространенных в СМИ, на досудебных стадиях уголовного судопроизводства 146

Заключение 174

Список литературы

• Правовой статус СМИ в уголовном процессе
• Особенности проведения проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ
• Направления использования информации, распространенной в СМИ, 99 в уголовном судопроизводстве
• Использование сведений, распространенных в СМИ, в уголовно процессуальном доказывании

Введение к работе

Актуальность темы диссертационного исследования. В современном мире самым распространенным источником получения сведений являются средства массовой информации (СМИ). Газеты, радио, телевидение, сеть «Интернет» стали незаменимыми спутниками жизни цивилизованного человека, колоссально влияющими на его жизнь, быт и сознание. С принятием Конституции России, провозгласившей свободу средств массовой информации, СМИ получили право на распространение любой законно полученной информации. Однако эта свобода принесла не только позитивные результаты. «Скандалы, интриги, расследования, слухи…» – сегодня неотъемлемая часть программ практически всех телевизионных каналов и большинства газетных полос. Нередко главной движущей силой СМИ является прибыль, что, естественно, не способствует содержательному и воспитательному совершенствованию представляемой информации.

Однако при всех своих явных и скрытых недостатках СМИ сегодня могут быть крайне полезны обществу в целом и правоохранительным органам в частности. Более того, правоохранительные органы не только могут, но и обязаны осуществлять взаимодействие со СМИ в целях защиты государственных и общественных интересов от противоправных посягательств. Воздействие СМИ на общество не может быть полностью продуктивно без привлечения правоохранительных органов, особенно если это воздействие касается законности и правопорядка. Только через легитимное реагирование правоохранительной системы информация в СМИ, указывающая на факты совершения преступлений, может превратиться в законный повод для начала уголовно-процессуальной деятельности, обрести форму действенных аргументов в изобличении преступников и констатации их виновности.

Государство давно осознало необходимость использования информационных возможностей СМИ в уголовном процессе. Однако осознание это пока носит по большей части характер концепции, не воплощенной в форму четких процедурно-нормативных предписаний. По сути, вся нормативная база, касающаяся данного направления, представлена фрагментарными упоминаниями в УПК РФ,

4 приказом Генеральной Прокуратуры РФ от 23 октября 2009 г. № 341 «О взаимодействии органов прокуратуры со средствами массовой информации»¹ и приказом Следственного комитета РФ от 11 августа 2011 г. № 127 «Об организации взаимодействия Следственного комитета Российской Федерации со средствами массовой информации и общественностью»². Однако ни УПК РФ, ни указанные приказы не дают четкого представления о порядке взаимодействия правоохранительных органов со СМИ по вопросам деятельности, связанной с возбуждением уголовного дела, раскрытием и расследованием преступлений, с использованием материалов СМИ в качестве доказательств. По-прежнему нерешенными остаются вопросы, создающие предпосылки для повышения эффективности такого взаимодействия, в частности вопросы, касающиеся разграничения СМИ от иных средств массовой коммуникации.

Анализ законодательства и ведомственных нормативных актов показывает, что в настоящее время правовой механизм превращения информации, распространенной в СМИ, в уголовно-процессуальную информацию разработан достаточно слабо. До сих пор нормативно не определены критерии допустимости использования материалов СМИ в уголовном процессе и направления такого использования. Отсутствуют четкие указания на круг полномочий должностных лиц, которым предписан «криминальный анализ» сообщений, публикуемых в СМИ. Указанные пробелы усугубляются и изменением законодательных подходов к охране частной жизни гражданина. Соответствующие новеллы³, регламентирующие особенности сбора, хранения, распространения и использования любой информации о частной жизни гражданина, нередко становятся для журналиста серьезным препятствием в поисках информации о преступной деятельности, а для прокурора, следователя и дознавателя создают существенные проблемы при решении вопроса допустимости собранных журналистом сведений.

¹ См.: О взаимодействии органов прокуратуры со средствами массовой информации: приказ
Генпрокуратуры России от 23 октября 2009 г. № 341 (ред. от 28.02.2014) // СПС «Консуль-
тантПлюс» (дата обращения: 11.09.2015).

² См. там же.

³ См.: О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Рос
сийской Федерации: федеральный закон от 2 июля 2013 г. № 142-ФЗ // СПС «Консультант-
Плюс» (дата обращения 11.09.2015).

В серьезной научной проработке нуждаются проблемы использования материалов СМИ в доказывании по уголовным делам, в первую очередь в доказывании на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. От качества научного познания проблем выявления, проверки и введения в процессуальной оборот информации, добытой журналистами, на ранних этапах расследования зависит эффективность производства по уголовному делу в целом. Практические подходы к решению этих проблем невозможно сформировать без тщательного осмысления всего пути, который проходит информация от момента ее распространения в СМИ до момента придания ей приемлемой для доказывания уголовно-процессуальной формы.

Поиск оптимального решения этих проблем предполагает обязательное исследование целого ряда сопутствующих практических вопросов, в частности изучения упущений и недочетов в деятельности представителей СМИ, должностных лиц органов прокуратуры и предварительного расследования, которые препятствуют полноценному доказательственному использованию материалов СМИ в уголовном судопроизводстве.

Решение практических проблем использования материалов СМИ в доказывании неминуемо предполагает необходимость нового взгляда на устоявшиеся теоретические положения, составляющие основу теории доказательств, и формирует потребность в новой интерпретации этих положений в контексте современных методологических и идеологических подходов.

Степень научной разработанности темы исследования. Достаточно разработанными в научном плане на сегодняшний день можно считать лишь вопросы, составляющие предпосылки исследования. Интерес преимущественно вызывают проблемы, связанные с участием СМИ в политической, экономической, социальной и духовной сферах жизни государства и общества, поэтому различные аспекты функционирования СМИ достаточно детально исследовались политологическими, филологическими, культурологическими, социологическими науками.

В юридической науке внимание традиционно уделяется криминологическому значению СМИ. Этой тематикой занимались: Г.Н. Горшенков, А.А. Токарев,

6 Е.М. Юцковая, О.П. Дубягина, В.В. Боровиков и др. Наиболее поздним историко-правовым исследованием, посвященным юридическому обеспечению деятельности СМИ по повышению уровня правовой культуры в российском обществе, является диссертация М.Е. Сивохина. Среди работ, посвященных проблемам взаимодействия СМИ и правоохранительных органов, можно выделить диссертации А.М. Ишина, А.Н. Тюменцева, А.Д. Баконина, В.П. Шашкова.

Вопросы использования в доказывании непроцессуальной информации анализируются в работах Ю.В. Астафьева, Д.И. Беднякова, Е.А. Доли, Е.А. Зайцевой, А.С. Закотянского, С.В. Зуева, Н.В. Изотовой, М.Э. Каац, А.Ф. Лубина, А.Г. Мар-кушина, М.П. Полякова, М.А. Шматова и др. Однако проблема использования материалов СМИ в доказывании по уголовным делам до настоящего времени не получила должного научного внимания. Имеющиеся разработки в области юриспруденции не дают полной картины о роли и месте СМИ в доказывании по уголовным делам. Механизм взаимодействия СМИ с органами, осуществляющими уголовное преследование, предшественниками изучен весьма поверхностно. Практически не исследованы способы использования результатов журналистского расследования для нужд доказывания по уголовным делам и связанные с этим теоретико-прикладные проблемы. Настоящая диссертация в значительной мере устраняет эти пробелы в научном знании.

Объектом исследования являются социально-культурные, информационно-коммуникативные и уголовно-процессуальные отношения, возникающие между органами уголовного преследования и СМИ при производстве по уголовным делам.

Предметом исследования являются проблемы использования материалов СМИ в доказывании по уголовным делам на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

Цель исследования – получение нового научного знания о доказательственном потенциале материалов СМИ, позволяющем сформулировать практические предложения по совершенствованию деятельности органов уголовного преследования по использованию материалов СМИ в доказывании по уголовным делам на досудебных стадиях уголовного процесса.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

– изучить развитие взаимодействия между СМИ и уголовным судопроизводством в широком историческом контексте;

– выявить идеологические и методологические предпосылки использования материалов СМИ в уголовно-процессуальной деятельности;

– определить правовой статус СМИ в современном уголовном процессе;

– проанализировать актуальные и перспективные направления использования информации, распространенной в СМИ, в уголовном судопроизводстве;

– исследовать теоретические и практические проблемы использования сведений, распространенных в СМИ, в качестве доказательств по уголовным делам;

– установить процессуальные и непроцессуальные особенности проведения проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ;

– проанализировать проблемы оценки и проверки сведений, распространенных в СМИ, на досудебных стадиях уголовного судопроизводства;

– сформулировать предложения по совершенствованию законодательства, регламентирующего взаимодействие СМИ и уголовного судопроизводства.

Научная новизна исследования. Настоящая диссертация является первым комплексным научным исследованием, посвященным поиску решения проблем использования материалов СМИ в доказывании по уголовным делам. В работе предлагается авторская концепция использования СМИ в уголовном судопроизводстве, создающая предпосылки для быстрого и эффективного раскрытия и расследования преступлений и способствующая повышению эффективности использования материалов СМИ в доказывании. Автором предлагаются новые подходы к совершенствованию деятельности по проверке сообщений о преступлении, распространенных в СМИ, а также научно обоснованные способы устранения практических проблем собирания, проверки и оценки уголовно-процессуальных доказательств, в качестве которых выступают материалы СМИ.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что разработанные положения обогащают и развивают теорию уголовного процесса, в частности разделы о доказательствах и доказывании, о стадии возбуждения уголовного дела, об

8 общих условиях предварительного расследования, об основах использования непроцессуальной информации в уголовном судопроизводстве. В диссертации сформулированы теоретические положения, касающиеся проблемных вопросов взаимодействия органов предварительного расследования со СМИ в ходе проведения проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ, а также положения, раскрывающие особенности собирания, проверки и оценки материалов СМИ в уголовном процессе. Результаты научного исследования могут служить теоретической базой для дальнейших научных разработок как в области уголовно-процессуального права, так и в иных научных направлениях.

Практическая значимость исследования определяется тем, что сформулированные в работе предложения и рекомендации могут найти непосредственное применение в практической деятельности органов предварительного расследования и прокуратуры. Отдельные положения диссертации могут быть использованы в правотворческой деятельности при совершенствовании уголовно-процессуального законодательства и законодательства, регламентирующего деятельность СМИ.

Методология и методы исследования. Методологическую основу исследования составляет диалектический метод познания. Кроме общенаучных методов познания, таких как анализ, синтез, дедукция, индукция, сравнение, в работе использованы специальные методы: исторический, сравнительно-правовой, формально-юридический, социологический, метод моделирования и иные методы научного познания.

Положения, выносимые на защиту:

1. Деятельность журналистов, специализирующихся на обнародовании через СМИ фактов совершения либо подготовки к совершению преступления, является актуальным средством цивилизованной помощи государству в борьбе с преступностью. Указанная помощь в определенной мере позволяет компенсировать издержки современного уголовного судопроизводства, обусловленные существенным сокращением участия в нем общественности.

2. Главной идеологической предпосылкой, предполагающей широкое использование СМИ в сфере уголовного судопроизводства, является идея (принцип)

9 участия народного элемента, исторически и культурно присущий отечественному уголовному судопроизводству с давних времен. В целях повышения эффективности уголовного судопроизводства, в том числе и эффективности его взаимодействия со СМИ, следует актуализировать данный принцип путем его закрепления в уголовно-процессуальном законе.

3. В целях организации эффективного информационного взаимодействия СМИ и уголовного судопроизводства необходимо четко разграничить СМИ и иные средства массовой коммуникации (в том числе сайты в сети «Интернет»), не являющиеся СМИ. Основным критерием такого разграничения является регистрация СМИ. Судам, органам предварительного расследования и иным правоохранительным органам не следует в своей правоприменительной деятельности распространять правовой статус СМИ на средства массовой коммуникации, не зарегистрированные в качестве СМИ.

4. Неоднозначная законодательная трактовка понятий «защита общественных интересов» (ст. 50 Закона РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации»¹) и «частная жизнь гражданина» (ст. 152.2 ГК РФ) создает предпосылки для «формально законных» злоупотреблений со стороны журналистов и должностных лиц правоохранительных органов в сфере получения информации. Указанные предпосылки можно устранить путем уточнения и конкретизации ст. 152.2 ГК РФ «Охрана частной жизни гражданина», для чего следует внести в нее следующие изменения:

«Не являются нарушением правил, установленных абзацем первым настоящего пункта, сбор, хранение, распространение и использование информации о частной жизни гражданина в государственных, общественных или иных публичных интересах, таких как получение информации журналистом о готовящемся или совершенном преступлении, а также в случаях, если информация о частной жизни гражданина ранее стала общедоступной либо была раскрыта самим гражданином или по его воле».

¹ См.: О средствах массовой информации: закон РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 (ред. от 30.12.2015) // Российская газета. 1992. 8 февраля.

5. Представленный в УПК РФ подход к распределению функции руководства органами предварительного расследования между прокурором и ведомственным руководителем порождает ряд практических проблем, к которым, в частности, относятся проблемы распределения процессуальных функций между органами уголовного преследования при проведении проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ.

6. Поручение прокурора о проведении проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ, имеет немало формальных и содержательных совпадений с постановлением прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании. Указанные документы совпадают и по целям, поскольку в конечном итоге призваны инициировать уголовное преследование. В связи с этим в ситуациях, связанных с проверкой сообщения о преступлении, распространенного в СМИ, целесообразно унифицировать форму прокурорского волеизъявления, законодательно определив в качестве таковой только постановление прокурора.

7. Законодательное правило, согласно которому проверку по сообщению о преступлении, распространенному в СМИ, проводит по поручению прокурора орган дознания, а также по поручению руководителя следственного органа следователь (ч. 2 ст. 144 УПК РФ), нуждается в пересмотре, поскольку оно значительно усложняет и запутывает порядок проведения доследственной проверки по материалам СМИ и ущемляет такое важнейшее общее условие досудебного производства, как процессуальная самостоятельность органов уголовного преследования при решении вопроса о возбуждении уголовного дела.

8. В информационно-процессуальном смысле материалы СМИ представляют собой разновидность непроцессуальной информации, что, в свою очередь, не позволяет четко определить правовой статус этих материалов и закрепить их доказательственное значение. Преодоление данного противоречия предполагает принципиально новый подход к правовой регламентации использования непроцессуальной информации в уголовном процессе.

11 В УПК РФ следует закрепить общее положение о порядке использования непроцессуальной информации, согласно которому непроцессуальная информация может быть использована в качестве доказательств, если при ее собирании не были нарушены нормы Конституции РФ и действующего законодательства, которые регламентируют процесс получения такой информации вне рамок уголовного судопроизводства. В связи с этим допустимость использования результатов оперативно-разыскной деятельности в качестве доказательств должна определяться исходя из законности способа получения этих сведений, установленного Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»¹, допустимость использования материалов СМИ – соблюдением журналистом Закона РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации».

9. Выделение сообщений СМИ, содержащих информацию о признаках преступления, в отдельный повод для возбуждения уголовного дела нецелесообразно. Подобная формализация повода не решит проблемы повышения эффективности взаимодействия органов уголовного преследования и СМИ и не повысит уровень выявления в публикациях СМИ законных оснований для возбуждения уголовного дела. Названная эффективность может быть достигнута преимущественно за счет расширения круга непрофессиональных субъектов информационного анализа СМИ. В связи с этим для обнаружения информации о готовящемся, совершаемом или совершенном преступлении, распространенной в СМИ, целесообразно привлекать граждан. Процедура привлечения и участия граждан в выявлении такой информации должна быть максимально простой и предусматривать возможность материального и нематериального поощрения.

10. Материалы СМИ могут быть использованы в уголовном процессе в качестве ориентирующей информации; в качестве повода для возбуждения уголовного дела; в качестве доказательств.

Доказательствами, сформированными на основе материалов СМИ, следует считать сведения, полученные в результате уголовно-процессуального познания

¹ См.: Об оперативно-розыскной деятельности: федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ (ред. от 29.06.2015) // Российская газета. 1995. 18 августа.

12 текста, изображений, аудио-, видеозаписи, содержащихся в материалах СМИ, а также сами носители с находящейся на них конкретной процессуально значимой информацией.

11. Материалы СМИ соответствуют признакам таких доказательств, как «вещественные доказательства» и «иные документы». Разграничение «материалов СМИ – вещественных доказательств» от «материалов СМИ – иных документов» следует проводить в зависимости от того, содержится в материалах СМИ описание события преступления или в них непосредственно запечатлены его признаки.

12. Основным критерием, определяющим допустимость источника материалов СМИ, является проверяемость данных материалов. В целях оптимизации проверки материалов СМИ в ч. 2 ст. 144 УПК РФ необходимо включить положение, предусматривающее право суда на ограничение журналистского иммунитета на любой стадии производства по уголовному делу. Общая норма о журналистском иммунитете, позволяющая журналисту отказаться назвать источник своей осведомленности, должна быть закреплена в ч. 3 ст. 56 УПК РФ.

13. В случае принятия судом решения о раскрытии источника, предоставившего информацию журналисту, к данному лицу (источнику информации) должны применяться процессуальные и иные меры безопасности, предусмотренные действующим законодательством. Источник, предоставивший информацию, должен допрашиваться лицом, производящим расследование, в порядке, исключающим возможность раскрытия сведений о нем. В дальнейшем при возникновении вопросов (на любой стадии судопроизводства) по поводу показаний данного лица допросу подлежит лишь должностное лицо, производившее допрос.

Степень достоверности результатов исследования. Теоретической базой исследования являются фундаментальные труды в области общей теории права, уголовного судопроизводства, уголовного права, теории оперативно-разыскной деятельности, криминалистики и журналистики. Нормативную базу исследования составляют положения международно-правовых актов в области защиты прав и свобод человека, Конституции Российской Федерации, отечественного и зарубежного уголовно-процессуального законодательства, руководящих разъяс-

13 нений Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Конституционного Суда Российской Федерации, законодательных актов Российской Федерации. Кроме этого, в исследовании использовались материалы средств массовой информации; научные исследования; информационные базы высших и региональных судебных органов (изучено 184 уголовных дела); данные собственных социологических исследований (по специальным анкетам опрошено 62 следователя и 59 дознавателей).

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного процесса Нижегородской академии МВД России. Основные положения диссертационного исследования:

нашли отражение в тринадцати научных публикациях автора общим объемом 6,18 п. л.;

докладывались на международных научно-практических конференциях: «Теория и практика выявления и расследования экономических и иных преступлений» (г. Н. Новгород, 20 мая 2013 г.); V Бабаевские чтения «Компромисс в праве: теория, практика, техника» (г. Н. Новгород, 29-30 мая 2014 г.); «Правовые и экономические основы обеспечения национальной безопасности» (г. Н. Новгород, 23-24 октября 2014 г.); «Государство и право в изменяющемся мире» (г. Н. Новгород, 5 марта 2015 г.); «Новая теория уголовно-процессуальных доказательств» (г. Н. Новгород, 20-21 мая 2015 г.); «Эффективность юридических процедур: теория, практика, техника» (г. Н. Новгород, 20-21 мая 2015 г.).

Структура диссертации отвечает основной цели и задачам исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих 6 параграфов, заключения, списка литературы и приложений.

Правовой статус СМИ в уголовном процессе

Зарождение общественных отношений между средствами массовой информации (прессой) и уголовной юстицией обычно связывают с датой выхода в свет первой отечественной газеты «Ведомости» 12 декабря 1702 года. С данной позицией сложно не согласиться: газеты являются наиболее ранним воплощением средств массовой информации. В связи с этим понятна и логика исследователей, которые синхронизируют момент зарождения контактов представителей журналистского дела и правоохранительных органов с датой опубликования первой российской газеты. Правда, само понятие «средство массовой информации» тогда еще не существовало, оно вошло в употребление позже, поэтому в историческом очерке мы будем использовать и более ранее понятие -«журналистика». Журналистику нередко причисляют к древнейшим профессиям, поэтому можно сделать предположение о том, что связи между журналистами и правоохранительными органами существовали с древнейших времен.

Сами понятия журналистов и правоохранительных органов нужно трактовать с учетом их исторической специфики. Так, в предельно общем понимании журналисты - это представители общества, одной из задач которых является защита прав граждан от различных противоправных посягательств, осуществляемая особым порядком - посредством печатного слова.

«Слово» для журналистов является тем единственным орудием, посредством которого они могут помочь правоохранительным органам обуздать преступный элемент. Для любого государства весьма сложно справиться с обеспечением правопорядка в одиночку. Поэтому журналисты, осуществляющие поиск, проверку и размещение в СМИ информации о совершаемых или подготовляемых преступлениях оказывают весомую помощь государству в борьбе с преступностью. Более того, согласно результатам проведенного нами анкетирования, 92 % опрошенных сотрудников органов расследования ответили, что журналисты соглашались с ними сотрудничать при расследовании преступлений . Такая статистика говорит о высоком потенциале СМИ для правоохранительной деятельности.

В связи с этим журналист, распространивший в СМИ информацию о преступлении, не может рассматриваться как обычный свидетель или очевидец в уголовном судопроизводстве. Журналист - это всегда фигура публичная, фигура с особым «квазипроцессуальным» статусом. Эти особенности и роднят деятельность журналиста с деятельностью общественных представителей, которые в той или иной форме присутствуют во всех исторических типах уголовного процесса.

Такая логика рассуждений позволяет нам перенести точку отсчета истории взаимодействия журналисткой профессии с судопроизводством гораздо раньше столетия, явившему миру первую газету. Расширив временные рамки, мы сможем проследить развитие сразу нескольких исторических форм участия общественности в уголовном судопроизводстве, выявить их сходство и взаимосвязь со статусом журналиста.

Начнем мы с судопроизводства, сформировавшегося в Греции и Риме еще в 7-5 вв. до нашей эры. Повернув «колесико» истории на несколько десятков веков назад, можно заметить одно существенное обстоятельство - в целях деятельности журналиста, распутывающего криминальное событие, есть нечто общее с целями граждан, прибегавших к такой древней форме судопроизводства, как народное обвинение. Сама идея народного обвинения заключается в признании народа абстрактным носителем права на общегражданское обвинение. В свою очередь идеальная цель журналистики - представлять интересы общества в целом, быть «союзником» государства, с помощью прессы, радио, телевидения противостоять волне преступности и иногда в почти прямом смысле обвинять преступников в совершении преступления. По нашему мнению, расследовательская

См. приложение 2. журналистика хранит в себе родственную телеологическую связь с народным обвинением, как с одной из первых форм участия общественности в уголовном процессе. Иными словами, народное обвинение вполне можно рассматривать в качестве древней идеологической предпосылки использования материалов СМИ в уголовном судопроизводстве в целях выявления преступлений и изобличения преступников. Речь необходимо вести именно об идеологическом характере этой предпосылки. Журналистское расследование родственно народному обвинению не по форме, а по духу, по устремленности к истине.

Но чтобы доказать это коснемся теории вопроса о народном обвинении. Так, А.С. Александров определяет народное обвинение как публичный уголовный иск, который может предъявить в суд в состязательном уголовном судопроизводстве любой гражданин для привлечения к уголовной ответственности лица, предположительно совершившего преступление . Участие в народном обвинении воспринималось как почетная обязанность, гражданский долг для древних греков и римлян.

Появление данного феномена во многом обязано особенностями менталитета народа античного мира. В первую очередь речь идет о специфическом античном понимании истины, восходящем к идее «согласования». А.С. Александров, делает вывод о том, что только в режиме свободы конкуренции относительно истин возможно народное обвинение, когда предполагается, что каждый индивид как субъект права утверждает истину. Критерием же истинности является коллективное мнение судей .

Вероятно, иное понимание истины в отечественной правовой традиции, затрудняло проникновение народного обвинения в том виде, в котором оно было в древней Греции и Риме, в российское уголовное судопроизводство. «Если

Понятие «расследовательская журналистика» использует в своей диссертации Н.В. Бергер, понимая под последним особый метод профессиональной деятельности журналиста, предмет которого формируется во взаимодействии двух конституирующих признаков: наличие правонарушения и скрытость данных о нем (См.: Бергер Н.В. Расследование как метод журналистской деятельности: дис. ... д-ра. филол. наук. Краснодар, 2006). истина, - пишет А.С. Александров, - рассматривается как нечто вечное, непреходящее, то носителем такой истины может быть партия, церковь, мудрецы и т.д., то есть тот, кто обладает авторитетом» . Думается, что именно такое понимание истины укоренилось в правосознании отечественных правоведов. До сих пор ведущиеся дискуссии о необходимости закрепления объективной истины в качестве цели уголовного судопроизводства - яркое тому доказательство. Видимо, желание отыскать одну единственную истину, которая может быть только объективной, является специфической чертой нашего уголовного судопроизводства.

И не только судопроизводства. Приверженность концепции объективной истины была закодирована в названии многих советских газет. Достаточно вспомнить имя центральной газеты - «Правда». Журналист - искатель правды. В этом суть его профессии. Следователь тоже ищет правду, предпочитая называть ее объективной истиной. Поэтому можно смело говорить о том, что журналист в уголовном процессе выполняет функцию во многом схожую с функцией народного обвинителя. Это сходство проявляется в том, что и журналистика и народное обвинение является проявлением потребности гражданского общества в правде, выражаемой через публичное мнение по вопросам, связанным с публичной защитой прав и интересов граждан, потерпевших от преступлений.

Говоря о народном обвинении, мы непроизвольно (через понятие правды и истины) связали его с советским периодом. И это совсем не случайно. Именно в советский период времени участию представителей общественности в уголовном судопроизводстве уделялось особое внимание. Именно в советский период народное обвинение получило свое концептуальное возрождение.

Особенности проведения проверки сообщения о преступлении, распространенного в СМИ

Понятие «средства массовой информации» впервые стало использоваться в уголовно-процессуальном законе с принятием УПК РФ 2001 года. В действующей редакции УПК РФ, понятие средства массовой информации упоминается в ч. 3 ст. 136, ч. 2 ст. 144, ч. 3 ст. 148. Кроме этого, ряд формулировок статей УПК РФ сконструированы таким образом, что заложенная законодателем в них мысль шире, чем буквальный текст. Поэтому в отдельных нормах уголовно-процессуального закона, хотя понятие СМИ прямо и не называется, однако вытекает из смысла этих норм. Так, сообщения, полученные из СМИ, не перечислены в перечне поводов для возбуждения уголовного дела, однако практика показывает, что данные сообщения используются в качестве «свободного» повода для возбуждения уголовного дела (п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ). Кроме этого, материалы СМИ могут служить основой для формирования уголовно-процессуальных доказательств, таких как «иные документы» (п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ) и «вещественные доказательства» (п. 4 ч. 2 ст. 74 УПК РФ).

Вместе с тем сами средства массовой информации представляют собой лишь «оболочку» информационного продукта. Как сказано в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2010 г. № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» средство массовой информации представляет собой форму периодического распространения массовой информации, в том числе периодическое печатное издание, радио- и телепрограмма. Поэтому само по себе средство массовой информации не может иметь каких-либо прав и обязанностей и, соответственно, не является лицом, участвующим в деле. Содержание массовой информации формируют, в первую очередь, журналисты и главный редактор СМИ, наделенные Законом «О СМИ» соответствующими правами и обязанностями. От понимания того, какими именно правами и обязанностями обладает данная категория субъектов, были ли эти права и обязанности соблюдены в ходе собирания и распространения сведений через СМИ, является ли тот или иной источник, посредством которого информация была популизирована средством массовой информации, зависит и значение для уголовного судопроизводства самого информационного продукта. Предлагаем на этих вопросах остановиться подробнее.

В научной литературе всю совокупность ресурсов, по которым может передаваться информация для большого числа людей, называют обобщающим понятием «средство массовой коммуникации» (СМК). Так, М.С. Атчикова пишет, что «массовая коммуникация - это относительно одновременное воздействие на большие гетерогенные аудитории каких-либо символов, передаваемых безличными средствами из организованного источника, для которых члены аудитории анонимны» . В литературе советского периода можно встретить понятие «средства массовой информации и пропаганды» (СМИиП). Данное понятие, на наш взгляд, имеет идеологический подтекст, поэтому со временем научная общественность отказалась от его использования.

Понятие «средство массовой коммуникации» значительно шире понятия «средства массовой информации». При определении масштаба исследования, мы исходили из того, что средства массовой информации вызывают больше доверия к доброкачественности распространяемой информации, что обуславливается необходимостью СМИ поддерживать хорошую репутацию и рентабельность продукции на рынке. Поэтому данная работа ограничивается исследованием вопросов использования материалов СМИ в уголовно-процессуальном доказывании. Но и понятие «средство массовой информации», как показало наше исследование, вызвало к себе много вопросов. Технически расширяющиеся возможности массового обмена информацией сделали грань между СМИ и СМК едва уловимой. Так, остается дискуссионным вопрос об отнесении сайтов в сети «Интернет» к СМИ, несмотря на то, что правовой статус «сетевых изданий» как разновидности средств массовой информации был определен законодателем в 2011 году . По этой причине ученые чаще всего прибегают к использованию обобщающего понятия «средства массовой информации и коммуникации» (СМИиК).

Однако УПК РФ не содержит понятия «средство массовой коммуникации». Есть лишь несколько упоминаний об «информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» - разновидности СМК. Так, уголовно-процессуальный закон данное понятие использует в значении официального источника размещения информации о внепроцессуальных обращениях, поступивших в суд (ч. 3 ст. 8.1 УПК РФ). Кроме этого понятие «информационно-телекоммуникационная сеть «Интернет», используется в ч. 7 ст. 107 УПК РФ, при обозначении одного из запретов (ограничений), которые может наложить суд при избрании домашнего ареста. Интересно, что например, в уголовном праве понятие «сеть «Интернет» используется значительно чаще. Так, использование «информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» является квалифицирующим признаком составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 137 УК РФ, ч. 1 ст. 185.3 УК РФ, ч. 3 ст. 242 УК РФ, ч. 2 ст. 242.1 УК РФ, ч. 2 ст. 280 УК РФ, ч. 2 ст. 280.1 УК РФ, ч. 1 ст. 282 УК РФ. Дословно текст данных норм звучит так: «... через (с использованием) средства массовой информации, в том числе электронные, информационно-телекоммуникационные сети (включая сеть «Интернет»)». То есть в уголовном законе законодатель дал четко понять, что СМИ и сеть «Интернет» не одно и то же. Кроме этого, справедливость данного тезиса доказывает и то обстоятельство, что в отдельных статьях УК РФ употребляется лишь термин «средство массовой информации» без добавления нормы, подразумевающей в качестве квалифицирующего признака использование информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (например: ч. 2 ст. 128.1 УК РФ, ст. 137 УК РФ, ч. 2 ст. 205.2 УК РФ, ст. 354 УК РФ, ст. 354.1 УК РФ).

Направления использования информации, распространенной в СМИ, 99 в уголовном судопроизводстве

Сравнивая «постановление прокурора» и «поручение прокурора» становится очевидным одно явное сходство указанных процессуальных документов. Так, посредством вынесения данных актов прокурор инициируют проведение соответствующими должностными лицами доследственной проверки. В Федеральном законе от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О Прокуратуре Российской Федерации» (далее - ФЗ «О Прокуратуре Российской Федерации) сказано, что полномочия прокурора по надзору за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие, устанавливаются уголовно процессуальным законодательством Российской Федерации и другими федеральными законами, поэтому для понимания сущности указанных актов прокурорского реагирования обратимся к УПК РФ.

Проведенный нами анализ норм УПК РФ позволил сделать вывод о том, что «постановление прокурора» имеет более широкую сферу применения, чем «поручение прокурора». Данное постановление может направляться как в адрес органов предварительного следствия, так и дознания. Кроме этого основанием для вынесения данного постановления прокурором по смыслу закона является заявление или сообщение о преступлении, полученное из любых источников, любым законным способом. В отличие от «постановления», «поручение прокурора», направляется лишь органу дознания и, как следует из УПК РФ, только по сообщениям о преступлении, распространенным в СМИ. Проанализируем функции, которые реализуются прокурором посредством вынесения «поручения» и «постановления».

Так, Е.А. Буглаева пишет, что в качестве традиционных выделяются такие функции прокуратуры, как надзор за исполнением законов, уголовное преследование, координация деятельности правоохранительных органов, участие в правотворческой деятельности . В учебной литературе кроме названных функций также выделяются: участие прокуроров в рассмотрении дел судами, международное сотрудничество, участие прокуроров в заседаниях органов государственной власти, рассмотрение и разрешение прокуратурой заявлений, жалоб и иных обращений . Данные функции вытекают и из системного анализа положений ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации».

В научной литературе дискуссионным является вопрос о соотношении функции уголовного преследования, осуществляемого прокурором и функции надзора. Так, Е.Н. Бушковская пишет, что в связи с тем, что в ч. 1 ст. 37 УПК РФ закреплены только две функции прокурора: уголовное преследование и надзор, и прямо не обозначено их соотношение, иерархия, одни авторы выдвигают на первый план прокурорский надзор, а другие считают основной функцией прокурора уголовное преследование . С.Г. Бывальцева по этому поводу также отмечает, что Прокуратуре РФ посвящена лишь единственная статья в Конституции в главе «Судебная власть», и в ней ничего не говорится о функциях прокуратуры, ее положении в системе органов государственной власти и конкретных полномочиях, что, «вероятно, играет не последнюю роль в том, что в настоящее время лишение прокуратуры полномочий и наделение

Череда изменений, внесенных в уголовно-процессуальный закон в последние годы, вызвали у некоторых ученых сомнение в том, что современная прокуратура выполняет функцию уголовного преследования. В частности речь идет об изменениях, внесенных Федеральным законом от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», в соответствии с которыми прокуроры лишились права возбуждать уголовные дела, давать следователю обязательные для исполнения указания о направлении расследования, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя и др. Так, например, В. Стрельников, считает, что осуществляемая в настоящее время деятельность прокурора по привлечению виновных лиц к уголовной ответственности не может рассматриваться как процедура уголовного преследования и сводится к надзору за органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие, а также к поддержанию гособвинения в суде . Ученый, анализируя указанные изменения, пишет, что «инициирование выводу: надзор и руководство со стороны прокурора за доследственнои проверкой, проверочными действиями, осуществляемыми правоохранительными органами, для выявления признаков преступления является способом выполнения им функции уголовного преследования . Ввиду такого разнообразия взглядов на количество функций прокурора, их систему, весьма затруднителен и ответ на вопрос, какая из функций конкретно реализуется прокурором при вынесении постановления и поручения.

Так, если следовать точке зрения В. Стрельникова, то любой акт прокурорского реагирования, включая постановление, и поручение прокурора, является «результатом реализации надзорных полномочий». Однако с данной позицией нельзя согласиться в полной мере. По правильному замечанию В.В. Горюнова, К.А. Макарова, «некоторые процессуальные формы деятельности прокурора в уголовном судопроизводстве имеют своим назначением не просто обеспечение требований закона, но и направлены, в частности, на инициирование уголовного преследования» . В качестве примера ученые приводят полномочия прокурора, регламентированные п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, когда прокурор, получив достаточные сведения о наличии признаков преступления, выносит мотивированное постановление и направляет материалы в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ в следственный орган для решения вопроса об уголовном преследовании. Таким образом, как отмечают авторы, «прокурор запускает саму процедуру уголовного преследования с целью привлечения виновного лица к уголовной ответственности» .

Использование сведений, распространенных в СМИ, в уголовно процессуальном доказывании

Хотя выделение данных четырех критериев в науке и получило широкое распространение, вместе с тем не все из них одинаково признаются представителями различных научных школ. Рассмотрим каждый из названных критериев в отдельности.

Так, круг участников, управомоченных на собирание доказательств, определен ст. 86 УПК РФ. Следуя данной статье можно сделать вывод: доказательства, представляющие собой материалы СМИ, собираются дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ. Подозреваемый, обвиняемый, а также потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители также вправе собирать и представлять сведения, содержащиеся в материалах СМИ, однако в виде письменных документов и предметов для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств. Защитник в процессе доказывания уполномочен: 1) получать предметы, документы и иные сведения; 2) опрашивать лиц с их согласия; 3) истребовать справки, характеристики, иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

Одним из проблемных вопросов уголовно-процессуальной науки считается вопрос о праве защитника на собирание доказательств. Так, К.И. Сутягин отмечает, что «критерий надлежащего субъекта собирания доказательств должен соблюдаться только в отношении представителей органов уголовного преследования, так как фактическое отсутствие властных полномочий по собиранию доказательств у других участников уголовного судопроизводства не позволяет применять к ним санкцию в виде признания доказательств недопустимыми». Вместе с тем в УПК РФ четко сказано: «Защитник вправе собирать доказательства путем...» (ч. 3 ст. 86 УПК РФ). Однако следует признать, что в реалиях средства стороны защиты, направленные на собирание доказательств, существенно уступают средствам стороны обвинения.

Так, В.А. Камышин пишет, что адвокат в предварительном следствии сегодня - это «ходатай, проситель перед следователем, но не активный и равный участник собирания доказательств» . Ученый считает, что говорить о защитнике, как об активном субъекте доказывания «не просто преждевременно, а невозможно» . Адвокат-защитник имеет реальную возможность собирать доказательства «только в состязательном процессе, когда перед независимым судом в роли просителя выступает и прокурор и защитник, а инициатива и возможности участия в доказывании у них равны» . Г.Г. Скребец пишет, что «законодатель допустил терминологическую неточность, когда указал право защитника собирать доказательства», по мнению автора, защитник не собирает доказательства, а обнаруживает сведения, оправдывающие обвиняемого или смягчающие его ответственность .

В условиях сложившейся публично-розыскной модели досудебного производства сторона обвинения и защиты неравноправны. В настоящее время сторона обвинения фактически выступает монополистом в собирании доказательств. Поэтому идея развития состязательности на досудебных стадиях, на наш взгляд, заключается в уравнивании возможностей для собирания доказательств обоими сторонами, когда у стороны обвинения есть конкурентоспособный противник со стороны защиты.

На наш взгляд, выделение критерия «надлежащего субъекта» при решении вопроса о допустимости доказательства, полученного конкретным должностным лицом органа уголовного преследования, нецелесообразно. Так, К.И. Сутягин приводит следующие примеры получения доказательств ненадлежащим субъектом: получение доказательств лицом, подлежащим отводу, либо без надлежащего поручения, проведение следственных действий органом дознания, производившим ОРМ, если следователь не принял к своему производству уголовное дело, если оно ему поручено с нарушением требований УПК РФ и др. Безусловно, допущение подобных нарушений вносит диссонанс в уголовно-процессуальную деятельность, нарушает принцип законности уголовного судопроизводства. Вместе с тем данные нарушения - это исключительно структурные проблемы правоохранительных органов, которые, в сущности, не должны предрешать вопрос о юридической силе доказательств. Соответственно, решаться эти проблемы должны на уровне ответственности должностных лиц, их допустивших, а не ценою потери доказательств, могущих существенным образом влиять на исход дела, и в целом - на постановление справедливого приговора.

Следующий критерий допустимости - это допустимый источник доказательства. Именно так данный критерий в большинстве случаев формулируется в литературе. В основном под допустимым источником доказательств понимаются: 1) показания подозреваемого, обвиняемого; 2) показания потерпевшего, свидетеля; 3) заключение и показания эксперта; 4) заключение и показания специалиста; 5) вещественные доказательства; 6) протоколы следственных и судебных действий; 7) иные документы.

Ранее мы сформулировали вывод о том, что материалы СМИ-доказательства могут выступать в виде «вещественных доказательств», «иных документов». Также близкие по своей сути к материалам СМИ-доказательствам являются показания, данные журналистом по поводу информации, распространенной в СМИ. Таким образом, остановимся на проблеме, связанной с использованием показаний журналиста в доказывании, который отказывается назвать источник своей осведомленности.

Так, в ходе доследственной проверки по сообщению о преступлении, распространенному в СМИ, у следователя (дознавателя) появляется необходимость в получении объяснения у журналиста, распространившего в СМИ информацию о преступлении. Изменениями, внесенными Федеральным законом от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» , законодатель признал допустимым использование полученных в ходе проверки сообщения о преступлении сведений в качестве доказательств, при условии соблюдения положений ст. 75 и 89 УПК РФ (ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ). Таким образом, объяснение журналиста, полученное в соответствии с требованиями ст. 75 УПК РФ следует признать полноценным доказательством в уголовном судопроизводстве.

По возбужденному уголовному делу журналист может быть допрошен в качества свидетеля. Для того, что бы признать показания журналиста, полученные на предварительном расследовании допустимым доказательством, данные показания должны удовлетворять всем требованиям, предъявляемым к доказательствам действующим уголовно-процессуальным законом.