Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование уголовно-правовой политики российского государства в сфере защиты половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних .17
1.1. Защита половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних в досоветской России (IX в. – сентябрь 1917 г.) .17
1.2. Особенности уголовно-правовой политики периода советской и постсоветской России в сфере защиты несовершеннолетних от посягательств на половую неприкосновенность и половую свободу (октябрь 1917 г. – 1996 г.) 37
1.3. Современная уголовно-правовая политика в сфере половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних (1996 г. – настоящее время) 57
Глава 2. Криминологическая характеристика преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних 75
2.1. Состояние и динамика преступности, связанной с сексуальными посягательствами на несовершеннолетних .75
2.2. Детерминанты, продуцирующие совершение преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних 99
2.3. Криминологическая характеристика лиц, совершивших преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних .123
2.4. Виктимологическая характеристика несовершеннолетних, в отношении которых совершены преступления против половой свободы и половой неприкосновенности 149
Глава 3. Основные направления совершенствования уголовно-правовой защиты прав несовершеннолетних в сфере половой свободы и половой неприкосновенности 173
3.1. Перспективы совершенствования российского уголовного законодательства в части регламентации ответственности за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних .173
3.2. Российская система наказаний, применяемых к лицам, совершившим преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних 201
Заключение 225
Список используемой литературы .230
Приложение I. Распределение ответов специалистов на вопросы анкеты 272
Приложение II. Результаты изучения уголовных дел, возбужденных по соответствующим частям статей 131-133 и статьям 134-135 УК РФ 276
Приложение III. Бланк фокусированного интервью с экспертом .278
Приложение IV. Проект изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации 279
- Особенности уголовно-правовой политики периода советской и постсоветской России в сфере защиты несовершеннолетних от посягательств на половую неприкосновенность и половую свободу (октябрь 1917 г. – 1996 г.)
- Состояние и динамика преступности, связанной с сексуальными посягательствами на несовершеннолетних
- Виктимологическая характеристика несовершеннолетних, в отношении которых совершены преступления против половой свободы и половой неприкосновенности
- Российская система наказаний, применяемых к лицам, совершившим преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Сексуальная агрессия в
отношении несовершеннолетних – свойственное современному обществу негативное явление.
По официальным данным на территории Российской Федерации по
статьям 131-135 УК РФ в 2017 г. зарегистрировано 16 801 преступление
против половой свободы и половой неприкосновенности
несовершеннолетних. Из них с применением насилия (статьи 131, 132 УК РФ) совершено 9022 преступления (53 %).
1665 (11 %) рассматриваемых преступлений совершено членами семьи, из которых 735 (45 %) – родителями.
Насильственные действия сексуального характера (статья 132 УК РФ) – один из наиболее распространенных видов половых преступлений против несовершеннолетних (42 %). Вторую позицию занимают преступления, предусмотренные статьей 134 УК РФ (половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста) – 34 %; на третьем месте – развратные действия (статья 135 УК РФ) – 12 %.
За шесть лет (с 2012 по 2017 гг.) в России число изнасилований несовершеннолетних в возрасте 14–17 лет выросло в 3,5 раза (п. «а» ч. 3 ст. 131 УК РФ), а в отношении лиц, не достигших 14 лет – в 4,2 раза (п. «б» ч. 4. ст. 131 УК РФ).
Формирование циничного и искаженного понимания сути половой
жизни, неправильное представление о взаимоотношении полов, всплески
необоснованной агрессии, неконтролируемое и нередко извращенное
сексуальное влечение – лишь часть тех последствий, которые могут
возникнуть после совершения подобных действий в отношении
несовершеннолетних. Труднообратимость причиненного вреда является специфической чертой сексуальных посягательств, совершенных в
отношении несовершеннолетних. Половые преступления характеризуются не только причинением физического и психического вреда здоровью, но и способны изменить социальные и моральные установки, а также поспособствовать формированию девиантного поведения.
Модернизация соответствующих положений уголовного закона выступает ответной реакцией государства на негативную ситуацию в рассматриваемой области. Коррективы в уголовное законодательство за несколько последних лет вносились не единожды. В частности, Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ реконструировано содержание статей 133 и 134 УК РФ. Федеральным законом от 29 февраля 2012 г. № 14-ФЗ за изнасилование, насильственные действия сексуального характера, а также половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста, введено самое строгое из применяемых в Российской Федерации наказаний – пожизненное лишение свободы.
Анализ судебной практики свидетельствует об отсутствии
единообразия в применении судами норм главы 18 УК РФ, что обусловило
принятие 4 декабря 2014 года Пленумом Верховного Суда РФ постановления
«О судебной практике по делам о преступлениях против половой
неприкосновенности и половой свободы личности». Необходимость
выработки рекомендаций представленных в работе, по применению
положений названного постановления актуализирует настоящее
исследование и обеспечивает его научно-практическую новизну.
Степень научной разработанности темы исследования.
В исследование проблем уголовной ответственности за половые
преступления большой вклад внесли такие ученые, как Л.А. Андреева,
Ю.М. Антонян, Р.С. Данелян, Б.В. Даниэльбек, А.П. Дьяченко,
А.А. Жижиленко, А.Н. Игнатов, Н.А. Исаев, А.Г. Кибальник,
Т.В. Кондрашова, П.И. Люблинский, Э.Ф. Побегайло, Ю.Е. Пудовочкин,
С.М. Рахметов, В.Н. Сафронов, Н.М. Свидлов, Ю.К. Сущенко,
Н.И. Трофимов, М.Н. Хлынцов, С.Д. Цэнгэл, А.П. Чуприков,
М.Д. Шаргородский, Я.М. Яковлев, П.С. Яни и др.
Специфика преступлений против половой свободы и половой
неприкосновенности несовершеннолетних порождает необходимость
комплексного изучения данной проблематики с точки зрения медицины, психологии и психиатрии. В этой области представляют интерес работы М.И. Авдеева, К. Баур, Г.С. Васильченко, Г.Б. Дерягина, В. Джонсон, Р. Колодни, И.С. Кона, Г.Ф. Коротько, Р. Крафт-Эбинга, Р. Крукса, У. Мастерса, Л.Г. Оршанского, В.М. Покровского, Е.Е. Розенблюма, Г.С. Салливана, 3. Старовича, А.А. Ткаченко, З. Фрейда, Б.М. Цупрыка и др.
Юридический анализ половых преступлений проводился в
диссертационных трудах А.П. Дьяченко (1999), Г.А. Егошиной (1999),
П.Н. Путилова (1999), Р.Е. Затоны (2000), Г.П. Краснюк (2000), Н.Н. Изотова
(2000), В.А. Мишоты (2000), С.В. Тихоненко (2000), И.Н. Туктаровой (2000),
А.Ф. Утямишева (2001), Д.Е. Васильченко (2002), М.А. Коневой (2002),
О.А. Гоноченко (2004), А.В. Кулакова (2004), С.Д. Цэнгэл (2004), А.В. Дыдо
(2006), А.С. Капитунова (2006), Е.А. Котельниковой (2007), Е.В. Поддубной
(2008), А.М. Мартиросьяна (2009), Е.А. Миллеровой (2009),
Ю.В. Николаевой (2012), Л.В. Логиновой (2013), В.Г. Романова (2013),
Н.Н. Сяткина (2013), А.Д. Оберемченко (2014), Р.Б. Осокина (2014),
А.Я. Авдаляна (2015), А.А. Бимбинова (2015), В.В. Чепурова (2016), А.Н. Шагланова (2016), Ю.А. Островецкой (2017), Ю.В. Зыряновой (2018), Е.Н. Куриловой (2018) и др.
Большая доля научных работ выполнялась до того, как были внесены
важные изменения в Уголовный кодекс РФ. Труды последних лет посвящены
анализу отдельных составов преступлений либо затрагивают половые
посягательства на несовершеннолетних в контексте более широкой
проблематики: половых преступлений в целом, преступлений против
личности, преступлений против общественной нравственности,
преступлений против несовершеннолетних.
Сегодня в уголовно-правовой науке нет исследований, посвященных
всестороннему изучению половых преступлений в отношении
несовершеннолетних в их взаимосвязи с учетом последних изменений и дополнений отечественного законодательства.
Объектом исследования выступает часть социальной
действительности – преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних в рамках уголовно-правового и криминологического анализа.
Предметом исследования выступает совокупность уголовно-правовых и криминологических проблемных вопросов, касающихся ответственности и квалификации половых преступлений против несовершеннолетних в Российской Федерации, а также изучение зарубежного опыта в представленной области.
Цель и задачи исследования. Цель научной работы является изучение
комплексной уголовно-правовой и криминологической характеристики
преступлений против половой свободы и половой неприкосновенности
несовершеннолетних, выявлении проблемных аспектов в законодательных и
правоприменительных областях, а также формулирование научно
аргументированных рекомендаций по их решению.
Для достижения указанной цели были обозначены следующие задачи:
- выполнить ретроспективный анализ и обозначить основные
тенденции становления и развития идей уголовно-правового и
криминологического противодействия половым преступлениям в России;
проанализировать причины, а также условия, обуславливающие совершение половых преступлений в РФ;
исследовать криминологический портрет личности преступника, совершающего половое преступление в отношении несовершеннолетних;
- исследовать криминологический портрет личности
несовершеннолетней жертвы сексуального посягательства;
- определить проблемные вопросы квалификации указанных
преступлений и предложить пути их решения;
- проанализировать российское уголовное законодательство в части
регламентации ответственности за преступления против половой
неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних и выработать
предложения по его совершенствованию.
Методологическую основу исследования составили общенаучные и
специально-научные методы познания, используемые в уголовно-правовой и
криминологической теории, а именно: анализ и синтез, который позволил
обобщить предложения по совершенствованию уголовного законодательства
в части ответственности за половые преступления; метод абстрагирования,
применяемый в целях формулировки и конкретизации понятий
исследования; метод индукции и дедукции для обоснования полученных в работе выводов, а также диалектический, системный, комплексный, исторический, социологический, статистический, конкретно-правовой, сравнительно-правовой и другие методы.
Теоретическую основу исследования составляют работы в области
уголовного права, криминологии, криминалистики, медицины, психологии и
психиатрии российских и иностранных научных работников.
Непосредственными источниками информации стали диссертации,
монографии, научные статьи и другие опубликованные материалы, отражающие всевозможные стороны объекта исследования.
Нормативно-правовая база исследования включает относящиеся к
изучаемой теме международно-правовые акты; нормы конституционного и
уголовного права России. При написании диссертационной работы
использовались: Конституция Российской Федерации, Уголовный и другие
кодексы Российской Федерации, а также зарубежных стран; федеральные
законы, подзаконные нормативные правовые акты, решения
Конституционного суда Российской Федерации, постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации.
Эмпирическую базу диссертационного исследования составили:
статистические данные ГИАЦ МВД России о состоянии и динамике половых преступлений в РФ в период с 2012 по 2017 гг., данные Судебного департамента при Верховном Суде РФ, Генеральной прокуратуры РФ, Следственного комитета РФ о половых преступлениях в отношении несовершеннолетних за тот же период.
Обобщены материалы следственной и судебной практики по теме исследования. Изучены материалы 210 уголовных дел по преступлениям, предусмотренным статьями 131–135 УК РФ судов различных субъектов РФ за период 2012–2017 гг., проанализированы статистические данные о совершении данных преступлений за 2012–2017 гг. на территории РФ, а также проведены: анкетирование 160 сотрудников практических органов из различных субъектов РФ (руководители отделов, следователи отделов Следственного комитета РФ, судьи); экспертный опрос сотрудников бюро судебно-медицинской экспертизы и врачей гинекологов, специалистов учебных и научно-исследовательских учреждений. В диссертации также использовались данные анкетирования 80 осужденных по статьям 131–135 УК РФ – для обобщения представлений о личности сексуального преступника.
Обработка и анализ статистической информации осуществлялись в совокупности с требованиями репрезентативности, предъявляемым к такого рода исследованиям.
Научная новизна диссертационного исследования определяется кругом рассматриваемых в нем вопросов, многие из которых оставались вне пределов проведенных исследований или не получили в них надлежащего освещения. В диссертации представлена периодизация развития норм, предусматривающих ответственность за преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних, исследован зарубежный опыт борьбы с данными преступлениями, выявлены положительные аспекты регламентации ответственности, которые не
закреплены в российском уголовном законодательстве и могут
использоваться при совершенствовании норм Уголовного кодекса за данный вид преступлений, раскрыта особенность причин, а также условий, обуславливающих совершение этих преступлений – для дальнейшей разработки эффективных методов борьбы с сексуальной преступностью в российском государстве.
В работе приводится авторское понятие личности преступника, совершившего преступление против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних, раскрывается круг теоретических и практических вопросов, которые касаются проблем применения рассматриваемых норм; обосновываются предложения соискателя по внесению изменений и дополнений в статьи 131–135 УК РФ, а также в действующие постановления Пленума Верховного Суда РФ.
Основные положения, отвечающие критерию научной новизны, могут быть сведены к следующему:
- предложена историческая периодизация, в которой прослеживается
процесс становления и развития норм о половых преступлениях в отношении
несовершеннолетних в отечественном уголовном законодательстве;
- сформулировано авторское понятие личности преступника,
совершившего преступление против половой свободы и половой
неприкосновенности несовершеннолетних; интернет–педофилии;
сексуального домогательства в семье;
аргументирована необходимость законодательно реконструировать статьи 131, 132 УК РФ и статьи 134, 135 УК РФ;
обосновано предложение внести изменения в часть 1 статьи 5 Федерального закона от 29 декабря 2010 г. № 436 - ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию»;
- разработаны дополнения в постановление Пленума Верховного Суда
РФ от 4 декабря 2014 г. № 16 «О судебной практике по делам о
преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы
личности» содержащие разъяснения, применительно к статьям 131–132 УК
РФ в части определений «половое сношение», «мужеложство»,
«лесбиянство» и «иные действия сексуального характера».
Научную новизну диссертационного исследования определяют также основные положения, выносимые на защиту.
1. Эволюция российского законодательства об уголовной
ответственности за преступления против половой свободы и половой
неприкосновенности несовершеннолетних представлена тремя основными
этапами:
-
«Дореволюционный» этап (IX в. – сентябрь 1917 г.) – этап становления и развития норм об ответственности за данные деяния, расширения круга объектов уголовно-правовой охраны.
-
Этап «советской и постсоветской России» (октябрь 1917 г. – 1996 г.) характеризуется формированием теоретической и правовой базы, регламентирующей ответственность за преступления против половой свободы и половой неприкосновенности личности, на которую опирается современная наука уголовного права.
-
На «современном» этапе (с 1996 г. – по настоящее время) отмечается расширение сферы защиты от посягательств на половую свободу и половую неприкосновенность. Право лица на половую свободу и половую неприкосновенность стало защищаться вне зависимости от его половой принадлежности и сексуальной ориентации. Отечественное уголовное законодательство стало в большей мере соответствовать международным стандартам прав человека.
2. Предлагается авторское понятие и характеристика личности
преступника, совершившего преступления против половой
неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних. Это чаще
мужчины в возрасте от 23 до 45 лет (89 %), характеризующиеся ранней
сексуальной инициацией, наличием психических аномалий и нарушенным
психосексуальным развитием, которые состоят на учете в
психоневрологическом или наркологическом диспансерах и имеют
выраженную асоциальную направленность, зачастую страдающие
хроническим алкоголизмом или наркоманией. Определены основания классификации типологии личности преступника, который совершил преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних: 1) по мотивам (месть, удовлетворение половой потребности и т.д.); 2) по рисунку деликта (спонтанное или запланированное преступление); 3) по корреляции различных причин и условий (психологические, социальные, сексуальные особенности преступника).
-
Действия сексуального характера, исключающие физический контакт и совершенные взрослым лицом в отношении несовершеннолетнего с использованием компьютерных систем и технологий, в целях реализации и удовлетворения своих сексуальных фантазий и потребностей, соискатель определяет, как Интернет-педофилию.
-
Предложено дополнить часть 1 статьи 5 «Виды информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей» Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», изложив пункт четвертый в следующей редакции: «4) отрицающая семейные ценности, пропагандирующая нетрадиционные сексуальные отношения, в том числе сексуальные отношения с детьми, и формирующая неуважение к родителям и (или) другим членам семьи».
-
Обосновано предложение часть 1 статьи 135 УК РФ дополнить следующей фразой: «… либо совершенные с применением средств массовой коммуникации и (или) информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет» – наказываются …». В постановлении Пленума Верховного суда РФ следует разъяснить, что обозначенные действия могут быть выражены в виде электронной переписки, передачи изображений, картинок («комиксов») с обнаженными участками тела; использование для демонстрации сцен порнографического характера, также их «он-лайн»
трансляции и иные способы виртуального общения на темы сексуальных отношений.
-
Под сексуальным домогательством в семье диссертант предлагает понимать действия сексуального характера в отношении несовершеннолетнего лица со стороны родителей, близких родственников, опекунов, попечителей и иных лиц, которые осуществляют функции по воспитанию и содержанию лиц, не достигших 18-летнего возраста либо совместно проживающих с ними.
-
Предлагается дополнить частью 6 статьи 131, 132 УК РФ, частью 7 статью 134 УК РФ, частью 6 статью 135 УК РФ следующего содержания: «… совершенное родителем или близким родственником, либо другим лицом, которое осуществляет функции по воспитанию, содержанию и надзору лица, не достигшего 18-летнего возраста или совместно проживающим с несовершеннолетним». Целесообразно включить в Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 16 от 04 декабря 2014 года «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» определение терминов «близкий родственник», «другое лицо, которое осуществляет функции по воспитанию, содержанию и надзору потерпевшего», «совместно проживающие лица».
8. Диссертантом определены типы несовершеннолетних жертв
сексуальных посягательств: 1) пассивные – малолетние и
несовершеннолетние, которые не могут оказать сопротивление преступнику
в силу своего физического и психического состояния, в частности и при
применении к жертве физического или психического насилия; 2)
некритичные – несовершеннолетние жертвы, которые в силу своего возраста,
либо психического или физического состояния не могут правильно
оценивать происходящее, различные жизненные ситуации; 3) инициативные
– жертвы, отличающиеся провокационным поведением.
-
Обосновывается предложение об ужесточении уголовной ответственности за сексуальные посягательства в отношении имеющего инвалидность I или II группы лица, а также в отношении детей-инвалидов, дополнив ч. 3 статей 131 и 132 УК РФ пунктом «в» – «… совершенные в отношении лица, имеющего инвалидность I или II группы»; ч. 4 статей 131 и 132 УК РФ пунктом «в» – «…совершенное/ые в отношении несовершеннолетнего лица, имеющего инвалидность».
-
В связи с применением административного надзора в обязательном порядке к лицам, совершившим преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних, диссертант обосновывает нецелесообразность применения к виновным ограничения свободы, как дополнительного вида наказания.
Научное и практическое значение работы заключается в том, что она
является комплексным уголовно-правовым и криминологическим
исследованием преступлений против половой свободы и половой
неприкосновенности несовершеннолетних, систематизирующим и
расширяющим сферу знаний о данной области преступлений, которое
углубляет уже имеющиеся работы по исследуемой теме, видах этих
преступлений, криминологических особенностях личности преступника,
совершившего половые преступления против несовершеннолетних и
обусловливает направления дальнейшего научного исследования в области
повышения эффективности профилактики и предупреждения
рассматриваемых преступлений в Российской Федерации.
Практическая значимость результатов диссертационного
исследования заключается в возможности использования его результатов:
– в законотворческой деятельности при совершенствовании уголовно -правовых норм, в части регламентации ответственности за сексуальные преступления;
– при разрабoтке пoлoжений постановлений Пленума Верховного Суда РФ;
– в практической деятельности сотрудников правоохранительных органов;
– при разработке программ по предупреждению преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних;
– в научно-исследовательской работе при проведении дальнейших разработок по теме диссертации;
– в образовательном процессе при преподавании дисциплин уголовного права и криминологии, а также в системе повышения квалификации работников правоохранительных органов.
Степень достоверности, апробация и внедрение в практику
результатов диссертационного исследования. Диссертация обсуждена на
совместном заседании кафедр уголовного права и криминологии Санкт-
Петербургского университета МВД России. Положения диссертационного
исследования также получили апробацию в выступлениях автора на
межвузoвской научно-практической конференции «Уголовное
законодательство: вчера, сегодня, завтра (памяти профессора
С.Ф. Кравцова)» (Санкт-Петербург, 22 ноября 2013 г.); всероссийских
научно-практических конференциях «Уголовное законодательство: вчера,
сегодня, завтра (памяти профессора С.Ф. Кравцова)» (Санкт-Петербург, 6-7
ноября 2014 г.; 19-20 ноября 2015 г.); XII международной научно-
практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с
преступлениями и иными правонарушениями» (Барнаул, 24-25 апреля 2014
г.); региональной научно-практической конференции «Оперативно-
розыскное противодействие организованной преступности (памяти
профессора Д.В. Ривмана)» (Санкт-Петербург, 27 ноября 2015 г.); X
международной научно-практической конференции «Современные
тенденции развития науки и технологии» (Белгород, 31 января 2016 г.); XII
международной научно-практической конференции «Современные
тенденции развития науки и технологии» (Белгород, 31 марта 2016 г.); XXII
международной научно-практической конференции «Современные
тенденции развития науки и технологии» (Белгород, 31 января 2017 г.); XXIV
международной научно-практической конференции «Современные
тенденции развития науки и технологии» (Белгород, 31 марта 2017 г.); I международной научно-практической конференции «Право и современная экономика» (Санкт-Петербург, 5 апреля 2018 г.); международной научно-практической конференции, посвященной 300-летию российской полиции «Российская полиция: три века служению Отечеству» (Санкт-Петербург, 23-25 апреля 2018 г.). Также отдельные выводы диссертационного исследования использовались автором при выступлении на парламентских слушаниях при Комитете Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Федерального Собрания Российской Федерации «Совершенствование законодательства РФ в сфере защиты детей от посягательств на половую неприкосновенность» (Москва, 30 марта 2018 г.).
Основные теоретические положения, выносимые на защиту, выводы и
рекомендации внедрены и широко используются в деятельности Комитета
Совета Федерации по конституционному законодательству и
государственному строительству Федерального Собрания Российской Федерации; в практической деятельности управления процессуального контроля за расследованием отдельных видов преступлений Следственного комитета Российской Федерации; Лужской городской прокуратуры Ленинградской области; следственного отдела по Адмиралтейскому району ГСУ СК России по г. Санкт-Петербургу; ОМВД России по Петродворцовому району г. Санкт-Петербурга; УМВД России по Красносельскому району г. Санкт-Петербурга; УМВД России по Кировскому району г. Санкт-Петербурга; в образовательном процессе Белгородского юридического института МВД России им. И.Д. Путилина.
Достоверность диссертационного исследования подтверждена
собственными эмпирическими результатами, опубликованными в 21 научной работе общим объемом 5,8 п. л., в том числе в 6 статьях, размещенных в
ведущих рецензируемых журналах и изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.
Структура диссертации отвечает целям и задачам исследования и состоит из введения, трех глав, включающих в себя девять параграфов, заключения, списка используемой литературы и приложений.
Особенности уголовно-правовой политики периода советской и постсоветской России в сфере защиты несовершеннолетних от посягательств на половую неприкосновенность и половую свободу (октябрь 1917 г. – 1996 г.)
Новый общественно-политический, хозяйственный и идеологический строй, возникший из недр Великой Октябрьской Революции 1917 г., потребовал нового законодательства1.
Октябрьская Революция насильственным путем разорвала непрерывность правопорядка, провозгласив основной принцип – единственным источником прав и обязанностей являются декреты и постановления Советской власти2. От Октябрьской социалистической революции до окончания гражданской войны А. Герцензон насчитывал свыше 400 законодательных актов, содержащих в себе положения, относящиеся к уголовному праву3.
Первым кодифицированным актом Советского государства, закреплявшим преступность и наказуемость деяний, являлось Советское уголовное уложение (Свод законов русской революции. Ч. 5. уголовное Уложение. Издание 1918 г.). Его фундаментом было Уголовное уложение 1903 г. Разработка данного документа поручалась комиссии Наркомюста РСФСР4, работа которой была направлена на коренную ломку лестницы наказаний. Личность виновного рассматривалась авторами Уложения, как следует из пояснительной записки, исключительно с точки зрения общественной опасности, а законная самозащита общества от покушений на его спокойствие, право и существование – как наказание. Исходя из реальной опасности должны определятся и меры данной защиты1. Однако данное уложение скорее так и осталось проектом, разработанным Наркомюстом к началу 1918 г. Долгие десятилетия оно оставалось неизвестным современному юристу. С уверенностью можно говорить о том, что в практике оно не нашло своего приме-нения2.
В главе 19 раздела IV Советского уголовного Уложения «О непотребстве»3 были сгруппированы нормы (ст. ст. 215–222) о противоправных деяниях, которые посягали на половую свободу и половую неприкосновенность человека. В качестве квалифицирующих признаков за любострастные действия (т.е. посягательство на целомудрие) предусматривались: действия, совершенные с не достигшим 14 лет ребенком, и с несовершеннолетним в возрасте от 14 до 16 лет, с его согласия, или без такового, но по употреблению во зло его невинности. За указанные действия предусматривалось наказание в виде лишения свободы не более 8 лет. Следует заметить, что возрастная градация не изменилась (по сравнению с Уложением 1903 г.), но наблюдается смягчение наказания. По нашему мнению, логичнее было бы указать один квалифицирующий признак: «действия, совершенные в отношении несовершеннолетнего …». При совершении любострастных действий с достигшей 16 лет женщиной, без ее согласия – предусматривалось лишение свободы сроком не более 3-х лет.
Мужеложство (ст. 215 уголовного Уложения) наказывалось лишением свободы не ниже 3-х лет4 в случаях: если совершено с несовершеннолетним с его согласия или без него, но по употреблению во зло его невинности; с заведомо не имеющим возможности осознавать суть и значение происходящего или руководить своими действиями из-за болезненного психического расстройства, или бессознательного состояния, либо же отставанием в умственном развитии, являющимся следствием от телесного недостатка (аналогично Уложению 1903 г.); с лишением возможности виновному оказать сопротивление, без его согласия на мужеложство.
Последние два квалифицирующих признака добавляются в ст. ст. 217, 218 Уложения, предусматривающие ответственность за любодеяние (т.е. совершение полового акта лицами, не заключившими брак).
Законодатель того времени предусматривал одинаковую ответственность за любодеяние (ст. 217) и насильственное мужеложство, совершенные в отношении несовершеннолетних от 14 до 16 лет, тем самым уравнивая защиту половой неприкосновенности лиц обоего пола. Однако изнасилование девочки, не достигшей 14 лет (ст. 218) наказывалось лишением свободы сроком до 10 лет, а мужеложство с мальчиком до 14 лет (ст. 215) – сроком до 8 лет. В данном случае законодатель определял большую общественную опасность изнасилования, нежели мужеложства, что, по нашему мнению, не оправдано. Если изнасилование несовершеннолетней совершено с лицом, находящимся под его попечением или властью, то применялось лишением свободы сроком до 12 лет. Специальный субъект (родитель, опекун, попечитель или имеющий надзор за несовершеннолетним, не достигшим 17 лет) был и в ст. 222 Уложения, которая предусматривала ответственность за потворство в непотребстве в виде лишения свободы до 2-х лет. Выделение в качестве квалифицирующего признака специального субъекта заслуживает положительной оценки.
В ст. 221 уголовного Уложения «Сводничество для непотребства» законодатель придерживается возрастной градации: от 14 до 16 лет; 2) от 16 до 21 года (аналогично Уложению 1903 г.).
Как видим, советское уголовное уложение во многом было основано на Уложении 1903 г. Коренным переработкам подверглись лишь статьи о религиозных и политических преступлениях.
Д.И. Курский в начале 1919 г. опубликовал статью, в которой попытался систематизировать нормы уголовного права. Он систематизировал отдельные декреты, содержащие карательные санкции, сведя их в 11 разделов. В числе преступлений против личности Д.И. Курский рассматривал только одно половое преступление – изнасилование1.
Изданное в 1919 г. «Положение о революционных военных трибуналах», одобренное Всероссийским центральным исполнительным комитетом (ВЦИК) 20 ноября 1919 г.2, среди перечня противоправных деяний, которые совершаются военнослужащими и подсудны указанным трибуналам, также указывало на изнаси-лование3. Декрет Совета Народных Комиссаров (СНК) «Об ограничении прав по судебным приговорам» упоминает изнасилование в перечне иных преступлений, за которые имели право применять наказание виновным народные суды и революционные трибуналы4.
М.Ю. Козловский, а также вся коллегия НКЮ,5 занимались разработкой проекта «Руководящих начал по уголовному праву РСФСР», которые 12 декабря 1919 г. были утверждены и изданы в качестве инструкции Наркомюста народным судам. «Советское правительство придало им силу закона, опубликовав в Собрании узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства РСФСР»6.
«Руководящие начала» сыграли важную роль в истории первой советской уголовно-правовой кодификации. Они явились крупным шагом на пути создания советского уголовного кодекса и основой для его разработки. Характерно, что в первый год после издания «Руководящих начал» основное внимание коллегии НКЮ в области подготовки уголовного кодекса было сосредоточено главным образом на вопросах, связанных с разработкой его Особенной части, тем самым как бы подразумевалось, что его общая часть уже имеется в виде «Руководящих начал»7.
Данный нормативный документ являлся первым опытом обобщения советского уголовного законодательства и судебно-трибунальской практики за первые два года существования Советской власти. Это документ, в котором в сложных исторических условиях впервые была сделана попытка обобщить опыт борьбы советского государства с посягательствами, угрожавшими советскому строю и революционному правопорядку1.
5 мая 1921 г. перечень половых преступлений был расширен Декретом СНК РСФСР «Об ограничении прав по судебным приговорам»2, в ст. 1 которого помимо изнасилования упоминалось растление малолетних, профессиональное сводничество, содержание притонов разврата. Характерной чертой этого законодательства следует признать полное отсутствие конкретных санкций даже по преступлениям с отягчающими обстоятельствами против личности и имущества граждан.
Состояние и динамика преступности, связанной с сексуальными посягательствами на несовершеннолетних
Преступность – исторически изменчивое, уголовно-правовое и социальное системное явление, которое проявляется в комплексе общественно опасных наказуемых уголовным законом деяний и совершивших их лиц, за установленный временной период на конкретной территории1. Преступность – не механическое множество входящих в неё конкретных преступлений, а социальное явление, которое как подсистема входит в систему соответствующего общества и мирового сообщества в целом. Она социальна по происхождению, субъекту преступлений, ущербу потерпевшим – гражданам, обществу и государству, по причинам и усло-виям2. Д.А. Шестаков отмечает, что «преступность – качество человека, социального института, общества определенного государства, глобального общества воспроизводить для окружающих людей большое количество опасных деяний, которое проявляется во взаимосвязи преступлений и их причин, поддающееся количественной интерпретации и предусматривающее введение уголовно-правовых за-претов»3.
Преступность имеет собственные показатели её социальной опасности. Исследование современного состояния и динамики сексуальной преступности в отношении несовершеннолетних следует начинать с анализа состояния и динамики преступности в целом. Приступая к фактическому рассмотрению данного аспекта изучаемой проблемы, представляется необходимым остановиться на используемых категориях, понятиях и структурно-содержательных характеристиках1.
Выражение состояния преступности заключается в сопоставлении количественных и качественных характеристик совершенных противоправных деяний и совершивших их лиц, за конкретный временной промежуток. При анализе современного состояния преступности также учитывается её динамика, то есть изменение количества совершенных преступлений и лиц, их совершивших, от одного периода времени к другому2.
Преступность – величина непостоянная. Она имеет собственную динамику: возрастает, понижается либо остается неизменной на определенный промежуток времени в зависимости от особенностей (политических, социальных, экономических, моральных, территориальных и др.) государства или конкретного региона3.
По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации в 2017 г. по сравнению с аналогичным периодом 2016 г. зафиксировано снижение преступности на 4,7 % (с 216063 до 205850); в 2016 г. по сравнению с 2015 г. зарегистрировано меньше преступлений на 9,6 % (с 235210 до 216063). Это самое значительное снижение числа преступлений за последние шесть лет. В 2015 г., для сравнения, число зарегистрированных преступлений возросло на 9 %. Если оценивать динамику преступлений за последние пять лет, то, за исключением 2015 г., ежегодно (в 2012, 2013, 2014, 2015, 2016 годах) преступность в среднем снижалась на 4,5 %4.
Такое значительное снижение числа зарегистрированных преступлений в 2016 г., в частности, объясняется вступлением в силу Федерального закона от 03 июля 2016 № 323-ФЗ1, направленного на декриминализацию отдельных составов преступлений. В результате количество зарегистрированных преступлений средней тяжести снизилось на 8,8 % (с 820354 до 748387), а небольшой тяжести – на 9 % (с 104846 до 953895)2.
Исследуя показатели за 2012 – 2017 гг.3 можно резюмировать, что преступность против половой свободы и половой неприкосновенности личности развивается достаточно динамично, причем в большинстве случаев потерпевшими являются жертвы физического сексуального насилия (ст. ст. 131 -132 УК РФ) и не достигшие 16 лет лица, добровольно вступившие в половые отношения (ст. 134 УК РФ) (См. граф. 1).
В течение последних шести лет удельный вес насильственных половых преступлений (ст. ст. 131-132 УК РФ) в структуре сексуальной преступности остается достаточно высоким, достигнув своего максимума в 2013 г. (80 %). Вместе с тем необходимо отметить, что, несмотря на стабильное количество регистрируемых насильственных половых преступлений, их удельный вес, начиная с 2014 г., имеет тенденцию к снижению (в 2014 г. минимальный удельный вес составил 75 %). Это объясняется увеличением количества половых преступлений ненасильственного характера, которые предусмотрены ст. 134 УК РФ. Следовательно, количество данных преступлений не снижается, однако их «исконные» компоненты – изнасилования и насильственные действия сексуального характера – утрачивают свое превалирующие значение1.
Насильственные действия сексуального характера – наиболее распространенное преступление в группе половых. Его удельный вес на протяжении рассматриваемого нами времени практически остается неизменным: с 2012 по 2017 гг. насильственные действия сексуального характера составляли 40 – 47 % всех половых преступлений. Максимальный пик совершенных преступлений, которые предусмотрены ст. 132 УК РФ пришелся на 2014 г. (6335 преступлений), затем их число пошло на убыль. Среднегодовые темпы снижения составили 0,3 %.
В то же время динамика зарегистрированных сексуальных преступлений свидетельствует о значительном сокращении её регистрируемой части. Так, к примеру, за последние шесть лет, с 2012 по 2017 г. число выявленных изнасилований, по сравнению с периодом 1997 – 2003 гг. уменьшилось в 3,2 раза (с 14400 до 4486 преступлений), что можно объяснить специфической природой этих сексуальных преступлений и их латентностью. Необходимо принимать во внимание и неблагополучную ситуацию в стране в конце 90-х – начале 2000-х годов.
Следует отметить, что действительный объем половой преступности в несколько раз превышает данные, отраженные в официальной статистической от-четности2. По результатам экспертных оценок фактическая общая преступность превышает уровень регистрируемой почти в 3,5 раза и составляет 10 – 11,5 млн преступлений в год. Следовательно, латентная преступность оказалась вне официальной статистики, является неподконтрольной, неучтенной, перерастает в спонтанный и опасный процесс1. Из результатов проведенного нами опроса работников правоохранительных органов и экспертов следует, что латентность половых преступлений достигает 35 %2.
О высокой степени латентности преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних свидетельствуют и многочисленные криминологические исследования3. По данным А.А. Станской, «вовлечению несовершеннолетних в занятие проституцией предшествует преступная деятельность взрослых: изнасилование, насильственные действия сексуального характера, развратные действия, половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летия. В практической деятельности встречаются очень изощренные и циничные формы сексуальной эксплуатации детей, когда физическому насилию предшествует насилие психическое»4. Частое явление – использование порноматериалов в процессе начала сексуальных взаимодействий между взрослым и ребенком, что позволяет вызвать интерес к общению у ребенка и добиться его сексуального возбуждения. Коммерческая порнография с участием несовершеннолетних может преподноситься преступником как социально приемлемая шутка, своеобразное выражение любви к детям и подросткам. Завуалированной формой вовлечения подростков и детей в порнобизнес и проституцию остается их незаконное усыновление (удочерение)5.
Проблема латентности преступлений была обозначена и на расширенном заседании коллегии МВД России 2017 г.: «… вместе с тем почти половина преступлений – как и прежде – остаётся нераскрытыми. Имеющийся у Министерства потенциал используется далеко не в полном объёме…» – отметил в своем докладе глава МВД России В.А. Колокольцев1. По данным Судебного департамента при Верховном суде РФ по иным основаниям в 2017 г. прекращены уголовные дела, возбужденные по признакам преступлений, предусмотренных: по ч. 3 ст. 131 УК РФ – 4; по ч. 5 ст. 131 УК РФ – 5; по ч. 3 ст. 132 УК РФ – 1; по ч. 4 ст. 132 УК РФ – 22; по ч. 5 ст. 132 УК РФ – 1; ч. 2 ст. 133 УК РФ – 1; по ч. 1 ст. 134 УК РФ – 21; по ч. 1 ст. 135 УК РФ – 5; по ч. 2 ст. 135 УК РФ – 2; по ч. 3 ст. 135 УК РФ – 12.
Виктимологическая характеристика несовершеннолетних, в отношении которых совершены преступления против половой свободы и половой неприкосновенности
Связанные с изучением личности жертв преступления проблемы вызывают пристальное внимание специалистов на протяжении продолжительного времени. «Как отрасль науки виктимология является довольно молодым направлением, получившим свое развитие в середине XX в.»1.
Первые разработки в области виктимологии в нашей стране относятся к середине 1960-х г.2. В числе отечественных основоположников виктимологии справедливо называют Л.В. Франка3 и Д.В. Ривмана4. Именно в их трудах впервые исследовались важные аспекты личности жертвы преступления и ее роли в механизме преступного поведения. Советские ученые, развивая учение о жертве преступления, изучали в рамках единого проблемного комплекса личность и поведение жертвы в механизме совершения преступления; ее роль в генезисе преступления; криминологически значимые отношения и связи между жертвой и преступником; пути и способы возмещения или сглаживания вреда, нанесенного жертве в результате преступного посягательства5. При этом внимание исследователей особенно привлекали количественные и качественные статистически значимые характеристики криминальной виктимизации.
Вероятно одной из обязательных составляющих перспективнoгo направления теoрии и практики бoрьбы с преступностью – индивидуальнoй и oбщей виктимoлoгической прoфилактики – должна выступать разработка системы профилактических мер в отношении лиц, которые в силу своего образа жизни, своеобразного поведения или социального статуса в конкретных условиях могут стать потерпевшими от посягательств преступного характера.
«Виктимология проводит изучение жертвы преступного посягательства в различных её качествах и проявлениях и вырабатывает меры предупреждения, которые позволяют миновать ситуации, где поводом преступного поведения может быть сама жертва»1.
Понижение уровня виктимности оказывает непосредственное воздействие и на снижение преступности, так как путь уменьшения преступности прокладывается не только посредствам снижение числа лиц, которые эвентуально2 могут стать преступниками, но и понижения количества лиц, которые могут стать жертвами противоправных посягательств.
Как показывает полученные нами данные, характеристики жертв сексуальных посягательств по половому признаку распределились следующим образом: 80 % – лица женского пола, и 20 % – мужского.
Личность потерпевших находит свое выражение во внешних поведенческих актах, способствующих появлению намерений, мотивов, целей преступного поведения, а также выбору средств и способов их достижения. По результатам исследования Н.А. Барановского, «в 36 % случаев криминогенные конфликтные ситуации возникали по вине потерпевших»3.
Очевидно, что несовершеннолетние обладают повышенной виктимностью, то есть повышенной предрасположенностью совершения в отношении них различных преступлений, в том числе и сексуального характера4. Около 50 % пострадавших от действий лиц, которые совершили половые преступления, обладают определенными виктимологическими качествами1, которые способствовали их попаданию в виктимогенную ситуацию: неосведомленность либо минимальная информированность о сексуальной стороне жизни во время полового созревания; социальная дезадаптация; легкомысленность, доверчивость, повышенная внушаемость, пассивная подчиняемость, психические аномалии; незрелость, незащищенность, физическая слабость.
В августе 2016 г. в вечернее время, в период с 18.00 до 20.00 Д. совершил в отношении 10-летнего М. сексуальные действия насильственного характера. Д. признан невменяемым, назначены меры медицинского характера.
М. характеризуется положительно. Ориентирован полностью. Имеет достаточный словарный запас. Живые эмоциональные реакции. Учится на хорошо. О половых отношения знает немного. Признаков каких-либо психических расстройств не выявлено. Понимает только внешнюю сторону совершенных в отношении него деяний. Осознавать их значение и оказывать сопротивление не мог. Присутствуют признаки повышенной внушаемости, склонен к фантазированию2.
По мнению Д.В. Ривмана, подростки 12–14 лет – наиболее виктимная группа среди несовершеннолетних. Это тот возрастной период, в котором подростку надлежит самостоятельно, при отсутствии жизненного опыта, принимать решения по определенным жизненным задачам: взаимоотношения со сверстниками, с лицами другого пола, освобождение от опеки родителей, определение рода занятий3. И.А. Захарьева считает, что «повышенной виктимностью обладают лица в возрасте от 14 до 18 лет»4, в то время как Д.Е. Васильченко обозначает «возраст повышенной уязвимости к совершению преступлений, против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних, до 10 лет»5. Наиболее подверженной сексуальному насилию группой риска являются малолетние в возрасте 8–12 лет (33 %), после них (30 %) – несовершеннолетние 16–17 лет1, что подтверждается полученными нами данными2.
Так, анализ материалов изученных нами уголовных дел позволяет заключить, что наиболее виктимной возрастной группой являются дети 7–12 лет. Нечасто (5 %) жертвами половых преступлений внесемейного типа становятся дети до 5 лет. Однако при инцестных злоупотреблениях каждый третий ребенок подвергается сексуальному домогательству именно в этом возрасте.
В мае 2015 г. 35-летний М. совершил в отношении 6-летней падчерицы насильственные действия сексуального характера на глазах у младшего ребёнка. Старшая девочка замкнулась в себе, а 4-летняя кроха поведала об увиденном соседу по коммунальной квартире. Мужчина приговорен Костромским районным судом по п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ к 15 годам лишения своды с отбыванием наказания в колонии строгого режима, с ограничением свободы на 2 года3.
В. в марте 2016 г. в одном из домов, расположенных по ул. Садовая г. Санкт-Петербурга, В., находясь в состоянии алкогольного опьянения, совершил насильственные действия сексуального характера в отношении 5-летней дочери своей сожительницы. В ноябре приговором суда В. назначено наказание в виде 13 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима4.
Наибольший риск стать жертвами имеют малолетние дети независимо от пола, но стоит заметить, что предрасположенность к совершению в отношении мальчиков половых преступлений резко снижается по достижению ими 14 лет. Несовершеннолетние девушки от 14 до 17 лет в 4 раза чаще, чем их сверстники мужского пола, становятся объектами сексуальных посягательств. Однако мальчики значительно чаще, подвергаются сексуальной активности со стороны несовершеннолетних, чем девочки (32 % против 23 %)5.
В отношении 15-летнего М. возбуждено уголовное дело по п «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ. М. в сентябре 2016 г., совершил акт мужеложства в отношении 7-летнего брата С., который не понимал характера и значения совершаемых с ним действий в силу своей психической незрелости. Воспитанием детей занималась бабушка. Отца нет. Мать страдала алкоголизмом. Внешне дети неопрятны. Малолетний С. физически развит слабо, по усвоению школьной программы отставал от сверстников. Психическим расстройством на момент совершения преступления не страдал. Мышление продуктивное, последовательное. Невысокий уровень освещенности в сексуальных вопросах, несформированность эмоционально-волевых механизмов, импульсивность поступков, отсутствие полороле-вых представлений. Свойственна впечатлительность, подчиняемость, скромность, старательность. М. состоял на учете у психиатра. Замкнут. Словарный запас мал. Повышенная истощаемость психических процессов. Признан невменя-емым1.
Количество случаев сексуального насилия над мальчиками в настоящее время значительно возросло. Более латентный характер присущ насилию сексуального характера в отношении мальчиков, по сравнении с сексуальным насилием над девочками. Это можно объяснить тем, что мальчики больше стараются скрывать происходящее, придерживаясь своего рода «табу» на признание факта сексуального посягательства2. «Мальчики чаще, чем девочки, желают приуменьшить такой постыдный опыт, либо не говорить о нем вовсе, при этом существенную роль здесь имеет страх о том, что их примут за гомосексуалистов и не будут считать мужчинами. Помимо этого, принято считать, что мужчина должен уметь защитить себя, в противном случае он теряет критерии мужественности»3.
Весной 2016 г. около 17 часов 00 минут в заброшенном помещении 30 летний неработающий, имеющий неполное среднее образование г-н Н. совершил насильственные действия сексуального характера в отношении 8-летнего Р. Н. признан невменяемым, назначены меры медицинского характера. Малолетний на момент совершения преступления психическим расстройством не страдал, в вопросах половых отношений не осведомлён, в силу своего малолетнего возраста характер происходящих с ним действий не осознавал. В развитии от сверстников не отстает. С программой обучения справляется. По характеру застенчив, неконфликтен, стеснителен, рассеян. Физически для своих лет развит слабо4.
Российская система наказаний, применяемых к лицам, совершившим преступления против половой свободы и половой неприкосновенности несовершеннолетних
Понятие «система наказаний», одно из немногих исключений, вокруг трактовки которого в отечественной юридической литературе сложилось удивительное единодушие.
Правда, некоторые ученые – юристы все же пытались посмотреть на систему наказаний с философских позиций. Еще в позапрошлом веке Н.С. Таганцев определял искомое понятие как «совокупность карательных мер данного кодекса в их взаимном соподчинении или соотношении»1. П.П. Осипов занимал аналогичную позицию, подчеркивая, что «систему наказаний следует изучать во всем многообразии её связей и опосредований, добиваясь глубокого и всестороннего проникновения в неё именно как систему, а не в механический агрегат разнородных элементов»2. Система наказаний, по мнению А.Э. Жалинского, не сводится к простому перечню видов наказания3. Н.Ф. Кузнецов пришел к резонному выводу о том, «что система наказаний – это целостное множество видов наказания (элементов системы) и подсистем, включающих сгруппированные по различным основаниям виды наказания»4.
Основной недостаток перечисленных подходов к системе наказаний заключается в отсутствии возможности оценить взаимозаменяемость и взаимодополняемость существующих сегодня наказаний.
Взаимозаменяемость – особенно важное свойство, так как каждое наказание должно обеспечивать реализацию двух, находящихся в диалектическом противоречии, важных принципов уголовного права. «Во-первых, это принцип справедливости, требующий всемерной защиты приоритетных для российского общества институтов (личности, собственности, окружающей среды, конституционного строя и др.), во-вторых, принцип гуманизма (экономии репрессии), побуждающий суд назначать виновному предельно мягкое, щадящее его интересы наказание»1.
Наиболее полно, по нашему мнению, систему наказаний определил С.Ф. Милюков, говоря, что это «совокупность предусмотренных уголовным законом видов государственного принуждения, которые находятся в отношениях взаимосвязи, взаимозависимости и взаимозаменяемости, способны обеспечить достижение целей кары (восстановления социальной справедливости), общего и специального предупреждения, а также исправления преступника, назначаются судом за конкретные преступления, исходя из принципов уголовного права»2.
Таким образом, система наказаний – социально обусловленная, предусмотренная уголовным законом совокупность видов государственного принуждения, применяемая судами с учетом требований индивидуализации наказания, находящаяся в отношениях взаимосвязи, взаимозаменяемости и взаимозависимости, в целях восстановления социальной справедливости и исправления преступника, а также выполнения предупредительной функции, построенная по принципу их строгости.
Все уголовные наказания можно подразделить на две большие группы – не связанные с изоляцией от общества и связанные с таковой3.
Рассмотрим первую группу наказаний, связанных с изоляцией от общества.
Смертная казнь – вид уголовного наказания, который носит исключительный характер. Отнесение данной меры к названной группе может вызвать недоумение. Не само лишение жизни осужденного, а ожидание приговора в исполнение – есть основной карательный заряд смертной казни. Несомненно, что это ожидание, растягивающееся на долгие годы, для большинства осужденных мучи-тельно1.
Примером тому может быть дело, обозначенное сотрудниками правоохранительных органов как «Свердловские эпизоды».
Так, 29 апреля 1982 г. была изнасилована и задушена 11-летняя Лена М., возвращавшаяся со школьных занятий домой. Приговором судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 23 марта 1983 г. Хабаров Г. был признан виновным в изнасиловании и убийстве Лены М. и осужден к смертной казни. Приговор приведен в исполнение 27 апреля 1985 г2.
Смертная казнь предусматривалась за изнасилование по ч. 4 ст. 117 отечественного УК (изнасилование малолетней или повлекшее особо тяжкие последствия) и применялась в единичных случаях – ежегодно по 3-6 чел. (1980 г. – 13 чел.). На территории Российской Федерации за изнасилование к смертной казни были приговорены: в 1990 г. – 3, в 1991 г. – ни одного, в 1992 г. – один человек3; за изнасилование и убийство несовершеннолетних в 1993 г. – 2, в 1996 г. – 1 чело-век4.
В настоящее время за сексуальные преступления смертная казнь применяется в США, Китае, Индии5, ОАЭ. Так, ст. 354 УК ОАЭ предусматривает данный вид наказания (в качестве единственного) за изнасилование или мужеложство, совершенное с лицом, не достигшим 14 лет. Подобное наказание предусматривается в случае смерти потерпевшего, независимо от возраста, наступившей вследствие вышеназванных деяний (ст. 357)6.
Нормированные в соответствии с Кораном наказания (бичевание или забивание камнями) способны поразить неискушенного в исламском вероучении читателя (включая правоведов) своей чрезвычайной жестокостью. Так, ст. 82 уголовного закона Исламской Республики Иран предусматривает сметную казнь в качестве основного вида наказания за прелюбодеяние, независимо от семейного положения и возраста лица, если оно совершено: кровным родственником, с применением насилия, женщиной мусульманкой с мужчиной немусульманином (ст. 82) и за прелюбодеяние, совершенное в четвертый раз (ст. 89). За акт мужеложства между совершеннолетними (ст. 110), который на Западе давно считается обычной, и даже поощряемой формой сексуального поведения, смертная казнь предусматривается обоим партнерам; за мужеложство совершеннолетнего с несовершеннолетним без применения насилия (ст. 112) первый приговаривается к смертной казни, а несовершеннолетний – к ударам кнутом до 74 раз. За лесбиянство, совершенное в четвертый раз (ст. 131) к виновному лицу применяется смертная казнь1.
Полемика о целесообразности смертной казни в России ведется уже не одно десятилетие2 (резкое обострение наблюдалось в 80-е годы3). Интерес для проводимого исследования представляет мнение общества о необходимости сохранения смертной казни по ч. 4 ст. 117 отечественного УК. Среди законопослушных граждан сторонников сохранения смертной казни оказалось втрое больше, чем про-тивников4. «За сохранение смертной казни при изнасиловании малолетней высказались 11 % депутатов Российского парламента (1990 г.). Опрос народных судей, проведенный в 1984–1988 гг., показал, что 74 % из них выступали против исключения смертной казни за изнасилование, повлекшее особо тяжкие последствия. Как видно, серьезным препятствием для отмены смертной казни за изнасилование, безусловно является общественное мнение, высказывающееся за её сохране-ние»1.
В ходе социологического опроса (76 % судей, 95 % сотрудников ИТУ, 50 % адвокатов, 48 % ученых), проведенного А.П. Дьяченко в 1992 г., также выяснилась «целесообразность сохранения смертной казни осужденных за изнасилование малолетних, повлекшее особо тяжкие последствия или совершенное особо опасным рецидивистом»2.
Как видим, ни законодатель, ни юристы, ни общественное мнение, не были готовы поддержать отмену смертной казни за изнасилование при особо отягчающих обстоятельствах, хотя отмечалось, что по этим делам она фактически перестала применятся. По-видимому, здесь проявилась риторическая позиция, преувеличивающая роль угрозы наказания смертью в качестве плотины, сдерживающей мощный поток насильственной преступности.
В этой связи А.П. Дьяченко считает, что «полное исключение из арсенала уголовно-правовых средств смертной казни является преждевременным, по крайне мере до проведения комплексных социально-правовых исследований и полученных достоверных данных о том, что смертная казнь не оказывает сдерживающего воздействия на тяжкую преступность, в том числе предумышленную»3. Предложение о неприменении смертной казни за изнасилование он формулирует в качестве одного из возможных вариантов. Либо предлагает временно применять смертную казнь за изнасилование при особо квалифицирующих обстоятельствах, однако ограничив сферу её применения: исключив из неё такое редко встречаемое посягательство, как изнасилование, совершенное особо опасным рецидивистом, предусмотрев её только за изнасилование малолетней, повлекшее тяжкие последствия.