Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общая характеристика незаконного лишения свободы как преступления в российском уголовном праве 17
1. Квалификация незаконного лишения свободы по объективным признакам 17
2. Квалификация незаконного лишения свободы по субъективным признакам 84
Глава 2. Специальные вопросы квалификации незаконного лишения свободы .102
1. Квалифицирующие признаки незаконного лишения свободы чело-века 102
2. Отграничение незаконного лишения свободы человека от похище ния человека (ст. 126 УК РФ) 160
3. Отграничение незаконного лишения свободы человека от захвата заложника (ст. 206 УК РФ) 172
4. Незаконное лишение свободы как способ совершения других преступлений и проблемы его сопряженности с другими преступлениями .178
Глава 3. Вопросы исключения уголовной ответственности и освобож дения от нее при совершении незаконного лишения свободы 199
Заключение 207
Список литературы .
- Квалификация незаконного лишения свободы по объективным признакам
- Квалификация незаконного лишения свободы по субъективным признакам
- Отграничение незаконного лишения свободы человека от похище ния человека (ст. 126 УК РФ)
- Незаконное лишение свободы как способ совершения других преступлений и проблемы его сопряженности с другими преступлениями
Квалификация незаконного лишения свободы по объективным признакам
Анализ судебных решений по преступлениям, связанным с незаконным лишением свободы, показал, что лишь в 53% приговорах суды указали на объект незаконного лишения свободы. При этом в большинстве приговоров, содержащих определение объекта рассматриваемого преступления, суды под таким объектом понимают свободу передвижения человека. Доля таких приговоров по изученным нами судебным решениям составила около 38% (45 дел). Еще в 20% случаев в качестве объекта незаконного лишения свободы были названы: свободное передвижение, а также выбор места своего пребывания и общение с другими людьми. В 9% приговоров в качестве объекта преступления указаны одновременно свобода передвижения и право на личную неприкосновенность; в 6% - возможность по собственной воле передвигаться в пространстве и определять место пребывания; в 4% - возможность самостоятельно определять место своего нахождения, передвигаться и покинуть помещение. В остальных приговорах к объекту незаконного лишения свободы были отнесены различные права и свободы в их совокупности: свобода передвижения, свобода выбора местонахождения, свобода общения с другими людьми, возможность самостоятельно распоряжаться своей свободой; право на свободу и личную неприкосновенность; реальная возможность передвижения в неограниченном пространстве по собственному желанию; право на свободу и возможность передвижения; возможность передвижения;
Правовой портал Росправосудие: URL: https://rospravosudie.com/court-sudebnyj-uchastok-2-po-g-uchaly-i-uchalinskomu-rajonu-respubliki-bashkortostan-s/act-212452732/ (дата обращения: 28.08.2013 г.). реальная возможность передвижения и выбор места пребывания; возможность свободного передвижения; доступ к передвижению; свобода передвижения и места нахождения, что составило примерно 2% изученных судебных решений. Приведенные данные наглядно показывают, что непосредственный объект незаконного лишения свободы судами определяется в основном как свобода передвижения, а также права и свободы, тесно связанные с ней (свобода выбора места нахождения, свобода общения с другими людьми и т.п.), либо выступающие в качестве дополнительных объектов (личная неприкосновенность и др.).
С учетом сказанного можно сделать вывод, что личная свобода как непосредственный объект незаконного лишения свободы человека (ст. 127 УК РФ) - это реальная возможность человека свободно перемещаться в пространстве, выбирать место своего пребывания по собственному усмотрению, совершать активные сознательные действия (в том числе осуществлять общение с другими людьми) для удовлетворения своих потребностей без препятствий и принуждения.
При незаконном лишении свободы вред может причиняться не только основному непосредственному объекту - личной (физической) свободе человека, но и дополнительным объектам - жизни, здоровью, нормальному психическому и физическому развитию несовершеннолетнего, отношениям собственности, общественной безопасности и др.
Так, согласно материалам одного из уголовных дел, во время распития спиртных напитков между подсудимой и потерпевшей Б. произошла ссора, в ходе которой подсудимая решила путем применения опасного для здоровья насилия лишить Б. свободы. С этой целью она ударила потерпевшую кулаком по лицу, отчего последняя упала на пол, и не менее трех раз нанесла ей удары кулаками в теменную область, после чего взяла стеклянную бутылку и дважды нанесла потерпевшей удары в область лба и уха. Далее поленом не менее двух раз ударила по голове Б., причинив резаные раны левой ушной раковины и надбровной области лица слева, которые в совокупности и каж дая из ран в отдельности причинили легкий вред здоровью. Кроме того, подсудимая нанесла ссадины левой теменной области головы, которые вреда здоровью не причинили. Избив потерпевшую, виновная открыла лаз в подполье квартиры, куда сбросила Б., и закрыла лаз, лишив ее тем самым свободы, и удерживала в течение примерно 20 минут. Суд признал подсудимую виновной в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ (незаконное лишение свободы с применением насилия, опасного для жизни или здоровья), и назначил ей наказание в виде двух лет лишения свободы .
В данном уголовном деле посягательство осуществляется на два объекта: во-первых, личную свободу потерпевшей, поскольку обвиняемая удерживала потерпевшую против воли последней в подполье квартиры; во-вторых, жизнь и здоровье потерпевшей, поскольку в отношении нее в ходе реализации умысла на ее незаконное лишение свободы было применено насилие, представлявшее опасность для жизни и здоровья последней. В данном случае дополнительные объекты - жизнь и здоровье человека - хотя и характеризуют более высокую степень общественной опасности незаконного лишения свободы и в силу этого становятся обязательными элементами квалифицированного состава данного преступления (п. «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ), тем не менее они не предопределяют положение данного состава в разделе в преступлений против личности. По мнению законодателя, именно личная (физическая) свобода человека определяет сущность данного преступления.
Квалификация незаконного лишения свободы по субъективным признакам
На наш взгляд, применение обмана или злоупотребления доверием при совершении незаконного лишения свободы исключать нельзя. Судебная практика только подтверждает этот вывод. По данным нашего исследования, незаконное лишение свободы с применением обмана имело место в 3,5% изученных уголовных дел. Расхождение приведенных выше данных СВ. Науменко и наших данных связано с различиями в количестве изученных судебных решений. Однако даже приведенных нами судебных актов, как представляется, достаточно для подтверждения того, что обман как способ совершения незаконного лишения свободы возможен.
О возможности совершения незаконного лишения свободы путем обмана писал Л. Л. Круг ликов. При этом указанный автор не соглашался с широко распространенным в науке уголовного права мнением о том, что потерпевший всегда должен осознавать факт лишения свободы. По мнению Л.Л. Кругликова, решающим в уголовно-правовой оценке является поведение виновного лица: необходимо учитывать его действия по изоляции потерпевшего и осознание того, что потерпевший, если захочет, не сможет свободно пе 122 ремещаться.
В действительности, можно привести немало примеров, когда потерпевший не осознает факта лишения его свободы: невменяемость, малолетний возраст, состояние алкогольного опьянения сильной степени, наркотического или токсического одурманивания, бессознательное состояние, обман потерпевшего и т.п. Признание необходимости осознания потерпевшим факта лишения свободы будет означать констатацию в перечисленных случаях отсутствия состава незаконного лишения свободы. С этим трудно согласиться. В подобных ситуациях следует ориентироваться именно на объективно совер шенные виновным действия по захвату и удержанию, либо только удержанию потерпевшего при осознании виновным лицом того обстоятельства, что в результате его действий потерпевший лишен возможности свободно выбирать место своего пребывания. Иная позиция способна привести к существенному ослаблению уголовно-правовой охраны прав и интересов потерпевших лиц.
Рассмотрим примеры из практики. Так, по одному уголовному делу гражданин познакомился на улице с несовершеннолетней девочкой, обманным путем выманил у нее сотовый телефон, продал его, а на вырученные деньги купил спиртное. Позднее девочка потребовала возврата ей телефона, а виновный, прибегнув к обману, сообщил, что отдаст телефон только, если она пойдет с ним в одну из квартир, где проживали его знакомые. После прихода девочки гражданин закрыл дверь на ключ и стал распивать спиртные напитки. Просьбы девочки отпустить ее он игнорировал. Вечером, когда компания стала засыпать, девочка смогла позвонить по телефону хозяев квартиры в полицию. Прибывшие сотрудники освободили потерпевшую .
Суд признал гражданина виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «д» ч. 2 ст. 127 УК РФ (незаконное лишение свободы) и ст. 319 УК РФ (оскорбление представителя власти, совершенное в ходе следствия). Было установлено, что виновный, сообщив девочке, что вернет телефон, если она пойдет с ним в квартиру знакомых, намеренно ввел потерпевшую в заблуждение, исказив объективную реальность. В этом случае имело место незаконное лишение свободы, в котором путем обмана был осуществлен захват потерпевшего лица.
Среди изученных нами судебных решений не были обнаружены примеры незаконного лишения свободы, совершенные только посредством удержания с применением обмана при отсутствии дополнительного внешне го физического или психического воздействия, но подобное совершение незаконного лишения свободы представляется возможным. Например, потерпевший добровольно приехал в какое-либо место, предположим, на дачу к своим знакомым, где его удерживают, не сообщая, что он лишен свободы, а предоставляя ложную информацию о том, что за ним должны приехать родственники или другие лица через 3 дня. Потерпевший под воздействием обмана продолжает внешне добровольно находиться в этом месте, в то время как преступники требуют, например, выкуп с его родителей. Как уже отмечалось, осознание потерпевшим факта лишения его свободы не является обязательным для состава незаконного лишения свободы, что признается рядом ученых и судебной практикой, поэтому применительно к приведенному примеру есть все основания говорить о наличии состава незаконного лишения свободы, осуществляемого в форме удержания путем обмана потерпевшего.
Другим примером может служить случай, когда девушку незаконно путем обмана удерживают родственники жениха, к которым она приехала в гости, с целью выдать за него замуж. На наш взгляд, здесь также имеет место незаконное лишение свободы, совершенное только путем удержания с применением обмана.
С учетом законодательной регламентации ответственности за преступления против свободы и сложившейся следственно-судебной практики основной состав незаконного лишения свободы (ч. 1 ст. 127 УК РФ) может быть сформулирован следующим образом: «Незаконное лишение свободы, то есть совершенные с целью ограничить личную свободу потерпевшего его противоправные захват и удержание в каком бы то ни было месте, либо удержание потерпевшего в каком бы то ни было месте без предварительного захвата, против воли потерпевшего или путем обмана потерпевшего».
Отграничение незаконного лишения свободы человека от похище ния человека (ст. 126 УК РФ)
При квалификации по п. «г» ч. 2 ст. 127 УК РФ не имеет значения, подготавливались ли оружие или предметы, используемые в качестве оружия, заранее или они были взяты на месте захвата или удержания потерпевшего. Главное, чтобы судом было установлено, что оружие и указанные предметы непосредственно использовались в целях либо физического, либо психического воздействия на потерпевшего, а также совершения иных действий, свидетельствующих о намерении виновного лица применить насилие посредством указанных предметов. Если виновный при незаконном лишении свободы похлопал по карману, в котором находится, например, пистолет, чтобы утихомирить сопротивляющегося потерпевшего, то это действие подлежит квалификации по ч. 1 ст. 127 УК РФ, потому что это действие представляет собой психическое насилие, выраженное в устрашении потерпевшего, а реального применения оружия не было.
В случае, если оружие или предметы, используемые в качестве оружия, демонстрировались в целях устрашения, при этом угрозы носили реальный характер, то преступление следует квалифицировать по п. «г» ч. 2 ст. 127 УК РФ. Так же следует расценивать как простое незаконное лишение свободы использование имитации оружия (игрушечный пистолет, макет) в виду о т-сутствия квалифицирующего признака. Но, как отмечается в специальной литературе, «если будет установлено, что этим предметом (например, ударом макета по голове потерпевшего) нанесен вред жизни или здоровью, то имеются основания для применения п. «г» ч. 2 ст. 127 УК РФ»208.
Если будет установлено, что оружие, используемое при совершении незаконного лишения свободы, было приобретено или хранилось у виновных незаконно, то потребуется дополнительная квалификация по ст. 222 УК РФ. П.С. Яни справедливо замечает, что «заведомость означает совершенно достоверное, а не предположительное знание о факте»211.
Следует согласиться с мнением о том, что термин «заведомость» х а-рактеризует достоверное знание о каком-либо обстоятельстве. При этом необходимо иметь в виду, что достоверное знание о признаке не тождественно объективному существованию данного признака. Поскольку заведомость характеризует субъективное представление виновного лица об определенном, имеющем значение для квалификации, признаке состава преступления, для вменения его в вину достаточно лишь установить наличие убежденности у виновного лица в существовании обсуждаемого признака. Убежденность виновного лица в наличии соответствующего признака может быть основана на официальных документах, визуальном наблюдении, сведениях, исходящих от самого потерпевшего.
В 2009 г. в составах половых преступлений (ст. 131, 132, 134, 135 УК РФ) признак заведомости относительно возраста потерпевшего лица был исключен, что первоначально вызвало дискуссию об оправданности подобного шага. В специальной литературе отмечалось, что «традиционно закон и судебная практика исходили из постулата о том, что преступник должен был осознавать возраст жертвы, имеющий уголовно-правовое значение, либо такой возраст должен был быть очевидным для виновного. При этом сомнения в осознании истинного возраста потерпевшей (потерпевшего) толковались в пользу лица, совершившего сексуальное посягательство. Исключение признака заведомой осведомленности виновного о возрасте потерпевшего (потерпевшей), имеющего уголовно-правовое значение, открыло широкий путь объективному вменению в уголовном праве, нарушая основополагающие предписания ст. 5 УК»212. Вместе с тем, исключение признака заведомости не освобождало следственно-судебные органы от необходимости доказывать знание виновного лица о несовершеннолетнем (малолетнем) возрасте потерпевшего, поскольку такое знание входит в содержание умысла.
Примером незаконного лишения свободы, совершенного в отношении несовершеннолетнего является следующий случай из судебной практики.
Касьянов, тяжело переживавший уход жены, решил незаконно лишить свободы ее несовершеннолетнего сына С, полагая, что после этого она вернется к нему. Во исполнение задуманного, Касьянов в 08.00 часов встретил С. у школы г. Зеленограда и предложил проехать с ним в его квартиру, на что получил согласие потерпевшего. Приехав в указанную квартиру, примерно до 14.00-15.00 часов того же дня Касьянов удерживал в ней С. против его воли, забрав при этом у него сотовый телефон, лишив возможности связаться с кем-либо и сообщить о своем месте нахождения. После этого виновный вместе с потерпевшим покинул данную квартиру, сообщив последнему о том, что они поедут в лес, куда якобы должна приехать его мать для обсуждения возникшей семейной проблемы. На улице С. попытался убежать от Касьянова, но он остановил его, дав понять, что у него при себе имеется травматический пистолет, который он может применить в случае его побега. Высказанная угроза убийством была воспринята несовершеннолетним как реальная, поэтому он более не стал предпринимать каких-либо попыток бегства. Психологически подавив волю потерпевшего таким способом, Касьянов добился полного контроля над ним. Затем на неустановленном автомобиле проследовал с ним в лесополосу. Находясь в лесу в период времени с 16.00 до 20.00 часов, Касьянов продолжал запугивать С, высказывая угрозы убийством в его адрес, при этом он продемонстрировал ему травматический пистолет, который на глазах потерпевшего привел в боевое положение, передернув затвор
Незаконное лишение свободы как способ совершения других преступлений и проблемы его сопряженности с другими преступлениями
В заключительной части исследования представляется необходимым кратко остановиться на вопросах исключения уголовной ответственности и освобождения от нее при совершении незаконного лишения свободы.
На практике встречаются случаи, когда деяние, внешне напоминающее преступление, в действительности таковым не является. Российское уголовное право содержит нормы, согласно которым, в частности, исключается преступность действий, направленных на ограничение свободы другого лица. Так, в Уголовном кодексе РФ (глава 8) содержатся статьи об обстоятельствах, исключающих преступность деяния: ст. 37 «Необходимая оборона», ст. 39 «Крайняя необходимость» и др.
Исходя из содержания указанных норм, действия родителей, направленные на лишение свободы своих несовершеннолетних детей, могут быть признаны действиями, совершенными в состоянии крайней необходимости.
Так, широко известны случаи, когда даже совершеннолетние молодые люди покидали свои семьи и уезжали в так называемое Исламское государство (далее ИГ). Один из таких случаев - это дело бывшей студентки МГУ имени М.В. Ломоносова Варвары Карауловой (Александры Ивановой) , пытавшейся через Турцию проникнуть на территорию, контролируемую террористами ИГ. В связи с этим случаем возникает вопрос, могли ли родители, узнав, что их дочь намеревается сбежать в ИГ, лишить ее свободы, скажем, заперев дверь? Представляется, что да. В подобных случаях родители, на наш взгляд, должны руководствоваться условиями правомерности причинения вреда в ситуации крайней необходимости (ст. 39 УК), что исключает их ответственность за незаконное лишение свободы. Целями такого лишения сво боды являются предотвращение опасности, угрожающей как самому беглецу, так и иным лицам, а также безопасности государства.
Не влечет уголовной ответственности осуществление родителями принудительно-воспитательных мер в отношении своих несовершеннолетних детей и в некоторых других случаях . Так, исключается уголовная отве т-ственность, «если лицо лишается его свободы ради его блага (например, ребенка, приехавшего в гости, не выпускают домой ввиду стихийного бедствия, например, землетрясения)»277.
Кроме того, как указывается в литературе, «к обстоятельствам, исключающим уголовную противоправность незаконного лишения свободы, относится согласие лица на лишение свободы»278, поскольку ограничение свободы должно противоречить воле потерпевшего.
Помимо этого, не влечет уголовной ответственности лишение свободы в целях предотвращения действий, угрожающих жизни, здоровью как потерпевшего, так и иных лиц. Сюда относится ограничение свободы психически больного, чье поведение может причинить вред самому больному и окружающим (ст. 101 УК РФ «Принудительное лечение в психиатрическом стационаре»). Это правило применимо и в отношении лица, склонного к самоубийству, способного причинить своими действиями вред своей жизни и здоровью.
Не влекут уголовной ответственности меры уголовно-процессуального принуждения, например, при задержании подозреваемого (ст. 91 УПК РФ (Основания задержания подозреваемого), административное задержание (ст. 27.3 КоАП).
Уголовная ответственность исключается и в случаях, когда лишение или ограничение свободы происходит в рамках законно назначенного и ис полняемого уголовного наказания, например, ограничения свободы (ст. 53 УК РФ), лишения свободы (ст. 56 УК РФ) и других.
Во всех этих случаях уголовная ответственность за лишение другого человека свободы исключается, состав незаконного лишения свободы отсутствует. Помимо исключения уголовной ответственности возможно также освобождение от уголовной ответственности, когда состав незаконного лишения свободы в действиях виновного лица имеется. В отличие от ст. 126 и 206 УК РФ, содержащих специальные примечания об освобождении от уголовной ответственности лиц, совершивших соответствующие преступления, в ст. 127 УК РФ подобного примечания нет.
В силу отсутствия такого примечания суды обращаются к Общей части УК РФ, содержащей общие положения, регламентирующие основания и условия освобождения от уголовной ответственности лиц, впервые совершивших преступления небольшой или средней тяжести. Так, согласно ч. 1 ст. 75 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием» указано, что лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если после совершения преступления добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию и расследованию преступления, возместило причиненный ущерб или иным образом загладило вред, причиненный в результате преступления, и вследствие деятельного раскаяния перестало быть общественно опасным.