Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социальный, исторический и сравнительно-правовой аспекты уголовной ответственности за нарушения миграционного законодательства .22-81
1.1 Социальная обусловленность установления уголовной ответственности за нарушения миграционного законодательства 22-39
1.2 Генезис законодательства об ответственности за нарушения миграционного законодательства 39-57
1.3 Сравнительный анализ российского и зарубежного уголовного законодательства об ответственности за миграционные преступления 57-81
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации миграционных преступлений 82-179
2.1. Уголовно-правовая характеристика составов преступлений, предусмотренных статьями 322 и 3221 УК РФ 82-132
2.2. Уголовно-правовая характеристика составов преступлений, предусмотренных статьями 3222 и 3223 УК РФ .132-155
2.3. Проблемы квалификации миграционных преступлений. 155-179
Глава 3. Особенности реализации уголовной ответственности за миграционные преступления 180-204
3.1 Особенности назначения наказаний за совершение миграционных преступлений 180-192
3.2 Специфика освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших миграционные преступления .192-204
Заключение 205-213
Список литературы .214-251
Приложения А и Б 252-260
- Социальная обусловленность установления уголовной ответственности за нарушения миграционного законодательства
- Сравнительный анализ российского и зарубежного уголовного законодательства об ответственности за миграционные преступления
- Уголовно-правовая характеристика составов преступлений, предусмотренных статьями 3222 и 3223 УК РФ
- Специфика освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших миграционные преступления
Социальная обусловленность установления уголовной ответственности за нарушения миграционного законодательства
Вопросы социальной обусловленности установления уголовной ответственности за определённые деяния являются одними из наиболее актуальных для теории уголовного права и криминологической науки, выработавших систему обоснованных рекомендаций которые целесообразно учитывать при принятии соответствующих законодательных решений1. Так, для признания криминализации тех или иных действий (бездействия) социально обусловленной следует установить: 1) общественную опасность и достаточную распространённость таких действий (бездействия); 2) преобладание прогнозируемых положительных последствий криминализации над её возможными негативными последствиями; 3) отсутствие противоречий с положениями Конституции Российской Федерации и международных актов, а также с нормами общественной нравственности; 4) возможность установления признаков данных деяний в рамках использования современных уголовно-процессуальных и криминалистических методов и средств; 5) недостаточную эффективность противодействия соответствующим деяниям посредством применения норм административного или иных отраслей права.
Статистические данные, приведённые во введении диссертации, подтверждают, что уголовно наказуемые нарушения миграционного законодательства причиняют существенный вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям. Учитывая это, прежде всего, остановимся на общественной опасности рассматриваемых посягательств.
Установленная общественная (социальная) опасность деяния должна составлять основу для законодательного решения о его криминализации. Характер и степень общественной опасности позволяют сделать вывод о том, что определённым действиям (бездействию) присуща объективная способность причинять существенный вред социальным отношениям, охраняемым уголовным законом1.
Характер социальной опасности уголовно наказуемых нарушений миграционного законодательства следует рассматривать в контексте общественных отношений, образующих объект преступлений против порядка управления, в свою очередь являющихся частью более широкой группы преступных посягательств на общественную безопасность.
П. А. Филиппов обоснованно отмечает, что общественная опасность преступлений против порядка управления, прежде всего, заключается в том, что в результате их совершения для органов власти существенным образом затрудняется или становится вовсе невозможным осуществление принадлежащих им непосредственных функций2. Получается, что данные преступления существенно нарушают порядок управления, существующий и поддерживаемый в результате надлежащего функционирования государственных органов исполнительной власти, в том числе в области пограничного контроля и миграционного (регистрационного) учёта.
С точки зрения Т. Н. Уторовой, особенностью миграционных преступлений является то, что они причиняют вред неопределённому кругу лиц, посягают на основы безопасности личности, общества и государства1. Применительно же к незаконной миграции не следует забывать, что социальная опасность относящихся к ней уголовно наказуемых деяний определяется ещё и тем, что они одновременно создают условия для совершения многих других преступлений, в том числе являющихся более опасными и имеющих организованный, транснациональный характер. Вместе с тем изменения, происходящие в мире, в нашем государстве и в обществе, могут с течением времени обусловливать различные изменения уголовного законодательства об ответственности за миграционные преступления, в том числе декриминализацию отдельных деяний2. Поэтому в рамках установления и дальнейшего развития института уголовной ответственности за миграционные преступления важно своевременно выявлять и принимать во внимание изменения, происходящие в мире в целом, в отдельных государствах и в обществе, в том числе указывающие на необходимость декриминализации определённых нарушений миграционного законодательства, а равно дополнения соответствующих уголовно-правовых запретов новыми криминообразующими или квалифицирующими признаками, например, связанными с новыми, более опасными способами организации и осуществления нарушений миграционного законодательства.
Для более глубокого понимания социальной опасности отдельных видов нарушений миграционного законодательства представляется целесообразным рассмотреть явление миграции и охарактеризовать связанные с ней нелегальные миграционные процессы3. Отметим, что этимологически слово «миграция», заимствованное в XIX в. из французского языка, использующего слово «migration», происходит от латинского слова «migratio», означающего «переселение»1. Учёными-лингвистами слово «миграция» толкуется как переселение, перемещение населения2 в пределах одной страны или из одной страны в другую3.
Миграция населения представляет собой сложное, многообразное и системное явление, изучаемое такими науками, как социология, политология, лингвистика, юриспруденция, обществознание, экономика и т.д. Как правильно отметили Л. А. Букалерова, М. А. Елисеев, миграция как социальное явление имеет объективный и массовый характер, обусловлена комплексом самых различных факторов и нуждается в нормативном регулировании как на международном, так и на национальном уровнях, в том числе с установлением юридической ответственности за нарушения миграционного законодательства, наиболее опасные из которых подлежат криминализации посредством введения соответствующих уголовно правовых запретов4. Подчеркнём, что миграция и присущие ей процессы не обязательно связаны с какими-либо правонарушениями, тогда как наличие такой связи, проявляющейся в конкретных деяниях, позволяет говорить о незаконной (нелегальной) миграции5.
Наряду с положительными сторонами, миграционные процессы несут с собой и негативные элементы, наиболее крайними из которых, в частности, являются рост числа преступлений, совершаемых иностранными гражданами и лицами без гражданства, не имеющими зачастую элементарных средств к существованию, а равно увеличение количества преступлений, совершаемых в отношении данных лиц; участие мигрантов в различных противоправных объединениях, в том числе создаваемых ими самими и имеющих экстремистский характер; распространение крайних религиозных, националистических взглядов и течений1. Также негативными спутниками миграционных процессов в России выступают рост безработицы среди местного населения; разрастание теневого сектора экономики и сокращение налоговых поступлений в бюджеты разных уровней; нерешённость многих бытовых проблем, что в итоге ведёт к обострению социальной напряжённости внутри страны. Решение вышеуказанных проблем требует от государства принятия должных мер по противодействию незаконной миграции и предупреждению связанных с ней противоправных деяний2. Системное осуществление таких мер в последние годы возымело положительный эффект, что указывает на необходимость продолжения и совершенствования данного направления деятельности государства3. Так, в январе-декабре 2019 г. иностранные граждане и лица без гражданства в России совершили 34 900 преступлений, что на 9,5% меньше, чем за аналогичный период 2018 г., при этом граждане государств-участников СНГ совершили 31 000 преступлений (-9,7%).
Сравнительный анализ российского и зарубежного уголовного законодательства об ответственности за миграционные преступления
Как уже было подчёркнуто выше, нелегальная миграция является атрибутом современных международных миграционных процессов. В настоящее время страны, которые принимают мигрантов, начинают прибегать к различным организационным, правовым и иным мерам, направленным на предупреждение нелегальной миграции, включая криминализацию отдельных её проявлений1.
Отметим, что национальное законодательство любого государства не может формироваться и развиваться автономным образом, исключением не является и законодательство Российской Федерации. При этом солидарно с М. А. Игнатовой, Ю. А. Каревой отметим, что одним из важнейших направлений повышения эффективности национальных уголовно-правовых мер противодействия деяниям, сопряженным с нелегальной миграцией, является изучение и восприятие позитивного опыта других стран в данной сфере1. Так, в рамках совершенствования российского уголовного законодательства об ответственности за миграционные преступления целесообразно принять во внимание передовые правовые механизмы противодействия незаконной миграции, существующие в других странах, с одновременным учётом традиций российской правовой системы и социально-экономических реалий нашего государства и общества.
При этом сравнительно-правовое исследование норм об ответственности за нарушения миграционного законодательства представляется возможным провести исключительно путем соотнесения отечественного законодательства с системой законодательства зарубежных государств2. С этой целью необходимо дифференцировать государства по географическому расположению на Евразийском, Американском и Австралийском континентах и принадлежности к той или иной правовой семье – постсоциалистической, романо-германской, англосаксонской, религиозной3.
Анализ законодательства зарубежных стран с учетом озвученных критериев позволил заключить, что повышение эффективности действия отечественных уголовно-правовых норм обусловлено, кроме всего прочего, использованием зарубежного законодательного опыта следующих государств:
– постсоциалистической правовой семьи (Беларусь, Таджикистан, Казахстан, Азербайджан, Армения, Грузия, Кыргызстан, Узбекистан, Латвия, Литва и Эстония);
– романо-германской правовой семьи (Польша, Болгария, Испания, Германия, Австрия, Бельгия, Дания, Франция, Швеция);
– англо-саксонской правовой семьи (Великобритания, Австралия, Канада, США);
– семьи религиозного права (КНР).
Учитывая это, в настоящей работе целесообразно исследовать содержание института уголовной ответственности за миграционные преступления по законодательству зарубежных стран с целью совершенствования его российского аналога.
Применительно к теме настоящего исследования обращение к сравнительному анализу уголовного законодательства стран СНГ, входящих в постсоциалистическую правовую семью, имеет особую актуальность, поскольку основные миграционные процессы, осуществляемые на территории России, связаны именно с гражданами сопредельных государств, национальные правовые системы которых имеют общие предпосылки для формирования и развития1.
Проводя сравнение методов борьбы с незаконной миграцией путём сопоставления имеющихся уголовно-правовых запретов в странах СНГ с российским уголовным законодательством, можно отметить, что базовые принципы построения уголовных кодексов подавляющего большинства стран на постсоветском пространстве строятся на основании Модельного Уголовного кодекса1. Указанный международный акт носит исключительно рекомендательный характер для стран–участников СНГ, в число которых входит и Российская Федерация2. Одновременно отметим, что в последние несколько лет в ряде стран на постсоветском пространстве за рамками СНГ, например, в таких, как Грузия3 и Украина4, наличествуют явные тенденции на сближение законодательства, в том числе и уголовного, с законодательством ведущих европейских государств5.
Рассматривая белорусское уголовное законодательство, В. А. Андрюшенков отмечает, что в статье 3711 раздела XIII «Преступления против государства и порядка осуществления власти и управления» Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее – УК РБ), предусматривающей ответственность за организацию незаконной миграции, данное преступление определяется так же, как и в ст. 3221 УК РФ. Как видно, законодатели данных стран исходят из того, что общественная опасность присуща именно организации незаконной миграции, а не самой миграции как таковой, пусть даже и имеющей незаконный характер1.
Между тем, при сравнении статей 3221 УК РФ и 3711 УК РБ можно выделить определённые различия в содержании их диспозиций и квалифицирующих признаков соответствующих составов преступлений. В частности, в диспозиции ч. 1 ст. 3221 УК РФ говорится об организации определённых незаконных действий, тогда как в диспозиции ч. 1 ст. 3711 УК РБ – об организации, руководстве или содействии деятельности по осуществлению соответствующих нелегальных действий, а в ч. 2 данной нормы указывается на то, что деяние нарушает дополнительный объект уголовно-правовой охраны – общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни или здоровья иностранных граждан и лиц без гражданства, их честь и достоинство. Уточним, что в ч. 2 ст. 3711 УК РБ предусматривается ответственность за организацию незаконной миграции, совершённую способом, который представляет опасность для жизни или здоровья иностранных граждан или лиц без гражданства, либо связанную с жестоким или унижающим их достоинство обращением, либо совершённую повторно, группой лиц по предварительному сговору, а равно должностным лицом с использованием своих служебных полномочий2.
Кроме того, заслуживает внимания ст. 3712 УК РБ об ответственности за пребывание в Республике Беларусь иностранного гражданина или лица без гражданства, которые были депортированы или высланы из этой страны, до окончания срока запрета въезда на её территорию при отсутствии признаков незаконного пересечения белорусской государственной границы, совершённого при обстоятельствах, предусмотренных ч. 2 ст. 371 данного Кодекса (совершение лицом, ранее судимым по данной статье, иностранным лицом или лицом без гражданства, депортированным или высланным из Беларуси, до окончания срока запрета на въезд на её территорию, а равно должностным лицом с использованием своих полномочий)1.
Уголовно-правовая характеристика составов преступлений, предусмотренных статьями 3222 и 3223 УК РФ
Федеральным законом от 21 декабря 2013 г. № 376-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»1 в главу 32 УК РФ были введены новые нормы – статья 3222 (фиктивная регистрация гражданина РФ по месту пребывания или по месту жительства в жилом помещении в РФ и фиктивная регистрация иностранного гражданина или лица без гражданства по месту жительства в жилом помещении в РФ) и статья 3223 (фиктивная постановка на учёт иностранного гражданина или лица без гражданства по месту пребывания в жилом помещении в Российской Федерации), что, как отмечалось ранее, явилось своевременным и закономерным шагом законодателя, даже несмотря на все те недостатки юридической техники, допущенные при создании указанных уголовно-правовых норм, анализ которых будет приведён ниже. Ранее ответственность за предоставление ложных сведений при осуществлении миграционного учёта была закреплена только в административном порядке в статье 19.27 КоАП РФ. Федеральным законом от 12 ноября 2018 г. № 420-ФЗ1 была расширена сфера применения ст. 3223 УК РФ посредством исключения из наименования, диспозиции и примечания 1 указания на жилое помещение, что позволило квалифицировать по данной уголовно-правовой норме фиктивную постановку на учёт иностранного гражданина или лица без гражданства по любому месту пребывания в РФ2. Как следует из пояснительной записки к соответствующему законопроекту, это изменение было вызвано тем, что Федеральный закон «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации» допускает постановку на учёт иностранных граждан не только в жилом, но и в нежилом помещении. В результате появились так называемые «резиновые» офисы. Например, по адресу офиса ООО «Кадровый центр «Восток» площадью 34 м2 было поставлено на учёт более 3 тысяч мигрантов, по адресу другого – 56 тысяч мигрантов. По мысли разработчиков законопроекта, сложившаяся ситуация создаёт предпосылки для легализации пребывания на территории нашего государства иностранных граждан и лиц без гражданства, планирующих совершить различные противозаконные деяния, включая террористические и экстремистские посягательства. Одновременно возникают дополнительные риски коррупционного поведения и материальной заинтересованности в таком фиктивном учёте по адресам различных организаций, а также для вывода соответствующей нелегальной деятельности из сферы контроля правоохранительных структур. Поэтому законопроект предложил создание упреждающих мер и устранение выявленного пробела в уголовном законе1.
Родовой и видовой объекты рассматриваемых преступлений по своему содержанию совпадают с аналогичными объектами, проанализированными в предыдущем параграфе применительно к преступлениям, предусмотренным статьями 322 и 3221 УК РФ, поскольку данные статьи входят в тот же раздел и в ту же главу, что и статьи 3222 и 3223 УК РФ, исследуемые в настоящем параграфе. В частности, П. А. Филиппов обоснованно отмечает общность объектов миграционных преступлений, рассматривая в качестве такового миграционный учёт2. Основываясь на вышеуказанных особенностях родового и видового объектов данных преступлений, в дальнейшем изложении остановимся на особенностях непосредственного объекта преступлений, предусмотренных статьями 3222 и 3223 УК РФ.
М. А. Елисеев считает, что основным непосредственным объектом преступлений, предусмотренных ст.ст. 3222 и 3223 УК РФ, выступают общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность федеральных органов исполнительной власти Российской Федерации по контролю и надзору в сфере миграции, связанные с регистрацией (постановкой на учёт) по месту пребывания или по месту жительства в жилом помещении на территории РФ граждан России, иностранных граждан и лиц без гражданства3.
О. А. Михаль и Н. А. Черемнова считают, что непосредственным объектом состава преступления, предусмотренного ст. 3222 УК РФ, является законная деятельность должностных и иных лиц по порядку регистрационного учёта граждан России по месту пребывания и по месту жительства, а также снятие гражданина России с регистрационного учёта по месту пребывания и по месту жительства1.
С точки зрения З. В. Чимова, непосредственным объектом состава преступления, предусмотренного ст. 3222 УК РФ, является установленный нормативными актами порядок регистрации граждан РФ и иностранных граждан по месту жительства в жилом помещении в России2.
На наш взгляд, более удачным видится самое первое определение непосредственного объекта составов преступлений, предусмотренных статьями 3222-3223 УК РФ, так как в его содержании наиболее полно раскрываются те общественные отношения, которые подлежат уголовно-правовой охране.
Теперь необходимо рассмотреть объективную сторону составов преступлений, предусмотренных статьями 3222 - 3223 УК РФ.
Указанные уголовно-правовые нормы носят бланкетный характер. С целью всестороннего анализа их диспозиций необходимо изначально установить значение таких ключевых понятий, как «гражданин РФ», «иностранный гражданин», «лицо без гражданства», «фиктивная регистрация», «фиктивная постановка на учёт», «место пребывания», «место жительства», «жилое помещение». Для этого обратимся к миграционному законодательству РФ. Так, согласно ст. 3 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации» гражданство РФ – это устойчивая правовая связь лица с Российской Федерацией, которая выражается в совокупности их взаимных прав и обязанностей; иностранный гражданин – это лицо, не являющееся гражданином РФ и располагающее гражданством (подданством) другого государства; лицо без гражданства – лицо, которое не является гражданином РФ и не имеет доказательств наличия у него гражданства другого государства»1.
В соответствии со ст. 2 Закона РФ от 25 июня 1993 г. № 5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» фиктивная регистрация гражданина РФ по месту пребывания или по месту жительства – регистрация гражданина РФ по месту пребывания или по месту жительства на основании представления заведомо недостоверных сведений или документов для такой регистрации, либо его регистрация в жилом помещении без намерения пребывать (проживать) в этом помещении, либо регистрация гражданина РФ по месту пребывания или по месту жительства без намерения нанимателя (собственника) жилого помещения предоставить это жилое помещение для пребывания (проживания) указанного лица; место пребывания – гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, кемпинг, туристская база, медицинская организация или другое подобное учреждение, учреждение уголовно-исполнительной системы, исполняющее наказания в виде лишения свободы или принудительных работ, либо не являющееся местом жительства гражданина РФ жилое помещение, в которых он проживает временно; место жительства – жилой дом, квартира, комната, жилое помещение специализированного жилищного фонда (служебное жилое помещение, жилое помещение в общежитии, жилое помещение маневренного фонда, жилое помещение в доме системы социального обслуживания населения и другие) либо иное жилое помещение, в которых гражданин постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма), договору найма специализированного жилого помещения либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством РФ, и в которых он зарегистрирован по месту жительства1.
Специфика освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших миграционные преступления
Как известно, реакция правоохранительных органов на уголовно-правовые запреты должна заключаться одновременно в неотвратимости и гибкости, дабы неотвратимость уголовно-правового воздействия не приводила к неосновательному ограничению прав и законных интересов человека и гражданина.
Введение в уголовное законодательство положений об освобождении от уголовной ответственности основывается на принципах справедливости и гуманизма. В ряде случаев более справедливым и гуманным по отношению к преступнику будет реализации менее острых форм такой реакции в форме применения различных предусмотренных действующим уголовным законом оснований (условий) освобождения от уголовной ответственности.
Специфика освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших миграционные преступления, состоит в том, что в их отношении судом (судьей) при наличии закрепленных действующим уголовным законом оснований (условий) не выносится обвинительный приговор, не назначается уголовное наказание, а он считается не имеющим судимости. Вместе с тем освобождение от уголовной ответственности не влечет реабилитацию виновного и исключения негативных правовых последствий совершенного им преступления, а именно: осуждения совершенного преступления и порицание виновного государством, снятие с него обязанности загладить и возместить вред, причиненный гражданско правовым отношениям, освобождения от обязанности понести судебные издержки и т.д. При этом уголовная политика государства направлена на достижение цели исправления лица, совершившего преступление, без полной реализации уголовной ответственности1. Учитывая это, следует сформулировать суждение о том, что государство в лице правоохранительных органов в случае применения видов освобождения от уголовной ответственности не отказывается от уголовного преследования виновного, а лишь реагирует на совершенное виновным лицом преступление по иному, применяя более справедливые, гуманные и, в конечном итоге, целесообразные формы реализации негативной юридической ответственности.
Следующим этапом аналитической работы относительно предмета настоящего исследования, без которого невозможно составить полное представление о механизме применения статей 3222 и 3223 УК РФ, является изучение специальных оснований (условий) освобождения от уголовной ответственности за соответствующие миграционные преступления1.
Общие правовые нормы, раскрывающие содержание института освобождения от уголовной ответственности в российском законодательстве, содержатся в статьях 75-78 главы 11 раздела IV УК РФ, а также в статьях 25, 25.1, 28, 281 УПК РФ. Отчасти при наличии необходимых правовых оснований указанные уголовно-правовые и уголовно-процессуальные нормы могут быть применимы при совершении преступлений, предусмотренных статьями 3222 и 3223 УК РФ.
В контексте настоящего диссертационного исследования мы подробнее остановимся на примечаниях к статьям 3222 и 3223 УК РФ, закрепляющих специальные условия в соответствии с ч. 2 ст. 75 УК РФ, при наличии которых виновное лицо освобождается от уголовной ответственности. Так, согласно примечанию к ст. 3222 УК РФ и примечанию 2 к ст. 3223 УК РФ к рассматриваемым статьям УК РФ лицо, совершившее преступление, предусмотренное статьёй 3222 или 3223 УК РФ, освобождается от уголовной ответственности, если оно способствовало раскрытию этого преступления и если в его действиях не содержится иного состава преступления. Для правильного уяснения и толкования с целью последующего применения приведённых выше уголовно-правовых норм необходимо провести их анализ.
Примечание к ст. 3222 УК РФ и примечание 2 к ст. 3223 УК содержат специальные дискреционные основания для освобождения от уголовной ответственности, то есть в них заключены те условия, при соблюдении которых виновные лица освобождаются от уголовной ответственности. При этом необходимо учитывать, что данные основания представляют собой императивную норму, применение которой является обязательным и не зависит от усмотрения дознавателя, следователя, прокурора и суда, не требует учёта данных о личности обвиняемого и других обстоятельств, кроме прямо в ней предусмотренных1.
Отметим, что практика освобождения от уголовной ответственности за указанные преступления не отличается единообразием и непротиворечивостью. В частности, на основе изучения материалов уголовных дел, по которым виновные лица освобождались от уголовной ответственности либо принималось решение об отказе в этом, можно заключить, что формулировка «способствование раскрытию преступления» на практике толкуется по-разному2. В частности, Р. О. Долотов также отмечает проблему применения примечания к статье 3223 УК РФ, связанную с затруднениями в части толкования фразы «лицо способствовало раскрытию этого преступления»3.
Сходного, но ещё более категоричного мнения придерживается М. Н. Урда, указывающая на наличие затруднений для формирования единого представления о необходимых постпреступных действиях, способствующих раскрытию преступления, особенно с учётом очевидности миграционных преступлений, когда изначально имеются сведения о виновном лице и обстоятельствах совершенного деяния. Учитывая это М. Н. Урда, заключает, что специальное условие освобождения от уголовной ответственности в виде способствования раскрытию данного преступления является по меньшей мере нелогичным4.
Однако с последним выводом полностью согласиться нельзя, поскольку очень часто преступления, предусмотренные статьями 3222 и 3223 УК РФ, носят латентный характер, в связи с чем правдивые показания виновного лица об обстоятельствах совершённого им противоправного деяния, как правило, ложатся в основу предъявляемого ему обвинения.
Некоторую ясность при решении указанной правовой проблемы вносят разъяснения особенностей толкования соответствующих положений законодательства, содержащиеся в пунктах 5 и 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 191, согласно которым условие освобождения от уголовной ответственности, заключающееся в способствовании раскрытию и расследованию преступления, необходимо признавать выполненным, когда такие позитивные постпреступные действия лица касались преступления, которое было совершено с его участием. Если в примечаниях к определённым статьям Особенной части УК РФ предусмотрены специальные условия освобождения от уголовной ответственности за соответствующие преступления небольшой или средней тяжести, то лица, совершившие такие деяния, освобождаются от уголовной ответственности в соответствии с данными примечаниями. В таких случаях от лица не требуется, чтобы он выполнил общие условия, предусмотренные в ч. 1 ст. 75 УК РФ о деятельном раскаянии.