Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия и история развития уголовно-правовых норм, их предусматривающих 16
1.1. Нравственные и правовые предпосылки ответственности за преступное бездействие, посягающее на личную безопасность 16
1.2. История развития российского и зарубежного законодательства об ответственности за преступное бездействие 31
1.3. Понятие и признаки преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия 61
Глава 2. Регламентация ответственности за преступления, посягающие на личную безопасность путем бездействия, в современном российском уголовном законодательстве 80
2.1 . Особенности законодательной конструкции составов преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия 80
2.2. Проблемные вопросы квалификации преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия 139
2.3. Основные направления совершенствования уголовного законодательства в части ответственности за преступное бездействие, посягающее на личную безопасность 166
Заключение 176
Список использованной литературы 182
Нормативно-правовые акты и иные официальные материалы 182
Монографическая и учебная литература 186
Статьи 195
Диссертации и авторефераты диссертаций 200
Приложения
- Нравственные и правовые предпосылки ответственности за преступное бездействие, посягающее на личную безопасность
- История развития российского и зарубежного законодательства об ответственности за преступное бездействие
- Особенности законодательной конструкции составов преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия
- Проблемные вопросы квалификации преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Российское государство на современном этапе развития характеризуется глубоким реформированием правовых, политических, социальных, экономических, духовных и организационных основ общественной жизни. В качестве приоритетных рассматриваются общечеловеческие ценности, жизнь, здоровье, права и свободы человека и гражданина. Уголовный кодекс Российской Федерации, защищая наиболее важные общественные отношения, выдвинул на первый план охрану интересов личности. Уголовный кодекс Российской Федерации (далее, если иное не оговорено - УК РФ), защищая наиболее важные общественные отношения, выдвинул на первый план охрану интересов личности. Не случайно в самую первую главу Особенной части УК РФ помещены нормы о преступлениях против жизни и здоровья человека. Наряду с реальным причинением вреда этим благам, потенциальную опасность представляют и деяния, посягающие на безопасность жизни и здоровья человека путем бездействия, и в частности, оставление без помощи лиц, находящихся в опасном для жизни или здоровья состоянии. Несмотря на то, что при таком бездействии реальный вред жизни и здоровью потерпевшего может не наступить, оно ставит под угрозу безопасное существование человека и является не только аморальным, но при определённых условиях и противоправным. По данным Главного информационно-аналитического центра МВД России, с 2002 г. по 2007 г. количество выявленных фактов оставления в опасности по стране остается примерно на одном уровне, в среднем около 1500 преступлений в год . Недооценивать данную группу преступлений нельзя, ибо их опасность
'Состояние преступности в России за 2002-2007г.г. М: ГИАЦ МВД России, 2008.
4 достаточно велика и заключается в том, что последствиями эгоизма, пренебрежения безопасностью другого человека, невмешательства со стороны виновного, могут стать причинение вреда здоровью, а в некоторых случаях смерть потерпевшего.
Оставление в опасности характерно тем, что виновный не исполняет обязанности по оказанию помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни или здоровья состоянии и нуждающемуся в помощи, т.е. бездействует. Кроме этого, нуждающийся в помощи (больной, беспомощный и т.п.) не может принять меры по спасению своей жизни самостоятельно, а у виновного есть возможность ему такую помощь оказать. При заражении ВИЧ-инфекцией, лицо, зная о реальной опасности заражения, пренебрегая ценностью здоровья и жизни другого человека, не предпринимает необходимых мер безопасности, создавая угрозу заражения или возможность переноса вируса здоровому человеку. В уголовном законодательстве деяния, представляющие собой преступное бездействие, посягающее на личную безопасность человека, описаны в статьях 122 УК РФ «Заражение ВИЧ-инфекцией», 124 УК РФ «Неоказание помощи больному» и 125 УК РФ «Оставление в опасности».
Отдельные аспекты уголовной ответственности за преступное бездействие, после вступления в действие УК России в 1996 г., освещались А.Н. Александровой, С.С. Алексеевым, Л.А. Андреевой, Ф.Ю. Бердичевским, Ж.Д. Бусурмановым, А.Б. Венгеровым, Ю.А. Власовым, Н.Н. Вопленко, М.А. Горбатовой, А.С. Гореликом, И.И. Гореликом, Ю.И. Гревцовым, Р.Т. Жеруговым, В.Н. Карташовым, Т.В. Кирпиченко, С.Н. Кожевниковым, В.Н. Кудрявцевым, В.В. Лазаревым, Е.А. Лукашевой, Н.И. Матузовым, Я.А. Мыц, П.И. Орловым, Н.Л. Портновым, В.П. Сальниковым, А.Д. Тихомировым, Е.В. Топильской, Н.В. Щербаковой и другими. В большинстве работ этих авторов не получили достаточного анализа такие важные вопросы, как определение
5 сущности преступного бездействия, опасного состояния и поставлення в опасность, объем обязанностей субъекта, разграничение оставления в опасности со смежными составами. Различное толкование признаков преступлений, предусмотренных ст.ст. 124 и 125 УК, не способствует правильной квалификации деяний. Использование при описании деяния оценочных признаков - «состояние, опасное для жизни или здоровья», «беспомощность», «меры самосохранения» и др. при конструировании состава преступления «Оставление в опасности» в УК 1996 г. - создают сложности в уяснении юридического состава. От единого понимания содержания оценочных признаков зависят правильность и полнота реализации данных уголовно-правовых норм на практике. Недостаточное количество руководящих разъяснений Пленума Верховного суда России по спорным вопросам квалификации приводит к ошибкам при применении данных статей. Об этом свидетельствуют результаты опроса практических работников правоохранительных органов - более половины (54%) респондентов отметили, что испытывают сложности в установлении признаков состава преступления статьи 125 УК.
При рассмотрении объективной стороны состава преступления, предусмотренного статей 124 УК РФ, отметим, что законодатель не указал на характер помощи ни в диспозиции, ни в названии этой статьи. При проведении анкетирования среди 138 медицинских и фармацевтических работников, более 60% респондентов указали - что, по их мнению, в данной статье речь идет не только о медицинской помощи. 67% опрошенных определи возможность привлечения к уголовной ответственности по данной статье любого гражданина.
Вышеизложенное свидетельствует об актуальности диссертационного исследования в научном и практическом аспектах.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения в сфере охраны безопасности жизни и здоровья
человека от бездействия обязанного лица и реализация уголовной ответственности за неоказание помощи больным, оставление в опасности, поставление в опасность заражения ВИЧ-инфекцией.
Предметом исследования выступают нормы уголовного законодательства Российской Федерации и других государств, предусматривающие ответственность за преступное бездействие, посягающее на личную безопасность, их содержание, тенденции развития, практика реализации и результаты предшествующих научных исследований в этой сфере.
Цели исследования - теоретически разработать проблему ответственности за преступное бездействие, наносящее ущерб общественным отношениям в сфере обеспечения безопасности личности; дать определение преступлений, предусматривающих ответственность за преступное бездействие, и обосновать их системность, развить в рассматриваемой части теорию уголовного права, разработать рекомендации по совершенствованию законодательства и повышению эффективности правоприменительной деятельности.
Достижение названных целей обусловило постановку и решение следующих задач:
исследовать исторический опыт развития института ответственности за преступное бездействие (как зарубежного, так и российского);
уточнить признаки, присущие всем преступлениям, устанавливающим ответственность за преступное бездействие, наносящее ущерб общественным отношениям в сфере обеспечения безопасности личности;
изучить современное состояние и тенденции практики применения правоохранительными органами норм о преступном бездействии, определить круг проблем, вызывающих затруднения при квалификации деяний;
4)провести отграничение оставления в опасности от смежных составов;
7 5)сформулировать научно обоснованные предложения, направленные на обеспечение правильной и эффективной реализации уголовно-правовых норм о преступном бездействии.
Теоретическую и правовую основу исследования составляют Конституция Российской Федерации, действующее и ранее действовавшее уголовное законодательство России, современное уголовное законодательство ряда зарубежных стран, в том числе и государств бывшего Союза ССР, научные труды отечественных ученых, включая дореволюционные источники в области философии, теории и истории государства и права, уголовного права, криминологии, социологии, медицины. Кроме того диссертантом использованы материалы научно-теоретических и научно-практических конференций, совещаний, семинаров, публикации в специальных, научных, общественно-политических и публицистических изданиях.
Эмпирическую базу диссертационного исследования составляют материалы и статистические данные Главного Информационно-аналитического Центра МВД РФ, территориальных органов Центрального федерального округа МВД РФ; материалы архивных дел судебной практики Тамбовской и Воронежской областей за 2002-2007 г.г.; опубликованная практика Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации по делам рассматриваемой категории; разъяснения Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ, Конституционного Суда Российской Федерации по делам, имеющим отношение к исследуемой проблематике; анкетный опрос практических работников. При подготовке диссертации также использовались результаты эмпирических исследований, осуществленных другими авторами.
Методология и методика исследования. Основу работы составили используемые в юридической науке и смежных с ней общественных науках
8 методы познания, основным из которых является диалектический метод познания и анализа рассматриваемых явлений, отражающий взаимосвязь теории и практики. Автором были использованы конкретно-социологический метод (при проведении и обработке материалов анкетирования, а также при изучении и анализе архивных материалов); статистический метод (при обработке и анализе статистических данных); метод сравнительного правоведения (при сопоставлении государственных юридических институтов различных стран и эпох); формально-логический и формально-юридический методы (при изучении, систематизации и формулировке определенных юридических понятий) и другие методы научного познания.
Научная обоснованность и достоверность выводов исследования определяется эмпирической базой, включающей в себя сбор фактического материала о преступном бездействии на территории Центрального федерального округа РФ. В ходе проведенного исследования изучены 96 архивных уголовных дел, рассмотренных судами Тамбовской, Воронежской областей с 2002 г. по 2007 г., статистические данные о количестве уголовных дел по оставлению в опасности на территории России в период с 2002 г. по 2007 г. Опрошено 342 сотрудника правоохранительных органов и 138 медицинских работников.
Научная новизна исследования состоит в том, что в диссертации на основе действующего Российского уголовного закона с учетом современной практики его применения комплексно исследованы вопросы преступного бездействия, посягающего на личную безопасность и его проявлений. В ходе исследования выявлены противоречия и неполнота уголовно-правовой охраны соответствующей сферы общественных отношений. Автором выделены и систематизированы основные моменты, объединяющие рассматриваемые составы преступлений. В работе прослеживается преемственность изученных понятий в правовых учениях как зарубежных,
9 так и российских авторов. К наиболее значимым результатам данной работы можно отнести внесенные автором элементы новизны в трактовку ряда дискуссионных и неоднозначно рассматриваемых проблем. Дается авторское определение исходных понятий и оснований правовой ответственности за оставление в опасности, поставление в опасность, неоказание помощи. На основе анализа объективных и субъективных признаков исследуемых составов внесены предложения по совершенствованию законодательства, позволяющие оптимизировать отграничение от смежных составов, что позволяет решить ряд задач, имеющих существенное значение для уголовно-правовой науки, а именно:
-проведен исторический анализ российского уголовного законодательства о преступном бездействии; рассмотрены подходы к преступному бездействию в уголовном законодательстве зарубежных стран;
-автором выделены основные моменты, объединяющие составы преступлений, предусматривающих ответственность за преступное бездействие и поставление в опасное для жизни состояние, наносящее ущерб общественным отношениям в сфере обеспечения личной безопасности;
-автором предлагаются рекомендации по решению спорных вопросов, возникающих при квалификации данных деяний и их отграничению от смежных составов, обосновывается внесение редакционных изменений в действующие статьи УК РФ.
Основные положения диссертационного исследования,
обусловливающие ее научную новизну и выносимые на защиту:
1. Существование в уголовном законодательстве средств уголовно-правовой охраны от преступного бездействия, посягающего на безопасность личности, социально обусловлено и является важной гарантией защиты безопасности жизни или здоровья человека. Статьи о преступлениях, предусматривающих ответственность за уголовно-правовое бездействие,
10 нецелесообразно помещать в отдельной главе УК, но ввиду их схожести по ряду признаков, представляется обоснованным объединение рассматриваемых составов преступлений в теории уголовного права для их последующего изучения в виде группы преступлений - «преступное бездействие, посягающее на личную безопасность».
2. В рассматриваемых составах возникновение опасности для жизни или
здоровья человека нарушает условие его нормального существования и
является посягательством на безопасность его жизни или здоровья, в том
числе в случаях, когда фактически реальный вред жизни или здоровью не
наступил. Непосредственный вред потерпевшему причиняется не
бездействием обязанного субъекта, а третьими силами, устранение которых
было возможным для субъекта. Бездействие выступает условием,
допускающим возможность негативного воздействия на потерпевшего
внешних вредоносных сил, которые, накладываясь на его беспомощность при
естественном развитии событий, могут привести к наступлению смерти или
вреда здоровью. Таким образом, преступления, указанные в ст. 122, ст. 124,
ст. 125 УК РФ, следует отграничить от преступлений, предусматривающих
ответственность за непосредственное причинение вреда жизни и здоровью
человека по специфическому положению потерпевшего (его беспомощность
либо неосведомленность), по механизму причинения вреда (обусловлен
внешними вредоносными силами) и по специальному субъекту (лицо,
обязанное действовать определенным образом).
3. Понятия «оставление в опасности» и «неоказание помощи» не
являются тождественными. Оставление в опасности - более широкое понятие
и включает в себя неоказание помощи. Внешнее отличие заключается в том,
что оставление в опасности производится удалением от места нахождения
потерпевшего, т.е. предполагает активное поведение виновного,
направленное на уклонение от оказания помощи. При оставлении возникает
угроза для жизни или здоровья потерпевшего, требующая выполнения возложенной обязанности заботы. Неоказание помощи всегда связано с оставлением в опасности, но не всегда оставление в опасности связано с непосредственным неоказанием помощи.
При поставлений в опасность потерпевший оказывается в опасной для него ситуации по вине обвиняемого, при этом виновный неосторожно относится к последствиям. Понятие «поставление в опасность» выступает, с одной стороны, признаком объективной стороны, с другой - условием возникновения обязанности у субъекта по оказанию помощи.
Сравнительный анализ законодательных актов дореволюционной и послереволюционной России, уголовных кодексов Франции, Болгарии, Белоруссии, Латвии и др. позволил установить, что в большинстве случаев оставление в опасности и неоказание помощи признаются преступными, независимо от того, была ли на виновного возложена специальная обязанность заботиться об оставленном без помощи или нет. При наличии специальной обязанности иметь заботу о находящемся в опасности предусматривается более строгое наказание. Подобное положение способствует дифференциации уголовной ответственности и наказания и подлежит включению в действующее уголовное законодательство России.
В ситуации существования и других заболеваний, которые также являются неизлечимыми и не менее опасными, чем ВИЧ, предлагается изменить статью 122 УК РФ. На сегодняшний момент более полно обеспечит охрану жизни и здоровья человека ст. 122 УК РФ, имеющая следующую формулировку:
«Ст. 122 Заражение неизлечимым инфекционным заболеванием
1. Заведомое поставление другого лица в опасность заражения неизлечимым инфекционным заболеванием - наказывается ...
2. Заражение другого лица неизлечимым инфекционным заболеванием
лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, - наказывается...
3. Деяние, предусмотренное частью второй настоящей статьи,
совершенное в отношении двух или более лиц либо в отношении заведомо
несовершеннолетнего, - наказывается...
4. Заражение другого лица неизлечимым инфекционным заболеванием
вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных
обязанностей, а также из корыстных или других низменных побуждений -
наказывается...».
6. Диспозиция статьи 124 УК РФ «Неоказание помощи больному» не
уточняет характера помощи, в которой нуждается больной. В связи с этим,
чтобы отграничить указанное деяние от других составов,
предусматривающих ответственность за оставление в опасности, и выделить
круг субъектов данной нормы, предлагается изложить ст. 124 УК РФ в
следующей редакции:
«1. Неоказание помощи больному, состоящее в отказе либо уклонении от оказания скорой либо первичной медицинской помощи человеку при состояниях, требующих срочного медицинского вмешательства лицом, имеющим фактическую возможность и юридическую обязанность ее оказания, закрепленную в соответствующем законе либо специальных правилах, если это повлекло по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью больного, наказывается ...
2. То же деяние, если оно повлекло по неосторожности смерть больного либо причинение тяжкого вреда его здоровью, наказывается ...»
7. Для более полного обеспечения охраны безопасности личности,
предлагается действующую статью 125 УК дополнить частью,
предусматривающей уголовную ответственность за неоказание помощи
13 лицу, находящемуся в опасном для жизни состоянии и лишенному возможности принять меры к самосохранению в случае, когда конкретная опасность угрожает непосредственному объекту - жизни, и требуется оказание неотложной помощи для спасения потерпевшего. Статья должна содержать две части, первая из которых предусматривает материальный состав с общим субъектом, вторая - формальный со специальным субъектом, и может иметь следующую редакцию:
«Ст. 125 Оставление в опасности
Неоказание человеку, находящемуся в опасном для жизни состоянии, необходимой и неотложной помощи, если она могла быть оказана лицом без серьезной опасности для себя или других лиц, либо несообщение надлежащим учреждениям или лицам о необходимости оказания помощи, если наступила смерть потерпевшего, - наказывается...
Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного в силу физического, физиологического либо психического состояния возможности принять меры к самосохранению, когда виновный имел фактическую возможность и юридическую обязанность заботиться о нем либо сам поставил его в опасное состояние, - наказывается...».
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что собранный, обобщенный и систематизированный материал дает возможность проследить развитие статей УК РФ, предусматривающих ответственность за преступное бездействие, наносящее ущерб общественным отношениям в сфере обеспечения безопасности личности; выводы и рекомендации могут быть использованы в законотворческой деятельности по совершенствованию уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступное бездействие, а также при подготовке руководящих разъяснений высших судебных органов; в деятельности
14 правоохранительных и судебных органов при разрешении вопросов квалификации деяний, связанных с оставлением в опасности; в преподавании курса «Уголовное право» в юридических вузах, в системе повышения квалификации работников правоохранительных органов; при проведении дальнейших исследований аспектов борьбы с уголовно-правовым бездействием.
Апробация исследования. Основные теоретические выводы и предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства изложены в девяти работах автора, опубликованных в журналах и сборниках научных трудов. Отдельные положения, содержащиеся в диссертации, были представлены автором на общероссийской научно-практической конференции «Развитие уголовного законодательства; юридическая наука и практика» (Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, 2005 г.), на научной конференции «Актуальные проблемы юридической науки в 21 веке» (ТФ МосУ МВД РФ 2007 г.). Три статьи: «Некоторые вопросы определения объекта преступления при оставлении в опасности», «Актуальные вопросы оставления в опасности», «Нарушение специальных правил как одно из условий привлечения к уголовной ответственности» (г.Тамбов, 2008 г.) опубликованы в Вестнике Тамбовского университета, Серия: «Гуманитарные науки», №3 (59), № 4(60), №5 (61), включенном ВАК в перечень журналов, публикующих результаты диссертационных исследований. Общий объем - 3 п.л.
Разработанные диссертантом методические рекомендации используются в практической деятельности и на занятиях по служебной подготовке сотрудников следственных подразделений и подразделений дознания УВД Тамбовской области, прокуратуры Тамбовской области.
Материалы диссертационного исследования используются на кафедре уголовно-правовых дисциплин Тамбовского филиала Московского
15 университета МВД РФ при чтении лекций и проведении практических занятий.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (шести параграфов), заключения, списка использованной литературы и приложений.
Нравственные и правовые предпосылки ответственности за преступное бездействие, посягающее на личную безопасность
Жизнь и здоровье человека относятся к непреходящим общечеловеческим ценностям. Религия, мораль и право практически всех государств, признают их приоритет. «Не убий» является одной из библейских заповедей. Всеобщая декларация прав человека (ст. 3), Конституция Российской Федерации (ст. 20), провозглашая права и свободы человека высшей ценностью, гарантируют право каждого на жизнь и здоровье. Факт государственного приоритета интересов личности предопределяет стремление российского права соответствовать мировым стандартам. Однако закрепление в документе права человека на жизнь без обеспечения мер защиты будет только декларацией. Необходимо установление реальных санкций за посягательство на него. Правовая защитная функция возложена на уголовное право, для которого охрана жизни и здоровья от преступных посягательств является важнейшей задачей. В соответствии с этой спецификой уголовное законодательство подвергается корректировке в направлении повышения уровня правовой защиты человека как главной социальной ценности.
Преступления, посягающие на жизнь и здоровье, наносят огромный, непоправимый ущерб российскому обществу. Неуважение к человеческой личности пронизывает общество1. Это обстоятельство выступает одним из факторов, требующих совершенствования действующего уголовного законодательства в сфере охраны личности, внесения в него обоснованных изменений и дополнений. По мнению А.А. Тер-Акопова, в российском законодательстве до сих пор наблюдается полное отсутствие приоритета социальных ценностей. Правовое регулирование отдельных видов отношений, обеспечивающих безопасность человека, характеризуется неполнотой и противоречивостью . Следует признать определенную правоту этого мнения. Как показывает практика, не всегда изменения в уголовном законодательстве позитивны, иногда законодатель исключает нормы, доказавшие свою состоятельность на протяжении многих лет. Нормы закона отражают исторически сложившиеся конкретные формы морали, присущие конкретному обществу. В настоящее время со смещением акцента моральных ценностей происходит постепенное вытеснение нравственных российских приоритетов и замена их западными.
По выражению Н.Ф. Кузнецовой, главным направлением английской и американской теории права является отрицание существенного различия между правом и нравственностью, происходит трактовка морали как «этики конечного результата», для которой мотивы деятельности не играют роли3. Для западного права безразлично, исполняется ли закон в силу внутреннего убеждения, нравственных устоев либо из страха перед наказанием, лишь бы были соблюдены предписанные законом границы поведения. Важен конечный результат, что создает видимость благополучия в правовой сфере. Русский философ И.А. Ильин был против переноса такой позиции в русское право: «В юриспруденции существует воззрение, что мотивы поведения важны в моральной сфере и не важны в правовой жизни: все, что нужно праву, это внешний легальный образ действия, из каких бы побуждений он ни проистекал: «праву» безразлично настроение человека, если только он фактически блюдет пределы своего правового «статуса». Но если принять это формальное и близорукое воззрение и последовательно провести его в жизнь, то неминуемо создается глубокое вырождение права и правосознания. Мотивы легального поведения могут быть безразличны только для такого сознания, которое отрывает право от его основной, высшей цели и ограничивает его сущность поверхностной видимостью «благополучного» порядка1.
Ныне модернизация российского права исходит из тех воззрений, которые критиковались И.А. Ильиным. Осуществляется грандиозный по задачам и возможностям проект модернизации России, в основе которого лежит исторический аналог Реформации . Причем «реформаторов» не смущает, что Реформация в Западной Европе проходила под лозунгом «войны всех против всех» на протяжении не одного столетия. К концу ее в Германии, например, население, сократилось в три раза . Рассматривая этот вопрос, М.П. Клейменов и А.Н. Харитонов делают логически обоснованный вывод, что центральной задачей в проекте является попытка осуществить замещение метафизических, вошедших в подсознание ценностных ориентации огромного народа (трансплантацию установок протестантизма), обосновывающих «естественное право» предпринимательства (избранность богатых и игнорирование нужд бедных)4. Идеологи модернизации механически переносят уклад западного бытия и правовые нормы на российскую почву. Вследствие этих действий российское право утрачивает свои национальные черты, происходит искусственное изменение правосознания народа, умышленное разъединение нравственности и права, что ведет к «неправовому сверхпорядку»1. Законодатель упускает стратегические моменты правового регулирования и занимается регламентацией несущественных социальных отношений, которые могут регулироваться нормами морали. Право должно укреплять нравственность в обществе. Законодателю необходимо стремиться к усилению взаимодействия морали и права. «На деле, - утверждает В.А. Бачинин,- власть обнаруживает вкус к мелочной регламентации всех, больших и малых, движений социального организма. На алтарь неправового сверхпорядка приносится непомерное количество жертв. В первую очередь ими оказываются свобода и достоинство личности, культура и цивилизованность, нравственность и естественно-правовые ценности» . Без этих ценностей социальная жизнь человека превращается в безрадостное существование. Главным теоретическим инструментом утверждения негативного права является принцип тотального отрицания. Внедряясь в большинство сфер практической и духовной жизни, оно берет на себя заботу о смене мировоззренческих и морально-юридических доминант в общественном сознании, стремится уничтожить саму возможность свободного интеллектуального и нравственного выбора. Его задача в том, чтобы формировать духовно одномерного индивида, убежденного в своем превосходстве над всеми.
История развития российского и зарубежного законодательства об ответственности за преступное бездействие
Российское законодательство о преступном бездействии имеет свою продолжительную историю. Изначально, до закрепления в нормах права, обязанность оказания помощи ближнему существовала как нравственный долг. Чувство взаимопомощи всегда было отличительной чертой характера русского народа. Это обусловливалось внутренними и внешними социально-экономическими и политическими факторами: общинным укладом жизни, постоянной угрозой набегов со стороны кочевых племен и соседних государств. Только поддержка друг друга в опасной ситуации, способность к самопожертвованию давали возможность выживания в суровых условиях. С укреплением социальной роли государства оно в большей степени взяло на себя обязанность по защите жизни граждан. По мере развития институтов государственной власти усиливалась регламентация всех видов общественных отношений. В числе прочих, были урегулированы отношения, связанные с обязанностью оказания помощи лицам, находящимся в опасном для жизни состоянии, лишенным самостоятельно принять меры к самосохранению.
На законодательном уровне рассматриваемая обязанность была предусмотрена уже в законодательстве дореволюционной России. Во время царствования Алексея Михайловича Тишайшего по Соборному Уложению 1649 года одним из видов преступления было «непочитание детьми родителей»1. Это преступление можно считать разновидностью оставления в опасности. Из статьи 210 Уложения 1649 года следует, что наказанию могли быть подвергнуты дети - «сын или дочь», которые отказывались заботиться о своих родителях. При этом законодатель указал, что речь идет о родителях, не способных заботиться о себе самостоятельно. Родители сами определяли, в каких случаях обращаться к государю с жалобой на своих детей.
В ст. 16 гл.22 предусматривалась ответственность слуг за неоказание помощи госпоже при покушении на ее жизнь, здоровье и честь. Их недостаточная активность по оказанию помощи наказывалась смертью1. Рассматривать эту норму в качестве общей, охраняющей жизнь любого человека, нет смысла, так как она имела явно ограниченный характер и рассчитана на защиту жизни только женщины высшего сословия.
В качестве нормативного источника последующего периода, упоминающего о взаимной обязанности граждан оказывать помощь, можно рассмотреть «Устав благочиния или полицейский» от 8 апреля 1782 г. В главе Д. «Наказа управе благочиния», в разделе «Зерцало управы благочиния» были закреплены нравственные начала деятельности управы, названные «Правила добронравия»: «2. Не токмо ближнему не твори лиха, но твори ему добро колико можешь; 4. В добром, помогите друг другу, веди слепого, дай кровлю не имеющему, напой жаждущего; 5. Сжалься над утопающим, протяни руку помощи падающему; 7. С пути сошедшему указывай путь» . Это было своего рода инструкцией действия. Наказами в России с XVTB. называли законодательные и подзаконные правовые акты, в которых устанавливались компетенция и порядок деятельности государственных учреждений и должностных лиц. Составляющие «Зерцало» нравственные принципы, которыми должна была руководствоваться управа благочиния, и по форме, и в значительной степени по содержанию были новыми для законодательства XVTII в. Они были сформулированы в духе христианской морали, этими принципами фиксировались взаимные обязанности между гражданами. Данные принципы «Зерцала» не были обеспечены санкцией, вследствие этого их нельзя считать нормами уголовного права.
В дореволюционной литературе по уголовному праву многие авторы связывали возникновение института оставления в опасности с детоубийством, так как чаще всего оставление в опасности имело место в отношении новорожденных младенцев или малолетних детей, которые не могли заботиться о себе самостоятельно. Детоубийство в данном случае выражалось в умышленном умерщвлении путем бездействия и отличалось от оставления в опасности лишь характером умысла. К уголовной ответственности за детоубийство сначала привлекались только женщины (матери детей). Спустя некоторое время уголовная ответственность стала распространяться не только на мать, но и на отца, а позже и на всех лиц, которым была поручена забота о ребенке.
При Николае I была проведена систематизация российского законодательства. Подготовлен проект Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, внесенный в 1844 г. в Государственный Совет, с подробным описанием оснований составов преступлений. Практически все составы проекта вошли в Уложение о наказаниях уголовных и исправительных от 15.08.1845 гЛ
Раздел десятый Уложения назывался «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц», он содержал пятую главу - «О произвольном оставлении человека в опасности и неоказании ему помощи». Здесь подробно рассматривались деяния, связанные с оставлением человека в опасности. Эта глава стала первой нормативной базой русского законодательства об оставлении в опасности. Глава содержала следующие составы преступлений: 1) подкинутие детей и оставление в беспомощном состоянии больных и немощных; 2) оставление в опасности проводниками и попутчиками; 3) неоказание помощи.
Первый блок содержал несколько видов оставления в опасности: подкинутие и оставление детей не достигших семилетнего возраста, причем ответственность разграничивалась в зависимости от возраста детей: в отношении детей младше 3 лет (ст. 1513), для детей от 3 до 7 лет (ст. 1514); оставление без помощи, грозящее опасностью для жизни детей от 7 лет, больных и немощных (ст. 1516). Статья 1515 предусматривала ответственность за подкидывание или оставление чужого ребенка1.
Следующий вид преступления - «Оставление в опасности проводниками и попутчиками» разделяется на случаи общего и специального характера: 1) оставление проводниками (ст. 1517) и попутчиками (ст. 1518); 2) оставление корабельщиками людей, находящихся на корабле; 3) оставление хозяином в пути больных судорабочих без средств; 4) оставление корабля или судна корабельщиком, судохозяином или лоцманом. Уложение давало разграничение умышленного убийства путем бездействия и оставления в опасности. Статья 1519 указывала, что в случае намеренного оставления в опасности для лишения жизни данное деяние следует рассматривать как убийство.
Особенности законодательной конструкции составов преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия
В соответствии с поставленными целями, необходимо полученные результаты исследовать при анализе нормативного материала главы 16 УК РФ в части, относящейся к предмету исследования. Речь пойдет о структуре и содержании элементов и признаков состав преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия и оценке качества соответствующих статей закона, их соответствия потребностям правового регулирования и охраны общественных отношений. При этом предлагаем следовать традиционному для уголовно-правовых исследований изложению материала в соответствии со структурой состава преступления, отступая от неё лишь для логичности и непротиворечивости аргументации.
Объектом любого преступления являются общественные отношения, в охране которых государство настолько заинтересовано, что считает необходимым установить уголовную ответственность за общественно опасное и противоправное их нарушение1. Обязательность конкретного поведения взаимосвязанных индивидов является наиболее существенной особенностью общественных отношений. Общество заинтересовано в выполнении установленных правил поведения и требует его от своих членов. При этом состояние отдельного индивида, обеспечивающее ему возможность жить и пользоваться благами жизни, требует от других членов общества такого поведения, которое не нарушало бы это состояние1.
Составы преступлений, предусматривающих ответственность за посягательство на личность, находятся в главе 16 Особенной части Уголовного кодекса. Родовым объектом этих деяний выступают общественные отношения, обеспечивающие всестороннюю возможность нормального функционирования личности во всех ее ипостасях, как биологического объекта, так и социального субъекта. Видовой объект -отношения, связанные с охраной жизни или здоровья, их безопасностью, обеспечивающие нормальное существование личности как биологического объекта. Н.И. Загородников отмечал, что жизнь и здоровье в уголовном праве подразумевает не физиологическое значение «жизнь», а совокупность известных общественных отношений, относящихся к охране личности2.
Очевидно, что одним из обобщающих признаков, позволяющих объединить несколько преступлений в группу, является их объект, раскрытие содержания которого для обозначенной нами группы преступлений является неоднозначным на протяжении достаточно длительного времени. Учеными до сих пор не выработано единого мнения: некоторые ученые полагают, что объектом данных преступления является жизнь человека3 или ее безопасность4. Другие авторы помимо жизни в понятие объекта включают и здоровье потерпевшего . Третьи непосредственным объектом оставления в опасности считают безопасность существования личности .
Среди приверженцев теории общественных отношений как объекта преступления одни полагают, что оставление в опасности посягает на отношения взаимопомощи, существующие в соответствии с объективной необходимостью обеспечения жизни беспомощного лица3. С точки зрения других, объектом рассматриваемого преступления являются отношения взаимопомощи, обеспечивающие безопасность лиц, находящихся в опасном для жизни состоянии . Анализ опрделенного количества научных работ обозначенной тематики позволил выявить положения, подтверждающие один из тезисов нашей диссертационной работы. Речь идет о том что при совершении преступлений предусмотренных статьями 122, 124 и 125 УК РФ не существует непосредственного причинения вреда жизни или здоровью человека, а вред в данном случае причиняется через нарушение других общественных отношений, а именно отношений взаимопомощи, иных социальных норм, обеспечивающих безопасность жизни человека в обществе5. Объектом преступления может быть либо определенная деятельность, либо обеспеченная лицу возможность пребывания в определенном состоянии . Одним из условий нормального функционирования человека является его безопасность, понимаемая как совокупность условий, при которых не возникает реальная угроза жизни или здоровью человека. Возникновение опасности для жизни или здоровья нарушает это условие, является посягательством на безопасность жизни или здоровья, составляющую благо, интерес личности, причем нарушение этого интереса имеет место и тогда, когда фактически реальный вред жизни или здоровью не наступил.
Исключением из данного обстоятельства, которое прямо указывается и закрепляется в норме, является поставление одного лица в опасное состояние другим лицом, в результате чего также возникают правоотношения, порождающие обязанность оказания помощи. Различие данных положений заключается в том, что в первом случае обязанность заботы существует до наступления обстоятельств, требующих активных действий лица по обеспечению безопасности подопечного, и основывается на положениях вышеуказанных нормативных актов. Подобная обязанность заботы длится на всем протяжении действия нормативного документа. В этом отношении ст. 125 УК следует рассматривать как бланкетную. Во втором случае обязанность оказания помощи возникает при обстоятельствах, когда в результате поведения виновного другое было поставлено в опасное состояние. Здесь обязанность оказания помощи потерпевшему основывается на норме уголовного закона, т.е. ст. 125 УК выступает как норма прямого действия. Обязанность оказания помощи длится до момента ее осуществления третьими лицами либо до наступления вредных последствий для потерпевшего.
Проблемные вопросы квалификации преступлений, посягающих на личную безопасность путем бездействия
Важная проблема, которую нельзя обойти стороной, - это отграничение составов предусматривающих ответственность за преступное бездействие от смежных составов.
Уголовная ответственность за заражение ВИЧ-инфекцией предусмотрена ст. 122 УК РФ, которая состоит из трех самостоятельных составов. Актуальность проблемы применения этой статьи заключается в том, что в настоящее время в доктрине уголовного права нет единого мнения по поводу форм вины этого преступления.
Что касается части первой рассматриваемой статьи, предусматривающей уголовную ответственность за заведомое поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией, то тут нет разногласий, что это деяние может совершаться лишь с прямым или косвенным умыслом. Наибольший интерес представляет ч. 2 ст. 122 УК РФ, так как некоторые считают, что субъективная сторона здесь выражена умышленной формой вины в виде прямого или косвенного умысла, а также неосторожной формой вины в виде легкомыслия или небрежности (Е.О. Маляева)1. По мнению А.Н. Красикова небрежность не может иметь место при совершении этого преступления, так как в тексте закона говорится о заражении ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим, о наличии у него такого заболевания . А форма вины представлена умыслом (прямым или косвенным) либо неосторожностью в виде легкомыслия. Такого же мнения придерживается СВ. Бородин, В.Ф. Караулов и большинство других ученых1. Есть и третья точка зрения, которая исходит из того что деяние предусмотренное ч. 2 ст. 122 УК РФ совершается лишь с прямым или косвенным умыслом (Б.В. Здравомыслов)2.
Ст. 122 УК РФ не указывает специально на возможность совершения деяния, имеющего такую форму вины как неосторожность. Значит если следовать букве закона, то заражение ВИЧ-инфекцией может совершаться лишь с прямым или косвенным умыслом, для того чтобы оно признавалось преступлением.
Следует обратить внимание и на тот факт, что соединение в одном составе неосторожной и умышленной форм- вины было бы несправедливым, так как нельзя предусматривать одинаковые санкции за одно и тоже деяние при различных формах вины. Законодатель же строго разграничил и предусмотрел различные составы за убийство и причинение смерти по неосторожности, умышленное причинение вреда здоровью и причинение вреда здоровью по неосторожности. Поэтому следовало- бы четко определить, в какой форме вины совершается заражение ВИЧ-инфекцией.
Сказанное выше относится и к ч. 4 ст. 122 УК РФ, предусматривающей ответственность за заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных, обязанностей. Множество ученых считает, что данное деяние совершается лишь с неосторожной формой вины, как по легкомыслию, так и с небрежностью (В.Ф. Караулов, СВ. Бородин, Т.И. Ваулина) , а также существует мнение, что эта часть статьи предусматривает не только неосторожность, но еще и косвенный умысел (Е.О. Маляева)1.
Можем ли мы исключить умысел при совершении деяния, которое предусмотрено ч. 4 ст. 122 УК РФ. Допустим медсестра увидела в больнице человека к которому испытывает неприязненные отношения по каким-либо причинам (месть, ревность, расовая ненависть и т.д.) и, желая его смерти, делает ему инъекцию тем шприцом, который перед этим использовался на пациенте, зараженном ВИЧ-инфекцией. То же самое она может сделать, если заплатили лица, заинтересованные в смерти пациента. Здесь будет налицо неисполнение профессиональных обязанностей, совершенное с прямым умыслом, которое повлекло заражение ВИЧ-инфекцией. Возможно, например, врач производил проверку донорской крови в состоянии опьянения и безразлично относился к возможности заражения пациентов. В данном случае имеет место косвенный умысел.
Если бы законодатель предусматривал неосторожную форму вины в данной части статьи, он должен был бы сделать на это специальное указание, как, например, это сделано в ч. 2 ст. 109 УК РФ, предусматривающей ответственность за причинение смерти по неосторожности, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.
И не будем забывать, что из анализа ч. 2 ст. 4 и ч. 4 ст. 122 УК РФ прямо вытекает умышленная форма вины рассматриваемого состава преступления.
Следует ли считать такой подход обоснованным с криминологической точки зрения? Ведь закон формально декриминализует заражение ВИЧ-инфекцией, совершенное по неосторожности. Однако в условиях, когда с каждым днем значительно увеличивается число инфицированных неизлечимым вирусом, это было бы неправильно. К тому ж законодатель предусматривает уголовную ответственность и за менее тяжкие преступления против человека, имеющие неосторожную форму вины, например, причинение средней тяжести вреда здоровью по неосторожности.
По всей видимости, законодатель подразумевает, что заражение ВИЧ-инфекцией может совершаться по неосторожности, но не определяет это четко в законе, что и порождает различные мнения и толкования этой статьи. Вероятно, в данном случае- все же подразумевается неосторожная форма вины, исходя из того, что ч.ч. 2-4 ст. 122 УК РФ предусмотрены специальные субъекты. Указывая, что субъектом преступления может быть лицо знавшее о наличии у него этой болезни (части 2 и 3 анализируемой статьи) предполагается, прежде всего, что заражение происходит половым путем, реже иным, например, при пользовании общей бритвой. Маловероятно, что в данных действиях имеется умысел на совершение преступления. Точно также и для ч. 4 ст. 122 УК РФ умышленная форма вины является не характерной, так как чаще всего ненадлежащее исполнение лицом своих профессиональных обязанностей совершается по легкомыслию или небрежности. Хотя, как уже указывалось выше, мы не можем исключать наличие и умысла в ч.ч. 2-4 ст. 122 УК РФ.