Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Правовой статус ребенка и защита (охрана) его прав в нормах международного права и конституционного законодательства Йеменской Республики и Российской Федерации 16
1. Права ребенка как объект регулирования (охраны) в нормах международного права 16
2. Актуальные проблемы имплементации в международно-правовых актов в законодательство Йеменской Республики и Российской Федерации 33
3. Реализация исламских подходов к определению социально-правового статусе ребенка в Конституции Йеменской Республики и конституционно-правовое регулирование охраны детства в Российской Федерации 46
Глава 2. Уголовно-правовое регулирование защиты прав ребенка в Йеменской Республике и Российской Федерации 64
1. Основные элементы концепции уголовно-правовой защиты прав ребенка в Йеменской Республике 64
2. Понятие и категории преступлений по Уголовному законодательству Йеменской Республики и Уголовному Кодексу Российской Федерации 80
3. Виды преступлений, направленных против прав ребенка по уголовному законодательству Йеменской Республики и УК РФ .96
4. Объективные и субъективные элементы (признаки) преступлений, выключенных в однородные классификационные группы посягательств на права детей в Йемене и России 123
Глава 3. Понятие и меры уголовной ответственности за посягательства на права ребенка по законодательству Йеменской Республики и УК РФ 146
1.Понятие уголовной ответственности и основные формы ее реализации по уголовному праву Йеменской Республики и УК Российской Федерации 146
2. Понятие, виды, система и цели наказания по уголовному законодательству Йеменской Республики и УК РФ 154
3. Санкции за преступления против прав ребенка по законодательству Йеменской Республики и УК РФ (сопоставительный анализ) 163
Заключение 182
Список использованной литературы 190
Приложение 1 205
- Актуальные проблемы имплементации в международно-правовых актов в законодательство Йеменской Республики и Российской Федерации
- Основные элементы концепции уголовно-правовой защиты прав ребенка в Йеменской Республике
- Объективные и субъективные элементы (признаки) преступлений, выключенных в однородные классификационные группы посягательств на права детей в Йемене и России
- Санкции за преступления против прав ребенка по законодательству Йеменской Республики и УК РФ (сопоставительный анализ)
Актуальные проблемы имплементации в международно-правовых актов в законодательство Йеменской Республики и Российской Федерации
Имплементация норм международного права (англ. implementation — «осуществление», «выполнение», «практическая реализация») — фактическая реализация международных обязательств на внутригосударственном уровне, а также конкретный способ включения международно-правовых норм в национальную правовую систему32.
Международные договоры по правам человека, в том числе по правам ребенка, получили широкомасштабное одобрение. Теперь они стали приемлемыми на уровне государств всего мира. Дополнительные к ним протоколы являются одними из наиболее широко признанных правовых документов в значительном объеме.
В арабской юридической литературе присоединение к международным конвенциям рассматривается обычно только как первый шаг, потому что соблюдение норм международного права требует принятия ряда конкретных мер на национальном уровне33. Многие из российских юристов – международников считают, что значение термина "имплементация" заключается в том, чтобы создать правовую основу для понимания и уважения этих норм национальными законодательными органами, международными организациями. Так проф. И. И. Лукашук полагает, что "имплементация означает придание содержанию нормы международного права статуса нормы национального права с помощью внутреннего права"34. По мнению Б. Л. Зимненко, "национально-правовую имплементацию целесообразно рассматривать через термин реализация в узком и широком смысле"35.
Этот процесс требует принятия ряда соответствующих мер, необходимых для предотвращения нарушений международного права, для обеспечения активации национального закона. Государства по-прежнему обязаны делать еще больше, чтобы отражать обязательства, заложенные в этих документах36. Это позволит им, как отмечают теоретики, гармонизировать те нормы международного права, которые регулируют отношения между группами государств37, через элементы содержания национального законодательства с учетом требований международного права38.
Основы международного права, начиная с норм, которые появились в древних цивилизациях и религиях, всегда были, как отмечается в арабских источниках, подвержены влиянию определенных принципов и обычаев39. Международное право в области прав человека представляет собой совокупность принципов, международных норм или обычаев, на основании учета интересов отдельных категорий граждан и групп. Права человека являются аутентичными правам, принадлежащим каждому человеку.
Международное гуманитарное право и международное право в области прав человека исторически развивались по отдельным направлениям, но некоторые из недавних договоров включают в себя положения из обеих отраслей международного права. Наиболее ярким примером является Конвенция о правах ребенка 1989 года (и, в частности, ее Факультативный протокол, касающийся участия детей в вооруженных конфликтах), Римский статут Международного уголовного суда 1998 года, Конвенция 2006 года о защите всех лиц от насильственных исчезновений.
Некоторые нормы международного права и международных договоров по правам человека позволяют государствам и правительствам отступать от соблюдения определенных прав в чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих существованию конкретного государства. Тем не менее, некоторые категории прав не подлежат отступлениям, независимо от таких обстоятельств и должны быть реализованы. Примером может служить запрет на применение пыток или жестокого наказания, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, а также запрет рабства и запрещение применения обратной силы уголовного законодательства.
Ратификация международного договора создает определенные обязательства перед государствами. В частности, требование включить его нормы в национальное законодательство для соблюдения и обеспечения их подлинной реализации. Перед законодательным органом предстает ряд доступных вариантов. Во- первых, включение тех или иных норм международного права в национальное уголовное законодательство. Такой подход связан с тем, что национальное уголовное законодательство предусматривает в своем содержанием адекватные составы и санкции против нарушений норм международного права, и, следовательно, не всегда есть необходимость вводить в закон дополнительно новые составы преступлений. Исходя из того, что международное право в правовой системе страны (к примеру, РФ) имеет преимущество над национальным законодательством, тогда толкование национального законодательства должно быть осуществлено в соответствии с положениями обязательных для государства норм международного права.
В другом случае, нет необходимости принимать новый национальный закон при регулировании соответствующих отношений, в связи с наличием международных договоров или появлением новых обязательств государства, которое становится его участником. Национальный судья должен разъяснить определенным образом и толковать свое решение в свете положений международного права. Третий вариант предполагает, что национальное законодательство предусматривает конкретные преступления, которые уже совпадают с деяниями, упомянутыми в международных договорах.
Таким образом, каждая страна вправе выбрать, одну из следующих форм: 1) издать специальный законодательный акт, действующий отдельно от уголовного кодекса; 2) включить в действующее уголовное законодательство положение международного права. Поскольку системы уголовного законодательства значительно отличаются, трудно определить лучший метод абстрактно. Но главное, чтобы убедиться, что выбор одного из двух методов не приводят к правовому вакууму.
Йемен ратифицировал Венскую конвенцию о праве международных договоров 1969 года, в которой говорится, что: «Сторона договора не может ссылаться на положения своего внутреннего законодательства как на оправдание своего невыполнения договора» (ст.27). Однако позиция национальной судебной системы в отношении верховенства национального законодательства применительно к принятой для выполнения международной конвенции противоречит обязательству, закрепленному в Венской конвенции.
В соответствии со ст. 1 Конституции ЙР 2001г. Йеменская Республика является арабским и мусульманским государством. Она является участником шести основных международных договоров о правах человека. В Коране, религиозные догмы которого предписывают выполнять свои обязательства, об этом говорится: О те, которые уверовали! Будьте верны обязательствам40. Всевышний Аллах приказал верующим поступать в соответствии с требованиями веры и исправно выполнять обязательства, не нарушая их и не делая упущений. В связи с этим ЙР обязана уважать, осуществлять и выполнять свои международные обязательства, принимая все правовые и административные меры для их выполнения.
Каким образом ЙР выполняет свои обязательства по ратифицированным договорам? Какова политика по реализации принятых ЙР своих международных обязательств в части имплементации содержащихся в ратифицированных ею договорах в области прав человека, в том числе прав ребенка? Какова роль законодательной власти и национальных судов в этой связи?
Международная система защиты прав человека построена на том, чтобы убедить, а в определенной мере оказать давление на государства-члены с тем, чтобы выполнять свои международные обязательства в соответствии с международными договорами по правам человека, в том числе обеспечения прав ребенка41.
Ранее отмечалось, что по мнению арабских авторов существуют два способа, посредством которых государство может выполнять свои международно-правовые обязательства, вытекающие из международных договоров. Во-первых, соблюдая и уважая свои национальные законы (конституции и иные законодательные акты), которые согласуются с международными нормами. Во-вторых, предусматривать соответствующие международные нормы, вытекающие из них обязательства в качестве элемента национальной правовой системы42.
Основные элементы концепции уголовно-правовой защиты прав ребенка в Йеменской Республике
Термин и понятие "концепция" достаточно широко используется в общей теории права, в отраслевых юридических исследованиях, при научном и законодательном обосновании, а также регламентации как правовой системы в целом, так и отдельных ее элементов67. При этом следует иметь в виду, что уголовно-правовая система каждой страны, особенности ее выстраивания и элементного содержания обычно связаны с более общими идеями и положениями, которые получают свою реализацию в законодательных документах о правовой политике каждого государства. Эти основополагающие идеи и установки нередко именуются концептуальными основами (или началами) уголовного права, рассматриваются как его базис68.
Термин "концепция" имеет своим происхождением латинское слово "conception", означающее в современном понимании систему (соединение, совокупность) взглядов, "единый, определяющий замысел"69. С учетом этого, в российской правовой литературе понятие "концепция" нередко рассматривается как отражение правовой политики государства в определенной сфере70. Это говорить о том, что в реальности может иметь место концепция уголовно правовой защиты прав ребенка в Йеменской Республике с тем, чтобы подвергнуть анализу основные ее элементы. Они включают в себя положения соответствующих социальных (в том числе религиозных) норм, общих принципов и выводов фикха, а также законодательства Йеменской Республики, в котором соответствующим образом зафиксированы общепризнанные нормы международного права.
Известные российские ученые-правоведы исходят обычно из того, что "национальная концепция уголовного права отражена в действующем Уголовном кодексе РФ". Вместе с тем, по их мнению, эта концепция не является чем-то застывшим, а нуждается в совершенствовании71. Изучение источников позволяет убедиться в том, что важной составляющей в разработке соответствующей концепции, а также в понимании концептуальных основ уголовного права принадлежит уголовно-правовой науке. Ее предметом в этом контексте является также усиление взаимодействия теории и практики. Исходя из этого, можно признать, что концептуальные подходы представляют собой базовые подходы к вопросам преступления и наказания, которые обусловлены также и традициями уголовного права каждого из государств72.
В уголовно-правовой литературе отсутствует единство в понимании содержания концепции самого уголовного права. При этом можно наблюдать стремление обособить концепцию уголовно-правового регулирования в отдельной его сфере, выделяя, к примеру, защиту (охрану) прав ребенка и детства. При этом принято опираться на некоторые общие постулаты (методологические, экономические, политические, юридические и др.)73, или главное направление. Так Н.В. Иванцова признает главным направлением уголовной политики максимальное обеспечение безопасности личности, ее прав и свобод, подтверждение в законе недопустимости ограничения естественных прав и свобод граждан74. Защита общепризнанных прав и свобод человека, безопасность личности рассматривается как одна из приоритетных задач и другими авторами. А.В. Наумов справедливо полагает при этом, что уровень концептуальных идей не должен быть растворен в постановке тех или иных "более конкретизированных целей и задач"75.
Следует согласиться с тем, что уголовно-правовая концепция применительно к определенной сфере противодействия преступности и защиты (охраны) конкретной системы социальных ценностей, подразумевает защиту прав ребенка, которая многими нитями связана с самой уголовно-правовой политикой как определяющей частью политики государства в области противодействия преступности76. По этой причине представляется недостаточно обоснованным суждение российского ученого А.Б. Баумштейна о том, что концептуальные начала уголовного права, как достаточно формализованные положения- (более или менее обособленные корпус собственно уголовно-правовых взглядов и нормативных установлений) - самостоятельные по отношению к уголовной политике, выступают "ее сдерживающими пределами"77. Другой российский специалист, Г.В. Верина, справедливо полагает, что концептуальные подходы, обусловленные традициями уголовного права, представляют собой базовые подходы к конкретным вопросам преступления и наказания78. Многие авторы относят их к содержанию уголовной политики.
Важно также учитывать, что уголовно-правовая политика первична по отношению к уголовному праву. "Конкретное содержание уголовно-правовой политики, - пишет российский профессор Н. А. Лопашенко, - определяется тем периодом, который переживает государство. Она поэтому может неоднократно значительно меняться в рамках действия одного уголовного права и уголовного закона"79. Такие изменения наиболее реальны в условиях трансформации социально-экономических условий общественной жизни, политических катаклизмов, переживаемых социумом и нередко влекущих за собой совершенно иные социальные требования. "Государство и его органы, - пишет в связи с этим другой российский ученый Г.М. Миньковский, - всегда политический институт: идеология или система основных идей всегда лежат в основе их деятельности"80.
Эти положения представляются важными в особенности для современной ситуации в Йеменской Республике, где, как известно, происходит вооруженный конфликт (или гражданская война) и не исключено распадение единого йеменского государства, образование различных по социальной направленности и содержанию самостоятельных уголовно-правовых систем. В этих условиях, как это не кажется парадоксальным при первом приближении, проблема концептуальных основ защиты прав ребенка средствами уголовного права приобретает особую значимость, предполагает их рассмотрение во взаимосвязи с иными социальными регуляторами, установлениями, традициями и собственно юридическими постулатами.
Признание прав ребенка особой и самостоятельной социальной ценностью безусловно связано с историей зарождения и развития человеческой цивилизации. В периоды, имевшие место до наступления ХХ века, вряд ли можно отчетливо выделить какие- либо определенные, ярко выраженные и качественно значимые этапы формирования концептуального представления о социально-правовом статусе ребенка, его юридических правах и общепринятых способах их защиты. Тем более, что каждая страна проходит в своем развитии те или иные стадии нередко разновременно с другими странами, имея, при этом, свои собственные государственные корни, социальные, культурные, религиозные особенности. Это положение имеет непосредственное отношение к Йемену.
Объективные и субъективные элементы (признаки) преступлений, выключенных в однородные классификационные группы посягательств на права детей в Йемене и России
Для уголовного права ЙР нехарактерно оперирование понятием "состав преступления", который является непременным атрибутом правовых семей, составляющих континентальную (романо-германскую) систему права. Учение о составе преступления наиболее разработано в уголовном праве Германии, где эта категория рассматривается в рамках учения о составе закона. Это понятие формулируется в науке как "законодательное определение объективных и субъективных предпосылок поведения, находящегося под угрозой наказания, необходимых для признания его преступным деянием"179. В российской уголовно-правовой доктрине понятие состава преступления имеет ряд особенностей. В его структуру, в отличие от учения о "составе закона", включается вина, которая по германскому уголовному праву не рассматривается как элемент такого состава.
Теория состава преступления активно разрабатывается в российской уголовно-правовой науке180, а также привлекает внимание некоторых йеменских ученых181. В доктрине преобладает взгляд, что состав преступления представляет собой законодательную модель (нормативный образ) преступлений определенного вида. В структурном отношении он представляет собой органичное сочетание объективных и субъективных признаков, отражающих внешнюю и внутреннюю стороны преступного посягательства. Однако его понимание в российской уголовно-правовой науке отличается тем, что в структуру состава преступления включатся признаки объекта, объективной стороны, субъекта, субъективной стороны. Исходя из этого, состав преступления определяется И.А. Тархановым как предусмотренную уголовным законом систему объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как определенный вид преступления182. Это определение может быть принято за основу.
Объективные и субъективные признаки состава преступления распределяются в науке уголовного права России по четырем ранее названным элементам, поскольку каждый из них так или иначе характеризует объект, объективную сторону, субъекта и субъективную сторону, входят в их содержание. Их органическое единство и сочетание в каждом случае представляется уникальным, что позволяет относить совершенное общественное опасное деяние к определенному, предусмотренному в УК РФ, виду преступлений, т.е. дать уголовно-правовую оценку содеянному при квалификации преступлений.
Объект преступления в российской уголовно-правовой науке нередко рассматривается как охраняемые уголовным законом общественные отношения (Социальные блага, интересы183), на причинение вреда которым направлено преступное посягательство (в особенности при, совершении умышленных деяний) и которым причиняется ущерб (при совершении умышленных и неосторожных преступлений). Объективная сторона состава преступления рассматривается как совокупность признаков, характеризующих деяние с его внешней стороны. Она включает в себя описание самого деяния (действия или бездействия), преступного вреда, причинной связи между ними, а также указание на место, время, обстановку, орудия, средства и обстановку совершения преступления. Субъект преступления — это физическое вменяемое лицо, достигшее возраста наступления уголовной ответственности.
В Российской Федерации к числу субъектов пока не относятся юридические лица. Субъективная сторона состава преступления представляет собой совокупность признаков, отражающих внутреннюю (психологическую) сторону преступного деяния. Она включает в себя указание на вину, мотив и цель184.
Как отмечалось ранее, в УК ЙР при характеристике преступления выделяются только две его составляющие, именуемые элементами: объективный или, в другом понимании, " материальный ("аль-рукн аль-мади") и психологический или "моральный" ("аль-рукн аль-магнауи"), Термин и понятие "состав преступления" законодателем не используются. При этом материальный элемент — это характеристика самого деяния в виде действия или бездействия, которое криминализировано (запрещено уголовным законом). Без этого недопустима уголовная ответственность. "Моральный" (психологический) элемент — это субъективный аспект преступления, который выражает связь между умственной деятельностью и физической активностью субъекта. В УК ЙР дается характеристика каждого из элементов (ст.ст. 7, 8,9 ,10), которые следует, очевидно, рассматривать как относящиеся к содержанию состава преступления российском его понимании. В йеменской доктрине они включаются в структуру понятия преступления, наряду с легальным элементом, который означает запрещенность деяния уголовным законом. Таким образом, в уголовном праве ЙР не используется конструкция, подобная составу преступления в уголовном праве России, хоте отражает е образ.
В этом смысле уголовное право Йемена обладает некоторыми чертами сходства с отдельными уголовно-правовыми семьями, относящимися к континентальной системе права и государств, представляющих семью общего (англо-саксонского) права. Так, во французской уголовно-правовой доктрине материальный и моральный элементы преступлений считаются совокупностью, которая "обусловливает наличие состава преступного деяния (constitution de l inerimination( "185. В системе общего права также выделяются две, в их единстве, стороны (элемента) преступления: запрещенного поведения (actus reus) и соответствующего ему психического настроя (mens rea). При этом первый из названных латинских терминов используется для обозначения внешней (физической, объективной) стороны (компонента) преступления, а второй (mens rea) – для определения релевантного для целей уголовного права, заслуживающего морального порицания настроя ума деятеля. Он характеризуется намеренностью, неосторожностью и небрежностью "по отношению к объективному элементу совершенного преступного деяния"186.
Вместе с тем, в ходе дальнейшего сравнительного анализа отдельных групп и подгрупп преступлений против прав ребенка, предусмотренных уголовным законодательством ЙР и УК РФ, представляется возможным использовать категорию "состав преступления". Думается, что так или иначе он сочетает в себе существенные элементы и признаки, присущие этим разновидностям преступлений и отражает единство их уголовно-правовой характеристики.
В российской, уголовно-правовой науке принято деление составов преступления на виды, их классификация с учетом различных критериев. В том числе называются степень общественной опасности составов, способ (прием) описание объективной стороны, внутренняя структура состава, зависимость от классификации объектов по вертикали и др. Специалисты отмечают, что классификационные группы преступлений и составов преступлений могут частично совпадать, однако справедливо полагают при этом, что градация преступлений должна опираться прежде всего на социальные признаки (называя общественную опасность), а составы - на формальные или технические характеристики187.
С этим утверждением можно согласиться лишь отчасти. Действительно, при классификации составов преступлений в расчет принимаются в первую очередь и главным образом способы (приемы) их описания (формулировки) в уголовном законодательстве. Состав преступления представляет собой законодательную модель (нормативный, правотворческий образ) преступления определенного вида. По этой причине составы преступлений не могут отличаться между собой по степени общественной опасности, как это нередко утверждается в литературе. В основу деления должен быть положено иной критерий: степень тяжести тех преступлений, которые регламентируются тем или иным составом188.
По степени общественной опасности описанных в законе преступлений их составы подразделяются обычно на основные, составы с квалифицирующими и с привилегированными признаками. При этом основной состав - это законодательная конструкция, которая содержит описание общих признаков, присущих данному виду преступления. Привилегированные признаки представляют собой описание смягчающих, а квалифицирующие – отягчающих обстоятельств.
Санкции за преступления против прав ребенка по законодательству Йеменской Республики и УК РФ (сопоставительный анализ)
В арабских источниках и в современном Йемене поднимался вопрос о повышении эффективности уголовных санкций за посягательства на права и законные интересы ребенка. Профессор Абдуль Джаббар Аль-Гей полагает, что число посягательств на интересы детей возрастает из-за слабых наказаний232. Другие ученые исходят из того, что родители (или в соответствующих случаях законные опекуны) несут основную социальную ответственность перед Аллахом и перед законом за должное воспитание, защиту и развитие ребенка. Наилучшие интересы ребенка являются предметом их основной заботы233. Однако это не должно означать излишне лояльного отношения к преступнику.
В действующем уголовном законодательстве ЙР вопросы обеспечения необходимой правовой защиты прав ребенка в соответствии с положениями исламского права и действующего законодательства решаются достаточно последовательно. В ст.147 Закона ЙР "О правах ребенка" сказано, что государство защищает ребенка от всех форм сексуальной и экономической эксплуатации и принимает строгие меры по защите детей от участия в любой аморальной деятельности и их использования и эксплуатации в проституции или других незаконных действиях. В ст.148 этого Закона указано, что государство принимает необходимые меры для защиты детей от употребления наркотических средств и психотропных веществ, для предотвращения использования детей при их производстве или торговле ими.
Санкции, обеспечивающие применение различных видов наказаний за преступные посягательства на права ребенка, предусматривают назначение основных так, и дополнительных наказаний.
В Уголовном кодексе ЙР насчитывается, как уже отмечалось, 11 видов наказаний, которые считаются основными и применяемыми самостоятельно (ст.38 УК ЙР). Следует отметить, что к числу дополнительных наказаний относятся виды наказания, которые применяются только в сочетании с основными и предусмотрены в ст.101 УК ЙР. Некоторые из этих наказаний могут применяться судом к лицам, совершивших преступления против прав и интересов ребенка.
Особое место в системе санкций за преступления против интересов ребенка занимает наказание в виде лишения свободы. Оно является самым распространенным на практике видом наказания, как это было отмечено в одном из ранних исследований в этой сфере234. Ситуация с тех пор мало изменилась, поскольку это наказание предусмотрено в большинстве санкцией норм, предусмотренных ответственность за преступления против прав ребенка по уголовному законодательству ЙР. Иногда в качестве альтернативного наказания предусматривается штраф.
Согласно ст.39 УК ЙР, лишение свободы не должно длиться менее 24 часов, но не более 10 лет, если иное не предусмотрено законом. Так, йеменский законодатель для повышения эффективности уголовных санкций за посягательства на права ребенка превышает кодифицированный предел, устанавливая в ст. 164 Закона ЙР "О правах ребенка" наказание в виде лишения свободы срок до 15 лет.
Штраф предусмотрен в УК в качестве основного наказания, а в Законе ЙР "О правах ребенка" может быть назначен в качестве как основного, так и дополнительного наказания за преступления, направленные против прав ребенка. Так, санкция ч.4 ст.155 этого Закона за невыполнение решения суда о передаче ребенка законному опекуну или попечителю устанавливает штраф в размере не менее 1000 и не более 50000 йеменских риалов (т.е. не менее 4 доллара США и не более 200 долларов США). Размер таких штрафов зависит от уровня зарплаты виновного, которая была низкой в прежнее время. Поэтому необходимо на наш взгляд, увеличить размер штрафов для повышения эффективности такой санкции. Действительно, жизненной уровень населения Йемена по сравнению началом девяностых годов прошлого столетия существенно вырос, а штраф условно в 4 доллара не соответствует природе преступления. По УК РФ размер штрафа как уголовного наказания близок к пониманию его как уголовного наказания.
В качестве дополнительного наказания штраф не может назначаться несовершеннолетним осужденным. По нашему мнению, необходимо расширить сферу применения дополнительного наказания в виде штрафа с увеличением его размера по отношению к взрослым преступникам.
Санкции подразделяются обычно на несколько видов. В уголовном законодательстве ЙР и РФ предпочтение отдается относительно-определенным, альтернативным санкциям. Это характерно и для норм, предусматривающих ответственность на посягательства на права детей.
Относительно-определенной считается санкция, которая (в отличие от абсолютно- определенной) содержит указание только на максимальной предел либо на минимальный и максимальный предел наказания, размер которого избирает суд при его назначении. Альтернативной именуется обычно санкция, предусматривающая не один, а несколько видов наказания, которые могут быть избраны судом. Они могут быть комбинированными: включают в себя элемент относительной определенности применительно к отдельным видам наказаний, включенных законодателем в качестве альтернативны. Кумулятивные санкции отличаются тем, что включают в свое содержание возможность назначение дополнительного наказания235.
В диссертации все преступления, имеющие объектом права детей, подразделялись на несколько групп. Представляются возможным использовать это деление для сопоставительного анализа санкций по уголовному законодательству ЙР и РФ в рамках этих групп, которые в отдельных случаях подразделялись также на подгруппы (См. 3 главы 2 данной диссертации).
1. Первой из них была обозначена группа преступлений, посягающих на жизнь и здоровье детей. Это группа включает в себя ряд посягательств, которые, как отмечалось, обособлены в подгруппы: 1) посягающие на жизнь ребенка; 2) непосредственно посягающие на его здоровье; 3) деяния, связанные (сопряженные с причинением вреда здоровью ребенка; 4) посягательства, ставящие жизнь и здоровье ребенка в состояние опасности.
1.1. В УК ЙР виды преступлений, направленных против жизни ребенка: умышленное убийство (ст.234); убийство или причинение тяжкого вреда здоровья родителями своему ребенку (ст.233); непредумышленное убийство (ст.238); посягательство, приводящее к смерти (ст.241) - наказываются достаточно сурово. По общему правилу наказание за умышленное убийство в УК ЙР и исходя из предписанного в Коране, наказывается категорией «кисас» в виде смертной казни. Это наказание не может быть изменено судом и определено шариатом. ("О те, которые уверовали! Вам предписано возмездие "кисас" за убитых: свободный – за свободного, раб – за раба, женщина – за женщину. Если же убийца прощен своим братом, то следует поступить по справедливости и уплатить ему выкуп надлежащим образом. Таково облегчение от вашего Господа и милость. А кто преступит границы дозволенного после этого, того постигнут мучительные страдания")236.
Наказание в виде смертной казни не применяется в случае, если убийца был прощен наследниками умершего. В этом случае он должен уплатить «дийа» (выкуп) в размере, который указан в ст. 40 УК ЙР237. Необходимо отметить, что суд при этом может также назначить убийце наказание «тазир» в виде лишения свободы на срок не более 5 лет.
В УК РФ за убийство малолетнего (п. "в" ч.2 ст.105) предусмотрено наказание в виде лишение свободы на срок от восьми до двадцати лет с ограничением свободы от одного года до двух лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью238. Иными словами, установлена возможность выбора наказания с учетом конкретных обстоятельств дела. Влияние потерпевших на выбор меры наказания, как это есть в УК ЙР не предусмотрено, хотя ч.1 ст.60 УК содержит требование о назначении справедливого наказания. В то же время, противоправное или аморальное поведение самого потерпевшего, явившееся поводом для преступления, признается обстоятельством, смягчающим наказание (п. "3" ч.1 ст.61 УК).