Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Организационная деятельность: понятие и социальная обусловленность самостоятельной криминализации 18
1. Понятие организационной деятельности 18
2. Характеристика организационной деятельности 30
3. Социальная обусловленность самостоятельной криминализации организационной деятельности 43
Глава II. Виды организационной деятельности 76
1. Отдельные виды организационной деятельности по созданию и руководству группой лиц, а также воспроизводству условий существования организаций 76
2. Отдельные виды организационной деятельности по организации действий иных лиц 126
Заключение 147
Список литературы 152
Приложения 184
- Понятие организационной деятельности
- Социальная обусловленность самостоятельной криминализации организационной деятельности
- Отдельные виды организационной деятельности по созданию и руководству группой лиц, а также воспроизводству условий существования организаций
- Отдельные виды организационной деятельности по организации действий иных лиц
Понятие организационной деятельности
Предваряя исследование понятия организационной деятельности, следует заметить, что оно напрямую связано и во многом обусловлено определением организатора п реступления. До появления в УК РФ легального определения указанного соучастника в отечественной правовой науке существовали различные точки зрения по этому поводу. Так, П.Ф. Тельнов считал, что действия организатора преступления подразумевают как непосредственно организацию преступления, так и руководство другими соучастниками. При этом под организацией преступления автором понимались «подбор и подготовка соучастников, обеспечение их орудиями и средствами, разработка плана посягательства, руководство преступлением – распределение обязанностей между соучастниками, дача им указаний в процессе совершения преступления»1.
Принципиально иной позиции придерживался М.И. Ковалев, разделявший организацию конкретного преступления и организацию преступного сообщества. О рганизатор преступления, в понимании автора, «организует преступление, т.е. не только склоняет других к совершению преступления, но и сам участвует в его совершении в качестве непосредственного исполнителя, руководит непосредственным совершением преступления в качестве главаря, руководителя преступной деятельности независимо от того, участвует ли он физически в выполнении состава преступления или нет»2. В свою очередь организатор преступного сообщества создает сообщество, управляет им, разрабатывает планы п реступной деятельности, а также руководит совершением преступлений, совершаемых данным сообществом. Более того, по мнению исследователя, «организатор преступления, невзирая на свою формальную роль в исполнении объективной стороны состава преступления, по с ути, должен считаться главным исполнителем и отвечать соответственно этому»3.
Приведенная выше точка зрения была близка В.С. Прохорову, полагавшему, что деятельность организатора отдельно взятого преступления аналогична деятельности организатора преступной организации. Различие здесь, по мнению автора, заключается в том, на что направлены усилия организатора, п о-скольку в первом случае он осуществляет деятельность по созданию преступной организации как устойчивой группы лиц, имеющей своей целью определенную преступную деятельность, а во втором – группы, ставящей своей задачей совершение одного или нескольких определенных преступлений4.
Вполне очевидно, таким образом, что в отсутствие соответствующих законодательных положений деятельность по организации преступлений как таковая выделялась на доктринальном уровне в рамках исследования организатора как соучастника преступления.
Действующее уголовное законодательство предполагает как ответственность организатора преступления, следующую из ст. 33–35 УК РФ, так и ответственность за отдельные формы преступной деятельности, имеющей организационные черты, вытекающую из ст. 208, 209, 210 и т.д. УК РФ5. Немаловажны при этом следующие аспекты, позволяющие понять сущность организационной деятельности и ее место в действующем уголовном законодательстве.
Прежде всего обратим внимание, что согласно ч. 3 ст. 33 УК РФ организатор преступления – это лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими.
Легальное определение организатора преступления не лишено недостатков, затрудняющих, в свою очередь, трактовку организационной деятельности. Так, в ч. 3 ст. 33 УК РФ законодатель указывает на основные аспекты деятельности организатора, в частности речь идет о создании организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) и руководстве преступной деятельностью организованной группы или преступного сообщества (преступной организации). При этом, по справедливому замечанию Н.Н. Вихтин-ского, «отношения, складывающиеся в процессе совместного осуществления преступной деятельности, в отличие от объединения, направленного на разовое совершение преступления, связаны с регулярным совершением преступлений и характеризуются определенной цикличностью, последовательностью, а также планомерностью связи между участниками в продолжительный период време-ни»6. Таким образом, наряду с организатором преступления можно выделить организатора преступной деятельности, которым является лицо, создавшее организованную группу, обеспечивающее ее функционирование либо руководящее ее преступной деятельностью7. Такое положение вещей предполагает наличие не только факта создания и руководства, но и факта воспроизводства условий существования, которое подразумевается как длящийся процесс и заключается в совершении различных действий организационного характера, направленных на поддержание и возобновление функционирования преступной деятельности.
Подобной точки зрения придерживается и Е.И. Чекмезова, применительно к организованной преступной деятельности отмечающая, чт о данное понятие означает определенную организационную деятельность, включающую в себя распределение ролей, координацию деятельности, налаживание усто йчивых связей и т.д. Понятие «организация» раскрывается автором как процесс, связанный с сознательными усилиями, направленными на объект, и, значит, с наличием организатора и тех, кого он организует. В указанном смысле понятие «организация» хотя и совпадает с понятием «управление», но не исчерпывает его8. Соглашаясь в целом с мнением автора, отметим, что понятие «организация» (как деятельность) в рамках нашего исследования является более широким, нежели понятие «управление», поскольку включает в себя, помимо указанного выше «воспроизводства условий существования», еще и «создание», которыми не ограничивается.
Немаловажно при этом то, что, например, в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011 № 11 «О судебной практике п о уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» понятие руководства раскрывается через разработку совместных планов деятельности сообщества и подготовку к осуществлению преступлений. Наряду с этим также указывается, что руководство может в ыражаться и в таких действиях, как «распределение ролей между членами сообщества, организация материально-технического обеспечения, разработка способов совершения преступлений, принятие мер безопасности в отношении членов эк стремистского сообщества и т .д.»9. Иными словами, Пленум Верховного Суда РФ в понятие руководства включает и упомянутое выше воспроизводство условий существования группы, однако это не отменяет факта пробельности действующего уголовного законодательства в этой части.
М.А. Саблина, отмечая несовершенство легального определения организатора преступления, акцентирует внимание на том, что законодатель не раскрывает употребляемое им понятие «организовавшее совершение преступления», а также отмечает используемую законодателем альтернативную формулировку «создание либо руководство», так как на практике возможно сочетание указанных действий10.
Интерес в связи с этим представляет точка зрения О.Ю. Якимова, отмечающего необходимость разделения организатора и руководителя преступления. Обосновывая свою позицию, автор исходит из того, что «организовать» означает «основать (учредить)», «объединить», «устроить», а «руководить» – «направлять чью -нибудь деятельность», «управлять, заведовать». Отсюда, по мнению ученого, следует достаточно очевидный вывод о том, что «руководство» совершается после «организации», т.е. действия организатора и руководителя разграничиваются по времени их совершения: сначала осуществляется «организация», а только затем – «руководство». Кроме того, исследователь подчеркивает различную степень общественной опасности действий указанных лиц. «Есть же разница: лицо только организует или только руководит совершением преступления, либо оно делает и то, и другое. Лицо, которое сначала организует (подготавливает) преступление, а затем еще и руководит его исполнением, выполняет гораздо больший объем преступных действий. Следовательно, такое лицо объективно имеет более высокую степень общественной опасности, что дает основание для дифференциации его ответственности»11.
Социальная обусловленность самостоятельной криминализации организационной деятельности
Не вызывает сомнения тот факт, что в современном мире общественно опасные формы поведения неизбежно влекут за собой наступление уголовной ответственности, что обусловливается «социальной потребностью в защите общественных отношений с помощью уголовно-правовых средств»50 и, соответственно, представляет собой ключевое направление уголовно-правовой политики. Стоит заметить, что анализ понятия уголовно-правовой политики не входит в круг задач данного исследования, в связи с чем в дальнейшем мы будем исходить из понятия уголовно-правовой политики, разработанного Н.А. Беляевым, который трактует указанное политико-правовое явление как «направление деятельности законодательных и правоприменяющих органов и организаций по выработке общих положений уголовного законодательства, установлению круга преступных деяний и системы наказаний, разработке санкций в конкретных составах преступлений и избранию справедливых и целесообразных мер воздействия … в отношении лиц, признанных виновными в совершении преступле-ний»51. Подобная точка зрения в целом воспринята большинством отечественных ученых52.
Ключевое направление уголовно-правовой политики, предполагающее установление уголовной ответственности за те или иные общественно опасные формы поведения, может быть определено как криминализация деяний, опосредующих общественно опасные формы поведения53. Отечественная правовая наука, отдавая дань важности криминализации как ключевого направления уголовно-правовой политики, приводит множество ее трактовок. Так, Ю.В. Голик и А.И. Коробеев дают определение криминализации как деятельности, направленной на обнаружение деяний, являющихся общественно опасными, определение рациональности установления уголовной ответственности за их совершение, а также формирование соответствующих уголовно-правых норм впослед-ствии54.
Исследователи Д.А. Зыков и А.В. Шеслер55, вслед за В.Н. Кудрявцевым56, рассматривают криминализацию и как процесс, и как результат данного процесса. В том же ключе, однако в большей степени дифференцированно подходит к трактовке криминализации Н.В. Радошнова, выделяющая три разновидности криминализации: законотворческую, правоприменительную и оценочную, каждая из которых отражает отдельные стадии процесса криминализации в широком смысле, имеет свое начало и конец57.
Таким образом, криминализация представляет собой осуществляемый законодателем процесс отнесения деяний, включающих общественно опасные формы поведения, к разряду преступлений, а также результат этого процесса, предполагающий внесение в уголовное законодательство соответствующих изменений, выражающихся в закреплении указанных деяний в качестве преступлений и, соответственно, в установлении наказания за их совершение.
Начало процесса криминализации принято связывать с наличием причин, являющихся достаточной совокупностью процессов объективной действительности, оказывающих влияние на признание явления общественно опасным, вследствие чего оно криминализируется.
Такие причины принято считать основаниями криминализации, которые, как отмечает Т.А. Плаксина, обычно увязываются с образованием норм, устанавливающих ответственность за конкретные преступные деяния, и «обозначают всю или почти всю массу процессов и явлений социальной действительности, так или иначе влияющих на криминализацию»58.
Кроме того, говоря об основаниях криминализации, следует согласиться с Т.А. Плаксиной в том, что они в своем развитии проходят три основных этапа. На первом этапе имеет место протекание противоречивых социальных процессов, результатом развития которых является возникновение двух противоположностей – общественных отношений, нуждающихся в уголовно -правовой охране, и антиобщественного поведения, способного причинить вред данным отношениям. На втором этапе происходит обострение существующих между указанными противоположностями противоречий, вследствие чего они перерождаются в опасность причинения вреда общественным отношениям и вызывают потребность в их адекватной защите. На третьем же этапе имеет место перевес второй противоположности, в связи с чем образуется уголовно-правовая норма, направленная на защиту указанных общественных отношений59.
В отечественной правовой науке нет единого м нения относительно с о-держания понятия «основания криминализации». Однако анализ различных трактовок указанного понятия позволяет заключить, что преобладающим является подход, согласно которому основания криминализации отождествляются с ее причинами. Так, В.Н. Кудрявцев предлагал понимать под основаниями криминализации ее социальные причины во всем их многообразии60, а Г.А. Зло-бин – совокупность социальных явлений, обусловливающих необходимость защиты общественных отношений61. Подобной точки зрения придерживается и Н.В. Радошнова, полагающая, что рассматриваемое понятие включает в себя причины, вызывающие появление новых деяний, которые признаются общественно опасными62. Итог в этом смысле как бы подводит М.Э. Авдалян, трактующая основания криминализации как совокупность ее причин63.
Помимо этого в рамках данного подхода находятся и следующие утверждения.
1. Основания криминализации представляют собой правообразующие факторы, обусловливающие «допустимость, возможность и целесообразность признания общественно опасного деяния преступным и уголовно наказуемым»64.
2. Основания криминализации могут быть определены как обстоятельства, «порождающие объективную необходимость уголовно-правовой охраны определенных ценностей»65.
3. Основания криминализации следует понимать в качестве необходимых предпосылок уголовно-правовых норм, т.е. причин их появления и именно такого их содержания, которое они имеют в тот или иной момент66.
Вполне очевидно, таким образом, что основания криминализации есть не что иное, как причины, обусловившие указанный процесс, что подтверждается и содержанием их классификаций, существующих в рамках отечественной правовой науки, о чем речь пойдет далее.
Эту точку зрения интересно обосновывает М.Э. Авдалян, предлагающая различать условия, причины и основания криминализации. В понимании автора условия представляют собой то, от чего зависит нечто другое, являющееся обусловленным, в свою очередь, причины представляют собой явления, с неизбежностью порождающие другие явления, являющиеся следствиями, в связи с чем поясняют обусловленность криминализации. Основания же, по мнению автора, закономерно, с необходимостью порождают какое-либо явление67.
Анализируя причины и основания криминализации, М.Э. Авдалян проводит между ними грань, основываясь на уровне абстрактности: причины характеризуют более общие предпосылки, а основания – более конкретные, что, на наш взгляд, существенно снижает ценность указанного разграничения, поскольку его составляющим не придается какого-то конкретного содержания и допускается возможность субъективного восприятия. Иными словами, разграничение, предлагаемое М.Э. Авдалян, не позволяет с уверенностью говорить о том, что причины и основания криминализации не являются тождественными понятиями.
Отдельные виды организационной деятельности по созданию и руководству группой лиц, а также воспроизводству условий существования организаций
Данный параграф посвящен анализу отдельных видов организационной деятельности, входящих в первую и вторую группу рассматриваемого явления, а именно организационной деятельности по созданию и руководству группой лиц (ст. 2054, 208, 209, 210, 239, 2821 УК РФ), а также воспроизводству условий существования организаций (ст. 2055, 2822, 2841 УК РФ), преследующих преступную или деструктивную для общества цель. В силу того что в науке уже были подробно исследованы некоторые составы преступлений не только как предметы изучения уголовного права в широком смысле этого слова, но также достаточно подробно рассмотрены в рамках исследования организационной де-ятельности153, мы сосредоточим свое внимание на тех видах организационной преступной деятельности, которые не получили должного освещения в теории уголовного права, а также на тех преступлениях, которые до сих пор порождают в теории или в правоприменении дискуссии.
Организация преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210 УК РФ). Исследованию преступного сообщества (преступной организации) посвящено множество работ154, однако при всем их многообразии большое количество научных проблем до сих пор остаются неразрешенными. При этом с течением времени содержание ст. 210 УК РФ подверглось значительным изменениям. Так, объективная сторона преступления включает в себя большое количество альтернативно указанных действий, которыми, исходя из смысла действующей редакции ч. 1 ст. 210 УК РФ, являются:
– создание преступного сообщества (преступной организации);
– руководство таким сообществом (организацией);
– руководство входящими в него (нее) структурными подразделениями;
– координация преступных действий;
– создание устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами;
– разработка планов и создание условий для совершения преступлений такими группами;
– раздел сфер преступного влияния и преступных доходов между ними;
– участие в собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп.
Приведенный перечень наглядно свидетельствует о том, что организационная деятельность в преступном сообществе155 включает в себя достаточно большой круг различных действий, однако следует отметить, что большинство из них охватываются понятиями «создание» и «руководство» преступной организацией, о чем будет сказано далее. Что же касается вопроса о разграничении самих терминов «создание» и «руководство», в науке существует множество подходов к их определению.
Так, В.М. Быков считает, что создание преступной организации предполагает: поиск лиц для участия в деятельности организации, распределение обязанностей между ними , назначение руководителей самостоятельных подразделений и т.д.156 Подобным образом определяют формирование сообщества Л .Д. Гаухман, С .В. Максимов, Е .А. Гришко, называя этот процесс совокупностью указанных действий и добавляя к ним обеспечение организатором иных условий совершения преступлений157. Отдельно стоит отметить позицию У.А. Хаси-ева, раскрывающего создание преступной организации через процесс организационной деятельности, включающий указанные действия158. Однако наиболее широко и емко, по нашему мнению, определил создание преступного сообщества В.С. Комиссаров, справедливо охарактеризовав этот процесс как совершение любых действий, итогом которых является формирование преступной орга-низации159. В связи с этим можно с уверенностью заключить, что организационная деятельность является как процессом, так и результатом.
Необходимо добавить, что не следует преувеличивать роль таких организационных действий, как поиск, подбор или вовлечение в преступную организацию участников, в связи с тем, что, как правило, при создании преступной организации речь идет об уже действующем преступном объединении, в структуре которого произошли качественные и (или) количественные изменения, и их результатом стало либо выделение самостоятельных структурных подразделений в организации, либо присоединение к ней другого самостоятельно действующего преступного объединения.
Приговором Балаковского районного суда Саратовской области от 22.06.2016 по делу № 1-15/2016(1-498/2015) было установлено, что К.О.И. совместно с Ч.Г., осуществляя преступную деятельность в рамках организованной группы, в целях совершения тяжкого преступления создали преступную организацию, состоящую из двух структурных подразделений, руководство которыми осуществляли самостоятельно160.
Говоря о руководстве преступной организацией, необходимо отметить, что многие ученые сходятся во мнении относительно того, что оно подразумевает управление членами уже созданного сообщества, распределение обязанностей между ними, набор новых участников и т.п.161 У.А. Хасиев дополняет перечень такими действиями, как контроль за исполнением заданий участниками сообщества, сохранение жесткой дисциплины и т.п.162 А.А. Мордовец, исследуя сущность руководства, приходит к интересному выводу о том, что руководству преступной организации свойственно совершение тех же действий, что и при руководстве законной организацией163.
Однако мы полагаем, что попытки перечислить все возможные виды действий в определении содержания руков одства преступной организацией явл я-ются нерациональными, по той простой причине, что в каждом конкретном случае эти действия могут различаться. Достаточно широкая дефиниция руководства преступной организацией содержится в п. 12 постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 12 от 10 июня 2010 г. «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» (далее – ППВС РФ № 12): «…осуществление организационных и (или) управленческих функций в отношении преступного сообщества (преступной организации)»164, – с последующим перечислением наиболее типичных действий, в которых указанное руководство обычно выражается. Очевидно, что приведенное определение слишком громоздко для того, чтобы его можно было включить в примечание к ст. 210 УК РФ, в связи с чем его расположение непосредственно в постановлении видится целесообразным. При этом представляется необходимым также разъяснить в постановлении Пленума Верховного Суда РФ, что следует понимать под созданием преступного сообщества.
Анализируя ч. 1 ст. 210 УК РФ, отметим ее излишнюю загроможден-ность165 – как минимум указанием на цель совершения тяжких и особо тяжких преступлений, которая уже нашла свое закрепление в ст. 35 УК РФ. Таким образом, нарушается упомянутый нами ранее критерий беспробельности и неизбыточности, предполагающий исключение дублирования законодательных пол о-жений.
Кроме того, большинство действий, за кото рые предусмотрена отве т-ственность в ч. 1 ст. 210 УК РФ, по сути, охватываются содержанием понятий «создание» и, в большей степени, «руководство». Так, из восьми альтернативно указанных действий одним является создание, а два прямо квалифицированы в качестве руководства либо всем преступным сообществом, либо его частью или структурным подразделением. Что касается остальных, то обоснованность их расположения в диспозиции данной нормы вызывает большие сомнения, по причине того, что в принципе они образуют проявления объективной стороны руководства преступной организацией, а следовательно, просто дублируют законодательные положения. В свою очередь такое положение подтверждается наличием подробного разъяснения содержания понятия «руководство преступным сообществом» в п. 10 ППВС РФ № 12; наиболее типичными проявлениями которого являются: определение целей, разработка общих планов, распределение обязанностей и ролей, организация материально-технического обеспечения, конспирация, распределение доходов и т.д. Очевидно, что смысла в дублировании этих действий в ч. 1 ст. 210 УК РФ не имеется.
Отдельные виды организационной деятельности по организации действий иных лиц
Организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства (ст. 1102 УК РФ).
Согласно информации Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), ежегодно более 800 тысяч человек кончают жизнь самоубийством; более того, на каждое самоубийство приходится значительно большее число людей, которые совершают попытки самоубийства. Самоубийства являются одной из о с-новных причин смертности среди молодых людей в возрасте 15–29 лет263.
Обозначенная проблема нашла отражение в Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 годы264, утвержденной Указом Президента РФ от 01 июня 2012 г. № 761, в которой отмечается сложная ситуация с суицидом среди молодых людей в возрасте от 10 до 18 лет и делается акцент на необходимость разработки системы мер по предотвращению подросткового суицида. Также, по итогам заседания Координационного совета265 по реализации Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012–2017 годы, состоявшегося 15 ноября 2016 года, Президентом Российской Федерации было дано поручение принять меры, направленные на совершенствование системы профилактики подросткового суицида.
Ответственность за доведение до самоубийства в уголовном законодательстве нашей страны предусмотрена достаточно давно, однако в последнее время данная деятельность приобретает все более организационные черты, в связи с чем была введена ст. 1102 УК РФ, предусматривающая ответственность за организацию деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства.
Непосредственным объектом преступления выступают общественные отношения, обеспечивающие охрану жизни и здоровья человека. В то же время мы согласны с точкой зрения А.И. Бастрыкина, согласно которой дополнительным объектом преступления является здоровье населения и общественная нравственность, так как осуществляемые вследствие совершения указанного пр е-ступления массовые суициды, особенно массовые суициды детей и подростков, безусловно, негативно влияют на общественную нравственность и психическое здоровье всего населения266.
Статья 1102 УК РФ сформулирована таким образом, что уголовной ответственности подлежит не только лицо, которое непосредственно распространяло информацию о способах совершения самоубийства либо осуществляло соответствующие призывы, но и лицо, которое является организатором (или заказчиком) указанной дея тельности, направляет и организует работу исполнителей, лично не контактируя с потерпевшими от преступления.
Организационные действия могут заключаться в составлении и публикации соответствующих материалов, создании специальных тематических групп в сети «Интернет», поиске лиц, желающих стать исполнителями, разработке плана (заданий), по которому исполнители будут планомерно подводить иных лиц к самоубийству, финансирование такой деятельности и т.д. При этом законодатель четко перечислил способы осуществления указанного деяния:
– путем распространения информации о способах совершения самоубийства;
– путем призывов к совершению самоубийства.
В уголовном законодательстве д анное п реступление имеет формальный состав, в связи с чем ответственность наступает после того, как достигается готовность к распространению любой информации, характер которой направлен на побуждение к совершению самоубийства либо к осуществлению призывов к совершению самоубийства, независимо от того, наступили ли последствия в виде совершения или попыток совершения самоубийства иными лицами.
Уголовная ответственность усиливается, если деяние было сопряжено с публичным выступлением, использованием публично демонстрируемого произведения, средств массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет») (ч. 2 ст. 1102 УК РФ).
Можно предположить, что преступление наиболее часто совершается именно с помощью сети «Интернет». Это подтверждается тем, что в последнее время широкое распространение получили группы и сообщества, в которых демонстрируются ролики со сценами самоубийства, печатаются рассказы, «истории из жизни» о самоубийствах подростков, создаются игры, завершающей стадией которых выступает самоубийство участника, а также имеются так называемые «кураторы», которые рассказывают о том, как правильно уйти из жизни. При этом, как пишет А.М. Галицина, применяются изощренные психологические и психофизические методики, свидетельствующие о высоком уровне п о-нимания организаторами «групп смерти» психологии подростков267, что, в свою очередь, отражает уровень организованности их деятельности.
Так, с 1 ноября 2012 года Роспотребнадзором была проведена экспертиза более 25 тысяч ссылок на страницы сайтов в информационно-коммуникационной сети «Интернет», из них более 23,7 тысяч признаны содержащими информацию о способах совершения самоубийства и (или) призывы к совершению самоубийства268.
Все это не могло не привести к необходимости установления уголовной ответственности за организационную деятельность, направленную на побуждение к совершению самоубийства. Данный шаг законодателя нам видится вполне своевременным.
Также представляется необходимым отметить, что критерии определения информации о призывах к совершению самоубийства269, а также информации о способах совершения самоубийства270 достаточно подробно зафиксированы за-конодательно271.
Весьма широкий круг информации, содержащей сведения о совершении самоубийства, может относиться государственными органами к запрещенной информации, распространение которой может охватываться исследуемым с о-ставом преступления. При этом необходимо помнить, что Конституцией РФ гарантируется свобода мысли и слова, в связи с чем выражение своего отношения к самоубийству (в том числе и позитивного), размещение информации о случаях самоубийства (например, суицида известных людей), если они не направлены на побуждение к совершению самоубийства, не могут считаться признаками объективной стороны преступления.
Субъектом преступления, по общему правилу, будет вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом, который, по общему правилу для всех видов организационной деятельности, «выражается в осознании лицом общественной опасности своих действий, осознании способа воздействия такой деятельностью на других лиц, осознании характера и общественной опасности либо аморальности действий других лиц и желании заниматься организаторской деятельно-стью»272.
Развивая заложенную законодателем тенденцию к криминализации общественно опасных видов деятельности, посягающих на здоровье и жизнь населения, считаем необходимым отметить наличие такого достаточно распространенного в настоящее время явления, как «кибербуллинг», который представляет собой травлю людей в сети «Интернет»273.