Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Понятие и ответственность за незаконное уголовное преследование 18
1. Понятие и очерк истории развития института ответственности за незаконное уголовное преследование по российскому уголовному законодательству 18
2. Ответственность за незаконное уголовное преследование по российскому уголовному законодательству 30
3. Ответственность за незаконное уголовное преследование по уголовному законодательству государств-участников СНГ 58
ГЛАВА 2. Криминологическая характеристика незаконного уголовного преследования 67
1. Состояние и тенденции незаконного уголовного преследования 67
2. Личность совершивших незаконное уголовное преследование... 87
3. Криминогенные факторы незаконного уголовного преследования 101
ГЛАВА 3. Совершенствование специальных криминологических и уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным преследованием 109
1. Совершенствование специальных криминологических мер борьбы с незаконным уголовным преследованием 109
2. Совершенствование уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным преследованием 118
Заключение 129
Список использованных источников 135
- Понятие и очерк истории развития института ответственности за незаконное уголовное преследование по российскому уголовному законодательству
- Ответственность за незаконное уголовное преследование по российскому уголовному законодательству
- Состояние и тенденции незаконного уголовного преследования
- Совершенствование специальных криминологических мер борьбы с незаконным уголовным преследованием
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Обострение проблемы борьбы с незаконным уголовным преследованием в России обусловлено рядом причин. Некоторые из них имеют традиционный характер не только для России, но и для других стран1, другие - появились в последнее время2. Под незаконным уголовным преследованием для целей настоящего исследования понимаются привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ), незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК РФ), принуждение к даче показаний, фальсификация доказательств по уголовному делу (ч. 2 ст. 303 УК РФ), провокация взятки или коммерческого подкупа (ст. 304 УК РФ), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК РФ). Среди видов незаконного привлечения к уголовной ответственности своим доминирующим удельным весом (в статистической оценке) выделяется незаконное задержание.
С одной стороны (если основываться на данных прокурорских проверок) в России ежегодно задерживается в порядке, предусмотренном ст. 92 Уголовно-процессуального кодекса РФ, около 400 тыс. чел, в том числе более 70 тыс.
1 См., например: Рахимов Ф. К. Государство - гарант свободы личности //
Право и политика. 2001. №1.
2 См., например: Сурихин П.Л. О соответствии отдельных положений
процесса доказывания принципам уголовного судопроизводства // Актуальные
проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: Материалы
международной научно-практической конференции (5-6 февраля 2004 г.).
Красноярск: Сибирский юридический институт МВД России, 2004.
4 (или около 18% от общего числа задержанных) - незаконно1. С другой стороны-в течение 2001-2003 гг. было официально зарегистрировано лишь 133 факта совершения заведомо незаконного задержания2. Таким образом, статистически заведомо незаконными являются менее 0,2% всех установленных фактов незаконных задержаний, что, на наш взгляд, не соответствует действительности. В частности, по мнению опрошенных экспертов, более 19% от общего числа производимых их коллегами задержаний являются заведомо незаконными.
Справедливости ради следует отметить, что сходная или еще более тяжелая ситуация сегодня существует во многих республиках бывшего СССР . Следует также подчеркнуть, что свыше 30% опрошенных следователей и сотрудников органов дознания испытывают затруднения в толковании понятия «незаконное задержание», а свыше 20% - в толковании понятия «заведомость». Более того, респонденты прямо указывают, что причиной низкой
1 См. также: Синелыциков Ю. Незаконное задержание Законность. 1999.
№ 2. С.7.
2 См.: Преступность в России начала XXI века и реагирование на нее. М.:
Российская криминологическая ассоциация, 2004. С. 106.
3 Например, по данным опроса, проведенного Ассоциацией социологов и
политологов Казахстана в 10 городах Республики, 51,7% из 1787 опрошенных
подвергались во время задержания жестокому обращению со стороны
сотрудников полиции при задержании. Незаконное задержание чаще всего
сопровождается оскорблением чести и достоинства (23,5%), угрозами,
запугиванием, шантажом (22,2%), насильственными действиями (17,5%),
вымогательством взяток (17,3%), изнасилованием (0,7%). Кроме того,
респонденты указывали на такие неправомерные действия полиции, как кража
денег при осмотре документов, незаконное изъятие личных вещей,
оскорбление. См.: Kazakhstan today. 2002. 5 ноября.
5 эффективности применения ст. 301 УК РФ являются несовершенство самой уголовно-правовой нормы (25%), отсутствие критериев общественной опасности незаконного задержания, т.е. признаков его преступности (22%).
Следует отметить, что криминологические и уголовно-правовые проблемы борьбы с различными видами незаконного уголовного преследования освещались в работах И.С. Власова, Б.В. Волженкина, А.В. Галаховой, В.К. Глистина, А.С. Горелика, С.А. Денисова, П.С. Елизарова, В.Д. Иванова, Л.В. Иногамовой-Хегай, В.Н. Кудрявцева, Ю.И. Кулешова, А.А. Купленского, Я.М. Кульберга, А.Г. Лебедева, В.П. Малкова, Ю.А. Мерзлова, И.Л. Петрухина, А.И. Рарога, Ш.С. Рашковской, П.Л. Сурихина, СИ. Тихенко, И.М. Тяжковой, Н.Р. Фасхутдиновой, Т.Ю. Хлопцевой, А.И. Чучаева, П.С. Яни и ряда других авторов. Однако многие аспекты данной проблемы до настоящего времени остаются остро дискуссионными. Достаточно очевидным является недостаток обобщающих исследований, разъяснений практики применения уголовного закона высшей судебной инстанцией, а также научно обоснованных мер организационно-правового и уголовно-правового характера, которые бы позволили повысить эффективность и стабильность практики борьбы с незаконным уголовным преследованием посредством уголовно-правовых и специальных криминологических мер.
Цель и задачи исследования. Целью данного диссертационного исследования является разработка рекомендаций и предложений по совершенствованию криминологических и уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным преследованием.
Для достижения данной цели исследователем были поставлены перед собой следующие задачи:
1) разработать понятие незаконного уголовного преследования;
2)составить классификацию видов незаконного уголовного преследования;
рассмотреть проблемы квалификации отдельных видов незаконного уголовного преследования;
проанализировать опыт государств-участников СНГ в регламентации ответственности за отдельные виды незаконного уголовного преследования;
составить криминологическую, характеристику незаконного уголовного преследования, в том числе состояния и тенденций развития данного вида преступлений;
исследовать факторный комплекс незаконного уголовного преследования;
7) составить криминологический портрет личности преступников,
совершивших незаконное уголовное преследование;
8) изучить возможности совершенствования специальных
криминологических и уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным
преследованием.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является совокупность общественных отношений, возникающих в связи с незаконным уголовным преследованием, применением специальных криминологических и уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным преследованием.
Предмет исследования составляют: история развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за отдельные виды незаконного уголовного преследования, действующее уголовное законодательство России и государств-участников СНГ об ответственности за отдельные виды незаконного уголовного преследования; криминологическая характеристика и факторный комплекс незаконного уголовного преследования применительно к российским условиям, криминологически значимые свойства личности совершивших преступления, охватываемые понятием незаконного уголовного преследования, возможности усовершенствования специальных криминологических и уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным преследованием.
Методология и методика исследования. Методологической основой исследования является системный подход к изучению криминологически и юридически значимых свойств незаконного уголовного преследования, причин и условий данного общественно опасного явления, свойств личности совершивших преступления, охватываемые понятием незаконного уголовного преследования, базирующийся на применении основных философских категорий (сущность и явление; содержание и форма; общее, особенное, единичное; часть и целое и др.) и общенаучных методов (наблюдение, описание, анализ, синтез, сравнение и др.)
Методика исследования состояла в упорядоченном в соответствии с программой исследования применении совокупности специальных научных методов и приемов изучения соответствующих объекта и предмета (историко-правовой анализ, сравнительно-правовой анализ нормативных правовых актов и актов правоприменения, контент-анализ российского уголовного законодательства в части, относящейся к ответственности за отдельные виды незаконного уголовного преследования, опрос экспертов, анализ материалов уголовной статистики и уголовных дел).
Теоретическую основу исследования составили: научные работы, посвященные криминологическим и уголовно-правовым проблемам борьбы с преступностью, в том числе со служебной преступностью и преступлениями против правосудия, принадлежащие А.И. Алексееву, Ю.М. Антоняну, С.С. Босхолову, Л.Д. Гаухману, А.И.Долговой, Б.В. Волженкину, Б.В. Здравомыслову, В.Н.Кудрявцеву, Н.Ф. Кузнецовой, В.М. Лебедеву, В.В. Лунееву, С.В.Максимову, Г.М. Миньковскому, В.С.Овчинскому, A.M. Яковлеву и некоторым другим авторам; специальные научные исследования по проблемам борьбы с незаконным уголовным преследованием и отдельными его видами, выполненные В.П. Берестовым, И.Ю. Буневой, И.С. Власовым, М.А. Гараниной, С.А. Денисовым, Ю.В. Золотухиным, А.А. Купленским,
8 А.Г. Лебедевым, Л.В. Лобановой, Г.П. Минеевой, Е.В. Тарасовой, Е.Ю. Хлопцевой, И.М. Черных и некоторыми другими исследователями.
Нормативная основа исследования. Нормативную базу исследования
составили Конституция Российской Федерации, российское уголовное,
уголовно-процессуальное, оперативно-розыскное, административное
законодательство, иные нормативные правовые акты органов государственной власти Российской Федерации, регламентирующие меры борьбы с незаконным уголовным преследованием, уголовное законодательство части государств-участников СНГ.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в: -разработке понятия незаконного уголовного преследования как совокупности однородных преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом РФ, существенными признаками которых являются возбуждение уголовного дела, признание подозреваемым или обвиняемым в совершении преступления заведомо невиновного лица, а также нарушение установленного порядка совершения этих процессуальных действий;
уточнении историко-правовой характеристики незаконного уголовного преследования по уголовному законодательству России;
описании и анализе современной криминологической характеристики незаконного уголовного преследования;
- выявлении и описании специфических криминогенных факторов
незаконного уголовного преследования;
- выявлении отдельных ранее не исследованных в теории уголовного
права недостатков норм об ответственности за отдельные виды незаконного
уголовного преследования, закрепленных в УК РФ, а также специфических
проблем применения таких норм;
- разработке комплекса предложений по оптимизации специальных
криминологических и уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным
преследованием.
Положения, выносимые на защиту:
1. Определение понятия незаконного уголовного преследования как
совокупности общественно опасных посягательств, включающих привлечение
заведомо невиновного к уголовной ответственности, незаконное задержание,
заключение под стражу или содержание под стражей, принуждение к даче
показаний, фальсификацию доказательств по уголовному делу, провокацию
взятки или коммерческого подкупа, а также вынесение заведомо
неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.
2. Специфика видового объекта незаконного уголовного преследования,
на наш взгляд, определяется совокупностью общественных отношений,
обеспечивающих:
законную деятельность судов и правоохранительных органов (в том числе органов предварительного расследования, оперативных подразделений правоохранительных органов, прокуратуры, органов и учреждений, исполняющих вступившие в законную силу приговоры, решения и иные акты суда) по осуществлению правосудия по уголовным делам;
авторитет суда и правоохранительных органов государства;
конституционные права и гражданина, включая право на свободу и личную неприкосновенность (ст.22 Конституции РФ), на защиту достоинства личности (ст.21 Конституции РФ), право на охрану частной собственности государством (статья 32 Конституции РФ), другие права и законные интересы граждан, которые страдают или ставятся под угрозу незаконным уголовным преследованием.
3. Прикладная ценность уголовно-правовой характеристики незаконного
уголовного преследования возрастает, если в анализ вовлекается содержание всего, а не только основного непосредственного объекта. Именно специфическая для незаконного уголовного преследования комбинация основного и дополнительного (или второго) объектов преступного посягательства, а также специфическая характеристика объективной стороны деяний, относящихся к незаконному уголовному преследованию, служат базовой предпосылкой для выделения незаконного уголовного преследования в самостоятельный вид преступлений.
4. Специфическими факторами незаконного уголовного преследования
являются:
а) наличие особого (льготного) уголовно-процессуального статуса у части
потенциальных субъектов ответственности за незаконное уголовное
преследование (судьи, прокурорские работники), снижающего эффективность
общепревентивной функции норм об уголовной ответственности за
соответствующие преступления;
б) наличие специфического (льготного) служебного статуса у
сотрудников оперативных подразделений правоохранительных органов,
проявляющегося в ограничении возможностей контроля и надзора за
негласными методами работы данной категории должностных лиц (в том числе
за негласными источниками информации);
в) высокий уровень корпоративной коррупции среди сотрудников
правоохранительных органов, затрудняющий их изобличение в незаконном
уголовном преследовании;
г) неразвитость системы гражданского контроля над деятельностью
правоохранительных органов и судов;
д) нечеткое разграничение компетенции правоохранительных органов в
части, относящейся к расследованию незаконного уголовного преследования;
є) крайнє низкий уровень социальной защищенности сотрудников правоохранительных органов, наделенных полномочиями по возбуждению, приостановлению, продлению и прекращению уголовного преследования;
ж) пережитки социально-психологического явления обвинительного уклона в деятельности правоохранительных органов и судов.
5. Определение понятия специальных криминологических мер борьбы с
незаконным уголовным преследованием как системы мер профилактики
незаконного уголовного преследования, направленных на изучение, анализ,
прогноз, устранение, нейтрализацию или ослабление факторов (причин и
условий) данного вида преступлений.
6. К числу основных специальных криминологических мер борьбы с
незаконным уголовным преследованием в современных российских условиях
следует отнести:
а) выделение предупреждения незаконного уголовного преследования в
качестве одного из приоритетных направлений профилактики преступлений в
целом в рамках отдельного Федерального закона об основах предупреждения
преступности;
б) принятие специального федерального закона о защите жертв
преступлений, содержащего раздел о мерах профилактики незаконного
уголовного преследования;
в) совершенствование программного обеспечения борьбы с незаконным
уголовным преследованием;
г) включение в число задач отдельного Федерального закона о
криминологической экспертизе нормативных правовых актов самостоятельной
задачи выявления обстоятельств, способствующих росту объемов и
общественной опасности незаконного уголовного преследования;
д) законодательное закрепление функции мониторинга (поиска, оценки,
анализа, прогноза) состояния, тенденций развития, факторов и эффективности
12 мер борьбы с незаконным уголовным преследованием в качестве одной из задач комплексной экспертизы нормативных правовых актов в сфере борьбы с преступностью и их проектов;
е) развитие подразделений органов прокуратуры, осуществляющих
надзор за деятельностью органов дознания и предварительного следствия
(включая создание института независимого прокурора для проведения
расследования фактов незаконного уголовного преследования, получивших
общественный резонанс);
ж) наделение Уполномоченного по правам человека в Российской
Федерации дополнительной компетенцией в части контроля за деятельностью
правоохранительных органов и судов;
з) обеспечение бюджетного финансирования комплексных исследований,
направленных на разработку мер профилактики незаконного уголовного
преследования;
и) развитие международного сотрудничества в области борьбы с незаконным уголовным преследованием, включая разработку и принятие специальной Конвенции государств-участников СНГ о предупреждении незаконного уголовного преследования;
к) создание с участием правозащитных и иных общественных
правоохранительных организаций Общественного центра подготовки и повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов и судей, занимающихся рассмотрением дел о незаконном уголовном преследовании и Общественного федерального информационного центра доверия, наделенного полномочиями сбора, обработки и направления уполномоченным органам жалоб и заявлений граждан, подвергнутых незаконному уголовному преследованию.
7. Основными мерами совершенствования уголовно-правовых мер борьбы с незаконным уголовным преследованием, по мнению соискателя, являются:
а) законодательное закрепление определений понятий отдельных
оценочных признаков, используемых, в том числе, в описании составов
преступлений, охватываемых понятием незаконного уголовного преследования
(тяжкие последствия, фальсификация);
б) совершенствование законодательного определения понятия наказания
в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься
определенной деятельностью в части^ касающейся распространения положений
чЛ ст. 47 УК РФ не только на государственных служащих, но и на лиц,
занимающих государственные должности, устанавливаемые законодательством
Российской Федерации для непосредственного исполнения полномочий
органов законодательной, исполнительной и судебной власти;
в) совершенствование законодательного определения понятия наказания
в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного
чина и государственных наград (ст. 48 УК РФ) в части, предусматривающей
возможность лишения судьи, в случае совершения им тяжкого или особо
тяжкого преступления. Таковыми, в частности, являются заведомо незаконное
заключение под стражу, повлекшее тяжкие последствия ( ч.З ст. 301 УК РФ) и
вынесение заведомо неправосудного приговора суда к лишению свободы,
также вынесение приговора, повлекшее иные тяжкие последствия (ч.2 ст.305
УК РФ), квалификационного класса, присвоенному ему в соответствии с п. 2 ст.
2 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации»;
г) приведение наименования и содержания ст. 299 УК РФ в соответствие
с содержанием непосредственного объекта наказываемого по данной статье
преступления, терминологией Уголовно-процессуального кодекса РФ и целями
профилактики необоснованного возбуждения уголовных дел. По мнению
соискателя, ст. 299 УК РФ целесообразно дополнить частью третьей
следующего содержания: «3. Деяния, предусмотренные частями первой и
второй настоящей статьи, повлекшие существенное нарушение прав и
законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом
интересов общества или государства, -
14 наказываются лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет»;
д) анализ текста ст.301 УК РФ и практики ее применения показали, что
нередко толкование термина «заведомо незаконное задержание»
осуществляется необоснованно узко и не охватывает случаи
административного задержания в порядке, предусмотренном ст. 27.3- 27.5
КоАП РФ, продолжительность которого может достигать 48 часов с момента
доставления, т.е. вполне сопоставима с продолжительностью задержания
подозреваемого, предусмотренной ст. 94 УПК РФ. Для решения данных
проблем предлагается: 1) изложить ч.1 ст. 301 УК РФ в следующей редакции:
«1.Заведомо незаконные административное задержание или задержание
подозреваемого -...»; 2) исключить из наименования и содержания ч. 2 ст. 301
УК РФ слова «заключение под стражу»;3) в санкции ч. 1 ст. 305 УК РФ слова
«лишением свободы до четырех лет» заменить словами «лишением свободы на
срок до пяти лет»;
е) в связи с тем, что круг участников уголовного судопроизводства
согласно гл. 6 и 7 УПК РФ фактически оказался значительно шире, чем
указанный в ст.ст. 303, 306 и 307 УК РФ, предлагается изложить ч. 2 ст. 303 УК
РФ в следующей редакции: «2. Фальсификация доказательств по уголовному
делу участником уголовного судопроизводства или его представителем, за
исключением случаев предусмотренных ст.ст. 306 и 307 настоящего
Уголовного кодекса»;
ж) поскольку понятие взятки в ст. 290 УК РФ (как и в ст. 291 УК РФ)
используется исключительно в значении предмета данного преступления,
наименование и содержание ст. 304 УК РФ представляются некорректными:
данная статья фактически устанавливает ответственность не за провокацию
взятки, а за провокацию получения взятки. В этой связи предлагается изложить
наименование и диспозицию ст. 304 УК РФ в следующей редакции:
«Статья 304. Провокация получения взятки либо коммерческого подкупа.
Провокация получения взятки либо коммерческого подкупа, то есть
попытка передачи должностному лицу либо лицу, выполняющему
15 управленческие функции в коммерческих или иных организациях, без его согласия денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания ему услуг имущественного характера в целях фальсификации доказательств по уголовному делу либо шантажа, -...»;
з) в целях уменьшения пределов произвольного следственного и судейского усмотрения при толковании таких оценочных понятий как «неправосудный приговор», «приговор суда к лишению свободы» предлагается изложить ст. 305 УК РФ в следующей редакции:
«Статья 305. Вынесение заведомо незаконных приговора, решения или иного судебного акта
1. Вынесение судьей (судьями) заведомо незаконных приговора,
решения или иного судебного акта -
наказывается штрафом в размере до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет либо лишением свободы на срок до пяти лет.
2. То же деяние, сопряженное с вынесением незаконного приговора
суда к наказанию в виде лишения свободы на определенный срок (за
исключением условного лишения свободы) или в виде пожизненного лишения
свободы либо повлекшее иные тяжкие последствия,-
наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет».
Эмпирическая основа диссертационного исследования обеспечивается применением избранной автором методики, теоретической и нормативной базы исследования, а также репрезентативным эмпирическим материалом.
В рамках исследования выполнен опрос 124 экспертов (дознавателей, следователей, прокуроров и судей соответственно правоохранительных органов и судов г. Москвы) и 78 осужденных за различные виды незаконного уголовного преследования; изучены материалы 118 уголовных дел по делам о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 299, 301, 303, 304, 305 УК РФ.
Теоретическая значимость исследования заключается в разработке понятия незаконного уголовного преследования; новых решений ряда уголовно-правовых и криминологических проблем борьбы с незаконным уголовным преследованием; создании основы для проведения новых специальных исследований феномена незаконного уголовного преследования.
Практическая значимость исследования состоит в создании предпосылок для:
- повышения эффективности деятельности правоохранительных органов
и судов по борьбе с незаконным уголовным преследованием;
- оптимизации мер профилактики отдельных видов незаконного
уголовного преследования;
- оптимизации практики расследования конкретных видов незаконного
уголовного преследования посредством усовершенствования
соответствующего законодательного и иного нормативного правового
обеспечения;
усовершенствования подготовки и повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов, на которые возложена задача борьбы с незаконным уголовным преследованием.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования обсуждены на ряде международных и национальных научно-практических конференций, семинаров и «круглых столов», посвященных проблемам борьбы с незаконным уголовным преследованием и отдельными его видами; направлены в виде предложений по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за отдельные виды незаконного уголовного преследования в Комитет Государственной Думы Федерального Собрания РФ по законодательству; используются в учебном процессе в Московской государственной юридической академии в качестве учебно-методических материалов по курсу
17 «Криминология»; опубликованы в виде единолично выполненных соискателем монографии и 3 научных статей общим объемом свыше 5 п.л.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих 8 параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Понятие и очерк истории развития института ответственности за незаконное уголовное преследование по российскому уголовному законодательству
Базовой категорией по отношению к понятию незаконного уголовного преследования выступает понятие уголовной ответственности.
Понятие уголовной ответственности является одной из наиболее исследованных категорий в отечественном уголовном праве1. При этом до настоящего времени дискуссию об объеме и содержании данного понятия вряд ли можно считать завершенной2. Вместе с тем анализ многочисленных научных источников по проблемам уголовной ответственности позволяет заключить, что понятия «уголовная ответственность» и «уголовное преследование» не тождественны. Среди отечественных криминалистов преобладает мнение о том, что уголовная ответственность является наиболее строгим (суровым) видом правовой ответственности и заключается в предусмотренной уголовным законом обязанности лица, совершившего преступление, нести ответственность за содеянное.
Принципиально соглашаясь с данным определением, нельзя не видеть его недостатков, которые в основе сводятся к необоснованному «обеднению» содержания соответствующего понятия и тавтологии. С нашей точки зрения, уголовная ответственность заключается не только в обязанности лица, совершившего преступление, претерпеть тяготы и лишения, возлагаемые на него государством, но и в праве государства возложить на лицо, совершившее преступление, эти тяготы и лишения. Соответственно преступник имеет право понести ответственность за содеянное им строго в формах, порядке и в сроки, прямо указанные в законе, а государство обязано обеспечить реализацию данного права. Названное правило корреспондирующих прав и обязанностей государства и лица, совершившего преступление, является основой для понимания сути незаконного уголовного преследования - государство имеет право и обязано осуществлять уголовное преследование конкретного лица не только при наличии для этого основания (совершение преступления), но и лишь в порядке, пределах и формах, установленных законом.
Уголовная ответственность в отличие от других видов юридической ответственности предполагает возможность полного морального отрицания виновного, включая право последнего на физическую свободу и жизнь. При этом необходимо отметить, что отказ государства от использования смертной казни как формы полного морального отрицания лица виновного в совершении преступления против жизни применительно к России не носит абсолютного характера. Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1999 г. №3-П.2, лишающее суды права назначать смертную казнь в качестве наказания за преступления1, имеет временный характер и прекращает свое действие с момента введения института присяжных во всех субъектах РФ.
Определенное значение для понимания сути уголовной ответственности имеет понятие так называемой позитивной уголовной ответственности, содержанием которой выступает право и обязанность выполнить определенные правомерные действия поведение после совершения преступления Суть позитивной уголовной ответственности, на наш взгляд, состоит в стимулировании правомерного социально одобряемого поведения лица, совершившего преступление (например, явки с повинной, заглаживания причиненного преступлением вреда, способствование изобличению соучастников преступления) . Существует и более широкое понимание позитивной уголовной ответственности как обязательного элемента уголовной ответственности вообще, состоящего в осознании лицом своей обязанности не совершать преступления (В.А. Елеонский, В.Н. Кудрявцев., А.Н. Тарбагаев)3.
Понимаемая таким образом позитивная уголовная ответственность, по нашему мнению, фактически отождествляется с общепревентивной функцией уголовной ответственности4.
Для достижения целей позитивной уголовной ответственности в узком значении этого понятия применительно к незаконному уголовному преследованию законодатель должен стремиться к тому, чтобы соответствующие статьи УК содержали стимулы деятельного раскаяния и позитивного поведения осужденного за любое из преступлений данного вида. Иные задачи требуют решения в случае широкого подхода к определению понятии позитивной уголовной ответственности. Наибольший общепредупредительный эффект в данном случае достигается не столько за счет установления максимально суровых наказаний, сколько посредством достижения максимально возможного уровня интенсивности привлечения к уголовной ответственности. Особое значение в данном случае имеет то, как эти два наиболее существенных условия воспринимаются населением и объективно потенциальными субъектами ответственности за незаконное уголовное преследование.
Ответственность за незаконное уголовное преследование по российскому уголовному законодательству
Проблемам ответственности за отдельные виды незаконного уголовного преследования в отечественном уголовном праве посвящено значительное число работ . Вместе с тем многие из этих проблем до настоящего времени не разрешены и требуют дополнительного анализа. Одновременно следует отметить, что специальное исследование всего комплекса вопросов уголовно-правовой характеристики незаконного уголовного преследования как группы преступлений, объединенных в один вид, не проводилось. Уголовно-правовой предпосылкой для подобного анализа служит тезис о наличии специфического видового объекта данной группы преступных посягательств. В современной научной литературе приводятся различные классификации преступлений против правосудия. При этом в качестве критерия такой классификации обычно используется содержание непосредственного объекта преступного посягательства или специфический 1 См., например: Власов И.С., Тяжкова И.М. Ответственность за преступления против правосудия. М., 1968; Хлопцева Е.Ю. Уголовно-правовая охрана правосудия. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1995; Лобанова Л.В. Указ. раб.; Голоднюк М.Н. Вопросы совершенствования законодательства о преступлениях против правосудия // Государство и право на рубеже веков (материалы всероссийской конференции). Криминология. Уголовное право. Судебное право. М., 2001; Лебедев А.Г. Указ. раб.; Преступления против правосудия. Под ред. А.В. Галаховой. М.: Норма, 2005. статус субъекта преступления1. Иногда встречаются попытки совместить оба эти критерия для построения единой классификации преступлений против правосудия . Изучение подобных классификаций показывает, что, как правило, они служат целям наиболее удобного изучения учебного материала, и значительно реже - целям оптимизации квалификации преступлений. В последнем случае необходимо в значительно большей степени учитывать особенности криминологической природы и криминалистических признаков преступлений, которые находят отражения в не только в объекте, но и в объективной стороне составов соответствующих преступлений. Выполненное нами исследование позволяет сделать вывод о том, что прикладная ценность уголовно-правовой характеристики незаконного уголовного преследования возрастает, если в анализ вовлекается содержание всего, а не только основного непосредственного объекта. Именно специфическая для незаконного уголовного преследования комбинация основного и дополнительных непосредственных объектов преступного посягательства, а также специфическая характеристика объективной стороны деяний, относящихся к незаконному уголовному преследованию, служат базовой предпосылкой для выделения незаконного уголовного преследования в самостоятельный вид. В качестве родового объекта преступлений против правосудия исследователи обычно называют общественные отношения, обеспечивающие законную деятельность судов и правоохранительных органов (в том числе органов предварительного расследования, прокуратуры, органов и учреждений, исполняющих вступившие в законную силу приговоры, решения и иные акты суда) по осуществлению правосудия по гражданским, административным и уголовным делам1. Иногда наряду с правосудием по гражданским делам при определении понятия преступлений против правосудия выделяется правосудие по арбитражным делам . Проф. Б.В. Здравомыслов родовой объект преступлений против правосудия именовал групповым и относил к нему нормальное функционирование органов правосудия, понимаемое в широком смысле слова, т.е. как деятельность не только судов, органов прокуратуры, следствия и дознания, но и «оперативно-следственных структур» МВД, ФСБ, налоговой полиции . Вместе с тем содержание родового объекта, если его понимать как совокупность всех основных и обязательных дополнительных социальных ценностей, на которые посягают преступления против правосудия, значительно богаче, поскольку включает в себя и иные социальные ценности, выходящие за пределы непосредственных интересов правосудия. В частности, к таким ценностям интересы государственной власти и государственной службы, поскольку правосудие в этом контексте относится и к судебной, и к исполнительной ветвям государственной власти; жизнь, здоровье, безопасность жизни и здоровья, честь, достоинство, собственность, правильный документооборот и многие другие социальные ценности, которые составляют обязательные дополнительные непосредственные объекты преступлений против правосудия. Без правильной оценки соотношения основных и обязательных дополнительных объектов преступлений против правосудия невозможно оптимизировать процесс квалификации рассматриваемой группы преступлений.
Состояние и тенденции незаконного уголовного преследования
Современное состояние и тенденции распространения незаконного уголовного преследования в России, на наш взгляд, должны рассматриваться с учетом: а) состояния правоохранительной и судебной систем в целом; б) состояния и динамики преступности, посягающей на сферу правосудия в целом; в) изменений в уголовной и уголовно-процессуальной политике; г) сверхлатентности отдельных видов незаконного уголовного преследования, незарегистрированная часть которых, судя по различным экспертным оценкам и иным эмпирическим данным, может на несколько порядков превышать зарегистрированную; д) реальной готовности граждан к защите от незаконного уголовного преследования; е) распространенности так называемой теневой юстиции, включающей практику незаконного уголовного преследования, осуществляемую уполномоченными органами и должностными лицами в интересах конкурентов и кредиторов незаконно преследуемых лиц.
Необходимо учитывать то обстоятельство, что некоторые формы общественно опасных деяний, подпадающих под признаки преступлений, предусмотренных ст.ст. 299, 301, 303, 304 и 305 УК РФ, не относятся к незаконному уголовному преследованию: фальсификация доказательств по гражданскому делу (ч 1 ст. 303 УК РФ), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта, не связанного с возложением на виновного мер уголовной ответственности (ч.1 ст. 305 УК РФ, частично). Учет данного обстоятельства предполагает, как следует из проделанного нами анализа, необходимость уменьшения используемых нами статистических данных о незаконном уголовном преследовании в среднем на 4%, поскольку именно такая доля приходится на вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта, не связанного с возложением на виновного мер уголовной ответственности.
Изучение специальной литературы показывает, что в структуру криминологической характеристики незаконного уголовного преследования нередко включают: 1) состояние, структуру и динамику соответствующего вида преступности; 2) криминологический портрет личности тех, кто осуществляет незаконное уголовное преследование; 3) факторы соответствующего вида преступности; 4) меры противодействия соответствующему виду преступности.
Иногда в структуру криминологической характеристики незаконного уголовного преследования включаются его последствия2.
По нашему мнению, такой подход к определению структуры криминологической характеристики является необоснованно широким, поскольку описание факторов и последствий незаконного уголовного преследования, как и любого другого вида преступлений не может, по нашему мнению, рассматриваться как собственно характеристика преступности. Данный вывод находит подтверждение в наиболее крупном отечественном криминологическом труде прошлого столетия1.
Та же причина, на наш взгляд, не позволяет включать в структуру криминологической характеристики незаконного уголовного преследования мер борьбы с ним.
Криминологической характеристика незаконного уголовного преследования (применительно к задачам настоящей работы) включает описание таких его свойств, как общественная опасность, объем, интенсивность (уровень), структура, динамика, латентность, а также криминологический портрет лиц, совершивших незаконное уголовное преследование.
Вопросы этиологии (или исследования факторов) незаконного уголовного преследования, хотя и выходят за пределы криминологической характеристики данного вида преступлений, но будут рассмотрены нами в отдельном параграфе этой главы.
Ежегодный объем регистрируемых в России преступлений против правосудия с начала XXI века характеризуется следующими показателями: 2000 г. - 57942; 2001 г. - 5801; 2002 г. - 5713; 2003 г. - 6423 или в среднем около 0,2% от общего объема регистрируемой в нашей стране преступности . Средний темп прироста регистрируемых преступлений данного вида за этот период составил 2,7%.
Среди всех зарегистрированных преступлений против правосудия на долю незаконного уголовного преследования в период с 2000 по 2003 годы включительно в среднем в год приходилось около 7% или каждое 14-е преступление против правосудия.
Общественная опасность незаконного уголовного преследования, как и любого другого вида преступлений традиционно оценивается с помощью критериев ее характера и степени. Так, проф. СВ. Максимов называет такие показатели общественной опасности преступности, как: 1) тяжесть среднестатистического преступления; 2) удельный вес тяжкой преступности (косвенный показатель); 3) индекс судимости к наказанию в виде лишения свободы (косвенный показатель).
Совершенствование специальных криминологических мер борьбы с незаконным уголовным преследованием
Специфика причин и условий, способствующих росту объемов существующих видов незаконного уголовного преследования и появлению новых его видов, указывает на то, что одними лишь правовыми (в том числе уголовно-правовыми) мерами невозможно обеспечить решение проблем борьбы с незаконным уголовным преследованием. Более того, традиционные средства уголовно-правового воздействия на преступность в современных российских условиях, скорее всего, снижают свою эффективность1. Около 40% опрошенных экспертов высказали мнение о том, что сегодня уголовный закон как средство борьбы с преступностью утратил свое первостепенное значение по сравнению с «допереестроечным» временем. Именно специальные криминологические меры, под которыми применительно к целям данного исследования мы понимаем систему специальных мер профилактики незаконного уголовного преследования, направленных на изучение, анализ, прогноз,, устранение, нейтрализацию или ослабление факторов (причин и условий) данного вида преступлений, по нашему мнению, являются наиболее эффективными мерами борьбы с незаконным уголовным преследованием. К специальным криминологическим мерам борьбы с рассматриваемым видом преступлений (с учетом результатов проведенного опроса экспертов) следует отнести: 1) выделение предупреждения незаконного уголовного преследования1 в качестве одного из приоритетных направлений профилактики преступлений в рамках отдельного Федерального закона об основах предупреждения преступности (26% от общего числа опрошенных экспертов); 2) совершенствование программного обеспечения борьбы с незаконным уголовным преследованием (22% от общего числа опрошенных экспертов). Анализ ранее принятых и действующих российских федеральных и международных программ борьбы с преступностью2 показывает, что проблемам борьбы с незаконным уголовным преследованием не уделяется должного внимания. Например, в Национальном плане Российской Федерации по реализации межгосударственной Программы совместных мер борьбы с преступностью на 2003 - 2004 годы вопросы борьбы с незаконным уголовным преследованием затрагиваются лишь косвенно в п. 2 раздела второго, предусматривающем рассмотрение вопроса «о целесообразности присоединения» России к Европейская конвенция о компенсации жертвам насильственных преступлений 1983 г., и п. 12 раздела IV, где предлагается «регулярно освещать в средствах массовой информации деятельность правоохранительных органов и общественных организаций по борьбе с преступностью и защите граждан, их прав и свобод от преступных посягательств» . 3) включение в число задач отдельного Федерального закона о криминологической экспертизе нормативных правовых актов самостоятельной задачи выявления обстоятельств, способствующих росту объемов и общественной опасности незаконного уголовного преследования (14% от общего числа опрошенных экспертов); 4) законодательное закрепление функции мониторинга (поиска, оценки, анализа, прогноза) состояния, тенденций развития, факторов и эффективности мер борьбы с незаконным уголовным преследованием в качестве одной из задач комплексной экспертизы нормативных правовых актов в сфере борьбы с преступностью и их проектов (12% от общего числа опрошенных экспертов); 5) развитие подразделений органов прокуратуры, осуществляющих надзор за деятельностью органов дознания и предварительного следствия (включая создание института независимого прокурора для проведения расследования фактов незаконного уголовного преследования, получивших общественный резонанс);