Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-правовые предпосылки и социальная обусловленность криминализации халатности в уголовном праве .17
1.1 Социальная обусловленность криминализации халатности в современном российском уголовном праве .17
1.2 Основные этапы формирования отечественного уголовного законодательства об ответственности за халатность .27
1.3 Становление и развитие теоретических представлений о халатности в отечественной уголовно-правовой доктрине 45
1.4 Зарубежный опыт криминализации халатности .53
ГЛАВА 2. Уголовно-правовая характеристика халатности по действующему российскому уголовному законода-тельству .73
2.1 Объект халатности: проблема установления его содержания 73
2.2 Уголовно-правовое содержание объективной стороны халатности 85
2.3 Субъективные признаки халатности .115
ГЛАВА 3. Дифференциация основания ответственности за халатность и проблема «самоидентификации» ее состава 146
3.1 Признаки, квалифицирующие халатность, и направления оптимизации их системы .146
3.2 Вопросы отграничения халатности от сходных составов преступлений 155
Заключение 165
Список использованных источников 175
- Основные этапы формирования отечественного уголовного законодательства об ответственности за халатность
- Становление и развитие теоретических представлений о халатности в отечественной уголовно-правовой доктрине
- Уголовно-правовое содержание объективной стороны халатности
- Вопросы отграничения халатности от сходных составов преступлений
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Государственная власть обеспечивает внутренний и внешний суверенитет народа. Без сильной государственности нельзя говорить о гарантированности прав человека, о правопорядке и соблюдении законности, о сохранении независимости территорий. В XXI в. вопрос о защите государственной власти стоит чрезвычайно актуально, поскольку угроза терроризма, «цветных» революций привели к переосмыслению ценностей. Поэтому теперь, наряду с обеспечением прав и свобод личности, не менее важно обеспечить защиту государственной власти от противоправных посягательств, в том числе, совершаемых лицами, непосредственно ее представляющими и подрывающими ее систему изнутри.
Халатность не типичное преступление в ряду должностных посягательств. Вместе с тем это деяние является неотъемлемым звеном в единой цепи должностных преступлений, противодействие которым обеспечивает в целом внутренний суверенитет публичной власти, защиту человека и иных ценностей от недобросовестной деятельности ее представителей.
Актуальность уголовно-правового исследования состава халатности обусловлена рядом причин:
– во-первых, в УК РФ состав халатности приобрел новое, нетипичное для отечественного законодательства содержание в части определения формы вины и преступных последствий, равно как и формулировки квалифицирующего и особо квалифицирующего признаков. Неоднократные корректировки, которым он подвергался в течение действия УК РФ 1996 г. (2003 г., 2008 г., 2015 г.), привнесшие в его регламентацию существенные новеллы, требуют дополнительного теоретического осмысления;
– во-вторых, трудностями, возникающими в следственной и судебной практике при квалификации халатности, что обусловлено коллизионным содержанием диспозиции ч.1 ст. 293 УК РФ;
– в-третьих, нетипичной динамикой данного преступления, отраженной в официальной статистике (в абсолютном выражении данные о количестве осужденных за халатность таковы: 2009 г. – 240; в 2010 г. – 237; в 2011 г. – 246; в 2012 г. – 146, в 2013 г. – 182 чел.; в 2014 г. – 141; в 2015 г. – 102 чел.; за 6 мес. 2016 г. – 72 чел.1), показывающей в целом снижение уровня судимости по ст. 293 УК РФ, что может свидетельствовать либо о повышении латентности халатности, либо о снижении качества предварительного следствия по данной категории дел, либо об успехах в ее профилактике, либо об упущениях в нормативной регламентации ответственности за это деяние.
Анализ опубликованной судебной практики, монографических источников свидетельствует об отсутствии унифицированных подходов к пониманию содержа-
1 См.: Форма № 10-а « за 2009, 2010, 2011, 2012, 2013, 2014, 2015 гг., 6 мес. 2016 г. // URL: (дата обращения – 5 сентября 2016 г., 11 февраля 2017 г.).
ния как объективной, так и субъективной стороны этого состава преступления, что также формирует необходимость дальнейшего изучения и систематизации как правоприменительного опыта, так и доктринальных воззрений на данную проблематику.
Изложенные выше обстоятельства определили выбор темы настоящего исследования и, как представляется, могут свидетельствовать об её актуальности и важном теоретическом и практическом значении.
Степень научной разработанности темы диссертационного исследования.
Уголовно-правовое исследование должностных преступлений традиционно нахо
дится в центре внимания отечественных авторов. Основы теории должностных
(служебных) преступлений были заложены в трудах таких отечественных ученых,
как А.Я. Аснис, Т.Б. Басова, В.Н. Борков, Б.В. Волженкин, Л.Д. Гаухман,
А.В. Грошев, В.И. Динека, Н.А. Егорова, Б.В. Здравомыслов, И.Н. Клюковская, М.Д. Лысов, Ю.И. Ляпунов, C.B. Максимов, П.В. Никонов, М.В. Феоктистов, В.Н. Шиханов, П.С. Яни, и ряда иных.
Теоретические основы противодействия должностной халатности нашли непосредственное отражение в работах В.А. Владимирова, Л.Д. Гаухмана, О.М. Гук, П.С. Дагеля, A.A. Жижиленко, А.Э. Жалинского, Б.В. Здравомыслова, В.Ф. Кириченко, М.Д. Лысова, Ю.И. Ляпунова, А.Н. Трайнина, Б.С. Утевского и др.
Серьезное внимание в современной уголовно-правовой доктрине уделяется проблеме противодействия должностным преступлениям, что нашло отражение в диссертационных исследования С.В. Авдеева, Т.Б. Басовой, Н.В. Бугаевской, В.А. Волколуповой, Д.Н. Гавриленко, В.Н. Григорьева, С.К. Илие, Н.М. Ковалевой, Д.Ю. Колосовского, М.П. Кузнецова, В.А. Лобырева, С.П. Слав и др.
В последние годы защищен ряд диссертаций, посвященных проблеме уголовной ответственности за халатность (И.Г. Минакова, С.Ю. Мелихов, Ю.Ю. Тищенко, М.А. Тыняная, Е.В. Царев). Однако все они были подготовлены до изменений, внесенных в ст. 293 УК РФ в 2015 г. Кроме того, в них не проводился комплексный компаративистский теоретико-прикладной анализ состава халатности, и они не «сняли» ряда весьма дискуссионных аспектов соответствующей проблемы. Приведенные аргументы обусловливают необходимость осуществления ее дополнительного исследования.
Объектом диссертационного исследования выступает отраженный в уголовном законе подход к формированию состава халатности, а также общественные отношения, складывающиеся в сфере противодействия ей уголовно-правовыми средствами.
Предметом исследования являются:
– памятники отечественного права, регламентирующие уголовную ответственность за халатность;
– объективные и субъективные признаки состава халатности, закрепленные нормами действующего уголовного закона;
– корреспондирующие нормы уголовного законодательства стран Дальнего и
Ближнего зарубежья;
– положения уголовно-правовой доктрины относительно толкования категории «халатность», понимания юридических признаков состава преступления, криминализованного в ст. 293 УК РФ, и вопросов его квалификации;
– материалы судебно-следственной практики рассмотрения и разрешения уголовных дел о халатности;
– статистические данные МВД РФ и Судебного департамента при Верховном Суде РФ, касающиеся должностных преступлений в целом и халатности в частности;
– обобщенные результаты проведенного автором социологического исследования.
Цель исследования – формирование совокупности новых теоретических положений, дополняющих доктринальное учение о составе халатности, и разработка на этой основе, а также на базе системного компаративистского анализа нормативного материала и обобщения правоприменительной практики предложений по совершенствованию уголовно-правовой регламентации и дифференциации уголовной ответственности за названное преступление, а также по оптимизации правоприменительной практики по ее реализации.
Задачи исследования. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
а) осуществить историко-правовой анализ закрепления юридических призна
ков состава халатности в российском уголовном законодательстве;
б) определить семантическое и уголовно-правовое содержание термина «ха
латность»;
в) установить специфику криминологических показателей халатности в Рос
сии;
г) рассмотреть вопрос о социальной обусловленности криминализации халат
ности в современном российском уголовном праве;
д) изучить юридические признаки состава халатности, закрепленные в ст. 293
УК РФ;
д) определить критерии отграничения состава халатности от сходных составов
преступлений;
е) обобщить опыт уголовно-правовой регламентации ответственности за ха
латность в законодательстве стран Дальнего и Ближнего зарубежья;
ж) изучить судебную практику по делам указанной категории и выявить ее
потребности в совершенствовании уголовно-правовых норм и теоретической разра
ботке рекомендаций по квалификации халатности.
Методологической основой исследования выступил универсальный диалектический метод познания, а также совокупность как общенаучных, так и частно-научных методов исследования. Прежде всего, в диссертации нашли применение такие общенаучные методы, как формально-логический, системный, структурно-функциональный. Широко использовались в исследовании и частно-5
научные методы: историко-правовой, компаративистский, статистический,
социологический опрос, изучение документов, контент-анализ.
Научная новизна исследования обусловлена комплексным характером исследования и его акцентом на изучение положительного опыта криминализации халатности в памятниках российского уголовного права различных периодов и в зарубежных государствах. После изменений, внесенных в ст. 293 УК РФ в 2015 г., это первое монографическое исследование халатности, содержащее их критический анализ. В диссертации последовательно осуществлено изучение юридических признаков халатности в процессе их исторического развития, становления и нынешнего содержания с формулированием соответствующих выводов. Его результаты, а также итоги проведенного системного анализа криминологической обоснованности криминализации халатности, сопоставительного изучения юридических признаков халатности в УК зарубежных государств позволили определить перспективы оптимизации содержания ст. 293 УК РФ. Осуществленный системный анализ отечественного законодательства, регламентирующего статус должностного лица, явился основной для разработки авторской дефиниции этой категории.
Полученные результаты исследования позволили автору обосновать целый ряд предложений по оптимизации закрепления признаков состава халатности в УК РФ и выработать унифицированные подходы к толкованию системы категорий, с ними связанных.
В диссертации впервые или в авторском ракурсе решены следующие вопросы, имеющие доктринальное либо прикладное значение:
– выявлены тенденции исторического развития юридических признаков состава халатности в отечественном уголовном законодательстве;
– обоснован унифицированный подход и дано авторское толкование категорий «халатность», «должностное лицо», «ненадлежащее исполнение»;
– определены криминологические показатели халатности в РФ;
– уточнено содержание субъективной стороны халатности и сформулированы рекомендации о законодательном закреплении ее исключительно неосторожного характера;
– обоснована необходимость изменения структуры ст. 293 УК РФ с отказом от выделения части 11 и оптимизации подходов к дифференциации основания уголовной ответственности за названное преступление;
– установлены критерии отграничения состава халатности от смежных составов преступлений;
– предложены направления совершенствования редакции примечания 1 к ст. 285 УК РФ, содержащего дефиницию должностного лица;
– предложена скорректированная редакция ст. 293 УК РФ и примечания к ней.
Положения, выносимые на защиту:
1. Авторская систематизация исторического процесса закрепления в рос-
сийском уголовном законодательстве юридических признаков состава халатности: а) криминализация халатности как специальной разновидности неумышленного не-
должного осуществления профессиональной деятельности «вследствие добросовестного заблуждения, ошибки или неопытности судьи» (ст. 2 Судебника 1550 г.); б) криминализация в общей и специальных нормах служебной и должностной халатности (Указ «О воспрещении взяток и посулов и о наказании за оное» от 24 декабря 1714 г.; ст. 441 и 442 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.); в) криминализация служебной халатности в советский период и закрепление в законе термина «халатность» вместо категории «нерадивое отношение к служебным обязанностям» (ст. 110 УК РСФСР 1922 г.); г) формирование халатности как неосторожного материального состава преступления по службе (ст. 111 УК РСФСР 1926 г.); д) признание халатности должностным преступлением (ст. 172 УК РСФСР 1960 г.); криминализация должностной халатности с осуществлением дифференциации ответственности за нее (ст. 293 УК РФ).
-
Специфическими криминологическими показателями халатности выступают: высокая степень общественной опасности, проявляющаяся в последствиях этого преступления; высокий уровень латентности; стабильное положение в структуре должностных преступлений (3%); циклическая динамика халатности; необоснованный (примерно 10-ти кратный) разрыв между количеством выявленных лиц, совершивших халатность, и количеством осужденных за это деяние; выраженная криминологически необоснованная политика «особой гуманности» судов к субъектам халатности, проявляющаяся в назначении, как правило, наказаний, не связанных с лишением свободы, либо активном применении к ним амнистии.
-
Социальная обоснованность криминализации халатности предопределена следующими факторами: криминологическими характеристиками данного преступления; необходимостью наличия в отечественном уголовном законодательстве комплексного, целостного института уголовной ответственности должностных лиц и обеспечения суверенитета публичной власти; важностью создания уголовно-правовых основ защиты личности, общества, государства от ее негативных последствий (существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций, причинение крупного ущерба, тяжкого вреда здоровью, смерти); правовым статусом субъекта, который предопределяет необходимость установления высокой планки юридической (в том числе уголовной) ответственности за его противоправное поведение.
4. Специфика криминализации халатности и подобных ей деяний в зако
нодательстве стран Дальнего зарубежья сводится к следующему: а) их криминали
зация осуществлена лишь в некоторых государствах (Аргентина, Австрия, Велико
британия, Голландия, Дания, Китай, Израиль, Испания, Польша, Турция, Швеция,
Швейцария) и реализуется посредством трех подходов: 1) выделение халатности в
рамках общего состава должностного преступления (Англия); 2) криминализация
халатности в одной норме со злоупотреблением служебными полномочиями (ст. 397
УК Китая); 3) непосредственное выделение составов халатности (УК Австрии, УК
Голландии, УК Дании, УК Испании, УК Турции, УК Польши, УК Швеции); б) по
правовой конструкции состав халатности, как правило, формальный; в) в большин-
стве уголовных законов халатность представлена как неосторожное преступление, однако уголовные законы Польши, Франции, Швеции допускают совершение этого деяния как умышленно, так и по неосторожности; г) закрепление специального субъекта преступления: должностные лица, чиновники, работники государственного органа либо другие лица, наделенные властными полномочиями или выполняющие значимые функции, как правило, в органах государственной власти и местного самоуправления, реже – в частных структурах; г) криминализация халатности руководителей коммерческих структур (УК Польши).
5. К позитивным аспектам криминализации халатности в странах Ближнего
зарубежья следует отнести: опыт УК Республики Беларусь в части прямого указания
для состава служебной халатности только на одну форму вины – неосторожность;
подход к формализации последствий халатности в УК Армении, определенных в ч. 1
ст. 315 как существенный вред правам и законным интересам лиц или организаций
либо законным интересам общества или государства, охватывающий, в том числе,
причинение имущественного ущерба; модель дифференциации уголовной ответ
ственности, осуществленной в УК Узбекистана, где причинение смерти, в отличие
от УК РФ, отнесено к особо тяжким последствиям халатности и предусмотрено в ч.
3 ст. 207; криминализацию управленческой халатности (УК Казахстана, УК Латвии).
-
Действующая редакция ст. 293 УК РФ являет собой коллизию между буквой закона и его духом, ибо сформулирована без учета объективного содержания халатности как специфического преступления по службе и без учета исторических традиций ее криминализации в отечественном законодательстве как исключительно неосторожного должностного преступления.
-
Установлено несоответствие содержания субъективной стороны халатности de facto и de jure: сама суть халатности предполагает, что данное преступление может быть совершено только по неосторожности. Что касается небрежного отношения к своим обязанностям, то вопрос о содержании вины решен законодателем. Однако употребление в диспозиции ч. 1 ст. 293 УК РФ термина «недобросовестное» дает возможность признавать халатность умышленным преступлением. Оптимизация рассматриваемой нормы должна идти по пути четкого закрепления в законе халатности в качестве неосторожного преступления, что, в конечном итоге, снимет все спорные вопросы, возникающие в правоприменительной практике.
-
Понятие должностного лица, закрепленное в примечании 1 к ст. 285 УК РФ, требует дальнейшей оптимизации, поскольку содержащиеся в нем положения порождают сложности в правоприменительной деятельности и дискуссии в уголовно-правовой доктрине. Направления его совершенствования видятся в следующем: а) в «привязке» понятия должностного лица к Сводному перечню государственных должностей Российской Федерации; Реестру должностей Федеральной государственной гражданской службы; Реестру должностей государственной гражданской службы субъекта Российской Федерации; Реестру должностей муниципальной службы в субъекте Российской Федерации, утверждаемому законом субъекта Российской Федерации; б) в выделении такой самостоятельной разновидности долж-
ностных лиц, как лица, наделенные правом на совершение юридически значимых действий (это, в частности, государственные нотариусы, преподаватели – члены приемной, государственной экзаменационной комиссии и т.п.); в) в исключении из примечания 1 к ст. 285 УК РФ такой категории, как лица, выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных или муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит Российской Федерации, субъектам Российской Федерации или муниципальным образованиям, поскольку их служебная управленческая деятельность не может быть отождествлена с деятельностью по осуществлению публичной власти, имея в большей степени экономическое содержание.
9. Обоснована криминализация служебной халатности в ст. 201 «Служебная
халатность» и разработан проект этой статьи:
«1. Служебная халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение частным нотариусом, аккредитованным экспертом, частным аудитором, руководителем государственного или муниципального унитарного предприятия, акционерного общества своих обязанностей по осуществлению предоставленных им полномочий вследствие легкомысленного или небрежного к ним отношения, если это повлекло по неосторожности существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства,
– наказывается …
2. Те же деяния, повлекшие по неосторожности причинение особо крупного ущерба,
– наказываются…».
10. Установлены коллизии и требующие корректировки положения в содер
жании квалифицированного и особо квалифицированного составов халатности: а) в
ч. 2 и ч. 3 ст. 293 УК РФ допущена неточность, поскольку в них содержится фраза:
«то же деяние…», несмотря на то, что в ч. 1 указаны действие (ненадлежащее ис
полнение) и бездействие (неисполнение); б) законом нивелируются такие неравно
значные последствия, как причинение смерти и тяжкого вреда здоровью; в) не
вполне корректной выглядит фраза «смерть двух или более лиц», поскольку, говоря
о жизни многих людей, непозволительно прибегать к формальному перечислению;
г) не вполне обоснованной является градация стоимостных границ крупного и особо
крупного ущерба, между которыми установлена широкая «вилка» в 6 млн. рублей.
11. Предложена скорректированная редакция ст. 293 УК РФ:
«Статья 293. Халатность
1. Халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей по осуществлению публичной власти вследствие легкомысленного или небрежного к ним отношения, если это повлекло по неосторожности существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, –
наказывается…
2. Те же деяния, повлекшие по неосторожности причинение особо крупного
ущерба, –
наказываются…
3. Неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих
обязанностей по осуществлению публичной власти вследствие легкомысленного или
небрежного к ним отношения, повлекшие по неосторожности причинение тяжкого
вреда здоровью, –
наказывается ….
4. Те же деяния, повлекшие по неосторожности смерть человека, –
наказываются….
5. Те же деяния, повлекшие по неосторожности смерть нескольких лиц, –
наказываются….
Примечание. 1. Под существенным нарушением прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства следует понимать, в том числе, причинение крупного ущерба. В настоящей статье таковым признается ущерб, сумма которого превышает один миллион пятьсот тысяч рублей. Особо крупным признается ущерб, сумма которого превышает пять миллионов рублей.
2. Под ущербом в настоящей статье следует понимать как прямые убытки, наступившие в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения должностным лицом своих обязанностей по осуществлению публичной власти, так и упущенную выгоду».
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что содержащиеся в нем положения и выводы способствуют дальнейшему развитию отечественной уголовно-правовой доктрины в соответствующей ее части.
Предложенные в диссертации направления корректирования содержания ст. 293 УК РФ могут быть использованы в процессе дальнейшего совершенствования уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за халатность.
Сформулированные в диссертации выводы и рекомендации могут быть учтены Верховным Судом РФ при подготовке разъяснений по вопросам применения ст. 293 УК РФ, в деятельности судебно-следственных органов в процессе квалификации халатности.
Положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе при преподавании Особенной части уголовного права, отдельных спецкурсов, в системе повышения квалификации работников следственного аппарата и судов. Результаты проведенного исследования могут быть положены в основу дальнейших научных изысканий, осуществляемых в рамках означенной проблематики.
Степень достоверности и апробация результатов исследования. Достоверность результатов диссертационного исследования обеспечена, во-первых, использованием совокупности общенаучных и частно-научных методов познания. Во-
вторых, анализом широкого круга нормативных правовых актов (Конституция Российской Федерации; Уголовный кодекс Российской Федерации; Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях; ряд Федеральных законов; уголовное законодательство 23 зарубежных государств (Азербайджана, Болгарии, Великобритании, Голландии, Дании, Израиля, Италии, Испании, Латвии, Литвы, Молдовы, Польши, Республики Армения, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Республики Узбекистан, Турции, Украины, Швейцарии, Швеции, Франции, ФРГ, США). В-третьих, изучением значительного числа научных трудов в области уголовного права, социологии и некоторых иных наук. Теоретической основой исследования стали как труды авторов, указанных при определении степени научной разработанности темы диссертации, так и ряда других специалистов. В-четвертых, эмпирической базой диссертации, которую составили статистические данные о халатности за период 2002 г. – 6 мес. 2016 г.; результаты изучения опубликованной судебной практики Верховного Суда РФ и федеральных судов целого ряда регионов России – Кировской области, Краснодарского края, Красноярского края, Пермского края, Московской области, Республики Крым, Сахалинской области, Ульяновской области (всего изучено 130 уголовных дел) и проведенного соискателем анкетирования 60 мировых и федеральных судей и 40 следователей.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения, выводы, предложения по совершенствованию содержания ст. 293 УК РФ, по оптимизации процесса ее применения, содержащиеся в работе, изложены в 9 научных статьях автора (в том числе в 3, опубликованных в изданиях, включенных в перечень ВАК).
Они обсуждались на кафедре уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета, на которой подготовлена диссертация, а также на 4 международных научно-практических конференциях (II Международная научно-практическая конференция «Уголовная политика в сфере обеспечения безопасности здоровья населения, общественной нравственности и иных социально-значимых интересов» (г. Краснодар, 25 мая 2013 г.).; IV Международная научно-практическая конференция «Современные проблемы уголовной политики» (г. Краснодар, 27 сентября 2013 г.); V Международная научно-практическая конференция «Современные проблемы уголовной политики» (г. Краснодар, 3 октября 2014 г.); V Международная научно-практическая конференция «Уголовная политика в сфере обеспечения безопасности здоровья населения, общественной нравственности и иных социально-значимых интересов» (г. Краснодар 15 апреля 2016 г.)).
Результаты проведенного исследования внедрены в учебный процесс в ходе преподавания Особенной части уголовного права РФ в Кубанском государственном университете и в Кубанском социально-экономическом институте (г. Краснодар), а также в правоприменительную деятельность.
Структура диссертации предопределена целями и задачами исследования и включает введение, три главы, объединяющие 9 параграфов, заключение, список использованных источников и приложения.
Основные этапы формирования отечественного уголовного законодательства об ответственности за халатность
Вопрос о криминализации халатности в уголовном законе в отечественной доктрине не вызывает сомнений и поддерживается безоговорочно. Тем более что наличие этого состава в системе должностных преступлений традиционно для отечественного законодательства, начиная с середины XIX в.1 Кроме того, в монографических исследованиях последних лет обращается внимание на недостаточный ее объем и необходимость включения в УК РФ специальных составов халатности2. Для подобных предложений, на наш взгляд, есть объективные предпосылки, заключающиеся в высокой распространенности халатности и ее достаточно высокой степени общественной опасности.
Существование института уголовной ответственности за должностные преступления – важное средство обеспечения эффективной деятельности всех государственных и муниципальных органов власти. Внутренний суверенитет публичной власти обеспечивается через реализацию полномочий и компетенции законодательной, исполнительной и судебной ветвей. Ее представители наделены особым правовым статусом.
Как известно, современная Россия строит свою государственность на новой государствообразующей идеологии: приоритет человека, его прав и свобод; национальная независимость и безопасность; приоритет законности и правопорядка. В этих условиях крайне важно преодолеть стереотипы, мешающие государственной власти действительно приобрести характер публичной, когда основным принципов является «власть для народа», а не наоборот. Важной составляющей в этом процессе выступает четкое определение границ криминализации должностных преступлений и воплощение принципа неотвратимости наказания для всех государственных и муниципальных чиновников без исключения. Именно такой подход будет составлять фундамент противодействия коррупции, безразличию и вседозволенности представителей власти. Изучение материалов судебной практики дает все основания полагать, что происходит значительное увеличение числа фактов коррумпированности должностных лиц, которые, по данным исследования, проведенного Ю.Ю. Тищенко, в 20% случаев «маскируются» под проявления ненадлежащего исполнения должностных обязанностей1.
Халатное отношение к должностным обязанностям относится к числу достаточно распространенных преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления2. Количество установленных фактов должностных преступлений, отраженное в материалах официальной статистики за последние годы, свидетельствует об устойчивой тенденции их роста. Так, если в 1998 г. количество должностных преступлений по сравнению с 1997 г. увеличилось на 16 %, то в 1999 г. – уже на 23 %. В 2003 г. рост должностных преступлений по сравнению с 1997 г. составил 38 %3. Согласно официальной статистике в 2002 г. в России было зарегистрировано 24669 преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления; в 2003 г. – 25570, в 2004 г. – 30603, в 2005 г. – 34498, в 2006 г. – 36777, в 2007 г. – 3571461. По данным статистики ГИАЦ МВД России, в 2004 г. в стране было зарегистрировано 1233 факта преступной халатности, в 2005 г. – 1044, в 2006 г. – 1274 , в 2007 г. – 1210, в 2008 г. – 1304, в 2009 г. – 1551, в 2010 г. – 1818, в 2011 г. – 1640, в 2012 г. – 17212. К сожалению, официальная статистика о привлеченных к уголовной ответственности за период с 2013 г. по 2015 г. не содержит данных о распределении лиц по составам конкретных должностных преступлений. Такая информация предоставляется лишь Судебным Департаментом РФ.
Удельный вес лиц, осужденных за халатность в РФ, согласно официальным данным, незначителен в общей массе лиц, осужденных за преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправлении: в 2011 г. – 3,5 %; в 2012 г. – 4,5 %; в 2013 г. – 2,5 %). В абсолютном выражении данные о количестве осужденных за халатность таковы: 2009 г. – 240 (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 201, по ч. 2 – 39); в 2010 г. – 237 (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 191, по ч. 2 – 38, по ч. 3 – 8); в 2011 г. – 246 (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 192, по ч. 2 – 45, по ч. 3 – 9); в 2012 г. – 146, в 2013 г. – 182 чел. (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 127 чел., по ч. 2 – 52, по ч. 3 – 13); в 2014 г. – 141 (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 101 чел., по ч. 2 – 29, по ч. 3 – 11); в 2015 г. – 102 чел. (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 67 чел., по ч. 2 – 32, по ч. 3 – 13); за 6 мес. 2016 г. – 72 чел. (по ч. 1 ст. 293 УК РФ – 47 чел., по ч. 11 – 0, по ч. 2 – 22, по ч. 3 – 3)3.
Таким образом, в последние годы наблюдаются негативные тенденции должностной преступности в РФ. Северо-Кавказский регион не является исключением, в полной мере отражая ее тенденции и закономерности4.
Вместе с тем анализ приведенных данных будет не полным без учета такого криминологического показателя, как латентность. Высокий уровень ла-тентности рассматриваемого преступления свидетельствует о том, что в нашем государстве выявляются и, соответственно, получают правовую оценку лишь те факты халатности, которые повлекли серьезные последствия в виде гибели людей, причинения вреда здоровью большому количеству потерпевших, крупные разрушения и т.п. Зачастую же халатность скрывается под видом дисциплинарных упущений1, неожиданных стихийных бедствий2. Халатность относится к высоколатентным преступлениям. Анализ ее причинного комплекса достаточно сложен, поскольку отличается многогранным, сложносоставным содержанием. Расследование и квалификация халатности затруднены также спецификой механизма совершения данного преступления и сложностью формирования доказательственной базы. Кроме того, свою лепту вносит законодатель, не определяя четко в ч. 1 ст. 293 УК РФ такие важные элементы состава преступления, как форма вины, субъект, формы деяния, формальные критерии такого последствия, как «существенное нарушение прав и законных интересов». По данным Ю.Ю. Тищенко, в 20% случаев халатность «маскируется» под проявления ненадлежащего исполнения должностных обязанностей
Становление и развитие теоретических представлений о халатности в отечественной уголовно-правовой доктрине
Говоря о критериях пенализации должностной халатности, следует обратить внимание на существенную специфику подходов к этому вопросу в странах Дальнего зарубежья. Уголовные законы большинства государств предусматривают достаточно суровое наказание в виде лишения свободы. УК Аргентины – на срок от одного месяца до двух лет и специальное поражение в правах на двойной срок (ст. 250). Законодатель Австрии также достаточно суров к чиновникам, устанавливая за должностную небрежность наказание в виде лишения свободы до трех лет. Статья 1 гл. 20 УК Швеции определяет наказание в виде тюремного заключения на срок не менее шести месяцев и не более шести лет. Согласно Уголовному закону Израиля виновный в халатном отношении к хранению печати подлежит наказанию в виде тюремного заключения на шесть месяцев (ст. 266). Альтернативная санкция установлена в соответствии со ст.356 УК Голландии – 6 месяцев заключения или штраф. Согласно санкции ст. 397 УК Китая халатность в рамках основного состава наказывается лишением свободы сроком до трех лет, квалифицированного – от трех до семи лет.
В странах Ближнего зарубежья также, в целом, не наблюдается общности подходов к вопросу определения нижнего и верхнего предела санкции за халатность. Лишь в отношении установления максимального срока лишения свободы за халатность усматривается определенное единство позиций законодателей указанных стран (как правило, до 5 лет лишения свободы).
Так, санкция ч. 2 ст. 425 УК Беларуси за бездействие должностного лица устанавливает такие наказания, как штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью со штрафом, лишение свободы на срок до 5 лет со штрафом или без штрафа и с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Санкция ч. 3 предусматривает лишение свободы на срок от двух до семи лет с конфискацией имущества или без конфискации и с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Согласно санкции ч. 1 ст. 315 УК Армении за служебную халатность без отягчающих обстоятельств могут быть назначены следующие наказания – штраф в размере от трехсоткратного до пятисоткратного размера минимальной заработной платы, исправительные работы на срок от шести месяцев до одного года, арест на срок не свыше двух месяцев. Служебная халатность при наличии квалифицирующих признаков согласно ч. 2 статьи наказуема лишением свободы на срок не свыше 5 лет.
Законодатель Азербайджана установил следующие виды и рамки наказания за халатность: штраф в размере от пятисот до одной тысячи минимальных размеров оплаты труда, общественные работы на срок до двухсот тридцати часов, исправительные работы на срок до двух лет, лишние свободы на срок до 6 месяцев (ч. 1 ст. 314 УК) и лишение свободы до пяти лет (ч. 2 ст. 314 УК).
Более строгое максимальное наказание предусмотрено в УК Латвии. За бездействие государственного должностного лица он устанавливает наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет или ареста, или денежного штрафа до пятидесяти минимальных месячных заработных плат (ч. 1 ст. 319 УК Латвии) и лишения свободы на срок до шести лет или денежного штрафа до ста минимальных месячных заработных плат (ч. 2 ст. 319 УК Латвии).
Как видим, для стран Ближнего зарубежья характерно установление за халатность, как правило, альтернативных санкций.
Целому ряду зарубежных государств, в отличие от законодательства РФ, известен институт халатности руководителей коммерческих структур. Так, УК Польши в ст. 296 криминализует неумышленные действия представителей хозяйствующих субъектов, занимающихся имущественными делами.
Дифференциация уголовной ответственности за халатность также характеризуется как общими, так и отличительными чертами. В частности, такой квалифицирующий признак, как причинение тяжких последствий, предусмотрен в ч. 2 ст. 167 УК Украины, ч. 2 ст. 371 УК Казахстана, ч . 2 ст. 315 УК Армении, ч. 2 ст. 314 УК Азербайджана, ч. 2 ст. 319 УК Латвии. Это говорит об единстве мнений законодателей относительно необходимости усиления уголовной ответственности за халатность, повлекшую такие последствия.
В позитивном ключе, на наш взгляд, следует рассматривать выделение в УК Узбекистана как квалифицированного, так и особо квалифицированного составов халатности. Так, в ч. 2 ст. 207 УК установлена ответственность за халатность, повлекшую причинение средней тяжести или тяжкого телесного повреждения, а в ч. 3 – повлекшую смерть человека. Однако нельзя не обратить внимания, что отсутствие указания на неосторожную форму вины применительно к названным последствиям халатности не коррелирует с максимальной санкцией до 5 лет лишения свободы, установленной за данное преступление в ст. 207.
Интересные квалифицирующие признаки состава халатности предусмотрены в ст. 397 УК Китая. К таковым этот источник права относит корыстную цель и особо серьезные обстоятельства. Но, как видим, последний критерий усиления уголовной ответственности за халатность по УК Китая отличается крайне размытым содержанием и нуждается в дополнительном толковании.
Таким образом, сопоставительное исследование регламентации должностной халатности в законодательстве названных ранее зарубежных государств позволяет сформулировать ряд выводов. Прежде всего, обращает на себя внимание то обстоятельство, что не все уголовные законы криминализуют данное деяние. Думается, что это связано с концепцией «восстановительного правосудия», главной целью которого выступает восстановление нарушенного права. По мнению представителей этой концепции, в отношении неосторожных преступлений большим профилактическим потенциалом обладает не уголовно-правовой запрет, а гражданско-правовые процедуры возмещения вреда и административные процедуры прекращения противозаконной деятельности виновных лиц. Рациональность названных механизмов очевидна. Но в отношении России следует сделать оговорку о том, что они могут работать лишь в условиях эффективной судебной системы. В этой связи за отсутствием оной говорить о декриминализации должностной халатности в нашем государстве еще рано. Однако, в перспективе, по мере оптимизации деятельности системы правосудия к этому вопросу законодатель будет вынужден вернуться.
Уголовно-правовое содержание объективной стороны халатности
Однако в многочисленных источниках отмечается, что категории «недобросовестность» и «небрежность» могут быть отнесены как к объективной, так и субъективной стороне преступления1. Очевидно, что их дуалистический характер названных категорий затрудняет их толкование.
Разрешая указанную коллизию, следует, на наш взгляд, исходить из положения о том, что вывод о форме вины может быть сделан только на основе тщательного анализа каждой конкретной уголовно-правовой нормы, ее исторического, систематического и грамматического толкования. Сходную точку зрения высказывают и другие отечественные авторы2.
При определении содержания вины в материальных составах преступлений важно определять ее как в отношении деяния, так и в отношении последствия. Применительно к каждой статье Кодекса форма вины должна быть установлена путем толкования закона3. Субъективная сторона халатности как преступления с материальным составом включает отношение виновного к бездействию и его общественно опасным последствиям4. В отечественной правовой доктрине мнения относительно характеристики вины в составе халатности кардинально разделились. Их многообразие можно свести к четырем основным походам: – признается наличие только умышленной формы вины; – признается наличие как умысла, так и неосторожности; – признается наличие «смешанной» формы вины; – признается наличие только неосторожной формы вины. Например, В.И. Динека1 считает, что халатности присущ либо косвенный умысел, либо легкомыслие или небрежность. Ряд авторов допускают умышленную форму вины в отношении действий виновного2.
Рассмотрим каждый из отмеченных подходов более подробно.
В отечественной уголовно-правовой науке, хотя и весьма немногочисленная группа авторов, причем как советского, так и современного периодов, рассматривает халатность как умышленное преступление3. Думается, такой подход имеет под собой основание, поскольку из толкования диспозиции ч. 1 ст. 293 УК РФ следует, что для основного состава халатности характерна и умышленная форма вины. Ее наличие никак не исключает содержащееся в законе указание на небрежное или недобросовестное отношение должностного лица к службе4. Как справедливо замечает И.А. Луканин, в ч. 1 ст. 293 УК РФ нет упоминания о неосторожной вине. Таким образом, категории «недобросовестное» или «небрежное» характеризуют не психическое отношение виновного к деянию, а относятся к самому деянию. Недобросовестно относится к службе и то должностное лицо, которое не исполняет или ненадлежащим образом исполняет свои служебные обязанности умышленно, предвидя и желая (сознательно допуская) наступление общественно опасных последствий5.
На взгляд П.С. Яни, форма вины определяется в данном случае не по отношению к факту ненадлежащего исполнения или неисполнения, а по отношению к последствиям действия либо бездействия субъекта, которые могут быть причинены как умышленно, так и по неосторожности1. В числе сторонников обеих форм вины в составе халатности можно выделить группы авторов, по-разному оценивающих их содержание в отношении деяния и в отношении последствия. Так, А.И. Чучаев полагает, что такое преступление, как халатность, может совершаться с умыслом или неосторожностью по отношению к общественно опасному деянию и неосторожностью по отношению к его последствиям2. Говоря об умысле к деянию и неосторожности – к последствиям, автор, по сути, допускает две формы вины. Но в данном случае это невозможно. Две формы вины были бы допустимы, если бы деяние и без последствий признавалось УК преступным (см., напр., ст. 123 УК РФ). Поэтому предлагаемое «разделение» может признаваться только условным.
Другие авторы доказывают, что и последствия в рамках основного состава халатности могут характеризоваться умышленным к ним отношением. Как видим, упоминание о неосторожной форме закон содержит только в отношении квалифицированного и особо квалифицированного вида халатности. Это дало основание некоторым авторам считать, что анализируемое деяние может совершаться как умышленно, так и по неосторожности3. По мнению Б.В. Волжен-кина, «недобросовестное или небрежное отношение к службе – это характеристика психического отношения должностного лица к совершаемому им общественно опасному деянию и к последствиям этого деяния. Недобросовестно относится к службе и то должностное лицо, которое не исполняет или ненадлежаще исполняет свои служебные обязанности умышленно, предвидя и желая (сознательно допуская) Царев Е.В. Возможна ли умышленная халатность? // Пробелы в 4 См.: Волженкин Б.В. Служебные преступления: комментарий законодательства и су 119
Таким образом, по мнению Б.В. Волженкина, субъективная сторона халатности может включать в себя не только легкомыслие и небрежность, но и оба вида умысла (как прямой, так и косвенный).
Применительно к действующему УК РФ Б.В. Волженкин отмечал, что в ч. 1 ст. 293 УК РФ не исключена умышленная форма вины по отношению к общественно опасным последствиям деяния в основном составе халатности, поскольку в ней нет упоминания о неосторожной вине в отношении последствий содеянного. Таким образом, недобросовестное или небрежное отношение должностного лица к службе теоретически не исключает возможность умышленной вины по отношению к общественно опасным последствиям халатности1.
В свою очередь М.А. Тыняная пишет: «Поэтому можно прийти к выводу, что халатность (ч. 1 ст. 293 УК РФ) может быть совершена как умышленно (например, с косвенным умыслом), так и по неосторожности»2.
Вопросы отграничения халатности от сходных составов преступлений
Б.В. Волженкин справедливо отмечал, что от халатности необходимо отграничивать случаи неисполнения или недобросовестного исполнения профессиональных обязанностей, никак не связанных с исполнением должностных полномочий субъекта, даже если они у него имеются1.
Учитывая, что деятельность должностных лиц аккумулирует в себя реализацию как властных полномочий, так и профессиональных обязанностей, П.С. Яни обращает внимание на то, что наибольшие трудности при правовой оценке деяния на практике возникают, «когда реализация лицом своей должностной функции основана на ошибочной оценке, которую это лицо дает фактическим обстоятельствам, требующим согласно закону выбора вариантов должного поведения»2.
Думается, что в каждом подобном случае следует устанавливать, на основании чего было принято должностным лицом то ли иное управленческое решение. В частности, такая ситуация может возникнуть у начальника юридического отдела органов опеки, который на основе сомнительной экспертизы, не осуществив предусмотренной законодательством проверки представленных документов, дает разрешение на отчуждение принадлежащего несовершеннолетним детям имущества. В данном случае налицо халатность, естественно при условии, что не установлено наличие корыстной или иной личной заинтересованности этого должностного лица.
В 2010 г. в УК РФ появилась новая норма – ст. 2861, устанавливающая уголовную ответственность за неисполнение сотрудником органа внутренних дел приказа начальника. Субъектами данного состава преступления могут быть только сотрудники органов внутренних дел, а ответственность установлена за невыполнение конкретной обязанности – исполнить приказ начальника. Анализ диспозиции рассматриваемой нормы дает основание для вывода о том, что это умышленное преступление. Поэтому, если сотрудник органа внутренних дел, являющийся должностным лицом, не исполнил приказ своего начальника, в результате чего по неосторожности наступили общественно опасные последствия в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, должна наступать уголовная ответственность за халатность. Такой подход является преобладающим в отечественной уголовно-правовой доктрине1.
В рамках рассмотрения вопроса об отграничении халатности от смежных составов преступлений интерес представляет ст. 292 УК РФ. В ней криминализован служебный подлог, который выражается во внесении в официальные документы заведомо ложных сведений, а равно внесении в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание. Служебный подлог совершается исключительно путем действия. Обязательным условием привлечения к уголовной ответственности является корыстная или иная личная заинтересованность субъекта преступления.
Норма о служебном подлоге – специальная. Общей же в данном случае является норма, предусматривающая злоупотребление должностными полномочиями. Обоснованным представляется в связи с этим утверждение М.А. Ты-няной о том, что невыполнение должностным лицом возложенных на него обязанностей по надлежащему заполнению официальных документов, контроля их содержания, которое повлекло по неосторожности существенное нарушение прав и законных интересов граждан, организаций, общества или государства, необходимо квалифицировать по ст. 293 УК РФ1.
К числу специальных видов халатности следует отнести деяние, предусмотренное ч. 2 ст. 2921 УК РФ. Объективная сторона этого состава преступления выражается в совершении преступного действия – незаконной выдачи паспорта. Таким образом, деяние имеет свойственную халатности форму ненадлежащего исполнения соответствующих обязанностей. Кроме того, специфическим признаком этого деяния является предмет преступления – паспорт гражданина РФ. Вместе с тем круг субъектов этого состава шире, поскольку помимо должностного лица в него включены государственные служащие.
Для квалификации преступлений крайне важным является вопрос о соотношении норм УК РФ между собой. Применительно к ст. 293 УК РФ в уголовно-правовой доктрине существует дискуссия относительно ее соотношения с такими нормами, как ст. 299, 300, 301 и 305 УК РФ. Некоторые авторы считают, что они являются специальными по отношению к халатности2. Однако это не так. Для приведенных норм общими будут выступать ст. 285, 286 УК РФ. Главным аргументом в пользу высказанной позиции, на наш взгляд, являются юридические признаки указанных составов преступлений. Так, в отличие от халатности они могут быть совершены только путем действия и только с прямым умыслом.
Уголовная ответственность судьи за халатность наступает, в частности, тогда, когда он ненадлежащим образом исполнил свои должностные обязанности (например, нарушил порядок ведения судопроизводства), в результате чего по неосторожности наступили последствия в виде существенного нарушения прав или законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства