Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы и генезис административной преюдиции в уголовном праве России 23
1.1. Понятие, содержание и роль преюдиции в отечественной правовой системе 23
1.2. Понятие, сущность административной преюдиции и теоретическое обоснование её применения в российском уголовном праве 45
1.3. Понятие, структура и содержание института административной преюдиции в уголовном праве 73
1.4. Появление, состояние и перспективы применения уголовно правовых норм с административной преюдицией в отечественном уголовном законе 95
Глава 2. Реализация административной преюдиции в уголовном праве России 117
2.1. Понятия, критерии и оценка эффективности уголовно правовых норм с административной преюдицией 117
2.2. Проблемы применения правовых норм с административной преюдицей в действующем уголовном законе 137
2.3. Пути совершенствования законодательной регламентации административной преюдиции в уголовном праве 157
Заключение 192
Список литературы 200
Приложение №1 Справка по результатам анкетирования 231
Приложения № 2. Проект Федерального закона 232
Приложения № 3. Справка по результатам изучения приговоров 247
Приложение № 4. Перечень статей УК РФ 1960 249
- Понятие, содержание и роль преюдиции в отечественной правовой системе
- Понятие, структура и содержание института административной преюдиции в уголовном праве
- Понятия, критерии и оценка эффективности уголовно правовых норм с административной преюдицией
- Пути совершенствования законодательной регламентации административной преюдиции в уголовном праве
Понятие, содержание и роль преюдиции в отечественной правовой системе
Прежде чем давать уголовно-правовую характеристику административной преюдиции, представляется необходимым рассмотреть общетеоретическое понятие «преюдиция». Преюдиция имеет место и используется в различных отраслях права Российской Федерации. Выработка общего понятия, отражающего сущность и юридические характеристики преюдиции, имеет первоочередное значение для её правильного понимания, законодательной регламентации и практического применения в системе права России вообще и в уголовном праве в частности, а также для унификации юридических понятий как основы функционирования отечественной правовой системы.
Нельзя не согласиться с мнением М.И. Ковалева о том, что «на вратах любой науки должно быть написано её определение… Эту фразу можно с успехом приложить к любому научному феномену вообще»1. «Под определением или дефиницией, в свою очередь, – писал он, – понимается объяснение либо смысл и значение какого-либо термина, либо объёма, выраженного данным термином понятия»2.
Не является исключением и изучаемый нами феномен преюдиции, общепринятого понятия которого в российском праве до настоящего времени не выработано. Содержание понятия «преюдиция», её сущность и юридические характеристики носят дискуссионный характер, данная правовая категория не имеет однозначного понимания и является предметом научной полемики.
При определении правовой природы преюдиции необходимо обратиться к теории права, которая разграничивает такие ключевые понятия, как система права и правовая система. Так, по мнению М.Н. Марченко, система права представляет его структуру, выражающуюся в единстве юридических норм и их разделении на отрасли и институты, а правовая система – это совокупность внутренне согласованных и взаимосвязанных юридических средств, с помощью которых государство оказывает нормативное воздействие на общественные отношения1.
Правовая система является более широкой, собирательной категорией, включающей в себя, наряду с элементами системы права, также юридические правила, сформированные в процессе становления и развития теории права и правоприменительной деятельности. Л.А. Морозова выделяет следующие юридические правила: презумпция, преюдиция, аксиома и фикция, выполняющие регулятивную и организующую функции в области правотворчества и правоприменения2. Юридические правила находят своё отражение в нормах права, являющихся структурными элементами правовых институтов.
Юридическое правило преюдиции в теории права мало изучено и не имеет общепринятого определения. Несмотря на то, что преюдиция фактически применяется как в материальном, так и в процессуальном праве, данное правило зачастую в юридической литературе ассоциируется исключительно с правилом доказывания, применяемым лишь в отраслях процессуального права, в основе которого лежит признание достоверности юридического факта, ранее установленного судебным актом1.
Вместе с тем, признание достоверности юридических фактов, установленных вступившим в законную силу судебным решением, вынесенным по результатам рассмотрения юридического дела, может иметь значение и для отраслей материального права, что находит своё отражение в конструкциях правовых норм, включающих в себя отсылку на юридические последствия судебных решений. Например, судимость или срок, в течении которого лицо считается подвергнутым административному наказанию (имеет специальную административную наказанность), выступающие условиями установления либо отягчения юридической ответственности в уголовном и административном праве. Закрепляя в нормах материального права юридическое значение последствий вступившего в силу судебного решения, законодатель тем самым признает достоверность установленных в них юридических фактов, что также можно считать формой реализации юридического правила преюдиции.
В действующем законодательстве России понятие «преюдиция» даётся лишь в специальной правовой норме, регламентируемой ст.90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту УПК РФ). Согласно данной норме, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, за исключением приговора, вынесенного судом в соответствии со ст.ст. 2269, 316 или 3177 УПК РФ, либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. При этом, такой приговор или решение не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле.
Приведенное определение преюдиции в уголовном процессе позволяет выявить её следующие правовые характеристики:
- преюдиция представляет собой правило доказывания отдельных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела;
- обстоятельства, установленные вступившим в силу судебным решением, не требуют повторного доказывания и признаются участниками судопроизводства;
- свойством преюдициальности обладают только судебные решения, при наличии установленных законом исключений;
- судебное решение не может иметь преюдициальное значение для лица, ранее не принимавшего участие в рассматриваемом уголовном деле, в части предрешения его виновности.
Таким образом, законодательная регламентация преюдиции в уголовном процессе России определяет признание истинности юридических фактов, установленных судебными решениями, при соблюдении установленных к ним требований.
В гражданском процессе также имеются правовые нормы, содержащие положения о правилах доказывания, в которых усматривается законодательная регламентации преюдиции.
Так, в ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту ГПК РФ) приведен перечень оснований для освобождения от доказывания в гражданском процессе. Согласно данной статье не нуждаются в доказывании:
1. Обстоятельства, признанные судом общеизвестными.
2. Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу и являются обязательными для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.
3. При рассмотрении гражданского дела обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда, не должны доказываться и не могут оспариваться лицами, если они участвовали в деле, которое было разрешено арбитражным судом.
4. Вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.
5. Обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия и не требующие доказывания, если подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в порядке, установленном статьей 186 УПК РФ или не установлено существенное нарушение порядка совершения нотариального действия.
Понятие, структура и содержание института административной преюдиции в уголовном праве
Административная преюдиция является одной из видов преюдиции, используемых в отечественной правовой системе, отличительной особенностью которой в отраслях материального права, выступает использование в конструкциях правовых норм ссылок на юридические факты, установленные вступившими в законную силу постановлениями судов по делам об административных правонарушениях.
При этом, факт совершения лицом административного правонарушения имеет существенное правовое значение не только в административном праве, где в ряде норм данное обстоятельство выступает в качестве квалифицирующего признака состава административного правонарушения (например – ч.3 ст.5.22 КоАП РФ – незаконные выдача и получение избирательного бюллетеня, бюллетеня для голосования на референдуме; ч.2 ст.5.27 КоАП РФ – нарушение трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права; ч.2 ст.6.7 КоАП РФ – нарушение санитарно-эпидемиологических требований к условиям отдыха и оздоровления детей, их воспитания и обучения и др.), но и в других отраслях права.
В частности, юридический факт, установленный постановлением суда по делу об административном правонарушении, имеет значение и в рамках уголовно-правовых отношений. Так, факт совершения лицом административного правонарушения, влекущий за собой наличие у лица специальной административной наказанности, выступает условием установления уголовной ответственности при повторном совершении тем же лицом деяния с признаками однородного административного правонарушения.
Данное условие закреплено в юридических конструкциях ряда правовых норм Особенной части действующего УК РФ, что является формой реализации административной преюдиции в уголовном законе.
В зависимости от сферы применения полагаем возможным выделить административно-правовую преюдицию, под которой следует понимать как применение административной преюдиции при конструировании административно-правовых норм, отягчающих административную ответственность за повторные административные правонарушения, так и административную преюдицию. Сфера действия последней носит межотраслевой характер, в частности, она применяется в уголовном праве при конструировании норм, устанавливающих ответственность за повторные деяния с признаками административных правонарушений, совершенные лицом, подвергнутым административному наказанию.
Важнейшей отличительной особенностью административной преюдиции в уголовном праве, изначально заложенной в её названии, является межотраслевой характер, что определяет её правовую природу, появление и развитие правовых норм, её содержащих. Для правильного понимания сущности и содержания административной преюдиции считаем необходимым рассмотреть содержащие её правовые нормы с позиции межотраслевого правового института.
Нельзя не признать справедливым мнение С.С. Алексеева1, Н.И. Матузова2 о том, что в отечественной теории права под государственной системой права принято считать совокупность действующих в рамках государства правовых норм, составляющих структурно упорядоченные, взаимосвязанные правовые отрасли. Данная позиция разделяется А.Ю. Тихомировым, который понимает под системой права структурно и функционально упорядоченный массив взаимосвязанных нормативных правовых актов, создаваемых и действующих на основе единых принципов3; С.Н. Егоровым, который также рассматривает систему права как совокупность норм, изложенных в иерархической системе нормативных правовых актов4, и рядом других ученых. Несмотря на наличие иных точек зрения на содержание данной правой категории, включающих в неё также юридическую деятельность, юридический аппарат, правоприменительную практику, приведенная выше позиция, изложенная в работах Н.И. Матузова, А.Ю. Тихомирова, С.Н. Егорова и других ученых, представляется нам более верной.
Правовая система характеризуется внутренним единством составляющих её структурных элементов, базовыми из которых являются правовые отрасли, институты и сгруппированные в них правовые нормы. Так, М.Н. Марченко, рассматривая правовую систему, отмечает, что её внутреннее строение, определенный порядок организации и расположения составляющих ее частей обусловлены характером существующих в обществе отношений5.
Следующим важнейшим структурным элементом правовой системы является правовая отрасль. Приведем несколько определений данной правовой категории в целях раскрытия её содержания. Так, А.В. Четвернин считает, что отрасль права является элементом правовой системы, представляющим собой совокупность норм права, регулирующих качественно однородную группу общественных отношений1. По мнению А.Ю. Венгерова, отрасли права объединяют в единый комплекс правовые институты, позволяют регулировать, стабилизировать целые области жизнедеятельности общества, а не только отдельные виды общественных отношений2. Наличие своеобразия предмета и метода правового регулирования у каждой отрасли права признается не только А.В. Четверниным, А.Ю. Венгеровым, но и большинством других ученых – специалистов в области теории права.
Изложенные определения позволяют придти к выводу о том, что под отраслью права принято понимать совокупность правовых институтов и объединенных в них правовых норм, регулирующих качественно однородную совокупность общественных отношений, характеризующуюся также наличием самостоятельного предмета и метода правового регулирования.
Под правовым институтом принято понимать совокупность правовых норм, регулирующих локальную группу общественных отношений. Нельзя не согласиться с позицией А.В. Малько, Н.И. Матузова, согласно которой под институтом права понимается небольшая устойчивая совокупность правовых норм, регулирующая определенную разновидность общественных отношений1. Данная позиция разделяется также Н.Н. Вопленко2, А.В. Поляковым, Е.В. Тимошиной3 и рядом других ученых.
Правовые институты, в свою очередь, делятся на простые (отраслевые) и сложные (межотраслевые). Простой (отраслевой) правовой институт регулирует общественные отношения в рамках определенной отрасли права. Межотраслевой правовой институт относится к сложным правовым институтам, которые регулируют однородные общественные отношения, входящие в объекты различных отраслей права. Данная классификация правовых институтов является общепринятой и её придерживаются такие ученые, как В.М. Баранов, С.В. Поленина, М.И. Байтин, Д.Е. Петров и многие другие4.
Нельзя ни согласиться с позицией Н.И. Пикурова в части того, что наличие в системе права межотраслевых правовых институтов обусловлено её внутренним единством и сложной взаимосвязью общественных отношений, относящихся к нескольким правовым отраслям5.
Понятия, критерии и оценка эффективности уголовно правовых норм с административной преюдицией
Вопросы реализации уголовно-правовых норм, содержащих административную преюдицию, в действующем уголовном законе России, с учетом тенденции к расширению сферы их применения, носят не менее значимый характер, чем вопросы теоретического обоснования использования административной преюдиции в уголовном праве, поскольку именно реализация рассматриваемых уголовно-правовых норм выступает формой воздействия на общественные отношения, связанные с повторным совершением деяний, имеющих признаки административных правонарушений.
Реализация уголовно-правовых норм с административной преюдицией находится в неразрывной связи с вопросами определения их эффективности, что требует раскрытия понятия эффективности уголовно-правовых норм с административной преюдицией, её критериев, оценки эффективности и установления влияющих на неё факторов.
По мнению В.М. Баранова, важнейшая роль эффективности правовых норм обусловлена тем, что она характеризует активную, творческую позицию правовых норм, занимаемую ими в регулировании общественных отношений, а определение её условий и показателей является необходимой предпосылкой совершенствования как правотворческой, так и правоприменительной деятельности1.
Термин «эффективность» происходит от латинского слова «Effectus» (действие – лат.), что в переводе означает действенность, то есть способность оказывать нужное действие, давать результат1. Эффективный – значит дающий предварительно намеченный полезный и приводящий к нужным результатам эффект, а эффективность – результативность целенаправленного действия чего-либо2. Несмотря на кажущуюся простоту данного термина, в теории права нет единого, общепринятого понятия эффективности правовых норм. Анализ научной литературы, посвященной рассмотрению вопросов эффективности правовых норм, позволяет прийти к выводу о том, что основные теоретические работы в данном направлении в отечественном праве проводились в 60-70 гг. прошлого века, в последующем интерес к их изучению упал. Результаты проведенных научных исследований эффективности правовых норм имеют дискуссионный характер, отражают многообразие примененных подходов к их изучению. Ввиду теоретического характера рассматриваемого вопроса, результаты исследований до настоящего времени не утратили своей актуальности.
Так, в качестве основных научных позиций относительно содержания понятия эффективности приведем следующие:
1. Эффективность правовой нормы являлась структурным элементом понятия оптимальности, которое включало в себя также еще два составляющих элемента: полезность и экономичность. Данную позицию разделяют Д.А. Керимов, М.П. Лебедев, И.С. Самощенко и другие ученые3.
2. Эффективность правовой нормы связывается с результативностью её действия, под которой понимается потенциальная способность правовой нормы определенным образом влиять на общественные отношения в полезном направлении. Данную позицию разделяют Д.М. Чечот, А.С. Пашков и другие ученые1.
К числу оппонентов изложенной научной позиции можно отнести М.Д. Шаргородского, по мнению которого оценочное понятие «полезного направления» исключается абстрактным характером эффективности, под которым понимается способность применяемого средства содействовать достижению желаемой цели2. В свою очередь, позиция М.Д. Шаргородского об абстрактном характере эффективности также оспаривается А.В. Козловым, по мнению которого эффективность правовой нормы определяется способностью обеспечивать достижение полезной и социально обоснованной цели3.
Изложенное указывает на дискуссионный характер приведенной научной позиции, что не исключает её права на истинность.
3. Эффективность правовой нормы ассоциируется со способностью оказания благоприятного воздействия на объект в заданном направлении.
Данную позицию разделяют такие ученые, как Ф.Н. Фаткуллин, Л.Д. Чулюкин4.
4. Эффективность правовой нормы определяется достижением максимального результата при наименьших затратах, по аналогии с экономической оценкой эффективности. Приведенное определение эффективности правовой нормы содержится в научных трудах О.А. Гаврилова, Л.С. Явича5.
5. Эффективность правовой нормы определяется соотношением между фактически достигнутым результатом её применения и желаемой целью законодателя. Данную позицию выделим как наиболее распространенную в теории права. К числу её сторонников можно причислить таких ученых как И.И. Карпец, Н.Ф. Кузнецова, В.Н. Кудрявцев, В.И. Никитинский, И.С. Самощенко, В.М. Баранов1.
Несмотря на широкий диапазон научных подходов к понятию эффективности правовой нормы, последняя из приведенных научных позиций, на наш взгляд, наиболее правильно отражает сущность такой юридической характеристики правовой нормы как эффективность, поскольку носит системный характер и предполагает наличие конкретных критериев для её оценки.
Законодатель, принимая и вводя в систему права конкретную правовую норму, обосновывает это необходимостью получения определенного общественно полезного результата (ликвидация пробела в праве, регламентация новых правоотношений, снижение числа определенных противоправных деяний и т.п.), соответствующего актуальным потребностями и интересами общества и государства, что является желаемой целью законодателя. Соотношение между достигнутым, после введения правовой нормы, результатом и желаемым законодателем определяет её эффективность. В случае несовпадения желаемых и достигнутых введением правовой нормы результатов (за исключением случаев, когда результат превзошел желаемый законодателем) правовая норма не может считаться эффективной.
В других приведенных позициях ученых эффективность правовой нормы рассматривается в виде самостоятельного понятия, носящего исключительно общетеоретический, отвлеченный характер, без привязки к каким-либо конкретным ориентирам, что предполагает также субъективный и абстрактный подход к её оценке и определению оценочных критериев.
Заслуживает внимания выдвинутая В.И. Никитинским дефиниция о необходимости соответствия избранных правовых средств поставленной цели как необходимого условия эффективности правовой нормы1. Данный тезис, на наш взгляд, определяет в большей степени не экономическую целесообразность действия правовой нормы, а соразмерность применяемых юридических средств конкретным, желаемым целям законодателя. Например, применение уголовно-правовых мер должно носить исключительный характер, в строгом соответствии с задачами уголовного законодательства (ст.2 УК РФ). В свою очередь, общественные отношения, возникающие в связи с совершением общественно опасных деяний, не должны регулироваться нормами административного либо гражданского законодательства.
Пути совершенствования законодательной регламентации административной преюдиции в уголовном праве
Проведенное исследование вопросов использования административной преюдиции в отечественном уголовном праве позволяет предложить пути её дальнейшего совершенствования, направленные на повышение эффективности применения уголовно-правовых норм с административной преюдицией за счет решения проблемных вопросов их законодательной регламентации, а также криминализации и декриминализации отдельных повторно совершенных деяний с признаками административных правонарушений.
Нельзя не согласиться с мнением А.С. Пигалкина в части того, что применение права представляет собой способ существования юридических норм, введение в жизнь их требований1. Приведенное положение указывает на важнейшее значение вопросов законодательной регламентации уголовно-правовых норм с административной преюдицией, а также вопросов их последующего применения.
Выделим следующие направления совершенствования практики применения административной преюдиции в уголовном праве.
1. Законодательное установление общих правил использования административной преюдиции при конструировании уголовно-правовых норм.
2. Совершенствование законодательной регламентации уголовно-правовых норм с административной преюдицией, содержащихся в действующем уголовном законе.
3. Внесение предложений об изменении перечня статей Особенной части УК РФ, содержащих административную преюдицию, путем декриминализации и криминализации отдельных деяний с признаками повторно совершенных административных правонарушений.
4. Совершенствование механизма применения уголовно-правовых норм с административной преюдицией в целях повышения их профилактической эффективности.
Ключевым моментом, определяющим пути совершенствования законодательной регламентации уголовно-правовых норм с административной преюдицией, является межотраслевой характер данного правового института, что предполагает необходимость интеграции административно-правовой терминологии в их юридические конструкции. Обязательным условием, обеспечивающим правильное применение административной преюдиции при конструировании уголовно-правовых норм, будет выступать корреспондирование смежных норм и институтов уголовного и административного права.
1. Законодательное установление общих правил использования административной преюдиции при конструировании уголовно-правовых норм предполагает введение в Общую часть УК РФ специальной правовой нормы, раскрывающей понятие административной преюдиции и регламентирующей правила её применения. В качестве подтверждения справедливости сказанного выше приведем мнение В.В. Лазарева о том, что установление четкого нормативно-правового предписания упрощает толкование требований законодателя1. Данную позицию разделяет А.В. Карданец, указывая, что выработка единой нормативной формы закрепления преюдиции – важный шаг на пути повышения эффективности её реализации2. Нельзя не согласиться с мнением З.Э. Эргашевой, что в целях исключения ошибок в правоприменительной деятельности следует единообразно подходить к конструированию уголовно-правовых норм с административной преюдицией3.
Специальная правовая норма, раскрывающая понятие административной преюдиции, позволит законодателю впоследствии обеспечить её единообразное использование при конструировании новых уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за деяния с признаками повторно совершенных административных правонарушений, в целях их унификации.
Предлагается следующая редакция специальной уголовно-правовой нормы, раскрывающей понятие административной преюдиции:
Статья 141 Преюдиция
1. Преюдиция предполагает в случаях, прямо предусмотренных уголовным законом, устанавление либо отягчение уголовной ответственности за повторные общественно опасные деяния, совершенные лицом, ранее признанным судом виновным в совершении деяния, посягающего на тот же объект, в период действия правовых последствий данного судебного решения.
2. В уголовном законе применяется уголовная и административная преюдиции.
Примечание. Под правовыми последствими судебного решения понимается судимость и специальная административная наказанность, сроки которой установлены в ст.4.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.
Согласно результатам проведенного анкетирования, 81% респондентов поддерживают позицию о необходимости введения в уголовный закон специальной правовой нормы, раскрывающей понятие административной преюдиции1, что указывает на актуальность данного дополнения.
Унификация правовых норм, содержащих административную преюдицию, обусловлена сложившейся негативной практикой, при которой законодатель использует различные юридические конструкции рассматриваемых правовых норм, зачастую носящие противоречивый характер. Рассмотрим определения специального субъекта преступлений, содержащих административную преюдицию, в статьях действующего уголовного закона России:
- ст.1161 УК РФ – лицо, подвергнутое административному наказанию за аналогичное деяние;
- примечание к ст.1511 УК РФ – лицо, подвергнутое административному наказанию за аналогичное деяние в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию;
- примечание к ст.157 УК РФ – родитель, подвергнутый административному наказанию за аналогичное деяние, в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию;
- ст.1581 УК РФ – лицо, подвергнутое административному наказанию за мелкое хищение, предусмотренное частью 2 статьи 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях;
- ст.1714 – лицо, подвергнутое административному наказанию за аналогичное деяние, в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию;
- примечание к ст.2121 УК РФ – лицо, ранее привлекавшееся к административной ответственности за совершение административных правонарушений, предусмотренных статьей 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, более двух раз в течении ста восьмидесяти дней;
- примечание к ст.2154 УК РФ – лицо, подвергнутое административному наказанию за аналогичное деяние, в период, когда лицо считается подвергнутым административному наказанию;
- ст.2641 УК РФ – лицо, находящееся в состоянии опьянения, подвергнутое административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения или за невыполнение законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения либо имеющим судимость за совершение преступления, предусмотренного частями второй, четвертой или шестой статьи 264 настоящего Кодекса либо настоящей статьей