Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Понятие, происхождение и развитие конституционного контроля 15
1 Понятие судебного конституционного контроля 15
2. Развитие китайского права до 20-х годов XX века 46
3 Становление судебного конституционного контроля на Тайване 65
ГЛАВА 2. Компетенция великих судей 90
1. Компетенция Совета великих судей по проверке конституционности правовых актов 90
2. Полномочия по роспуску политических партий и иные полномочия Совета великих судей 109
ГЛАВА 3. Организация и процедура Совета великих судей и Конституционного трибунала 113
1 Формирование и организация Совета великих судей и Конституционного трибунала 113
2. Процедура рассмотрения дел великими судьями Палаты юстиции 121
Заключение 133
Библиографический список 137
Приложения 150
1. Статистические сведения по деятельности Совета великих судей с 1948 г. по настоящее время 150
2. Количество рассмотренных дел по толкованию Конституции Советом великих судей по годам 151
3. Количество толкований3 принятых в отношении различных органов власти
- Понятие судебного конституционного контроля
- Развитие китайского права до 20-х годов XX века
- Компетенция Совета великих судей по проверке конституционности правовых актов
- Формирование и организация Совета великих судей и Конституционного трибунала
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования
В настоящее время внимание специалистов в области юридических наук, в том числе и сравнительного конституционного права, привлекает развитие конституционных институтов в странах так называемой третьей волны демократии1. Становление политического режима в государствах, расположенных в самых различных регионах мира, происходило под лозунгами учреждения демократического государства, основанного на конституционализме, провозглашении и защите государством прав и свобод человека. Указанные задачи возможно было решить только путем реформирования как самой общественно-политической системы, так и институтов государственной власти.
В результате конституционных перемен государства третьей волны демократии восприняли концепцию организации власти в форме разделения властей, пришедшей на смену принципу единства власти, полновластия советов, и европейскую модель конституционного контроля, учредив специальные судебные органы конституционного контроля- конституционные суды (трибуналы), которые становятся заметным барьером на пути нарушения Конституции,
Понятие судебного конституционного контроля
Как известно, истоки современной европейской цивилизации находятся в античности. Именно с этой эпохой связаны одни из первых представлений человечества о правовых способах регулирования общественных отношений.
Начала института конституционного контроля обнаруживаются уже в афинском полисном государстве. Известное правовой системе Афин деление нормативных актов на два типа (номос и псефизма) предопредилило возможность закрепления института судебного контроля. Считалось, что псе-физмы, принимавшиеся народным собранием, должны были как по форме, так и по содержанию соответствовать номосам, актам специальных органов- комитетов, избираемых на основе жребия . Афинский судья, разрешающий дело, был обязан рассматривать вопросы, возникающие в судебном процессе, опираясь на оба типа актов, но ему следовало учитывать положения псефизм, только если они не противоречили вышестоящим нормативным установлениям. В дополнение к этому у суда была возможность отменить псефизмьг, противоречившие номосам. Исследователи политической жизни афинского города-государства предполагают, что номосы регулировали наиболее общие вопросы, в то время как задача псефизм состояла в решении теущих вопросов . В сознании народа номосы ассоциировались с закреплением древних традиций и воплощали принципы справедливости, которые должны были определять текущую нормотворческую деятельность - Вместе с тем следует сказать, что отличия двух видов правовых актов не являлись очевидными даже для афинян и создавали определенные сложности для функционирования государства8.
Нам представляется, что данная модель проверки нормативных актов, не являясь конституционным контролем в чистом виде, стала своеобразным прообразом институтов охраны конституции.
Пожалуй, наиболее ранние решения суда, в которых указывалось на необходимость подчинения актов законодателя правовым принципам» обладающим более высокой юридической силой, известны в Англии. Именно здесь, на фоне, казалось бы, безоговорочного преимущества парламента, обнаруживаются первые ростки судебного конституционного контроля. Общеизвестно, что в Англии основной доктриной конституционного права являлась теория верховенства парламента. Она до последнего времени была одним из краеугольных приниципов, на которых основывался политико-правовой механизм этой страны. В решении судьи Эдварда Коука, вынесенном по делу Dr. Bonham в 1610 году, присутствует необычная для английской правовой доктрины аргументация, устанавливающая, что парламент является подконтрольным органом- Идея Коука заключалась в следующем. Согласно воззрениям на природу законодательного творчества, принятым в Англии, считалось, что законодатель не создает правовые нормы, а как бы отыскивает, открывает их. Парламент как законодательный орган в рамках данной концепции не может выступать в качестве самостоятельного творца права, а скорее является неким посредником. Поэтому в работе парламентариев по открытию права вероятны ошибки, что дает основания говорить о возможности несоответствия содержания актов парламента идеальным приниципам общего права. Коук полагал, что «общее право будет контролировать Акты парламента и иногда выносить судебные решения об их недействительности: ибо, когда Акт парламента противостоит справедливости и разуму, или же грубо их нарушает, или его невозможно исполнить, общее право будет контролировать такой акт и в судебном порядке признавать его не действительным»9.
Интересно отметить принципиальные положения, на которых основана возможность такой логики. Во-первых, предполагается наличие правовых принципов, доминирующих над волей парламента, Во-вторых, судебная власть обладает полномочиями по признанию таких актов недействительными10.
При оценке данного решения необходимо учитывать, что характер судебного контроля и его широта с точки зрения Коука, рожденного в условиях господства парламента и отсутствия писаной конституции, не соответствовали современным утонченным представлениям о конституционном правосудии. Очевидно, что судья XVII века имел в виду крайние случаи явного противоречия актов идеальным принципам справедливости, применявшимся в судопроизводстве11. Концепция Коука использовалась некоторыми политическими силами для оправдания возможности ограничения полномочий парламента и при наличии благоприятных исторических условий могла бы существенно изменить ход конституционного развития Англии. Однако в XVII веке на повестке дня более остро стоял вопрос об ограничении власти монарха. Закрепление полномочий судебной власти, позволявших ей отменять или исправлять законодательные акты парламента, усложнило бы политическую жизнь. Прецедент решения Коука, не получивший дальнейшего развития в правовой системе Англии, был принят и стал применяться в Новом Свете - в британских колониях в Северной Америке. Именно там юристы стали использовать аргументацию английского судьи для оправдания проверки судами актов легислатур штатов.
Следует сказать, что в колониях складывалась совсем иная политико-правовая атмосфера, нежели в Великобритании, При сохранении правовых и политических связей с Британской империей одновременно появлялись новые институты и теории. Одна из особенностей права колоний заключалась в том, что, заимствуя доктрину естественных прав человека, здесь по-иному относились к парламенту, В силу политических причин данный институт не отделялся от Короны и не признавался ее противовесом. Ограничения власти парламента считались для колонистов такими же необходимыми, как ограничения монарха, поскольку оба указанных института представляли власть метрополии, выглядевшей в глазах колонистов авторитарно и деспотично.
Традиции независимой и авторитетной судебной власти, воспринятые от Англии, а также принятие конституций штатов в дополнение к вышеуказанным обстоятельствам создали благодатную почву для появления полномочий судов по проверке правомерности законодательных актов, Исследова-- тели раннего американского права отмечают, что между 1780 и 1787 годами в пяти штатах уже можно обнаружить дела, в которых поднимался вопрос о конституционности актов легислаїур . Важность защиты прав колоний соединяется в политическом процессе с необходимостью защиты личных свобод. Принимая конституции штатов, колонисты устанавливали, что основные законы имеют приоритет над правом Великобритании. Таким образом, создается правовая основа закрепления идей верховенства конституции.
Окончательно оформление конституционного судебного контроля происходит в США после принятия там первой писаной конституции в конце XVIII столетия в одном из судебных решений. В 1803 году в деле МагЬшу v. Madison Верховный суд признает за собой право проверять конституционность актов. Следует отметить, что отцы-основатели в сборнике эссе «Федералист» использовали аргументацию для обоснования конституционного судебного контроля, весьма схожую с тем, что позднее было озвучено в решении по делу Marbuiy v, Madison. Рассмотрим оба источника и попытаемся очертить круг проблем, которые появились уже на раннем этапе становления института судебной проверки конституционности законодательных и иных нормативных актов.
Как известно, в деле Marbury v. Madison Верховный суд оказался в весьма щекотливом положении, поскольку ему пришлось иметь дело не только и не столько с правовым спором, сколько с конфликтом политических сил, происходившим в правовом поле. Следует сказать, что в этой сложной ситуации председатель суда Д. Маршал смог найти правовой выход и разрешить ситуацию таким образом, чтобы избежать продолжения конфликта за пределами судебных слушаний. Считается, что, оспорив конституционность закона, подлежащего применению в деле, суд получил наиболее приемлемый правовой результат для сторон конфликта. Так, уже в первом судебном решении, положившем начало конституционному правосудию, проявилась важная функция конституционного правосудия как политического арбитража.
Развитие китайского права до 20-х годов XX века
Считаем, что в рамках данного исследования следует кратко рассмотреть историю развития китайского права для того, чтобы уяснить, в каких условиях начал формироваться институт конституционного судебного контроля в Китае, китайской цивилизации уходят в глубокую древность. Самобытность культуры этой нации нашла свое выражение в том числе и в особом пути китайского права. Следует сказать, что в Древнем Китае понимание сущности права отличалось от правовых теорий, рожденных в Европе.
Исследователи-китаеведы отмечают, что иероглиф j (фа), обозначающий писаный закон, прежде всего, выражает идею нанесения человеку увечья60. Другое значение этого иероглифа, которое существовало до того, как он появился в юридической литературе, было связано с понятием модели,
образца. Второй иероглиф - Ш (синь), применяемый для обозначения права,
трактовался как наказание . Третий иероглиф - Ш (лю), появившийся в более поздних текстах, изначально имел значение высоты тона или гаммы- Таким образом, смысл права заключался в наказании. Кроме того, право было инструментом поддержания гармонии и порядка в обществе.
В отличие от европейской цивилизации, где право имело сакральный характер, Древний Китай предлагал более утилитарный подход, В китайской традиции права, мы не находим указаний на божественный источник закона . Задача права, таким образом, состоит в основном в том, чтобы поддерживать порядок, гармонию. Рассмотрим два основных учения Древнего Китая: конфуцианство и легизм, - конкурировавших между собой в политической сфере. Они предлагали различные подходы к характеристике целей и задач права.
Для последователей Конфуция основным являлось понятие ритуала-Али», который был обычаем, типом поведения, повторяющим природный, естественный порядок и тем самым вносящим гармонию в отношения между людьми, В более широком смысле «ли» обозначал комплекс ритуалов, особый способ поведения, этикет, комплекс социальных отношений, охватывающий все основные сферы жизни человека. Ли коренилось в человеческой натуре и представляло собой то, что человек считал правильным и справедливым. Оно было рождено в обществе, где предполагалось иерархическое разделение (как внутри семьи, так и в профессиональных группах и в обществе в целом).
Положения конфуцианства, согласно классической работе историков китайского права Д. Бодце и К. Морриса, заключались в следующем;
1) Человек добродетелен по натуре или, по крайней мере, предрасположен к добродетели. Внедрение ли способствует формированию индивида как социально приемлемого человеческого существа (social acceptable human being). Ли превентивно, оно способно удерживать от зла, в то время как право (фа) применяется после совершения поступков.
2) Власть, основанная на добродетели, может получить сердце человека, в то время как власть, основанная на силе, получит покорность, послушание. Ли имеет убеждающую силу и, следовательно, является средством добродетельного правительства. Право имеет обязывающую силу и поэтому принадлежит к средствам, которые использует тираническое правительство.
3) Ли исходит от древних мудрецов и соответствует человеческой натуре и космическому порядку, а поэтому имеет универсальную моральную ценность. Право - продукт специального предназначения, оно создано людьми, которые осуществляют политическую власть.
4) Пять основных социальных отношении (отец - дети муж - жена, старики - молодые, правители - подчиненные, друг - друг) поддерживаются ли путем поведенческих модусов, в то время как право уничтожает эти связи, вводя универсальность,
5) Ли как церемония и обряд дает жизни поэтичность и представляет собой своеобразный канал для выражения человеческих эмоции в социально приемлемом виде. Право же механистично и удалено от эмоционального содержания.
6) Власть, основанная на ли, функционирует гармонично, поскольку ли, имея неписаную форму, может гибко интерпретироваться и применяться в той или иной ситуации. Правительство, основанное на праве, способствует созданию споров, поскольку народ, предварительно зная право, обходит его, ибо опирается на букву, а не на дух закона.
Е. И. Кычанов, рассматривая отношения ли и права, подчеркивает глубинную связь данных явлений. Он отмечает, что «ли в их устоявшемся виде не совпадали с правом, хотя, безусловно, по своему происхождению были связаны с ним»63. Не будучи законом, ли были обязательны для выполнения. Именно поэтому при формирования права Древнего Китая «книги о ли стали одним из значимых источников права»64. Сторонники Конфуция считали, что право - это не добродетель, и поэтому оно не способно изменить людей, его создавших и применяющих. Моральное воспитание правителей и его администрации принесет больше пользы, чем создание утонченного правового механизма, полагали они.
Другая теория, последователи которой считали себя оппонентами конфуцианства, получила название легизма. Легнсты полагали, что право необходимо и является обязательным условием создания общества. Будучи прежде всего управленцами и политиками, они акцентировали внимание на административно-управленческих аспектах государственного устройства. В связи с этим право интересовало их как инструмент управления.
Позиции легистов сводились к следующему:
1) Большинство людей эгоистично, и именно поэтому строгие наказания необходимы. Право относится только к тем, кто эгоистичен, а не к незначительному количеству хороших людей.
2) Правительство, если оно намерено быть сильным, должно уничтожить раздробленность и привилегии. Именно поэтому законы необходимо публиковать и применять ко всем членам общества, несмотря на ранги и различия.
3) Право - это основание для стабильного правления (правительства), поскольку, будучи закреплено и известно для всех, оно представляет собой точный инструмент для измерения поведения индивида. Правительство, основанное на ли» не способно осуществлять данную функцию, поскольку ли неписано, партикулярно и субъективно.
Компетенция Совета великих судей по проверке конституционности правовых актов
Как уже было отмечено, Конституция Китайской Республики 1947 года стала важной вехой, заложившей основы конституционного правосудия на Тайване- Считаем необходимым затронуть специфику определения компетенции великих судей на конституционном уровне,
В статье 171 Конституции провозглашается недействительность законов и указов, противоречащих Конституции. Согласно данной статье, в случае возникновения сомнении в конституционности законов Палата юстиции путем толкования разрешает спорный вопрос- Статья 172 гласит, что указы, которые противоречат Конституции и законам, также объявляются недействительными и теряют свою силу. Таким образом, разрешение сомнения в конституционности нормы, в случае признания нормативного положения неконституционным в соответствии с конституционным текстом, влечет недействительность нормы, потерю ее юридической силы- Можно утверждать, что, наделяя великих судей полномочиями по толкованию, а значит, и по разъяснению сомнений в неконституционности актов, авторы Конституции, по сути, предоставили им возможность признания актов неконституционными и тем самым недействительными. Необходимо отметить, что предметом конституционного контроля являются не только законы и указы, а также, в соответствии со статьями 114-117 постановления о провинциальном самоуправлении, законодательные акты провинциального уровня. По Конституции Китайской Республики провинции обладают автономией в законодательной и административной сферах. Конституционный контроль статутов о провинциальном самоуправлении является обязательным, так как все указанные акты должны быть проверены Палатой юстиции. Следует сказать, что вопросы о соответствии провинциальных законодательных актов государственным законам также должны определяться Палатой юстиции. Интересно отметить, что Конституция закрепляет указанные полномочия за Палатой юстиции и ничего не говорит о том, будет ли проверка осуществляться великими судьями или иными органами, входящими в Палату юстиции. Представляется, что неясности конституционного текста определяются слабостью проработки проблем конституционного контроля авторами акта, а также несовершенством юридической техники.
Другая конституционная норма (в статье 81) наделяет великих судей правом единообразного толкования законов и указов, что, не являясь полномочием в сфере конституционного контроля, способствует преодолению разночтений и противоречий между нормативно-правовыми актами. Таким образом, орган конституционного правосудия реализует важную функцию по созданию единого правового пространства. Изначально, как было отмечено в 2 гл. 1, у высшей судебной инстанции появилось именно полномочие по единообразному толкованию законов. Впоследствии оно было передано Палате юстиции, а затем уже перешло к великим судьям.
На законодательном уровне в Законе о рассмотрении дел в Совете великих судей произведена детализация полномочий этого судебного органа. В статье 4 данного акта определено, что великие судьи дают толкование Конституции в следующих случаях: 1. при возникновении сомнений относительно порядка применения Конституции; 2. для уяснения того, что законы и указы117 не противоречат положениям Конституции; 3. для уяснения того, что закон о самоуправлении провинции, закон о самоуправлении уезда, а также законы и постановления провинций, уездные правила не противоречат Конституции. Закон определил несколько видов объектов конституционного толкования великих судей: а) нормы Конституции; б) положения законов; в) указы; г) законы о самоуправлении провинцией; д) законы и постановления провинций; е) законы о самоуправлении уезда; ж) уездные правила В первОхМ случае (пункт 1 статьи 4) происходит просто уяснение смысла нормы Конституции, разрешение противоречий в ее понимании, нормативное толкование. В соответствии с пунктами 2 и 3 объектом конституционного толкования являются, помимо норм Конституции, также и иные нормативные акты. Таким образом, в данном случае толкование Конституции происходит при необходимом уяснении смысла норм, содержащихся в иных актах.
Полагаем, что, обращаясь к законодательным формулировкам, можно увидеть разделение полномочий по официальному толкованию Конституции и проверке конституционности актов. Осуществлять толкование Конституции для уяснения того, что какие-либо нормативные акты ей не противоречат, как раз и означает реализовывать полномочия по конституционному контролю.
Интерес представляет формулировка цели толкования Конституции. Законодатель как бы ставит перед судом задачу, которая заключается в том, что нормативные акты не имеют противоречий с содержанием конституционных норм. Таким образом, цель конституционной юстиции не выявление неконституционности, а именно подтверждение конституционности.
Закономерным и логичным с точки зрения вышеизложенного выглядит доктривальная характеристика причин появления и целей конституционного правосудия. В учебном пособии по конституционному праву Китайской Республики Линь Тэняо называет две причины, по которым необходимо толкование конституции. С одной стороны, отмечает ученый, для конституционного акта характерны лаконичные нормативные положения, В основном здесь присутствуют принципы, концепции, применение которых вызывает затруднение в связи с их высокой степенью абстрактности. Для исключения разночтений требуется властный орган, обладающий правом принятия окончательных решений, которому бы подчинялись все субъекты права, С другой стороны, в законодательной системе необходимо установление порядка, и недопустимы одновременные противоречия в нормативной вертикали. Это означает, что на Тайване, так же, как и в других государствах, правила и указы не должны противоречить законам, а законы не должны противоречить конституции, причем в последнем случае при появлении сомнений необходимо прибегать к толкованию отдельных положений конституции с целью разрешения спора l ,
Таким образом, задачами конституционного толкования являются гармонизация конституционной системы Тайваня, восполнение пробелов и устранение неясностей в праве. Интересно отметить, что в первые три десятилетия функционирования Совета великих судей в обращениях к нему не ставился вопрос о соответствии конституции тех или иных правовых актов. Толкования первых трех судебных составов - это именно разъяснение смысла, значения конституционных и иных норм, в которых отсутствуют определения конституционности или неконституционности правовых актов.
Формирование и организация Совета великих судей и Конституционного трибунала
Особенности порядка формирования органов конституционной юстиции обусловлены геми функциями, которые выполняет конституционное правосудие в системе разделения властей и охраны Конституции. Для судебных органов как таковых, а особенно для органа конституционной юстиции, важно быть независимыми от различных партийных и публично-властных влияний. Считается, что наилучшим вариантом может быть смешанный вариант формирования, когда в назначении судей участвует несколько ветвей власти, причем в различных странах вопросы о том, какие ветви власти участвуют в назначении или избрании судей, решены по-разному. Обычно состав конституционного суда назначают несколько органов: парламент и глава государства или каждая из палат парламента и глава государства. Иногда в назначении конституционных судей участвует также и судейское сообщество.
В соответствии с конституционными нормами общее количество великих судей в Совете составляет 15 человек . В их число входят также Председатель и заместитель Председателя Палаты юстиции.
Требования к кандидатам на должность великого судьи установлены в Законе об организации Палаты юстиции. Согласно указанному акту великий судья должен соответствовать одному из следующих условий:
1) не менее десяти лет быть судьей Верховного суда и достигнуть значительных успехов;
2) не менее девяти лет посвятить исполнению обязанностей депутата Законодательной палаты и внести особый вклад в ее деятельность;
3) не менее десяти лет преподавать право как основную дисциплину в должности профессора университета и иметь научные работы;
4) являться судьей международного суда или быть автором общепризнанных научных работ в сфере публичного или сравнительного права;
5) заниматься научными исследованиями в области права, иметь политический опыт и обладать хорошей репутацией.
При этом количество великих судей, соответствующих одному из вышеуказанных требований, не должно превышать 1/3 от общего числа. Таким образом, предполагается, что в решениях Совета великих судей должны быть сбалансированы взгляды научных работников, практикующих юристов и политиков. Можно согласиться с утверждением К. Кокарева и Л- Гудош-никова, которые отмечают, что «смысл этого ограничения в том, чтобы в Совете великих судей не превалировали теоретики над практиками, политики над специалистами, и наоборот»142.
Важно указать, что согласно требованиям закона среди великих судей могут оказаться те, кто не обладает квалификацией в сфере права, а именно политики, которые продолжительное время посвятили работе в легислатуре. Это свидетельствует о том, что Совет великих судей занимает важное место в политической системе Тайваня, а его решения имеют существенное значение для политической жизни острова. Наличие политиков, по нашему мнению, должно усилить осознание Советом великих судей политических последствий принимаемых актов.
В составе великих судей могут быть также и ученые, что дает возможность обеспечить должный уровень принимаемых решений с точки зрения научных достижений и современных правовых доктрин.
Срок, в течение которого великие судьи занимают свои посты, составляет 8 лет. Необходимо сказать, что в 2003 году в соответствии с требованиями Дополнительных статей Конституции от 2000 года половина судейского состава (S человек) была назначена только на 4 года. Таким образом, начиная с 2007 года состав Совета должен изменяться каждые 4 года. Следует скачать, что согласно сообщениям тайваньских СМИ по состоянию на август 2007 года Президент Чень Шуйбянь находился в процессе принятия решения о кандидатурах на должность великих судей143.
Особые правила действуют при возникновении ситуации, когда великий судья покидает свой пост досрочно. Согласно Закону об организации Палаты юстиции, в случае открытия вакансии лицо, вступившее в должность великого судьи, исполняет обязанности до окончания срока, на который был назначен выбывший великий судья.
Интересно, что в литературе долгое время обсуждался вопрос о том, являются ли великие судьи собственно судьями, С точки зрения нормативного регулирования статуса судей на конституционном уровне сомнения возникали в связи с указанием статьи 81 Конституции. Согласно данной статье судьи занимают свой пост пожизненно и могут быть освобождены от исполнения судебных обязанностей, если только будут признаны виновными в совершении преступления или подвергнуты дисциплинарному взысканию. Таким образом, с учетом того, что на законодательном уровне был установлен ограниченный срок пребывания в должности великих судей, между конституционной нормой и нормой закона, регулирующего статус великих судей, существовало противоречие. В данной ситуации уместно звучит замечание, что нормативный материал - основание для аргументации, согласно которой великие судьи не являются судьями, так как не могут занимать свой пост пожизненно.
Но законодательное решение данной проблемы выражалось в том, что великие судьи, назначенные на определенный срок, затем уходили в отставку, оставаясь судьями, не осуществлявшими судебных полномочий. До внесения поправок в Закон об организации Палаты юстиции статья 5 акта гласила, что «если по истечении срока исполнения обязанностей Великий судья не назначен повторно, то он становится судьей с приостановленными полномочиями в соотвегствии с положениями п. 3 ст. 40 Правил о кадровом составе Палаты юстиции». Дополнительное основание данная логика получила после внесения поправок в закон в 2001 году. В той же статье 5 появились уточняющие положения: «Для великих судей, вступающих в должность с 1 октября 1992 года, правила статьи 81 Конституции в части пожизненного исполнения обязанностей не применяются. Исключение составляют великие судьи, которые до назначения являлись судьями». Таким образом, можно сказать, что великие судьи обладают специальным правовым статусом.