Конституционализация правосудия и арбитражная судебная практика в Российской Федерации Кузьмин Андрей Георгиевич

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА I. Теория и практика конституционализации российской судебной системы 34

1. Понятие, основные предпосылки и факторы конституционализации российской судебной системы 34

2. Этапы и формы конституционализации российской судебной системы 66

3. Конституционное назначение арбитражных судов и конституционализация арбитражной практики в Российской Федерации 90

4. Высший Арбитражный Суд Российской Федерации как высший судебный орган и участник конституционализации системы российского права114

ГЛАВА II. Правосудное обеспечение основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина и арбитражная судебная практика в Российской федерации 140

1. Конституционные основания выработки и применения права арбитражными судами в Российской Федерации 140

2. Арбитражные суды как субъекты правоприменительного опосредования основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина 184

3. Конститу ционализация права на судебную защиту основных прав и свобод человека и гражданина и арбитражная судебная практика 213

4. Вклад Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в конститу цио нал из ацию механизма правосудного обеспечения основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина 249

ГЛАВА III. Доктринально-конституционная характеристика судебно-правовых позиций высшего арбитражного суда российской федерации и его деятельности как высшего судебного органа 274

1. Судебно-правовые позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в системе российского права 274

2. Судебно-правовые позиции Высшего Арбитражного Суда РФ и правовые позиции Конституционного Суда РФ 304

3. Судебно-правовые позиции Высшего Арбитражного Суда Российской

Федерации и правовые позиции Европейского Суда по правам человека 337

4. Судебно-правовые позиции Высшего Арбитражного Суда Российской

Федерации и правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации 356

5. Конституционно-право вое значение деятельности Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации как высшего судебного органа... 379

ГЛАВА IV. Упразднение высшего арбитражного суда российской федерации в контексте конституционализации403

1. Конституционно-правовые допустимость и целесообразность

упразднения Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации 403

2. Конституционно-правовое наследие Высшего Арбитражного Суда РФ: понятие и значение 427

3. Непосредственное и опосредованное проявление правовых позиций упраздненного Высшего Арбитражного Суда РФ в конституционно-правовой системе Российской Федерации 453

4. Актуальные проблемы и перспективы развития (конституционализации) арбитражной судебной системы в Российской Федерации 476

tr class="lib r2" td Заключение 503

Список литературы

• Этапы и формы конституционализации российской судебной системы
• Арбитражные суды как субъекты правоприменительного опосредования основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина
• Судебно-правовые позиции Высшего Арбитражного Суда РФ и правовые позиции Конституционного Суда РФ
• Конституционно-правовое наследие Высшего Арбитражного Суда РФ: понятие и значение

Введение к работе

Актуальность темы диссертационного исследования. Функциональное назначение судебной власти в сложном и противоречивом процессе конституционного развития России является предметом постоянного внимания юридической науки. Теоретическое исследование роли судебных органов и их практик, совокупно олицетворяющих правосудие в конституционализации, является необходимым элементом в преодолении разрыва между «живым» конституционным идеалом и во многом отличной от него социальной действительностью. Именно в судопроизводствах происходит трансформация неотчуждаемых и уникальных по своей природе конституционных прав человека в конкретные субъективные права лиц, обратившихся за судебной защитой, определяется юридически состоятельная мера их притязаний публичного и частного характера, благодаря чему в конечном счете конституционализм и приобретает характер реального. Особое значение такая трансформация имеет в сфере защиты и реализации прав субъектов экономической и иной предпринимательской деятельности. Экономическое, а значит, и социальное благополучие страны есть проблема прежде всего конституционная¹ и потому – производная от полноты и качества правосудного обеспечения гарантированных Конституцией Российской Федерации (далее – Конституция РФ) экономических прав и свобод в той мере, в какой пользование ими не входит в противоречие с принципами справедливости и равенства, ценностью общего блага. Усилиями одного Конституционного Суда Российской Федерации (далее – Конституционный Суд РФ) названная проблема решена быть не может.

Проблематика конституционализации правосудия имеет также важное измерение, связанное с развитием межгосударственных институтов защиты прав и свобод человека в ходе правовой глобализации и объективно обусловленного этим взаимодействия национальных правовых систем, в рамках которого Россия не может порывать со своими фундаментальными социально-культурными

¹ См.: Бондарь Н.С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия: защита прав человека Конституционным судом Российской Федерации. М.: ЗАО «Юстицинформ», 2005. С. 469. – 479 и др.

особенностями, тем более в ситуации вновь обозначившихся угроз экономической «холодной войны»².

С момента образования в 1991 году в России трехзвенной судебной системы,
включившей в себя Конституционный Суд РФ, суды общей юрисдикции и
арбитражные суды, не прекращались научные дискуссии о целесообразности и
конкурирующих вариантах ее последующей оптимизации. Принятие Закона РФ о
поправке к Конституции РФ от 5 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ «О Верховном Суде
Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации» ³ ознаменовало
новый этап в развитии экономического правосудия: системная реорганизация,
включившая упразднение Высшего Арбитражного Суда РФ (далее – ВАС РФ),
поставила ряд сложных вопросов, на которые пока нет ни законодательных, ни
доктринальных ответов. Предположить, как далее будет меняться

законодательство о судоустройстве и судопроизводствах, как повлияет на судебную практику наличие единого высшего органа судебной власти страны – Верховного Суда РФ, вряд ли возможно в полной мере, учитывая, что любые такие изменения должны соответствовать вектору конституционализации. В этой связи научные исследования форм и практик участия в конституционализации упраздненного ВАС РФ не только сохраняют свое эвристическое значение, но и приобретают дополнительную актуальность, поскольку нацеливают на выявление и использование позитивного опыта такого участия и позволяют избежать повторения допущенных ошибок в новом системном формате. Кроме того, упразднение ВАС РФ как специализированного высшего судебного органа никоим образом не умаляет конституционной значимости его «правового наследия», в особенности весьма активно вырабатывавшихся им судебно-правовых позиций и разъяснений, без опоры на которые система арбитражных судов вряд ли сможет успешно решать задачи по утверждению конституционности и конституционного порядка в экономической сфере, поскольку таковые предполагают адекватное восприятие смысла установлений Конституции РФ.

См.: Зорькин В.Д. Цивилизация права и развитие России: монография. М.: Норма: ИНФРА-М, 2015. С. 5. СЗ РФ. 2014. № 6. Ст. 548.

Рассмотрение деятельности российских арбитражных судов сквозь
конституционную призму обнаруживает, что эволюция экономического
правосудия происходит в условиях постепенного проникновения

конституционных идей и выражающих их установлений в процессуальное
законодательство и арбитражную судебную практику, а та, в свою очередь, уже не
исчерпывается сугубо правоприменительным измерением, но особым образом
влияет на осмысление и развитие, содержательное «наполнение»

конституционно-правовых положений. В связи с этим адекватное введение в
легальные коммуникации и тезаурус арбитражного процесса такого понятия, как,
например, «экономический спор», уже не является задачей сугубо процессуальной
теории и не может быть достигнуто без учета как непосредственно положений
Конституции РФ, так и доктринально-нормативных установлений

Конституционного Суда РФ как одного из основных центров, «возбуждающих
научную общественность своими решениями, которые распространяются по всем
направлениям юридической науки»⁴ . Фокусный анализ этого высшего органа
российской конституционной юстиции обнаруживает значительное количество
правовых позиций, направленных на установление содержания отдельных
экономико-правовых категорий, принципов разрешения соответствующих споров,
а также на обеспечение конституционно достоверного баланса интересов их
участников. Названные доктринально-нормативные элементы равным образом
должны учитываться и в теоретико-конституционной проблематике

экономического правосудия как основной функции системы российских арбитражных судов, определяющей ее конституционное назначение.

Судебная система Российской Федерации и судебная (в том числе арбитражная) практика не могут эффективно функционировать и развиваться без адаптации конституционных конструкций и нормативных положений к непрерывно меняющейся правовой реальности. Изложенные в настоящем диссертационном исследовании теоретические и правовые аргументы являются только первым шагом к осмыслению места и роли практики арбитражных судов в

⁴ См.: Лазарев В.В. Диссеминация науки в Конституционном Суде РФ/ Правовое государство и правосудие: проблемы теории и практики / Отв. ред. В.М. Сырых, В.Н. Вопленко. М.: РАП, 2014. С. 14 – 15.

сложном, но очень важном процессе конституционализации российской правовой системы.

Многообразное влияние судебной практики на формирование и развитие
национального (внутригосударственного) конституционного пространства

представляет собой заметное явление современности и фактически носит
международно признанный характер. Назначением судебной власти в Российской
Федерации как демократическом правовом государстве являются защита прав и
свобод граждан, конституционного строя, обеспечение соответствия актов
законодательной и исполнительной власти Конституции РФ, соблюдение
законности и справедливости при исполнении и применении законов и иных
нормативных актов. При этом основное содержание деятельности органов
судебной власти составляет обеспечение прав и свобод человека и гражданина (ст.
18 Конституции РФ). Данными факторами предопределены общее положение
судов в федеральном государственном механизме и их роль в

конституционализации правовых систем, становлении российского судебного конституционализма⁵, которая, разумеется, значительно различается объемом и характером компетенций различных судов.

Конституционализация правосудия многогранна: применяя

конституционные нормы (в широком смысле), российские суды обеспечивают
прямое действие Конституции РФ, выявляя законодательные пробелы, чем
побуждают законодателя к принятию актов, соответствующих Конституции РФ.
Формулируя свои позиции по тем или иным вопросам правоприменения, суды
фактически восполняют пробелы в механизме правового регулирования.
Последнее названное направление судебной деятельности носит особый, по сути,
правотворческий характер⁶ и даже получило спорное наименование «судебного
активизма».⁷ Исследуя данный феномен, приходится учитывать, что его

⁵ См.: Бондарь Н.С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М.: Норма;
ИНФРА-М, 2011. С. 113 – 114.

⁶ См., например: Малюшин А.А. Конституционно-судебное правотворчество в Российской Федерации: проблемы
теории и практики: монография. М.: Издательство «Юрист», 2013. С. 88 – 90 и др.

⁷ См.: Умнова И.А. Конституционный судебный активизм как проявление тенденции конституционализации
судебной власти// Материалы VII Международной научно-практической конференции «Судебная реформа в России:
прошлое, настоящее, будущее» (Кутафинские чтения) / Под ред. В.В. Комаровой, Г.Д. Садовниковой, С.С. Заикина.
М., 2015. С.59.

проявления в различные периоды мировой истории то всячески пресекались, то, наоборот, актуализировались.

Актуальность диссертационного исследования подтверждается рядом
качественных изменений в механизме и подходах к правому регулированию
практики правосудия в Российской Федерации за последнее время. Представляется
необходимым, в частности, всестороннее научное осмысление правового эффекта,
обусловленного принятием Конституционным Судом РФ Постановления от 21
января 2010 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности положений части 4
статьи 170, пункта 1 статьи 311 и части 1 статьи 312 Арбитражного
процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами закрытого
акционерного общества «Производственное объединение «Берег», открытых
акционерных обществ «Карболит», «Завод «Микропровод» и

«Научно-производственное предприятие «Респиратор» ⁸ . Согласно такому
авторитетному ученому и практику, как В.Д. Зорькин, это решение «открыло
дорогу к легитимированию прецедента в России и в исключительных, оговоренных
в постановлении, случаях – с обратной силой», что непосредственно влияет на
возможность модернизировать российскую правовую систем.⁹ Самым заметным
образом принятие названного постановления Конституционного Суда РФ
отразилось на деятельности ныне упраздненного ВАС РФ в связи с новыми
«обрушившимися» на него полномочиями. Однако вопрос о том, что же в итоге
получила российская правовая действительность: прецедент судебных актов
высших судов, особый процессуальный механизм защиты нарушенных прав или
(только) исправления судебных ошибок, на необходимость которых

Конституционный Суд РФ указывал еще десять лет назад, – остается открытым. Как, впрочем, и вопрос о том, образуют ли единый конституционный контекст акты «обогащения» полномочий ВАС РФ и его последующего упразднения.

Степень научной разработанности темы исследования. В последнее время в трудах отечественных и зарубежных исследователей по теории государства и права, конституционному праву и тематически близких отраслевых

Вестник Конституционного Суда РФ. № 2. 2010. См.: Коммерсантъ. 2010. № 10 (4310).

исследованиях категория «конституционализация» используется активно, при этом в контексте современной познавательной ситуации в юридической науке значение этой инновационной категории зачастую сводится к отвлеченному и обобщающему («понятийному»), призванному преимущественно подчеркнуть значение Конституции РФ как основы для регулирования конкретных общественных отношений. Названная категория составляет теоретическую базу и данной работы, однако акцент при этом делается на таком онтологическом значении отображаемого в ней явления, которое позволяет организовать методологию комплексного исследования предметной области, объединяющей ряд традиционных отраслей и институтов российского материального и процессуального права, с позиций конституционного правопонимания¹⁰.

Становление российского конституционализма и конституционализация правового порядка как стратегическое направление развития правовой системы рассматривались в работах таких отечественных правоведов, как С.А. Авакьян, Ю.Е. Аврутин, Г.Г. Арутюнян, М.В. Баглай, Н.С. Богданова, Н.С. Бондарь, Н.В. Бутусова, Н.В. Варламова, Г.А. Василевич, Н.В. Витрук, Л.Д. Воеводин, Г.А. Гаджиев, И.Г. Дудко, Г.А. Жилин, В.М. Жуйков, В.Д. Зорькин, А.Т. Карасев, А.Н. Кокотов, В.В. Комарова, Г.Н. Комкова, А.Л. Кононов, С.Д. Князев, И.А. Кравец, М.А. Краснов, В.И. Крусс, В.А. Кряжков, М.И. Кукушкин, O.E. Кутафин, А.А. Ливеровский, Е.А. Лукашева, И.И. Лукашук, Е.А. Лукьянова, В.О. Лучин, С.П. Маврин, Г.В. Мальцев, Н.И. Матузов, А.Н. Медушевский, М.А. Митюков, И.Б. Михайловская, Н.В. Михалева, М.П. Моисеенко, Т.Г. Морщакова, С.Э. Несмеянова, Ж.И. Овсепян, Л.А. Окуньков, М.С. Саликов, Ю.А. Тихомиров, Б.Н. Топорнин, Н.А. Тузов, И.А. Умнова, Т.Я. Хабриева, В.Е. Чиркин, В.М. Чхиквадзе, Ю.Л. Шульженко, Б.С. Эбзеев.

Концептуальное обоснование конституционализации обусловило выход в сферу онтологии и гносеологии философско-правового познания. Поэтому предметом осмысления становятся идеи М. Аврелия, A.C. Автономова, H.H. Алексеева, С.С. Алексеева, Л. Дюги, И.А. Ильина, К.Д. Кавелина, И. Канта, Г.

См.: Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М.: Норма, 2007. С. 27 – 45.

Кельзена, А.И. Ковлера, Д.А. Керимова, Б.А. Кистяковского, М.М. Ковалевского,
Н.М. Коркунова, B.C. Нерсесянца, П.И. Новгородцева, А. Петерс,

Л.И. Петражицкого, И.А. Покровского, К. Поппера, В.Н. Руденко, Х.Л.А. Харта.

В силу комплексного содержания проблематика конституционализации оказывается в центре внимания ученых-юристов отраслевой специализации, таких как В.И. Анишина, О.М. Алехин, В.С. Белых, Н.А. Грамошина, Т.А. Григорьева, П.А. Гук, В.М. Жуйков, С.А. Зинченко, А.Г. Карапетов, М.И. Клеандров, Н.А. Колоколов, В.М. Лебедев, С.Э. Либанова, Ю.А. Ляхов, М.И. Марченко, М.С. Матейкович, С.В. Никитин, С.Г. Павликов, Г. Сатаров, П.И. Савицкий, К.И. Скловский, М.Л. Скуратовский, В.М. Сырых, Н.М. Чепурнова, Д.М. Чечет, В.В. Ярков, В.Ф. Яковлев. Обращение к положениям и выводам этих исследователей позволяет более объемно раскрыть вопросы конституционализации правосудия в Российской Федерации.

Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования
является научно-теоретический анализ основанных на положениях Конституции
РФ и развивающих их доктринально-нормативных установлениях

Конституционного Суда РФ возможностей и состоятельности практических шагов,
определяющих и характеризующих участие упраздненного ВАС РФ и

составляющих систему арбитражных судов в конституционализации правовой
системы Российской Федерации, включая: 1) отображающее общее

конституционное назначение судебной власти их содействие развитию системы
права, в том числе, выработку специфических элементов этой системы, актуальных
для практики разрешения арбитражными судами экономических споров и иных
дел; 2) принятие арбитражными судами решений, конкретизирующих и
опосредующих экономические права, свободы и обязанности человека и
гражданина и одновременно обеспечивающих защиту с учетом критерия
конституционности, субъективных прав и законных интересов участников
процесса; 3) выработку рекомендаций, направленных на оптимизацию такого
многообразного участия арбитражных судов в конституционализации. Кроме того,
исследование имеет целью содействие формированию общей

теоретико-методологической базы для изучения актуальных проблем выработки

(установления) и реализации (применения) современного отечественного права в его соотношении с положениями Конституции РФ как акта прямого действия.

Для достижения данных целей в работе поставлены следующие исследовательские задачи:

1) сформулировать понятие, основные предпосылки и факторы
конституционализации судебной системы и практики арбитражного правосудия в
контексте и перспективе всеобъемлющей конституционализации правовой
системы Российской Федерации;

2) установить соотношение понятий и явлений «конституционализация» и
«конституционная законность»;

1. выделить этапы и формы конституционализации российской судебной системы, исходя из конституционно-правовых обоснований места и роли судебной власти в демократическом правовом государстве, принципов ее институциональной организации и функционирования;

2. охарактеризовать, исходя из конституционного назначения, институционально-эволюционное оформление системы арбитражных судов;

3. исследовать содержание и динамику процесса взаимного влияния конституционных установлений на судебно-арбитражную правоприменительную практику и роль такой практики в фактической реализации конституционных положений;

4. проанализировать формы и степень воздействия судебно-правовых позиций ныне упраздненного ВАС РФ на конституционализацию правового регулирования экономических отношений, а также их место в механизме правосудного обеспечения конституционных прав, свобод и обязанностей субъектов таких отношений, исходя из актуальности принципа правовой определенности применительно к деятельности образованного Верховного Суда РФ;

5. показать значение конституционного права на судебную защиту и достигнутые результаты его конкретизации в российском арбитражно-процессуальном законодательстве и арбитражной судебной практике;

6. проанализировать роль судебно-правовых позиций высшего судебного органа арбитражной судебной системы в выработке стратегии и выборе

конституционно-инвариантных моделей правового регулирования экономических процессов в Российской Федерации;

9) исследовать конституционное значение категории «экономические споры»;

10. установить и охарактеризовать причины конкуренции судебно-правовых позиций, выработанных высшими судебными инстанциями (ныне упраздненным ВАС РФ и Верховным Судом РФ), с законоположениями, конституционно-правовой смысл которых выявлен Конституционным Судом РФ;

11. проанализировать актуальные проблемы институциональной идентичности арбитражных судов в Российской Федерации в контексте их конституционного назначения;

12. охарактеризовать конституционно-правовые предпосылки и оценить целесообразность упразднения ВАС РФ;

13. дать конституционно-правовое обобщение итогов деятельности ВАС РФ, охарактеризовать и оценить значение его «правового наследия» для конституционализации;

14. проанализировать непосредственное и опосредованное действие судебно-правовых позиций ныне упраздненного ВАС РФ в конституционно-правовой системе Российской Федерации;

15. определить проблемы и перспективы сохранения и развития (конституционализации) арбитражной судебной подсистемы в Российской Федерации.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в
нем впервые на основе методологии конституционного правопонимания и с учетом
заявленных научных обоснований концепта конституционализации национальных
правовых систем разработана и обоснована концепция конституционализации
российской судебной системы в целом, а также системы арбитражных судов и
практики арбитражного правосудия в частности. В рамках данной концепции
проанализирована конституционно выверенная эволюция российского

арбитражно-процессуального законодательства; методологически взвешенным образом, посредством выявления конституционной составляющей судебных правовых позиций, обоснован вклад высшего судебного органа (ВАС РФ) в

конституционализацию механизма правосудного обеспечения прав, свобод и
обязанностей человека и гражданина в Российской Федерации. Впервые выявлено
доктринально-конституционное значение судебно-правовых позиций ВАС РФ как
результатов конституционно-судебного правотворчества, их роль в

конституционализации системы российского права и практике правосудия, место в продолжающей развиваться системе правовых установлений высших судебных инстанций Российской Федерации. Предложена модель конституционной институционализации такого явления, как «судебно-правовые позиции ВАС РФ».

Объектом диссертационного исследования является судебная система
Российской Федерации как динамичная, институционально-функциональная
подсистема (блок) правовой системы Российской Федерации, определяющая и
характеризующая реализацию конституционных функций судебной власти,
практику правосудия на основе положений Конституции РФ, правовых позиций и
установлений Конституционного Суда РФ, общепризнанных принципов и норм
международного права, актов европейской конвенционной юстиции,

судебно-правовых позиций Верховного Суда РФ и ныне упраздненного ВАС РФ, иных источников российского права, а также конституционно-доктринальное обоснование и отображение этой подсистемы в контексте конкурирующих научных позиций и подходов.

Предметом диссертационного исследования является

конституционализация судебной системы Российской Федерации в связи и соотношении с участием в этом процессе ныне упраздненного ВАС РФ, российских арбитражных судов; формы и следствия (результаты) такого участия; научно-конституционное отображение их признания и значения для теории и практики правосудия в Российской Федерации.

Методология исследования. Методологическая основа диссертационного
исследования обусловлена его предметом и предопределена

общеметодологическими позициями и понятийно-категориальным аппаратом современной юриспруденции, признающей междисциплинарные познавательные возможности конституционного правопонимания и состоятельность его гносеологического и аксиологического потенциала. Одновременно для целей

исследования используются не теряющие своего значения методологические ресурсы классической научной рациональности, включая исторический, системный, формально-юридический и сравнительно-правовой (синхронный и диахронный) методы познания правовой реальности, дополняющих их общенаучных приемов (анализа и синтеза, логического, статистического и других).

Эмпирической базой исследования являются Конституция РФ;

тематически выверенные правовые позиции и установления Конституционного Суда РФ; решения и правовые позиции Европейского Суда по правам человека; акты российского федерального законодательства; акты и судебно-правовые позиции упраздненного ВАС РФ и Верховного Суда РФ; материалы арбитражной судебной практики. Совокупно названные источники характеризуют содержание и особенности конституционализации судебной системы и арбитражной судебной практики в Российской Федерации, позволяя выявить связанные с этим процессом проблемы.

Положения, выносимые на защиту. В ходе исследования получены следующие наиболее значимые и обладающие научной новизной положения, выносимые на защиту:

1. Категория «конституционализация» имеет емкое онтологическое и
универсальное методологическое значение, характеризуя в том числе такие
аспекты эволюции национальной правовой системы, как перманентный процесс
конкретизации и актуализации основных начал, освоения ценностей и
нормативных положений Конституции РФ во внутригосударственном позитивном
праве и действующем законодательстве. Конституционализация предполагает
принципиально выверенное деятельное вхождение в национальную правовую
систему публично-властных органов и должностных лиц,

институционально-статусная и функциональная характеристика которых может претерпевать содержательную эволюцию в актах и положениях федерального законодательства, однако с учетом установлений Конституционного Суда РФ и не вопреки их конституционной природе и назначению, а также без ущерба для конституционного назначения государства в целом, его возможностей выполнять

свою основную обязанность признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина.

2. Конституционализация является «базой» и «генеральным фактором»
конституционной законности в сфере правосудия. Этот процесс имеет
социально-экономические, политические, духовно-психологические и собственно
юридические предпосылки, обусловленные в конечном счете базовыми
конституционными положениями, нормативно значимыми идеалами, как
непосредственно обозначенными в тексте Конституции РФ (статьи 1, 2, 4, 7, 13 14,
17, 18 и др.), так и достоверно вытекающими из его духа. Конституционные
нормативные идеалы, основы, принципы и другие являются тем самым
универсальным и ключевым фактором, средствами базовой нормативности
обеспечения конституционной законности. Конституционализация направлена на
обеспечение действенности конституционных установлений в сфере правосудия,
достигаемой при условии, что созданные в ходе конкретизации текста
Конституции РФ нормы отраслевого уровня, институциональные и статусные
характеристики субъектов права адекватно учитываются на практике.
Конституционализация при таких обстоятельствах выступает одновременно
вектором и показателем конституционной законности. Входящее в противоречие с
идеей конституционализации нарушение или искажение смысла (духа)
конституционных установлений влечет нелегитимность законодательства и
основанной на нем правоприменительной практики. Конституционализация
обусловливает прояснение и уточнение параметров взаимной ответственности
государства и человека, государства и гражданского общества, а конституционная
законность обеспечивает реализацию мер такой ответственности во всем
многообразии их нормативных воплощений.

3. Конституционализация правосудия в Российской Федерации включает
нормативное (профильное позитивное право и законодательство),
институциональное (судебная система) и функциональное (судебная практика)
измерения. В единстве этих измерений процесс конституционализации правосудия
включает закрепление институционального и функционального «образов»
судебной власти: статусов и компетенций судов и органов судейского сообщества,

принципов и критериев правосудного обеспечения прав, свобод и обязанностей
человека и гражданина, охраны и защиты иных конституционных ценностей.
Конституционализация предполагает последовательное согласование

доктринальных и нормативных средств и усилий, направленных на формирование конституционного правосознания судей и выработку у них конституционного правопонимания в сочетании с практическими результатами их деятельности.

4. Анализ конституционализации российской судебной системы позволяет выделить несколько измерений (модусов) этого процесса.

Первый отображает институциональную формализацию судебной власти как
наглядной и целостной совокупности конституционно-правовых установлений,
конкретизирующих их правовых положений, а также уполномоченных властных
органов и лиц (судов и судей), реализующих свои статусные полномочия в рамках
материальных и процессуальных отношений, посредством конституционно
определенных судопроизводств. Основные периоды конституционной

формализации могут быть обозначены как:

принятие концептуальных основ организации судебной власти и конституционное преобразование предыдущей (советской) судебной системы. Этот период охватывает акты и события 1991–1996 гг., включая восстановление института суда присяжных, изменение организационного обеспечения деятельности судов, номинальное установление статуса судей, создание и статусные трансформации Конституционного Суда РФ;

институциональное оформление судебной власти в первоначальной конституционной «редакции», начиная с 1996 г. и вплоть до принятия в 2014 г. поправок к Конституции РФ, повлекших упразднение ВАС РФ и статусное обновление Верховного Суда РФ, наделенного полномочиями высшего судебного органа и по отношению к арбитражным судам. Этот период характеризуется структурным усложнением судебной системы; легализацией и децентрализованным развитием конституционной (уставной) юстиции в субъектах РФ; учреждением института мировых судей и связанным с этим переходом к четырехзвенной системе судов общей юрисдикции; образованием (с 2003 г.) четырехуровневой системы арбитражных судов, образованием Дисциплинарного

судебного присутствия; фактическим упразднением института народных заседателей в судах общей юрисдикции и учреждением в арбитражных судах первой инстанции института арбитражных заседателей.

- текущий период (этап) институциональной эволюции, отмеченный пока преимущественно проблемами адаптации российской судебной системы к новой конституционной конфигурации и предполагающий сохранение и развитие накопленного ранее «качества» конституционности правосудия.

Эвристически продуктивным полагаем выделить наряду с измерением формальной институционализации судебной власти второй модус – это социетальное и юридико-практическое выражение. Актуальность такого подхода обусловлена пониманием судебной власти как специфической, многоаспектной разновидности общественных связей, отношений, обусловленных биологической и социальной природой человека. Такое восприятие органично соотносится с методологией конституционализации, которая выражает интенцию воплощения универсальной национальной модели конституционного должного в порядок общественных отношений и в области правосудия.

5. Комплекс преобразований, осуществленных с момента принятия
Конституции РФ, позволяет говорить о достоверных признаках конституционного
развития судебной власти в целом и экономического правосудия как функции,
выполняемой системой арбитражных судов, в частности. Конституционализация
российского правосудия есть эмпирически достоверный факт. Российская судебная
власть вполне обнаруживает и подтверждает свою конституционную специфику,
направленность на реализацию функций правоприменительного и

правоустанавливающего обеспечения и защиты прав, свобод и обязанностей
человека и гражданина, иных конституционных ценностей, охрану

конституционного правопорядка и поддержание режима конституционной законности во всех сферах. Эволюция системы арбитражных судов и «экономического» правосудия отображает их институциональное и практическое соответствие общему конституционному тренду с учетом функциональной специфики (сфера экономики, предпринимательства, хозяйственных практик). Одновременно можно утверждать, что по ряду аспектов динамика и характер

изменений организации и деятельности системы арбитражных судов, развитие арбитражного процесса демонстрировали «опережающие» (пилотные) решения и подходы. Их отличают направленность на преодоление авторитарности правового регулирования отношений в экономической сфере на основе принципа диспозитивности, а также инновационные начинания в плане обеспечения демократической транспарентности и мобильности правосудия с учетом конституционного содержания права каждого на гарантированную судебную защиту его прав и свобод.

6. Значение деятельности ВАС РФ и его «правового наследия» в контексте
конституционализации российской правовой системы нельзя оценить

однозначным образом. Во многом реализация этим высшим судебным органом
своего конституционного назначения была обусловлена исторической

необходимостью преодоления проявлений «юридического позитивизма»,
сводящего разрешение судебных споров исключительно к букве закона. Такой
подход, вполне приемлемый при решении несложных и типичных судебных
споров, оказывается конституционно несостоятельным для более сложных задач,
обусловленных в том числе беспрецедентной динамикой, крайней

напряженностью, потенциальной конфликтностью современных экономических процессов и связанных с ними отношений частного и публичного характера. В частности, потребность в выходе за рамки позитивного права проявляется в случаях отсутствия законодательного регулирования, являющегося следствием квалифицированного молчания законодателя или недостаточности развития правовой регламентации отдельных видов экономических (хозяйственных, административно-контрольных) отношений. Однако на современном судебном органе во всех случаях лежит обязанность конституционно обоснованного разрешения юридического конфликта (спора). Преимущественно деятельность ВАС РФ подтверждала приверженность этой фундаментальной установке, хотя его отдельные решения и судебно-правовые позиции вызывали справедливую доктринальную критику и фактически были дезавуированы в последующем (в том числе практикой Конституционного Суда РФ).

7. Независимо от имеющих место и последующих оценок и выводов
практика ВАС РФ влияла на корректировку правовой политики в Российской
Федерации, которая не могла существенно отклоняться от вектора
конституционализации. Это касается и достаточно многочисленных примеров
фактической легализации судебно-правовыми позициями ВАС РФ случаев (и
моделей) таких вариантов поведения участников экономических отношений,
которые отклонялись от требований нормативно-правовых установлений.
Заведомо исключить вероятность негативных последствий таких подходов,
базирующихся, в частности, на ситуативном понимании конституционного
принципа справедливости, нельзя. Однако в целом соответствующая правосудная
установка онтологически и методологически соотносится с концептом
конституционного правопонимания и при условии ее последовательного
доктринального обоснования и практической доработки должна признаваться
отвечающей потребностям конституционализации. При этом в контексте
конституционализации вполне сохраняют научное и практическое значение, хотя и
претерпевают известную корректировку представления о возможности и
необходимости для высшего судебного органа (ныне – Верховного Суда РФ), с
одной стороны, преодолевать правовую неопределенность посредством
установления единообразного толкования тех или иных норм, с другой стороны, –
не нарушать конституционный принцип разделения властей и не «покушаться» на
прерогативы законодателя.

8. Обусловленный научным представлением о роли Конституционного Суда
РФ как субъекта конституционализации, анализ практики ВАС РФ показывает, что
до момента упразднения этот судебный орган в целом адекватно руководствовался
установлениями и правовыми позициями Конституционного Суда РФ. Тем самым
он обеспечивал в объеме своей компетенции пользование правом на судебную
защиту в арбитражных судах экономических прав и свобод человека и гражданина,
а также необходимую актуализацию требований по выполнению соответствующих
конституционных обязанностей. В рамках решения таких задач ВАС РФ
ориентировался в том числе на акты Конституционного Суда РФ и, в свою очередь,
конкретизировал цели и факторы, которые должны учитывать арбитражные суды

при разрешении дел по спорам соответствующего содержания. При этом
правоприменительное опосредование (и конкретизация) ординарными

арбитражными судами конституционных экономических прав, свобод и обязанностей значительно чаще связывались с разъяснениями, содержащимися сугубо в постановлениях ВАС РФ, чем с доктринально-конституционными установлениями Конституционного Суда РФ. Такое положение нельзя признать надлежащим и в ходе последующей конституционализации практики экономического правосудия оно должно быть преодолено в том числе посредством совершенствования техники написания мотивировочной части судебных решений. Правосознание судей арбитражных судов должно включать убеждение, что качеством непререкаемой конституционности наделены только правовые позиции Конституционного Суда РФ, а не сохраняющие силу судебно-правовые позиции ВАС РФ или созданного Верховного Суда РФ.

9. Деятельность высшего судебного органа и ординарных судов как
участников конституционализации не сводится исключительно к преодолению
недостатков законодательства и предполагает такое активное включение в
механизм правового регулирования, которое нивелировало бы существующие
здесь дефекты и оптимальным образом обеспечивало бы конституционные права и
свободы граждан с использованием ресурса конституционной судебной дискреции.
В частности, в рамках арбитражного правосудия подобными средствами должно
предупреждаться неконституционное привлечение субъектов

предпринимательской деятельности к юридической ответственности даже при наличии нормативных положений формально противоречащей такой задаче. Арбитражная судебная практика должна, с одной стороны, основываться на убеждении, что судебное усмотрение при условии его конституционности является неотъемлемым элементом механизма правосудного обеспечения прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, а с другой стороны, не может входить в противоречие с идеей конституционно-судебного правотворчества. Логическим следствием такого восприятия выступает признание нормативности судебных правовых позиций ВАС РФ.

10. Доктринальный анализ показывает, что судебно-правовые позиции ныне упраздненного ВАС РФ имели своим конституционно-правовым предназначением не нормативное обязывание арбитражных судов к принятию определенных решений по конкретным делам или по делам аналогичного характера (судебный прецедент), а, скорее, «настройку» судебных решений на волну конституционно-правовой аргументации. Эти установления не исключали вероятности их последующей инстанционной корректировки с учетом судебной интерпретации фактических обстоятельств дела, правильно (конституционно) соотнесенных с оценочными правовыми понятиями. Такое правосудие только отчасти достижимо, даже при наличии судебно-правовых позиций ВАС РФ, получивших подтверждение в решениях и правовых позициях Конституционного Суда РФ. Однако конституционно ответственное руководящее воздействие высшего судебного органа было и продолжает оставаться (применительно к Верховному Суду РФ) необходимым условием реального правосудного соучастия в конституционализации правовой системы Российской Федерации.

11. С позиций конституционного правопонимания следует признать, что при сопоставлении подходов Конституционного Суда РФ к выработке правовых позиций, с одной стороны, и ныне упраздненного ВАС РФ к формированию судебно-правовых позиций, с другой стороны, приоритет имеют доктринально-нормативные формулировки высшего органа российской конституционной юстиции. Такой вывод сохраняет свою актуальность и обусловлен онтологической связью идеи и целей конституционализации с представлениями о роли конституционно-правового механизма в обеспечении основных (в том числе, экономических) прав, свобод и обязанностей человека и гражданина.

12. Исследование методологических приемов и техники выработки судебных правовых позиций ныне упраздненного ВАС РФ обнаруживает следующие причины недостаточной их «устойчивости»: известный дефицит отображения тех основополагающих ценностей и принципов, к которым, безусловно, относятся и интересы хозяйствующих субъектов, на защиту и соблюдение которых направлено было принятие соответствующего постановления; отсутствие обращения к

конституционной аксиологии, выработке ценностно-ориентированного подхода; относительно редкое обращение ВАС РФ к своим ранее высказанным судебно-правовым позициям, положенным в основу решений по сходным юридическим ситуациям (дефицит достоверной преемственности и доктринальной последовательности). Полагаем, что указанный негативный опыт прекратившей существование высшей арбитражной судебной инстанции может быть критически учтен Верховным Судом РФ. Применительно к формам участия судебной власти в конституционализации только признающий необходимость обозначенной преемственности подход имеет существенное значение для формирования профессионального и массового правового сознания, основанного на системе принятых в обществе ценностей.

13. Анализ судебной практики показывает, что противоречия правовых позиций Конституционного Суда РФ и судебно-правовых позиций ныне упраздненного ВАС РФ находили свое выражение в расхождении результатов толкования норм процессуального и материального права, а также в неодинаковом доктринально-теоретическом обосновании предлагаемых ими ответов на сложные вопросы «экономического» правосудия. С позиций конституционного правопонимания такие ситуации необходимо квалифицировать как сбой участия ВАС РФ в конституционализации. Именно его соответствующие ошибки существенным образом затрудняли обеспечение единства судебной практики, единого информационного пространства, и, как следствие, затрудняли равный доступ заинтересованным лицам к правосудию, поскольку это приводило к значительному различию ресурсов, необходимых для разрешения юридического конфликта. При этом единственным, по сути, достоверным средством разрешения таких коллизий, а на деле – изменения, корректировки ВАС РФ своей судебно-правовой позиции оказывалась аргументация на уровне правовых позиций Конституционного Суда РФ (в отдельных случаях также и ЕСПЧ).

14. По итогам исследования представляется возможным утверждать, что несовпадение судебно-правовых позиций ныне упраздненного ВАС РФ, с одной стороны, и Верховного Суда РФ, с другой стороны, далеко не всегда несло в себе исключительно негативное содержание. Кроме того, обусловленное

подведомственностью различие таких нормативно значимых положений по предметам правового регулирования снижало риск отступления от принципа, согласно которому сходные дела должны разрешаться сходным образом. К имевшей место специфической «конкуренции» судебно-правовых позиций высших судебных органов в Российской Федерации следовало подходить с учетом равно присущей им конституционной дискреции в толковании норм права. В период существования двух конституционно равнозначных высших судебных инстанций единственно возможным вариантом разрешения таких коллизий был консенсус сторон, подтвержденный их совместным решением, чего на практике фактически не происходило. Законодатель, внося изменения в механизм правового регулирования «проблемных» отношений, мог «встать на сторону» любого высшего суда или остановиться на собственной, унифицирующей правовое воздействие нормативной конструкции. Вывод же о конституционности либо неконституционности судебно-правовых позиций (как и законодательных положений) может делать только Конституционный Суд РФ.

15. Актуализация конституционного правопонимания для арбитражной
судебной практики не умаляет значения юридической доктрины. Однако
конституционализация правосудия не равнозначна «механической», в

позитивистском стиле, унификации правоприменения. Даже традиционные воззрения и правовые доктрины не исключают критического анализа сквозь призму установлений Конституции РФ, которой суды (и судьи) должны безоговорочно подчиняться (ч. 1 ст. 120 Конституции РФ). Разъяснения высших судов по вопросам судебной практики призваны обеспечивать согласованный характер такого подчинения. Судебно-правовые позиции высших судебных органов государства, направленные на унификацию правоприменения призваны служить формой трансляции конституционных императивов, их перевода на отраслевой уровень. Поэтому вырабатываться они должны исключительно на основе конституционного правопонимания. Результативность же таких разъяснений определяется в равной степени и конституционным характером аргументации, и готовностью адресатов к восприятию и уяснению не только буквы, но и духа закона в его конституционном смысле. При этом речь не идет о

создании новых правовых норм и вклад судебной практики в эволюцию права, разумеется, не соразмерен вкладу законодателя. Разъяснения по вопросам судебной практики имеют целью преодоление пробелов и иных дефектов в законе, препятствующих конституционному разрешению однородных юридических конфликтов в соответствии с общепризнанными стандартами правосудия. Ограниченность сугубо отраслевых ресурсов не может препятствовать осуществлению правосудия. Системный анализ и толкование законоположений должны проводиться судами во взаимосвязи с конституционными нормами, а также с учетом правовых позиций высшего органа российской конституционной юстиции.

16. В основе обязанности нижестоящих судов следовать разъяснениям
Пленума ВАС РФ при разрешении дел лежали конституционные факторы, а не
нормативно предписанная инстанционность. Конституционно-правовое значение
руководящих разъяснений ВАС РФ существенно усилилось бы в случае четкого
определения в их тексте тех важнейших ценностей и принципов, на охрану и
защиту которых направлено установление высшим судом предлагаемого порядка
действий. Это позволило бы уменьшить вероятность принятия решений,
недостаточно отвечающих требованиям судебного конституционализма. Суть
последнего выражает конституционное представление, согласно которому мерой и
критерием охраны того или иного правового института выступает человек, его
права и свободы как высшие конституционные ценности.

17. По мнению диссертанта, проведенное исследование подтвердило, что
вопреки распространенному мнению, идея и практика «руководящих» разъяснений
высших судов не противостоят принципу правовой определенности. В ряде
разъяснений ныне упраздненного ВАС РФ отчетливо просматривается их
направленность на конституционное ограничение усмотрения арбитражных судов.
Наряду с этим, вполне конституционным видится и проявлявшееся у ВАС РФ
стремление «смягчить» посредством даваемых им разъяснений избыточную
(конституционно неприемлемую) «жесткость» механизма правового
регулирования. Отвечающие требованиям конституционности разъяснения
высших судов по вопросам судебной практики способствуют достижению

конституционного правопорядка в условиях, когда конкретизация нормативных положений не представляется возможной по объективным причинам. Многие законы неизбежно изложены в терминах, которые в большей или меньшей степени являются неопределенными, а закон, предусматривающий дискреционные полномочия, сам по себе не является несовместимым с требованиями предсказуемости при условии, что эти полномочия и способ их осуществления указаны настолько ясно, чтобы с учетом правомерности цели указанных мер обеспечить индивиду адекватную защиту от произвольного вмешательства властей. Ясность такого рода указаний вполне может «переносится» и на стадию руководящих разъяснений высшего суда в механизме правового регулирования, а согласованное использование таких средств может рассматриваться как один из факторов конституционализации судебной системы и правосудия в Российской Федерации.

18. Следует признать как факт, что концепция создания «единого»
Верховного Суда РФ признана отвечающей потребностям конституционализации
судебной системы и правосудия в Российской Федерации. Можно назвать и
объективные факторы, предопределившие такой выбор. Во-первых,

конституционная модернизация российского правосудия предполагала признание (легализация) определенного прецедентного значения судебной практики и унификация ее соответствующих результатов. При этом приходилось учитывать риск так называемого судейского активизма, проявляющегося в фактической подмене судом законодателя в условиях недостаточной определенности действующих правовых норм. Минимизировать такой риск «проще» благодаря наличию одного высшего судебного органа, который сможет последовательно воздействовать на судебную практику в плане формирования единых подходов к определению приоритетов и разрешению коллизий интересов и ценностей, подлежащих судебной защите. Во-вторых, анализ «дореформенной» судебной практики побуждает признать, что наличие двух центров ее формирования, действительно, в ряде случаев затрудняло решение основных задач правосудия, включая установление баланса частного и публичного интересов, как необходимой предпосылки реального конституционализма.

19. Конституционно взвешенный анализ практики ныне упраздненного ВАС
РФ побуждает говорить о том, что судебная политика в контексте
конституционализации не может определяться ни сиюминутными потребностями
экономической практики, ни научными пристрастиями, входящими в
противоречие с легальной конституционной доктриной, ни даже односторонне
понятыми идеалами справедливости. Только свободная от таких недостатков
доктрина «вправе» определять актуальные цели правового регулирования,
средства и техники надлежащей защиты и установления баланса конституционных
ценностей, алгоритм согласования правовых принципов. Для этого нужно
максимально ответственно учитывать весь соответствующий наработанный
Конституционным Судом РФ доктринально-нормативный материал. ВАС РФ не
всегда проявлял такую готовность и выходил за рамки конституционной
дискреции, что выражалось в недостаточной предсказуемости и противоречивости
его отдельных решений, а, следовательно, и решений арбитражных судов
различных уровней.

20. В качестве опосредованного воздействия судебно-правовых позиций
ныне упраздненного ВАС РФ на юридическую практику может рассматриваться их
«проецирование» на законодательную регламентацию правовых отношений.
Судебно-правовая позиция, конституционность которой не была поставлена под
сомнение, может восприниматься законодателем как перспективная новелла
позитивного права, отображающая общественную потребность в дополнительном
законодательном упорядочении соответствующих отношений. Воспринятая
(«использованная») законодателем судебно-правовая позиция не утрачивает и
своего самостоятельного правоприменительного значения.

21. Достигнутая и последующая конституционализация судебной системы
Российской Федерации должна проводиться с учетом принципа ее единства.
Правосудие в правовом государстве безотносительно к видам судов и
судопроизводств призвано быть конституционным по сути. Соответственно этому,
его институциональное форматирование и функциональная «настройка» должны
ассоциироваться с поиском средств и приемов, позволяющих связать «более
тонкими узами» все существующие суды. Представляется конституционно

актуальным такое устроение судебной системы, при котором суды функционировали бы по принципу «сообщающихся сосудов», обеспечивая субъектам юридических отношений равный уровень правовой защиты. Достижение подобного состояния возможно при условии унифицированного, конституционно обоснованного толкования, конституционной конкретизации нормативных положений, формировании единой правоприменительной практики и наличии единых принципов судопроизводства, позволяющих минимизировать ресурсы, затраченные на процедуру судебного разрешения спора, при сохранении ее результативности. В полной мере это относится и к подсистеме арбитражных судов, для которых высшей инстанцией в настоящее время является Верховный Суд РФ.

22. Реализуемый в Российской Федерации вариант реорганизации судебной
системы с сохранением в ней подсистемы арбитражных (специализированных)
судов характеризуется наличием достоинств и недостатков. К положительным
моментам можно отнести сравнительно малозатратный характер выбранного
решения, позволившего избежать масштабных организационных преобразований,
значительных материальных издержек, а также оперативность реализации проекта
в сочетании с максимальным сохранением кадрового состава арбитражных судов.
Наиболее важным при этом представляется сохранение тех прогрессивных
достижений (гласность и открытость судебного разбирательства, широкое
использование технических возможностей фиксации хода судебного заседания,
применение электронного документооборота и т.д.), которые во многом являются
заслугой и ныне упраздненного ВАС РФ и по-прежнему обеспечивают
конституционно необходимую прозрачность судебной процедуры, способствуют
поддержанию доверия участников экономических правоотношений арбитражным
судам как субъектам их правовой защиты. Применительно же к недостаткам
(издержкам) реорганизации можно указать на фактически нерешенную проблему
обеспечения унификации арбитражной судебной практики, а также на отсутствие
последовательного разграничения подсудности в связи с различными трактовками
понятий экономической и иных видов деятельности. В контексте

конституционализации вопросы эти могли бы быть решены Конституционным

Судом РФ, однако с учетом позитивистской доминанты правосознания судейского сообщества озаботиться ими следует, прежде всего, законодателю.

Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая
значимость исследования заключается в том, что оно подтвердило познавательную
ценность методологического подхода, базирующегося на принципах

конституционного правопонимания, а представленный в нем комплексный анализ
участия ныне упраздненного ВАС РФ и арбитражных судов в

конституционализации российской правовой системы и полученные в результате выводы могут быть использованы при дальнейшем осмыслении проблематики, сохраняющей свое практическое значение и после конституционной реформы, а также в качестве методических материалов, применяемых при составлении и реализации широкого круга основных и специальных учебных программ, разработке учебников и учебных пособий для бакалавриата и магистратуры по направлению «Юриспруденция».

Практическая значимость работы состоит в том, что полученные в ходе исследования выводы и сформулированные на их основе предложения могут быть использованы в деятельности органов всех ветвей государственной власти в Российской Федерации, в особенности в практике арбитражных судов и Верховного Суда РФ. Кроме того, результаты проведенного исследования могут быть применены при дальнейшем изучении процессуальных аспектов, связанных с рассмотрением отдельных категорий гражданских дел, а также в курсе переподготовки и повышения квалификации судей и работников аппаратов судов.

Степень достоверности и апробация результатов исследования.

Диссертация прошла обсуждение на заседании кафедры конституционного и
административного права юридического факультета Южно-Уральского

государственного университета.

Основные положения диссертационного исследования докладывались на
российских и международных научных конференциях, отражены автором в
монографиях. Кроме того, автором диссертации опубликовано по теме
исследования более 30 научных статей, в том числе 25 статей в ведущих
рецензируемых научных журналах, в которых согласно перечню,

сформированному Высшей аттестационной комиссией Министерства образования
и науки РФ, должны быть опубликованы основные научные результаты
диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук. Положения,
выносимые на защиту, были использованы в процессе работы

Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Челябинской области.

Структура работы. Диссертация выстроена в соответствии с логикой проведенного исследования и состоит из введения, четырех глав, объединяющих 17 параграфов, заключения и библиографического списка, включающего перечень нормативных правовых актов, материалов судебной практики и других официальных документов, а также перечень использованных научных и учебно-методических работ.

Этапы и формы конституционализации российской судебной системы

Принятие Конституции Российской Федерации 1993 года (далее -Конституция РФ) объективно обусловило возможность и необходимость уникального процесса преобразования правовой системы Российской Федерации, который в науке права предложено определять понятием «конституционализация»1. Важнейшей составляющей, институциональным блоком таких преобразований, на наш взгляд, должна быть признана конституционализация российского правосудия. Отдельных комплексных исследований применительно к данному измерению конституционализации в науке права и литературе до настоящего времени представлено не было. Между тем, цели конституционализации правовой системы России не могут быть достигнуты, а задачи решены без успешных преобразований именно в этой сфере, поскольку стержень конституционализации выражает идея достоверного признания и защиты прав и свобод человека и гражданина, которые в условиях конституционного, правового и социального государства должны обеспечиваться ресурсами судебной власти, о чем, собственно, и заявлено в ст. 18 Конституции РФ2. Исторически судебная власть и ее прототипы составляли тот весомый аргумент силы, к которому всегда прибегало государство для разрешения конфликтов и защиты интересов. Вся история развития государственного (конституционного) права свидетельствует о том, что верховная политическая власть и народ по-разному воспринимали предназначение судебной власти и ее правосудную природу.

Генезис судебной власти в каждом отдельно взятом государстве имеет свою специфику, которая определяется историческими, национальными, культурными, геополитическими и многими другими факторами. Столь же своеобразно, как правило, проявляются научные предпосылки (онтологические и гносеологические) и обоснования, интерпретации генеалогии судебной власти, ее институционального выражения и предназначения.

По мнению Н.А. Колоколова, общая тенденция развития судебно-властных отношений такова: от простого - единоличного разрешения главой государства рядовых споров к сложному - относительно самостоятельной и независимой от других властных структур государства судебной системе, непосредственному участию народа в отправлении правосудия. Затем происходит организационное отделение судебной власти от законодательной и исполнительной, с этого момента их национальное единство обеспечивается исключительно посредством права1.

Ретроспективный (с позиций современных представлений о надлежащем государственном устроении) анализ обнаруживает: для того чтобы судебная власть утвердилась в качестве относительно самостоятельной и независимой, понадобился длительный период становления и развития конституционализма и утверждения современных демократических форм правления и политического строя, обусловленных научными, конституционно-правовыми представлениями о механизме разделения властей, системе сдержек и противовесов, критериях и принципах публичного властвования. В полной мере это справедливо и по отношению к России.

Особая роль в системе современного российского конституционализма принадлежит судебной власти, а ведущее значение справедливо отводится конституционному правосудию. Исключительное значение последнего позволяет ведущим ученым говорить об институционально самостоятельном выражении феномена судебного конституционализма . Во многом разделяя такую позицию, тем не менее, полагаем, что в контексте признания и осмысления конституционализации существует необходимость в концептуально выверенном определении места и роли всей судебной власти в системе и практиках российского конституционализма.

Едва ли кто-либо возьмется отрицать, что в демократическом правовом государстве именно суд является основным правоприменителем, важнейшим и зачастую единственным органом разрешения социальных и иных конфликтов. Однако только конституционное восприятие, базирующееся на онтологии и методологии конституционного право понимания2, актуально корректирует образы и алгоритм необходимого присутствия и функционирования судебной власти в политической и общественных системах, дает легитимные критерии определения принципиально надлежащего правосудия, актуально значимые для всех видов судов и судопроизводств. Базовым источником таких ориентиров, как и всего, что имеет юридико-практическое значение в современной ситуации, выступает Конституция РФ .

Следуя научному наставлению Н.В. Витрука, сегодня для преодоления тенденций консервативного и нигилистического характера, утверждения конституционности и конституционного порядка в стране усилия российских ученых-исследователей должны быть направлены на разработку способов и механизмов адекватного понимания и реализации установлений Конституции РФ, обеспечение, охрана и защита которых прямо соотносится с позитивной тенденцией конституционализации российской правовой системы, судебной деятельности2.

Успех любого начинания зависит от правильности постановки задачи. В этой связи целесообразно начать исследование заявленной тематики с представлений о соотношении категорий «конституционализм» и «конституционализация» в аспекте теоретической и практической оправданности включения категории «конституционализация судебной системы» в сферу научных исследований.

Развитие современной российской государственности - это постоянный поиск и переосмысление роли конституционных установлений, норм и институтов, идеалов (целей) и ценностей в формировании национальной правовой системы. Важной научной составляющей этого процесса и предпосылкой достоверного движения в правильном направлении является анализ динамики понимания российского конституционализма.

Согласно зарубежной демократической доктрине, понятие «конституционализм», как и многие другие политические, социологические, юридические понятия, является «неискоренимо ценностно-зависимым» , что обрекает на неудачу любые попытки его «объективного» определения . Идея «по существу оспариваемых понятий (концепций) (essential contestability of political concepts)3, таких как «власть», «социальная справедливость», «свобода», «долг»», «демократия», «политика» и т.п., была высказана профессором политологии Кембриджского университета Уолтером Брюсом Галли в 1956 году и поныне активно поддерживается многими исследователями. Действительно, за разными определениями конституционализма стоят не только различные научные, но нередко и идеологические установки, пристрастия конкретных исследователей, что не идет на пользу продуктивности научных дискуссий. Однако это не умаляет важности сопоставления различных подходов к феномену конституционализма, выявления скрывающихся за ними ценностных ориентации, научных и практических следствий, поскольку «споры о сущностно оспоримых понятиях способствуют развитию и обогащению понимания соответствующих явлений как в целом, так и в контексте каждой из конкурирующих парадигм» .

Арбитражные суды как субъекты правоприменительного опосредования основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина

Конституция РФ отводит судебной власти центральное место в механизме реального обеспечения конституционной законности и правопорядка (глава 7 Конституции РФ). В этой связи обозначенный выше подход к конституционной законности может быть определяющим для понимания конституционализации российской судебной системы, включая институционально-организационное измерение судебной власти.

Судебная власть учреждается Конституцией РФ, а затем ее основные положения получают необходимую законодательную конкретизацию и последующее практическое воплощение. Для целей соответствующей конституционализации (и понимания ее сути) важно постоянно отсылаться к непосредственно конституционным положениям о том, что судебная система Российской Федерации устанавливается в соответствии с Конституцией РФ и федеральным конституционным законом (ч. 3 ст. 118 Конституции РФ).

Что означает искомое конституционное соответствие? Связано ли оно не только принципиальными требованиями, но некими содержательными модусами? В литературе в этой связи можно встретить достаточно «самобытные» суждения о том, например, что структура российской судебной системы отмечена такими характеристиками, как стройность, завершенность и, наконец, красота, которые, в свою очередь, предопределены: 1) особенностью государственного устройства; 2) местом суда (как способа разрешения конфликтов) в системе социального, экономического и политического управления обществом; 3) готовностью общества в целом, его членов в частности, к участию в разрешении конфликтных ситуаций посредством судебных процедур . На наш взгляд, это вполне конституционное высказывание, хотя для того, чтобы подтвердить данную оценку, необходим развернутый анализ целого ряда конституционных положений.

Наряду с этим конституционно обоснованным представляется нам и профессиональный вывод Б.С. Эбзеева о том, что российская судебная практика не соответствует Конституции РФ, оставаясь на уровне «ползучего некритического эмпиризма». Поэтому, заключает видный ученый, нам нужны не изменения в Конституции РФ, а конституционализация правоприменения, социального порядка и общественной жизни2.

Как известно, против необоснованных изменений Конституции РФ выступали многие российские конституционалисты, другие же, напротив, ратовали за смелость и активность в этом вопросе. Соответствующий диалог и дискуссии будут продолжаться долго. Мы должны учитывать изменения текста Конституции РФ, произошедшие в 2014 году и обусловленные продекларированной целью обеспечения единства судебных подходов в отношении граждан и юридических лиц. Следствием этих поправок стала институционально масштабная модернизации судебной системы, которая может быть охарактеризована и как объединение двух высших судов, и как «упразднение» одного из них (Высшего Арбитражного Суда РФ - далее ВАС РФ), активно и плодотворно работавшего в области «экономической юстиции». Законом РФ о поправке к Конституции РФ от 5 февраля 2014 года № 2-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской

Федерации» определен численный состав, основы компетенции и некоторые иные вопросы организации и деятельности вновь образованного Верховного Суда Российской Федерации (далее - Верховный Суд РФ).

Содержание, уже проявившиеся и будущие следствия этой «реформы» нуждаются, на наш взгляд, в тщательном и всестороннем анализе и прогнозах с точки зрения соответствия требованиям конституционности и целям конституцію нал из ации.

Конституция РФ в ст. 126 определяет: «Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским делам, разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам, образованным в соответствии с федеральным конституционным законом, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за деятельностью этих судов и дает разъяснения по вопросам судебной практики».

Полагаем, что в контексте исследуемой темы произошедшее объединение двух высших судов и образование единого Верховного Суда РФ само по себе как таковое еще не может рассматриваться как признак и факт конституцію нал из ации судебной системы. Представляется, что отнюдь не любая, даже относительно значимая и существенная правовая регламентация представляет собой конституционализацию. Столь расширенное употребление этого термина делало бы его точное описание крайне нечетким, а потому и малоэффективным. Понимание конституционализации судебной системы должно и может быть отграничено от ее формальной конституционной легализации, поскольку конституционализация является более специфическим и более «требовательным» феноменом, чем даже непосредственно конституционное закрепление того или иного института само по себе. Конституционализация как краткая формула для обозначения многокомпонентного процесса не предполагает, что в рамках конституционной системы, в структуре конституционного правопорядка конституционные (или квазиконституционные) свойства и качества отдельных элементов, их связей и отношений могут как нарастать, так и убывать. В философско-теоретическом смысле, в модусе конституционного идеала и реального конституционализма конституцію нал из ация есть приращение конституционного качества либо вариативное обновление конституционных параметров должного без ущерба для ранее достигнутых уровней и состояний конституционности. Соответственно такому представлению и должен решаться вопрос о том, произошла ли в связи с принятием указанных поправок к Конституции РФ конституцію нал из ация российской судебной системы или нет.

Судебно-правовые позиции Высшего Арбитражного Суда РФ и правовые позиции Конституционного Суда РФ

Исследуя ресурсный потенциал конституционной судебной дискреции, В.И. Крусс подчеркивает важность доктринального и практического признания «конституционной природы современного судейского усмотрения как такового, а значит, и роли обычных судов в перманентной, в рамках их правосудной практики, конституционализации системы права. У любого суда всегда есть право на усмотрение, но в аспекте конституционной дискреции: усмотрение конституционное по сути, направленное на выявление конституционного смысла подлежащих применению норм. Суды (судебная практика), следовательно, не могут («не имеют права») придавать правовым нормам неконституционный смысл»2. Очевидно, что в равной мере это представление относится и к российским арбитражным судам.

Анализ роли арбитражных судов в опосредовании основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина побуждает нас вернуться к проблеме реализации Конституции РФ, исследуемой в юридической науке через призму особого действия конституционных положений. Как уже отмечалось, в Конституции РФ провозглашено ее прямое действие (ч. 1 ст. 15), а также предусмотрено, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими (ст. 18). До ктринально-конституционный смысл этих установлений не является тождественным, но в равной мере актуально важен в практическом аспекте, что находит подтверждение и в правовых позициях Конституционного суда РФ.

В емкой характеристике Б.С. Эбзеева «прямое действие Конституции РФ есть условие и момент ее осуществления, интеграции конституционных установлений в социальную практику» регулирующего воздействия ее норм на общественные отношения, присущее всем способам правореализационного процесса, в том числе соблюдению, исполнению, использованию и применению». Особенно важно учитывать, подчеркивает известный ученый-конституционалист, что возможны такие формы прямого действия Конституции РФ, как непосредственное и опосредованное действие. «В основе такого разграничения - различные уровни регулирования конституционных отношений; в конституционных отношениях с участием граждан часто необходима большая степень формальной определенности при установлении их прав и обязанностей, что обеспечивается посредством правовых норм» .

В том же научно-практическом комментарии Н.С. Бондарь и В.И. Крусс достаточно сходным образом раскрывают значение феномена непосредственно действующих в Российской Федерации основных прав и свобод человека и гражданина, что подчеркивает доктринальную необходимость однородного обоснования участия российских судов в конституционализации под знаком конституционного правопонимания. Под такого рода непосредственным действием, полагают названные ученые, «следует понимать уникальный правовой эффект, сложное состояние неотъемлемой принадлежности основных общепризнанных прав и свобод каждому человеку и гражданину и обусловленную этим постоянную, непрерывно и непосредственно действующую статус но-право вую связь каждого человека и гражданина с индивидуальными и коллективными членами гражданского общества, государством и его публичными институтами, а также в силу такого конституционного воздействия постоянно и непосредственно проявляющиеся правовые обязанности частных и публичных корреспондентов каждого правообладателя... При этом систематизирующее значение ст. 18 (в ее взаимосвязи со ст. 17 (ч. 1 и 2), 19 и корреспондирующими им положениями международных договоров Российской Федерации... определяет необходимость конкретных и адекватных правовых гарантий, которые позволяли бы каждому человеку полноценно (в полном объеме) пользоваться его правами и свободами и обеспечивали бы их действительную защиту и эффективное восстановление посредством правосудия»1.

Дискуссии о том, следует ли признавать судебную практику источником права, активно ведутся не один год. Однако окончательно разрешённым этот вопрос признать нельзя. Традиционная (позитивистская) отечественная теория права убеждена, что решения судов общей юрисдикции в первой инстанции и арбитражных судов первой инстанции не содержат конституционно-правовых норм и не обладают нормативным характером, так как являются актами применения права. Соответственно, и источниками права, в особенности конституционного, они не являются. Парадоксальным образом к такому же выводу пришел и самый последовательный критик позитивизма B.C. Нерсесянц. Причем его доктринальное отрицание феномена судебного правотворчества (правоу становления) распространялось и на практику конституционной юстиции. «По смыслу конституционного разделения властей акты всех звеньев судебной системы (судов общей юрисдикции, арбитражных судов, Конституционного Суда РФ), несмотря на их внешние различия, являются правоприменительными актами», - утверждал видный ученый .

Конституционно-правовое наследие Высшего Арбитражного Суда РФ: понятие и значение

Общепризнано, что, являясь частью европейского правового пространства, Россия не может дистанцироваться от процесса сближения национальных и международных стандартов защиты субъективных прав, в том числе и в сфере отправления правосудия1. В данном контексте представляется актуальным исследование соотношения правовых позиций Европейского суда по правам человека (далее - Европейский суд, ЕСПЧ) и Высшего Арбитражного Суда РФ в процессе конституционализации судебной системы.

Характеризуя значимость ЕСПЧ, многие исследователи подчеркивают его уникальность, обусловленную широтой компетенции и географического охвата и определяющую его статус как одного из наиболее доступных и эффективных международных правозащитных органов . Это дает основание отдельным авторам при оценке влияния прецедентной практики ЕСПЧ утверждать, что на современном этапе развития она является безусловным авторитетом для национальных властей , что обусловлено выработкой Европейским судом стандартов защиты прав человека, оказывающих решающее влияние на формирование национального законодательства и правоприменительной практики во всех сферах деятельности государства4.

Другие ученые не столь категоричны и полагают, что по своему юридическому наполнению и воздействию на правовую систему решения

Глазкова М.Е. Применение европейских стандартов отправления правосудия в российском арбитражном ЕСПЧ, выступая в качестве особого источника права, сопоставимы с решениями Конституционного Суда РФ .

Дискуссия о степени обязательности для Российской Федерации правовых позиций, сформулированных в постановлениях Европейского суда, на протяжении длительного времени была достаточно острой, в том числе в связи с отрицанием многими юристами «прецедентного права» и, как следствие, облигатного характера постановлений ЕСПЧ для России. В правовой доктрине отстаивалась и точка зрения, согласно которой в национальном праве применимы лишь те правовые позиции Европейского суда, которые выражены в решениях ЕСПЧ против России. Единый подход к указанному вопросу отсутствовал и в судебной практике, о чем свидетельствует отказ некоторых судов применять постановления ЕСПЧ на том основании, что в соответствии с положениями Гражданского процессуального кодекса РФ они не имеют преюдициального значения. Это обстоятельство, в свою очередь, служило основанием для обращения ряда заявителей в Конституционный Суд РФ, который при обосновании своих решений ссылался на практику Европейского суда, они не ограничивались при этом исключительно делами ЕСПЧ против России2.

Полагаем, что интерпретационная и правоустанавливающая практика Конституционного Суда РФ обеспечила поэтапное разрешение всех обозначенных выше разночтений. В Постановлении от 5 февраля 2007 года № 2-П высший орган конституционной юстиции указал, что в силу ст. 15 (ч. 4) Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, причем международный договор Российской Федерации имеет приоритет перед законом при наличии коллизии между ними. При ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее -Конвенция) юрисдикция ЕСПЧ была признана Россией обязательной по вопросам толкования и применения указанной конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией их положений. Таким образом, решения Европейского суда, так же, как и Конвенция, в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.

На наш взгляд, формулируя данную правовую позицию, Конституционный Суд РФ неслучайно использует выражение «должны учитываться». При этом нельзя не согласиться с В. Д. Зорькиным в том, что, осуществляя правотворчество и правоприменение, необходимо оберегать те сохранившиеся «в российской социальной ткани» неписанные нормы «здоровой массовой социальной регулятивности», которые в той или иной степени восполняют недостаточную эффективность правового регулирования. Такое восприятие и сопряженная с ним ответственность, пишет ученый, «требует внимательной оценки рекомендуемых нам для имплементации зарубежных или международных норм, а также решений международных судов, включая их соотнесение с Конституцией России. Здесь требуется решать один очень непростой вопрос: не внесут ли рекомендуемые нормы и решения в наше общество, и без того не вполне доверяющее правовым институтам, дополнительную толику недоверия к справедливости создаваемых и применяемых законов?» . Тем самым, процессы правотворчества и правоприменения должны перманентно соотноситься с конституционным смыслом их модернизации, одновременно не отрицая возможности рецепции тех «формул» (включая правовые позиции ЕСПЧ), которые выработаны международной практикой.

Этот подход согласуется с научной позицией Н.В. Витрука, утверждавшего, что для эффективного действия и влияния Конституции на реальную жизнь «она должна быть понята, усвоена, распознана конкретно, применительно к тем реальным обстоятельствам, в которых конституционные установления должны найти свою реализацию». Конституция РФ, по мнению ученого, каждый раз познается ее исполнителем заново применительно к конкретной ситуации, поскольку в процессе конституционного познания познающему субъекту с присущими ему характеристиками, жизненным опытом, взглядами и убеждениями, правовыми и нравственными установками и представлениями об идеальном, желаемом праве, принадлежит активная роль .